Сноуборд и сила притяжения

1

Приехала с подругами в горы, блин. Соблазнилась вечерами у камина и картинками из соцсетей, на которых аппетитные маршмеллоу тонут в горячем шоколаде. Польстилась на эффектные заснеженные пейзажи, свежий воздух и обжигающий горло глинтвейн в приятной компании.

Ну, Алиса, ты и идиотка.

Где она, эта самая компания теперь? Стою в огромной очереди на подъемник одна одинешенька, слушаю щебетание итальянских лыжниц и противный гогот британских подростков.

Подруги, тоже мне…Одно название!

Бросили на волю судьбы практически сразу у старта трассы. Бегло объяснили что к чему, показали азы на краю пропасти, сделали пару селфи и укатили вниз. Только искрящейся на солнце ледяной крошкой в лицо брызнули. А мне тут самой разбираться со сноубордом да боязнью высоты, помноженной на страх скорости.

Говорю же, идиотка.

Повелась на романтичную сказочку про отпуск с друзьями, два месяца собирала экипировку по знакомым… Штаны на три размера велики теперь, болтаются и собираются складками, как у звезды хип-хопа нулевых. Из под короткой куртки свисает длиннющяя толстовка, покрытая ровным слоем налипшего снега – еще бы, спускалась-то со склона преимущественно на попе.

Еще с утра перед зеркалом казалось, что выгляжу я безумно круто: короткие русые волосы торчат из под яркой шапки, модные солнечные очки на носу, доска в руке зажата небрежно – мечта, да и только. Любой парень на склоне будет моим...

Любой мне, конечно, не нужен. Понравилось бы только Кириллу. Хоть один взгляд, один комплимент, и появится надежда, что между нами может быть что-то большее.

Сказать по правде, из-за него я и согласилась на всю эту авантюру с экстремальным отпуском в Италии. Только подумать, целая неделя с мужчиной мечты, целых семь дней, чтобы перевести наши отношения на новый уровень, доказать, что любовь его совсем рядом… Вот она я, бери всю, дарю.

Влюбленность моя наивная не проходит уже несколько лет… Как только увидела его на какой-то квартирной вписке – сразу пропала. Красивый, статный, красноречивый. С угольно-черной копной волос. С очаровательной привычкой поправлять непослушные пряди рукой. А глаза… Какие у него глаза – темные омуты, провалиться и не выплыть.

Одна беда – бабник страшный.

Но это я уже выяснила потом, когда вместе с общей компанией и зародившейся между нами всеми дружбой в мою жизнь пришли все эти многочисленные девицы, с завидной регулярностью сменяющие пост по правую руку от Кирилла почти каждую неделю.

Сын богатеньких родителей, один из лучших выпускников своего курса в МГИМО. Свою привлекательность парень прекрасно осознавал и пользовался ею беззастенчиво. Вот я и пускала слюни молча в сторонке, чувствуя себя при этом больше неопытной школьницей, чем взрослой и вполне успешной двадцатишестилетней девушкой.

Нет, снова идиоткой себя называть не буду, не дождетесь. Тут я ни в чем не виновата, сердцу не прикажешь.

Но почему, черт возьми, так больно.

Еще несколько дней назад ничего не предвещало беды, а вчера в аэропорту нате, здрасьте… «Знакомьтесь, это Жанночка, моя новая девушка. Она поедет с нами».

Ну, просто звездец. Как ножом в спину. И Мила с Юлей только разводят руками, рядом стоят. Мол, сами в шоке.

Посмеялся обидно над моим огромным тяжелым чехлом и одеждой с чужого плеча. Всю дорогу нравоучительно распинался про семейные поездки в Куршавель и проблемы с коленями у сноубордистов. А я терпела. Терпела и слушала.

Но весь масштаб трагедии раскрылся только сегодня утром. Оказалось, что я одна из всей нашей дружной братии не умею кататься.

Ну, это как посмотреть, в принципе... Юлька, моя институтская давняя подруга, тоже на своих лыжах еле стоит, так и норовит проткнуть какого-нибудь не слишком расторопного отдыхающего одной из своих острых палок. Но с ней ее парень Дима, гордо взял на себя ношу терпеливого инструктора.

Мне тоже предлагали плюнуть на все и присоединиться к лыжной команде, но уж лучше мое и без того не слишком грациозное тело будет привязано к одной доске, чем к двум. Больше палок и досок – больше шансов растянуться во все стороны, здраво рассудила я. Так оно как-то спокойнее.

Не в пользу моего решения говорил тот удручающий факт, что падать со сноуборда оказалось действительно больно (подлый снег оказался не таким уж и мягким), а на высоте еще и страшно. И свободные руки не сказать, чтобы очень спасали.

На пятой точке, небось, уже наливаются багряным синяки.

А могла бы дома лежать, в своей уютной съемной квартирке. Потягивать бокал вина и смотреть глупый ситком.

Хотя, что это я размечталась?

Скорее всего, в это время сидела бы в журнальной редакции, корпела над очередным опусом о столичной светской жизни. Развлечение так себе, но все лучше, чем морозить в одиночестве отбитую попу двадцать минут на подъемнике.

Задумчиво подтянула тяжелую доску через приветственно пикнувший турникет, решительно вознамерившись с горя наградить себя кружкой горячего глинтвейна в шале на вершине (а-то и чем-нибудь покрепче), и с опаской аккуратно подкараулила подъезжающие медленно качели.

Только потянулась вверх за поручнем безопасности, как кто-то без спросу с размаху плюхнулся в соседнее кресло, сильно качнув и так не вызывающую особого доверия конструкцию. Я только и успела, что рот возмущенно разинуть, глядя на длинную мужскую руку в ярком рукаве, одним движением дернувшую на себя рычаг, оставляя нас с моей жалобно скрипнувшей досочкой в капкане из стальных перил.

– Сорри, дарлинг, – в голосе незванного гостя так и сквозила насмешка, заставившая меня возмущенно развернуться к незнакомцу.

Резко очерченные немного обветренные мужские губы лишь сильнее растянулись в белозубой улыбке, сверкнув чуть выдающимися вперед клыками. Красивая в общем-то улыбка, и голос молодой. Интересно, сколько ему лет, и какая я ему еще, нафиг, «дорогая»!?

«Английский практически без акцента. Немец, что ли? Или скандинав какой-нибудь?» – размышляла я, изучая его светлую короткую щетину.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Оу, ноу проблем. Ю а велкам, хани, – постаралась вложить весь свой накопленный за годы сарказм в ответ, наблюдая за характерно вскинутыми бровями на своем же лице в отражении его непроницаемой маски.

И тут же насупленно отвернулась.

– Вот придурок… – пробухтела под нос уже на родном великом и могучем. – Возомнил о себе, тоже мне…

– О, а ты дерзкая, мне нравится!

Хорошо, что крепления доски упирались в поручень, иначе я бы точно выронила ее из рук с высоты.

– Черт, ну конечно. Русский. Кто еще может так нагло влезть вне очереди?

– Ммм, когда ты думала, что я иностранец, то была повежливее, – парень хмыкнул, выпустив в воздух облачко пара.

– Ну, извини, – буркнула недовольно и смущенно куда-то в воротник. – Сам виноват.

– Что ты, я не в обиде. Познакомимся?

– Это что, такой новый модный способ подката? Свидание вслепую входит в стоимость ски-пасса? Что-то я не видела нигде предупреждений и инструкций по этому поводу…

Свалился же черт мне на голову.

– Ну, знаешь, Тиндер мне как-то поднадоел, решил попробовать что-то новенькое…– смеется уже в открытую. И ведь красиво так, заразительно хохочет. И голос у него низкий, приятный. – Я Саша, для друзей просто Сэм.

Протягивает руку в перчатке.

– Наглость, конечно, второе счастье, но я совершенно не настроена на новые знакомства, – сказала, как отрезала. Только еще одного парня на мою голову не хватало. И так положение дел с Кириллом – хуже не придумаешь.

– Ты всегда такая злюка? Или просто день неудачный? Ехать нам еще примерно минут пятнадцать… – вскинул запястье с массивными, явно, неубиваемыми часами.

– Знаешь что, не я виновата в том, что ты влез без очереди и нагло нарушил мое личное пространство… Вот и терпи теперь.

– А что, неужто хотела предаться созерцанию природы и грустным мыслям в гордом одиночестве? Кажется, я не оторвал тебя ни от чего очень уж важного.

Нет, он что, издевается?

– Как давно катаешься на сноуборде? Один, два дня?

– Откуда ты...

– О, дорогая, так трепетно прижимают к сердцу свою доску на подъемнике только новички.

– Я тебе не «дорогая», – огрызнулась. Потом немного подумала и неожиданно даже для себя призналась:

– Сегодня первый раз, вообще-то.

Немного завистливо посмотрела на его ноги, по-прежнему зафиксированные в креплениях повисшей внизу доски.

– Страшно?

Удивительно, но это был первый раз, когда кто-то искренне поинтересовался моими переживаниями по-поводу столь неожиданного выхода из зоны комфорта.

– Немного, – честно выдохнула я. – Знаешь, мне кажется, что здесь как-то по-другому работает сила притяжения. Гравитационная аномалия, не иначе как!

– Хм, никогда не задумывался о этом, но, может, ты и права…

– Ну, надо же, и никакой иронии?

И почему мне показалось, что под его маской глаза лукаво сощурились вместе с улыбкой? Или нет? По достоинству я могла оценить лишь его экипировку – капюшон толстовки натянут прямо на шапку, а массивная маска и высокий ворот куртки оставили только жалкий кусочек лица, по которому можно было считать эмоции.

– Все мы когда-то начинали. Страх и адреналин – это то, ради чего я занимаюсь этим видом спорта. Я уверен, ты распробуешь.

– Хоть кто-то в меня верит… Стану олимпийской чемпионкой – обязательно упомяну тебя в интервью!

– А почему ты одна?

– Что, хотел пофлиртовать с моими гламурными подружками в обтягивающих лыжных комбинезонах?

– Да брось, мне вполне хватает одной вредной сноубордистки.

– Не вижу тут оной, к сожалению…

– Колючка ты, – снова усмехнулся беззлобно.

– Дай угадаю, а ты у нас тут модный экстремал-всезнайка? Научился делать пару трюков и решил, что наивные девочки сами к тебе будут первыми прыгать в постель? Подкатываешь такой весь из себя, а потом выкидываешь наивных дурочек на улицу в нижнем белье и отправляешься на поиски новых приключений? – обидные слова понеслись из меня непрерывным потоком, не остановить, не поймать. – Поиск новых ощущений? Постоянная подпитка адреналином? Да тебе наплевать на чувства других! Думаешь, если красавчик, то все по первому зову будут падать тебе на руки и признаваться в любви? Да пошел ты!

– Ого. Кто тебя так обидел?

– Что? Да я… Ты слушал меня вообще?

– Да, дорогая, очень внимательно. И вмазал бы как следует тому болвану, которому была посвящена эта эмоциональная речь. Только вот беда, адресовано все это было, кажется, не мне.

– Серьезно? – я буквально захлебнулась от возмущения.

– Абсолютно.

– Ну, знаешь…

– Я не знаю даже как тебя зовут…

– Алиса.

– Замечательно, Алиса. Теперь будем знакомы. Никогда не суди людей по обложке. И беги от парней, которые ведут себя как мудаки, – до станции оставалось еще метров десять, но Сэм уверенно откинул поручень наверх и подвинулся на край скамьи. – Береги себя, дорогая.

И спрыгнул вниз на пухлые сугробы снега, только махнув руками и вовремя сгруппировавшись при приземлении. Послал воздушный поцелуй в сторону моей ошарашенной физиономии, тут же развернувшейся в сторону спуска, и помчался к тренировочному парку.

Вжух, и его фигура превратилась в темную точку на белом снегу. А я с опаской сползла с кресла на площадке и обреченно поковыляла обратно на учебный склон позориться перед маленькими детьми.

Действительно, глинтвейн и мудаки подождут. Я же теперь сноубордистка.

2

Девочку грустную я заприметил еще издалека. Стоит понурая, ворчит себе под нос и увлеченно ковыряет носком умилительно маленького сноубордического ботинка утоптанный снег в очереди на подъемник.

Картина маслом, да и только.

И ни одной подбадривающе хлопающей по плечу подружки на расстоянии вытянутой руки. Если бы не потерянный взгляд и неловко перехваченный под креплениями борд – подумал, что малышка бывалая. Штаны, вон, какие широкие. Метр с кепкой в бесформенной экипировке, да и доска фирмовая, ладненькая. Не то что все эти гламурные позерки, которые при полном параде с ноготочками и макияжем выплывают на склон ловить удачу на любовном фронте.

А вообще я спешил, вот реально торопился. Опаздывал на тренировку, а не то, что она там себе надумала, когда я нагло плюхнулся в соседнее кресло, миновав очередь и приветственно кивнув работнику канатки.

Ну, почти.

Пара секунд на ожидание следующей свободной креселки не сыграли бы особой роли, но захотелось подсесть именно к ней. Пошатнуть, так сказать, во всех смыслах ее душевное равновесие. И узнать, что ее так расстроило… Зачем-то.

А вот это уже странно, я и сам напрягся. Особенно, когда она вот так вот отреагировала на мою невинную фразу на английском.

Моя маленькая ершистая русская девочка.

Так, стоп. Моя? А не с дуба ли я спятил? Может, вчера после неудачного приземления с кикера немного головой ударился?

Не знаю почему, но ее ответные нападки вызывали только приступы умиления. Нахохлилась как серый ежик в своей куртке, только успевай уворачиваться от острых иголок. Волосы торчат во все стороны из под шапки, носом хлюпает покрасневшим от мороза, очками солнечными злобно сверкает в праведном гневе. Вон, даже знакомиться не хочет.

Я реально, можно сказать, первый раз сам проявляю так настойчиво инициативу. Обычно девушки сами липнут ко мне после соревнований. Скидывают сиськи в директ и себя предлагают. Бывают даже ничего. Но отчего-то немного брезгливо. Ребята в команде прям наслаждаются таким вниманием. А я пару раз побаловался, и надоело.

А вот к колючке неразговорчивой пристал с искренним интересом. Удивительно.

Потому и вдвойне обидно стало, когда она меня принялась обвинять во всех грехах смертных. И не то чтобы была далека от реальности, да вот только не мне, явно, вся эта заготовленная тирада предназначалась. Слишком уж много затаенной обиды было в голосе для случайного незнакомца.

Кто-то девочку зацепил, обидел. Вот и ходит угрюмая, на людей кидается.

И действительно, чего это я сразу не сообразил, что в одиночестве на курорты обычно не приезжают? Совсем уже профдеформация. А если подруг на горизонте не наблюдалось, то значит есть мужчина…

Печально, но предсказуемо.

А потому мне пора отчаливать, дорогая Алиса… И имя-то какое оказалось... Вкусное, как конфета шоколадная из детства.

И с чего вдруг она решила таки выдать его вражескому захватчику практически перед полной капитуляцией и отступлением?

Сначала я аж дар речи потерял. На самом деле, просто еле удержался от тупого вопроса вроде «Селезнева или В стране чудес?».

Потом сам себя же и одернул: какая разница, все равно не из твоей вселенной, герой-любовник. И соскочил с кресла вниз, выделываясь перед девушкой напоследок.

Мел меня встретил в парке недовольной рожей – везет как утопленнику сегодня, вот хоть бы кто улыбнулся!

Вообще, Петька добрый малый, и друг хороший. Через столько с ним вместе прошли… Да и такого толкового фотографа и оператора в экстрим-среде еще поискать надо. Но сегодня приятель церемониться не стал.

– Ну, и перед кем ты там выпендривался, сигая с канатки? Совсем крыша поехала петуха из себя строить перед девицами накануне соревнования?

– Не твое дело, Мельников. Может, мне просто размяться перед тренировкой захотелось.

– Знаю я эти ваши разминки. Так ими увлекаетесь, что потом на заезды опаздываете и важные прыжки заваливаете. Красивая хоть, эта твоя «разминка»?

– Красивая, но не моя, – огрызнулся недовольно и плавно заскользил к снежным фигурам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

3

– Простиии!

Я-то уже к вечеру остыла, а подруги все не унимались:

– Лисааа, Алиса, Лисочка, ну, понимаешь, мы все через это прошли! Знаешь этот метод, когда бросают на глубину, чтобы сразу выплывать учились… С горными видами спорта так же… Ты же скатилась, да? Кайфанула?

– Кайфом это все сложно назвать, конечно, но падать к третьему спуску стала меньше – факт, – примирительно заметила я, с наслаждением вгрызаясь в кусок мяса.

Аппетит после физических нагрузок разыгрался просто зверский.

– А я вот против такого подхода к тренировкам, – философски заметил обычно молчаливый Дима.

Юлька тут же согласно закивала, прижавшись к своему парню поближе:

– Конечно, конечно, надо сразу правильно ставить технику, чтобы потом не переучиваться. Может, тебе нанять профессионального инструктора?

– Да ну! – я только рукой махнула, опасно покачнув бокал с вином. – Разберусь как-нибудь. Завтра на передний кант встать попробую. На попе уже нет свободного от синяков места, теперь настанет очередь моих бедных коленей.

– Ооо, а вот и наша сладкая парочка «твикс»! – девушки многозначительно закатили глаза, напоследок одарив меня сочувственными взглядами. О романтическом моем интересе они прекрасно знали, но не питали ложных иллюзий по-поводу нашего совместного счастливого будущего, искренне веря в Кирюхину бедовость и полную непригодность для серьезных отношений.

И их в этом было сложно винить.

– Как ваш день, голубки? – попыталась придать себе равнодушный вид, развернувшись к подошедшим к столику Кириллу с Жанной. А сама сместилась чуть вбок и освободила место на диванчике рядом, в тайне надеясь, что мужчина не будет галантно пропускать свою даму вперед.

– Нормально.

Со злорадством отметила, что лица у парочки счастливыми не выглядели, и замерла в тихом восторге, почувствовав бедром тепло придвинувшегося ближе мужского тела.

Восстановила дыхание только ради того, чтобы наполнить легкие таким родным ароматом его дорогого парфюма.

– Счастливыми вы не выглядите, – Мила в своей обычной бестактной манере озвучила коллективные мысли вслух и театрально понизила голос для пущей драматичности. – Неужели оказалось, что Жанна катается лучше великого и невероятного супер-пупер спортсмена и опытного лыжника Кирилла Макаровича Яснопольского?

Жанна сделала вид, что не поняла шутки, и тут же принялась с энтузиазмом изучать карточку меню.

– Да иди ты, язва, – в отличии от своей пассии бурно отреагировал обладатель звучных фамилии и отчества. Кажется, даже немного обиделся, поэтому тут же уклончиво соскочил с неприятной темы. – А ты, Алиска, как провела время, ничего не переломала на этой неудобной гладильной доске?

Наклонился чуть ближе и хитро улыбнулся, боднув головой мое плечо.

Ммм...

Вот таким он мне очень нравился, расслабленным, чуть ироничным. Улыбается как будто мне одной.

По всей видимости, девица эта томная уже ему надоела. Очередное временное помешательство, никакой серьезной угрозы. А я терпеливая, постоянная, уже три года как, и когда-нибудь он обязательно это оценит… Уж я-то постараюсь!

– Переломать, не переломала… Но отбила конечности знатно. Только скучно одной снег соскребать бордом с вершины. Может, соберемся завтра все вместе на обед в шале на высоте? Позагораем на солнышке, выпьем чего-нибудь? – с надеждой встретилась с темно-карими глазами и тут же смущенно отвела взгляд.

– Конечно, рыжик, без проблем, – парень по-свойски запустил пятерню в мои волосы и взъерошил их на макушке. – Мы своих не бросаем!

– Я красилась в рыжий ОДИН раз! И это было ДВА года назад! – попыталась увернуться, с опаской поглядывая на мгновенно напрягшуюся Жанну. – А ты все еще меня так называешь, прекрати!

– Ах, посмотрите, какие мы нежные…

– Милый, не закажешь нам вина? – девушка резко перехватила парня под локоток и смерила меня презрительным взглядом.

– Только не слишком много, у меня еще есть планы на тебя сегодня, – добавила, вроде как, шепотом, но таким многозначительно звонким, чтобы все услышали и приняли информацию к сведению.

Что ж, этот самонаводящийся снаряд достиг своей цели – мои щеки запылали. Сердце сдавило ревностью. Немного даже совесть задело по касательной: насколько же нужно отчаяться, чтобы флиртовать с мужчиной на глазах у его женщины (пусть и временной)?

– А пойдемте лучше в СПА? На стойке регистрации при заселении сказали, что здесь есть небольшой бассейн и сауна. Нужно мышцы как следует прогреть и размять, чтобы завтра не корчиться от боли утром, – Дима тактично решил прервать неловкую тишину, повисшую над нашим столиком. – Соберемся через часик? М?

Народ немного оживился.

– А что, отличная идея!

– Но я не взяла с собой купальник… – Жанна снова недовольно поджала свои пухлые губки.

– Подумаешь, можно купить что-нибудь в отельном магазине… В крайнем случае и нижнее белье сойдет, – Мила закатила глаза и тут же принялась загибать пальцы на руках, прикидывая все возможные варианты.

– Мое нижнее белье слишком дорогое и совсем не предназначено для испытаний хлоркой. Мы с Кирюшей лучше останемся в номере.

– Ну, вообще-то я не против искупаться… – парень довольно резко оборвал свою спутницу.

– Обещаю: пара заплывов, и вернусь к тебе! Даже заскучать не успеешь, – наклонился и что-то ласково проворковал своей тут же поплывшей, как ванильное мороженое на солнце, ненаглядной на ушко, закрепив успех мимолетным поцелуем.

Ах, каким же Яснопольский мог быть заботливым и нежным, когда хотел. Не удивительно, что дамочки на него вешались пачками. Красавчик с почти киношным французским шармом. Если такой обращает на тебя внимание, то шансов не влюбиться по уши практически не остается.

Попадаются все без исключения, попалась когда-то и я.

Как сейчас помню тот день.

Его шумный роскошно обставленный день рождения – шампанское рекой, гора подарков, какой-то популярный диджей и жутко модные гости.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А мне так неловко за свое простое трикотажное платье и зажатую в потных ладошках книгу в праздничной упаковке, которую я, между прочим, долго с пристрастием выбирала в букинисте.

Старалась.

Все гадала, как же угодить человеку, у которого все есть.

Тогда рядом с ним была яркая блондинка. Ее образ навсегда отпечатался в моей памяти: ноги от ушей, сочная алая улыбка от уха до уха. Всего в ней было слишком, и вся она была такая притягивающая восхищенные взгляды, слепящая глаза своим переливающимся серебристым платьем, заливисто хохочущая и кружащая в танце героя вечера. Она была как фейерверк, как пузырьки игристого – ударяла в голову, пьянила. Не оторваться.

Только вот Кирилл рядом с ней как-то поник и померк.

Я нашла его позже на черной лестнице клуба, задумчиво присосавшегося к бутылке дорогущего виски в одиночестве. Не знаю, говорил ли в нем тогда выпитый алкоголь, или он просто почувствовал, что может мне довериться… Но выложил все как на духу. Про то, как ненавидит и боится своего отца, про то, что чувствует себя рядом со своей же девушкой жалким, никчемным, никому ненужным.

А я сидела и слушала. Молча.

Изредка прикладывалась к горлышку и щедро делилась с другом последними сигаретами в пачке.

Успокаивающе гладила его по волосам…

А потом он меня поцеловал. Отчаянно, жадно, просяще. И я не смогла отказать.

Постаралась, как могла, вложить в поцелуй всю свою нежность, восхищение, утешение. Отдавала себя, не просила ничего взамен.

Только бы не опомнился, не оттолкнул. Лишь бы почувствовал, как я им дышу, растворяюсь в нем. И больше ничегошеньки не надо...

Но все прекрасное в этой жизни мимолетно. Магия момента тогда с легкостью была разрушена обычным хлопком железной двери и чужими пьяными криками внизу на лестничной клетке.

Смущения не было, как и раскаяния или признаний в любви. Осталась только тишина и недосказанность. И блондинка эта была забыта уже через месяц, и с отцом Кирилл примирился. Но все эти годы к теме случайного поцелуя мы так и не возвращались...

До сегодняшнего вечера.

4

Безликие отельные тапочки пропитались водой в мгновение ока, тут же позволяя сполна прочувствовать ступнями холод плитки у края бассейна.

Хотелось отступить, сделать шаг в сторону, скинуть с себя неприятно прилипшие к коже кусочки махровой ткани. Но я застыла в оцепенении, как одна из тех обезьянок в Маугли.

«Ближе… Ещеее ближее…»

Кирилл нависал надо мной угрожающе.

Впервые мне хотелось от него отстраниться, спрятаться и не смотреть в эти глубокие темные омуты зрачков с моим испуганным отражением в них. Еще час назад они излучали тепло, а теперь только желание подчинить и полную уверенность в своей абсолютной правоте, в своем исключительном праве… На меня.

И как мы до этого дошли?

– Давай, ты же хочешь этого, детка… – его раздраженный голос гулко случал в висках вместе с пульсирующей в венах кровью.

– Я же вижу, как ты на меня смотришь. Думаешь, я слепой?

– Я не…

– Что ты нет? Не хочешь меня? Ты никогда не умела врать, глупышка, – его рука почти с нежностью скользит по моей щеке. И я бы растаяла, вот обязательно бы стекла лужицей на свои многострадальные тапочки, если бы не его голос.

Совершенно чужой, властный, похотливый.

– Не так… Не здесь… Тебя же ждет Жанна в номере… – мое жалкое лепетание не вызвало ни одной светлой эмоции на его лице.

Хотя, нет. Вру. Что-то похожее на сочувствие и жалость все-таки промелькнуло.

– Наивная моя девочка, – склонился ближе и промурлыкал в мое ухо. – Она мне никтооо, временная курортная подружка… Такая скучная, ты себе не представляешь… Даже в постели…

Меня передернуло.

– А ты такая сладенькая в этом купальнике, и я подумал, может… Ну его, эти все условности…

– Мы не можем… Это неправильно… – вскинула руки в попытке отстраниться. Хлорированный воздух вперемешку с его одеколоном обжигал легкие.

– Кажется, в прошлый раз тебя не остановило наличие у меня девушки, – каждое слово, как пощечина. – Ну же, обещаю, никто не узнает. Просто закроем гештальт. Обещаю, тебе понравится, от меня не уходят разочарованными…

Его лицо оказалось близко-близко, наши носы почти соприкоснулись. Меня уже просто трясло.

– Дружеский перепихон без обязательств… – глаза соскальзывают против воли на его губы, растянувшиеся в нахальной улыбке. – В горах такая романтическая атмосфера… Соглашайся…

Сколько еще ему понадобиться жестоких глупых необдуманных фраз, чтобы окончательно убить во мне всю привязанность? Все желание?

Сам того не понимая, Кирилл с завидным упорством втаптывал в вонючую снежную грязь все хорошее, что было между нами.

Нет, никогда мы не будем вместе. Так как это самое «вместе», оказывается, значит слишком разное для нас двоих.

– Иди ка ты, Яснопольский, в жопу, – оттолкнула его от себя решительно практически в тот же момент, как в помещение ввалились наши шумные друзья. И мой голос утонул в срезонировавшем от кафельных стен громком гоготе.

– Ты мне даже не нравишься, – твердо озвучила свои мысли в слух.

И уже тихо, для себя одной, не разбирая дороги ринувшись за угол, прошептала дрожащими губами очевидное:

– Теперь…

– Эй, Алиса, ты куда? – вслед моему позорному побегу понеслись удивленные возгласы подруг.

– Скоро вернусь! – ни к чему им видеть мои подступающие слезы.

Я резко дернула на себя первую попавшуюся дверь, с разбегу ввалившись в плотное облако густого пара.

Мне просто нужно перевести дыхание. И заново собрать разбитое на тысячи кусочков сердце. Можно ли считать перелом сердца моей первой спортивной травмой на сноубордическом поприще?

Не глядя плюхнулась на горячую деревянную лавку и закрыла лицо руками, выпуская на волю рвавшиеся из груди рыдания.

Сколько я так просидела – не знаю… Вместо слез уже давно стекали маленькими капельками струйки пота. Дыхание выровнялось, а резкие ноты парфюма Кирилла наконец-то вытравились из легких пряным расслабляющим дурманом эвкалиптового масла.

Словно издалека сквозь затонированную дверь сауны доносились приглушенные звуки музыки, смех и всплески воды. Пар немного рассеялся и позволил разглядеть небольшое помещение в приглушенном теплом свете.

И угораздило же меня так вляпаться. А ведь когда я первая спустилась вниз и увидела, что мы с Киром только одни в бассейне – так наивно обрадовалась: до прихода опоздавших снова с ним наедине, как в тот самый раз.

Момент для искренности и теплоты, которые мы уже подзабыли, как когда-то дарили друг другу.

И его радостная улыбка:

– А я тебя ждал, малышка. Знал, что ты всегда приходишь раньше…

А потом… Все, что случилось потом хочется выжечь у себя из головы. Стереть, откатить назад и сделать вид, что ничего не случилось. Забыть, забыть, забыть.

Снова зажмурилась и сжала кулаки в бессильной злобе.

В реальность меня вернуло на редкость тактичное покашливание.

– Эй, с тобой все в порядке? – парень прочистил горло, но его голос все-равно прозвучал низко и хрипло, как после долгого молчания.

Я разлепила глаза и немного ошалело обернулась на звук, пытаясь сфокусироваться, не отвлекаясь на фиолетовые круги, расходящиеся передо мной после резкого движения.

Загорелый татуированный блондин сидел буквально в метре от меня. И как я его не заметила?

Наклонился ближе встревоженно.

Машинально двинулась взглядом по чернильным сине-черным линиям на его теле – от шеи к темным соскам и ниже по плоскому натренированному животу к тому месту, где витиеватый узор уходил за резинку широких плавательных шорт.

Нервно сглотнула, снова встретившись с светло-голубыми глазами, молчаливо ожидающими от меня хоть какой-то реакции.

А я продолжала ошалело пялиться на непойми откуда взявшегося черта из табакерки серфера с обложки.

– Не грусти, все пройдет, – его широкая ладонь накрыла мою. Большой палец едва касаясь провел по выступающим косточкам.

В ответ я только грустно улыбнулась и покачала головой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А незнакомец просто взял и заключил меня в крепкие объятия. Прижал без спроса к горячей влажной груди, заставляя уткнуться носом в свои длинные светлые волосы, погладил неловко по спине.

– Знаешь, всем нам иногда нужно, чтобы кто-то просто взял и пообещал, что все будет хорошо.

Почувствовав приступ странной благодарности к этому случайному парню, который решил поддержать девушку в беде, я обхватила руками рельефную жилистую спину и легонько похлопала прежде чем отстраниться.

Достойная попытка, но его руки остались лежать чуть ниже моих лопаток, легонько, невесомо считали позвонки. Оказавшиеся в опасной близости губы продолжали шептать что-то банальное, но так успокаивающе, умиротворенно:

– Наши страхи, наша боль – все это делает нас сильнее. Без провалов нет достижений, без разочарований не бывает любви… Без падений – побед…

Я слушала его завороженно, ощущая краем сознания, как короткие электрические импульсы разлетаются по телу от тех мест, где шершавые подушечки пальцев касались моей кожи.

Наше дыхание стало прерывистым и тяжелым, будто на шипящие камни в углу снова плеснули воды.

Губы парня шевелились все медленней. Речь становилась все более сбивчивой, тихой.

Такие красивые губы… Как будто родные, знакомые. Как будто я помню, как они могут поджаться обиженно или лучше, горааздо лучше, – расплыться в искренней, хитрой улыбке.

Интересно, какие они на ощупь?

Во рту вдруг резко пересохло, и я машинально облизнулась, собирая живительные капли влаги с кожи. Парень, заметив движение, резко осекся и шумно втянул теплый воздух, затрепетав крыльями носа. Я же, не дав ему (и себе) опомниться, прижалась тесно, пробуя его губы на вкус.

Ловила момент.

«Жесткие, но податливые… Соленые, сладкие и очень умелые», – отметила я с каким-то детским восторгом, когда он с тихим стоном ответил на поцелуй, несдержанно сминая мое наступление.

Поочередно прихватил сначала нижнюю, а затем верхнюю губу зубами, впивался жадно в распухшие от ласки девичьи уста, ничуть не уступая моему неистовому напору.

Его руки только что жгли мою шею, оглаживали скулы, прижимали еще ближе, не давая вздохнуть. А теперь уже скользили по талии – так спешили добраться до бледных ягодиц, наполовину прикрытых купальником, наполовину рассцвеченых синяками, чтобы подхватить мое тело с легкостью и опустить уже по-хозяйски к себе на колени.

Но мне хватило и секундной передышки. Немного остывший воздух парилки хлестнул по лицу, отрезвляя, и выдергивая остатки мозгов из блаженной комы.

«Боже, что я творю?» – пискнул кто-то очень жалкий на задворках сознания, пока все мое естество по-прежнему пульсировало от предвкушения и тянулось к теплому неимоверно восхитительному мужчине подо мной.

Но я решила прислушаться к голосу разума, пока не стало слишком поздно.

Вскочила на ноги, испуганно попятилась к двери и вынырнула на привычный свет и холод из этой душной преисподней.

В очередной раз за сегодня сбежала. Эх, надо было подаваться не в сноубордистки, а в бегуньи. На длинные и короткие дистанции... с препятствиями... На лету махнула друзьям в бассейне рукой, мол, перегрелась в сауне, и понеслась по пустынным коридорам, кутаясь в махровый халат.

Боялась сама не зная чего. Что он кинется догонять?

Пришла в себя уже только в номере с вполне закономерными вопросами, застывшими на раскрасневшихся пылающих губах:

– Это что, блин, вообще такое было? И что мне теперь со всем этим делать?

5

Закрываю веки – а перед глазами снова белый снег. Слепит, расплывается калейдоскопом разноцветных пятен. Из ориентиров – только желтый борд под ногами и яркие полосы голубой разметки на кромках тренирововчных фигур в парке.

Иногда мне кажется, что снег – это все, что есть в этом мире. Константа. Единственная постоянная в моей полной перелетов, соревнований, больниц и пьянок жизни.

Он мне мерещется в оштукатеренных потолках, белых песчаных пляжах и казенных отельных простынях.

И кружит меня, кружит в воронке прыжков и приземлений, пробивает ледяным липким потом, подкатывает комом к горлу.

А я делаю все, чтобы справиться с этими неконтролируемыми приступами паники – хватаю за ускользающий хвост эйфорию в полете, как обезумевший адреналиновый наркоман. Изнуряю себя тренировками до слабой дрожи в стертых коленных суставах.

Даже в воспоминаниях о суровом сибирском детстве только снег… Вот мама меня тащит через пол города на санках в школу, вот я играю с друзьями в снежки, вскарабкавшись на двухметровый сугроб… Красные капли крови на переливающейся в свете ночного фонаря ледяной крошке – мне первый раз дали по носу в подростковой драке…

Удивляться я разучился не сильно позднее. Увидел мир, подписал пару контрактов с известными брендами, испробовал славы, женщин, даже наркотики, переломал себе половину костей попутно на соревнованиях…

А теперь что? Теперь настала моя очередь удивлять.

Быстрее, выше, сильнее – олимпийское клеймо, выжженое на груди каждого спортсмена. Не получилось? Вали!

Что-то слишком много мыслей в голове, а должно быть пусто – так Петька любит повторять. Перед соревнованиями надо прочистить мозги и сосредоточиться на главном.

Легко ему сказать.

Я вот целый день нет-нет, да возвращаюсь в памяти к одной возмущенной мордашке с негодующе сжатыми пухленькими губками и вздернутыми над солнечными очками бровями.

Может, зря я ее отпустил? Почти разговорил тогда на подъемнике, а потом сам же и соскочил. Ищи теперь это чудо по всему горнолыжному курорту.

Мысль эта почему-то вызывала очень теплое чувство где-то в груди, оно подтапливало потихоньку накопленный за день в сугробах снежный ком.

Парилка в отеле тоже вносила свою лепту: напряженные мышцы наконец расслабились, и нос задышал.

Довольно втянул в себя немного горячего воздуха и расслаблено откинулся на лавку.

Еще чуть-чуть, и пойду отсыпаться. Очень вовремя. Судя по голосам вдалеке, моему уединению скоро придет конец.

Как в воду глядел…

Не успел я нарисовать в голове красочную картину своего номера и мягкой подушки, как дверь помещения резко распахнулась, впуская прохладу, яркий свет и напряженную женскую фигуру, призрачным силуэтом застывшую на секунду в проеме, чтобы скинуть тапочки, и тут же резким движением отрезавшую нас с ней от окружающего мира.

Явно враждебно настроенного, так как девушка, не обратив абсолютно никакого на меня внимания, съежилась рядом и душераздерающе разрыдалась.

Мда… Жизнь меня к такому не готовила…

И что прикажете делать?

Обозначить свое присутствие? Напугаю только…

Сидеть тихонечко и помалкивать? Может, оно… это, само у нее пройдет?

Что же ее так расстроило?

Чувствовал себя на редкость глупо. Застыл тут призраком, боюсь лишний раз вздохнуть. Жду чего-то.

Есть время разглядеть девицу повнимательнее: миниатюрная, но гладенькая такая, с плавными округлостями в нужных местах.

Не, вы не подумайте, что я банально на сиськи начал таращиться, как школьник какой-то… Просто в наших спортивных кругах таких вот красоток не встретишь – фигуры у моих коллег по цеху поддянутые, рельефные. Талия – сплошной мышечный корсет. А тут такие изгибы, такие формы… И линия позвоночника круто уходит вниз от подрагивающих гладких плечей.

И купальник этот… необычный. Мягко говоря… Как с какой-нибудь ретро-открытки: высокие трусики, яркий лиф с оборочками. Не думал, что мне такое когда-нибудь понравится, но ей на удивление шло.

Потихоньку всхлипы стали затихать. Она стерла тыльной стороной руки слезинки со щек и заправила потяжелевшие от влажного воздуха волосы, обнажив аккуратное маленькое ушко и плавно изогнутую шею. Вздохнула тяжко еще раз, всколыхнув свою аппетитную грудь.

Нет, так это больше продолжаться не может. Сижу тут и пялюсь, как извращенец, из темного угла.

– Кхм, кхм…

Мое неловкое покашливание прозвучало неожиданно громко. Девушка аж подпрыгнула на месте.

Упс, Саня, надо срочно исправлять ситуацию!

– Эй, с тобой все в порядке? – все правильно, будь человеком – прояви вежливое участие. Но голос, и правда, как у маньяка, сиплый и низкий.

Когда она наконец повернулась, растерялся.

Когда-когда я сетовал на судьбу и отсутствие сюрпризов? Не только ли что?

Пару этих удивленных заплаканных глаз я раньше точно не встречал, но вот губы… И вздернутые к верху брови… Короткие русые волосы…

Ох, лиса-Алиса, что же с тобой приключилось? Не слишком ли много на тебя навалилось в первый день в горах?

Не думая больше ни о чем, обнял ее покрепче, заслоняя от любых невзгод. Начал шептать что-то невнятное, сопливое, успокаивающее. Гладить по влажной спине неловко, пока снова не начала возмущаться и иголки свои не выпустила наружу.

Ожидал всего, чего угодно, но не сомкнутых вокруг моей спины доверчиво протянутых рук. Девушка принимала мою заботу. Так была рада снова меня встретить?

Нет, не узнала...

Понял это как только снова заглянул в ее глаза. Удивленные, внимательно и заинтересованно изучающие мои черты.

И правда, тогда на склоне я был в маске. И теперь перед ней снова незнакомец.

Кажется, мы обнулили счет.

Мои «дружеские» объятия уже довольно неприлично затянулись, но рука буквально приросла к ее спине.

Один позвонок, второй, третий… Нежная бархатистая кожа таяла под моими пальцами, как воск, стекая маленькими ручейками к пояснице. Разгоряченное, влажное от пота тело, как будто у нас с ней самый дикий крышесносный секс.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вот только знать она меня не знает, какая ирония.

Сердце и так сползло по кишечнику в сторону паха, пульсирует там, качает неистово кровь. А она будто дразнится – скользит своим маленьким проворным языком по губам в таком одновременно невинном и порочном жесте.

Сукааа… Ну, где взять сил, чтобы сдержаться и не застонать в голос?

Прикрыл глаза всего лишь на мгновение, только чтобы восстановить дыхание и отлепить наконец от нее свои загребущие лапы. А тут БАЦ. Как серфом прилетело по голове на лайнапе.

Мягкое, нежное, удивительно уверенное прикосновение к моим губам. И женские пальчики цепляются за плечо, как за спасательный буек.

Да какого черта?

Впиваюсь в нее напористо, отчаянно. Хочу попробовать все, до чего дотянусь… Страшно не успеть, но так хочется растянуть удовольствие и никуда не спешить, не суетиться.

Кусаю и оттягиваю розовую кожу, смакую каждую секунду, запоминаю ее вкус, запах и все эти неприличные возбуждающие звуки, вздохи. Руки беспорядочно шарят по женскому телу, прижимают ближе… Так, чтобы почувствовать натянутой от напряжения кожей на груди ее твердые бугорки сосков под тонкой тканью купальника.

Такая живая, смелая, восхитительная девочка у меня в руках, а мне все мало…

Нетерпеливо подхватываю резко руками и перекидываю к себе на колени, поражаясь какими идеальными, гладкими, сочными могут быть женские ягодицы. Кажется, что если я потрусь о них, то смогу высечь искры…

Пожар! Это именно то, что твориться сейчас в моих шортах.

А ведь я еще даже не попробовал на вкус ее острый во всех смыслах язычок!

И, видимо, так и не попробую…

Девушка отстраняется так же резко, как и начала все это безумие. Вскакивает с моих колен и испуганно пятится к двери.

Что сказать? Как остановить? Что я сделал не так?

Был груб? Зашел слишком далеко? Все не так понял?

Не кидаться же за ней с эрекцией через весь бассейн? Не буду же я хватать ее за руки?

Раньше, чем я успел хотя бы что-то предпринять, она сбежала.

Сколько же раз с тобой надо знакомиться, Алиса? Но теперь я точно готов прыгнуть следом в кроличью нору, какие бы сюрпризы меня там не поджидали...

6

Дорожка кратких влажных поцелуев спускалась по моей шее к ключице. Широкие мужские ладони сжимали словно налившуюся свинцом чувствительную грудь… Пальцы смыкались на сосках, провоцируя протяжные хриплые стоны.

Еще, еще, божеее…

Я все сильнее разводила бедра в сторону и теснее прижималась своей пульсирующей промежностью к ощутимой выпуклости под его шортами, цеплялась ногтями в его широкие плечи, дополняя монохромный витиеватый узор татуировки ярко-красными царапинами.

Резкий толчок и плавный с прогибом откат назад. Он каждый раз нетерпеливо подается всем корпусом вперед, продлевая ускользающее удовольствие.

Движения все резче, все быстрее…

Вот так. Почти… Еще чуть-чуть… и наслаждение накрывает меня мощной волной, выкидывая из невероятно реалистичного эротического сна.

А очнулась я одна в своей кровати. Даже проверила на всякий случай, ошалело оглянувшись по сторонам… На столько все случившееся казалось ярким, настоящим.

Сквозь задернутые шторы пробивались слепящие глаза лучи солнца, белой полосой упавшие на ковер и постель. Между ног зажато скомканное одеяло. Грудь вздымается, как после длительной пробежки. Трусики промокли насквозь.

Хороша, чего еще сказать…

Благодарю вселенную за то, что у отеля на момент брони не осталось свободных номеров с двумя отдельными кроватями. В противном случае наблюдала бы сегодня Мила весьма неожиданную картину…

Хватаю с тумбочки телефон. Вот это да! Уже десять утра… Куча пропущенных вызовов.

Еще бы, завтрак я благополучно пропустила.

Может и хорошо, зато избежала встречи с Кириллом.

Да, с силой тяжести в этих местах точно что-то не то творится – за один вечер все перевернулось с ног на голову. Три года безответной любви псу под хвост. Теперь вот с новой навязчивой фантазией мучайся. В незнакомцев влюбляться мне еще не приходилось… Я ведь даже имени его не знаю. А дальше что? Воображаемый любовник?

Судя по моему пробуждению, до этого этапа шизофрении уже недалеко осталось.

Господи, какая же я шлюха. Попробовала еще раз на языке. Нет, какое-то ужасное слово. Пусть будет ветреная… Непостоянная. Да, так определенно лучше, но осадочек остался.

Неужели я вот так легко переметнулась от одного парня к другому? Я же просто накинулась на красавчика в сауне. Повелась на доброту и заботу, заценила кубики пресса и горячую неформальную внешность.

А еще мужиков обвиняем обычно в объективизации. Может, я просто всю жизнь мечтала о татуированном спортивном парне..?

Интересно, он просто от неожиданности ответил? Чисто мужской инстинкт сработал... Или я его того-этого, заабьюзила? Согласия-то не спрашивала…

Хмыкнула себе под нос.

Чем я лучше Яснопольского? Он никогда ничего не обещал, вчера все предельно ясно и четко обрисовал – секс без обязательств, удовольствие без привязанности… Оскорбительно, но честно. По крайней мере ко мне, не к Жанне, конечно.

И все-равно мудак, и как только я могла на него почти три года жизни потратить? Надела розовые очки и добровольно их снимать отказывалась. Пришлось дождаться, когда он сам их с моего носа скинет и растопчет вдребезги, чтобы неповадно было.

А девчонки предупреждали…

Быстро набрала сообщение Миле, чтобы не ждали и ехали на склон, и поплелась в душ. Доска сама себя не обкатает. Я же, в конце концов, сюда за этим приехала, а не парней обкатывать (ха, оправдывайся, оправдывайся теперь, Алиса).

А кофе и булочку вместо завтрака перехвачу лучше где-нибудь по дороге.

Обед в шале стал настоящим испытанием. Но не явиться еще и на него совесть не позволила – сама же вчера всех сагитировала вместе собраться. Пришлось игнорировать хмурые взгляды Кирилла с другого конца стола, сосредоточившись на традиционных хохмах от Милы:

– Представляете! Еду я, значит, по склону, выруливаю так тихооонечно за поворот, а там мужик стоит, на сына маленького орет, ну, лет шесть ему… Сыну... Метр с кепкой буквально… Оба на лыжах… Папаня палками только размахивает и кричит на плачущего мальчугана в сугробе: «Ты что, не понимаешь? Лыжи это же КАААААЙФ!» А мальчик в ответ еще сильнее заливается: «Ну, паааап, отстаааань от меня со своими лыыыжами!»

Для пущей наглядности изобразила всю сцену по ролям.

– Признавайся, Димка, – ткнула замешкавшегося парня в бок и расхохоталась. – Ты Юльку так же учишь кататься? Лыжи это же каааайф!

– Вот почему я в свое время выбрала сноуборд… Не родительский это вид спорта! Правда, Алиска? Никто над душой не стоит…

– Ну да, ну да, а сами вчера приставали ко мне вечером с «Признавайся, кайфанула же, дааа?», – передразнила ее, краем глаза заметив, как Яснопольского передернуло на словах про вечерние приставания.

– Ладно, вы тут заканчивайте и просите счет, а я пойду покурю пока… Да пора и в город потихоньку выдвигаться, скоро стемнеет уже…

Вышла на морозный воздух и вздохнула наконец-то полной грудью, кажется, впервые за последний час, но мое счастливое уединение не продлилось долго.

Первым вслед за мной выбежал Кирилл… Начал что-то мямлить невразумительное, попутно натягивая куртку.

– Алиса, стой, нам нужно поговорить… Вчера я…

Но закончить фразу так и не успел.

– Эй, Алиса! Привет!

Да я прям сегодня нарасхват… Вижу стремительно приближающуюся ко мне мужскую фигуру на сноуборде в смутно знакомой яркой куртке.

Поразительно, как этот Сэм всегда выбирает удачный момент, когда мне хочется остаться со своими мыслями в полной тишине. Но на этот раз великодушно разрешу ему побыть моим спасителем – все лучше, чем оставаться наедине с Кириллом.

«Привет» застряло у меня в зубах, а вот сигарету не удержала… Так она и вывалилась, погаснув, на утоптанный снег. Но я от удивления даже не обратила на этот досадный факт никакого внимания.

Передо мной стоял, покачивая в руке большую блестящую красную маску и улыбаясь во все тридцать два зуба, мой вчерашний таинственный незнакомец из парилки… Он же Саша… Он же Сэм.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вот это я попала…

– Лиса-Алиса, ты вчера так быстро убежала, я и слова сказать не успел… – парень радостно заговорил.

– Эй, как это понимать? – Кирилл уставился на меня возмущенно. – Вы что, знакомы?

– Да, в общем-то не сильно и знакомы… – замялась я, все еще внимательно рассматривая своего горячего «серфера» в новой обстановке. Глаза при естественном освещении были какого-то нереального голубого оттенка. Завораживали.

– Эй, а это не ты висишь на плакате с участниками Сноу-феста там внизу у подъемника? Александр… Александр Самсонов? Это же ты, да?

– Да, да, это я, – отмахнулся Саша и нехотя оторвал свой взгляд от моего лица. – А ты?

– О, круто, желаю удачи на соревнованиях! Я Кирилл, приятно познакомиться, – приобнял меня одной рукой и протянул другую для рукопожатия.

Какого черта он делает?

Я закусила губу, чтобы не сорваться на друга… видимо, теперь уж точно бывшего. И с замиранием сердца смотрела на то, как медленно сползает вниз улыбка Сэма. Выражение его лица в момент стало непроницаемым.

– А вы что, ребята, вы вместе? – но разочарованный тон выдал его чувства с головой.

Только я собиралась возразить, новый удар прилетел, откуда не ждали.

– Да, она со мной…

ТВОЮМАТЬ, гад!

– Что? – взвилась возмущенно. – Нет! Он не мой парень! Что ты вообще несешь?

Попыталась отстраниться, но сволочь Яснопольский только сильнее прижал меня к себе.

– Понимаешь, у нас сейчас все сложно… – пожал плечами и самодовольно оскалился.

– Да, понимаю… наверное… – взгляд сноубордиста, адресованный мне, не выражал ничего хорошего. – Я думаю, мне пора…

Кивнул, поджав губы, и резко стартанул в сторону ожидающего его неподалеку друга.

– Сэм! Стой!

Но он даже не обернулся.

Черт. Черт. Черт.

Вывернулась из собственнического захвата мужчины рядом и собралась уже накинуться на него с заковыристой матерной тирадой про то, куда ему стоит засунуть свою руку и поганый язык, но тут же встретилась глазами с застывшей в дверях Жанной.

Судя по тому, что в них стояли слезы, она сполна насладилась спектаклем.

И тут я как-то сдулась. Пусть сами разбираются между собой. Вот еще – не буду я снова тратить время и нервы на всяких недалеких.

А сейчас мне просто жизненно необходимо объясниться с другим человеком. Осталось его только снова поймать. Но, кажется, я знаю, в каком отеле он остановился…

7

Я просидела у входа в отель больше часа. Собиралась уже переместиться поближе к горящему камину в лобби, но тут с парковки вырулил Сэм со своим сотоварищем.

Сорвалась с пригретого места и бросилась им наперерез.

– Стой! Давай поговорим? Пожалуйста…

– Мел, бро, я задержусь, увидимся на ужине, – парень кивнул другу, нахмурившись. Прислонил борд к металлической стойке и уселся на лавочку, перед этим предусмотрительно сложив руки на груди в закрытом жесте.

– Ну, говори, я слушаю.

Я дождалась, пока Мел исчезнет за бесшумно закрывшимися стеклянными дверями, и выпалила как есть:

– Кирилл – мудак.

– Допустим… То, что у тебя есть какой-то мудак, я еще вчера на подъемнике догадался, – грустно усмехнулся, освобождая мне место рядом. – Потом, правда, подумал, что ошибся, но как выяснилось, милые бранятся – только тешатся. Ну, выпустила вчера на мне пар, а теперь-то я тебе зачем сдался?

– В том-то и дело, что он не мой парень. Мы с ним не встречаемся!

– Но между вами явно что-то есть, как ни крути, – Женя склонил голову. – Мне все эти любовные треугольники нахрен не сдались, понимаешь. С утра одного мужика ревнуешь к каким-то непонятным бабам, вечером другого уже целуешь. Кому-то явно надо для начала в себе разобраться.

– Знаешь, черт возьми. Ты прав, – я разозлилась. – Я была влюблена в него. О, я так долго была им одержима. Но все проходит, знаешь. Любовь прошла – завяли помидоры. Между нами абсолютно ни-че-го нет. И если я так говорю, то так оно и есть.

– А мне выделена какая роль во всей этой истории? Парень, чтобы переключиться и забыться? Короче, объяснения я твои принимаю. Не парься, проехали… Ситуевина странная, конечно, но всякое бывает, – стянул с головы шапку, встряхнул волосами и приподнялся. Потянулся за доской.

– Подожди, – схватила его за рукав, как маленький ребенок. – Может отмотаем и начнем наше знакомство заново?

– Знаешь, я как-то не настроен на новые знакомства! – передразнил меня вчерашнюю.

– А если это старое знакомство? – закусила губу и умоляюще посмотрела на него снизу вверх.

Шумно и немного обреченно вздохнул.

– Ну чего ты хочешь от меня, Лиса-Алиса? – практически простонал в голос. А я лишь порадовалась тому, что он вернулся к придуманному милому прозвищу. Надежда есть, еще не все потеряно.

– Я хочу узнать тебя получше. Теперь моя очередь подкатывать, если что. Если так будет удобнее, можем снова перейти на английский…

– Издеваешься, да?

– Разве что чуууть-чуть… В профилактических целях, – воспользовалась заминкой и утянула его обратно на лавочку. – Чтобы сильно не расслаблялся, характер у меня тот еще, тебе непросто придется…

– С саморекламой у тебя не очень. Повезло, что я экстремал и люблю бросать себе вызовы. Значит, будем перевоспитывать, – проворчал многообещающе и откинулся назад. – Только давай на этот раз обменяемся номерами телефонов? Хватит с меня уже этих случайностей…

Спустя несколько часов я ворочалась в постели. Сон все не шел. Снова и снова прокручивала в голове наш разговор с Сашей. На этот раз обошлось без поцелуев. Даже чуточку жаль…

Начали с простого – кому сколько лет, где кто живет. Рассказала ему про свою журнальную редакцию, пожаловалась на «гламурную» жизнь. Выяснила, что он с четырнадцати лет занимается сноубордингом и к своим двадцати девяти достиг уже немалых высот на этом поприще. Несколько лет назад подкопил денег и перевез родителей в Москву из родного сибирского городка.

Добавили друг друга в соцсетях, обнаружили парочку общих друзей…

Потом, конечно, пришлось как на духу выложить всю свою предысторию с Кириллом. В конце концов Сэм поневоле стал соучастником этих событий, имеет право знать во что вляпался.

Он выслушал меня молча, не перебивая. Хмурился немного по ходу действия, но в целом эмоций никак не проявил. Хорошо, что я догадалась опустить особенно острые моменты. Жертвой, за честь которой надо тут же лезть в драку, я себя ну никак не считала.

Разошлись по комнатам уже затемно, замерзшие, но довольные.

Я всегда думала, что огромная порция лазаньи, два бокала красного и горячий душ – это безотказное лекарство от бессоницы, но вот уже час ночи, а я все еще не сомкнула глаз.

Проскроллила еще немного заснеженной Сашиной ленты в приложении и решительно открыла мессенджер.

01:03 Кому: Сэм

Привет! Ты спишь? (перевернутый смайлик)

Тут же попыталась удалить сообщение у всех адресатов и обреченно уткнулась носом в подушку. Ну что я за человек такой!? Наверняка он десятый сон уже видит.

01: 06 От кого: Сэм

Хей, нет, не могу уснуть…

И буквально через секунду…

01:07 От кого: Сэм

Думаю о тебе… (смущенный смайлик)

Губы сами по себе растягиваются в улыбке в синеватом свете экрана. Так, так, так… Он что, флиртует со мной?

01:10 Кому: Сэм

Я не буду говорить, что на мне надето, даже не мечтай! (три ржущих смайлика)

01:12 От кого: Сэм

А я тебе скажу… На мне ничего… Живи теперь с этим! (смеющийся смайлик и смайлик в солнечных очках)

01:13 Кому: Сэм

Учитывая, что у вас с другом на двоих один номер, это наводит на определенные мысли…

01:15 От кого: Сэм

Да ну тебя (ржущий смайлик) Между мной и Мелом ничего нет! И если Я ТАК говорю, то значит ТАК ОНО и ЕСТЬ!

01:16 Кому: Сэм

Все передразниваешь? Ну, ну… А я вообще-то к тебе по делу…

01:17 От кого: Сэм

Да? Слушаю внимательно

01:17 От кого: Сэм

Кайфоломщица… (смайлик с рожками)

01:18 Кому: Сэм

Научи меня кататься, а?

01:18 От кого: Сэм

Мои услуги будут дорого стоить…

01:19 Кому: Сэм

Прекрати, я серьезно!

01:19 Кому: Сэм

Меня все друзья на склоне бросили. Ну, хочешь, я денег тебе дам?

01:20 От кого: Сэм

А ты друзей всегда покупаешь? Никто не хочет просто так общаться с такой колючкой?

01:20 Кому: Сэм

(Злой смайлик)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

01:21 От кого: Сэм

Ну, не злииись, я шучу! Конечно я побуду твоим инструктором

01:22 От кого: Сэм

У меня утром тренировка в парке, а потом можем встретиться на учебном склоне…

01:23 Кому: Сэм

Отлично, договорились! Тогда до завтра? (смущенный смайлик)

01:24 От кого: Сэм

Надеюсь, я тебе приснюсь…

01:25 Кому: Сэм

Вторую ночь подряд – это уже перебор!

01:26 От кого: Сэм

Чтоооо? Я тебе снился? Расскажииии! Что на мне было надето?? (ржущий смайлик)

01:27 Кому: Сэм

Так я тебе все и рассказала… Все, спи давай!

Воткнула зарядку и кинула телефон на прикроватную тумбочку, чтобы тут же нетерпеливо схватить после нового уведомления.

01:29 От кого: Сэм

Я же говорю, КАЙФОЛОМЩИЦА!

01:30 От кого: Сэм

Спокойной ночи, дарлинг… Сладких снов… (смайлик с поцелуем)

Натянула одеяло на голову и запищала, как девочка подросток. Алиса, кажется у тебя завтра самое настоящее свидание с крутым горячим сноубордистом!

8

– НЕЕЕТ! Ааа, я сейчас упаду!

– Никуда ты не упадешь, я же держу тебя!

– Слишком быстро! Мы двигаемся слишком быстро!

Если первые пол часа тренировки я показушничала и храбро стискивала зубы – я же смелая, сильная и спортивная, в конце концов.

То к концу часа плюнула на желание произвести впечатление на парня (первое и второе знакомство уже и без того подпортили мою репутацию) и отдалась на волю эмоций… Страха и паники, в основном.

– Ну, а теперь разворот…

– Мне страаашно!

– Давай разворчивайся, я кому говорю! – Сэм явно начинал терять терпение. – Сама попросила тебе помочь!

– Я устала! – заканючила я. – Пощадите, дяденька! У меня ноги болят…

– Ничего, ничего, спорт – это преодоление себя!

– Деспот!

– Слабачка!

– Мамочкии! – начала терять равновесие на повороте. Доска заскользила уверенно по уклону ровнехонько в сторону сетчатого ограждения, а тело решило остаться на месте. Борьба вышла неравной (больно уж сложно спорить с законами физики), и я позорно распласталась в ближайшем сугробе, какой-то неведомо откуда взявшейся силой утянув за собой матерого спортсмена.

– Ой, – только и успела, что сдавленно охнуть, когда Саша приземлился ровнехонько на меня сверху.

– Ты как? Не раздавил?

– И как ты в соревнованиях участвуешь, если даже на ровном месте не можешь удержать равновесие, – недовольно фыркнула ему в лицо.

Парень перенес свой вес на один локоть и сдвинул маску на лоб свободной рукой… Специально, гад, чтобы дать мне в полной мере насладиться сочувствием и снисхождением, попеременно читавшимися в его чертах.

– Сдается мне, дорогуша, что ты сейчас не в том положении, чтобы надо мной насмехаться.

– Это еще почему? – попыталась окопаться в снегу и спихнуть с себя навалившееся тяжелое мужское тело.

– Потому что я могу легко заставить тебя замолчать…

Ммм, я даже дышать перестала, так это многообещающе и двусмысленно прозвучало.

– Главное, чтобы ты потом не сбежала, Лиса-Алиса, – пробормотал уже в мои раскрытые в приглашающем жесте губы.

Боженьки, как же хорошооо… Если тогда в парилке была жаркая порочная преисподняя. То сейчас это был рай. Морозный немного, но восхитительный.

Вот если разобьюсь на этом дурацком сноуборде, то хочу, чтобы меня похоронили прямо тут, под этой самой милой сосенкой, ибо все мои сегодняшние спортивные жертвы, определенно, стоили этого поцелуя. Медленного, нежного, мгновенно посылающего сладкие импульсы в район живота.

Саша на этот раз полностью взял инициативу в свои руки, изучал меня, следовал одному ему ведомому маршруту. Мне инструкций никто не выдавал, поэтому я принимала его ласку, отдаваясь всем тем волнительным ощущениям, что дарили его губы.

Невесомые легкие прикосновения к уголкам моего рта, расплывающегося тут же в счастливой улыбке, аккуратные покусывания. Он втягивает мои губы с тихим стоном, отрывается на мгновение и смотрит в глаза. Ошалело, восхищенно. Замирает на секунду в нерешительности. А я уже тянусь к нему обратно, чтобы потереться носом о его короткую дневную щетину одобрительно, ласково…

Как же от него приятно пахнет: мятной жвачкой, талым снегом и отельным шампунем. Его длинные выгоревшие на солнце волосы выбиваются из под шапки, когда он снова склоняется ко мне, углубляя поцелуй и проникая горячим языком в рот, сминая все преграды на своем пути, соединяя нас в единое целое.

– Я мечтал об этом с той самой минуты, как ты убежала от меня в сауне… – парень прижался носом к моей полыхающей румянцем щеке и перевел дыхание. – А вчера после нашей глупой переписки вообще еле смог уснуть…

Оставил короткий поцелуй у виска и медленно поднялся на ноги.

– Знаешь, говорят, у мужчин не развито чутье на намеки… Но вчера ночью… Это же был флирт, да? – протянул обе руки, чтобы помочь мне встать.

После такого головокружительного поцелуя меня все еще немного вело, ноги тряслись, кажется, еще пуще прежнего. Плюхнуться обратно на пятую точку мешала только поддержка Сэма, и я цеплялась за эту возможность устоять как в последний раз.

Сердце заходилось как бешеное, под одеждой было настолько жарко, что снег в капюшоне тут же начал стекать ручейками за шиворот.

– Определенно, – машинально облизнула влажные после поцелуя губы.

– Там ничего уже не осталось, – он усмехнулся, наблюдая за моим движением сверху.

– Эээ, что?

– Твой бальзам для губ. Я ничего тебе не оставил, сладкая клубничная девочка, – демонстративно поджал губы. – Ммм, очень вкусно…

Краска залила, кажется, все мое лицо без исключений, даже уши заполыхали.

– Ты так мило смущаешься, – расхохотался. – Ладно, поехали вниз к подъемнику, хватит с тебя на сегодня занятий! Кажется, кто-то устал и замерз. Только, чур, теперь сама «елочкой» с разворотами, я прослежу!

– Садист! – обреченно выдохнула я и подумала, что так не далеко и до стокгольмского синдрома. Влюбиться в своего мучителя – что может быть романтичней?

Всю дорогу до отеля мы неловко молчали, как пятиклассники на первом свидании.

Должна ли теперь я его поцеловать в порядке очередности? Он же меня пригласит на ужин? Или так не принято у сноубордистов? Сходим выпить в бар?

Даже за руку меня не взял… С другой стороны, тут доски и перчатки мешаются…

Долго и сосредоточенно чистили крепления от снега, оттягивали момент расставания. Так и вздыхали кротко, в гляделки играли до самого лифта.

– Ну что, тогда до встречи, Лиса-Алиса? – парень обернулся и бросил на меня нерешительный взгляд, прежде чем выйти на своем этаже.

«И что? И все? А где мой прощальный поцелуй?» – праведно возмутилось сознание и, не дав опомниться, бросило тело в атаку.

Я схватила Сашу за рукав в последний момент и затащила обратно в кабину.

– Нет! Ты кое-что забыл… – прохрипела я как-то совсем неприлично и потянулась к его губам.

А он как будто только этого и ждал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сноуборды тут же уткнулись куда-то в угол, звучно лязгнув металлическими кантами о стальные перила. Сэм подхватил меня на руки и приподнял в воздухе. Наши языки уже знакомо встретились, закружились в сумасшедшем танце, заставляя поясницу прогнуться в истоме, прижаться ближе хоть на миллиметр через все эти бесконечные слои одежды.

Мой этаж, и я снова тяну его за собой, но на этот раз в коридор, в надежде, что он подчинится моей молчаливой просьбе, не откажет.

Плевать, если я буду потом об этом жалеть. Плевать! Плевать, что он обо мне подумает. Я хочу его. И идея затащить мужчину в свой номер кажется самым верным, самым правильным решением на свете.

9

Так охренительно чувственно тянет низ живота. Очень хочется, чтобы он дотронулся меня ТАМ и тоже ощутил на сколько у меня мокрые трусики под термобельем, как в откровенной грязной сцене в каком-нибудь кино… Но на то оно и кино…

Сначала надо в душ. Обязательно надо. После целого-то дня в горах. Даже обидно.

Ничего-ничего, сегодня мы, определенно, не будем никуда торопиться, все сделаем правильно. Рука раз за разом соскальзывает мимо замка – меня трясет от предвкушения и непривычности самой ситуации, и я не могу попасть магнитной карточкой в паз.

Дергаю за ручку, включаю свет. Тут же оборачиваюсь, будто проверяю, не исчезла ли мужская фигура за моей спиной вместе с щелчком закрывающейся двери.

Нет, стоит на пороге, переминается с ноги на ногу несмело, губы кусает.

Не выдерживаю и снова его целую – закрепляю результат, теперь точно никуда от меня не денется. Практически синхронно стаскиваем объемные ботинки, куртки, шапки – все летит куда-то в сторону на сиротливо прикорнувшие в углу доски.

Останавливаюсь на своем простеньком комплекте хлопкового белья и прячусь в ванной. Кричу уже оттуда, открывая стеклянную створку:

– Подожди, я сейчас! Чувствуй себя как дома!

Стягиваю остатки одежды и включаю душ. Но снова удивленно вздрагиваю, когда парень прижимается ко мне сзади. Кожа к коже, и горячие струи воды летят на нас сверху.

– Эй, красотка, для меня найдется местечко? – шепот на ухо, запускающий маленькие змейки-молнии под кожей.

***

У меня что, сейчас будет секс? Одно только осознание этого факта бьет по самоконтролю наотмашь.

На этот раз, кажется, все предельно ясно, хотя она и ни слова не сказала – затаскивает меня в свой номер, прижимается снова губами, ненасытная. Скидывает одежду.

А я что, я же не железный! Эта девочка и так меня с ума уже несколько дней сводит. То отталкивает, то набрасывается как похотливая кошечка. Я с ней точно чиканусь, но, походу, обратного пусти уже нет, втюрился ты, Санек, по самые яйца… Погибать так с песней. Главное не обидеть ненароком, не натворить дел. В одном я точно уверен – секс будет очешуительным, сладким, незабываемым… Как и она сама… Лиса-Алиса…

Отпустить ее в душ одну и скучать в пустынном номере не прикасаясь к гладкой коже, не целуя? Ждать? Чего?

Сама мне, глупая, дала полный зеленый свет, думаешь, теперь я вдарю по тормозам?

Тем более и мне не помешает освежиться. Утренняя тренировка и послеобеденные валяния в снегу дают о себе знать.

Голая, гладкая, фарфоровая. Подсознание само подкидывает воспоминания о том, как она ощущалась в моих руках… А я незаметно подхожу ближе, совсем вплотную, захожу вместе с ней под стену воды. Чувствую, как она вздрагивает от неожиданности… Такая маленькая, хрупкая.

Оглаживаю медленно ладонями ее плечи, успокавающе, едва касаясь. Двигаюсь дальше смелее к белоснежной молочной груди с призывно торчащими розовыми ореолами.

Она не отстраняется, только прогибается сильнее… Блаженно откидывает голову и прикрывает веки с чуть подрагивающими ресничками.

Открывшийся сверху вид моих татуированных рук на фоне ее бледной кожи – буквально самое прекрасное, что я видел в своей жизни. И девушка чувствует мою растущую с каждым мгновением близости эрекцию, трется плавно, охает сдавленно каждый раз, когда я аккуратно выкручиваю и сжимаю в своих пальцах соски.

Где-то тут справа должен быть гель для душа, как и в моем номере… Мы же сюда за этим пришли, ведь правда? Выдавливаю немного на руки, а Алиса пользуясь моментом поворачивается ко мне лицом, задумчиво кладет руки на мой мгновенно напрягшийся пресс, увлеченно водит пальцами по чернильным завиткам, прижимается своим аккуратным животиком теснее, довольно жмурится тут же получая ответную реакцию моего напряженного инструмента.

Слизываю воду с ее губ, впиваюсь тягучим жарким поцелуем, намыливаю везде, где могу дотянуться – гладкие ягодицы, крутой изгиб в пояснице… Снова приятно пружинящая в ладонях грудь… и сразу без промедления следую за струями белой пены вниз, к узкой дорожке волос, скрывающейся между аппетитными бедрами.

Ой, что творитсяяя…

Когда она застонала в голос и мелко затряслась, едва я погрузился подушечками в скользкую от соков расщелину, понял, что мы с моим членом потерпим… Это будет непросто, но пока я не доведу мою доверчиво раскрывшуюся навстречу малышку до первого оргазма, мы не приступим к следующему этапу. Ни за что.

***

Это просто какое-то сумасшествие. Так не бывает, не у меня… Как могла я, «Алиса-сама ответственность», «Алиса-все планирует заранее», «Алиса-боится признаться в чувствах», вот так запросто затащить парня, с которым знакома всего пару дней, в свой номер, в свою кровать… для секса?

Никогда я так никого не хотела, до дрожи, до подгибающихся коленок. Постельные утехи всегда были чем-то необязательным, приятным дополнением к романтике, не более. Вполне заменимыми на прагматичную мастурбацию с любимым вибратором. Всегда думала, что секс – вещь переоцененная… В целом, приятная, но не такая уж и эмоциональная, как пишут в романах и дамских журналах вроде нашего.

А теперь извиваюсь как уж и комкаю казенные простыни в кулаках под ласками мужчины. Я дизориентирована, совершенно сбита с толку. Хочется прижиматься ближе к его бесстыдному рту, вызывающе раздвинуть ноги. И в то же время, когда меня пронзает очередное острое нестерпимое удовольствие, заставляющее все внутри сжиматься в судорожном спазме, стискиваю бедра, непроизвольно смыкаю колени за его головой.

Но куда мне тягаться с его развитой мускулатурой – одним уверенным движением рук пригвоздил мои мечущиеся конечности к матрасу стальной хваткой. Только брови вздернул вверх и посмотрел лукаво в глаза, проводя в очередной раз языком по моей чувствительной точке в промежности, заставив подавиться своим же именем, слетевшим с моих губ.

Было во всем этом что-то до одури неприличное, возбуждающее… Горячий, роскошный уверенный в себе мужчина склонившийся передо мной на коленях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Еще, еще, еще… Пожалуйста… Вот так… – во мне проснулась жадность.

Я пытаюсь насадиться на его лицо, приближаясь к неминуемой разрядке, яркой, ослепительной, искрящей. Запустившей кровь по венам с удвоенной скоростью.

Но мне мало.

***

Ну все, приехали, кажется, конечная…

Я хочу девушку до одурения и искр в глазах. Я чувствую какая она влажная, теплая, все еще пульсирующая после оргазма там внизу… Соленая, пряная на моих губах. Тянет меня на себя, призывно раздвигает ноги и выгибается. Ждет.

Но в то же время совершенно четко осознаю, что презерватива у меня с собой нет. И это полный звездец. Прям до слез.

– Алиса, Алисочка… Милая… – глажу ее волосы, хаотично покрываю поцелуями лицо. – Я, я не могу… У меня нет с собой защиты… Понимаешь? Прости меня, любимая сладкая Алиса… Я так хочу, но не могу…

Глаза, ее огромные удивленно распахнутые глаза выныривают из дурмана, фокусируются задумчиво и сосредоточено.

– Погоди, – хрипит сдавленно. – Кажется, у меня есть один!

Рванула куда-то к сумке.

А я зажмурился только, отгоняя от себя подальше варианты ответов на вопрос, зачем ей нужен был презерватив с собой в поездке.

– Нашла!

Не дает опомниться, садится сверху, разрывая зубами упаковку и протягивает мне латексный предмет. Нетерпеливо, в предвкушении, елозит бедрами.

Что ты творишь со мной, малышка?

Только удивленно охаю, когда она начинает мееедленно, дразняще опускаться на мой член.

А внутри туго, горячо и скользко от хлюпающей с каждым новым плавным движением смазки.

Нет, подруга, так не пойдет. Это ты уже получила свой кусочек пирога, а я сейчас взорвусь. Я могу быть нежным, чутким, любым ради тебя, но только не сейчас.

Одним точным рывком сгребаю ее в охапку и подминаю под себя. Вот так-то лучше. Вколачиваюсь резко, стискиваю зубы. Перехватываю ее роскошные ножки поудобнее, закидываю себе на плечо, меняя угол проникновения… Еще глубже, еще уже, еще громче ее крики. Еще ближе взрыв разрядки.

Кончаю с протяжным стоном и падаю на нее как тогда на склоне. Разноцветные круги множатся в глазах… Белая как снег Алиса, только румяные щечки… На белых как снег простынях… Вся моя жизнь…

***

– А почему ты такой загорелый? – провожу пальцем вокруг его темного плоского соска, уютно пристроившись под вкусно пахнущим боком.

– Бабушка, бабушка, а почему у тебя такие большиие ууши? – передразнивает меня довольно и лениво.

– Нет, ну правда?

– В межсезонье мы обычно ездим серфить куда-нибудь… Тренируемся, отдыхаем, катаемся с местными в парках на скейтах, – огладил широкой ладонью мое обнаженное бедро.

– Блин, как крутоо… А я в том году даже ни разу в отпуск не съездила, столько работы было, – вздохнула немного завистливо.

– Оно и видно, белоснежка, – еще один невесомый поцелуй в макушку.

Где-то внизу на полу пиликнул телефон, и я потянулась за ним, свесившись с кровати.

– Друзья беспокоятся?

– Да, это наш чатик… Все меня потеряли. Собираются выходить на ужин. Хочешь с нами?

– Нет, дорогая, мне пора возвращаться в номер… Завтра утренняя тренировка. Соревнования уже через сутки. А ты развлекайся! Тебе нужно поесть после всех сегодняшних физических нагрузок, – игриво укусил чувствительное место за моим ухом и оставил прощальный поцелуй на губах прежде чем вылезти из уютной постели и начать собираться.

***

– Сэм, ты офигел? – прием Петька мне устроил на редкость не гостеприимный. – У тебя соревнования послезавтра, а ты сваливаешь раньше времени с тренировки, чтобы бабу трахнуть? Ну, зашибись!

– Мел, остынь.

– Да ты понимаешь, что это я за тебя отдуваюсь! Встречаю представителей спонсора, рашаркиваюсь с этими мудаками, придумываю байки-балалайки о том, где же ты, сука, пропадаешь…

– Черт, я совсем забыл про их приезд. А остальные ребята из команды тоже уже приехали?

– Да, сейчас придут, будем план по видео накидывать. Я им только что отписался, что наша пропажа вернулась.

– Петька, ну не злись ты… Я ж не специально. Давай я сейчас в душ по-быстренькому схожу до прихода ребят и мы все порешаем?

Мыться пришлось стремительно – больно уж неприличные картинки лезли в голову при взгляде на унылую серую плитку, как снова в ее номере оказался… Гель для душа справа, но вот податливого девичьего тела под руками не наблюдается…

Только как-то я поспешно и неловко смылся от нее – если бы начал расшаркиваться, то точно бы остался. Наплевал на соревнования, спонсоров, Мела и не выпускал бы ее из рук до самого утра. Но есть же обязательства…

Надо бы ей написать, пригласить на свидание… Иначе точно надумает себе что-нибудь, знаю я этих женщин…

Вполне удовлетворенный своим мудрым решением я накинул халат и вышел к «дорогим гостям».

– Здорово, мужики! Как жизнь молодая?

Пробежался взглядом по знакомым лицам, а заодно и по всем плоским поверхностям номера.

– А кто-нибудь видел мой телефон?

Мел прочистил горло и переглянулся с ребятами:

– Кстати об этом… Мобильник ты свой до соревнования не получишь, мы его унесли и надежно спрятали.

– Ты офигел? Че за ультиматумы еще? – я недобро посмотрел на друга и сжал кулаки.

– Сэм, ты отвлекаешься. Сильно, – посмотрел на меня устало. – Понимаешь, что ставишь свою карьеру под удар ради какой-то бабы? Если ты не выиграешь соревнования, то мы не подпишем контракт с часовщиками… Да и в таблице ты просел на пять позиций! Надо выгребать, братан. И грести надо сосредоточенно и сильно.

– Ты дурак? – я начал повышать голос. – Ты думаешь, я сам не понимаю? Но я не маленький ребенок, чтобы отбирать и прятать мой мобильник! Я тебе что, кролик подопытный чтоли? А ну немедленно вернул мне его!

– Чувак, я все понимаю… Зацепила тебя барышня нехило… Любовь-морковь, все дела… Но это же всего лишь на сутки. Никуда она не денется, а ты зато ночами не будешь таращиться в голубой экран, и на тренировке завтра выложишься.

– Телефон мы не вернем, баратан, не проси, – пацаны смущенно отвели взгляды. – Потом сам же нам спасибо скажешь.

– Вот вы сволочи, конечно. Ну, удружили...

10

Как только Саша вышел в коридор, я забралась под одеяло с головой и запищала, как школьница в глупом американском ромкоме. Хотелось тут же позвонить девчонкам и все рассказать. Хотя, нет, вот еще! Оставлю этот день для себя одной…

Эх, и все-таки переизбыток эндорфинов негативно влияет на интеллект… Кидает меня из стороны в сторону, да и сердце все еще бешено колотится. Надо бы подкинуть британским ученым почву для исследований.

Втрескалась по уши в популярного красавчика-сноубордиста, переспала с ним до положенного по всем правилам приличных девушек третьего свидания. Про Кирилла-страдальца вообще напрочь забыла, как и не было этих трех лет… Даже не открывала нашу с ним переписку, последние сутки уверенно смахивая все уведомления в сторону. Нужны мне больно его оправдания жалкие, когда у меня тут такое! Когда у меня тут такой…

Вот, интересно, через несколько дней обратно в Москву, смогу ли я снова вернуться к нормальному формулированию мыслей? Мне так-то тексты снова придется на работе писать, желательно связные и остроумные… А в мозгах пока один кисель плещется. Рооозовый…

Плескался он до самой ночи, заставляя каждые пять минут проверять телефон в ожидании сообщения. Плескался еще с минуту на утро, пока я сонная терла веки и тянулась к тумбочке. А потом взял и застыл, свернулся обратно в извилины, вернув мозгам их привычное состояние разочарования мирской несправедливостью.

Ни-че-го, ни строчки.

Даже банальных «спокойной ночи», «как дела?» и «доброе утро» не удостоилась.

Скорее всего, просто занят… Проспал и на тренировку сорвался в последний момент? Не может быть, чтобы все между нами закончилось на «поматросил и бросил». Стоп. Или может?

Неужели история повторяется, ведь снова никто никому ничего не обещал. Одни и те же грабли под ногами… Красота, да и только.

Так, Алиса, соберись. Ты сильная и независимая современная женщина (самая обаятельная и привлекательная, ага), чего теряться в догадках. Напиши ему сама!

Кому: Сэм 10:22

Привет! Как настроение перед завтрашними соревнованиями?

Похвалила саму себя, такую смелую. Выдохнула. Теперь можно и делами заняться со спокойной душой. Не тратить же впустую ценный день отпуска.

И как я только к вечеру на людей не начала кидаться – удивительно. Ответа от Сэма я так и не получила. Ни на это сообщение, ни на пять следующих (ох, зря я так, зря). Даже не прочитал, подлец.

Подружки с расспросами не лезли, только сочувственно вина подливали и бросали жалостливые взгляды. Наверняка, думали, что я из-за Яснопольского так убиваюсь.

Посвящать их в свои переживания по поводу несостоявшегося романа я не стала. Ну что они мне скажут? Попалась, дурочка, на старую, как мир, уловку… Развесила уши и отдалась первому встречному.

Без них знаю.

И сама все понимаю прекрасно, но сожалеть в любом случае не стану. Если здраво рассудить, как много у нас с ним общего? Я вернусь скоро в столицу, он вернется к своим постоянным командировкам. Может, и правда, даже самый волшебный курортный роман имеет свой четкий срок годности? И не стоит зацикливаться на обязательствах, планах и прогнозах на будущее, а просто расслабиться и получать удовольствие?

Свое практически мазохистическое удовольствие я отправилась получать на следующий же день к импровизированным трибунам. Облокотилась на ограждение и задумчиво потягивала кофе из картонного стаканчика в ожидании начала соревнований. Увидеть Сэма еще раз напоследок, запечатлеть его образ в памяти… Попрощаться по-человечески что ли.

Комментатор надрывался в микрофон на жгучей смеси итальянского и английского, зрители, потихоньку сбивающиеся рядом в небольшую толпу, шумели и улюлюкали, из колонки грохотал какой-то калифорнийский поп-панк. Мои глаза были прикованы к палатке, вокруг которой сновали туда-сюда парни и девушки с турнирными номерами на спинах.

– Эй, Алиска, чего стоишь грустишь? – сзади подлетела счастливая Мила. – Пойдем с нами фоткаться со спортсменами? Там такие мааальчики ходят… Закачаешься! Может, подцепим кого?

Ага, щас, мне и одного пока такого хватит… Что с ним делать теперь не знаю.

– Мил, да погоди ты со своими мужиками. Дай мне поговорить с ней сначала, очень надо, – слева к нам прорвался Кирилл. Подумал, и добавил. – Ну, пожалуйста.

– Ладно, валяй, – недовольная подруга тут же скрестила руки на груди и выжидающе склонила голову.

– Наедине…

– Что еще за секретики? – нарочито громко фыркнула. – Эй, Алис, если что, мы с Юлькой тут недалеко.

Подмигнула и скрылась в направлении сверкающей под вспышками фотозоны.

– Боже, Кирилл, мне правда не нужны твои оправдания… Проехали. Давай замнем? – голос прозвучал ровно и достаточно равнодушно, чтобы убедить его.

– Ну, во-первых, я не собираюсь оправдываться. Точнее, не совсем. Для начала я хочу извиниться, – парень развернул меня за плечи и посмотрел серьезно. – Я очень виноват, прости меня, пожалуйста.

И правда выглядит расстроенным, уставшим. Но даже бледные синяки под глазами его не портят.

Красивый.

Романтический герой… Правда, теперь не моего романа. Вглядываюсь внимательно в его точеные черты, но больше не трепещу. Не учащается пульс, не сбивается дыхание. Просто легкая грусть.

– Хорошо, без обид, – понимающе улыбаюсь и делаю попытку снова отвернуться.

– Погоди, это еще не все. Мне нужно тебе кое-что рассказать…

– Кирилл, а это срочно? Может как-нибудь потом? – закатываю глаза и делаю еще глоток уже остывшего напитка, прислушиваясь к комментатору. Кажется, начались первые заезды.

– Нет, раз уж я решился… Ты должна знать… Это важно для меня.

– Ну? – закралось нехорошее предчувствие.

Я ожидала всего, чего угодно, но точно не этого.

– Я женат.

– Чтоо? – поперхнулась даже. – Как так? С каких пор?

– Давно… – Яснопольский невесело усмехнулся. – Штамп в паспорте еще в институте поставили.

– Но, как? Все эти девушки… Это что, такие шутки у тебя глупые? Проехали, я же говорю, зачем еще комедию передо мной разыгрывать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ты не понимаешь. Блин. Все сложно. Поэтому выслушай меня… Я расскажу это один раз и пока только тебе. Слышишь? Мой отец мне не родной. И ты знаешь, он мне не доверяет и не собирается пускать в свой бизнес, я тебе еще тогда жаловался. Но вот пользу извлечь даже из меня нашел как, он же у нас великий стратег. Договорился в свое время с каким-то бандитом-головорезом о слиянии двух бизнесов. Одному надо было легализовать свою мутную деятельность, а другому состояние удвоить. А тут такой выгодный союз, «у нас товар – у вас купец». Окольцевали не спрашивая с его дочуркой, я и пикнуть не успел. Благо девицу эту за все время супружества несколько раз только видел, на больших торжествах.

– Офигеть, ты прям как наследник Британской империи. Хотя нет, даже там младшенькому позволили на темнокожей голливудской актрисе жениться…

– Да уж, у меня все гораздо печальнее. Не могу я завести постоянных отношений… Понимаешь. Просочится куда информация, что я с кем-то встречаюсь, – прирежут мгновенно. Такой позор семье, как же. Вот и привык я снимать красоток без обязательств. С меня цветочки, вечеринки, я сам такой прекрасный… Но ничего более, никакого будущего. И, поверь, я каждый раз абсолютно четко это разъясняю каждой, не даю ложных надежд.

– Кир, я понимаю, тебе не просто… Но этот твой подход к отношениям все-равно какой-то с гнильцой, – я скривилась.

– Я знаю, но я так привык. И ты мне правда нравишься, Алиса. Ты замечательная, добрая, нежная… А я повел себя как полный идиот, – пожал плечами. – Дурная привычка. И я не в коем случае не хотел тебя оскорбить. Ты потрясающая…

– Так, стой… Пока ты не сказал ничего лишнего. Я не держу на тебя зла, правда. Мне очень жаль, что ты оказался в такой патовой ситуации, и только ты сам можешь из нее выбраться, хотя я и не представляю даже как... Может, стоит поговорить с твоей «женой»? Вместе что-нибудь придумаете… Скажу честно, ты мне нравился, сильно нравился. Но это уже в прошлом.

– Но я…

– Не надо больше извинений, прошу. Мои чувства в прошлом вовсе не из-за той неприятной ситуации у бассейна или этой твоей истории. Просто так вышло…

– Тебе нравится тот парень, сноубордист? Я заметил, как вы друг на друга смотрели…

– Это уже не важно. Давай просто останемся друзьями? Если, конечно, ты пообещаешь ко мне больше никогда не приставать с непристойными предложениями…

– Лучше так, чем совсем ничего, да, рыжик?

– Ах ты! – я рассмеялась и обняла вновь обретенного друга покрепче, прорычав угрожающе на ухо. – Еще раз меня так назовешь, и я тебя убью! Заодно избавлю от мучений с девушками… Или девушек избавлю от мучений с тобой – это смотря с какой стороны посмотреть…

… Аэксандро Самуосоноу! – громко взревели колонки.

Сэм?

Только я успела развернуться и снова вцепиться в ограждение и сфокусироваться на его подлетающей к облакам фигуре в знакомом разноцветном костюме, как услышала слаженный возглас толпы и первые крики о помощи.

Медработники уже мчались с носилками к распластавшемуся на снегу телу в неестественно вывернутой позе.

11

– Саша! НЕТ!

Сердце ухнуло с такой же высоты вниз и разбилось вдребезги. Я кинулась к проходу, плохо соображая, что делать, и как дальше быть…

– Пустите меня! Пропустите к нему!

– Синьора, вам сюда нельзя! – охрана мягко, но уверенно оттеснила меня от носилок, но я заметила знакомый силуэт рядом с Сэмом.

– Мел! Ну скажи им, умоляю!

Парень даже не обернулся, но неопределенно махнул рукой в нашу сторону. Слава богу, мужчины в форме расценили этот жест, как разрешение, и позволили прорваться к машине скорой помощи.

– Мел, что с ним? Он жив?

Его друг ошалело на меня уставился:

– Ты что, обалдела? Что ты тут забыла?

– Пожалуйста, не прогоняй меня, – вцепилась в него мертвой хваткой, даже не отдавая себе отчета, на сколько безумно выгляжу со стороны. – Позволь поехать с вами!

Слезы катились ручьями по щекам.

Только бы был жив, только бы жив…

– Ты что, больная? Ну переспал он с тобой разок, а ты теперь уже женушку сердобольную из себя строишь?

– Алиса? – нет, это был не голос, это был еле слышный хрип, тут же сопровожденный приступом глухого кашля и тихими стонами боли.

Но мы не сговариваясь синхронно развернулись к источнику звука.

«Живой!» – облегчение тут же накрыло меня теплой волной.

– Лиса-Алиса, – едва заметная улыбка на бледных губах. – Останься со мной…

И тут же снова отключился.

– Ладно, не тормози. Так уж и быть, залезай, поехали в больницу, – Мел поменял гнев на милость и запихнул меня в салон. Параллельно бухтел себе под нос что-то про безмозглых героев-любовников и глупых женщин, в которых кроется исток вселенского зла.

Я просидела в стерильно-белоснежном коридоре весь день, ожидая новостей из операционной, куда Сашу увезли практически сразу. Поплакала немного, тут же заела стресс шоколадками из автомата.

Даже добилась разрешения находиться в его палате.

Пришлось соврать и представиться его законной супругой, посетовав на то, что я оставила девичью фамилию в паспорте. Какое счастье, что у прогрессивных европейцев за стойкой регистрации этот аргумент не вызвал даже тени сомнения на лицах.

В палату моего липового мужа привезли ближе к вечеру. Он был все еще под наркозом, поэтому я устроилась поудобнее в кресле рядом и приготовилась ждать – вдруг ему станет плохо, или что-то понадобится.

Врач перед уходом сказал, что в целом состояние стабильное, и все могло быть гораздо хуже. Позвоночник не задет, голову защитил шлем… А несколько переломов и сильные ушибы – это обычное дело для спортсменов экстремальных дисциплин. Порекомендовал обеспечить больному покой.

Петя-Мел забегал пару раз – справлялся, как состояние больного, и снова убегал решать вопросы со спонсорами и сменой обратных билетов домой. С моим присутствием рядом с другом он, кажется, наконец-то смирился.

На самом деле, даже я не могла сказать наверняка, что будет, когда Сэм очнется. Будет ли он рад меня видеть? Удивится? Или просто вежливо поблагодарит за заботу и попросит уйти?

– Алиса? Ты все еще тут?

Я встрепенулась, выныривая из дремы в полумрак больничной палаты. И когда только успело стемнеть?

– Сэм? – сиплый уставший голос, вроде как, мой. – Ты как?

– Хорошо… Теперь хорошо, – несмелая попытка улыбнуться в мягком свете прикроватной лампочки. – Почему ты осталась?

– Если хочешь, я могу уйти… Я все понимаю, ты ясно дал понять, что не заинтересован в продолжении… Только подожди минуточку, я тогда позову медсестру, – очень старалась держать себя в руках, но под конец фразы голос все-таки немного дрогнул.

– Эй, стой… – снова закашлялся и со стоном протянул ко мне здоровую руку. – Подойди… Пожалуйста…

Легонько сжал мои пальцы в холодной ладони и тут же переплел со своими.

– Прости, это все друзья мои, дебилы. Отобрали у меня телефон. И спрятали, представляешь. Детский сад… – кротко вздохнул. – Им, видите ли, показалось, что я слишком помешался на одной прелестной особе, и провалю из-за этого контест.

– И они были правы, – тихо прошептала я, снова готовясь заплакать. – Я все испортила.

– Да брось, спортсмены никогда не винят в своем проигрыше обстоятельства… – погладил нежно косточки на запястье, как тогда в сауне. – Скажи только одно. Мне правда важно знать.

– Спрашивай…

– Почему вы обнимались с Кириллом? У меня больше нет шансов с тобой, да?

– Так ты видел? – и тут меня внезапно осенило. – Это же было перед самым заездом?

На этот раз уже я застонала в голос и закрыла лицо руками.

– Боже, я так виновата…

– Что ж, я так и понял…

– Ничего ты не понял! Дурак! Ну почему у меня вечно все наперекосяк!? Саша, – я склонилась над ним и уверенно заглянула в эти грустные голубые глаза. – Мне кажется, я начинаю влюбляться в тебя. И мне не нужен никакой Кирилл. Мы с ним поговорили, все выяснили и решили остаться друзьями… У него в жизни вообще какая-то хрень творится… А я собиралась поговорить с тобой после соревнования, стукнуть пару раз за то, что игноришь мои сообщения…

– Повтори, я не расслышал.

– Стукнуть, говорю… – испуганно пролепетала, оглядев еще раз его загипсованную со всех сторон фигуру.

– Нет, не это, – медленно поднял руку и аккуратно притянул мою голову поближе к своей, снова поморщившись от боли, но тут же вернув на редкость идущую ему хитрую ухмылку. – А про то, что ты влюбляешься в меня.

И запечатал мои губы легким, невесомым, но таким многообещающим поцелуем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эпилог

– Рюмку текилы с лаймом, пожалуйста! – протянула бармену банковскую карточку и покачнулась на своих высоких каблуках. Окинула взглядом помещение бара и невольно прислушалась к разговору двух молоденьких девушек на соседних стульях.

– Самсонов, конечно, ооочень горячий… Так бы и облизала его с ног до головы… Видела статью в GQ с нашими спортсменами? Он там, определенно самый сексуальный, – симпатичная на первый взгляд блондиночка в полосатом топике отпила свой коктейль через трубочку.

– А я слышала, у него есть девушка постоянная, – ее подруга понизила голос. – Говорят, держит его в ежовых рукавицах и соперниц не подпускает на расстояние выстрела.

– Бедненький, прибрала себе, стерва, народное достояние.

– Ну, не думаю, что это на долго. Такие красавчики обычно под одной юбкой долго не засиживаются, надоест и бросит. И тут, Нинка, настанет твое время. Охмуришь и оближешь! – девицы чокнулись и довольно расхохотались.

– Ваш заказ, – бармен отвлек меня от неприличного занятия.

Быстро опрокинула в себя бодрящую огненную жидкость и слизала с губ остатки кислого сока, стараясь не смазать помаду, еще раз снисходительно, но вполне добродушно, взглянула на фанаток своего мужчины и медленно направилась в соседний зал на поиски Сэма, лавируя между людьми в растянутых футболках и модных кроссовках, кидающих на меня недоуменные взгляды.

Еще бы, приперлась в едва прикрывающем попу авангардном платье и остроносых лакированных лодочках на премьеру документалки о серферах. Та еще дива расфуфыренная.

А мне-то что?

У меня тут Неделя моды в самом разгаре – разве успеешь под каждый дресскод подстроиться с таким плотным расписанием? Я и так на час уже опоздала.

– Ммм, кто-то у нас сегодня в образе госпожи? – Мел хохотнул, заприметив меня еще издалека.

– Шшш, заткнись, иначе подарю Миле парочку своих плеток, чтобы она тебя как-нибудь отшлепала в постели, – я мстительно улыбнулась остряку и поцеловала тоже немного обалдевшего от моего образа Сашу.

– И ты в этом проходила пол дня на виду у людей? – его дыхание защекотало чувствительное местечко за ухом. – Если бы знал, запретил бы тебе вообще выходить из дома! Даже представлять не хочу, сколько похотливых ублюдков кончили в свои штаны от одного только вида.

– Разве что только так, – хихикнула в кулак. – Ты же знаешь, что мой взгляд лучше всяких табличек «руками не трогать» работает. А что, ревнуешь?

– Конечно ревную, ты только моя, – прикусил кожу и тут же зализал укус, привычно запуская маленькие электрические разряды по всему моему телу. – Была бы воля, заперся с тобой в квартире и не выпускал бы неделями… Ммм…

Мужские руки скользнули по талии.

– Тиран! – выдала заговорщицки и наклонилась еще немного, открывая шею для новых поцелуев. – А поговаривают, что это ты у меня под каблуком…

– Что, хочешь выяснить, кто у нас главный собственник в отношениях? – потерся носом о мой висок и легонько ущипнул за ягодицу.

– Почему нет? Есть у меня одна занимательная идея… – перехватила его ладонь и потянула своего персонального горячего сноубордиста в сторону туалетных комнат.

Наверстывать упущенное за время его очередного отъезда…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец