Чувственная миссия (начало). Панель машка начало

Попасть

Моя смерть

Бежала по улице, уверенно лавируя между прохожими. У меня была одна цель: как можно быстрее оказаться дома. А там я позволю прорваться плотине, удерживающей слёзы.

История банальная до приторности. Недавно устроилась на работу. Как раз после колледжа. Профессия обычная, даже можно сказать — обыденная, продавец. Никогда не мечтала хватать звёзды с неба. Грандиозных планов не было, в мечтах всё тихо, спокойно и просто.

Утром — метро с чтением какого-нибудь романчика. Потом — работа в супермаркете. После неё — опять транспорт с давкой и вялым разглядыванием соседей. Дома — какой-нибудь сериал, обычные дела, и — спать.

О миллиардерах я не грезила. Романы — это одно, а реальная жизнь — совершенно другое. Где я и где миллиардеры?.. Но познакомиться с симпатичным парнем мне всё же хотелось.

Всегда после вежливой улыбки покупателям я надеялась, что хоть у одного из мужчин загорится взгляд, и со мной начнут флиртовать. Но было ощущение, что я невидимка.

А сегодня случайно подслушала разговор двух парней. Работали, как и я, в супермаркете. Один стоит на технике, а другой на водке. Там, конечно, был очень большой ассортимент самых разных напитков, но заведующая всегда именно так сокращала название этого отдела. И мы тоже привыкли.

Парни трепались на перекуре, а я неудачно прошла мимо. Когда зашла за угол, то остановилась: произнесли моё имя — Валя. Один довольно громко обсуждал мою внешность. Другой его одёргивал, но добавлял, что вдруг я услышу, жалко ведь девушку.

Всегда считала себя симпатичной, а то, что со мной не знакомятся, — то это просто случайность. Я же видела себя в зеркало. Из отражения на меня смотрела нормальная русоволосая сероглазая девчонка. С очень русской внешностью, вполне соответствующей имени Валентина.

Но парни ничего такого про меня не сказали. Почему-то они видели меня по-другому. По их мнению, я была до того страшненькая, что личная жизнь мне, пожалуй, никогда не светит.

Я не понимала: за что они так? Я же не кривая, не косая, но даже в этом случае надежда всегда должна быть. Но, по их мнению, я была та ещё страхолюдина, у которой просто не может быть надежды.

Я еле сдержалась до конца рабочего дня. Сдерживалась со всех сил в транспорте. И вот сейчас была уже на пределе. Но дом был совсем близко. Один перекрёсток — и моя арка. Бегу, дорога… слёзы застилают глаза. Визг тормозов, резкая боль в ногах, меня подбросило. Чувство падения, мир перевернулся, удар головой, вспышка невыносимой боли, темнота…

После смерти

«Где это я? Я, кажется, умерла?» — мысль была ясная и вполне осознанная. А вот видела я… в общем, ничего не видела. Так как раньше уже не было. Моё виденье было скорее ощущением. Вот когда закрываешь глаза — и свет, и тепло всё же ощущаются, то вот сейчас было так. Темнота и в ней всё окружающее в виде бликов, имеющих узнаваемый контур. Как бы светящуюся оболочку.

Я сама тоже была сгустком света. Видимо, я вижу только энергию жизни. Потому что я видела деревья и кусты. Не сразу, правда, поняла, что это они. Природа была более блеклой, такими неясными пятнами. А вот люди сияли более ярко. Подбежало много народу. Наклонились к тому, что лежало подо мной. Над тем, в чём жизненная энергия уже почти совсем угасла.

Вероятно, это моё тело. Я повертела собой, посмотрев на дома и машины. Они виделись как чёрное на чёрном. Но меня тянуло вверх, и я облачком поплыла в невесомости.

Летела и видела других таких же поднимающихся. Куда направляться, я не знала. Обычных привычных желаний и устремлений не было. Ощущалась только тяга.

Тут рядом со мной появилось что-то странное. Это был человек. А если ещё точнее, то огромной силы энергия. Такой силы, что она имела в этом месте человеческую внешность и чёткий контур.

Это точно был парень. И внешность у парня была не только сияющая, но ещё и невероятно прекрасная.

Он озирался, разглядывая плавающие, как и я, сгустки. Заметил меня и радостно заговорил. Я не видела приоткрывающихся губ, но слова я слышала чётко.

— Тебя-то мне и надо! — воскликнул он. Голос по-юношески молодой. Ещё совсем звонкий. И слова совершенно неожиданные.

Он быстро оказался рядом, и я почувствовала втягивание куда-то. Видимо, мы перемещались. Он и появился рядом со мной таким же образом. А теперь и я исчезну отсюда так же.

Оказались вроде бы в лесу. Энергетические очертания были похожи. Только здесь у природы энергии было гораздо больше. Потому я и узнала окружающий ландшафт. Поначалу даже испугалась, что это люди выглядят как деревья. Но они были недвижимы, и я успокоилась.

А оказались мы здесь точно не из-за яркого леса. Парень потянул меня к светлому пятну, виднеющемуся между деревьев.

Новое тело

Мы направились туда, где сверкало. И это оказался идеальный круг, который невероятно сильно сиял. Светящийся парень вдруг каким-то образом схватил меня и просто зашвырнул в его середину. Я разве что не просвистела. Но издала мысленный визг.

Упала в свечение, и оно не жглось. В нём было хорошо. Ощущалась ласка и тепло. Такие, какие я могла воспринимать в нынешнем своём состоянии. А ещё чувствовалась Сила, и она меня начала заполнять и переполнять. Я услышала голос того светлого парня. Про себя я его назвала Светлячок. Он говорил в отдалении.

Произносил странные слова, которые я не понимала. Они были похожи на заклинания, потому что звучали торжественно и с силой.

— Свэрэнко, свэрэнко, атонс, гонс, — он так повторял много раз со всё возрастающей силой и звучанием. А свет начал в меня вбираться. Он втягивался и втягивался. Всё больше и больше. Я сама уплотнялась, а светящийся круг вокруг меня уменьшался. Под конец я уже стала понимать слова, которые говорил парень.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Вбирай, вбирай, душа, Силу. — И, кажется, я вобрала оттуда всё.

Такой чёткой, как этот парень, я не стала, но уже была гораздо более ярким и плотным облачком. И ещё я почувствовала, что смогу перемещаться. У меня было осознание: я могу полететь туда, куда хочу.

— Э, нет, милая, лети-ка сюда, ко мне, — тут же велел Светлячок. Я пока не знала, чего хочу, и поэтому полетела куда зовут.

Он, как только я приблизилась, сказал:

— Теперь ты можешь обрести тело.

Внимательно слушала. Сразу поняла, что новое тело я хочу.

— Пожелай, какой ты хочешь стать,— объяснил он мне и добавил для ясности: — Желай чётко, не абстрактно, а каждую деталь ясно и понятно, чтобы потом не жалеть.

Я задумалась. Указание мне нравилось. Стала вспоминать: какие у меня были идеалы в прошлой жизни?

Рост меня устраивал прежний. Я была чуть выше среднего — метр семьдесят. Подумав, всё же мысленно убрала шесть сантиметров. Так будет лучше. Потом вспомнила всех самых красивых актрис и поняла, что хочу быть ещё красивее. Наверное, мне действительно не хватило внимания в прошлой жизни.

Поэтому глаза я представила практически на пол-лица. И хотелось — как у кошки, чтобы к вискам сильно приподнимались. И ресницы чтобы такие чёрные и густые, причем длинные, чтоб краситься не надо. Сразу и подводка естественная, и естественные тени. А брови пусть очень аккуратные и тонкие и красиво сверху обводят глаза.

Носик я представляла небольшой и миленький. Не острый и не вздёрнутый. Аккуратный и округлый, совершенный нос для девушки.

Губы… с губами не мудрила. Те, которые у меня раньше были, вполне подходили к любому лицу. Само лицо — приятным сердечком; не длинноватое и не короткое. Не широкое и не узкое. Чтобы было правильное. Только мне вдруг подумалось, что раскосым миндалевидным глазам пойдут скулы. Представить это было сложно, но скулы я тоже пожелала. И средний — не высокий и не низкий — лоб.

Волосы я представила волнистым густым водопадом. Дальше — обычная, не длинная и не короткая, шея. Покатые плечи. Я в той жизни вычитала это название в романе и всё думала, такие ли они у меня. Вот теперь пусть будут такие.

Параметры всего остального выбрала стройные до критической точки. И очень тонкую талию. Чтоб прям «ах какая тонкая!». И ноги представила длинные. Не переходя грань пропорциональности, но всё же длинные-длинные.

Даже подумала о размере ноги и кистях. Тридцать седьмой размер обуви меня бы устроил. В прежней жизни при моём росте у меня был сороковой. Мне всё время казалось — большая. А теперь я представила стандартный размер для того роста, который пожелала.

Руки мне хотелось изящные и тонкие. Ладони — узкие, пальцы тонкие и длинные. Ноги тоже не забыла представить: не плоский широкий лапоть, а изящную узкую стопу.

Новое тело - продолжение

Потом дело пошло за цветом всего этого. Для кожи белизна признак аристократизма и я остановилась на белой. К такой коже, захотела не просто светлые, а белые, платиновые волосы. Чтобы сразу бросаться в глаза. Как иначе восполнится недостаток внимания?

Цвет глаз при белой коже и при чернеющих ресницах хотела яркий, синий. Чтобы сразу разить наповал всех, кто будет смотреть. Этот цвет самый красивый. Но хотелось, чтобы они меняли цвет по настроению. И это я не забыла добавить.

Светящийся парень сказал открыть глаза, и я сразу распахнула их. Посмотрела на него и увидела его ухмылку.

— А одежду ты не собираешься носить? — с иронией спросил он у меня. Но я не обратила внимание ни на его слова, ни на интонацию. Поняла, что действительно обрела тело.

Ощущения были новые. Воспоминания о том теле ещё были свежи, и поэтому я стала сравнивать. Чувствовалось, что глаза гораздо больше, чем были тогда. И ресниц и волос тоже очень много. Я проводила по себе руками и про парня вообще забыла.

Потом всё же снова посмотрела на него. Когда видишь его обычными глазами, он всё равно светится. Это, конечно, странно, но как на него ни смотри, он — светящийся красавец. Волосы золотые, волнами до плеч, чёрные густые ресницы и чёрные чёткие брови красивыми дугами над яркими зелёными глазами. Ровный нос и красивые очерченные губы. Мужской овал лица, и очень высокий рост с мужественной фигурой.

А глядя на него, мне очень захотелось посмотреть на себя. В мысленном желании возникло зеркало, и тут — оп! — оно уже висит передо мной.

Я обрадовалась. Сразу стала себя разглядывать. Ну вообще я выглядела как человек. Как девушка. Возраст я ведь забыла попросить. Сейчас видела, что выгляжу чуть старше, чем была в той жизни. Там я дожила до двадцати двух, а здесь мне можно было дать лет двадцать пять.

Но не огорчилась. Все педофилы пройдут мимо. Я была нереально большеглазая. С нереально густыми волосами. Невероятно чёрными длинными и густыми ресницами. С очень тонкой талией. Всё остальное не выбивалось из обычных стандартов моей прошлой жизни. Даже сочетание цветов выглядело нормально.

Правда я раньше не видела таких красивых платиновых блондинок с белой кожей и яркими, насыщенными, синими глазами. Слишком яркое всё, но неизвестно какая тут внешность у других. Может на их фоне я буду бледной. Но теперь на меня точно обратят внимание. Хоть кому-то одному я точно понравлюсь.

И радовалась, что красота была без косметики, натуральная. И ещё порадовалась своей коже, похожей на гладкий фарфор. Я забыла это уточнить, и хорошо, что оно само возникло даже более совершенное, чем я бы представила.

Я уже на себя насмотрелась. И тут Светлячок решил издать пару звуков. Видимо, привлекал моё внимание. Он напомнил про одежду, а я поняла, что не смущаюсь от его разглядываний. Наверное, я его не воспринимала как живого мужчину. Он был для меня как лампочка. Люстру-то мы не стесняемся.

Мне пришло в мысли уточнить про одежду, и я не задумываясь спросила так же ли мне её получать, как и тело… и поразилась своему голосу. Парень, кстати, тоже удивился, услышав его.

Моему телу невероятно шёл низкий тембр. Он был таким красивым и интересно вибрировал. Я именно такого не просила, но не отказалась бы ни за что. Я поняла, что мне даже привыкать к нему не придётся, так он мне понравился.

Одеваюсь и выбираю имя

Когда я с большим удовольствием переспросила про одежду, то Светлячок неожиданно взвыл:

— Что ты себе придумала такое? Откуда только взяла? Это же вибрация Сирен. Морских русалок. Они с её помощью передают информацию под водой. А на воздухе она действует мощнейшим магнетизмом для противоположного пола, — я как услышала, так и захлопала на него своими большущими глазами.

Он тут же смягчился.

— Ладно, сейчас дам артефакт, который убирает подобный эффект. Но снимешь его только когда научишься говорить без воздействия! — приказал он, и в его руке появилась тонкая цепочка с небольшим кулоном. Он приблизился ко мне и быстро её застегнул. Кажется, его смутило то, что я до сих пор не одета.

— Давай уже быстрей желай себе одежду, — напомнил он смущённо и подтвердил мою догадку.

Ну я и стала представлять.

Вещи хотела привычные из прошлой жизни. Вот как ходила раньше — так нужно и сейчас. Правда, в тёплом лесу представлять надо летний вариант.

После того как я пожелала себе тонкие джинсы и лёгкую трикотажную тунику, они тут же появились передо мной. Сразу вспомнила о нижнем белье и пожелала спортивное — трусики и топ. Пока одевалась, то представила лёгкие тканевые кеды и кепку. Их я тоже надела. Кепку напялила козырьком назад. Потом, посмотрев в зеркало, я решила, что бандана будет смотреться лучше, и пожелала её. Обмотала, завязала голубую бандану. Под цвет джинсов. Опять не то. Тогда пожелала резинку, и она появилась. Завязала себе волосы в высокий хвост и осталась довольна результатом. И встал вопрос, куда девать кепку и бандану. Они вообще-то мне нравились.

Пожелала летнюю тканевую вместительную сумку через плечо и запихала кепку туда. С тем же вопросом, что и про кепку, оглядела большое красивое зеркало. Нужды в нём больше не было, а в сумку оно явно не влезало. Но эта лапочка, эта овальная прелесть мне тоже нравилась. Бросать его совсем не хотелось.

— Ладно… — закатил глаза светящийся парень. Зеркало тут же с хлопнулось в форм-фактор карманного. По воздуху парень подвинул его ко мне, и я его благополучно разместила вместе с кепкой и банданой в сумке.

Но сразу поняла, что вещи, которые я уже наколдовала, не трансформируются, если я на их замену представляю себе другие, и не исчезают. Я не могла изменить вещи, могла только наколдовать что-то насовсем. В окончательном виде.

Теперь понятно, почему парень требовал столь тщательно представлять свою внешность. И большим подарком стало, что ляпы не вылились мне боком.

Получается, придётся быть очень тщательной при своих желаниях. Или выкидывать кучу вещей, либо таскать за собой целый баул. Это был совершенно не вариант. Но пока что я не придумала, как с этим быть.

Светлячок оборвал мои размышления словами:

— Выбери себе имя.

Ну а что… новое тело — и новое имя к нему. Валя тогда мне очень подходило. А теперь я была красивее, чем Мэрлин Монро. Значит, надо что-то ещё прекраснее, чем Мэрлин.

Вот только ничего в голову не лезло. Я постояла, помучилась и просительно посмотрела на Светлячка. Он поднял брови, будто не понимал причину такого взгляда. Пришлось его просить.

— Не могу придумать. Пожалуйста, помоги!

Он недовольно фыркнул и поинтересовался:

— Я, что ли, должен тебе имя придумывать? — Не видела в этом ничего особенного, но после его следующих слов резко поменяла мнение.

— Конечно, если ты хочешь быть у меня в рабстве, то я могу дать тебе имя…

Даже договорить ему не дала, резко крикнув:

— Нет… — но потом всё же пришлось пояснить:

— Ты можешь называть подходящие имена, и я выберу из них,— голос я сделала самый просительный.

Он вздохнул и согласился. Начал называть нечто такое заковыристое, что я не смогла бы повторить. Но тут одно зацепило. Не полностью, а начало имени — Арифи.

— Я буду Арифи, — приняла решение я.

— Хорошо, Арифи, — подтвердил светящийся, и мне понравилось, как звучит моё новое имя.

— А сейчас спроси, что тебе интересно, потому что мне надо объяснить, для чего ты здесь, — по-деловому заговорил Светлячок.

А у меня просто зашкалил интерес к тому, для чего меня сюда перенесли. Дали Силу, дали новое тело. Как я поняла только сейчас, это всё не просто так.

— Для чего я здесь? — спросила его. Думать о чём-то другом, кроме того, что я сейчас услышу, было невозможно.

Крелт

(Крелт)

Знакомство

Эта нахалка в мыслях называла меня светящимся жуком из своего мира. За это хотелось её отшлёпать или расцеловать. И не знаю, что желал сильнее.

Всё получилось так, как я планировал. Навешенное на Валю заклинание работало как надо. Она была с самого детства почти незаметна даже для своих родных. Такое подкосит любого. Но девушка оказалась стойкой и успела прожить достаточно, чтобы я окончательно потерял терпение.

В этом мире необходимы изменения. Я каждый день слышу мольбы и жалобы существ, живущих на Тороге. А нужная мне девушка, обладающая таким особенным даром, в совсем другом мире и упрямо цепляется за жизнь. Сильная личность. Никак с ней не сладить. Другой человек на её месте давным-давно покончил бы с собой. Именно этого я и добивался, навешивая на неё заклинание отторжения и неприятия.

Ментальные заклинания, отталкивающие любое внимание от носителя. Человек становился почти невидимкой и ломался. Любой ломался. А этой мне пришлось добавочно подстроить подслушанный разговор и на время ослепить водителя машины, чтобы он наверняка сбил девушку. Теперь носительница редкого дара у меня. Я забрал её на Торог и помог быстро напитаться магией, чтобы сразу начать колдовать.

Магическое озеро силы было скрыто в лесах планеты и являлось нужным артефактом для поддержания баланса магии. Но теперь у меня для этого есть эта девушка. Кстати, она дала себе имя Арифи. Звучит нежно и необычно. Ей идёт. Она не только имя выбрала себе нежное, но и внешность сделала себе потрясающей нежной красоты.

Поначалу я нервничал. Ведь пожелай она даже очень красивые черты лица по отдельности, то вместе они могут не гармонировать и явить совершенно неприглядный образ. Но даже без такого важного пункта во внешности, как гармония, лицо и фигура девушки создались настолько потрясающие, что я не сразу смог отвести глаза. Магия явно благоволила к ней и помогла создать такую внешность. А я был вынужден унять застучавшее сердце. Валю, а теперь Арифи, нельзя отвлекать от задания. Любая романтика задержит изменения в странах на Тороге, а все живущие в этом мире уже давно просят об изменениях к лучшему.

Я недавно окончил Магическую школу для Хранителей. Обладая этим редким и мощным даром, я мог путешествовать по мирам и взять себе под опеку один из миров. Но мир Торог был отдан мне в качестве экзамена по завершении обучения. И заданием было услышать все прошения, адресованные Хранителю Торога, и выполнить их. Одним из прошений было появление Белой птицы, и именно эта легенда Торога поможет мне исполнить все остальные просьбы.

Снова слышу, как девушка в мыслях назвала меня светлячком. Я обладаю мощным ментальным даром, усиленным вторым сильнейшим даром Жизни. Поэтому я свободно мог слышать мысли любого существа, кроме тех, кто также обладает высшей силой и защищён от моего ментального сканирования. Но на Тороге таких нет. Я без труда слышу каждого, а дар Хранителя позволяет не только слышать мысли, но и проникать в тела любого живущего на Тороге и находящихся под моим присмотром.

Одним лишь небольшим усилием мысли я способен слиться с любым существом этого мира и проживать жизнь вместе с ним. Чувствовать всё, что и он, и знать каждую его потайную мысль и желание. Но с Арифи появилось желание слиться совсем другим образом. Своей красотой она раздразнила меня, вызвав интерес, как у мужчины. Слишком красива, чтобы испытать что-то иное. Так отшлёпать мне Арифи или поцеловать?

Как же хочется её поцеловать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Для чего

Мои способности и моя миссия

Светлячок сразу начал объяснять:

— У тебя уникальный дар. Первый — ты магнит для магической энергии. Притягиваешь её к себе. Но такое встречается в разных мирах, и найти, в общем-то, можно.

Но у тебя есть ещё один уникальный дар — ты накопитель магии. Такой дар реже, но всё же встречается в мирах повсеместно.

Но у тебя и третий дар — ты можешь отдавать магию, преобразовывая её мысленно. Вот такое совсем редко встречается, а все три в одном существе — вообще никогда…

Я с интересом выслушивала описание своих возможностей.

Вот почему я впитала в себя тот светящийся круг! И вот почему у меня после мысленного желания появилось тело и вещи. Получается, этот парень мне даже не особо помог. Я почти всё сделала сама.

Потом я всё же укорила себя. Он мне очень помог, я ему слишком обязана. А Светлячок рассказывал дальше:

— Я сотню лет ждал, пока мой друг работал над специальным артефактом — поисковиком. Думал, что найду трёх существ и сделаю из них команду спасателей для этого мира. Уже начал сочинять пророчество, подходящее к их появлению.

Но я нашёл тебя. И это было как сбывшаяся мечта. В этом мире есть даже пророчество, подходящее для твоего появления. Надо только назвать тебя соответственно, и ты вполне органично вписываешься в предсказание.

Я замотала головой быстро произнося

— Подожди, не так быстро — мне нужно, чтобы он остановил свой словесный поток. Срочно надо разложить по полочкам и переварить информацию.

Как я сама для себя поняла: могу я вообще всё. Что захочу, что представлю — то и появится. Это даже пугало. Ведь таких дел можно натворить со вседозволенностью!.. Но ведь наверняка соответствовать пророчеству придётся. Почему же он не сказал об этом? Надо узнать, какое там предсказание. Тогда что-то станет понятно. И, надеюсь, не придётся никого убивать? Убийства — это как-то не моё.

Я немного успокоилась от уже услышанного и глубоко вздохнула. Кивнула, чтобы парень продолжал. Думала, он сразу начнёт читать старые письмена. Может, даже свиток какой-нибудь достанет. Но, похоже, предыстория ещё не была закончена.

— Арифи, в предыдущем мире, в твоей прошлой жизни, это я поставил иллюзию на твою внешность. Мне нельзя было допустить, чтобы ты хоть чем-то привязалась к своему миру. Ты помнишь тонкие нити, которые тянулись вниз от других взлетающих душ? Это привязка, и такие души остаются с миром, пока он не уничтожится. Эту нить очень сложно разорвать. Пришлось бы долго ждать разрушения планеты. Выяснять, в какой новый мир ты улетела для перерождения. А потом всё равно ставить иллюзию, чтобы в следующий раз привязка не произошла. Но я предусмотрел всё это и смог тебя заполучить. Ты — большой подарок для меня и моего мира. Я бы даже сражался за тебя, но мне посчастливилось, и пока никто не знает, что есть такая чудесная душа, как ты.

С огромными от удивления и возмущения глазами я махала рукой, и быстро говорила

— Пока хватит — останавливая и прерывая светлячка.

Хотелось очень грозно рычать. Родители были холодны ко мне. Стоило подрасти, они сами сняли мне квартиру и выпнули в самостоятельную жизнь. Долго описывали прелести оной. А после моего переезда очень быстро обзавелись другим ребёнком. Были очень счастливы с ним. А в отношении меня у них всегда была чрезмерная сдержанность. Я даже к родителям не смогла привязаться из-за этого… парня. Вот слов хороших на этого Светлячка не находится. Получается, он не Светлячок, а Темничок какой-то. Так испоганить мне жизнь!

Потом я стала размышлять уже в позитивном ключе. Светлячок присвоил меня и готов был сражаться за это. Считал меня подарком себе и своему миру. И здесь я обрела такое тело, о котором даже мечтать не могла. И невероятные магические возможности, приводящие в восторг.

Эти, такие противоположные нюансы, приводили в замешательство. В общем, я была в полном раздрае.

— Ты знаешь, это ни в какие ворота…— сказала сердито и посмотрела на него, думая: бить его или нет?

— Ладно, я прошу прощения. Знаю, тебе пришлось несладко. Но ведь недолго. Я подтолкнул того парня обсудить с другом твою внешность, чтобы ты услышала. Вследствие этого ты в любом случае должна была умереть, и всё закончилось довольно быстро. Поэтому ещё раз прости, но ты мне нужна здесь. Позарез нужна!

Его извинения не особо смягчили моё раздражение. То, что он, оказывается, причастен к моей смерти — это вообще что такое?

— Ну, знаешь!..— начала я довольно громко.

— Знаю… — оборвал он меня.

— Я потом ещё пару раз извинюсь,— добавил он, и я в недоумении помотала головой и подняла брови.

— Сейчас слушай дальше, — направил он мои мысли в нужное ему русло. Пришлось сконцентрироваться. А то проморгаю своё задание и провалю его. А в новом мире мне хотелось, чтобы всё получилось.

— Арифи, ты должна будешь обойти весь этот мир. Он, кстати, называется Торог. В нём не так много рас. А именно к разным существам я тебя посылаю. Вначале пойдёшь обычной путешественницей. Как простой путник выяснишь все проблемы той или иной страны. Все их бедствия. Все недостатки культуры, торговли, экономики и так далее. Первый этап — это разведка. Сможешь?

На это я с удовольствием ему заявила:

— Образование нужное получу — и сразу всё сумею.

Это я припомнила ему свои трудности в том мире. Светлячок тяжело вздохнул и неожиданно согласился.

— Ладно. Это я предусмотрел и уже нашёл того кто нужен. В путешествии тебя будет сопровождать очень хороший преподаватель. Он научит тебя многому и заодно расскажет историю каждой страны. Поможет окунуться в культуру всех имеющихся стран. Так что ты сумеешь понять не только имеющиеся недостатки, но и придумать методы их устранения. — Светлячок посмотрел на меня внимательно. Видимо, ожидал одобрения и благодарности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ладно, — передразнила я его.

— Я прощаю тебе мою загубленную жизнь в том мире. Но в этом я не хочу погибнуть. Тем более бездарно и безвременно. Я вообще умею себя защищать? — это был важный вопрос и я не могла не задать его.

Парень закатил глаза.

— Давай дослушай, торопыга. Потом уже расскажу про защиту.

Кивнула и стала слушать дальше.

— После разведки ты должна официальным посланником придти к правителю, чтобы предложить ему помощь. Для решения трудностей страны ты можешь ставить любые условия. Если правитель на них соглашается, то получает твою помощь. Если нет — то можно поменять правителя и договариваться с новым. Можно нажать на этого, но нельзя перейти в другую страну, не оказав помощи предыдущей. Ты должна любым способом добиться, чтобы улучшения произошли. Надо шантажировать — шантажируй. Надо угрожать — угрожай. Но твоя миссия — улучшение жизни на этой планете.

Я удивилась тому, сколь много надо сделать, но бодро сказала:

— Жители Торога ещё не слышали прогноз погоды на завтра? — Завтра обещают ветер со стороны удачи, и осадки в виде счастья!!! Их счастье - это я!!

Потом спросила Светлячка:

— А как правитель поймет, что со мной вообще стоит иметь дело? Это же правитель. Важная шишка. Вот у нас к президенту так просто не попадёшь. К нему вообще не попасть. А ты говоришь — я заявлюсь, чуть ли не открыв дверь ногой. Ага… и мне тут же отрубят голову… — сказала и тут же ощутила, на сколько мне вообще не хотелось умирать. Требовательно уставилась на парня присвоившего меня своему миру.

Тот немного подумал.

— Каждый правитель выделяет какие-то дни, чтобы выслушивать жалобы народа. Очередь, конечно, большая, но пробиться можно. Так что в этом плане всё нормально. Ну, а по поводу внешнего обозначения твоего важного статуса, то я дам тебе артефакт. Он дополнит в твоей внешности некоторые моменты, и уже никто не усомнится что ты та, кого стоит принять.

Я сразу представила красивую корону. Ну а что… корону наверняка все хотят. Или радугу для антуража. Радуга тоже не плохо смотрится.

Парень достал из воздуха что-то маленькое. Это оказалась небольшое колечко. Оно было не цельное, и Светлячок, быстро шагнув ко мне, нацепил его, как клипсу, к верху правого уха. Он стоял близко и надев артефакт не спешил отодвигаться. А после того, как неожиданно провёл пальцами по уху и по волосам я отодвинулась сама. Чего это он трогает меня. Кажется ему нравится моя новая внешность. А вот я ещё слишком зла на него, и пусть он очень красивый, но из-за того, что он сделал со мной его красота оставляла меня равнодушной.

Мои способности и моя миссия – продолжение.

— Дотронешься и отдашь мысленный приказ. Скажешь «появись!» — и это появится,— невозмутимо объяснил мне парень, буд-то не приставал ко мне только что. А моя рука сама потянулась к верху ушной раковины, где его плотно обхватывало маленькое колечко.

Светлячок поймал мою ладонь в воздухе и остановил.

— Не спеши. Ещё налюбуешься! — сказал он со смешинками в глазах. Ко всему прочему я его явно забавляла. А вот мне было не смешно. Вдруг там рога и копыта. То-то счастье мне будет.

— Ты ещё не всё услышала о своем задании,— добавил он, а ладонь мою держал, и я вздохнула недовольно. Опустила руку забирая её у этого наглеца и настроилась слушать. Тогда он тоже отодвинулся на прежнее расстояние.

— Зачем ты пожелала быть настолько красивой? Ты не просто прекрасна, а чересчур,— задумчиво сказал он. Правда, говорил тихо. Я хотела напомнить некоторым, что до этого он постарался, чтобы меня не замечали. Вот и нашла способ отыграться. Но он уже сам быстро сказал:

— А-а-а… причина — в прошлой жизни… — словно не со мной разговаривал и даже смотрел куда-то вглубь себя. Но потом посмотрел мне прямо в глаза и уже громче пояснил:

— После того, как ты поможешь стране, тебе надо передать силу её правителю. Будет проведён ритуал, и для передачи необходим телесный контакт.

Я не понимала в чём проблема, и как это соотносится с моей внешностью, а он объяснил:

— Для получения Силы правителю будет позволено коснуться тебя. — светлячок смотрел, ожидая моей реакции.

И я спросила, раз он так ждёт:

— Коснуться чего? Руки? — он хмыкнул и отрицательно помотал головой. Но не проронил больше ни слова.

Он пытается показать, что мне самой надо гадать? Совсем не хотелось по-дурацки играть в ромашку. Я спросила требовательно:

— К чему именно будут касаться?

Он сразу ответил:

— Есть много очагов, через которые выпускают Силу. Они находятся на полосе по центру тела. Лоб, губы… на груди, на животе, темечко, шея сзади, спина, поясница, и ниже. Правитель может выбрать прикосновение к любому из этих мест — я слышала на сколько завуалированно звучат эти места. Но уточнять мне не хватило смелости. Но он прав: облапать от всей души меня теперь захотят многие. А если ещё и с подарком в виде Силы… только держись. Но внешность я всё равно менять не стала бы. Но зато можно было снова поднять вопрос моей защиты.

— Может, мне ещё и учителя по защите добавишь? Пока я путешествую, он научит меня обороняться.

Светлячок положил руки в карманы и встал, облокотившись плечом об ствол дерева.

— Тебя будет сопровождать очень хороший мечник. Вероятно, непревзойденный в моём мире. — на мой удивлённый взгляд он добавил:

— Учить он тебя не будет. Просто охрана. Также с ним будет очень сильный маг. Редкого сильного дара. Почти лучший в моём мире. И еще в твоей команде будет тот, кто будет отвечать за физическую Силу, и тот, кто будет отвечать за скорость. Они — тоже одни из лучших в моём мире.

Я поняла, что со мной, по-видимому, пойдёт целая толпа, но Светлячку, наверное, виднее, как будет лучше.

— Никто из них не вправе препятствовать монарху получать силу так как он захочет. Они будут тебя охранять от всего остального. И маг не будет тебя учить применять магию. Потому что твоя Сила не универсальна и для обычных заклинаний не подходит.

Я удивлённо приподняла брови и в обидке надула губки. Ну как это так…

— Попробуй направить Силу в кончики пальцев, чтобы образовался файерболл,— подсказал парень, и я, вытянув руку и упорно смотря на неё, усиленно стараясь пыталась сделать то, что он сказал. Ничего не произошло. Я подняла на Светлячка удивлённые и обиженные глаза. Я чувствовала Силу в себе,— много Силы,— но она не текла и не образовывалась в огненный шар.

Парень тут же продемонстрировал, как быстро он может это делать сам. И так же быстро втянул огненный шар в руку.

— А теперь пожелай, чтобы у тебя на руке появился файерболл,— дальше учил он меня. Я сделала, как он сказал, и — хоп! — у меня на ладони огонь. Правда, в руку он не втягивался.

Я поняла. Пожелала, и он появился. А всё, что я наколдую, не исчезает просто так. Он не вытянулся, как у Светлячка, потому и не втягивался обратно. Теперь надо было послушать парня дальше и что-то уже сделать с этим огненным сгустком.

Светлячок подошёл забрал файербол и втянул его к себе. Потом он объяснял дальше:

— Защитная магия вырабатывается до автоматизма. Когда уже работают и инстинкты, и рефлексы, и тело — оно действует практически само. Твоя магия не работает без чёткой мысленной команды. А в случае нападения от страха может возникнуть паника. Мозги от страха отказывают. Поэтому ты практически беззащитна. Только гораздо позже ты уже обвыкнешься и сможешь стать хорошим защитником. Не только себя, но и любой страны.

Я со вздохом согласилась. Потом — так потом.

Моя защита.

— Но ты поняла, Арифи? Обойдёшь на Тороге все страны и улучшишь жизнь каждого народа. И наделишь их правителей мощью. Помощь должны получить все, и отстающих не будет. Когда круг замкнется и каждая страна с правителем получат подарок, тогда сможешь начать жить своей жизнью. Если захочешь — найдёшь себе пару. Но вначале твоя миссия, а личная жизнь исключительно после этого,— строго, как учитель или какой-нибудь директор, говорил Светлячок. Я только вздохнула.

«Если у тебя внезапно появится желание работать, сядь и успокойся, оно пройдет само». — вспомнила анекдот. Снова из-за этого парня мне придётся быть в большом обломе. И зачем тогда я стала такой красивой? Под мои не самые радужные мысли Светлячок продолжал инструктаж:

— Отдавая помощь стране и Силы правителю, ты будешь опустошаться. Поэтому перед походом в другую страну я буду переправлять тебя в какой-нибудь иной мир. К источнику, для наполнения. Пока ты будешь путешествовать и разведывать все нюансы, мне придётся искать заброшенные миры с очагами магии. Они нужны для твоего наполнения. Так что тебе придётся побыть самостоятельной девочкой.— При этих словах я фыркнула. Тоже мне, сам-то ещё совсем пацан!..

Правда, довольно высокий пацан. Пока я не услышала его голос, думала, что он старше. Потому что значительно выше меня ростом.

— А что значит «выбрать себе пару»? Любовника, что ли? — решила уточнить я.

И тут он вдруг снова придвинулся и встал вплотную, да ещё приобнял. Наклонился ко мне низко, так что я даже отогнулась. После этого сверкнул глазами и пояснил:

— Не забивай голову не нужным. Запомни: все твои мысли должны быть сосредоточены только на миссии. Поэтому близость у тебя будет только по окончании выполненного задания. А обрести пару — это больше чем просто близость. Ритуал единения — это ещё и ритуальное место, и ритуальные заклятия.

Я посмотрела на него. В этот раз более внимательно. Вблизи он даже ещё красивей. Но его поступки по отношению ко мне, и это его свечение!.. Из-за всего этого Светлячка я не хотела воспринимать, как парня, и тем более как мужчину. А ведь он довольно сильно прижал меня к себе. Отталкивая, упёрлась руками в его грудь. Он поднял брови, но отошёл. И тут я подумала об уровне его Силы. Ведь если бы захотел, ему заставить меня — раз плюнуть.

Он снова прислонился к дереву и сложил руки на груди. Я спросила прямо:

— А если кто-то воспользуется моей беззащитностью? — спросила думая о тех правителях, корторым нужно будет передать силу. После передачи, вдруг мужчина не захочет отпустить. А правителю кто захочет противостоять.

Светлячок посмотрел на меня каким-то тёмным, горячим взглядом. Окинул с ног до головы глазами. Но, встретившись с холодным удивлением в моих глазах, выдохнул и уже смотрел серьёзно и задумчиво.

— На крайний случай я дам тебе артефакт. Если все те, кого я собрал в твою команду, не справятся. Если ты всё же попадёшь в подобную ситуацию, то тебе надо только сказать «нет». У твоего обидчика сразу же усохнут мужские силы. Причём продлится это очень долго. Поскольку артефакт очень сильный и защищать я тебя намерен самыми лучшими средствами. И команда, которая будет с тобой — лучшие из лучших. Уверен, что под их охраной тебе вообще ничего не угрожает.

Он снова приблизился с каким-то странным кольцом, состоящим из драгоценных камней красного цвета.

Я удивилась: что это такое? А он как-то тихо произнес:

— Не дёргайся!..— и стал поднимать вверх мою тунику. Мои брови тоже очень высоко поднялись. Он не улыбнулся, а обжигающе посмотрел и приложил кольцо к моему пупку.

Оно вдруг неожиданно впиталось, и не успела я занервничать, как снова появилось над кожей. Но только до середины своей толщины. В общем, у меня теперь вокруг пупка наполовину выступает кольцо из красных сверкающих и переливающихся камней.

— Ты ведь понимаешь: тебе надо будет убедительно объяснить что все амурные дела отложены на потом. И артефакт сработает, если ты скажешь «нет». Мысленное «нет» тоже срабатывает. Но вот если ты вслух не откажешь и внутренне будешь неуверенна или согласна, то и артефакт допустит мужчину до тебя. Тогда уже появлюсь я, что бы более доходчиво объяснить что ты на задании и тебе некогда думать о мужчинах.

Я не знала, что на это сказать. В той жизни я так и не узнала всех нюансов близости. Так что возразить мне было нечего. Оставался вопрос о суженом, и я его задала:

— Пусть близости не будет, но я смогу найти себе пару? Я могу выбрать любого мужчину? — я очень надеялась, что мне встретится тот кого я полюблю.

— Хоть сапожника,— улыбнулся он и тут же добавил: — Знаешь, я решил, что если ты по окончании отведённого времени не влюбишься ни в кого, то я, пожалуй, сам за тобой приударю.

Он всё ещё стоял близко. Так и не опустил мою тунику, и вот сейчас после своих слов положил ладонь на мой живот.

Я вздрогнула и шумно выдохнула. От возмущения. Стала отталкивать его руку, да и всего его тоже. Конечно же, я обязательно влюблюсь. Не собираюсь я так долго ждать снисхождения этого красавчика. Тем более что у меня на него зуб. Он недовольно и шумно вздохнул и руку убрал. Сказал, будто отвечая на мои мысли:

— Не простишь, да? И не подпустишь? Не ожидал, что ты сделаешь себя такой красивой. Тем хуже для меня. Ну и тем правителям, с которыми ты встретишься,— Светлячок неожиданно взбодрился и выдал мне причину своего улучшившегося настроения: — Вдруг ты влюбишься в кого-то ПОСЛЕ меня. Тогда моя самооценка упадёт надолго.

После этих слов я поняла, что он ещё тот выпендрёжник. Да ещё и бабник. Так несерьёзно всё это звучало.

Я окончательно его оттолкнула от себя. Он отошёл. Надо было настроиться идти и действовать. Легкомысленный парень мне уже был не интересен. Нет, он, конечно, к своему миру относится со всей серьёзностью и ответственностью. И это хорошо. Тут я поняла, что не знаю его статуса в этом мира. Он что, местный Бог? Смущения он у меня не вызывал, и я спросила напрямую. Заодно уточнила его имя.

— Арифи, я — Хранитель Торога, Крелт,— сказал он спокойно.

И я тут же решила его поторопить.

— Крелт, а где телохранители и учитель, которых ты мне обещал?

Надеялась поскорей познакомиться со всеми. И, наверное, мне уже просто хотелось посидеть. Может чего-то пожевать. В общем, разговор затянулся. Подумать было над чем, но не под наблюдением высшего, так сказать, руководства.

— Я уже переношу их сюда,— сосредоточенно заявил Хранитель.

Зачем

Моя защита (Продолжение)

Первым на поляне появился высокий парень. У него было молодое лицо и седые волосы. Одет в классические чёрные ровные штаны и свободную белую рубашку. С ним ассоциировались элегантность и достоинство. Седые волосы только дополняли общее впечатление. Несмотря на то, что молодое лицо было с лёгкой тенью хищности. В руке за длинные лямки он держал замшевую сумку со множеством кармашков. Увидев Крелта, парень встал на одно колено, и в его руках появился меч. Он положил его на землю рукоятью вперёд и заявил с достоинством:

— Готов служить Хранителю!

Крелт его не поднял. Хранитель обратил внимание ещё на одного появившегося. Это был громадный гепард. Он тут же преобразился в молодого гибкого высокого парня. Довольно привлекательной наружности. На принца он не походил но был невероятно красив. Светлые волосы как шкура у гепарда были короткие. Стройная статная фигура, жёлтые ярките глаза. Парень-гепард тоже опустился на колено и тоже сказал о рвении служить Крелту.

Следующим был громадина с пудовыми кулаками. Я только ахнула, увидев такие габариты. А гигант встал на колено и произнёс ту же клятву, что и остальные. И, как все прибывшие до этого, не сводил с меня глаз. Разглядывали с интересом и восхищением. А я уставилась на ещё одного прибывшего. Он поразил больше всех. Это был огромный и страшный монстр-образина с большим количеством шипов. Появившись, чёрными глазами с яркой фиолетовой радужкой уставился на меня и не сразу опустился на колено. И вот эта жуть — мой защитник? Как бы самой от страха не помереть…

Появившемуся высокому старику уже никак не удивилась. Я что, пожилых людей никогда не видела? Пусть рост у него был выше привычного, но я заметила, что они все были высоковаты для меня. Кроме гиганта. Тот был совсем громадина.

Старик как-то глянулся больше всех. У него у единственного была сеточка морщин. Вероятно, поэтому он был мне привычней других, тем и расположил. Волосы у старика были длинные и собранными в низкий хвост. На всех мужчинах были самые разные вещи, но все — с сумками. Кажется, они были готовы сопровождать меня.

Крелт жестом показал им подняться. Мне показалось, что даже воздух уплотнился и звенел, так весом был этот момент и Крелт торжественно заговорил:

— Я вас всех собрал ради защиты моей подопечной,— начал свою речь Хранитель. Сразу показал на меня, хотя меня и так во всю прожигали взглядами.

— Кто-то согласился выдвинуть мне условия для работы и уже получил желаемое. Другие ещё обдумывает варианты награды. Но все вы получите то, что попросите, и даже больше,— Крелт говорил довольно убедительно и выглядел очень важным. Сюда можно было зазвать толпу папарацци, настолько пафосно проходила речь Хранителя.

Но следующие слова Светлячка окончательно убедили, что дело серьёзное.

— Вы, каждый, получили бессмертие. Оно вам необходимо для успешного выполнение задания. После дела вы можете отказаться от бессмертия, а сейчас идите вперёд! Ваш путь начался отсюда. Посланница вас догонит чуть позже. Тогда и познакомитесь.

Вся эта группа мужчин синхронно, как по команде, снова встала на одно колено. Только после этого они поднялись, развернулись и ушли.

Я точно их не догоню. Я не следопыт по джунглям. Ни разу.

Пара (Алсион)

Я увидел её и моя сдержанность подвела.

Как же она прекрасна. Я впервые со всей силы, и боли, прочувствовал, что внутри меня настоящее пламя.

Мои собратья по оружию называли меня командир ледышка. Все знали, что есть демоны льда и холода, но мой дар такой же огненный как и у большинства. Ледышкой меня прозвали за моё спокойствие и самоконтроль.

Я служу на границе командиром сотником, но не стремление подвигаться в карьере дало мне стимул быть сдержанным. Командиром я мог стать и с буйным нравом. Тем более, что я происхожу из древнего княжеского рода и ныне мой хоть и дальний, но родственник восседает на престоле. Поэтому, для моей карьеры командира передо мной были открыты все двери. И никакой буйный нрав мне не помешал бы. Главное быть с мозгами и принимать стратегически верные решения. Иначе никакие связи не помогут задержаться в командирах. Поэтому я учился военному делу. А вот сдержанность я вырабатывал в себе по другой причине.

Первый раз я увидел это когда мне было семнадцать. Я интересовался искусством мечника, и ходил на боевую подготовку, что бы меня приняли в боевой отряд единицей. Но в то время я уже иногда поглядывал и на женщин.

В городе куда я переехал из села было достаточно демониц, но так же много человеческих женщин. Они мне казались слишком хрупкими и беззащитными, и вызывали неосознанный инстинкт защищать.

Однажды идя с друзьями после дня подготовки я увидел, как один из собратьев тащит плачущую женщину за собой. Я шагнул вступиться, но меня удержали свои же. Потребовали присмотреться и я увидел, что демон совершенно потерял голову. Его глаза налились и внутреннее пламя уже проступало на плечах.

Друзья подсказали мне, что собрат встретил свою пару и если он не получит женщину сейчас же то произойдет взрыв и разнесет пол квартала. Многие могут погибнуть. Поэтому они не только не станут препятствовать, а ещё и помогут собрату получить желаемое.

Я не смог уйти. Не верил, что все так и случится. Женщина мне казалась до ужасного маленькой по сравнению с собратом. Но почти потерявшему голову демону вручили какую-то мазь и сказали мне, что теперь всё будет не так страшно.

Но на самом деле даже с мазью всё было ужасно. Те два друга, которые шли со мной действительно помогли демону получить его женщину. Не теряя времени они завели их обоих в чей-то дом и там разложили женщину на столе держа ей руки и ноги.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Хозяева дома не стали смотреть. Они не могли отказать демону, который вот вот взорвётся если не получит женщину, но смотреть не хотели. Мои друзья и держали и смотрели. И от меня потребовали, что бы я помог и закрыл ей рот. Друзья объяснили, что она начнет кричать, а этого допустить нельзя иначе собрат окончательно озвереет и перевоплотиться и тогда мы станем свидетелями ещё худшего, чем увидим сейчас.

Скрипя зубами я встал у головы женщины и закрыл ей рот держа её голову. Собрат уже почти не соображал и парням пришлось останавливать его и говорить смазать её. У того тряслись руки, и весь он дрожал так крупно, что было хорошо видно, и смазав он накинулся на бедняжку со всей силы.

Немного пришел в себя демон только через сутки. Весь день и всю ночь он жестоко, и несдержанно, брал эту женщину без остановки. Через сутки он поблагодарил хозяев дома, и моих товарищей, и унес женщину к себе. Она была еле жива.

Мы пропустили день занятий. Мы не ели и не спали, и не были в своих комнатах где заселились. Пришлось очень туго. В какой-то момент я чуть не ушел, отпустив рот бедняжки, но услышав крик своей пары демон аж задымился. В прямом смысле слова, и я понял, что друзья не обманывали, и вот-вот будет взрыв. Вернулся к своему посту, и был там до тех пор пока собрат не успокоился, и унёс свою женщину к себе.

Никогда не забуду тоненькие запястья которые прижимали к столу, и тонкие лодыжки, которые держали, пока хрупкое тело елозило по столу, из-за нещадных сильных толчков. Всегда буду помнить как дергалась её голова и стоны женщины под моей ладонью, и полубезумный напуганный взгляд.

Но собрат придя в себя забрал её на руки осторожно, словно драгоценность, а она рыдала на его груди, но он не отпустил её, и унес к себе.

— До чего не повезло парню — посочувствовали ему мои друзья. Мне вообще-то женщину жалко было.

— Разве по другому нельзя? — спросил я жестко, и не собирался жалеть огромного демона накинувшегося на хрупкую женщину. Я знал, что помочь надо было, чтобы не произошло взрыва, это была правда, но все равно ненавидел себя, и презирал, за то, что был там.

— Она его пара, от этого не деться, и по другому можно, но для этого надо иметь такую выдержку, словно ты не живой, а кусок льда. Тогда ты будешь пытаться завоевать свою пару, и попытаешься получить заветное добровольное да. — объяснил один друг, а второй тоже добавил своё слово.

— Алсион, ты слышал, что он сказал? «Попытаешься», и никак иначе. Только попытка, но кто говорит, что она увенчается успехом? Для обряда единения пара должна слиться в истинном виде, ты думаешь хоть одна разумная человеческая женщина согласится на такое?

Поэтому женщины всегда сопротивляются, а демоны слишком огненные, их и в нормальное время лучше не выводить из себя, а тут влияние встречи с истиной парой, запах своей пары, это всё действует таким катализатором, что и с согласной демоницей возникали проблемы, а тут человеческая женщина.

Поэтому если тебе так не повезет и твоей парой станет не демоница, а человек, то ты обречён друг, и будешь получать удовольствие исключительно принуждая свою женщину. — закончил свою речь второй. Но я из этого всего сделал для себя единственный вывод.

— Я стану на столько сдержанным, что буду казаться ледяным, и даже если моей парой станет человеческая женщина, я никогда не поступлю с ней вот так — решительно заявил я тогда. Парни посмеялись надо мной, и сказали мечтать без них, а сами собрались пойти, и купить себе женщину на пару часиков, что бы снять напряжение. А то после всего увиденного им просто необходимо успокоиться в объятиях красотки.

А я начал тренировать свою выдержку уже в тот день, и никуда с друзьями не пошел, и после тоже не пошел.

Впервые я купил себе ночь с женщиной, когда уже был командиром и имел ледяную выдержку. Но сделал я это не ради удовольствия. Мне было важно, когда встречу пару знать, что делать, и как делать так, что бы доставить ей удовольствие.

К опыту с продажными женщинами я подошел с холодным расчетом, и воспринимал как обучение, и вложение в будущие отношения с парой. И требовал своих купленных партнерш все рассказывать мне и объяснять.

Поначалу они смеялись надо мной, но после, когда я сумел довести каждую из них до оргазма, и заставил испытывать наслаждение в течении многих часов, больше они не смеялись, и почему-то боялись меня. А когда я спросил откуда страх, ведь я не делал им больно, они поразили меня своей непонятной женской логикой.

Оказывается женщины не меньше чем мужчин боятся своих собственных чувств. А я действительно не делал им больно, а наоборот всегда доводил до такого наслаждения, что они боялись увлечься мной.

Скоро все дома с доступными женщинами стали для меня закрыты. Я оказался для них страшнее чем те которые любят жёсткий секс. Мадам которая отвечала за женщин вышла ко мне и сказала.

— Ты разбиваешь моим девочкам сердца. Больше не появляйся тут — и я был занесён в чёрном списке каждого такого заведения. Но не огорчился, успел узнать всё что необходимо, и мог обходиться без продолжения. Вот только теперь было бы интересно узнать, что это за странные женские выверты. Я их не бью, но лучше бы бил чем доставлял удовольствие.

Но это мне уже объяснили друзья. Я не собирался брать ни одну из этих женщин в наложницы и начинать настоящие отношения. А то удовольствие, которое они получали привело к тому, что они начали желать стать моей парой. И то, что я этого не хочу, и даже не думаю об этом, разбивало им сердце.

В общем оказалось наслаждение доставлять надо только той женщине с которой будут отношения. И я сделал перерыв в некогда бурной сексуальной жизни, и до этого момента вёл себя как монах. Это помогло сделать упор в военной карьере, и я ещё больше продвинулся, и получил несколько наград.

Мои успехи были замечены самим Хранителем. Он появился передо мной и предложил работу телохранителя. Если бы такое предлагал кто-то другой это было бы значительное понижение. Но Хранитель выше всех в нашем мире. Любое его предложение это большая честь.

И вот я стою на поляне и смотрю на самое прекрасное существо которое когда-либо видел. На самую красивую девушку в нашем мире. И я уже знаю, что она моя пара. И её запах, и моя реакция на её аромат и на всю её внешность показывают, что я встретил свою пару.

И девушка невероятно хрупкая и тоненькая. Я могу её сломать двумя пальцами. Не зря я всю жизнь тренировал выдержку, но всё же — за что мне это. По венам бежал огонь. В груди плескалась лава. Я с самого первого мига появления перед ней загорелся таким пожаром, что боль пронзила адская. И мне теперь это терпеть постоянно? А я буду терпеть. Потому что иначе я наброшусь на неё, как зверь, и буду терзать эту девушку, которая выглядит как невероятное чудо. Как ожившая легенда. Как мечта.

А я естественно напугал её своим видом, но у девчушки есть миссия и мы будем не только охранять, но и помогать ей в её задании. Теперь прислушивался к каждому слову и присматривался к остальным спутникам ярко реагируя на интерес мужчин к моей Арифи. Внутренне беспощадно скручивало и жгло, когда она говорила с Хранителем, и выказывала интерес, и внимание остальным спутникам. Я сканировал её эмпатией. Она ни на кого не реагировала. Был только интерес не больше. Мне нужно терпеть и постараться быть рядом, помогать и оберегать. Завоевать её и стать парой. Но я уже сейчас практически убиваю себя, что бы не схватить её и не накинуться прямо в этот момент.

К тому же Хранитель этого не допустит. Он сразу обозначил, что нельзя отвлекаться от задания на отношения. Потребовал, чтобы все мечты были отложены и осуществлялись по окончании миссии. Сейчас в мыслях Хранитель сказал, что выбрал меня за сдержанность, и я должен держать самоконтроль иначе окажусь бесполезен, и буду удалён из команды. А быть вдали от Арифи это смерть для меня. Но, видимо, понимая на сколько мне плохо Хранитель с сожалением произнёс, что не может поставить печать блокировки, потому что мой огонь нужен для защиты Арифи, но другой печатью увеличил мне ментальные способности, помогая усилить сдержанность. Под внутренним магическим видением синяя печать проявилась на моём плече, и действительно, стало не так больно, и трудно.

Мне интересно (Крелт)

Разговаривать с девчонкой было довольно занятно. Она относилась ко мне, словно я парень из подворотни. Не боялась и не робела. Моё свечение её совершенно не впечатляло. А меня всё больше тянуло к ней. По меркам Высших Хранителей я совсем молодой и едва преодолел порог подросткового возраста. Но по меркам магов я живу уже довольно давно. А по меркам обычных людей я практически бог. И эта девчонка должна была впечатлиться мною, но этого не произошло.

А когда она узнала, что я причастен к тому, что, её жизнь в прошлом мире сложилась так печально, она ещё и разозлилась на меня. На Бога. А моя тяга к ней становилась лишь сильнее, и я не смог скрыть этого. Такое притяжение невозможно скрыть и удержать. Вот только в её глазах я был причиной выпавших страданий. Но Арифи ещё поймёт, что время всё сглаживает, а сердце девушки не камень. Я буду растапливать его и покорю строптивую девчонку.

Пришло время знакомить её с командой, которую, я собрал ей в сопровождающие. Каждый из мужчин уже прожил не одно столетие и был опытен и силён, а в своём даре превосходил на Тороге каждого. Я призвал их по одному и позволял разглядеть девушку, которая становилась их заданием.

Прислушивался к ощущениям каждого. Хотя в этих ребятах я был уверен. Они многое повидали в жизни и не были теми, кто падки на красивые личики. Даже настолько прекрасные, как Арифи. Насторожила только реакция демона. Все остальные были собраны и готовы выполнять моё поручение. Девушкой они только любовались, но по-настоящему внимательны были к остальным спутникам. Им предстоит работа бок о бок, и каждый сразу обострил свои способности к выявлению, как лучше притереться и сработаться.

Эльф повеселил. Он не снял иллюзию и заявился стариком. Но остальные его узнали, потому что такие умельцы не могли не пересекаться до этого. Они знали оба его вида, и мысленно спрашивали, почему он не снимет иллюзию. Гелм, разу мысленно от всех потребовал, не просить его принять его настоящий облик. Заверял, что будет так ходить до окончания задания. Объяснил, что ему надоело вешающиеся на шею барышни. Все остальные отнеслись с пониманием, и только демон презрительно хмыкнул.

Для гепарда аромат Арифи был пленителен, но я видел, что он думает, только о спасении жизней тех, кто в этом нуждается, и не настроен бегать за девушкой, которую будет охранять.

А Демон всеми своими обострившимися чувствами поглощал образ Арифи. Он впитывал её взглядом, приблизив зрение и, рассматривая словно, стоит совсем близко. Он обострил нюх и втягивал запах девушки, и я уже знал, как сладостен и притягателен он для него. Он кажется настроен на Арифи. Очень настроен. Он даже не смог сменить боевую трансформацию на человеческий вид.

Это значит, что Арифи воздействует на него гораздо сильнее, чем надо. Скорей всего он признаёт её своей парой и заявит права. Я запретил ему это. Я знал его как самого сдержанного воина. Именно его сдержанность позволила ему стать самым великим в своём даре. Поэтому видя его реакцию я стал читать его мысли и эмпатически выяснять, какие в его чувствах проскальзывают намерения.

Пришлось чётко ограничить его, но видя муки демона я помог ему ментально. Поставил сильнейшую печать. Теперь парень справится и можно не переживать, что он набросится на девушку. А из-за чувств помогать станет усердней остальных. Это меня устираивало.

Выдав Арифи задание и показав спутников, я собирался отпустить девушку. Но решил, что перед тем как перемещусь, обязательно её поцелую. Не могу удержаться.

С кем

Знакомство

— Вот тебе необходимая информация,— Крелт протянул мне кристалл.— Там записаны предсказания. Все варианты для каждой страны. Сама посмотри в какой стране какие отличия. И какие дополнения в тексте. И самое важное: помни — тебе придётся идти на многое, чтобы получилось одарить страну. Мой мир должен стать процветающим.

И тут я поняла сразу несколько моментов.

— А если я всё же проколюсь и меня перестанут относить к этому пророчеству? Что ты сделаешь? — вдруг скажет, что отправит неудачницу плавать энергетическим сгустком. Я напряглась и внимательно смотрела. Но агрессивным он не выглядел.

— Миссия у тебя не отменится. Пока всё не выполнишь — своей жизнью жить не начнёшь. А уж кем тебя будут считать по окончании, не столь важно,— вот и упоминался второй мой вопрос.

— Жить своей жизнью, после миссии, я надеюсь, буду хорошо?

Он сразу успокоил меня:

— Я уже отделил тебе зéмли. Но если тебе нужно получить их сейчас, то вот бумаги. Этот лес теперь — твои владения. У тебя титул графини. Вот печать, которая имеет не только юридическую, но и магическую силу. Главное — иди и действуй.

Приняла у него документы в виде свитков и кольцо печатку. Запихала в сумку это всё, а также кристалл с пророчествами. Крелт только глаза закатил.

— Пожелай себе пространственный карман. А ещё лучше — комнату. В это пространство, кроме тебя, никто не войдёт. А такие вещи нельзя хранить настолько легкомысленно.

Я хотела напомнить, что у меня есть охрана, но потом просто поблагодарила. Подсказка была довольно нужная: решала этот вопрос наилучшим образом. А также ранее поднятый вопрос с ненужными наколдованными вещами.

— Ладно, иди уже догоняй остальных,— отправил он меня, но вдруг остановил: — А разве ты не хочешь меня поцеловать на прощание? — спросил он, видя, что я разворачиваюсь и собираюсь идти.

Я тут же вспомнила, кто виноват в том, что я ещё ни разу не целовалась. И не отказала себе в получении небольшой компенсации.

— Знаешь, не хочу!

Парень удивлённо и возмущённо воскликнул:

— Арифи!!! Ну ты нахалка!

Но я не смутилась, и это было хорошо видно.

— Я просто пошутил. Ты должна была засмущаться и покраснеть. И где это всё? — продолжал он возмущаться. Потом, видя мою непробиваемость, с задумчивым видом добавил: — Где ты успела оставить совесть?

С вызовом посмотрела и подняла брови:

— А ты будто не знаешь? Вероятно, в прошлой жизни затерялась.

Мне нравилось смотреть, как он сердится на мои слова. Было приятно видеть его недовольство.

— Рано мне тебя целовать. Но теперь уже, видимо, придётся. В воспитательных целях.

Вот же Светлячок!.. Оказывается, мне и смущаться, и стыдиться надо. А его, значит, всё подобное может обходить стороной. Решила окончательно обломать его. Насколько помню, его слабое место — Гордость.

— Хорошо, целуй. Будет потом с чем сравнить! — громко согласилась я и подняла вверх лицо.

Специально по-детски очень сильно вытянула губы. Крелт вначале просто отступил назад. При этом сердито сузил глаза. А потом просто исчез. А я хихикнула и побежала догонять остальных. Будем надеяться, что они более ответственные, чем этот пацан Хранитель. Не дадут заблудиться спасительнице этого мира. Или улучшительнице? А фиг его знает. Главное — чтобы не разрушительнице и не уничтожительнице.

Заблудиться мне не дали. Я пробежала всего несколько шагов. Тут из кустов резко вышел гепард. Я вскрикнула и прижала ладонь к сердцу. Оно чуть не выскочило из груди. Кошак тут же стал парнем. Он скептически посмотрел на меня.

— Я тебя довезу,— известил он, окидывая меня взглядом с ног до головы.

Потом снова превратился в зверя, и мне снова стало страшно. Он подставил мне спину и мурчаще рыкнул:

— Залезай!

Я даже не сразу разобрала, что он говорит. Он встал прямо. Рыкнул залезать ещё раз. Только громче и чётче. После этого я понятливо протянула:

— А-а-а-а!..

Но осталась стоять и даже не шевельнулась. Ну страшно ведь!.. Он подскочил ко мне и нетерпеливо подтолкнул телом. Сердце снова зашлось. А он как рыкнет:

— Залезай давай! А то укушу!

О ужас! Ещё и кусит. Было страшно, но пришлось сделать это. Я легла на его спину и схватилась за складки на загривке. Он недовольно зашипел, но не скинул, а сразу помчался вперёд. Быстро мчал, поэтому недолго. А мне было жутко неудобно. Шкура скользкая. Я то и дело норовила свалиться.

И свалилась. Правда, уже у костра.

Вставая, посмотрела на перевоплотившегося парня. Он даже руку мне не дал. Оборотни все такие невоспитанные?

— Это была плохая идея,— сердился парень-гепард.

Он потирал свою шею и морщился. А я действительно держалась как могла. Вот же у него ощущения сейчас!.. Тот, что выглядел самым старым, невозмутимо заметил:

— Плохой опыт — тоже опыт. Проходи, девушка. Будем знакомиться.

Мужчина, который был самым огромным, сидел ближе всех. Он наклонился ко мне и, легко поймав мою руку, потянул поднять. Я чуть в космос не улетела. Дёрнулись ко мне сразу все. Но поймал невероятно харизматичный парень. Я лишь краткий миг испуганно вскрикнула — и вот уже в руках этого аполлона. Мощные руки уверенно и бережно держали, и на меня смотрели самые красивые глаза в мире.

Кто же он такой? Я не видела его среди других. Крелт мне представил не всех?

Я обвела мужчин взглядом, а они смотрели как-то странно. С каким-то непонятным интересом. Будто чего-то ждут. И тот, с морщинами, и парень-гепард, и парень с седыми волосами, и бугай. Все смотрят, ожидая чего-то.

И тут я вспомнила! Был же ещё шипастый монстр. Ужасный, жуткий, с пугающим взглядом. Нехорошие подозрения охватили меня, и я уставилась в невероятные прекрасные тёмные глаза. И тут тёмная чёрная радужка на долю секунды словно вспыхнула. Показался фиолетовый всполох, и я поняла: это он! Тот самый шипастый жуткий монстр. Только в теле мужчины.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дыхание перехватило. Я открыла рот глотнуть воздуха.

— Не орать! — резко сказал красавчик. Голос бархатный, словно гладит, но по интонации гладит чем-то весомым.

— Постараюсь!..— просипела я.

— Постарайся…— ответил он.

— А ты пустишь? — пискнула ему. Быть так близко храбрости не хватило.

— Конечно! — выдохнул тот, не нарушая своего спокойствия.

Только мне показалось, что в голосе промелькнуло сожаление. Поставил меня и теперь, глядя с высоты своего роста, не менее спокойно оповестил:

— Я — демон и твой охранник. — и осторожно взял мою руку, и поцеловал ладонь — я вздрогнула и покрылась табуном мурашек. Вот так знакомство.

Я несмело и смущённо забрала ладонь и удивлённо переспросила:

— Так ты демон?

Он безразлично ответил:

— Да, малышка.

Мне стало интересно, как я могу обращаться к такому страшному монстру, и я снова поинтересовалась:

— А какое у тебя имя?

Он молчит. Стоит и смотрит. Подошёл седой.

— У Демонов не спрашивают имён,— подсказал седовласый.

Сам же элегантно наклонился беря рукой мои пальчики и целуя их представился:

— Мельтем. А какое имя у самой прекрасной леди в нашем мире?

Я с улыбкой подождала и потянула пальчики из его ладони и разглядывала молодое лицо с голубыми глазами.

— Арифи,— представилась ему, и от наших встретившихся взглядов воздух буд-то наэлектризовался. И Мельтем не отдал мне руку а перевернул её и снова поцеловал только уже ладонь. Так чувственно и нежно, что всё тело закололо иголочками и только после этого он отпустил мою руку. А парень-демон не отходит и смотрит, как Мельтем со мной заигрывает.

Гепард, не вставая от костра, представился, и это наконец развеяло странное наэлектризованное напряжение:

— Я — Дроми. Но подходить не буду. А то могу кусануть. Я ещё не отошёл после того как ты мне чуть загривок не оторвала.

Посмотрела на пострадавшего парня и развела руками в знак извинений.

— Я — Басмин,— пророкотал великан и густо покраснел.— Прости, я не рассчитал силу. Ты такая маленькая и лёгкая, словно пушинка…— извиняясь говорил этот громадина.

— Ничего,— заверила я его, но приближаться не стала.

Последним представился самый старший:

— Я — Гелм.

Мы кивнули друг другу, а Мельтем, снова привлекая моё внимание, позвал:

— Арифи! — но добавить ничего не успел.

Тут вдруг раздался голос демона. Все потеряли дар речи и в крайнем изумлении уставились на него. Кажется произошло невиданное, такие у них были лица, но демон назвал своё имя!

— Я — Алсион,— произнёс он своим чарующим голосом, и я посмотрела в его лицо, просто зависая от его красоты.

Знакомство - дальше

И вдруг Алсион произнёс:

— Я заявляю на тебя свои права. Арифи. После выполнения задания я первый претендую на то, чтобы быть твоей парой.

И вот вместо того, что бы радоваться вниманию очень красивого мужчины я ощутила противоположную реакцию. Я думала, что жажду, что бы меня желали, а вышло, что ощутила недовольство. И мысли были не «ох» и «ах, как здорово». В начале я подумала, что ещё даже поговорить о своей миссии не успела, а уже появились претенденты на личную жизнь.

А ведь Хранитель чётко сказал думать о задании и не отвлекаться. И я ещё даже пордумать о миссии не успела а уже ломаю голову почему демон сказал всё это и что знеачат его слова. Вот мне нужно забивать этим голову если я только появилась в этом мире и ещё ничем хорошим не отличилась.

И от этих мыслей охватило недовольство и раздражение. Я повернулась к красавчику и хотелось высказать ему много неприятного особенно о том какой он торопыга. Но само понимание что передо мной демон и воспоминание какой он в другом виде останавливали. Мне ещё с ним по мирам путешествовали. Не стоит говорить гадости тому от кого зависит моя жизнь. Глупо ссорится с защитником. И я просто напомнила.

— Мне Хранитель запретил отношения. Сказал чтобы я даже не думала о романтике. Настаивал настроиться на миссии не отвлекаясь на другое и тем более на мысли о паре — всё это я произнесла максимально сурово. Непроизвольно копируя интонацию бывшей начальницы, когда она отчитывала меня за невнимательность.

Отвернулась от демона красавчика и обвела взглядом остальных. У них был напряжённый и даже напуганный вид!.. Они смотрели то на меня, то на Алсиона.

Не желая заострять дальнейшее внимание на произошедшем, прошла к костру. Села, втискиваясь между великаном и стариком. Великан Басмин осторожно посмотрев на Алсиона подал мне тарелку с едой, а Гелм напряжённо дал ложку. Мельтем прошёл и сел напротив, рядом с Дроми. Я не слышала, куда прошёл Алсион, но Мельтем посматривал куда-то позади меня — и, думаю, демон сидел там. После того как демон устроился все как-то расслабились. Я не понимала чего они испугались, но теперь дышать было легче.

Басмин выглядел очень мощно. Я ела и во все глаза смотрела на сидевшего рядом громадину. Старик на это только улыбался. Что интересно, у этого старика волосы были чернющие. И ресницы с бровями тоже. И глаза не блеклого стариковского цвета, а яркие молодые — лазурные. Но всё лицо — словно изжеванная бумага. Вызывало безотчётное желание проявить уважение, но смотреть совершенно в другую сторону.

Меня по-прежнему все разглядывали, а я разглядывала их. Прервал наши гляделки старик. Он с некоторой торжественностью поинтересовался:

— А где, собственно, вино? Мы же хотели отпраздновать знакомство! Налейте всем бокалы и позаботьтесь о нашей Белой Птице.

Я внимательно посмотрела на говорящего. Как он интересно назвал меня!

— Я — Белая Птица? — спросила его, принимая у Мельтема красивый бокал с бордовым напитком. Среди крон деревьев такое торжество смотрелось неуместно, но я не стала спорить. Поблагодарила и отпила немного. Было вкусно. Больше похоже на сок.

Но повысившаяся торжественность мне понравилась. Я поставила фужер на импровизированный стол. Большие бревна были спилены сверху, образуя и стол, и сидение на выбор. Когда я села мужчины подвинулись, давая мне пространство. И я была не стеснена, а сидела свободно.

Сидела и ела. Ложкой. Деревянной. До меня наконец дошло это. Я ЕМ ЛОЖКОЙ, ДА ЕЩЁ ДЕРЕВЯННОЙ.

Скривилась при виде такого столового прибора. Смотрю и не знаю что делать. В тарелке был какой-то местный овощ, тушённый с мясом. Я подобное есть привыкла вилкой. Поняла, отчего чувствовала дополнительный дискомфорт.

Хлопнула себя по лбу. Сразу поморщилась и потёрла его. За мной наблюдали ещё внимательнее, и я смущённо улыбнулась. Пожелала, чтобы появилась вилка. Вуаля! Теперь гораздо лучше!!

— Что это? — услышала я удивлённый вопрос.

Самым раскрепощённым был Мельтем. С интересом и вопросом в глазах наблюдали почти все. В каждом чувствовался лидер. Я отдала ложку бугаю великану. И он тоже спросил про новый столовый прибор. А я смотрела на большущие руки Басмина и непроизвольно ответила:

— Я привыкла есть этим,— и дальше кушала.

Овощ был вкусным. Мясо — тоже. Я уплетала за обе щеки. Мужчины ещё немного понаблюдали, а потом старик осведомился:

— А где же ты ела такими штуками? — голос у него достаточно молодой и диссонировал с морщинистой кожей, как и яркие волосы и глаза.

На этот вопрос я ответила прямо:

— Не в этой жизни и не на данной планете.

Мне даже захотелось взгрустнуть. Но интерес мужчин усилился, и мне не дали погоревать.

— Ты из другого мира? — среагировал Мельтем. Я кивнула.

— Ты умирала,— Гепард не спрашивал. Он догадался и сочувствовал. Кажется, он простил мне неласковое начало знакомства. Седой и великан смотрели с ещё большим интересом.

А дедушка резюмировал:

— Ну я же говорил! — и на него посмотрели уважительно.

А мне вдруг захотелось посмотреть, как Алсион отреагировал на это известие. Я только вздохнула на это ненужное мне желание. Отдала пустую тарелку, и седой парень сразу сделал её чистой. До этого я думала что он мечник о котором говорил Крелт. Ведь у него у единственного я видела оружие. Но теперь я подумала: он, вероятно, маг. Ведь магией ещё пока никто не пользовался.

Устав гадать, спросила напрямую:

— Я хотела бы узнать, кто из вас кто?

Мельтем положил мою тарелку в горку посуды, и они по одному стали представляться, он назвал себя первым:

— Я — твой учитель по всем необходимым наукам.

Опа! дважды не угадала. Он оказался учителем. А я была уверена, что учитель — пожилой, а не столь молодой и красивый парень.

Великан Басмин кивнул мне и говорил следующим.

— Я в твоей команде отвечаю за Силу,— а потом он нашёл нужным пояснить: — Я, наверное, самый сильный. Во всём нашем мире.

Видно было, что он очень горд своей силой. Только вышло у него это, как-то по-доброму. В общем, он не такой уж и гордый. Сравнить есть с кем.

Гепард Дроми сообщил то, о чём можно было догадаться.

— Я отвечаю за скорость. Не думаю что я самый быстрый в мире,— тут звучала лаконичная констатация факта. Плюс неожиданная скромность.

Потому что Гелм не согласился с его словами:

— Ты точно самый быстрый в нашем мире. Можешь в этом не сомневаться.— Дроми отмахнулся, а я кивнула, запоминая.

Гелм продолжил уже за себя:

— Я — Маг,— озвучил он род своей деятельности. Больше ничего не добавлял, а у меня рвались с языка слова, что он наверняка самый сильный маг этого мира.

Но я не решилась подколоть его. Зачем мне обижать старость?.. А Гелм посмотрел мне за спину:

— Демон! Скажи, в чём ты хорош? — я повернулась к Алсиону. Он сидел на земле, прислонившись к стволу дерева. Расслабленная поза с заведенными за голову руками и закрытыми глазами. На вопрос Гелма никак не отреагировал. Даже глаза не открыл. Только потянулся расслабленно и зевнул.

Я бы ему какое-то страшное имя дала. Особенно когда вспоминала другую ипостась этого мужчины. Интересно будет посмотреть. Он превратится в ту жуткую образину, а я его позову: «Алсион!» — м-да, это будет нечто. Но в перевоплощении в виде мужчины имя ему очень подходило. Потому что отвести взгляд от него просто невозможно. И дыхание перехватывает, стоит только взглянуть.

Я поняла, что он так ничего не скажет. Напрасно сижу и пялюсь на него. Собиралась отвернуться. И вдруг он распахнул глаза и посмотрел прямо на меня. Внимательно и пристально.

— Я очень плохой. За это и взят. Безжалостный жестокий убийца,— разъяснил он и снова прикрыл глаза. Принял спокойный, невозмутимый вид. А я уже поняла, что вот он, мечник. А сам не сказал об этом. Какой же он странный!.. Демоны, наверное, все такие.

Я отвернулась, и Гелм продолжил разговор.

— А ты — Белая Птица.

Я пожала плечами.

— Ну, наверное,— сказала неуверенно.

— Предсказание говорит, что Белая Птица будет из другого мира. Так что ты точно она,— развеял появившееся сомнение седовласый Мельтем.

«Вот как раз предсказание мне и нужно начать штудировать»,— вспомнила я и достала кристалл.

— Можешь помочь и объяснить, как он работает? Мне надо узнать, что там записано, и выучить всё,— обратилась к седовласому Мельтему. Ведь он как бы мой учитель. К тому же я сама видела, что он владеет магией. А этот кристалл — явно что-то магическое.

— Пусть Гелм тебе покажет. Он у нас маг. А со мной ты успеешь позаниматься. Будем обучаться сразу при наглядных примерах и решать их по существу.

Я не стала спорить. Гелма попросить — так Гелма…

Кто

Кто. (Гелмалион - Гелм)

Последние годы я живу отшельником. По большей части мне надоело уже буквально всё. Прожил больше тысячи лет, в магии обрёл совершенство. Меня любили и королевы, и принцессы, и любые девушки на кого я обращал внимание. И те, на кого не обращал, приходили ко мне сами. Их было слишком много, и последние годы я ношу иллюзию старика. Те, кто знал меня до того, как я спрятал себя под иллюзией, спрашивают, зачем я так поступил. Всем хочется, чтобы женщины падали к их ногам. Но я настолько устал от этого, что больше выносить не мог.

Потом было интересно видеть разочарованные мордашки красавиц, но и это быстро надоело. Я слишком долго живу. Возможно, уже пора на покой. Мой молодой и красивый облик обычно вводил в заблуждение. Сложно понять, что маг прожил уже больше тысячелетия, если после совершеннолетия его внешность не меняется. Но избыток магических сил не позволяет мне стареть. Я могу только помочь себе маской.

Даже здесь, в своём доме на краю утёса, куда не добраться любопытным, и простому путнику не дойти, я живу под маской старика. И зеркала убрал, так надоела мне моя внешность молодого прекрасного эльфа, которая так покоряла многие сердца.

Здесь в уединении я размышлял только о магии и смысле жизни. В начале меня беспокоили правители стран, обращаясь за помощью, как и раньше. Но теперь оставили в покое. Их мелкие дрязги не требовали моего участия. Такие умения, как мои, нужно применять глобально, а не ради мелких интриг.

Сегодня я почувствовал себя особенно одиноким. Неожиданная тоска сдавливала грудь. Я всё чаще вспоминал своего брата, и в этот день его образ не хотел покидать мои мысли. Пришло время вернуться на родину из странствий. Надеюсь, брат меня примет.

Я путешествовал слишком много за годы своей жизни и чувствовал, как тянет на родину и хочется осесть в родных краях. Принял решение, завтра же отправиться в родные эльфийские леса, и давящая тоска отпустила. Значит решение верное. Сел на веранде в кресло-качалку с бутылью вина. Расслабленно смотрел на горные просторы и попивал напиток и вдруг рядом возник молодой парень.

Всякий долго живущий узнает лицо этого юноши. Такое же молодое, как и моё, и ещё более прекрасное, чем у меня. Вероятно, живёт он тоже поболее чем я. И не удивительно, ведь это Хранитель нашего мира, Хранитель Торога — Крелт.

Я уважительно встал на одно колено. Так, следует приветствовать вышестоящих, и так я приветствовал только его, только Хранителя Крелта. Потому что он превосходит меня в магии. До него мне никогда не дотянуться. Но для чего Хранитель явился ко мне? Неужели я для чего-то нужен?

— Вставай Гелмалион. Я пришёл к тебе с просьбой о помощи. — начал Крелт. Я встал и внимательно посмотрел на него. Это было высшее признание моих заслуг. Я дожил до того, что сам Хранитель обратился ко мне за помощью. Скуку тут же разогнало прочь. Меня распирало от удовольствия. Я наполнился бодростью и желание двигать горы.

— Приказывайте Хранитель, я готов служить вам своей магией и своей жизнью — сказал, понимая, что вот теперь умирать не страшно. Я достиг того, о чём не смел мечтать. И всё сделаю, чтобы оправдать доверие Хранителя.

— Сядь Гелм и выслушай. — не стал торопиться Крелт и я устроился в кресле, но в обычном, поменяв его на кресло-качалку. Сейчас я был как пружина, и моя собранность и внимательность не позволяли расслабленно лежать в качалке. Предложил Крелту другое кресло, перенеся его вместе со своим из другой комнаты. И перенёс стол с напитками и фруктами. Такого важного гостя хотелось угостить чем-то особенным, потому вина были самые лучшие и фрукты самые редкие.

— Как Хранитель я забочусь об этом мире и сумел остановить многие войны. — сказал Крелт, садясь и беря бутылку. Он пил, как и я, прямо из горлышка и положил в рот ломтик редкой Ативы, фрукта фиолетового цвета, имеющего нежную мякоть и редкий набор полезных веществ, укрепляющих организм и магию.

— На Тороге все уважают вас за вмешательство и прекращение, воин. Все преклоняются перед вами за спасённые жизни. И я готов выполнить ваше любое поручение, чтобы доказать свою преданность и верность — сказал Крелту, подталкивая, уже рассказать, что за задание он хочет дать.

— Гелмалион, очень многие обращаются ко мне в молитве со своими жалобами и страданиями. Я наблюдаю за страждущими и помогаю, но мне нужна помощь, и я нашёл удивительное существо. Носителя таких магических даров, которые очень помогут мне изменить жизнь нуждающихся. Я очень постарался и сумел украсть одарённую душу для нашего мира. Это будет мой представитель и помощник для улучшения планеты. Но обладая уникальными удивительными дарами, этот человек не способен себя защитить. Мне очень нужен ты для его защиты. Согласен ли ты помочь в этом и защищать найденную мной Белую Птицу? — я распахнул глаза.

Это очень старинная легенда. Она была написана задолго до моего рождения. Прикоснуться к такому чуду и увидеть спасителя планеты Белую Птицу вживую и стать его защитником, это то, о чём можно только мечтать.

У меня не хватало слов, чтобы заверить Хранителя в своей готовности. Я просто упал перед ним на колено и склонил голову. Я самый могущественный маг Торога чувствовал себя мальчишкой, получившим великую честь. Я снова обрёл молодость.

Крелт стребовал с меня клятву, и я охотно произнёс её. Также он хотел, чтобы я потребовал награду за свою помощь. Но я чувствовал, что эта миссия и есть моя награда, и не смог придумать ничего. Он не торопил, но сказал, чтобы я ждал его призыв здесь. В своём доме. На днях он должен переместить меня для знакомства с Белой Птицей, и моя миссия уже начнётся. Я согласился ждать и обещал, что буду готов.

Не прошло и суток. Я собрал сумку с заготовками артефактов и теми магическими вещами, которые обычно брал в путешествия. Сумка и сама была бездонным артефактом, который к тому же был под заклинанием фиксированного веса. Сколько бы я туда не клал, она будет иметь тяжесть только собственного веса.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оделся я тоже по-походному и решил, пока, не снимать иллюзию старца. Многие знали меня и в этом виде. Снять его я всегда успею. Я собирался это сделать на родине, чтобы быть узнанным, но теперь я не знал, куда будет держать путь Белая Птица и не видел смысла менять облик.

В голове раздались слова Хранителя

— Ты готов Гелм? Я переношу тебя — притянул свою сумку в руку и откликнулся мысленно, что готов. Мгновенный перенос. Лёгкий и без головокружения. Сразу видно, что переносил очень сильный маг. Мир просто мигнул и вот я уже на поляне посреди леса и стою в шеренге уже преклонивших колено мужчин. Сам я тоже опустился и после ритуальных приветственных фраз поднял глаза. Я думал, что Белой Птицей будет парень. Ведь это спаситель мира. Но Хранитель представил нам девушку. Совсем молодую и очень красивую, которая с интересом разглядывала нас.

Я сразу решил для себя, что иллюзию снимать не стану. Девчонка сразу влюбится, и я буду виновен, что миссия провалится. Я знаю перед моей красотой девушке устоять невозможно. А у влюблённых девушек мозги совсем набекрень. Они ни о чём не думают, а только таскаются за мною и вздыхают. И ещё тупо лыбятся. На это я уже насмотрелся. На это невозможно смотреть. Я ни за что не сниму иллюзию старика.

Мысленно я так и сказал всем остальным кого Хранитель выбрал для задания. Тут были знакомые мне личности, и могу сказать, что уважение в мире заслужил каждый из них. Я с ними не работал, но пересекался, и был наслышан об их жизни. Мы мысленно приветствовали друг друга, и ребята предлагали снять иллюзию. Со своей эльфийской внешностью я более знаменит, и она открывает больше дверей, но я останусь как есть.

Хранитель отправил нас оставшись с девушкой. Мы пошли цепочкой, но я предложил не отходить далеко и на ближайшей поляне мы организовали привал. Там, не сговариваясь, каждый занялся обустройством. Дракон создал костёр, а великан повалил несколько деревьев на сиденья, и дракон магией сделал спилы, для удобства.

Демон раздобыл дров для костра, только сейчакс он принял облик человека. Гепарда я отправил за девушкой, чтобы малышка не сама шла, а он быстро довёз. Парень, оборотень, отнёсся к этому с сомнением, но решил попробовать доставить красавицу.

Все расселись у костра и я наколдовал посуду и жаркое. Совместная трапеза один из хороших способов сближения, который нужен нашей команде. И особенно не помешает девушке. Я сразу сказал, что она иномирянка. Это видно по многим мелочам и все согласились. Предположил, что она умерла в своём мире и Хранитель перенёс её к нам. Сказал, что она предсказанная Белая птица для Торога.

Меня выслушали задумавшись. Создалось ощущение, что о легенде Хранитель упоминал только мне. Остальные, видимо, соглашались в тёмную. Никто не возразил на мои слова, но сомнения были заметны. Всё развеяла появившаяся девушка. Она очень необычно одета и вела себя очень странно. Было заметно, что она ничего не знает о нашем мире. Не боится думать без ментального прикрытия, не побоялась отказать демону.

Мы все почувствовали, что демон ощутил в ней пару и ждали, что будет. Демон ледышка знаменитый своим самообладанием должен был как-то раскрыться и раскрылся. И посланница, и думала, и говорила совсем не то, что мы все ожидали.

Её мысли очень забавляли, и за ней хотелось наблюдать, и ловить каждый жест и взгляд. Не только из-за невероятной красоты и очарования но и потому что всё было необычное. То, как она ела, как думала, когда знакомилась с нами. Вся её естественность откровенность, и открытость, они притягивали ещё больше чем её красота. А всё вместе завораживало. Я понял, что хочу быть ей полезен. Видел, что остальные чувствуют также.

Она заговорила о кристалах с информацией и я по старшенству передал требование дракону, что сам расскажу девушке об этом. Мельтем хитрый, предпочитает поначалу наблюдать и приглядываться, поэтому не стал спорить, и отдал мне эту обязанность. Всем было интересно как девушка будет вести себя со стариком.

Отказ. (Крелт)

Я попытался поцеловать свою красивую подопечную, и встретил с её стороны уверенный отказ. На самом деле я не думал, что она так решительно настроена меня отвернуть. Ведь я красив. Я знаю, что она так думает. И сам я решил, что она покапризничает, но когда я сумею настоять, то уступит. Но малышка непросто отвергла меня, а ещё и посмеялась. Такого со мной не было. Красота умеет склонять решение девушек в нужную сторону. Пришлось уйти разочарованным, и тяга к Арифи, стала только сильнее.

Я перенёсся в подпространство и запустил мысленный импульс, специальный луч обнаруживающий места силы в других мирах. Отозвалось несколько миров, и я направил луч жизни выяснять, какие из тех миров покинуты. Места силы выбрал вычерпывать только там, где жизнь уже угасала.

Обратил внимание на несколько миров, которые надо будет посетить, чтобы не привести Арифи в ловушку и не подвергнуть её опасности. Теперь я снова устремился на Торог. Меня тянуло как магнитом к Арифи. Я хотел всё знать о ней. Я хотел видеть её и слышать. Ощущать её запах. Сам я не настолько чувствую её аромат и поэтому решил слиться с демоном что бы запомнить все оттенки её манящего запаха так как его чувствует он.

Я вернулся поздно. Как чувствовал, что не надо уходить. Ведь были сигналы, что Алсион слишком интересуется Арифи. Я ещё спрашивал себя, может ли он сказать решающие слова или нет. Он сделал это. Он заявил на Арифи свои права. Первый заявил права на неё. Неважно кто будет следующим. Важно, что первый не я.

Первый заявивший права становится первым мужчиной у избранницы. После сказанной ритуальной фразы магия слышит и фиксирует за девушкой того избранника который первый произнёс нужные фразы.

Арифи отреагировала недовольством, но самым недовольным был я. А девушка ещё не знает, что, значит та фраза, которую сказал демон и что теперь после его слов она принадлежит ему.

Я тоже сказал эту фразу. Не услышанный никем, кроме магии, я произнёс, что заявляю права на Арифи и надеялся, что магия простит мне, как своему любимчику, некоторые вольности. Ведь я уже сейчас знал, что собираюсь похитить первый раз этой невероятной красавицы. Влетел в демона, чтобы запомнить Арифи его глазами. Ощутил, как крутит его жилы от страсти к девушке. Прочувствовал, как кипит его демоническая кровь от желания обладать ею. Понял, что уже не сержусь ни на себя, ни на него. Я бы такую пытку не вынес.

Моя печать помогала сдерживаться и уменьшала боль но и с печатью мука была невыносимой. А он делает вид, что расслаблен и спокоен, когда его тело горит пожаром и по венам бежит не кровь, а лава. Я выбрал его за сдержанность и стойкость, которые, привели его к наилучшим результатам во владении мечом. И теперь я в который раз понял, что был прав.

И всё же как же я хочу поцеловать Арифи.

Надо уходить на ту планету.

Но я поцелую девушку, когда вернусь.

Выбор

Выяснения

Моя просьба о помощи вылилась в неприятное открытие реалий этого мира.

Но вначале я удивилась, что Мельтем отказал. Я ему явно нравилась. И он так внимательно следил за моими реакциями, что показалось — он меня исследует. Этот, видимо, более разборчивый, чем демон, и не ведётся на одну лишь привлекательную мордашку.

Поэтому я не обиделась, а повернулась к старику:

— Помогите, пожалуйста! — со всем уважением попросила я Гелма. Все наблюдали внимательно.

А гепард, — точнее Дроми, — заметил:

— А ты, я гляжу, не привередливая.

Я не поняла, к чему он, и посмотрела вопросительно.

— Он же старик. А ты такая красивая и молодая. Но не куксишься и не грубишь ему,

У меня челюсть упала. Потом я кое-как её подобрала и поинтересовалась:

— У вас здесь не уважают старость?

Это же ну вообще… хуже некуда.

— Как же, уважают. Если старость находится в окружении роскоши. Тогда ей будет и уважение, и почёт, — ехидно сказал Мельтем. До этого он, вперившись в меня взглядом, подался вперёд и ловил каждое слово и движение. Сейчас расслабленно откинулся и был спокоен.

— Это всё неправильно! — сказала, обводя взглядом компанию.

— Кого это волнует? — спокойно спросил Гепард.

— Меня волнует, — уверенно заявила им. Дроми посмотрел ласково, как на ребёнка. Правда, промолчал.

— А чего ты волнуешься? Волноваться надо, если можешь что-то сделать, — сказал мне Гелм. Мельтем кивнул.

— Но я могу сделать. У меня задание — улучшить жизнь стран.

Мельтем только вздохнул.

Гелм ответил на это:

— Ради улучшения жизни стран стараются не тратить на стариков ресурсы. И всем хорошо, — с иронией заявил Гелм.

— Кроме стариков, — добавила я и тут же спросила: — Как это — стараются не тратить ресурсы?

Вообще не понимала, что он сказал. Потому что вывод из его слов был до того дикий, что в голове не укладывался.

— Всё ты поняла, — высказался Мельтем. — Убивают стариков. Ты правильно подумала.

На вспыхнувших эмоциях я встала и, нервозно дыша, обвела их взглядом. Во-первых, они читают мои мысли. Причём все. Ну и, конечно же, сказанное Мельтемом — это просто ужасно.

Срочно нужен был Крелт, чтобы исправить упущение с открытыми для всех мыслями. А также подтвердить, что я действительно могу диктовать какие-то условия. А то меня воспринимали как неразумного ребёнка. И я чувствовала себя не влиятельной посланницей, а пустым местом.

— Ладно, не надо звать Хранителя, — потянул меня вниз Гелм. — Я сейчас поставлю тебе блок от чтения мыслей. И расскажи: какие условия ты можешь выдвигать правителям?

Видимо, в моей голове хозяйничают ещё лучше, чем у себя дома. Я села и повернулась к магу. Требовательно посмотрела в его глаза.

— Там, откуда ты прибыла, все такие красивые? — вдруг спросил Гелм, внимательно разглядывая моё лицо.

— И такие тоненькие? — раздалось сзади от Басмина. Его рука легла на мою талию. Я дёрнулась от неожиданности, а сзади раздалось рычание. И вдруг вот этого трёхметрового громадину снесло, словно лист ветром.

Рядом стоял и светящимися фиолетовыми глазами смотрел на меня Алсион. Басмин пророкотал от того удалённого места, где приземлился:

— Не психуй. Я не нарочно. Просто рядом с такой красотой забываешься.

Великан поднимался и отряхивался. Там, где он стоял, похоже, была яма. Басмин с лёгкостью выскочил из неё и направился обратно к нам. Но глаза демона по-прежнему горели. А я вообще не поняла, почему Басмин извиняется перед демоном, а не передо мной.

— Демон заявил на тебя права. Теперь тот, кто не заявлял на тебя своё право, без его позволения не может к тебе прикасаться, — объяснил Мельтем, вставая. У меня только глаза округлились, а действо продолжалось.

— Гелм, давай! — поторопил седовласый Гелма, и тот хитро прищурился. Морщинки лучиками отошли от его глаз, и он задорно спросил у Мельтема:

— И куда так спешим? — Тот посмотрел на старика сердито, а потом повернулся ко мне.

— Я хочу сказать тебе нечто важное, — глядя каким-то странным взглядом, произнёс Мельтем.

— И не хочешь, чтобы мы знали, какие у неё возникнут мысли? — весело сказал ему Гелм.

Я удивилась, потому что, подтверждая правоту старика, Мельтем на эту тираду промолчал. А Гелм не спеша прижал большой палец к моему лбу между бровями.

— Готово. Можешь говорить свою сенсацию, — с насмешкой высказался маг.

И мне бы радоваться, что теперь никто не будет читать мои мысли, но напрягало то, что Мельтем, видимо, собирался сделать что-то плохое.

— Арифи, я тоже заявляю на тебя свои права. Я хочу, чтобы ты принадлежала мне.

Вначале Мельтем нежно смотрел на меня, а я только в удивлении всё больше округляла глаза. Окончание своей речи Мельтем говорил с вызовом, глядя на Алсиона. Демон вскинул голову, и глаза его перестали гореть.

— Это твоё право, — заявил он седовласому учителю и прошёл и встал рядом со мной. Я подумала, что он хочет сесть на место Басмина, но демон вдруг с лёгкостью подхватил меня на руки и посадил к себе на колени.

Я ужасно возмутилась.

— Пусти сейчас же! — воскликнула рассердившись. Ощутила жаркую волну, отошедшую от демона, и моментально возникшее напряжение, повисшее в воздухе. Все сразу неуловимо изменились. Словно готовились нападать. Но демон на секунду прижал крепче, а потом вернул на место, и напряжение рассеялось, все расслабились, Алсион сел совсем близко, но больше не прикасался, и я успокоилась, только отодвинулась от него. Глаза его горели, он смотрел, но не двигался ближе, а подошедший Басмин расположился на другом бревне.

— Арифи, кажется, ты нам хотела рассказать, все ли девушки в твоём прошлом мире такие прекрасные? — напомнил последнюю тему старик. Это мы так моё задание обсуждаем? Мне было неинтересно отвечать на их вопросы. И ситуация так возмутила, что решила ничего говорить, пока не узнаю, что за ерунда с этими заявлениями прав на меня.

— Подожди, Гелм. Объясни мне сначала, почему они оба считают, что я принадлежу им? Разве такое возможно?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я обращалась к самому старшему в надежде на его мудрость и терпение.

Маг спокойно ответил:

— А разве в твоём мире не так?

Я резко замотала головой так, что голова заболела.

— В моём мире без взаимного согласия пара не образуется. А я не соглашалась и не могу принадлежать ни одному из них, — сказала с надеждой.

— Ладно, я понял твой ответ, — начал маг и пояснил, куда я попала.

— В нашем мире, если мужчина говорит женщине, что заявляет на неё права, то они становятся парой и женщина сразу после слов принадлежит мужчине. Даже если не было свидетелей, а при свидетелях принадлежность женщины нерушима. Позже, пара проходит обряд единения и получает парную вязь. Кстати, Арифи, я тоже заявляю на тебя свои права. Надеюсь, ты станешь моей.

Я непроизвольно отшатнулась и отодвинулась, вплотную прижавшись к демону. Морщинистое лицо мага ещё больше сморщилось от счастливой улыбки, а мне чуть дурно не стало. Большие руки обхватили плечи, почти обжигая горячей кожей. Демон на миг словно взял в плен и, наклонившись, вдохнул у самой макушки. Сразу пустил. И меня добили слова оборотня.

— Арифи, я тоже хотел бы, но мой зверь не даёт согласия. После того как ты прокатилась на нём, он не соглашается даже приблизиться к тебе, — вздохнув, с обидой высказался Дроми. Я всё же вскочила и посмотрела на мужчин.

— Это всё — шутки? Вы сейчас посмеётесь, и на самом деле окажется, что вы меня разыгрываете? — с надеждой сказала я. Гелм, спокойно обхватив мой стан, усадил на место и придвинулся ближе. Теперь я сидела к демону и старику вплотную, что нервировало, а Гелм объяснял.

— Нет, это очень серьёзно. Хранитель запретил тебе выбирать пару до окончания миссии, и нам он запрещал выбрать тебя. Но есть некоторые нюансы, позволяющие обойти его указание, я воспользовался тем, о чём не подумал Хранитель, и, видимо, у каждого из нас есть такая лазейка. Теперь Хранитель не вправе нам запретить. Законы Торога и магии не позволят ему так поступить. Остаётся только запрет на близость. Но Хранитель поймёт, что выдвинул неосуществимое условие, и отменит его. Ещё до окончания твоего задания мы возьмём тебя. И обряд единения у тебя будет с нами.

Я не верила в происходящее и удивлённо уточнила:

— Хранитель передумает?

И получила незамедлительный ответ:

— Мы будем стараться убедить его. Ты станешь нашей очень скоро.

Такой ответ меня привёл в полное смятение.

— А как же миссия? Ведь надо на ней сконцентрироваться. — недоумевала я.

— Обладание тобой не помешает нам помогать тебе. — уверенно заявил Гелм и нахально приобнял. А отодвинуться некуда.

Ладонь неожиданно и нагло забрал себе демон и сидел поглаживал пальцы.

— Теперь можно начать обсуждать твою миссию, Белая Птица, — глядя весёлыми глазами, заявил Мельтем.

Я судорожно выдохнула. Какая миссия к чертям собачьим? Меня только что выдали замуж. Причём сразу за троих. Срочно нужна валерьянка. И еще напиться пустырника. Больше ни на что я не была способна. Идите все на фиг. Надо уговорить хранителя не снимать запрет, и миссию я буду выполнять не меньше ста лет. Может, к тому окончанию свыкнусь, что этим вот троим вообще пофиг, согласна ли я на какие-то отношения с ними.

Общий совет

Прикосновения нервировали, и я резко пересела к Басмину. Удерживать меня не стали, и я выдохнула, успокаиваясь. И к обсуждению моей миссии перейти всё же пришлось. Мужчины настаивали. То, что я пребывала в офигении, они в расчёт не принимали. Я, медленно выговаривая, пересказала слова Крелта о моём задании. Потом вынырнула из прострации.

Меня действительно задело то, как в этом мире обходятся со стариками. Я подчеркнула, что могу ставить условия правителям.

— Если они хотят получить подарок, то выполняют их. Я потребую, чтобы к старикам проявляли уважение. — На меня посмотрели как на ребёнка. Милого, но маленького и наивного.

— Арифи, ты действительно этого хочешь? Ты потребуешь, чтобы о стариках заботились? — Уже не ехидно, но всё ещё удивлённо сказал мой учитель.

Я ответила Мельтему:

— Конечно, потребую. — Надеюсь, говорила убедительно.

— Многие старики — из числа рабов. Они не могут работать и больше не приносят доход. Никто не будет содержать раба и кормить его за свой счёт, — Тихо проговорил Алсион, глядя мне в глаза и завораживая фиолетовым взглядом. Выражение лица было спокойное, а я постаралась сбросить наваждение.

Мне было грустно слушать это. Для остальных это была обыденность.

— Так у вас здесь есть рабство?.. — тихо негодуя, произнесла я.

Хотелось сорваться. Бежать и всё менять. Да и разве можно реагировать по-другому?

— Самое первое, что я сделаю, — это отменю его.

Гелм покачал головой. Вид его говорил, что я напрасно размечталась. Но я не мечтала. Я строила планы. Если здесь есть рабство, то в первую очередь его надо отменять.

Дроми скривил губы. Он прямо мне заявил, что я сама не знаю, о чём говорю. А симпатичный и молодой силач Басмин посмотрел на меня с горячей надеждой и верой. Я сразу наполнилась стремлением обязательно добиться задуманного.

— Ты удивительная, Арифи, — сделал вывод добродушный великан. Мне было очень тепло от таких слов.

— Арифи, давай пока ты не будешь спешить и ожидать слишком многого, — обратил на себя внимание Гелм. Он попросил у меня кристалл с информацией, и я дала.

— Ты просила объяснить. Вот смотри: кристалл не требует магии, она уже в него вложена, поэтому просто прикладываешь его ко лбу, и он показывает предсказания. Я уже посмотрел их. Мне не надо прикладывать, — продемонстрировал он.

Маг, конечно же, очень опытный и всё делает запросто. А я долго настраивалась, чтобы с непривычки что-то увидеть. Но потом перед глазами появился свиток с текстом, и от неожиданности я ахнула и выронила кристалл. Басмин его поднял и протянул мне обратно. Теперь я уже не волновалась.

Внимательно всё прочла и увидела то предсказание, которое решила взять первым.

— Какое ты выбрала? Я советую обратить внимание на предсказание эльфам, — начал Гелм. У Мельтема после этих слов возникла лукавая улыбка. Дроми фыркнул. Я ещё раз приложила кристалл к середине лба, закрыла глаза и снова просмотрела свиток с письменами.

Над эльфийским краем медленно летая,

Крыльями маша, спокойно, не спеша —

Птица счастья Белая, сердцем всем желая,

Одарит всех милостью, запоёт душа.

— И что здесь такого особенного, чтобы выбрать эльфов? — Я хотела вначале идти к людям. Всё же я тоже человек. И предсказание людям было не хуже.

Посланница-Птица крылом разогнала

Тучи мрачные, следствия гроз,

Тайно, ясно всё нужное знала,

Что же лучше избавит от слёз.

Я незамедлительно прочитала остальным и высказала свою мысль.

— У людей я хочу много чего сотворить. А у эльфов? Вы мне уже дали понять, что заботу о стариках и отмену рабства они никак не посчитают милостью. А без этого я никого ничем одаривать не собираюсь, — решительно выложила, не желая уступать.

— У эльфов указан временной отрывок — «медленно, не спеша», — это поможет вдумчиво решить проблему страны. Чтобы глупостей не наделать.

Я, конечно, была с ним не согласна. Чего это я глупости буду делать? Но о его словах задумалась.

— Во всех предсказаниях, как видишь, всё по-разному. А вот тут указан редкий народ, давно живу, но о друидах почти ничего не знаю, — показал Гелм другое пророчество.

Я тем более не знала, что это за народ, но в предсказании я разобралась и с ними.

Белизной оперенья сверкая,

Помощь строгая наступает.

Птица быстрая, не любая, —

Птица Белая помогает.

— Как же мне всё делать, чтобы успеть? — растерянно сказала я.

— Походишь под иллюзией, прежде чем явить себя, — ответил маг.

Сразу возникла мысль: «Если можно иллюзию, тогда зачем мне это медленное пророчество?». И уговоры Гелма начали для меня терять смысл.

— Какая страна самая большая? — решила уточнить я.

— Драконы, эльфы, демоны, оборотни — у всех примерно одинаковая территория. Не самая большая. Но и попасть к ним почти невозможно. Границы очень хорошо охраняются. И, конечно, у магических существ самые плодородные земли. Всё остальное, что осталось, отдали людям и другим расам, которых мало. Из них у людей самые большие земли, но с тяжёлыми условиями для жизни. И попасть туда очень легко.

Я уставилась на него, не понимая: неужели он сам не видит?

— Нам надо идти к людям.

На него эти слова не произвели впечатления.

— Объясни почему? — и я стала загибать пальцы.

— Во-первых, обо мне никто ничего не знает. Я человек и спокойно буду ходить без иллюзии и не спалюсь. — Гелм снисходительно кивнул. — Во-вторых, также я смогу ходить и под иллюзией. Тогда задержусь очень долго. Меня не будут искать и сравнивать.

Гелм кивнул теперь более уверенно.

— Ну и весомо то, что не надо париться с проходом. Я смогу много выучить и в дороге, и там тоже.

Гелм кивнул и заявил:

— Идём к эльфам!

Теперь была моя очередь спрашивать.

— Почему? — воскликнула я. Из-за удивления не среагировала, когда Гелм неожиданно магией притянул меня к себе, и я снова сидела рядом с ним.

— Во-первых, мне провести нас к эльфам легче, чем к людям. — Он взял мою ладонь и загнул первый пальчик. А я раньше никогда не ощущала, чтобы моё тело без моих усилий и желания куда-то передвигалось, и была в ступоре, и просто смотрела, что он делает.

— Во-вторых, из-за своей красоты у эльфов тебе легче, чем у людей ходить без иллюзии. У людей твоя внешность будет бросаться в глаза, ты слишком красива, а у эльфов разница меньше. Но если надо — то долго будешь под иллюзией. На первом этапе время для тебя важно. — Сказал он и загнул второй пальчик.

— Ну и в-третьих, у людей нет рабов, а у эльфов они имеются. Там ты нужнее.

И я сразу согласилась.

— И что, даже не будешь спорить со стариком? — смотрел он лукаво и вопросительно. И руку так и держал. Мне было неловко смотреть на его старое лицо да ещё просить отпустить руку.

— Не буду, — ответила и наклонила голову.

— Не настоишь на статусе избранницы и на том, что командовать должна ты?

Если бы я не увидела его правоту, то, услышав это, наверняка настояла бы. Он сам подсказал, на что нажимать. Но он действительно был прав. Поэтому я подтвердила:

— Нет, не стану настаивать.

А сама всё так же смотрела в землю.

— Хорошо, — задумчиво заключил он и наконец отпустил ладонь.

— Ещё несколько часов движемся вперёд. Эльфы — там, — уверенно командовал Гелм и показал направление рукой.

— Потом — новый привал, ужин и будем устраиваться на отдых. Старик так уверенно командовал, что я не решалась возразить. Все остальные просто стали собираться. Я наблюдала за ними, и потом мы шеренгой двинулись по тропинке. Я шла в середине.

Мужчины двигались молча. Первым шёл Дроми. Он говорил, в какой стороне есть животные, и Басмин уходил туда и возвращался с добычей. Лес наполняли звуки птиц и другой живности, и я вертела головой, стараясь разглядеть пернатых и те деревья, на которых они селились.

Мне нравилась необычная красота местной природы, и я, не уставая, разглядывала окружающую красоту.

Шли то по густой чаще, и, обходя буреломы, искали незаметные тропки. То лес становился редким, и мы выходили на поляны, и я видела небольшие холмы и овраги.

А ещё мне интересно было наблюдать за походками впереди идущих спутников. Дроми двигался пружинисто, необычной лёгкой походкой. Мельтем шёл передо мной, и походка у него была очень красивая. Расслабленная, и в то же время он словно перетекал или плыл по воздуху. Вторым шёл Алсион. На него я смотрела больше. У всех троих обалденная осанка и ширина плеч. Узкие бёдра и длинные ноги, но демон мне нравился так, что сердце трепетало.

Мы прошли уже довольно долго, и я начала ощущать, что неплохо бы отдохнуть. Тут же Алсион повернулся, и Мельтем отошёл с его пути. А я не успела и пикнуть, как взлетела, подхваченная на руки. Посмотрела на демона, который держал как пушинку. Сзади раздался голос Гелма.

— Пусть Арифи несёт Басмин. Я ему разрешаю, он совсем не устанет. Алсион, тебе нужны свободные руки на случай разбойников, - и демон посмотрел на меня с сожалением, но без возражений отдал на руки Басмину.

Громадина весело и довольно ухмыльнулся. Великан был полностью согласен с магом и пробасил:

— Клади голову мне на грудь. Можешь даже поспать. Ты такая кроха, и я переживаю, чтобы не переутомилась.

Его забота веселила и не обижала. Я удобно лежала и вправду задремала.

Крелт

Поиски (Крелт)

Первый выбранный мной мир был одним из умирающих тёмных водных миров. Здесь обитали только водные монстры огромных размеров.

Завис на бушующими волнами и увидел выпрыгнувшую из воды рыбу, пытающуюся достать меня. Узнал Ротоплава. Один из выведенных монстров Высшего Хранителя Тьмы. Мне надо передать Арифи силу, очаг которой находится здесь подо мной на дне. А значит, я лишу планету поддержки, и она погаснет совсем скоро. Мне придётся поговорить с Высшим Хранителем Тьмы о его подопечном. Хорошо, что Хранитель мой друг и брат по матери. Алуга.

Я вызвал его через ментальный артефакт, который мы носили для связи. Алуга сразу появился и охотно согласился помочь. Он при мне поднял нескольких Ротоплавов и перенёс куда-то. Потом поднял ещё нескольких и также переправил. Я наблюдал, как он спасает всех своих питомцев, и после, он спокойно разрешил убивать мир.

— Если, конечно, Полардар не захочет тебя после этого утопить. Лучше предупреди его, что один из его водным миров скоро утечёт в хаос — Алуга вовремя напомнил мне о Высшем Хранителе Воды, которого действительно лучше поставить в известность о моих планах. Не думаю, что Полар откажет мне, но если не сообщу ему, то просто из вредности накажет.

Алуга согласился идти вместе со мной к Полару, предложив захватить с собой Вержа. Ещё одного моего друга и брата по матери. Верж самый лучший артефактор, это его разработка помогла найти Арифи. Он ещё не знает о том, какое достижение получилось благодаря его изобретению. Заодно расскажу.

Мы с Алугой переместились к Вержу в лаборатории и застали его за обычным погружением в свои исследования. Я рассказал о своей находке. Девушке, которая имеет в себе все три необходимых мне дара. Рассказал, что уже перенёс её в свой мир и дал задание и дал ей спутников в помощь. Алуга с интересом слушал, но вопросов не задавал, что меня насторожило. Если он не расспрашивает, то, вероятно, решил сам всё увидеть. Надо ждать его в гости.

Верж не отвлекаясь подтвердил, что информация интересная, но он занят. С нами не пошёл к Полару. Так и не поднял головы. Наверняка, скоро будет готов ещё один шедевр.

Меня и Алугу, Полардар встретил радушно. Мы в его родном водном мире не стали без спроса погружаться под воду и позволили ему гостеприимно утащить нас на глубину. Он сам поддерживал воздушную оболочку вокруг своего подводного дворца, и там можно было ходить как на поверхности. За бокалами вина мы поговорили, и он тяжело вздохнул, но не рассердился на мою просьбу забрать силу из водного мира. Только спросил не нашёл ли я в нём ещё чего-нибудь интересного. Это он об артефакте власти, которым при создавании наделялся каждый мир и который также поддерживал баланс мира как и озеро силы. Я пообещал дополнительно поискать этот артефакт. Потому что забыл про него. Тогда Полар отпустил нас со своим полным одобрением, и мы с Алугой вернулись.

Оба начали сканировать планету, но я ощутил неприятно кольнувший момент. До этого был слишком далеко от своего мира, и теперь до меня с опозданием донеслись все нужные сигналы. Уже и Мельтем с Гелмом заявили права на Арифи. Мужчины, как и Алсион, воспользовались моим обещанием исполнить их желание. Я тихо злился, стараясь не показать свои чувства. Теперь надо найти озеро магии и я занялся поиском. Алуга искал артефакт власти.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вот так

Моменты и впечатления

Проснулась на руках Дроми. Сонно посмотрела на него и спросила, протирая кулачками глаза:

— А почему я у тебя? — парень хитро ухмыльнулся.

Мельтем ответил вместо него:

— А он шустрее всех. Не только бегает быстро, но и ест тоже.

Слова учителя звучали довольно едко. А Дроми добавил от себя:

— Милашка, я сумел договориться со своим зверем. Я тоже заявляю на тебя свои права. Теперь я от тебя никуда.

Жёлтые глаза парня лучились удовольствием, словно солнышки. Я уже устала удивляться и возмущаться их странностям и просто посмотрела на остальных мужчин. Видимо, они успели поесть и отдыхали. Смотрели, как просыпаюсь, и я почувствовала себя смущённо под внимательными взглядами. Похоже проспала и часть пути, и перекус тоже. Это после ходьбы я такая соня.

— Ну, я и спать!.. - сказала зевая и слезая с колен оборотня. Выгнулась потягиваясь. Чувствовала себя голодной, но полной сил. На мои выгибания все странно смотрели. Особенно гепард, и Мельтем, рядом с которыми я так себя повела. Алсион сидел напротив и сразу дал тарелку, но пока все молчали. Только с интересом наблюдали за мной. Я быстро поела и отдала посуду Гелму, протянувшему за ней руку. А потом бодро повернулась к Мельтему и предложила:

— Может, начнём занятия? — уже вечерело, но если я так выспалась, то неважно, какое время суток. У меня видимо, не так много времени, чтобы узнать необходимое. Но Мельтем вместо обучения придвинулся, как и Дроми, и они с двух сторон зажали телами. Оба, буд-то случайно задвинули мне руки назад, а сами начали настоящий натиск.

— Вы, что творите? — спросила, но бодрость в такой ситуации спасовала, и голос был сиплый.

Мельтем поглаживал предплечье и водил рукой по ноге. Рука Дроми скользнула под волосы и легла на затылок, а вторая обхватила коленку.

У меня распахнулись глаза, нервозность взвилась, и я не понимала, что происходит. Стала отталкивать обоих и не отследила, как Алсион оказался так близко, а он уже на коленях передо мной, и обнимает ладонями лицо.

— Что… — начала спрашивать тихо выдыхая слова, и мои приоткрытые губы накрыл нежный, осторожный поцелуй. Сердце застучало во всём теле и волна жара окатила с ног до головы. Я замерла, ощущая, как ласка губ прогоняет страх, он уходит, а я млею от удовольствия, как кошка, и непроизвольно ответила на поцелуй, а руки потянулись обнять демона и прижаться к нему всем телом.

И действительно прижалась зарывая ладони в чёрных шелковистых волосах. Он ненадолго разорвал наши соединившиеся губы и я увидела жаркий, горящий взгляд демона, а потом он поцеловал так сильно и жадно, что я застонала, выгнулась от горячих ощущений полыхавших в теле, и напугалась его неистовости, и теперь пыталась вырваться, оттолкнуть мужчину. Пусть он вызвал во мне такую сильную бурю чувств, но его страсть пугала.

И тут я ощутила, что мои руки забрали и не дают отталкивать Алсиона. Теперь мои руки были задвинуты назад и их удерживали, а демон отпустил, провёл большим пальцем по моим губам, горячо глядя на меня, и отошёл садясь сбоку.

— Пустите — прошептала.

— Ни за что — протянул Мельтем.

Я пыталась забрать руки, но меня держали. Чувствовала себя в шоке от того, что они делают. Мельтем повернул мою голову к себе, и его лицо приблизилось. Губы седовласого учителя были сильные и требовательные. Он поцеловал настойчиво и уверенно. Я не ответила потому, что почти выпала в транс не веря, что это происходит со мной. Чувствовала, что меня стиснули, чтобы не вырвалась, и нежно гладят, целуя.

Мельтем отпустил, и мы встретились взглядами. В его глазах была страсть.

— Вы вообще обалдели — просипела, когда меня повернул к себе Дроми.

— Моя кошечка — ласково муркнул парень. И я ощутила, и услышала нежное урчание. Он приблизился мурча мне в губы, а потом поцеловал, так нежно, и бережно, что я сама не знаю, как, растаяла. Ответила на миг, но потом снова стала вырываться. Ощущение пленения усилилось. Дроми отпустил мои губы, и теперь урчал, и тёрся сбоку. А мне не было неприятно, только нервировало, что продолжают держать.

И тут я поняла, что старик тоже хочет меня поцеловать. Он уже стоял рядом на коленях, но я в протесте дёрнулась и воскликнула.

— Ну уж нет. Ни за что, пустите, пустите меня — мне совсем не хотелось, что бы он целовал. Поцелуи Алсиона, Мельтема и Дроми оказались приятными, но мысли о поцелуях старика вызывали настоящую панику.

И тогда Гелм поднимаясь кивнул остальным. Мельтем с Дроми пустили меня, я вскочила, и отошла от них. Гелм сел там, где сидел до этого и наблюдал за нами. Басмин тоже смотрел на то, что мужчины сейчас делали со мной. Его взгляд был не таким, как прежде. Все смотрели на меня, как на что-то очень вкусное, и желанное. Я не знала, что делать, что говорить. Слова вырвались сами.

— Вы зачем держите? Так нельзя делать. Вы не имеете право прикасаться ко мне без моего согласия и тем более держать — ответил Гелм.

— Так было в твоём прошлом мире. Сейчас ты на Тороге. Тут если мужчина заявил на тебя права он имеет полное право целовать тебя и брать всё остальное. А вот ты Арифи не имеешь право отталкивать своего мужчину. Арифи, здесь всё по другому. Именно ты не имела право вести себя так. Мужчина имеет право удерживать женщину в случае сопротивления. — я обалдела от такой информации и просто зависла.

Заговорил Мельтем.

— Ты хотела обучаться. Садись буду тебя учить — сказал так, словно ничего не было. И я вернулась, только села одна. Всё, что случилось, было так странно, так смущало, и я больше не могла говорить об этом. А ведь Мельтем держал, и тоже меня поцеловал. Я не знала, как смотреть на них, на всех. Но мужчины чувствовалим себя прекрасно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мельтем, начал обучение, и задал наводящий вопрос:

— Как сама думаешь, что нужно добавить стране для улучшения жизни?

Я сказала первое попавшееся. Видимо после шока голова не думала.

— Денег можно дать. - приходила в себя и стала вспоминать всё, что связано с финансами.

Основы бухгалтерского учёта в колледже нам преподавали. Об этом можно не упоминать. Всё равно не интересно объяснять. Но вдруг захотелось похулиганить. Мельтем проверяет меня, а я решила в ответ удивить его. Как у них тут с умножением? И рассказала полностью всю таблицу умножения. И Мельтем завис. Да и не только он. А я решила, что пока он переваривает умственную пищу, мне бы неплохо помыться.

— А где здесь есть ручеёк? Или речка? Или озеро? — спросила, и в наглую смотрела на каждого по очереди. Им не стыдно, и я не стану смущаться. Хотя от горячих взглядов под кожей кололи нервозные иголочки.

Отозвался Гелм, правда на нём взгляд старалась не задерживать. Интересно, как они себя чувствуют? Я ощущала себя в компании чужаков, от которых неизвестно чего ожидать. А после поцелуев всё неуловимо изменилось, и они стали мне ближе. Даже не смотря на то, что целуя держали. Для них тоже так? И почему смотрят так изучающе?

— Вода — там,— начал маг.

— Но одна ты не пойдёшь,— раздалось от Алсиона. Гелм указал направление, а Алсион набился в провожатые.

— Иди! — невозмутимо сказал демон.

Сам поднялся и обвёл остальных тёмным взглядом. Басмин тоже собирался встать и замер. А Гелм открыл рот что-то сказать. Но они увидели взгляд демона, и великан сел обратно, а старик сомкнул губы, подперев подбородок рукой. Локтём он упирался в великана и блестел глазами на красивого демона.

Мне много не надо было. Направление дали, и я просто пошла. Не стала ждать больше ничьих указаний. Я что, маленькая? Сама не дойду? По лесам я, конечно, раньше не шаталась. Для меня самое большое было погулять по парку. Но это же деревья. Лес. Что тут может случиться? По-моему, тот, кто самый страшный, сейчас как раз со мной.

Я брела вспоминая поцелуй Алсиона. Мой самый первый поцелуй. Шагов следом за мной не слышала. Даже показалось, что никто не пошёл. Но было напряжённое чувство в спине. Будто на меня смотрят тяжёлым взглядом. По спине бегали мурашки и возникал безотчётный страх. Поэтому я обернулась проверять. Алсион двигался следом. Совершенно бесшумно. По звукам выходило, что иду я одна. Причём не иду, а топаю как слон. Ну, если в сравнении с ним.

И, когда я поворачивалась проверять, он смотрел куда-то вбок. Но странное безотчётное чувство опасности присутствовало. Даже странно идти с таким охранником, которого опасаешься. Я отвернулась, ощущение тяжёлого взгляда появилось снова. Только сильнее. И я в напряжении шла, уже не понимая, куда бреду. Теперь всем телом ощущая возникшую опасность. От которой не скрыться.

В какой-то момент я вскрикнула и дёрнулась. Не разбирая дороги, понеслась. Меня быстро догнали, зафиксировали за плечи и прижали к себе. Сверху раздался голос:

— Это желание. Оно имеет агрессивный фон. Когда нагнетание слишком сильное, то объект желания подвергается вот таким атакам. Не бойся: на самом деле я стойкий и сейчас ничего тебе делать не буду.

Тихо спросила:

— Сейчас? А потом надо будет начинать бояться?

Он развернул к себе и приподнял над землёй выпрямляясь и держа меня. Посмотрел в глаза. А я не знала, что со мной. Страх был какой-то непривычный. Будто я от демона чего-то жду. Чего-то ужасного и в то же время волнующего. Ощущения закручивались внизу живота, и напряжение выстреливало по всему телу. Странно я на него реагирую. Он что-то нашёл на моём лице и тихо выдохнул:

— Ты и сейчас не боишься.

Я только рот открыла, глядя в эти такие прекрасные глаза. Он посмотрел на мои губы и впился поцелуем. Накинулся словно зверь. Целовал так жадно и сильно, что губы пекло, когда он пустил и поставил на землю. Стоял низко наклонившись и упираясь лбом в мой.

— Так я не сдержусь, лучше пойдём — прошептал он и отпустил. Пошёл впереди. Ну, я не ходок по лесам. На это звание не претендую. Поэтому была довольна, что он сам показывает путь. К тому же напряжение теперь пропало, и мне было легко. Возникло непонимание: чего до этого так испугалась? Впереди уже слышался шелест воды и сквозь ароматы леса чувствовалась приятная влажная прохлада. Мы вышли к берегу реки, и я залюбовалась открывшимся видом.

Широкий бурный поток. Прозрачная чистая вода. Песчаные берега, а дальше виднелось каменистое дно. Рыбки мелькали серебряной чешуёй. Мне очень захотелось искупаться. Я чуть не начала расстёгиваться. Потом посмотрела на Алсиона. Он невозмутимо наблюдал за мной.

— Я бы хотела раздеться. Поплаваю и заодно помоюсь,— известила я, ожидая, что он сразу повернётся спиной.

Но он даже взгляд не отвёл. В выражении лица ничего не поменялось. Какая-то маска спокойствия сосредоточенности и внимательности.

— Я хочу раздеться! — снова сказала и подняла брови, думая, когда же он поймёт мое желание. Но он не реагировал. Тоже поднял брови. Его взгляд спрашивал: чего мне странной от него надо?

— Ты не мог бы отвернуться? — пришлось всё же озвучить.

— Я тебя охраняю, поэтому не могу отвернуться — отчеканил он уверенно и категорично.

Плавать в джинсах — не вариант. Я так и смотрела на него, но ушла в свои мысли, подыскивая подходящее решение. Тут из крон высоких деревьев раздалось:

— Крошка, не обращай внимание на демона. Разденься, красавица. Порадуй нас. Мы уже все твои. Ты сама разденешься, а всё остальное — за нами.

С деревьев спрыгнула целая толпа мужчин. Вот это я пришла помыться! У Алсиона в руках сразу оказалось два клинка. Они пылали красным, будто были раскалены. Я не сумела заметить, как он быстро переместился. При этом он меня впечатал в дерево, а сам встал передо мной.

Но мужчины не желали отступать.

— Демон! Нас много, а ты один. Лучше присоединяйся. Девочка — огонь. Насладимся ею вместе. Повеселиться с нами будет интересней, чем умирать,— предложил Алсиону главарь шайки. Демон продолжал стоять передо мной и неожиданно будто волна от него отошла. Я затряслась от ужаса. Причём боялась я не нападавших, а своего защитника. Боялась до дрожи в ногах. До трясущихся поджилок.

Ноги не держали, и я съехала на корточки. Алсион на миг повернулся, чтобы посмотреть в мое напуганное лицо.

— Вы всё ещё уверенны, что сумеете кем то насладиться? — зловеще произнёс Алсион и превратился в своего монстра.— Наслаждаться буду только я. Видом вашей крови.

При его перемене и словах нападающие разошлись полукругом и взяли нас в кольцо. Напали одновременно, и я просто не поняла что происходит. Алсион будто пропадал и появлялся. Только светящиеся клинки жили вокруг него. Меня кто-то схватил, но лишь на миг. Тут же рука была отрублена, и я зажала рот ладонями. Спрятала испуганный крик.

Меня мутило и было вообще нехорошо. Я не могла смотреть на происходящее. Тут ладони от лица отвели, и я непроизвольно вскрикнула. Но это был Алсион. Точнее, его ужасная шипастая ипостась. Он сел на корточки и низко наклонился. А я вдруг не испугалась, а обняла его. Крепко обхватила шею. Слёзы текли сами, а я боролась с муторным чувством.

— Сейчас полегчает,— положил он мощную лапу на затылок. Сам приподнялся и поднял меня вместе с собой. Тошнота прошла, слёзы утихли.

— Вернёмся? — спросил он. Но я так и не помылась. Обиженно надула губки и посмотрела на него. Страхолюдина жуткая. И почему мне так спокойно?

— Надо что-то придумать,— без возражений уступил он мне. К счастью, вспомнила предложение Светлячка пожелать себе пространственную комнату. Это был выход. Правда, я не знаю, как оно получится, но попробовать надо.

Сотворилось

Закрыла глаза и на этот раз я даже напряглась, когда желала. Пространственных комнат я никогда не видела. Чётко, с усилием делала мысленный упор на слове «пространственная». Потому что вдруг сейчас обычная комната появится? Но если всё получится? Если в пространстве появится моя личная комната, скрытая от всех и куда смогу зайти только я? То, конечно, мне нужна была не коморка. Скорее уж полноценная квартира. Или даже апартаменты. Так называют покои важных персон.

Ведь у нового тела, кроме мытья, ещё и другие потребности возникнут. А под пристальным вниманием я просто свихнусь. Поэтому сразу пожелала несколько комнат и отдельный санузел к этому богатству. Ванну, душевую кабинку и, конечно, бассейн. Это, вероятно, желание поплавать навеяло. Ну и чтобы вся система работала. Какой-нибудь магический кристалл, подающий воду. Ну и какой-то кристалл, выводящий все, что надо выводить. Не делать же сеть труб в своём пространстве. Это просто неинтересно.

После того как я чётко пожелала, то открыла глаза взглянуть на результат. Алсион уже преобразился в мужчину и по-прежнему держал меня на руках. Я заметила, что он отошёл от места сражения, и мёртвых тел не было видно. Также увидела что неподалеку висела дверь. Я заморгала, смотря на неё.

— Арифи! — вдруг позвал меня Алсион.— Ты сейчас что-то видишь такое, чего не вижу я? — раз спрашивает — значит, не видит. Думаю, это нечестно уходить без предупреждения.

— Алсион, я создала себе пространственную комнату. Переодеться, помыться, и всё остальное,— объяснила, и он кивнул:

— Это хорошо. В своём пространстве ты в полной безопасности

Я выдохнула.

— Ну, тогда я пойду и скоро буду.

Он улыбнулся. Умереть можно от очарования этой улыбки. Я с трудом услышала, что он говорил. А произносил он нужные вещи.

— На самом деле там ты можешь пробыть сколько угодно. Выйдешь в тот же момент, в который зашла. Для меня пройдёт только секунда.

Я задумалась.

— А эту секунду не увеличить? — ну вдруг я захочу отсидеться там. Во время таких разборок, как недавняя. Но Алсион полностью развеял мои надежды.

— Насколько я знаю, время не меняется. Так у всех магов в их пространствах, и я не слышал, чтобы у кого-то было по-другому.

Стараясь не расстраиваться, спросила у него:

— А у тебя есть такая комната?

Он снова улыбнулся, и ещё более обаятельной улыбкой. И вот это прекрасное чудо только что было ужасным монстром? Засмотревшись, я почти не видела, как он отрицательно покачал головой.

— Не переживай: у меня много других возможностей, — сказал он. И я стряхнула наваждение от его красоты, ведь и в вправду сочувствовала, что у него нет такого места. А он не стал приоткрывать, какие возможности у него есть.

— Хорошо,— подвела итог, не желая дальше думать о нём.

Оттолкнулась спрыгнуть с его рук на землю. Он медленно разжимал пальцы и ставил меня на ноги. Я сразу взялась за ручку двери. Она легко открылась, но заходить было страшно. Потом я вспомнила, что многое в планировке не продумала, и расстроилась. С опаской зашла и выдохнула. Передо мной была белая комната без какой-либо обстановки или оформления. И ещё несколько белых дверей в ней. К ним я сразу и направилась.

Нашла совместную ванную. Тут всё было как надо. Примерно как у меня в прошлой жизни, только более шикарное, и работало наилучшим образом. Плавание в речке отменялось, но помыться я не откажусь.

Быстро приняла душ, пожелав все необходимые принадлежности для него. Почувствовала себя человеком. Стало очень хорошо, но и в то же время вещи связанные с прошлым вызвали болезненные воспоминания. У меня неожиданно перед глазами встали лица папы и мамы. Да, я не была привязана к ним. Но отсутствие привязанности не означает отсутствие любви. Я их любила…

Сердце сильно сжало,— новое сердце, совершенно другого существа, но сейчас оно болело по оставленным родным. Прокатилась жуткая, просто жуткая боль. Я рухнула боком на кафель ванной и свернулась в форме эмбриона. Судорожно старалась дышать. Сволочь Темнячок не предупредил, что будет так. Я была совершенно не готова к подобной боли.

Ощущение, что сердце разорвалось. Сквозь сжатые зубы я потихоньку старалась дышать, чувствуя при этом сильнейшую резь в груди. Я не знала, как это прекратить. Как убрать безумную убивающую боль. Может, если я начну думать о ком-то в этом мире, а не в оставленном, то боль утихнет? Попробовать нужно. И быстрее. Голова кружится, и мне становится хуже и хуже.

Решила ни за что не вспоминать Крелта. По очереди вспоминала своих спутников. Как перед собой видела их живые лица. Я замечала, что они, как и я, каждый присматривался ко всем. Наверное, тоже думают, что нам долго быть вместе и надо получше узнать особенности каждого.

Но ярче всего вспомнился демон. Как он исчезал и появлялся, двигая мечами. Как смотрел мне в глаза. Его невозмутимое лицо. Спокойное, когда он расслабленно сидит у костра. И когда крошит всех, убивает направо и налево. Ведь он уничтожил всех тех парней. Никого в живых не оставил. А мне было слишком плохо, чтобы просить за чью-то жизнь.

А ещё как горели его глаза из-за моего отказа. И когда великан коснулся меня без разрешения. И когда целовал. В эти моменты он не был спокойным. А ещё какая у него улыбка…

После этих размышлений боль действительно отступила. Потихоньку я начала делать всё более глубокие и глубокие вздохи. Потом с опаской сделала долгий, глубокий вздох и поняла, что отпустило. После этого я села и сидела, приходя в себя. Поднялась по стеночке. Теперь обрушилась слабость. Не удивлюсь, если у меня был инфаркт. И не удивлюсь тому, что этот мальчишка Хранитель сделал меня бессмертной. Может, только поэтому я жива. Но какая жуткая боль!.. Кошмар.

В комнату я тащилась, как старуха. С трудом шаркая ногами. В глазах темнело. Я поняла, что мне нужен тот, кто поможет. Сама я себе точно не помогу. И сюда прийти тоже никто не может. Поэтому я с трудом тащилась к двери из своего пространства. Навалившись на ручку, я вывалилась вон.

Упав, даже не пыталась подняться. Сил всё равно не было. Удачно, что не лицом рухнула, а на спину. Лежала и смотрела на здешнее небо. Ничего не слышала из-за шума в ушах, и слышать не хотела. Что-то Крелт недоработал, а мне теперь страдать. А я так не хотела страдать!..

Кажется я отключилась на время. Открыла глаза и увидела, что надо мной склонились все пятеро. Силач Басмин аккуратно поднял. Гелм положил мне два пальца на лоб, а потом — в область сердца. Я вяло подумала, что после мытья не одета. И вообще снова грязная. Потому что голышом рухнула на землю. Но после касаний Гелма мне сразу стало легче. Очень резкая смена самочувствия. Я удивлённо распахнула глаза. И вправду чувствую себя хорошо. Как до того момента когда вспомнила родителей.

После этой мысли лица мамы и папы снова мысленно возникли передо мной. Всё началось заново. Только на этот раз хуже. Боль нахлынула такая, что я, захрипев, сразу потеряла сознание.

Боялась приходить в себя. Где-то лежу и даже глаза не открываю в страхе. Помню всё очень хорошо. А также то, из-за чего это случилось со мной. И воспоминания о родителях снова защемили сердце. В страхе покрываюсь пóтом, я жду новую ужасную боль. Но что-то изменилось. Для начала я не смогла вспомнить их лица. И после этого боль не пришла.

— Арифи, открывай глаза,— раздался совсем близко голос Гелма.

Я открыла, потому что поняла: он что-то сделал, и боль не вернётся. Оказалось, я была у него на руках. Не подумала бы, если бы не видела. Потому что меня держали очень крепкие руки. А тело, к которому прижимали, тоже было очень крепкое. Видимо, здесь стареют исключительно лицом. Всё остальное было очень молодым и сильным.

Смотрел он с беспокойством. Они тут были все. И даже Крелт. И это было уже не в лесу. Будто кружевной высокий свод. Словно ажурные — полые колонны. Через прекрасную каменную резьбу внутри них виднеется зажженный огонь. Колонн было десять, и поэтому довольно светло. Больше никаких ограждений не было. Только монолитный каменный пол. Настолько отполированный, что можно кататься, как по катку. А вокруг этого странного строения — темнота ночного леса.

— Это мой храм. Он в эльфийских землях. Я немного помог. Пытаюсь загладить вину. Я не сказал, что родителей тебе нельзя вспоминать. В случае с теми, кто дал жизнь, привязки не нужно. Они в любом случае являются якорями душ. Ты дважды умерла. Пришлось стереть их образы из твоих воспоминаний. Иначе эту цепь смертей было не разорвать.

Я хмуро смотрела на Светлячка. Он даже стал каким-то более тусклым.

— А раньше ты додуматься не мог? — устало спросила я.

— Ну... я...

Точно пацан. Кто доверил подростку планету? И почему мне так не повезло попасться именно ему? Хочется кричать: «SOS!» Пора бить в какой-нибудь галактический набат. Чтобы появился умудрённый взрослый Хранитель и спас меня. Чувствую — под опекой этого я точно загнусь.

Они

Невнимательность (Алсион)

Быстрее всех поднялся проводить Арифи к реке. Не мог упустить возможность побыть с нею на едине. Другие тоже хотели пойти, но я в их сторону выпустил неслышную, но хорошо ощутимую волну магии. Здесь слабаков нет, но я заявил права на девушку первый, и сейчас в своём праве. Сопровождать нас не стали.

Сплоховал. Вероятно, нежданно свалившееся чувство сделало менее внимательным. Вместо сканирования леса я шёл и смотрел на идущую впереди девушку, и мой взгляд никак не хотел отклеиваться от её попки. Тоненькая изящная хрупкая фигура почти просвечивалась. Как же я буду любить мою кроху? А я буду её любить. Меня бы остановило будь она ребёнком. Но она взрослая, просто её стан хрупок и невысок как у подростков. Но по годам она зрелая и у меня не возникло отторжения своих желаний. Только надо постараться, и её разжечь, что бы малышка приняла меня такого большого по сравнению с ней.

Я бы ужаснулся смотри я на нас со стороны. Но в этот раз я сам на месте монстра желающего получить маленькую, хорошенькую девушку. И я испальзую всю свою выдержку, чтобы не накидываться на свою красавицу. Но, как уменьшить накал огня. Он пожирает меня изнутри. Он перекраивает мои мысли делая из меня монстра готового накинуться на любимую. И чего мне стоило останавливаться после поцелуя. Это невыносимо больно сдерживаться, даже с печатью Хранителя.

Все эти мысли бродили в моей голове вместо того, что бы сосредоточиться на охране девчушки. И мы попали в засаду. Я ругал себя последними словами. Убивал подонков решивших обидеть малышку и ругал себя, ведь она напугалась нападения.

Но когда убил всех, и она доверчиво прижалась ко мне, я полыхал внутренне, и мой демон выл от боли, сдерживаемый моей железной волей, без возможности сделать хоть что-то, из того, что желаю делать с той, которую я уже люблю больше себя самого, и больше жизни.

А в тот момент, когда я думал, что моя девчушка в безопасности, произошло самое ужасное. На мгновение, показавшееся вечностью, я умер. Потому что малышка умерла.

Моя малышка вдруг умерла.

Моя Арифи убила меня своей внезапной смертью.

Понимание (Дроми)

Муррр. Смотрю на бессознательно откинутую головку прекрасной девушки с платиновыми белоснежными волосами и мой герард внутри жалобно мяукает, и его страх за девушку словно когтями царапает сердце. Не знал, что повстречать свою пару, это так болезненно.

Ещё недавно, мяу, я думал только о том, что бы ещё хоть одного оборотня суметь вытащить из плена. Это являлось смыслом моей жизни.

До войны я был обычным оборотнем интересующимся только гулянками и лёгким времяпровождением. Самый младший в семье, мяу, и потому никто меня особо не загружал ответственностью, долгом и делами. Ведь было так много старших братьев которые несли это всё на своих плечах.

Мяу. Было…

Мяу. Шесть…

Все погибли и отец. А у мамы сердце остановилось на могиле её сыновей.

Мяу. Я тоже хотел умереть, в тот же день, в тот же миг… И я так отчаянно рванул на войну, так ринулся в бой, мяу, в конце концов, не сразу, но действительно умер.

Хранитель с помощью Альфы воскресил меня. Только я не знал зачем. Ведь в моей жизни ничего не осталось. Мяу. Только сражение, но и войну Хранитель остановил. А вот пленных оборотней вернуть не смог. Военные пленные, были заявлены как военные трофеи, которые не возвращаются.

Тогда моей целью стало вытаскивать оборотней из плена. Мирный договор был подписан, и никто не давал мне такого указа, и не позволял так рисковать, но я действовал самостоятельно. Мяу. И если бы во время боёв я был менее решительным и отчаянным, и заслужил меньше уважения, то меня бы просто заключили под стражу за незаконные, самовольные действия.

Но я был героем войны, которого Альфа лично воскрешал с помощью Хранителя, и потому на моё самоуправство, полностью, закрыли глаза.

И моей жизнью стали они — пленные. По одному, раз в месяц удавалось вытаскивать их. Я находил лазейки в заграждениях, выяснял все просветы между дежурствами охранников, если надо было — создавал нужные ситуации, и был незаметен, и слишком быстр, для того, что бы со мной сладили, и потому вызволял из плена измученных оборотней. Мяу.

Но это была капля в море. Моя душа обливалась кровью от мыслей о плененных собратьях. Мне ничего не нужно было кроме новых попыток и хоть одного спасенного.

Но недавно, вдруг, передо мной возник Хранитель. Он сказал, что я не живу, а скорее умираю в своей непосильной борьбе. И дал мне надежду. Пригласил служить ему. Сказал, что я буду охранять спасителя нашего мира. И я и принял служение. Мяу. Ведь я ему обязан жизнью. Он говорил о награде, но я отмахнулся. Какая награда нужна тому, кто не живёт.

Потом было глубокое разочарование. Спасителем оказалась совсем молоденькая девчонка. Мой страх за собратьев возник с новой силой. Что может такая юная девчонка да ещё иномирянка сделать здесь. Мяу. Как такая беззащитная девчушка сможет помочь нашему миру.

Я злился и не особо ласково отнёсся к девчонке. Я видел, что она красива, но такие красавицы обычно проводят время ухаживая за собой и принимая комплименты своей красоте. И я видел, что девчонке нравится внимание. Мяу. Это было моим окончательным разочарованием. Я уже не ждал никакой помощи ни оборотням ни кому-то другому.

А вот мои спутники вызывали уважение. Тут был самый сильный и древний маг нашего мира — Эльф Гелмалион. Последние пару сотен лет он ходил с иллюзией старика. Но я встречался с ним. Хранитель Крелт когда остановил войну предложил новому Альфе призвать этого мага, что бы тот помог быстро восстановить разрушения в городах. Мяу. И эльф пришёл на зов и помог. Молча и безвозмездно. И с какой-то скукой. Кажется ему ничего было не интересно. И тогда он уже приходил под видом старика. А вот его истинную и прекрасную внешность я мог наблюдать потому что Альфа потребовал снять иллюзию, для подтверждения, что это действительно он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Хранитель не требовал у Гелмалиона менять облик, а вот мы предложили, но он ментально отказал всем. Объяснил, что не будет снимать иллюзию, что бы девушка не увлеклась им и не отвлекалась от миссии. Мяу. Никто не посчитал его слова излишне самоуверенными. С такой красотой, как у него, это была не самоуверенность, а просто факт.

Ещё в нашей команде находится прославленный своим клинком демон. Спасая оборотней из плена я связывался с самыми разными существами. И разыскивая однажды одного мага я обнаружил в его охране этого демона. Послушал рассказы о нём. О самом сдержанном демоне нашего мира. Который посвятил жизнь на выработку самоконтроля. Мяу. Тогда я не стал смеяться над ним как другие. И сейчас вижу, что он всё делал правильно. Ведь он заявил права на иномирянку, а она едва появилась здесь, и ничего о нашем мире не знает. И по разговору ясно, что далеко не положительно относится к тому, что ей приоткрывается о нашем мире.

Все знают на сколько демоны становятся опасны, когда встречают свою пару. И на сколько сильно пара воздействует на них. И мы все здесь сидящие поняли, что демон не стал бы заявлять права на девушку если бы не почувствовал в ней пару. И, по началу, я уже думал, что миссия провалена не начавшись. Сейчас демон схватит избранницу, и скорей всего на наших глазах сделает её своей. И кажется мы все выдохнули когда это не произошло. Мяу. Более того, демон даже вида не подал, что девушка ему дорога. Он на столько сдержался, что Арифи не ощутила ту ужасную опасность, которую избежала. Она ему отказала, а он даже не задымился. Демона реально есть за что уважать.

Басмина и Мельтема я видел впервые. Они про меня слышали и смотрели с уважением, а я присматривался к Арифи. Первая встреча оказалась совсем неприятной и вызывала уныние, но чем дальше я смотрел, и наблюдал за ней, чем больше слушал, тем больше теплело моё сердце, хотя надежда по прежнему спала мёртвым сном.

Девушка оказалась хоть и кокетка, но очень добрая. И с такими взглядами на жизнь, какие я слышал только от очень сильных, волевых мужчин. Только я думал, что это большая наивность считать возможным такие глобальные изменения, которые она хотела. Да ещё сделать их как можно быстрее. Она мне понравилась. Муррр. Я готов был идти за ней и помогать и поддерживать. Вероятно придётся утешать кисоньку, когда у неё не получится задуманное, но я готов помочь ей, пусть у кошечки не опускаются руки. Приятно было видеть как кисонька решительно хотела стараться, и менять наш мир.

Даже мой гепард смягчился по отношению к ней, когда я так проникся восхищением. И, простив девушке болезненную первую встречу, гепард всё больше принюхивался к ней, и ему всё больше, и больше нравился её запах. Муррр.

Давно я не нюхал женщин. Я почти забыл как делать это, и теперь впускал в себя дразнящий приятный аромат девушки. И мне очень хотелось пойти с Арифи к реке, и тяжело дался пресс от демона, который хотел побыть с ней наедине. И вот теперь я вижу её без сознания, а до этого умер вместе с ней. Мяу.

Я уже умирал и потому не спутаю это ни с чем. Тогда же я осознал что Арифи моя пара. Мяу. Я умер и воскрес вместе с ней и сейчас ненавидел Хранителя который не уберёг девушку. Сразу потребовал у него обряд и он не посмел отказать. Потому что потребовал в такой форме, при которой он мог только согласиться. Мяу. Теперь я знаю, что моя кошечка Арифи будет со мной. Муррр. Осталось только соблазнить малышку. Уррр.

Ошибка (Крелт)

Неожиданно меня позвали на Торог, и я ощутил, что моя Арифи в беде. Кровь отлила от лица и, кажется, от всего тела, и сердца тоже. Я никогда не испытывал такой ужас. Уходя, я конечно же позаботился о девушке, и заклинание бессмертия наложил на неё сразу, но не ожидал, что почувствую, сигнал того, что заклинание сработает вот уже два раза.

Оказывается я пропустил, что моя малышка Арифи уже дважды умирала.

Посмотрел на друга и Алуга без слов понял, что мне надо идти и отпустил, заверив, что сам найдёт артефакт, если планета всё ещё хранит его. Я метнулся на Торог.

Нашёл свою Белую Птицу в объятьях Гелма который сумел оградить мою красавицу от цикличных смертей. Я был благодарен ему и сразу хотел забрать девушку на руки, но натолкнулся на неожиданное недовольство и ропот причём сразу от всех пятерых мужчин.

Алифи была обнажена, но никто из них не захотел прикрыть девушку. Гелм погрузил её в сон, но это не значит, что можно продолжать оставлять её без одежды. Я проявил резкую приказную настойчивость Хранителя в этом вопросе и мужчинам пришлось отдать мне Арифи на руки и смириться с тем что я прикрыл её наготу.

Но потом разговора потребовал каждый из них. И каждый мысленно. У меня чуть голова не взорвалась от их единодушья. Перенёсся в свой храм. Во первых напомнить о благоговении ко мне как хранителю ну и магия этого места как раз для множественных молитв. Она настроена так что бы структурировать их по очереди а не посылать ко мне сразу все.

Я выслушал недовольство своих помощников и понимал его. Я действительно промахнулся с воспоминаниями о родителях Арифи. А мог просто сделать как и Гелм ещё раньше и такого бы не случилось. Теперь придётся заглаживать свою вину перед всеми сразу и главное перед девушкой. Судя по считанной информации некоторые бонусы ей определённо понравятся.

И теперь пришлось признать желания мужчин законными. И законными те поцелуи которые они позволили. Всё что они позволили себе без моего разрешения. А ведь я хотел забрать Арифи с собой в другой мир после того как она справится с миссией. На другой планете слова сказанные в этом мире не будут действовать. А значит я мог стать её первым мужчиной оставив демона ни с чем.

Но эти умники догадались, что я хочу схитрить, и потребовали магического подтверждения их прав на Арифи. И потребовали разрешения на близость с ней по законам Торога. По тем законам, где девушка не имеет права на отказ, и заявивший права мужчина может делать с избранницей всё, что захочет, даже без её согласия. Для этого каждый прибег к тому обещанию, которое я дал ещё до задания. Придётся выполнять.

Хорошо они не собираются немедленно исполнять свои права. Прочитал в их мыслях, что они понимают, девушка только знакомится с миром, и ей многое чуждо. Но отказывать себе в удовольствии целовать её, и ласкать, они не собираются. И подозреваю, что Арифи немного адаптируется, и все олни сразу станут её любовниками.

А ведь я хочу её не меньше чем они. И почему я - хранитель должен кому-то уступать. Бог я здесь или кто? И, раз я Бог, то воспользуюсь своим Высшим правом!! Первым у Арифи буду я.

Бонусы

Перемены

Мне неохота умирать ещё раз. Я рванулась из рук Гелма, но он удержал. Спасибо за это! Я чуть с размаха не свалилась на камень. Потом маг очень аккуратно пустил меня. Отошла от них и, повернувшись, твёрдо сказала:

— Знаешь что, Крелт... Найди себе другую Птицу. Отпусти меня.

Старалась говорить уверенно. Вначале. Но, когда попросила отпустить, внутри всё задрожало, и я расплакалась. Даже сама от себя не ожидала. Раньше, в той жизни, почти не плакала. Да вообще не плакала. Один раз попыталась поплакать перед родителями. Только их равнодушие к моим слезам сделало ещё больнее. После этого больше не мучила себя ожиданием их поддержки. Постоянно сдерживалась, зная, как будет больно оттого, что всем всё равно.

Ну а после безразличия самых близких людей все остальные неудачи были такой мелочью. И вот перед смертью, пожалуй, единственный раз за много лет решила поплакать. И не смогла. Умерла. А сейчас хлынул просто водопад. Слёзы текут, а я побоялась поднять глаза и увидеть, как от меня равнодушно отходят мужчины. Но тут прямо перед моим носом появился платок.

Осторожно взглянула. На меня все смотрели с сочувствием. А оборотень Дроми — так вообще блестящими глазами. Кажется, сам сдерживает слёзы. Шмыгнула носом и взяла платок. Это Гелм протягивал. На его старческом лице было отражено сострадание. Но смотрела я в глаза Алсиона. Впервые они светились и отражали такую бурю, что мне самой захотелось успокаивать, хотя мои слёзы всё ещё бежали из глаз. Гелм осторожно притянул меня в объятия. Демон отвёл взгляд. Я посмотрела на старика. Если бы был кто-то другой, то не позволила бы. А так не стала обижать старость.

Его тепло согрело, и слёзы прекратились. Вытерла лицо и высморкалась. Придётся оставить платок себе. Вот только сумка моя осталась в пространственной комнате. И, к счастью, сейчас я была одета. Платье какое-то необычайно лёгкое. Из очень тонкой ткани, и этих тканей — несколько слоёв. К тому же разных цветов. Внизу — тёмно-синяя, а следующая гораздо светлее. И так до последней самой верхней, которая была белой. Но из-за всех вот этих цветовых переходов платье казалось переливчатым и голубым.

И одежда была очень длинная. Фасон — как на Земле во времена Жозефины и Льва Толстого. Пояс шёл не на талии, а под грудью и дальше ткань свободно струилась. Но там ещё были рукава небольшими фонариками, а здесь руки открытые. И мои плечи чувствовали обнимающие сильные ладони мага. Если бы не его лицо, ни за что не подумала бы, что он настолько старый. И когда обнимают, очень удивляет рост. В такие моменты особенно видно, на сколько мужчины выше меня.

— Арифи, ну прости. Был не прав. Ты очень нужна мне. Я даже решил улучшить условия твоей миссии.

Конечно, Хранитель качественно стормозил, но про изменённые условия надо послушать. Высоко задрав голову, и благодарно посмотрела на Гелма. Он это увидел, когда наклонился ко мне.

— Спасибо, Гелм! — поблагодарила я.

Он кивнул, отпустил меня, но чего-то напряжённо ждал.

— Скажи, как ты изменил условия? После этого буду решать. А то не успела попасть сюда — и вначале бандиты напали. А потом я вообще умерла,— сердито извести Крелта. Этот Торог — какой-то болевой порог для меня. Надеюсь, это только вначале такие неприятности.

Крелт подошёл и взял меня за плечи. Гелм почему-то шагнул ко мне ближе, и Крелт как-то предостерегающе посмотрел на него. Не стала смотреть на мага. Поняла, что он за меня волнуется. Но меня его забота подбадривала. И я требовательно уставилась на Светлячка.

— Бандиты здесь на каждом шагу. Поэтому так и нужны изменения. Ты очень нужна здесь! — воодушевлённо начал Крелт. И тут не поспоришь. С таким уровнем криминала и разгула бандитизма перемены просто необходимы.

— Ты хорошая девочка, Арифи. Я решил полностью положиться на твои решения. Слышал твои возражения по поводу правил этого мира и разрешаю менять всё, что ты хочешь,— продолжил Крелт вступление и завершил чётким указом:

— Теперь я разрешаю быть настолько строгой к правителям и странам, как ты сама посчитаешь нужным. Для выполнения всех твоих условий можешь менять всё, что захочешь. И никто не получит подарок и улучшение, пока все твои требования не будут выполнены.

Это было очень хорошо. Это было просто здорово. Хотя повозиться всё же придётся.

— В этом случае твоя миссия будет более продолжительной. В реформах страны нуждаются. Но одарить надо всех одинаково щедро.

Ну надо же! А Крелт — справедливый парень. У него нет любимчиков. Он любит все народы на своей планете. Это хорошо. Удивительно, но хорошо.

— И ещё одно дополнение:

Я готова была слушать.

— Я не запрещаю тебе найти себе будущих спутников жизни, но обещаю, что на обряд единения допущу только тех, кого ты сама выберешь. Независимо от того, заявляли они на тебя права или нет.

Мои глаза распахнулись от радости и, кажется, я сама вся засияла не хуже этого большого Светлячка. Сразу простила ему свои смерти. Умеет он загладить вину.

На радостях бросилась и обняла Хранителя. Счастливыми глазами посмотрела вверх на его лицо. У меня от радости даже в груди перехватило. А он погладил меня по голове и тепло сказал:

— Арифи, ты не просто прекрасна, а слишком прекрасна. Заявить на тебя права захотят многие. Но я был в том мире, из которого ты прибыла, и знаю, что подобное для тебя трудно. Ты — моя помощница и заслуживаешь, чтобы как в твоей работе, так и в личной жизни у тебя не было сложностей.

Я слушала эти приятные слова, но понимала, что при местных правилах и реалиях совсем без сложностей и трудностей не обойтись. Но теперь я была уверена, что к концу моей миссии они значительно уменьшатся.

— Ещё хочу напомнить…— начал вдруг Крелт.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Тебе надо будет передавать Силу правителям стран. Ты помнишь, что тебе придётся целовать их? Ты забыла и не сказала это своим спутникам.

Я действительно забыла об этом условии. В момент того разговора я ещё не отошла от новых впечатлений. А сейчас удивилась тому, что согласилась на подобное.

— А не слишком ли это попахивает древней женской профессией? Какая-то странная из меня выходит Птица…

Крелт не дал договорить:

— От поцелуя падшей женщиной ты не станешь. К тому же в твоём бывшем мире многие девушки даже замуж выходят из обязательств перед родителями и семьёй. Так что не утрируй. Ничего страшного не будет, если Силу ты будешь передавать таким образом. Кстати, место передачи будет выбирать победитель. Ты же хотела внимания. У тебя его будет предостаточно. К тому же ты слишком прекрасна, чтобы было по-другому.

Я уже не была так уверена, что хочу внимания. Но, видимо, это уже просто будет даже без моего желания. После следующих слов Крелта было над чем подумать.

— И ещё одна помощь в твоей миссии. Ты можешь сделать свой народ. Я изменил возможности твоей печати. Поставь её на живое существо, и оно становится твоим. Даже если до этого принадлежало кому-то другому. После этого ты будешь вправе распоряжаться его дальнейшей жизнью.

Звучало как клеймо. Я с ужасом понимала, что он сейчас говорит о людях. Или другой какой нации, попавшей в рабство. Пока что я не знала, кому ещё тут не посчастливилось. Но вот это его нововведение было самым лучшим.

Так или иначе получалось, но рабов я всё равно отпущу. Сколько смогу. Все рабовладельцы у меня попляшут.

— Я вижу — тебе понравилось. Это всё — мои подарки в качестве извинений за причинённые страдания. Теперь останешься?

Я уверенно кивнула и твёрдо сказала:

— Теперь остаюсь. Но если ты не передумаешь и не изменишь это всё обратно.

Вдруг поняла, что не очень-то ему верю.

— Мне нужны гарантии,— заявила и встала перед ним, вскинув голову и складывая руки на груди.

— Знаешь, я тут понял, что и мне тоже,— сразу же сказал он и, сощурив глаза, обвинительно уставился. Либо наше недоверие вполне взаимно. Либо он просто обиделся.

— Вам обоим надо принести магические обещания,— напомнил Гелм.

Мы посмотрели на него. Он по-прежнему стоял рядом. Уже не такой напряжённый и встревоженный. Кажется, ему не всё нравилось, но был он гораздо спокойнее. И смотрел он недовольно на Крелта, и я поняла, что это относится не ко мне. И я была не против дать обещание. Момент с поцелуем был, конечно, не самым лучшим, но это же не секс. Ну поцелуюсь... От этого не умирают.

Крелт выглядел более недовольным, чем я. Неужели собирался потом отменить свои улучшения?

— Ты что, всё врал? — удивлённо спросила я и в гневе уставилась на него.

— Да нет же! — раздражённо отмахнулся он.

— Просто я — Хранитель, а ты — нет. И я буду давать магическое обещание? Не много ли чести? — это его гордость бунтует. И меня он, оказывается, ни во что не ставит. Быстро же он умеет отбивать к себе интерес.

Я с вызовом ответила, показывая, что ценю себя гораздо больше, чем он.

— Не много. В самый раз. Или разбирайся сам. Иди всё улучшай и всех целуй, мне-то что. Может, меня найдёт Хранитель получше, — Крелт даже зубами заскрипел. А Гелм на мои слова отреагировал странно. Он посмотрел на меня обеспокоенно, а потом на Крелта, и с такой яростью, что я бы испугалась.

Крелт сдался.

— Хорошо, хорошо, я тоже дам обещание,— но Гелм всё ещё недовольно добавил:

— Я проведу обряд.

И Крелту пришлось согласиться на это.

Времени мы не теряли. Сразу встали где надо, и Гелм велел взяться за руки. Остальных поставил свидетелями. Маг пропел заклинания. Гелм стоял в середине и держал наши сомкнутые руки. Вокруг нас появилось два больших светящихся Силой кольца. Они кружились, а потом уменьшились и оказались на наших запястьях. У нас с Крелтом теперь было по золотой полоске на руке. Потёрла кожу, но не чувствовала отличия. Кожа и кожа, только золотая.

Крелт только вздохнул, глядя на свою руку. Недовольно и устало он сказал:

— На, держи кулоны с иллюзиями. Это для начала. Если понадобятся. А потом будете делать себе сами.

Взяла связку цепочек с подвесками, и передала их Гелму. Я в таком не разбираюсь, лучше у мага хранить эти артефакты.

Теперь Крелт обвёл моих спутников таким взглядом, словно хотел, чтобы все сразу исчезли. Но Гелм как-то странно на него посмотрел и типа кашлянул. Крелт ответил.

— В первую очередь постарайтесь помочь Белой птице с миссиией. Не только охраняйте её, но и помогайте во всём. После успешного выполнения, между странами я разрешаю свидания. Свидания с обладанием. Если меня устроит результат первой страны я не отменю решение, и вы получите избранницу на своё ложе. — Крелт это говорил требовательно. По мужчинам было заметно, как они окрылились и теперь смотрели на меня с ещё большей жаждой. А я наоборот, поняла, мне конец. Мужчины громадины, сложно представить с ними что-то.

— Крелт, нам надо поговорить — просипела и Хранитель тут же взмахнул рукой и все исчезли. Мы остались вдвоём.

— Потом перенесу тебя к ним — объяснил парень. Неожиданно он полностью убрал своё свечение и стал выглядеть вполне по человечески. Приблизился окидывая взглядом с ног до головы. Посмотрел в сторону и там появился большой кожанный диван. Беря мою руку Хранитель потянул и усадил рядом с собой.

— Арифи, мне известны все твои страхи, — начал он, и звучало это очень нежно. Он сидел, развернувшись ко мне, и касаясь меня бедром. Осторожно заправил мои волосы за ухо и провёл пальцами по сгибу шеи. Я поняла, что меня соблазняют, но мне хотелось поговорить о том, на что он дал разрешение.

— Ты сам тоже на много выше меня. Неужели тебе не кажется, что для интима мы не совместимы — воскликнула и оказалась сидящей на коленях парня. Я не поняла как он так быстро успел схватить меня и посадить так, что мои ноги были раздвинуты и я обнимала его бёдрами.

Мне сразу стало нервозно и страшно. Я попыталась вырваться, но его рука обнимала и крепко держала при этом.

— Это магический мир Арифи. Здесь есть артефакты и мази позволяющие близость даже если комплекции партнёров не подходят друг другу. — начал объяснять он перебирая мои волосы и проводя по контуру лица. А потом он приподнял мою голову за подбородок и сказал ещё более уверенно.

— Женщины тут выше тебя, но по сравнению с демонами и великанами всё равно маленькие, но все живы. У демонов есть специальная мазь для этого и у твоего демона она тоже есть. Тебе ничего не угрожает. — он говорил и обводил пальцами по моим губам. Я смотрела на него упираясь в его грудь руками и пытаясь отодвинуть.

— А если я не хочу. Они же держат, и ты не лучше тоже не отпускаешь — воскликнула пытаясь убрать его руки.

— И не отпущу, Арифи, в этом мире женщина обязана быть полностью покорна мужчине. Здесь всех женщин с малолетства приучают, что мужчина господин над нею. Поэтому никто не сопротивляется, все принимают выбор мужчины и подчиняются ему. Ты из другого мира, и к тебе относятся с пониманием, и терпением, но мужчины здесь практически с рождения знают, что смогут делать с любой женщиной всё что захотят. Поэтому не ищут ту которая его будет любить, а только ту которую полюбит сам. Такой тут мир Арифи и ты теперь его часть. — крелт объяснял долго и я осознала куда попала. А, когда он наклонился сближая наши губы, положила на его рот руку и спросила.

— А после миссии, если я не смогу принять местные правила, можно меня отправить в другой мир? — и посмотрела на парня с надеждой.

— После близости ни один из тех кто заявил на тебя права не сможет жить вдали от тебя. Исчезнув отсюда ты убьёшь их — обозначил Крелт отводя мою руку от своего рта.

— Тогда зачем ты разрешил им такие свидания? — воскликнула, ощущая, что парень завёл мне одну руку за спину, а потом и вторую, и держит оба запястья сзади.

— Они пожелали этого в награду, а я обещал вознаградить их, и не могу пойти против своего слова. Поэтому Арифи ты будешь принадлежать нам, даже если тебе страшно и ты сопротивляешься. — я уже поняла что бороться надо будет самой. Но зацепил один момент.

— Нам? — спросила удивлённо.

— Я тоже заявил на тебя права Арифи. — объяснил Крелт и его губы слились с моими. Хранитель меня вообще не вдохновлял на поцелуи. Я из-за него испытала ужасную боль и из-за него нахожусь на планете где мужчины маньяки привыкшие к вседозволенности по отношению к женщинам. Да и он сам не лучше, потому что держит мои руки и целует хотя я отталкивала его.

Но я не закрывала глаза, когда его лицо с сомкнутыми ресницами и полуоткрытыми губами приблизилось. И я замерла на мгновение от того, насколько он прекрасен был в тот момент, и восхищение, которое охватило, отозвалось теплом, и поцелуй не показался неприятным. Я закрыла глаза и окунулась в тепло от ласки его губ. Поняла, что отвечаю на поцелуй, и поняла, что руки он отпустил, и я сама его обнимаю, а он крепко прижимает меня и гладит по спине и придерживает затылок.

После тепла в теле появился огонь и я уже почти плавилась от поцелуя Хранителя. А его губы обхватывали мои более и более страстно и горячо. Но мне нравилось. Его желание чувствовалось, но и ощущалось что он сдерживает его.

— Моя Арифи — довольно протянул он мне в губы.

— Не твоя — с насмешкой заявила я — Это только поцелуй — добавила иронично.

— Будешь дразнить и я пойду против всех правил и прямо сейчас сделаю тебя своей — недовольно высказался он, но ответить мне не дал и поцеловал снова. Я не стала его раздражать и ответила. Он так красив вблизи. В отдалении тоже, но когда вблизи просто захватывает дыхание.

После поцелуя он сидел и просто обнимал меня.

— Сейчас я перенесу тебя к ним — сказал, но ещё долго не отпускал. Потом поднял мою голову и сказал бережно.

— Ты дорога мне, и я присматриваю за тобой. Если надо будет, произнеси моё имя, и я приду — потом чмокнул и я сразу перенеслась. Оказалась в обустроенном лагере где все меня ждали. Подошла, присела рядом с магом.

— Надо готовиться к тому, что скоро войдём в эльфийский город. — начал Гелм без вопросов и предисловий. Он протянул мне кулон и разъяснил, разглядывая:

— Этот с эльфийской внешностью.

Я хотела забрать и сразу надеть. Он неожиданно коснулся моей протянутой руки и остановил.

— Подожди!..— сказал как-то странно, а потом его взгляд стал ещё более непонятным. Он будто запоминал моё лицо. Все остальные подошли.

— Я рад, что ты остаёшься, — пробасил Басмин, и я тепло улыбнулась ему.

А Мельтем вдруг сообщил:

— На первом этапе, Арифи, ты можешь не надевать иллюзию. Просто надо достоверную легенду и подлинные документы.

Кажется, Гелму нужны были именно эти доводы.

— Все согласны? — обвёл он взглядом каждого, и они незамедлительно кивнули.

— А ты, Белая Птица, как думаешь? — он спрашивал меня. Я даже удивилась. Крелт только перед фактом ставил. Главное, что он сам решил, и всё. Пусть он с запозданием начал учитывать некоторые мои желания, но не переспрашивая и не особо интересуясь согласием.

А вот эти мужчины поинтересовались моим мнением. Хотя по словам Хранителя не должны были. Мне очень приятен вопрос и внимание, с которым они все ждали ответа. А я решила узнать причину такого их решения.

— Почему вы хотите, чтобы я осталась со своей внешностью?

Они стали приводить весомые аргументы.

— Так легче выполнять миссию. Чем меньше притворства и лжи, тем меньше ошибок,— пояснил Мельтем. С учётом того, что я не актриса, он, конечно, прав.

— Ты — не эльфийка и не знаешь, как себя вести. Мы тебя научим, но на это потребуется время. Поэтому лучше быть под своей внешностью и вести себя естественно,— добавил Гелм. Он на сто процентов прав. А я не подумала об этом. Хороша же разведчица!..

— Эльфы по-другому двигаются, у них своя природная грация. — дополнил Дроми. Смягчая слова, он развёл руки и тепло улыбнулся. Потёр шею. Кажется, ещё не полностью забыл какая у нас тогда вышла поездка. Я весело улыбнулась, вспомнив его кислое лицо в то время и сказала со смехом:

— Я всему научусь!

Он тут же прошипел:

— Попробуй только не научиться!..

Но тут вмешался Басмин:

— Ты очень красивая. Ты красивей эльфиек. Раньше я думал, что они самые красивые. Пока не увидел тебя — мне стало очень тепло от этих слов. Басмин говорил так искренно и от этого было ещё приятней.

— Драконицы не уступают эльфийкам в красоте,— Мельтем почему-то поправил Басмина. Закралось подозрение: а вдруг передо мной дракон?

— Девушки-оборотни тоже не хуже эльфиек,— промурчал Дроми. Оборотень заступался за своих.

— Но они все уступают Арифи. Она самая красивая на Тороге,— уверенно и убеждённо сказал Басмин. И почему-то с ним не стали спорить. Я бы тоже не спорила с таким силачом.

Меньше всех говорил Алсион. Он вообще молчал. Сделал невозмутимое лицо. Хотя я запомнила: когда решался вопрос, оставаться ли мне здесь, его маска дала трещину, и я видела у него какой-то странный взгляд. Только не могла понять, какой именно. Похож на испуганный.

Я вернулась мыслями к спору, потому что Гелм быстро его завершил.

— Арифи действительно можно выдать за эльфийскую полукровку. Я уже сделал нужную подвеску и документы. Менять внешность не придётся. Надо только запомнить свою легенду. Для этого я сделал необходимый кристалл.— он повесил мне на шею в начале одну цепочку, а потом дал в руки камень. Интересно, сколько ещё на меня наденут кулонов? Сами кулончики были из небольших камушков, оправленных металлом. Похожим на золото, но всё равно уже достаточно много всего висело.

— Тот, что я дал, меняет твою ауру, и от этого в ней появляются эльфийские цвета. А в кристалле не только твоя легенда, но и история эльфийского народа. Мир для тебя новый, и узнавать придётся всё с самого начала.

Я благодарно посмотрела на него. Вообще-то обучать меня должен Мельтем.

— Спасибо! — сказала с теплотой Гелму и повернулась к учителю. Что он скажет?

— Гелм лучше знает о своём народе,— высказался дракон. Мне говорил, будто всё так и должно быть, но на Гелма посмотрел с вызовом. Раскрыл его передо мной.

А я сразу посмотрела на мага и поинтересовалась:

— Ты — эльф? — я была неприятно удивлена. Ну вот. Оказывается, он воспользовался моим незнанием и уговорил идти в свои земли. Сам по себе вырвался вздох разочарования. И как после этого доверять ему?

Никто

(Басмин)

В рожу летит кулак здоровенного демона. Рывком отклоняюсь вбок, и кулаками, как кувалдами, со всей силы, быстро колочу демона в корпус. Завершаю замахом снизу и противник с грохотом рухнул в отключке.

Визгливые вопли глазеющих зрителей фоном прорываются через шумный ток крови бьющий по ушам. Теперь пульс угомонился и крики болельщиц заставляют морщиться.

— Наш победитель великан по кличке Бор, одержал победу над бойцом по прозвищу Кулак. — под эти слова я ухожу с площадки для состязаний. Бойца не назвали демоном, как озвучили, что я великан. Потому что эти бои в землях демонов, и тут практически все демоны. И отряд, в которой я работаю тоже, в основном, состоит из демонов. Подхожу к своей команде. Они болели за меня.

Вообще я наёмник. Один из таких же как я ребят наёмников. Капитан назвал команду — Перегонщики. Обычно охраняем караваны купцов с товарами. Между заданиями, для поддержания формы хожу на бои без правил. Один бой даёт мне заработок, как один рейд с караваном. Потом я отвожу ребят из команды в элитное заведение с доступными женщинами и мы хорошо проводим время. Я ещё ни разу не проигрывал. В отряде все считали, что капитаном должен быть я.

Ребята видели, как Орлик, наш капитан, оставляет себе львиную долю заработка, и считали это несправедливым. А я щедро делюсь с ними выигрышем. За это, и за то, что не подвожу во время нападений на караваны, они уважают меня. А вот Орлик, в последней схватке спрятался в повозке. Сел вместе с купцом, а потом сказал, что он стал последней преградой для нападавших. Но ему не поверили. Ребята из команды поняли, что он струсил, и обозлились. И рассердились ещё больше, когда увидели, что себе он оставил гораздо больше золотых, которыми расплатился купец. Да ещё захапал несколько драгоценных сувениров, отданных купцом в благодарность.

Был в отдельной комнате, с миленькой крошкой, которая ублажала меня. У этих женщин, на случай работы с большими мужчинами, как я, имелись очень дорогие артефакты. Но такие вещички окупались многократно, потому что довольные клиенты не скупились.

Отсыпал девульке достаточно золотых, и она старалась во всю. Лежал закинув руки за голову, и полузакрыв глаза смотрел, как женщина старательно, со стонами мучения, насаживается на меня, скача над моими бёдрами. А я наслаждался движущимся, обхватившим меня телом.

Тут, разбивая окно, кубарем закатывается наёмник убийца. Лицо на половину скрыто, тёмная одежда делающая его фигуру безликой, и тонкий подвижный силуэт. Такие убийцы действуют не силой, а скоростью. Он швыряет кинжал, а я моментом раньше скатился на пол. Женщина вскрикивает и заваливается на кровать, окрашивая простыни кровью. Даже вглядываться не нужно, сразу понял, что она мертва. Сам я успеваю метнуться к другому окну, и выпрыгнуть в него на землю. Чувствую, как спину словно обожгло сзади, но уже накрываю себя магией, и ухожу под землю.

Это моя магия. Я умею двигаться под землёй. Мне подвластны камни и металлы. Сейчас в просторной подземной норе я воздействовал на метал кинжала, и он покинул моё тело. А вот исцеляться придётся обычным образом. Надо создать тоннель до какой-нибудь естественной пещеры, и там затаиться до исцеления. Я догадывался, что Орлик пытался меня убить. Значит придётся менять и капитана, и группу, и страну.

Ранение оказалось более серьёзным чем я думал. Когда под землёй добрался до какой-то пещеры, то уже мало соображал, и соорудил каменное ложе не сознательно, а по привычке. Отключился на нём.

Просыпался несколько раз и метался в лихорадке. Тело горело и хотелось пить. Отключался от жара и боли. Снова открыл глаза и увидел сияющего парня. Силы были только смотреть, как он подносит к моим губам кувшин с водой. Я жадно выпил всё, что было и снова упал на ложе, заметив, что теперь лежу не на голом камне, а на мягкой шкуре постеленной сверху каменной плиты.

Парня вспомнил. Это Хранитель нашего мира. Удивило, что он мне помогал. Для чего я ему мог понадобиться? Парень начал разговор сам.

— Басмин, ты непроизвольно привёл себя в то место, где тебя ждал артефакт. Он звал именно тебя и ты инстинктивно оказался здесь. Это твоя судьба забрать артефакт власти и сплотить страны, став императором этого мира. Многие существа ждут от тебя помощи и ты нужен им, чтобы сделать их жизнь лучше. — под конец его речи я засыпал думая, что это всё настоящий бред. А моему организму после выздоровления нужен сон.

Да, я ощущал себя здоровым, но вероятно, до этого был на волосок от смерти, раз тело так реагировало.

Снова пробуждаясь думал о том, какой странный сон мне приснился, но открыв глаза увидел ту же картину, и сел, уставившись на сидящего рядом Хранителя. В этот раз он мне подал тарелку с едой.

— Ты не сон — озадаченно пробасил забирая еду. А парень слово в слово повторил, что говорил в прошлый раз. За то я успел хорошо поесть.

— Точно не сон — подтвердил я свои выводы, ставя пустую тарелку на пол.

— Басмин я сказал тебе правду. Ты знаешь кто я. И как Хранитель Торога я каждый день слышу мольбы о помощи. Но выполнять мелкие поручения бессмысленно, надо полностью менять жизни стран. Для этого нужен тот, кто поведёт команду в разные страны, и добьётся свершившихся переворотов в действующем правлении. Тот у кого есть для этого магическая поддержка и подтверждение его власти — я слушал, ощущая, что передо мной какой-то безумец несущий бред.

Я должен идти к правителям? К правителям? Бредятина.

У меня есть магическая поддержка власти? Что за чушь?

— Ты вероятно не осознал мои слова о том, что артефакт власти звал тебя к себе. В эту пещеру ты попал по зову — выдал парень. Он, действительно, что-то такое говорил. Пришлось спросить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— И где он твой артефакт? — я видел обычную пещеру и ничего больше. Но Крелт заставил меня встать и пойти за ним. Потребовал, чтобы я прислушался к себе. Сказал, что почти в бессознательном состоянии зов для меня был более ощутим.

Мы шли по очень тёмной пещере. Но мой дар хождения под землёй давал мне возможность видеть в темноте. Я спокойно шёл за Хранителем туда где света становилось всё больше. Думал мы выйдем на поверхность, а оказались в другой пещере. Там посередине в воздухе висела и вращалась корона. От неё отходили лучи света, и она словно звенела, и звала меня. Теперь её зов был явным, и я в полноте чувствовал его.

— Этот артефакт, корона власти, который создаётся вместе с планетой. Он призывает только достойного, и он выбрал тебя. Басмин возьми его и следуй своей судьбе. Улучши жизнь жителей Торога, они нуждаются в тебе — Хранитель произнёс это уверенно и торжественно. Корона словно отзываясь на его слова засияла ярче и звон перешёл в красивую мелодию.

— Нет, какой из меня спаситель. Я же не Белая Птица. Там в легенде действительно спаситель Торога. А я просто парень. Какая корона, какие правители. Я ещё жить хочу. Меня, даже командир отряда пытался убить, просто потому, что жадный и не хочет делиться, ни деньгами, ни властью. А правитель меня сразу прибьёт. Такие ждать не станут. — я был категорически против планов Хранителя.

Лицо парня вытянулось в начале от удивления, а потом от возмущения.

— Басмин, ты отказываешься помочь тем кто взывает ко мне о помощи? — словно неверя спросил парень.

— Спасибо Хранитель Крелт, что помог исцелиться, но к правителям, ты уж как-то сам. Улучшать жизнь стран это слишком глобально для меня. Я простой парень, и просто хочу пожить своей жизнью. — и не дожидаясь ответа Крелта я ушёл глубже под землю, и потом вышел на поверхность. Как и намеревался, поменял страну, и команду. Но меньше сближался с остальными, кто, как и я охранял караваны. Меньше нервировал командира, а увлечение боями без правил оставил в секрете.

Ту пещеру я посещал ещё не один раз. Я заметил, что меня она притягивает, а остальных наоборот отталкивает, поэтому она стала моим схроном.

Прошло несколько лет.

У меня всё обычно. Жизнь вполне радовала. Конечно после разговора с Хранителем я стал замечать нужды простых жителей городов и селений, но каждый раз думая, что надо идти к правителям, вытряхивая странные мысли, и отмахивался от них. Такое точно не для меня.

Однажды после очередного боя я шёл в дом увеселений, и на дороге возник Крелт. Только он был чуточку необычным. Словно немного прозрачным.

— Я заметил, что ты любишь человеческих женщин — сразу серьёзно начал он. Я подошёл и провёл сквозь него рукой. Понял, что он не сам явился, а прислал свою проекцию. И я должен разговаривать с этим?

— Ну и что? — грубо спросил. Что он мне предложит снова?

— Я по прежнему хочу, чтобы ты принял артефакт и повёл команду по странам. Даю тебе ещё один шанс — высказал он. Я отмахнулся.

— Мой ответ тот же — сказал, собираясь уйти.

— Ты не готов исполнить своё предназначение, и быть полезен своему миру, и его жителям. Я постараюсь это понять. Но тогда я нанимаю тебя, как обычного наёмника за плату. Меня устраивает твоя сила, и способности охранника. — таким было его новое предложение. После того, как он озвучил сумму вознаграждения за работу, я с радостью согласился. Передо мной появился свиток с договором, и я поставил кровью печать согласия.

— Сейчас скажи тем с кем работаешь, что у тебя новое задание, соберись и жди меня. Я скоро перенесу тебя и покажу кого надо охранять — договор исчез, а после этих слов исчезла и иллюзия.

Я сделал всё нужное и в номере отеля ждал когда появится Хранитель. Приготовил сумку с вещами, и не мешкал, когда услышал голос Крелта, который предупреждал, что сейчас он меня перенесёт.

Появился на поляне и уставился на хрупкую, тоненькую девушку, невероятной красоты. Увидел, что тут уже есть другие охранники, и они стояли преклонив колено. Пришлось сделать так же. Но склонить голову и оторвать взгляд от красавицы было трудно.

Она была той, кого я буду охранять, и кому надо помогать. Это заставило сердце стучать почти пробивая грудную клетку. Но отправляя меня с остальными Крелт в мыслях мне сказал.

— Басмин, помнишь, я обратил внимание, что тебе нравятся человеческие женщины. Поэтому запомни, ты здесь не на тех же условиях, что остальные. Ты в команде исключительно, как наёмник телохранитель. И вознаграждение уже переведено в банк на твоё имя. Я надеюсь ты помнишь, что по правилам наёмников, охранник не имеет право ухаживать за объектом защиты. Это прописывается в стандартном договоре, и ты его подписал. Как бы не вели себя другие, ты, не можешь преступить свои обязанности охранника и требовать что-то большее — Крелт обрушил на меня эти слова и мир стал темнее.

Но рядом с девушкой всё равно было невероятно тепло находиться. Она оказалась очень милой и доброй. Всё её поведение к нам её спутникам было свободным и необычным. Я привык к женщинам которые готовы мне услужить, и согласиться с любыми моими словами. Хвалить меня и всячески благодарить за всё. А эта девушка была другая. Естественная и непосредственная, в мыслях и словах, а также в поступках. Мне она сразу понравилась. И такая красивая, как самая прекрасная заря. Я смотрел на неё и даже от этого мне было хорошо.

И я не удивился когда все кроме меня заявили на неё права.

И не только заявили права.

Вот когда чётко вспомнились слова хранителя — «…что бы другие не делали…»

А они делали.

Малышка Арифи между мощными телами дракона и оборотня. Те специально придвинулись ближе чтобы стиснуть между своих мощных тел миниатюрную красавицу. У меня сердце бешено заходилось так я хотел сидеть там и прикасаться к ней.

А, когда демон стал её целовать, я смотрел как она отвечает и обнимает его. У меня в глазах темнело от желания, чтобы её руки так прикасались к моим волосам.

А потом демон немного не сдержался. Как я его понимаю. Я бы тоже потерял голову. Не зря этого демона называют Ледышкой. Мне спутники уже рассказали о нём. Я бы не был так сдержан, хотя я не демон. А он только целовал её. Но, как он её целовал, как я хотел бы целовать её. С дикой страстью.

Но малышка испугалась. И вот тогда дракон, и оборотень, завели её руки назад. Я смотрел как меленькая была выгнута, и пыталась вырваться. Как демон наслаждается её губами когда малышку держат. Как дракон повернул её к себе, и тоже целовал, а потом целовал оборотень всё так же удерживая, и не давая вырваться.

Только эльф, который ходил под иллюзией старика остался ни с чем. Сам себя перехитрил. Уверен он скоро снимет иллюзию и не станет удерживать себя и заберёт поцелуй Арифи. Один я останусь ни с чем.

Я смотрел какая она маленькая и хрупкая по сравнению с гигантами держащими её. И я безумно желал прикоснуться к её губам. И ещё безумнее желал большего с Арифи. И ясно осознал, что демон, дракон, оборотень и эльф, скоро, на моих глазах позволят себе большее и я тогда сойду с умак от желания.

Да я крупнее остальных, но можно достать артефакт из-за этого понимания желание не уменьшалось. Вот только есть Хранитель и его указ. И я знал, что потребует Крелт для исполнения моего желания.

Мысленно я призвал Крелта и сказал, что на всё согласен, лишь бы он изменил для меня условия, и я тоже мог претендовать на девушку. Но жестокий мальчишка сказал, что теперь уже поздно. Теперь есть Белая Птица, которая выполнит мою миссию. Он прервал разговор сразу, сказал, что ему не до меня. Он напомнил, что вместо судьбы императора я предпочёл быть никем.

Его слова отозвались горечью поражения. Мне оставалось только наблюдать за той, кто покорила моё сердце, и стараться быть, хоть чем-то полезным.

А потом Арифи вдруг умерла.

Все посерели.

Утрату почувствовал каждый. Они словно лишились жизни вместе с ней. Я видел их лица. Из мужчин буд-то забрали свет.

И я почувствовал это не меньше чем остальные. Словно из меня самого ушла жизнь. Кажется мне не нужны слова принадлежности. Кажется, Арифи и я, почему-то уже соединены магическими узами. Я сделаю всё для неё. Отдам жизнь, плоть и кровь. Всю свою душу. И постараюсь выяснить откуда эта связь, и какие она имеет пределы.

Гелм помог девушке. Пока Арифи была без сознания мы ждали Хранителя и он перенёс нас в свой храм. Там ребята говорили ему, но я догадывался, что мысленно они ему говорят больше. Ужаснуло и растрогало, когда девушка заплакала. В этот момент я еле сдержался, чтобы не напасть на Крелта. Понял, что малышку надо уговаривать остаться в нашем мире и сжал кулаки до боли. Надеясь что её сумеют убедить и удержать.

А потом Хранитель перенёс нас и остался с Арифи наедине. В этот раз я тоже с остальными почувствовал, что происходит с Арифи. Хранитель целовал девушку. Я даже видел обоих перед внутренним взором. Она сидела на его коленях, Арифи раза в два тоньше него. Хотя он довольно стройный, просто высокий, как и остальные. И возвышаясь над ней он держал её руки сзади.

И Арифи ответила на его поцелуй. Она смотрела на него такими сияющими глазами. Мне хотелось увидеть больше и ещё больше хотелось ощутить самому. Видение и само ощущение не вызвало отторжения. Так бывает если твою пару целует тот, кто тоже заявил на неё права. Значит Крелт поступился своей гордостью и принял правила нашего мира. Значит и он будет с девушкой вместе с остальными.

Я представил как они облепляют её. Представил как с неё снимают платье. Когда сегодня я увидел её обнажённой у меня перехватило дыхание. И вот теперь я почти видел в своих мыслях как её обнажённое тело гладят и ласкают. И если я что-нибудь не сделаю, то это произойдёт без меня.

Как же мне заставить Крелта уступить? Придётся пойти на крайние меры и всё же одеть ту корону. Более того, придётся обнародовать это, чтобы у Хранителя не осталось сомнений в моей полезности.

В городе

Спасение и обучение

— Будем выдвигаться в эльфийский город,— начал руководить Гелм.

Но мое к нему отношение ушло в минуса, поэтому я и бровью не повела. Он взял меня за руку и повёл.

— Будем разговаривать по дороге,— миролюбиво предложил маг, и мы пошли, растянувшись цепочкой. Потом рассредоточились на пары. Я с Гелмом в середине. Сзади наши бугаи Басмин и Алсион. Впереди — Дроми и Мельтем.

— Пока идём, приложи кристалл и просмотри.

Я легко шагала с ним и просмотрела информацию.

— Что ты запомнила? — сразу спросил он. Вообще-то учитель у меня Мельтем. Я недовольно посмотрела на мага. Потом пробуравила взглядом спину Мельтема. Вот что за отношение такое у моего учителя? Взял и сплавил свои обязанности на кого-то ещё!.. Я вздохнула и стала перечислять то, что прочла по кристаллу.

— Я — твоя двоюродная сестра. Нахожусь под твоей опекой.

Тут Гелм чуть сильнее сжал мою ладонь. Он так и вёл меня за руку. Говорила я тихо. Он наклонялся ко мне, чтобы получше слышать.

— А за руку обязательно вести?

— Тебе неприятно? Это из-за моего лица? Я скоро сниму иллюзию.

И тут я резко зависла. Иллюзию? Мельтем повернулся к нам и хмыкнул.

— А собирался до конца так ходить,— попенял ему учитель усмехаясь.

Я воскликнула:

— Ты что, не старый? — я даже возмутилась.

— Я эльф, а эльфы даже старые выглядят прекрасно и молодо. И я старый, очень старый. Просто мой уровень Силы не даёт мне стареть внешне.

Я всё же забрала руку.

— Зачем ты это сделал? — сказала и непроизвольно нахмурилась. Остановилась и спросила напрямую. Да, я была расстроена. Неприятно, когда обманывают. Вначале скрыл, что эльф. Теперь вот это... И как мне к нему относиться? Ведь он вроде должен помогать. А он меня использует. Гелм смотрел на меня и, кажется, не ожидал, что придётся оправдываться.

— Ну признавайся, что пытался оттолкнуть и не хотел понравиться,— снова подтолкнул Мельтем, делая признание за него. Я посмотрела на Гелма. Удивлённо посмотрела. Что уж говорить было очень неприятно. Сразу захотелось высказаться.

— Ты добился своего. Ты меня обманул. Ты мне совсем не нравишься,— мои губы расстроенно изогнулись. Я даже если бы хотела, не смогла скрывать, как к этому отношусь. Надо же: ещё не знал меня ни секунды, а уже такое поведение.

— Значит, я тебе не нравлюсь? — старческое лицо расплылось в загадочной улыбке. Я помню, она у него была такой же, когда он заявлял на меня права. И если раньше я думала, что он так сказал, чтобы спокойно командовать. То теперь начинала понимать, что он действительно с другими добивается меня.

Но, кажется, Гелм прямо сейчас собрался снять иллюзию.

— А теперь тоже скажешь, что я тебе не нравлюсь? — поинтересовался он, и его лик засветился. Вспыхнул — и вот уже на месте старика очень красивое существо. Прекрасные волосы, смесь золота и платины, кажется просто сияли. Лазурные глаза необычно большие и вытянутые. Ресницы и брови тёмные и чёткие. Кожа — как лепесток цветка. Черты тонкие и гармоничные. Он выглядел не хуже Светлячка. Хотя тот — почти бог. И, думаю, не хуже Алсиона.

Хотелось повернуться и сравнить. Еле удержалась. А моё рассерженное состояние никуда не делось. Поэтому я отомстила красивому эльфу.

— Не вижу, чтобы что-то изменилось,— заметила я холодно. Дроми прыснул, но быстро спрятал улыбку. Мельтем, наоборот, улыбался во весь рот и не скрывал насмешки. Басмин покашлял в кулак. Только Алсион сохранял сдержанность. Но за разговором следили все.

— Тебе уже говорили, что ты злюка? — удивился Гелм. Он не выглядел расстроенным. Только прикрикнул на остальных:

— Хватит ржать! Она не может так думать на самом деле.— Кажется, он не верил в мою искренность. Если сам врун, то и остальные такие? Но я не собиралась доказывать, что говорю правду. Сам потом поймёт.

— Гелм, ты же сам не плохой эмпат. Но если хочешь знать правду, то пойми, с тобой хорошие менталлисты и эмпаты. Арифи говорила серьёзно,— Мельтем спустил Гелма с небес на землю. Причём даже я поняла, что эльф вовсе не хочет знать как на самом деле я отношусь к нему.

И тем не менее после слов Мельтема Гелм внимательно посмотрел мне за спину. Я обернулась. Он смотрел на Алсиона и раздосадованно сжал губы. Алсион — тот, о котором сказал Мельтем? — менталист и эмпат?

Я вглядывалась в его глаза и осматривала лицо. Мне не было видно, почему Гелм понял, что я не лукавлю. Выражение лица демона было совершенно невозмутимым. А вот Басмин мне улыбнулся. Я улыбнулась ему в ответ и со вздохом посмотрела на Алсиона. Мне почему-то очень захотелось, чтобы он улыбнулся. Как тогда у речки. У него очень красивое лицо, а улыбка делает его непередаваемо прекрасным.

— Пошли,— потянул меня Гелм.

А я всё же сказала ему:

— Мог бы не беспокоиться. Я не из тех, кто вешается на парней.

На моё сердце в отношении эльфа наползла корочка льда. Я ведь никакая не прилипала. С чего он подумал обо мне так? Если бы я хотела на кого-то вешаться, то ещё на Земле этим занималась. Но я терпеливо ждала своего принца. Не знаю, медаль мне нужно дать за терпение или за идиотизм. Но с собой ничего не поделаешь. Это против моей сути — навязываться кому-то.

— Да понял я уже. Тебя, видимо, придётся заставлять обращать на себя внимание.— я заметила, что Гелм теперь смотрит как-то горячо. Как тогда, когда меня держали и целовали. Я воскликнула.

— Ну почему сразу заставлять? — удивилась я. Кажется теперь Гелм тоже поцелует.

— А таких, как ты, гордячек, проси — не проси, не посмотрят. Но это и понятно. Ты же так красива!

Вот, оказывается, как он обо мне думает. Я обвела остальных взглядом. Кажется, они все так думают. Я не собираюсь начинать вешаться на них, чтобы переубедить. Наоборот, сделала шаг от них.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ничего. Я сумею заставить. Ты обратишь на меня внимание,— серьёзно и страстно заявил эльф. Все остальные тоже выглядели задумчиво и решительно. Я занервничала и воздух словно накалился. Кажется Гелм доберётся до меня прямо сейчас.

Чтобы этого не произошло я постаралась разрядить обстановку. Не стала акцентировать внимание на этих словах. Сделала вид, что ничего не знаю и не замечаю.

И начала с того, что разбивая накал позвала учителя:

— Мельтем! Разве мне не нужно быстрее обучаться, как улучшить жизнь страны? — подтолкнула я его начать преподавать.

И надеялась, что он перейдёт на место Гелма, но Гелм вдруг снова взял меня за руку и недовольно сказал:

— Арифи, я всё время буду держать тебя за руку. Ты находишься в новом и незнакомом мире, поэтому тебе лучше находиться поближе к нам. И тебе, и нам спокойнее.

Ладно пусть так. Раз всем спокойней. А Мельтем встал с другой от меня стороны и начал со мной говорить. Мы уже выходили из леса.

— Хранитель перенёс нас в свой храм, минуя все охранные посты. И город уже близко. Сейчас ты его увидишь. На въездных воротах охрана проверяет только тех, кто не является эльфом. Поэтому всех, кроме Гелма, проверят, и тебя тоже. Но здесь только документы. На пограничной заставе ведётся ещё и обыск. Но мы, к нашей радости, там не были и, к счастью, здесь об этом не знают.

Что это за обыск, который так нервировал Мельтема? Я не спросила, потому что мы уже подходили к воротам.

Все как по команде сплочённо встали заслоном передо мной. Охранники даже не видели, как я проходила мимо них. А я не стала оборачиваться.

Сразу рядом с воротами находился красивый магазин. И оттуда некрасиво выталкивали средних лет мужчину.

— Я свободный! Смотрите на мою грамоту: мне дали свободу! Я имею право покупать еду в магазине! — надрывно говорил мужчина.

А эльф-охранник снова грубо пихнул его и отрезал:

— Это магазин господина Малсуна, а он не пускает к себе рабов. И бывших рабов тоже,— снова пнул мужчину эльф.

— Но в городе все магазины принадлежат господину Малсуну. И меня ни в один не пустили. Где же мне брать еду? — по лицу мужчины потекли слёзы. Он бессильно опустился в дорожную пыль, и бежавшие по щекам слёзы оставляли светлые бороздочки на его запыленном лице.

— Да хоть сдохни, мне всё равно,— равнодушно закончил эльф и зашёл обратно в магазин. Я всё это время возмущённо смотрела на происходящее, а теперь бросилась к человеку.

Поднимая с земли, отряхивала его и говорила:

— Мы дадим вам еду. Пойдёмте с нами!

Мужчина посмотрел на меня как на восьмое чудо света. А потом лицо его сморщилось от сдерживаемых рыданий.

— Это не поможет, добрая госпожа. Потом мне всё равно нечего будет есть. Мне остаётся только умереть.— он был в полном отчаянии.

— Вам надо пойти в другой город, а ещё лучше — вернуться к людям,— предложила я.

Он в ответ горько помотал головой.

— Даже после получения свободы раб не может вернуться к себе на родину. Меня никто не выпустит из этого города.

Я посмотрела на своих спутников. Дроми показал взглядом на Гелма. Мельтем посоветовал:

— Гелм у себя на родине, обращайся к нему,— опять сплавил меня Мельтем. Пришлось взглянуть на прекрасного эльфа. Хоть мне этого очень не хотелось. Я посмотрела на него неприязненно.

Он вздохнул и спросил:

— Ты хочешь, чтобы я ему помог?

Я тоже вздохнула и, откинув свои обиды, кивнула.

— У тебя есть печать,— помнишь о ней? Приложи к его руке и провозгласи этого парня для себя и своего народа кем хочешь. Хоть братом, хоть дядей. После этого я сделаю бумаги, и по документам он будет родственником эльфа и сможет свободно покинуть город. Правда, пойти он сможет только в твои земли, но это тоже неплохо. В любом случае лучше голодной смерти. Если ты его снабдишь деньгами, то он сможет хорошо обустроиться.

Я со всем согласилась, но Мельтем остановил наши действия.

— Просто так деньги давать нельзя. Я не знаю, что может делать этот парень. И не знаю, в чём ты нуждаешься. Но деньги можно давать только за выполненную работу.

Я вынуждена была согласиться, что Мельтем прав, но всё же человека было жалко.

— Неужели совсем нельзя дать деньги просто так? — мужчина следил за ходом нашей беседы, но вид у него был такой, будто он очутился в сказке. Только всё происходящее вокруг — скорее триллер, а не сказка. Мельтем строго и категорично подтвердил, и я больше не стала спорить.

Мы отошли подальше и нашли какую-то скамейку. Туда я посадила человека и быстро ушла в пространственную комнату. Не стала задерживаться. Так же быстро вернулась, прихватив печатку. Выйдя обратно, надела её на палец, и она вспыхнула. Увидела на гладкой поверхности кольца рисунок птицы.

Взяв руку несчастного, я приложила печать рядом с большим пальцем, и на коже засветилось белоснежное искрящееся тату.

— Ты первый, кто вошёл в мой народ, поэтому я назначаю тебя моим придворным.— мужчина даже не понял, чем именно его наградили, поскольку так был далёк от дворцовой жизни. Он думал — я снова его сделала рабом и поставила убирать двор. Типа дворника у меня на земле. И, кажется, был рад своей участи. Всё время говорил, что хозяйка добрая, и он не будет голодать.

Я была в замешательстве и поняла, что в нынешнем его состоянии отпускать куда-то равносильно смерти. Он сам не понимает, кем теперь является, и другие не поймут.

— Охранники его точно убьют,— шепнул мне Мельтем, и я понимала, что он прав. Пришлось брать мужчину с собой.

— Выбери себе имя. Я должна знать, как к тебе обращаться.

Он округлил глаза, губы затряслись. Он не знал, какое выбрать имя, и боялся это делать. Я стала перечислять из обычных земных имен, которые ему подходили. Мы сошлись на Андрее. Он даже не понял, что сам себе выбрал имя. Я попросила присматривать за ним наших силачей. И попросила найти место, где мы все поедим. А Андрею — ещё бы и помыться. И одеться. Но с одеждой я могла помочь, а вот с мытьём — нет. Пришлось снова смотреть на Гелма.

Кажется, постепенно мы снова придём к прежним отношениям. Если он больше меня не подведёт.

Гелм повёл нас в трактир. Там мои спутники сами сняли комнаты, отвели туда Андрея и всё заказали там для него. Меня оставили с Басмином в зале. Мы обедали и ждали их. На меня многие посматривали, но натыкались на взгляд великана. Поэтому никто не рискнул приблизиться.

Когда остальные спустились без Андрея, то тоже занялись едой. Гелм сообщил, что Андрей вымылся, поел и спит. А Мельтем поинтересовался:

— Что из экономики страны эльфов ты успела рассмотреть?

Я пила сок из каких-то местных ягод и чуть не подавилась. Непонимающе уставилась на учителя. Разве что-то можно было разглядеть?

— Мне ничего не было видно,— удивилась я.

Мельтем жевал вкусную ногу какого-то небольшого животного. Он только закатил глаза при этих моих словах. Но заставил меня ждать ответ, пока всё не съел. И уже потом, взяв бокал с каким-то напитком, строго ответил:

— Во–первых, мы видели пример монополии. А правитель страны обязан пресекать любую монополию на товары или услуги. Видишь, к чему приводит монополизация торговых точек? Когда у всех магазинов только один хозяин, то он может себе позволить как угодно заламывать цены и выставлять любые, даже антигосударственные условия.

Я внимательно слушала и мотала на ус. А Мельтем совершенно прав. Гелм был недоволен услышанным, но, думаю, Мельтем тут был ни при чём.

— Как думаешь, что нужно сделать правителю, чтобы избежать монополии? - был новый вопрос учителя.

Я напрягла мозги и вспомнила всё обилие магазинов, которое видела в прошлой жизни. Вспомнила всю систему скидок и акций в том или ином магазине.

— Конкуренцию. Надо создать конкуренцию! — додумалась я. И была рада, потому что Мельтем не поскупился на похвалу:

— Ты умница. Совершенно правильно. Правитель должен издавать такие указы, которые будут помогать расти конкуренции и снижать вероятность возникновения монополии.

Я засветилась, как лампочка. Здорово, когда получается, находить верный ответ. Они, видя моё счастье, тоже выглядели довольными. Даже Гелм немного оттаял.

Но на сегодня обучение Мельтем на этом закончил.

— Пойдёмте в комнаты, и я перед сном ещё потренирую нашу кошечку в пластике,— вставая, предложил Дроми. Только я не поняла, почему я кошечка, но меня заинтересовало, как он будет со мной заниматься.

В комнате все расселись на мягкой мебели, а гепард вывел меня на середину. Показал мне ряд упражнений на растяжку. Это была практически такая же гимнастика, как и на Земле. Не видя ничего страшного, я согласилась повторить. Только вначале быстро зашла в своё пространство и переоделась там в другую одежду.

Вышла в облегающих лосинах и футболке. Тут же все стали напряжены. Я ещё в прошлый раз заметила, что мужчины очень напрягаются, когда я ухожу в свои пространственные комнаты. И когда вышла, они странно отреагировали на мой костюм. Но я уже заметила, что здесь женщины так не ходят. Правда, мне было всё равно.

Под внимательными заинтересованными взглядами я стала тянуться туда-сюда. Вначале стоя, потом сидя, а потом лёжа. В общем, мне было уже не столь интересно, а просто трудно, но я терпела. Самое нервозное было в том, что все остальные пристально на меня смотрят.

Но я заставляла себя не смущаться, а сосредотачиваться и заниматься дальше. Мне ещё перед правителями надо будет предстать. А там уж смущения и волнения будет больше. Поэтому тренировка будет не только растяжки, но и в этом. И я продолжала тянуться и выгибалась как следует.

— Ну точно кошечка!..— с придыханием муркнул Дроми.

— Всё… ладно, красавица, тренировка закончена, но теперь спать, ты пойдёшь не так быстро,— прекратил занятие Гелм. Я встала с пола и посмотрела на них.

— А что я буду делать?

И Мельтем, глядя томно и страстно, приближаясь, ответил:

— Это тоже можно воспринимать как обучение. — И встав вплотную, он заключил меня в объятия. Я разглядывала его более внимательно, чем до этого. Он не так ослепительно прекрасен, как Гелм, и не так мужественно притягателен, как Алсион, и не обладает животным магнетизмом, как Дроми. Мельтем красив какой-то холодной красотой. Белая платина волос и холодная голубизна чуть серых глаз, не таких ярких, как у эльфа, но не менее внимательных и умных, тоже притягивала. Не сразу, но постепенно пленяя всё больше.

Вот только я не хотела пленяться ни ярким и прекрасным эльфом, ни Мельтемом, которого я пока не могла понять. И не готова была к продолжению с поцелуями. А сгущавшееся напряжение в комнате говорило, что всё к тому идёт.

— Я так хочу поспать в кровати, кажется, прямо сейчас усну. Это, наверное, после смертей отдых нужен. — Сказала Мельтему, отталкивая его и заглядывая в глаза. Напоминание о смертях должно было повлиять. Правда, второй раз уже придётся придумывать что-то иное, но хотя бы сейчас меня не будут смущать и дадут нормально отдохнуть.

Слова действительно сработали, и Мельтем пустил.

— Жестокая моя красавица, ты оставишь нас без ласки, тех кто хочет быть с тобой. А вдруг мы пойдём искать сговорчивых красоток за умеренную плату? - хитро проговорил Мельтем.

Я на миг замерла, а потом быстро сообразила и предложила:

— И Андрея возьмите с собой.

Мужчины от удивления пооткрывали рты.

— Я бы денег для него дала, но сложно наколдовать то, что ещё не видела. - предложила им.

Никто пока не показал местные эльфийские деньги. Гелм шагнул ко мне. Достал из поясного кошелька монетку. Золотую монетку.

— Наколдуй таких штук сто, и я буду носить твой запас для сохранности. Женщины у нас сами не расплачиваются.

Перед началом колдовства я заметила ему.

— У вас здесь всё гораздо хуже, чем я думала.

И уставилась на золотой кругляш. Вообще-то мне надо идентичную монетку. А я не знала, сколько в сплав добавлено примесей и какие они именно. Что там вообще у неё за состав… Пришлось полностью положиться на магию. Я захотела ещё таких же сто монет. И сразу в кошельке, как у Гелма. Только пусть на кошельке стоит моя печать.

Всё сразу появилось. Гелм магически проверил и подтвердил подлинность. Повесил мой кошель себе на пояс. Все на это почему-то посмотрели недовольно.

— Здесь я — её брат, и поэтому буду носить кошель,— отстоял своё право маг.

— Тогда у драконов — я,— сразу заявил Мельтем.

— А я — у оборотней,— так же горячо застолбил свое будущее право Дроми.

— А почему это вам так важно? — удивлённо спросила. Сдал себя и остальных Мельтем.

— Только господин той или иной девушки носит её кошелёк и расплачивается за неё.

Я уставилась на Гелма.

— Ты хочешь быть моим господином?

Ну и порядочки у этих эльфов!.. Я смотрела на мага, сердито сверкая глазами.

— И вам хочется? — уставилась на остальных. Они все смотрели в ответ как мужчины, которые смотрят на желанную женщину. Только Басмин был слегка насмешлив. Над ними. Не надо мной. А Алсион по-прежнему невозмутим и молчалив. Но он не участвовал во всём этом. Кажется, ему единственному наплевать, будет ли он носить мой кошель.

А Мельтем хоть и смотрел, как все, но гнул прежнюю линию.

— Арифи, так безопаснее. Я — дракон, и в нашей стране я буду твоим опекуном. Поэтому, соответственно, буду оберегать тебя и твоё имущество.

Красиво как заливает! Но по их поведению выходила ещё какая-то заинтересованность. Может, это большая любовь... к деньгам?

— У вас денег не хватает? — предположила я. У них сразу вытянулись лица. А что я ещё могла подумать? Басмин загоготал не то что на всю комнату. На весь трактир. Стены ходуном ходили. Он плюхнулся в кресло, и то застонало под ним. Вытер глаза и весело посмотрел на остальных. Я неуверенно выдвинула предположение:

— Я могу наколдовать вам всем много денег.

Гелм посмотрел на мой кошель. Он так и держал его, но теперь вид у эльфа был, будто он держит огромного таракана. Такое ощущение, что вот-вот отбросит его. Справившись с этим, всё же повесил его на свой пояс, а мне сказал:

— Я очень богат. Я хочу оберегать твоё имущество и тебя, а не забирать у тебя что-то. Это здешние правила такие.

И потом он кажется, выругался. Басмин веселился дальше, а Гелм, выпустив пар, спровадил меня в соседнюю комнату, которая была смежной, и они её отдали мне. У этой большой гостиной была ещё одна смежная комната, где спал Андрей. И я надеялась, что они про него не забудут. Пойдут по женщинам вместе с ним. Возможно, что у него и женщины никогда не было. Он выглядел таким забитым!..

Я зашла в своё пространство, разделась там и умылась. Наколдовала себе спальный комплект из мягкой приятной трикотажной ткани. Шортики и футболку. Расчёску и многое другое необходимое мне. После всего нужного сделанного перед сном отправилась спать. Заодно наколдовала платье на завтра и новые чистые спортивные вещи. Платье было похожее на то, что сняла. Чтобы не выделяться. Только цвета другого. Всё, теперь точно можно спать. Забралась под одеяло, но перед засыпанием неожиданно вспомнила Гелма.

Он меня настораживал. Теперь у меня не получалось ему доверять. А ещё интересно, что у магов и магических существ всё — как у обычных людей. Ходят к продажным женщинам, ушли всей толпой. Неужели у них здесь нет верности. Если так, я здесь точно не останусь. А то бросают на меня пылкие взгляды, особенно у Алсиона глаза светились, а потом идут к другим женщинам.

Вспоминая огненный взгляд демона, не заметила, как заснула. Спала я хорошо. Кажется, чуть-чуть просыпалась из-за голосов рядом.

— Ну что, попытка вызвать ревность, провалилась — тихо говорил Мельтем.

— У меня лицо Арифи постоянно перед глазами и то, как она тут на полу выгибалась!..— тихо воскликнул Гелм.

— Мне кажется она обиделась. Вдруг она перестанет нам доверять из-за твоих проверок,— уныло Мельтему муркнул Дроми.

— Она слишком красива. Чересчур; чрезмерно… Да ещё хорошая девочка. Я — как в ловушке, и сделать ничего не могу, и согласен с оборотнем, завтра же расскажешь малышке, что мы не сможем ей изменить и никогда этого не захотим. Связь принадлежности не даст нам это — тихо сокрушаясь поддержал гепарда Алсион.

— Хранитель просто поиздевался, и чувствую надо быстрее браться за изменения здесь. А после выполнения я уже не стану ждать разрешения — проговорил Гелм. Раздались вздохи.

— Хоть Андрей оторвался,— порадовался Мельтем за новоиспеченного придворного .

— За нас за всех,— добавил Дроми.

— Пошли, а то ещё разбудим её, — тихо позвал Алсион.

— Пусть близость недоступна, но надо начать готовить малышку и разжигать её, что бы потом она приняла нас всех — настаивал Мельтем. А дальше я снова спала.

Шаги

У зеркала

Сегодня мне обрисовали программу на день.

Андрей после ночной прогулки выглядел более уверенно и больше не тушевался. Понял уже, что жизнь изменилась к лучшему. Но и не наглел.

Я вышла, одетая к прогулке в городе. Выглядела как эльфийка. В таком, как надо, платье и все мои цепочки с кулонами-артефактами. Но сегодня, мы в городе и я решила наколдовать себе что-то красивое. Представила изящный гарнитур. Примерно какие видела в прошлом мире. Когда вышла, все сразу обратили внимание. Но первым пришлось заняться Андреем.

Он сразу встал передо мной на одно колено и принёс клятву верности. Это я поняла по словам. Было похоже. А магия заискрилась вокруг него, и я удивилась таким спецэффектам.

Вначале Мельтем мне объяснил, что так всегда происходит во время клятвы.

— Арифи, дорогая, тебе надо привыкать! Ты быстро принялась набирать себе людей. А клятву верности придётся принести каждому из них, — говорил седоволосый красавчик и словно гипнотизировал взглядом. Кажется, Мельтем решил более интенсивно меня покорять.

А потом Гелм велел снять украшения. Объяснил, что они привлекают к себе внимание своей инородностью. Даже иномирностью. Потому что ни в одной стране Торога такое не встретишь. Пришлось снимать. Но Дроми высказался, что украшения мне всё же нужны. А цепочки с артефактами надо прикрыть невидимостью.

Обговорив первым пунктом покупку украшений, Гелм осторожно потянул к себе. Я настороженно напряглась, но он вёл меня к зеркалу. Удивлённо взглянула на него в отражении.

— Я заплету тебе волосы. Эльфийские причёски сложные, а с распущенными волосами у нас не ходят.

А я действительно вышла, просто причесавшись. Волосы красиво струились по спине. Но делать было нечего. Пришлось согласиться на помощь эльфа. А он так смотрел на меня!.. Словно не причесать хотел, а съесть. Это меня нервировало. Не могло не нервировать.

Когда я пошла к зеркалу Мельтем почему-то сказал Басмину и Андрею спуститься в низ и ждать в зале. Гелм в это время встал сзади в отражении. Высоченный. Намного выше меня. И запустил обе руки мне в волосы. Касался головы, чуть массируя, и пропускал пряди сквозь пальцы. Я стояла, чувствуя смущение от его касаний. В то же время было так приятно, что окончательно смутилась. А он, кажется, был доволен до крайности. Я заметила это и, рассерженная, пыталась отмахнуться от приятных чувств.

Но его руки просто околдовывали. Длинные красивые пальцы больших изящных рук умело касались почти невесомо и на столько приятно что я выпадала из реальности.

— Лучше присядь — раздался нежный голос мага и я поняла что успела закрыть глаза балдея от того что он делал. Мне пододвинули стул. Вся мебель для более высоких жителей Торога была большая и сидя у меня болтались ноги. Пусть не сильно высоко, но всё же.

Попыталась воспротивиться.

— Это не похоже на причёсывание — заметила ему.

— Арифи, моя прелесть, тебе не нужно напрягаться. Я же не делаю тебе больно, не переживай и расслабься — завораживающим голосом говорил эльф и продолжал делать что-то такое от чего я уже не могла, ни возражать, ни говорить, вообще.

Не знаю как он так делал, но я не только полностью расслабилась, но кажется выпала в астрал. Не сразу поняла, что сижу запрокинув голову, а меня нежно, но жадно целуют. Одной рукой он продолжал массаж, а второй придерживал. Я уже во всю отвечала на его поцелуй, а остальные мужчины почему-то стояли рядом, совсем близко.

Но страха и злости не возникло. Гелм меня на столько расслабил, что я не могла злиться. Просто попыталась отодвинуть его и сесть ровно. Но моё расслабленное тело Гелм не пустил. Удержал голову снова припадая к губам и целовал обжигающим страстным поцелуем. А мои руки тут же потянувшиеся отталкивать нахального эльфа сразу захватили с двух сторон.

Я распахнула глаза ощутив что мужчины развели мне руки и не только держат их, но стягивают лямки платья с плеч. Возмущаясь и пытаясь вырваться видела длинные ресницы эльфа который закрыв глаза с наслаждением целовал меня. Других полностью было не разглядеть, я могла только ощущать и задёргалась понимая что они не только гладят меня по рукам и плечам, но и кажется собираются полностью стянуть верх платья.

Пискнула в рот эльфа когда почувствовала как ткань задевая вершинки съехала вниз и грудь теперь стала открыта. Задёргалась смущаясь и возмущаясь этому, а нахалы не постеснялись и положили руки на холмики и гладили теперь их тоже.

Губы Гелма заглушали мои протестующие возгласы. Он целовал, но в тоже время не позволял мне ничего говорить. А остальные гладили моё тело с двух сторон и я чувствовала что уже не просто гладят, но теперь сжимают холмики постепенно всё сильнее.

Я вспомнила что услышала сквозь сон. Мельтем говорил что они будут готовить меня к ним всем. А мне казалось, что это приснилось. Для меня это звучало дико, но для этих парней такое похоже вполне нормально.

От поцелуя голова кружилась и Гелм пустил мой рот.

— Арифи, милая — протянул нежно. Он держал мою голову и водил по губам пальцами. Я ощущала это, и что со мной делают остальные, и приподняла голову. Я и забыла, что сижу перед зеркалом, и мой взгляд тут же упал на моё отражение.

Я сижу и сзади стоит высоченный прекрасный эльф. Гелм снова начал массировать голову и я замерла перестав вырываться. Рядом с Гелмом стоял Мельтем и я ощущала и видела, как он гладил шею, уши и плечи. Мы встретились взглядами в отражении, и я словно ухнула с высоты в омут, так захватывало дух от смеси, смущения, страха и страсти, охватившей от глубины его глаз. Я видела Алсиона и Дроми стоящих с двух сторон. Они гладили руки и тело, и наглые ладони этих мужчин сжимали и оттягивали мои груди.

С ними я тоже встретилась взглядами смущаясь, и возмущаясь тому, что они держат меня, и позволяют себе всё это. А эти наглецы, не отводя глаз, вдруг опустились на пол, и наклонились. Я ахнула, увидев, и ощутив, как их рты обхватили вершинки, и теперь сосут их. Спинка стула не давала отклониться, но я пыталась вырваться, чувствуя жар, отозвавшийся в теле на смелую ласку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не давая закричать наклонился Мельтем, и закрыл мне рот своими губами. Жадный, страстный поцелуй кружил голову, и я ощущала, что рты мужчин стали сильнее сосать мои груди, заставляя стонать в рот дракона.

Я плавилась и возмущалась, и пугалась, и разгоралась ещё больше, и снова плавилась под руками и губами мужчин. Они не отпускали. Вырываться сил не осталось, но меня придерживали, и держали если я пыталась забрать руки или толкать. Сами они насладившись поменялись местами, и меня уносили жаркие поцелуи Алсиона, и мурчащего Дроми, а Мельтем и Гелм с жадностью сосали вершинки груди, и мяли её оттягивая к себе руками, и губами.

Я не знаю сколько они меня так мучили. Жадные мужчины не хотели пускать, но всё же отошли отлепившись от моего тела.

— Вы звери какие-то — тяжело дыша произнесла хриплым голосом.

— Накинулись на меня толпой, все разом — упрекала я, и непослушными руками поправляла на себе одежду.

— И даже не причесали — укорила я эльфа. Все они выглядели крайне довольными. Уже отошли и расселись по креслам. Гелм не вставая сделал движение рукой, и мои волосы стали красиво заплетены сверху, а остальные струились волнами по спине. Оказывается он мог так с самого начала, а предложение причесать просто уловка, чтобы получить от меня то, что им хочется.

— Милая, не сердись, тебе тоже было хорошо. Просто ты пока не привыкла, но мы постараемся, это изменить. — отозвался Гелм. И я буркнула

— Маньяки — на меня посмотрели удивлённо, а я поняла, что сказала слово на языке родного мира, в котором умерла, и поэтому меня не поняли. Видимо в этом мире таких определений не существует. Объяснять слово не стала, а поднялась со стула, но ноги дрожали от слабости.

Алсион быстро подошёл и подхватил на руки.

— Я понесу тебя вниз — сказал он, а Гелм подходя добавил.

— Покушаешь и будут силы идти самой. Попрошу у трактирщика бодрящую настойку. В трактирах всегда такую делают для работников, и ты тоже выпьешь. Сегодня нам надо много ходить. — объяснил эльф и я согласилась с настойкой. Все остальные тоже подошли. После этого всего мы будем заниматься делами? У меня же в голове каша. Я могла думать только о том что они делали со мной только что.

Но переживала тут я одна. Я видела с какой счастливой нежностью смотрит Дроми. Мельтем тоже не мог отвести взгляд. А Алсион мерцал своим фиолетовым горящим взглядом. Мужчины пытались скрыть довольные выражения своих лиц. Отводили глаза, но потом словно не могли не смотреть.

Только Алсион ничего не скрывал и не прятал. Он, как и ранее, прожигал меня глазами, но всё так же спокойное лицо. Кроме горящих глаз — полная невозмутимость.

Самым счастливым был Гелм. Он ловил нирвану. Его удовольствие меня раздражало.

Внизу ожидали Басмин и Андрей. Они уже заказали завтрак на всех и ждали нас. У Басмина было серьёзное лицо. Не такой тёплый взгляд как обычно. Но раздражения не было. Кажется он о чём-то размышлял. Андрей смотрел преданными глазами.

И вот за трапезой Мельтем дал мне задание.

— Сегодня день, когда правитель рассматривает жалобы. Смотреть могут все желающие, и мы придём пораньше, чтобы занять место. Понаблюдаешь за повелителем эльфов и запоминай, как он решает все спорные вопросы.

Я кивала. Мне будет интересно увидеть, как тут всё происходит.

— Но это будет вечером. А до того мы подыщем хороший особняк для твоей резиденции. Так же необходимо найти тех, кто будет в нём тебя обслуживать. Пойдём покупать рабов.

У меня еда в горле застряла. Я несогласно мотала головой и ужасно закашлялась. Нестерпимо покраснела ко всему прочему. Мельтем обеспокоенно посмотрел:

— Ладно, обойдёмся без рабов.

Меня ещё сильней задушило кашлем. Я ужасно смущалась этой глупой ситуации. Рядом за столом сидел Басмин и, видимо, решил помочь. Он заботливо хлопнул меня пару раз по спине. Мне даже пришлось руками упереться об край стола. Думала, что вместе с ним улечу вперёд. Там не то что кашель перестал. Думала — жить перестану.

Басмин извинился после того как все его отругали. Но я на него не сердилась. Он был такой простецкий!..

— Гелм — эльф. А ты, Басмин, — великан? орк? кто ты? — разглядывала я его черты. Он выглядел на лицо так молодо и симпатично. Но фигура при этом до того громадная. Я забылась и с любопытством наклонилась к нему. Пристально разглядывала. Опомнившись, отодвинулась и смутилась. Он тоже наклонился ко мне и так же бесцеремонно разглядывал меня вблизи.

— А я — всего: и того, и этого понемногу. И забрал самое лучшее, — улыбнулся он.

Я обратила внимание, что он не хочет делиться. Видимо, что-то очень личное. Настаивать и заставлять не стала. Он был явно на моей стороне, и я не хотела это терять. Просто отметила:

— Это видно, — и тоже улыбнулась.

Взгляд у него неожиданно стал какой-то пьяный. Его качнуло на меня, и я непроизвольно схватила поддержать.

— Глупышка. Спасаешь меня? Я же раздавлю тебя, кроху, — с добротой и заботой предупредил он, а сам вблизи вдыхал запах моей кожи и волос. Потом помотал головой, будто приводя себя в чувство. Встал и ушёл. Я посмотрела на остальных.

Взгляды у них тоже какие-то осоловелые. Сидят, моргают и начинают смотреть осмысленно. Что здесь наливают за напитки с утра пораньше? Захотелось посмотреть на Алсиона. Он сидит, расслабленно откинувшись на спинку стула. Сцепил руки на затылке и светящимися глазами невозмутимо наблюдает за мной. У него просто сумасшедшая выдержка. Ведь ему я больше всех нравлюсь. Он первый приударил за мной. Обиделся, наверное, на то, что отталкивала.

Я быстро доела и попросила воды. Перед уходом появился Басмин — мокрый и с кусочками льда на коже. Он опять встал с Алсионом позади меня и Гелма. Между ними шёл Андрей.

Польза

Впереди снова были Дроми и Мельтем. Я поняла: мы теперь так постоянно ходить будем. Пока не окажемся в другой стране. И Гелм меня у эльфов постоянно за руку водить будет. Наверное, я всё же к этому привыкну. Правда, присмотревшись к остальным эльфам, я не увидела, что девушек здесь так водили. Эльфы ходили совершенно по-другому. Впереди шёл парень-эльф, следом — девушка, и за ней обычно шёл раб.

Вот такие процессии передвигались по улицам. Но на нас не особо оборачивались. Вероятно, так тоже можно ходить. Мы зашли в ювелирную лавку, и я увидела множество украшений. Но меня не устроило ни одно из них. В моём прошлом мире всё же более красиво делали. Я поняла, почему те украшения не подходили. Местные ювелиры не дошли до подобной тонкости и изящества.

Пришлось надавить на мастера. Обговаривая детали через Гелма, заказала сделать то, что мне нравилось, и ювелир только глаза выпучивал на мои запросы. Гелм отдал аванс и доплату за скорость, и мы пошли по другим делам.

Стали выбирать дом для покупки. Все эльфийские строения оказались по-своему прекрасны. Я совершенно не могла выбрать. Никогда не видела таких домов. Чтобы настолько умело сочетались самые разные материалы, и от этого дом смотрелся просто волшебно.

Трактиры и магазины выглядели удивительно красивыми, но частные дома — это просто произведения искусств!.. Мои спутники быстро устали от моих восторгов и, заметно скучая, ходили, пока я никак не могла решиться с выбором.

— Мы ходим здесь три часа. Давно пора поесть. А потом можно забрать украшения — и сразу в центр, ко дворцу правителя. Арифи, либо ты сейчас выберешь сама. Либо мы сделаем выбор! — настоял Мельтем. Но я не могла указать ни на один из домов. Они все такие красивые!.. Посмотрев на моё лицо, Мельтем строго сказал.

— Всё. Идём обедать. Белая Птица останется без резиденции.

Я обиженно сжала губки, но всё ещё была в растерянности. Да разве тут можно выбрать? Купить хотелось и тот, и этот… Каждый дом был чем-то хорош.

Вообще город эльфов был сказочный. Здесь было море зелени и много очень высоких деревьев. Дома располагались даже на некоторых из них. Когда входила в город из-за случившихся событий мало на что обратила внимание. Теперь же видела, что даже городская стена была из высокого густого колючего кустарника. Но при этом с обалденно красивыми цветами. Гелм объяснил, что колючки и цветы ядовиты и эту стену не перелезть. Только перелететь, но в воздухе навешаны невидимые сигналки, поэтому перелететь тоже не вариант. А противопортальные артефакты не позволяют перемещаться и входить в город нужно только ногами.

Я удивилась его словам о том что это правило распространяется на всех кроме тех у кого в домах есть специальное разрешение правителя эльфов выстраивать портал. Ну и конечно сам правитель давал себе такое право поэтому дипломатические миссии могли переноситься во дворец повелителя эльфов либо в свои резиденции.

Дом решено было купить любой.

— Арифи, пусть он купит на свой выбор. Тебе же все нравятся значит он не ошибётся, — предложил Алсион, и остальные дружно поддержали. Гелм сдался. Он оставил нас и сходил договариваться о покупке. А мы пошли подкрепиться. Позже эльф присоединился и доложил: «всё сделано». Я не знала, расстраиваться мне или нет.

— После дворца пойдём в этот дом. И ты посмотришь на него. А Андрея мы отправим туда уже сейчас. Пусть подготовит всё к нашему приходу, — командовал Гелм. Он поел очень быстро, и мы не задержались за едой. После этого сразу пошли смотреть на мои украшения.

Мастерство ювелира оказалось на высоте. Он успел сделать мне требуемый комплект за считанные часы. Но идти смотреть на повелителя эльфов без украшений нельзя. Гелм сообщил, что мы идём не как участники тяжб, а в качестве зрителей. И если не хотим стоять в толкучке тех, кто победнее, то надо и выглядеть соответственно.

Фасад дворца эльфийского правителя был невероятно величественный и прекрасный. Но жалобы он принимал в здании по соседству, больше похожем на большую просторную беседку. Просители располагались в передних рядах. Те, кто пришёл посмотреть, сидели дальше. Многие стояли, — те, кто не успел занять стулья. А мебель для сидения была больше похожа на маленькие кресла.

Мы были среди опоздавших, но охранник осмотрел нас, — провел фейс-контроль, — и сам заставил расступиться тех, кто остался стоять. Гелм повёл нас вперёд. Правда, рассадил всех на задние кресла. А вот меня утянул за собой вперед, а там прошёл на самые удобные места. В первом ряду. В партере! Просто попросил сидевших эльфов уступить место. Те возмущённо взглянули на него, а потом вдруг разом встали и ушли. Гелм посадил меня и сам сел рядом. Я проследила за ушедшими. Они быстро выходили из здания. Часто оборачивались, кидая на нас удивлённые взгляды.

До появления повелителя время ещё было. В ожидании народ в помещении тихо переговаривался. Но тут просто вбежал какой-то величественный эльф. За ним бежали охрана и сановники крича «Повелитель, повелитель». Не сразу догнали его. Тишина обрушилась на этот павильон, а вбежавший сразу уставился на Гелма. Стоял и смотрел на него каким-то безумным счастливым взором. Гелм тяжело вздохнул:

— И я счастлив тебя видеть! — говорил он очень тихо, одними губами, и говорил не мне, но я услышала. Он вообще выглядел сейчас каким-то потерянным. А повелитель эльфов оказался не менее прекрасным, чем Гелм. Даже схожесть была. Или мне показалось. Эльфы выглядели для меня все на одно лицо. И только у двоих сейчас счастливо блестели глаза. Это смотрелось очень трогательно. И я уже не жалела, что повелась на уговоры Гелма. Кажется, у него была причина стремиться сюда.

Повелитель успокоился и придал лицу невозмутимость. Потом чинно направился к своему креслу.

Разбирательства начались немного раньше. За повелителем я наблюдала спокойно. Мне было интересно, но трепета как перед кем-то важным я не чувствовала. Вероятно, я нечувствительна к власть имущим. К Хранителю Крелту я тогда тоже отнеслась панибратски. Что поделать. Земное восприятие. «У кого нет царя в голове, у тех царь на троне».

Действие началось. Первыми к правителю вышли два эльфа. Гелм шепнул мне, что они очень старые, и я поверила ему на слово, но переспросила:

— Старее тебя? — и Гелм сразу ответил, что он старше. Так же, как и повелитель, тоже значительно старше этих двоих. А эльфы оказались спорщиками. Но повелитель, кажется, их даже не слушал. Он стал следить не только за Гелмом, но и за мной. Кажется, меня заметили. И, по-моему, совершенно не вовремя. Слишком рано.

Но я всё же внимательно слушала спор. Двое эльфов изучали звёзды. И сто лет назад они, глядя на одно и тоже созвездие, предсказали два совершенно разных события. И вот как раз настал тот день, когда оно должно было исполниться. И каждый из спорщиков подтвердил свою уверенность в предсказании деньгами. Каждый из них ставил на своё событие сто золотых монет. Я не запомнила, как монеты называются, но услышала, что ставка была один к тысяче.

Выигравший должен был получить целое состояние. Так мне пояснил Гелм. Но вот как раз с тем, кто выиграл, они и не могли разобраться. Один предсказывал, что страна обретёт двух правителей. А другой — что повелитель найдёт свою избранницу. У обоих спорщиков были растерянные лица. Они по-детски обиженно смотрели на главного эльфа, надеясь, что тот объявит хотя об одном сбывшемся предсказании.

Сверкая глазами, будто звёздами, повелитель эльфов посмотрел почему-то на Гелма. И почему-то взгляд был такой заговорщицкий, что ли. А Гелм почему-то отрицательно помотал головой, на что руководитель ухмыльнулся. А Гелм ещё почему-то показал знак победы двумя пальцами. Но это у нас на Земле «победа» так означает, а что означает здесь, я не поняла. А повелитель перевёл взгляд на меня и поднял брови. А Гелм тихонечко незаметно кивнул. Я рядом сидела, только поэтому и увидела.

Повелитель тут же расплылся в шикарной широченной улыбке, а заговорил вообще какой-то бред. И это так решаются здесь пари и споры?

— Граф и вы, маркиз, — начал лучащийся главный эльф.— Вы оба проиграли. Но то, чем вы занимаетесь очень интересно вашему повелителю.

Как же трудно быть главнюком!.. Мало того что дурацкие споры решать, так ещё и говорить о себе в третьем лице.

— Поэтому вы удостаиваетесь награды за свой труд. Советую использовать награду для дальнейшего развития вашего дела.

Оба спорщика готовы были землю целовать у ног своего правителя. Они мигом побежали к казначею. Туда их направили за наградой.

— Давай я тоже на что-то поспорю, а мне просто так денег дадут. Состояние мне не помешает, — сердито высказалась я Гелму.

— С такими тратами эльфам никаких рабов не хватит. Если повелитель так сорит деньгами, то странно, что вы пó миру не пошли, — злилась я. В этой стране лился и пот рабов, и их кровь. И для чего? А чтобы эльфам интереснее было спорить? Наше перешёптывание прервали соседние эльфы. Недовольно одёрнули и смотрели с осуждением. А мне просто невозможно сильно захотелось уйти. Раздражали эти красивые и долгоживущие гордецы.

Следующими спорщиками были хозяин и его раб. Все возмущённо загудели, что раба вывели к повелителю. Но оказалось, что он уже бывший раб, и освободила его магия, — магия его собственного господина. С чем тот был категорически не согласен. Он пришел, надеясь на помощь повелителя. Правитель более сильный маг и эльф надеялся, что он отменит уже сделанное волшебство.

Своего бывшего раба эльф притащил закованного в цепи. Я увидела мужчину среднего возраста. На его лице и теле были следы побоев. От гнева мои руки лежащие на коленях, сжались в кулаки. Тут вдруг их накрыла большая ладонь Гелма.

— Ты хочешь защитить того раба? — больше утверждал, чем спрашивал он.— С ним всё будет хорошо. Смотри.

И руку не убрал, а я совсем забыла об этом, потому что внимательно смотрела на происходящее.

А всё было абсурдно до глупости. Споривший эльф был падок на деньги. Он чуть ли не трясся, когда говорил о золоте. И спор был на исчезновение монеты. Совершенно глупый спор. Но хозяин заинтересовался и не отказался участвовать. В случае выигрыша раб должен был показать, как можно значительно сэкономил на нём. И это ещё больше убедило эльфа согласиться.

Спор был довольно прост. Эльф с помощью магии делает так, что монета исчезает. Раб должен был без магии сделать то же самое. Следили и хозяин, и любой свидетель. И раб настоял на магическом пари. Умный человек предложил это под предлогом того, чтобы эльф не мучился с решением. И хозяин был уверен, что он соглашается и сэкономит на рабе. Да ещё увидит настоящее чудо. А такое условие, как свобода для раба, эльфа мало беспокоила. Всем известно, что здесь это — всего лишь фикция.

И, конечно, исчезновение монеты на самом деле было обыкновенным фокусом. Раб сделал всё довольно ловко и просто. Он подтвердил свою правоту, дополнительно продемонстрировав фокус при всех. Я не отследила, но он так искусно двигал пальцами, что не увидел никто, как монета будто исчезла.

Весь зал возмущался нахальству простого человека. А он криво улыбнулся разбитыми губами. В общем, его чуть прямо там не прибили. Ему светила не свобода, а смерть. За свою смелость или даже скорее наглость.

Я, разволновавшись, вскочила, но Гелм быстро усадил меня назад и встал сам.

— Я очень люблю собирать диковинки, — начал он после того, как повелитель позволил ему взять слово. Гелм сейчас выглядел необычайно важно и торжественно. Открылся совершенно с новой стороны.

— Я вижу, что этот раб и есть такая диковинка, — продолжал Гелм.

— Поэтому я прошу у его хозяина возможность выкупить этого раба. Если он просто его убьёт, то не получит с него ничего. А так у него будет хорошая денежная компенсация

После этого выступления Гелм сел и шепнул мне:

— Я тоже сыграл на его жадности. Уверен — он не откажется от денег, и ты освободишь ещё одного человека.

Он был прав. Бывший хозяин недолго думая согласился. После этого повелитель признал спор завершённым. Коварный раб отходит новому господину за тысячу золотых монет. М-да уж… Тот эльф был действительно очень жадным.

— Ты мне сама дашь эти деньги. И ещё вернёшь те, что я потратил на дом. Это твой дом по документам, сама и плати. — прошептал Гелм. Я хихикнула в ответ на его недовольную тираду, но мне было очень радостно, что ещё один человек спасён. А окружающие на нас снова зашикали, и мы продолжали слушать.

Дальше был спор между двумя братьями за руку одной эльфийки. Она вначале стала невестой одного брата, а потом оказалось что она — истинная пара ещё и другого. У первого ни кола ни двора, а второй богач. Настаивал второй жених, но магия уже соединила её вязью с первым. Братья оба были красивые, да и девушка тоже.

И второй брат пришёл просить, чтобы своей силой повелитель убрал обрядные магические метки. Они были в виде золотых вязей вокруг запястья. Смотрелись удивительно красиво. Бедный из братьев выглядел несчастным. Он больными глазами взирал на повелителя, и тот вдруг посмотрел на Гелма. Я видела, как Гелм сильно нахмурился и еле заметно отрицательно помотал головой.

После этого нахмурился уже повелитель. Он просто вскочил со своего величественного места.

— Девушка будет женой обеих братьев. Я так сказал, и кто будет противиться этому — умрёт!

Сначала в зале начался гомон, но после последнего слова образовалась гробовая тишина. Вся спорящая троица быстро поклонилась повелителю и сочла за счастье поскорее смыться. А повелитель резко сказал:

— На сегодня всё! — И тоже почти выбежал оттуда.

— Кажется, я какое-то время пробуду во дворце, — задумчиво сообщил Гелм.

Мы только успели выйти из здания с остальной толпой, чтобы присоединиться к нашей группе, как к нам подошло несколько эльфов-охранников. Они уведомили Гелма о приказе повелителя проследовать за ними.

Чувства

Факты и планы

Гелм сказал провожатым, что сейчас последует за ними. На это ему ответили, что правитель желает видеть его вместе со спутницей.

— Это был приказ? — напряжённо уточнил маг.

— Только пожелание, ваша светлость. Мы ни в коем случае не вправе, задерживать ваших спутников,— заверил охранник. Он даже испугался серьёзного задумчивого взгляда эльфа.

— Тогда обождите в сторонке! — повелел Гелм. Провожатые низко поклонились и отошли. Маг повернулся к нам.

— Ваша светлость? — с долей ехидства спросил его Мельтем.

Но Гелм стал объясняться передо мной.

— Арифи! Горсион — повелитель, которого ты сейчас видела,— мой брат. Родной,— Гелм выдохнул после этих слов. Кажется, ему стало легче.

— Сочувствую!..— высказалась я, и он выпучил на меня глаза. Потом посмотрел на остальных. Мельтем развёл руками. Подняв плечи, он извиняющимся и насмешливым взглядом смотрел на эльфа. Потом его лицо отразило ехидство, и он повернулся ко мне.

— Арифи, я знаю, что ты говоришь искренне, но это на самом деле трудно осознать.

Я же на это недовольно и сердито выговорила:

— А вы завязывайте раздувать самомнение!..

Мельтем вдруг шагнул и нежно провёл по щеке. Я даже растерялась и смутилась. Не ожидала ласки в этот момент.

— Не сердись, Арифи. Риатара наша шипастая.

Вот это извинение! И не знаешь, он постарался сгладить или ещё больше посмеялся? Но злость тем не менее сразу прошла. Стало интересно увидеть эту риатолу.

А Гелм наблюдал за сменой моего настроения и подтвердил:

— Точно с шипами. Это ж надо было так сказать! За всю свою жизнь я ни от кого такого не слышал — никак не мог он отойти от моей подколки.

— Вот смотри, рассержусь,— вроде сказал легко, а взгляд у него задумчивый. Предвкушающий. Я поэтому даже уточнять не стала. Что будет, если рассердится?

А перед уходом Гелм встал очень близко, и я недоумевающе посмотрела. Он наклонился совсем низко и вдруг прижался своей щекой к моей.

— Гелм?..— выдохнула недоумевая его открытости.

— На нас же все смотрят. — тихо напомнила, чтобы он одумался. Ведь тут толпа самых разных эльфов. Они групками стояли и обсуждали разбирательства не спеша расходиться.

— Будешь отталкивать, злюка? — так же, как и я тихо прошептал он.

— Тогда выдашь себя с головой. Эльфийки очень покорные, и твоя непохожесть многих заинтересует — предупредил он. Принц по сути.

И я собиралась, но после его слов только выдохнула. Он даже руками не касался. Просто стоял так и кажется, блаженствовал. Потом шумно выдохнул и отошёл.

— Я приду в дом, когда смогу освободиться,— сообщил он быстро и широким шагом направился во дворец.

— Пойдёмте! Андрей там, наверное, всё приготовил. Разместимся и обсудим дальнейшие планы,— спокойно предложил Алсион. Он безразлично воспринял то, что Гелм — родной брат правителя. Дроми к этому отнёсся с бóльшей нервозностью. Басмин тоже был невозмутим.

А потом Алсион вдруг оказался совсем близко, и неожиданно я оказалась у него на руках, и у меня дух захватило. Не только от того, какой он сильный. Басмин в этом плане мощнее. Но просто Алсион сейчас так близко. И он взял и схватил. Не говоря ни слова. Со своими горящими глазами и бесстрастным выражением лица. Я удивлённо уставилась на него.

— У меня есть силы, я могу идти — объяснила и думала отпустит.

— Девочка я просто хочу нести тебя на руках. Снова будешь брыкаться? — спросил он.

Мне не нравилось чувствовать себя маленькой. Но только не сейчас. Каждый раз когда Алсион проявляет ко мне внимание я ощущаю тепло и радость. Даже, когда утром он ласкал меня с другими, я, видя его, и чувствуя его губы, особенно таяла. И сейчас решила больше не возражать. Сердце застучало от волнения и смущения. Горло пересохло, и я вообще ничего не могла сказать. А он вдруг говорит:

— Не пытайся. Результат будет непредсказуемым.

Я старалась сообразить, что он мне говорит. Удивилась. Я не должна пытаться ему возражать, потому что будет непонятный результат.

— Это как? Почему? — я не понимала, о чём он. Как это так — я не могу кому-то возразить? Это что-то совсем странное.

— Женщины не должны сопротивляться демонам, иначе те начинают терять голову. Огненные сущности. Взрывные характеры,— и говорил так будто не о себе.

— И что тогда делать? — с какой-то непосредственностью расспрашивала я. Он спокойно нёс меня по вечернему городу. Остальные шли рядом. Не скрываясь, прислушивались к нашей беседе.

— Быть послушной и покорной. Позволять делать с собой все, что хочет демон.

Я онемела от удивления и только головой помотала в шоке.

— Арифи, я давно ждал когда Алсион расскажет тебе правила нашего мира по отношению к демонам,— вдруг сказал мне Мельтем. Мы встретились с ним взглядом, и дракон был довольно серьёзен.

— Я — тоже котёнок,— муркнул, поддакивая, Дроми.

— Арифи, каждый раз было страшно смотреть, как ты отталкиваешь демона,— добавил Мельтем.

Кажется, гепард был с ним согласен.

— Да вы, парни, трусоваты! — воскликнула.

— Неужели считаете правильным защищать огромного бугая, а не маленькую меня? — спросила удивляясь. Басмин только хмыкнул на этот вопрос и промолчал. Он вообще сегодня был странно молчалив.

Дроми на мои слова зашипел, а Мельтем усмехнулся и объяснил.

— Миниатюрная ты не вспыхнешь так, что половина города сгорит. — я прислушивалась к его словам.

— Женщины у нас не обладают большими магическими ресурсами и поэтому не представляют опасности. А вот демонический огонь сжигает практически всё. Даже артефакты. Против него нет блокировки. К счастью такое может произойти только если женщина сопротивляется демону. В других случаях демоны не взрываются. Вот отсюда и магические и общественные законы обязывающие женщин не сопротивляться демонам. — я слушала открыв рот. И невольно спросила.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— И женщины всегда соглашаются быть с демонами?

Алсион ответил:

— Я видел неоднократно, как женщины отказывали демонам, но те зверели и потом несколько дней не отпускали своих непокорных избранниц,— а потом Алсион закончил:

— Привязывали и после этого было многодневное принудительное обладание. Тогда женщины становились покорны. — Я посмотрела на демона. А он продолжил так же искренне, как и до этого:

— Если демон влюбляется в человека, то это всегда не взаимно. А слишком огненные чувства заставляют накидываться на избранницу снова и снова.

Я сразу в негодовании воскликнула:

— Хороши же чувства!

Алсион невозмутимо ответил:

— Демоны не умеют любить по-другому.

И я наконец уточнила у него.

— Зачем ты мне всё это рассказываешь? — и он с каменным выражением лица ответил.

— Ты избранница демона. У тебя больше нет выбора. Тебе надо начать привыкать к этой мысли.

Я удивлённо переспросила:

— Я знаю только одного демона. Тебя, Алсион. Ты говоришь о себе? — вопрос вышел тихим и растерянным.

— Да, Арифи. Постарайся привыкнуть к мысли, что ты будешь со мной. И постарайся больше не сопротивляться мне.

Это он так говорит, потому что влюбился в меня? Что за странный мужчина. Но сказала я то, о чём он, кажется, забыл.

— Ты не один пристаёшь, вы все лезете ко мне. Как тут быть спокойной. И я не просто женщина. Я Белая Птица. Вас, демонов, много, а я такая одна. Вам нельзя заставлять меня.

Алсион спокойно ответил:

— Хранитель обещал не принуждать тебя к обряду единения. А во всём остальном он не отказал. Потому что ты теперь живёшь здесь и он тоже понимает, что тебе надо привыкать к правилам этого мира. Я и мы все будем обладать тобой. И, когда встанет выбор: отдать себя мне или смотреть, как я умру, — ты согласишься принадлежать мне. Каким бы образом я ни захотел это делать. Но сам я постараюсь всё сделать для твоего удовольствия.

Я сразу переспросила:

— А почему сразу «умирать»? — сердце в груди замерло только от одной мысли об этом.

— Потому что демон тоже умирает сгорая и сжигая всё вокруг. Демон не может жить без своей избранницы. При твоём отказе я умру на твоих глазах, произойдёт мощнейший взрыв и ты погибнешь тоже. Даже Хранитель может не успеть спасти тебя. А ты ему дорога. Так случилось, что ты пара демона, и в этом случае лучше, чтобы я обладал тобой, чем мы умерли бы.

Ох, ё-ё-ё-ё. Мне оставалось только задуматься над всем этим. С Хранителем Крелтом, наверное, надо поговорить. Ведь есть же какой-то выход. Он же Хранитель. Он должен найти решение. Вот такая постановка перед фактом меня не устраивала.

Мы, наконец, пришли в дом. Здесь Алсион меня отпустил и отошёл. Они дружно прошлись по дому и всё обследовали. Все сошлись на том, что дом подходящий. Я согласилась с ними. Дом был хорош. В меру уютный. В меру шикарный. Здесь было всё необходимое. И был ждущий нас Андрей и второй парень — выкупленный раб. Спасённый от смерти. Им пришлось заняться сразу. Прижать печать. Помочь выбрать имя. Принять клятву верности.

Вот у меня уже два своих человека. Андрей и Артём. Они оба участвовали в разработке наших планов. Готовка и уборка пока что тоже была на них. Но Мельтем приказал им найти расторопных служанок, а самим помогать в наших делах.

Мои все знали, что основная цель — отмена рабства. Поэтому решили, что необходимо разыграть пару трагических наглядных случаев с рабами. Когда Белая Птица явит себя, всё уже должно быть готово к этому.

Найти самых больших рабовладельцев. Подставить принародно. Не только у меня, но и у остальных вызвать слёзы и жалость к рабам. Тогда это объяснит мотивы, побудившие меня пойти на отмену рабства. При этом негодование эльфийского народа направится не на Белую Птицу, а на тех, из-за кого посланница была расстроена.

— Арифи, ты ведь ещё и монополию убрать хотела,— вдруг напомнил Дроми.

— Значит, надо одновременно убить двух зайцев. Посетим поместье Малсуна. И не просто посетим, а внедрим туда своих парней. Этим и займутся Андрей и Артём. Мы не только рабство отменим, но ещё отберём у него лицензию на торговлю,— вещал Мельтем, и все согласились, что это отличная идея.

— Мы разрушим все устои эльфийского народа. Но надо постараться при этом не разорить его,— напомнил седовласый учитель. Потом сам стал размышлять вслух.

— Если будут отпущены рабы и самый богатый купец не сможет торговать, то с чем останется страна? — дракон задал очень верный вопрос.

Я разволновалась. Вскочила:

— Да я могу всем столько денег дать, что эльфы будут купаться в золоте!!

Но Дроми, сидевший рядом, потянул сесть и неожиданно для меня сказал:

— Стране действительно нужен реальный источник дохода. Чтобы обеспечить казну деньгами с налогов. Тогда государственные банки смогут дать заём начинающим торговцам. И пустующая ниша купцов будет заполнена. У нас в государстве идёт торговля скотом и остальной продукцией, которую получают от разведения скота.

Я даже удивилась, что животные разводят других животных. Пусть и не оборотней, но всё же. Это как-то дико. Но что я могу понимать в оборотнях?

В общем, у нас продумывалось и организовывалось всё очень серьёзно. Разведка и внедрение. Каждому предоставлялся квадрат, в котором он будет действовать. Со мной должен оставаться кто-то один. Меня, к сожалению, до разведки не допустили. Но я должна выяснить, что дарить эльфийскому народу. Это ведь тоже моя миссия.

На завтра у всех были обозначены квадраты. Со мной оставался Дроми. Он будет ходить и помогать высматривать, какую нишу в торговле могут для себя забрать эльфы. Оборотень не скрывал удовольствия от того, что будет рядом со мной.

Не сон

Вчера уже засыпала, когда они всё ещё обсуждали, чем занять эльфов. И занятие для гордого народа должно больше походить на хобби, чем на заработок. Меня тогда кто-то пересадил на руки, и я всё же заснула.

Неожиданно, но я вижу себя в том храме эльфов. Который был построен, чтобы поклоняться Крелту. Вообще-то я не здесь засыпала. А сейчас я всё ещё сплю? Почему тогда настолько реально чувствую себя? Сижу на диване рядом с Хранителем. Тот шикарный диван, который Хранитель перенёс в храм, когда целовал меня.

Крелт спокойно лежит на мягком покрытии, и он смотрит на меня. Я вижу, что он держит мою руку. Переплёл пальцы, а взгляд, бархатный, обволакивающий.

— Вы правильно движетесь, и Гелм верно открылся брату. Он сможет выяснить на сколько Горсион согласен с теми изменениями, которые ты хочешь внести в жизнь эльфов — начал он, и похвалил нас всех.

— Я постоянно слежу за тобой и за теми, кого отправил тебя охранять и помогать. — добавил, а я уже поняла, что он глаз с нас не спускает. Ненароком вспомнилось.

Из пособия «Шпионаж для „чайников“:

Как обнаружить „хвост“?

1) Подумайте о преследователях.

2) Осторожно обернитесь и посмотрите кто икает.

Спросила этого сталкера.

— Ты же собирался искать планеты с очагами Силы,— вспомнила его слова. Быть под постоянным наблюдением — такая мысль нервирует.

— Я уже нашёл несколько. У меня есть много возможностей, Арифи. Таких, которым ты удивишься. С момента наших встреч для меня проходит гораздо больше времени, чем для тебя.

Ух ты! И как он так делает?

— Я потом тебе всё покажу. Когда ты справишься с миссией.

Это он и мысли мои влёгкую читает? Но ведь Гелм, мне ставил блок. Видимо, этот блок Хранителю — как мёртвому припарка.

Крелт тепло улыбнулся. А я в тот же момент вспомнила, что он меня целовал. А ведь я вспоминала об этом когда оставалась одна. Было такое. И неужели он видел? Хранитель приподнялся. Сидя, он очень сильно возвышался надо мной. Легко подхватил за талию и пересадил на свои ноги. Я смотрела на него встревоженно. Сейчас у меня не было настроения думать о поцелуях. А, кажется, всё к тому шло. Я, кстати, вспомнила Алсиона и его ультиматум. Вот о чём срочно надо поговорить! Полностью подтверждая мои догадки о чтении мыслей, Крелт сказал:

— Непременно поговорим,— голос его звучал как-то завораживающе. Он наклонился ко мне. Его большущие прекрасные глаза заполнили весь обзор. Полностью закрыли от меня весь мир. Утянули в свою бездну.

— Ты для меня — как открытая книга. Всё в тебе и что происходит с тобой, — проговорил он, шевеля дыханием касающиеся щек волоски. Провёл по контуру лица и большим пальцем коснулся нижней губы.

— Я могу читать любого. Наблюдать за каждым в своём мире. И могу видеть, говорить и чувствовать через каждого на своей планете.

Я удивлённо ахнула, и мои губы приоткрылись. Он вдруг скользнул пальцем мне в рот, и я смутилась. Закрыла рот и хотела отодвинуться. От смущения и волнения телу стало тепло. Крелт заблестел глазами и обхватил мой стан. Не дал отклониться.

Я круглыми глазами смотрела на него. Он уставился на мой рот и прошептал:

— Арифи!..— и палец не убрал.

На меня накатила горячая волна. Смущения, возмущения, а ещё волнения. Я дернулась, и его рука убралась от лица.

— Ты такая милая, моя Арифи — произнес он, а сам был не менее взволнован.

— Но мы ещё вернёмся к этому, — словно пообещал он не отрывая взгляда от моего рта.

Я чувствовала массу всего. Очень волнующего. Но больше, конечно, смущения. Крелт плотно придвинул меня к себе. Хотя я напряглась и выставила руки. Он крепко обхватил меня, прижимая и склоняя лицо.

— Я хочу чувствовать твой вкус. — волнующе шептал он.

— Моя гордость просто вопит. К сожалению, я упустил много времени, в начале на тебя заявили права. И магия приняла это. И теперь опаздываю во многом. Но я могу использовать магические силы и сделать то, что не должен, украсть у первого заявившего то, на что он имеет право, — я слушала, и представляла чем наша встреча может продолжиться.

— Объясни о чём ты…— тихо прошептала. Лучше говорить, чем что-то другое.

— Арифи. Магия для тебя — нечто совершенно новое. И магические существа — тоже. Мы поговорим обо всём этом. Позже. — И он почти прикоснулся своими губами к моим.

Но я сумела уклониться и быстро сказала:

— Пусть это другой мир, но даже здесь нет стольких мужчин на одну женщину — я поняла по сегодняшним разбирательствам повелителя, что даже двое мужчин у женщины, для эльфов, это уже редкость.

Крелт вдруг одной рукой зарылся в моих волосах на затылке, а потом крепко сжал пальцы, держа волосы в захвате. Не больно, но ни дёрнуться, ни отклониться, ни увернуться... Он прошептал в мои губы.

— Я обязательно покажу тебе самые разные пары на Тороге. А сейчас я воспользуюсь своим высшим правом и украду удовольствие. Магия меня накажет, но оно того стоит. И Хранителей магия любит, поэтому наказывает не так сильно, как всех остальных, — после этих слов Крелт обхватил губами мои губы. Страстно и сильно втянул их. Но потом стал невероятно нежен. Я перестала отталкивать и дрогнула. Неуверенно и осторожно я ответила на его поцелуй.

Он сорвался в головокружительную страсть. Меня куда-то унесло. Я забыла обо всём. И о своём существовании тоже. Были только его губы. Они утягивали меня в водоворот. На глубину тепла и неги.

Сквозь туман тепла ощутила, что Крелт положил меня и поднял обе руки над головой. А потом просто разорвал платье сверху до низу. Я открыла глаза и непроизвольно прикрылась, потому что он распахнул ткань обнажая меня полностью.

— Арифи, моя малышка, не упрямься, я хочу ласкать тебя, это будет приятно — попросил он, снова поднимая мои руки вверх и оставляя их там. Я упёрлась в его плечи и не согласно возразила.

— Я боюсь. Не надо — но настойчивый парень снова поднял мои руки и вдруг на коже дивана появилась широкая петля, которая обхватила мои оба запястья и слилась с обивкой. Я подёргала руками и возмущённо воскликнула.

— Крелт. Пусти — но Хранитель больше ничего не говоря склонился над моим телом, и я смотрела, как он начинает целовать у шеи, и чувствовала, что его руки легли на груди, и теперь сжимают их. Он мял руками меня и я остро ощущала каждый палец, каждое движение. Его руки вызывали во мне желание оттолкнуть, и желание прижать их сильнее.

Губы Крелта дорожкой нежных поцелуев спустились ниже и он добрался до вершинок груди. Раскрыв рот он захватил сосок и втянул. Я дышала урывками, а из-за откровенной ласки чувствовала, как тело пронзают жаркие всполохи.

— Моя малышка, ммм, ты такая нежная — промычал он обдавая дыханием и вибрацией звука чувствительный комочек плоти. Снова вцепился в сосок сильно и жадно ощутимо оттягимвая его на себя. Я выгнулась и не смогла сдержать стон. А Крелт с силой сосал и довольно мычал делая это. Рукой он мял вторую грудь, и пальцами захватил другой сосок, и крутил его, вызывая пожар страсти разгорающейся в груди. Его губы с жадной силой сосали то одну грудь, то вторую, и у меня всё тело горело от его ласк.

Почувствовала, что губы Крелта отпустили и теперь он гладит мои бёдра и поцелуями спустился на мой живот. Теперь каждый его поцелуй был как очаг пламени. А он двигался всё ниже и я поняла куда и вспыхнула нервным смущением. Приподняла голову посмотреть на Хранителя и воскликнула.

— Крелт, нет, я не могу — мне было страшно и смущение было очень сильным. Тело горело после ласк, но страх и смущение побеждали.

— Малышка моя, до этого ты тоже не могла. Я не сделаю больно. Я доставлю тебе твоё первое удовольствие — сказал он и больше не останавливался. Горячие поцелуи целеноправленно спускались. Руки парня жарко гладили. Я приподнимала голову смотреть и вскрикивала

— Не надо — он приподнялся, а потом глядя мне в глаза тёмным взглядом с силой согнул мне ноги в коленях и раздвинул их. Я отвернулась вбок слишком смущённая. Пыталась ногами отталкивать его, но его руки были слишком сильны для моих попыток. Он прижал мои колени к моим бокам и я ощущала себя слишком откровенно раскрытой. Замотала головой и пискнула почувствовал его рот у себя внизу.

— Что ты делаешь. Перестань — тяжело дыша прошептала хрипло. Ощущения были словно я горю, а он жжёт и разжигает меня в том месте. Его рот нескромно захватывал меня там и втячгивал словно целуя. А потом он сделал совсем стыдное и горячее. Я ощутила, как его язык проник внутрь, и нахлынуло такое смущение, и такое пламя, что я со стонами заметалась.

Он вначале целовал меня внизу осторожно, медленно, нежно. Но потом его рот стал требовательным и сильным. Язык двигался сильнее и настойчивей, губы втягивали и сжимали чувствительные участки решительней и смелее.

Кажется весь мой мир сошёлся сейчас на ощущениях которые дарили его губы. Я выгибалась и опадала, дрожала и стонала. Я не чувствовала своё тело, а была сгустком огня. И этот огонь вдруг вспыхнул заполнив для меня всеоенную. Я застонала ощущая, что растекаюсь и растворяюсь в океане безбрежья и безвременья. Ощутила как Крелт передвинулся и нависая поцеловал.

— Какая же ты вкусная Арифи. — смущая меня прошептал в мои губы и снова целовал с нежным удовольствием.

— Я знаю тебе было хорошо моя малышка — проговорил этот самоуверенный парень отпуская мои руки и снова целуя. Но он был прав. Мне действительно было хорошо. Я обняла его и целовала в ответ.

Он пустил, и я не сразу пришла в себя.

Посидела, уткнувшись в него. Он молчал и гладил мои волосы. Потом начал вернулся к разговору, который был до этого.

— Арифи, я уже говорил тебе о покорности женщин, — начал серьёзно.

— Демоны на Тороге имеют очень сильный, особенный, огонь. Если демон потеряет голову, то спалит вокруг себя местность. В зависимости от Силы. Бывает, уничтожают очень большие размеры. К счастью такое может произойти только из-за истиной пары демона. Именно женщина предназначенная демону магией может так глобально повлиять. В остальных случаях демоны могут вспылить, но не так масштабно.

После объяснений Крелта начала осознавать, что теперь мне совсем не дадут отказывать Алсиону. Я хотела бы спросить о чувствах демона, о которых он вообще-то не сказал. Но вопрос явно не по адресу. Мне почему-то не хотелось обсуждать переживания демона с кем-то ещё. Даже с Крелтом.

— Мечнику я не отказал по этой причине. Демоны в человеческих женщин влюбляются редко. И магия, сохраняющая мой мир, следит за тем, чтобы демонам не отказывали .

Я не смогла скрыть сильного удивления. Что же здесь происходит?

— Как это магия не даёт отказать демону?

И на такой невероятный вопрос получила такой же невероятный ответ.

— На отказ демон приходит в ужасную ярость. Потому что именно в отношении избранниц они уязвимы. Если в другие моменты они могут постараться сдержаться, то с женщинами демоны просто теряют голову. Но чтобы он не уничтожил всё вокруг, ему отдаётся та, которая повинна в этой вспышке. И он делает с ней что хочет до тех пор, пока ярость не утихнет.

Кажется Алсион нечто такое упомянул. У меня возник только один вопрос: а нахрена вообще нужны эти демоны? Кто их придумал? Таких психованных.

— Алсион не выглядит вспыльчивым, — не сдержалась и высказала я.

Сразу закусила губу. Стыдно же будет потом перед ним, что обсуждала его с Хранителем. А Крелт… вдруг он заревнует? Хранитель сразу отозвался на мою мысль.

— Я бы мог ревновать, но не к тому, через кого я чувствую и касаюсь тебя. Он будет любить тебя, и я смогу это прочувствовать вместе с ним. Поэтому ревности здесь не может быть. Разве что к другому Хранителю. Но тогда ревность меня просто убьёт. Не только демон может умереть от твоего отказа. Я тоже умру, если ты оставишь меня.

Настолько серьёзно я Крелта не воспринимала. А вот про Алсиона надо было уточнить.

— Так он уничтожит всё при отказе или умрёт? — я не понимала, хотя до этого сам Алсион говорил о об этом всём.

— Магия чаще всего не даёт девушке высказать отказ до конца. И тогда демон остаётся жив. Но если ей удастся произнести роковые слова, то он погибает.

Мне это трудно было осознать. Не укладывалось в голове.

— Тебе повезло, что твой демон — самое сдержанное существо этого мира. Я подбирал тебе в команду самых лучших.

Он затронул всех остальных, а об этом тоже надо выяснить.

— На меня все заявили права. Это тоже самое, что просить в пару?

Всё же это очень трудно осмыслить.

— Всё объясню, малышка. — заверил он.

— Заявить право это не парный обряд единения. После заявленного права женщина становится любовницей, но не женой. Мужчина и женщина могут жить отдельно, и мужчина может оставить её через время. Он произносит слова отказа и уходит. Но это с людьми. У магических существ всё сложнее. Для магических существ, по сути, слова принадлежности, это тоже самое, что обряд единения. После близасти с выбранной женщиной появляется скрепляющая магическая вязь, и для магии пара нероазлучна. Расстаться они не могут иначе смерть. Я тебе говорил, что изначально запретил слова принадлежности, но твои спутники напомнили о моём обещании. А обещание магическое. И каждый из них призвал магию в свидетели и отменил мой запрет. Они получат тебя и ты будешь парой каждого из них. И даже без обряда единения если оставишь их, то они погибнут. Ты человек и сможешь жить, а они нет.

Я поняла, что всё очень серьёзно. Полное осознание не помогло смириться. Да, я надеялась, что крелт всё отменит, но он не может.

— Теперь мне придётся тебя отпустить моя птица. А то мне хочется вернуться к тому, что пугает тебя. И я это потом сделаю, позже, а сейчас ещё не время, но если продолжу, не смогу остановиться — заверил он вперемешку с поцелуями.

Уговоры

Кошак

После встречи с Крелтом я провалилась в сон, но скоро проснулась. Поняла, что была на руках. Вспомнила, что засыпая ощутила как кто-то взял на руки. Тогда только вечерело, а сейчас уже темно. Мы находились в тёмной гостиной. Я — в объятиях большого мужчины. Удобно лежу. Он недвижим. Но я вижу, что фиолетовые глаза мерцают во тьме. Как так он сидит столько времени и не двигается? У него же, наверное, всё тело затекло.

— Алсион! — тихо проговорила, но звук моего голоса разорвал звучанием тишину ночи.

— Почему ты меня не положил? Тебе же так трудно сидеть,— я немного отодвинулась и смотрела в невозмутимое лицо.

— Чьььь…— тихо протянул он.

— Девочка моя. Мне очень хорошо — прошептал демон. Притянул меня обратно, но спросил:

— Ты предлагаешь, чтобы я тебя положил? — звучало хрипло и игриво. Не ожидала, что он со мной станет заигрывать.

— Твои слова были провокационными — прояснил он мне. А голос тихий и дрожащий.

Я вспыхнула от того, что он сказал и своих смущающих мыслей. Он встал со мной и понёс.

— Мы оставили тебе самую лучшую комнату — вначале сказал он. Внёс меня в большую спальню. Сразу положил на кровать. И задержался нависая.

— Мне трудно ждать, пока ты привыкнешь, но я с детства тренирую свою выдержку,— тихо рассказал.

— Ты слишком красива, и желание обладать тобой давит даже на мою сдержанность. Очень трудно справиться с таким давлением — объяснял он мне.

— Но я буду потерпеть, чтобы ты приняла мою любовь и страсть. У меня есть средство, чтобы обезопасить нашу близость, но я буду ждать твоего согласия. — заверил он.

— Но ты меня держишь, когда, ну, целуешь — смущённо, и не понимая, ответила я. Он провёл по моим волосам.

— А зачем сопротивляешься, недотрога? Ласки это прилюдия, на это я не буду ждать согласие, и должен же я получать компенсацию за ожидание и непокорность — с нежной властностью сказал и добавил совсем серьёзно

— Я буду тебя ласкать и подготавливать к близости со мной. И ты скажешь мне то "Да", которое я так жажду услышать, моя девочка.

Потом окинул меня взглядом и, согнув руки, оказался ближе. Потом, не говоря ни слова, он осторожно коснулся губ. Я замерла. Сдержанный поцелуй, полный ласки и любви. Такой нежный от громадного демона. Что уж говорить!.. Алсион загадка для меня.

Как там Крелт сказал? Дал мне самых лучших? Так и есть. Алсион вышел, а я медленно разделась и вырубилась. Кровать пахла чистотой и свежестью. Засыпать было мягко и уютно. Тем более вспоминая нежные губы демона.

Проснулась я в хорошем настроении. Но не одна. Рядом урчал и смотрел на меня кошак. Мягкая и бархатистая шкура. Я обняла его и решила доспать ещё немного. Под урчание я провалилась в дрёму.

Новое пробуждение было уже в объятиях парня. Дроми смотрел на меня. Вид у него был возбуждённый. Большие золотистые глаза лихорадочно сверкали. Мне после сна надо было много куда. И это были личные комнаты. Желательно в моём пространстве. Поэтому, когда гепард навалился, я отвернула голову и воскликнула:

— Дроми, пусти!

Он застонал, но откатился. Засыпая ночью, я наколдовала себе новый спальный комплект. Так что сейчас вскочила с кровати и юркнула в своё пространство.

Там долго нежилась в ванной. С ароматной пеной и маслами. С ароматными солями, гелями и скрабами. Водный массаж, кажется, насквозь пропитал меня благоуханием.

После я намазалась всякими кремами. Конечно, в новом мире мне не хватало салонов красоты. А в своём пространстве такой я сделать не могу. Вышла уже одетая ну и волосы распущены. Потерпят эти эльфы. Не умрут, если я похожу так.

Дроми поджидал и кинулся ко мне. Схватил в объятия и счастливо сказал:

— Арифи. Моя кошечка!.. - муркнул и урча тёрся.

Я только смотрела на этого невероятного парня. Такого красивого животным притягательным магнетизмом. Он невероятно пленял своей кошачьей грацией и харизмой.

— Ты давно здесь ждёшь меня? — Дроми наклонился и, вдыхая запах моих волос, фыркнул:

— Мой гепард тебя хочет и готов долго ждать твоего пробуждения, и ждать тебя. Его зовут Даши.

И этот кот лизнул мои губы. Я ошарашенно смотрю на него, а он, не теряя времени, тут же прижал свой рот к моим губам.

— Не отталкивай, котёнок…— прошептал он не размыкая губ.

Назвав меня котёнком, он нежно муркнул и стал настойчиво целовать. Его нежность была особенная. Его собственная. Она сумела затронуть меня. Хотя и раньше я умудрялась тонуть в золотых озёрах его глаз. И сейчас мне не хотелось ему сопротивляться. Я осторожно ответила, и он резко повалил набрасываясь с дикой жадностью. Я удивлённо ахнула, потому что Дроми уже стремительно задирал подол длинного эльфийского платья, которое я наколдовала себе на этот день.

Но, я только испугалась, и попыталась сопротивляться извиваясь, как парень от меня просто отлетел. Сам. Да ещё ударил себя об стену. Переживая, я шагнула к нему, но он выставил руку.

— Об этом говорил Алсион. Мне не хватает выдержки. Мне трудно быть таким невозмутимым как демон.

Я не стала приближаться, а он старался выдыхать и успокаиваться. Немного придя в себя, он улыбнулся.

— Всё!.. Теперь можно идти завтракать. А потом — на твоё задание. Теперь я смогу быть рядом. Только, боюсь, мне лучше не целовать тебя. Но я не смогу удержаться.

И мы пошли в столовую. Мой помощник гепард Дроми — самый быстрый, но не самый сдержанный.

В столовой я узнала, что мóлодец Андрей уже нашёл помощниц. Те заглядывали до этого, чтобы звать завтракать. Все мужчины смотались. Я была с гепардом одна. Он быстро кушал, но в тарелку даже не смотрел. Не отрывал взгляд от меня. Я ещё не настолько привыкла к нему и смущалась. Вспоминала, как он целовал. Как прожигал взглядом. Как сказал, что будет ждать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я уже пила местный чай, когда неожиданно из портала вышел Гелм. В открытом проходе была видна комната с несколькими обнажёнными девушками. Они облепили правителя и, к счастью, проход схлопнулся. Гелм стоял и слегка качался. Оказалось, он пришёл меня причесать. Ну я представляю, что он мне наколдует на голове. Поэтому вежливо, но твёрдо отказалась.

— Арифи! — пьяно и ласково протянул он.

Заверил, что и вневменяемом состоянии он никогда не ошибается в том, что касается магии. Если честно, было страшно. Что там мне наколдует пьяный маг? Он направил руку на меня, и я почувствовала что волосы прибрались. Пошла и посмотрела. Вышло в точности как в прошлый раз.

Гелм появился сзади в зеркале. Сильно обхватил плечи, возвышаясь надо мной. Как и все они. Просто в зеркале это видно лучше, поэтому выглядит более устрашающе.

— Куколка!..— томно и пьяно протянул Гелм. Качаясь, наклонился и припал к шее. Его губы скользнули по чувствительной коже. Ладони удерживали на месте.

— Гелм! — протянула я строго.

— Тихо, малышка, я совсем немножко,— не отстал он, а сжал сильнее.

— Ты выпил,— укоризненно заметила я.

— Да. Но я только чуть-чуть поддамся тяге,— шептал он.

Целовал, а руки его стали скользить по телу. Я ощущала движущиеся сильные ладони на животе и груди, плечах, руках и шее. Тело чувствительно отзывалось, но я попыталась убрать его руки, только они не убирались. Никак не сдвинуть. Я недовольно выдохнула, а сделать ничего не могла.

Вначале он со мной смотрел в отражение. А потом увлёкся и, закрыв глаза, наслаждался. Моё тело ходило ходуном от его касаний и того как я вздрагивала от них. Я видела в зеркало, что Дроми всё это время стоял в проёме двери. Оперевшись о косяк, он наблюдал. Я смущалась. Стыдилась. Всё так странно!.. Мало того что все пристают. Но и не смущаются друг друга.

Моё терпение уже кончалось, но Гелм, к счастью, отстал. Крепко сжал. Потом известил:

— Я прикрываю нас от брата. Он будет плотно занят несколько дней. За это время подготовьте всё нужное,— напутствовал он. Потом развернул меня к себе.

— Ты — моя пара, Арифи,— сообщил он то, что я уже знала.

— Мой брат хочет видеть тебя. Но он очень презирает человеческих женщин. Возможно, его не остановит, что ты моя пара. Поэтому тебя надо представлять ему только как посланницу Хранителя. Может, это его удержит.

Он не сказал от чего удержит, но что-то в голосе подсказало, что это что-то плохое. Ну и братей у него. А сам он? Я же его так мало знаю.

— Почему ты выбрал меня? Почему не развлекаешься вместе с братом?

Кто знает? Может, он сейчас скажет, что вернётся и всё восполнит с теми девушками.

— Ты необычная, не такая как другие, а те готовы ползать передо мной, потому что я правитель.

А я сказала оправдывая девушек:

— Они не виноваты, это местное воспитание!..— а потом удивлённо поправила его:

— Ты же только брат правителя.

Он усмехнулся и обнял.

— Мы оба должны были править. Наши родители, уходя на покой, издали указ о совместном правлении. Но я не захотел. Магия манила меня, и я сбежал.

Что я могла сказать на это? В моей жизни вообще ничего не было. Так что не выходило поддержать или упрекнуть. Слишком мало опыта.

— Но если бы я не сбежал, то не стал бы хорошим магом, и Хранитель не выбрал бы меня в твои спутники. Ты спрашиваешь о моих причинах, но когда выбирает сердце, то причин нет. Просто мне нужна только ты. Я ждал тебя почти тысячу лет.

Ну вот!.. Выбирая красивую внешность, я хотела много ухаживаний, но получилось, что огребла много мужей.

Правда, кроме Алсиона, я всех постаралась бы отвергнуть. Хотя Крелт так разжёг меня своими ласками. И нежность Дроми затронула что-то глубоко в душе. Да и притязания Гелма не были настолько равнодушны мне. Что-то не то я думаю.

Гелм ушел, дав ещё пару напутствий. Стараться быть незаметней. И выяснять про подарок очень осторожно. Чтобы я никуда не влипла. Приказал Дроми хорошо меня охранять и не наглеть больше других. Гепард на это фыркнул, и эльф ушёл.

Осталось понять, как делать разведку, так чтобы нас никто не видел. Дроми взял мою ладонь и повёл за собой. У зелёных насаждений Дроми поднял меня и приказал обнять его шею руками. Я не понимала для чего, но послушалась. А потом он вдруг подтолкнул меня под пятую точку ладонями, и я, дико смутившись издала недовольный вскрик и уставилась на него.

— Ну-ка обхвати меня ногами и не шипи, мой котёночек. Сейчас надо будет очень крепко держаться.

Я возмущённо пыхтела и хотела совсем оттолкнуть его, но он вдруг подпрыгнул. Да так, что будто взлетел. Теперь я взвизгнула и без всяких указаний постаралась держаться за него ногами. Но его обхватило ещё и моё широкое длинное платье. Со множеством слоёв.

После недовольного шипения он поднялся выше и встал на ветку. От страха я тяжело дышала и услышала звук рвущейся ткань. Почувствовала, что ногам дали свободу, и сжала ими гепарда ещё крепче. Даже не буду думать, как выгляжу со стороны. Уткнулась лбом в камзол оборотня, а он, по моим ощущениям, полетел вперёд.

— Лучше не смотри, котёнок! — муркнул он, а я всё же взглянула.

Потому что я чувствовала, что мы летим резкими толчками. Дроми стремительно мчался, перескакивая с ветки на ветку. Вокруг быстро мелькали кроны, а под нами проносились стволы и ветки. Я даже земли не видела. Жутко струсила. Пискнула и зажмурилась. Вцепилась в него как могла, стараясь забраться по его телу ещё выше.

Рядом с ухом пощекотало тёплое дыхание. Услышала ласковый, но смеющийся голос гепарда:

— Кисонька, скоро уже будем на месте — я очень на это надеялась. Потому что всё то время, пока он нёсся, я дрожала от страха. И он хорошо это чувствовал.

Мы резко остановились, и Дроми вдруг обнял меня. А я до этого не чувствовала, чтобы он спускался и прыгал на землю. А сейчас он твёрдо стоял и обнимал меня, зарывшись в мои волосы лицом. Я подняла голову и осмотрелась. Мы всё ещё были на дереве. И мне всё ещё было очень страшно.

— Ты не спустишь нас на землю? — мой голос дрожал.

— Нет, мы останемся в укрытии,— ответил он.

Ожидание

— Зачем мы здесь?

И тут Дроми вдруг снова обнял. Развернул к себе спиной и закрыл рот. А потом я бы верещала как ненормальная. Но из-за приглушающей ладони вышло только паническое мычание. Но по-другому вести себя я не могла. Ведь гепард взял и шагнул вниз.

Он каким-то невероятным образом балансировал. Мы не упали, а он спустился до нижних веток. Ещё подержал меня, пока моя истерика не утихла, а потом только отпустил. Я повернулась к нему и заколотила кулачками куда доставала.

— Ну-ну, кисонька!..— успокаивал он меня.

— Посмотри: отсюда видно эльфийский рынок.

Я немного успокоилась, и он повернул меня, чтобы я взглянула сквозь листву. Тут действительно стояли миленькие беседочки и ходили эльфы с рабами. У рабов были сумки или корзины. У палаток прохожие останавливались, и я видела, как идет торговля.

— Котёнок, теперь мы незамеченными можем с тобой понаблюдать за тем, чем торгуют эльфы. И что покупается чаще всего.

Мысль была действительно хорошая, и я обрадовалась и переполнилась энтузиазмом:

— Да, я хотела бы! Но потом мы тоже походим — настояла я.

— Только на другом рынке,— согласился Дроми.

Придерживая меня, он стал опускаться, чтобы сесть. Я занервничала и изо всех сил вцепилась в его руки. Ох и страшно было!.. Но мы сели, и я успокоилась. Он крепко прижимал меня к своей груди, а я спиной чувствовала, как она движется в дыхании. Но я не стала отвлекаться и с интересом внимательно наблюдала. Вон та беседка — видимо, с тканями. А та — с овощами. Другие были с самыми разными товарами и продуктами. Я увлечённо смотрела, как эльфы оценивают и выбирают. Увлеклась и не сразу заметила, что Дроми стал поглаживать меня. То тут, то там. А когда заметила, он уже спустил бретельки платья и припал губами к плечу.

— Смотри котёнок, не отвлекайся,— мурлыкнул он, и его губы снова заскользили по телу.

— Дроми! — воскликнула я опаляемая, его горячими поцелуями.

— Арифи, кисонька, ты — моя пара. Не отталкивай, я этого не вынесу.

Ну, блин, трындец. Они все этого не вынесут — и мне что? Принять всех? Пусть Дроми мне нравился, но для меня это выглядело дико. Я же не оборотень. Не представляю, что может от меня хотеть парень, который становится гепардом и может прыгать по веткам, как по земле.

Поэтому отодвинулась как могла и попросила.

— Дроми!... Я так не могу.

Он стиснул и снова придвинул к себе.

— Котёнок, ты мучаешь меня,— потом резко опрокинул на согнутую руку и наклонившись промурчал: — Не будь жестокой, котёнок!

Я вздохнула. У него всё так просто. Но когда слышишь этот урчащий голос и смотришь в эти бездонные кошачьи просящие глаза, почему-то тоже всё становится так легко. И ни о чём не хочется думать.

Красивый кот и такой обаятельный, зараза; и этим успешно пользуется. Я даже не кивнула, но он уже уловил изменение моего настроения, и его вид тут же стал невероятно довольный. Сразу накрыл мои губы своими и ласкал мой рот, будто пробовал его на вкус. Словно я деликатес. Даже неудобно стало. И странно. А он затянулся своими губами и не хотел пускать. Будто он голодный, а я — долгожданная еда.

Когда он оторвался, то я чуть не спросила — наелся ли он. Мне бы надо выкручиваться и пытаться самой как-то спровадить лишнего поклонника. Но Дроми — такой лапочка!.. Кто бы смог сопротивляться этому обаятельному коту? В обоих своих видах. Он мне очень нравился. В общем, пока что сил отталкивать не находилось. Может, он обидит меня чем-то. Тогда отказать будет легче.

Потом было снова головокружительное передвижение. Мы оказались у другого рынка, и Дроми, с удовольствием держа меня за руку, водил и показывал всё. Купил мне красивый лёгкий шарфик. Сам накрыл им мои плечи и муркнул:

— Моя сладкая кисонька!..

Я покраснела, вспоминая, как он целовал. Так же он шёпотом спросил, запомнила ли я то, что хотела, и я незаметно кивнула. После этого мы вернулись в дом. Подкрепиться.

Все остальные тоже подошли к обеду. Служанки уже старательно наготовили, и нас ждал накрытый стол. Но тут Мельтем сказал, что вначале надо проверить некоторые мои знания. И увёл в небольшой сад рядом с купленным домом.

Мы прошлись по дорожкам между деревьями.

— Здравствуй, Арифи,— тихо произнес Мельтем, шагая рядом со мной.

Я вспомнила, что он ушёл на задание до того, как я встала. Поздороваться мы не успели. Поэтому было приятно, что он это помнил. Я ответила тем же и внимательно ждала, что он скажет.

— Я заявил на тебя права, как и остальные, ты помнишь, но если между нами не будет близости, то ты могла бы уйти от меня. — начал он и довольно откровенно

— Только я не оставлю тебе выбора. Демон готов ждать, у него ледяная выдержка. Оборотень уважает его и берёт с него пример. Но им обоим чуть больше сотни лет. А я живу больше чем три сотни и не знал утешения. Я не готов больше ждать. Эльф тоже ждал тебя слишком долго и в нужное время он меня поддержит. А там у обротня подведёт его животная натура а у демона его огненная сущность. И всё случится так как я хочу. — он всё это сказал. Сразу. Какой смелый. Он меня просто ошарашил.

— Поняла. Но зачем ты говоришь это.

Он поджал губы.

— Ты и так уже многое знаешь от Хранителя — как-то догадался он. Потом внимательно смотрел.

— Я менталлист. Драконы все хорошие менталлисты. А демоны — эмпаты. Драконы улавливают очень яркие мысли. А могут читать и скрытые. Даже через блок. Совершенно без позволения. Зависит от уровня Силы. А я — сильный менталлист. А демоны считывают эмоции и чувства. Они в этом очень хороши.

Я внимательно слушала. Интересно.

— Это немного из обучения. Но позвал я тебя на самом деле из-за другого.— Мельтем выглядел серьёзно. Кажется, для него важно то, что он будет говорить.

— Я хотел попросить, чтобы следующими мы посетили драконов.

Ну его просьба вполне понятна.

— Я думаю — каждый попросит тебя за свои края. Поэтому я постарался быть первым. Мне необходимо твоё согласие и обещание.

Моё понимание просьбы не коснулось обещания. А оно зачем? И вообще, это какая-то наглость — требовать обещание. С чего я вдруг буду соглашаться? Я вообще к драконам не хотела. А тут надо согласиться, да ещё нельзя будет передумать.

— Я с самого начала хотела посетить людей,— напомнила ему.

— У драконов тоже есть рабы, — надавил он на моё больное место.

— Кто же там в рабстве?

И услышала удивившее меня.

— Оборотни. Поэтому ты поможешь ещё двум народам. Людям здесь ты уже частично помогла. Не отказывай в моей просьбе и дай обещание.

Я подумала и, в общем-то, уже была согласна. Но уточнила:

— А обещание зачем?

И он, пожав плечами, объяснил:

— А чтобы был весомый повод отказывать другим. В твоей помощи нуждаются все. Но, как я уже сказал,— я попросил раньше.

Пришлось согласиться и пообещать.

Мы так и прогуливались по красивому садику. Мельтем сказал, что поведёт нас в свои земли. Во время похода будет обучать меня культуре, истории, экономике и политике драконов. У эльфов тоже велел заниматься и дал один кристалл. Поручил просматреть его перед сном. Не загружаясь, а то с непривычки голова будет болеть, но и не отлынивать от необходимой информации.

Потом он неожиданно остановился на дорожке и повернул меня к себе.

— Я тебе нравлюсь? — спросил он.

Я не знала, что и сказать. Решимости обижать его у меня не было. Даже не смотря на его откровенность. Только он хоть и привлекательный, но махинатор. Как-то понял, что даже самая ужасная откровенность мне понравится больше чем привлекательная ложь.

Он вдруг приблизился и наклонился.

— Я скажу тебе то, что другие не говорят. Мы,— все, у кого есть брачная вязь,— чувствуем, кто и как был близок с тобой. И прикосновения того, у кого брачная вязь, они ощущаются неплохо. А если касается тот, у кого вязи нет, то ощущается мучение. Поэтому прикосновение твоих пар остальных не раздражает. А если коснётся другой, то мы его разорвём в ярости. А потом от этой ярости может достаться и тебе,— после этих слов он наклонился совсем низко. Я вздрогнула когда он тронул волосы щекой и поцеловал в уголке глаза.

— А покажи какой ты дракон,— как узнала, что он дракон, сразу было интересно, как он выглядит.

— У меня есть изображение моего дракона на предплечье. Сейчас могу показать егно. А перевоплочусь уже позже. — пришлось соглашаться на эту замену.

Мельтем завёл меня за широкое дерево и прислонил к стволу. Сам расстегнул рубашку и спустил с плеча. Глядя потемневшими глазами, он давал разглядывать своё тело и синюю татуировку красивого дракона на предплечье.

Насмотревшись на тату, я не удержалась и окинула взглядом его стройное красивое тело. Засмущалась и опустила глаза.

— Я всё-таки вижу, что нравлюсь тебе,— заметил он хрипло и застегнулся.

Но по-прежнему стоял так, что не было возможности пойти к остальным. Качнулся ко мне и выставил одну руку, преграждая путь. Я ощутила тёплую волну смущения и волнения. И мне действительно нравился Мельтем. Вот только я не собиралась упускать возможность сбежать. Сам виноват. Он не учёл свой рост, и его губы лишь скользнули по моей щеке. Я поднырнула под его руку и сбежала. На ходу игриво крикнула:

— Нравишься! — и смылась.

Он не сразу пошёл за мной, но потом всё же присоединился к общему столу. В доме нас все ждали. Мне было понятно. Все, кроме Басмина, почувствовали, где Мельтем меня касался. А ещё я вспомнила, что Гелм меня предупреждал о своём брате. Теперь понятно. Если Повелитель эльфов меня коснётся, то потом будет ой-ёй–ёй!..

Сейчас меня почти захватил в плен Алсион. После того как вернулась, демон обхватил. Не пустил долго. С трудом позволил сесть кушать самой. И то я настояла на этом. И я видела, что ему плохо. Он ведь держался. И сейчас держится. Его выдавала крепкая хватка. И то, что он просьбу позволить сесть самой услышал не сразу. А услышав, не сразу смог среагировать.

А есть он почему-то не смог. Я ела и наблюдала. Мне даже тревожно стало. И все поели, а он сидел и будто застыл. Я обвела всех взглядом. Мельтем среагировал. Вздохнул и предложил:

— Арифи, пойдём!.. Я тебе преподам ещё некоторые основы.

Я надеялась — он объяснит про Алсиона. И подскажет, как быть. Мельтем оказался очень чутким. Правда, он взял меня за руку, но заговорил тем не менее о демоне.

— Алсион будет молча терпеть свой огонь пожирающий его и не расскажет никому как ему больно.

Пугая меня выдал Мельтем. А я думала — мужчины между собой делятся. Оказывается, нет. Ну или не всегда.

— Другой демон, ощутив в тебе пару, сразу сделал бы тебя своей, и не отпускал несколько дней. А этот даёт тебе время привыкнуть. После того как ты каждый раз вырывалась, и укорила нас, он будет ждать и готовить тебя не часто — продолжал утверждать Мельтем. Правда, смотрел пытливо и что-то улавливал во мне.

— Понимаешь, Арифи, он огненный — задумчиво и серьёзно продолжил дракон.

— Он тот единственный демон, который обладает самоконтролем,— добавил Мельтем и я поняла, сейчас будет что-то нерадостное.

— Несмотря на самоконтроль, огонь — внутри него. И если не отпускать чувства, то он просто сгорит изнутри. Кажется, к тому всё идёт

Я не могла идти и застыла на дорожке. Мельтем ждал. У меня в голове роились вопросы, и самые важные я озвучила сразу:

— Он может умереть? Что мне делать? — я задала сразу оба, потому что догадывалась, какой будет ответ на первый.

— Ты правильно понимаешь, Арифи. Демон умрёт. Вероятно, он решил оберегать, но ты не собираешься поддаваться, и выйдет, что он бережёт тебя до смерти.

Я так прикусила губу, что стало невыносимо больно. Я не сразу поняла, что причиняю себе боль. Я ведь ещё и ногти вонзила в ладони. Так сильно сжала пальцы.

— Никого из нас демон не послушает. И тебя он тоже слушать не будет. Ввиду твоей молодости и неопытности. Но ты можешь его спровоцировать. Сделай что-то. Подтолкни его. Тогда он останется живым. Мы начнём готовить тебя каждый день и никто не будет страдать.

Вот это перспективы. Я сердито посмотрела на учителя.

— Ладно-ладно, не смотри на меня так. Если хочешь — пусть умирает.

Я была готова стукнуть Мельтема за эти слова. Он вдруг обнял и, наклонившись, прошептал в волосы:

— Арифи, не бойся так. Ты прекрасна. Ты создана для любви. Ласки это не страшно, это приятно.

Мельтем посмотрел с какой-то нежностью. Он говорил обо мне и о другом мужчине, но хорошо было видно, насколько он сам неравнодушен. Ах да, он же тоже моя пара. Неужели тоже любит? То, как он переступал через себя, меня поразило. Но думать я стала о демоне. Как я могу его спровоцировать?

Мы с драконом вернулись, а мужчины уже отбыли. Мельтем тоже ушёл. Я сразу спросила Дроми, как держался Алсион. И кошак мне ответил, что тот очень быстро всё съел и сбежал. Я просто вцепилась в гепарда.

— Как можно подтолкнуть мужчину? — спросила у Дроми.

Я что, должна повеситься ему на шею? Мельтем сказал, что Алсион откажет мне. Будет мучиться до смерти. Значит, надо что-то другое.

— Я видел, как танцуют гурии. Наложницы у богатых купцов. Таким танцем можно подтолкнуть много к чему,— ответил понятливый Гепард.

У меня загорелись глаза. О танце я не стала расспрашивать. Не буду учить новых. Станцую то, что уже знаю. И у меня было достаточно времени, чтобы подготовиться. Алсион вернется, а его ждёт сюрприз.

Доверие

Танец

Не имея никакого опыта, я сама не знала, на что собиралась подтолкнуть Алсиона. Он считал меня маленькой, и в какой-то степени это совершенно верно. Но я была полна решимости сделать задуманное.

Дроми остался со мной дома. Часть времени я штудировала кристалл, который дал Мельтем. Потом пересказывала гепарду для лучшего запоминания. Он многое знал об эльфах, но некоторые особенности узнал только сейчас.

Например, про магию природы он знал. Что они не едят мясо — тоже. Что эльфийская магия светлая. Но вот не был в курсе, что эта светлая магия может создавать настоящих чудовищ. Что когда-то на планете были лианы-убийцы. Что эльфы Торога были воинственными, и обучаться к ним прибывали даже из других миров.

Правда, потом загадочный жестокий лес кто-то уничтожил. На его месте создали новый и поселили в нём друидов, родственных эльфам. Об этих существах мало кто знал. Никто не забирался настолько глубоко в дебри их леса, чтобы выяснить, кто они. Даже неизвестно было — светлая у них магия или тёмная.

После интересного обучения я стала готовиться к вечеру. Мне надо было сделать для Алсиона нечто незабываемое. И я не подозревала, насколько это станет запоминающимся для меня.

Наколдовала восточную одежду. В моих руках появился обалденный комплект. Он переливался и был тяжёлым от обилия бисера. Ещё и позвякивал, от свисающих ниточек стекляруса, заканчивающихся крупными красивыми бусинами. Сам наряд — совершенно прозрачный. Только в нужных местах его прикрывала вышивка. Но дальше лёгкая ткань не скрывала ничего. Комплект состоял из топа и юбки. Восточные шаровары мне никогда не нравились.

Потом пожелала свой мобильник из прошлой жизни. Именно мой, потому что там были все мои любимые песни. К тому же играл он довольно громко. Телефончик появился у меня в руках, и я чуть ли не взвизгнула от радости. Дроми внимательно смотрел на приготовления. Зарядка у телефона была полная, как я и хотела. Без промедления я быстро нашла в списке необходимую песню.

Мой земной русский язык Алсиону не был понятен. Но я выбрала красивую восточную мелодию без слов. Я обожала в ней то, что там играли, и просто плакали, скрипки. В то же время она была ритмичной и заводной. Снова пискнула от радости, найдя в списке нужную тему. Вместе с радостью затопила ностальгия. Надеюсь, я не умру ещё раз. Конечно, риск был большой, но я посчитала, что оно того стоило.

Я уже забыла, для чего всё это, и увлеклась самой идеей произвести впечатление. Вечер комнату наполнил полутонами. Создался романтический образ. Демон вернулся с остальными, и ему сказали, что он должен поесть, потому что после этого я его жду.

Без моего присутствия он быстро поел. И потом отправился ко мне. Открылась дверь. Проём впустил большого мужчину, который разглядывал комнату. Он заметил меня в сторонке, и я сразу попросила его сесть в кресло. Он расположился в нём. Устало съехав и развалившись. Смотрел на меня полузакрытыми глазами.

— Арифи ты чего-то хотела? — спокойно спросил он.

— У тебя интересный наряд, — разглядывал он мой восточный комплект. Я приложила палец к губам и включила музыку.

Всё. Музыка заиграла. Я повернулась к демону и сделала скользящий шаг к нему. Смотрела исподлобья и полностью отдалась любимой мелодии.

Ноги медленно шаг за шагом приближают меня к демону. При этом плавно двигаются кисти рук. Обвожу ими контуры моего тела, встаю перед мужчиной, и мои руки взлетают над головой. Плавное движение бёдер — и два шага. Вперёд и назад. Потом волна, и я начинаю извиваться всем телом, словно язычок пламени. Всё моё тело волнисто и ритмично движется. С гибкими обрывающимися движениями. Как огонек, который хочет на свободу.

Алсион, конечно, такого не ожидал. Я выбила его сдержанность. Он сбросил самоконтроль. Шумно выдохнув, он напрягся до предела и наклонился ко мне. Глаза распахнуты и поглощают взглядом мою движущуюся фигуру. И он всё тяжелее и тяжелее дышал. Это мой триумф. Я смотрела на него победно, и я его добила.

Плавно, тягуче шагнула ближе к нему. Продолжая извиваться, провела коготками по щеке этого большого мужчины. Он резко и порывисто вздохнул и схватил мою руку. Я перетекаю назад и тяну ладонь на себя. Он не пустил. Всё, кажется, игры закончились. Точнее, я доигралась.

— Девочка моя! Только не смотри так испуганно.

Я поняла, что действительно напугалась. У него был такой горячий взгляд. Хотела, чтобы он смотрел на меня так. Чтобы так дышал и так полураскрыл губы от страсти. Наконец слетела его постоянная невозмутимая маска. Но теперь я и вправду напугалась того, что натворила.

— Ты знала, что делаешь. Ты хотела этого, — он считал мои эмоции. Что же будет? Алсион притянул к себе и подхватил на руки.

— Алсион! — воскликнула я.

— Я хотела только…— не знаю, как это сказать даже.

— Только немножко тебя подтолкнуть. Я не хотела всё и сразу, — звучит, конечно, бредом. Но как уж сказала.

— Немножко, значит, — сжав зубы выдавил он. Подошёл к кровати. Поставил на неё. Смотрит. Я смотрела на него большущими глазами.

— Согласен, всё и сразу тебе рано. Но как ты себе представляешь это «немножко»? — вдруг хмыкнул он.

— И чего я ещё хотел от девчонки? — это уже он себе.

Я тут же возразила:

— Я знала, что делала. Я не такая маленькая, — но потом под его пронизывающим взглядом я стушевалась и добавила:

— Наверное.— Он глубоко и тяжело вздохнул.

— До конца взять себя в руки у меня не выходит. Поэтому своего «немножко» ты добилась, — предупредил он меня. Я сразу напряглась. Поняла, что сейчас он что-то сделает, а он добавил и напряг ещё больше:

— Будет тебе «Немножко», девочка моя, или возможно «побольше».

Я опять испуганно посмотрела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не двигайся. Расслабься. Не кричи! — приказывая, прошептал он и склонился к губам. И поцеловал. Очень горячо. Такая сила была в губах! Я пыталась ответить, но он был вихрем, за которым я не успевала. Когда его сильные поцелуи перешли к шее, то губы жгло. И шею после его губ — тоже. Я тихо застонала.

— Терпи, маленькая! — рыкнул, и его руки схватились за верхний край топа.

— Надо было тебе подождать, — сказал он. Посмотрев в глаза, дёрнул вещь и тело вместе с ней. Топ разорвался, и вокруг посыпались бисер и стеклярус.

— Надо было? — тихо переспросила я.

— Да, моя хорошая, — подтвердил он, и жадно смотрел на открывшиеся чувствительные места. Меня окатило теплом смущения и жаром страсти.

Смогла сипло прошептать:

— Я не хочу, чтобы ты умирал.

Он посмотрел непередаваемо нежно.

— Я не умру, — уверенно сказал он

— Поверь в меня моя девочка. Сейчас я позволил отпустить себя потому что знаю, остальные так и будут пугать тебя подталкивая ко мне. Уж очень они хотят тебя. Но я сильный моя малышка. Я бы справился. Не сомневайся больше во мне. Попросил бы не забегать вперёд. Мы же слишком большие для тебя. Но ты свой выбор уже сделала. Если я так важен для тебя, то больше я не буду откладывать. — сказал снова безумно страстно целуя.

Я плавилась под его движение губ и языка, и стонала в его рот. Он горячо целовал и ритмично и сильно втягивая мои губы губами. Я держалась за его мощные плечи. Обнажённой кожей ощущала его твёрдое тело, но он только целовал и руками обхватывал лицо не прикасаясь больше ни к чему.

Его поцелуи завораживали. Музыка уже закончилась, и мои стоны разносились по комнате. Его рот настойчиво и сильно втягивал и губы с языком двигались в чувственном танце. Страх отступал. Несмотря на силу поцелуев, страх уходил. От его жадных губ тело не только разжигалось, но и будто тяжелело. Наливалось. Истомой и огненными чувствами.

Но полностью страх не отпустил. Алсион приподнял голову и видел его в моих глазах. Но он всё же схватился за пояс юбки. Дернул, дёргая бёдра и разрывая обшитую ткань. Полился новый дождь из бисера с бусинами. Я оказалась перед мужчиной только в последней оставшейся одежде. Ажурные чёрные трусики он уверенно сорвал последними.

Чуть отклонился и возвышаясь надо мной, стоял и смотрел. Я стояла перед ним, и он оглядел всё моё тело. Взгляд его глаз смело скользил вдоль изгибов.

— Там где я прикоснусь, другое тоже смогут прикоснуться. И похоже им хочется больше возможностей. А я так хочу тебя моя девочка. И сегодня я получу больше чем ожидал от этого вечера.

И он продолжил. Провёл осторожно по губам и шее, и вздохнув сказал тихо и властно.

— Арифи, ляг маленькая — я стояла и смотрела и даже задрожала под взглядом же она, пронизывающим и горячим.

— Да, моя девочка — неумолимо настаивал он, и от того какой магнетизм был в его голосе, я непроизвольно опустилась на кровать.

— Согни ноги — хрипло, чувственно и командно прозвучало от него. Он со своей высоты смотрел на меня, и я протянула стоном.

— Алсион — и вдыхала в волнении, сирло и тяжело.

— Да, девочка, сделай это — слова мужчины звучали чувственным поведением, они гладили моё тело как и его повелевающий взгляд и я зачарованная его вдастью сделала, что он сказал. Я согнула сомкнутые ноги и лежала смущалась. А он не трогал, а просто смотрел. Меня затопило жаром смущения и волнения при его следующем повелении.

— Раздвинь ноги малышка. — я закрывала грудь и треугольничек внизу руками, и нервно вжала руки, а голову отвернула, прошептав.

— Алсион — голос звучал просительно и с тихим возмущением. Мой демон наклнился надо мной упираясь руками по сторонам от моего тела, глядя пронзительно и властно.

— Я не безразличен тебе моя девочка. Сделай как я сказал — шершавым, невероятно притягательным голосом настаивал он. Это звучало мужественным приказом сильного уверенного в себе мужчины, и действовало лучше любой магии. Он действительно мне не безразличен, ох как небезразличен. Но сделать то, что он говорил было очень трудно. В тоже время я так горела под его взглядом, что ноги сами собой задрожали и колени немного дрогнули. Но потом я сразу зажмурилась и стиснула их обратно.

— Не так моя Арифи. Не смущайся. Сделай это. Сама сделай, если я нравлюсь тебе. — и он без усилий продолжал нависать и смотрел на моё лицо. А голос такой нежный, но чуточку смеющийся. Я посмотрела в его глаза, они тоже смеялись, с каким-то невероятно любящим теплом.

Я вспомнила слова Мельтема, что Алсиона задело моё сопротивление его ласкам, и упрекающие слова. Вот почему он теперь требует чтобы я делала это сама. Я зажмурилась, и тяжело дыша раздвинула непослушные ноги, но руками больше прикрыла себя.

— Теперь убери руки дорогая — наклоняясь сказал он в мои губы, а я дышала урывками и была взвинченна до предела. Но решившись и собрав всю свою смелость перестала себя закрывать. Обвив руками его шею я сама приподняла голову и поцеловала его.

Он застонал в мой рот и с жаром целовал и гладил моё тело. Я только вздрогнула когда его руки сжали мои груди и ощутимо мяли их. Мне становилось всё жарче от его ласк. Он отпустил губы и как большой малыш захватил ртом сосок и жадно сосал. Тело охватывавла слабость и удовольствие и я зарыла руки в его волосах лаская голову.

Он замычал от удовольствия каким-то утробным зверинным звуком. Мои руки замерли и я испугалась. Он поднял голову и на меня взглянули глаза монстра на лице прекрасного мужчины и эти глаза светились.

— Не бойся моя девочка. Я держу себя в руках — сказал он голосом чудовища. Я испугалась ещё больше и скорее пропищала чем говорила.

— Ты правда себя контролируешь? — а сама уже нкепрпоизвольно упёрлась своими маленькими руками в его большие плечи и отталкивая пыталась отползти.

— Ты ведь этого хотела Арифи, чтобы я потерял контроль. Теперь не сопротивляйся и терпи всё что я с тобой делаю — хрипло и чувственно рыкнул он немного вернув себе голос. Но мои запястья были прижатиы к покрытию кровати и я сжала покрывало в руках и чувствовала как он вновь склонился к груди и теперь ласка стала мучительно сильной и в тоже время внизу живота разгорелся томящий огонь приятным теплом напрягающий тело от чего я стала стонать.

Алсион вцепился как безжалостный голодный младенец он почти терзал меня своей сильной лаской, а потом скользнул губами к животу и ниже. Я поняла, что он хочет сделать и заметалась. Он удерживал запястья и не дал сомкнуть ноги. Наклонился и с силой поцеловал там. С жаркой силой он целовал тихо утробно рыча от удовольствия. Я ощутила внутри его движущийся язык и выгибалась мотая головой и вскрикивая от горячей страсти, страха и смущения.

Но я не хотела говорить ему «Нет» боясь что он навсегда откажется отпускать себя и умрёт сжигаемый внутренним огнём. Это понимание пронеслось в голове, когда я уже почти закричала чтобы он отпустил меня. И принятое решение помогло расслабиться и тогда стрась закипела внутри огнём разлилась по телу и напряжение прорвалось и меня переполнило такое удовольствие, что казалось я сейчас умерла. Но потом воскресла ощущая как он пальцами крутит мои соски, а внизу губы и язык заставляют меня громко стонать и приподнимаясь смотреть на его руки и голову мучающие меня наслаждением.

Он встретился со мной взглядом, когда его язык был во мне. Я горячо вспыхнула сразу всеми оттенками смущения и приятной истомы. И не могла отвести глаз хотя было очень стыдно смотреть что он делает.

Он отпустил и передвинулся ко мне выше. Требовательно поцеловал, а потом упираясь на локти он с силой толкнул меня бёдрами. Я ощущала ткань штанов, твёрдость его накаченных мышц и почувствовала бугор каменной твёрдости которым он вжимался и с тяжелым дыханием тёрся об меня.

Я выгнулась смотря в его горящие желанием и удовольствием глаза и обняла большое мужественное лицо на котором сейчас была непривычная беззащитность и мука. Чувствовала как он толкает прижимается и потом словно качается на мне тесно вжимая в меня с вою крепкое большое тело. Моё тело ходило ходуном от его действий, а потом он водрогнулся и крупно дрожал. С его губ сорвался мучительный стон и глаза были закрыты.

Обнажённой кожей я ощутила влагу, а по счастливому взгляду поныла что ему было хорошо. Алсион поцеловал меня и я ощущала в этом поцелуе любовь и благодарность.

— Теперь я понимаю любимая что никогда до этого не получал удовольствие. Ты моя единственная. Делаешь меня счастливым и мне с тобой очень хорошо — тихо проговорил приподнимаясь и стоя передо мной на коленях он пустил по себе вспышку пламени. Я ахнула, а потом увидела что свой демонический огонь он использует как очищение. Причём одежда как и он сам тоже очистилась, а не сгорела.

— Устала моя девочка? Хочешь я останусь с тобой — предложил мне и я поняла что хочу. Раньше я ещё не спала с мужчиной. Но у меня сегодня ночь нового, а я действительно хотела остаться с демоном. Он исполнил обещание и ничего мне не сделал. Мне было хорошо с ним и мне было очень приятно видеть что ему тожек было хорошо.

— Останься Алсион — попросила и демон приподнялся начиная снимать одежду. Я не остановила его когда он притронулся к поясу штанов и посмотрел на меня внимательно. Теперь я ему доверяла больше чем другим. Я знала, даже раздетый лежа рядом со мной он не сделает ничего. Он меня бережёт. Но у меня захватило дух. Как же он прекрасен. Его огромное тело состояло из литых бугров мышц. Кода гладкая и шелковистая. Волос не было ни где. Он разделся полностью обнажив себя и я видела его всего. Он пугал, но ещё заставлял сердце стучать быстро.

Мы лежали вместе. Я голая прижатая к его голому телу, примостилась в его объятиях и уплыла в сон.

(Крелт)

Решил подглядеть за своей подопечной. Моя желанная Арифи. Что делает сейчас моя хорошая красавица? Я в который раз сказал себе, что всё правильно сделал, не позволив Вале в том мире, узнать все прелести близости и всего, что меняет внутренний мир человека. Из-за этого я сейчас получил девушку неземной обалденной красоты и совершенно чистую как физически, так и внутренне. Она до сих пор стесняется. Воспринимает все ухаживания и ласки, как девчонка. Она выглядит молодо и свежо, и внутренне осталась такой же.

А обычным для многих миров является то, что красавица уже с детства слишком обучена и раскрепощена. И здесь на Тороге таких красивых девушек уже с раннего возраста развращают, чтобы вкусить их прекрасную невинность. Меня, уже даже это не бесит, просто утомляет, и я был рад, что Арифи пожелала себе уже взрослое тело. Скоро она будет достаточно готова к близости, и я сорву этот прекрасный цветок.

Был слишком далеко, чтобы вызывать изображение подпространства. Настроился внутренне через артефакт крыльев, который ей одел. Все артефакты мне помогал делать мой брат Верж. Он самый лучший артефактор из известных мне. И он никогда не наделяет артефакт какой-то одной функцией. Здесь он в довесок к появлению крыльев сделал мне возможность увидеть внутренне, что моя красавица делает. И вот моя малышка танцевала. Танцевала для демона.

Я замер и прекратил все дела. Тут же направил сознание в своего подопечного демона. Осторожно, чтобы он это не заметил, я влился в его энергетический поток и создал полный симбиоз. Теперь я мог смотреть его глазами и ощущать, что он чувствует. Я видел мою прекрасную Арифи. Как она извивалась перед ним. Как смотрела полузакрытыми глазами. Сколько в этом взгляде было призыва.

Демон не мог оставить без ответа такой взгляд. Его тело наполнилось желанием таким горячим словно раскалённая лава. И чувства бурлили в нём, кипели и перекатывались. Такое он бы не смог сдержать. Поэтому я знал, что сейчас смогу ощутить его губами, губы своей красавицы. И демон, даже видя её страх, не отказался поцеловать напросившуюся девчонку. Мою девчонку.

Я чувствовал, словно целую её сам. Как мне было хорошо, я хотел целовать её и целовать. Большего я тоже хотел, но не в тот момент, когда Арифи будет больше бояться, чем желать близости. А сейчас она страшилась продолжения. И у демона, чувствовавшего её страх, внутри всё захлёстывало совсем иными желаниями.

Он жаждал связать её и грубо рвануть ноги врозь. Сжать сильными руками груди и слушать её крики и стоны. Под эту сладкую для него музыку он до судорог жаждал резко войти в неё и бесконечно долго наслаждаться рывками и ударами. Алсион заставил себя сдержаться и не сделал то, что так хотел.

Я прочёл в его воспоминаниях мелькнувших в этот миг, как сильно его возбудило то, как он ласкал Арифи в последний раз. То как вскипел лавой страсти наслаждаясь её сосками и видя как её держат и ласкают другие. Ему слишком понравилось её беззащитность, и слишком разожгло сопротивление. Он решил на время прекратить соблазнение девушки и другим запретил забегать вперёд.

Но сейчас он уже был в плену буйства своего огня и не мог справиться с ним. Но не хотел принуждать привязывая. От этого ом может окончательно потерять голову, но его накал не позволил отпустить её без большего. Он искал другой путь. Будучи в его теле и мыслях я видел как он считывает её эмоции и желания. Он знал, что малышка не равнодушна к нему, и пользуясь её страхом за него, и увлечением девушки, он заставил её самой раскрыться перед ним. Он наслаждался своей властью над ней, и это ощущение господства успокоило его.

Я ласкал её вместе с ним. Через него я ощущал тело малышки, и то как оно трепещет в его руках. Алсион сумел, и сдержаться, и получить удовольствие. Когда вместе с ним я толкал тело моей красавицы бёдрами, и терся, то понял, что тоже могу так сделать. Это поможет снять накал, но не заходить слишком далеко.

Заснули они вместе. Она сама хотела этого. И её взгляд на тело демона был восторженный. А я понимал, что мне придётся уступить ему. Малышка боялась его, но слишком дорожила им, и подпускала. А меня она не боялась, но и не дорожила мной, и не подпускала к себе.

Я прочёл её чувства когда она была со мной. Арифи нравилась моя красота, но сам я не сумел покорить её. Придётся что-то сделать, чтобы она не осталась ко мне равнодушной. Ведь красота Гелма ей тоже нравится, но кроме красоты её пленяет только демон и оборотень.

Этот кошак некогда был большим бабником. Я даже не ожидал, что он заявит права на Арифи. Смерть родных, и его смерть, многое изменили в нём. Он стал ответственным и надёжным. Он сильный соперник для меня и демона. Особенно для меня.

Размышляя так я осознал, что люблю Арифи гораздо больше чем думал. Ведь я уже согласился уступить демону первую близость с ней, только чтобы ей было хорошо. Я даже не подумал, как раньше о свойм удовольствии. Получается будущее для меня изменилось. Я не смогу причинить малышке боль забрав её из этого мира и позволив умереть демону и тем, кто ещё ей будет дорог. Я задумался какой найти выход и понял, что у меня новая головоломка.

Грянул

Поэт

Проснулась уже утром, от бережного поцелуя Алсиона.

— Арифи мне нужно идти. Спи моя девочка — услышала в полусне и снова заснула. В следующий раз полностью проснулась и Алсиона рядом не было. Служанка заглянула и увидела, что не сплю. Сразу зашла и спросила, хочу ли я завтрак в постель или буду кушать вместе с господином Мельтемом. Вставать не хотелось. Но и завтракать одной — тоже. А в эту комнату я Мельтема звать не буду. Я позвала сюда Алсиона и хочу, чтобы моя комната была только для него.

Поднялась и вспомнила, что было вчера с демоном. Его поцелуи головокружительны, и всё остальное тоже, но он такой огромный. И тяжёлый. Страшно задаваться вопросом как у нас всё продолжится. Но и волнительно. Моя кровь просто закипала от мыслей о нём.

Неодетой встала посередине комнаты. Собиралась вызвать дверь в своё пространство. Но вначале потянулась выгибаясь.

— Ты так прекрасна!..— услышала от двери. Ой, меня увидели. Причём без всего. Я метнулась за штору. Не знала, куда ещё деться. Мельтем тихо рассмеялся.

— Тебе совершенно не нужно себя прятать. Твоя красота идеальна. Ты прекрасна. Мой взгляд прикован к тебе и я счастлив этому плену. Хочу любоваться и любоваться всегда — говорил дракон приближаясь.

— Иди сюда! — позвал он хрипло. Ой, вот как у него так получалось? Позвал, и просто как магнитом потянуло выйти. А я же не одета. А он приблизился и смотрел с восхищением и страстью. Очень красивый дракон. И мужественный. Пусть не настолько мощный, как демон. И даже его седые, белые волосы, делают его невероятно совершенным.

И когда такой мужчина смотрит подобным взглядом, хочется пойти к нему даже голой. Но голой я всё же не решалась. Будь я более раскованная, то смогла бы. Но Мельтем ещё не вызвал во мне такого доверия.

Он ждал. Да ещё руку протянул. А потом вдруг заговорил:

Во мне жила искра любви,

Когда блеснул вдруг свет надежды, —

Разжёг пожар в моей крови,

Теперь не будет уж как прежде.

Мне взгляд её — восход светила!

Мне губы милой — лунный свет!

Прошу, чтоб сердце не остыло,

Ты на любовь мне дай ответ.

Озвучь журчаньем нежной речи,

Движеньем шёлковых волос!

Клади ладони мне на плечи

И «да» ответь на мой вопрос!

Слушая, я завороженно уставилась на него. Он читал стих и медленно тягуче приближался. А я завороженая нежными словами словно в трансе тоже вместе с занавеской потянулась к нему. Ноги сами вывели меня ближе, и я не заметила, как вложила свою ладонь в его руку. Стих закончился, и Мельтем стал делать шаги назад и вытягивать меня из-под защиты занавески.

Я попыталась сопротивляться, но сильный дракон победил воспользовавшись тем, что я не ожидала от него такой подставы. И вот я стою перед ним раздетая и пытаюсь хоть как-то прикрыться рукой. Он окинул меня горячим пронзительным взглядом.

— Ах… — попыталась я убежать. Но дракон, наоборот, привлёк меня к себе.

— Попалась, моя птичка. Моё сокровище.— Он, не скрываясь, разглядывал, что сцапал, а я не знала, что прикрывать. Одну руку он держал, а второй явно не хватало закрыться.

— Это стихи — тебе, — вдруг сказал он. Я так удивилась, что смущения стало меньше.

— А кто сочинил? — я даже головой повертела, высматривая неизвестного поклонника.

— Это я сочинил. О своих чувствах к тебе, Арифи.

Ух ты! Только не похож он на поэта. Уж очень расчётливый. Изворотливый и махинатор. И сейчас вон как меня подловил! Я голышом в его руках. И причём вышла к нему практически сама. Сцапать себя дала.

Ну вот, пожалуйста. Этот дракон уже пользуется моей задумчивостью. Его ладонь нагло скользит по плечам и спине, дыхание само по себе участилось, и я возмущённо попыталась оттолкнуть. Но он сильный. В ответ он притянул, да ещё и приподнял.

Меня выгнуло, а он жарко осмотрев моё тело вблизи, опалил его своим дыханием и захватил губами мои губы. Я с трудом удержалась от стона. Но только вначале. Он нажал крепко своим ртом, а потом сильнее втянул губы и мои уста разомкнулись и настойчивый язык дракона захватил всю территорию.

И вот уже его губы и язык покоряют. Он замычал от удовольствия. А я в унисон с ним застонала. Мысли отталкивать его пропали, но всё же он переплёл пальцы руки, которой бы я могла сопротивляться. А я расслабленно повисла на его руке, и он наслаждался поцелуями.

Моё тело загоралось всё больше. И вот уже оно полыхает страстью. Я замотала головой. Я сама не знала, чего хочу. Оттолкнуть его и убежать от таких горячих поцелуев и чувств. Или притянуть его к себе и отдаться полностью. Будь у меня меньше страха и больше опыта, было бы второе. А так я всё же нашла в себе силы выпутаться из его рук и легонько оттолкнула.

Он сразу пустил меня. Я тяжело дышала и смотрела на него замутнёнными глазами. Сдёрнула покрывало с кровати и замоталась. Он смотрел очень горячо. С голодом и жаждой. Его губы блестели. Мои губы ещё хранили жар их прикосновений.

— Я так хотел это сделать!..— прошептал он. А потом выдохнул и привёл чувства в порядок.

— Одевайся, Арифи. Я буду ждать тебя в столовой, — сообщил он уже спокойнее. Оставил меня приготовиться к выходу. Но мне теперь понадобится холодный душ. Вот же дракон!.. Я выдохнула и пошла в своё пространство.

После ледяного душа в столовой я была бодрой, но успокоившей огненные чувства. На мне снова было эльфийское платье без эльфийской причёски.

— Расскажи, как у нас дела? — поинтересовалась я пропущенными новостями.

— Весь день я, как и остальные, мотался по эльфийской столице. Мне удалось найти эльфа, приобретающего рабов. Скупающего людей пачками. Но его поместье было хорошо охраняемым и закрытым. А я смотрел с высоты, облетал. В виде дракона я слишком приметен и снизиться не мог. Мне нужен был напарник. Поэтому я попросил сходить туда Басмина и взять с собой Дроми. Великан перенесёт его под землей, а оборотень в зверином обличие всё обследует. Выяснит для нас нужные детали, как нам получше использовать этого помещика.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

У меня были ушки на макушке.

Я внимательно всё слушала и запоминала. Значит, Басмин умеет перемещать под землёй. Правда, великана здесь нет. А то бы я попросила показать. А вот дракон тут, со мной. А я по прежнему, ну очень хочу, увидеть, какой он.

— Мельтем, покажи мне себя, ты обещал — попросила я. Поесть уже поела. Так почему бы и нет? Всё равно ему сидеть со мной.

— Придётся отойти туда, где я смогу перевоплотиться, — с улыбкой сказал он. Кажется, он был согласен. Я обрадованно взвизгнула и бросилась к нему. Он поймал в объятия и предупредил, что надо переодеться. Я побежала натянуть штаны и что-то подходящее к ним.

Когда мы уже собирались выходить, то появился Гелм.

Окинул нас взглядом.

— Покатаешь её? — догадался маг. Мельтем кивнул и тоже о чём-то догадался.

— Неприятные новости?

Гелм предложил:

— Полетайте вначале. Всё остальное потом, — дракон согласно кивнул, и эльф переместил нас за город.

Нам не пришлось долго тащиться сюда. Гелм сразу исчез, и Мельтем перевоплотился. Передо мной была громадная рептилия. И это был седой дракон. Я даже ахнула. Мне вдруг стало больно. Где же он так пострадал, что стал седым? Да ещё и дракон тоже…

Я погладила шкуру. Дракон шумно выдохнул и подставил мне крыло. Проворно забралась наверх. Впрочем, я чувствовала поддерживающую магию. А когда села, то меня просто укутало ею, и мы взлетели. Это было невероятно! Это было прекрасно. Это был полный восторг!..

Взлетать на спине дракона — незабываемо. Чувствовать, как потоки набегающего воздуха прижимают к его шкуре. Или ощущение, что сейчас оторвёт от неё, и грохнешься. Свободный полёт в бескрайних небесах — это сказка! Воздушные потоки и вихри… Волнующий адреналин!..

Дракон приземлился на плоскую одинокую скалу. Стал мужчиной и подхватил меня на руки. Впился страстным поцелуем и, кружа, жадно целовал. Я не могла не ответить. На таком адреналине я сама накинулась на него. Он оторвался и заметил:

— Вижу — тебе понравилось. А вот обратно пойдём порталом. У нас что-то изменилось. Надо узнать, какие новости.

Я сразу собралась и кивнула в знак согласия.

В доме вместе с Гелмом были уже все. Он собрал нас и вначале пожелал выслушать что нам удалось узнать.

— Помещик, который нас заинтересовал, — лорд Самум, — начал рассказ Басмин.

— Дроми не зря за ним проследил.

И гепард после слов великана фыркнул и покосился на меня. Наш кошак — наш герой!

— Самум не просто скупает рабов. Он отпускает их, — премного удивил нас громадина. Это была прекрасная новость.

И вот на неё Гелм и ответил второй, ещё более сногсшибательной.

— Будет кого сделать регентом. Пока новый правитель не появится, — в глазах сидящих мужчин отразилась тревога.

— А с этим правителем что не так? Упился до смерти? — ехидно поинтересовался Мельтем.

Но Гелм пока что не ответил. Он перевёл взгляд на Алсиона.

— Какие новости о Малсуне?

Демон спокойно доложил:

— Всё готово. Нужно только явить Белую Птицу и в нужный день дать команду, — Гелм кивнул.

И сказал:

— С явлением Белой Птицы — трудности. Брат не воспринимает мои слова. Слишком предвзятое отношение к людям и тем более человеческим девушкам. Либо менять правителя, либо всё накрылось.

Да уж, новость поганая… А дальше всё завертелось ещё хуже.

Явление

Кажется, со всех сторон к нам ворвались эльфийские стражники и наставили арбалеты.

— Хорошая экранировка, брат! Ничего не слышал из того, что вы тут обсуждаете. Но я скажу тебе главное, — Горсион как и Гелм был не пьян и ещё очень зол.

— Ты никогда не был силён в выпивке брат, да и в политике тоже. Твоя сила это магия, а вот во всём остальном силён я. — к чему-то зловещему вёл Повелитель и становилось жутко от тех взглядов, которые он бросал на нас всех.

— Что ты сделал? — вскричал Гелм и уставившись на брата страдающим взглядом. После дней попойки он выглядел не очень, но оказалось дело не только в выпивке. Совсем не в выпивке.

— Одна очень полезная травка всегда развязывала язык моим оппонентам и в пьяном трансе они выбалтывали буквально всё. С помощью неё я знал кто претендует на моё место и кого надо устранить. — подкинул Горсион новых дров в костёр страданий брата.

— Ты не мог так поступить со мной — сейчас Гелм мотал головой неверя и выглядел не как могущественный маг, а как потерянная страдающая душа.

— А как ты сам мог брат? — зло вскричал Горсион.

— Ты на столько увлекся безродной человеческой смеской, что после долгих лет разлуки, тебя побудило встретиться желание сместить меня с престола, и представить моему народу эту дрянь. — высказался Горс и стало ясно, что Горсион выяснил уже выводы брата, впрочем это не меняло ситуацию.

— Это не не совсем так брат, если ты согласишься на наши условия всё будет по другому — взмолился Гелм. Но Горсион не стал его слушать.

— Не пытайся запутывать меня. С каких пор ты так жалеешь людишек? Отпустить их из рабства? Такое ты не мог предложить. Это твоя полукровка околдовала тебя. Чем эта девка тебя так покорила? В постели человеческие шлюхи все одинаковые, она тебя просто приворожила. Тебе надо было проверить не из ведьм ли она. Хотя я уверен, что из ведьм. — Гелм слушая всё больше хмурился. Не выдержав он воскликнул

— Арифи не ведьма. — но Горс отмахнулся от его слов и теперь начал угрожать.

— Брат я даю тебе сутки выдворить своих знакомых с нашей территории. Не сделаешь этого я их отправлю сам и скорей всего на тот свет, и твою постельную грелку я отправлю туда в первую очередь — окончательно разошелся повелитель эльфов.

Тут не выдержал Дроми

— Хочешь убить, убивай, но заткни свою пасть — скаля зубы прошипел оборотень. Я никогда не видела его таким злым.

— Видишь, как твои дружки разговаривают с повелителем твоего народа — зло и ехидно сказал Горсион Гелму.

— Этот вполне подойдёт для демонстрации того, что я настроен очень серьёзно. — сообщил Горс и сделал движение рукой. Такого я не ожидала, что брат Гелма отдаст приказ убить Дроми. Но мои спутники были более опытными в военных делах и я издала только вскрик испуга, а демон стал стеной из движущихся клинков и разрубленные стрелы осыпались на пол. А самого Дроми схватил Басмин и отшвыривая преграждающих эльфов выбежал с ним на улицу. Там я увидела, что они оба скрылись под землёй.

Стрельба эльфов хоть и была в сторону Дроми, но я боясь за него и переместилась в его сторону. И вот ощущаю, вдруг, как плечо, словно, опалило огнём боли. Я схватилась за стрелу торчащую из плеча, и от ужаса ноги подогнулись, и я осела вниз. Горсион сделал знак и стрельба прекратилась.

— Так тоже подойдёт — сказал он равнодушно глядя на мои страдания. А я чувствуя ужасную боль стонала и качавлась, а из глаз потекли слёзы. Все бросились ко мне. Алсион схватил на руки, а остальные обступили. Горсион смотрел на это и снова пригрозил.

— Если эта полукровка не уберётся с моих земель, то будет хуже и стрела попадёт не в плечо, а в сердце — и после этого Горс переместился, а его воины отступили. Меня перенесли на диван и Алсион сел на него держа на руках.

— Гелм ты сделаешь это? — бледный и не похожий на себя спросил Алсион.

— Пусть Мельтем усыпит малышку. Иначе я не смогу — руки Гелма так дрожали, что я не знала кому хуже мне или ему. А мне было очень плохо. Боль была адская. От страха в глазах двоилось, и я тряслась, а тело покрывал холодный пот. Мельтем тоже был бледен и смотрел на меня с мукой. Он приложил пальцы к моему виску, и я провалилась в темноту.

Пришла в себя не знаю через сколько времени. Приоткрыла глаза и посмотрела на мужчин. Я была на руках Дроми. Он урчал и гладил мои волосы. Басмин тоже сидел рядом как и остальные. Гелм и Алсион выглядели бледными и виноватыми. Увидев, что я открыла глаза Алсион сказал.

— Прости моя девочка, я не справился. — виновато извинился он.

— Куколка, мы так и помереть от страха можем. Видела же, что стреляют, зачем пошла туда куда целятся. Жить надоело? — отругал меня Мельтем. Он по прежнему был бледен и смотрел на меня полными страдания глазами. Я почувствовала себя виноватой и опустила глаза краснея за то, что так подставилась.

— Прости меня за брата. Я не ожидал, что он меня опоил и вытягивает информацию. И не ожидал, что политика и власть для него важнее чем родственные узы. Он так презирает людей, что от этого он уже не избавится. — Гелм говорил как-то безнадёжно, а у меня его слова породили идею.

— Крелт говорил, что я могу делать всё что угодно для осуществления своих планов. Мне нужно только пожелать. Я уверена, что даже не обязательно будет смотреть на него. Просто тебе Гелм после моего пожелания сразу надо будет переместиться к брату. Потому что без твоего вмешательства его сразу убьют. — Гелм и остальные смотрели не понимая. А я придумала, как отомстить Горсиону за его попытку убить моего Дроми, и за свою боль.

Все внимательно смотрели на меня, а я даже не пыталась сойти с колен своего Гепарда. Удобно сидя на его руках я обняла его за шею, а он стал ещё громче урчать и терся об меня скулой. Было приятно. Мне сейчас даже просто видеть его было приятно. Знала, что его могли убить и поняла, что мне будет очень плохо если золотой свет его завораживающих глаз потухнет. Если я больше не услышу его урчания и не почувствую прикосновений этого обаятельного кошака.

Ни сколько не сомневаясь я решительно произнесла. «Пусть прямо в этот момент повелитель Горсион станет обычным человеком с обычной человеческой внешностью и даже без магии» .

Собравшиеся рядом со мной мужчины напряглись. Гелм сразу ушел в портал, а остальные вместе со мной ждали. Никто не сказал жестока ли я или может сглупила. Это был мой порыв и я думаю, что имела на него право.

Осторожно заглянула служанка и предложила поесть. Мужчины сразу среагировали. Алсион сказал что мне нужно подкрепиться после потери крови. Мельтем сказал, что после еды тревога ослабнет и поесть надо всем.

Дроми не хотел пускать меня, но не стал злиться, что Алсион потянул меня с его рук.

За столом были расставлены блюда с едой и красивая сервировка. Я ещё до этого заметила, что мы живем, как важные люди. Сейчас же я особенно чувствовала, что это к месту. Ведь мы словно праздновали, что Дроми остался жив. Да и я тоже вполне могла умереть уже сегодня. И в своей ране к сожалению я виновата сама.

Мы поели и напряжение сошло. Мужчины пили вино и мне сказали выпить хотя бы бокал, так как это для крови полезно. А я взяла и выпила. Вино было вкусное, но слабое, и лишь немного сделало голову легкой. А настроение улучшилось. Мужчины уже посматривали на меня не так, как раньше, и я поняла, что на них алкоголь подействовал определенным образом.

Но все ждали Гелма.

Новый

Он появился, выйдя из портала, совсем взъерошенный. Вел за собой молодого парня, чумовыми глазами смотрящего на него, а потом и на нас всех. Я и остальные поняли, что это Горсион. Симпатичный человек, светловолосый и белокожий с серыми глазами. Нормальным, вполне приятным человеческим лицом и нормальным, обычным человеческим средним ростом принятым здесь на Тороге.

Мы встали выйдя из-за стола и подошли к Нему.

— Ведьма, это ты сделала — наконец среагировал парень и бросился ко мне. Без малейших усилий ударом ноги Алсион отбросил парня и тот отлетел к стене и свалился после удара на пол. Приподнимая голову он с ненавистью смотрел на нас.

— Надо было сразу вас всех убить, зря оставил в живых. — зло проговорил он обнимая рукой живот на который пришелся удар.

— Давай вылечу, — подошел к нему с помощью Гелм. Но злой парень отмахнулся и стукнул по протянутой руке брата.

— Арифи ты должна поставить ему печать и принять в свой народ. — сказал Гелм.

— Я еле успел спасти его от моментального отсечения головы, когда слуги и охранники обнаружили во дворце обычного человека. — горько рассказывал он.

— Нам надо будет заранее обговаривать твои идеи моя красавица. Потому что когда пропажа повелителя обнаружилась меня обвинили в том, что это я убрал своего брата. Его ближайшие помощники были в курсе подозрений Горса и подозревают, что я готовлю переворот. Сейчас я смог уйти, но я не знаю, что предпримет его окружение по отношению к нам. — объяснил Гелм.

— Так и знал, что это ведьма сделала. Я ни за что не стану её рабом — зло проговорил бывший повелитель. Он уже поднялся и сел на кресло все ещё держась за живот.

— Это не обсуждается — жестко сказал Гелм и мы не встревали в его разборки с братом. Гелм сам подтащил упирающегося парня ко мне и протянул его руку. Я к тому моменту уже достала печать и приложила к руке сопротивляющегося и кричащего парня.

— Твоё новое имя Александр. И ты не раб. Ты относишься к свободному народу Белой Птицы. Тебе нужно принести клятву верности и я отпущу тебя — в этот раз я не дала возможность выбрать имя и не собиралась держать парня при себе. Он так орал, что ничего не слышал и я повторила последние слова, что если он принесет клятву я отпущу его и дам документ о том, что он свободный человек.

Тяжело дыша после сопротивления и криков брат Гелма обдумал мои слова и принял решение.

— Я согласен, лучше так, чем оставаться с вами, гады — и это мы гады?

— Вообще-то ты живой, а с нами ты собирался расправиться. Так кто из нас гад. И мы тебя не гоним, можешь оставаться, так тебе будет лучше. Людям знаешь ли в твоем городе совсем не сладко приходится — осадил его Мельтем. Но парень слишком злился, чтобы прислушаться к разуму.

— Нет, — отказался он и подойдя ко мне принес клятву верности выплевывая слова клятвы словно оскорбления. Я отдала ему наколдованные Гелмом документы свободного человека Александра, и Гелм протянул брату мешочек с деньгами. Он при этом тяжело вздохнул и попытался отговорить брата не объясняя впрочем, что свободатв этом городе фикция. И город прекрасен исключительно для эльфов. Гелм вышел из нашего особняка, а Дроми сказал.

— Скоро вернется — я тоже так считала. Когда поймёт на собственном опыте, что ему нигде ни купить еды, и не снять комнату для ночевки, то вернется. Потому что в трактире, где мы ночевали до этого, узнали, что всеми гостиничными заведениями владеет ещё один эльфийский монополист Эдлинг. Он выкупил все трактиры, и людям не позволяет сдавать комнаты.

А каждый трактирщик является хорошим другом Эдлинга и имеет долю в делах монополиста. И потому никто не собираются спорить с решениями Эдлинга, и не принимают людей, раз монополист так требует. Этого Эдлинга мы тоже собирались оставить без его имущества. Следующим после монополиста Малсуна.

Перешли на диван обсудить сложившую ситуацию. Мельтем взял со стола вино, а Басмин нёс бокалы. Мне снова дали фужер и я заметила искристый взгляд Мельтема. Сразу догадалась, что он решил меня напоить. Посмотрела на остальных. Они догадывались об этом, но не собирались вмешиваться.

А я вдруг поняла, что тоже нуждаюсь в их руках и губах. Хотелось сбросить и отпустить все пережитое и ласка мужчин мне показалась подходящим способом для этого. Поэтому я посмотрела на Мельтема, и глядя ему в глаза медленно выпила весь фужер вина. Потом протянула его что бы он налил ещё.

— Для храбрости? — хитро спросил дракон и налил фужер до краев. Я не стала отвечать. Он и так всё понял, и остальные поняли, и смотрели на меня с интересом и нежностью.

— Хватит — сказал Алсион, когда я снова выпила всё. А мне действительно хватило. В глазах слегка расплывалось, а в голове было совсем пусто.

— Иди ко мне жестокая, но прекрасная ведьма — с теплой улыбкой сказал Мельтем и я пошатываясь пошла к нему.

Спасение

Завертелось

Мы сидели в гостиной. Слуги убрали в столовой и ушли в маленький коттедж, расположенный рядом с домом. Басмин сказал, что будет проверять периметр и ушёл. Дроми хотел его задержать, но великан сказал, что нужна охрана. Спорить было глупо и его отпустили. И, на меня взглянули опасным, жаждущим взглядом, глаза демона, хищные глаза дракона, мучительный просящий взгляд оборотня и жадный предвкушающий эльфа. И видимо, мужчины собирались добраться до меня прямо здесь.

Мельтем погладил моё лицо. Я стояла перед ним, а он сидел. Остальные впритык пододвинули свои кресла и придерживали меня со всех сторон. Потому что ноги не стояли я не падала с их поддержкой.

Мельтем гладя моё лицо смотрел на меня и на то, как с снимают мою рубашку. Пьяная полностью расслабилась и было не так страшно. Мужчины даже сидя были практически с меня ростом, и Мельтем властно поцеловал. Я чувствовала его требовательный рот и наглый язык сразу проникший и двигающийся во рту.

Также ощущала, что рубашку Мельтем тоже помогает снять, и снимают ещё и штаны, тоже в несколько рук, и гладят при этом открывшиеся обнаженные участки.

Становилось всё теплее от нежных поглаживаний, но когда полностью оголили, занервничала, но страсть тоже зажглась. А мужчины стали менее сдержанны. Мельтем отпустил губы и со стоном «Арифи» он впился в сосок обнаженной груди. Мою голову к себе повернул Дроми и атаковал жадным поцелуем рот. Второй сосок захватил Алсион, а Гелм сидел сзади и гладил живот, а теперь скользнул рукой вниз, к треугольнику, моих не держащих ног.

Я стала оседать от охватившей волны теплой слабости, и Гелм придвинулся ближе. Оторвав меня от жадных мужчин, посадил на свои колени, прижимая мою спину к своей груди. Остальные придвинулись, и снова облепили своими ртами. Губы урча ласкал Дроми, а соски сосали, и тянули каждый к себе, Мельтем и Алсион. Так же, они, гладя настойчивыми руками тело, помогали Гелму раздвинуть мне сжатые ноги, и теперь держат широко разведенные колени. Я ощущала это очень остро, и то, как Гелм рукой прикоснулся мне между ног, и пальцами водил, и ласкал там, а потом добрался до остро реагирующей точки, и сжал её пальцами.

Я ахнула в рот Дроми и выгнулась. Дроми, с нежностью глядя в мои глаза, урча лизнул губы и гладил волосы шею и ушки. Я мучительным взглядом смотрела на него и стонала ощущая как Гелм теребит пальцами, и сжимая крутит такой комочек, от которого чувствительные, огненные разряды, расходятся по всему телу, и я горю в страсти, и мучительно приятном напряжении, готовом вот вот прорваться.

Мужчины вцепились в мои соски ещё мучительнее, сильнее, и огненно приятное напряжение от этого усиливалось, и вот я издала громкий стон, и словно рассыпалась миллионами пузыриков удовольствия, парящих в неаесомой неге.

— Да, моя кошечка, да, — мурчал Дроми снова впиваясь в губы и жадно хозяйничая языком у меня во рту. Я стонала в его губы и обнимала его и Мельтема. А они все не отпускали, и груди полыхали от продолжительной ласки, и под рукой Гелма был просто очаг пламени, и я поняла, что взрываюсь удовольствием снова и снова, и кричала в рот герарда, и не выдержав начала отталкивать их всех.

— Я больше не могу, — застонала мотая головой и пытаясь вырываться. Но оттолкнуть не удалось, а они нежно, но настойчиво продолжали и я взлетела к такому удовольствию, что от наслаждения провалилась в оадужное беспамятство. В этом космосе наслаждения я отстранённо ощущала, что моё подняли и мужчины со всех сторон трутся в каком-то первобытном ритме. А я блаженствую в отпускающем пьяном хмеле и утихающей буре чувств.

Придя в себя была на руках Алсиона, который качал меня, как ребенка, и я уже была завернута в шелковую ткань рубашки Гелма. Сам эльф, и Мельтем с Дроми, сидели здесь же. Басмин тоже присоединился. Кажется, они были довольны, и уже начали обсуждать, что делать с угрозой возникшей от эльфов.

Предлагались разные варианты. Сделать голем похожий на Горса, превратить кого-то в Горса, и тому подобное, но существовали мощные эльфийские артефакты регалии и ещё артефакты рода, и они распознают подделку.

Гелм сказал, что ощущает примерное нахождение брата. У них всегда была такая связь. Он предложил поговорить с ним ещё раз и уговорить сотрудничавть. Идея была тревожная, но надо было попробовать.

Гелм ушёл, а я пошла в своё пространство. Мне нужно трезветь, помыться и одеться. В той квартире, которую я себе создала я отвлеклась. Лежа в ванной я вспоминая прошлую жизнь и были моменты, когда всё происходящее казалось сном. Чем-то нереальным.

Но начинала колдовать себе одежду и реальность врывалась в сознание. Магическая реальность, где я могла почти всё. Могла наколдовать любые деньги или украшения. Одежду или другую вещь. Могла из эльфа сделать человека.

Это даже пугало. С одной стороны восторг и адреналин, а с другой страшно. Вот сделала я Горса человеком, а теперь надо превращать его обратно. А мне Горс совсем не нравился и возвращать ему внешность не хотелось.

Мужчины сказали, что нашу команду могут объявить преступниками и заключить под стражу. Сама я думала, что «первый блин комом», первая страна и всё пошло наперекосяк.

Не помогло родство Гелма миповелителем, наоборот ухудшило. Горс ужасно приревновал брата ко мне. Разведка Гелма провалилась, это Горсион разведал то, что хотел у него. Были подготовлены нужные спланированные события, но их некому показывать. Горсион слишком ненавидит людей. Его не разжалобит ни одно человеческое страдание.

И всё завертелось слишком быстро. Поменять правителя без крови можно, но это требует долгого времени, а мы под ударом уже сейчас. Либо возвращение настоящего Горса и его сотрудничество, либо прольется кровь. А Гелм очень старался это избежать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я вышла из своего пространства одетая как эльфийка, и трезвая. Пошла села отдельно. Попросила у Мельтема себе информацию о правлении эльфов, смене власти и политического строя у эльфийского народа. Оказалось, что кристаллы информации Мельтем записывает сам и поэтому они получаются не сразу. Ему надо упорядочивать мысли и передавать в кристалл очень чётко и строго по по плану.

— К счастью я предугадал, что ты захочешь узнать эту информацию и подготовил кристалл — обрадовал меня Мельтем. Он отдал мне камень и я сразу приложила его к лбу и стала читать и слушать.

Перед внутренним взором развернулся свиток к письменами и в то же время зазвучала речь дракона. Теперь я узнала голос своего седовласого и красивого учителя.

Власть у эльфов не была как у людей демократичной. Повелителя эльфы не выбирали, повелителем становился самый сильный эльф из самого сильного рода. В данный период времени это был род Гелмалиона — род золотого Великоцвета.

Роды у эльфов назывались названиями цветов. Чем полезнее и сильнее в магическом плане цветок тем более сильному роду отдавали его название. Великоцвет на Тороге считался самым сильным растением. Его цветки были очень редки и расцветали раз в десять лет, но они обладали мощью возвращать к жизни смертельно раненого и полностью исцелять того кто уже на волоске от смерти.

Иногда у эльфов рождались дети с силой нового рода и они получали новое название являясь родоначальниками, но такого давно не было и последний такой возникший сильный род был родом Гелма и его брата.

По силе братья были равны. Родители оставили им правление и отбыли на покой. Они не умерли, а нашли уединение, где-то в далёких лесах не принадлежащих ни одной стране. Горс и Гелм должны были править, но Гелм оставил правление брату. Теперь надо исправить положение, но сделать это могли только артефакты.

Гелмалион должен при свидетельстве приближённой знати бросить вызов Горсиону и знать должна поддержать. Впрочем для артефактов достаточно магического вызова, чтобы они среагировали. Значит Горса придётся возвращать.

Гелм вернулся с пареньком, которым стал Горс и тот упорно отводил от меня взгляд, но молчал. Одежда его теперь была пыльная и местами порвана. Виднелось несколько ссадин. Но в целом он не выглядел сломленным и вызывал во мне настороженность. Остальные тоже не доверяли ему, но выбора у нас не было. Артефактам нужны были оба брата.

— Арифи, я рассказал Горсу, что ты Белая Птица. Он готов уступить твоим требованиям. Расколдуй его и он поможет нам — сказал Гелм и я видела, что он поверил брату. Пришлось произнести желание — чтобы Горс вернул себе прежний облик. Мне хотелось добавить к пожеланию чего-нибудь типа превращения Горса в лягушку если тот будет пакостить, но мы встретились взглядами с Гелмом и я не стала ничего добавлять.

Прежний Горс стал сразу и осмотрев себя он сжал губы. Но снова ничего не сказал, а пошёл за братом в портал.

— Он предаст брата и подставит нас — твёрдо сказал Мельтем. И остальные ощущали тоже самое.

— Арифи тебя надо спрятать — чётко решил Алсион. Он посмотрел на Басмина, и великан кивнул. Он принял меня на руки и без промедления понёс к входным дверям. Но дойти не успел. Неожиданно дом накрыло мощным куполом, через который Басмин не смог пробиться. Он взревел в бешенстве и разочаровании видя, что стоит на деревянных досках пола, а до выхода где была земля оставалось лишь пара шагов.

Басмин тут же вернулся со мной к остальным. Мельтем пытался пробить купол своей магией, а Дроми когтями, но им прозрачная стена не поддавалась. Алсион выжигал его своим огнём и медленно, но верно у него получалось. Вот только перенесли нас раньше, чем образовался проход.

Смерть и

Вокруг нас были эльфы. И теперь это были маги. Они нацелили не стрелы, а заклинания. Купол пленивший нас обновился и все прорехи были устранены. Мои охранники окружили меня закрывая от опасности. Басмин поставил в середину и сам отошёл и стоял стеной как и остальные. Мы догадывались, что так может повернуться. Только Гелм понадеялся на брата и недостаточно защитил нас.

Сам маг стоял в кандалах. Они сияли голубым и кожа Гелма буд-то стала не только белее, но и с голубым мертвенным отливом. Я видела, что он страдает и ему трудно стоять, но его поддерживали охранники.

Здесь были не только маг, но и придворные эльфы. Некоторых я видела в первых рядах на судебном разбирательстве. Они с ненавистью, как и Горс смотрели на нас. А правитель невозмутимо отдал приказ:

— Давай!

И я не сразу поняла, что такое «давай», а потом в ужасе заорала:

— Не-е-е-е-ет!.. — но прикрывающий купол уже убрался, а маги выстрелили заклинаниями. Это было неожиданно. Можно же было хотябы отправить в тюрьму. Повременить и не действовать так радикально.

Но я сама своими глазами увидела, как заклинание пробивает грудь Дроми. В тот же момент пронзённым падает Мельтем. И одновременно с ними сразу несколько заклинаний утыкают грудь Басмина. На Алсиона накинули какие-то сети, и он под ними сразу рухнул и потерял сознание.

Я хотела кинуться и не знала, к кому бежать. Ощущала волны, словно умертвляющие и мою душу. Накрыла волна паники и ужаса, и я не поняла, что меня схватили. Не осознавала, что надрывно выла в держащих руках. Без слёз. Высоким жалобным скулёжем. Смотрела на мужчин, и из груди раздавался плач. Я и не подозревала, насколько дороги они мне стали!..

Я — как ребенок, который появился на свет и первыми увидел родителей. Вот так я привязалась к ним. Они были первые для меня в этом мире и, похоже, я не могу без них жить. Поняла это, и колени подогнулись. Из глаз хлынул поток, и стражники держали мою обмякшую рыдающую фигуру.

— Тащите в казематы! — приказал повелитель, и меня потащили.

Я не видела дорогу и вообще ничего. Я просто рыдала. Не запомнила ничего внутри дворца. Только светлые тёплые помещения сменились на холодные тёмные и сырые. Лязганье железных дверей и запоров. Меня где-то больно бросили на каменный пол, а вокруг ноги мужчин охранников.

И я услышала как сказали

— Повелитель приказал не жалеть девку, порвите её. Зовите больше охранников и все займитесь ею. Завтра отнесите в покои брата повелителя. Развлечься с нею должны все. Потом повелитель хочет видеть как её казнят. — после этого приказа командующий ушёл, а меня подняло множество рук.

Мне кажется я озверела в тот момент. Как дикая кошка я царапалась и кусалась с криками ярости извиваясь и вырываясь как ненормальная. Не знаю кого из них задела, но надеюсь хоть одного поцарапала. Неожиданно щёку обжёг хлёсткий удар. Я оглушённая им повисла в руках мужчин. Взгляд сфокусировался и я увидела как один охранник держит руку другого, который замахнулся для нового удара.

— Не порти красивое личико. Я хочу трахать девку и смотреть в эти прекрасные глаза. — охранник эльф сбросил руку говоря

— Тогда держите крепче. Человеческая шлюха вздумала сопротивляться. — и меня под руки подняли над полом и держали так же ноги. Ударивший подоршёл и притиснулся. Он попытался поймать мои губы. Я пришла в неописуемую ярость. Я никогда не дралась. Да и желания такого не было. Но сейчас мне хотелось разорвать его своими руками.

Я с ненавистью укусила эльфа почувствовав его кровь во рту.

— Ах ты гадина! — воскликнул мужчина и ударил снова. Голова дёрнулась набок, и в глазах потемнело. От удара я слышала только шум, и в темноте перед глазами были разноцветные искорки.

«А мультики, оказывается, не врут», — промелькнула мысль. Кажется, я отключилась на несколько секунд. Когда приходила в себя, то чувствовала, что охранники теперь срывают с меня одежду. Жадные руки мяли тело, а губы жестоко терзали беззащитную плоть. Слабо вскрикивая, я снова начала сопротивляться.

— Нет, нет! — говорила, стараясь отталкивать.

Но сволочь отвесил мне ещё одну пощёчину, и, кажется, это стало для меня окончательным шоком. Меня никогда не били. Это было впервые. Я ничего не могла делать. Даже пошевелиться. Только чувствовала, что моё обмякшее тело оголили. Потом руки всунулись между моих колен. Я всхлипнула, но мне уже раздвинули бёдра. Стражник стал возиться со штанами. Я почувствовала, как он упирается в меня своим естеством. Страх выплеснулся в слезах. Я мотала головой и плакала. Эльф повернул мою голову и приказал:

— Красивая девка! Смотри мне в глаза!

Я непроизвольно распахнула веки. Я не хотела делать это, но как-то получилось само. Видимо, после ударов я была очень слабой. Не могла сопротивляться хотя бы в этом. В его глазах отразилось сразу много всего. Восхищение. Восторг. Желание. Хотя, кажется, на миг ему стало меня жалко. Но потом я увидела в его глазах приговор. И он нажал бёдрами.

Тут вдруг я перестала ощущать его давление. Он уже ничего не сделал. Он недоумевающе нахмурился. Отодвинулся и посмотрел на себя. И я тоже. Его тело скукожилось и сморщилось. Сам собой всплывал вопрос «что это?», но я его не задала. Не хотелось ещё одного удара. Боюсь, он и без этого отвесит мне пощёчину. Просто за то, что видела его такого.

— Что уставилась, гадина?! — вскричал он.

И полностью подтвердил мои предположения. Его рука опять летела к моему лицу. Я зажмурилась, но удара не последовало. Когда посмотрела, то увидела, что руку охранника держал Гелм и отшвырнул его от меня. А рядом все остальные, Мельтем. Басмин. Дроми. И мой Алсион.

Меня уже пустили, а я скричав, как раненое животное, бросилась к ним. Забыла, что раздета, что меня сейчас били. Они были живы! Какое же это счастье. Алсион подхватил и прижал к себе. Я захлёбывалась слезами на его груди. Потом я обняла всех остальных и поплакала над каждым. Они здесь. Они живы. Они спасли меня. Кажется, я их люблю.

Пока я стискивала их по очереди, Гелм, магией, приковал охранников к стенам, на которых появилдись для каждого, кандалы. Гелм наколдовал мне эльфийское платье и исцелил пострадавшее лицо. Состояние после ударов прояснилось, шок прошёл. Вялость отступила, и я снова была готова бороться.

После этого мы переместились. Оказались в спальне Горсиона. Он лежал скованный антимагическими наручниками, как до этого мой Гелм.

— Выбирай: либо ты сам откажешься от трона и принесёшь клятву верности Белой Птице, либо я сделаю так, что ты исчезнешь, — спокойно предложил Басмин.

— Брат, жить заточённым в скале — не самая приятная перспектива. Но я ничем не смогу помочь. Ты поднял руку на нашу любимую девушку. Теперь я не знаю, чем бы мог помочь.

Как сурово Гелм с братом! Но я была согласна. Этот ужасный Горсион отдал приказ убить тех, кто мне дорог. Это меньшее, что он мог получить. Но тут вдруг повелитель зло высказался. Ему приспустили повязку дать ответ, но не ожидали, что услышат такое.

— Ну попытайтесь. Вы всё равно не сможете. Я — повелитель. У вас духа не хватит на это!

Мужчины переглянулись. На их лицах отразилась растерянность.

— Ну что же вы? Если уж сказали — то надо сделать! — раздался вдруг голос Крелта.

О-о-у! И Хранитель тут. Надо же, пришёл. И, кажется, был сильно зол.

Негодование

Меня магией перенесло на руки в объятия светящегося парня. Хранитель посмотрел на Горсиона.

— Гелмилон, я знаю о чём ты хотел меня просить. Нет, Горсион не отправится жить в дальнее поместье. Пусть он твой брат. Пусть ты считаешь, что он просто избалован и не понимает, что натворил, — говорил звонким злым голосом Крелт.

Тут Горсион со злостью прервал Хранителя:

— Неужели я мог позволить окрутить своего брата? Девке, в которой есть хоть крупица человеческой крови, — потом он повернулся к Гелму и уверенно убеждал:

— Ты понимаешь, Гел, человеческие девки — это рабыни. Они — ничто. Они — грязь. Я должен был показать тебе, чего она стоит. У меня здесь есть такие. Если бы я повелел, они бы мне ноги вылизывали. А ты так восторгаешься полуэльфийкой! Ты не понимаешь, брат. Пусть она красива, но главное — её кровь. В ней есть частица человеческой, а значит, в ней есть гниль.

Я сдёрнула одетый кулон и, вскинув голову, заявила Горсиону:

— Ты обманываешься. Во мне вообще нет эльфийской крови. Я полностью только человек.

Бывший правитель захрипел, зарычал, бросился ко мне, крича:

— Брат, как ты мог? Одумайся. Если бы я знал, то без раздумий сразу убил бы её!

Все смотрели на мечущегося и беснующегося правителя. Крелту это первому надоело, и Горсион исчез.

— Он теперь там, где ему заслуженное место, — известил Крелт.

— Я тоже полностью человек, — добавил Хранитель, и Гелм опустил голову. После этого Светлячок сердито распоряжался:

— Гелм, я уже собираю придворных. Ты призовёшь артефакты без брата. Я буду первым свидетелем и поверь регалии и знаки рода примут тебя в правители. После этого объявишь себя повелителем, а потом подготавливай народ к появлению Белой Птицы. Арифи я верну позже. А если ты хоть раз заикнёшься о своём брате, то Арифи я вообще не верну.

Ой, что-то подсказывало, что он может. Он был сейчас слишком сердит.

Хранитель отдал распоряжения и переместился. Мне вообще-то никуда не хотелось уходить. Я бросила на своих мужчин грустный взгляд. Мне снова хотелось их обнять. Ведь я их чуть не потеряла. Но с Хранителем не спорят. Особенно если он в таком состоянии. Ну и к тому же это он сделал моих спутников бессмертными, и только поэтому они были сейчас живы. Так что благодарности во мне был переизбыток, и это помогало не возмущаться.

Крелт перенёс нас в своё пространство и упал со мной на ложе. Стиснул так, что дышать было трудно. Потом вдруг стал целовать. Целуя моё тело, он стягивал простыню, в которую я была завёрнута.

Я не ожидала от него таких эмоций. В каждом поцелуе я чувствовала страх и нежность. Любовь и сожаление. Хотя бил и убивал не он, но извинялся Хранитель за всё и сразу. Ну а потом это уже были не извинения. Он разжёгся и впился в мой рот.

Пока его губы обладали моими, руки блуждали по телу и гладили где хотели. Я уже наполнилась ответным теплом. Конечно, после всех событий почувствовать отклик было трудно. Но чувство нежности к страдающему Хранителю у меня было.

Но ему, кажется, этого было мало. Он оторвался от моих губ.

— Я хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, — сказал он.

— Искал места Силы, и вдруг сердце кольнуло, — начал рассказывать он. В голосе послышалась горечь.

— Какая-то тяжесть возникла в груди. Сразу подумал о тебе. Всё ли хорошо с моей Арифи? А был слишком далеко и как раз сканировал и запоминал координаты места. Упорно гнал плохие мысли прочь. И вот когда просматривал, что происходит с тобой, на меня просто обрушилось понимание, что тебя бьют.

От другого я защитил, а вот этого не ожидал. Ты так прекрасна, что мне кажется невероятным, чтобы кто-то хотел тебя ударить. Я наказал бывшего повелителя приказавшего это. Ты сможешь увидеть, что я сделал, когда вы закончите все дела у эльфов. Я перемещу вас к драконам в скалы. Там и увидите Горсиона. Тогда я уже успокоюсь и позволю вам его освободить.

У меня в мыслях почему-то сразу возникла картинка. Висящий на цепях обнажённый мужчина. Прикованный к скале. Под палящим солнцем. Без еды и воды. А ночью, наверное, слишком холодно. Кажется, это что-то из моего мира. А может, я случайно уловила очень яркую мысль Светлячка.

Но даже если так, то мне не было жалко эльфа. Если бы он только меня бил!.. Но он спокойно отдал приказ убить. Из-за того, что ненавидит людей. Расизм. Это слишком плохо.

Но дальше вспоминать и размышлять Крелт мне не дал. Он снова поцеловал, да так, что все мысли вылетели из головы. Я обняла и ответила. И Крелт очень сильно отозвался на это. Тело сразу было приподнято под грудью, и он жадно скользнул губами вниз по шее. Пока не накрыл подставленный выпяченный холмик груди. Захватил нежную кожу и двигал губами, сжимая и втягивая. Двигал головой, чтобы тянуть вверх и потом ещё чтобы тянуть сильнее. Я уже не могла терпеть и тихо, протяжно стонала.

В теле разлился огонь. Но он был ещё очень пугливый и готов был прогнаться от малейшего испуга. Удерживая мои чувства в пожаре страсти, Крелт оставил ладони на нежных возвышенностях. Положил и ласкал руками. А губами скользил по животу. Я была обнажена и моё тело дрожало и содрогалось от ласки. Губы его исследовали мой чувствительный живот.

Двигая пальцами и сильнее сжимая руками, Крелт вернулся к губам ловя протяжный громкий звук моих стонов. Сонм звуков страсти заполняло пространство. А Хранитель так разжёг моё тело, что в груди был огромный пожар. В истоме я металась в его руках и сама исступлённо гладила его плечи и шею, горячо и неистово отвечая на поцелуи.

Задрожав Крелт отпустил и крепко обнял. Я дрожала и вцепилась в него и приходила в себя. Мне было очень хорошо от его ласк.

— Моя Арифи!..— властно прошептал Хранитель, а потом посадил меня.

Я вся была наэлектризована удовольствием. А он явно хотел продолжения, но терпел и с теплотой проговорил

— Арифи!..— вышло ещё немного сдавленно, но постепенно он выровнял дыхание.

— Милая, ждать тебя становится всё сложнее, — прошептал он. Я сказала:

— Мне хорошо с тобой.

И сама тоже придвинулась и положила ему руки на грудь.

— Малышка — протянул он, а потом провёл пальцами по моим губам.

— Ты так притягательна. Тебе ведь не будет страшно? — Я помотала головой и горько сказала.

— Кажется самое страшное уже произошло. Теперь я не боюсь любви. Я боюсь потерять любимых. — и поняла, что могу разрыдаться. Крелт обнял лицо и глаза его смотрели с надеждой.

— Я хочу большего. Ты бы согласилась? — спросил он.

Вспомнила, какой он.

— Ты слишком большой, — сказала я, констатируя факт. Он уронил меня и положил свою ладонь на мой живот.

— Я говорил, что для близости у демонов есть хорошая мазь. Она магическая. Поможет тебе, малышка, принять наши размеры. Алсион даст её нам всем.

Потом он снова вернул руку на мои губы.

— А Басмин выкупил специальный артефакт. Он тоже отдаст его — продолжил Крелт задумчиво. Но потом убрал руку и снова поднял меня.

— Арифи, малышка, когда ты дашь согласие хотя бы одному из нас — начал объяснять он и завершил.

— Тебе будет очень хорошо милая, — нежно сказал он. И прекратил соблазнять.

— Будем возвращать тебя. И твоё появление я сделаю очень торжественным. Чтобы никто не сомневался, что ты важная птица.

Я не знала, что он подключится так глобально. Но Крелт и вправду остался проследить, чтобы подготавливалось всё, так как он желал.

Седой

(Мельтем)

— Мои услуги стоят недорого. Господин не пожалеет о своем решении, — заставляю говорить себя важному дракону, теневому правителю призвавшему меня через посредника для выполнения работы курьера.

Мне пришлось избавиться от возвышенной речи принца, приближенного к трону драконов. Я умело притворялся и скрывал свою личность. За две сотни лет меня не раскрыли, и ни один дракон не заподозрил в седом мужчине — двоюродного брата правящего короля, — брата черного дракона.

Я прожил в наивном счастье больше сотни лет. Я и Моник. Мы были неразлучны. У нас были общие увлечения и хобби. Мы изучали одинаковые науки, и постоянные дружеские соревнования добавляли огонька в нашу жизнь.

— Ты снова выиграл, брат — в очередной раз слышал я слова Моника. Снова и снова побеждая, и не зная, что эти победы станут моим поражением.

Оказалось, что и женщину мы выберем одну и ту же. Она была одной из красавиц дракониц. Дагуна. Мы оба приударили за ней, но Моник увлекся сильнее, и в этот раз я признал его победителем практически не соревнуясь.

Девушка была хороша, но я не почувствовал в сердце отклика. С самого начала меня раззадорил азарт соревнования, но я заметил, что Дагуна всё смелее со мной и реагирует на моё внимание слишком горячо.

Тогда я отступил и открыл дорогу Монику. Но после этого, видя мое равнодушие, Дагуна смотрела в мою сторону всё злее и злее.

— А Мельтем далеко не мужчина. Он совсем незрелый по сранению с тобой Моник — тягуче произносила она ядовитые слова.

Позже, в какой-то степени я понял её злость. Живое сердце не трофей, и изначально нельзя было соревноваться. Но как это мог понять принц, привыкший во всём побеждать и получать желаемое? Я обходил Моника в каждом соревновании. Возможно, поэтому в этот раз он так потерял голову. Возможно, поэтому не поверил, что я согласен проиграть.

Да и драконица подстроила всё очень убедительно. Чтобы завоевать доверие Моника, она переспала с ним. Теперь, когда Дагуна отдала ему свою девственность, она стала для него сверхценной. Каждое её слово стало фактом, не нуждающимся в доказательствах.

Разочарованная женщина — самое свирепое существо. Не знаю, с кем она спала и кому позволила избить себя, но знаю, что это она сделала специально. Вот только я не смог никого убедить, что не трогал невесту наследного принца.

— Это был он. Он напал на меня и изнасиловал, чтобы доказать, что лучше тебя Моник — обливаясь лживыми слезами сказала Дагуна указывая на меня.

Моник, увидев свою женщину избитой и изнасилованной, поверил её словам безоговорочно. Она обвинила меня и сказала, что я не захотел проигрывать и, видя, что теряю победу, пошел на этот жестокий шаг.

Я не общался с ней близко. Мы обменивались приветствиями и ничего не значащими фразами в присутствии брата. Я не знал, когда Моник рассказал ей о нашем соревновании, но она использовала это против меня.

Моник не стал слушать мои попытки объясниться и призвать его к здравому уму. Разум он потерял, возможно, ещё раньше. Меня по его приказу поволокли в пыточную. Это был первый удар, сломавший доверие не только к брату и драконице, но и вообще ко всем.

Когда мне ломали кости раз за разом, заставляя признаться в том, чего я не делал, шелуха наивного принца отлетала, как чешуя перерожденного дракона.

Я наполнялся злостью и ненавистью. Меня прижигали каленым железом и бичевали, пытая день и ночь. Клетки для пыток были на всеобщем обозрении, и Моник со своей драконицей приходили смотреть на мои страдания.

А я видел такие же клетки с оборотнями. Оборотней пытали так же жестоко, как и меня. Мы смотрели друг на друга, и я понял, что чувствую в этих существах больше родства, чем в своих соплеменниках драконах.

И вот однажды ночью я умер в цепях под свист плети, вспарывающей моё мясо. Я осознал, что умер, уже позже. В тот момент мне просто казалось, что я провалился в спасительное забытье. Позже я узнал, что меня истязали, применяя специальный раствор, не позволяющий терять сознание. Они продлевали мою агонию, заставляя страдать ещё сильнее.

Но умерев, я ощутил, что у меня ничего не болит. Стало так хорошо, я не хотел новой боли и взмолился, чтобы не возвращаться в сознание. Тогда передо мной возник молодой парень с золотыми волосами и взрослым серьезным взглядом.

— Я Хранитель Торога Крелт. Я вижу, что ты несправедливо обвинен. Ты не вернешься туда, но пожить ещё придётся. Ты очень способный и можешь мне пригодиться, — заговорил со мной странный человек. Я чувствовал, что он человек, но с невероятной магической мощью. Я не чувствовал в нём врага, но поостерегся доверять. Доверять я теперь не мог никому.

Парень исчез, а я очнулся. По-прежнему была ночь. Я лежал в лохмотьях, которыми в пыточной стала моя одежда, но на теле не было ни одной раны. Я был полностью исцелен, и магические силы бурлили, показывая, что я способен открыть портал в любое государство.

«Когда сменю одежду, то стану таким, как прежде внешне, и, уйдя в другую страну, стану жить почти как раньше», — подумал я. Но тут ветер бросил мне в лицо седую белую прядь моих волос. И я отверг любое напоминание прежнего. Ни внешне, ни внутренне я уже не буду таким, как раньше, и жить я буду совершенно по-другому. Длинные волосы когтём срезал сразу.

Вспомнил. Моник умеет выстраивать порталы немногим хуже меня. И портальный след он считывал почти так же, как я хорошо. Значит, этим способом он вычислит меня моментально. Сейчас мне нужны были крылья. Полет не отследят. Ему придется послать соглядатаев в след беглеца во все стороны, а значит, я смогу затеряться. Остальные по сравнению со мной и наследным принцем умели гораздо меньше. Избавиться от хвоста будет несложно.

Я распахнул крылья своего седого дракона и мчался всю ночь. А потом вспомнил глаза оборотней в пыточной и остановился на границе земель драконов. Я не мог бросить собратий по страданию.

Видимо, поэтому меня не нашли. Я не махнул в другую страну и не применял магию, слепок которой так знаком Монику. Я украл обычные вещи в каком-то поселении и прибился к разбойникам. Больше не было принца Мельтема, появился разбойник Седой.

Мне пригодилось всё, в чем я превзошел Моника. Умение прекрасно фехтовать, знания языков и знание теневых сообществ, знание представителей богатых купцов и знание местности и дорог, по которым ходили караваны.

Я сумел убедить, что был торговцем, пока родной брат не отобрал моё богатство и, попытавшись убить, вышвырнул на улицу. Мне верили, и для меня словно музыка могли быть злые оскорбления, лившиеся на брата, только мне этого было мало.

Я участвовал, а впоследствии руководил самыми большими грабежами, обрушившимися на караваны драконов. Цены на товары в королевстве взлетели, и народ роптал на правителя. Но к тому моменту Моника короновали, и он всё же узнал правду о своей нареченной.

Во время торжества, перед глазами всех собравшихся на площади, он одел корону, а потом заколол Дагуну. Он упал на колени и признал, что не достоин быть моим братом. Он плакал перед всеми и клялся никогда не связывать себя с женщиной, которую выберет сам. Только я, вернувшись, могу выбрать ему королеву.

Народ жалел короля, а вот приближенные возмущались. Из-за слов Моника род мог угаснуть. Наследника могло не быть, и я знал, что все эти выступления посеяли смуту. К тому же род погибшей драконицы не собирался просто так прощать смерть девушки.

Король Моник это всё не знал, а вот народ был в курсе. К тому же я рассказывал на дорогах, что в застенках пытают оборотней. Эта новость распространялась как пожар, и назревала война между драконами и оборотнями.

Это было неизбежно. Война началась бы рано или поздно, но она началась раньше из-за вскрытой мной информации. Только теперь я узнал, что некоторые драконы таким образом поддерживают презрение некоторых эльфов к людям. В основном приближённая элита, гордящаяся своей кровью, подхватила и упивалась своей гордостью и принижением тех, кого считали ниже себя.

Я многое узнал среди простого народа. Воевал я среди разбойников. Они не примкнули ни к тем, ни к тем, но продолжали обворовывать драконов, что сильно подрывало боевой драконий дух и возможности крылатых.

Когда убили командира разбойников, я стал главным в банде и приказал не только вредить драконам, но и спасать оборотней. Так началась моя жизнь, где я избрал спасение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Война длилась очень долго, и многие погибли. Она закончилась вмешательством Хранителя. Вот тогда я понял, что был не во сне и беспамятстве, а на самом деле умирал и воскрес. Хранитель нашел меня, и я встал на колено, признавая, что его должник.

Ты мне понадобишься. Уходи из банды, работай один. Когда я приду за тобой, ты должен быть свободен — так повелел мне тот, кому я был обязан жизнью. И я послушался. Банда отдала мне достойный выкуп за все наши удачные налеты. Я смог стать свободным купцом и курьером.

Только я не стал богатеем, а обратился к теневым главарям и для прикрытия нанялся курьером между бандами. Магических вестников могли отследить и перехватить, и главари рисковали так в крайнем случае. А мне нужна была их защита. Только они могли спрятать меня в случае чего. Ведь я работал курьером не только между бандами, но и тайно передавал весточки оставшихся в плену у драконов оборотней.

Если бы в пыточной я знал, что в застенках меня кто-то родной ждет, я бы не умер. Я бы выдержал и ушел. Но чувство одиночества и предательства убили меня. В пыточной каждый дракон стал моим врагом, поверив обвинению и не пожелав выслушать. Каждый стремился в меня плюнуть и подчеркнуть свое презрение.

Узнав мнение простых драконов, мне стало легче, но я больше не чувствовал себя частью этого народа. Частью оборотней я тоже не был. Вот это ощущение неприкаянности иногда сильно сдавливало душу. Я жил в подвешенном состоянии. Ни с теми и не с теми. Ничей. Я научился использовать ум и обходиться без магии. Словом я мог добиться не меньше, чем заклинанием.

Однажды один из теневых главарей призвал меня. Я успешно передал семье оборотней весточку их отца из застенков. Используя накопители с чужой силой, я остался незамеченным, и никто не смог меня отследить. Магичил я теперь только так. Заклинания не забылись, и я изучил много новых, но свою силу не трогал.

Поэтому главарь не мог меня раскрыть, но он всё же узнал, кто я.

— Принц Мельтем. Теперь я понимаю, за что король просил прощение. Ты ведь не простишь.

И он не спрашивал. Теневой правитель точно знал, что не прощу. Я не стал ни опровергать, ни подтверждать его слова. Такому, как он, лучше не лгать. К тому же с меня были сняты обвинения, и по сути прятаться уже не было нужды. Но теперь между двумя островами моей жизни зияла огромная пропасть. «Тогда» и «сейчас». Это было не совместимо.

И я ведь уже привык к новой жизни, когда Хранитель появился и сказал, что для меня задание. Отказать ему не смог. Он предложил награду, но я знал, что обязан ему, и не стал ничего просить. Он сказал ждать и подготовиться к путешествию. Вот уж к чему я всегда был готов.

Объяснился с теневыми главарями, что на время исчезну. Они не стали возражать и препятствовать. Тогда я не знал, что больше не вернусь. Теперь я это уже знаю. Хранитель перенёс меня на следующий день, и я стоял на поляне и склонился перед Крелтом, как полагается. Но я успел увидеть девушку. Ее красота и чистота сияли, словно лучи. Я менталист и считываю ауру автоматически. Эта девушка была чиста, как искристый белоснежный снег.

Удивился такому сравнению. Снег я видел редко, и он меня покорил. Однажды я решил, что новая жизнь и надо пробовать всё новое, и я взлетел драконом на самую вершину горы. Там, втянув морозный воздух, я издал клич. Не радости и победы, но свободы. И уронив себя, зарылся в белое снежное великолепие.

Я купался в нем и нырял. Барахтался и кувыркался, как ребенок. Это стало моей отдушиной. Моей сокровенной тайной. Тем восторгом, после которого я начал писать стихи.

И вот сейчас почему-то я присоединил к своему чуду эту девушку. Мне это не понравилось. Женщин я теперь воспринимал особенно. Каждый раз видя женщину, я вспоминал хлеставшую меня плеть, обжигающую болью, как огнем. Свой крик и чавкающий звук отдирающегося кнута от окровавленной плоти.

Я стал посещать женщин в своей новой жизни. Раньше я хранил себя для единственной, но и сейчас это я не смог перебороть. Это было сильнее меня. Подарить свой первый поцелуй кому-то, а не своей истинной паре, было невозможно. Подарить прикосновения и близость — никогда.

И всё же я ходил к женщинам. В дома, где они торговали своим телом. Я садился в специальной комнате и наблюдал за работницами. За деньги они позволяли с собой делать очень многое, и я платил, чтобы видеть, как их держат и пользуются телом не нежно и ласково, а жестоко и слишком сильно даже для продажных женщин. Только таким образом я получал удовольствие от женщин.

Но увиденная мною девушка была далека от тех, кто продают свое тело и чьи души полны багровой тьмы, распутства и злости на весь свет.

Она была не просто невинна, а полностью чиста.

При знакомстве я подтвердил это и подтверждал каждую секунду. Я не хотел, чтобы ее свет проникал в мою душу, но она была моей снежинкой. Чистой и искристой. Я полюбил ее с первого взгляда и признал своей парой, но продолжал испытывать и не сразу заявил на нее права. А когда произнес решающие фразы, понял, что не достоин ее.

В моей душе было слишком много тьмы. Она не представляет, какое я чудовище. Мое сердце изранено, и я болен теми ранами до сих пор. Смогу ли я исцелиться ее светом и не поранить любимую своей жестокой тьмой? Вот только моя тьма сильнее меня.

Никто не понимал, но я был тем, кто подталкивает остальных принуждать мою любимую. Мою искорку и моё чудо. Я сам. Вначале более тайно, почти незаметными словами, брошенными невзначай. Они казались ничего не значащими, но как менталист я знал, что их воздействие обязательно проявится.

И я получил желанное. Первые поцелуи любимой были взяты, когда она сопротивлялась. Я никогда не испытывал такого наслаждения. Как же она прекрасна и нежна. Ее уста — божественный нектар. Я не только смотрел, но и сам прикасался, вкушал. Это невозможно было ни с чем сравнить или чем-то заменить.

Миссию девушки я не воспринимал в серьез. Поэтому особо не участвовал, и когда Гелм попросил, спихнул свою задачу учителя на него. Но слушая Арифи я всё больше удивлялся её идеям и решениям.

"Заботиться о стариках"? На Тороге стариками могут называться только люди. Магические существа долгожители, но и прожив тысячу лет они остаются молоды и прекрасны. Только оборотни могут постареть через пару сотен лет, но их старики сами уходят из стаи умирать в одиночестве. Великаны могли бы постареть, но из них мало кто доживал до старости. Сильный, необузданный народ, постоянно с кем-то враждует.

Не успел рассказать ей это, а маленькая уже переключилась на рабство. Старики вылетели из головы, моя маленькая любимая попрыгунья. Как же я желаю тебя моё счастье.

Смерть Арифи, случайная и ненужная, отвлекла от моих темных желаний. Я слишком люблю ее и на время забыл о том, чего так жажду от любимой. Но потом мы все пришли в себя, а я, продолжая манипулировать, снова сумел подтолкнуть остальных. И первые ласки мы украли у Арифи, забрав их, удерживая её силой.

Видеть обнаженные груди любимой и сжимать их — словно оживший сон. Когда я губами втянул ее сосок, то ощущал невозможное блаженство. И я не сумел сдержаться и сосал, сосал все сильнее, слыша стоны моей снежинки и чувствуя ее дрожь и то, как она вырывается, пытаясь прекратить мучение. Как же мне было хорошо.

Но демон что-то заметил. Он ведь эмпат. Посмотрел на меня пристально глубоким взглядом. Я знал, он всё понял. Прочитал мое удовольствие от того, что Арифи держат. Мысленно он мне прорычал: «Прекращай свои игры, больной урод». И всем сразу запретил прикасаться к девушке, пока он не отменит это.

В теневом сообществе ходили слухи о необычном демоне с ледяной выдержкой. Который, в отличие от остальных собратьев, был против принуждения женщин и, желая избежать этого, так сильно натренировал свою волю. Меня этот самоконтроль не устраивал. Пришлось подстроить, чтобы любимая сама спровоцировала его. Я не хочу остаться без возможности ласкать свою нежную и драгоценную снежинку.

Мне подыграл гепард. Я слышал о Дроми. О нем ходили легенды. Если я работал только вестником, то он сумел многих оборотней спасти из заключений. Я уважал его и знал, что его животной сущности тоже трудно не прикасаться к Арифи. Я не знал его историю, как он стал героем, но уловил в нем ту животную потребность котов насиловать своих кошек. Он ещё пока не до конца осознал свои кошачьи желания. Но я уже сейчас начал играть на них.

Миссия малышки наконец во мне нашла отклик. Особенно, когда я понял, что можно как и Гелм уговорить мою маленькую пойти к драконам. Я намеревался с помощью своей любимой сместить брата с трона. Поэтому утащил Артфи на прогулку и взял с неё обещание в следующий раз идти в мою страну.

После обещания моей чудесной девочки я более серьезно и вдумчиво отнесся к своей задаче, готовил ей кристаллы, и зная, что здесь брат не отследит мою магию, пользовался своими умениями. А темная страсть и желание увидеть свою любимую снежинку связанной и в моей полной власти, по прежнему одолевала.

Но был момент моего просветления и уже частичного исцеления. Когда после нападения Арифи сама захотела ласки, я понял это первым и налил ей вина. Любимой нужна была помощь расслабиться. Нас для нее много, и мы очень крупные по сравнению с ней, и ее это пугает. Я знаю. Вино помогло убрать излишки страха, и она отдалась в наши руки.

Она сама сказала мне да, своим взглядом, и когда сознательно пригубила вино, и потом выпила его полностью.

Ее «да» опьянило меня больше напитка. Её «да» осветило мою голову и сердце, и мою душу, хоть и оставив некоторые потаенные уголки в тени. Но именно её согласие во мне так ярко отозвалось. И я получил светлое наслаждение лаская любимую без принуждения.

Ее сладкие соски я сосал с упоением, моя маленькая мой лучик света, самая божественная. А потом мои тени души одержали верх и я сосал вкусные соски любимой все более мучительно, сильно. И тьме в моем сердце нравилось, как она содрогалась от удовольствия и мучилась от наших ласк.

И никто уже не смог остановиться и отпустить даже после её сопротивления. Но демон нашел выход и приказал мне мысленно усилить забытье малышки, чтобы мы сбросили напряжение. Я помог ему, потому что мы продолжали удерживать мою ослепительно прекрасную снежинку. Мою сверкающую льдинку.

Мы подняли мою маленькую, и держа, я вместе с другими расстегнул свои штаны. Моя плоть была возбуждена до боли. Я толкнул малышке в бедро и с жадностью смотрел в ее лицо и толкал все сильнее и сильнее. Не приходя в себя, она стонала и извивалась. Ее хрупкое тело ходило ходуном. И я также, как и остальные, выплеснул семя на нее. После этого почувствовал, как затопило удовлетворение и спокойствие.

Но я согласен с демоном. Малышка очень хрупка. На ее теле остались покраснения и следы наших ласк и ударов. Слишком жадно мы накинулись на нее. Тогда Гелм своим семенем нарисовал на ее затылке магический знак исцеления. И мы последовали его примеру и также нарисовали этот знак. Тело Арифи сразу исцелилось. Теперь появилось еще больше желания делать с маленькой все, что хочется. Я понимал, что мне как и демону необходимо брать тьму под контроль. Но смогу ли я это.

А следом была моя новая смерть. Но я не пожалел ни на миг о боли, когда заклинание врезалось в грудь и я понял, что умер. Ведь потом почувствовал, что не просто дорог моей снежинке. Она любит меня. Она не может без меня жить.

Испортил все демон. Он ведь тоже хотел брать маленькую как зверь. Как чудовище. В последний раз я сумел увидеть его желания, когда он получал удовольствие и был беззащитен. Монстр в нем жаждал жестоко и сильно обладать девушкой. Не сдерживаясь и с неумолимой безжалостностью. Но он сдерживал своего демона и не отпускал свои желания. Я, не мог также. Желание прикасаться к любимой привязав её, было сильнее меня.

И вот представилась возможность быть с Арифи, но демон меня победил. И в мысленном разговоре пригрозил, что не подпустит меня к любимой, если я буду продолжать принуждение. Мне придется что-то сделать, чтобы не лишиться возможности ласкать любимую.

Как надо

Правильно

Крелт желал очень большой торжественности. Навёл у эльфов полный переполох. Вышел с нами в тронный зал и главное — сам неподвижно стоял и командовал. Зато всем остальным пришлось побегать. Только я со своей группой тоже не бегала. Мы стояли рядом с ним. Он никак не хотел отпускать меня от себя.

Ещё в своём пространстве одел меня в обалденное белое платье. Его ткань матово струилась, и была так красива, что постоянно хотелось её трогать. И Крелт навесил на меня много драгоценностей. Они сверкающими, переливающимися островками, приковывали взгляды.

Сам сделал суровое лицо, и свечение добавил себе ярче. И теперь вот такой стоял. Важный и недоступный. Только руку мою сжимал крепко, и я чувствовала отходящие от него сердитые нотки. Он всё ещё злился на эльфов.

Гелму он сразу сказал, что чуть целиком не уничтожил народ эльфов. И Гелмалиона это очень подстегнуло. Новый правитель теперь усиленно активировался. Без возражений делал всё, что нужно и отдавал необходимые приказы. Очень быстро Гелм успел организовать проведение торжественного обряда.

Придворные эльфы с удивлением поглядывали на Хранителя стоящего на обряде. Они видели меня рядом с ним и выражение их лиц было примечательное. Обряд начался с магического воспевания и вместе с неизвестными голосами по большому залу на эльфов сыпались магические звёздочки.

Уже никто не удивился, что все артефакты приняли Гелма и свидетели с замиранием слушали, как Крелт весомо провозгласил Гелма Повелителем. Гелм продолжил слова Хранителя. Он объявить о новом назначении для себя, и принять свои полномочия.

Новым и неожиданным для всех стало, что по приказу Хранителя Гелм срочно вызвал всех представителей других народов. Во дворце были апартаменты, отведённые для миссий, — как от драконов так и от демонов. Оборотней тоже принимали во дворце. Они магическая раса и имели достаточный вес в эльфийском обществе. А вот миссиям остальных народностей пришлось самим покупать дома в городе. Но их тоже оповестили и поторопили с прибытием через порталы в их консульствах.

К вечеру дворец был переполнен. Я успела походить с Крелтом по этому зданию. Там всё было как в истинном дворце! Очень помпезно и шикарно. Стены задрапированы тканями и оформлены лепниной. Картинами и прекрасными фресками. Везде стоят статуи и другие произведения искусства. Магия всё это освещала и оформляла иллюзиями. Гобелены с баталиями и пиршествами, но были и двигающиеся живые изображения. Правда, к счастью, не кровавых войн или пьяных посиделок. Изображались места красивой природы. Морские виды, а, бывало, виды неба или гор.

В общем, подивиться было на что, и я почти любовалась. Больше всего смотрела на потолок. Там была иллюзия неба, по которому двигались пушистые облака.

Все приготовления завершились вовремя. Был организован большой банкет для самых важных лиц. Фейерверки и народные гуляния. Хранитель сам вывел меня на большой балкон. Его появление стало для народа большим чудом. Теперь меня точно запомнят. Тем более что правящий повелитель теперь был моей командой. Это тоже добавило мне веса.

За спиной во дворце стояли придворные эльфы и представители других наций. Впереди — огромная масса смотрящих на нас эльфов. Крелт прочёл наизусть пророчество о Белой Птице. Сказал, что это я — та, о ком в нем говорится. Он телепатически передал мне приказ выйти вперёд и как бы случайно коснуться уха, где был артефакт с иллюзией. Надеюсь, я узнаю, что там заложено для моей, так сказать, презентации.

После касания артефакта все смотрящие внизу дружно ахнули. Я так и не увидела, что у меня появилось. Но ликование толпы подсказало, что нечто прекрасное. Эльфы поверили, что Белая Птица — это я. Надо будет потом перед зеркалом это сделать. А то самой уже просто невыносимо интересно.

Грянули магические салюты. В толпу стали выносить напитки и закуски. Мы ушли с балкона, но на улицах празднество только начиналось. Во дворце тоже угощали, но у столов находились те, кого мне не представляли. Масса любопытных подсматривающих простых эльфов. Визитёры же из других народов начали подходить друг за другом и оглашать, к какой стране они относятся. Следующие в очереди стояли придворные.

От улицы и других залов доносилась музыка и радостный гомон. Здесь, в главном зале, рядом с троном соблюдалась торжественность и официальность. На троне никто не сидел, потому что Гелм в присутствии Крелта остался стоять. А для такой невероятной фигуры, как Хранитель, трон был мелковат. Он стоял рядом со мной и смотрел на подходящих представителей.

А меня с самого начала всё слишком смущало, и я очень старалась держать лицо. Поэтому совершенно не обратила внимания ни на одного из тех, кто приветствовал меня. Вообще никого не запомнила. Была как в тумане, и всё тело кололо от нервного напряжения.

Отвечала что-то вежливое и, кажется, подходящее. Но больше, чем пару вежливых фраз, никому не разрешили сказать мне. Поэтому я не опозорилась. Но ни одного слова не запомнила.

От увеселений и дальнейшего присутствия в толпе я отказалась. Крелт при всех представителях приказал беречь меня и исчез не попрощавшись. Он часто так уходит. А вот за меня попрощался Гелм. Увидев мой уставший взгляд, он тихо поручил команде прикрыть меня. Потом приказал всем веселиться и ушел, уводя нас за собой.

Гелм привёл нас в свои покои, но приказав всем остаться, повёл меня в соседнюю комнату. Там он обнял и вдруг сказал:

— Хочу чувствовать тебя.

Поднял мою ладонь и приложил к своей щеке. Довольно высоко вытянул мне руку. Понял, что мне неудобно, и наклонился. А я с сожалением сказала:

- Я видела как тебе было плохо - и эльф честно ответил.

- Антимагические кандалы мелочи по сравнению с тем, что со мной было потом. - я слушала гладя его по щеке а он рассказал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Все умерли и не чувствовали как к тебе прикасаются. А я с самого начала ощущал прикосновения других мужчин и чуть не сошел с ума. Меня раздирало изнутри, а исцеления не было. Остальные воскресли и тоже ощутили всепоглощающую ярость от ревности и злость к тем, кто тебя мучил. Но когда появился Хранитель он своей силой освободил их от этих ощущений. А вот мне он ничего не убрал. Он позволил мне мучиться всё это время и я даже понимаю почему. Поэтому не позволю себе лишнего. Не бойся дорогая.

— Гелм, тебе это очень сильно нужно? — спросила.

— Ты знаешь, Арифи, но я позволю себе не много — нежно протянул он.

— Прямо сейчас? Там же все ждут.

Возражала, потому что мне снова хотелось обнять каждого. Они умерли из-за меня, но óжили и успели спасти. Неизвестно к чему бы привело мое заточение. Как бы он меня избили.

Гелм взвыл, но отпустил.

— Вижу что напоминаю тебе о случившемся. Поверь моя красавица, мне жаль, что он и меня не убил в тот момент. Я бы сейчас не так сильно мучился.

От этих слов мои глаза наполнились слезами и я шагнула к нему. Привстав на цыпочки наклонила его светлую голову к себе. Я никого из них сама не целовала, но не видела как ещё избавить своего эльфа от чувства вины. Или хотя бы уменьшить его.

Я нежно поцеловала вспоминая как это делали мужчины и он тут же крепко обнял приподнимая меня от пола и наши губы жарко слились. Поцелуй был улётный. Я ощущала что таю от нежности к страдающему мужчине. И не только от нежности.

Он остановился и крепко держа шепнул, что сегодня я сплю с ним.

— Только сон — устало настояла я.

— И поцелуи — добавил он, и я не собиралась отказывать. Но Гелм даже после моей поддержки был очень сокрушен произошедшим. Он попросил подождать его и вывел меня из комнаты, а сам остался в ней и закрыл дверь.

Звуков не было. Но со стороны комнаты вдруг по полу стала отходить вибрация. Будто там что-то рушилось. Ко мне подошёл Дроми и потом остальные. Я обняла каждого. Как и хотела. Порыв сказать, что я их люблю, прошёл. Но, думаю, они знают о нём. Потом уселась на диван между Алсионом и Мельтемом. Дроми лёг у моих ног, а Басмин остался в большом кресле. Мне сразу пододвинули вместе с маленьким столиком какую-то еду и попить. Я поблагодарила и подкрепилась.

Мы так и сидели в комнате, пока там, где был Гелм, что-то то ли падало, то ли ронялось, то ли ещё что-то. Потом, кажется, Гелм успокоился и вышел к нам. Тоже расположился в кресле. Потом нынешний повелитель сказал, что всё только начинается. Должны пройти многочисленные мероприятия. Как правитель он официально посетит со мной эльфийские достопримечательности.

Со следующего дня начинались претворяться в жизнь планы по отмене рабства и монополий.

Незнакомец

Мы проходили по городу и заходили в самые разные дома. На мне — прекрасное белоснежное платье. Оно украшено белым кружевом. Смотрится как воздушная пена. Я привлекаю к себе всё возможное внимание. Но при этом выгляжу совершенно недосягаемо. Поэтому никто из эльфов не подходит. А мои все рядом. Но под множеством взглядов не выходит перекинуться хотя бы парой слов.

А у меня накал эмоций. И поговорить хочется. Особенно с виновниками переживаний.

Вечером Гелм, оставил меня в своей комнате. Остальных отправил в мой дом. На утро договорились о первых «хождениях в народ». Так что мужчины подойдут пораньше. Я стояла в объятиях эльфа, когда они уходили. Но поцеловать перед уходом никто не забыл. Даже Басмин подошёл. Только обнял. И сказал, что умер бы за меня снова. Лишь бы оградить от неприятностей. Я была в смятении. А если он сумеет уговорить Хранителя соединить нас. Что тогда делать? Он же громадина. Я его страсть просто не переживу.

Оставшись со мной Гелм повёл меня и поставил у окна. Стал не спеша раздевать. Убрал свет и моё тело озаряло свечение местных спутников. Как они назывались, я не выясняла, но их было два. Поэтому ночью было достаточно светло. И сейчас у окна меня было хорошо видно.

А я думала, что надо попросить Басмина не претендовать на меня. Я была уверена: позитивный великан согласится остаться другом. Пока я размышляла, Гелм уже всё снял. Или он шустрый, или я слишком задумалась… Но вышло, что я опомниться не успела, а он уже раздел. Раз! — и я в одном нижнем белье. Гелм как раз снимал кружевной верх.

Окна во дворце были большие. Начинаются где-то от моего колена и на такое же расстояние не доходят от потолка. И широкие. И подоконник широкий. Точнее, здесь скорее ниша, в которой окно находится.

Гелм поставил меня на этот подоконник, и я теперь была выше. Ему не пришлось сгибаться почти вдвое, чтобы ласкать меня. А он именно этим занялся. Горячо поцеловал и спустился губами на шею. Горячо скользил губами по тонкой коже, а руки обхватили плечи, удерживая и не давая отклониться. Жарко и шумно дышал в шею и целовал её.

— Гелм!..— выдохнула я.

Меня смущало, что он делает это у окна. Я была спиной, к улице, но всё же это смущало. Вдруг он повернул меня лицом к стеклу и встал сзади. Сам прижал мои ладони к стеклу и сказал стоять так. Я упиралась руками и чувствовала как эльф целуя бьющуюся венку на шее сдвинул руки на груди и под мой шумный вдох он страстно сжал ладони. Я со стоном откинула голову не желая думать о том что нас могут видеть. Почувствовала чей-то взгляд. Подняла голову и посмотрела в окно.

Какой-то странный красивый эльф уставился на меня. Я чувствовала его восхищение и интерес.

— Гелм! — выдохнула более требовательно.

Попыталась его оттолкнуть. Гелм стиснул меня, но потом сразу отпустил.

— Арифи, дорогая, почему ты отталкиваешь? Я люблю тебя, милая. И знаю, что ты тоже любишь меня. Любовь пары чувствуется по связи. Я ощутил, насколько небезразличен тебе. Хотя ты не знаешь, что я потратил сотню лет жизни, чтобы разбить антимагические кандалы и вытащить Алсиона из магической сети. Разбудил остальных и пришёл тебя спасать. — Так это он тогда подорвался! Я посмотрела на него с восторгом.

На его лице отразилось блаженство. Он глубоко задышал.

— Я и сейчас чувствую твою любовь ко мне. Почему ты отталкиваешь, милая? — спросил он нежно.

— Просто там…— Я показала на окно, но чужака уже не было.

— Там стоял эльф. Я почему-то почувствовала его интерес, — меня насторожила моя эмпатия. Откуда она?..

— Ты сама почувствовала? — я закивала головой. Посмотрела на мага встревоженно. Он сразу подхватил на руки и отнёс на кровать.

— А я не ощутил, — Гелм тоже встревожился.

— Только очень сильный маг может посылать свои ощущения настолько выборочно. Но даже в этом случае я должен был уловить отголоски. Ведь я был к тебе очень близко.

Ну да. Как раз ласкал меня губами и руками.

— Поэтому я говорю тебе, что там стоял не просто эльф. Это был кто-то высокого уровня. По ментальной магии выше Хранителя нашего мира. Боюсь, даже Крелт не может настолько выборочно передавать ощущения. Тот эльф — очень сильный маг-менталлист. Вероятно, гостит в нашем мире. Скорее всего тайно. Инкогнито. С такими возможностями можно переходить по мирам и скрывать это от их Хранителей.

А я подумала: может это глюк. Ну не привыкла я ещё к магии. Забываю, что здесь глюков не бывает. Что местные глюки реальнее реальных существ.

— Надо сказать Крелту? — спросила я.

— Раз парень настолько забылся, что ты его заметила, то Крелт его уже и подавно вычислил. Боюсь, что Крелт скоро принесёт нам новости. И, вероятно, неприятные…

Я не поняла о чём он. А объяснять он не стал. Положил меня. Стиснул. Выглядел подавленным. Произнес почему-то:

— Я не хочу тебя потерять.

Я обняла его. Сообщила о своей догадке:

— Ты думаешь, меня убьют?

Он тепло улыбнулся. Спрятал лицо в моих волосах, целуя их.

— Глупенькая!.. Кто же станет тебя убивать?..— пробубнил он в волосы. Но после Горсиона и его ненависти я уже ждала чего угодно.

А Гелм совсем тихо прошептал:

— Тебя могут у нас отнять. Ты слишком красива и необычна.

Я бы жалела, что такая красивая. Но, видя лучащийся любовью лазурный взгляд эльфа, жалеть не получалось.

— Можно что-то сделать? — осторожно проводила я по его руке.

Он не сразу ответил.

— А на что ты готова пойти, чтобы никто из нас не страдал?

Ну нечестно же отвечать вопросом на вопрос! Но он приподнялся и требовательно взглянул в глаза.

— Арифи, ну же, ответь, я знаю что мы небезразличны тебе.

Я вздохнула.

— Чего ты хочешь? — спросила прямо.

— Твоё согласие.

Удивилась. Надо, же какой он!.. Потом вспомнила слова Крелта. Если я отвечу согласию хотя бы одному, то похоже дам согласие им всем.

— Ты готова? — тихо спросил он.

— Надо сказать вслух, тогда магия примет твоё слово. Это важно — подтолкнул он меня и объяснял.

— Милая, я маг. Живу уже достаточно давно и знаю природу существ. Сейчас, допустим, ты готова пойти на многое. Но потом настанет момент слабости, и ты ничего не сможешь сделать. Не потому что злая, а просто от испуга. И момент будет упущен. А у некоторых моментов бывают очень глобальные последствия. Поэтому и нужна магия. Чтобы даже если ты струсишь и не сможешь, то магия не позволит тебе. Ты всё равно сделаешь то, на что согласилась.

На это я догадавшись спросила напрямую:

— Магия попросту заставит, даже если мне будет страшно или я передумаю, магия всё равно принудит меня? — как-то было страшно.

Гелм не стал лукавить и изворачиваться:

— Арифи, если ты дашь согласие, какое это принуждение?

Я почувствовала, что не хочу ничего обещать, и не позволила эльфу продолжать этот разговор. Он вздохнул, но перестал настаивать. Он разделся. Вот совсем разделся. Положил меня рядом и стал засыпать. Мне с трудом удавалось быть спокойной рядом с раздетым мужчиной. Я долго не могла заснуть. Он уже спал, а я всё глазела и глазела. Пока меня не вырубило.

Разминка

А утром вместо завтрака и начала мероприятий Гелм потащился на полигон. Меня он одел потрясно. Это было эльфийское, голубое воздушное платье и драгоценности с синими камнями. Сам он тоже оделся шикарно, но пошли мы туда, где по утрам все разминаются. Группа моих мужчин стояла отдельно. Алсион держал речь. Мы как раз успели к началу его слов.

— Басмину надо быстрее бегать, Дроми сильнее царапать, Мельтему мощнее магичить, и мне, это всё вместе. Что случилось вчера, показало, что мы недостаточно старались. Вас просто убили. А на меня накинули магическую сеть. Но самое худшее — что та, которую мы должны были уберечь, пострадала. Кто самый быстрый в нашем мире? И у тебя не хватило скорости увернуться от заклинания и накинуться на эльфа? — Дроми пристыженно опустил голову.

— Кто умеет уходить под землю? Ты должен изучить свои способности. Суметь сделать так, что бы брошенный тобой камень позволил тебе исчезнуть из опасной зоны и забрать Арифи с собой. Нам всем надо усовершенствоваться, чтобы выжить и спасти Арифи.— Басмин густо покраснел, так пробрали его слова демона.

— Кто один из лучших менталлистов? И дракон в конце концов. — Мельтем сдерживая ярость тихими словами прервал Алсиона:

— Хочешь быть учителем, сразись со мной на поединке! Я вызываю тебя! — потребовал дракон.

Алсион прищурился и хищно улыбнулся.

— Вначале бег, потом разминка и после этого — спарринг.

Мельтем выдохнув, сорвался с места и побежал вокруг площадки.

— Десять кругов! — крикнул Алсион вдогонку, и дракон сразу замедлил бег.

Теперь он бежал спокойно и размеренно. Только выражение глаз выдавало его буйство. Но он сдерживался. Они все побежали. Друг за другом. Я наколдовала себе кресло, зонтик, столик с напитками и фруктами. Мне-то зачем отказывать себе в завтраке.

Алсион, заходя на второй круг, подбежал ко мне:

— Девочка моя любимая! Завтра ты тоже будешь бегать, — сказал он сдержанно и нежно. Поцеловал и побежал опять. Он уже успел обогнать Мельтема.

А когда со мной поравнялся дракон, то, подбежав поближе, проговорил:

— Птенчик мой…— начал он ехидно. Я поняла, что ласкового лучше ничего не ждать.

— Как твой учитель говорю, что тебе тоже надо улучшать физическую подготовку. Завтра чтобы была в подходящей одежде.

Я с громким стуком опустила стакан с соком на столик, а он убежал. Сговорились, что ли… Вот же я встряла!.. Думала, у меня не будет упражнений. Мне совсем не хотелось заниматься. Но я знала, что завтра побегу как миленькая. А сегодня я смотрела на великолепных мужчин.

Как они красиво бежали. Загляденье!.. А разминка! Блестящие голые торсы. Перекатывающиеся мышцы. А потом были спарринги, и я была в шоке. Как они красиво владеют мечами. Каждый владел. Кроме великана. Поэтому он не участвовал, но перед поединками Басмин вдруг предложил:

— Пусть наградой за выигрыш будет… — он сделал многозначительную паузу и продолжил

— Уединение с Арифи. Выигравший проводит с ней вечер и спят ночь. Оба выигравших. Сегодня же.

Я даже встала. Потом села. Зачем Басмин это предложил?

Им хватило моего молчания. Все поддержали Басмина и высказали согласие. А Мельтем добавил:

— Арифи, красавица моя, ты хочешь быть нашей наградой?

На что я возмущённо отрицательно помотала головой.

— Милая, никуда ты не денешься, — возразил обнаглевший Мельтем. И я поняла. Действительно. Когда напирают вот так, всей гурьбой, то уже просто сдаёшься. И, видимо, скоро я буду с двумя победителями. Одно только вызывало непонимание: чего именно Басмин добивается? Очень сильно жгли эти вопросы, а мужчины начали сражения.

Я впервые видела нечто подобное, да ещё прямо перед собой. Мои, желающие размяться мужчины, выглядели опасными воинами. Внимательно разглядывали друг друга, отслеживая каждое движение. Каждую напрягшуюся мышцу. И, кажется, эта азбука была им хорошо знакома. Потому что ни один не спешил напасть.

После оглашения приза Гелм и Дроми, больше не выжидая, накинулись друг на друга. Соприкоснулись в сильных рывках сталь и мужские гибкие тела. Оба действительно были умелыми, но Гелму почему-то было труднее. Он сражался с такой же ловкостью и красотой, как и Дроми, но по его виску потекла капля пота. А вздувшиеся на шее вены говорили, что эта лёгкость обманчива.

Алсион, как и договаривался, сражался с Мельтемом. Быстро и с невероятной скоростью. Просто смазано. И дракон старался, поэтому продержался достаточно недолго. Демон даже хвалил его в процессе, на это Мельтем только больше злился. И эта злость подвела учителя. Алсион подгадал момент и быстро завершил бой. Порезал кисть дракона, и Мельтем со вздохом отпустил негодование и отсалютовал противнику мечом.

Я забыла об окончании поединка и его призе. Просто сидела и завороженно наблюдала за сражением оставшейся пары. Вот Гелм гибко отклонился, и меч просвистел в миллиметре от его лица. Даже срезал в воздухе несколько летящих волосков.

Вот Дроми прокрутился будто в танце, уходя от острого клинка. В тот же миг еле заметно его оружие провело по предплечью эльфа. Я поняла, почему Дроми замер и тяжело дыша, опустил клинок. Увидела кровь, появившуюся на плече у мага.

Гелм со всем уважением поклонился противнику, и Дроми ответил ему таким же поклоном. Клинки у них уже исчезли, и теперь оба повернулись ко мне. Надо что-то сказать? Я не знала, что произнести.

Высокий и гибкий очень привлекательный парень гепард смотрел на меня без улыбки. Я не чувствовала налёта шутки у происходящего.

— Я буду ждать свою награду! — торжественно сказал оборотень.

Алсион промолчал. Он многозначительно посмотрел вокруг. Ой, я и не заметила, но чуть в отдалении, по периметру тренировочной площадки, собралось большое множество эльфов. Они следили за нами, хоть и не приближались.

Уже после этого собралась процессия. Включили в неё и всю ту наблюдающую толпу. Ну и двинулись обходить разные жилища и имения. А в моей голове всё это время роилось множество вопросов.

Почему Басмин так себя повёл? Он в основном держится особняком. В плане претензий на меня. А тут проявил себя. Меня просто подмывало выговорить ему. Чтобы не встревал. И это также был повод попросить его не добиваться меня. Даже если я нравлюсь ему.

Мероприятия

Мне очень хотелось поговорить с Басмином. Но мероприятие было в разгаре. Во всех посещаемых домах было одно и то же. Эльфы встречали с большой благодарностью за наш приход. Семьи по проще не походили на надменных придворных и монополистов. Семья выносила нам какой-нибудь милый подарок. Все дары относили во дворец, а мы пили предложенные напитки и вкушали поднесённые закуски. При этом хозяева водили нас по жилищу и рассказывали историю своего семейства.

Все эльфы долгожители, поэтому история была у каждого. Выйдя из очередного дворца Гелм, вдруг мне шепнул:

— Арифи, сейчас приготовься, пожалуйста. Будет очень неприятное зрелище. Вероятно, оно тебя очень сильно расстроит. Только я прошу: постарайся ничего не говорить. Я всё скажу сам. Так как это будет лучше. Тут нельзя перегибать палку.

Я кивнула ему и, посмотрев в глаза, сказала:

— Хорошо!

А потом быстро, пока он не отодвинулся, спросила:

— Как твоя рана?

Он нежно улыбнулся мне и успокоил:

— Я сразу её исцелил. Не волнуйся за меня.

И тут я резко вцепилась в его рукав. Я увидела вчерашнего наблюдателя и снова ощущала его направленный интерес.

— Арифи, не переживай из-за вечера. Никто не причинит тебе вред, — тихо и твёрдо убеждал меня Гелм. Накрыл мою руку на своей одежде и укоризненно посмотрел в глаза.

— Я, кажется, снова его видела, — испуганно сообщила я.

— Вечером, милая, позовём Хранителя, — заверил меня Гелм. Он сразу понял, о ком идет речь.

После этого пришлось дальше играть свою важную роль. И из-за мечущихся мыслей я не подготовилась к тому, о чём предупреждал эльф. Свист бича. Привязанное к двум столбам тело. Обнажённая спина с кровавыми полосами. Ужасный полный боли крик. Гелм надменно произносит:

— Что здесь такое?

А я слышу его сквозь шум в ушах и грохот сердца во всём теле. Звуки отдаляются, и я совсем не по плану падаю в обморок. Подхватить меня успели большие, сильные будто каменные руки.

Не знаю, как долго длился обморок, но мне показалось — я была в небытие не один час. Но, постепенно приходя в сознание, слышала возвращающиеся звуки и поняла, что времени прошло совсем немного.

Я слушала яростный голос нового повелителя, который раздавался близко и приказывал прекратить экзекуцию. Приоткрыла глаза. По телу разливалась слабость, подступали слёзы, которые я, как ни пыталась, не смогла сдержать. Я отвернулась к тому, кто держал меня, и уткнулась в его грудь. Камзол Басмина принял разводимую сырость. Он тихо выдохнул тем самым неслышным шелестом, на который был способен:

— Арифи, Гелм сейчас всех переубивает. Постарайся взять себя в руки. Он же не простит себе, если пострадает кто-то из его народа.

И я прислушалась к тому, что сейчас творится кругом. Гелм действительно был вне себя. Кажется, он приказал к этим столбам привязать эльфа и всыпать ему. Я не поняла, какого эльфа, но повторно такого ужаса слушать не смогу.

— Басмин, пожалуйста, попроси, не надо, — из-за слабости меня хватило только на эти слова.

Тут же надо мной и над всеми раздался будто трубный голос великана:

— Белая Птица повелевает прекратить любые истязания и решить вопрос другим способом!

Образовалась тишина, а я не повернулась посмотреть, что там делается. Наоборот, сжала в кулаке одежду своего охранника, чтобы держаться крепче, и никто не повернул меня смотреть на происходящее.

После слов Басмина Гелм, видимо, пришёл в себя и дальше действовал, как и ранее намеревался. Он отобрал лицензию у купца. А это оказался он. Малсун. Это был его дом. И его самого новый повелитель чуть не начал бичевать.

Что самое интересное наша процессия была увеличена более простыми эльфами и именно они большим числом поддержали приказ Гелма. Надменные придворные пытались возражать, но им не дали заглушив большинством.

Во дворец мы стали возвращаться сразу. Басмин так и нёс меня. Я уже начинала чувствовать себя лучше и вспомнила, что хотела поговорить с ним. Я подёргала его за одежду, привлекая внимание. Подал знак Алсиону, и тот приблизился к Гелму и шепнул что-то ему. Эльф кивнул, и процессия ушла дальше, а меня Басмин относил в другое место.

У небольшого озера, где плавала стая красивых серебряных птичек, Басмин присел прямо на склоне. Тот обрывался высокой ступенькой. Дальше шли ещё две такие же. Покрытые короткой чистой травой, они будто приглашали присесть и отдохнуть. Отсюда было удобно любоваться на гладь воды.

С рук великан меня не спустил, и я почувствовала неожиданное смущение. Глубоко вздохнула, и смущение утихло. Уставилась на переливающихся птиц. Завороженно смотря, как они рассекают зеркальную поверхность водоёма. Спросила строго:

— Почему ты предложил такой приз? — он молчал.

Я требовательно повернулась к нему. Уставилась в наклонённое лицо. Он такой симпатичный. Хоть и великан. И такой молодой!.. Даже странно.

Власть

Схрон

— Поговорим не здесь,— сказал великан.

Он поднял меня и прижал к себе. А потом начал уходить под землю. И почва смыкалась над нами. Было жутко. Я нервно смотрела на такого необычного силача. Знала, что он не причинит мне вреда, но мандраж всё же был. Просто из-за необычности ситуации.

Нас мчало под землёй. Басмин не разжимал объятий и ничего не говорил. Земля расходилась перед нами и сходилась обратно сзади нас. Басмин не двигался, сам он позволял двигать Силе.

И вот нас вынесло на поверхность. Но оказались мы в какой-то пещере. Это я разглядела, когда Басмин отпустил меня. Сам он куда-то отошёл и потом зажёг факел, настоящий факел. Зажёг несколько, и стало светлей. Но живой огонь в качестве освещения — это, конечно, не ахти. Я поняла, что мне не нравится там, где замкнутое пространство и не видно солнца. В общем, пещеры — это точно не моё.

У стены находился большой камень с накинутыми на него шкурами. Другого места, где бы можно было присесть, я не увидела. А стоять не хотелось. Я решила поступить как девушка, любящая блага цивилизации.

Вначале я подёргала за шкуры показывая, что они мне здесь не нужны. И сказала.

- Не хочу на это садиться. - Басмин ухмыльнувшись и помог. С лёгкостью откинул их все. После этого я первым делом пожелала большой матрац. Из плотной и красивой ткани. Он плюхнулся на каменное ложе, и Басмин понятливо поправил его.

Потом я попросила большую атласную простыню. Ну и сверху очень красивое покрывало. Когда всё было застелено, села и посмотрела на виновника моего появления здесь.

— Я пока не хочу говорить, — просто сказал он.

Вдруг скинул обувь и лёг на застеленное ложе. Закинул руки за голову и уставился в потолок. Я подождала и поняла, что он так и будет молчать. Меня нервировало всё это. Я посидела. Озиралась. Разглядывала всё кругом. Поняла, что смотреть больше не на что, да и не хочется, и вновь взглянула на великана. Он смотрел на меня.

Не отрывая от меня взгляда, он повернулся набок и теперь изучал ещё более пристально и задумчиво. А я не могла понять: чего он смотрит? Просто смотрит и молчит. А сидеть уже надоело. И уходить мы, кажется, не собирались. Тогда я тоже скинула обувь и под его пристальным взглядом поползла к нему под бочок.

Улеглась лицом к нему и закрыла глаза. Почувствовала, что он обнял меня и придвинул ближе. Это тоже надо будет обговорить. Но раз он молчит, то, видимо, начать нужно мне. А что я могу сказать? Наверное, показать свою не схожесть с этим миром где женщины ничего не решают. Рассказать о моём прошлом мире. И я тихонько начала говорить.

Я описала свою маленькую уютную квартирку. Со стеклопакетами и большими подоконниками. Где я любила сидеть с книгой и любоваться звёздами и облаками.

Я рассказывала о машинах, большой вереницей мчащихся по магистралям города. О транспорте и метро. О толпе народа, постоянно куда-то спешащей. Об обилии товаров в магазинах.

Потом я замолчала, понимая, что говорю совершенно напрасно. Это надо просто увидеть. Без этого представить невозможно. Посмотрела на него. Он взгляд так и не отрывал. Видно было, что слушал, но как нереальную сказку. Взгляд его был глубоким и умным. Он казался камнеподобным великаном, но эта скала была невероятно мыслящей.

— Басмин, а у тебя дом есть? Или мы сейчас находимся в нём? — если честно, то мне было жутко страшно спрашивать это. Я же о нём ничего не знаю. Может он действительно здесь живёт.

Он вдруг рассмеялся и, повернувшись на спину, закинул меня на себя. Стало неловко, и я сразу слезла. Он только вздохнул:

— Это мой схрон. У меня таких несколько по разным государствам. А дом у меня есть. Когда пойдём к людям, то я отведу тебя в него.

Возможно, я скоро его увижу. Никто больше не брал с меня слова — значит, после драконов пойдём к людям.

— От эльфов мы пойдём в страну драконов, я пообещала. Но потом надеюсь пойдём в человеческие земли. Я этого с самого начала больше всего хотела.

Присела осторожно, с краю и говорила с ним как с другом. Он провёл ладонью по волосам и лицу, тяжело вздохнул и сказал, что можно возвращаться.

— Подожди! — воскликнула я.

— Ты не ответил на мой вопрос… Зачем предложил меня как приз?

Он всё же уступил моему требованию.

— Я помогаю вам быстрее привыкнуть друг к другу, — устало разъяснил он.

Я это и предполагала. И сказала то, что хотела.

— Они и без тебя справятся. А ты чего хочешь? — и тут он посмотрел с таким огнем, что теперь сомневаться было невозможно.

— Я устал бороться с собой, и тоже хочу быть с тобой...

Я не дала ему договорить и быстро заметила.

— Ты не подходишь мне. Ты хороший, но ты слишком огромный. Я хочу, чтобы ты остался только другом.

Он тяжело вздохнул.

— Я могу не справиться с чувствами,— хрипло сообщил он.

— Справишься! — заверила я его очень надеясь на это.

— Если надо произнести что-то ужасное, то я скажу. Только держись! — почти умоляла я.

— Понимаешь, дело не только во мне, — сказал и, кажется, на что-то решился.

— Пошли, покажу кое-что, — раздалось какое-то заговорщицкое и таинственное от него. Я повернулась, а он взял за руку и потянул в тёмную глубь пещеры.

Он спокойно вёл меня во тьме. Я ничего не видела, было боязно, но я обеими руками держалась за его ладонь и продвигалась за ним вперёд.

Периодически помогал мне что-то обходить в темноте. Вероятно, камни. А потом впереди появилось слабое свечение. И чем ближе мы подходили, тем ярче оно становилось.

Я охнула, когда увидела вблизи. Это была корона. Она висела в воздухе, от неё шёл золотой свет. Она постоянно крутилась, и драгоценные камни, которыми она была украшена, отбрасывали на стены пещеры радужные блики.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что это? — зачарованно спросила я, но приблизиться не пыталась.

— Не хочешь взять? — почему-то вначале поинтересовался Басмин. Я отрицательно помотала головой и даже отступила на шаг.

— Вот и я пока не хочу. Но, видимо, всё же придётся…— вздохнул великан. Я в недоумении посмотрела на него.

— Почему придётся? — он грустно посмотрел на меня, а потом указал на стену. Там я увидела странные письмена, но понять не смогла.

— Это древний язык. Я сам не разобрал, но Хранитель снизошёл до того, что перевёл мне послание. Эта корона — артефакт власти. Нашедший его становится императором всего мира. Каждый народ будет под его господством. Крелт объяснил, что есть те, кто создают миры. И, создав очередную планету, они в каждую закладывают такой артефакт. Бывает, что его не находят многие миллионы лет. Но нашедший становится единственным повелителем этого мира. Хранитель сказал, что это моя судьба, и когда я соглашусь принять ее, то он мне поможет. Но я пока не готов к такому. Мне кажется, я ещё недостаточно свободно пожил, чтобы взваливать на себя подобную кабалу.

Я хлопала на Басмина глазами. Вот это да!..

А потом я вдруг поняла. Так вот из-за кого я оказалась здесь. У Крелта есть тот, кто может и должен изменить его мир к лучшему. Но этот избранный откосил от своего призвания и наплевал на все тяготы живущих здесь народов. Вот почему понадобилось искать команду спасения этому миру, а в итоге была найдена я.

Я даже руку забрала у великана. Посмотрела на него и ничего не стала говорить. Уверена — он лелеет свою свободу очень важными для совести аргументами. Вряд ли он меня услышит и поймёт.

Конечно, мне хотелось наорать на него. Крикнуть: «Посмотри — вокруг в твоём мире полно рабов!». Но для живущих здесь это просто обычная норма жизни.

Я с трудом сдержалась. Стояла и шумно дышала от гнева и негодования. А потом поняла: это ведь теперь и мой мир. И я свою миссию выполню. Миссию Белой Птицы.

— Я никому не расскажу,— сразу заверила я его и повернула назад. Он попытался удержать.

— Арифи, ты что?

А я не нянька для маленьких мальчиков, которые до сих пор не наигрались в песочнице.

— Хочу вернуться, — сообщила ему.

— Я тебя выведу, ты сама не пройдёшь, — удивлённо и слегка раздосадованно отозвался он. Но я не дала ему руку. Вспомнила, что файерболл я вполне могу создавать. Потом просто отправлю его в огонь. Когда дойду до факелов.

Басмин пошёл за мной и помощь больше не предлагал. Смотрел на меня удивленно, но без пренебрежения. Я видела он готов помочь в любую секунду. Но я знала, что справлюсь сама.

Светящийся на ладони шарик возник сразу. Подсвечивая им коридор, я не мешкая пошла вперёд. Без приключений дошла до пещеры и опустила огненный шарик в факел. Был обычный факел — стал магический. Теперь надо бы выбираться отсюда. Для этого я готова была пойти на всё. Даже наколдовать динамит и взорвать здесь всё к чёртовой бабушке.

— Всё, всё, всё!.. Мы выбираемся. Не надо так зверски смотреть на мой схрон. Вижу — замкнутое пространство на тебя плохо влияет, — с лёгким смешком сделал вывод Басмин, но я видела, что он серьёзно удивлён.

Притянул меня к себе. Я встала с ним рядом, потому что понимала: по-другому не выбраться. Мы помчались под землёй и двигались быстрее, чем по пути сюда. Я закрыла глаза и уткнулась лбом в тело Басмина, потому что слегка начало мутить. Свежий воздух я вздохнула с упоением и сразу рванула от Басмина подальше. Он успел схватить мою руку и снова, не понимая, спросил:

— Арифи, что не так? — Я вырвала руку.

Ничего не сказала ему и убежала.

Важное

Хорошо великан перенёс нас рядом с купленным домом, а не во дворце. Тут не было придворных эльфов и не нужно было держать лицо. Пробежала мимо Мельтема, который, кажется, хотел мне что-то сказать. И мимо остальных, которые не пытались ничего говорить, видя бесполезность этого. Просто бросилась в свою комнату, а потом за ширму и в своё пространство. Надо отойти от своего разочарования в великане. Хорошо, что у меня с ним ничего не было. А то бы я страдала гораздо хуже.

Долго лежала в очень горячей и расслабляющей ванне. Потом постояла под душем. Причём не пожалела себя и сделала себе холодную воду. Надо было взбодриться. Контрастная холодная вода после тёплой ванны, это меня привело в чувство. Потом мне срочно захотелось мороженого. Я материализовала себе вазочку с белыми вкусными шариками пломбира. Мороженое было полито карамельным сиропом и посыпано тертым шоколадом.

Ну и дополнительно — большой стакан с клубничным коктейлем. Это всё ждало, пока я быстро переоденусь в удобную для себя одежду: в лосины и длинную трикотажную тунику.

И вот так я вышла и уселась на кровати, с удовольствием наслаждаясь вкусняшками.

В мою комнату ввалились все, и я поняла, что вкусняшки придётся колдовать каждому. Я предупредила, что пока не поем — никаких разговоров, и раздала всем десерт.

Какие у них были лица!.. По-моему они вообще забыли о том, что такое речь. Вокруг раздавались только восклицания и невнятное блаженное мычание.

Да. Пожалуй, сегодня прекрасный день. Думаю, всё к лучшему.

Гелм безмерно хотел знать, как сделать то, что мы ели и пили. Ну что я ему скажу? Я ещё толком не в курсе, какие продукты здесь есть. Наверняка можно найти аналоги, но где их искать? Чтобы не ломать себе голову над этим вопросом, спросила про Самума, которого Гелм хотел сделать регентом. Маг не хотел оставаться и править. Он собирался по прежнему быть в моей команде и продолжать миссию. Ещё один не любитель ответственности. Но и в его случае хорошая замена уже нашлась.

— Мы уже обо всём договорились. Но он настоял только на одном: чтобы лично увидеться с Белой Птицей. После этого он согласен всё выполнить.

Такая малость! Почему бы и нет. Не стали тянуть и откладывать, Гелм послал Самуму магического вестника, заклинание с приглашением в малую удалённую столовую. Гелм знает свой дворец и сказал, что там можно встречу сделать тайной.

После этого Гелм перенёс нас в пустынные коридоры, а оттуда уже вёл в какую-то залу. Но всё было гораздо запутаннее. В зале Гелм открыл тайный проход. Заметил, что раскрывает куче народа тайны своего жилища.

— Это мой дом. Здесь есть много интересного,— улыбнулся мне маг и, взяв за руку, потянул за ним. Все остальные тоже пошли.

Мы прибыли в нужную колмнату. Небольшая уютная столовая, явно не посещаемая. Пыли не было, но здесь было прохладно и слишком чисто. Пахло озоном, а не присутстивием живых существ.

Одновременно с нами туда зашёл Самум. Красивый, как и все эльфы, но волосы не светлые, как у большинства, а медового оттенка. И глаза не голубые, синие или серые, как у многих эльфов. А карие. Даже зелёные глаза у эльфов встречаются, но карие?..

Но был он, конечно, бесподобен. И, пожалуй, даже более серьёзный, чем Гелм. Маг представил его официально и Самум взял мою руку.

— Позвольте — сказал эльф и прикоснулся губами. Остальные придворные эльфы ограничивались вежливыми поклонами. Я не знала почему, но видела как эльфы приветствовали других дам. Самум приветствовал меня как эльфийку и не брезговал. Правда, лица остальных присутствующих мужчин, несколько скисли. Неужели это приказ Гелма не прикасаться ко мне? Значит Самум сейчас нарушил этот указ.

Но дальше всё шло как по маслу. Самум подтвердил все договорённости и решения. Что согласен быть наместником. Что готов отказаться от рабства. В общем, «свой в доску».

— Я поддерживаю вашу стратегию, и планы на будущее для моего народа — сказал Самум, и я уже видела в нём повелителя эльфов. Осталось только сделать его им.

От нас уже была готова подстава крупного рабовладельца. Подставят его качественно. Как заговорщика против правителя. И спасти Гелма предстояло именно Самуму. После чего он, окружённый почестями, будет назначен временным правителем. А тем временем Гелм как глубоко соскучившийся по своему брату объявляет о том, что поедет навестить Горсиона. Про бывшего повелителя до этого было распространено, что тот отбыл на отдых.

Теперь вместе с Самумом мы обсудили все остальные вопросы. Я ещё до этого сделала свои выводы от осмотра местных рынков. Поэтому сейчас предложила вариант производства и торговли для эльфов. Развивать у эльфов производство украшений. Как более простых для простого населения, так и более дорогих и эксклюзивных.

— Я заметила, что наравне с любовью к постройке красивых жилищ, эльфы, так же сильно любят создавать украшения. И если гордым эльфам претит строить дома кому-то ещё, то создавать украшения для продажи они согласны. Я сама видела, как бойко они продают драгоценности.

Сказав это, выразила желание: в подарок, который мне нужно сделать эльфам, я выведу жилы с драгоценными металлами и самородками на поверхность. Не на частную территорию, а на общую. Чтобы именно правитель корректировал и отслеживал использование общественных ресурсов. А все доходы шли стране в целом. Ну и частным торговцам и ювелирам под присмотром государственного аппарата.

Выслушав меня Гелм горячо одобрил мой выбор. А Самум также поддержал и меня, и Гелма. Взялся разработать систему помощи тем, кто будет браться за изготовление и сбыт ювелирной продукции. И будущий правитель заметил, что эльфы уже были знамениты как созидатели прекрасного, поэтому слава о них разошлась далеко, и, значит, спрос на товары ожидается большой.

В общем, эльфы в рекламе не нуждались, и поэтому на одно дело становилось меньше. А дел и без этого набиралось предостаточно.

На завтра планировалась и готовилась операция по подставе. Потом — выполнение условий Белой Птицы и подарок посланницы Хранителя. После этого я должна наделить правителя силой и тут произошёл сбой планов.

Гелм наотрез отказался передавать власть раньше, чем я передам силу. Потому что иначе целовать придётся Самума. Гелм этого не хотел. Из моей команды все были против. Я тоже была не очень согласна. Так что решение было принято.

Самум слушал нас и уточнил.

— Именно поцелуй? — удивился он. Но не спорил и не набивался. После этого он был принят ещё более единодушно. Ведь, не только Гелм психовал о том, кому достанется мой поцелуй. Об этом думали все.

К окончанию нашего совета почти всё было намечено и расписано. Даже по времени. Казалось, что Гелм спешит поскорее избавиться от бремени власти. Одно радовало: он оставляет страну в надёжных руках.

Но как говорится — «Смертные предполдагают, а Бог располагает». Всё сбил Крелт. Он появился когда всё уже было решено. Самум сразу упал на колено, и Крелт поднял его, не давая остальным тратить на почести время. И строго глядя на Гелма Хранитель сказал.

— Правителю нужна сила защищать страну и заботиться о ней. И правителем будешь не ты. На сколько я понимаю, в будущем ты тоже не собираешься обременять себя этой должностью. Значит ты не можешь получить силу вместо Самума. Силу получит тот, кто будет заботиться о стране, и её народе. Я изначально объяснил это условие. Не сочиняйте ничего нового.

Сказав это Крелт исчез. Опять не прощаясь. Все уставились на Самума. Он обвёл наши лица задумчивым взглядом, и пожал плечами. С достоинством сказал.

— Кто я, чтобы спроить с Хранителем.

Утро

Несмотря на важные планы, мужчины не собирались отменять утреннюю тренировку. Выходя от совещания, они обсуждали это. И то, что в забеге я буду участвовать вместе с ними. А сейчас они все вдруг заявили, что остаются ночевать со мной в комнате. При этом Басмина толкнули, и он, прожигая взглядом, произнёс ненужные мне слова.

— Арифи! Я заявляю на тебя свои права! — великан это сказал, но выглядел не как они все во время этой фразы, а неуверенно и неловко.

Я недовольно и негодующе пробуравила взглядом Дроми. Это он подталкивал Басмина к этому шагу. А Гелм сказал строго:

— Проучить бы тебя, Кошак-сводник!

Дроми нагло муркнул:

— Да кто меня станет обижать? Я же милашка! А вам нечего зазнаваться и забывать, что Басмин с нами.

И тут Алсион сказал спокойно:

— Гепард, я вызываю тебя. Вот и узнаем, кто тут зазнаётся.

Демон говорил с небольшой ленцой, но Дроми просто фыркнул:

— Так хочется, чтобы тебя победили? — кошак зевнул. И принял вызов.

Всё это отвлекло меня от основного. Я не сразу сообразила, что спать ночью буду с ними всеми в одной кровати. А теперь уже было поздно протестовать. Меня уже привели в комнату, и все парни стояли за моей спиной.

— Котёнок, будем спать! — зевнул Дроми и стал раздеваться первым. Затем все они. Мне до этого с раздетым Алсионом, а после Гелмом, было неловко, а тут все разделись. Обнажённые красивые мужские тела были прямо передо мной. И эти мужчины не смущались своего раздетого вида. Они ещё и легли так, чтобы всё было хорошо видно.

Ко мне подошёл прекрасный Алсион. Моя слабость!.. От которого у меня подгибаются колени. Он стал помогать мне освобождаться от одежды. Я не смогла даже слово против сказать. А он вдруг раздел совсем. Даже кружевного низа на мне не оставил.

Будучи совсем голой, я непроизвольно дёрнулась. Он заключил в бережные объятия и прошептал.

— У нас должно быть свидание, но все слишком устали, и завтра дел так много. Ночью ничего, кроме сна, не будет. Арифи. А всё основное будет после завершения. На свиданиях. Тогда уже сможешь начинать бояться, — когда он говорит со мной и я слышу нежность в его голосе, то все страхи отступают.

— Ложись. Просто постарайся привыкнуть, что лежишь вместе с нами. Мы теперь всегда так спать будем.

В его руках я пыталась расслабиться, хотя ситуация была конкретно неспокойная. Но Демон меня просто заворожил и я не сказала «отказ», а промолчала. Он поднял на руки и положил посередине кровати. Сам лёг рядом.

С другой стороны от меня лежал Мельтем, и я смущалась страстного взгляда дракона. И того, что он, как и остальные, обнажён.

За Алсионом лежал Гелм, а за Мельтемом — Басмин. Дроми как-то всунулся на место нашей подушки, обнял рукой моё лицо и сразу вырубился. Гелм потребовал мою руку, и Алсион, положив её на себя, протянул ему мою ладонь. Я только удивлялась тому, как все командуют мной. Потому что Мельтем тоже протянул Басмину мою ладонь, хотя тот не просил.

— Слишком громко думаешь, великан. Мешаешь. Спи уже,— сказал дракон, отдавая мою руку.

А я чувствовала себя непривычно и волнительно. Но бóльшего ничего не было. Я даже поняла, что мужчины, кажется, заснули. Ну и я сама уже уплывала в сон. Хотя меня это удивляло. Но организм требовал отдыха, и усталость взяла верх. Я заснула вместе со всеми.

Утром моё пробуждение ждали. На кровати сидели два одетых красавчика и смотрели, как я дрыхну. Разглядывали моё тело. Везде. Я чувствовала обжигающие взгляды в каждом уголке. От этого и проснулась.

Не успела открыть глаза, как по мне прокатилась магическая волна. Или не магическая. Или не волна. Но я ощутила, что стала чище. Только не поняла кто это сделал и каким образом. После этого я распахнула глаза.

— Вставай, котёнок! Пробежка ждёт,— муркнул Дроми и коротко, но горячо поцеловал.

— Вставай, соня!.. — нежно сказал Алсион и наклонился ко мне после гепарда. Нежный поцелуй кружил голову, но я не теряя её пыталась завернуться в простынь, пока демон целовал меня. И ведь почти вышло.

— Закрываешься моя девочка. Прячешься от меня. А я вспомнил, что вчера не было нашего свидания, — ласково и хрипло пробурчал демон в мои губы.

— Ты же сам… — начала я, а он коротко и сильно поцеловал, а потом сам продолжил.

— Верно, я перенёс его на утро. А сейчас утро, родная. — и новый горячий поцелуй, а Дроми рядом, он сзади и приподнял меня прямо в этот момент. Я ощущаю горячие губы демона, жадно целующие мой рот, и то, что Алсион совсем не мешает гепарду и поднимает, сажает меня на кровати вместе с ним.

Я замычала, и Алсион прервал поцелуй, запрокидывая мою голову и глядя в глаза.

— Любимая, не надо бояться меня, — прошептал он, и я поняла, что не буду его отталкивать. Тело охватила слабость от какого-то жаркого страха и горячего ожидания. Я полностью расслабилась, отдаваясь рукам Алсиона и Дроми.

Алсион сел сбоку и повернул мою голову к себе.

— Арифи, — протянул он шершаво и снова властно поцеловал. Придерживая моё тело и гладя везде руками. Ощутила, как оборотень тоже осторожно касаясь гладит меня везде, и вслед его рук чувствовала жаркие жадные губы Дроми.

Алсион отпустил мой рот, а я от слабости отклонилась назад. Демон придерживал плечи, а сам уже полулежал и головой спустился к моей груди. С другой стороны я ощутила губы гепарда, и два мужских рта жадно вцепились в мои соски.

Я ахнула и выгнулась. Горячая истома побежала по венам, и моё тело стало очагом жара. А руки двоих ласкающих меня парней настойчиво гладили, и мои бёдра были тут же раздвинуты, а я попыталась сжать их в последний момент, но Алсион с нежным укором протянул.

— Арифи, — и цапнул сосок, сильно втягивая его. Я застонала, от страсти ноги ослабли, и сильные мужчины раздвинули мне их. Глаза распахнулись, когда обе мужские руки, гладя внутреннюю нежную сторону бёдер, добрались до чувствительного очага, и я ощущала их пальцы, гладящие и нажимающие, ласкающие ярче и горячее.

Глядя затуманенными глазами на потолок, я дрожала в руках и чувствовала, как Дроми поцелуями спустился на живот, а потом приник ртом ниже, и я застонала, пытаясь сжать ноги. Довольный гепард, урча, держал мои бёдра и ртом настойчиво целовал, так, что я стонала и металась.

Алсион накрыл поцелуем мой рот и ловил мои стоны. Его руки сжимали груди и тянули их. Моё тело в умелых руках распалилось, и я тряслась от удовольствия. Меня накрывало горячими волнами, и я потерялась во времени и пространстве.

Погружённая в негу, я извивалась от горячих ласк, и удовольствие поднималось в теле, и я взрывалась наслаждением, а потом снова переходила за грань удовольствия и взрывалась снова.

— Моя сладкая кошечка, — слышала, как мне мурчал Дроми. Он и Алсион теперь гладили, а я успокаивалась.

— Моя любимая девочка, — гладил и шептал Алсион. Почувствовала, что они оба расстёгнули штаны, и перевела ошарашенный взгляд на Алсиона, когда ощутила, как он мою руку прижал к своему возбуждённому телу. Я ахнула. Голову к себе повернул Дроми, и мои губы тут же накрыл поцелуй гепарда. Его рука, так же как и рука Алсиона, прижала мою ладонь к возбуждённому телу парня.

Я ощущала под своими руками горячую мужскую плоть. Твёрдую и слишком большую. Моя рука обхватывала плоть демона только на половину. Я не могла не испугаться. Гепард требовательно целовал и мужчины водили моими руками по себе и дрожали. Я чувствовала их какую-то странную слабость, и беззащитность. Но страх будоражил.

Бёдра Алсиона и Дроми, вжимаясь в мои руки, двигались и тёрлись. Я ощущала, как огромная плоть демона под рукой содрогается. На ладонь выплеснулась влага, и Алсион прижался, и, дрожа, тихо застонал.

Дроми, с силой целовал, и нажимая мою руку, содрогнулся и застонал мне в рот, и ткнулся, покрывая ладонь семенем.

— Моя кисонька, мне хорошо, даже так мне слишком хорошо с тобой, — урча, мурчал оборотень. Я почти не понимала слов. Он тёрся об моё лицо скулой и чуть не укусил от удовольствия.

Я смотрела на мужчин понимая, что не смогу. Как я буду с ними такими огромными? Это нереально то, что они хотят от меня. Да, я горела от страсти. Все движения демона и оборотня, как танец чувственный и завораживающий. Смотрела на мужские мощные и прекрасные тела, и видела гоацию и пластику, этих совершенных тел. Но, как уступить ласкам если они такие громадины?

И вот теперь я увидела, что за волна меня очистила при пробуждении. Оба отодвинулись, и Алсион, пустил по себе и мне, свой огонь. Меня не опалило, только очистило, но смотреть было страшно. Дроми отошёл в соседнюю комнату, там была ванная. Вернулся уже застёгнутый. Алсион застёгивался, глядя в мои глаза.

Свидание

По плану

Моя вторая попытка встать. Теперь Алсион с Дроми ждали у двери. Но неожиданно вошли все остальные. Закутаться я опять не успела. Быстро заворачивалась в простынь, когда своей красавицей назвал Мельтем и поцеловал властно и жадно. Не отошёл, когда подступил великан. Басмин поцеловал в висок, и то, отклониться Мельтем не дал.

Для Гелма я была его малышкой, и он прижался к губам на краткий миг. Но шепнул, что на свиданиях восполнит за каждый день ожидания. Потом он утянул всех остальных из комнаты, а я быстро пискнула Алсиону, чтобы он остался.

Ведь он бросил вызов Дроми, и тот не особо волновался из-за этого. Демон подошёл и обнял, приподнимая и беря на руки. Я спросила о самом волнующем.

— Он тебя победит? — Алсион выглядел задумчиво.

— Возможно, — не стал спорить мой любимчик.

— Ты же лучший, — Алсион нежно мне улыбнулся.

— Я лучший против тех, с кем уже дрался. Но я не сражался с Дроми. Что-то мне подсказывает — сегодня я проиграю. И начну самого себя догонять в поединках.

Я погладила его лицо, а он задержал мою руку и поцеловал ладонь.

— Вставай, милая, — сказал с такой любовью, что сердце защемило. Я улыбнулась, и сон окончательно сбежал от меня.

— Я к себе, а потом присоединюсь к вам, — сказала ему бодро. Он нежно поцеловал и, вытаскивая из ткани, поставил перед собой.

Кажется, я начинаю привыкать, что меня постоянно видят обнажённой. Ещё раз прижав к себе на короткое мгновение, он всё же вышел. Я быстро привела себя в порядок и, одевшись по-спортивному, побежала к остальным.

Они меня в таком костюме уже видели, но взгляды их всё равно зажглись.

— И как я буду теперь сражаться? — муркнул Гепард.

— Истекая слюной, — хохотнул Алсион и дружески толкнул его плечо. Тот зашипел, а демон подхватил меня на руки.

— Пошли, моя красавица. Побегаешь. А мы — за тобой.

Удивилась его словам. Они же гораздо быстрее меня бегают. Но вышло, как он сказал. Меня первой отправили бежать. А сами, растянувшись широкой полосой, не спеша побежали следом. В общем-то, они почти шли. Впрочем, почему «почти»? Когда я обернулась, то эти нахалы шли себе и пялились мне ниже спины. Я покраснела и больше не оборачивалась.

Они меня заставили пробежать все десять кругов. Успели даже поговорить за это время. Но потом отправили меня отдыхать, а сами нарезали ещё десять. Причём довольно быстро. Быстрее, чем вчера. Я отдыхала и наблюдала за ними. Они размялись, сбросив одежду выше пояса. Я сразу вспомнила слова Алсиона про истекание слюной. Именно так у меня и было в этот момент. Ну а потом был спарринг.

До чего красиво дрались Гелм и Мельтем!.. И совершенно неистово. Но они были наравне. Победила хитрость. Гелм в поединке встал так, что восходящее солнце на миг осветило дракону глаза. И в этот момент эльф поцарапал дракона. Тот психанул и с досады стукнул кулаком стену. Но потом они раскланялись друг с другом, и Мельтем сразу метнулся ко мне. Подхватил и уселся в кресло сам. А меня посадил себе на руки.

Никто не стал ему перечить. И я тоже. Он обнял, и мы стали смотреть за поединком Алсиона и Дроми. Вот тут было нечто! Нечто скоростное. Но гепарда не зря называют самым быстрым. Это действительно помогло ему. Теперь я точно была уверена. В прошлый раз он сражался не в полную силу. И Гелму против него нечего было поставить. А Алсион дрался с пылом, но Дроми победил.

Царапина Алсиона взволновала меня. Я слезла с коленей дракона и подошла к нему. Он сразу исцелил её, но сказал, что это только для меня. Сам бы он её оставил на память об этом проигрыше.

Потом так вышло, что целый день рядом со мной был мой демон и учитель-дракон. Все задуманные мероприятия проходили по плану. Гелм как правитель шёл впереди. Вместе с гепардом. А меня окружали эти двое мужчин.

Басмин всё время был с нами. И пялился во время бега, как и остальные. Когда разминался, был красивей других. Но сражаться ему было не с кем. А Мельтем, оставаясь рядом, раскрывал все их планы.

— Так, ты можешь остаться без свидания с великаном, моя милая, — заметил дракон.

— Мы уже решили, пока бежали за тобой, что на свидании будут присутствовать все, и прикасаться тоже, а вот целовать могут только победители. И чтобы Басмин не остался в обломе, постановили, что после всех нас он тоже должен быть.

Планы мужчин заставляли нервничать. Они сами для меня были великанами, а Басмин вообще гигант. Почему они не могут отказаться от секса? Пусть любят меня платонически. Да, ласки мне нравятся, но всего остального я по-прежнему боюсь.

Запланированная и подготовленная подстава вышла что надо. Правда, всё завертелось более жёстко.

Мы ходили процессией. Повелитель Гелм вместе со мной и хвостом из моих охранников и придворных. Снова посещали жителей эльфийской страны. Самум в этот день присоединился к свите. И когда мы дошли до нужного дома, то прямо из ворот в повелителя вдруг полетела стрела.

Конечно, выстрел был нами спланирован. Первый. Но вот посыпавшаяся следом туча стрел стала полной неожиданностью.

Мы предусмотрели, чтобы подставной человек незаметно прицепил артефакт внушения на хозяина этого дворца. Тот был жестоким рабовладельцем. Это он скупил все трактиры. Также он скупал много рабов, но не для того, чтобы отпускать. Он их забивал. Садист, в общем.

Со слабым артефактом внушения он должен был ненадолго поддаться уговорам и сделать небольшую и глупую попытку переворота.

Но, видимо, тот эльф сам давно мечтал о перевороте. Небольшое внушение и подсказка стали спусковым механизмом его мечтам. А так как всё проворачивалось впопыхах, то мы оказались не готовы к попытке настоящего переворота.

Хорошо, что мужчины быстро реагировали на стрелы. Гелма на самом деле ранили, но потом Алсион рассёк все остальные стрелы. Меня не ранили, потому что Дроми и Мельтем уничтожили летящие в меня стрелы. Посыпавшаяся туча задела многих, но у них не было таких охранников.

Гелм, будучи раненным, не ушёл, а встал со всеми. Придворные взвыли от отчаяния, что их повелитель в опасности. Они тоже отказались отходить от него, но в основном были бесполезны против нападения. Потому что напугались и растерялись. В общем, присутствие рассудительного и мудрого Самума оказалось кстати. И в гораздо большей степени, чем мы и они думали.

На нас побежала толпа челяди из дворца и сам глупый эльф-монополист. В беспорядке Самум стал руководить придворными, слугами и охраной. С нападающими быстро расправились — и опять же, свидетелей масса и доказательств тьма.

После этого всё остальное пошло как по маслу. Чествование защитника и спасителя. Объявление об отказе Гелма от власти. Самум на месте повелителя будет выглядеть эффектно.

Он ходил с нами и принимал все почести с большим достоинством. А эльфийского народа после нападения набралось большая масса. Масса вела нас до дворца. Там на глазах общества Гелм сделал магическую передачу прав и сразу одел на Самума артефакты власти. Громко объявил народу, заполонившему большую площадь перед дворцом, что Самум немедленно вступает в должность. После этого Гелм объявил всем, что отправляется вместе с Белой Птицей.

Какое-то время толпа гудела. Гелм просто отошёл за моей команды, и Алсион с великаном прикрыли его. Теперь настала очередь Самума справиться с ситуацией.

С большим достоинством Самум принял правление. Сам при всём эльфийском народе озвучил условия Белой Птицы. Объяснил огромной раскинувшейся толпе, что Белая Птица приготовила народу эльфов подарок. Посетовал, что гостья их народа была очень сильно напугана некоторыми известными событиями. Объяснил, что у Белой Птицы появились условия, которые надо выполнить, чтобы получить подарок.

Конечно, эльфы в штыки восприняли новость, что придётся отказаться от рабства и начать работать самим. Ещё сложней им далось известие, что всем бывшим рабам преклонного возраста государство будет выплачивать пенсию. Моё требование было, чтобы к старикам отнеслись с заботой. Сделали дома престарелых и скидки в трактирах и магазинах.

При этом последнем известии меня чуть не закидали камнями. Гелм на этот момент приготовил то, что должно было всех успокоить. Он сказал мне вывести часть драгоценных камней на поверхность прямо под ноги эльфам.

Я подняла руки. Толпа ярилась. В мою сторону выкрикивались неприкрытые оскорбления. Кстати, Самум шепнул мне, что он отследит всех тех, кто посмеет оскорбить посланницу Хранителя. Тех впоследствии прилюдно накажут.

Регент оказался не только против рабов, но и за заботу о старших. Он вообще был какой-то странный. Мне он понравился, но некогда было заострять на этом внимание.

Подняв руки, я начала колдовать. Подставные эльфы в толпе — те, что работали на Самума и Гелма — стали выкрикивать:

— Смотрите, смотрите! — и показывали на сверкающие драгоценные каменья.

Они валялись под ногами собравшихся. Вот тогда недовольство Белой Птицей резко схлынуло. С большим интересом эльфы следили за дальнейшим колдовством. Они были впечатлены, понимая, что обогатятся. И те сокровища, которые я вытаскивала, затмили изменения. А с последующим недовольством Самум справится.

Самум шевельнул рукой, и объявили, что регент получит Силу от Белой Птицы. И эльфийский народ затих, стараясь не пропустить ни одного момента. Гелм, теперь как маг моей команды, вышел вперёд и запел песнопения. Заискрилась и закружилась магия. Вокруг меня и Самума. Эльф подошёл и встал вплотную. Придерживая мою голову за затылок, Самум наклонился очень низко и навис надо мной. А потом осторожно соприкоснул наши губы.

Вначале казалось, что будет просто поцелуй, но потом вдруг я почувствовала поднимающуюся энергию, и она потоком устремилась из моего рта к губам Самума. Во мне снизу вверх поднималась опустошённость. При этом мы оба светились. Самум мучительно застонал, принимая Силу, а я повисла на его руках, слабея.

Приняв всё, он покачнулся, но подхватил меня на руки, потому что я падала от слабости. Вспомнила, что на следующий день под массовые эльфийские гуляния я должна была отбыть. В мою честь организовывалось празднество. Вот таким образом эльфы меня и встретили, и собирались провожать.

Самум хотел на руках отнести меня во дворец, но дорогу ему заступили мои мужчины. Самум светился, и Гелм, забирая меня у него, потребовал, чтобы правитель вернулся и народ эльфов видел силу Белой Птицы, наполняющую регента. Самум посмотрел на меня как-то тоскливо, но не стал подводить.

Самум заверил Гелма, что будет следовать тем улучшениям, которые уже начались. Сам светился, а смотрел на меня и Гелма с восхищением.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Страна теперь будет развиваться в новом направлении. Конечно, трудности возникнут, но Гелм передал Самуму не только все артефакты власти, но и командование всеми военными подразделениями. Самум должен был справиться.

На эту ночь новый повелитель оставил нас в гостях во дворце. Только Мельтем уходил ненадолго, чтобы подготовить Андрея и Артёма в дорогу. Те отправятся в мои земли. За эти дни я успела придумать им задание. Велела построить в моих землях дом. Точнее, поместье. Когда я туда приеду, меня там будет ждать готовый очаг.

С бывшими рабами я попрощалась заранее. Они заверили, что сделают всё так, как я хочу, и будут очень стараться. Я снабдила их деньгами и подробным описанием того, какой я хочу дом снаружи и внутри.

Ночь

Подошёл к концу праздничный ужин в кругу высокопоставленных эльфов. И я осталась в комнате с мужчинами. Те сразу сцапали. Слабость уже отступила, было лучше. Видимо, втянула магию для нормального состояния.

Меня поставили на кровать, обступили толпой и освобождали от одежды.

Каждый из них по отдельности был мне очень дорог. Один на один каждый вызывал жаркую волну страсти. Но все вместе мужчины больше пугали.

Я заглядывала в лицо Алсиона, поднимающего подол платья. Он смотрел темно и горячо. Взглянула в глаза Дроми. Он залез на кровать и, стоя рядом на коленях, урчал сбоку. Не помогал раздевать, а гладил шею и плечи. Лизнул мочку и губы.

Гелм тоже уже был на кровати сзади меня и быстро справился со шнуровкой. Он мог бы снять платье магией, но не сделал этого. Оголяя спину, эльф проводил пальцами вдоль позвоночника, вызывая толпу мурашек.

Мельтем был на кровати сбоку, помогая поднимать подол и стаскивать платье через голову. Он, как и Алсион, при этом гладил везде. Я ощущала их руки и на ногах, и на животе, и на груди. Они не отказывали себе в том, чтобы прикасаться ко мне.

Басмин стоял рядом с Алсионом и нервировал меня больше всех тем, что не уходил и смотрел. Стащив платье, мужчины гладили. Даже Басмин проводил большой ладонью по бедру. Сняли кружевной верх и низ нижнего белья. Теперь я была обнажена и ощутила, как мир перевернулся. Сильные руки приподняли и осторожно положили на кровать. Я не успела среагировать, Алсион быстро раздвинул мне ноги и подтащил к краю там, где были его бёдра.

Я задрожала, пытаясь свести колени. Тряслась, когда мой Алсион не дал сомкнуть ноги и раздвинул их шире. Я чувствовала, что сегодня что-то изменилось. Но ведь свидания должны быть после эльфов? А мы ещё здесь. Во дворце. Меня снова все гладили, а я, закрываясь руками, испуганно спросила Алсиона:

— Это ведь не то самое свидание?

Демон нежно прикоснулся к моим губам.

— Я не хочу, чтобы твой первый раз был в лесу.

— Ты самая прекрасная, Арифи. И самая невероятная. Тебе подходят лишь божественные звёздные чертоги. Даже этот дворец недостоин тебя.

Страстным хриплым шёпотом объяснял мой демон. А я ведь думала только о том, чтобы оттянуть момент, и не поняла, что потом мы будем в пути, в лесу.

Но я не могла согласиться. Они слишком большие. Их много. Что они со мной сделают, такие огромные все вместе?

— Давайте вы ещё подождете, — протянула дрожащим голосом. Алсион отодвинулся, и я сразу сжала ноги.

— Сколько, кисонька? — спросил Дроми. У Алсиона фиолетовым загорелись глаза.

— Ну, годик или пару, — пискнула, глядя в фиолетовое свечение глаз демона. Дроми возмущенно мявкнул.

Заговорил Мельтем.

— Милая, вспомни, как ты увидела в сетях Алсиона. Как был убит Дроми. Как умер Басмин, и меня пронзило заклинание, ведь ты любишь нас, вспомни, малышка, — он говорил завораживающе. Его слова образами встали перед глазами. Я не заметила, как побежали слёзы.

Тут в комнате появился Крелт. Он подошел, оттеснив демона, и склонился надо мной.

— Арифи, ты помнишь того незнакомца, который подглядывал за тобой? Я узнал, кто это. Это Хранитель другого мира, гораздо сильнее меня. Нам пришлось столкнуться, и он хочет забрать тебя. — Я, приподнимаясь, уставилась на Креля. Как это забрать?

— Моя драгоценная девочка, ты уникальна и прекрасна. Я предвидел, что тебя захотят отнять. Поэтому допустил до тебя тех, кто сейчас тебе так дорог. Хранители очень гордые существа. Ты невинна, и тебя хотят забрать, но когда ты станешь женщиной, желающих забрать тебя станет меньше. А близость свяжет тебя с мужчинами и с миром гораздо крепче. И тогда забрать тебя станет трудно. — Объяснял Крелт, а Мельтем тут же добавил.

— Малышка, согласись быть со мной, я не могу без тебя жить. Я умру без тебя. Сохрани мою жизнь, любимая, — трогательно проговорил дракон.

— Арифи, — мучительно протянул Гелм.

— Кисонька, — грустно муркнул Дроми.

— Арифи, маленькая, твой страх убивает меня. Не отталкивай, — просил Алсион. Его просьба лишила меня сил, и я больше не могла сопротивляться. Глядя на них всех большими испуганными глазами, я неуверенно кивнула. Крелт тут же потребовал слова согласия.

— Согласна, — тихо прошептала, не представляя, как всё будет, и чувствуя ещё больший страх. После того, как произнесла это слово, взгляды мужчин стали глубже и темнее. На меня будто хищники смотрели. Опасно. С голодом в глазах. Позы изменились. Тела мужчин напряглись, они словно подобрались, готовые к чему-то. Мне показалось, сейчас набросятся. Я снова затряслась.

Мои руки ласково, но неумолимо отвели, и теперь я сжимала в руках простынь, и, закрыв глаза, ощущала прикосновения в самых чувствительных местах тела. Пальцы мужчин больше гладили груди и между ног. Прикосновения отзывались вспышками смущения и страха, но постепенно поглаживания начали пробуждать тепло возбуждения.

Настойчивый напор мужских рук заставлял тело загораться, и я уже дышала урывками. И теперь мужчины ласкали губами. Груди страстно обхватили рты, и с довольными звуками стонов они жадно сосали и тянули груди губами и руками, усиливая волны острых чувств, набегавшие от ласк.

Между ног пальцы теребили огненный комочек, и я содрогалась от пронизывающих разрядов страсти. Тело загорелось желанием, и я стонала, но мне всё ещё было страшно, и глаза я не решалась открыть.

Ощутила руку, накрывшую пупок, и услышала короткие напевные слова. Поняла, моё тело покидает что-то, и приоткрыла глаза. Увидела, что Крелт забрал артефакт, защищающий от принуждения, и напряглась. Но рядом сбоку лежал Дроми. Он повернул мою голову к себе и жадно поцеловал. Придерживая мою голову, он переплёл наши пальцы и целовал исступлённо и глубоко.

Груди сосали с силой, слишком чувствительно. Пальцами теребили, нажимая слишком огненно. Мужчины мычали и стонали моё имя. Шептали ласковые слова. Моё тело непроизвольно извивалось, а я стонала, и Дроми прервал поцелуй, гладя лицо и урча. Он не давал мне повернуть голову и не отпускал руку.

Я почувствовала, что на талию одели цепочку и прохладной подвеской накрыли пупок. Я не могла посмотреть, что это, но ощутила артефакт. И сразу ощутила, что бёдра совершенно расслабились, и внутри у меня, где сжималось от страха, тоже расслабилось очень сильно.

Удивлённо и испуганно посмотрела на гепарда, и тот, соприкасаясь наши лица, тёрся и урчал, нежно говоря мне:

— Котёнок, всё хорошо, не бойся, — а мне было страшно. Тело было охвачено теплом страсти, но страх не покидал. Я отвернулась от Дроми, и он пустил мою голову. Увидела Крелта, стоящего передо мной. Он уже расстёгнул штаны, и теперь, глядя в моё лицо, взял маленькую баночку с мазью и зачерпнул пальцами. Он стал мазать меня, и я ощутила прохладу скользкого вещества.

С другого бока стал гладить лицо Гелм, нежно говоря при этом:

— Арифи, милая, всё хорошо, — всё было странно. Мне хотелось сбежать, несмотря на разгорающееся тепло возбуждения.

Теперь, лаская, Крелт намазывал меня, и я вздрогнула и попыталась сдвинуть ноги, ощутив, как пальцы Крелта проникли внутрь, намазывая и там. Я тяжело задышала, пытаясь отодвинуться от его руки. Стало горячо и нестерпимо страшно ощущать его пальцы, проникающие в меня глубже.

Глаза Хранителя были тёмными омутами, и его пальцы входили. Я застонала, ощутив, как он двигает ими внутри. Алсион и Мельтем отпустили груди, гладя живот и не отводя взгляд от пальцев Крелта.

— Арифи. Вот так, маленькая! Да! Вот так! — шептал Гелм, наблюдая за движениями Хранителя.

— Кисонька, потерпи, расслабься, — мурчал Дроми сбоку. Он снова прижался губами, ловя мои стоны. Я закрыла глаза, ощущая его жаркий поцелуй и то, как Крелт вытащил пальцы и прижал свою плоть мне между ног. Он стал водить ею, гладя меня собой, а потом я почувствовала, что он крепко схватил мои бёдра и с силой входит в меня.

Я ахнула, сжав руку Дроми и попавшуюся руку Гелма. Распахнула глаза и качнулась от напряжения вперед. С испугом и удивлением уставилась в напряженное лицо Крелта, ощущая, как внизу у меня так широко раздвигается. А внутрь проникает так много, слишком много в меня входит. Огромная плоть, переполняя, двигалась и разорвала девственность. Потекла кровь, но боли не было. Был страх, что сейчас мне внутри всё разорвёт такая крупная плоть Хранителя.

— Крелт, — сдавленно просипела я. Крелт смотрел с жадным удовольствием. Он не собирался останавливаться. Я поняла, что пытаюсь барахтаться и снять себя с большой плоти. Мужчины меня уложили, и губы Гелма завладели ртом. Груди сжали требовательные руки, а плоть Хранителя неумолимо проникла до конца, и Крелт надавливал дальше. Я ощущала руки, гладящие и мнущие, и губы, не отпускающие мой рот, но очаг ощущений сконцентрировался внутри тела, где Крелт размахнулся бедрами, вытаскивая плоть, и, не давая мне передышки, вошел снова. Быстро и сильно. Я вскрикнула в рот эльфа. Он отпустил губы и, обнимая лицо, гладил, и его руки двигались вместе с моей головой, когда Крелт стал двигать бедрами, входя в меня снова и снова.

— Аа-а-а-а-а-а-а-а, — громко стонала, ощущая внутри быстрые движения. Повернулась, глядя на Хранителя, который делал со мной это. Рука Алсиона сжала пальцами комочек между ног, и я выгнулась, вскрикивая. Тело загорелось, и я словно взлетела в невесомости. Сильные толчки врывались в меня, и я, как на качелях, вместе с ними влетала в волны удовольствия.

Ощутила, что Крелт замер, а внутри меня дрожит его часть. Он вылил семя, и я утомлённым взглядом посмотрела, с каким удовольствием и мучением он выходит из меня.

— Арифи, моя любимая девочка. Моя, — говоря, наклонился Хранитель и поцеловал. Я слабо ответила, всё ещё ощущая, насколько он меня растянул. Хотелось сдвинуть ноги и оказаться одной, чтобы осознать произошедшее. Но ноги сдвинуть мне не дали и продолжали мять груди и гладить.

Крелт, ещё поцеловав, отошёл, а мне сзади приподняли плечи и голову. Я видела, как Хранитель исчез, перейдя в портал. Но видела, что в это время Алсион передвинулся сбоку, встав посередине, и он уже расстёгнул штаны, спуская их. А его плоть была такая же огромная. Я замерла, глядя на демона. Алсион наклонился и вобрал мои губы губами.

— Арифи, моя малышка, впусти меня, — прошептал демон и поднялся. Он обнял лицо, и я ощутила, как плоть ткнулась в меня, заполняя. Со стоном схватилась за его руки, и меня качнул сильный толчок. Вскрикнула оттого, как было много во мне. Алсион сразу двигался, качаясь бёдрами, а я сильно елозила по кровати, оттого как он толкал.

Закрыв глаза я слишком ярко ощущала двигающуюся плоть. И вместе с этим чувствовала, как мне мяли груди и крутили соски, наполняя тело горячим огнём желания. Пальцы крутили комочек между ног, и я крупно тряслась от удовольствия. Закричала, выгнулась и опала, взорвавшись на пике наслаждения, и мучительно чувствовала, как плоть входит и входит. Алсион замер, и я почувствовала, как он застонал, когда выплеснулся. Чувствовала, как он вышел и поцеловал.

Я лежала, раскинув руки и тяжело дыша. В голове была пустота. Глаза не хотели открываться. Но они непроизвольно распахнулись, и я невольно громко вскрикнула, ощутив, как в меня снова с силой входят. Качаясь, я стонала и посмотрела в лицо Дроми. Он такой же огромный и так мучительно растягивает и наполняет. Гепард громко мурчал, двигаясь, а я стонала всё громче от усталости.

Мужчины продолжали ласкать, разжигая и помогая принимать оборотня. А я металась по кровати и мотала головой снова и снова, чувствуя наполняющие толчки. Ещё и ещё. Мои стоны были всё громче. Дроми громко мявкнул, останавливаясь и изливая в меня семя. Довольно урча, он лизнул, а потом нежно поцеловал.

— Моя кошечка, — сказал совершенно счастливо. Меня на время положили. Гелм, который держал мою голову и плечи на коленях, перешёл вперёд. Теперь поддерживать сел Алсион, и я видела свои раздвинутые ноги и эльфа, входящего в меня.

— Аааа, — протянула громко и мучительно. Руки непроизвольно упёрлись в тело Гелма. Он обхватил мои запястья и теперь двигался, дёргая за мои руки. Я откинула голову, чувствуя, как за плечи крепко держит Алсион, а Гелм входит и входит, держа запястья и дёргая. Опять и опять. Я закричала, мотая головой и двигая ногами. Колени были забраны и раздвинуты ещё шире. Между ног проникал и проникал своей плотью Гелм, и его стон был громким, когда он пришёл к пику и выплеснулся.

Гелм отпустил мои запястья и, выходя из меня, поцеловал, придерживая запрокинутую голову. Когда он отошёл, застёгиваясь, я прошептала:

— Я больше не могу, — и устало посмотрела на мужчин.

— Потерпи ещё, моя красавица, — ласково сказал эльф. Он встал сбоку и повернул мою голову, начиная целовать нежно и бережно. Почти сразу я ощутила, как в меня медленно и неумолимо проникли, и теперь плоть движется во мне. Устало отталкивала руками мужское тело, мучительно заполняющее меня сильными толчками. Руки мне не отводили, но толчки не прекращались.

Я отвернулась от Гелма и посмотрела в тёмный взгляд Мельтема. Держа мои бёдра, дракон качался между моих ног, глубоко вводя плоть. Мы смотрели друг на друга. Я тонула в его потемневших от страсти глазах. Мучительные ощущения от проникновений размылись океанами его глаз. Огня становилось больше и больше, и я выгнулась и извивалась от острого удовольствия, и услышала, как Мельтем шумно дышит, приходя к пику, и дрожит, оставляя внутри меня семя.

Мельтем поцеловал, выходя из меня. Я увидела, что ко мне шагнул Басмин, и охватила паника.

— Нет, нет, я не могу, — стала вскрикивать и вырываться. Басмин замер и смотрел мучительно. Но я не могла представить себя с ним. Было слишком страшно.

Мельтем заключил в объятия, махнув Басмину не подходить.

— Арифи, маленькая, не бойся. Великан подождёт. В следующий раз ему достанется больше, — успокаивал меня дракон. Дроми подошёл и тёрся, урча и успокаивая. Гелм и Алсион были рядом, гладя и утешая.

Меня аккуратно положили на подушки, а сами теперь раздевались. Я уснула ещё до того, как они легли.

Вперёд

Утро

Просыпаясь, ощутила взгляды. А была опять голая и не накрытая. Сразу на ощупь потянула простынь и завернулась. Слышала дыхание мужчин, и воспоминания нахлынули. Охватил жар набежавшего смущения.

— Кисонька моя любимая, проснулась сладкая. Не красней так, иначе ещё сильнее хочется повторить вчерашнее, — услышала рядом мурчащие слова Дроми и его громкое урчание. Глаза я вообще зажмурила.

— Арифи. Малышка, не стесняйся, милая, посмотри на меня. Ты же моя сильная девочка. — С другой стороны ласково говорил Алсион. Я открыла глаза. Они все сидели рядом, окружив меня. Я встретилась взглядами с демоном.

— Люблю тебя, — прошептал он и, наклонившись, поцеловал. Дроми тут же его оттеснил и, дразня, лизнул, а потом горячо втянул губы.

— Вот же кошак, — шутливо сказал Алсион, но не стал прогонять гепарда, а уступил своё место, вставая и отходя. На его место скользнул Мельтем и потянул меня за руку, приподнимая и отбирая у оборотня.

— Моя драгоценная девочка. Утром я возьму твои губки, любимая, а вечером я буду брать тебя всю, — проговорил жарко Мельтем и целовал с голодным напором. После его слов я поняла, что вчерашнее было только начало, и они будут делать это со мной дальше.

Прервала поцелуй и, отодвинувшись, посмотрела на парней. В голове пронеслось воспоминание слов дракона, сказанных вчера. О том, что в следующий раз Басмину достанется больше. Вчера я была слишком уставшая и не среагировала. А сейчас, после отдыха, поняла, что повторить вчерашнее не смогу.

— Вы снова это сделаете? — вырвалось у меня. Я покраснела ещё гуще, но мне нужно было сказать им, что больше я не соглашусь. Вчера я не понимала, на что соглашаюсь.

— Маленькая, что сделаем? — уточнил Гелм. Он отодвинул Дроми, садясь ближе. Но поцелуя ему не досталось.

— Наброситесь на меня все вместе, — обвинительно ответила ему.

— А ты как хотела бы? — спросил Мельтем. Я, не подумав, ответила:

— Ну не все же сразу, — а сказав, поняла, что ответила неверно. Я хотела сказать, что я вообще не хочу продолжения. Но лукавый дракон задал не тот вопрос, и я не то ответила на него.

— Будет как ты хочешь, моя принцесса, — сверкнув довольным взглядом, сказал Гелм и, не давая мне говорить, жарко поцеловал. А потом его губы скользнули на шею, и он стал стаскивать с меня простынь.

— Гелм! — возмущённо воскликнула я.

— Все остальные сейчас уйдут, — тихо прошептал эльф, и я видела, что парни действительно уходили, оставляя нас наедине. А эльф повалил меня, навалившись сверху, и с горячей страстью впился в губы. Он целовал с жарким напором, и у меня начала кружиться голова, а мысли разметались. Я вначале толкала его, но потом ослабла и сдалась.

Его губы съехали на шею и поцелуями двигались ниже.

— Гелм, — прошептала и застонала, ощутив жадный рот, с силой втянувший сосок. Выгибаясь, слабо пыталась оттолкнуть его голову, но он сразу прижал к постели мои запястья и влажно сосал вершинки, одну и вторую.

— Гелм, — простонала я, всё больше разгораясь и всё больше слабея от огненной ласки. Почувствовала, как эльф вклинил колено между моих ног и раздвинул их.

Я вспыхнула страстью и протестом. Он же не спрашивает, хочу я или нет.

— Гелм! — воскликнула, вертясь под ним. Губы эльфа тут же с силой сжали сосок, и я застонала, в теле заполыхало возбуждением. Но я не хотела сдаваться и снова возмущенно протянула:

— Гелм! — но парень от меня не оторвался и не отпустил запястья. Он стал ласкать губами ещё сильнее. Жадно втягивая соски, он с силой тянул груди вверх, и от вершинок к низу моего живота простреливали разряды возбуждения, похожие на разряды тока. Я стонала и вертелась, но слабее и слабее.

Гелм отпустил груди и приподнялся, глядя на меня. Поднял мои руки над головой и перехватил запястья одной рукой.

— Гелм, что ты делаешь? — воскликнула, когда он начал свободной рукой расстёгивать штаны. Внизу живота разгорелось и напряглось. Я елозила, сопротивляясь, но хотела своего эльфа.

— Арифи, — протянул он нежно и, глядя мне в глаза, вошёл резким замахом. Я вскрикнула мучительно и удивлённо. Чувствовала такую большую наполненность и растянутость, но теперь было не так страшно, я смотрела на Гелма и понимала, что мне приятно.

Он медленно двигал бёдрами и сверкал на меня затуманенными синими глазами. Его губы были приоткрыты, и каждый толчок он выдыхал с мучительным выражением лица. А я, чувствуя, как он снова и снова входит, стонала и облизывала губы, глядя на губы Гелма.

— Арифи, ты сводишь меня с ума, моя принцесса, — застонал эти слова он, я только стонала в ответ под движения его тела внутри меня.

— Я с трудом сдерживаюсь, любимая, — простонал снова, и его уже трясло, пока он медленно вводил свою плоть, заполняя меня собой.

Тело Гелма содрогнулось, и я ощутила его семя, вытекающее там глубоко. Он застонал и, передёргиваясь, лежал на мне и смотрел горячим довольным взглядом.

— Арифи, я не хочу с тобой размыкаться, — сказал он возмутительное, ведь мои запястья он всё ещё держал.

— Тебе должно быть стыдно, а не хорошо, — воскликнула, но Гелм удивлённо переспросил. Он вышел из меня и приподнялся. Стоя передо мной на коленях, он застёггивал штаны и спросил:

— Красавица моя, почему мне должно быть стыдно? — он на самом деле не понимал. Я вспомнила, что в этом мире такие порядки, но всё же ответила:

— Ты не спросил, хочу ли я заниматься этим с тобой. Ты держал меня, ты насильник, — последнее слово прозвучало на родном языке прошлого мира. Значит, тут не только понимание маньяков отсутствует, но и понимание насилия. Это надо было прояснить. Я снова завернулась в простынь и села, разговаривая с ним. Он присел на кровать рядом и слушал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Если мужчина мужчину заставит что-то делать против его воли, то как его назовут?

Гели на такой вопрос хмыкнул и ответил.

— Победитель. Такого сильного мужчину все будут уважать. — объяснил эльф.

— А если мужчина будет заставлять что-то делать женщину, то как таких мужчин называют?

И Гелм на мой вопрос выдал.

— Мужчине не приходится заставлять женщину. Если мужчина хочет, то он берет, а женщины покорно принимают.

Я поняла, что объяснить не получается. Воспитание этого мира дикое и неправильное, а я ничего не могу с ним поделать.

— Но вы меня ночью не заставляли быть с Басмином. Я сказала, что не хочу, и он меня не тронул, а вы не держали. — вспомнила я.

— Арифи, мы понимаем, что ты не из этого мира. Я помню, как ты поначалу смотрела на великана и как ты сказала, что таких раньше не видела. И это был твоя первая близость, я и остальные не хотели делать его для тебя мучительным. Но в следующий раз мы не будем вмешиваться, и Басмин возьмет то, на что имеет право.

Я на его слова взвилась.

— Но я не могу, я совсем не могу, он же убьет меня.

Почти выкрикнула. Гели обнял меня, поднимая и прижимая к себе.

— Он тебя не убьет. И страшно тебе с нами только поначалу. Скоро ты привыкнешь, но не начав, привыкание не наступит. Так и будешь бояться. Твой страх временный, и я не могу ориентироваться на него. И остальные тоже не станут.

Слова Гелма ещё больше расстроили и возмутили.

— Насильники, маньяки. — повторила я, но Гелм так и не понял, и достучаться, видимо, невозможно.

— Дорогая, я хочу нарядить свою принцессу. Ты будешь великолепна, когда мой народ будет провожать тебя. — сказал Гелм и поцеловал в лоб, поднимая на руки и неся в соседнюю комнату.

Спарринга сегодня не было. Остальные мужчины ждали в соседней гостиной моих апартаментов. Встретили нас вставая, и снова сели, когда Гелм подал им знак. А я вспомнила, что дверь из спальни была открыта, и значит, они всё слышали.

Гелм выставил меня на середину и магическим звонком позвал слуг. Эльф сам освежил меня магией и с остальными смотрел, как вначале служанки обнажили меня, а потом одевали вещь за вещью.

Я смущалась смотреть на мужчин, но взгляды были восхищенные, обожающие и страстные. Постепенно я успокоилась, понимая, что они совершенно не смущаются и даже не собираются хоть немного смущаться.

Где-то через час я была упакована и причесана. При этом я уже устала. Но платье было действительно очень прекрасное, и самой его точно не наденешь.

Осторожно держа мою руку, Гелм вёл меня на завтрак. Остальные мои мужчины шли свитой сзади. За столом было множество придворных эльфов, да и стол был огромный. Настолько, что я не особо видела того, кто сидел на той стороне. Знала, что там Самум, но его необычные черты сглаживало расстояние.

Мои все сидели рядом со мной. Гелм вовсю пользовался своим положением. Такими же наглыми были и остальные, но Гелм сказал, что в своих странах они будут делать так же, и больше с ним не спорили.

Мы попрощались с эльфами и новым повелителем. Он вышел провожать наш отряд. После трапезы подошёл и настоял на этом ещё в столовой. Поцеловал на прощание мне руку и сказал, что лишён счастья ухаживать за мной.

— Но если вы снова будете в нашей стране, я не упущу шанс заявить на вас право, — огорошил он. Гелм на это вежливо, но серьёзно сказал:

— Не в этой жизни, Самум, — но регент вдруг проявил настойчивость:

— Арифи, если мы увидимся вновь, я заявлю на вас права, если уж не на всю жизнь, то хотя бы на ночь с тобой. Лучше тебе не попадаться мне, Белая Птица, — было его страстное предупреждение, и тогда он поцеловал мою руку, но уже по другому. Прикоснулся, прижавшись губами к запястью.

Он не был мне неприятен, но и трепета не вызывал. И целуя бьющуюся жилку под тонкой кожей руки, он почувствовал, что я не смутилась и никак не откликнулась на его слова и ласку.

Тяжело вздохнув, Самум грустно посмотрел и перестал флиртовать.

— Я буду упорно трудиться, чтобы не думать о прекрасной Белой Птице, — были его тоскливые слова. Гелм похлопал его по плечу и одобрил стремления. Мне ухажёров и так хватало, и я не сожалела о том, что прибавления в этих рядах не случилось. И Самум — парень правильный, он заслуживает счастья. Надеюсь, он его найдёт.

Но остался вопрос. Здесь можно заявить права на одну ночь? Как это? Я надеялась распросить об этом кого-то из мужчин.

В пути

Мы удалялись с земель эльфов. Вначале Самум сам перенёс за границу города. Он попросил о том, чтобы сделать это.

— Такая малость Арифи. Ты мне передала столько сил, что этот портал выстроить для меня совсем не сложно, а твои помощники поберегут силы — так регент просил меня настаивая, что согласившись именно я сделаю ему одолжение. Не стала упираться подумав, что силы моим мужчинам действительно пригодятся.

Вышла накладка. Со всем эльфийским придворным официозом я прощалась с эльфами в том шикарном бальном платье и в лесу оказалась тоже в нём. Стояла и смотрела на свой подол и на зелёную яркую траву, на которой лежала белоснежная прекрасная ткань. Контраст был разительный, и я понимала, насколько нелепо сейчас выгляжу.

Но шествовать по кустам в платье мне никто не дал. Алсион взял на руки. Сказал, что до поляны донесёт, а уж там я переоденусь.

И мы двигались по лесу. Я разглядывала то природу, то Алсиона, то остальных своих спутников, которые стали моими мужчинами.

— Алсион, почему ты заявил на меня права не на одну ночь, а на всю жизнь? — тихо спросила его, разглядывая мужественное красивое лицо демона. Он остановился и посмотрел на меня. Взгляд потемнел, и лицо неуловимо стало хищным и опасным. Я сразу ощутила страх и задышала часто.

— А знаешь, не так важно это, — пошла я на попятный. Но, кажется, было уже поздно.

— Идите вперёд, — приказал он остальным. Все посмотрели на нас, проходя рядом, и взгляды были такие горячие. Но никто ничего не спросил. Алсион сам добавил:

— Мне надо поговорить с моей малышкой. — Я чувствовала опасность, исходящую от демона, но он же сказал, что собирается говорить, и я пыталась успокоиться, говоря себе, что разговоры — это не страшно.

Алсион посмотрел вбок, и я увидела там часть большого поваленного дерева. Больше там не на что было смотреть. Алсион понёс меня к нему. Упираясь на сучья, вошедшие в землю, верхний край ствола доходил мне до груди. Другие сучья торчали вверх и в стороны, но Алсион поставил меня в широком зазоре между веток.

Демон снял с себя куртку и бросил её на кору. Повернувшись ко мне, он, глядя сверху, начал снимать и рубашку. Вот этого я уже не понимала. Куртку он бросил, чтобы посадить меня. Так я думала. Но зачем он раздевается? В лесу было не жарко и не холодно. Приятное тепло и влажность эльфийского леса были комфортны для тела.

— Тебе жарко? — спросила его, наблюдая, как он расстегнул последнюю пуговицу и снял рубашку с себя. Мне тоже стало как-то немного жарко, когда я смотрела на его бугристое мощное крупное тело.

— Мне жарко, малышка, и тебе тоже сейчас будет очень жарко, моя милая, — сказал он каким-то глубоким голосом, и я сразу подумала, что мне пришёл трындец. Накрыло волной страха, и я попятилась от него.

— Ты не говорить собрался ведь так, — пискнула и рванула, но демон схватил моментально. Да и я чуть не грохнулась, пытаясь бежать в ужасно неудобном платье.

— Мы поговорим. После, — рыкнул он мне в шею и, держа спиной прижатой к его телу, шагнул обратно к стволу, на котором уже поверх куртки лежала его рубашка.

— Алсион! — вскричала я, и уже была положена животом на ствол.

— Помнишь, что я тебе говорил про агрессивную ауру страсти? Это моё желание тебя пугает. Мне придётся привязать тебя, чтобы ты не вырывалась, а я не сошёл с ума от твоего сопротивления. — услышала я сзади и удивлённо вскричала.

— Чтооо? — сразу стала елозить и барахтаться. Дёргалась и руками, и ногами, и пыталась слезть с дерева, на котором просто висела, не доставая ногами до земли.

Алсион навалился сверху и взял мою руку. «Откуда у него эти мягкие ремни?» Задавалась я вопросом, когда он вытянул мою руку и привязал запястье к толстой ветке.

— Алсион, ты не можешь, — воскликнула снова, но он не отвечал, а привязал вторую руку.

— Алсион, — протянула и вскрикнула, чувствуя, что он сзади разрывает подол.

— Я проигрываю своему желанию. Проигрывает моя выдержка и мой самоконтроль. Я так хочу тебя, моя малышка. Как же трудно бороться с собой, — говорил он, снимая трусики и гладя мои оголённые бёдра. Сильными руками преодолевая мою борьбу, он, широко разведя мои ноги, закинул их на ветки так, что я стала обездвижена.

— Алсион, — вскрикнула, пытаясь остановить его.

— Арифи, любимая, мне так хочется сейчас отпустить себя. — шептал он, гладя попу и между ног.

— Алсион, держись, — снова воскликнула, не зная, смогу ли достучаться до него.

— Только моя любовь к тебе удерживает демона, и я не накидываюсь на тебя, как зверь, — простонал он мучительно и прижался.

— Да, — прошептала, и мне стало спокойно.

— Ты спросила, почему я связал нас не на ночь, а навсегда. Арифи, не сомневайся в моих чувствах. Это больно. — После его слов я почувствовала, как он развязывает меня и спускает на землю. Я схватилась за его руки, чтобы удержаться. Ноги не стояли. Он помог. Присев на корточки, обнял и посмотрел в глаза.

— Я хочу тебя. Ты примешь меня? Здесь? — спросил хрипло, и я поняла, что лучше с ним сдержанным сейчас, чем если он сорвётся и будет мне то самое потом. Вместо ответа обняла его шею и прижалась к губам. Сразу ощутила, как он, не размыкая губ, поднимает. Под попой оказалось дерево, а платье стало разорвано спереди, как и сзади.

Я схватилась за ветки, к которым недавно была привязана, а ноги согнула и убрала за те сучья, на которые Алсион их закидывал. Я сама полностью раскрылась перед ним и расслабленно откинула голову. Вздрогнула всем телом, ощутив, как он смазал меня, и с будоражащим морозным чувством ждала его, слыша, как он расстёгивает штаны.

Алсион сжал мою талию и толкнулся с резкой силой. Какой он огромный. От ощущения пронзённости я раскрыла глаза с криком. Руки слабели, я чувствовала, как плоть демона движется, толкая меня и мучая страхом и удовольствием. Его бёдра врезались в мои, и я качалась от его движений, держась всё слабее.

Он входил и заполнял, и снова делал это, и ещё. Я чувствовала, как его много. Как меня растягивает и мучает его плоть. И как меня пугает такая величина и его почти каменная твёрдость. Но вместе с этим тело наполнял огонь увеличивающегося желания и удовольствия. Я стонала всё громче, а огонь взорвался вулканом, и я затряслась в наслаждении, и, не в силах держаться, падала.

Алсион поймал и теперь врывался в моё наслаждение своей плотью. Эти движения были самые ощутимые. Мне было так мучительно и так хорошо. Я почувствовала, что Алсион пришёл к пику, и ощутила вытекшее в меня семя. Он стонал и дрожал. Так нежно и беспомощно.

— Я люблю тебя, — сказала ему. Я никому этого не говорила, но ему захотела сказать. Он осторожно освободил меня от своей плоти, а я так и держала его, пока он натянул штаны.

— Когда-нибудь я не смогу сдержаться и, привязав тебя, не отпущу. Ты сможешь любить меня тогда? — тихо спросил он, заглядывая в глаза. Я знала, что обманывать его бесполезно. Знала, что лучше промолчать, и тогда этот момент наступит не так скоро. Но сейчас меня переполняли чувства. Я действительно была влюблена как кошка.

— Я буду любить тебя всегда, — прошептала и сразу попросила:

— Но ты держи себя. Ладно?

Он улыбнулся. Так ослепительно красиво, что сердце готово было разорваться.

— Теперь уже не знаю. Демону слишком хочется поиграть с тобой.

Я замерла, вглядываясь и надеясь, что он пошутил. Но, кажется, в этом мире шутка — понятие вообще неизвестное. Как можно такое говорить всерьёз?

— Пойдём, догоним остальных. Они не ушли далеко. Там уже поешь и переоденешься. — Были его разумные слова, и, подхватив меня, он взял снятые вещи и, не тратя время на одевание, пустился бегом. Я вжалась в него, и от его бега создавалось ощущение полёта. На поляне оказались очень быстро.

(Крелт)

Я жаждал этого свидания. Хотел девчонку до безумия. А она пугалась и сопротивлялась. Пришлось нажать на малышку. Позволил манипулятору Мельтему сказать убедительные слова. Они растопили сердце малышки. Теперь я довёл действие до конца. Пусть она боится, пусть не готова, но Арифи любит каждого из нас, и, показав риск нашим жизням, я сумел её заставить пойти на то, что её так пугало.

И ведь ни в чём не соврал. Я действительно мог не допустить её близости ни с кем. Мужчины меня обманули, но это никак не влияло на моё согласие разрешить им спать с нею. Моё слово здесь закон, и никто не мог его преступить. Я мог сам переспать с нею и больше не допустить никого. У богов нет справедливости. Есть то, что мы хотим, и только это.

И поэтому я знал, что появившийся сильный Хранитель не будет меня слушать. Он заберёт Арифи, если будет её хотеть. И я не обманул свою девочку, сказав, что, надавив на гордость чужака, можно его спугнуть. И я действительно выследил и встретился с ним. И вот тут я уже слукавил. Сказал гостю, что Арифи уже спит с нами. Конечно, он решил проверить.

Я открыл ему доступ, разрешив подглядывать. Спальня моей девочки была на первом этаже, но никто не обратил внимание, что я раскрыл шторы и в темноте вечера комната была ярко освещена. Парень был там, и он смотрел от начала до конца.

Никто не спорил с моим высшим правом быть у Арифи первым. Я видел, как моя девочка боялась, и чувствовал, как она хочет вырваться и сбежать. Я не дал ей этого. Вошёл в неё, забрав её девственность. Её вскрик как музыка, и стоны малышки я хочу слушать снова и снова.

Я постарался скрыть, что это был её первый раз, убрав кровь и боль. Но когда мой член погрузился в её узкое тело, и я ощутил, как разорвал преграду и кровь омывает головку, то чувство блаженства меня переполнило. Я кончил слишком быстро для Хранителя, живущего не одно тысячелетие. Снова почувствовал себя совсем мальчишкой. Моя Арифи сводит меня с ума.

Ушёл, оставив её с остальными мужчинами. Невидимым оказался за окном рядом с другим Высшим Хранителем. Дал ему разрешение смотреть дальше и переместился обратно, оставаясь под невидимостью.

Я прочувствовал каждого, кто входил в малышку. Демон слишком горяч, и его жажда обладать Арифи была слишком сильна. И его демонические желания брать её насильно и овладевать, когда она сопротивляется, были для меня избыточными. Но так же он безумно любит мою девочку. Готов быть разодранным ради неё, даже собственным демоном изнутри. Слившись с ним, остро ощущал, как он болезненно сдерживает себя, чтобы двигаться в ней медленно. Не пугать её ещё сильнее. Мне было не по себе как от его желания драть её, так и от того, как он мучает самого себя.

Дроми также испытывал слишком сильные чувства, в которых жажда принуждения присутствовала в меньшей степени, но туже тлела и разгоралась в глубине. Кошки оборотни по своей сути насильники. Их побеждает и смиряет только сильная партнёрша. Но Арифи нежная им слабая и значит скоро зверь Дроми начнёт требовать власти над девушкой и чувства господства над её беззащитностью. Гепард очень любит и жаждет малышку Арифи, он не сможет её отпустить и её страхи его скоро уже не остановят. Сейчас в первый раз он её берёг, ущемляя себя и не давая полной разрядки. Ему было очень хорошо, и я прочувствовал это, но так же вместе с ним знал, что в другой раз он отпустит себя больше и получит больше удовольствия.

Влетел в дракона и окунулся в его жажду мучить Арифи жестоко и беспощадно. В цепях прикованную драть нежное тело самому и смотреть, как это делают другие. Мельтем прошёл через пытки, и теперь принуждение женщин было его манией. Хотя дракон может очень многое использовать как средство манипулирования и принуждения. Он виртуозно действует и словами тоже. Отточил это умение и превосходно принуждает силой убеждения.

Но в этот раз он на время отпустил свою манию. Вместе с остальными ласкал мою маленькую девочку и жадно целовал её. Целуя, говорил, как она прекрасна. Ловил стоны и вздохи Арифи и с восторгом смотрел, как она выгибается и извивается от насыщенных ласк. Было видно, что для неё новые ощущения проникновения мужчин. Она широко распахнула глаза, и с чувственным стоном её тоненькая фигура извивалась, выгнутая в руках.

Мельтем не отказал себе обхватить её грудь, и я ловил его мысли, когда он обхватил сосок губами. Он сравнивал себя с жаждущим, который припал к источнику. Я слышал в его мыслях, как он соски называл манящими вершинками. Я вместе с ним «вкушал нежность плоти малышки» — так думал этот странный мужчина. И вместе с драконом у меня кружилась голова. Я словно пьянел от своих ощущений. И его безудержная нежность к Арифи усиливала все мои чувства.

Мельтем хоть и напускал на себя внешне уверенный и хитрый вид, но он был настолько без ума от Арифи, что практически боготворил её. Сейчас, прикасаясь к ней, он чувствовал причастность к чуду и внутренне ликовал. Протянул с невероятным блаженством: «Моя красавица, да», но наша девчушка стала вырываться, прося прекратить, он её не отпустил. Мания пробудилась. Дракон по-прежнему ощущал себя жадным и голодным, и с остальными не остановился и держал, продолжая ласкать, и целовать, и обладать.

У Дроми страсть только ещё больше разгорелась в тот момент, когда Арифи стала сопротивляться. Алсион слишком сильно себя сдержал, чтобы не схватить её и не унести, чтобы самому насильно овладеть и не останавливаться. Все знают, как демоны горячи, а я это очень хорошо почувствовал при слиянии.

Гелм и Басмин и остальные знали, что сопротивление Арифи не каприз. Но они слишком хотели её. Они любят и берегут её, но, слушая мысли каждого, понимал, что Арифи придётся принять своих мужчин, какие они есть. Другого ей не дадут.

Переместился за окно к гостю, зная, что он уже не хочет забирать мою девочку в свой мир. Но услышал нечто неожиданное.

— Я требую тело этой нежной красавицы. Заявляю право на её следующую ночь. — после этого он исчез. Взяла злость. Одно хорошо — Арифи он не заберёт, а после ритуальной фразы о праве ночи, мужчина больше не имеет право прикасаться к той женщине, чью ночь он выбрал, вместо целой жизни рука об руку.

Поляна

Подготовка

Нас ждали. Все сидели и ели. Посуда была такая же, как и при первой встрече. Я сразу вспомнила знакомство.

Как всё изменилось за это время. Тогда я смотрела на чужих существ, разглядывая их, как диковинку. Мощная комплекция и обалденный рост делали их такими в моих глазах. Также невероятная красота, на которую сложно смотреть без задержки дыхания.

Теперь это не просто незнакомцы. Теперь это мои мужчины. Я чувствовала, мне дорог каждый из них.

В прошлом мире, где я умерла, такое было невозможно. Но там я была настолько несчастна, что правила того мира не укоренились во мне. Я не хотела вспоминать, как принято там, и начала принимать правила этого мира.

Все эти красавчики претендовали на мою любовь и тело, и каждый из них уже любил меня. Они добивались моего внимания, не соперничая, а принимали друг друга, и я приняла любовь каждого.

Всё ещё немного странно это понимать.

Алсион поставил на землю, и я сразу открыла дверь в своё пространство. Ушла туда под провожающими взглядами. Долго стояла под душем, вспоминая то, как демон привязал, и было страшно и волнительно ощущать его прикосновения.

Я хотела Алсиона, хотела больше других. С другими могла и в дружеских отношениях остаться, но они умели зажигать меня своей страстью.

Переоделась в широкие тонкие штаны защитного цвета, не стала сейчас облегать фигуру. Мужчины и так хотят меня слишком сильно, не нужно нагнетать их желания. Сверху тонкая безразмерная футболка и спортивное нижнее бельё. Волосы в высокий хвост, сетчатые кеды, и я выхожу на поляну.

Ели мы у костра, и потом мужчины всё убирали. Они готовили по-прежнему сами, а я была как в гостях. Прошла, села и взяла тарелку. Заметила её еще раньше, явно для меня поставили. За мной наблюдали, словно видели впервые. А я засмотрелась. Гелм сплёл красивую беседку из веток с невероятным плетением и узорами. Целое произведение искусства! Пока ела, разглядывала эту красоту.

— Арифи, как-то ты непривычно выглядишь, — сказал Гелм. Я обвела лица мужчин удивленным взглядом.

— Это называется изменить стиль, — объяснила.

— И какой у тебя новый стиль? Ты решила спрятаться от нас? — уточнил умный дракон. Я закусила губу, взглянув в глаза Мельтема. Надо что-то ответить.

— Просто решила немного умерить ваш пыл, — проговорила и видела, что такое им явно не нравится.

— Иди сюда, моя недотрога, — протягивая руку, муркнул мне Дроми.

— Я докажу тебе, что это невозможно, — мявкнул гепард и сам взял моё запястье.

Я уже поела, и он потянул меня подняться и забрал пустую тарелку, отдавая её Гелму. Поняла, что он сейчас поведёт, как Алсион, и просто сделает, что хочет, а мне много. Как-то они бурно начали. Хотелось сделать перерыв, и резко рванулась от парня. Удалось освободиться от захвата, а Дроми начал притягательно урчать и, приблизившись, спросил:

— Ну что не так?

Он не понимал, что мне нужно время, а они напирают. И смотрят все тёмными, жаждущими взглядами. И Мельтем сказал:

— Арифи, мы будем с тобой в беседке. Сейчас и ночью.

Я подняла брови. Мы сидели у костра. Все поели, я была последней.

— Сейчас? — спросила я.

Ответил Дроми:

— Ты будешь с нами. Это наши свидания.

О-о-о! Вот что они задумали. Но я сразу заявила:

— Но свидания должны быть очень романтичными.

Дроми нежно улыбнулся. Его улыбка заставила меня зависнуть в восхищении на какое-то время. Но я помотала головой, сбрасывая наваждение, и не собиралась уступать.

— Во-первых, нужно гулять вместе.

Теперь улыбнулся Мельтем и заговорил. От его улыбки сердце забилось чаще. Я чуть не пропустила, что он говорил.

— Мы уже полдня гуляем по лесу. Тут свежо, красиво и самый вдохновляющий вид.

Я снова зависла. Интересно он всё перевернул. По его словам выходило, что у нас действительно уже свидание.

Потом Мельтем вдруг посмотрел непередаваемо завлекающе. И каждый из них как-то неуловимо изменился. Что они делают? Пытаются свести меня с ума?..

Мельтем словно засиял изнутри. Дроми заурчал громче и смотрел, как кот на валерьянку. Даже Басмин стал выглядеть не так, как обычно. С его симпатичного лица на меня смотрели тёмные омуты страсти. Я поняла, что начнётся всё прямо сейчас, и когда закончится — неизвестно. Но была не готова и поэтому сделала ещё одну попытку.

— А ещё на свидании девушке обязательно дарят цветы.

И Гелм сразу взмахнул рукой. Всю поляну завалило цветами. Они были на земле, на деревьях и кустах. Даже сплетённая беседка полнилась обилием цветов.

Я не знала, что ещё сказать. Стало так красиво, что я могла лишь восхищённо разглядывать окружающее цветущее великолепие.

Сразу же поняла, что никто не собирается отказываться от времени со мной. И, глядя на их лица, поняла, вероятно, им всем мало, и никто из них не откажется обладать мной. Какими бы большими они для меня ни были.

Сказала: «Ждите, я приведу себя в порядок» — и ушла в личное пространство не столько внешне подготовиться, сколько внутренне. Дроми не хотел пускать и был самым нетерпеливым. Но они все остались ждать. Я себе наколдовала большое зеркало на стене и разглядывала себя в полный рост. Какая же я кроха по сравнению с ними. И мужчинам, видимо, всё нравится, и ничто не мешает. А вот я не была уверена, что готова к постоянному сексу с такими громадинами.

У себя в пространстве я долго мылась и ухаживала за собой. Кожа сияла, волосы искрились красотой. Я благоухала нежными свежими ароматами и надела красивый костюм: кожаные лосины с высокими сапогами и длинную тунику из нежной красивой ткани.

Но выйти не получалось. Я пожелала себе большое кресло и книгу. Стала читать, но, читая, представляла в главных героях то мурчащего Дроми, то страстного Мельтема. Поняла, что маюсь ерундой, и вышла к ним. Кажется, даже соскучиться успела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вышла, и Дроми разочарованно муркнул:

— Котёнок, я хотел видеть тебя без одежды, — обнял меня и предложил: — Давай это всё быстренько снимем.

Хотелось до конца отстаивать своё решение, и я сказала:

— Ну уж нет! — и Дроми разочарованно вздохнул.

Остальные промолчали. Все по-прежнему сидели вокруг костра и оглядывали меня внимательными оценивающими взглядами. Посадили между Мельтемом и Гелмом, и, ими приобнятая, я слушала.

Меня никто не трогал. Видимо, они считали мою неуверенность и неготовность. Стали делиться историями из походов. Я слушала и впитывала те впечатления, которые они описывали.

Алсион рассказал, он однажды проходил в боевой ипостаси сутки по дну озера. Таким образом незамеченный подобрался к нужному объекту и уничтожил. Я поражалась, какие у него есть возможности.

Гелм рассказал, как он во время путешествия жил на деревьях. Если бы речь шла о Дроми, то не удивилась бы. Но для эльфа подобный опыт явно был чудным.

Басмин рассказал, как перебирался через топи. Ел сырых змей и лягушек и ночевал на поднятых голых островках камней.

Мельтем вспомнил, что его на какое-то время занесло к пиратам. И в конечном итоге распрощался с ними, обогатившись мешком золота.

«А мой дракон оказывается бандит» — подумала я в тот момент.

Дроми поделился, как он целый год жил гепардом, не принимая облик человека, и чуть не забыл, как надо разговаривать. Все они рассказывали сжато. Больше похоже на пересказ фактов. Мне очень захотелось потом каждого расспросить о рассказанном времени более подробно.

В лесу стоял прохладный вечер. Мельтем накинул на меня свою куртку, и они с Гелмом оба согревали своим теплом. Дроми в виде гепарда лежал у моих ног и лапой обнимал щиколотки. Алсион и Басмин расположились напротив. Только мой демон выглядел более-менее спокойно. А Басмин и все остальные смотрели и не могли скрыть свою жажду и желание.

— Что ещё бывает на тех свиданиях, которые ты помнишь? — взглянув на угасающее солнце, поинтересовался Мельтем.

Мы всё это время пили напитки, и они явно были слегка с градусом. Видимо, мне пытались помочь расслабиться. Теперь магией всё было убрано. И фужеры, и вино. Я пила, не спрашивая, что мы празднуем, просто смаковала вкусный напиток. Он согрел и наполнил меня лёгкостью. Мне это поможет не так переживать из-за свидания.

На вопрос Мельтема я задумчиво ответила:

— Можно пускать воздушные шары. Или мыльные пузыри. Кататься на коньках. Но это зимой.

И меня засыпали вопросами и просьбами показать всё это. Коньки отложила на потом, а гелиевые шары и мыльные пузыри наколдовала прямо сейчас. Получилось, что это я им устраиваю свидание. Но мне не было обидно. Терпение парней и рассказы и всё остальное мне понравились. А какая нежность захлёстывала, когда смотрела на их лица. Как они радовались этим простым развлечениям!.. И удивлялись, что мыльные пузыри лопались совершенно бесшумно. И от шаров парни ожидали того же, но те просто улетали в небеса.

Видя мой весёлый заразительный смех, Дроми подхватил на руки и понёс в беседку. Я уже была расслабленна от вина и усталости. Поняла, что отталкивать и отказывать нет сил.

Претендент

Поляна к вечеру благоухала ещё сказочней, а внутри под навесом аромат был ещё прекрасней.

Там виднелось ложе. Оно занимало половину всего помещения. К тому же высокое, как стол. И густо усыпано лепестками. Всё это виднелось сквозь узорчатую сеть веток. Но оказаться внутри я не успела.

Вдруг посередине поляны появился молодой красивый мужчина. Я узнала его. Это тот незнакомец, который подглядывал за мной и Гелмом. Видимо, о нём говорил Крелт. Но почему он здесь?

— Что за стойбище вы тут сделали. — брезгливо протянул он. Я удивилась. Мне нравилось, как парни всё устроили. Мои мужчины молча поднялись.

— Что тебе надо, чужак? — ледяным тоном спросил Гелм. Гость проигнорировал вопрос.

— Такую девушку и в какие-то дебри. — снова сказал он. Дроми поставил меня за свою спину, а сам сжал кулаки.

— Мы тебя не звали. Зачем ты здесь? — снова спрашивал мой эльф.

— Отдайте девушку мне. Я заявил право на её ночь. — объяснил незнакомец, и я схватила руку Дроми. Я не хочу этого мужчину. Что значит право на ночь. Какая ночь. Я не хочу быть с ним.

Мои мужчины встали передо мной, и я услышала невероятное.

— Тому, кто заявил право на ночь, можно бросить вызов. И если он проиграет, то не получает свою ночь и заявлять новое право на ночь он не может. И на жизнь тоже. Я буду сражаться с тобой, чужак. Сражаться до выигрыша. Даже если победой станет смерть, — ответил Алсион.

Мой демон говорил уверенно, но я вдруг всей душой поняла, что он собрался умереть. Ведь его демонический огонь очень опасен. Вот только я не смогу вынести, если он оставит меня.

— Твоё пламя для меня не больше чем искра. Ты мне не ровня. Как смеешь противостоять мне? — зло ответил мужчина, не принимая вызов моего демона.

— Зато я могу побороться с тобой. Бой со мной не унизит тебя, Высший, — прозвучало сбоку, и мы увидели появившегося Крелта. Я с надеждой смотрела на Хранителя. Хоть бы он меня спас.

Я никогда не видела Крелта таким, боевым. Он совершенно преобразился. Стал выше, волосы укоротились, а кожа заискрилась. И я ахнула, когда он раскрыл за спиной белоснежные огромные крылья, как у птицы. Из одежды на нём оказались штаны из какой-то странной кожи и жилетка на голый торс. Выглядел он невероятно внушительно и прекрасно.

— Боевая ипостась. Подготовился, мальчик, но я тебя урою и без неё, — зло сказал чужой Хранитель, и воздух загудел. Оба противника поднялись в воздух, и мы снизу смотрели, как они атаковали друг друга магией и кулаками.

— Купол! — крикнул нам Крелт, и Гелм, Мельтем и Алсион тут же выставили защиту.

Не представляла, что Крелт настолько мощный. Атаки чужака были так сильны, что сгибало и вырывало с корнем деревья. Мы не полегли, потому что защита парней наложилась слоями и выдерживала волны магических атак.

Крелт не только выдерживал, но и отвечал, и под грохоты сталкивающихся заклинаний он вовсю дубасил гостя по морде. Тот всё же сдался. Поднял руку, останавливая своё избиение, и оба медленно спланировали на землю.

— Признавай поражение, или я продолжу, — уже скорее не угрожающе, а иронично говорил Крелт.

— Ты победил. Девушка твоя. Не так уж сильно я её хотел, — пошёл на попятный этот странный Хранитель.

— Да, видимо, ты просто любишь получать по роже, — усмехнулся Крелт, принимая свой привычный вид.

— Просто я не ожидал такой прыти. Молодняк пошёл безбашенный. Так навешал мне. Думал, помру. Ты же знаешь, что высшим нельзя вредить. Я и рассчитывал, что ты поостережёшься. А у тебя, наверное, бошку совсем снесло, — удивляясь и даже возмущаясь, говорил странный гость.

— Я тоже Высший. Мы на равных. Мог и не сдерживаться, — легкомысленно пожал плечами Крелт, а я боялась, что они сейчас снова начнут, и чужой победит, поэтому наблюдать за выяснениями Высших было боязно.

— Я, знаешь ли, рассчитывал на интим с красивой девушкой, а не на массаж лица кулаками. Не думал, что ты дашь отпор. Мне казалось, — что ему там казалось, я не услышала. Крелту, видимо, надоело разговаривать. Он прервал Хранителя и провозгласил:

— Ты был побеждён в честном противостоянии. Теперь ты не имеешь права претендовать ни на ночь Арифи, ни на жизнь с нею. — Крелт торжественно возвестил это, и вокруг нас посыпались, словно фейерверк, магические искорки. Магия запечатлела это правило, и я выдохнула. Стало гораздо спокойнее.

Чужой Хранитель ушёл в переход, а вот мой остался. Крелт подошёл ко мне и подхватил на руки.

Я приз

— Я заслуживаю приз, — сказал он хрипло. Впившись ртом и целуя, он пошёл к беседке. Там поставил меня на ложе, и парни обступили со всех сторон. Дроми и Мельтем ловко запрыгнули и примостились сзади. Без промедления их руки протянулись ко мне. Они стали раздевать, и я в этот раз совсем разволновалась.

— Девочка моя, не бойся!.. — успокаивал Крелт, когда моё тело оголялось всё больше и больше.

— Кисонька, ты дрожишь, моя нежная, — мурчал Дроми, гладя меня с остальными.

— Малышка, — ласково говорил Мельтем, и я оглядывала взволнованные прекрасные лица.

— Ты прекрасна, — шептал Мельтем. Он уже подобрался к коже шеи и чувствительно целовал сбоку.

— Маленькая, ты наше совершенство, — говорил Крелт, повернув моё лицо к себе, и его губы властно обхватили мой рот. Закрыла глаза, ощущая обладание ртом Хранителя и настойчивые ласки остальных.

Уже была полностью обнажена. Крелт мне в губы признался:

— Я люблю тебя, Арифи! — ощущала, как гладят, касаются и целуют везде, по всему телу. Жаркий шёпот каждого со словами любви. Крелт снова отпустил мои губы, чтобы говорить, как он любит. И чтобы теперь меня выгнуть, удерживая на их мощных руках, и ласки стали ещё более чувствительные и яркие.

— Моя девочка!.. — нежно и хрипло сказал Гелм, когда я издала первый тягучий стон, разгорячённая их напором.

Я расслабленно висела на руках, тяжело дышала и стонала.

— Моя прекрасная малышка, — с придыханием говорил и ласкал демон.

Я не могла смотреть на них, выгнутая я с закрытыми глазами вздрагивала от чувствительных касаний, дрожала и стонала. Услышала Дроми.

— Кисонька, да!.. — мурчал он на мой стон, когда моё тело с силой целовали.

— Котёнок, я тебя жажду. — мучительно мурчал Дроми, я ощущала силу их рук и губ.

— Моя Арифи!.. Моя маленькая… — стонал вместе со мной Мельтем. Я знала, и его руки и губы сейчас наслаждаются моим телом, которое елозит и содрогается на их руках под градом слишком ощутимых ласк.

— Вот так, маленькая, — нежно шептал Дроми. Никто не останавливался, и я стонала всё громче, напор их ласк был слишком большим.

Я начала уставать.

— Моя красавица, да, — застонал Гелм, и я уже не могла больше и с очередным стоном выдохнула:

— Пустите. Больше не могу, — но, не прекращая ласки, мою голову приподняли, и в рот настойчиво впился Дроми. Я замычала в его губы, но он не отпускал и целовал жадно и безостановочно.

Я подняла руки, упираясь в гепарда, но, захватив ладони, их отвели от Дроми и, присвоив, держали. А тело продолжали осыпать ласками, хотя я уже извивалась под прикосновениями и громко стонала в рот оборотня.

Безжалостные мужские руки и губы мяли и втягивали нежную кожу. Так чувствительно и огненно, что мои стоны стали больше похожи на крики.

Дроми пустил мой рот, и я громко и протяжно стонала: «Не могу».

— Ты сможешь, Арифи, — услышала, как настоял мой Хранитель. Ощутила, что он уже снял штаны, и почувствовала пальцы с мазью. Рука двигалась быстро-быстро и ощущения внутри разгорячили так, что я взорвалась и содрогалась в руках понимая что все видят моё удовольствие.

После этого в огнененое наслаждение вонзился резкий глубокий толчок. Вскрикнула. Зажмурилась. Всё было не так. Не так, как до этого.

Крелт сильным рывком вбил свою плоть, и теперь он двигался резко и быстро. Я думала, он мучил меня тогда. Но тогда он меня берёг. Он мучил меня сейчас. Я лежала под губами и руками ласкающих меня мужчин и вскрикивала всё громче. Крелт, не жалея меня, ударял своим огромным членом. Он колотил меня внутри без остановки, сильно и грубо. Я могла только кричать, чувствуя, как переполняя, и мучительно двигаясь, ударяет плоть.

И мужчины словно с цепи сорвались. Они спустили штаны и моими руками двигали на своих членах. А когда Крелт закончил бурно и громко, без малейшей передышки в меня ворвался Дроми. Он схватил руками мои груди и с силой сжал их.

— Дроми — простонала я выгибаясь от слишком оострых чувств.

— Котёнок терпи маленькая — с придыханием сказал и не останавливаясь, теперь, дёргал руками. Мучая, он под мои крики стал с животной скоростью сильно бить.

Мои руки так и держали разведёнными, и ноги тоже придерживали. Мужчины ласкали руками и губами, но я смотрела на оборотня и продолжала чувствовать всё, что он делает со мной. Рывки так мучительно сжатых грудей отзывались огненным страданием. Толчки большой плоти добавляли горячего мучения. Дроми колотил как животное и придя к пику, быстро уступил Мельтему. Я ощутила, как сильно дракон всадил плоть, и закричала. Мельтем убрал руки гепарда от моей груди. Дроми не хотел отпускать сжатые холмики. И Мельтем продолжил. Он размахивался и вонзал член сильно, и бёдра его двигались всё быстрее и быстрее.

— Мельтем, — хрипло застонала. Горло устало от криков.

— Малышка, — ответил он, стуча ещё и ещё. Он делал это, мучая меня тем, какой он большой, как много его заполняет меня. Как быстро он движется и движется. Я стонала и елозила в держащих руках. И дракон содрогнулся от переполнившего удовольствия.

После этого он, навалившись и тяжело дыша, целовал мои запястья. Я ощущала содрогание его члена и выливающееся семя. Удерживаемая, я чувствовала мужчин гораздо ярче, мучительней и горячее.

Мельтем отпустил, придя к наслаждению, и я ждала, что меня отпустят. Но вдруг увидела, как Басмин подходит ко мне. Я задёргалась, извиваясь и крича им:

— Вы с ума сошли. Пустите сейчас же. Пустите меня. Басмин только погладил меня, но, видя, как я психую, он вышел из беседки.

Наконец меня пустили и оставили на ложе отдыхать. Я смотрела на них всех. Крелт снова исчез не прощаясь. К нему у меня тоже были претензии. Когда они уже перестанут так поступать? Они все ласкали и брали меня, когда я просила отпустить. С заботой, но тем не менее, безжалостно. Не знала, как с ними говорить. Первым заговорил Мельтем.

— Моя девочка, я слишком сильно тебя хочу. Я хотел быть нежнее, но не смог справиться с чувствами. И не я один такой. Кот, ещё раньше сделал то, что я сам хотел — перевёл стрелки дракон.

— А демоны, привязывают и вообще в эйфорию от удовольствия впадают, — добавил Гелм.

— И про себя расскажите что-нибудь! — огрызнулся гепард.

Он, как и остальные, выглядел очень довольным и не собирался злиться. Я посмотрела на Алсиона. Он держал мою руку и после слов Гелма сказал:

— Девочка моя, если ты меня будешь отталкивать, то я, скорее всего, перевоплощусь.

Уставилась на него. Округлила глаза в удивлении. Не могла понять, что он имеет в виду. Он же на самом деле не говорит о второй своей ипостаси? Той ужасной и с шипами притом? Но Алсион, видимо, уловил мои сомнения и развеял их.

— Девочка моя милая. Я не только приму боевую ипостась, но и продолжу начатое в ней. Поэтому, малышка, больше не отталкивай меня.

Мне всё же не верилось, что мой Алсион может настолько потерять голову. Он такой сдержанный и так бережёт меня!..

И тут они все высказали, как у них может снести крышу, если их оттолкнуть.

— В следующий раз я наверняка не сдержусь и свяжу тебя, моя красавица, — насмешливо сообщил Мельтем.

— Я бы тоже обездвижил, только заклинанием. А потом ещё наказал бы за сопротивление, — добавил эльф.

— Наказывать — это такое удовольствие, малышка, — с удовольствием говорил Гелм.

Я не понимала. Что в этом мире творится? Посмотрела на Мельтема.

— Я тоже не откажусь наказать. Уверен — в этом плане мы с эльфом предпочитаем разные удовольствия.

Посмотрела на Алсиона.

— Близость с боевой ипостасью трудно перенести. Там дополнительных наказаний не нужно, — сказал демон.

И тут в разговор вступил Басмин: Я не заметила когда он вернулся.

— Со мной тебе будет очень трудно, поэтому я подожду, пока не будешь отталкивать, — лучше бы сказал, что больше не претендует на меня. Но, кажется, он был не намерен так говорить. Дроми муркнул, обращая на себя внимание, и заверил:

— Кисонька, я тоже хочу, чтобы ты узнала, как я люблю наказывать, — довольно проурчал он.

Я воскликнула:

— Что это всё такое?

Дроми муркнул:

— Котёнок, это любовные игры, — я видела его искреннее удовольствие и желание играть в такие любовные игры.

И тут мне объяснили ещё одни правила этого мира по отношению к женщинам.

— Котёнок, маленькая, если женщина сопротивляется своей паре, то мужчина может взять то, что хочет, любым способом, а потом наказать за отказ. Сегодня мы не будем продолжать, но теперь каждый из нас имеет право наказывать тебя. Это на самом деле довольно приятно; правда, не так традиционно, но, кошечка моя, я хочу попробовать с тобой наказания.

Что же они тут делают с женщинами? И как мне здесь выжить при подобных правилах?

— А реально это всё отменить? — с надеждой спросила я.

— Ни за что! — почти в один голос сказали мужчины.

Уступки

Забота

После всех известий распсиховалась. Перед сном просто была не в состоянии терпеть, чтобы меня хоть кто-то касался. Казалось, что если притронутся, то я нарычу на них, а то и поколочу.

Они, видимо, отследили эмпатически, и Алсион осторожно помотал головой, показывая оборотню знак — «не надо». Поэтому я смогла уйти в своё пространство и там наколдовала себе кровать и долго лежала. Наколдовала плазменный телевизор на батарейках с записанными в память фильмами.

Насмотрелась чуть ли не до очередного инфаркта. Мне нельзя возвращаться воспоминаниями в свой мир. Это я вспомнила, когда ощутила резь в груди. Но как думать об этом мире, если я не в состоянии принять его правила?

Вышла с решимостью всех построить. Не буду плясать под их дудку. Это они у меня попляшут!..

И вот теперь я одна лежу в сторонке. Ко мне не только не прикасаются. Меня отодвинули на край. Сами кучно разместились с другой стороны. Я добилась своего. Больше сегодня меня никто трогать не будет. Я устроила целый скандал для этого. Конечно, стыдно вспоминать их удивление, когда я разошлась. Но ведь главное — результат! Могли бы и сами подумать, что не нужно на меня наседать. А так я наорала на них. Сказала, что такими темпами возненавижу их. И сбегу при первой же возможности.

— Просто вместе спать. Больше ничего, — обиженно муркнул гепард.

— Только одно — «ничего» — сердито возразила я.

— А попробуете наказывать и считайте — видели меня в последний раз! — заорала на них. А что они думают? Я не местная покорная барышня. Пусть сами привыкают к новым реалиям.

— Ну можно хотя бы поцеловать перед сном?..— проныл кошак.

Гелм потянул его за собой:

— Не надо, Дроми. А то Арифи ещё покусает тебя сгоряча.

Все остальные промолчали на мою выходку. Но взгляды у них были серьёзные. И вот теперь я почему-то вместо победы чувствую себя невыносимо виноватой. Ведь они приставали, но не делали больно и даже приятно было. И уж лучше бы уступила немного, чем так мучилась от чувства вины.

Я целый час лежала и вздыхала. А потом подумала, что обидела Алсиона. А вдруг он больше не подойдёт ко мне? Как я тогда? А все остальные?.. Они же гордые. Если их начнёт тяготить миссия? Я же их отпущу. А сама потом умру.

За следующий час я накрутила себе такого, что уже тихо лежала и плакала. Ну это я думала, что лежу тихо.

— Это невыносимо! — вскочил дракон.

Мельтем оказался рядом и подхватил. Прижал к себе и воскликнул:

— Я больше не могу слушать твои переживания, — потом крикнул гепарду:

— Дроми! Да скажи же ей, что у неё начинаются женские дни. Вот эмоции и бьют гейзером. Для девушек это нормально.

А у меня действительно тянуло низ живота. Но я думала это от секса. А оказывается, вот почему и оказывается поэтому так в крайности бросает. А все мои переживания — тоже следствие ПМС? Нет. Я правильно считаю: с женщинами так обращаться нельзя. Но в такие дни это доказать будет невозможно. Всё равно примут за очередную истерику. И я, вздохнув, решила отложить разборки по этому поводу.

Поняла, что парни, меня жалеют. Все поднялись и подошли.

— Арифи, в такие дни у женщины меняется запах, и мужчины остро ощущают, что с ней происходит, — тихо пояснял демон. Алсион смотрел на меня с мучением.

— Но нам трудно. Потому что твой аромат стал слишком призывный. И нам нужно освобождение.

Кажется, никто не обижается на мой психоз. И у меня, к счастью, появилось время для передышки.

— Моя злая красавица, а помочь своим мужчинам ты ничем не хочешь? — поинтересовался Мельтем. Видимо, считал, как и до этого, мои мысли. Я никому ничем помочь не хотела.

— Арифи, какая-то ты в эти дни жестокая, — усмехнулся Алсион.

Очевидно, прочувствовал мой ответ.

— Гелм, давай-ка позаботимся о нашей девочке! — принял решение демон.

Он забрал меня у Мельтема и сам держал на руках. Перенёс на середину общей кровати. Положил и потребовал у мага для меня специальный артефакт. Чтобы в эти дни живот не болел. И также убирались все остальные моменты.

В общем, не надо будет переживать о гигиенических средствах. Мне одели ещё одну цепочку-артефакт на талию, и теперь куча проблем с женскими днями была решена. Я была очень довольна помощью. И тут Алсион посмотрел строго и серьезно:

— Сейчас мы дадим тебе передышку. Но в следующий раз что-нибудь придумаем, — он поцеловал меня и добавил:

— В подобные дни ты тоже можешь подарить нам наслаждение другим образом.

Он опирался руками на мои плечи. Низко наклонился ко мне. Говорил это, внимательно заглядывая в глаза. Я поняла, что он серьёзно.

— О, я не против, это будет чувственно. А вот за скандалы всё же надо наказать. Я готов отложить на то время, когда наша красавица будет готова подчиниться, но за перенесённое мы должны получить компенсацию, — это уже Мельтем. Алсион повернулся к нему и слушал дальше.

— Раз наша малышка кричала на нас, то за это ей надо послушать, как мы кричим от удовольствия.

И Алсион, и все они кажется, уже решили что-то:

— Каждый будет наказывать по своим предпочтениям — сказал демон

Дракон спокойно согласился:

— С артефактом и твоей мазью это возможно.

Алсион посмотрел на меня. Окинул мою фигуру взглядом и согласился с драконом.

— Я такое удовольствие выберу, что за него Арифи, я готов слышать, как ты меня ругаешь, — поддержал Гелм.

Я поняла, что с любыми истериками завяжу. И даже уточнять не стала, что за наказание каждый из них придумал. Просто воскликнула, чтобы не смели думать о всяких наказаниях. И тут Дроми лёг рядом и обнял.

— Котёнок, ты меня совсем не любишь? — гепард начал жалобно мурчать, и я уже была не в силах пытаться возражать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А потом Мельтем сдал меня целиком и полностью.

— Ты любишь нас не меньше, чем мы тебя. И ты очень боишься потерять нас. Кто собирался отпустить нас и умереть?

Алсион зарычал и тут же поднял и встряхнул. Дроми тоскливо провыл и зло муркнул:

— Моя кошечка, я тебя точно укушу — у Басмина блестели глаза, а Гелм каким-то загадочным взглядом обвёл остальных.

— Арифи!..— начал он объяснять.

— То, что ты узнала о требованиях к женщинам. Эти правила появились не просто так. Это правила магии. Вспомни, ты сама дала согласие, а потом отказываешь уже в процессе, когда желание распалено и горит до боли. — кажется обвиняли уже меня. Умеют умные мужчины всё переворачивать на свою сторону. Но я не хотела чувствовать себя виноватой.

— Просто если я устала нужно остановиться — возразила ему и краснела от того, что тема очень интимная. Гелм вздохнул.

— Так не получается Арифи. Тебе придётся терпеть от начала до конца — я снова густо покраснела, но возмутилась.

— Сами и терпите — ответила сердито.

— Мы и собираемся терпеть. Не будем ни на чём настаивать и требовать. Даже просто прикасатьсяне станем. Ничего не будет. Но если сама дотронешься или поцелуешь, то это будет предложение. Тогда можно будет спросить у тебя о согласии. И если согласишься, то не должна больше отказывать ни в чём. Если ты снова дашь согласие, то уже сразу на всё. И больше отталкивать или отказывать не должна. — я поняла, что они снова дают мне время. Глядя на парней с нежностью я кивнула.

— Ты знаешь причину нашей уступчивости: мы любим тебя. — продолжал эльф.

— Но магия следит за соблюдением магических правил в отношении женщин. Ведь пары связаны магически, и магия сама присматривает за парами.

Что-то такое говорилось про демонов. А тут оказывается, что это не только для них. Но всё магическое для меня новое, и я слушала Гелма внимательно.

— Если пара наказывает свою избранницу, то магия не вмешивается. А если пара бездействует, то магия начинает наказывать сама. Бывали самые разные случаи. Женщины неожиданно оказывались в опасном месте и там попадали в руки жестоких людей. После мужчина отыскивал свою пару и вызволял, но перенесённые страдания делали женщину очень покорной. Я считаю, что это гораздо более жестоко. Лучше пусть наказывает любимый, чем быть отданной группе бандитов. Поэтому женщин с детства приучают к послушанию.

Я хлопала глазами и, не понимая, грустно спросила:

— Но почему? Зачем это?

Я не понимала этих странных магических правил.

— Арифи, хорошая моя…— оттеснив Алсиона, рядом вклинился и обнял Мельтем. Он продолжил объяснять вместо Гелма.

— Мужчина-маг обладает магической силой. Очень часто магические заклинания связаны с эмоциональным настроем. Поэтому маги держат себя в физической форме и эмоциональной сдержанности.— Такое я понимала. Надеюсь я пойму и то к чему Мельтем ведёт.

— У каждого существа есть те, кто являются его слабостью, — те, кто в большей степени могут оказать на него влияние. И наши пары, наши любимые — это самые дорогие, кто могут одним словом подарить как бесконечное счастье, так и ввергнуть в полное отчаянье.— Это я тоже понимала. Так, в общем-то, и есть.

— Близость с любимыми — неотъемлемая часть жизни. Организм так устроен, что все живые существа нуждаются в этом. Особенно когда полюбили и чувства накаляются до предела. Во время соединения этот эмоциональный и физический фон приходит к балансу. А иногда спутнику просто необходима близость для снятия излишнего напряжения. От которого происходит агрессия и срывы.— Мельтем мне практически лекцию читал. Учитель!.. Я поняла к чему он ведёт и дослушивала до конца.

— Даже у обычного человека если из-за избытка агрессии случается срыв, то могут многие пострадать. А если случается у мага, то после срыва пострадавших слишком много. Магия ценит в первую очередь жизнь. Ради сохранения жизней она настаивает на подчинении женщин. Иногда обездвиживает, если женщина высказала отказ, а мужчина не настоял сам. И отпускает только тогда когда мужчина возьмёт то, что хочет. Бывает по-всякому. Бывает, даже переносит в другой мир, где идёт война, и женщина попадает в совсем плохую ситуацию. В этом случае женщину магия возвращает сама, и та уже становится очень послушной и терпеливой.

Эта магия — просто жесть. И эти магические миры — настоящая жуть. Но мне всё равно не верилось, что со мной магия так поступит. Это просто нереально. В моей жизни такого произойти не может.

На облаках

До утра мы проспали кучно. Я не противилась. Каждый заверил, что пока я сама не буду согласна, никто ничего делать мне не станет. Дроми, урча, вместо извинений за излишнюю агрессию начал меня уговаривать принять его каким есть. А, ведь гепард совершенно необузданный. Он объяснил, что ему нравится мять и сжимать меня. Под конец своих рассуждений он муркнул, плавя моё сердце как воск. А потом серьёзно сказал, что он не сможет любить меня по-другому. И будет ждать, когда я приму его такого несдержанного. Со всей его страстью.

Я только удивлялась своему гепарду, как вслед за Дроми, Мельтем, Гелм, Алсион и Басмин сказали, что мне нужно принять их со всеми желаниями. У меня и так уже вышло, что вообще не будет близости, а теперь парни настаивали, чтобы её не было. Они настаивали сами.

И я уже не понимаю, что происходит. Это я вроде всем отказала и собиралась каждого построить. А эти манипуляторы полностью всё перевернули. Теперь уже отказывала не я, а мне. И без секса оставалась я. А я хочу с ними секс?

Как оказалось, я их хочу. Признаваться я не собиралась. Терпеть могла, но они устроили мне самую настоящую пытку. Вначале разделись, показывая свои совершенные прекрасные тела. А потом бросали на меня тёмные горячие взгляды. У меня от них бегали табуны мурашей — и всё внутри горело и полыхало. А они ведь ещё нежно называли меня и говорили с утробными зовущими вибрациями в голосе. Причём оказалось — так могут все, а не только Дроми.

Ночь я ворочалась и страдала. Ужасно хотелось поцелуев прекрасных губ Мельтема. Касаний изящных рук Гелма. И ласк неистового Дроми и моего любимого сдержанного Алсиона. Но останавливал страх и неуверенность. Выдержу ли я все их желания и те наказания которые они придумали для меня. Они такие сильные и большие мужчины. Что они со мной сделают?

В отношении Басмина у меня страсти пока что не было. Только страх. Он даже больше остальных. Близости с ним я просто опасалась.

Утром я была нервная и дёрганая. Томление в теле не помогало быть доброй и милой. Я нарычала на них, а Мельтем ехидно сказал:

— Арифи, мы же не пристаём. Всё, как ты хотела. Что-то я не вижу у тебя радости.

А вот конкретно он наверняка в точности знает и что я хочу, и как я хочу. Я старалась глубоко дышать и не психовать.

За завтраком появился Крелт. Он сказал не скрываясь.

— Я забираю Арифи, она мне нужна, а вы двигайтесь вон туда, — Хранитель указал направление.

— К вечеру вас ждёт сюрприз.

Крелт обнял меня, а Дроми плавно поднялся и хищно глядя мявкнул.

— Нам кисонька тоже нужна — и смотрел на Хранителя как на второго кота который забрёл не на свою улицу.

— Остынь Дроми. Арифи должна впитать силу, которую отдаст второму правителю. Поэтому придётся подождать — и больше не объясняя Крелт перенёсся со мной.

Вначале мы оказались в пространстве, похожем на космос. Но я точно помню, что там слишком холодно. Убийственная радиация ну и отсутствие воздуха. А тут Крелт обнимал, и было вполне нормально. Я прижималась к его телу и увидела, что на мне очень красивое воздушное голубое платье.

— Вначале мы поговорим, Арифи, — сказал Хранитель.

— То что тебе сказали твои защитники — это всё правда. И даже в довольно мягком изложении.

Я подумала: «А какое тогда жёсткое?», и Крелт сразу ответил на этот вопрос.

— Я не сказал всего раньше, чтобы меньше тебя пугать и шокировать. Ты, малышка, упряма, и я подозреваю, что нам ещё придётся говорить об этом. Сейчас я просто прошу подумать о том, что тебе сказали. У тебя есть время. Я направляю тебя и твою команду к драконам. Пока будешь улучшать эту страну, прими решение.

Я выдохнула от мысли, что время у меня увеличилось. Теперь я точно смогу понять, чего на самом деле хочу.

— А теперь, милая, приглашаю тебя танцевать, — нежно сказал Крелт.

— Очень не вовремя твои женские дела пришли. Успокаивает, что мучаюсь не я один.

Я только удивлялась тому, как им всем мало. А мне на самом деле повезло. Ведь они бы сейчас все снова накинулись на меня, и Крелт до кучи.

Мы появились в гулкой большой зале. В моей голове сразу раздался его голос:

— Здесь нельзя говорить. Каждое движение слышится очень хорошо. Я пришёл сюда, чтобы слышать тебя, — но не мои слова, как я поняла. Я ответила ему мысленно, что не буду разговаривать, и он добавил: — Я хочу слышать то, что буду делать с тобой.

Я сразу заволновалась. Что он задумал? Говорил же о танце.

И вначале всё было действительно мило. Разглядела красивое голубое платье. Провела рукой по шёлковой ткани и сразу услышала это движение. Так вот о чём Крелт предупреждал!..

Вероятно, поэтому я была в носочках, но босиком. И, похоже, по той же причине музыка заиграла в моих мыслях, а не в пространстве. Но так тоже неплохо. Тем более что музыка была красивой. Крелт подхватил и стал танцевать вместе со мной. Он тоже был босиком. И каждое его движение звучало очень хорошо.

— Это наше с тобой свидание, моя Арифи!..— даже в мыслях его голос был переполнен нежностью.

И свидание было действительно прекрасно. Как мы упоительно танцевали!..

Вокруг наползал бирюзовый дым. Или, может, облака. Но теперь казалось, что мы танцуем в небе. Пол не было видно. Потолок был бескрайним и искрящимся. Это было чудесно.

Крелт дотанцевал со мной до плотного облака и посадил на него. Кусочек тумана начал подниматься, и теперь я сидела довольно высоко. Крелт припал к моим губам, и я чувствовала его поцелуй и слушала, как он звучит. Довольно смущающе.

Крелт оторвался от губ и спустил с меня платье. Шёлк шумно скользил по телу вниз. В такой комнате это звучало громко. Я стала наполовину обнажена. Он зашёл со спины и, прижавшись, ласкал мои груди, как же громко он меня ласкал!.. Но ощущалось, что он блаженствует. А потом туман удлинился сзади, и Крелт меня положил. Зашёл спереди и, наклонившись губами, шумно ласкал помогая пальцами.

Я закрыла глаза. С трудом сдерживала стоны. Даже пришлось рот себе закрыть. Это движение тоже раздалось громко, как и наши прерывистые дыхания.

Я чувствовала, как Крелт меняет ласки на всё новые и новые. Он один мог заменить пятерых так он на меня накинулся. Да ещё заставил:

— Арифи, смотри всё время на меня! — настаивал он когда я закрыла глаза.

А я смущалась, но глаза открыла и снова взглянула на него. Новая горячая волна окатила меня.

— Ты так мило краснеешь!..— мысленно раздалось от него. А сам он не отпускал моего взгляда и ласкал снова и снова. И не осторожно и плавно, а всё сильнее. Я смотрела в его глаза и не переставала смущаться. Звуки этой комнаты только добавляли мне горячего смущения. Было хорошо слышно, что он делает со мной.

Я устала, а он продолжал и не позволил избегать своих рук и губ. Измучил меня, а у самого взгляд довольный. Потом страстно поцеловал.

Отодвинулся, отпуская. А взгляд не отрывал от меня и в мыслях не разрешил прикрыться. Немного пришёл в себя и обнял меня.

Переместил нас, и мы оказались в его пространстве. Там он уронил меня на кровать и, упав рядом, громко застонал. Прижал меня к себе крепче и стонал снова.

— Я всё время тебя хочу!..— шептал он в обнажённую кожу груди, целуя и лаская руками.

— А остальные дали мне время и не будут приставать — сказала я.

Хотя тело пламенело от ласк, но он разжигал его ещё больше. Вот только я ни за что не признаюсь, что хочу его.

— А я не остальные. Но признаю общее решение. Поэтому сейчас я отпускаю тебя. Хотя мне столько всего хочется с тобой сделать!..— свои желания он раскрывать не стал. Но зато не скрывал, что отслеживает мои чувства.

— Арифи, твоё тело просыпается, и страсти будет всё больше и больше. После миссии у драконов, я знаю ты окончательно уступишь своим мужчинам.

Я спросила, недовольная его планами:

— Неужели меня на всех хватит?

Крелт сразу объяснил:

— Ты видела, как я победил Хранителя. Он был посильнее меня. Но, к счастью, он не стал бороться во всю силу. Но не он один интересуется тобой. Есть другой, но второй пока всё ещё подсматривает за тобой. Пусть видит тебя с твоими мужчинами. Мало кто в такой ситуации согласится поступиться своей гордостью. Так что он наверняка уйдёт отрываться в другом месте. Но в перспективе могут появиться ещё Хранители. А ты — очень лакомый кусочек. Мне надо чтобы никто не решился тебя забрать. Поэтому я разрешил твоим защитникам добиваться тебя. Я знаю, что ты привязалась к ним. И теперь жду, когда ты не выдержишь, и уступишь. Подготовка к новому заданию и само задание — это время им на то, чтобы окончательно тебя разжечь. Они сумеют сдержаться и добьются, что ты согласишься на все условия. На все, Арифи. Мне не хочется разыскивать тебя по мирам и обнаруживать в самом плачевном состоянии. А то и в моём мире вытаскивать из переплёта.

Я не была согласна с такими ультиматумами. Можно ли сбежать в другой мир? А как я без Алсиона? А мой лапа кошак? — как отказаться от него? Да и сам Крелт мне уже не чужой. Мельтем Гелм и Басмин тоже заняли уголки моего сердца и отщипнули себе кусочки души. И почему я так быстро привязалась? Ужасный мир, но в нём те, без кого я больше не могу…

А Крелт продолжал про новое задание.

— Теперь тебе нужно вобрать новый источник магической энергии. Я сейчас перемещу тебя к месту Силы. Ты примешь ее, и мы отправимся к остальным. Там всей вашей команде я подробнее расскажу о новом задании.

Он склонился надо мной. Горячо поцеловал и одел магией. В бриджи и тунику. Переместил, и мы оказались в совершенно необычном месте. Зависли над водой. Внизу — бушующие волны. Крелт прижал меня к себе.

— Придётся нырять, Арифи. Я позабочусь но, наверное, будет страшно. Я с тобой. Ничего не бойся!

Нас окружила сфера, и мы начали опускаться в толщу воды. При приближении волны пугали. В верхнем слое не было ничего, кроме бурлящих волн. А вот еще ниже стала попадаться живность.

До чего страшные тут обитатели фауны! Самые безобидные похожи на рыб-удильщиков в моём прошлом мире. Все остальные — гораздо хуже. Морские жители тут истинные монстры! Не хотелось, чтобы хоть кто-то из них приснился.

Юркие рыбы с плавниками, как пила, и острыми, как бритва. Пытались порезать нас, и я видела ту рыбу, которую они успели рассечь. И потом это нечто открыло рот, и я поняла: это, оказывается, не плавники, а зубы. И рот на полтела — огромная пасть. А глаза на этих пилах!.. Жуткий вид. И остальные были ещё хуже.

На дне обнаружилось светящийся круг, и Крелт опустил меня в него и пел свои заклинания, пока я всё вбирала. Принимать Силу было приятно. Я чувствовала наполняемость энергией. Теперь во мне было так, как нужно. И чувствовала, что можно больше, но говорить не стала.

Прямо из воды Крелт переместился на Торог в горы. Меня там уже ждали. Алсион первым бросился ко мне. Следом — Гелм. Мельтем, Дроми и Басмин подтянулись тоже. Обступили и смотрели на меня с какой-то жадностью.

Но мой демон, он так бежал ко мне, а потом словно споткнулся и замер. Переплёл руки на груди и просто стоял и смотрел. Мне даже холодно стало от того, что он не обнял. Не взял на руки. Это ощущалось пустотой и одиночеством. Как быстро я привыкла, что меня любят и постоянно носят на руках. Всё делают за меня. Видимо и это изменится. Я вздохнула. А эльф заговорил:

— Мы нашли Горса. Освободили его.

Я не понимала о чём он, но решила узнать потом. Теперь говорил Крелт:

— Дойти до города драконов сможете быстро. Представиться лучше всего наёмниками. У драконов как раз назрел конфликт с оборотнями. Те пытаются вызволить своих собратьев из рабства. В вас, конечно, заподозрят шпионов и захотят проверить как можно тщательнее. А лучший менталлист там — король. Поэтому самых подозрительных он проверяет лично. Вот там вы сможете втереться в доверие и попытаться узнать, кто же мешает, чтобы оборотни были вызволены, и противится союзу двух рас.— Крелт давал обстоятельное задание, но подозрительно внимательно смотрел на Мельтема. Наверное, потому что мы идём на его родину.

Но мне понравилось, что задание давалось, не общими словами, обобщенными, а много конкретики. Было только одно «но». Что я сама делаю в группе вольных наёмников? Это я и спросила у Хранителя, и он сразу подсказал, у кого можно узнать нужные идеи.

— Басмин много знает о наёмниках. Он подскажет. Ты справишься, Арифи. Зови, если надо.— И чмокнув меня в волосы смылся. Как обычно. Вот же непоседа!

Но я посмотрела на всех и спросила:

— Что тут у вас стряслось?

Гелм серьёзно ответил:

— Говорить об этом трудно, а видеть ещё труднее. Но так складывается, что смотреть придётся…

И пошёл вперёд в сторону поставленного навеса. Остальные тоже развернулись и пошли за ним. И мой Алсион пошёл не предложив руку. Он только посмотрел на меня и развернулся уходя. Надо идти следом.

Конец