Испорчу тебя, девочка или Девочки эротика онлайн

ГЛАВА 1. Назар

На вокзале шумно, поезд задержался на пол часа, а малой так нигде и не видно. Может она вообще не приехала?

Достаю телефон, но тут же осознаю — у Виктора сейчас глубокая ночь. Если разбужу его ради тупого вопроса, он меня точно прикончит.

Обещал другу встретить его младшую сестру и, похоже, застрял здесь надолго.

Сам виноват, конечно. Сначала надо было уточнить, как она выглядит. Хотя Виктор уверенно заявил, что сестра сама меня найдет. Скинул ей мое фото и номер машины. Так что стою, упершись бедрами на капот, лениво осматриваю людей и жду.

Из-за ворот вокзала выходит светловолосая девочка лет двенадцати, с огромным рюкзаком. Она так целеустремленно идет ко мне, что я отталкиваюсь от машины, решая что мои мучения окончены.

Девочка проходит мимо, даже не глянув на меня. Подходит к женщине и обнимает ее.

Я хмыкнул. Ну окей. Не моя это дамочка.

Кидаю взгляд на телефон. Виктор молчит. Видимо, уверен, что его сестра справится сама.

Внезапно кто-то останавливается рядом.

Поднимаю взгляд — и зависаю

Передо мной стоит девочка. Кукольная брюнетка. Тонкие черты лица, огромные глаза, пухлые губы. Волосы гладкие и длинные, аж до задницы. Одетая просто — черная куртка, джинсы, кроссовки, минимум косметики.

Я прохожусь по ней взглядом. Хороша.

Ага, ясно. Подошла познакомиться. Ну давай, малышка.

Смотрю на нее, она на меня. Молчит.

Потом вдруг смущенно вздыхает, краснеет и выдаёт:

— Вы ведь Назар Айдаров?

Я моргаю.

Неожиданно. Неужели уже пересекались? Ну, нет, если бы я с такой сладкой малышкой где-то завис, точно бы не забыл.

Киваю, наблюдая, как она заливается еще более густым румянцем. Опускает взгляд, нервно сжимает ремешок рюкзака и шепчет:

— Ну… я сестра Виктора. Рая.

Пиздец.

Вот этого я точно не ожидал.

— Простите, что так долго пришлось меня ждать. Дерево упало и поезд задержался.

Честно? Мне нужна минута, чтобы переварить это дерьмо. Вот эта сладкая кукольная малышка — сестра Виктора? Разве она не должна быть сопливой малявкой? Передо мной девица лет двадцати и это никак не вписывается в мое мировоззрение младшей сестренки Виктора.

Я сканирую ее взглядом заново. Нет, ни хрена не похоже, что у них одни гены. Виктор — брутальный кабан, с квадратной челюстью. А эта… чистая фарфоровая миниатюра.

Рая мнется, явно чувствует себя не в своей тарелке. Глаза в пол, щеки горят, пальцы нервно теребят ремешок рюкзака.

— Чемодан где? — спрашиваю коротко, сбивая ее с этой заторможенной волны.

— А? — она моргает, потом судорожно машет рукой в сторону лавочки. — Там, я… эээ… оставила. Колесико сломалось, а он тяжелый. Решила сначала вас найти.

Оставила? Серьезно? На вокзале? Гениально.

Разворачиваюсь на автомате, иду к багажу. Чемодан не особо большой, но тяжелый, будто она туда кирпичей положила. Поднимаю и закидываю его багажник.

Рая стоит рядом, переминается с ноги на ногу, будто хочет что-то сказать, но не решается. Открываю перед ней пассажирскую дверь.

— Садись.

Она на секунду зависает, будто ждет другого сценария, но потом быстро юркает в салон. Обхватывает рюкзак руками, сжимает его так, будто внутри целое состояние прячет. Осанка ровная, вся она какая-то напряженная.

Я сажусь за руль, завожу двигатель, бросаю взгляд на нее.

— Ты хоть уверена, что это я? — фыркаю. — Так быстро в машину ко мне залезла. Вдруг ошиблась? — Ее беспечность меня почему-то злит. Такие вот хорошенькие глупышки чаще всего и попадают в неприятности. Ясно теперь почему Витек не в отель ее отправил, а ко мне.

Рая резко вскидывает голову, а потом, к моему удивлению, закатывает глаза.

— Ну я же не маленькая. Да и на фото, что брат скинул вы выглядите один в один. И машина та, я сверила номера, прежде чем подойти,— она запинается, отводит взгляд.

Я хмыкаю. Ладно, малышка не такая уж и забитая, как показалась вначале.

— Давай на «ты», — говорю, выезжая с парковки.

— Честно говоря не обязательно везти меня к себе. Брат попросил встретить меня, вы… ты встретил. Можешь до отеля подкинуть? Там мои знакомые остановились.

Прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы не улыбнуться. Девочка хитрая.

— Поздно, — усмехаюсь, переводя взгляд на дорогу. — Уже пообещал брату отправить отчет о том, что ты у меня, — вру конечно, но раз поручили за этой царицей присмотреть, отказать не могу.

Всем привет и рада видеть вас в новинке! Добавляйте в библиотеку и не откладывайте ее прочтение, потому что будет завершена быстро! Будет горячо, запретно и интересно!

Ваши лайки и коменты вдохновляют автора

♥️

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА ТЫК =>>>

ГЛАВА 2. Рая

Это была плохая идея.

Очень плохая.

Я серьезно, ну какого черта мне вообще взбрело в голову согласиться на этот вариант? Позволить брату попросить друга о том, чтобы он приглядел за мной?

Я, конечно, не спорю — Витя заботливый. Всегда такой. Но я же не маленькая! В столице была уже один раз, не потеряюсь. К тому же есть карты, такси, интернет. Можно было спокойно поселиться в гостинице, самой разобраться со всем.

А теперь я буду жить в доме у этого парня.

Неловкость скручивает изнутри, я украдкой бросаю взгляд на Назара.

Он спокоен. Молчит. Ведет машину уверенно, одной рукой. Другой опирается на подлокотник. Распахнутая куртка открывает темный свитер.

Может, брат просто не видит в этом проблемы? Или… знает, что Назар на меня даже не посмотрит, поэтому я в безопасности? Эта мысль почему-то неприятно колет изнутри.

В замкнутом пространстве я смущаюсь еще сильнее. Щеки пылают огнем. Я не знаю, куда себя деть, сцепляю пальцы на коленях, потом хватаюсь за рюкзак, прижимая его сильнее к груди.

Я отворачиваюсь к окну.

Брат скинул мне фото Назара, когда поезд уже тронулся. Я открыла сообщение и… замерла.

На меня смотрел чертов красавчик. Высокий, плечи широкие, взгляд тяжелый, завораживающий. Темные волосы, острые черты лица, высокие скулы. Сердце сразу как-то забилось иначе.

В тот самый момент я пожалела, что оделась так просто. Свитер, джинсы, кроссовки. Я даже не накрасилась, так как ехать было далеко и если задремаю по дороге, то подводка могла бы размазаться на глазах.

Я, конечно, не дурнушка, но выглядела в тот момент слишком… обычно.

А Назар Айдаров был мужчиной, на которого хотелось смотреть.

Я даже позволила себе немного помечтать. О том, что он вдруг заинтересуется мной. Но это лишь мечты. Такой парень, как Назар, вряд ли вообще обратил бы внимание на такую, как я.

На вокзале, увидев его вживую, я чуть не развернулась и не убежала обратно. От волнения в голове звенело. Дыхание сбилось. Но он смотрел так… внимательно. Я еле выдавила слова, представилась, снова покраснела, почувствовав себя глупо. Ведь в реальности он еще эффектнее.

Пытаюсь убедить себя, что для него это действительно не проблема. Он старше, опытнее, явно привык решать вопросы без лишнего шума. Я для него — скорее всего, обычное поручение, досадная формальность. Виктор попросил — он согласился, без лишних эмоций.

Но тогда почему внутри что-то неприятно тянет?

Мы выезжаем за пределы центра. Дорога становится свободнее, машины встречаются реже. Через какое-то время появляется частный сектор.

— Далеко еще? — спрашиваю, пытаясь сбить с себя этот странный настрой.

— Минут десять. Устала?

— Нет, — слишком поспешно отвечаю я.

Он снова кидает на меня короткий взгляд. Кажется, на этот раз заинтересованный.

— Ты нервничаешь.

— С чего ты взял? — с вызовом спрашиваю я.

Он хмыкает, усмехается, а потом вдруг переключает взгляд на дорогу и спокойно говорит:

— Детка, ты вцепилась в рюкзак так, будто я тебя на продажу везу.

Я резко отпускаю ремни, ощущая, как жар поднимается к щекам.

— Просто у меня были совсем другие планы, — бормочу я, стараясь казаться равнодушной.

Когда Назар притормаживает возле большого двухэтажного дома, я не сразу понимаю, что мы приехали, а дом принадлежит ему.

Но когда он спокойно выходит, открывает багажник и берет мой чемодан, до меня доходит, что это наш конечный пункт назначения.

Я ошеломленно смотрю на фасад. Черт. Это очень-очень дорогой дом.

Откуда у Вити такие друзья?

— Ты идешь? — голос Назара отрезвляет меня.

Я моргаю и поспешно вылезаю из машины.

Мне вдруг становится не по себе.

Я совершенно не вписываюсь в жизнь этого взрослого мужчины.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 3. Назар

Ну и задница у этой девочки.

Я молча смотрю, как она выходит из машины, и сам того не замечая, усмехаюсь.

Витек говорил, что его малая приезжает на танцевальный конкурс. Я-то думал, что это значит кучка маленьких девочек в пестрых костюмах, бантики, розовые балетки.

А тут…

Царица.

Высокая, статная, с тонкой талией и бедрами, которые только в одном виде танцев можно представить.

И вот тут мне срочно нужно бы заткнуться и оборвать свой внутренний монолог, но мысли поплыли уже в запретном направлении.

Блядь, Назар, ты вообще в своем уме? Витек если узнает, что я пускаю слюни на его сестру, — он меня размажет по стенке.

У меня простая задача: встретить, обеспечить комфорт, убедиться, что не вляпается в неприятности. На этом всё.

Точка.

Я делаю глубокий вдох, беру чемодан и направляюсь к дому. Рая идет следом.

Выглядит… скромной. Даже стеснительной.

Это меня удивляет.

Девочки с такой внешностью обычно гораздо раскованнее. Они знают, как выглядят. Знают, какое впечатление производят.

А эта…

Эта всю дорогу краснела и едва выдавила из себя пару слов. Почему-то мне это нравится. Но нет. Она под запретом, — напоминаю себе в который раз. С этой если что-то и мутить, то серьезно. А я привык к девочкам на одну ночь. Ничего серьезного, ничего обвязывающего, тем более не с младшими сестренками лучших друзей.

Мы входим в дом. Из гостиной появляется мама и застывает перед нами.

— А это кто? — спрашивает она, ошеломленно глядя то на меня, то на чемодан, то на Раю. — Ты разве не за сестрой Витеньки поехал?

Я смеюсь. А потом, с самым невинным лицом, бросаю:

— А невеста тебе что, не подойдет? Сама ведь говорила, что мне пора остепениться. Вот и привез тебе красавицу. Теперь она будет жить с нами.

Я успеваю заметить, как у Раи вспыхивают щеки.

Интересненько.

Мама округляет глаза, но не успевает ничего сказать, потому что я, все еще ухмыляясь, качаю головой:

— Спокойно, мам. Это и есть сестра Вити.

— Разве ей не двенадцать лет? — мама все еще в шоке. — Ты же говорил, что двенадцать.

— Ну, я так и думал по рассказам Вити, — пожимаю плечами. — Он же вечно куклы покупал, когда домой ехал.

Рая вдруг подает голос:

— Это были коллекционные куклы, я собираю их уже три года.

Мама моргает, все еще пытаясь осознать реальность, в которой ей не удастся подарить все те милые девчачьи штуки, которые она накупила вчера для нашей гостьи. Потому что все они предназначены для младшеклассницы. А не для этой фигуристой взрослой девушки.

И мне почему-то чертовски смешно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 4. Рая

Меня проводят в гостевую спальню.

Просторную, с огромной кроватью, панорамным окном и отдельной ванной. Еще и гардеробная есть. Вот так сюрприз.

— Располагайся, милая, — с теплой улыбкой говорит мама Назара.

Она… приятная. Взрослая женщина, которая явно умеет ухаживать за собой. Аккуратный маникюр, укладка, мягкий взгляд. Голос тоже располагающий.

— Если что-то нужно, не стесняйся, говори.

Я поспешно качаю головой.

— Ой, нет, спасибо большое. Я всего на пару дней приехала. Не хочу вас беспокоить…

— Глупости, — машет рукой она.

— Просто у Вити как на зло ремонт в квартире, а в гостиницу он меня не отпустил жить, — поясняю я. — Но у меня есть все необходимое с собой.

— Не беспокойся ни о чем, если Назар согласился присмотреть за тобой, значит все в порядке. Его невозможно заставить что-то делать против воли. Отдыхай, скоро будет готов ужин, — улыбается она и оставляет меня одну.

Я сажусь на кровать. Оглядываюсь по сторонам. Взгляд падает на чемодан. Надо бы разобрать вещи.

Я открываю чемодан, но, не успев даже расстегнуть молнию, зеваю. Дорога вымотала сильнее, чем я думала. Глаза предательски слипаются. Ладно, вещи могут подождать.

Я потягиваюсь, разминая затекшие плечи, и решаю принять душ. Горячая вода точно поможет снять усталость.

Захожу в ванную. Все идеально — пушистые полотенца, полочка с дорогими средствами для ухода. Душевая кабина огромная, с тропическим душем, подсветкой. Мраморные стены.Все продумано до мелочей.

Я включаю воду, жду, пока станет теплее, и стягиваю одежду. Встаю под воду. Закрываю глаза. Горячие струи приятно касаются кожи, расслабляя, унося остатки дороги и напряжения.

Спустя несколько минут выключаю воду, тянусь за полотенцем…

И тут…

Щелчок.

Я замираю.

Дверь, которую я даже не заметила, — а как, если она идеально сливается со стеной в виде зеркала?! — открывается.

И на пороге… Назар.

Мы пялимся друг на друга в полном шоке. Я. Абсолютно. Голая. Полотенце в руке, но я даже не успела прикрыться.

Глаза Назара медленно расширяются.

Влажные капли стекают по моей коже, горячий пар заполняет пространство, а он… Он стоит на пороге, высокий, в темной футболке и джинсах, и ошарашенно смотрит прямо на меня.

Мир будто завис.

Я не дышу.

Он тоже.

В груди резко вспыхивает паника — горячая, обжигающая. Щеки тут же вспыхивают алым, жар разливается по всему телу.

Я судорожно хватаю полотенце, прижимаю его к себе, но черт подери, кажется, уже поздно — Назар уже все увидел.

Сердце грохочет в ушах, кажется, даже воздух в ванной становится тяжелее.

— Ч-что ты… — мой голос предательски срывается.

Назар моргает, будто только сейчас осознает, что произошло. Лицо мгновенно меняется — глаза расширяются, скулы напрягаются.

— Черт, — выдыхает он, и резко отворачиваясь.

Я чувствую, как меня буквально прожигает стыд. Такого позора в моей жизни еще не было.

— Прости, — глухо бросает он и, наконец, закрывает дверь.

Я стою посреди ванной, вцепившись в полотенце, и чувствую, как сердце бешено колотится.

Все. Теперь мне точно никогда не забыть этого позора.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 5. Назар

Я захлопываю дверь и бью себя по лбу. Сердце стучит, как бешеное, а в голове мелькает образ, от которого сносит башню.

Горячо.

Блядь.

Я веду себя так, словно впервые бабу голую увидел. Но это не просто баба. Это Рая. Рая, у которой нежная, гладкая кожа, тонкая талия, изгибы, от которых у нормального мужика сносит башню. Все это мелькнуло перед глазами в один неожиданный миг, как кинематографическая вспышка, и оставило после себя возбуждение, которое никак не гаснет.

Черт.

Мне срочно нужен холодный душ.

Только вот проблема.

В душе — она.

Я делаю несколько глубоких вдохов. Ну все, хорош. Контролируй себя. Выдох. Вдох. Но член налился и уперся в ширинку, будто отказываясь уступать место здравому смыслу.

Я сжимаю кулаки, впечатывая ногти в ладони, и заставляю себя отвести взгляд от двери ванной.

Я резко разворачиваюсь, выхожу в коридор и направляюсь на кухню.

Вода. Мне нужна ледяная вода.

Открываю холодильник, хватаю бутылку и прикладываю ко лбу. Не помогает. Делаю несколько жадных глотков — бесполезно.

Господи, мне двадцать шесть, а я стою тут, как долбаный подросток, которого срубило от первого же намека на голую женскую грудь.

Я скриплю зубами и снова пытаюсь вытолкнуть из головы ощущение, что ее кожа была бы горячей под моими пальцами.

Черт.

Нужно проветриться.

Я хватаю сигареты, выхожу на террасу и, пока закуриваю, повторяю про себя, как мантру:

Рая под запретом. Она — сестра друга. Ее нельзя портить. Запомни это, идиот.

Немного успокоившись — насколько это вообще возможно в такой ситуации, — я направляюсь в гостиную искать мать. Полное спокойствие. Никаких тревог.

В отличие от меня.

Она в гостиной, с книгой и чашкой чая.

Я останавливаюсь напротив, скрещиваю руки на груди.

— Мам, — начинаю спокойно. — Ты же сказала Рае, что у нас смежная ванная комната?

Она поднимает голову, моргает, будто не сразу понимая, о чём я.

— А?

Я сжимаю челюсть.

— И что дверь с моей стороны надо закрывать, когда она ею пользуется?

Мамины глаза расширяются. Она резко ставит чашку, встает.

— Ой… забыла.

Ну, это я уже понял.

Я сжимаю челюсть, но внешне остаюсь спокойным.

— Ладно, я сам предупрежу.

Хотя вообще-то в этом уже нет никакой надобности. Она наглядно все поняла десять минут назад.

Мне срочно нужно выметаться из дома, потому что если я останусь…

Я качаю головой, хватаю ключи и направляюсь к выходу.

— Мне нужно идти. Буду поздно.

Мама хмурится.

— Что-то случилось?

Да, мать. Твой сын стоит на грани того, чтобы сотворить херню века.

Но вслух говорю:

— Нет, просто дела. Буду поздно.

Пауза.

Потом, не удержавшись, усмехаюсь:

— Ты же всегда о дочке мечтала. Вот тебе шанс примерить на себя роль матери. Свози ее куда-то, развлекитесь, как это девочки обычно делают.

Мама закатывает глаза, а я е открываю дверь и выхожу. Свежий воздух не помогает.

Вот это друг мне подкинул проблему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 6. Рая

— Может, в торговый центр съездим?

Я моргаю, переводя взгляд на Оксану Рудольфовну. Сначала даже не понимаю, всерьез ли она. Я собиралась тихонько отсидеться в своей комнате после того, что произошло. Я все еще чувствую глубокий стыд и мне страшно встретиться с Назаром. Честно говоря, проскользнула даже мысль вызвать такси и тихонько сбежать из этого дома, лишь бы с ним не видеться.

— Вам не нужно обо мне беспокоиться, — смущенно улыбаюсь я.

— Глупости, — мягко отмахивается она. — Ты же гостья. Да и после дороги всегда полезно размяться, проветрить голову.

Я не спорю.

Во-первых, она действительно приятная женщина — ухоженная, элегантная, с какой-то материнской теплотой в голосе. Во-вторых, хоть я и не фанатка шопинга, но мысль провести время подальше от этого дома меня определенно радует.

— Хорошо, поехали, — соглашаюсь я. — Только дайте мне минутку, а волосы досушу.

Я быстро собираюсь. Бросаю в сумку телефон, расчёску, хватаю свою куртку. Мы выходим на улицу и идем к гаражу. Внутри стоит машина, которой я раньше не видела. Не та, на которой Назар меня встретил.

Я незаметно осматриваюсь. Но ни Назара, ни его машины нет. Он куда-то уехал и мне становится спокойней дышать. Я не решаюсь спросить у его матери вернется ли он, разве это не будет странно?

По дороге в торговый центр Оксана Рудольфовна расспрашивает меня чем я занимаюсь и где учусь.

Торговый центр огромный. Я не привыкла к таким. Людей много, но мне нравится этот ритм.

Оксана Рудольфовна уверенно ведет меня по магазинам и, если честно, мне с ней неожиданно легко. Такое ощущение, будто я прогуливаюсь с подружкой.

Когда я признаюсь, что приехала на танцевальный турнир, она хвалит мою целеустремленность.

— Это такой труд, — говорит она. — Бальные танцы — это же не просто кружок для развлечения. Это дисциплина, годы тренировок. Ты молодец, Рая.

Я смущенно улыбаюсь. Приятно, когда твое увлечение хвалят.

Мы прогуливаемся по галерее бутиков, и вдруг Оксана Рудольфовна останавливается.

— О, посмотри, какая красивая вещь, — она указывает на витрину.

Я машинально оборачиваюсь. Кофточка и правда шикарная. Бросаю взгляд на ценник и разочарованно вздыхаю. Слишком дорого.

— Давай зайдем, — прежде чем я успеваю что-то сказать, женщина хватает меня за руку и затягивает в бутик.

Я сразу чувствую себя немного не в своей тарелке.

Оксана Рудольфовна уверенно подходит к стойке, берет кофточку в руки, оценивает ткань.

— Она просто чудо, правда?

Я киваю. Кофта правда красивая. Нежный, бежево-кремовый оттенок, тонкое кружево по краям рукавов.

— Ты должна её примерить, — решительно заявляет Оксана Рудольфовна.

— Ой, нет… — я тут же мотаю головой.

Но она уже машет рукой консультанту:

— Будьте добры, вот эту в… какой у тебя размер, Рая?

Я теряюсь. Это слишком дорого. Да и столько денег с собой у меня нет.

— XS… — неуверенно выдаю я.

— XS, пожалуйста, — с улыбкой подтверждает она.

Консультант быстро уходит, а я не знаю, куда себя деть.

— Правда, не стоит… — начинаю я, но Оксана Рудольфовна смотрит на меня так, что я понимаю — шансов отказаться нет.

И вот я уже как в тумане хватаю кофточку и направляюсь в сторону примерочных.

Я стою перед зеркалом в примерочной и смотрю на свое отражение. Кофточка действительно идеальная. Я никогда не носила таких вещей. Обычно — простые джинсы, худи, кроссовки. Но сейчас я чувствую себя… по-другому. Как будто чуть взрослее.

Осторожно провожу рукой по ткани, глубоко вздыхаю. Как жаль, что я не из богатой семьи и не могу позволить себе легкомысленно тратить деньги не думая ни о чем, как многие мои одногруппницы.

Отодвигаю штору, выхожу к Оксане Рудольфовне. Она тут же одобрительно кивает.

— Боже, Рая, да она создана для тебя! Мы ее берем, — кивает она консультанту.

Я сразу напрягаюсь.

— Нет, подождите, я… Это слишком дорого.

— Ну и что? — Оксана Рудольфовна удивленно приподнимает брови. — Это будет мой подарок тебе.

Я чуть не поперхнулась воздухом.

— Нет, вы что! Не нужно! — даже руками замахала.

— Рая, — она тепло смотрит на меня, — я настаиваю.

Я растерянно перевожу взгляд с нее на рукава кофточки. Ну нет, это неправильно. Я не привыкла, чтобы мне что-то дарили. Особенно такие дорогие вещи.

— Мне неудобно… — пытаюсь снова отказаться.

— Тогда считай это подарком на Новый год, всего ведь несколько недель до него осталось, — Оксана Рудольфовна подмигивает. — Или благодарностью за то, что составила мне компанию.

Я чувствую, как щеки заливает краска. Но спорить больше не решаюсь. Кофточка и правда потрясающая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Когда я смущенно принимаю пакет с покупкой, тихо говорю:

— Спасибо большое…

— Носи с удовольствием, милая, — улыбается она.

***

Когда мы возвращаемся домой, я первым делом падаю на кровать. Включаю разряженный телефон и тут же замечаю новое сообщение.

Женя.

Я резко сажусь, сердце начинает стучать чуть быстрее.

«Рая, сегодня собираемся с ребятами в клубе. Присоединяйся.»

Клуб.

Сердце делает кульбит. Неужели он меня серьезно куда-то пригласил?

Я давно влюблена в Женю. Раньше он был партнером по танцам Аньки, но та неожиданно залетела в девятнадцать лет и вот уже год, как мы с ним в паре. Он чертовски красивый, но я ни разу так и не решилась позвать его на свидание.

И вот сейчас…

Я чувствую, как внутри все переворачивается. Не раздумывая, печатаю ответ.

«Конечно! Где и когда?»

Такой шанс я точно не упущу.

Глава 7. Назар

Я лениво выдыхаю дым, наблюдая, как он тянется вверх, растворяясь в полумраке. Кальян расслабляет, разливается по телу тягучей волной, замедляет мысли.

Рядом несколько друзей, они что-то обсуждают, но я не особо вслушиваюсь. Пара эффектных девочек напротив, обе в обтягивающих платьях, обе с идеальными телами, и обе явно не против моего внимания. Одна из них, блондинка с чувственными губами, лениво играет локоном, иногда наклоняется ближе, смотрит прямо в глаза, словно проверяет, как далеко можно зайти.

Обычный вечер. Спокойный, насколько вообще может быть спокойно в ночном клубе.

Я беру телефон со стола, мельком проверяю экран. Ничего срочного.

Откидываюсь на диван, потягиваюсь, собираюсь снова затянуться, но в этот момент телефон начинает вибрировать в руке.

Я опускаю взгляд.

Витёк. Неужели наконец-то решил убедиться, что с его сестренкой все в порядке?

— Сейчас вернусь, — бросаю друзьям и направляюсь в конец зала.

Прохожу мимо барной стойки, ловлю пару заинтересованных взглядов, но не торможу. Открываю дверь в коридор, тут уже тише, басы не так давят на уши.

Захожу в мужской туалет, закрываю за собой дверь, прислоняюсь спиной к стене и, наконец, принимаю вызов.

Звукоизоляция здесь отличная. Музыку почти не слышно.

— Алло.

— Назар, — голос Вити звучит бодро, несмотря на разницу во времени. У него там сейчас если не ошибаюсь семь утра. — Ты не спишь?

Я усмехаюсь.

— А ты как думаешь?

— Ну да… Клуб, кальян, девочки?

Я хмыкнул.

— Догадливый.

— Короче, я недолго, отвлекать не буду. Как там Рая?

Ну вот и причина его звонка и моей бессонницы. Рая.

Я закрываю глаза, стискиваю переносицу, но перед глазами снова всплывает этот долбаный момент. Ванная. Пар. Горячая вода стекает по её телу. Влажная кожа, гладкая, блестящая. Капли бегут по изгибам.

Чёрт.

Я резко втягиваю воздух через нос, возвращая себя в реальность, но наваждение не спадает.

— Назар? — Витёк кашляет в трубку.

— Всё нормально, — бросаю я, чуть грубее, чем надо. — Она в порядке. Жива, здорова, не потерялась. Скорее всего спит в тепленькой кроватке.

— Она там не выносит тебе мозг? — смеётся он.

Выносит.

Но не так, как ты думаешь, Витёк.

Она влезла мне в голову. Чёртовым наваждением. Как липкая дрянь, от которой не отмыться. С каких пор мне вообще не хватает выпивки, чтобы выбить женщину из головы?

Я раздражённо проводжу рукой по затылку.

— Назар? Ты там вообще живой?

— Живой, — рычу в трубку.

— Ага, ясненько… — Витёк усмехается. — Похоже уже в стельку.

Ещё бы.

— Ладно, хер с ним. Спасибо, что согласился за ней присмотреть.

— Да без проблем.

— Просто я боялся, что этот мудак что-то натворит. А она у меня девка совсем наивная и простая.

Я напрягаюсь.

— Какой мудак?

— Её новый партнер по танцам.

Я молчу, а он продолжает:

— Не нравится он мне, скользкий тип. Райка же влюбилась по уши, блин. Я боюсь, как бы сестру не обидел и девку не испортил.

Чувствую, как внутри поднимается какое-то странное раздражение.

— Ты мне это раньше сказать не мог? — зло рычу я.

— Так а ты что сделать сможешь? Короче, просто поглядывай за ней, ладно? Чтоб нигде не шлялась. Устрой ей там экскурсию какую по городу, на фильмец пусть сходит.

Я сжимаю челюсть.

— Ладно.

— Ну всё, давай, не буду отвлекать.

— Давай.

Я сбрасываю вызов, убираю телефон в карман и смотрю на свое отражение в зеркале.

Рая влюблена. Что-то внутри нехорошо сжимается.

Эти слова крутятся в голове, забиваются под кожу, врезаются в череп. Челюсти сжаты так, что сводит скулы. Чёртово, необъяснимое бешенство растекается по телу, забирается в каждый мускул, в каждую жилу.

Какого хрена?

Какого хрена мне вообще не всё равно?

Я стискиваю кулаки, упираюсь ладонями в раковину.

Не моё это дело. Чего я вообще завелся? Черт его знает.

Я убираю телефон в карман, тут дверь в уборную распахивается, впуская на пару секунд ревущую музыку.

Входят двое парней. Голоса пьяные, громкие. Не услышать их разговор было бы сложно.

— Ну как тебе телка? — ржет один.

— Зачет, — ухмыляется второй.

Я криво усмехаюсь. Разворачиваюсь, собираюсь уходить, но следующая фраза заставляет меня задержаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Реально собираешься Райку уложить сегодня?

— Не сегодня, — второй парень противно хмыкает. — Она же наверняка девственница. А завтра у нас турнир по бальным танцам.

Бальные танцы? Рая? Я резко торможу, поворачиваю голову.

— Я собираюсь взять призовое место, у нас есть все шансы. Но вот после турнира… — он мерзко смеется.

Что-то внутри меня сжимается в тугой, колючий комок. Не знаю, почему.

"Она же наверняка девственница."

"Но вот после турнира…"

Слова капают, как яд. Каждое слово — удар по вискам, по нервам, по самоконтролю. Я стою, смотрю на этих двоих и чувствую, как меня выворачивает. Внутри меня взрывается что-то тёмное, горячее, неуправляемое.

Это просто совпадение. Гребаное совпадение.

Я глубоко вдыхаю, подавляя раздражение, и выхожу. Телефон снова оказывается в руке.

Пальцы быстро набирают сообщение.

Я: Как вы там?

Отправлено маме. Жду ответа. Ноль реакции.

Что за херня? Они уже спят? Сейчас одиннадцать ночи, не так уж поздно. Я снова смотрю на экран, но нет никакого ответа. Дерьмовое чувство усиливается.

Я: Мам, ты тут?

Раздражённо скриплю зубами, убираю телефон в карман и возвращаюсь в зал.

Я занимаю своё место, хватаю трубку кальяна, делаю глубокую затяжку, но расслабление не приходит. Вкус дыма противно бьёт в горло.

Блядь.

Меня всего трясёт изнутри.

От злости. От раздражения. От какого-то грёбаного чувства, которое я даже не могу нормально объяснить.

ГЛАВА 8. Назар

Я стою у поручней второго этажа и смотрю вниз.

Толпа движется в такт музыке, а мне почему-то неспокойно.

Я должен расслабиться. Отвлечься. Вернуться к своим друзьям, к девушкам, которые не прочь провести со мной ночь.

Но нет.

Внутри что-то скребется. Какая-то тревога. Хочется рвануть домой и убедиться, что Рая спит в своей кровати. Я ведь Витьку пообещал, что за ее сестренкой присмотрю, а я всегда и во всем очень ответственный. Ладно, пора валить.

Я раздраженно выдыхаю, провожу рукой по лицу, разворачиваюсь к столику и тут же замираю как вкопанный.

Недалеко от нас, в компании тех самых парней сидит Рая.

Яркий макияж. Короткая юбка. Улыбка до ушей. И этот урод рядом с ней. Практически пожирает ее взглядом.

Руки сами сжимаются в кулаки. Какого хрена она здесь делает?

Я даже не успеваю подумать, что черт подери делаю сам, прежде чем уже двигаюсь в ее сторону.

Ублюдок нагло кладёт руку ей на спинку стула, приближается, что-то говорит ей прямо в ухо, и Рая смеётся, наклоняя голову вбок.

Блядь.

Меня накрывает.

Злость, раздражение, чистая, необузданная ярость хлещут по венам, срывают тормоза.

Я больше не думаю.

Не анализирую.

Просто двигаюсь.

Вижу, как этот урод наклоняется ещё ближе, как его рука скользит по спинке её стула к талии.

Внезапно она меня замечает. Глаза расширяются. Пугается. Улыбка слетает с лица. Она так и не доносит до губ стакан с коктейлем, а резко ставит его на стол. Будто боится, что я настучу брату.

Блять. Сколько ей вообще лет? Я же так и не спросил, когда говорил с Витьком.

Я останавливаюсь рядом с ее столиком. Рая молча пялится на меня. Парень рядом — тот самый, который обещал трахнуть горячую цыпочку после турнира, — откидывается на спинку дивана и смотрит на меня с ухмылкой.

— Чего надо? — бросает он. Хотя в клубе долбит громкая музыка, мне удается считать слова по губам.

Я даже не удостаиваю его взглядом. Наклоняюсь к Рае, чтобы она могла меня услышать. Тут же в нос ударяет ее дурманящий запах, а я замечаю как ее кожа мгновенно мурашками покрывается. Я почти рычу:

— Встала. И на выход.

Голос звучит грубо, требовательно. Обычно я не позволяю себе такого тона. Не мой стиль. Но сейчас я не могу сдержаться.

Рая явно не ожидала меня здесь увидеть. Я вижу это по ее глазам. Она не просто удивлена — она в шоке. А еще, кажется, не понимает, что именно вывело меня из себя и почему я вдруг так с ней разговариваю.

Но я и сам не знаю, почему, черт возьми, я злюсь, увидев ее рядом с парнем.

Я ведь не брат ей, не муж, не хрен с горы, чтобы вот так командовать.

Но стоит мне представить, что этот урод рядом с ней уже все распланировал, что она по уши влюблена в него и доверяет, даже не подозревая, насколько он гнилой…

Меня это выбешивает.

Она не двигается. Парень, сидящий рядом, тот самый танцор, недовольно щурится.

— Эй, ты кто вообще?

Я перевожу на него взгляд.

Кто я? Тот, кто тебя сейчас разобьёт к чёртовой матери, если ты не закроешь пасть.

— Убирайся, мужик, — продолжает он, ухмыляясь. — Девушка с нами.

Я смотрю на него сверху вниз, холодно, без эмоций.

— Вставай, Рая, — повторяю я, но она всё ещё не двигается.

Блядь.

Она реально не понимает? Не видит, кто рядом с ней? Гребаная наивность.

— Эй, урод, — голос танцора становится громче, наглее, — у тебя проблемы?

Я сейчас вижу перед собой двух петушков, которые возомнили, что в этом клубе им все можно.

Но я не забываю, зачем пришел.

Рая.

Она напряглась, переводит взгляд с них на меня, губы плотно сжаты. Она смущена. Я уже собираюсь что-то сказать, но она не выдерживает первой.

— Да прекратите вы, — резко говорит, выдыхая. — Уже поздно, нам реально нужно идти. Завтра конкурс. Нужно выспаться.

Она встает, поправляет задравшееся платье. Все происходит за секунду. Она теряет равновесие, делая шаг ко мне, а я инстинктивно двигаюсь вперед, подхватываю ее за талию.

Она падает прямо в мои объятия. Мягкое теплое тело. Запах духов, кожи, шампуня… И алкоголя.

Я сжимаю челюсть, держу ее сильнее, чтобы не упала. И тут же ловлю себя на том, что меня ведет. Эта чертовка слишком близко.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 9. Рая

Назар тянет меня к выходу, его ладонь горячая, сильная, пальцы впиваются в кожу так, что, кажется, останутся синяки. Мне больно, но я не сопротивляюсь.

Почему?

Потому что вместе с этой болью приходит что-то другое — что-то, от чего по телу разбегаются крошечные разряды тока, от чего дыхание сбивается, а сердце пропускает удары.

Я не понимаю, зачем он это делает.

Почему он так зол?

Но боюсь спросить.

На самом деле я в шоке. Я сбежала сюда, чтобы не встретится с ним в доме и посмотрите чем все закончилось? Какая вообще была вероятность пойти в тот же ночной клуб, что и он?

Он так странно ведет себя. Почему разозлился, увидев меня? Что вообще не так?

Я пытаюсь держать голову прямо, но мир слегка плывёт.

Дурацкий коктейль. Я не пью, но Женя уговорил.

"Да ладно тебе, расслабься, всего один коктейль."

И вот этот «один» дал по мозгам так, что под ногами всё шатается, а мысли путаются. Но даже если бы я была абсолютно трезвой, разве мне было бы легче?

Рядом Назар.

Горячий, злой, сжимает мою руку с такой силой, что кровь стучит в висках.

Воздуха не хватает.

Я моргаю, но перед глазами только он.

На парковке он достаёт брелок, фары машины вспыхивают, а потом он распахивает переднюю дверь и, даже не смотря на меня, грубо толкает внутрь.

— Назар… — мой голос срывается, но он не слушает.

Просто захлопывает дверь.

Громко.

Резко.

Так, что я вздрагиваю.

В груди всё сжимается, в голове — вакуум, внутри что-то кричит, но я не могу понять, страшно мне или... слишком хорошо?

Через секунду он оказывается на водительском сиденье, пальцами вцепился в руль, челюсти сжаты, весь напряжен.

Я украдкой смотрю на него. Он словно готов кого-то убить.

Я сглатываю, ловлю смелость за хвост и спрашиваю:

— Плохой вечер?

Алкоголь придал смелости, развязал язык.

Он молчит. Пронзает меня темным, холодным взглядом. Где-то в груди все сжимается. Его голос звучит низко, хрипло:

— Пристегнись.

Я сглатываю.

В груди всё ещё глухо пульсирует от его резкости, от грубости, от того, как он смотрит на меня.

Я опускаю взгляд, пальцы дрожат, когда тянусь к ремню. Металлическая пряжка с щелчком встаёт на место, но воздух остаётся таким же плотным, тяжёлым, наполненным чем-то необъяснимым, сжимающим горло.

Назар давит на газ.

Резко.

Машина срывается с места, шины скользят по асфальту, и я от неожиданности хватаюсь за сиденье.

— Осторожнее! — восклицаю я, но он даже не смотрит в мою сторону.

Я не понимаю, что с ним.

Почему он так взбешён?

В машине тепло, темно и тихо. Я смотрю в окно, но городские огни размываются перед глазами. Алкоголь, усталость, вибрация мотора… Всё это смешивается в одну размазанную картину.

Меня клонит в сон.

Кажется, я даже отключаюсь на какой-то момент. Вздрагиваю от громкого звука, моргаю, резко очнувшись.

Назар посигналил кому-то на дороге, и теперь снова сосредоточен на управлении.

Челюсть напряжена, руки крепко сжимают руль. Я снова откидываюсь на сиденье, глубоко вздыхаю. Мне хорошо. Тепло. И как-то странно безопасно рядом с ним.

***

Когда мы наконец останавливаемся у дома, я тянусь к ручке, открываю дверь… И буквально выпадаю из машины.

Ноги не слушаются. Тело ватное. Я уже чувствую, как падаю, но в следующую секунду сильные руки обхватывают меня, удерживая.

— Черт, Рая… — Назар прижимает меня к себе.

Я резко замираю. Он тоже.

Мы стоим так несколько секунд.

Его руки всё еще на моей талии. Он близко. Слишком близко. Я слышу его дыхание, чувствую его тепло. Вижу, как дергается его кадык.

Черт.

Он такой красивый.

Взрослый.

И смотрит на меня не так, как Женя.

Воздух между нами сжимается, становится густым, вязким, словно если я вдохну слишком резко — он войдёт в меня, запутает, затянет, не оставит шанса на спасение.

Грудь тяжело поднимается, сердце стучит так сильно, что отдаётся эхом в висках. Назар не шевелится. Только сжимает мои бёдра чуть крепче, будто не решается отпустить.

Его взгляд тяжёлый. Темный. Скользит по моему лицу, по скулам, по губам.

Губы.

Боже.

Он смотрит на мои губы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И в голове взрывается паника, смешанная с чем-то другим. С чем-то опасным.

— Назар… — мой голос звучит глухо, севшим шёпотом.

Он несколько раз моргает.

Я даже не понимаю, кто первый двинулся. В один момент я просто чувствовала его дыхание, а в следующий — он прижимает меня к машине, вжимает в металл, плотно, без шанса вырваться.

Поцелуй — жесткий, голодный, без церемоний. Я не умею целоваться, но это не важно. Не важно, что я не знаю, как двигаться, что мои губы дрожат, что дыхание сбивается. Не важно, что я теряю контроль, что у меня подкашиваются ноги, а сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

Потому что Назар не оставляет мне шанса думать.

Он целует жадно, отчаянно, как будто пытался сдерживаться, но больше не может. Его пальцы сжимают мои бёдра, не давая даже мысли отстраниться.

Я утопаю в его тепле, в этом безумии, которое накрывает с головой.

Губы Назар грубые, требовательные, разрывают меня на части.

Он не просто целует.

Он забирает меня.

Я чувствую, как его ладонь скользит по моей спине вверх, запутывается в волосах, тянет назад, открывая мою шею, заставляя запрокинуть голову.

Глухой стон срывается с моих губ.

Я горю. Меня всю трясёт..

Его язык жёстко проскальзывает между моих губ, забирается глубже. У меня кружится голова. Сгребаю его футболку пальцами, пытаюсь держаться за реальность, но реальности больше не существует.

Существуют только его губы.

Его тяжёлое дыхание.

Его язык, обжигающий, хищный, бесстыдный.

Его рука, скользящая ниже по спине.

Его вкус. Горячий, терпкий.

И еще…

Я чувствую его твердость в паху. Это должно напугать меня. Должно остановить. Но вместо этого я бесстыдно трусь о него, наслаждая этим мгновеньем и чувствую как расползается по всему телу жар.

На улице дикий холод, я в тонком платье и капронках, но даже не чувствую дискомфорта, потому что горю в его руках. Я такого ни разу не чувствовала.

Всё заканчивается так же резко, как и началось. Он внезапно отстраняется. Резко, будто опомнился.

В глазах — что-то дикое, необузданное. Дышит глубоко, тяжело, будто только что вынырнул из воды.

Я смотрю на него в шоке, а потом меня накрывает смущение.

Что я наделала?

Набросилась на друга брата?!

Целовалась с ним, как последняя…

Я резко отворачиваюсь, обхватываю себя руками. Наверное, он теперь думает, что я какая-то доступная девка, которая липнет к первому встречному мужику.

Его голос жесткий, холодный. Он игнорирует мой взгляд.

— В комнату. Ложись спать.

Я вся сжимаюсь. Не спорю. Просто киваю и, опустив голову, иду к двери.

Назар же садится в машину. Я слышу резкий звук двигателя. Поворачиваюсь, когда его машина уже выехала за ворота.

Девочки, сегодня действует скидка на мою подписку "Развод. Искупление грехов". Присоединяйтесь, если еще не там)))

ГЛАВА 10. Рая

Утро.

Я медленно поднимаюсь с кровати, натягивая на себя плед, будто он может защитить меня от воспоминаний о вчерашнем.

Господи, что я натворила?!

Ноги подкашиваются. Я боюсь выйти из комнаты. Боюсь встретиться с ним. Как теперь вообще смотреть ему в глаза? Но голод все-таки побеждает стыд, и я осторожно спускаюсь вниз.

На кухне пахнет свежим кофе, тостами. Слава богу, Назара нет, иначе я бы провалилась сквозь землю.

— Доброе утро, милая, — тепло встречает меня Оксана Рудольфовна, ставя передо мной тарелку с завтраком.

— Доброе, — я сажусь, смущенно поправляя волосы. Знала бы эта женщина, как я вчера пыталась соблазнить ее сына, не была со мной такой милой!

Ем молча, время от времени кидая тревожные взгляды на вход. А вдруг он все-таки появится?

Когда заканчиваю, благодарю хозяйку дома и осторожно говорю:

— Мне уже нужно ехать. У меня в час дня начинается соревнования, а я даже не накрашена.

— Конечно, — кивает она. — Я попрошу Назара тебя отвезти.

Меня словно током бьет.

— Нет! — я в паник поднимаю на нее взгляд. — Нет-нет, не надо!

Оксана Рудольфовна смотрит на меня с недоумением.

— Ну, ты же город совсем не знаешь. Да и так удобнее, чем на такси.

— Я разберусь, правда! — я машу руками, вставая из-за стола. — Мне совсем не сложно…

— Я отвезу ее.

Голос за спиной. Низкий. Глухой. Холодный.

Я замираю. Боюсь даже повернуться. Не после того, что было вчера. И тут же чувствую, как что-то резко проваливается в животе.

Назар стоит в дверном проёме с хмурым выражением лица, тёмные волосы немного взъерошены, в глазах напряжение. Он выглядит уставшим. На нём слегка помятая чёрная футболка и джинсы.

Я чувствую, как в груди поднимается паника, руки автоматически вцепляются в край кофты, словно это хоть как-то может меня спасти после вчерашней выходки.

— Назар, ну конечно, отвези её, — Оксана Рудольфовна, похоже, хочет моей смерти.

Я не могу остаться с ним в закрытом пространстве наедине после того, что я чувствовала, когда его губы были на моих.

— Правда, не надо, я… — начинаю я, но Назар перебивает:

— Я сказал, я отвезу.

Я киваю. Не потому, что хочу, а потому что выхода у меня всё равно нет.

Тело напряжено, пальцы холодные, сердце колотится где-то в горле.

Назар не смотрит на меня. Даже не двигается. Просто стоит в дверном проёме, всё такой же хмурый и отстранённый.

Я быстро отхожу от стола, чувствуя, как подкашиваются ноги, бегу в гостевую спальню, хватаю свою сумку, затем беру чехол с платьем, аккуратно складываю его, чтобы не помять.

Оксана Рудольфовна что-то говорит, желает удачи, улыбается, но я её почти не слышу. Всё, о чём я думаю, — как пережить эту поездку. Как сесть в машину и не взорваться от напряжения.

Я выхожу на улицу, Назар идёт следом.

Быстрым шагом направляюсь к машине. Он проходит мимо, молча открывает переднюю дверь, очевидно, ожидая, что я сяду рядом.

Но я даже не думаю об этом. Вместо того чтобы сесть на переднее сиденье, я дергаю заднюю дверь и забираюсь назад.

Я слышу, как он выдыхает, потом захлопывает переднюю дверь и садится за руль. Я вжимаюсь в угол, отворачиваюсь к окну, будто могу слиться с отражением и стать незаметной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 10.1

В машине напряжение можно резать ножом. Назар молчит. Я тоже. Он спокойно, уверенно ведет автомобиль, взгляд прикован к дороге.

Я незаметно наблюдаю за ним.

У него красивые руки, длинные пальцы. На запястье — часы. Дорогие, стильные. Он идеально спокоен, словно между нами ничего не произошло.

Мне нужно что-то сделать, чтобы исправить эту дурацкую ситуацию. Мозги работают на полную мощность. Я делаю глубокий вдох, заставляя себя заговорить:

— Прости за вчера.

Назар не реагирует, но я чувствую, как он напрягся. Я продолжаю, торопливо, неуверенно:

— Я обычно не пью… Поэтому быстро опьянела. Честно говоря, я не очень помню, что вчера произошло, — я кусаю губу, щеки заливает румянец, в машине становится слишком жарко и мне не хватает кислорода. — Но уверена, что принесла тебе хлопот.

Он молчит, долго, напряженно, потом мы встречаемся взглядами в зеркале заднего вида:

— Все в порядке.

Вот и всё.

Никаких подколов. Просто все в порядке. Как будто действительно ничего не было.

Когда мы приезжаем к месту проведения соревнований, я поспешно беру свою сумку. Назар выходит из машины и идет за мной. Я удивленно оборачиваюсь.

— Ты что, не уезжаешь?

Он отрывается от экрана мобильного, равняется со мной.

— Подожду. Домой вместе поедем.

У меня внутри все переворачивается.

— Это надолго. Мне и так неудобно, что я заняла столько твоего времени. Тебе не обязательно это делать.

— Мне и правда нечем заняться, — спокойно бросает он, небрежно убирая телефон в карман.

Чувствую его близость каждой клеточкой кожи, каждым нервом, каждым несчастным рецептором, который реагирует на него, как будто он встроенная тревожная кнопка в моей голове.

— А работа? — я слабо пытаюсь возразить, но он смотрит на меня так, будто вопрос глупый.

— Я же сказал. Отпуск.

Слово медленно проваливается в сознание, но мне оно почему-то не нравится.

Я отворачиваюсь, стискиваю пальцы на ремне сумки, словно это может дать хоть какую-то опору, хоть какой-то контроль.

Но контроля нет.

Есть только он. Спокойный, уверенный, совсем не такой, как вчера, когда его губы были на моих.

— Делай, как хочешь, — тихо выдыхаю я и быстро разворачиваюсь, направляясь внутрь здания, стараясь не думать о том, что он будет в зале во время моего выступления.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 11. Назар

Я сижу в зале и не понимаю, какого хрена здесь делаю. На кой черт мне это нужно?

Но перед глазами стоит тот разговор. У того урода сегодня планы на Раю и я намерен их разрушить. Витек просил присмотреть за сестрой, я это и делаю. Прослежу, чтобы сразу после соревнований она уехала и не встретилась с ним.

Я откидываюсь на спинку кресла, скрещиваю руки на груди. В зале шум, какие-то обсуждения, болтовня. Честно? Мне безумно скучно сейчас.

И вот она выходит. Всё остальное гаснет.

Я нахожу её среди десятков танцующих пар мгновенно, будто внутри меня встроен чертов компас, указывающий только на неё.

Рая.

Грациозная, лёгкая, совсем не та девчонка, что пару часов назад пыталась спрятаться от меня в машине.

Я не могу оторвать от неё взгляд. Чёртово зрелище. Она двигается плавно, с какой-то невесомой грацией, сливается с музыкой так, будто это не просто танец.

Будто она создана для этого.

И, мать его, я даже не знал, что она может быть такой. Тонкое, гибкое тело ловит ритм, двигается с такой уверенностью, с таким чувством, что в груди неприятно сжимается.

Я не должен так на неё смотреть.

Но не могу иначе.

Она в красном платье. Чёрт, это, наверное, неправильно — замечать такое, — но платье слишком откровенное.

Ткань облегает её идеально, подчёркивает всё, что должна подчеркнуть, разрез на бедре обнажает длинную ногу, когда она поворачивается в танце.

Я стискиваю челюсть.

Где-то в глубине мозга включается тревожный сигнал: это Рая. Сестра Витька.

Но в этом танце она женщина, на которую смотришь и…

Я стискиваю кулаки. Отрываю взгляд. Пытаюсь дышать ровнее, но это чертово зрелище не стирается перед глазами.

Единственное, что меня раздражает во всей этой картине, — её напыщенный партнёр по танцам.

Он держит её слишком близко. Он кладёт руки слишком низко. Он двигается рядом с ней слишком уверенно, так, будто у него есть на это право.

Какого хрена?

Я не понимаю, это так и должно быть?

Бальные танцы — это что вообще, официально разрешенное лапание под музыку? Потому что с моей точки зрения это выглядит именно так.

Он ведёт её, наклоняет, заставляет прогибаться, потом резко притягивает обратно, их тела сталкиваются, и мне хочется сломать что-нибудь к чёрту. Она трётся о него, словно они не на турнире, а в каком-то ночном клубе.

Я дышу глубже, сжимаю пальцы на подлокотнике кресла, ощущаю, как внутри закипает что-то тёмное, хищное, необузданное.

Мне хочется подойти, взять её за руку и выдернуть нахрен из этой постановки.

Чтобы она стояла рядом со мной, а не позволяла ему так к себе прикасаться.

Гребаный ублюдок.

Я стискиваю челюсть, пальцы сами сжимаются в кулаки. Мне стоит успокоится.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 12. Рая

Я знаю, что он здесь.

Где-то в зале.

Наблюдает за мной и от этого внутри всё странно дрожит. Сколько раз я выходила на паркет? Десятки, нет сотни. Сцена, зрители, прожекторы — это моя привычная среда.

Я давно привыкла к вниманию, но сегодня всё не так.

Я чувствую себя излишне нервно. Грудь сжата, дыхание неровное, пальцы слегка дрожат, когда я прикасаюсь к партнёру, следуя за ним в танце.

Это странно. Я не должна так волноваться.

Я не вижу его, но чувствую каждой клеточкой кожи.

И это выводит меня из себя.

Мой партнёр ведёт, уверенно, слаженно, его ладонь скользит по моей спине, а я слышу только стук своего сердца.

Наконец всё заканчивается.

Дыхание сбито, адреналин все еще бурлит в крови, но самое сложное позади. Осталось ждать оценки жюри.

Мы уходим за кулисы, а потом в гримерку. Другие пары шумно обсуждают свои выступления, делятся впечатлениями, кто-то снимает видео.

Я прислоняюсь к зеркалу, стараясь перевести дух. Рядом появляется Женя.

Он доволен. Вид у него самоуверенный.

— Ну что, Райка, — ухмыляется он, заглядывая мне прямо в глаза. При этом его лицо так близко к моему, что я почти чувствую его дыхание на своей коже. Это на какое-то время стирает мысли о Назаре. — Как думаешь, возьмем первое место?

— Не знаю, посмотрим, — отвечаю сдавленно, смущенно отведя взгляд. Иногда мне кажется, что моя симпатия к нему настолько сильная, что это видят все вокруг. Включая Женю.

— Если да, нужно будет это отметить.

— Мы и так с командой договорились…

— Да зачем тебе команда? — он ухмыляется шире. — Можно вдвоем. У меня номер в гостинице неподалеку отсюда.

Я моргаю, не понимая к чему он клонит.

— Никто нам не помешает.

Он наклоняется ближе. Я чувствую его запах. Тяжелый, мужской. Но почему-то он не дурманит меня как раньше. Не так как вчера с Назаром.

Я смотрю в его глаза и впервые задаюсь вопросом: а точно ли я в него влюблена по-настоящему?

Еще два дня назад я бы запрыгала от счастья от такого предложения. Нашла бы сто причин соврать всем, выскользнуть, сбежать к нему.

Но сейчас…

Я смотрит на него виновато и чувствую, как внутри что-то тянет.

— Я не могу, — произношу мягко, поправляя и так идеально уложенные волосы.

Женя прищуривается.

— Почему?

— Меня ждут.

— Кто?

Я сглатываю.

— Я остановилась у знакомых брата. Нужно будет ехать к ним. За мной уже приехали.

Я замечаю, как его взгляд темнеет. Выражение лица вмиг меняется, от милого парня не остается ничего.

— Серьезно? — он выдыхает с раздражением. — Ты сейчас отказываешься от моего предложения?

Я молчу. А что еще сказать? Я не люблю когда на меня давят, а сейчас я ощущаю именно это. Я чувствую, как внутри что-то неприятно сжимается. Меня никогда не смущала его настойчивость, наоборот — мне нравилось, что он уверенный, решительный, напористый.

Но сейчас…

Сейчас всё кажется неправильным. Неправильным его тон. Неправильным его взгляд. Неправильным даже его прикосновение.

Раньше, когда он случайно задевал меня рукой, я чувствовала электричество на коже. А теперь — ничего. Словно одним поцелуем Назар стер все мои чувства к другим парням.

— Рая, ты вообще понимаешь, что это твой последний шанс? — он наклоняется ближе, давит. Все же он знает, что я в него влюблена. Что пыталась завоевать его внимание. Черт, я ведь старалась действовать осторожно. — Если не пойдешь со мной, то всё.

— Что «всё»? — моргая часто-часто, спрашиваю у него.

— Я приглашу Майю.

Удар прямо в сердце. Я не успеваю скрыть, как внутри всё переворачивается. Как на глазах появляются слезы. Он слишком жесток. Это явная манипуляция, чтобы не понять.

Я прикусываю губу.

— В следующий раз, — выдыхаю тихо.

Женя смотрит на меня, ухмыляется.

— Не уверен, что он будет.

Я выдавливаю из себя улыбку, вдруг понимая, что, возможно, это даже к лучшему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 13. Рая

Мы заняли первое место.

Я стою рядом с Женей, в руках кубок, вокруг вспышки камер, поздравления, аплодисменты.

Но внутри пустота.

Обычно в этот момент меня накрывало. Радость, эйфория, ощущение победы, а сегодня ничего. Я улыбаюсь, потому что все ждут этой улыбки. Но она неискренняя.

Я смотрю на Женю, и не чувствую ничего.

Раньше бы я смотрела влюбленными глазами, ловила каждую секунду рядом с ним. А сейчас мне даже не хочется говорить с ним.

После официальной части и парочки фото, я возвращаюсь в гримерку.

Я переодеваюсь, Женя тоже.

Он кидает на меня раздраженные взгляды. Я их чувствую. Напряжение между нами буквально висит в воздухе. Он хочет что-то сказать, но молчит. Я отчего-то отчетливо понимаю, что это последнее наше выступление вместе. На самом деле я и так собиралась завязывать с танцами, несмотря на то, что я с детства живу этим. Но я подала документы по программе обмена студентами, и если мне повезет — уеду на целый год в Германию. Времени на танцы просто не будет.

На улице прохладно. Я глубоко вдыхаю свежий воздух, пытаясь избавиться от этого комка внутри.

Оглядываюсь по сторонам. Назара не видно. Но он же не обязан ждать меня столько времени, хотя и сказал, что отвезет домой. Уже поздно, на улице темно. Я даже не уверена помню ли где именно припаркована его машина.

У меня нет его номера, позвонить не смогу. Я направляюсь к парковке. Глупо, но я почему-то уверена, что он здесь.

Шагаю быстрее, чем надо и сердце бьётся глухо и прерывисто. Прохожу вдоль паковки и резко замираю. Назар действительно здесь. Стоит у машины, прислонившись к капоту, скрестив руки на груди.

Как только я его вижу, сердце резко вздрагивает. Я останавливаюсь на секунду, наши взгляды встречаются. Меня пробирает дрожь.

От холода?

Нет.

От него.

Я не знаю, как это работает, но его присутствие будто смещает реальность. Вокруг всё то же самое — парковка, фонари, редкие силуэты людей, выходящих из здания, но кажется, будто пространство замкнулось только между мной и им.

Я делаю шаг вперёд.

Медленно.

Неуверенно.

Он видел как я танцую и меня это отчего-то смущает. Я останавливаюсь перед ним, чуть неловко перебираю пальцами ручку спортивной сумки, прикусываю губу, заставляю себя заговорить:

— Спасибо, что подождал…

Открываю дверцу, сажусь внутрь, пристегиваю ремень.

Через пару секунд он занимает место рядом со мной. Заводит двигатель.

Мы едем в тишине. Я смотрю в окно, но чувствую его присутствие каждой клеткой. А в отражении стекла вижу свое лицо. Яркий макияж все еще на мне. Красные губы. Раньше мне нравилось такое перевоплощение, а рядом с ним это кажется вульгарным и неуместным.

— Ты красиво танцуешь.

Его голос разрезает тишину так внезапно, что я вздрагиваю. Я медленно поворачиваю голову, ловлю его взгляд в полумраке салона.

— Спасибо, — мой голос звучит тише, чем хотелось бы.

Я не знаю, почему мне так неловко. Я выступала перед сотнями людей. Перед судьями. Перед зрителями, которые оценивали каждое моё движение. Но почему-то мысль о том, что Назар видел меня сегодня, вызывает совсем другие эмоции.

Я чувствую, как тепло поднимается к щекам, как пальцы непроизвольно сжимаются на коленях. Я отворачиваюсь к окну, но он не даёт мне спрятаться.

— Давно занимаешься?

Я сглатываю, моргаю несколько раз, пытаясь сосредоточиться на словах, а не на том, как звучит его голос.

— С детства. Лет с пяти.

Он кивает, снова переводит взгляд на дорогу.

— А с этим парнем как долго танцуешь?

Я напрягаюсь. Почему он спрашивает? Я на секунду запинаюсь, но быстро беру себя в руки.

— Чуть больше года, — произношу я, чуть понизив голос. — На самом деле это редкость, когда вот так внезапно меняют партнеров, но девочка с которой он танцевал забеременела, а мой партнер после травмы не смог полностью прийти в форму.

Назар молчит, и эта тишина звенит в ушах сильнее, чем любой разговор. Я ощущаю её кожей, чувствую, как его взгляд скользит по мне.

— Сработались? — Внезапно спрашивает он.

Я не знаю, что на это сказать. Не уверена, что вообще стоит что-то говорить. Но внутри нарастает странное напряжение, которое давит, сжимает. Почему он об этом спрашивает? Разве это не странно? И я не выдерживаю.

— Что-то не так?

Вопрос звучит слишком резко, но уже поздно.

Он поворачивает голову, не отрывая рук от руля, смотрит на меня, и от этого взгляда у меня по спине бегут мурашки.

— Я просто спрашиваю. — Его губы едва заметно дернулись, но в этом движении — ни намёка на улыбку. — Или не могу?

— Можешь, — отвечаю тихо, — просто… зачем?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он молчит. Долго. Я вижу, как его пальцы сильнее сжимают руль, слышу, как громче становится его дыхание.

И вот, когда я уже почти не надеюсь на ответ, он выдыхает:

— Просто интересно.

Я кусаю губу, не знаю, куда деть руки, куда спрятать мысли, чтобы они не были такими явными.

— Он хороший партнер, — добавляю я. Зачем? Я и сама не понимаю. Но я только подливаю масла в огонь.

— Хороший? — Назар усмехается. — Это сейчас так называют?

— Что ты хочешь этим сказать? Назар, что вообще происходит?

Назар моргает несколько раз, словно пытается сфокусироваться на дороге, и я вижу, как напрягается его челюсть.

— Да ничего, — он бросает взгляд на меня, потом снова на дорогу. — Просто подумал, насколько хорош должен быть партнёр, чтобы в конце танца приглашает свою партнершу в гостиницу.

Мир вокруг будто останавливается. Я замираю, сердце резко проваливается куда-то вниз, в самый живот. Он слышал.

Во рту пересыхает.

— Ты… — я запинаюсь. — Ты подслушивал?

Назар резко тормозит. Машина замирает у обочины, и он разворачивается ко мне, опираясь рукой на спинку сиденья. Его взгляд прожигает насквозь.

— Подслушивал? Я пришел, чтобы сказать что буду ждать тебя на парковке, Рая. И да, я услышал. И знаешь, мне плевать, как ты это назовёшь — подслушиванием, случайностью, чем угодно, но хочу дать тебе совет, как человек старше и опытней тебя — не стоит доверять таким людям. Тем более когда тобой пытаются манипулировать.

Я открываю рот, но не знаю, что сказать.

Потому что это не его дело.

Но почему внутри так дрожит?

— Разве было заметно, что я поддаюсь на его провокации? Я не такая наивная, как ты думаешь. Иначе почему я здесь с тобой, а не с ним в гостинице? А?

Мы застываем друг на против друга, напряженно вглядываясь друг другу в глаза.

Назар не отводит взгляд. Темный, тяжелый, будто пытается проникнуть под кожу, вытянуть наружу все, что я пытаюсь скрыть. И в этой тишине я слышу, как бешено стучит моё сердце.

— Я обещал твоему брату присмотреть за тобой, — медленно произносит он. — Не хочу потом объяснять почему его маленькая сестренка оказалась в номере отеля с подонком и разбитым сердцем.

Он откидывается назад, опирается обеими руками на руль, но напряжение в теле не исчезает.

— Хорошо, что ты все понимаешь. Потому что если бы ты согласилась на его предложение у меня не было бы выбора, кроме как вмазать ему.

Я фыркаю.

— Мне не нужна помощь, и надсмотрщик тоже не нужен.

А потом сама не понимаю зачем провоцирую его.

— Интересно, а как ты будешь оправдываться перед моим братом за то, что целовался с его «маленькой сестренкой»? И не ври, что это была ошибка. Я чувствовала твое возбуждение. У тебя определенно стоит на меня.

ГЛАВА 14. Назар

Я замираю. Слова Раи ударяют точно в цель, будто кулаком в живот. Тяжело, резко, без предупреждения.

И я не знаю, что сильнее — злость на неё или на себя. Потому что она права. Чёрт возьми, она права.

Моё тело предательски реагировало на неё с самого начала. На взгляд. На голос. На каждое, мать его, прикосновение.

Я молчу, стискиваю руль так сильно, что костяшки белеют.

Нужно взять себя в руки. Сказать, что она ошибается. Что была пьяна и ей почудилось. Но язык будто прирос к нёбу, а внутри — жгучая неразбериха.

Меня спасает телефон. Я выдыхаю, мельком смотрю на экран.

Димон.

Не отводя взгляд от застывшей Раи я беру трубку и принимаю вызов.

— Чего надо?

— Ты сегодня будешь?

— Где? — не сразу въезжаю о чем речь, потому что башка сейчас совершенно другим занята.

В этот момент Рая отворачивается, а светофор загорается зеленым и я снова возвращаю взгляд на дороге.

— На вечеринке.

Я снова бросаю взгляд на Раю. Витя сказал, что она влюблена в этого Женю. Этот ублюдок приглашал ее в отель, она отказала только потому что я ее ждал. Если я её оставлю одну… не сбежит ли она сбежит к нему?

— Скорее всего нет, — говорю наконец.

— Ты чего? — Димон фыркает. — Ты же хотел с Тимом встретиться, перетереть дела. Это отличная возможность.

Я сжимаю руль сильнее. Он прав. Я уже давно хочу взять здание под еще одну автомастерскую, а семья Тима как раз владеет им. Такие вопросы лучше решать не в офисе, а в неформальной обстановке.

— Ладно, ты прав. Буду.

— Ну вот, другое дело, — Димон ржет. — Кстати, Алиска тоже будет.

Я тяжело вздыхаю.

— Ебаный цирк…

Эта баба уже несколько месяцев меня преследует. Сначала это было забавно, но потом стало за гранью моей терпимости. Она не понимает слова «нет». Абсолютно.

Я провожу рукой по лицу, выдыхаю. И тут ко мне приходит сумасшедшая идея.

Рая.

Царица.

Если ее хорошенько нарядить, она любую бабу затмит. Идеальный вариант, чтобы отвадить Алиску, а еще гениальное решение как не спускать с нее глаз всю ночь. Вместо того, чтобы переживать не рванула ли она к тому мудаку, она будет постоянно у меня перед глазами.

— Ты только держись, — усмехается Димон. — Не сбежишь раньше времени, как в прошлый раз из-за этой ненормальной?

Я сбрасываю вызов и кручу руль, сворачивая с дороги.

— Мы не домой? — голос Раи тихий, осторожный. Минуту назад смотрела на меня вызывающе, вела себя как тигрица, а сейчас притихший котенок, не более.

— Нет.

Она моргает, но не задает лишних вопросов. Похоже, приступ смелости резко испарился. Ну и хорошо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

14.2

Мы паркуемся у торгового центра. Рая морщит лоб, оглядывается в окно, потом смотрит на меня.

— Зачем мы здесь?

Я на мгновение зависаю. Уже который раз за сегодня. Не к добру это.

Я и так давно не лезу в серьёзные отношения, а за секс на одну ночь Витек меня вздернет. Похоронит без суда и следствия. Нахрен мне эти проблемы?

Я откашливаюсь, отбрасываю ненужные мысли и спокойно говорю:

— Нужно выбрать тебе платье.

Она моргает, смотрит на меня с недоумением.

— Что?

— Для вечеринки.

Теперь она уже в явном шоке.

— Какой вечеринки?

— Меня пригласили, но одному идти не хочется.

Она смотрит на меня как на сумасшедшего.

— Ты шутишь?

— Абсолютно серьезно.

Она всё еще не двигается. Потом, будто только сейчас осознавая в каком виде находится, резко смотрится в зеркало.

— Нет, Назар, я не могу! — она машет рукой. — Посмотри на меня! С этим макияжем я выгляжу странно.

Я хмыкаю.

— Выглядишь супер.

Она открывает рот, потом захлопывает его.

— Ты просто издеваешься. Он слишком яркий для этого места.

— Нет.

Она подозрительно на меня смотрит. Но я просто открываю дверь и выхожу. Через секунду она тоже.

Я целеустремлённо иду вперёд, не оборачиваясь, не объясняя ничего лишнего. Сзади слышу её неровные шаги. Быстрые, лёгкие. Она спешит догнать меня.

В торговом центер полно людей, я хватаю за руку Раю, когда она отстает. Её ладонь оказывается в моей — маленькая, тёплая, нежная. И я будто получаю удар током. Её пальцы такие тонкие, изящные, и кажется, будто они созданы для того, чтобы быть в моей руке.

Я не поворачиваюсь, не смотрю на неё, но чувствую, как пульсирует кровь под её кожей. И это заводит. Греет до боли.

Я веду её к бутику, всё ещё не отпуская, и знаю — она чувствует это напряжение так же остро, как и я.

Я вхожу внутрь, коротко киваю девушке-консультанту, которая бросает на нас заинтересованный взгляд, и веду Раю за собой.

— Назар... — она запинается, её голос дрожит. — Ты уверен, что нам… сюда?

Она осматривается, и я вижу, как она замирает. Рая медленно скользит взглядом по залу и выглядит… потерянной. Слишком маленькой. Слишком смущённой.

Но красивой. Чертовски красивой.

Я останавливаюсь, смотрю на неё сверху вниз, ощущая, как в груди снова начинает нарастать это странное, необъяснимое чувство.

— Иди в примерочную, — мой голос тихий, но твёрдый. — Я выберу для тебя платье.

Рая резко оборачивается, глаза расширяются.

— Что? Назар, нет…

Я делаю шаг ближе, кладу ладонь ей на спину, направляю к примерочной.

— Тсс, — шепчу я у самого уха, и вижу, как она резко вздрагивает. — Иди давай.

Она стоит, колеблется, косые взгляды персонала, похоже, заставляют ее быстрее скрыться за шторкой. Согласен, наша парочка сейчас странно выглядит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 15. Рая

Я стою в примерочной, вцепившись в край шторки, и никак не могу прийти в себя. Сердце стучит быстро, неравномерно, как будто пытается вырваться наружу.

Что я вообще здесь делаю?

Я опускаю взгляд на свою одежду — удобные джинсы, простая футболка, макияж после долгого дня чуть размазан.

Я не успеваю додумать, как за шторкой слышится голос Назара, низкий, спокойный:

— Примерь.

Я замираю. Его рука появляется из-за шторки, в ней — три платья. Я машинально беру их, пальцы дрожат, когда касаюсь гладкой, прохладной ткани.

Он не уходит. Он ждёт.

— Давай, — добавляет он. И его голос звучит так, что отказывать просто невозможно.

Я сглатываю, секунду просто стою, вцепившись в ткань, потом всё же решаюсь. Снимаю свою одежду, и меня обдаёт волной неловкости. Голая. Перед ним. Пусть и за шторкой, но всё равно — слишком обнажённая, слишком открытая.

Выбираю первое платье — короткое, облегающее, тёмно-синее. Осторожно натягиваю, ткань ложится по фигуре. Я замираю перед зеркалом.

Вроде… неплохо? Я делаю глубокий вдох, открываю шторку и выхожу. Смущённо опускаю взгляд, не решаясь сразу смотреть на него.

И только потом поднимаю глаза.

Назар скользит по мне быстрым взглядом.

— Это точно нет, — сухо говорит он.

И всё.

Я резко замираю, а потом чувствую, как жар поднимается от шеи к щекам. Слишком горячо. Слишком стыдно.

Я так плохо выгляжу?

Мгновенная волна неловкости, как плевок в лицо. Резкая, колючая. Я не знаю, что сказать, поэтому просто дергаю за шторку и резко её закрываю.

Стою в этой крошечной примерочной, пальцы стискивают ткань на талии. Дышу быстро.

Это унижение. Прямо какое-то унижение.

Глупо, но в горле вдруг встает ком. Почему-то хочется просто снять это платье, вернуться в джинсы и уйти. Я закрываю глаза, пытаясь унять дыхание.

"Он же просто сказал правду. Чего ты так вспыхнула? Это ведь не было обидой. Просто… просто не то платье."

Но внутри все равно болит. Потому что я хотела понравиться. Хотела увидеть в его взгляде восхищение. И не получила.

Медленно снимаю платье. Следующее платье чёрное, сшито из кожи.

Не откровенное, нет. Строгое, элегантное. Длина — до колен, небольшой вырез на бедре. Ткань ложится по телу идеально, подчёркивает изгибы.

Красиво.

Слишком красиво.

Я кручусь перед зеркалом, не решаясь открыть шторку.

— Ну что там? — наконец доносится из-за занавески его голос, нетерпеливый, чуть раздражённый.

Я сглатываю, собираю волю в кулак… Но не успеваю ответить. Шторка резко отдёргивается, и он врывается в это тесное пространство примерочной, вышибая из груди весь воздух.

— Эй! — вырывается у меня. — А если бы я была не одета?!

Но он только ухмыляется. Смотрит на меня так, что по коже бегут мурашки.

— Разве я уже не видел всё? — спокойно бросает он.

Я задыхаюсь. Он намекает на случай в ванной. Я ощущаю, как вспыхивают щёки, как дрожат пальцы, как перехватывает дыхание.

— Ты… — я не знаю, что сказать. Возмутиться? Что вообще говорить в такие моменты?

Но он молчит. Проходится еще раз по мне взглядом. Сначала смотрит в глаза. Потом — на губы губы. Плечи. И ниже. Намного ниже.

Я чувствую, как жар поднимается по телу, как в животе скручивается тугой, колючий узел.

— Это подойдёт, — хрипло говорит он, голос чуть ниже, чем обычно. — Снимай его, — бросает коротко. — Я пока расплачусь, а ты одевайся.

И исчезает.

Снимай.

Это прозвучало так… двусмысленно.

Слишком горячо.

Я смотрю на себя в зеркало, на своё отражение. На платье. И на лицо, которое пылает стыдом. Я не понимаю, что за черт возьми происходит между нами. Он взрослый опытный мужчина, а я в таких делах совершенно не разбираюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 16. Рая

Мы едем молча. В салоне тихо настолько, что я слышу собственное дыхание. Стараюсь смотреть в окно, но всё равно кожей чувствую его взгляд. Назар молчит, и от этого напряжение только растёт.

— Ты всегда такая тихая, или только со мной? — наконец произносит он негромко, паркуясь у дома.

Я чуть вздрагиваю от его низкого голоса, поворачиваю голову и натыкаюсь на изучающий взгляд. В сумраке его глаза кажутся почти чёрными, непроницаемыми и холодными.

— Просто устала, — стараюсь ответить равнодушно, хотя сердце уже стучит как сумасшедшее.

Я стискиваю пальцы, чувствуя, как по спине пробегают мурашки. Назар смотрит прямо в глаза ещё секунду, а потом отворачивается, усмехаясь уголком губ.

— Через полчаса выезжаем. Успеешь собраться?

— Да, — отвечаю, глотая ком в горле.

Когда мы заходим в дом, я только успеваю сделать пару шагов, как резко замираю.

В коридоре мама Назара. С чемоданом. На лице — усталость, в глазах — тревога. Я моргаю, не сразу понимая, что происходит.

— Вы куда-то собираетесь? — мой голос звучит растерянно.

Мама Назара поднимает взгляд и легко улыбается, будто всё в порядке. Но я вижу напряжённые пальцы, сжимающие ручку чемодана.

— Домой, куда же ещё?

Я непонимающе смотрю на Назара.

— Ты же до субботы собиралась остаться, — говорит он, бросая ключи от машины на полку у входа и снимает обувь.

Оксана Рудольфовна качает головой.

— Прости, сынок. В компании возникли кое-какие трудности, нужно срочно возвращаться. Всё на мне.

Что? Как вернуться? Куда вернуться? Разве они с сыном не живут в одном доме и в одном городе? Что вообще происходит?

— Мне было очень приятно познакомиться, Рая, — мягко говорит мама Назара, подходя ко мне ближе.

— Мне тоже, — я стараюсь улыбнуться, но внутри всё дрожит, как осиновый лист.

— Надеюсь, мы ещё встретимся, — добавляет она и на прощание легко касается моей руки, а потом поворачивается к Назару.

— Я отвезу, — негромко говорит он, но его мать только качает головой.

— Не надо, сынок. Я уже вызвала такси, оно почти у дома.

— Хорошо, давай чемодан, я помогу.

Они направляются к двери, и я остаюсь стоять одна, чувствуя, как с каждой секундой на меня будто обрушивается невидимый груз.

Я слышу, как хлопает входная дверь, потом голос Назара…

И всё. Тишина.

Я стою посреди коридора. Одна. И вдруг понимаю, насколько всё изменилось.

Он живёт один.

Один.

И теперь в этом доме — только мы.

До сих пор всё было как-то проще. Я знала, что где-то неподалёку его мать, что кто-то есть рядом, кто сможет удержать эту зыбкую грань между мной и Назаром. Между тем, что было, и тем, что только может произойти.

Но сейчас?

Сейчас я чувствую, как будто стою на краю чего-то опасного.

Мы будем одни. В этом доме. Без свидетелей. Это пугает и манит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

16.2

Я захожу в свою комнату и закрываю за собой дверь, прислоняясь к ней спиной. Вдох. Выдох. Но легче не становится.

Сердце всё ещё стучит, глухо, бешено.

Я подхожу к зеркалу, смотрю на своё отражение. Макияж, который ещё недавно казался удачным, теперь режет взгляд. Слишком ярко. Слишком вульгарно. Не моё. Не рядом с ним.

С раздражением хватаю влажные салфетки, резко, почти зло стираю помаду, потом тушь.

Я отбрасываю использованные салфетки, иду в душ.

В этот раз, прежде чем раздеться, я медленно оборачиваюсь и смотрю на дверь. На ту самую — со стороны комнаты Назара.

И не раздумывая, поворачиваю защёлку.

Щелчок.

Теперь дверь закрыта. На этот раз я всё предусмотрела.

В голове сразу вспыхивает его взгляд. Вспоминаю, как он стоял в дверях, как скользил глазами по моему телу, по коже, которая была обнажена больше, чем я бы хотела.

Нет.

Такого больше не будет.

Включаю воду, захожу в душ, подставляю лицо под горячие струи. Смываю лак, что склеил волосы намертво.

Я оборачиваюсь в полотенце, натираю тело кокосовым баттером.

У зеркала наношу лёгкий вечерний макияж. На губы — нейтральный блеск. Всё. Никакой лишней яркости. Никакой вульгарности. Я останавливаюсь перед кроватью, где лежит платье.

Одеваюсь и смотрю в зеркало. Я выгляжу великолепно. Даже чуточку взрослее, чем есть на самом деле. Последних штрих — туфли на высоких каблуках. Мои ноги теперь нереально длинные, стройные. Я ощущаю себя настоящей принцессой. Делаю несколько фото в зеркале, успеваю даже запостить в свои социальные сети, когда раздается стук в дверь.

Я вздрагиваю, сердце проваливается куда-то вниз. Смотрю на время. Пора.

Я открываю дверь, не задумываясь, и на мгновение мир останавливается.

Мы зависаем друг на друге, застыв, будто кто-то нажал на паузу. Я встречаю его взгляд и почти физически ощущаю, как он скользит по мне, медленно, внимательно, обжигающе. От головы до ног.

В глазах Назара темнеет. Я знаю этот взгляд. В нём — желание. Первобытное неприкрытое. В нём слишком много того, от чего кожа покрывается мурашками, а внутри нарастает опасная дрожь.

Назар тоже выглядит чертовски хорошо.

Черные джинсы, белая рубашка, верхние пуговицы расстегнуты, и эта деталь бросается в глаза больше, чем должна. Я невольно задерживаю взгляд там, где начинается загар его груди.

Почему хочется сделать шаг ближе? Почему хочется сжать ткань его рубашки и провести носом по его шее?

Я резко выдыхаю, отгоняя от себя этот образ.

— Готова? — его голос звучит чуть ниже, чем обычно. Безумно хрипло и сексуально.

Что вообще со мной происходит в его присутствии?

— Да, — тихо отвечаю.

Он отступает, давая мне пройти. Я выхожу в коридор и почти ощущаю, как его взгляд скользит по спине, по ногам, зацепляется за изгиб бедер.

— Неплохо, — наконец произносит он. — Это платье действительно идет тебе.

Я сглатываю, не оборачиваясь.

— Спасибо. Ты… — я делаю паузу, пытаясь подобрать слова, которые не будут звучать слишком личными, слишком неловкими. — Тоже хорошо выглядишь.

— Знаю.

Не оборачиваясь, я иду к выходу.

Его уверенность бесит. Но и заводит.

Я спускаюсь по лестнице, чувствуя на себе его взгляд. Лёгкий, обжигающий, заставляющий кожу покрываться мурашками. И чем больше я стараюсь не думать о нём, о том, как он смотрит… тем сильнее всё это пронзает меня.

В коридоре мы останавливаемся. Назар хватает со столика ключи, проверяет телефон. Я стою рядом, стараясь выглядеть спокойно, но внутри всё дрожит.

Снаружи прохладно. Лёгкий ветер касается открытых плеч, и я ёжусь. Тут же мне на плечи ложится легкая ткань. Это пиджак Назара. Я цепляюсь пальцами за край, незаметно делаю глубокий вдох, втягивая в легкие его аромат.

Он открывает передо мной дверцу машины, дожидается, пока я усядусь.

И когда я пристёгиваюсь, он наклоняется чуть ближе, его рука скользит к ремню безопасности, и на секунду я ощущаю, как его пальцы касаются моих.

Случайно или нет я даже не знаю.

— Не волнуйся ты так, я присмотрю за тобой, — говорит он, даже не подозревая, что мое волнение связано не с вечеринкой, где я никого не знаю, а с тем, что рядом со мной будет он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 17. Рая

Моя ладонь лежит на коленях, пальцы непроизвольно сжимаются, выдают напряжение. Назар молчит. Его взгляд прикован к дороге, руки уверенно лежат на руле.

Я поймала себя на мысли — рядом с ним я всегда напряжена. Потому что его невозможно прочитать. Потому что я не понимаю, что между нами происходит.

Я украдкой бросаю взгляд в его сторону. Взгляд от него сложно оторвать.

Мы подъезжаем.

Я выхожу из машины и останавливаюсь, глядя на здание. На его фоне я чувствую себя чужой.

Чёрный фасад, огромные стеклянные двери, неоновые огни, дорогие машины у входа. Здесь всё пронизано дороговизной.

Платье, которое казалось идеальным в зеркале, теперь кажется слишком простым. Волосы — не такими ухоженными. Туфли — недостаточно эффектными.

Я делаю шаг назад. Но Назар оказывается рядом.

Я чувствую его руку на своей пояснице. Лёгкое, почти невесомое касание, но от него внутри всё замирает. Его пальцы уверенно ложатся на мой бок, подталкивая вперёд.

— Рая, — он наклоняется, его голос касается самой шеи, и от этого дыхание сбивается. — Расслабься. Ты со мной.

Со мной. С этими словами всё обретает другой смысл.

Как только мы проходим вглубь клуба, я ловлю чужие взгляды. Некоторые мимолётные, другие — откровенно изучающие. Как будто я — что-то новое, неожиданное в этом месте.

Я напрягаюсь, едва уловимо. Назар чувствует это, потому что его ладонь снова ложится на мою спину, легко, но без возможности отстраниться.

Он ведёт меня уверенно, останавливается, здоровается с кем-то. Я ловлю на себе взгляд незнакомой девушки — яркой, эффектной, она поджимает губы, будто недовольна моим присутствием.

— Давно тебя не было, — она слишком близко к нему. В клубе громко играет музыка, но мне кажется, если бы даже стояла тишина, она все равно практически врезалась бы в него своей грудью.

— Дела были, — отвечает он, не удостаивая её особым вниманием.

Он берёт меня за руку, поднимается со мной на второй этаж.

Здесь тише. Это VIP-зона. Назар ведёт меня к столику, где уже сидят люди. Мужчина, которого я вижу первым, выглядит как чертов красавчик из фильма. Он сразу отмечает меня, и на губах появляется ухмылка.

— Это что-то новенькое, Назар? — произносит он с интересом.

Я не успеваю понять, что он имеет в виду, потому что Назар садится первым, а потом слегка тянет меня за руку, вынуждая устроиться рядом.

— Не для тебя, — отзывается он спокойно, но я ощущаю напряжение в его голосе.

Я беру стакан с водой, делаю глоток, чувствуя, как ускоряется пульс.

Назар делает заказ. Через минуту передо мной оказывается бокал с чем-то ярко-розовым, увенчанным тонким ломтиком лайма.

— Что это? — я с сомнением смотрю на напиток.

— Попробуй, — Назар откидывается на спинку дивана, закидывает руку на спинку, и его пальцы соприкасаются с моим плечом. Легкое касание, но по коже пробегает жар.

Я беру бокал, делаю осторожный глоток. Сладость клубники, лёгкая горечь цитрусов, приятное тепло алкоголя.

— Вкусно, — признаю я, немного расслабляясь.

Назар удовлетворённо хмыкает и резко переводит взгляд на того самого красавчика, который с интересом меня рассматривает.

— Где Тим?

Парень кивает в сторону одного из столиков.

— Там.

— Отлично.

Я только успеваю моргнуть, как Назар встаёт, но прежде чем уйти, сжимает плечо мужчины напротив, заставляя того перестать так открыто на меня пялиться.

— Димон, присмотри за девочкой, — голос звучит жёстче, чем надо. — Головой за неё отвечаешь, понял?

— Да расслабься, — Димон усмехается, поднимает руки в миролюбивом жесте. — Я же не полный кретин.

Назар явно не доволен тем, что ему нужно уйти и оставить меня с ним, но всё же поворачивается ко мне.

— Я на пару минут, быстро вернусь.

Я киваю, но как только его фигура исчезает среди людей, внутри всё сжимается.

Я остаюсь одна. Мы с Димой пялимся друг на друга какое-то время. Потом он наклоняется вперед и спрашивает:

— Где вы познакомились? Я раньше тебя не видел.

Его взгляд практически прожигает во мне дыру.

— Я приехала на несколько дней. Назар друг моего брата. Так и познакомились.

— А кто твой брат, малышка? — на его лице появляется дьявольская улыбочка.

— Не думаю, что вы знакомы.

— Я знаю всех друзей Назара. Мы с ним почти что бизнес-партнеры.

Я медлю, прежде чем сказать.

— Виктор Кивалов.

Его глаза расширяются от удивления.

— Серьезно что ли? Почему Витек никогда не говорил, что у него такая красавица сестра?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я выдавливаю из себя улыбку, пожимаю плечами и тянусь за бокалом с коктейлем. Отворачиваюсь от парня. Рассматриваю людей.

В этот момент к столику подходят две девушки. Обе эффектные. Обе слишком красивые.

Одна — в облегающем чёрном платье с разрезом до бедра, вторая — в красном, которое едва прикрывает то, что должно быть прикрыто.

— О, Дима, ты сегодня не один? — та, что в красном, садится слишком близко, буквально вжимается в его бок, бросая на меня изучающий взгляд.

— Не совсем, — отзывается он, его глаза вспыхиваю похотью и не отрываются от девушки.

— А это кто? — она скользит по мне взглядом.

— Девочка Назара, — отвечает он так просто, что у меня внутри всё переворачивается.

— Что значит — девочка Назара? — взвизгивает та, что в черном платье. Потом быстро берет себя в руки. — Смешно, — фыркает она и смотрит на меня с открытой враждебностью. — Назар не из тех, кто заводит отношения с маленькими дурочками. К тому же, его самого здесь нет. Ладно, я пошла, рада была увидеться, Дима.

Я делаю вид, что меня это не задевает. Хотя внутри всё неприятно сжимается.

Я сжимаю пальцы на бокале, делаю ещё один глоток. Горечь алкоголя на языке ощущается острее, чем должна.

— Не бери в голову, — Дима ухмыляется, делает знак официанту и снова переводит взгляд на меня.

— Алиска просто никак не может добиться внимания Назара, вот и психует.

— Угу, — выдыхаю я, наигранно безразлично.

Но слова той девушки продолжают вертеться в голове.

— Эй, всё нормально? — Дима пристально на меня смотрит.

— Да, — киваю.

Он скептически хмыкает, но ничего не говорит. Я снова пью коктейль. Назар всё ещё не вернулся, и от этого становится только хуже. Рядом с ним я чувствовала себя спокойней. Вот зачем приглашать с собой, если оставил меня с незнакомыми людьми а сам исчез?

ГЛАВА 18. Рая

Я направляюсь в дамскую комнату, ловлю отражение себя в зеркале — чуть раскрасневшаяся, с блеском в глазах, губы припухли от того, что я всё это время нервно их покусывала. Я включаю воду, ополаскиваю руки, приглаживаю волосы. Дышу глубже, пытаясь немного успокоиться. Всё хорошо.

Щелчок. Дверь открывается, и я вижу в зеркале, как в комнату входят три девушки.

Первую я узнаю сразу. Алиса. Она замечает меня тоже. Хотя, может быть, специально пришла за мной.

— Ну надо же, — Алиса резко затихает, её голос звучит ровно, но слишком сладко. — А мы как раз о тебе говорили.

Я смотрю в зеркало. Она приближается. В ее взгляде лишь высокомерие. Я вытираю руки, не отвечаю.

— Ты, наверное, думала, что если Назар привёз тебя сюда, то ты теперь часть нашего круга? — продолжает она, подходя ближе. Её подруги остаются у входа, но явно готовы подключиться при необходимости.

— Я ничего не думала, — спокойно отвечаю я, стараясь не показывать, как внутри всё начинает дрожать.

Алиса смеётся. Противно и наигранно. — Конечно. Таких, как ты, обычно никто и не спрашивает. Ты для него временное развлечение, детка. Ну, максимум — на пару ночей.

Я сжимаю пальцы на бумажном полотенце. Сминаю его и бросаю в корзину. Смотрю ей в глаза.

— Ты так уверена в этом, потому что сама была этим "развлечением"?

Молчание. На долю секунды в её глазах мелькает что-то дикое. Подруги переглядываются.

Алиса делает шаг ко мне, сокращая расстояние. — Назар — мой. Всегда был. Он просто играет с тобой, захотев чего-то нового. Но не обольщайся. Он быстро теряет интерес. Поиграет и обратно ко мне вернется.

Я чувствую, как дыхание сбивается, но не позволяю эмоциям вырваться наружу. — Ты просчиталась в одном — я не навязываюсь ему, он сам меня пригласил прийти сюда с ним, а вот ты… Кажется, уже не знаешь как обратить его внимание на себя.

Алиса от злости прикусывает губу, глаза вспыхивают. Её лицо перекашивается от злости. Похоже, я надавила ей на мозоль.

— Ты слишком многого о себе возомнила, — выдыхает она. — Смешно, что ты думаешь, будто у тебя есть хоть какой-то шанс.

— Видишь ли, Алиса, если бы всё было так, как ты говоришь, ты бы не стояла сейчас здесь, не пыхтела от ревности и не пыталась доказать, что всё ещё что-то значишь.

На этот раз её лицо действительно дёргается. На секунду — настоящая гримаса боли, укола, унижения.

Я поворачиваюсь к зеркалу, поправляю волосы, чуть улыбаюсь своему отражению и бросаю через плечо:

— Ну а теперь, если позволишь… Назар уже, наверное, заждался меня.

Иду к двери, подруги Лизы расступаются. Моя спина прямая, шаг — уверенный. Но только до тех пор, пока не скрываюсь за поворотом.

Пульс бешено стучит в висках. Ладони влажные. А внутри всё вибрирует от адреналина, страха и какого-то нового, почти пьянящего ощущения — я не позволила себя раздавить. Не прогнулась. Не отступила.

Я направляюсь обратно в зал, скользя взглядом по толпе в поисках его — и нахожу. Он уже за столиком. Разговаривает с каким-то мужчиной, похоже, тем самым Тимом, о котором шла речь. Но стоит ему краем глаза заметить меня — он мгновенно отрывается от разговора. Его взгляд цепляется за моё лицо, скользит ниже.

— Где ты была? — спрашивает он, как только я опускаюсь на диванчик рядом с ним.

— В уборной.

— Что-то случилось?

Я поднимаю глаза. Его взгляд — колючий. Пронзающий. Чёрт, он реально чувствует всё. Словно видит насквозь.

— Всё нормально, — выдавливаю я, беря бокал, чтобы скрыть дрожь пальцев.

— Кто-то тебя обидел?

Я пожимаю плечами.

— Просто столкнулась с твоими знакомыми, — говорю я наконец. — Не все были… дружелюбны.

Он молчит, и я вижу, как у него на скулах ходят желваки. Лицо становится жёстким.

— Алиса? — почти рычит он.

Я отвожу взгляд, но это, видимо, уже ответ. Назар резко разворачивается, будто хочет встать, но я хватаю его за руку. Инстинктивно.

— Не надо.

Он смотрит на мою руку. Потом — на меня. И вдруг очень медленно убирает пальцы, чтобы переплести их с моими. Это… слишком.

Я почти физически чувствую, как всё вокруг исчезает. Звук, свет, люди. Остаётся только его ладонь и этот взгляд — тёмный, сосредоточенный, до боли внимательный.

Он всё ещё держит мою руку, когда резко говорит:

— Я закончил здесь, мы можем идти домой.

Я вздрагиваю, но тут же поджимаю губы, смотрю мимо него — туда, где стоит Алиса. Она смотрит прямо на нас.

— Нет, — отвечаю спокойно, — я бы хотела остаться. Ещё немного. Выпить.

Его брови слегка поднимаются, взгляд становится внимательнее.

— Серьёзно? — спрашивает он тихо, наклоняясь ближе. Его голос — хриплый, с едва уловимой усмешкой.

Я киваю.

— Тогда закажу тебе ещё один коктейль.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он отрывает взгляд, делает жест официанту. Через минуту передо мной оказывается бокал. Я беру его, делаю глоток, не сводя глаз с того места, где стояла Алиса. Пусть смотрит. Пусть видит.

Я чуть придвигаюсь ближе к Назару. Не специально. Как будто мне действительно так удобней.

Но именно в этот момент его рука оказывается у меня на талии. Мягко, но уверенно притягивает ближе. Он обнимает меня. Я замираю, ощущая, как его подбородок касается моей головы. Назар медленно втягивает носом воздух, словно вдыхает мой запах. Это такое дикое, почти звериное движение, от которого внутри всё переворачивается.

Я чувствую, как напрягается живот. Как дыхание сбивается.

Димы и того парня за столиком уже давно нет. Мы одни. Только я и Назар.

Я делаю ещё один глоток, потом поднимаю голову — и натыкаюсь на его взгляд. Он голодный. Жадный. В нём уже нет сдержанности, только желание. Он смотрит на меня так, будто если бы не было людей вокруг — он бы уже сорвал с меня платье.

Моя ладонь непроизвольно ложится на его грудь. Я слышу, как под пальцами бешено стучит его сердце.

— Потанцуем? — спрашиваю вдруг. Тихо, как будто боюсь услышать отказ.Он моргает. Уголок его губ приподнимается в той самой полуухмылке, от которой у меня подкашиваются колени.

— Серьёзно?

Я киваю. — Я же ещё не устала. И танцую хорошо.

Он встаёт. Протягивает мне руку. И я беру её — без колебаний. Это намного лучше, чем пойти к Жене в отель.

ГЛАВА 19. Назар

Я наблюдаю за Раей, которая, слегка опьянев, двигается в такт музыке. Её тело извивается соблазнительно, и каждый жест, каждый взгляд пропитан неосознанной чувственностью. Она подходит ближе, её руки скользят по моей груди, затем обвиваются вокруг моей шеи. Её тело прижимается ко мне, и я чувствую, как внутри всё напрягается.

Это предел. Я не могу позволить себе потерять контроль здесь, на глазах у всех. Беру её за руку, останавливаю движения.

— Пора домой, — говорю я, стараясь звучать ровно, хотя внутри всё кипит.

Рая поднимает на меня глаза, в которых читается лёгкое удивление, но она послушно кивает. Я веду её к выходу, ощущая, как она прижимается ко мне, её шаги чуть замедлены от алкоголя.

На улице прохладно. Я надеюсь, что свежий воздух немного отрезвит её. Подвожу к машине, открываю дверь, помогаю сесть. Она устраивается на сиденье, откидывает голову назад, закрывает глаза. Я на мгновение задерживаюсь снаружи, глубоко вдыхаю ночной воздух, пытаясь унять бурю внутри.

Она слишком соблазнительна, слишком желанна. Мысли о прикосновениях, о близости наполняют голову. Но я знаю — сейчас не время и не место.

Собравшись, сажусь за руль и завожу мотор. Рая молчит, открывает окно и высовывает руку наружу. Холодный воздух проникает в салон, но, кажется, она этого не чувствует. Алкоголь делает своё дело.

— Тебе не холодно? — спрашиваю я, бросая на неё короткий взгляд.

Она поворачивает ко мне голову, её глаза блестят в полумраке салона.

— Немного, — признаётся она, но не пытается закрыть окно.

Я протягиваю руку, аккуратно поднимаю стекло, оставляя лишь небольшую щель. Она не возражает, просто тихо вздыхает и снова закрывает глаза.

Дорога до дома занимает не больше пятнадцати минут, но мне кажется — это целая вечность. Моё тело всё ещё помнит её прикосновения, тепло её тела на танцполе.

Когда мы подъезжаем, я выхожу из машины, обхожу её, открываю дверь. Она опирается на меня — тёплая, податливая. И я снова проклинаю себя за то, как сильно хочу её.

Рая спотыкается на пороге, и я мгновенно подхватываю её, не давая упасть. Её тело мягко прижимается ко мне, и я чувствую, как внутри всё сжимается от желания.

— Осторожнее, — шепчу я, помогая ей удержаться на ногах.

Она поднимает на меня глаза, в которых читается смесь смущения и благодарности. Я обнимаю её за талию, поддерживая, и веду к её комнате. Каждый шаг даётся с трудом — не из-за её веса, а из-за близости, которая сводит меня с ума.

Дойдя до её двери, я открываю её и мягко направляю Раю внутрь.

— Тебе нужно отдохнуть, — говорю я. — Спокойной ночи.

Она улыбается мне, и эта улыбка — последнее, что я вижу, прежде чем закрываю за ней дверь.

Сердце колотится в груди, и я чувствую, как напряжение нарастает. Мне нужно отвлечься, успокоиться. Направляюсь на кухню, открываю шкаф и достаю бутылку виски. Наливаю себе полный стакан и залпом выпиваю. Жидкость обжигает горло, но это именно то, что мне сейчас нужно.

Сажусь за стол, наливаю ещё. Мысли о Рае не дают покоя. Её образ стоит перед глазами: её движения, её взгляд, её прикосновения. Я чувствую, как внутри всё пылает от желания, но понимаю, что не могу позволить себе поддаться ему.

Выпиваю ещё один стакан, надеясь, что алкоголь поможет заглушить эти чувства. Но с каждым глотком становится только хуже. Я знаю, что она всего в нескольких шагах от меня, за стеной, и это сводит с ума.

Сжимаю стакан в руке, закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Мне нужно взять себя в руки. Я не могу позволить себе потерять контроль. Не сейчас.

Кажется, виски уже разнёсся по крови, разогнал мысли, выжег остатки самообладания… когда в полумраке кухни вдруг что-то мелькает. Я моргаю — и понимаю, что это Рая.

Она проходит мимо меня босиком, тихо, словно тень. Она в одной футболке и чёрных трусиках. Все. Больше на ней ничего нет.

Я почти не дышу.

Она не замечает меня — или делает вид, что не замечает — и открывает холодильник. Свет освещает стройные ноги, идеальные бёдра и ту самую задницу, на которую хочется смотреть вечно. Чертовски горячая, соблазнительная и реальная. Моя рука сжимает стакан крепче.

Это настоящая пытка. Или сон?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 20. Назар

Она вытаскивает бутылку воды, делает несколько жадных глотков даже не догадываясь, что в этот момент я пожираю ее всю взглядом.

Виски окончательно разогнал кровь. Моя челюсть напрягается. В груди сжимается. Я не двигаюсь. Не могу.

Она оборачивается, замечает меня и замирает. На секунду. На выдохе. Наши взгляды цепляются друг за друга. Язык будто к нёбу приклеился, и даже не знаю, кто из нас первый делает шаг.

Я поднимаюсь со стула, подхожу ближе. Медленно. Очень медленно.

Она не отступает.

— Ты не спишь? — шепчет.

— После того, как ты так соблазнительно терлась об меня весь вечер? — голос садится на вдохе. — Конечно нет.

Пространство между нами сокращается до нуля.

Я касаюсь её лица, провожу пальцами по щеке, по виску, убираю волосы. Она дышит чаще, взгляд вцепился в мой. И тогда — без разрешения, не думая— я подхватываю её и усаживаю на кухонный стол. Мои руки на её талии. Её — на моих плечах.

Секунды между решением и действием стираются. Всё происходит в тишине, нарушаемой только сбивчивым дыханием.

Я склоняюсь ближе. Она не отстраняется. Её пальцы сильнее сжимают ткань моей футболки.

Наши губы встречаются — неуверенно, но с нарастающей яростью внутри. Поцелуй обжигает, взрывает, прокладывает путь к чему-то неизбежному.

Я прижимаюсь к ней еще ближе и мой стояк трется о ее промежность через трусики. Внутри все болезненно сжимается.

— Скажи "нет", — шепчу я, уже зная, что она этого не скажет.

Вместо этого её пальцы цепляются за ворот моей футболки, и я чувствую, как её дыхание сливается с моим.

Она замирает, когда я провожу пальцами по её спине. Шепчет моё имя — едва слышно, но достаточно, чтобы я окончательно потерял голову.

Из горла вырывается низкий рык. Её тихий шёпот, моё имя, произнесённое её губами, становится последней каплей. Голод окончательно затмевает разум. Я жадно ловлю её губы снова и снова, требуя больше, погружаясь глубже в безумие, что поселилось между нами.

— С ума меня сводишь, — рычу ей в губы, чувствуя, как её ногти впиваются мне в плечи. Эта сладкая боль — моё личное наказание и награда одновременно.

Она выгибается навстречу, словно бросает вызов, словно сама не может больше ждать. Я спускаюсь поцелуями по её подбородку, к изгибу шеи, ощущая, как бешено бьётся её пульс под моими губами. Её дыхание сбивается, становится прерывистым.

Я сжимаю её бёдра и раздвигаю их пошире, впиваясь взглядом в тёмные, влажные пятна на ткани её трусиков. От осознания, как сильно она хочет меня, внутри всё вспыхивает огнём.

— Не здесь, — только и говорю. Голос глухой, сорванный.

Я беру её на руки и несу в свою комнату. Открываю дверь ногой. Осторожно кладу ее на кровать. Она смотрит на меня снизу вверх и в этот момент я понимаю: всё уже давно вышло из-под контроля.

— Ты уверена? — спрашиваю, поймав последнюю каплю рассудка. А у самого уже в штанах все горит, хочется войти в нее как можно быстрее. Почувствовать, как она обхватит меня.

Она закусывает нижнюю губу и кивает. Глаза горят желанием, щеки вспыхнули алым. Пальцами цепляюсь за край её белья, медленно спуская его вниз. Не отрываю взгляда от её лица. Дрожь пробегает по ее телу, когда моя рука вновь поднимается по внутренней стороне бедра, пока не оказывается там, где горячо, влажно и чертовски тесно.

Размазываю влагу между ее ног и чувствую, как всё тело напрягается от желания. Я не могу больше ждать. Она тихо стонет, запрокидывает голову, откидываясь назад. Я задираю ее футболку, обнажая красивую грудь. Мой рот накрывает её сосок. Её стоны становятся громче, её тело требует большего.

— Возьми меня, — умоляет она, сводя меня с ума своим хриплым шёпотом.

Не теряя ни секунды, я грубо стаскиваю с себя футболку, отбрасываю её в сторону. Она судорожно вдыхает, взгляд блуждает по моему телу с жадностью, которая окончательно стирает последние рамки терпения.

Мои пальцы резко расстёгивают брюки. Её глаза расширяются, когда она видит, как мой член, твёрдый и готовый, оказывается перед ней во всей своей нетерпеливой мощи. Я притягиваю её к себе, резко, не давая опомниться, и, одним движением вхожу в неё, вырывая из её груди громкий крик и я резко замираю, осознав, что её тело вдруг болезненно сжалось. В ней настолько тесно, горячо и туго, что сердце пропускает удар.

Чёрт…

Осознание накрывает с головой: это её первый раз.

Моё тело напрягается, и дыхание застревает где-то в горле. Осторожно отстраняюсь, пытаясь хоть что-то разглядеть в её лице. Она морщится, ресницы вздрагивают, на глазах выступают слёзы.

— Почему ты не сказала? — хрипло шепчу я, чувствуя, как кровь шумит в ушах. Алкоголь мгновенно испарился.

Она смотрит на меня снизу вверх, глаза блестят от слёз, но взгляд умоляет меня не останавливаться. Её руки дрожат, когда она тянется ко мне и гладит моё лицо, словно боясь, что я сейчас исчезну.

— Я хочу тебя, — тихо произносит она. — Я хочу именно тебя…

Что-то внутри меня переворачивается от этих слов. Я наклоняюсь, осторожно целую её губы, чувствуя, как в груди начинает неистово вибрировать от осознания , что я ее первый. Сердце бьётся так часто, словно сейчас разорвёт грудную клетку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я буду осторожен, — шепчу ей в губы, едва сдерживая себя.

Она кивает и расслабляется подо мной, позволяя снова погрузиться в неё. На этот раз я двигаюсь медленно, нежно, стараясь не причинить ей боль. Каждый толчок — словно мучительно сладкая пытка. Каждый её вздох — доказательство того, что я ей нужен. Что она здесь, со мной, впервые открывается именно для меня.

Я целую её шею, шепчу ей на ухо успокаивающие слова, хотя сам уже давно потерял голову. Её тело постепенно расслабляется, и вскоре она начинает отвечать на мои движения.

— Боже, как же хорошо… — стонет она, запрокидывая голову назад.

Её слова окончательно срывают крышу, я глубже погружаюсь в неё, осторожность превращается в уверенность, движения становятся чуть резче. Она обнимает меня крепче, её стоны становятся громче, и я понимаю, что больше не смогу сдерживаться.

— Смотри на меня, — приказываю ей, заставляя открыть глаза. — Я хочу видеть, как ты кончаешь впервые со мной.

Она вздрагивает от моих слов, и через мгновение её тело содрогается, она кричит моё имя, сжимая меня так плотно, что я взрываюсь вслед за ней.

Сердце бешено стучит, дыхание сбито. Я осторожно целую её губы, виски, щёки, чувствуя, как она дрожит в моих руках.

— Ты в порядке? — тихо спрашиваю я.

Она улыбается сквозь слёзы и кивает, прижимаясь ко мне ещё ближе.

— Лучше не бывает, — шепчет она.

И именно сейчас я понимаю: она моя не просто на одну ночь. Она моя навсегда.

ГЛАВА 21. РАЯ

Я медленно приподнимаюсь, одёргивая одеяло, стараясь прикрыться, будто это хоть как-то может защитить от той волны смущения, что накрывает меня с головой. Сердце всё ещё колотится — быстро, неравномерно. В теле остались отголоски недавнего секса. Всё внутри до сих пор вибрирует от его прикосновений, но разум… разум наконец возвращается. И с ним — понимание, что между нами произошло.

Я не жалею. Нет. Ни на секунду. Именно такого первого мужчину я бы хотела. Взрослого, заботливого, вспыльчивого, но и в тоже время мягкого. Но смотреть ему в глаза сейчас — выше моих сил.

Я едва спускаю ноги с кровати, как сильная рука перехватывает меня за запястье.

— Куда собралась? — его голос глухой, чуть охрипший.

Я не поворачиваюсь. Только шепчу:

— В свою комнату.

Он тянет меня обратно, легко, но настойчиво. Я оказываюсь снова на кровати, и в следующее мгновение его тело накрывает моё. Он не торопится. Ласково, медленно его губы касаются моих щёк, век, чуть щекочут уголок рта.

— Не пущу, — шепчет. — Спи. Со мной.

Он целует меня в лоб, прижимает к себе, и я ощущаю, как сильные руки смыкаются у меня за спиной. Его грудь — тёплая, надёжная. Его дыхание — ровное, спокойное.

— Вообще никуда не отпущу, Рая.

Я замираю. У меня столько вопросов, но я боюсь задать даже один. Лежу, боюсь даже дышать. Расслабиться никак не получается. Между ног все еще немного саднит. Мы все так же обнаженные с ним. Наши тела потные и горячие. Не думаю, что могла бы испытать такое с кем-то другим.

Я замираю в его объятиях. Словно эти слова — «вообще никуда не отпущу» — ударили по какому-то нерву внутри. И хочется поверить им. Хочется раствориться в этом моменте, остаться в нём, будто завтра не наступит.

Но дыхание не выравнивается. Мысли путаются. Я лежу рядом с ним, прижимаюсь щекой к его груди, и слышу, как стучит его сердце. Чётко. Ровно. Уверенно.

Я чувствую, как он слегка двигается, тянет на нас одеяло, обнимает крепче.

— Спи, малыш, — шепчет.

Малыш.

И от этого одного слова я снова вся сжимаюсь внутри. Тепло, неловко, страшно, но... хорошо. Он гладит меня по спине, медленно, будто успокаивая.

И я понимаю — сейчас не время задавать вопросы. Не время требовать ответов. Сейчас я просто останусь здесь. В его руках. В его кровати. Пусть всё остальное подождёт до утра.

***

Я просыпаюсь от звука мужского голоса, глухого, чуть раздражённого. — Эй! Есть тут кто живой?

Мир словно резко сдвигается. Я сажусь в кровати, и в панике смотрю по сторонам. Назар рядом. Всё ещё голый. Всё ещё в моей постели. То есть… в его.

Прислушиваюсь. Послышалось что ли?

— Райка, ты где?

Глаза расширяются, сердце будто выпрыгивает из груди.

— Это… это… — я заикаюсь. — Это Витя? Это мой брат? Что он здесь делает? Как он в дом вообще попал? — истерично шепчу я.

— Спокойно, — Назар хрипло отзывается, протирая лицо ладонью. Он ещё не до конца проснулся, но в его взгляде уже появляется осознание. — У него есть ключи. Я дал на всякий случай.

— На какой ещё случай?! — я шиплю, пытаясь найти свои вещи взглядом, но не уверенна мы здесь начали раздеваться или в кухне. Я была слишком пьяна, чтобы помнить это! И от алкоголя, и от ощущений. — Боже! Что он подумает, если нас увидит так?! Он убьет меня! Нет, сначала тебя, потом — меня!

Назар уже хватает с пола свои джинсы, натягивает их одной рукой и резко поворачивается ко мне.

— Быстро в ванную и через неё — в свою комнату. Я разберусь, просто иди.

Я срываюсь с места, не обращая внимания свою наготу. Босиком бегу в ванную. Я в полной панике! Хорошо, что ванная комната смежная! Иначе мне пришлось бы прятаться в шкафу, а Назару объяснять Вите куда делась его сестра. Какой кошмар. Только бы он ничего не понял. Только бы я успела. А если он увидит мои трусики? А-а-а-а, какой кошмар!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

21.3

Я открываю шкаф и наугад вытаскиваю первое, что попадается под руку — джинсы и клетчатую рубашку. Быстро умываюсь, но, взглянув в зеркало, замечаю размазанную тушь. Какой ужас! Ведь Назар видел меня в таком виде! Тщательно стираю следы макияжа, внимательно рассматриваю себя. Нельзя ведь по одному виду понять, что я теперь не девственница, ведь так?

Глубоко вздохнув, выхожу из комнаты. Из гостиной доносятся мужские голоса. Сердце пропускает удар. Собравшись, иду туда, стараясь выглядеть непринуждённо.

— Доброе утро, — произношу, избегая смотреть на Назара.

Витя оборачивается ко мне, его лицо озаряется улыбкой.

— Привет, сестрёнка! — говорит он: потом подходит ко мне и обнимает. — Ты почему трубку не брала? Я тебе всё утро звонил, уже переживать начал. Назар тоже не отвечал.

— Ой, прости, — натянуто улыбаюсь. — Вчера праздновали с ребятами победу, телефон был на беззвучном. Так крепко спала, что даже вибрацию не слышала.

Витя кивает, принимая объяснение. Я украдкой бросаю взгляд на Назара. Вот бы мне его спокойствие и уверенность!

— А ты как здесь оказался? Разве не должен был быть в командировке?

Витя кивает:

— Я подписал контракт быстрее, чем думал, и вернулся с командировки раньше. Проверил квартиру — запах краски уже выветрился. Так что собирай вещи, принцесса, поедем домой.

Слова брата звучат как гром среди ясного неба. Я стараюсь сохранить спокойствие, но внутри всё сжимается от разочарования. Значит, вот как всё закончится. Я уеду с Витей, и мы с Назаром навсегда попрощаемся. И не нужно неловких объяснений.

— Конечно, — отвечаю я, заставляя себя улыбнуться. — Пойду собираться.

Поворачиваюсь и направляюсь в свою комнату, ощущая на себе взгляд Назара. Сердце тяжело стучит в груди. Нельзя показывать, как больно осознавать, что наша история с Назаром заканчивается, едва начавшись.

Мои пальцы подрагивают, когда я собираю вещи. Чемодан будто стал меньше обычного — или это просто мои нервы не выдерживают. Я никак не могу закрыть чертову молнию, она не сходится. Всё случилось слишком быстро. Я не готова уезжать. Не готова говорить «прощай».

Перед тем как выйти из дома, я замираю в дверях. Назар стоит за нами. Мы встречаемся взглядами, и все внутри сжимается от боли. Он едва заметно кивает мне на прощанье.

Я быстро отворачиваюсь, потому что уже на грани того, чтобы расплакаться. Сажусь в машину к брату. Закрываю дверь — и всё. Это конец. Как будто этого утра даже не было. Как будто ничего не было.

— Ну что, как жилось у Назара? — спрашивает Витя, не успев отъехать и пары кварталов. — Он точно нормально себя вёл? Не обижал?

Я сглатываю. Усмехаюсь, хоть это даётся с трудом.

— Всё было хорошо. Он… вел себя как заботливый старший брат.

Замолкаю. Остальное — только между нами. И навсегда останется там — в стенах того дома и в моей памяти.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 22. Рая

— Собирайся, — говорит Витя, заходя в кухню.

Я сижу с ноутбуком на диване, перелистываю какие-то старые семейные фото, которые почему-то есть только у Витьки, и не сразу понимаю, что он вообще имел в виду.

— Куда?

Он открывает холодильник, достаёт бутылку воды, отпивает глоток и оборачивается ко мне.

— Назар звонил. Предложил вместе поужинать где-то. Или ты не хочешь никуда?

Моя спина распрямляется. Сердце будто ныряет вниз и тут же подскакивает вверх.

— Наоборот, — отвечаю, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, — хоть в красивых местах побываю, а то домой вернусь, а там всё такое серое…

Витя фыркает, бросает в раковину грязную посуду с обеда. Мы с братом жутко ленивые, поэтому так и не договорились, кто сегодня моет посуду. Посудомойку в его новую квартиру еще не привезли, на днях должны установить.

— Надо было в школе лучше учиться. Тогда смогла бы на бюджет и в столице поступить, -- не теряется брат.

Я тут же скрещиваю руки на груди и надуваю губы:

— Спасибо за наставление. Ты так вдохновляюще поддерживаешь мечты младшей сестры.

Он смеётся и отмахивается.

Но внутри у меня всё уже не так спокойно, как снаружи. В груди пульсирует волнение, нервное, острое. Я снова увижу Назара. Мечтательно улыбаюсь и тут же меня заполняет страх. Как ему в глаза то смотреть? Утром все случилось слишком быстро, никто из нас ни слова не мог бы при Вите произнести о прошлой ночи, а теперь... Но если он сам предложил, значит хочет меня видеть. Не все потеряно, так ведь?

Черт, я девственность ему свою отдала! У меня между ног все еще ноет, он не мог так просто забыть обо мне!

— Ты слишком счастливая какая-то, что-то хорошее произошло? Только не говори что это из-за того козла? — Тут же горой надо мной нависает старший брат.

Я резко захлопываю крышку ноутбука и поднимаю на него взгляд?

— Какой еще козел? — спрашиваю, а голос то дрожит! Неужели он о чем-то догадался? Где же мы прокололись с Назаром?

— Партнер твой по танцам.

Витя смотрит на меня испытывающе, а я выдыхаю. Бью его кулаком и сбегаю в комнату, чтобы переодеться.

Мы едем молча, я украдкой смотрю на свое отражение в боковом зеркале. Волосы — в идеальном порядке, макияж лёгкий, но выразительный, губы чуть подкрашены блеском, чтобы не переборщить.

— Чего это ты так намарафетилась? — его голос звучит с лёгкой насмешкой.

Я пожимаю плечами.

— Не хочу выглядеть провинциалкой, — отвечаю, глядя в окно. — Как думаешь, дотягиваю до столичных куколок?

Витя усмехается.

— Ты намного красивее, даже в своей домашней пижаме, — говорит он, мельком взглянув на меня. — Только не зазнавайся.

Когда мы паркуемся, я сразу понимаю, что место — не из дешёвых.

Я вижу его сразу. Стоит у входа, слегка наклонив голову, говорит по телефону. Темные брюки, белая рубашка, расстёгнуты верхние пуговицы. Несмотря на холод на улице, он стоит без куртки. Он — как из рекламы: уверенный, взрослый, недосягаемый. Мимо него проходят несколько девиц и открыто на него пялятся. Я чувствую как во мне разгорается злость.

И тут он поднимает глаза. Наши взгляды встречаются. Я чувствую, как волна жара пробегает по позвоночнику. Грудь будто сжимается. Всё тело — как струна.

Он не улыбается. Не двигается. Только смотрит. Глубоко. Пристально. И в этот миг я забываю, как дышать.

Быстро отвожу взгляд, поправляю волосы, выпрямляю плечи. Нужно вести себя естественно. Главное — чтобы Витя ничего не заметил.

Но мой пульс уже выдаёт всё, что я так старалась спрятать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

22.2

Нас провожают к столику у окна. Назар идёт рядом, его рука едва касается моей спины. Едва — а внутри уже начинается электрическое замыкание.

Он садится рядом со мной, Витя устраивается напротив. И, конечно же, разговор тут же переходит на «рабочие вопросы». Контракты, цифры, планы — я слушаю через слово, потому что рядом сидит Назар. И он пахнет… чёрт, он пахнет так, что я забываю обо всем.

Такой запах, от которого кружится голова. Особенно если ты — студентка, которая до недавнего времени сидела на скамейке у фонтана и читала романы про плохих парней. А теперь вот этот парень рядом, как ожившая эротическая фантазия.

Официант ставит передо мной стакан с апельсиновым соком. Витя, уткнувшийся в меню, заказывает с серьёзным видом стейк, салат и десерт, будто не ел всю командировку.

Я делаю вид, что мне абсолютно всё равно, кто рядом. Я — просто скромная сестра, которая пришла поесть. Никакой близости между мной и Назаром не было. Никакой химии.

Хотя вся моя кожа горит от его присутствия.

Беру стакан, делаю глоток и в этот момент под столом чувствую… касание. Лёгкое. Едва ощутимое. Но я точно знаю — это его рука.

Его ладонь касается моего бедра, чуть выше колена. Мягко, но уверенно введет вверх. Я задыхаюсь от шока. Пальцы не торопятся — медленно скользят по ткани платья, будто проверяя, позволю ли я.

А я…

Я давлюсь.

По-настоящему. Захожусь кашлем, привлекая к нам внимание соседних столиков. Сок попадает не туда, куда надо, горло сжимается, глаза мгновенно наполняются слезами. Я хватаюсь за салфетку, кашляю, отворачиваюсь, краснею до ушей.

— Ты в порядке? — взволнованно спрашивает Витя.

Я киваю, с трудом сглатывая, — всё горит. Всё тело. На Назара даже боюсь посмотреть, чтобы не выдать своих чувств перед братом.

Какого черта он творит? Да еще и здесь, перед самым носом Вити?

— Просто поперхнулась, — выдыхаю и немного отодвигаюсь от Назара.

Уткнувшись взглядом в стакан, стеклянной трубочкой мешаю апельсиновый сок. Лёд почти растаял, напиток стал водянистым, но я всё равно делаю вид, что чем-то занята. Каждое движение Назара рядом ощущается безумно остро. Он как бы невзначай меняет позу и снова слишком близко оказывается ко мне.

Он будто забыл про границы. Или, что хуже, знает, где они, — и специально их нарушает.

Я вся напряжена, как струна. Он, чёрт побери, чувствует, что делает со мной. И продолжает.

Витя болтает о чём-то своём — командировка, какой-то новый подрядчик, с кем надо "жёстче вести переговоры". Я слышу его голос сквозь туман. Как в замедленном кадре. Назар медленно кладёт руку на стол, расслабляется, чуть сдвигается на сиденье, и его бедро вновь касается моего.

На этот раз — намеренно.

Кожа под платьем взрывается от электричества. Я не шевелюсь. Даже дышать боюсь. Он не смотрит на меня, отвечает Вите, не выказывая ни капли интереса ко мне. Зато его рука под столом снова находит моё бедро.

Я стискиваю колени, стараясь не реагировать. Не выдать себя. Не застонать от этого прикосновения.

— В любом случае, Раис, — говорит Витя, внезапно оборащаясь ко мне, — ты же сможешь пропустить пару дней в универе и полететь с нами весной на отдых?

Я киваю. На автомате. Не уверена, что поняла хоть слово.

А Назар… скользит пальцами чуть выше. Тепло его ладони впечатывается в мою кожу. Под тонкой тканью платья я ощущаю, как пульсирует каждая клеточка тела.

Я не выдерживаю, опускаю вниз руку и больно щипаю его. Назар не убирает руку сразу, просто замирает. Его пальцы почти забрались под подол моего платья.

— Ты точно в порядке? — снова спрашивает Витя, прищурившись. — Раиса, ты какая-то слишком красная.

— Всё нормально, — выдавливаю я и стараюсь улыбнуться. — Просто, душновато. И голова очень болит весь день.

Я резко встаю.

— Извините, — выдыхаю, чуть не опрокинув стакан на пол. — Я… в уборную.

Я быстро направляюсь к дамской комнате, пытаясь унять бурю эмоций внутри. В висках — пульсация. А между ног — жар.

Я влетаю в уборную, захлопываю за собой дверь и хватаюсь за раковину. Глубокий вдох. Второй.

Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт.

Я не могу так.

Он меня сведёт с ума. И ведь делает это специально. Под носом у моего брата.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 23. Рая

Я выхожу из уборной, но не успеваю сделать и шага, как кто-то резко хватает меня за запястье.

В ту же секунду спиной ударяюсь о дверь — Назар заталкивает меня обратно и захлопывает её за нами. Дыхание сбивается от неожиданности. Сердце колотится где-то в горле.

— Ты с ума меня сводишь, — хрипло шепчет он, прижимая меня всем телом к стене. Его запах моментально кружит голову.

Я вжимаюсь в холодную плитку. Назар настолько близко, что чувствую, как бешено стучит его сердце. Или моё?

— Как же не вовремя Витя приехал, — рычит он, и я вздрагиваю.

Хочу сказать что-то вразумительное, хоть как-то поставить между нами стену, но не успеваю. Назар хватает меня за подбородок, наклоняется и впивается в мои губы.

Поцелуй получается жадным, нетерпеливым, резким. Меня обжигает волной. Я тону в этом безумии, в его настойчивости, в его силе. Он целует так, будто может сломать меня и собрать заново.

Руки предательски цепляются за его рубашку. Я знаю, что это неправильно. Что это опасно. Что так нельзя. Но я уже тону. Растворяюсь. Таю под его руками.

Назар рычит в поцелуй, как будто злится на себя, но не может остановиться. Его ладони обхватывают мою талию, сжимают крепко, жадно. Я вся дрожу, но не от страха — от дикого, животного влечения.

Он отрывается от моих губ на долю секунды. Смотрит так, будто сейчас сорвёт с меня всю одежду.

— Боже, Рая, — шепчет он осипшим голосом. — С ума меня сводишь.

И снова впивается в мои губы, ещё горячее, ещё безрассуднее.

А я... я всё ещё понимаю, что всё это — ошибка. Но сделать хоть шаг назад? Нет. Мне невыносимо хочется остаться в этом безумии ещё хотя бы на секунду.

Через пять минт я сажусь за наш столик, стараясь дышать ровно. Будто ничего не произошло. Будто я не целовалась с Назаром пять минут назад в туалете, не вжималась в его грудь, не таяла под его руками.

Витя кидает на меня взгляд поверх бокала, а я тут же нервно поправляю волосы, закрывая шею. Господи, хоть бы он ничего не заметил. Хоть бы не увидел красные следы, которые наверняка проступили после того, как Назар так жадно целовал меня.

Я натягиваю на лицо самую обычную улыбку. Болтаю о погоде, о выступлении, о какой-то ерунде — лишь бы отвлечь брата.

Сердце всё ещё колотится бешено.

Через несколько минут к нам подходит официант с десертами, и ровно в тот момент, как он ставит тарелки на стол, появляется Назар.

Он выглядит так спокойно, что я сама себе начинаю казаться сумасшедшей.

Он слегка кивает Вите, бросает на меня короткий взгляд, от которого мои щеки мгновенно вспыхивают.

Я опускаю глаза в тарелку с чизкейком, делаю вид, что очень заинтересована ягодами.

Под столом что-то происходит. Лёгкое прикосновение к моей ноге. Мгновение — и Назар ловит мою руку. Его пальцы сплетаются с моими, крепко, властно. И он не отпускает.

Я прикусываю губу, чтобы не выдать себя.

Витя что-то рассказывает, смеётся, а я едва дышу. Сижу, будто ни в чём не бывало, но под столом Назар держит меня так, словно весь мир сейчас сошёлся в этой одной точке. В этом одном касании.

Он не смотрит на меня. Он просто сидит рядом, делает вид, что всё в порядке. Но я чувствую: его ладонь горячая, его пальцы чуть дрожат, его хватка не ослабевает ни на секунду.

И мне не хочется вырываться.

Мы доедаем десерт, но я почти не чувствую вкуса.

Мой мир давно сузился до ощущения крепкой ладони Назара, переплетённой с моей под столом. До жара, который ползёт по коже от одного его молчаливого присутствия рядом.

Мы расплачиваемся, выходим из ресторана и идём к автомобилям.

Ночной воздух прохладный, он обжигает щеки, но я почти не замечаю этого. Всё внимание — на Назаре, который идёт рядом, чуть впереди. Чувствую его каждый шаг. Каждую неровность дыхания.

На парковке Витя первым подходит к своему автомобилю, а потом поворачивается к Назару.

— Было круто пересечься, брат, — говорит он с улыбкой. — И спасибо, что присмотрел за моей сестрой.

Назар, ничуть не медля, протягивает руку.

Они обмениваются крепким мужским рукопожатием.

Я стою чуть позади Вити. На автомате киваю Назару на прощание — коротко, сдержанно. Как будто мы просто малознакомые люди.

Хотя внутри всё клокочет.

Мне совсем не хочется, чтобы он уезжал. Хочется остаться рядом ещё хоть на миг.

Назар смотрит на меня долгим, цепким взглядом. Таким, что дыхание перехватывает. Но только на секунду. Потом отворачивается и открывает свою машину.

Я уже почти дотрагиваюсь до дверцы своей машины, когда чувствую вибрацию телефона. Достаю его с бешено стучащим сердцем.

Назар

:

"Приедешь домой — наберёшь."

На губах сам собой появляется улыбка.

Прячу телефон в карман, чтобы Витя ничего не заметил, и машу ему рукой, когда он отъезжает первым.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дорога домой кажется длиннее обычного.

Как только я захожу в квартиру, сбрасываю куртку прямо на диван, хватаю телефон и набираю номер Назара.

Он отвечает мгновенно.

— Привет, — его голос звучит ниже и хриплее, чем обычно.

И мы говорим всю ночь. О пустяках. О нас. О том, о чём не говорят днём.

И каждую минуту я только сильнее понимаю, что влипла. По уши.

ГЛАВА 24. РАЯ

Всё когда-то заканчивается. Вот и мне пора возвращаться домой.

Проводница проверяет билеты и пропускает меня в вагон. Я нахожу свое купе, Витя идет за мной с моим чемоданом, а внутри всё будто выжжено.

— Ну, ты там осторожней, ладно? — он шутливо треплет меня по голове. — И пиши хотя бы иногда.

Я киваю, сжимаю лямку рюкзака, чтобы скрыть дрожь в руках. Назар так и не появился. Я пыталась не думать об этом весь путь сюда, но чем ближе отправление, тем тяжелее дышать.

— Всё, давай, иди уже, иначе поедешь домой со мной, — я улыбаюсь, но внутри всё сжимается.

Он крепко меня обнимает, я зарываюсь носом в его плечо, чувствуя знакомый, родной запах.

— Позвоню, как приеду, — шепчу я, пряча в голосе подступающие слёзы.

Витя усмехается, разжимает объятия и отходит на шаг.

— Давай, малышка, не грусти. Ещё увидимся.

Я в последний раз машу ему рукой и наблюдаю за тем как он идет по коридору к выходу.

Я нахожу своё место, плюхаюсь на жёсткое сиденье у окна. Пальцы сжимаются на лямке рюкзака. Назар так и не пришёл.

Почему я ждала, что Назар придёт? С чего вдруг? Он взрослый мужчина. У него работа, свои дела, своя жизнь. А я для него всего лишь младшая сестра его друга. Мимолётная интрижка, ничего более. Я делаю глубокий вдох, провожу ладонью по лицу, пытаясь успокоиться. Это правильно. Всё правильно. Я возвращаюсь домой. Но внутри всё протестует.

Я достаю телефон, проверяю последние сообщения. Последнее от Назара пришло вчера вечером. Всего два слова:

"Спокойной ночи."

Я тогда долго крутилась в кровати, прижимала телефон к груди, пыталась понять, что всё это значит. И вот теперь еду домой, а ответа так и не нашла.

Я смотрю в окно, люди на перроне мелькают перед глазами, их силуэты сливаются в одно пятно. Грудь сдавливает. Сердце бьётся как-то слишком громко. Я чувствую, как глаза начинают щипать. Чёрт. Я же не буду сейчас плакать?

Я снова проверяю телефон, хотя точно знаю, что никаких новых сообщений не поступало. Тупо, по-детски. Но я всё равно надеюсь.

И вдруг дверь купе резко открывается, и я дёргаюсь, сердце замирает на миг.

— Наконец-то нашёл, — раздаётся знакомый хриплый голос.

Я поднимаю глаза и вижу его. Назар. Стоит в проёме двери, тяжело дышит, как будто только что пробежал весь перрон, в руках огромный букет белых роз. Его взгляд цепляется за мой, и на секунду я теряю дар речи.

— Назар? — мой голос дрожит.

Он входит в купе, закрывает за собой дверь, и купе вдруг кажется слишком маленьким, слишком тесным. Пространства для воздуха не остаётся. Я просто смотрю на него, не веря своим глазам.

— Я думал, не успею, — говорит он, выпрямляясь, его грудь вздымается от неровного дыхания. — Еле нашёл твоё купе. Увидел с какого вагона вышел Витя и запрыгнул после него.

— Ты… ты зачем пришёл? — мои пальцы всё ещё сжаты на лямке рюкзака, я не могу отпустить его, как будто это последний якорь, удерживающий меня от падения.

Он делает шаг вперёд, протягивает мне букет, и я, не понимая, что делаю, хватаюсь за стебли.

— Хотел попрощаться, — его голос становится мягче. — Или ты думала, я так просто отпущу тебя?

Мои глаза снова начинают предательски щипать. Я кусаю губу, стараюсь не разреветься, но чёрт, он здесь. Он здесь, с цветами, с этим взглядом, от которого все внутри переворачивается.

— Я… я думала, что… — слова путаются, ком в горле разрастается.

— Не думай, — шепчет он, шаг вперёд, ещё ближе, так что его тепло касается моей кожи. — Просто не думай.

Он наклоняется, обхватывает моё лицо руками и целует — жадно, глубоко, так, будто хочет оставить этот поцелуй у меня в воспоминаниях надолго. Я вцепляюсь в его куртку, прижимаюсь ближе, не думаю ни о чём, только чувствую его губы, его дыхание, его сильные руки на своей талии.

Когда он наконец отстраняется, его лоб касается моего. Он закрывает глаза, тяжело дышит, а я чувствую, как его сердце бьётся так же быстро, как моё.

— Напиши мне, как приедешь, — его голос хриплый, едва сдержанный. — И не смей забывать обо мне, ясно?

Я молча киваю, глотая слёзы, снова и снова вдыхая аромат белых роз, который окутал все купе, ощущая его тепло.

— Обещай.

— Обещаю, — шепчу я, зарываясь лицом в его грудь, и он обнимает меня так крепко, что я боюсь задохнуться. Но это самое лучшее ощущение на свете.

Дверь купе снова открывается, проводница косится на нас, хмурит брови:

— Молодой человек, вам пора.

Он выдыхает, отстраняется, его руки скользят с моей талии, оставляя после себя горячие следы. Он делает шаг назад, его взгляд всё ещё прикован к моему лицу.

— Мы очень скоро снова увидимся, — говорит он, и я не могу выдавить ни слова в ответ.

И только когда дверь закрывается за его спиной, я падаю обратно на сиденье, сжимаю букет так сильно, что стебли больно колют пальцы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И вот тогда слёзы наконец вырываются наружу.

Глава 25

Я захлопываю за собой дверь квартиры, машинально бросаю ключи на полку и, не разуваясь, прохожу вглубь.

— Я дома! — выкрикиваю.

Из кухни появляется бабушка. На ней фартук и мои пушистые розовые тапочки.

— Вот и моя чемпионка, — говорит она, словно я только что выиграла Олимпиаду. — Твой отец сказал, что ты сегодня возвращаешься, вот я и решила тебя встретить по-человечески. Ужин готовлю — праздничный. Всё, как ты любишь.

Я улыбаюсь и иду к ней навстречу. Мы обнимаемся, я так по ней соскучилась.

— Спасибо, бабушка. Я быстро в душ, а потом помогу тебе.

— Ты что, отдыхай, — она отмахивается. — С дороги небось вымоталась. Иди, расслабься.

Я киваю, с трудом скрывая внутреннее напряжение. Никакая дорога меня не утомила, только ожидание и тоска, которая все никак не проходит. Ведь мое сердце осталось в другом городе. Вместе с Назаром. Такая короткая сказка…

В ванной я включаю воду, упираюсь ладонями в раковину и, глядя на своё отражение, шепчу почти беззвучно:

— Ну всё, хватит. Приди в себя, Рая.

Снимаю с себя одежду, подхожу к ванной, когда телефон на полке вдруг вибрирует. Экран загорается. Назар.

Сердце делает кульбит, дыхание учащается. Я сразу же хватаюсь за телефон, забыв вообще, что собиралась делать всего минуту назад.

"Уже дома?"

Пальцы дрожат, когда набираю ответ.

"Только пришла. Принимаю ванную. А ты?"

Он отвечает почти сразу, будто сидел с телефоном в руке, ждал.

"Я представляю, как ты вытираешься пушистым полотенцем. Это официально моя новая любимая картинка перед сном.»

Мои щёки моментально заливает жар. Мурашки бегут по спине. Я прикусываю губу. Это слишком приятно. И опасно. Я не должна радоваться так, как сейчас. Не должна хотеть продолжения.

«Жаль, мы даже не попрощались нормально," — пишу, сев на край ванной.

Читаю ответ:

"А разве был повод прощаться?"

Я замираю, глядя на экран, пока снова не приходит новое сообщение:

"Это пауза. Очень короткая. Перед тем, как мы снова увидимся.»

Я пишу в ответ: «Хотелось бы, чтобы она действительно была короткой. Но даже не представляю когда мыс снова сможем увидеться. Я скучаю».

Отправив это, я чувствую смущение. Выражать свои чувства Назару так неловко.

Ответ приходит почти мгновенно. «А я скучаю так, что хочется сесть в машину прямо сейчас и приехать к тебе.»

Я смеюсь вслух. Почему я чувствую себя такой счастливой? Ну, что за дурочка, а?

Я: «Между нами несколько сотен километров.»

Назар: «Ты думаешь, это меня остановит?»

Сердце предательски колотится. Я смотрю на свои колени, на пушистый коврик под ногами, и внезапно ощущаю странный прилив энергии и счастья.

«Хочу снова уснуть в твоих объятиях.» — набираю. Потом стираю. Печатаю снова. Отправляю, замирая.

Ответ приходит почти сразу: «А я хочу снова проснуться с тобой. Всё хочу. С тобой.»

Я чувствую, как дрожат пальцы. Вода уже остыла, а я всё сижу, прижав телефон к груди.

Бабушка стучится в дверь:

— Рая, ты жива там?

— Уже выхожу, — отвечаю, срывающимся голосом, хотя еще даже не залезла в ванную. — Минутку!

Смотрю на экран. Последнее сообщение Назар дописывает прямо сейчас. Появляются точки. И исчезают. Потом снова.

Наконец приходит: «Хочу тебя. Похоже, ты моя новая зависимость.»

Быстро печатаю ответ: «Прости, мне нужно идти, созвонимся перед сном?»

Блокирую телефон и быстро принимаю ванную. Одеваюсь и выхожу как раз в тот момент, когда с работы возвращается отец.

Он снимает куртку и улыбается мне:

— Ну, рассказывай, как поездка?

— Всё прошло отлично. Витя устроился хорошо, у него красивая просторная квартира.

Отец кивает, довольный услышанным. Мы начинаем ужинать, обсуждая мелочи и делясь новостями. Но мои мысли всё время возвращаются к Назару. Я украдкой проверяю телефон, надеясь на новое сообщение.

Я ставлю вилку в тарелку и с трудом скрываю зевок.

— Спасибо, бабушка. Я наелась. Пойду отдохну немного, а то после поезда спать хочется ужасно.

— Конечно, конечно, иди, моя хорошая, — кивает она, уже вставая, чтобы убрать со стола.

Я пробираюсь в свою комнату, закрываю дверь и плюхаюсь на кровать лицом вниз. Открываю чат с Назаром и набираю: «Я уже свободна. Можем говорить, если ты не занят.»

Потом смотрю на время. Он, наверное, еще на работе. Но телефон тут же оживает в моей руке, сообщая о входящем вызове. Я делаю несколько глубоких вдохов, прежде чем принять вызов. Волнуюсь страшно. Между нами с Назаром такая химия, прям до трясучки!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы болтаем допоздна. О чём угодно — о еде, о детстве, о том, как я ненавижу поездки, и как он мечтает однажды бросить всё и уехать жить куда-то к морю. Я смеюсь, устроившись под одеялом, и думаю, как бы мне сейчас хотелось быть рядом с ним. Просто лежать и слушать его голос вживую, чувствовать его тепло, его запах. Эти отношения на расстоянии — совсем не то, о чём я мечтала. Они мучительно сладкие. Как дразнящий сон, который не можешь удержать.

Какая же странная жизнь. Ещё пару недель назад я сходила с ума по Жене, переживала, что он даже не смотрит на меня как на женщину. А теперь всё изменилось. Резко, внезапно, неожиданно.

Иногда мне кажется, что всё это нереально. Что я проснусь и всё окажется просто сном. Но голос Назара все еще звучит в телефоне, так сладко и соблазнительно.

Глава 26. Рая

Сижу на паре и делаю вид, что конспектирую материал. На деле просто смотрю в одну точку и думаю о Назаре. Мне бы сосредоточиться на теме, но мозг сам ускользает к нему. Мы всю неделю препирались с ним и до поздней ночи разговаривали по телефону. Я едва успевала делать домашние задания. На носу экзамены, а я витаю в облаках и ни на чем не могу сосредоточиться.

Наконец-то пара заканчивается и я расслабленно откидываюсь на спинку стула.

— Рая, ты курсовую уже начала делать? — интересуется Саша, замирая рядом с моей партой.

— Черт, курсовая, — стону. Я вообще-то одна из лучших студентов на потоке, но последнюю неделю чувствую себя настоящей двоечницей. — Завтра начну. Я же к соревнованиям готовилась, потом на неделю уезжала, времени вообще не было.

— Десять дней осталось, Иванцова. Я хотел у тебя спросить как делать одно из заданий, а ты, оказывается, и сама не в курсе.

В этот момент у меня звонит телефон.

— Прости, — достаю из кармана телефон. Незнакомый номер. — Алло?

— Добрый день. Это доставка. Я уже приехал.

— Доставка?.. — спрашиваю с недоумением. — Простите, я ничего не заказывала. — Но вы же Рая Иванцова? — Ну да… — Тогда всё верно. Доставка для вас. Я буду у центрального входа через три минуты.

Я зависаю на месте. Какая еще доставка?

Связь обрывается. Я пару секунд сижу в ступоре, потом всё же встаю. Иду к лестнице, сбегаю вниз, чувствуя, как сердце начинает биться чаще.

В холле полно студентов, у входа я вижу е парня в тёмной куртке, в руках — огромный букет роз. Боже, какой красивый букет. Но явно не для меня. Я притормаживаю, отступаю чуть в сторону. Он тоже меня замечает, но не двигается, просто ждет.

Я достаю телефон и перезваниваю на тот самый номер.

Парень у входа достает телефон из кармана. Прикладывает к уху.

— Алло?

Я тупо смотрю на него. Он на меня. Незнакомый парень улыбается и идет ко мне.

— Вы Рая? — спрашивает он и я киваю, все еще не понимая, что происходит. — Тогда это вам. От Назара.

Он протягивает мне букет. Я беру цветы, до сих пор не веря в происходящее. Он тяжёлый, пахнет просто безумно.

— Спасибо, — выдыхаю. Парень кивает, смотря на меня с интересом. Я понимаю, что это не курьер. Скорее всего кто-то из знакомых Назара, кто живет в моем городе и мне немного неловко.

— Пока, — он разворачивается к выходу, а я так и стою, обнимая этот огромный букет, и не могу двинуться с места.

Я ловлю на себе завистливые взгляды девочек и спешу вернуться в свою аудиторию. Придется домой на такси ехать, ведь с этим букетом ни в какой трамвай не втиснуться после занятий.

Стоит мне только зайти в помещение, как мои одногрупницы заваливают меня вопросами:

— Раиса, выкладывай. Кто он? — Это что, твой парень? — Сколько вы уже встречаетесь? Он богатый?

— Спокойно, девочки, — смеюсь я, чувствуя, как внутри всё переворачивается от счастья. — Он просто… хороший парень.

— Просто хороший парень?! — восклицает Лера. — Ты видела эти цветы?! Это не просто « парень", судя по всему это «горячий, богатый и безумно влюблённый в тебя парень».

— Да нет, всё не так… — говорю, хотя улыбка предательски расползается по лицу.

— Да ну тебя, — смеётся Катя. — Признавайся! Кто он? Как вы познакомились? У тебя же не было парня, — смотрит на меня с сомнением.

Я вздыхаю и опускаю взгляд на букет.

— Его зовут Назар. Он… не из нашего города. Мы познакомились совсем случайно. Это длинная история.

— И романтичная? — тянет Вика.

— Очень, — отвечаю, и пытаюсь пристроить букет на задней парте.

Пока все обсуждают моего нового парня, я отхожу чуть в сторону, достаю телефон и набираю:

"Ты сумасшедший."

Он отвечает мгновенно: «Решил наверстать упущенное»

Господи. Ну как так? Казалось бы, всего лишь букет. Цветы. Но я стою в углу аудитории, сжимаю телефон и чувствую, что вот она — настоящее счастье.

Улыбка появляется сама собой. Я прикусываю губу, чтобы скрыть глупую улыбочку, но не выходит — меня буквально разрывает изнутри.

Печатаю в ответ: «Чувствую себя королевой"

Ответ снова не заставляет себя ждать: «Ты Царица. Хочу, чтобы ты это почувствовала."

А я почувствовала. Каждой клеточкой. Каждым ударом сердца.

Возвращаюсь на своё место, а девчонки продолжают обсуждать моего парня. Они уже успели нарисовать в воображении картинку: Назар — бизнесмен, или футболист, или сын олигарха. Пока Саша бубнит что-то про курсовую, я снова беру в руки телефон. «Если получу автоматы по экзаменам, смогу на неделю к тебе вырваться.»

***

Захожу в квартиру, скидываю рюкзак с плеча, щёлкаю замком и толкаю дверь ногой.

— Я дома, — бормочу, хотя вряд ли кто-то услышит.

Ключи с глухим звоном падают на тумбочку, а я осторожно ставлю букет на пол. Он занимает половину коридора — роскошный, тяжёлый, пахнет так, будто я зашла не в квартиру, а в оранжерею.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Скидываю куртку, и в этот момент за спиной раздаётся голос:

— Не понял… Это что такое?

Я вздрагиваю. Поворачиваюсь. Папа стоит в дверях кухни, в домашней футболке, с чашкой чая в руке. Взгляд направлен точно на букет.

— А, это… — мну подол свитера, стараясь выглядеть максимально непринуждённо. — Это одногруппники. С победой поздравили. — Пожимаю плечами. — Правда, молодцы?

Папа смотрит на меня прищуренно, как на школьницу, которая прячет в дневнике двойку. Правдоподобно, конечно, вот только уже неделя прошла, как я вернулась после соревнований.

— Ага, — протягивает. — Вы всем на такие дорогие букеты скидываетесь?

— Ну ты же знаешь, я душа нашего курса, — улыбаюсь как можно невиннее.

— У нас даже вазы такой большой нет, — хмурится папа, почесывая подбородок.

— Вот и я о том же, — с энтузиазмом киваю. — Пойду поищу трёхлитровые банки.

Не дожидаясь дальнейших допросов, подхватываю букет и проскальзываю в комнату. Сердце колотится. Вру я, конечно, плохо. Но пока сработало. Папа не станет допытываться. Он такой — может бурчать, но лезть в душу не станет. Особенно если я сама всё потом расскажу.

А вот расскажу ли?.. Что будет, если Витя узнает, что я с его другом встречаюсь? С другом, который намного старше меня?

Глава 27. РАЯ

Я сижу над конспектами, когда телефон вибрирует на столе. Новое сообщение от Назара. Мне следовало бы сосредоточиться на учебе, но я откладываю в сторону тетрадь и тянусь к телефону.

Назар: «Спускайся.»

Я моргаю, перечитываю раз пять. Спускайся?

— Куда? — быстро набираю.

Ответ прилетает сразу, ошеломляя меня.

Назар: «Я жду тебя внизу.»

Мои глаза округляются. Это что, розыгрыш? Сердце мгновенно начинает стучать быстрее, будто хочет вырваться наружу. Я бросаюсь к окну, запоздало вспоминая, что они выходят на задний двор.

— Это что, шутка? — пальцы дрожат, пока отправляю сообщение. Не может же быть такого?

Назар: «Спускайся и узнаешь, шутка или нет.»

Я резко поднимаюсь на ноги. Всё внутри сжимается от предчувствия. Это… это не может быть правдой. Мчусь в прихожую с глупой улыбкой на лице. Задерживаюсь на несколько секунд взглядом в отражении зеркала.

Накидываю джинсовку поверх домашнего свитера, хватаю сумочку и ключи.

— Пап, я в магазин! — кричу из прихожей.

— Хорошо, — отзывается он из гостиной, даже не отрываясь от телевизора.

Я быстро натягиваю кеды и вылетаю за дверь. Перепрыгивая через ступеньку мчусь вниз, чем ближе к выходу, тем сильнее трясутся руки.

В голове одна мысль: неужели он правда здесь?

Толкаю тяжёлую дверь подъезда. Холодный ветер бьет в лицо.

И в ту же секунду вижу его машину. Тёмный силуэт у обочины, фары погашены.

Мир будто останавливается. Всё внутри взрывается смесью ужаса и восторга. Я прикусываю губу, сжимаю в руках телефон и не верю собственным глазам. Назар. Он действительно здесь. Прямо под моим домом.

В ту же секунду, как я делаю шаг к машине, дверь открывается, и из неё выходит Назар. Чёрная куртка, уверенный силуэт, руки в карманах. Его взгляд мгновенно цепляется за меня — тяжёлый, притягательный. Я замираю на миг, но не успеваю подумать, что делаю — ноги сами несут меня вперёд. В следующее мгновение я уже в его руках. Обнимаю крепко, прижимаюсь всем телом, вдыхаю его запах. Он тут же отвечает — его объятия сильные, надёжные, такие родные.

Мир вокруг будто растворяется. Наши губы встречаются, и сердце бьётся так быстро, что кажется — я потеряю сознание прямо в его руках. Поцелуй горячий, жадный, будто мы не виделись не две недели, а вечность.

— Ты с ума сошёл? — шепчу я, когда он наконец отстраняется на секунду. Моё дыхание сбито, щеки горят. — Как ты здесь оказался? А если кто-то увидит?

Назар усмехается, глаза блестят, смотрят на меня с жадностью и восторгом. — Пусть смотрят. Мы же ничего плохого не делаем.

Я дергаюсь, но он ещё крепче обнимает меня, ладонью поглаживает по спине. — Я соскучился, царица моя. Так, что больше не было сил терпеть.

Я прижимаюсь к его груди, чувствую, как сердце колотится в том же бешеном ритме, что и моё. Внутри всё переворачивается, хочется расплакаться от счастья.

— Я приехал всего на два дня, — его голос становится тише, серьёзнее. — Снял номер в гостинице. Поехали со мной.

Моё дыхание сбивается окончательно. В голове шумит, мысли крутятся так быстро, что я не успеваю за ними. Наедине. С ним. Только мы двое. От желания подкашиваются ноги, пальцы сжимаются на его рубашке.

Я глотаю воздух, смотрю на него снизу вверх. — Подожди. — Голос дрожит. — Я скажу папе, что у подруги останусь с ночёвкой… и вернусь.

Назар усмехается уголком губ. — Только быстро.

Нехотя я отстраняюсь от его губ, от его крепких рук. Делаю шаг назад. Потом ещё один. Отступаю задом, не сводя с него глаз. Мне кажется, стоит отвернуться — и всё исчезнет, окажется лишь сном. А я проснусь в своей кровати и пойму, что снова придумала себе сказку.

Назар стоит у машины, в темноте блестят только его глаза, и от этого зрелища сердце бьётся сильнее. Я разворачиваюсь и бегу. Быстро, так, что перехватывает дыхание.

Запыхавшись, влетаю в подъезд, поднимаюсь по лестнице, пальцы дрожат, когда в спешке вытаскиваю ключи. Захлопываю за собой дверь квартиры, бросаю кеды в сторону и заглядываю в гостиную.

— Пап! — выдыхаю на одном духу. — Я к Верке с ночёвкой, у нас девичник, так что не жди!

Отец поворачивает голову, но прежде чем он успевает хоть слово сказать, я уже несусь к себе в комнату. Сердце гулко стучит, будто я украла что-то запретное и меня вот-вот поймают.

Запираю дверь, бросаюсь к шкафу, быстро сгребаю в рюкзак пару вещей: футболку, чистое бельё, косметичку. Засовываю туда же расческу, наспех застёгиваю молнию. Рюкзак выходит тяжёлый, как будто я уезжаю надолго, а не всего лишь на ночь.

В зеркале отражается моё лицо — щеки горят, глаза блестят, дыхание сбито. Я улыбаюсь, не в силах сдержаться. Все это и в самом деле похоже на сон.

Схватив рюкзак, я выскальзываю из комнаты и почти бегом лечу вниз по лестнице. Сердце колотится в висках, дыхание сбивается, в голове только одно: он ждёт меня.

Дверь подъезда с глухим стуком захлопывается за спиной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я ускоряюсь, и каждый шаг будто приближает меня к чему-то запретному. Он открывает дверцу, чуть наклоняется ко мне, и на губах появляется кривая усмешка. — Быстро ты, — говорит низко, и это звучит так, словно он доволен моей поспешностью.

Я скольжу в салон, закрываю дверь и на секунду просто замираю. Внутри всё дрожит, в груди горячо и тесно. Назар садится рядом, заводит мотор. Его рука на мгновение ложится на моё бедро, уверенно, будто напоминает: я здесь, это реально.

— Теперь никуда не денешься, — произносит он, глядя на дорогу. — Эти два дня — только мои.

Девочки, простите за долгое ожидание, честно говоря после долгого лечения я весной пошла на поправку, а через 2 месяца снова заболела и у меня просто не осталось сил писать или что-то делать. К счастью теперь мне намного лучше, поэтому буду возвращаться к написанию книг. За последние 8 лет что я пишу, это впервые я делаю перерыв в творчестве и для меня это было безумно непривычно, но этот отдых мне очень нужен был.

Глава 28. Назар

Она рядом. Моя Царица. Сидит на соседнем сиденье, смотрит в окно, а я едва держу себя в руках. Салон наполняет её запах и от него я схожу с ума.

Пальцы крепче сжимаются на руле. Никогда в жизни я не был таким. Спокойным снаружи и дрожащим внутри, как пацан, которому впервые досталась самая желанная девчонка. Каждая минута в этой машине — пытка.

Я краем глаза замечаю, как свет фар скользит по её лицу. Щёки чуть розовые, губы прикушены. Она волнуется. И это только сильнее заводит меня. Я хочу наклониться прямо сейчас, схватить её за затылок и поцеловать, не думая о том, что мы на ходу. Хочу остановить машину посреди дороги, усадить её к себе на колени и взять прямо здесь, в тишине и темноте.

Но сжимаю зубы и давлю в себе это безумие. Мне доехать до отеля. Закрыть дверь за нами и уже тогда исследовать каждый миллиметр её тела. Медленно. Жадно. До последнего вздоха.

Я чувствую, как кровь шумит в ушах, как живот сводит от нетерпения. Она сидит совсем рядом, а мне кажется, что между нами пропасть. И эта пропасть с каждой секундой рвёт меня на части.

Десять минут до отеля. Но я знаю — это будут самые длинные десять минут в моей жизни.

По дороге она улыбалась — редко, коротко, будто прятала что-то внутри. Я видел её смущение, чувствовал, как она старается держаться спокойно, хотя сама горела так же, как я. Слова ей были не нужны. Достаточно было молчания, переполненного предвкушением.

В лобби отеля почти никого нет. Её шаги рядом со мной — лёгкие, торопливые. Я уловил, как она невольно прижалась ближе, и от этого по телу прошёл жар.

Мы заходим в лифт, двери закрываются, и я уже не могу больше сдерживаться. Подхватываю её за талию, прижимаю к себе и наклоняюсь к её губам. Поцелуй жадный, горячий.

— Назар… здесь же камеры, — её голос дрожит, губы касаются моих.

Я усмехаюсь, не отрываясь от неё: — Уверен, охрана здесь видела и не такое.

Она краснеет, но уже не отстраняется. Наоборот, цепляется за меня сильнее. Лифт поднимается слишком медленно. Я готов разбить эти чёртовы двери, лишь бы побыстрее оказаться с ней наедине.

Наконец — третий этаж. Мы идём по коридору, её дыхание учащается, мои шаги становятся тяжелее. Достаю из кармана карту и подношу её к замку.

Щелчок. Дверь открывается. Я пропускаю Раю внутрь и, не давая ни секунды опомниться, снова накрываю её губы поцелуем. На этот раз — ещё глубже, ещё горячее. Мои пальцы скользят к её куртке, медленно расстёгивают молнию, стягивают с плеч. Потом свитер летит на пол.

Я не спешу. Раздеваю её медленно, смакуя каждое движение, каждый вздох. И всё это — не разрывая поцелуя.

Царица дрожит в моих руках, и в этот момент я понимаю насколько сильно влип.

— Боже… Назар… — её голос для меня как мёд, и это сводит меня с ума ещё больше.

Её пальцы торопливо расстёгивают мои пуговицы, скользят по груди, оставляя за собой огонь. Она сама срывает с меня рубашку, будто боится, что я исчезну, если замешкается хоть на секунду.

Мы падаем на кровать, я прижимаю её к белым простыням. Мои руки жадно обхватывают её бёдра, поднимаются выше, задевают край тонкого кружева. Её дыхание сбито, глаза блестят в полумраке.

Я зарываюсь лицом в её шею, шепчу осипшим голосом, чувствуя, как теряю контроль: — Ты сводишь меня с ума, Царица… Только о тебе и мог думать все эти дни.

Она тянется ко мне, переплетает руки за моей шеей, и в её взгляде — та же жадность, что рвёт меня изнутри. В этот момент я знаю точно: мне мало будет ночи, мало будет двух дней. Я хочу её всегда. Вот только Витек моих чувств, боюсь, не поймет. Мне стоит как можно быстрее поговорить с ним, иначе быть беде.

***

Прошло часа два. Сексуальный голод немного притупился, но стоило мне снова взглянуть на неё — расслабленную, раскинувшуюся на белых простынях, голую и довольную — внутри поднималась новая волна желания.

Царица лежала на боку, её волосы рассыпались по подушке, а кожа ещё хранила отпечатки моих поцелуев. На её губах блуждала лёгкая улыбка, глаза сияли. Я никогда не видел её такой — спокойной, умиротворённой и в то же время такой безумно соблазнительной.

В дверь постучали, и я нехотя поднялся, одев халат. Принесли ужин. Поднос с фруктами, салат, круассаны и бутылкой вина.

Я начал открывать бутылку, но всё время ловил себя на том, что не могу оторвать взгляд от неё. Вся эта еда могла подождать. Даже вино. Потому что главное блюдо этой ночи — она.

Каждое её движение как искушение. Я чувствовал, что даже насытившись, всё равно буду хотеть её снова.

Я налил вино в бокалы, протянул один ей. Наши пальцы соприкоснулись, и я ощутил, как по коже снова прошёл разряд.

— Ты понимаешь, что с тобой я совсем теряю голову? — сказал я тихо, глядя прямо в её глаза.

Она сделала глоток и улыбнулась так, что у меня внутри всё перевернулось.

— Кислое, — говорит она, и я смеюсь.

— Это хорошее вино, царица.

— Часто так ужинаешь в отелях?

Я усмехаюсь.

— Это мой первый раз.

Она краснеет и отводит взгляд, но улыбается. Мне нравится её смущение. Нравится, как она прикусывает губу, когда стесняется.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Съешь это, — протягиваю ей виноградинку.

— Сама справлюсь, — она пытается пытается увернуться.

— Открывай рот, — настаиваю, и в моём голосе появляется привычная властность.

Рая закатывает глаза, но послушно открывает рот. Я кормлю её, наблюдая, как она жуёт. Потом она тянется ко мне с бокалом вина.

— Теперь ты, — говорит она, и я покорно отпиваю из её рук.

Мы едим, пьём, болтаем о всякой ерунде. Рая рассказывает про университет, я — про работу. Она смеётся над моими шутками, я дразню её за то, что она совсем не умеет пить. Всё так просто, так естественно. Будто мы знаем друг друга не несколько недель, а всю жизнь.

Постепенно вино даёт о себе знать — Рая становится более расслабленной, чаще улыбается, её щёки горят ярче обычного.

— Почему ты мне не сказал, что приедешь? — вдруг спрашивает она, откинувшись на подушки. — Я бы подготовилась, хотя бы нормально оделась.

— Тогда это был бы не сюрприз, — отвечаю, убирая поднос в сторону. — К тому же это было спонтанное решение.

— Спонтанное? — она поворачивается ко мне боком, подперев щёку рукой.

— Я не выдержал, — признаюсь честно. — Целый день думал о тебе, потом не смог заснуть. Утром быстро разобрался с важными делами, сел в машину и поехал.

Её взгляд становятся мягче.

— Ты сумасшедший, — шепчет она.

— Из-за тебе, — отвечаю и наклоняюсь, чтобы поцеловать её.

Вдруг вспоминаю.

— У меня есть для тебя кое-что.

Она удивлённо приподнимает брови, наблюдая, как я наклоняюсь к прикроватной тумбочке. Отодвигаю ящик, достаю две небольшие коробочки и протягиваю ей.

Рая садится, скрещивает ноги по-турецки. Смотрит то на коробочки в моих руках, то на меня. В её взгляде любопытство вперемешку с волнением.

— Что это? — спрашивает тихо.

— Открой и узнаешь.

Она берёт первую коробочку, осторожно приподнимает крышку. Внутри на чёрном бархате лежат часы — изящные, с золотистым браслетом.

— Боже мой, — выдыхает она, и глаза её округляются. — Назар...

— Увидел и подумал, что тебе подойдут, — говорю, наблюдая за её реакцией. — Примерь.

Она осторожно достаёт часы, рассматривает их на свету. Качает головой.

— Мне кажется, это слишком дорогой подарок, — говорит она, но голос дрожит от волнения.

— Ты не должна думать о цене, — отвечаю твёрдо. — Примерь.

Она колеблется ещё секунду, потом всё же надевает часы на запястье. Они идеально сидят, будто сделаны специально для неё.

— Красиво, — шепчет Рая, любуясь часами.

— На тебе всё красиво, царица.

Она поднимает глаза на меня, и в них столько благодарности и смущения, что сердце сжимается.

— А вторая коробочка? — спрашивает она тихо.

Я киваю на вторую коробочку в её руках. Рая осторожно открывает её, и её дыхание замирает. Внутри — серьги с маленькими камнями, изящные, словно созданные для неё.

— Назар... — она поднимает на меня взгляд, в глазах растерянность. — Это слишком. Правда, слишком.

— Я сам буду решать, что для тебя слишком, а что нет, — говорю твёрдо, наклоняясь к ней.

Она хочет что-то возразить, но я не даю ей договорить. Тянусь к её губам, целую медленно, нежно. Мои руки скользят к поясу её халата, развязывают узел.

— Назар... — шепчет она в поцелуй.

— Тише, Царица, — отвечаю, и мои пальцы медленно раздвигают края халата.

Её халат мягко распахивается, и я скольжу ладонями по её коже — гладкой, горячей. Царица чуть откидывается назад, волосы рассыпаются по плечам, и в этот момент я теряю остатки контроля.

Она тянется ко мне сама, цепляется пальцами за мою шею, в поцелуе чувствуется жадность, будто ей мало, как и мне.

— Назар… — шепчет она, дыхание сбивается.

Я прижимаю её к себе, ощущая, как подрагивает её тело. Вино, смех, разговоры — всё исчезло, осталась только она. Моё самое сильное искушение.

Коробочки с подарками падают на пол. Белые простыни снова становятся нашим миром, где есть только мы двое. Только её дыхание, только мои руки на её коже, только этот жар между нами, который невозможно утолить.

Этой ночью никто из нас точно не будет спать.

Глава 29. Рая

Просыпаюсь от звука льющейся воды. На часах — почти полдень. Боже, как же долго мы спали. Хотя учитывая, что заснули только под утро...

Щёки мгновенно вспыхивают от воспоминаний о прошлой ночи. Тяну руку к подушке, где спал Назар — она ещё тёплая. Из ванной доносятся звуки работающего фена.

Поднимаюсь с кровати, натягиваю халат. Иду к зеркалу, чтобы привести себя в порядок. Волосы растрёпаны, губы чуть припухшие, на шее едва заметный след от его поцелуев. Быстро расчёсываюсь, хлопаю себя по щекам парочку раз, чтобы прийти в себя.

Дверь ванной открывается и Назар выходит с полотенцем на бёдрах. Сердце мгновенно начинает биться быстрее.

— Доброе утро, — говорит он низким голосом и подходит ко мне.

— Уже день, — смеюсь я, поворачиваясь к нему.

Он обнимает меня за талию, прижимает к себе. Пахнет гелем для душа и чем-то своим, таким родным.

— Чем сегодня займёмся? — спрашивает, целуя меня в шею.

От его прикосновений по телу разливается тепло, но я отстраняюсь и строго на него смотрю.

— Ты задолжал мне настоящее свидание, — заявляю, скрещивая руки на груди.

— А разве это не свидание? — усмехается он, кивая на кровать.

— Назар! — смеюсь и толкаю его в плечо. — Я серьёзно. Хочу делать всё, что обычно делают парочки. Сходить в кино, поесть мороженое... А ещё в торговом центре поставили новую фотобудку!

При слове «фотобудка» его лицо искажается гримасой отвращения.

— Фотобудка? — переспрашивает он так, будто я предложила ему съесть что-то несъедобное. — Ну уж нет.

— Ну пожалуйста, — тяну я, беря его за руки. — Это же романтично!

— Царица, мне тридцать лет. Я взрослый мужик, а не школьник.

— Тогда докажи, что можешь делать глупости ради меня, — подмигиваю ему.

Он качает головой, но в глазах уже мелькает что-то, похожее на сдачу позиций.

Час спустя мы стоим перед яркой фотобудкой в торговом центре. Назар смотрит на неё так, будто это орудие пыток.

— Не могу поверить, что ты меня на это уговорила, — бормочет он, засовывая монеты в автомат.

— Это весело, — смеюсь я, затаскивая его в кабинку.

Места внутри мало, приходится прижиматься друг к другу. На экране начинается обратный отсчёт.

— Улыбайся! — командую я.

Первое фото — я широко улыбаюсь в камеру, а Назар смотрит на меня с выражением обречённости.

— Поцелуй меня! — шепчу перед вторым кадром.

Он послушно целует меня в щёку, и я зажмуриваюсь от счастья.

Третье фото — мы оба корчим рожицы. Я показываю язык, а Назар, к моему удивлению, тоже строит какую-то забавную гримасу.

Автомат печатает фотографии — по два экземпляра каждого снимка. Мы выходим из кабинки, и я с восторгом рассматриваю результат.

— Смотри, какие мы милые! — тыкаю пальцем в фотографии.

— Я выгляжу как придурок, — ворчит Назар, но берёт свои экземпляры и аккуратно складывает их в кошелёк.

— Зато теперь у нас есть память, — улыбаюсь я, прижимая свои фото к груди.

Он смотрит на меня, качает головой и вдруг улыбается — по-настоящему, тепло.

— Что ты со мной делаешь, царица? — шепчет он, обнимая меня прямо посреди торгового центра.

Остаток дня прошёл как в сказке.

В кино мы смотрели какую-то романтическую комедию, но я больше наблюдала за Назаром, чем смотрела на экран. Он держал мою руку, иногда наклонялся и что-то шептал мне на ухо, отчего я хихикала и получала недовольные взгляды от других зрителей.

После кино он повёл меня в небольшой ресторанчик с уютной атмосферой и дорогим меню. За ужином мы говорили обо всём и ни о чём. Смеялись до слёз, когда я изображала, как Лера пыталась флиртовать с преподавателем физкультуры.

— Ты должен был видеть её лицо, когда он ответил, что женат, — хихикала я, вытирая слёзы. — Она покраснела как помидор и выбежала из спортзала.

После ресторана мы пошли гулять в парк. Вечер был чуть морозным, фонари освещали дорожки мягким светом. Назар держал меня за руку, иногда останавливался, чтобы поцеловать.

Мы присели на скамейку у фонтана, и я прислонилась к его плечу. Внутри было так спокойно, так хорошо. Я чувствовала себя по-настоящему счастливой — впервые за очень долгое время.

— Знаешь, — сказала я тихо, — сегодня был идеальный день.

— Это все фотобудка, — усмехнулся он, поглаживая мои волосы.

— Особенно фотобудка, — засмеялась я и подняла голову, чтобы посмотреть на него. — Спасибо.

— За что?

— За то, что согласился на мои глупости. За то, что сделал меня счастливой.

Он наклонился и нежно поцеловал меня.

— Это ты делаешь меня счастливым, Рая.

Но все сказки заканчиваются.

Когда Назар припарковался у моего дома, реальность обрушилась на меня всей тяжестью. Он должен ехать обратно. Сегодня. Сейчас.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Мне пора, — сказал он тихо, но не выключал мотор.

Я сидела на пассажирском сиденье и смотрела в окно на свой подъезд. Горло сжалось, глаза защипало. Два дня пролетели как один миг.

— Когда увидимся снова? — спросила я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

— Не знаю, — честно ответил он. — Но скоро. Обещаю.

Я кивнула, не доверяя своему голосу. Внутри всё сжималось, будто кто-то сдавливал сердце в кулаке.

— Рая, — он взял меня за подбородок, заставил посмотреть на него. — Эй, не грусти.

— Я не грущу, — соврала я, но губы предательски дрожали.

— Царица моя, — он притянул меня к себе, крепко обнял. — Это не навсегда.

Я зарылась лицом в его шею, вдыхая его запах, пытаясь запомнить каждую секунду. Слёзы жгли глаза, но я сдерживалась изо всех сил.

— Я буду скучать, — прошептала я.

— И я. Очень сильно.

Мы сидели так несколько минут, не желая отпускать друг друга. Но время не останавливалось.

— Иди, — сказал он наконец. — А то я не смогу отпустить тебя.

Я кивнула, взяла свой рюкзак и выбралась из машины. На пороге подъезда обернулась. Он всё ещё сидел в машине, смотрел на меня.

Помахала ему рукой и быстро скрылась в подъезде, пока не расплакалась прямо на улице.

Глава 30. Рая

На следующий день я еле заставила себя встать с кровати. Голова гудела — то ли от вина, то ли от слёз, которые пролила вчера вечером. Еле-еле собралась и поехала в университет.

Не успела я зайти в корпус, как меня тут же окружили одногруппницы. Лера, Катя, Вика — все столпились вокруг с горящими от любопытства глазами.

— Ну наконец-то! — воскликнула Лера, хватая меня за руку. — Мы тебя всё утро ждали!

— А что такого? — удивляюсь я, поправляя сумку на плече.

— Как что такого?! — Катя закатила глаза. — Маринка тебя вчера в торговом центре видела. С каким-то парнем.

Сердце екнуло. Я постаралась сохранить невозмутимое выражение лица.

— И что с того? — пожимаю плечами.

— Ра-я-я, — тянет Вика, — не притворяйся! Она говорит, он намного старше тебя. И очень красивый. Давай колись — это от него цветы были на прошлой неделе?

Девчонки смотрят на меня выжидающе, как стая голодных волков. Я чувствую, как на губах появляется загадочная улыбка.

— Может быть, — отвечаю уклончиво.

— Может быть?! — взвизгивает Лера. — Рая, ну ты же не можешь нас так мучить! Рассказывай всё! Сколько ему лет? Где работает?

— И почему ты все скрываешь так? — добавляет Катя. — Может, он женат?

При последних словах я дёргаюсь.

— Нет! — слишком быстро отвечаю. — Он не женат.

Девчонки начинают засыпать меня вопросами наперебой:

— Сколько лет?

— На чём ездит?

— Он богатый?

— Почему скрываешь?

Я иду по коридору, а они семенят рядом, не отставая ни на шаг. Сколько бы они ни пытались выведать из меня подробности, я упорно молчу, только загадочно улыбаюсь.

— Ну хотя бы скажи, откуда он? — не сдаётся Лера, когда мы заходим в аудиторию.

Я останавливаюсь у своей парты, оборачиваюсь к ним и говорю единственное, что готова сказать:

— Я уже говорила, что он не из нашего города.

И на этом всё. Как бы девчонки ни умоляли, ни уговаривали, ни пытались подкупить обещаниями помочь с курсовой — я не сказала больше ни слова.

Пусть остаётся тайной. Пока что.

***

Время летело безумно быстро. Дни сливались в недели, недели — в месяцы. Осень плавно перетекла в зиму, принося с собой холодные ветра и первый снег.

На зимние каникулы я так надеялась напроситься к брату в гости. Планировала, как тайком буду проводить время с Назаром, как мы будем гулять по заснеженному городу, сидеть в кафе, целоваться под фонарями. Но все мои планы рухнули в один момент.

"Улетаю в командировку на три недели. Скучаю уже", — написал Назар за день до моего отъезда.

Я так и не поехала к Вите. Сказала родителям, что остаюсь готовиться к сессии. А сама просто лежала дома и считала дни до его возвращения.

Пришла весна. За это время Назар приезжал ко мне ещё четыре раза. Каждый его приезд был как праздник — мы снова жили в своём маленьком мире, где не существовало ничего, кроме нас двоих. Но потом наступали будни, и я снова оставалась одна со своими мыслями и страхами.

Отношения на расстоянии — это ужасно. Я постоянно жила в напряжении, в ожидании его звонков и сообщений. Когда он не отвечал несколько часов, я уже рисовала в голове самые страшные картины.

Больше всего я боялась, что рядом с ним появится какая-то красивая взрослая женщина. Успешная, уверенная в себе, которая такому мужчине, как Назар, подходит гораздо больше, чем я — студентка из провинции. Я умирала от ревности, хотя Назар никогда не давал мне повода для сомнений. Но как я могу знать, с кем он общается, куда ходит, кто его окружает?

Однажды ночью, когда меня особенно сильно мучили эти мысли, я позвонила ему.

— Царица? — его голос был сонный. — Что случилось?

— Ничего, — соврала я. — Просто соскучилась.

— Сейчас три часа ночи, — он зевнул. — Ты не спишь?

— Не могу заснуть.

— Почему?

Я хотела сказать правду. Хотела признаться, что схожу с ума от ревности, что боюсь его потерять, что каждый день без него — пытка. Но промолчала.

— Просто думаю о тебе, — тихо ответила я.

— И я о тебе. Всегда.

Его слова успокаивали, но не надолго. Утром страхи возвращались с новой силой.

И вот, наконец, у меня появился повод поехать к брату. У Вити был день рождения — двадцать шесть лет. Я с трудом достала билеты на поезд, денег накопила, отпросилась с пар. Назару ничего не сказала. Хотела сделать сюрприз.

В поезде, глядя в окно на мелькающие пейзажи, я представляла, как он удивится, когда увидит меня. Как обрадуется. Как крепко обнимет.

Я не знала, что этот сюрприз обернётся совсем не так, как я планировала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 31. Рая

Выхожу из ванной комнаты в квартире Вити и останавливаюсь у зеркала в прихожей. Поправляю прядь волос, разглаживаю платье.

— Витя, — зову я брата, — я красивая?

Он выглядывает из кухни с чашкой кофе в руках, оглядывает меня с головы до ног и начинает смеяться.

— Для кого это ты так вырядилась? — спрашивает он с ухмылкой. — На день рождения к старому брату?

Я кривлю ему рожицу и снова поворачиваюсь к зеркалу. Платье — моя последняя покупка, потратила почти все накопленные деньги. Тёмно-синее, облегающее фигуру, с глубоким вырезом на спине и короткой юбкой чуть выше колена. К нему я подобрала чёрные туфли на каблуке. Волосы завила крупными локонами, они мягко ложатся на плечи. Макияж сделала аккуратный: стрелки, румяна, блеск на губах.

— Хочу просто хорошо выглядеть, — бормочу я, поворачиваясь боком к зеркалу.

— Рая, ты всегда хорошо выглядишь, — Витя подходит ко мне, ставит руки на мои плечи. — Но сегодня ты какая-то особенно нервная. Всё в порядке?

Сердце колотится так громко, что мне кажется, он его слышит или обо всем догадается. Через час мы идём в ресторан отмечать его день рождения. Там будут его друзья, несколько коллег и... Назар.

Он не знает, что я приехала. Не знает, что увидит меня сегодня. А я умираю от волнения и хочу выглядеть идеально.

— Всё нормально, — улыбаюсь я брату. — Просто хочу, чтобы твои друзья увидели, какая у тебя красивая сестра.

Витя усмехается и треплет меня по волосам.

— Эй, осторожно! — отбиваюсь я. — Я полчаса укладку делала!

— Извини, — смеётся он. — Ладно, иди собирайся. Через десять минут выходим.

Я киваю и ещё раз оглядываю себя в зеркале. Платье сидит идеально, подчёркивая талию и делая ноги длиннее. Серьги — те самые, что подарил Назар — красиво переливаются в свете. Часы тоже его подарок поблёскивают на запястье.

В животе порхают бабочки. Интересно, что он подумает, когда увидит меня? Обрадуется? Удивится? А что, если он будет недоволен, что я приехала без предупреждения?

— Рая! — кричит Витя. — Пошли!

— Иду! — отзываюсь я и хватаю маленькую чёрную сумочку.

Ещё один взгляд в зеркало. Глаза блестят от волнения, щёки слегка розовые.

***

Мы заходим в ресторан, и Витя ведёт меня к лифту. Он снял приватную комнату на втором этаже — как всегда, любит делать всё с размахом. В лифте я в последний раз поправляю волосы, проверяю помаду в зеркальной стенке.

— Готова познакомиться с моими друзьями? — подмигивает мне брат.

— Готова, — отвечаю я, стараясь звучать увереннее, чем чувствую себя на самом деле.

Лифт останавливается, двери открываются. Мы идём по коридору к приватной комнате. За дверью слышны голоса, смех. Витя толкает дверь, и мы входим внутрь.

Комната просторная, с большим овальным столом, за которым уже сидит человек десять. Я уверенно делаю шаг вперёд, готовая к знакомствам, улыбкам, комплиментам...

И в ту же секунду моё сердце обрывается.

Назар сидит справа от стола, и рядом с ним — какая-то девица. Красивая, взрослая, с идеальной укладкой и в дорогом платье. Они сидят близко друг к другу, она что-то оживлённо ему рассказывает, жестикулируя руками. А он слушает, наклонившись к ней, иногда улыбается.

Внутри всё переворачивается. Настроение мгновенно летит к чёртям. В горле встаёт комок, руки начинают дрожать. Это именно то, чего я боялась все эти месяцы. Вот она — красивая взрослая женщина, которая подходит ему больше, чем я.

— А вот и именинник! — громко говорит незнакомый парень, поднимая бокал.

Все взгляды тут же поворачиваются к нам. Начинаются поздравления, аплодисменты. А я стою как вкопанная и чувствую, как на меня смотрит Назар.

Наши глаза встречаются.

В его взгляде — полное удивление. Он явно не ожидал меня здесь увидеть. Брови приподняты, губы слегка приоткрыты. На долю секунды время останавливается — есть только мы двое, смотрящие друг на друга через комнату.

А потом девица рядом с ним что-то говорит, и он отворачивается от меня.

— Познакомьтесь, — Витя обнимает меня за плечи, — это моя младшая сестра Рая.

Начинается череда знакомств. Все улыбаются, говорят комплименты, кто-то шутит про то, какая я красивая. Я машинально отвечаю, благодарю, но мысли совсем не здесь. Краем глаза вижу, как Назар что-то объясняет той девице, показывая что-то на телефоне.

— Витя, — тихо говорю я брату, наклоняясь к нему, — мне нужно отойти в дамскую комнату. Через минуту вернусь.

— Конечно, — кивает он. — Там в конце коридора налево.

Я быстро выхожу из комнаты, стараясь не смотреть в сторону Назара. В коридоре наконец-то могу вздохнуть полной грудью. Иду быстрым шагом к уборной, каблуки звонко стучат по плитке.

Обидно. Так безумно обидно, что хочется расплакаться прямо здесь. Я ехала сюда, мечтая о том, как он обрадуется неожиданному сюрпризу. А вместо этого — полное равнодушие. Было ощущение, словно Назар совсем не рад меня видеть. Словно я помешала ему проводить время с той красоткой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не успеваю дойти до уборной, как вдруг меня сзади притягивают к себе крепкие мужские руки.

В первое мгновение я пугаюсь — готова уже закричать. Но потом чувствую знакомый родной запах, ощущаю тепло его тела за спиной.

— Почему не предупредила, что приедешь? — тихо спрашивает Назар у меня над ухом.

Я резко разворачиваюсь в его руках и ехидно произношу:

— А что? Ты бы подготовился и не приходил с той девицей?

Назар смеется — искренне, с тем самым теплом в глазах, которого мне так не хватало.

— Ревнуешь что ли? — усмехается он, не отпуская меня. — Не стоит, мне кроме тебя никто не нужен.

Он наклоняется ко мне, тянется поцеловать. На мгновение я сдаю позиции — так соскучилась по его губам, по его прикосновениям. Но потом спохватываюсь и отстраняюсь от него.

— Вдруг кто-то увидит? — шепчу я, воровато оглядываясь по сторонам.

Коридор пустой, но мне всё равно страшно. Витя может выйти в любую секунду. Или кто-то из его друзей.

— Царица моя, — Назар гладит меня по щеке, — как же я по тебе соскучился.

— Не заговаривай мне зубы, — отвечаю я, отстраняясь от его руки. — Кто та девушка, с которой ты так мило щебетал?

Назар усмехается, в глазах появляется озорной блеск:

— А что? Красивая?

Я не выдерживаю и бью его кулаком в грудь. Эмоции зашкаливают, внутри всё кипит от ревности и обиды.

— Назар! — шиплю я.

Он видит, что со мной что-то не то — что я на грани срыва. Выражение его лица тут же меняется, становится серьёзным.

— Успокойся, — говорит он мягко, взяв меня за руки. — Она положила глаз на твоего брата, поэтому пыталась выпытать у меня, как сделать так, чтобы он согласился пойти с ней на свидание.

Я чувствую, как напряжение медленно покидает тело. Плечи расслабляются, дыхание выравнивается.

— Правда? — тихо спрашиваю.

— Конечно, правда. Думаешь, я буду врать тебе?

Я качаю головой, вдруг чувствуя себя глупо за свою ревность.

— Наверное, пора вернуться, — говорю я, поправляя волосы. — Нас могут увидеть.

— И что? — пожимает плечами Назар. — Разве мы делаем что-то незаконное?

— Да, но... — начинаю я.

— Думаю, нам лучше рассказать обо всём Вите, — перебивает меня Назар. — Слишком долго мы держим это в тайне.

— Нет! — резко выкрикиваю я, и мой голос эхом отражается от стен коридора.

Назар удивлённо смотрит на меня.

— Давай не сейчас, — продолжаю я тише, но не менее решительно. — Я знаю брата. Он меня слишком оберегает и наверняка разозлится. Особенно когда узнает, что мы встречаемся уже несколько месяцев, а он ничего не знал.

Назар вздыхает и кивает.

— Как скажешь, — говорит он. — Но я не хочу больше держать наши отношения в секрете от всех.

— Он поправляет мой локон, убирая его за ухо. — Пойдём обратно.

— Ты пойдёшь первым, а потом я, — быстро говорю я.

Назар смеётся и обнимает меня.

— Царица, всем будет плевать, зайдём мы вдвоем или по отдельности, — говорит он с усмешкой. — Тем более, мы с тобой знакомы давно, и Витя об этом знает.

Он прав, конечно. Я веду себя как параноик. Но страх слишком силён.

Мы возвращаемся в зал вместе. Внутри уже вовсю веселятся. Витя поднимает руку, приветствуя меня.

— А мы уже думали, ты заблудилась, — подмигивает он.

— Встретила знакомого в коридоре, — легко отвечаю я, кивая в сторону Назара.

Назар подходит к парню, чьё имя я не запомнила — кажется, Олег или Игорь.

— Не поменяешься со мной местами? — просит он. — Хочу посидеть рядом с Раей, давно не виделись.

— Конечно, без проблем, — парень встаёт и пересаживается на место Назара.

Назар садится рядом со мной, и я сразу же зыркаю на Витю — не покажется ли ему это странным? Но брат, кажется, ничего не заметил. Он увлечённо беседует с той самой девушкой, которая меня так напугала. Она действительно положила на него глаз — видно по тому, как смотрит на него, как смеётся над его шутками.

— Видишь? — тихо говорит мне Назар. — Всё нормально.

Глава 32

Остаток вечера прошёл замечательно. Я расслабилась и наконец-то смогла насладиться праздником. Мы с Назаром несколько раз танцевали — медленные композиции, быстрые, даже какой-то забавный танец под старую песню, который знали все, кроме меня. Всем было действительно плевать — это же праздник, все танцевали со всеми, смеялись, веселились. Ничего подозрительного.

Витя был на седьмом небе от счастья. Та девушка — кстати, её зовут Алина — действительно очень ему нравилась, и, судя по всему, взаимно. Они почти не расставались весь вечер.

Ближе к полуночи я встала из-за стола.

— Схожу в дамскую комнату.

Назар кивнул мне незаметно и через пару минут тоже вышел, сославшись на звонок по работе.

На самом деле мы встретились на парковке возле ресторана. Я быстро набрала сообщение Вите: "Мне стало неинтересно с такими стариками, поеду домой. Назар меня подвезёт, раз нам в одну сторону."

Отправила и выдохнула. Теперь у нас есть время побыть вдвоём.

Как только мы оказались в машине Назара, мы сразу же потянулись друг к другу. Наши губы встретились в жадном поцелуе — таком долгожданном после всего вечера, когда приходилось держать дистанцию.

— Стёкла тонированные, никто нас не увидит, — произнёс Назар, потянув меня к себе за руку.

Я перебралась к нему поближе, чувствуя, как сердце бьётся от его близости.

— Это короткое платье... — его голос стал хриплым, руки скользнули по моим ногам. — Чёрт, никогда не надевай такую одежду, когда меня нет рядом.

— Ревнуешь? — усмехнулась я, повторяя его же слова из коридора.

— Безумно, — признался он, целуя меня в шею. — Весь вечер смотрел, как на тебя пялятся мужики, и хотел их всех поубивать.

От его слов внутри всё затрепетало. Приятно было знать, что я не одна мучаюсь ревностью.

Минута безумия накрыла нас с головой. Я перебралась к нему на колени, чувствуя, как его руки скользят по моим ногам, поднимаясь выше. Мои пальцы торопливо расстёгивают пуговицы его рубашки, мы целуемся жадно, забыв обо всём на свете.

Его дыхание сбито, руки крепко держат меня за талию. Я зарываюсь пальцами в его волосы, прижимаюсь всем телом. В машине становится жарко, стёкла начинают запотевать...

И вдруг дверь с водительской стороны резко открывается.

— Вы ещё не уехали... — голос Вити обрывается, когда он видит то, что происходит внутри машины.

Время останавливается. Я застываю на месте, не в силах пошевелиться. Витя стоит у открытой двери, его лицо проходит путь от удивления к непониманию, а потом к ярости.

— Какого чёрта?! — рычит он.

Я соскальзываю с колен Назара, торопливо поправляю платье. Сердце колотится так сильно, что готово выпрыгнуть из груди.

— Витя, я могу объяснить... — начинаю я.

— Выходи из машины! — кричит брат, хватая Назара за руку и буквально вытаскивая его наружу.

Назар не сопротивляется, встаёт на ноги, поправляя рубашку.

— Витёк, послушай... — пытается он что-то сказать.

— Как ты мог?! — Витя толкает его в грудь. — У тебя везде куча баб, зачем к Рае полез? Мы же друзья!

— Это не то, что ты думаешь, — говорит Назар, поднимая руки в примирительном жесте.

— А что это?! — вопит Витя. — Моя сестра — ребёнок! Ей двадцать лет! А ты что, решил воспользоваться?

— Витя, нет! — кричу я, выбираясь из машины. — Всё не так!

— Молчи! — огрызается он на меня, не сводя взгляда с Назара. — Я с тобой потом поговорю.

— Я её люблю, — тихо говорит Назар.

Витя на секунду замирает, а потом его лицо искажается ещё большей яростью.

— Любишь?! — он замахивается и бьёт Назара в лицо.

Назар пошатывается, прикрывает рукой губу, из которой течёт кровь.

— Не трогай его! — кричу я и бросаюсь между ними.

Но Витя отталкивает меня в сторону и снова идёт на Назара. Тот не отвечает на удары, только защищается.

— Прекрати! — рыдаю я. — Витя, остановись!

Разворачивается целая сцена. Я кричу, пытаясь их разнять, Витя продолжает наносить удары, а Назар держит оборону. Из ресторана выбегают люди, привлечённые шумом.

Наконец появляется охрана — два здоровых мужика в чёрных костюмах.

— Эй, хватит! — один из них хватает Витю за руки, другой встаёт между ним и Назаром. — Расходимся по домам, господа.

Я стою в стороне, трясусь всем телом и плачу. Мой красивый вечер превратился в кошмар. Убедившись, что Витя и Назар успокоились, охрана отпускает их.

— Всё, — говорит Витя, тяжело дыша. — Больше вы не увидитесь.

Он хватает меня за руку и начинает тащить в сторону от Назара.

— Поехали домой. Сейчас же!

— Отпусти меня! — кричу я и резко вырываюсь из его хватки.

Бегу к Назару, который стоит, держась за нос. По подбородку стекает кровь из разбитой губы. Вижу, как ему больно, и сердце разрывается.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Боже, Назар... — шепчу я.

— Рая, с ума сошла?! — орёт за моей спиной Витя. — Отойди от него немедленно!

Я поворачиваюсь к брату, и в моих глазах — твёрдость, которой он никогда раньше не видел.

— Я с тобой не поеду, — говорю я чётко, чтобы каждое слово до него дошло. — Я останусь с Назаром.

— Что ты несёшь? — Витя делает шаг ко мне, но я отступаю ближе к Назару.

— Можешь не переживать за меня, — продолжаю я. — Я взрослая. И я сама решаю, с кем мне быть.

Витя смотрит на меня так, словно видит впервые. В его глазах — смесь ярости, обиды и непонимания.

— Рая, — тихо говорит Назар, — не надо. Поезжай с братом.

— Нет, — решительно качаю головой. — Хватит. Я устала врать и прятаться. Мы вместе уже четыре месяца, Витя. Теперь ты знаешь всё.

Я иду к машине Назара, громко хлопаю дверью, закрываясь в салоне. Витя словно окаменел, его лицо побледнело, губы дрожали. Он сделал шаг вперёд, но остановился, будто слова про «четыре месяца» ударили сильнее любого признания.

Я отвернулась к окну, не в силах выдерживать его взгляд. Назар тихо сел за руль и завёл двигатель.

— Витёк, — произнес он устало в открытое окно, — я правда её люблю. Не хотел тебе врать, но по-другому было невозможно.

Глава 32.2

Мы едем в машине молча. Назар одной рукой держит руль, другой прижимает к носу окровавленную бумажную салфетку. Я всё ещё дрожу — не могу остановиться. То ли от пережитого шока, то ли от адреналина, то ли от осознания того, что произошло.

Всё рухнуло. Наша тайна раскрыта самым ужасным образом. Витя узнал всё не от меня, не в спокойной обстановке, а застукал нас в самый интимный момент. И теперь он думает о Назаре как о негодяе, который воспользовался его младшей глупой сестрой.

— Может, в аптеку заедем? — тихо спрашиваю я, глядя на его разбитое лицо.

— Всё в порядке, — отвечает он, не поворачивая головы.

Но не в порядке. Ничего не в порядке. У него опух нос, губа рассечена, на рубашке пятна крови. А главное — он потерял друга. Из-за меня.

Проходит пара минут тишины. За окном мелькают фонари, пустые улицы. Я сжимаю руки в кулаки, чтобы унять дрожь, и решаюсь спросить то, что больше всего меня пугает:

— И что теперь будет?

Назар вздыхает, убирает салфетку от носа, проверяет — не течёт ли ещё кровь.

— Ничего не будет, — говорит он спокойно. — Перебесится Витя и угомонится.

Но я не верю его словам. В голосе слишком много напряжения, слишком мало уверенности. Мне кажется, он сам не знает, что будет дальше.

Внутри у меня всё переворачивается. Чувство вины душит так сильно, что хочется плакать. Из-за меня два самых важных для меня мужчины теперь враги.

Мне страшно. Страшно того, что Витя расскажет папе. Страшно того, что теперь все узнают. Страшно того, что Назар может решить, что игра не стоит свеч, и уйти из моей жизни, чтобы не портить отношения с моим братом окончательно.

— Ты жалеешь? — шепчу я.

— О чём?

— О нас. О том, что связался со мной.

Назар резко тормозит у обочины, поворачивается ко мне. В его глазах — искренность, от которой сердце сжимается.

— Никогда, — говорит он твёрдо. — Ни разу не пожалел и не пожалею.

Слёзы, которые я сдерживала весь вечер, наконец прорываются наружу.

***

Назар привозит меня к себе домой. Он ведёт меня по знакомому коридору. Всё здесь такое же, как когда я приезжала зимой.

Меня пробирает странная ностальгия. Кажется, с той первой встречи с Назаром прошла вечность. Я так изменилась — стала другой, взрослее, научилась любить и ревновать, врать и скрывать. А теперь всё рухнуло одним махом.

— Пойдём, — Назар мягко подталкивает меня за поясницу к своей спальне.

Он достаёт из шкафа свою футболку.

— Переоденься, — говорит он нежно. — Тебе будет удобнее.

Я киваю и иду в ванную. Меня всё ещё бьёт крупная дрожь — руки трясутся, когда снимаю платье, зубы стучат. Встаю под горячий душ, пытаясь согреться и смыть с себя этот кошмарный вечер.

Возвращаюсь в спальню в его футболке, которая доходит мне почти до колен. Ложусь на кровать рядом с ним. Назар сразу же обнимает меня, притягивает к себе, нежно целует в висок.

— Не волнуйся, — шепчет он. — Это Витя сгоряча. К тому же он был уже немного пьян.

Я киваю, зарываясь лицом в его грудь. Мне хочется в это верить. Хочется думать, что завтра всё наладится, что брат простит нас обоих.

— Всё будет хорошо, царица, — продолжает Назар, поглаживая мои волосы. — Увидишь.

Засыпаю я только под утро, измотанная эмоционально. А когда просыпаюсь — солнце уже высоко в небе, а Назара рядом нет.

Испуганно вскакиваю с кровати. Сердце сразу начинает колотиться — а что, если он передумал? Что, если решил, что лучше расстаться?

— Назар? — зову я, выходя из спальни.

Нахожу его в прихожей — он как раз обувается. Вид у него ужасный: нос распух, под левым глазом фиолетовый синяк, губа всё ещё припухшая. Выглядит он как после серьёзной драки.

— Доброе утро, — говорю я тихо.

Он поднимает на меня взгляд и улыбается — насколько может с разбитой губой.

— Привет, красавица. Как спалось?

— Куда ты? — спрашиваю, не отвечая на его вопрос.

— По делам, — отвечает он, завязывая шнурки. — Ненадолго. Подожди здесь и не уходи никуда, хорошо?

В его голосе что-то есть. Какая-то решимость, которая меня пугает.

Сегодня действует скидка на книгу "Развод в 40. Искупление грехов"

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 33. Назар

Я завожу машину и еду к Витьку.

Нос ноет, левый глаз почти не открывается от отека. В зеркале заднего вида вижу синяк под глазом. Красота, блядь. Выгляжу как гопник после пьяной драки в подворотне.

Но не это главное. Главное — что теперь делать с этим дерьмом.

Всю ночь не спал, думал. Лежал рядом с Раей, слушал ее неровное дыхание, и понимал — все пошло по пизде. План был простой: постепенно подготовить Витька к мысли, что у меня есть девушка, потом аккуратно рассказать, кто это. Дать ему время привыкнуть.

А вместо этого он застукал нас в самый неподходящий момент. Теперь думает, что я козел, который воспользовался его сестрой. И хер теперь переубедишь его.

Но я не сдамся. Витек — мой лучший друг. А Рая... Рая — моя женщина. И я не собираюсь терять ни того, ни другого из-за одного долбаного недоразумения.

Паркуюсь у его дома, поднимаюсь на третий этаж. Звоню в дверь. Жду.

Долго жду.

Наконец слышу шаги, дверь открывается. Витек стоит на пороге в домашних штанах и футболке, волосы растрепаны. Видно, что спал хуево — глаза красные, лицо помятое.

Как увидел меня сразу скривился.

— Ты зачем приперся? — рычит он. — Мало тебе было вчера?

— Поговорить надо, — говорю спокойно.

— Не о чем нам говорить, — он начинает закрывать дверь, но я упираюсь рукой в косяк.

— Витек, дай объяснить.

— Объяснить? — он горько смеется. — Что тут объяснять? Ты трахал мою сестру. Все предельно ясно.

— Я ее люблю.

— Не неси хуйню! — взрывается он. — Ты не способен никого любить! У тебя каждую неделю новая телка!

Это больно. Потому что отчасти правда. Была правда. До Раи.

— Было, — соглашаюсь. — Но сейчас все по-другому.

— Ага, конечно, — фыркает Витек. — И сколько времени это "по-другому" продлится? Месяц? Два? А потом ты ее выбросишь, как всех остальных? Или, может, женишься на ней?

— Может и женюсь, — говорю серьезно.

Витек замирает. Моргает. В его глазах появляется что-то, похожее на понимание. И одновременно — еще большая ярость.

— Я тебя за сестрой присмотреть просил, а не приударить за ней! Обманывал меня четыре долбанных месяца!

— Не обманывал. Просто не говорил.

— Это одно и то же, сука! — он с размаху бьет кулаком по дверному косяку. — Я тебе доверял! Считал лучшим другом! А ты все это время крутил роман с моей сестрой за моей спиной!

— Я хотел рассказать...

— Когда? — он наступает на меня. — После свадьбы? Или когда она от тебя забеременеет?

Я сжимаю кулаки. Хочется врезать ему, но понимаю — это только усугубит ситуацию.

— Послушай меня, — говорю сквозь зубы. — Я не собираюсь бросать ее. Это серьезно.

— Серьезно? — Витек качает головой. — Ты хоть понимаешь, что натворил? Она же намного младше тебя! Ей двадцать лет, блядь! А тебе тридцать!

— Она взрослая женщина.

— Она девочка! — кричит он. — И ты этим воспользовался!

Все. Хватит.

— Не воспользовался, — говорю жестко. — Я ее защищаю, забочусь о ней, делаю счастливой. И она делает счастливым меня.

— Пиздишь.

— Не пизжу. И ты это знаешь.

Витек смотрит на меня долго. В его взгляде борются ярость и сомнение.

— Уходи, — говорит он наконец. — И больше не появляйся. И к сестре моей не приближайся.

— Не могу.

— Можешь.

— Не буду.

Он резко шагает ко мне, хватает за воротник.

— Слушай меня внимательно, ублюдок. Еще раз увижу тебя рядом с Раей — убью. Понял?

Я смотрю ему в глаза. Вижу там боль, предательство, ярость. И понимаю — сегодня договориться не получится.

— Понял, — киваю. — Но это ничего не меняет.

Отстраняюсь от него, разворачиваюсь и иду к лестнице. Слышу как за спиной хлопает дверь.

Я стою на лестничной площадке, смотрю на закрытую дверь и понимаю — он не шутит. Витек никогда меня не простит. Дружба, которая длилась столько лет, закончилась вчера на парковке ресторана.

Но Рая того стоит.

Даже если ради нее придется потерять все остальное.

Спускаюсь вниз, сажусь в машину, но не завожу двигатель. Сижу во дворе, смотрю на окна его квартиры. Курю одну сигарету за другой.

Час проходит. Может, больше.

Наконец из подъезда выходит Витя. Идет к своей машине, но замечает мою. Наши взгляды встречаются.

— Успокоился? — говорю, выходя из салона. — Может, теперь поговорим?

Витек подходит ближе. Лицо каменное, кулаки сжаты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— О чем? — спрашивает. — О том, как ты пытался трахнуть мою сестру на парковке?

Я ощетиниваюсь. Кровь бьет в голову.

— Осторожнее с выражениями, — рычу. — Я действительно люблю Раю. И мы давно уже встречаемся.

— Любишь? — фыркает Витек. — Ты вообще знаешь, что это слово означает? Или для тебя любовь — это засунуть член в очередную телку?

— Заткнись, — шипжу сквозь зубы.

— А что? Правда глаза колет? — он подходит вплотную. — Сколько их у тебя было за последний год? Десять? Пятнадцать? А теперь решил поиграть с моей сестрой?

— Не играю.

— Играешь! — кричит он. — И когда надоест, выбросишь ее, как всех остальных!

— Не выброшу.

— Почему я должен тебе верить?

— Потому что я изменился, — говорю жестко. Рая для меня особенная.

— Для тебя все бабы особенные. На первых порах.

— Не все. И не на первых порах. — Делаю паузу. — Витек, мне тридцать лет. Думаешь, я не понимаю разницы между влюбленностью и любовью?

Он молчит долго. Потом говорит:

— Она тебе не пара.

— Почему?

— Потому что ты на десять лет старше. Потому что ты бабник. Потому что у вас разные миры. — Он перечисляет на пальцах. — Она студентка, мечтательница. А ты...

— А я что?

— А ты циник. Который ничем серьезным в жизни не занимался, кроме трахания баб и зарабатывания денег.

— Было. Уже не так. К тому же я не так плох, как ты описываешь.

— Поговорю с сестрой, — говорит Витек решительно. — Объясню ей, с кем связалась.

— Не смей ее расстраивать, — предупреждаю. — Она и так всю ночь плакала.

Витек хмурится.

— Плакала? Почему?

— Потому что думает, что из-за нее мы поссорились. Винит себя в том, что разрушила нашу дружбу.

— А как я должен был реагировать? Радоваться, что мой лучший друг тайно трахает мою младшую сестру?

— Не тайно. И не трахает. — Сжимаю кулаки. — Встречается. С серьезными намерениями.

— Какими намерениями?

— Самыми серьезными.

Витек смотрит на меня долго. В его взгляде борются злость и сомнение.

— Даже если это так, — говорит он наконец, — я все равно буду против.

— Почему?

— Потому что ты ей не подходишь. Поговорю с ней. Объясню, что к чему.

Я чувствую, как внутри закипает ярость. Ну, почему с ним так сложно?

— Если ты ее расстроишь, — говорю тихо, но угрожающе, — я тебя прикончу. Клянусь.

Завожу двигатель и еду домой. По дороге заезжаю в магазин. Беру круассаны, йогурты, фрукты, кофе хороший. Она любит сладкое.

Потом заруливаю в цветочный. Смотрю на букеты и думаю — может, это хоть немного поднимет ей настроение. Выбираю огромный букет белых роз. Продавщица ухмыляется:

— Серьезно провинились?

— Можно и так сказать, — бурчу.

Розы стоят как крыло от самолета, но мне плевать. Если это поможет Рае хотя бы немного улыбнуться после вчерашнего дерьма, я готов купить весь магазин.

Поднимаюсь домой с пакетами и букетом. Открываю дверь максимально тихо, вдруг уснула.

Но нет. Слышу шорох из кухни. Иду туда — Рая стоит у окна в моей футболке, держит в руках чашку с чаем. Поворачивается, когда слышит мои шаги.

Вид у нее паршивый. Глаза красные, опухшие. Видно, что плакала. Много.

— Привет, — говорю, ставлю пакеты на стол.

— Привет, — отвечает тихо. Смотрит на букет в моих руках. — Красиво.

Протягиваю ей розы.

— Для тебя, царица.

Она берет букет, нюхает. На губах появляется слабая улыбка.

— Спасибо. Они прекрасные.

— Как ты? — спрашиваю, подходя ближе.

— Нормально, — врет она. Отводит взгляд. — Ты где был?

Блядь. Как объяснить, не расстроив ее еще больше?

— Ездил к Вите, — говорю честно. — Пытался с ним поговорить.

Рая замирает. Чашка дрожит в ее руках.

— И? — шепчет она.

— Пока не готов слушать. Но это временно.

Она кивает, но я вижу — не верит. Ставит чашку на стол, прижимает букет к груди.

— Это все из-за меня, — говорит тихо. — Я все испортила.

— Нет, — качаю головой. — Ты ни в чем не виновата.

— Виновата. Если бы я тебя послушала... Если бы мы сразу рассказали ему...

— Рая, — перебиваю я. — Хватит. Что сделано, то сделано.

Она смотрит на меня, и в ее глазах столько боли, что сердце сжимается.

— А что теперь будет с нами?

— Все будет хорошо. Не волнуйся.

Слезы катятся по ее щекам. Она кидается мне на шею, зарывается лицом в плечо. Я крепко обнимаю ее, целую в макушку.

— Не плачь, царица моя, — шепчу. — Все будет хорошо. Обещаю.

Глава 34. Рая

Назар настоял, что отвезет меня домой на машине. Я пыталась его отговорить — это же так далеко, к тому же у меня есть билет на поезд, зачем тратить время и деньги? Но он не слушал.

— Не отпущу тебя одну в таком состоянии, — сказал он коротко.

Он смотрел на меня как-то странно весь день — внимательно, изучающе, будто боялся, что я исчезну, стоит ему отвернуться. Это напряжение не отпускало меня ни на минуту.

Перед отъездом я решила позвонить Вите. Хотела объясниться, попробовать наладить отношения. Может, он меня выслушает, поймет, что я не все так плохо…

Но как только брат услышал мой голос, сразу взорвался:

— Ты вообще соображаешь, что делаешь?! С этим козлом связалась! Он тебе не пара, Рая! Очнись уже!

— Витя, дай мне объяснить...

— Нечего объяснять! — кричал он. — Ты моя сестра, и я не дам тебе загубить жизнь из-за этого...

Я не выдержала и бросила трубку. Руки тряслись, слезы душили. Ну что за характер у моего брата? Почему он не может хотя бы выслушать?

Назар потянулся ко мне, взял меня за руку, переплел наши пальцы.

— Он просто волнуется за тебя, — сказал он тихо. — Когда увидит, что я к тебе серьезно отношусь, попустит.

Я хотела в это верить. Очень хотела.

Домой мы ехали почти всю дорогу в тишине. Я смотрела в окно на мелькающие пейзажи, думала о том, как быстро все изменилось. Еще вчера утром я была счастлива — приехала к брату на день рождения, планировала сюрприз для Назара. А теперь...

Несколько раз мы останавливались на заправках — выпить кофе, перекусить, размять ноги. Назар был внимателен и заботлив, как всегда. Покупал мне любимые сладости, укрывал пледом в машине, когда я дремала.

Все было бы идеально, если бы не ссора с Витей, которая тяжелым грузом лежала у меня на сердце.

— О чем думаешь? — спросил Назар во время одной из остановок. Мы сидели в придорожном кафе, я рассеянно помешивала ложечкой кофе.

— Ни о чем особенном, — соврала я.

— Рая, — он накрыл мою руку своей. — Не отдаляйся от меня. Мне нужно знать, что ты чувствуешь.

Я подняла на него глаза. В его взгляде была такая нежность, такая забота, что сердце сжалось.

— Боюсь, — призналась я тихо.

— Чего?

— Что мы не справимся. Что эта ссора разрушит нас.

Назар крепче сжал мою руку.

— Не разрушит, — сказал он твердо. — Я не дам.

Но страх не отпускал меня всю оставшуюся дорогу. Казалось, что впереди нас ждут только проблемы, и я не знала, хватит ли у наших чувств сил все это выдержать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 35. Рая

Назар уехал, и на душе стало еще хуже. Я поздоровалась с папой, как ни в чем не бывало рассказала про поездку к брату, а потом заперлась у себя в комнате и разрыдалась.

Все рухнуло. Витя меня ненавидит, Назар потерял лучшего друга, а я чувствую себя виноватой во всем этом кошмаре.

Назар писал мне постоянно. Каждые полчаса приходили сообщения: "Как дела?", "Что делаешь?", "Скучаю", "Думаю о тебе". Словно он боялся, что из-за всего этого дерьма я могу принять решение с ним расстаться.

Два дня я провела в своей комнате, почти не выходила. Папа волновался, спрашивал, не заболела ли я. Я отвечала, что просто устала после поездки.

А потом, без всякого предупреждения, приехал Витя.

Я как раз обедала с отцом — мы сидели на кухне, я машинально хлебала суп, думая о своем. И вдруг слышу, как открывается входная дверь, знакомые шаги в коридоре.

Мой брат зашел в кухню, будто ничего не случилось.

Я тут же подавилась супом и начала громко кашлять. Ложка выпала из рук, глаза слезились.

— Витя? — удивился папа, поднимаясь из-за стола. — Откуда ты здесь?

— Привет, пап, — брат обнял отца, но взгляд его был направлен на меня. — Рая у меня кое-какие вещи забыла. Решил привезти.

Я все еще кашляла, не могла прийти в себя от неожиданности. Сердце колотилось как бешеное.

— Садись, поешь с нами, — предложил папа.

— Через десять минут, пап, мне нужно с Раей кое о чем поговорить.

Я наконец-то перестала кашлять, но горло все еще саднило. Посмотрела на брата, и в его глазах увидела холодную решимость.

Мы вышли в гостиную, брат закрыл дверь и повернулся ко мне. Лицо серьезное, взгляд тяжелый.

— Рая, ты понимаешь, что он намного старше тебя? — начал он без предисловий.

— И что с того? — ответила я, стараясь звучать увереннее, чем чувствовала себя.

— Что с того? — Витя поднял брови. — Ему тридцать лет, тебе двадцать. У вас совершенно разный опыт жизни.

— Десять лет — это не такая большая разница.

— Большая. Особенно в вашем возрасте. — Он наклонился ко мне. — Рая, ты совсем неопытна в отношениях. Ты же ни с кем не встречалась до этого, разве нет?

Я почувствовала, как краснею, но промолчала.

— То-то же, — кивнул брат. — А у него сколько было женщин? Он знает, как обращаться с девушками, что говорить, как себя вести, чтобы…

— Что? — вспыхнула я. — Или ты думаешь, что в такую как я невозможно влюбиться? Назар твой друг и ты его хорошо знаешь, значит должен понимать, что на самом деле он далеко не ветреный человек. Даже если мы расстанемся, то какая разница? Меня ранит Назар или какой-то другой парень? Рано или поздно это все равно случится.

Витя смотрел на меня долго, потом вздохнул.

— Разница в том, что другой парень не мой лучший друг.

Я обхватила себя руками, чувствуя, как внутри все сжимается от его слов.

— У нас с Назаром все хорошо. Если мы расстанемся в будущем, то я это переживу. Не лезь в мои отношения, пожалуйста.

— Рая...

— Ты должен меня понимать и поддерживать, а не осуждать, — продолжала я, чувствуя, как внутри поднимается волна обиды. — Ты мой брат. Я рассчитывала на твою поддержку, а не на нотации.

Витя вздохнул тяжело, провел рукой по лицу. Плечи его поникли, и вдруг он показался мне усталым. В его глазах погасла злость, сменившись чем-то похожим на растерянность.

— Ты моя сестра, и я за тебя переживаю, — сказал он мягче, чем раньше. — Не злись на меня. Просто... — он запнулся, подбирая слова.

Я почувствовала укол совести. В его голосе звучала не только злость, но и искреннее волнение за меня.

— Витя, я…

В этот момент в гостиную заглянул папа.

— Вы ужинать будете? — спросил он, но тут же заметил наши выражения лиц. — Что-то вы какие-то серьезные. Что случилось?

Мы с Витей перевели на него взгляд. Я почувствовала, как сердце учащенно забилось. Только этого не хватало — чтобы папа начал задавать вопросы.

— Нет, все хорошо, — быстро ответила я, вставая из-за стола. — Просто обсуждали всякие дела.

Папа посмотрел на нас подозрительно, но кивнул.

— Ладно. Витя, ты остаешься на ужин?

— Конечно останусь, пап, — ответил брат, но взгляд его все еще был направлен на меня.

За ужином между мной и братом висело напряжение, которое можно было резать ножом. Отец, конечно, заметил это, но тактично промолчал. Мы ели молча, только изредка перекидываясь парой незначительных фраз.

Я мучительно думала, как поступить дальше.

Прочистив горло, я произнесла:

— Пап, я на следующей неделе хотела бы тебя со своим парнем познакомить.

Витя тут же закашлялся, подавившись едой. Папа замер с вилкой в руке, уставившись на меня. После того как Витя обо всем узнал, Назар и в самом деле хотел официально познакомиться с моей семьей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— У тебя парень есть? — спросил он удивленно.

Я кивнула, стараясь выглядеть спокойно, хотя внутри все дрожало.

— Да. Уже несколько месяцев встречаемся.

Витя выразительно посмотрел на меня и с нажимом спросил:

— Не рано ли знакомиться с родителями?

Но папа неожиданно оживился.

— Нет-нет, — замахал он руками, — это же первые серьезные отношения Раи! Я хочу увидеть этого парня, чтобы быть спокойным за дочь.

Витя фыркнул.

— Вряд ли после встречи ты останешься спокойным, — пробормотал он себе под нос.

Я быстро засмеялась, пытаясь сгладить агрессию брата:

— Витя просто ревнует меня! — сказала я, игриво толкнув его локтем. — Назар на самом деле очень хороший человек. Познакомишься и сразу это поймешь, пап.

При упоминании имени Назара Витя скривился, но промолчал. Папа же, наоборот, заинтересовался еще больше.

— Назар? А сколько ему лет? Где работает?

Я почувствовала, как Витя напрягся рядом со мной. Его взгляд буквально сверлил меня.

— Ему... тридцать, — ответила я, стараясь говорить как можно естественнее. — Он бизнесмен.

Папа нахмурился.

— Тридцать? Не многовато ли для тебя?

— Пап, десять лет — это не такая большая разница, — сказала я, повторяя те же слова, что говорила Вите час назад.

Витя тихо хмыкнул, но комментировать не стал.

— А познакомились где? — продолжал расспросы папа.

— Через Витю, — ответила я, бросив взгляд на брата. — Назар его друг.

Папа удивленно посмотрел на сына.

— Твой друг? А ты что молчишь? Расскажи о нем.

Витя медленно отложил вилку, вытер рот салфеткой. В его движениях чувствовалось напряжение.

— Что рассказывать? — произнес он ровным голосом. — Обычный парень.

— Это не тот ответ, на который я ожидал, — не унимался папа. — Ты его давно знаешь?

— Достаточно, — коротко ответил Витя.

— И как он? Надежный? — папа явно входил в роль заботливого отца.

Витя долго молчал, а потом сказал:

— Пап, лучше пусть сама Рая про него расскажет. Это ее парень, не мой.

В его голосе прозвучала едва заметная горечь, которую папа не расслышал, а я уловила отлично.

— Ладно, — кивнул отец. — Главное, чтобы он к тебе, дочка, хорошо относился. А то мало ли что на уме у этих молодых людей.

— Пап, — засмеялась я, — ты говоришь так, будто мне пятнадцать лет.

— Для меня ты всегда будешь маленькой, — улыбнулся он. — Так когда познакомимся?

Я кивнула, чувствуя, как Витя рядом со мной напрягся еще больше.

— Он через несколько сможет точно сказать.

— Отлично! — папа потер руки.

После ужина, когда папа ушел в свою комнату, мы с Витей остались на кухне убирать посуду. Молчали, каждый думал о своем.

— Если бросит тебя, ко мне даже не беги плакаться, поняла? — спросил вроде строго, но голос смягчился, он медленно начал отходить.

— Поняла, — усмехнулась я, поставила последнюю тарелку в сушилку и повернулась к нему. — Когда начнешь с кем-то встречаться я тоже хорошенько потреплю тебе нервы. Докопаюсь до каждого недостатка твоей возлюбленной, — пригрозила я и ударила его полотенцем, засмеявшись. Кажется, все налаживается.

Глава 36. Рая

Сижу с подружками в кафе рядом с университетом. Мы встретились после пар — давно не виделись, все учимся в разных универах, и свободное время найти сложно. Лена изучает журналистику, Аня — психологию, а Соня поступила в медицинский.

Девчонки делятся последними новостями: кто с кем встречается, кто поссорился, у кого какие оценки. Я киваю, улыбаюсь, иногда вставляю пару слов, но мысли совсем не здесь.

Через три дня встреча Назара с отцом. Я очень переживаю. А что, если папе он не понравится? Что, если он решит, что Назар мне не подходит? От одних этих мыслей в животе начинает все переворачиваться.

— Рая, ты что такая задумчивая? — спрашивает Лена, махая рукой перед моим лицом.

— А? Да нет, все нормально, — говорю я. — Просто устала немного.

— Слушайте, а вы слышали про Машку Петрову? — оживленно говорит Соня, наклоняясь к нам. — Она, оказывается, залетела!

— Серьезно? — округляет глаза Аня. — От кого?

— От того парня, с которым встречалась в выпускном классе. Говорят, аж на четвертом месяце узнала.

— На четвертом? — фыркает Лена. — Что за глупышка! Неужели задержка ее не насторожила?

— Ну ты знаешь Машку, — смеется Соня.

Девочки хихикают, обсуждая подробности. Я слушаю вполуха, снова погружаясь в свои мысли о предстоящей встрече.

— А представляете, каково ее родителям? — продолжает Аня. — Они квартиру продали, чтобы оплатить ей обучение за границей, а тут такие новости. Приехала на каникулы, называется.

— Зато свадьба будет, — подмигивает Лена. — Первая из нас, кто выскочит замуж.

— Если он на ней женится, — скептически замечает Соня.

Я невольно вздрагиваю при этих словах и смотрю на часы.

— Ладно, девочки, уже поздно, мне надо идти, — говорю я, встав из-за столика.

— Так рано? — удивляется Лена.

— Да, дома дела, — отвечаю, натягивая куртку.

Прощаюсь с подружками и выхожу из кафе. На улице уже темнеет. Иду к остановке, когда звонит телефон.

— Алло, пап?

— Раечка, ты где?

— Иду домой. А что?

— Заскочи по дороге в магазин, пожалуйста. Кофе закончился.

— Хорошо, зайду, — соглашаюсь я. — Что-то еще нужно?

— Нет, только кофе. Тот, который я обычно беру.

— Буду через полчаса.

Кладу трубку и меняю маршрут в сторону супермаркета. Мысли снова возвращаются к Назару и предстоящей встрече. Надеюсь, все пройдет хорошо.

В супермаркете беру корзинку и направляюсь к отделу с кофе. Быстро нахожу папину марку, кладу в корзину. Потом вспоминаю, что дома заканчивается шампунь, и иду к ряду с предметами гигиены.

Прохожу мимо полок с зубными пастами, шампунями, останавливаюсь у стеллажа с женскими товарами. Рука тянется к привычной упаковке прокладок, но вдруг я замираю.

В голове всплывает разговор с подружками: "На четвертом месяце узнала... что за глупышка, неужели задержка ее не насторожила?"

Стою и смотрю на яркие упаковки, а в голове начинает крутиться один вопрос: когда у меня были месячные в последний раз?

Пытаюсь вспомнить. Январь? Февраль? В памяти все смешивается — экзамены, поездки к Назару, стресс из-за тайных отношений...

Раньше я никогда не следила за циклом особенно тщательно. Из-за изнурительных танцевальных тренировок организм постоянно давал сбои — то задержки на неделю, то раньше времени. Я привыкла к этому и не обращала внимания.

Но сейчас... сейчас тренировок нет...

Сердце начинает колотиться. Ладони становятся влажными. Я отхожу от полки с прокладками и направляюсь к кассе.

У выхода аптека. Беру два теста на беременность. Разных фирм — для верности. Руки дрожат, когда расплачиваюсь. Девушка что-то говорит про их акцию на аптечные уходовые средства для лица, а я киваю, не слыша ни слова.

Выхожу из магазина и почти бегу домой. В голове пульсирует одна мысль: только не это, только не это.

Девочки, сегодня на многие мои книги действует скидка!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 36.2

Как только захожу в квартиру, кидаю пакет с кофе на кухонный стол и несусь в ванную. Руки трясутся, когда достаю тест из упаковки.

— Раечка, ты пришла? — слышу голос папы из гостиной.

— Да, пап! Кофе на кухне! — кричу в ответ, стараясь, чтобы голос звучал нормально.

Читаю инструкцию, хотя и так знаю, как это делается. Все как в фильмах.

Делаю тест и ставлю его на край раковины. Сижу на крышке унитаза и считаю секунды. Сердце колотится так громко, что кажется, его слышно по всей квартире.

Три минуты. Самые длинные три минуты в моей жизни.

Беру тест дрожащими руками. Смотрю.

Две полоски. Четкие, яркие.

Положительный.

Тест выпадает из рук.

Я беременна.

Господи, я беременна.

В голове становится пусто, будто кто-то выключил звук. Смотрю на себя в зеркало и не узнаю свое отражение — бледное, с огромными испуганными глазами.

Что теперь делать? Что я скажу Назару? Мы же этого не планировали. Тем более сейчас, когда все и так на грани ...

А что скажет папа? Боже мой, что он скажет? Я же собиралась на пол года по обмену за границу ехать учиться! Документы собраны, меня утвердили!

Слезы жгут глаза, но я сдерживаюсь. Нельзя плакать. Нельзя паниковать.

В инструкции написано, что утром тест более точный. Завтра сделаю второй — для верности. Может, это ошибка? Может, все не так страшно?

Подбираю тест с пола, заворачиваю его в туалетную бумагу вместе с упаковкой. Нужно спрятать все это в своей комнате, чтобы папа не увидел. Утром выброшу в мусорный бак во дворе.

— Рая, ужинать будешь? — стучит в дверь папа.

— Нет, пап, — отвечаю, и голос звучит как-то странно, не мой. — Есть не хочется. У меня завтра важная контрольная, пойду готовиться.

— Хорошо, дочка. Не засиживайся допоздна.

Иду к себе в комнату, прячу тест в самый дальний ящик письменного стола. Сажусь на кровать и просто сижу, уставившись в одну точку.

Позже звонит Назар по видеосвязи. Его лицо появляется на экране телефона — родное, любимое. И от этого становится еще страшнее.

— Привет, царица. Как дела? — улыбается он.

— Нормально, — быстро отвечаю, стараясь не смотреть ему в глаза. — Слушай, я не могу долго разговаривать. У меня завтра важная контрольная, нужно готовиться. Извини, правда нужно идти. Поговорим завтра?

— Конечно, — он хмурится, явно чувствуя, что что-то не так. — Рая, ты точно в порядке? Голос какой-то...

— Все нормально! Просто устала. Пока!

Сбрасываю звонок и кидаю телефон на кровать.

Всю ночь ворочаюсь, не могу заснуть. В голове крутятся одни и те же мысли: что делать, как быть, что скажет Назар, что скажет папа...

А еще я думаю о Машке Петровой, о которой говорили подружки. И понимаю — теперь я такая же "глупышка", которая не заметила, что беременна.

Только мне от этого понимания совсем не смешно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 37. Рая

Утром чуда не произошло. Второй тест показал тот же результат — две яркие полоски. Я сидела на полу в ванной, держала тест в руках и понимала: все, это реальность. Я беременна.

Когда папа ушел на работу, я наконец-то разрыдалась. Сидела в ванной и плакала, пока не кончились слезы. От всего этого стресса меня даже немного подташнивало.

На занятия опоздала — пришла только к третьей паре. Однокурсники спрашивали, что случилось, я отвечала, что плохо спала. Сидела на лекциях и не слышала ни слова из того, что говорил преподаватель.

Я понятия не имела, что делать дальше.

Больше всего меня волновало, как отреагирует Назар. Что он скажет? Обрадуется? Испугается? А если решит, что не готов к ребенку? Мы же никогда об этом серьезно не говорили.

Держать это в себе было невыносимо. Каждая минута тянулась как час. Но как найти подходящий момент, чтобы сказать ему? По телефону такие вещи не говорят. Встретиться — но когда? Через два дня он должен приехать знакомиться с папой...

Боже, папа! А что скажет он?

Дома я не находила себе места. Чтобы хоть чем-то занять руки и отвлечься от навязчивых мыслей, затеяла генеральную уборку. Перемыла все окна, перестирала шторы, отмыла плиту и духовку до блеска, перебрала шкафы.

Папа пришел с работы и удивленно оглядел сверкающую чистотой квартиру.

— Рая, что это ты так разошлась? — спросил он, улыбаясь.

— Да так, настроение было, — пожала я плечами, продолжая протирать уже чистый стол.

— Понятно, — кивнул папа с довольным видом. — Готовишься к приезду парня, да? Надо почаще его в гости приглашать.

Я замерла с тряпкой в руках. Если бы он знал, с какими мыслями я на самом деле убираюсь...

— Что-то вроде того, — промямлила я.

— Молодец.

Я кивнула и пошла к себе в комнату. Села на кровать, обхватила колени руками и снова погрузилась в свои мысли.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 38

В субботу утром я проснулась с тяжелым чувством в груди. Сегодня Назар приезжает знакомиться с папой. А я до сих пор не сказала ему о беременности.

Целое утро металась по квартире, переодевалась раз десять, не могла найти подходящий наряд. Остановилась на простом синем платье — не слишком откровенном, но и не слишком детском.

В два часа дня раздался звонок в дверь. Сердце подпрыгнуло к горлу.

Открываю дверь — передо мной стоит Наза с букетом белых роз в одной руке и бутылкой дорогого коньяка в другой. Выглядит безупречно, но в глазах читается легкое волнение.

— Привет, царица, — говорит он тихо, целуя меня в щеку.

— Привет, — шепчу в ответ.

Мы замираем в прихожей, смотря друг на друга. Его глаза загораются, он буквально пожирает меня взглядом. Я тоже не могу от него оторваться. За спиной сцепляю руки в замок от нервов. Облизываю пересохшие губы. И тут из гостиной появляется папа. Я чувствую, как краснею до корней волос. Это так неловко! Я ни разу не приводила парней домой, никого не знакомила с семьей.

— Папа, это Назар, — говорю, запинаясь. — Назар, это мой отец.

Назар протягивает руку:

— Очень приятно, Владимир Николаевич. Рая много о вас рассказывала.

— Взаимно, — улыбается папа, пожимая ему руку. — Проходите, располагайтесь.

— Это вам, — Назар протягивает мне цветы, а папе — коньяк. — Надеюсь, вы не против хорошего коньяка.

— Еще как не против! — оживляется отец, рассматривая бутылку. — Отличный выбор.

В этот момент из кухни появляется бабушка с подносом пирожков. Я чуть не стону вслух. Папа ей все разболтал, и она, конечно же, прибежала посмотреть на моего парня. Наготовила кучу всего, будто Новый год на носу.

— А вот и наша хозяюшка! — объявляет папа. — Мама, знакомься, это Назар.

Бабушка ставит поднос на стол в гостиной и оценивающе смотрит на Назара. Он улыбается:

— Здравствуйте. Очень приятно познакомиться.

— И мне, сынок, и мне, — бабушка явно остается довольна тем, что увидела. — Проходите и садитесь к столу, я еще салатик принесу.

— Бабуль, не нужно столько, — смущаюсь я. Такое ощущение, что у нас сватанье, а не простое знакомство.

— Как не нужно? — возмущается она. — Гость дорогой пришел!

Назар снова смеется:

— От ваших пирожков, конечно, не откажусь.

Бабушка просто тает от его обаяния и убегает на кухню за салатом.

Папа одобрительно кивает, наблюдая за этой сценой. Вижу в его глазах, что Назар ему нравится — вежливый, воспитанный, уважительно относится к старшим.

От этого мне становится немного легче. По крайней мере, одной проблемой меньше — папа настроен дружелюбно.

Но в животе все равно крутится тугой узел. Потому что самый сложный разговор еще впереди. Я вообще не представляю себя в роли матери, до сих пор не осознала насколько все серьезно и так и не придумала, что сказать Назару. Дети ни в его, ни в мои планы в близжайшем будущем не входили. Да и какие вообще дети? Мы в месте меньше полугода!

— Извините, я поставлю цветы в вазу, — говорю я, убегая на кухню.

Достаю из шкафа высокую вазу, наливаю воду, ставлю розы. Руки дрожат. Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и возвращаюсь в гостиную.

Бабушка уже вовсю начала допрос:

— Так вы откуда родом, Назар? Кто ваши родители? Чем занимаетесь?

— Бабушка! — стону я, садясь рядом с Назаром.

Все смеются. Назар невозмутимо отвечает:

— Сейчас я веду свое дело. Родители помогли на старте.

— О, как хорошо! Молодой человек с головой на плечах, — одобрительно кивает бабушка. — А женаты не были?

— Мама! — возмущается папа. — Дай человеку хоть поесть спокойно.

— Что? Я просто интересуюсь! — защищается бабушка.

Назар улыбается:

— Не был женат. Ждал, пока встречу ту единственную.

При этих словах он смотрит на меня, и я краснею как помидор.

Знакомство проходит лучше, чем я ожидала. Назар легко находит общий язык с папой — они обсуждают спорт, машины, даже политику. Бабушка то и дело подкладывает ему еду, восхищенно причитая, какой он воспитанный.

Но несмотря на это, я не могу расслабиться. Внутри все сжато в тугой комок. Я ем, улыбаюсь, поддерживаю разговор, но мысли совсем о другом.

Назар замечает. Он несколько раз бросает на меня изучающие взгляды, хмурится.

— Владимир Николаевич, — говорит он наконец, — Рая обещала показать мне свои детские фотографии.

— Конечно, конечно! — машет рукой папа. — Идите, молодежь.

Мы встаем из-за стола и идем в мою комнату. Как только я закрываю дверь, Назар разворачивается ко мне.

Он нависает надо мной, руки упираются в стену по обе стороны от моей головы. Его губы так близко. Я скучала. Очень. Безумно скучала все это время!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Знакомство прошло отлично, правда?

Его взгляд пронзительный. Я чувствую, как внутри все сжимается еще сильнее. Надо сказать. Прямо сейчас.

— Да, отлично, — шепчу. — Папа явно на твоей стороне и в случае чего не будет слушать бредни Вити.

Назар медленно скользит губами по моей щеке, ниже — к шее. Его дыхание горячее, движения мягкие, но в то же время настойчивые, жадные. Его рука скользит мне под свитер, и по коже пробегает дрожь.

Я рефлекторно отталкиваю его грудь ладонями:

— Подожди… — мой голос хриплый, будто мне трудно дышать.

Он прищуривается, чуть отстраняется, но пальцами мягко берет меня за подбородок, поднимая голову так, чтобы я посмотрела ему прямо в глаза.

— Что случилось? — голос низкий, серьезный. — Ты выглядишь испуганной.

Я пытаюсь что-то сказать, но вместо слов вырываются только сбивчивые звуки. Горло сжимает, язык не слушается. В глазах жжет, и слезы сами собой катятся по щекам.

— Рая… — Назар бледнеет, его взгляд мгновенно становится тревожным. Он ладонью стирает мои слезы, но я плачу еще сильнее. Его это пугает до чертиков, я вижу, как он сам едва не теряет самообладание. — Что не так?… — он почти шепчет, прижимая меня к себе, но я не могу остановиться.

Сердце бьется где-то в горле. Я знаю, что пора сказать. Сейчас. Что я ношу в себе часть его. Что это изменит все.

Я делаю вдох. Набираюсь смелости. Выдавливаю из себя совсем тихое:

— Я беременна...

38.2

Назар замирает. Его глаза расширяются, лицо каменеет. Несколько секунд стоит полная тишина — настолько тяжелая, что слышно, как стучит мое сердце.

— Это точно? — спрашивает он наконец хрипло.

— Точнее некуда, — киваю я, чувствуя, как слезы снова подступают к горлу. — Все тесты положительные.

Голос обрывается. Не могу больше сдерживаться. Слезы катятся по щекам.

— Что теперь делать? — всхлипываю я. — Мы же этого не планировали... Витя и так на тебя злится, а теперь еще и это...

Назар молчит, смотрит на меня, и в его взгляде столько эмоций, что я не могу их разобрать. Шок? Страх? Злость?

Но потом он резко притягивает меня к себе, крепко обнимает.

— Мы поженимся, — говорит он твердо.

Я резко отстраняюсь от него, вырываясь из объятий.

— Нет! — качаю головой. — Я не хочу, чтобы ты женился на мне только потому, что я залетела!

— Не говори так, — хмурится Назар, снова притягивая меня к себе. — Я бы и так на тебе женился. Просто чуть позже. А ребенок... — он делает паузу, на губах появляется слабая улыбка, — ребенок просто ускорит процесс.

Я смотрю на него сквозь слезы, не веря услышанному.

— Ты не злишься? — шепчу.

— Злюсь? — он качает головой, вытирает большими пальцами слезы с моих щек. — Царица, я в шоке, да. Это неожиданно. Но злиться? Нет. Как я могу злиться на то, что ты носишь моего ребенка?

— Но мы же не готовы... Я еще учусь, у меня...

— Справимся, — обрывает он меня. — Вместе. Я позабочусь о тебе. О вас обоих. Правда в этот раз Витек мне точно башку открутит.

Его руки скользят к моему животу, осторожно ложатся на него. Живот еще плоский, ничего не заметно, но от этого жеста внутри все переворачивается.

— Там наш ребенок, — шепчет Назар, и в его голосе слышится что-то новое — нежность, смешанная с благоговением. — Боже, Рая... Хочу чтобы он на тебя похож был...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 39

Все завертелось так быстро, что я едва успевала осознавать происходящее. Свадьбу назначили на начало мая — уже будет тепло, да и живота пока не будет видно. Я понимала всю прагматичность этого решения, но от этого понимания становилось не легче, а как-то тревожнее.

Отец быстрой свадьбе рад не был, хотя Назар ему очень нравился. Папа хотел, чтобы я сначала университет закончила, построила карьеру, пожила для себя. А теперь все пошло не по плану. К тому же учеба по обмену накрылась — та самая программа, к которой я готовилась целый год, о которой мечтала. Эта мысль особенно больно щемила где-то под сердцем по вечерам, когда я оставалась одна.

Витя тоже был не в восторге. Он устроил настоящий скандал, обвинил Назара в безответственности. Они долго ссорились на кухне, я слышала их голоса сквозь закрытую дверь — резкие, напряженные. Потом они вышли курить на балкон, и разговор стал тише, спокойнее.

В конце концов Витя вернулся в квартиру, небрежно тряхнул пеплом с сигареты в раковину и буркнул, глядя мимо Назара: «Благословляю. Но если Райку обидишь — тебе конец». В его голосе была такая интонация, будто он говорил не угрозу, а констатировал факт.

Уже был конец апреля, всего неделя до свадьбы, когда наконец-то вышла из отпуска врач, которую мне посоветовали. Она вела беременность сестры моей подруги, и все отзывались о ней хорошо. На первый прием у Назара не получилось приехать — мы все еще жили в разных городах, между нами были сотни километров дороги, которые он не мог преодолеть в середине рабочей недели.

После того как мы поженимся и я сдам все экзамены, я переведусь в другой университет и перееду к нему. Так было решено на семейном собрании, которое больше походило на планерку — папа записывал что-то в блокнот, я обзванивала деканаты, Витя молча слушал, сидя в углу в кресле.

«Свадьба свадьбой, а образование у тебя должно быть», — повторял отец как мантру, и я кивала, хотя внутри все сжималось от осознания того, сколько всего в моей жизни меняется одновременно.

***

Я сидела в приемной женской консультации, сжимая в руках сумочку, и думала о том, как странно устроена жизнь. Еще несколько месяцев назад я строила совсем другие планы.

Кабинет был стандартным — бежевые стены, кушетка с одноразовой простыней, аппарат УЗИ у окна. Врач оказалась женщиной лет сорока, с усталым, но добрым лицом. После долгих вопросов о моем состоянии она сделала несколько пометок в моей карте.

— Ложитесь, — кивнула она на кушетку, натягивая перчатки. — Сейчас посмотрим, как там малыш.

Я легла, задрала футболку. Гель был холодным, я вздрогнула. Датчик скользнул по животу, и на экране замелькали серо-белые пятна, в которых я не могла ничего разобрать.

Врач водила датчиком, молчала, хмурилась. Потом остановилась, снова повела — медленнее, внимательнее. Я следила за ее лицом, и с каждой секундой тишины внутри меня нарастала тревога.

— Скажите, — врач не отрывала взгляд от экрана, — на тестах были две полоски? Четкие?

Сердце ухнуло вниз.

— Д-да, — я попыталась приподняться на локтях. — То есть... вторая была бледнее, но она была. Их было несколько. Тестов, я имею в виду. Все показывали... С ребенком что-то не так? — голос сорвался на последних словах. — Что-то случилось?

Врач посмотрела на меня внимательно. Выдохнула. Поставила датчик на место. Сняла перчатки, бросила их в урну.

— Даже не знаю, как это сказать, — она села на вращающийся стул, повернулась ко мне лицом. — Но никакой беременности нет.

Я застыла. Гель на животе начал холодить кожу.

— Что? — это прозвучало почти беззвучно.

— Вы не беременны, — повторила врач спокойно, но твердо. — В матке пусто. Плодного яйца нет, эндометрий тонкий. Признаков беременности не наблюдается.

Я продолжала лежать, не в силах пошевелиться. В голове было абсолютно пусто — ни одной мысли, ни одного чувства, только какой-то странный звон в ушах.

— Но... тесты. Три теста. То есть четыре... Задержка. Уже три месяца!

— Я назначу вам обследование, — сказала она ровным, профессиональным тоном. — Анализ крови на ХГЧ в первую очередь, гормональную панель, УЗИ щитовидной железы. Это похоже на гормональный сбой, а не на беременность. Аменорея — отсутствие менструации — может быть вызвана множеством причин: стресс, резкое изменение веса, проблемы с щитовидкой, синдром поликистозных яичников...

— Разве бывают две полоски на тесте при гормональном сбое? — я перебила ее, и в моем голосе прозвучало что-то отчаянное.

Врач наконец подняла на меня глаза. В них читалось сочувствие.

— Бывает, — кивнула она. — Редко, но бывает. Некоторые гормональные нарушения, опухоли гипофиза, даже прием определенных лекарств могут давать ложноположительный результат. Тест реагирует на гормон ХГЧ, но иногда организм вырабатывает похожие вещества при других состояниях. — Она помолчала. — Именно поэтому анализ крови точнее. Он покажет уровень ХГЧ конкретно. Если там будет ноль или близко к нулю — значит, беременности точно не было.

Я медленно опустила футболку, села. Комната поплыла перед глазами.

— Но свадьба... через неделю свадьба...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Слова повисли в воздухе, нелепые и страшные.

Я сидела на краю кушетки, комкая в руках одноразовую салфетку, которой вытерла живот от геля. Слова врача доходили до меня словно сквозь вату.

Свадьба через неделю. Я сказала о беременности папе. Назару. Его родителям. Приглашения разосланы. Банкетный зал оплачен, белое платье висит в моем шкафу.

И всё это — из-за несуществующей беременности.

Глава 40

Я шла по улице, не разбирая дороги. Обычный апрельский день для других, а я шла и не понимала, как мне дальше быть.

Не беременна. Никогда не была беременна.

Свадьба через неделю.

Мысли путались, наползали одна на другую, не складывались во что-то цельное. Что я скажу родителям? Папе, который так и не смирился с быстрой свадьбой, но смирился с беременностью? Маме Назара, которая уже купила детские пинетки — желтые и белые, нейтральные, потому что пол мы еще не знали? Вите, который благословил нас со своей суровой братской любовью?

Назару...

Телефон завибрировал в кармане. Я вздрогнула, достала его. На экране высветилось его имя.

Я знала, что если трубку не возьму, он будет волноваться. Позвонит еще раз, потом напишет, потом попросит кого-нибудь проверить, все ли со мной в порядке. Такой он.

Я прочистила горло, провела ладонью по лицу, взяла себя в руки и провела пальцем по экрану, принимая вызов.

— Привет, — выдохнула я, стараясь, чтобы голос звучал нормально.

— Рай! — он был таким радостным, таким живым. — Ну что там? Все хорошо? Что врач сказала?

Я остановилась посреди тротуара. Кто-то недовольно обошел меня стороной.

— Прием отменили, — слова вылетели сами, первое, что пришло в голову. — Какая-то ошибка в системе случилась в клинике, и мою запись не нашли. Я на другой день записалась.

Тишина на том конце провода. Секунда, другая.

— Совсем отменили? — в его голосе прозвучало разочарование.

— Ага. Говорят, у них там сбой какой-то был. — Я шла дальше, говорила, и каждое слово отдавалось ложью где-то в груди. — Ничего, бывает.

— Ну и хорошо, — он вздохнул с облегчением. — В следующий раз как раз я смогу с тобой пойти. А то я тут весь извелся, думал о тебе. Волновался, что в такой момент ты там одна.

Я попыталась сделать голос бодрым, почти беззаботным:

— Конечно. Вместе пойдем.

— Как ты вообще? Не устала?

— Нормально. Все хорошо.

Мы говорили еще минуту, он рассказывал что-то о том, что его родители уже заказали из Италии какую-то навороченную детскую кроватку, о том, как соскучился. А я шла по улице, отвечала на автомате, пыталась не расплакаться.

Когда мы попрощались, я спрятала телефон в кармане и остановилась у светофора.

Первая ложь. Я только что впервые солгала Назару. Не по мелочи, не из-за ерунды, а всерьез, с последствиями.

Потому что я не могла сказать правды. Не могла сказать, что ребенка нет. Что получается, я всех обманула. Не специально, но какая разница? Все равно обманула. Все из-за меня перевернулось вверх дном, все поменяли планы, и все это — из-за несуществующей беременности.

Я не знала, что делать дальше.

Светофор переключился на зеленый, и я пошла, потому что идти было проще, чем стоять и думать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

40.1

Телефон снова завибрировал — на этот раз в общем чате с подругами. Сообщения посыпались одно за другим.

Лена:

Райка, когда девичник? Уже через неделю свадьба, а мы даже не обсудили ничего!

Катя:

Да-да! Надо все организовать! Может, в эту субботу?

Аня:

Я свободна. Девочки, давайте что-то придумаем крутое!

Я смотрела на экран, и буквы расплывались.

Пальцы сами набрали ответ:

Я:

Девочки, мне немного не до девичника сейчас

Почти сразу пришел ответ от Лены:

Лена:

Хорошо, ты же беременна, понимаем. Пить тебе все равно нельзя. Может, просто соберемся сегодня вечером где-нибудь? Посидим, поболтаем, без всей этой клубной суеты

Катя:

Поддерживаю!

Аня:

+1! Рай, ты же понимаешь, что мы тебя не видели нормально уже сто лет. Приходи, пожалуйста.

Ничего не хотелось. Совсем ничего. Меня все еще трясло от случившегося — внутри был какой-то холодный ком, который не давал нормально дышать. Хотелось забиться куда-нибудь в угол, выключить телефон и не выходить из комнаты до... До чего? До свадьбы? Которая теперь не имеет смысла?

Но мне надо было с кем-то поговорить. Спросить, что делать, как правильно Назару об этом сказать. Мне было безумно страшно, так страшно, что руки дрожали, когда я держала телефон. Все мои проблемы, которые еще полгода назад казались катастрофой ничто в сравнении с этим. Сложно поверить, что полгода назад я убивалась по Жене. Мечтала о нем, плакала от неразделенной любви и злилась из-за ревности. Всего полгода прошло, а моя жизнь изменилась до неузнаваемости...

Я набрала ответ:

Я:

Хорошо. Во сколько?

Лена:

В семь? Успеешь? Я адрес скину.

Я:

Успею

Катя:

Ураааа! Соскучились!

Аня:

До вечера, солнышко ❤️

Я убрала телефон в карман и пошла дальше. До вечера оставалось несколько часов — надо было как-то дожить до них, сохранив остатки здравомыслия. Не расклееться. Не наделать глупостей. И как можно дольше избегать разговоров с Назаром. Девичник — отличная отговорка, чтобы не созваниваться сегодня вечером.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 41

Я пришла по адресу ровно в семь. Стояла у входа в ресторан, оглядывалась — девочек нигде не было видно. В зале сидели незнакомые люди, официанты сновали между столиками, играла негромкая музыка.

Телефон завибрировал.

Аня:

Мы уже здесь! Сейчас выйду и встречу тебя

Через минуту из боковой двери показалась Аня — в ярком платье, с улыбкой до ушей. Она подбежала, обняла меня крепко, пахнуло знакомыми духами.

— Ну наконец-то! — она взяла меня за руку и потянула за собой. — Пошли!

— Куда мы? — я оглянулась на зал. — Девочки где?

— У нас свой зал, — Аня подмигнула, не отпуская моей руки. — Чтобы уединиться и поболтать спокойно.

Она вела меня по коридору, мимо табличек «Приватные комнаты», и с каждым шагом улыбка на ее лице становилась все шире. Я ничего не понимала, просто шла следом, слишком уставшая и опустошенная, чтобы задавать вопросы.

Аня остановилась у одной из дверей, обернулась ко мне, глаза сияли.

— Готова?

Она распахнула дверь.

Взорвалась музыка, хлопушки, конфетти полетело в воздух. Лена и Катя бросились ко мне с визгом.

— СЮРПРИЗ!

— Рая, мы не могли оставить тебя без девичника!

— Мы все организовали!

Катя накинула мне на голову фату — белую, с блестками, смешную и трогательную одновременно. Лена повесила через плечо розовую ленту с надписью «Невеста».

— Ты что думала, мы тебя просто так отпустим? — Аня обняла меня. — Это же твой девичник!

Комната была украшена шариками, на столе стояли торт, закуски, коктейли в красивых бокалах. Играла наша любимая музыка. На стене висел плакат: «Раечка выходит замуж!» с нашими общими фотографиями.

Девочки стояли, улыбались, ждали моей реакции — радости, восторга, благодарности.

А я моргнула раз, второй.

И вдруг не выдержала. Разревелась.

Не тихо, не сдержанно — а навзрыд, всхлипывая, задыхаясь. Слезы полились сами, я даже не пыталась их остановить. Все, что я держала в себе весь этот бесконечный день, вырвалось наружу.

— Рай? — голос Ани испуганно дрогнул. — Рая, что такое?

— Солнышко, что случилось? — Лена обняла меня за плечи.

Музыка все еще играла, конфетти медленно оседало на пол, а я стояла в дурацкой фате и плакала так, будто мир рушился. Наверное, так оно и было.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

41.2

— Он тебя бросил? — Катя первой пришла в себя, голос у нее стал жестким. — Этот козел тебя бросил перед свадьбой?

— Я его убью, — пообещала Аня, сжимая кулаки. — Клянусь, я его найду и убью. Если он обидел нашу подругу...

— Девочки, выключите музыку, — скомандовала Лена, и веселая песня оборвалась на полуслове.

Они усадили меня на мягкий диванчик в углу комнаты, окружили со всех сторон. Катя сунула мне в руки бумажную салфетку, Аня налила воды в стакан.

— Вот, выпей, — она протянула стакан, потом замерла. — Ой. Тебе же нельзя. То есть... воду можно, конечно.

Я посмотрела на стол, где стояли бокалы с алкогольными коктейлями. Резко встала, взяла один из них, даже не глядя, что там.

— Теперь можно, — сказала я и выпила все за раз.

Алкоголь обжег горло, ударил в голову почти мгновенно, я не ела весь день. Девочки смотрели на меня огромными глазами, застыв на месте.

— Рай... — начала было Лена.

— Я не беременна, — слова вырвались сами, сбивчиво, торопливо. — Я была сегодня у врача, мне делали УЗИ, и там ничего нет. Никакого ребенка. Никогда не было. Врач сказала, что это, наверное, гормональный сбой или что-то еще, что тесты иногда врут, что бывает так... — Я запнулась, перевела дыхание. — А свадьба через неделю. И все знают. Его родители, мои родители, Назар...

Повисла абсолютная тишина. Кажется, никто даже не дышал.

— Погоди, — Аня медленно опустилась на диван рядом. — То есть... беременности не было вообще?

— Не было.

— Но задержка же была? Тесты?

— Были. Врач говорит, так бывает. Я сдала целую кучу анализов, чтобы определить в чем причина. — Я провела руками по лицу, размазывая остатки туши. — И теперь я не знаю... Как мне теперь рассказать ему? Как я скажу, что всё это... что я...

Голос сорвался. Я посмотрела на подруг — они все еще стояли вокруг, переваривая информацию.

— Получается, я всех обманула, — прошептала я. — Не специально, но обманула. Из-за меня он согласился на эту свадьбу... А ребенка нет. Нет и не было.

— Господи, — выдохнула Катя и плюхнулась на диван с другой стороны от меня.

Лена налила себе тоже, выпила залпом.

— Ладно, — сказала она твердо. — Сейчас мы это обсудим. Спокойно. По порядку.

— Слушай, — Аня взяла меня за руку, посмотрела прямо в глаза. — Не говори ничего до свадьбы.

— Что? — я уставилась на нее.

— Неделя осталась, — продолжила она серьезно. — Всего одна неделя. Если не хочешь без такого классного мужика остаться, надо молчать.

— Аня права, — кивнула Катя. — Подожди хотя бы до свадьбы. Поженитесь, а потом уже разберетесь.

— Вы что, серьезно? — я попыталась высвободить руку. — Это же... это неправильно!

— Рай, послушай, — Лена села передо мной на корточки, заглянула в лицо. — Мы не советуем тебе врать всегда. Просто погоди с правдой. Понимаешь? Неделя — это ничто. А если скажешь сейчас...

— Он может передумать, — закончила за нее Аня. — Может решить, что спешить незачем. Может вообще все отменить.

— Но я люблю его! — вырвалось у меня. — Я не могу начинать брак с обмана!

— Это не обман, — мягко возразила Катя. — Ты же правда думала, что беременна. Ты не специально. Это просто... несчастный случай. Медицинская ошибка, практически.

— Ошибка с моей стороны, — я покачала головой. — Надо было сразу идти к врачу, а не полагаться только на тесты.

— Рая, милая, — Лена взяла мои руки в свои. — Ты его любишь? Он тебя любит?

— Да, но...

— Тогда какая разница, есть ребенок или нет? Вы все равно будете вместе. Просто чуть позже, чем планировали. Подожди неделю, выйди замуж, не порть всем настроение, а потом, когда вы уже будете мужем и женой, спокойно все обсудите.

Я молчала, чувствуя, как внутри все разъедает. Каждое их слово звучало разумно, логично. Неделя — это правда немного. И мы любим друг друга, это факт. И свадьба уже назначена, приглашения разосланы, ресторан заказан... Отменить ничего нельзя. Или можно? Но как тогда в глаза родным смотреть?

Но я солгала ему сегодня. Впервые солгала. Сказала, что прием перенесли. И это была такая маленькая, незначительная ложь по сравнению с тем, чтобы молчать целую неделю.

— Он мне звонил после приема, — сказала я тихо. — И я соврала. Сказала, что запись перенесли.

— Ну вот видишь, — Аня сжала мою руку. — Ты уже начала. Еще чуть-чуть, и все будет хорошо.

— Это неправильно, — повторила я, но голос звучал неуверенно.

— Неделя, Рай, — Катя обняла меня за плечи. — Семь дней. Потерпи семь дней.

Я сидела в дурацкой фате, с размазанной тушью на лице. Праздничный торт стоял нетронутый, шарики медленно двигались под потолком.

И внутри меня что-то разъедало. Медленно, методично, как кислота.

Семь дней. Всего семь дней обмана.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 42. Назар

Стою перед зеркалом и застёгиваю пуговицы на манжетах белоснежной рубашки. Руки почти не дрожат — удивительно, учитывая, что сегодня я женюсь.

Женюсь, блядь.

Ещё полгода назад если бы кто сказал мне, что я добровольно лишусь свободы и пойду под венец, я бы рассмеялся ему в лицо. А сейчас стою в костюме за три штуки и счастлив. По-настоящему счастлив.

Эта царица так мне голову вскружила, что я даже не заметил, как влип по самые уши.

Поправляю воротник, смотрю на своё отражение. Выгляжу прилично: костюм сидит идеально, волосы уложены, даже побрился нормально. Витя даже согласился быть свидетелем. Хотя после того разговора на балконе он всё ещё смотрит на меня с подозрением.

Но я его понимаю. На его месте тоже бы не доверял мужику, который трахнул младшую сестру, скрывал это, а потом ещё и беременной её сделал.

Только это не просто секс. Это любовь. Самая настоящая, до одури, до потери пульса.

Я люблю эту девочку так, что готов на всё ради неё. Готов слушать её бесконечные рассказы о танцах, смотреть дурацкие мелодрамы, которые она обожает, терпеть её холодные ноги в постели по ночам.

А скоро она переедет ко мне. Навсегда. Будет спать в моей кровати каждую ночь, завтракать со мной каждое утро, ходить по квартире в моих футболках. И через полгода родит нашего ребёнка.

От этих мыслей внутри становится тепло и немного страшно одновременно.

Отец. Я буду отцом. Ответственность огромная, и я понятия не имею, как с детьми обращаться. Но научусь. Ради Раи и нашего малыша научусь чему угодно.

В дверь стучат.

— Назар, ты готов? — голос Витька. — Пора выезжать.

— Готов, — отвечаю, в последний раз оглядываю себя в зеркале.

Сегодня я женюсь на лучшей девочке в мире. И, блядь, я самый счастливый мужик на планете.

Выхожу из комнаты. Витёк стоит в коридоре, тоже при параде — костюм, галстук. Смотрит на меня оценивающе.

— Нормально выглядишь, — кивает он.

— Спасибо, — усмехаюсь.

Он молчит несколько секунд, потом говорит тише:

— Назар, я серьёзно. Если обидишь её...

— Не обижу, — перебиваю его. — Витёк, клянусь тебе не обижу. Буду беречь её и ребёнка.

Он смотрит мне в глаза долго, будто пытается увидеть ложь. Но не находит.

— Ладно, — вздыхает. — Верю тебе. Пока. Не подведи.

— Не подведу.

Мы выходим из квартиры, садимся в машину. От отеля до ресторана всего десять минут.

Все гости в сборе. Зал украшен, музыканты на местах, фотограф суетится с камерой. Я стою под аркой, украшенной белыми розами и какими-то зелёными ветками, и жду свою Царицу.

И нервничаю. Блядь, я нервничаю как пацан перед первым свиданием.

Будто что-то может пойти не так. Будто она сейчас сбежит, оставив только туфельку, как в той сказке про Золушку.

Последние дни Рая была какая-то неразговорчивая, нервная. Я спрашивал — она отмахивалась, говорила, что всё нормально. Мама успокаивала:

— Это нормально для девушек перед свадьбой. Нервы и всё такое.

Но меня что-то напрягало. Скребло где-то внутри. Вдруг она передумала? Вдруг испугалась?

Витёк стоит рядом, поправляет галстук.

— Расслабься, — бормочет он. — Выглядишь так, будто на казнь идёшь.

— Заткнись, — огрызаюсь.

Он усмехается, но больше не говорит ничего.

И вот наконец звучат первые аккорды марша Мендельсона. Всё внутри напрягается, сжимается в тугой узел. Сердце бьётся слишком часто.

Я смотрю туда, откуда должна выйти она.

Несколько секунд томительного ожидания. И она появляется.

Дух перехватывает.

Господи, она прекрасна.

Белое платье облегает её фигуру — простое, без лишних деталей, но именно поэтому идеально. Длинная юбка струится вокруг ног, лёгкая фата закрывает лицо.

Она медленно идёт по проходу под руку с отцом. Владимир Николаевич выглядит торжественно и одновременно грустно — отдаёт дочь замуж раньше, чем планировал.

Но я смотрю только на неё.

На её большие глаза, которые смотрят на меня сквозь фату. На губы, тронутые нежно-розовой помадой. На то, как она нервно сжимает букет белых роз в руках.

Живот ещё не заметен. Но я знаю, что там, внутри, растёт наш ребёнок.

Она подходит ближе, и я вижу, как её губы дрожат. Она волнуется не меньше меня.

Владимир Николаевич останавливается, передаёт её руку мне. Его взгляд строгий, предупреждающий:

— Береги её.

— Буду, — киваю.

Он отходит, занимает своё место в первом ряду. Рая стоит рядом со мной, и я чувствую, как её рука дрожит в моей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Привет, царица, — шепчу я так, чтобы услышала только она.

Она поднимает глаза на меня, и сквозь фату я вижу блеск в её глазах.

— Привет, — шепчет она.

Не зря я назвал её Царицей в нашу первую встречу. Потому что сейчас, в этом платье, она выглядит именно так — как королева. Моя королева.

Сегодня ничего не может пойти не по плану. Ничто не испортит этот идеальный момент, который я буду помнить до конца своей жизни.

Глава 43. Рая

Стою перед зеркалом в свадебном платье и не узнаю себя. Визажист постарался на славу — кожа как фарфор, глаза подчёркнуты стрелками, губы нежно-розовые. Платье сидит идеально, фата красиво ниспадает на плечи.

Всё идеально. Абсолютно всё.

Кроме того, что внутри меня всё разрывается на части.

— Раечка, ты такая красивая! — восхищается Анька, подружка невесты, поправляя мою фату. — Назар точно в обморок упадёт, когда увидит тебя!

Я улыбаюсь, но улыбка получается натянутой. Внутри скребётся тревога, которая не отпускает уже несколько дней.

Вчера пришли результаты анализов.

Я смотрела на листок с диагнозом и не могла поверить своим глазам. Гормональный сбой. Серьёзный. Врач объяснила, что мне потребуется длительное лечение — минимум год, а скорее два. И в следующие несколько лет я точно не смогу забеременеть.

От этих слов мир перевернулся.

Беременности нет. Никогда и не было.

А Назар... Назар был так воодушевлён тем, что скоро станет отцом. В его глазах была такая радость, такое благоговение, когда он клал руки на мой живот.

Как ему теперь сказать? Что всё было ошибкой? Что я обманула его — пусть и невольно?

Нужно было отменить свадьбу. Так было бы правильно. Рассказать всем правду и отпустить его. Я недостойна его. Я солгала, пусть и не специально.

Но как я могу это сделать, если люблю его до безумия? Если мысль о том, что он уйдёт из моей жизни, причиняет такую боль, что хочется выть?

— Рая, пора! — зовёт бабушка. — Все ждут!

Я делаю глубокий вдох, беру букет и иду к выходу.

Может, после свадьбы найду подходящий момент сказать? Может, он поймёт? Простит?

Церемония проходит как в тумане. Я слышу слова регистратора, чувствую, как Назар надевает мне на палец обручальное кольцо, вижу его улыбку.

— Можете поцеловать невесту, — говорит регистратор.

Назар поднимает фату и целует меня. Долго, нежно. И в этом поцелуе столько любви, что внутри всё сжимается от чувства вины.

Гости аплодируют. Музыка играет. Всё идеально. Только я знаю, что всё это построено на лжи.

Банкет затягивается до позднего вечера. Тосты, танцы, поздравления. Я улыбаюсь, благодарю, танцую с Назаром, с папой, с Витей.

Витя шепчет мне на ухо:

— Будь счастлива, сестрёнка.

И от его слов слёзы подступают к горлу.

Наконец устраивают фейерверк. Мы с Назаром стоим на улице, смотрим на разноцветные огни в небе. Его рука обнимает меня за талию, я прижимаюсь к нему, чувствуя его тепло.

— Красиво, — шепчу я.

— Ты красивее, — отвечает он, наклоняясь ко мне.

Его губы касаются моего уха, голос становится низким, хриплым:

— Пошли в номер. Давай сбежим ото всех. Я так хочу тебя, Царица. С ума схожу. Хочу в тебе оказаться. Уже почти две недели не видел тебя голой.

От его слов по телу пробегает дрожь. Я поворачиваюсь к нему, встречаюсь взглядом с его тёмными глазами, полными желания.

— Пошли, — шепчу я, не желая больше улыбаться гостям.

Открыв дверь в номер, Назар сразу же начинает целовать меня. Жадно, страстно, будто ждал этого момента всю жизнь.

— Как снять это платье? — шепчет он между поцелуями, пальцы скользят по моей спине в поисках застёжек.

Я вообще никакая. Внутри всё сжато в тугой узел, чувство вины гложет так сильно, что хочется кричать. Краем глаза замечаю зажжённые свечи по всему номеру, лепестки роз на полу и кровати. Он постарался. Сделал всё идеально для нашей первой брачной ночи.

А я... я всё разрушу.

Назар находит крючки корсета, расстёгивает их один за другим. Платье соскальзывает с моих плеч и падает к ногам белым облаком.

Он отстраняется на секунду, смотрит на меня. В его взгляде такое желание, что становится жарко.

— Боже, Рая, — шепчет он хрипло, — ты такая красивая.

Он пожирает меня глазами, руки скользят по моим бокам. Потом резко поднимает меня на руки — я инстинктивно обхватываю его шею — и идёт к кровати.

Опускает меня на мягкий матрас, лепестки роз разлетаются в стороны. Накрывает своим телом, целует шею, ключицы.

— Так долго ждал этого момента, — шепчет он мне на ухо. — Моя жена. Моя царица.

Я пытаюсь расслабиться. Пытаюсь ответить на его поцелуи, прикоснуться к нему, но не получается. Мысли совсем не здесь. Они там, в результатах анализов, в словах врача, в той лжи, которую я должна признать.

Назар расстёгивает рубашку, стягивает её с плеч. Его дыхание учащённое, руки дрожат от возбуждения.

— Я так сильно тебя хочу, — шепчет он, целуя меня в губы. — Так сильно люблю.

От его слов внутри всё рвётся на части. Слёзы жгут глаза, сердце бьётся так громко, что кажется, он его слышит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я не могу. Не могу так больше.

Упираюсь ладонями в его грудь, отталкиваю.

— Подожди, — срывается с губ.

Назар замирает, смотрит на меня удивлённо.

— Что случилось?

Слёзы катятся по щекам. Я не могу сдержать их больше.

— Назар, я должна тебе кое-что сказать, — шепчу я, и голос дрожит так сильно, что едва узнаю его.

Он хмурится, приподнимается на локтях, всматривается в моё лицо.

— Рая, ты плачешь? Царица, что не так? Я сделал тебе больно?

— Нет, — качаю головой. — Дело не в этом.

— Тогда в чём?

Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох. Надо сказать. Прямо сейчас.

— Я не беременна, — выдыхаю я. — Никогда и не была.

Вот и всё, я сделала это. Разрушила самый идеальный момент в своей жизни.

Тишина.

Открываю глаза, Назар смотрит на меня, будто не понял слов.

— Что? — переспрашивает он.

— Вчера пришли результаты анализов, — слёзы душат, но я продолжаю. — У меня гормональный сбой. Серьёзный. Тесты были ложноположительными. Беременности нет. И в ближайшие несколько лет не будет.

Назар молчит. Просто смотрит на меня. На его лице — шок, непонимание.

— То есть... ты не беременна? — медленно произносит он.

— Нет, — шепчу я сквозь слёзы. — Прости. Прости меня. Я не знала. Я думала...

Он резко откатывается в сторону, садится на краю кровати, отвернувшись от меня. Напряжение в его спине, в сжатых кулаках.

Я не знаю, что сказать. Каждое слово застревает в горле.

Несколько секунд тишины. Она давит, душит, разрывает меня изнутри.

— Когда ты узнала, что не беременна? — спрашивает он, не оборачиваясь. Голос ровный, слишком ровный.

— Неделю назад, — шепчу я.

Он резко поворачивается ко мне. В его глазах — ярость.

— Я хотела сказать раньше, но не знала как.

— Неделю?! — в его голосе металл. — Неделю ты знала и молчала?

— Назар…

— И какого чёрта ты молчала?! — он вскакивает, хватает рубашку с кресла, начинает нервно застёгивать пуговицы. — Ты специально это придумала, да? Чтобы я на тебе женился?

Впервые он поднимает на меня голос, впервые так груб со мной, и я его прекрасно понимаю, но все равно обидно, больно и горько.

Я поднимаюсь, кутаюсь в простыню, не веря, что он вообще мог такое подумать.

— Что? Нет! Всё не так! Я просто… я не знала, как сказать! Назар, прошу, поверь, я не хотела тебя обманывать!

Он хмурится, усмехается криво, глаза потемнели.

— Не хотела, но обманула.

— Я действительно думала, что беременна, — голос дрожит. — Тесты были положительные, две чёткие полоски, клянусь тебе!

Он застёгивает последнюю пуговицу, движения резкие, злые.

— Я бы и так на тебе женился, Рая. Зачем все эти ухищрения? Зачем эта ложь?

Я делаю шаг к нему, пытаюсь дотронуться.

— Назар, нет! Не говори так, пожалуйста. Ты же знаешь меня, я бы не стала врать. Я просто… испугалась. Я боялась!

— Боялась чего?!

— Что ты меня бросишь! — выкрикиваю я. — Что ты решишь, что я тебе больше не нужна без ребёнка!

Назар замирает. Смотрит на меня так, будто видит впервые.

— Ты правда так обо мне думаешь? — спрашивает он тихо.

— Я не знаю! Я просто... я так тебя люблю, что мысль о потере сводила с ума! Я не думала! Я запаниковала!

Он качает головой.

— Мне нужно выйти отсюда.

— Назар, подожди! — бросаюсь к нему, хватаю за руку. — Прости меня! Пожалуйста!

Он смотрит на мою руку на своей, потом на моё лицо. В его глазах столько боли, что сердце разрывается.

— Мне нужно время подумать, — говорит он, высвобождая руку.

— Не уходи! Пожалуйста!

Но он уже идёт к двери.

— Назар! — кричу я.

— Ложись спать. — Глухо. Без эмоций.

Он открывает дверь и выходит. Дверь захлопывается с громким хлопком.

Комната наполняется тишиной. Я сжимаю простыню, оседаю на пол и шепчу в пустоту:

— Прости…

Окружённая лепестками роз и горящими свечами, и рыдаю.

Моя первая брачная ночь закончилась, даже не начавшись.

И я потеряла его. В этот момент я понимаю — всё кончено....

Конец первой части.

Девочки, продолжение истории "Грехи моего мужа". Переходите, жду вас там вместе с Раей и Назаром!

Конец