Любовник за стеной (постучи дважды). Серия: Любовные рассказы

1.1 Джина

Я не хочу вести детей в школу в последний учебный день. Мне хочется подольше поваляться в пижаме в мягкой постельке, затем выпить утренний кофе с кексом. Но впереди целое лето.

- Обувайтесь! - кричу я из спальни, быстро собирая свои волосы в пучок. Слышу спор Сэма и Сьюзи за дверью и в очередной раз напоминаю себе быть к ним добрее. Они же дети.

Мне срочно нужен утренний кофе.

- Ребята, поторопитесь. Автобус приедет через три минуты, - говорю я, наклоняясь к Сьюзи и застегивая пряжки на ее новых туфлях.

Она мило улыбается в ответ, и я чувствую боль в груди. Знаю, что не увижу их несколько дней.

- Мама! - голос Сэма заставляет меня обернуться.

Он показывает на раздвижную стеклянную дверь, ведущую в крошечный бетонный дворик. За ней я вижу школьный автобус, который заворачивает в наш жилой комплекс. Я вздыхаю, подхватываю рюкзаки и выставляю их за дверь. Фары мигают, автобус резко тормозит, и загорается красный стоп-сигнал. Сэм смотрит на меня и крепко обнимает за шею.

- Ты сделала это, мам. Мы успели, - говорит он.

- Конечно, милый, - отвечаю я, чувствуя иронию. Это заняло целый учебный год. Обнимаю их. - Папа заедет за вами. Слушайтесь его. Увидимся через неделю.

- Лиза пойдет с нами в поход? - спрашивает Сьюзи, ее серые глаза сияют от волнения.

- Лиза? - старенькая песня вновь всплывает в моей голове, и я ругаю себя за то, что не смогу теперь от нее отделаться два дня. А еще я проклинаю эту девку, за то, что она увела у меня мужа. Хотя, честно говоря, я рада, что она нашла общий язык с моими детьми. Но, все равно, это не спасает от воспоминаний, что полтора года назад эта Лиза разбила мою семью. Я натягиваю фальшивую улыбку и киваю.

- Да, вы отлично проведете время.

- Я люблю тебя! - хором кричат дети, когда идут к автобусу вслед за другими детьми из нашего жилого комплекса.

Когда автобус отъезжает, я тяжело вздыхаю. Начинается моя неделя одиночества. Я должна быть счастлива.

Несколько недель назад, когда я сообщила своему начальнику о том, что беру недельный отпуск, я была в восторге от мысли провести столько времени наедине с собой. Но теперь я немного сожалею об этом. Что, черт возьми, я буду делать с целой неделей без работы?

Возможно, я еще не очень привыкла к одиночеству. Иногда я не знаю, кто я, если не выполняю родительские обязанности, когда детей нет несколько дней. И хотя я уже год работаю в сфере логистики, работа не поглощает меня настолько, как я надеялась, когда мне так отчаянно нужно было отвлечься от тяжелых воспоминаний.

Полагаю, мне все еще нужно отвлечься. Особенно учитывая то, что моя ленивая задница планировала провести целую неделю без дела, просто лежа и бездельничая, пока мои дети будут в походе с моим бывшим мужем и его новой подружкой. Эта неделя обещает быть веселой. Может, мне стоит все-таки сходить пару раз на работу?

Когда я поворачиваюсь, чтобы вернуться домой и выпить кофе, я едва не подпрыгиваю от неожиданности, увидев мужскую фигуру, сидящую во внутреннем дворике рядом с моим и смотрящую на меня. Мне пока не известно имя моего нового классного соседа. Он крутой, молодой парень с татуировками, и я думаю, что ему все равно на одинокую мать и ее детей, живущих по соседству.

Когда я увидела, что он и его сосед по комнате переезжают сюда на прошлой неделе, я вспомнила, как молилась, чтобы не слышать какую-нибудь дерьмовую современную музыку или дикий хор оргазмов сквозь наши тонкие, как бумага, стены. Но до сих пор я слышала только легкое звучание каких-то фильмов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

1.2 Джина

Мои ноги все еще не могут двигаться, а утренняя сонливость все еще продолжает сковывать меня. Я смотрю на него, на то, как он сидит с голым торсом, без футболки в черных спортивных шортах, и его красивые татуировки так и манят меня рассмотреть их. Кельтские узоры, разнообразные изображения и цветок лилии. Они очень красиво сделаны и покрывают его от левого запястья до середины мускулистой груди. На другом плече есть еще татуировки, которые я не вижу со своего ракурса, и еще несколько выглядывают из-под шорт, украшая его упругие мускулистые бедра.

Мой оценивающий взгляд скользит по всему его телу, а моя кровь начинает биться в ускоренном ритме. Но когда я останавливаю свой взгляд на его смуглом лице, на темной бороде, обрамляющей сильную челюсть, на проницательных голубых глазах и густых русых волосах, небрежно спадающих на лоб, я невольно облизываю губы, представляя его во всей красе.

Он мило улыбается, наблюдая за моей неожиданной реакцией, и тихо говорит, уткнувшись в край своей кружки с кофе:

- Доброе утро.

От неожиданности я издаю какой-то стон. Боже, какой стыд! Я пытаюсь сдержать кашель смущения, но безуспешно. От этого чувствую себя неловко. Стонаю я не из-за него. Просто виновата нехватка кофе. По крайней мере, я именно так себе пытаюсь объяснить эту нелепую ситуацию.

Он с удивлением смотрит на меня, и его улыбка становится еще шире. Я выгляжу ужасно: растрепанный пучок на голове, спортивные домашние штаны, мешки под глазами. Мое самообладание на пределе, и его улыбка не помогает мне успокоиться.

У меня давно уже не было секса, и эта мысль очень часто посещает меня, когда я лежу одна в постели. Но, в конце концов, я просто иду на свидание с Ричардом, своим вибратором, и забываю обо всех проблемах.

Однако, глядя на своего соседа и думая о предстоящей неделе одиночества, я не знаю, что мне нужно больше: чашка горячего кофе или аппетитная попка двадцатилетней девушки.

- Доброе утро! - говорю я, краснея и не узнавая свой голос.

Мои ноги наконец-то начинают слушаться меня, и я сразу направляюсь в свою квартиру.

- Эй! - его голос окликает меня.

Он уже скрылся из виду, и я могла бы продолжить идти, сделав вид, что не услышала его, но я останавливаюсь, когда он кричит:

- Мама Сэма!

Мама Сэма? Это что, какая-то кличка? По какой-то причине это название меня разозлило. Он мог бы, по крайней мере, называть меня «мадам», но я, вероятно, все равно набросилась бы на него с такой же яростью и за это.

Вернувшись на тротуар перед соседними двориками, я гневно упираю руки в бока и поднимаю брови:

- Я - Джина, - отвечаю я. - Джина Микелас.

Он делает еще один медленный глоток кофе, при этом его задорные улыбающиеся глаза смотрят на меня поверх кружки. Он касается языком нижней губы, и во мне нарастает злость. Что я делаю, развлекая этого молодого нахала, когда могла бы выпить свой утренний кофе и завалиться смотреть свой сериал? Вообще-то у меня начинается отличный отпуск.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

1.3 Джина

- Привет, я - Николя! Приятно познакомиться, соседка, - говорит он, протягивая руку для рукопожатия.

- Откуда ты знаешь моего сына? – удивленно спрашиваю я, чувствуя, как у меня по спине пробегает холодок. Даже если бы передо мной сейчас стояла настоящая гора мускул из боевиков, это не остановило бы мои материнские инстинкты.

Николя ставит свою кружку на маленький столик с деревянной столешницей и наклоняется вперед, опираясь на колени. Я стараюсь выглядеть заботливой матерью, наблюдая за тем, как напрягаются мышцы его шеи и плеч, когда он двигается. Его сексуальная улыбка становится еще более милой.

- Я замещал его учителя на прошлой неделе, - отвечает он, растягивая слова так, словно хочет, чтобы я перестала смотреть на него так, будто я в любую секунду готова на него наброситься. Я хмурюсь и не нахожу, что сказать в ответ. Николя выпрямляется и смеется.

- Я знаю, что мой внешний вид не совсем соответствует моей работе. Но я только что получил диплом в области начального образования, - говорит он, и я замечаю, как его руки быстро скользят по обнаженной груди и татуированным рукам. По моему позвоночнику пробегает дрожь.

- Я прикрываю это все красивой рубашкой на пуговицах и галстуком, - добавляет он с сияющей улыбкой.

Черт возьми. Если его полуголый вид не заставил меня сейчас намочить трусики, то уж точно это сделает его незабываемый образ в деловом костюме.

Внезапно в моей голове начинают крутиться шестеренки, связывая его слова с разговором с Сэмом неделю назад.

- Вы мистер Андреас? - выпаливаю я.

Его губы раздвигаются, обнажая белые зубы, которые не идеальны, но и не отталкивают.

- Да. Сэм уже говорил обо мне?

Я рассеянно провожу рукой по волосам, вспоминая, что они собраны в отвратительный беспорядочный пучок на макушке. Черт. Я выгляжу просто ужасно!

Отгоняя мысль о том, что мой внешний вид не имеет значения, раз уж двадцатилетнему парню по соседству это неинтересно, я киваю в ответ. Он пытается поддерживать разговор, чтобы быть милым. По-соседски. У нас с моим сыном есть общие интересы, вот и все.

- Он не мог перестать говорить о тебе всю неделю, - смеюсь я. - У него никогда не было учителя-мужчины. Одно твое появление в их классе радовало его до безумия. Но он сказал, что с тобой было очень весело...

Мой голос затихает, и я незаметно прочищаю горло, изо всех сил стараясь не показывать, что уже представляю себе, как весело он мог бы провести время со мной тоже.

Николя реагирует на мои слова полуулыбкой и кивком, но я не совсем понимаю, что это значит.

- А ты... Хочешь чашечку кофе? Мне хочется еще выпить.

Я снова издаю стон кофейной зависимости, за которым следует самоуничижительный смешок.

- Конечно, уже давно, - отвечаю я.

Он усмехается и поднимается со стула, жестом подзывая меня присоединиться к себе, когда направляется к своей раздвижной стеклянной двери.

- Перелезай ко мне, - говорит он.

Я с некоторой неохотой ступаю на красивые цветочные клумбы перед внутренним двориком и направляюсь к нему. Я перекидываю ноги, обтянутые спортивными домашними штанами, через кованые железные перила и вот так просто сижу со своим новым соседом за чашечкой кофе.

Николя высовывает голову.

- Какой кофе тебе нравится?

В его голосе слышны нотки, которых я раньше не замечала из-за расстояния между нами, но, приблизившись к нему, я ощущаю в его тоне что-то очень сексуальное. Конечно, я накручиваю себя. Боже, я отчаянно нуждаюсь в хороших потрахушках, но Николя, скорее всего, - не вариант.

- Э-э... сладенький.

Улыбка на его губах снова заставляет мою кровь быстрее течь по венам, но подмигивание, которое он дарит, и слова, слетающие с его пухлых губ, почти останавливают мое сердце.

- Конечно, с сахаром.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

1.4 Джина

После нескольких чашек кофе я испытываю удовольствие не только от кофеина. Мы с Николя провели за разговором почти три часа. Теплый воздух приближающегося лета нежно обволакивает нас, птицы щебечут на ветках раскидистых деревьев, а наш задорный смех разносится эхом по бетонному внутреннему дворику.

Оказалось, что с Николя очень легко общаться, и после первого глотка сладкого, теплого кофе, я больше не думаю о своих немытых волосах или о пятнах от сливочного масла на домашних штанах.

Прошло много времени с тех пор, как я вот так комфортно сидела и пила кофе с кем-то, обсуждая что-то помимо своего развода, детей или бытовых проблем. И, хотя Николя немного расспрашивал о Сэме и Сьюзи, мы в основном говорили о случайных вещах, таких как книги, которые мы читали, и фильмы, которые нам нравятся. Он рассказал мне несколько забавных историй о плохом поведении учеников из своей жизни в качестве практиканта и преподавателя.

Мы говорили о погоде серьезно, а не так, как вы говорите о ней в продуктовом магазине наедине друг с другом. На улице было прекрасно, и, как оказалось, мы оба любим гулять в ближайшем уютном парке. Но ни у кого из нас не было времени прогуляться в эти чудесные дни.

Я не могла не смотреть на его подкачанный обнаженный торс. Мой взгляд несколько раз останавливался на его татуировках, и, в конце концов, он объяснил значение каждой из них. Лилия - в честь его бабушки по имени Лилия, которая была его самым любимым и дорогим человеком. Я громко вздохнула, услышав эту трогательную историю. На плече у него кельтский крест, который он носит в память о своих ирландских корнях по отцовской линии. Остальные - исключительно для красоты. На икре - сексуальная девушка, какая-то надпись и изображение корабля с якорем.

- Есть еще несколько, которые ты не можешь увидеть, - говорит он.

У меня перехватывает дыхание и разыгрывается воображение, но я заставляю себя хихикнуть, хотя и неловко. Чего бы я только не отдала, чтобы увидеть их все.

- А у тебя есть какая-нибудь? - спрашивает Николя.

Я искренне смеюсь и качаю головой, допивая свой остывший кофе.

- Нет. Я всегда хотела сделать татуировку, но мой муж бы этого не одобрил.

Он смотрит на мою левую руку и хмурится.

- Ты говоришь про бывшего мужа?

Черт. Я не хотела поднимать эту тяжелую тему, но, видимо, это неизбежно. Когда ты проводишь с кем-то половину своей жизни, он становится частью тебя, даже после расставания.

Я киваю, не отрывая взгляда от пушистого шмеля, перелетающего с цветка на цветок в пушистых кустах перед нами.

- И что же тебя останавливает сейчас?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

1.5 Джина

Я издаю звук, когда его вопрос полностью формируется в моей голове. Когда я смотрю на него, он проводит языком по нижней губе и пристально смотрит мне в глаза. Я качаю головой, но ответ так и не находится. У меня пересыхает во рту, когда я смотрю на его бронзовую кожу, освещенную лучами утреннего солнца, на его темную бороду, которая так и просит, чтобы ее погладили, на мускулы его плеч, рук, груди, пресса - черт возьми, каждый мускул этого мужчины умоляет меня о ласке.

- Сделай ее для себя, - говорит он.

Что тут скажешь? Я делаю глубокий вдох, чтобы прийти в себя от фантазий. Он имеет в виду татуировку. Я натягиваю улыбку и встречаю его проницательный взгляд.

- Я пока не знаю. Это очень важное решение. Она будет на моем теле навсегда.

- Жизнь слишком коротка, чтобы беспокоиться о ней вечно. Не переусердствуй. Это будет красивая картинка на красивой женщине, вот и все.

Я сглатываю. Он только что назвал меня красивой. Я чувствую, как мои щеки и грудь краснеют. Он не мог знать, как давно никто не делал мне комплиментов. Но это было просто небрежное замечание, не более того. Обычная беседа соседей за чашкой кофе, а затем легкомысленное заявление мужчины, который слишком молод, чтобы понимать, через что прошла такая женщина, как я. Я ставлю кружку на стол и поднимаюсь на ноги.

- Мне пора идти. Надо начинать свой день. Спасибо за кофе, - говорю я.

На секунду мне кажется, что я вижу на красивом лице Николя гримасу сожаления и неприятия. Но вскоре он улыбается.

- Конечно... конечно. Было приятно поговорить с тобой, Джина.

Я уже перелезаю обратно через ограждение и оказываюсь на цветочной клумбе. Оглядываюсь, чтобы увидеть его.

- И мне тоже, Николя, - говорю я тихо. - Если тебе понадобится помощь, просто дай мне знать.

Боже, я говорю как идиотка, путаюсь в словах и чуть не натыкаюсь на кусты, когда отступаю. Николя проводит рукой по своей аккуратно подстриженной бороде и улыбается.

- Да, - напевает он. - И ты тоже дай мне знать, если тебе понадобится помощь. Для этого и существуют соседи.

Я издаю сдавленный смешок и, как дура, машу рукой, спеша к своей двери. Закрываю ее за собой и прислоняюсь спиной к стене, тяжело дыша.

Я не умею флиртовать.

Подождите, он что, флиртовал?

Я даже не знаю, как выглядит флирт. После развода я была так занята детьми и работой, а также пыталась разобраться со своими финансами, что даже не задумывалась о свиданиях.

С тех пор, как мы с Люком расстались, у меня не было ни одного мужчины на примете. До него у меня тоже не было мужчин, он был моим первым и единственным. Я даже не задумывалась о своих сексуальных желаниях…

До сих пор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

1.6 Джина

Я отгоняю непристойные мысли о Николя и о том, как бы мне хотелось сделать его кем-то большим, чем просто мой сосед, и принимаюсь за работу. Нужно прибраться в квартире, постирать белье, оплатить счета, а после всего этого мне нужно будет принять душ.

Часы работы по дому пролетают незаметно, когда я надеваю наушники, а когда с делами покончено, я предпочитаю залезть в горячую ванну, а не помыться под душем.

Полтора года назад я нашла переписку за шесть месяцев между моим мужем и грязной молодой девкой, которая разбила нашу семью. С мужем мы были вместе с пятнадцати лет, он был мой школьный возлюбленный. Когда я искала квартиру после этого, у меня было не так много критериев, которые мне были необходимы, за исключением трех спален, а также стиральной и сушильной машин. Но когда я приехала посмотреть апартаменты в «Кристалл Тайм», я поняла, что хочу для себя кое-что еще. Огромную ванную. К счастью для меня, в трехкомнатном номере в «Кристалл Тайм» была большая ванная комната с душевой комнатой.

Окунувшись после тяжелого дня в теплую воду, я зажгла свечи, налила вина и включила приятную музыку. Я не могу позволить себе многого, кроме того, чтобы принять горячую ванну с пеной и расслабиться. Это моя главная забота о себе, и после этого странного утра, когда я так страстно желала Николя, и изнурительной уборки, которой я занималась весь день, это было заслуженной наградой.

После расслабляющей ванны я приняла душ, затем использовала скраб для тела, побрилась и помыла голову, а в завершение ополоснулась прохладной, бодрящей водой. Выйдя из ванной, я завернулась в мягкое полотенце, села на край кровати и нанесла на кожу лосьон с ароматом ванили и сахара, допивая свой бокал вина.

Я смотрю на прикроватную тумбочку, и легкое волнение в животе перерастает в покалывание, которое распространяется от пупка к месту между ног.

Я не могу перестать думать о нем. Эти глаза. Это сексуальное подмигивание. Его соблазнительная улыбка и татуировки на мышцах, которые так и манят прикоснуться к ним ладонью.

Я открываю нижний ящик прикроватной тумбочки и нахожу следующую по привлекательности вещь после Николя. Длинный и толстый, бархатисто-гладкий силиконовый вибратор с рельефными выступами для идеального наслаждения. Мой яркий розово-фиолетовый вибратор никогда не давал мне заскучать, и сегодняшний вечер не станет исключением.

Когда сумерки опускаются за окном моей спальни, я включаю своего знакомого фаллического друга и откидываюсь на подушки, позволяя полотенцу упасть с моего тела. Закрыв глаза, я представляю, как он стоит надо мной с этой улыбкой. Тот, который безмолвно говорит: «Ты знаешь, что хочешь меня».

Мгновение я играю пальцами с моей киской, разогревая и без того набухшую плоть и размазываю свои соки от невероятного возбуждение. Я представляю, как рука Николя вместо моей собственной раздвигает меня, заменяя пальцы языком, чтобы ласкать мою плоть. Почему-то я просто знаю, что в оральном сексе он эксперт. По выражению его глаз, когда он заставил меня задрожать в коленях, я поняла, что Николя ласкает киску как настоящий профессионал.

В моей голове проносится грустная мысль, когда я вспоминаю, как редко мой бывший ласкал меня. У него всегда находилось оправдание. А у меня было так мало возможностей насладиться этим занятием. Выбросив грусть из головы, я глубже погружаюсь в мягкий матрас и сосредотачиваюсь на своем удовольствии.

Я издаю стон, когда прижимаю вибратор к своей киске и двигаю им вверх и вниз. Жужжание, с которым он работает, смешивается с моими вздохами и стонами, когда я думаю о Николя в своей спальне. Я погружаюсь в транс, который предупреждает меня о том, что я близка к оргазму, но на мгновение выхожу из него, когда слышу стук.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

1.7 Джина

Вероятно, кто-то стучит в дверь соседа. Звуки играют со мной злую шутку. Я не позволяю шуму помешать мне достичь блаженства, и с моих губ срывается еще один громкий стон, когда я прижимаю вибратор к киске, погружая его кончик внутрь себя. Свободной рукой я ласкаю свою возбужденную грудь и сжимаю набухший крупный сосок, вызывая еще одну волну удовольствия.

А затем снова стук. Два стука, громче... прямо над моей головой.

Я задыхаюсь и сажусь, поворачиваясь, чтобы посмотреть на стену позади меня, как будто могу видеть сквозь нее. Боже милостивый, я даже не подумала об этом. Стены тонкие, как бумага. Человек, с которым я делила эти стены... и тот факт, что я думала о нем, пока трахала себя вибратором.

Моя киска содрогалась от приятных ощущений. Я была на грани взрыва, когда раздался стук в стену, и теперь внутри меня поселилась боль. Я выключаю вибратор и молча жду следующего стука. Мне нужно еще одно подтверждение того, что это Николя подслушивает.

Три сильных удара раздаются из одного и того же места на стене, и я подтягиваю колени. Черт возьми. В моей голове проносится поток мыслей. Что я сделала или сказала в этой комнате за ту неделю, что он жил по соседству? Это не имеет значения. После очаровательной беседы за чашечкой кофе, после которой я решила предаться воспоминаниями о моем молодом соседе, устроив себе перетрах, и он только что услышал меня через эту проклятую стену! Я закрываю глаза и пытаюсь подавить стыд и смущение.

Без предупреждения, под влиянием страсти и ненамеренного воздержания, моя рука сжимается в кулак, и я стучу по стене в том же месте, откуда исходил звук.

Что на меня нашло? От волнения я закусываю губу и жду, съежившись. Я больше никогда не смогу смотреть ему в глаза. Я представляю, как крадусь из своей квартиры, тороплю детей на автобусную остановку, избегая встречи с ним взглядом. Я никогда больше не буду сидеть во дворе, боясь, что он окажется рядом. Если я когда-нибудь снова увижу Николя, то буду думать только о том случае, когда он услышал, как я мастурбирую... и когда мы оба это признали.

- Тебе нужна помощь? - приглушенный голос Николя доносится из-за стены моей спальни, и моя реакция совсем не такая, какую я ожидала. Я начинаю смеяться, глядя на стену, у которой он находится с обворожительной улыбкой. Его приглушенный смешок заставляет меня облегченно вздохнуть.

- Постучи один раз, чтобы сказать «нет», и два раза, чтобы сказать «да», - говорит он через тонкую стену.

Черт. Мой мозг лихорадочно перебирает аргументы. Я даже не знаю его. Я не уверена, готова ли я пойти по этому пути с кем бы то ни было. Он, вероятно, почти на десять лет моложе меня. Он великолепен. Он сексуальный. Он желанный. Он предлагает утолить мой сексуальный голод, и я знаю, что, если мне представится такая возможность, он сведет меня с ума.

Я делаю глубокий вдох, кладу вибратор на тумбочку, провожу рукой по своим влажным светлым волосам и набираюсь храбрости, чтобы ответить.

Я касаюсь стены костяшками пальцев и стучу по ней. Дважды.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

2.1 Николя

Ни один, казалось бы, невинный звук не вызывал у меня такого возбуждения, как два тихих удара в стену. Я вскакиваю с кровати, где только что слушал, как Джина ублажает себя в соседней комнате, и бегу в ванную.

Под раковиной я с облегчением нахожу упаковку презервативов и кладу несколько штук в карман своих спортивных шорт. Я не покупал их уже несколько месяцев. Я был слишком занят учебой, работой и обустройством новой квартиры, чтобы тратить время на прогулки по улицам или походы по барам. А сейчас мне нужен только хороший секс.

Хотя утро с Джиной было освежающим, веселым и непринужденным, я не ищу ничего другого. Но я не могу перестать думать о большем, чем просто ее тело.

Этим утром Джина провела со мной несколько часов, разговаривая и флиртуя, не обращая внимания на мешки под глазами, спутанные волосы и старую домашнюю одежду. Когда я смотрел на нее, на ее искреннюю улыбку, от которой у меня сжималось сердце, я думал только о том, каково было бы просыпаться рядом с ней каждый день.

Мы быстро нашли общий язык, нас объединяли общие интересы. Она понимала мои шутки. Она подшучивала надо мной, и мне это нравилось. То, что я чувствовал рядом с ней, было чувством, которого я никогда не испытывал раньше. Когда взгляд Джины скользил по моему телу, я чувствовал, как жар поднимается от паха к груди.

Во время нашего импровизированного утреннего свидания за чашкой кофе мне хотелось перепрыгнуть через журнальный столик, разделяющий нас, и прижаться губами к ее губам. Я следил за каждым ее словом. Я наблюдал, как напрягается ее горло, когда она глотает сладкий кофе. Ее руки несколько раз касались завитков волос на висках, один раз - нежной ключицы. Каждый раз мне хотелось, чтобы ее руки трогали меня. В ней было что-то, что заставляло меня желать всего - от самых невинных прикосновений до самых грязных фантазий.

Я делаю глубокий вдох и ловлю свое отражение в зеркале ванной. Быстро провожу рукой по волосам, чищу зубы так быстро, как никогда раньше, и направляюсь к ее двери с половиной упаковки презервативов в кармане.

Я стучу костяшками пальцев в ее дверь и жду. Мое сердце стучит как-то по-новому. Многие женщины вызывали во мне сексуальное влечение, но ни одна из них не превратила мой пульс в такую мелодичную музыку.

Когда я слышу, как отодвигается засов, на моем лице появляется улыбка, а плечи расслабляются. Джина открывает входную дверь, и я вижу ее в одних черных трусиках.

«Трахни меня», - думаю я.

Я позволяю своим глазам проследить изгиб ее нежной талии до бедер. У нее фигура в форме бутылки кока-колы, пышные груди с темно-розовыми большими сосками, которые уже затвердели и так и просят, чтобы их поласкали. Ее кожа цвета слоновой кости блестит, и я чувствую нежный аромат ее лосьона, который наполняет мои чувства даже на расстоянии.

То, как она стоит передо мной почти полностью обнаженная, с похотливым взглядом больших серых глаз и облизывает пухлые губы, заставляет мой член болеть под шортами. Ее взгляд скользит по моим татуировкам и опускается к непристойному шатру, сделанному в ее честь. Ее прелестный ротик приоткрывается, а бровь приподнимается. Я больше не могу это выносить.

Я переступаю порог, и она закрывает дверь, а я обнимаю ее за талию и прижимаюсь губами к ее губам.

- Привет, сосед, - выдыхает она мне в рот. Я держу ее за голову, запуская пальцы в ее влажные светлые волосы, которые пахнут клубникой.

- Я хочу трахнуть тебя так сильно, что весь дом будет завидовать, - рычу я и засовываю язык ей в рот. Я целую ее так глубоко, что пытаюсь втянуть ее душу в свою.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

2.2 Николя

Она издает тот же стон, который я слышал через нашу общую стену, и с этими словами я хватаю ее за задницу и поднимаю, пока она обхватывает меня своими пышными бедрами. Наши губы не отрываются друг от друга, пока я несу ее в спальню. К счастью, у меня в квартире обратная планировка, и я точно знаю, куда идти.

Ногти Джины скользят по моей голове. Она дергает меня за волосы и покусывает мою нижнюю губу. Я прерываю наш страстный поцелуй и встречаюсь с ее прищуренным взглядом.

- Тебе нравится, когда тебя берут грубо, милая?

Внезапно передо мной предстала решительная женщина в одном нижнем белье. Она постучала в стену и открыла дверь. Теперь она казалась такой хрупкой и беззащитной в моих объятиях.

Она нервно сглотнула, ее плечи опустились, словно она пожимала плечами.

- Я... я не знаю, - сказала она. - У меня никогда такого не было...

Как и прежде, когда мы обсуждали ее бывшего мужа за чашкой кофе, на ее лице появилось то же печальное выражение. Я понимал, что она страдает. Она была потеряна. Возможно, она даже разочаровалась в себе и своих желаниях... Но я собирался это изменить.

Я уткнулся лицом в изгиб ее шеи и провел языком по ее чувствительной коже. Она вздрогнула от моих прикосновений и вздохнула.

- Скажи мне, чего ты хочешь, - сказал я. - Я сделаю все, что ты захочешь.

Она тихо выдохнула, и я почти услышал, как в ее голове крутятся мысли.

- Хочу, чтобы ты был сверху, - прошептала она.

Хорошая девочка.

Я уложил ее на кровать, и она вскрикнула. Я улыбнулся ей и запустил пальцы за пояс ее трусиков.

- Скажи, чего ты хочешь на самом деле, милая, - подтолкнул я.

Джина облизнула губы и не сводила с меня глаз.

- Поласкай мою киску, Николя, - сказала она.

Сила, стоящая за ее словами, восхищала меня, но я все еще видел, что она сдерживается.

- Еще раз, - сказал я. - Скажи мне, чего ты хочешь.

Она приподнялась на локтях, и вожделение заполнило пространство между нами сильнее, чем раньше.

- Я хочу потереться о твою бороду, - сказала она, и мой член подпрыгнул. Вот это мне нравилось.

Я сорвал с нее трусики, отбросил их в сторону и раздвинул ее колени, чтобы увидеть ее. Нет ничего лучше, чем любоваться ее великолепной киской, а ее киска, возможно, была самой красивой из всех, что я видел. Она ласкала себя до того, как я подошел, но я знал, что в моем присутствии ее нежная плоть стала еще более блестящей и сочной.

Она трепетала от предвкушения, и я улыбнулся, забираясь на кровать рядом с ней. Ее лицо исказилось от смущения, и она почти сердито посмотрела на меня, когда я удобно устроился на спине, подложив руки под голову.

- Продолжай, - говорю я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

2.3 Николя

Она тяжело дышит, и ее губы складываются в идеальную букву «О», от чего мне хочется ее поцеловать. Но сейчас ее очередь. Это все из-за нее. Она замирает на мгновение, прежде чем встать на колени по обе стороны от моей головы. Она смотрит на меня сверху вниз, нависая над моим лицом, держась за спинку кровати, чтобы не упасть, и я смотрю на нее в ответ. Мои руки скользят по ее бедрам и крепко сжимают ее сочную попку. Я насаживаю ее на свой язык.

Джина тяжело дышит, затем стонет, опускаясь ниже и получая то, что хочет. Зарывшись лицом между ее ног, я тверд, как скала, и ничего так сильно не хочу, как услышать, как она выкрикивает мое имя, когда кончает. Кончики моих пальцев впиваются в ее плоть, пока она жадно прижимается к моему лицу. Только что она ласкала мой открытый рот так быстро, что я был уверен, что она сейчас начнет тереть свой клитор, а в следующее мгновение она медленно вращает бедрами, извиваясь, как опытная танцовщица на коленях.

Стоны, которые она издает, заставляют мой член пульсировать. Ее дыхание становится прерывистым, когда она решительно трахает себя моим языком. Она уже близко. Я провожу языком по ее сочной киске, облизывая ее целиком, а затем погружаю кончик в нее. Ее вкус заставляет меня издавать собственный стон, и она вздрагивает от этого звука и вибрации.

Она и понятия не имеет, какая она чертовски милая. Как она чертовски красива с этого ракурса, и каким наслаждением для меня будет, если она кончит мне в рот. Джина стонет, и ее колени дрожат у моей головы. Я обхватываю губами ее клитор, и она погружается в это ощущение, хватая меня за волосы и испытывая взрывной оргазм. Она пытается отстраниться, но я обхватываю руками ее бедра и прижимаю ее к своему рту, чтобы я мог трахнуть ее языком, заставляя кончить во второй раз.

- Боже, - шепчет она, растягивая слово.

Я ощущаю ее пульс на своем языке, а ее ноги словно сжимают меня в удушающих объятиях. Какой прекрасный способ уйти из жизни. Ее дрожь утихает, дыхание становится ровным, хватка на моей голове ослабевает.

Джина откидывается на матрас, скатывается с меня и запускает руки в свои растрепанные волосы.

- Боже мой, Николя, - хрипит она.

Я быстро сажусь и притягиваю ее к себе за колени. Ее тело падает на кровать, и я заключаю ее в объятия, прижимая к себе бедрами. Наши взгляды встречаются, и я наслаждаюсь моментом, когда она лежит подо мной, словно богиня с рубиновыми губами, только что испытавшая два оргазма.

- Ты не закончил со мной, правда?

Ее губы изгибаются в греховной улыбке, а рука скользит между нами, обхватывая мой член через шорты. Я делаю глубокий вдох и прижимаюсь к ее губам, пока она говорит.

- Нужна моя помощь?

Она толкает меня в плечо, и я позволяю ей направлять меня, куда она хочет. Честно говоря, я готов позволить ей делать все, что угодно. Когда я спиной прижимаюсь к матрасу, она опускается и снимает с меня шорты. Мне хочется запустить пальцы в ее волосы и притянуть ее рот к своему члену, но я сдерживаю этот порыв.

Джина обхватывает мой член ладонями и проводит языком по головке. Я стонаю, закатываю глаза и тону в мягкости ее пухового одеяла. Жар ее губ дразнит меня, когда она лижет меня по всей длине. Моя рука дергается, и я хочу войти в ее рот так же глубоко, как мой язык входил в нее. Из моего горла вырывается стон, и она, уловив мой намек, берет мой член в рот, засасывая до самого основания.

- Черт возьми, - вырывается у меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

2.4 Николя

Ее рука возвращается к моему члену, и она начинает двигаться еще быстрее. Она ласкает, облизывает, сжимает и посасывает меня. Я больше не могу сдерживаться и протягиваю руки, чтобы схватить ее за волосы. Когда я касаюсь ее волос, она стонет, а вибрация ее языка на моем члене заставляет меня застонать в ответ. Она великолепна, и я не хочу, чтобы это заканчивалось, но я хочу ее. Я хочу целовать ее прекрасный рот, пока я внутри нее.

Я провожу ладонями по ее затылку, пока она продолжает доставлять мне удовольствие, затем касаюсь ее плеч и двигаю ее ровно настолько, чтобы дать ей сигнал остановиться. Джина отрывает рот от головки моего члена с громким звуком и смотрит на меня снизу вверх, приоткрыв полные губы и с любопытством в глазах.

Мой член подпрыгивает, все еще удерживаемый ее тонкими пальцами.

- Иди сюда.

Я облизываю губы, когда она ползет вверх по моему телу. Мои пальцы скользят по ее обнаженной плоти, обводя каждый кусочек, который я могу увидеть. Она обхватывает меня за талию, и жар ее киски разжигает огонь у меня в животе. Я представляю ее во всех позах, принимающую мой член под любым углом и с любой скоростью. Я не могу вспомнить, когда в последний раз испытывал такой восторг от женщины.

Она смотрит на меня сверху вниз и слегка прижимается ко мне, ее бедра начинают плавно покачиваться. Мои руки находят ее груди, и мне приятно ощущать их. Их тяжесть. Их мягкость. Твердые розовые соски в центре. Я провожу большими пальцами по сморщенной плоти, и она вздыхает. Не отрывая взгляда от ее лица, я приподнимаюсь и обхватываю ртом один сосок, в то время как мой большой и указательный пальцы теребят другой. Джина издает крик, смешанный со стоном, и я только собираюсь спросить, не больно ли ей, когда она снова двигает бедрами.

- Еще, - выдыхает она.

Я больше не могу ждать.

- Подай мои шорты, - прошу я.

Она наклоняется, чтобы передать мне шорты. Я достаю из кармана презерватив и быстро надеваю его. Ее дыхание становится прерывистым, она наблюдает за мной. Я беру ее за подбородок и заглядываю в глаза.

- Ты уверена? Не хочешь остановиться?

Ее глаза теплеют, а брови слегка приподнимаются. Я вижу в ее взгляде доверие. Она выглядит спокойной, и это придает мне уверенности.

- Нет, - шепчет она.

Я провожу пальцем по ее нижней губе, и она улыбается.

- Ты точно в порядке?

Мое сердце начинает биться быстрее. Я смотрю на нее, а ее взгляд скользит по моему лицу. Она протягивает руку и гладит меня по волосам. Ее глаза начинают блестеть, дыхание становится тяжелым.

- Сколько тебе лет?

Я смеюсь.

- Двадцать четыре.

Она облизывает губы и прикусывает нижнюю. Черт возьми. Я готов уйти, но в последний момент обнимаю ее. Я отвожу взгляд, готовясь услышать, что она хочет, чтобы я ушел. Но пока что все было хорошо. В груди у меня появляется странное чувство. Я не хочу, чтобы ночь заканчивалась. Не хочу покидать ее постель. Не потому, что я еще не сделал с ней то, что собирался, не потому, что я еще не испытал оргазма... а потому, что я надеялся, что сегодня она уснет в моих объятиях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

2.5 Николя

Она двигается, и я вспоминаю, как ее бедра касались моей кожи, как они смыкались вокруг меня. Ее пальцы находят мои, и без слов она направляет мою руку к груди. Наши взгляды пересекаются, и страсть вспыхивает между нами.

- Тридцать три, - шепчет она.

Я скольжу взглядом по ее обнаженному телу и не думаю о возрасте. Мои руки обнимают ее за талию, притягивая ближе, так что мой член касается ее входа.

- И что? Я хочу тебя, Джина. А ты хочешь меня?

Она вдыхает, ее глаза широко раскрываются, она кивает и со вздохом отвечает:

- Да.

Я двигаюсь, и мой член легко входит в нее. Наши голоса сливаются в гармонии наслаждения. Она падает мне на грудь, и я обнимаю ее. Ее губы находят мое ухо.

- Сделай это, милая, трахни меня.

Она всхлипывает, двигает бедрами, затем упирается ладонями мне в грудь. Она садится и смотрит на меня сверху вниз с робкой улыбкой. Вскоре она уже скачет на моем члене, как призовая лошадь. Я приподнимаюсь, чтобы поцеловать ее грудь, а она удерживает мою голову, требуя большего. Я чувствую, что приближаюсь к краю, нахожу ее мокрый клитор и хочу, чтобы мы кончили вместе.

Она обнимает меня за шею, и я ощущаю ее пронзительный взгляд. Наши тела плотно прижаты друг к другу. Я вхожу в нее с той же страстью, с которой она трется об меня.

Наше дыхание прерывисто, пока она не притягивает меня ближе и не прижимается губами к моим. Я ласкаю ее клитор, а она массирует меня своим телом. Наши языки переплетаются, пот смешивается, а голоса становятся хриплыми.

С громким криком, который наверняка слышен даже на третьем этаже, Джина падает в мои объятия, дрожа и выгибаясь, и кончает, обливая своими соками меня и постель.

Еще несколько толчков, и она расслабляется в моих руках. Я впиваюсь губами в ее шею и кончаю с глубоким стоном. Я вздыхаю, отпускаю ее и облизываю нежную кожу, когда ко мне возвращаются силы.

Джина прижимается ко мне, обнимая за шею. Я нахожу ее лицо сквозь влажные волосы и отстраняюсь, чтобы встретиться с ней взглядом.

- Ты в порядке? - спрашиваю я.

Ее губы надуваются, она делает глубокий вдох и кивает.

Я улыбаюсь и нежно целую ее. Она вскрикивает, и тихий звук удивления или восторга вызывает у меня смех.

- Николя? - мурлычет она, целуя меня в щеку и спускаясь поцелуями по шее.

Я не хочу ее отпускать. Я не хочу переставать касаться ее. Я не могу встать с этой кровати. Только не после этого.

- Останься, - шепчет она. - Сделай это со мной еще раз.

Ее слова вызывают у меня электрический разряд. Вместо ответа я притягиваю ее к себе и продолжаю покрывать поцелуями ее тело.

- С удовольствием, милая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

3.1 Джина

Я могу пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз мой бывший муж пытался доставить мне удовольствие. За все годы наших с ним близких отношений, с пятнадцати лет и до развода, я могла рассчитывать только на случайные моменты близости. Но и они были не на высшем уровне.

Николя появился в моей жизни несколько часов назад, и за это время он подарил мне наслаждение оргазмами бесчисленное количество раз.

Я лежу на подушках, любуясь его нежными пальцами, скользящими по моей обнаженной коже. Я чувствую его эрекцию, прижимающуюся к моему бедру. Это снова произойдет? Боже, он словно парень из мечты.

Его нежные пальцы ласкают мою кожу от ключицы до пупка, и он вздыхает. Мы занимаемся сексом уже несколько часов, делая короткие паузы, чтобы глотнуть свежего воздуха, выпить воды или перекусить. Каждый раз, когда мы достигаем кульминации, это ощущается еще сильнее, чем в прошлый раз. Каждый раз, когда он входит в меня, я понимаю, что он находится там, где должен быть. Эта мысль так часто приходила ко мне за недолгое время нашего знакомства, что отпечаталась в памяти, как вырезанная надпись на старом дереве. Он идеально подходит мне.

К этому моменту он исследовал каждый сантиметр моего тела, но я все еще немного смущаюсь. Мои нынешние привычки по уходу за собой отличаются от общепринятых у молодежи. Раньше, когда я регулярно занималась сексом с мужем, то уделяла повышенное внимание своей внешности, чтобы выглядеть ухоженной и гладкой. Но три года паузы в сексуальной жизни и тот факт, что я не планировала устраивать со своим соседом праздник перепихона, застали мой «кустарник» больше похожим на заброшенный двор, чем на ухоженное поле для гольфа. Я давно брею только ноги и подмышки, когда принимаю ванну.

Мои проблемы с волосами - это только вершина айсберга. Я с содроганием вспоминаю об отсутствии упругости на своем животе с растяжками и толстых бедрах, когда Николя касается этих частей моего тела. Но он уделяет внимание всем частям моего тела, не избегая ни одной. Это одновременно возбуждает и пугает. Его нежные и искренние прикосновения заставляют меня чувствовать себя более уязвимой, чем когда-либо.

Я отвлекаюсь от своих мыслей, когда он нежно проводит пальцами по тонкому шраму на моем животе. С трудом сглатываю, чувствуя, как к горлу подступает ком. Еще один недостаток.

- Это боевое ранение? - спрашивает он, внимательно глядя на меня.

- Опасная работа, - я отвечаю с улыбкой, стараясь скрыть смущение.

- Какая работа? - его глаза расширяются, возможно, он думает, что я продаю органы, чтобы оплатить квартиру.

- Материнство, - я отвечаю, удивляя его.

Он моргает, снова переводя взгляд на шрам.

- Сэм предпочел традиционный способ появления на свет, но у Сьюзи были свои планы, - продолжаю я. - Она отказалась принимать стандартное положение для родов, что бы я ни делала. Все эти безумные асаны йоги и эта странная техника предродовой гимнастики. Ничего из этого не заставило ее перевернуться. Так что, она появилась через кесарево сечение.

- Впечатляет, - шепчет он, касаясь моего живота.

Я смеюсь, пытаясь скрыть неловкость.

- Что?

Николя пронзает меня мрачным взглядом.

- Ты просто невероятная. Ты не только вырастила двух детей, но одного из них пришлось буквально вырезать из тебя, а ты даже не задумываешься об этом. Это же… это потрясающе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

3.2 Джина

У меня отвисает челюсть, и глаза щиплет от подступающих слез. Где он был, когда мне было двадцать четыре? Ах, да, старшая школа. Он каким-то образом читает мои мысли и снова открывает рот.

- Почему ты хотела узнать, сколько мне лет?

Николя впервые за долгое время отстраняется от меня и приподнимается на локте. Он ждет моего ответа, и я начинаю дрожать без его прикосновений.

- Я знала, что ты моложе меня, но хотела понять, насколько, - говорю я с ухмылкой, которая скрывает правду.

- Хочешь, чтобы я это повторил? - спрашивает он с вызовом, приподнимая бровь.

- Что именно?

- Задам тебе один и тот же вопрос дважды, прежде чем ты честно ответишь.

Я закатываю глаза, глядя в потолок, надеясь, что он поймет: я не намерена отвечать. Я не знаю, что ему сказать. Почему меня так интересует его возраст? Девять лет назад, когда мне было столько же, сколько ему сейчас, таких, как он, не существовало. Я ожидала страстного секса с этим горячим парнем, но нежность в его глазах оказалась неожиданной. Я не думала, что почувствую что-то большее, чем просто секс. И все же...

Мозг разрывается от потока мыслей, воспоминаний, тревог, желаний и страхов. Его рука снова касается моего бедра, и я расслабляюсь. Я вздыхаю с облегчением. Наступает тишина, заставляющая меня чувствовать себя неловко. Его прикосновение явно говорит, что он не хочет уходить, но я никогда не делала ничего подобного... Может, стоит его прогнать? Но с этой мыслью Николя внезапно притягивает меня к себе и переворачивает на бок, оказываясь лицом ко мне. Он сокращает расстояние между нами. Его рука скользит от затылка к ягодицам, и я понимаю: он не собирается уходить.

- Ты чертовски красива, - говорит он.

- Как и ты, - шепчу я, касаясь татуировок на его груди.

Наши взгляды встречаются, и я чувствую, как внутри меня все сжимается от желания. Я хочу его. Хочу, чтобы эта ночь длилась вечно. Мы оба не отводим глаз друг от друга. Я хочу, чтобы он увидел мое вожделение и мои страхи. Хотя до этого момента мне казалось, что он понимает меня без слов.

Свет из коридора проникает в мою спальню, освещая половину его лица. Его проницательные голубые глаза смотрят насквозь меня. Я, наконец, отрываю от него взгляд и замечаю, как он облизывает губы, и от этого движения у меня между ног снова начинает пульсировать. Если раньше мне казалось, что молчание неловко, то сейчас оно затянулось слишком долго для людей, которые едва знакомы. Если только он не чувствует то же самое, что и я, и это почему-то не кажется неловким. Это удобно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

3.3 Джина

Я делаю глубокий вдох, и мой перегруженный мозг начинает гудеть.

Он слишком молод для меня.

Он слишком сексуален для меня.

Он слишком сложен.

Он слишком... хорош.

- О чем ты думаешь? - спрашивает Николя.

Я выдыхаю через нос и несколько раз моргаю, мои глаза наполняются слезами от непонятных эмоций. Я качаю головой и слабо улыбаюсь ему.

Лучше не обременять парня своими проблемами.

- Ни о чем, - лгу я. - А ты?

Он протягивает руку, чтобы коснуться моего лица, и я, не задумываясь, прижимаюсь к ней.

- Я хочу спросить тебя кое о чем, - говорит он.

Моя улыбка становится шире.

- Продолжай.

Он проводит большим пальцем по моей нижней губе, и все его внимание сосредоточено на этом. Я приоткрываю рот, и он оттягивает мою губу вниз, чтобы провести по внутренней стороне. Его большой палец скользит по моей чувствительной влажной коже, вызывая у меня эротические воспоминания о прошедшей ночи и мурашки по всему телу.

- Можно я тебя поцелую?

- Николя, ты же всю ночь меня трахал, поцелуй - это не так уж много, - отвечаю я с легкой усмешкой.

Он смотрит на меня серьезно.

- Поцелуй без секса - это совсем другое. И я не прошу тебя снова заняться сексом прямо сейчас. Я хочу просто поцеловать тебя. Я хочу поцеловать тебя искренне. Я хочу лежать здесь, рядом с тобой, обнаженным, в темноте и просто целовать тебя.

У меня перехватывает дыхание, и я чувствую, как ноют ребра. Его пристальный взгляд, легкое прикосновение его руки к моему подбородку и мое влечение к нему заставляют меня сделать то, что приходит мне в голову.

Я киваю.

Я соглашаюсь на близость, которую он предлагает. Я соглашаюсь на то, чего, возможно, никогда не испытывала с мужем. Я готова дать ему больше, чем, по моему мнению, должна была дать эта ночь.

Он притягивает меня к себе и прижимается своими губами к моим. От нежного скольжения его языка я теряюсь в нем. Я теряюсь в простоте поцелуя. Никаких движений руками. Никаких раздвиганий ног или покачиваний бедрами. Только поцелуи. Тяжелое дыхание и нежные звуки причмокивания губ, смешанные с несколькими вздохами.

Я теряю себя и забываю свой список причин, по которым он должен был уйти домой, и составляю новый список всего, что я хочу с ним сделать помимо секса. Я теряюсь в Николя, пока мои глаза не закрываются и сон не овладевает нами обоими. Я стараюсь не думать о том, как уютно мне в его объятиях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

3.4 Джина

Солнечный свет проникает в комнату сквозь неплотно задернутые шторы, и я просыпаюсь. Повернувшись к будильнику, замечаю его тяжелую руку на своем поясе. Все возвращается на свои места, и я понимаю, где нахожусь.

Николя лежит рядом. Его волосы спадают на лоб, создавая контраст, но при этом выглядя гармонично. Длинные ресницы подрагивают во сне, а когда он сонно приоткрывает рот, я касаюсь своих губ, вспоминая наш бесконечный поцелуй.

Он открывает глаза и делает глубокий вдох:

- Доброе утро.

Двадцать четыре часа назад мы уже говорили так же, но я и представить не могла, что окажусь через сутки с ним в одной постели.

- Доброе утро, - отвечаю я.

Он улыбается и потягивается, издавая стон удовольствия.

- Как спалось?

- Хорошо, а тебе?

Николя притягивает меня к себе и целует в шею, заставляя меня засмеяться.

- Потрясающе, - говорит он.

Я отстраняюсь, чтобы заглянуть ему в глаза, а он приподнимает брови, словно ожидая, что я заговорю. Указательным пальцем он мягко касается моих губ, призывая молчать. На его лице появляется лукавая ухмылка.

- Что я получу, если угадаю, что ты собираешься сказать? - спрашивает он.

Я закатываю глаза, игнорируя его палец.

- О, пожалуйста. Откуда ты знаешь, о чем я думаю?

Он усмехается и кладет руку мне на бедро.

- Ладно, может, я и не знаю, что ты собираешься сказать, но я знаю, о чем ты думаешь.

- Неужели?

- Ага. И если я прав, то должен получить приз.

- Приз?

Он закатывает глаза и задумчиво улыбается.

- Это... привилегия.

- Ты говоришь так, будто ты - один из моих детей, и пытаешься выторговать больше экранного времени.

Его рука на моем бедре напрягается, и он прижимается ко мне, так что я чувствую его возбуждение.

- Эй, - говорит он, - только потому, что ты старше, это не дает тебе права называть меня ребенком.

Мне следовало испугаться его слов, но я нахожу их забавными. Я не могу сдержать ухмылку.

- Ну, давай послушаем.

- Может, сначала обсудим условия моего приза?

Мой взгляд темнеет, когда я встречаюсь с ним глазами.

- Скажи мне, о чем я думаю, Николя.

Он облизывает губы и шепчет на ухо, его горячее дыхание щекочет мою щеку. Я закрываю глаза.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

3.5 Джина

- Он такой горячий... сладкий... влажный. Ты, милая, не можешь перестать думать о... кофе, - рычит он.

Я стонаю при упоминании этого слова, и он переворачивается на спину с довольным смехом.

- Даже заставил тебя застонать, - говорит он с улыбкой.

Резкий рывок заставляет мои ноги двигаться без моего согласия, и я оказываюсь на нем. Он замирает, его дыхание сбивается. Его руки скользят по моим бедрам, я провожу рукой по его волосам. Солнечный свет освещает мое обнаженное тело, но я не стараюсь прикрыть те части, которые мне не нравятся. Я позволяю ему увидеть меня всю, и огонь в его глазах говорит, что ему это нравится.

- Ты хочешь получить награду, да? - спрашиваю я, наклоняясь, чтобы погладить его там, где он слегка подрагивает подо мной. Он закрывает глаза и издает сексуальный стон.

- Может, сначала выпьем кофе?

Я растерянно смотрю на него. Боже, я понимаю, что он прав. Как бы сильно я ни хотела его, мне действительно нужно сначала выпить кофе. Мое молчание заставляет его открыть глаза. Он смотрит на меня с улыбкой и похлопывает по ногам, пытаясь оттолкнуть меня.

Я поджимаю губы и смущенно освобождаюсь от его объятий. Николя садится и целует меня в шею, в то место, которое, как я начинаю понимать, ему нравится больше всего, и смеется.

- Не волнуйся, скоро я получу свое горячее, сладкое и влажное удовольствие.

От его слов у меня в животе порхают бабочки, а от его нежных прикосновений по коже бегут мурашки. Он встает с кровати, находит свои шорты и надевает их, прежде чем отправиться на кухню.

- Тебе не обязательно...

Он поворачивается и смотрит на меня тем же взглядом, которым смотрел прошлой ночью.

- Я знаю, как обращаться с кофеваркой, - уверяет он меня.

Я киваю, и часть меня расслабляется. Часть меня, о которой я даже не подозревала, которая была напряжена уже давно. С того дня, как я ушла от Люка, а может быть, и раньше, я привыкла справляться со всем самостоятельно.

Я забыла, каково это, когда о тебе заботятся. Даже если это всего лишь чашка кофе и столько оргазмов, что их невозможно сосчитать, это все равно забота, о которой я давно забыла.

- Где ты держишь сахар? - кричит Николя из кухни.

Я смеюсь и надеваю футболку и трусики.

- В шкафчике слева над раковиной, - отвечаю я.

Мой телефон, лежащий на прикроватной тумбочке, начинает вибрировать, и я беру его, направляясь на кухню. Меня манят звуки, доносящиеся из кухни, и аромат кофе. Мое настроение мгновенно портится, когда я вижу сообщение от Люка.

Я чувствую, как ноги становятся тяжелыми, когда открываю сообщение и вижу фотографию моих детей вместе с ней. Они выглядят так, будто принадлежат ей, будто они созданы друг для друга.

Почти сразу же приходит еще одно сообщение от Люка.

Люк: «Прости, я не хотел. Я собирался отправить это своим родителям».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

3.6 Джина

Появляется еще одна фотография, на которой дети изображены вдвоем. Я наслаждаюсь моментом, любуясь своими прекрасными детьми и их счастливыми лицами на фоне леса. Но вскоре на глаза наворачиваются слезы, и я задаюсь вопросом, не специально ли Люк прислал первую фотографию, чтобы подшутить надо мной, чтобы причинить мне боль.

Например, посмотри, как сильно они любят ее, а тебя нет рядом. Кроме того, он посылает фотографии Лизы своим родителям? Она им нравится? Я все еще иногда общаюсь с мамой Люка, и она по-прежнему очень мила со мной. Новая волна предательства пронзает мое сердце.

- Идиот, - ругаюсь я про себя.

- Эй, полегче с оскорблениями. Сначала я ребенок, а теперь я идиот? А пока я готовлю тебе кофе, как ты любишь, я стану кем-то похуже? Спасибо большое.

Я поднимаю взгляд и вижу, что Николя смотрит на меня с обиженным выражением лица. Он размешивает сахар в моей самой большой и любимой кружке, той, на которой нарисованы милые гномы. Его дразнящий взгляд становится озабоченным, когда он видит мое лицо. Одна слезинка скатывается по моей щеке, но я быстро вытираю ее и шмыгаю носом, пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица.

Я снова напоминаю себе, что этот молодой человек не хочет и не должен участвовать в эмоциональном хаосе, который представляет собой моя жизнь.

Он не бросается ко мне. Его брови сходятся на переносице, когда он медленно делает шаг вперед, подталкивая ко мне кружку с кофе по столешнице.

- Ты в порядке?

Его голос звучит тихо, почти неуверенно. Он понимает, что я хрупкая, и это раздражает. Я не хочу быть такой. Не хочу быть глупой соседкой, которая проводит жаркие ночи в постели, а утром рыдает, когда реальность обрушивается на нее.

Я поджимаю губы и киваю, не в силах произнести ни слова. Беру чашку кофе и наслаждаюсь его вкусом.

Николя задумчиво смотрит на меня, и я вспоминаю, как он смотрел на меня в постели. Как осторожно прикасался к шраму и с вожделением изучал мое далекое от идеала тело. Прошло всего несколько часов, а я уже доверяю ему больше, чем себе.

Открываю первую фотографию от Люка и передаю телефон Николя. Его лоб морщится, глаза темнеют. Он выглядит сердитым, а я еще ничего не объяснила.

- Это прислал мне бывший муж. Мои дети с его любовницей. Не лучший способ начать день, - говорю я.

Николя задерживает дыхание, пока я не закрываю фотографию. Он смотрит на меня, моргает, чтобы снять напряжение, и кладет телефон на стол.

- Это действительно ужасно, - говорит он тихо, делая глоток кофе.

Я молча смотрю на него. Ты вырвал эти слова прямо из моих уст.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

4.1 Николя

Знаешь, какое выражение я терпеть не могу? «Мир тесен».

Именно так сказала бы моя тетя Сара, столкнувшись в магазине со старым учителем моего двоюродного брата по физике. Мир огромен. Несмотря на внушительные размеры нашего города, люди часто пересекаются. Такова жизнь - это случайность.

Но глядя на фотографию моей бывшей девушки Лизы с двумя чужими детьми, у меня не выходит из головы, что эти дети принадлежат женщине, с которой я провел последние несколько незабываемых часов, погружаясь в свои мысли... В конце концов, мир действительно тесен.

Должен ли я рассказать ей? Я не знаю, что ответить. Джина назвала ее шлюхой, едва увидев, и это слово заставило меня вздрогнуть. Лиза могла быть кем угодно, но она не шлюха. Я не видел Лизу почти два года и ничего о ней не слышал. Можно было бы подумать, что два человека, которые встречались и вращались в одних и тех же кругах, хотя бы раз пересеклись после разрыва...

Но нет, я впервые увидел ее после нашего расставания на следующее утро после того, как понял, что у меня начали появляться чувства к соседке, с которой я планировал только лишь переспать.

Проклятье.

- Извини, - говорит Джина, выводя меня из мыслей. - Тебе не обязательно знать о моей семейной драме.

Я прокашливаюсь. Если бы она знала, что представляет из себя эта драма на самом деле.

- Не извиняйся.

Она смотрит на меня, и мое сердце начинает биться чаще. Ее очаровательные серые глаза манят меня. Уголки моих губ слегка приподнимаются. Ее волосы выглядят взъерошенными, а футболка, которую она, очевидно, подняла с пола и надела, вывернута наизнанку. Она мило улыбается в ответ, не подозревая, насколько очаровательна.

Я ставлю свою кружку с кофе на столешницу рядом с ее телефоном и подхожу ближе. У меня есть несколько вариантов: быть честным и рассказать ей о своей бывшей, даже если это причинит ей боль; уйти домой и больше не возвращаться, считая это разовым сексом; или забыть о Лизе и моем прошлом и остаться с Джиной еще ненадолго.

Я обнимаю ее за талию, и она улыбается, пряча лицо за кружкой, когда я притягиваю ее к себе. Наши бедра соприкасаются, и от ее тихого вскрика я снова возбуждаюсь.

- Когда дети возвращаются домой?

Прежде чем она успевает ответить, я запускаю руку в ее трусики и чувствую, что она уже готова быть моей.

- В следующую пятницу, - выдыхает она.

Целая неделя. Могу ли я украсть у нее целую неделю? Я ничего не знаю о ее жизни.

- А как же работа? - спрашиваю я.

Я не знаю, нужно ли ей ходить на работу, посещать занятия по фитнесу или успеть на поезд. Все, что я знаю точно, это то, что мои выпускные экзамены закончились, и учеба окончена. Я получил специальность и теперь пропускаю церемонию вручения дипломов.

Все, что мне теперь нужно делать, - это продолжать искать работу, чтобы трудоустроиться к началу следующего учебного года. Этим летом, начиная с сегодняшнего дня, у меня запланированы столь необходимые, такие долгожданные каникулы, и, если я смогу провести их, занимаясь сексом с Джиной, я так и сделаю.

- Я взяла недельный отпуск на работе, - выдыхает она, когда я ласкаю ее клитор.

- У тебя есть какие-нибудь планы?

Я смотрю ей в глаза, пока провожу двумя пальцами по ее мокрой киске, погружая в нее кончик среднего пальца. Джина вздыхает и отрицательно качает головой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

4.2 Николя

Меня охватывает греховное желание, и я убираю руку из ее трусиков. Я внимательно смотрю на нее, пока облизываю свои пальцы, смоченные ее соками. У нее отвисает челюсть. Я обхватываю ее сзади за шею и прижимаю ее губы к своим, чтобы она могла попробовать себя на вкус. Мы стонем в унисон, когда мой язык вторгается в ее рот. Боже, я обожаю звуки, которые она издает.

Джина перебирает мои волосы пальцами, и я вспоминаю, как быстро она попросила меня заняться с ней сексом прошлой ночью. Я помню, какой дикой становилась Джина в течение ночи. На мгновение я думаю о Лизе и о том, какой скучной она бывала в постели, но быстро выбрасываю эти мысли из головы.

Я запечатлеваю быстрый последний поцелуй на губах Джины, и она издает недовольные звуки, когда я отрываюсь от ее губ. Но когда я опускаюсь перед ней на колени, она начинает мурлыкать. Это тот самый восторженный звук, который вы ожидаете услышать перед актом безудержного секса с потрясающей женщиной. Это звуковой сигнал ее ненасытности.

Стягивая ее трусики до щиколоток, я, не теряя времени, раздвигаю ее киску, чтобы сразу погрузиться в нее. Мой язык проводит влажную линию по нежной впадинке ее бедер, а ее руки мгновенно обхватывают мою голову. Я улыбаюсь, прижимаясь к ней, облизывая и посасывая ее клитор под аккомпанемент ее криков и стонов.

- О, Николя, - выдыхает она мое имя, и мой член жаждет ее.

- Вот так, милая, - выдыхаю я в ее лоно. - Кончи на мой язык. Я хочу попробовать это на вкус.

- Засунь в меня свои пальцы, - приказывает она.

Да, черт возьми! Я погружаю два пальца внутрь и смотрю на нее снизу вверх, лаская ее клитор. Она стонет, все еще крепко прижимая мою голову к себе, и я вижу, как под тонкой футболкой проступают ее возбужденные соски.

Словно почувствовав мой взгляд, она опускает глаза, и мы оказываемся на одной волне. По моему телу пробегает жар, когда я наблюдаю, как она наблюдает за моим наслаждением. Мой язык ласкает ее чувствительный комочек нервов, а я смотрю на ее прекрасное лицо. Я ритмично двигаю пальцами внутри нее, не переставая ласкать ее розовую плоть, пока ее бедра поворачиваются и подрагивают. Ее стоны становятся громче, и мне кажется, что я уже эксперт в понимании ее тела.

Она так близко, что я чувствую пульсацию, говорящую о том, что она почти достигла пика. Я расширяю ее влагалище и ввожу третий палец. Она издает гортанный стон, глубокий рык, когда достигает оргазма. Ее ноги дрожат, и на мгновение мне кажется, что мне придется подхватить ее, прежде чем она упадет на пол.

Мое имя снова срывается с ее губ, и я поднимаюсь, чтобы грубо поцеловать ее, прижимая спиной к кухонному столу. Я все еще чувствую, как дрожит ее тело, как дрожат ее губы, когда она целует меня в ответ, несомненно, снова ощущая вкус своего возбуждения.

- Сделай… - шепчет она мне в губы, но не может закончить мысль.

Я отстраняюсь и убираю волосы с ее раскрасневшегося лица.

- А ты… хочешь получить свой приз прямо сейчас? - спрашивает она между тяжелыми вдохами.

Я облизываю губы, все еще чувствуя ее возбуждение, и ухмыляюсь. На самом деле, я действительно хочу получить свой приз. Согласится она на это или нет - это уже другая история.

Я шлепаю ее по заднице и подмигиваю.

- Да. Но тебе для этого придется одеться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

4.3 Николя

Когда мы подъезжаем к тату-салону, где я часто бываю, я начинаю нервничать. Она умоляет меня рассказать, куда мы едем и как это связано с моим призом. Я долго играл с ней, и, хотя я уверен, что ей понравится моя непосредственность, часть меня знает, что это может иметь неприятные последствия.

Когда мы подъезжаем к «Джокер-тату», я останавливаю машину и смотрю на Джину. Она смотрит на вывеску над входом и с удивлением склоняет голову набок. На ее губах появляется улыбка, но я все еще задерживаю дыхание. Кажется, прошло несколько часов, прежде чем она поворачивается и смотрит на меня с недоверием.

Она тяжело вздыхает, когда я широко улыбаюсь и говорю:

- Сюрприз! А теперь, пожалуйста, не бей меня сильно по лицу.

- Знать, что тридцатитрехлетняя мать двоих детей мечтает о кофе с утра пораньше, - это ли не подвиг экстрасенса, понимаешь? - Она указывает на тату-салон и улыбается. - Ты милый. Но твой так называемый приз не может заключаться в том, чтобы сорвать какое-нибудь случайное изображение со стены и оставить его на моем теле навсегда, если ты об этом думаешь.

Она не кричала на меня. Кажется, она не разозлилась. Я определенно продолжаю вести колонку «за» на данный момент.

- Ты думаешь, я милый? Я дразню тебя.

Она приоткрывает губы, обнажая ровные зубы, но быстро гасит этот луч. Она выдыхает, опуская глаза на колени, и я знаю, что она обдумывает свои следующие слова.

- Послушай, - начинаю я, избавляя ее от необходимости говорить. - Я пытался устроить тебе небольшое приключение. Это было глупо. Это было рискованно. Я просто подумал... если ты захочешь... я бы хотел иметь возможность подержать тебя за руку, пока ты делаешь свою первую татуировку.

Она не поднимает глаз, только качает головой:

- Даже не представляю, что бы из этого получилось.

Я удивленно поднимаю брови:

- Это звучит уже намного лучше, чем «Отвези меня домой, Николя».

Она сидит на пассажирском сиденье, нервно кусая ногти. Очевидно, что она нервничает. Но почему?

- Кажется, ты лукавишь, - говорю я, привлекая ее внимание.

Она резко смотрит на меня, но не злится.

- Ты уже думала об этом. У тебя есть представление о том, что ты хочешь изобразить.

Мой взгляд падает на ее тело, и я чувствую, как меня охватывает жар. Мы расстались за двадцать минут до того, как она встретилась со мной на парковке. Мне пришлось бежать домой, чтобы переодеться, и нам необходимо было принять душ, потому что мы оба были вспотевшими после ночи любви.

Я так волновался из-за своего нелепого плана псевдо-приключений, что даже не заметил, во что она одета. Я почти хочу рассмеяться. Я видел ее обнаженной больше, чем одетой.

Но, черт возьми, она выглядит потрясающе. На ней небольшое голубое платье с глубоким вырезом, подчеркивающее ее идеальные формы. Ее растрепанные светлые волосы спадают на плечи, и мне хочется их потрогать. Ее губы и глаза слегка подведены, но она не выглядит слишком накрашенной. Ее гладкая ровная кожа, правильные черты лица и потрясающая улыбка выглядят лучше любого макияжа.

По моей личной шкале от одного до десяти, она смахивает на мою десятибалльную ровесницу. Я стараюсь сдерживать свой энтузиазм и не думать о том, о чем думал ночью, когда она спала, прижавшись ко мне.

Джина открывает рот, будто хочет что-то сказать, но качает головой и закрывает его.

- Хотел бы я знать, о чем ты сейчас думаешь, - говорю я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

4.4 Николя

Ее ресницы затрепетали, и она посмотрела на меня нежным взглядом, от которого мое сердце замедлилось.

- Это глупо.

- Скажи мне. Если это глупость, то я не позволю тебе делать глупости, - отвечаю я.

Ее поджатые губы притягивают меня, но, когда я вижу, как она проводит языком по своей пухлой нижней губе, а затем прикусывает ее зубами, я просто теряю голову. Каждое ее движение посылает электрический импульс в мой пах, и, если она не будет осторожна, мы вообще не сможем выйти из машины из-за моего огромного стояка, который возникает из-за нее.

- Я всегда думала, что если сделаю татуировку, то это заставит меня чувствовать себя более сексуальной, - говорит она.

- О, черт возьми. Ладно... - только и смог сказать я.

Но затем она продолжает:

- Я очень редко чувствую себя сексуальной. Я испытываю сильную неуверенность в своем теле, и это было задолго до того, как мой муж решил променять меня на молодую худую девушку с идеальным юным телом.

Она замолкает, и мне приходится приложить все усилия, чтобы не сказать ей, что она само совершенство, а Лиза с ней не сравнится, я-то уж точно знаю.

- В любом случае, раньше я думала, что, может быть, есть какой-то постоянный способ заставить меня чувствовать себя так, как я чувствую себя в сексуальном белье или что-то в этом роде, но это нереально, так что... как я уже сказала, это глупо.

Я хмурю брови и хочу назвать ей сотни причин, почему она сексуальна и почему она не глупа, но вместо этого наклоняюсь и запечатлеваю на ее губах поцелуй. Ее язык проникает в мой рот, и я издаю тихий стон. Я отстраняюсь, хотя каждое нервное окончание в моем теле кричит мне найти темный переулок, припарковать машину и оттрахать ее до потери сознания.

В ее глазах вспыхнуло желание, когда она провела пальцем по моим губам и вниз по шее.

- Я хочу кое-что сказать, - произнесла она.

Я кивнул и вздохнул.

- Хочу татуировку, которая напоминала бы мне о днях, проведенных с тобой.

Она вздрогнула, быстро отведя взгляд на неоновую вывеску магазина.

- Но мы ведь только познакомились. Почему я так волнуюсь? Я не хочу, чтобы ты думал, что я странная, Николя.

Я взял ее за подбородок и повернул к себе. Набравшись смелости, я сделал глубокий вдох и посмотрел ей в глаза.

- Если ты странная, то и я тоже. Я смотрю на тебя не только потому, что ты красива. Ты невероятная, Джина. Ты особенная. И если татуировка поможет тебе это понять, сделай ее. Ты заслуживаешь видеть в зеркале то, что вижу я.

Джина бросилась ко мне, и наши губы слились в поцелуе. Это был поцелуй подростков, отчаянно наслаждающихся моментом, пока родители не вернулись. Я сжал ее грудь через нежное голубое платье.

Вчера я попросил ее поцеловать меня, и она согласилась. Этот поцелуй был длинным, быстрым и бесконечным. Он завораживал меня, заставляя все внутри переворачиваться. Прикосновение ее губ дарило жизнь.

Да, я тоже странный.

Это безумие.

Она прервала поцелуй и, подавив смех, провела руками по волосам.

- Пойдем поговорим с моим другом? - предложил я, откашливаясь.

Она прикусила губу и ухмыльнулась.

- Да, пойдем.

Я поставил машину на сигнализацию, и на моем лице появилась ухмылка.

- Кажется, у меня есть идея.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

5.1 Джина

Она получилась такой прекрасной. Я долгое время шла к этому, потратив много времени и денег, но результат превзошел все ожидания, и теперь у меня самая красивая татуировка. Сложно поверить, что я решилась на этот шаг.

Стою перед зеркалом в нижнем белье. Татуировщик просил не трогать работу руками, но я не могу удержаться и провожу пальцами по изящной ажурной татуировке. Она имитирует корсет из викторианского кружева, украшая мое тело чуть ниже груди.

Когда я сообщила Николя о желании сделать нечто большее, чем просто обычный рисунок, он был в шоке. Теперь я смотрю на свое новое украшение и ощущаю, что чувствую себя сексуальной.

Николя получил свой приз и держал меня за руку во время процедуры. Было не так больно, как я думала, но его поддержка придала уверенности. Он сидит на кровати сзади, а я наслаждаюсь моментом, любуясь своей татуировкой и кожей.

- Не трогай, пока не заживет, - напоминает он.

Я закатываю глаза и поворачиваюсь к нему. Он лежит на подушках моей неубранной кровати.

- Я знаю, как следовать указаниям, мистер Андреас, - с улыбкой говорю я.

Он хмурится.

- Что?

- Никогда не думала, что это так возбуждает.

Я смеюсь и медленно иду к нему.

- Что именно?

- Когда к тебе обращается полуобнаженная женщина, ты всегда понимаешь ее намерения...

Я забираюсь на кровать и сажусь на него.

- А что, если я сниму сейчас всю одежду? - предлагаю я. - Давай посмотрим, понравится ли тебе это.

Николя проводит руками по моим бедрам, обнимает меня и осторожно касается груди, стараясь не задеть свежую татуировку. Он смотрит куда-то между моими грудями и улыбается, явно восхищаясь новым рисунком.

Снова этот взгляд. Он мне нравится. Я уже привыкла к нему, хотя понимаю, как это странно. Но моя новая татуировка - результат вдохновения, и я начинаю думать, что стала немного более смелой, чем раньше.

Перед походом в тату-салон Николя попросил меня провести с ним всю неделю без детей и работы. Я согласилась без раздумий, ведь у меня не было никаких планов. Мы больше не обсуждали эту тему, но я уже предвкушаю неделю, полную оргазмов. Однако меня беспокоит, что будет, когда вернутся дети и эта безумная неделя закончится.

Николя ласкает мои соски, и я забываю о своих тревогах. Он садится, обнимает меня за талию и берет в рот розовый торчащий сосок. Его язык скользит по чувствительной возбужденной коже, и я начинаю стонать. Я сжимаю его бицепсы и напоминаю себе, что в моей постели находится мускулистый, молодой и сексуальный мужчина. Он лижет мою грудь и хочет быть в моей киске. Его рука скользит мне в трусики, и я еще громче стонаю от удовольствия.

- Ты такая мокрая, детка, - говорит он.

Я провожу языком по губам и прижимаюсь к его руке.

- Видишь, что ты делаешь со мной, мистер Андреас?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

5.2 Джина

Он издает рык и отстраняет меня от себя. Я оказываюсь в его власти. Несколько быстрых движений - и я уже без нижнего белья, стою на четвереньках, а он крепко держит меня за бедра. Его руки на моих ягодицах притягивают меня к себе, и его член касается моего входа. Черт возьми, кажется, он тоже потерял одежду в этом безумии. Я задыхаюсь и поднимаю голову.

Он просто идеально расположил нас на кровати. Подняв глаза, я вижу его отражение в зеркале на дверце шкафа. Он улыбается и тянется за презервативом с моей тумбочки. Быстро надев его, он снова смотрит на меня.

Когда он прижимает свой член к моей жаждущей мокрой щели, его взгляд не отрывается от моего отражения в зеркале. Я хочу закрыть глаза, погрузиться в ощущение его твердости внутри меня, но боюсь разорвать нашу связь. Он входит, и я вскрикиваю, сжимая простыни.

Зрительное восприятие нашего секса через зеркало быстро доводит меня до оргазма. Возможно, дело в этой новой для меня позе. На секунду я думаю, стоит ли признаться в этом Николя, но боюсь, что правда может привести к неприятному для меня разговору.

Он, должно быть, заметил, как изменилось выражение моего лица, когда я погрузилась в свои мысли. Его сильная рука обхватывает мою ключицу и поднимает меня на ноги. Николя остается глубоко внутри меня, и, выпрямляя мое тело, его член касается всех нужных мест. Внизу моего живота разгорается огонь, и наслаждение достигает высшей точки в моем влагалище. Я хочу взорваться, но также хочу оставаться на краю этого обрыва вечно.

Другой рукой он заводит мои запястья за спину, и я растворяюсь в его теле, пока он полностью контролирует ситуацию. Горячее дыхание согревает мою щеку, когда он дышит мне в ухо.

- Посмотри на себя, - шепчет он.

Я вижу нас в зеркале, мое тело находится в этой восхитительной позе, в то время как он трахает меня сзади. Он держит меня так крепко, что, несмотря на то, что я мучаюсь от надвигающегося оргазма, я чувствую себя абсолютно спокойной. Я окидываю взглядом свое тело, от влажных от пота волос и полных раскрасневшихся губ до новой красивой татуировки под грудью и нежной кожи вокруг пупка.

- Посмотри, какая ты чертовски великолепная, Джина, - выдыхает он, когда его движения набирают скорость. - Теперь ты это видишь? Ты видишь, какая ты невероятно сексуальная? Какая ты неотразимая?

Внутри меня нарастает напряжение, и я прижимаюсь к нему, желая, чтобы он растворился в моем теле. Я хочу, чтобы его слова всегда звучали у меня в ушах, чтобы его язык был на моей плоти, а его тело слилось с моим. Еще сильнее прижимаясь к нему, я не могу насытиться им. Он понимает мой намек и погружается еще глубже. Выпустив меня из своих крепких объятий, он обхватывает ладонями обе мои груди.

- Прикоснись к себе, милая. Ты так близко к оргазму, что я это чувствую. Я хочу, чтобы мы кончили одновременно. Я хочу быть рядом с тобой, когда ты потеряешь самообладание.

От его слов у меня по спине пробегает холодок, и я подчиняюсь ему в тот момент, когда его губы и язык захватывают мочку моего уха. Я опускаю одну руку на матрас, а другой нащупываю свой клитор. Покалывание в моей гладкой плоти и член Николя, снова и снова погружающийся глубоко в меня, вызывают у меня оргазм. Я сжимаюсь вокруг него и вскрикиваю, поднимая голову, чтобы снова встретиться с ним взглядом в зеркале.

- Боже, Николя! - вырывается у меня.

Он ложится на меня, прижимая мое тело к своему, и проникает внутрь, издавая стоны. Его дыхание сбивчиво, когда он достигает пика.

- Скажи, что теперь веришь, - шепчет он, касаясь губами моего плеча.

- Во что? - переспрашиваю я, чувствуя, как его тело пульсирует во мне.

- В то, что ты безумно сексуальна, - отвечает он, обдавая меня горячим дыханием.

Мы смотрим друг другу в глаза через зеркало, наши лица пылают, губы алые, а глаза горят от страсти и желания. Я понимаю, что он прав. Раньше я сомневалась в своей сексуальности, но теперь уверена в этом как в непреложном факте.

- Да, - подтверждаю я.

Он кусает меня за плечо и рычит, словно дикий зверь.

- Хорошо, - произносит он, - никогда не забывай об этом.

Моя голова кружится от страсти, а мысли путаются. В этот момент я осознаю, что буду верить в свою сексуальность, пока Николя будет рядом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

5.3 Джина

Николя резко останавливает свои руки на моих ногах. Он нежно гладит их, пока я в третий раз рассказываю ему о своей семье. Он искренне смеется и качает головой. Его смех стал одним из моих любимых звуков.

Прошло пять дней, и мы почти не расставались за это время. Николя сбегал домой только за свежей одеждой и зубной щеткой. А также ему нужно было зайти в аптеку за презервативами. И однажды мне пришлось выполнить несколько срочных поручений по работе. В остальное время мы были вместе - настолько близко, насколько это возможно для двух людей. Мы готовили еду, делали заказы на дом и куда-то вместе уходили. Мы смотрели любимые фильмы друг друга и новые выпуски телевизионных шоу. Мы ели, смеялись, разговаривали, занимались любовью, целовались и обнимались все ночи напролет.

Сейчас Николя знает обо мне больше, чем кто-либо когда-либо узнавал за много лет. О том, что будет дальше, мы не говорили. Кажется, он от меня ничего не ждет, и я даже не представляю, чего жду от него. Мне просто нравится, когда он находится со мной рядом. Нет, мне безумно нравится, когда он рядом. И это пугает меня до ужаса.

- Думаю, я понял, - говорит он. Я хихикаю и жду продолжения. - Твоих сестер зовут Джуди и... Дана.

Он приподнимает брови, молча спрашивая, прав ли он. Я киваю и улыбаюсь.

- Значит, это твои кузины Дина, Дороти, Дарси и... черт... Делайя?

- Ты все правильно понял, - смеюсь я.

- В вашей семье так много девушек и много имен на букву «Д».

Он продолжает массировать мои ступни, и я вздыхаю.

- Моя мать и ее сестры - сумасшедшие. Видел бы ты их лица, когда я сказала им, что мы назвали нашу дочь Сьюзи. Я, разумеется, обвинила в этом Люка, чтобы они не возмущались на меня.

Его лицо вытянулось, он внимательно смотрел на мои руки, пока я рассказывала. Я до боли прикусила щеку изнутри, осознав сказанное.

Мы не обсуждали Люка или мой развод в течение тех дней, что были вместе, кроме того момента, когда я показала ему фотографию Лизы с детьми. Я уверена, что он самостоятельно сложил кусочки пазла, основываясь на других деталях, которые я ему сообщила, но мне не хотелось бы раскрывать все подробности.

- Где вы познакомились? - спросил он.

Я посмотрела на Николя. Он взглянул на меня искоса, ожидая ответа. Я решила, что пора рассказать ему все. Эта история многое рассказывает о том, кто я сейчас и кем стала после развода с ним.

- В старшей школе. Нам было по шестнадцать, когда мы начали встречаться.

Николя тихо вздохнул и кивнул, погружаясь в свои мысли. Понимает ли он теперь? Видит ли он себя лишь вторым мужчиной в моей жизни? Только сейчас я осознаю, как важно это для меня и как я невольно вплела его в свою жизненную историю.

- Что случилось? - спросил он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

5.4 Джина

Мои губы скривились, и впервые я не почувствовала ни грусти, ни злости, рассказывая эту историю.

- Та девушка с фотографии. Она внезапно появилась. У нас уже были проблемы и до нее, но после того, как я узнала о ней, пути назад не было, - сказала я и взъерошила волосы.

- Значит, он изменил тебе, - подытожил Николя.

С моих губ срывается горький смешок, и он наклоняет голову набок. Я отодвигаю ноги и присаживаюсь на диван, по-детски скрестив их. Он поворачивается ко мне и повторяет мою позу, нахмурив брови. Я смотрю на него долгую минуту, собираясь с мыслями, прежде чем открыть ему свою боль. Эта часть истории разрывает меня изнутри.

С возрастом мы с Люком отдалились друг от друга. К тридцати годам мы стали совершенно разными людьми. Но мне все равно нравилось жить с ним одной жизнью. Он оставался моим лучшим другом и отцом моих детей. Я всегда думала, что если он и решится изменить мне, то это будет связано с сексом.

- Честно говоря, когда я все поняла, я не думала, что между ними была физическая близость. Он так утверждал, и я ему верила. Но другие вещи причиняли еще большую боль. Я нашла электронные письма и сообщения, которые они отправляли друг другу несколько месяцев назад... Они... влюбились. Прямо у меня под носом.

Николя сжимает челюсти.

- Это ужасно.

- Секс - это одно. Я просто думала, что он уважает меня достаточно, чтобы сказать, что хочет уйти, а не встречаться тайком с какой-то молодой девушкой.

- Если она влюбилась в него первой, то она не совсем виновата, верно?

Мое сердце сжимается от боли, и я прищуриваюсь, глядя на него.

- Ты защищаешь ее? Она украла моего мужа.

Я испытывала отвращение к его словам. Она ничего не украла, я бы и сама выбросила этого гадкого мужика на обочину дороги. Но, несмотря на мою роль в разрушении брака, я никогда ему не изменяла. Я не переступала ту черту, которую он переступил.

Николя побледнел и потянулся к моим рукам, лежащим у меня на коленях.

- Я никого не защищаю, - сказал он. - Но…

Я резко оттолкнула его руки и выпрямилась. От его тона кровь застыла в жилах.

- Но что?

Николя облизнул губы и опустил взгляд на ковер, словно подбирая слова.

- Ничего, - ответил он.

- Нет, скажи это, - настаивала я.

Он поднял на меня взгляд, полный эмоций, которые мне не удалось распознать. Его ноздри раздулись, когда он глубоко вдохнул.

- Я не хочу с тобой спорить, - произнес он.

Мои руки дрожали, и я с трудом сглотнула, снова садясь на диван рядом с ним.

- Я тоже, - прошептала я. - Дело было не только в ней. У нас давно не было стабильности. Я чуть не рассталась с ним много лет назад, а потом… Я забеременела, и мы поженились. Мы вели хозяйство, воспитывали детей, составляли расписание, но в браке у нас ничего не ладилось - общение, близость, обязательства. Мне было проще назвать ее разлучницей и исключить себя из этой истории.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

5.5 Джина

Николя обнял меня и сжал мою руку. Это было похоже на откровение, которое я получила от психотерапевта. Он притянул меня к себе, откинувшись на спинку дивана. Я устроилась между его ног, положив голову ему на грудь, и быстро успокоилась, слушая его дыхание.

- Всегда проще найти виноватого. Никто не хочет быть плохим, особенно в отношениях. Когда мы с бывшей расстались, я пытался найти оправдания, чтобы выглядеть лучше, но, в конце концов, пришлось признать свою вину. Я причинил ей боль.

Я молчу, затаив дыхание. До этого момента он ни разу не упоминал о своих прошлых отношениях. Почему? Мое сердце сжимается от волнения. Я хочу знать все подробности, и хочу узнать их сейчас же. Ревность разливается по моим венам, и я сжимаюсь. Как я могла позволить этому случиться? Я позволила соседу проникнуть в мою постель, а потом... влюбилась в него? Боже, я чувствую себя такой дурой.

Три дня назад, когда Николя посмотрел мне в глаза, лаская мое лицо и двигаясь во мне, я поняла, что должна это прекратить. За время нашего общения мы много раз занимались сексом, но также и любовью.

Прикосновения его рук не просто разжигали огонь в моем теле, они воспламеняли мою душу. Я не могу не думать о том, что он чувствует то же самое. Я чувствую, как он напрягается подо мной, и прижимаюсь подбородком к его груди, желая видеть его лицо.

- Ты сердишься на меня? - спрашивает он.

- За что?

- За то, что я защищаю Лизу.

Я вздыхаю. Я знаю, что не должна ненавидеть ее так сильно, как я это делаю. Мой муж нарушил данные мне обещания. Она не должна мне ничего. К тому же, я помню те первые электронные письма...

Сначала она не знала, что он женат. Он обманул нас обоих. Я не могла понять, почему она все еще была с ним после той лжи, и через какой ад она, должно быть, прошла после того, как я разозлилась на них, когда узнала об этом.

Она, должно быть, любит его больше, чем я когда-либо его любила. То, что Николя защищал ее, было лишь увеличительным стеклом для моей собственной неуверенности, но я...

По мне пробегает дрожь. Холодок замешательства. На лице Николя появляется паника, и я едва заметно качаю головой.

- Николя, я... разве я говорила тебе, как ее зовут?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

6.1 Николя

Она вскакивает с дивана, и я не успеваю заметить, как ее ноги касаются пола. Она уже на другом конце комнаты, далеко от меня. Ее глаза широко раскрыты, и я никогда не видел ничего подобного. Меня охватывает тревога.

- Николя, что ты делаешь?

Я медленно опускаюсь на диван и опускаю руки.

- Подожди, я просто…

- Ты рылся в моем телефоне?

Я не знаю, что делать. Хочется подойти к ней, обнять, показать, что мне не все равно. Но в ее глазах я вижу страх. Как будто это я пугаю ее. Эта мысль пронзает меня, и плечи опускаются. Я провожу руками по волосам и выдыхаю.

- Все не так, - говорю я.

Мне хочется встать и взять ее за руки, но я остаюсь на месте, скованный ее пристальным взглядом. Она молча смотрит на меня.

- Думаю, тебе лучше уйти.

- Джина…

Она отворачивает голову, и у меня сжимается горло. Ноги подкашиваются от желания сократить расстояние между нами. Я должен все исправить. Должен заставить ее понять. Последние несколько дней с ней, в ее объятиях, среди ее слов и нежности, были лучшими в моей жизни. Мы создали свой мирок на несколько дней, и это казалось правильным. Джина чувствовала себя как дома, хотя я понимал, что это безумие. Все происходило слишком быстро. Я чувствовал слишком много, слишком глубоко, но больше не имеет смысла пытаться отрицать это.

Я влюбляюсь в нее.

- Николя, пожалуйста, уходи.

- Позволь мне объясниться, Джина…

Она поджала губы и опустила взгляд. Мне показалось, что она дала мне возможность высказаться перед тем, как уйти, и я решил начать.

- Я знаю ее, - сказал я.

При этих словах она посмотрела на меня, ее брови нахмурились, а челюсть стала твердой, как камень. Я прочистил горло, готовясь к ее реакции на неприятную правду.

- Когда ты показала мне ее фотографию, я был потрясен… Она моя бывшая девушка.

Ее лицо залилось краской от ярости, а я остался сидеть на диване, словно пригвожденный к месту.

- Ты, должно быть, издеваешься надо мной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

6.2 Николя

Мне нужно было сказать ей раньше. Я должен был признаться во всем. Мне нужно было рассказать ей о своих чувствах. Но теперь уже поздно. Она больше не хочет ничего слышать от меня, и я это знаю. Но когда я посмотрел на дверь, зная, что она хочет, чтобы я ушел, зная, что, возможно, у меня больше не будет шанса быть так близко к ней, я должен был заговорить.

Ее нижняя губа дрожала. Я потянулся к ее руке, но она резко отодвинулась, не дав мне даже дотронуться до нее.

- Продолжай, - прошептала она.

Я, наконец, встал с дивана и смело подошел к ней. На этот раз Джина не отодвинулась, и я почувствовал, что в глубине души она хочет, чтобы я остался. Она тоже хочет быть близко ко мне. Хочет простить меня. Мы стояли грудь к груди, и я слышал биение своего сердца в ушах. Изменят ли новые подробности ее мнение к лучшему или к худшему? Согласится ли она с тем, что это ужасное совпадение, но мы не должны позволять ему влиять на наши чувства друг к другу?

Мне кажется, это проще сказать мне. Мне все равно, что моя бывшая встречается с ее бывшим. Ей это сложнее.

- Мы встречались год. Я искал себя, менял специальности и, наконец, понял, что хочу преподавать. Я был погружен в учебу, а она - в наши отношения. Она мечтала о свадьбе, а я пытался сохранить мир, обещая ей, что когда-нибудь мы поженимся. Но сам я этого не хотел.

Джина отступает на шаг, переминаясь с ноги на ногу, но я вижу, как она отдаляется.

- Ты спал с ней?

Я сжимаю губы. Я только что рассказал ей, что мы встречались год, и она, конечно, знает ответ. Мое сердце сжимается, когда я понимаю, что она хочет подтверждения.

- Да.

Она делает еще один шаг назад.

- Ты жил с ней?

- Нет. Лиза была неряхой. Я ненавидел ее квартиру и придумывал сотни причин, почему мы не можем жить вместе.

- Ты ее любил?

Не задумываясь, я подхожу к ней и касаюсь ее подбородка. Подняв лицо, я твердо смотрю ей в глаза, желая, чтобы она услышала правду.

- Ни капли. Поэтому и не хотел на ней жениться.

От морщин на ее лбу и тени под глазами у меня внутри все сжимается.

Она шепчет:

- Ты солгал мне. Скрывал это, как и он.

Камень на моей душе становится втрое тяжелее, когда она отворачивает от меня голову. Я чувствую, как она ускользает из моих пальцев. Я не такой, как ее бывший. Никогда не причиню ей боль.

Каждая клеточка моего тела кричит от ужасной мысли, что она прогоняет меня. Как могут закончиться эти прекрасные моменты? Я не хочу, чтобы между нами стояла стена. Хочу быть в ее постели, там, где мое место. Держать ее в объятиях, где ее место.

- Я верила тебе. Впустила, - добавляет она. - Теперь думаю, тебе лучше уйти.

Я хочу закричать. Хочу усадить ее и объяснить, что все изменилось. Но знаю: в ее сердце живет обида, и я, идиот, усугубил ее. Киваю и иду к двери. Оглядываюсь на нее, прежде чем открыть. Она избегает взгляда, ковыряя ногти. Что сказать? Жаль, что промолчал тогда о Лизе.

Выхожу от нее, чувствуя, что часть меня осталась там.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

6.3 Николя

Дверь моей квартиры открывается, и мое сердце замирает. Джина не появлялась здесь в течение пяти дней, которые мы провели вместе, поэтому я был взволнован, интуитивно ожидая ее прихода. К тому же, у нее не было ключа от моей квартиры. И, конечно же, моя соседка по комнате не могла быть ростом под два метра, с упаковкой пива и коробкой пиццы в руках.

Боб смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

- Ты здесь? - спрашивает он.

Я лежал на диване с тех пор, как вышел из квартиры Джины, когда она попросила меня уйти. Я хмыкаю в ответ, а он смеется.

- Она тебя утомила или ты ей надоел? - шутит он.

Я сегодня не в настроении перекидываться шутками и смотрю на него усталым взглядом. Я просматриваю страницы в телефоне, ища Джину в социальных сетях, надеясь увидеть ее лицо, но она как призрак. Ее нет в соцсетях, и, хотя меня раздражает, что я не могу увидеть ее фотографии, подсознательно мне нравится, что она нигде не зарегистрирована.

- Я не планировал ни с кем делиться, но ты выглядишь ужасно, так что... пива?

Он протягивает мне зеленую бутылку холодного пива, и я открываю ее, кивая в знак благодарности. Он раскладывает пиццу по двум тарелкам и приносит одну мне, когда я сажусь на диван, молча занимая место рядом с ним.

Мы с Бобом дружим со средней школы, и это у него всегда были проблемы с девушками, а не у меня. За все эти годы у меня было не так много свиданий, но я не делал из этого драму. Одна подруга в старших классах, которая, как оказалось, интересовалась женщинами так же, как и я; одна подруга на пару вечеров, в начале учебы в колледже; Лиза и несколько одноразовых встреч. И ни одна из них не вызывала у меня таких чувств, как Джина, за считанные дни.

Я съедаю один кусочек пиццы, прежде чем отодвинуть тарелку и выпить еще пива. Слава богу, Боб не заставляет меня ничего говорить. Он включает игровую приставку, и мы молча играем в футбол. Я пытаюсь не думать о том, что меня беспокоит. И пытаюсь обмануть себя, что не жду стука в дверь или звонка на телефон.

Ночь продолжается, и, в конце концов, я передаю свой джойстик Бобу, просто желаю ему спокойной ночи и иду в свою спальню.

Я так давно не спал в своей кровати, что чувствую себя в ней чужим. Даже неприятно ощущать себя так, будто я сплю в своей кровати после возвращения домой из потрясающего отпуска. Именно кровать Джины все эти дни дарила мне ощущение «наконец-то я дома», а не моя собственная.

Я ворочаюсь несколько часов, пытаясь уснуть, но не могу расслабиться без нее. Мои руки дергаются от желания прикоснуться к ее потрясающим изгибам. Мой член ноет от желания проникнуть в ее мокрую киску. Мое сердце разрывается от тоски по каждой ее частичке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

6.4 Николя

Я прислушиваюсь к легкому стуку и бросаю взгляд на закрытую дверь своей спальни. Я вскакиваю и открываю ее, но там никого нет. Телевизор все еще включен, а Боб продолжает играть в видеоигры, теперь уже в наушниках. Я стою в дверях своей комнаты и смотрю на входную дверь в нашу квартиру, гадая, не оттуда ли раздался стук. Может быть, это был стук в моей голове?

Раздается еще один стук, и по моей спине пробегает холодок, когда я поворачиваю голову к кровати и понимаю, что звук исходит от стены. Снова закрыв дверь своей спальни, я прерывисто вздыхаю и забираюсь на кровать. Я отворачиваюсь к стене, вжимаю колени в матрас и представляю ее с другой стороны.

О чем она думает? Хочет ли она, чтобы я вернулся? Хочет ли она ругаться? Поговорить? Потрахаться? Я готов на все. Я бы позволил ей кричать на меня всю ночь напролет, ругать меня за то, что я скрываю правду и все порчу. Я трижды стучу костяшками пальцев по стене и слышу приглушенный голос Джины:

- Николя?

Я с трудом сглатываю, и на моих губах появляется улыбка. Она еще не закончила со мной.

- Да, - отвечаю я.

В ушах звенит тишина, вызывая во мне страх и беспокойство. Скажи что-нибудь, милая. Скажи что-нибудь.

- Я не могу уснуть, - говорит она через стену.

Я потираю лоб одной рукой, а другой упираюсь в стену, как будто могу оттолкнуться достаточно сильно и пробраться на другую сторону, чтобы прикоснуться к ней.

- Мне так жаль, - говорю я.

И это правда. Я знаю, что облажался. Я знаю, что ей больно. И я ничего так не хочу, как вернуть все назад и исправить. Мне так жаль.

- Ты можешь простить меня?

Я жду, кажется, целую вечность, мое сердце бьется в груди, как военный барабан. Я опускаюсь на корточки, теряя связь с нашей общей стеной, и начинаю терять надежду. И тут она стучит дважды. Так же, как стучала в нашу первую ночь.

Это означает «да». Утвердительно.

Положительный ответ. Знак «плюс».

Динь, динь, динь. Тройная вишенка.

Флеш-рояль. Чертов джекпот.

Я вскакиваю с кровати, как в ту ночь, только теперь я знаю, что меня ждет. Небо. Я выскакиваю за дверь, киваю Бобу и выхожу из своей квартиры, направляясь прямиком к ней.

Я задерживаю дыхание, глядя на белые цифры 12 на ее двери, и на мгновение закрываю глаза. Готовый использовать любую возможность, которую она мне предоставит, я поднимаю кулак к ее двери и стучу в нее, оповещая о своем прибытии.

Ну же, милая, впусти меня еще раз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

7.1 Джина

Что мне сказать, когда я открою дверь? Признаться ему в любви? С тех пор, как он ушел, с тех пор, как я заставила его уйти, я думала об этих словах. И плакала. И проклинала Лизу за то, что она снова вторглась в мою жизнь.

Я провожу пальцами под глазами, чтобы стереть следы своих рыданий, но уверена, что мое лицо покрыто красными пятнами и потеками туши. Я вспоминаю, какой я была, когда мы впервые пили кофе вместе во дворике, и едва провожу пальцами по волосам. Одна из причин, по которой я влюбилась в него, заключается в том, что он, кажется, любит каждый несовершенный сантиметр моего тела.

Он снова стучит, и я опускаю голову, чтобы сделать глубокий вдох.

Открывая дверь, я поднимаю глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, и его вид после нескольких часов разлуки заставляет меня громко вздохнуть. Меня охватывает чувство дежавю, когда Николя вторгается в мое личное пространство и смело обнимает меня за талию.

Вместо страстного, прерывистого поцелуя, который мы впервые разделили, он крепко прижимает меня к себе и смотрит на мой рот, прежде чем прижаться своими губами к моим. Сначала поцелуй был нежным, но затем меня внезапно охватило отчаяние, и я вцепилась в его рубашку, в то время как мой рот приоткрылся навстречу его языку. Николя стонет мне в рот, и я слабею, тая в его объятиях. Я кладу руки ему на плечи, затем запускаю пальцы в его волосы.

- Я скучала по тебе, - выдыхаю я ему в губы. - Я все еще злюсь на тебя, но я скучала по тебе.

Сильные руки Николя обхватывают мое лицо, наши губы все еще соприкасаются, пока он говорит.

- Я чертовски люблю тебя.

Я сглатываю и отстраняюсь, чтобы посмотреть ему в глаза. Он украл эти слова у меня из головы, и мое сердце сжимается в груди, потому что я чувствую правду в его словах.

Сложности остаются, и предстоит долгий разговор, но я хочу, чтобы эти слова слетали с его губ, когда он будет заниматься со мной любовью.

- Прикоснись ко мне, Николя.

Он не утруждает себя тем, чтобы отнести меня в постель. Мы откидываемся на спинку дивана, снимаем одежду и едва разнимаем губы. Мое тело горит там, где он касается меня, и все, чего он не касается, кажется холодным.

Николя проводит языком по моему телу, и я выгибаюсь навстречу его губам, а по коже пробегают мурашки. Я так же отчаянно нуждаюсь в его прикосновениях, как и в его присутствии. Когда он приближается к моей киске, я дрожу и теряюсь в ощущениях, пока он пробует меня на вкус и скользит пальцами внутри меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

7.2 Джина

Но я хочу его. Я хочу прижаться к его телу так близко, как только возможно. Я хватаю его за плечи и притягиваю к своим губам. Я чувствую свой вкус на его губах и шепчу ему на ухо свою мольбу о нем. Он надевает презерватив и входит в меня. Мы обнимаем друг друга так крепко, что наши тела сливаются воедино.

Мои глаза наполняются слезами, и я задаюсь вопросом, будет ли это в последний раз или нет. Но это явно не похоже на прощание. Это чувство, что мы никогда больше не расстанемся. Это чувство, что ты нужен мне, как воздух. Это чувство, что я без тебя неполноценна. Это чувство, что...

- Я люблю тебя, Николя, - вздыхаю я, уткнувшись ему в плечо.

Он замирает, и я хочу увидеть его лицо, но его щека прижимается к моей, и я не могу прочитать выражение его лица. Он нежно целует меня в висок и прерывисто вздыхает, затем отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза. На мгновение мне кажется, что он хочет что-то сказать. Вместо этого он удерживает мой взгляд и медленно двигается во мне.

Он не сводит с меня глаз, переходя от грубого секса к занятиям любовью. Моя нижняя губа дрожит, когда я вижу в его глазах все, что он хочет сказать. Часть меня сходит с ума от глубины моих чувств к нему, но другая часть знает, что это правильно. И хотя я знаю, что этот момент мимолетен, я хочу запомнить огонь в его взгляде и держаться за него вечно.

Наши тела покачиваются, пока мы оба находимся на грани блаженства, и Николя не отрывает от меня влюбленного взгляда. Я знаю, он чувствует, как я близка к финалу. Он облизывает губы, и я начинаю ласкать его яйца. Его лицо искажается блаженством, его охватывает неистовое удовольствие, когда я выкрикиваю его имя и падаю под ним. Он встречает меня на вершине экстаза, и мы погружаемся в него, слившись воедино.

Медленное дыхание и учащенное сердцебиение возвращают нас к реальности. Мы возвращаемся на диван в мою гостиную - место, где произошло преступление, где наш спор и печальная правда все еще витает в воздухе.

Теплая рука Николя гладит меня по голове и приглаживает волосы. Я радостно хмыкаю, но прижимаюсь к нему. Он садится рядом со мной всего на мгновение, прежде чем скорчить гримасу и ненадолго скрыться в ванной. Он возвращается, накрывает меня мягким пледом, лежащим рядом, и надевает штаны. Меня смущает неловкость, которая, кажется, сейчас царит в нашем общем пространстве.

Он трет затылок, и я, наконец, решаю, что с меня хватит. Пора поговорить.

- Я это имела в виду, - говорю я. - И я знаю, что ты это имел в виду... Но это не значит, что у нас по-прежнему нет проблем.

Он рассеянно кивает, на его лбу написано беспокойство.

- Как я могу это исправить?

Из моего горла вырывается неожиданный смешок, который пугает нас обоих.

- Ты - такой мужчина.

- Я просто... я должен все исправить, Джина. Я не собираюсь снова уходить от этого всего и от тебя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

7.3 Джина

Я была права. То, что мы только что сказали, вовсе не было прощанием. Я вздыхаю и опускаю голову.

- Николя, все это сложно. Во-первых, мы сейчас не живем реальной жизнью. Никто из нас не работает и не учится в школе, я не выполняю обязанности мамы, в последние несколько дней у нас практически не было обязанностей. И, по правде говоря, я до сих пор не уверена, как я отношусь ко всей этой истории с Лизой.

Он с трудом сглатывает и нервно кивает.

- Можно я тебе кое-что скажу? – спрашивает он.

- Да, - шепчу я, крепче прижимаясь к нему под одеялом.

Он поворачивает голову, подтягивая ногу к моей, и приближается ко мне вплотную.

- Она всегда говорила о вечности: брак, дети, целая жизнь вместе. Гараж на две машины, деревянный забор вокруг дома и все в этом духе. Когда она это говорила, меня тошнило. Было ужасно. Я чувствовал вину, потому что хотел быть с ней, но ее планы меня не интересовали. Может, я когда-нибудь извинюсь перед ней об этом, напомню, что мы были молоды, и впереди была целая жизнь. В конце концов, я признался ей, что меня не интересует ни вечный брак, ни дети.

Я стараюсь не реагировать, но сердце сжимается от боли. Хотя он сказал, что хочет все исправить, его слова пугают меня. Николя двигается ближе, находит мою руку и сжимает ее.

- Но потом появилась ты, - говорит он. - Теперь я понимаю: дело не в том, что я не хотел этого… Я просто не хотел, чтобы это было с ней. Джина, я тебя люблю. С тобой я чувствую себя как дома. Твоя постель - моя. Еда теряет вкус без тебя, мне не с кем ее разделить. Кажется, мы созданы друг для друга.

Мое сердце начинает биться чаще с каждым его словом. Он сжимает мою руку, теперь уже горящую от волнения, и ждет моей реакции.

- Если мы сделаем это...

Николя ухмыляется, когда я нерешительно открываю рот. Я качаю головой и смеюсь над ним. Не скрывая счастья, он сияет и гладит меня по щеке. Я убираю его руку и соединяю наши руки, лежащие у меня на коленях.

- Я не готова говорить о детях, Люке и Лизе. Я...

- Когда-нибудь, - шепчет Николя. - Как насчет одного дня?

Его слова тронули меня до слез. Я почувствовала свободу, о которой раньше не могла и мечтать. Он говорил об этом так просто, словно это было легко. Внутри меня все затрепетало, когда я увидела его - такого красивого и молодого. Он подарил мне столько эмоций и счастливых мгновений, что за несколько дней их не перечесть. Целой жизни бы не хватило.

Не сказав ни слова, я приблизилась к нему и коснулась его губ. Я молча согласилась, признавая, что чувствую себя с ним, как с родным человеком. Хотя я не знала, будет ли это длиться вечно, посмотрим. День за днем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

8.1 Джина

Эпилог

Пять месяцев спустя

Дети на заднем сиденье хранят молчание, пока я подъезжаю к парковке у школы и ищу место. Я отстегиваю ремень безопасности и оборачиваюсь к ним. Они сидят неподвижно, широко раскрыв глаза.

- Ну что, ребята, готовы? - говорю я.

Сьюзи отстегивается и смотрит на меня с беспокойством.

- Почему ты нас просто не высадила? У нас какие-то проблемы?

Я смеюсь, но потом вижу такое же удивленное выражение на лице Сэма и смягчаюсь.

- У вас нет проблем, - уверяю я их. - Я просто провожу вас до ваших классов. Все в порядке?

- О, конечно, - говорит Сэм, когда они со Сьюзи выходят из машины. Они следуют за мной через главный вход, где я киваю головой и коротко здороваюсь с Анной, школьным секретарем. Затем мы направляемся сначала в класс Сэма, так как он ближе всего. Он быстро сжимает мою руку и смотрит на меня снизу вверх, на его лице все еще написано беспокойство. За последние три месяца он, должно быть, неплохо вырос, и у меня на секунду замирает сердце, когда я смотрю на своего мальчика и думаю, сколько еще он будет смотреть на меня снизу вверх, а не наоборот.

- Папа заедет за тобой. Увидимся в воскресенье вечером. Люблю тебя, - говорю я, не решаясь поцеловать его в лоб.

Я по-прежнему люблю его обнимать, но не тогда, когда рядом другие пятиклассники. Он направляется в свой класс, затем Сьюзи тянет меня за руку и ведет в свой класс, не забывая по пути указывать на все остальные классы и рассказывать, кто из ее друзей где находится.

Мы, наконец, добираемся до ее класса, и она едва успевает обнять меня, прежде чем броситься внутрь и встретиться со своей лучшей подругой Карой, которая, хихикая, обнимает ее. Я наблюдаю из-за двери, прислонившись к косяку и скрестив руки на груди, как она вешает рюкзак и садится на свое место.

Мой взгляд падает на учительский стол, и сердце начинает биться быстрее. Я могла бы пойти к директору и попросить перевести Сьюзи в другой класс. Но я этого не сделала. Мы с Николя часами обсуждали причины, почему это плохая идея. В итоге мы решили сохранить наш секрет.

Я хотела, чтобы у моей дочери был прекрасный учитель. Возможно, однажды он станет для нее кем-то больше, но пока что они с братом считают его просто соседом. Было слишком рано добавлять им дополнительных проблем. Они и так уже столкнулись с одним новым человеком.

Николя поднимает глаза и замечает мой взгляд. Его глаза загораются, а уголки рта приподнимаются, когда он встает.

- Доброе утро, мисс Микелас, - говорит он.

- Доброе утро, мистер Андреас, - отвечаю я, добавив в голос нотки мурлыканья.

Я смотрю на его накрахмаленную рубашку, галстук и представляю, как он вернется домой и снимет их. Рукава будут закатаны, обнажая татуировки на руках и новое украшение на правой. Браслет на правом предплечье из черного кружева.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

8.2 Джина

Да, мы безумны. Он навсегда отметил себя в мою честь. И каждый раз, когда я вижу кружево, напоминающее мою татуировку под грудью, меня охватывает волнение.

Мы молча проводим пальцами по нашим татуировкам, прежде чем доставить друг другу удовольствие руками, губами, телом и душой. Я влюбилась в парня по соседству за несколько дней, но с каждой минутой убеждаюсь, что Николя - это не та романтическая история, о которой я думала, услышав его предупредительный стук в стену.

После того как Николя велел классу достать тетради, он подходит ко мне в дверях. Наши ботинки соприкасаются. Мне хочется протянуть руку и погладить его по виску. Он прячет руки в карманы, возможно, чтобы сдержать желание прикоснуться ко мне. Я сжимаю губы, чтобы не выдать улыбку, которую всегда надеваю для него.

- Здравствуй, - шепчу я, чувствуя, как мое сердце начинает биться быстрее.

- Рад, что ты здесь, - отвечает он с легкой улыбкой, от которой у меня внутри все замирает.

В классе, где обычно стоит шум и гам, воцаряется тишина, когда я встречаюсь взглядом с Николя. Его проницательные голубые глаза горят страстью, а на губах играет лукавая улыбка. Этот взгляд заставляет меня чувствовать себя самой желанной женщиной на свете. Даже его простое подмигивание заставляет меня трепетать. А от легкого прикосновения его руки я теряю самообладание.

Он наклоняется ближе и вдыхает воздух, которым дышу я.

- То, что я собираюсь сделать с тобой сегодня, мисс Микелас...

Мои глаза расширяются, и я невольно кашляю, пытаясь скрыть смущение.

- На этом я должна тебя покинуть, - говорю я с нервным смешком, стараясь сохранить невозмутимость.

- Жду тебя в половине четвертого, милая, - подмигивает он, и мои фантазии начинают кружиться в голове.

Трусики, вероятно, уже промокли от одной мысли о наших предстоящих выходных. Удивительно, как ожидание может быть таким волнующим.

Секс и дружеское общение, наполненное намеками и сексуальным напряжением, стали для меня чем-то особенным. Это все еще кажется веселым и легким. Но иногда я задумываюсь, что будет, когда наши жизни станут более серьезными. Когда мы будем жить вместе и столкнемся с реальными проблемами, все может измениться. Я не хочу зацикливаться на этом, но страх все же иногда закрадывается в мою душу.

Я поворачиваюсь на каблуках, машу Сьюзи, которая сидит за своей партой, и бросаю теплый взгляд на Николя. Он тут же снова обращается к классу, но я уже знаю, что скоро мы снова увидимся.

Полчаса до нашей встречи тянутся бесконечно. Но когда часы над моей плитой показывают три тридцать две, я слышу тихий стук в дверь. Прикусываю губу и улыбаюсь. Открываю дверь и вижу Николя. Он выглядит так, как я себе его и представляла: рукава рубашки закатаны, галстук небрежно снят, а в глазах горит огонь.

- Привет, соседка! - напевает он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

8.3 Джина

Не дожидаясь моего ответа, он отводит меня назад, обнимает за талию и прижимается губами к моим губам. Боже, как же я соскучилась по нему!

Наши языки танцуют, изголодавшись друг по другу, как будто прошли месяцы с тех пор, как мы в последний раз целовались. Прошло всего четыре дня. Четыре долгих дня.

Мы с Николя пробираемся в мою спальню, сбрасывая одежду на ходу. Я сажусь на кровать, обнаженная и соблазнительная, а он с дьявольской улыбкой снимает с себя последнюю деталь одежды.

Николя забирается на меня, его сильные руки обхватывают меня. Я бросаю взгляд на черную кружевную татуировку на его коже, затем смотрю ему в глаза. Я знаю, что мы думаем об одном и том же. Наши чувства написаны на наших телах, и ничто этого не изменит. Что бы ни случилось, эти рисунки, которые мы оставляем на себе, отмечают место и время, когда мы любим и счастливы, и наслаждаемся каждым мгновением, проведенным вместе.

Его губы касаются моего уха, когда он говорит:

- Скажи мне, чего ты хочешь, дорогая.

Я вздрагиваю от этого требования и издаю стон, когда его язык скользит по моей шее, как будто он хочет извлечь ответ из моих голосовых связок.

- Я хочу оседлать твой член, - мурлычу я.

Николя вздыхает, прижимаясь ко мне, и быстро обхватывает меня за талию, перекатывая на себя. Я задыхаюсь от ощущения его твердого члена, прижимающегося к моей мокрой киске. Мои руки, не теряя времени, направляют его внутрь нее. Есть время для прелюдии, но бывают дни, подобные этому, когда мы так сильно скучаем друг по другу, что не можем ждать ни секунды, чтобы слиться воедино.

Николя стонет, когда я начинаю двигать бедрами, с каждым разом погружая его все глубже, пока мы оба не издаем глубокий стон. Устроившись в моем тепле, он нежно проводит руками по моей спине. Обе стороны Николя возбуждают меня одинаково. Нежный любовник и смелый мужчина, который начал это приключение.

Он поднимается и обхватывает губами мой возбужденный сосок, проводя языком по его твердой вершине. Мои руки тянутся к его волосам, и я крепко хватаюсь за них. Мы прижимаемся друг к другу, и в тишине слышно только наше дыхание. Наши взгляды встречаются, и мое сердце раскрывается, как цветок весной. Внизу живота возникает жар - каждое прикосновение, поцелуй и более глубокие движения разжигают новые искры, которые в итоге превращаются в опустошительный лесной пожар.

Пот выступает у него на лбу и стекает по моей шее, пока мы все сильнее прижимаемся друг к другу. Мои ногти царапают его спину. Он прикусывает мое плечо. Я выдыхаю его имя и расслабляюсь в его объятиях. Из моих легких вырывается сдавленный стон, и Николя, хрипя, следует за мной.

Я безумно люблю этого мужчину. И люблю заниматься с ним любовью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

9.1 Николя

Два года спустя

- О, черт, Николя! - снова и снова выкрикивает она, когда я погружаюсь в нее максимально глубоко. Я стискиваю зубы и продолжаю двигаться, пока не достигаю пика. Затем перевожу дыхание, ожидая, пока она придет в себя.

Мы по-прежнему стараемся вести себя раскованно, когда дети рядом с ее бывшим, но за год, прошедший с тех пор, как мы познакомились, многое изменилось. Джина была первой женщиной, которая показала мне, что я могу стать частью ее семьи. Теперь она воплотила это в жизнь. Вскоре после того, как мы объявили о наших отношениях, мы купили дом. Сэм и Сьюзи, кажется, приняли меня с теплотой.

Лиза и Тодд, напротив, не продержались долго, что стало для нас неожиданностью. Женщина, которая всегда мечтала о семье, не смогла построить отношения, а ее бывший, который никогда не видел себя женатым и с детьми, собирается сделать первый шаг к официальному оформлению брака.

Джина с раздражением отстраняется от меня.

- У меня горло болит, - говорит она со смехом.

- Вполне логично, учитывая, что ты кричала, пока я тебя… э-э-э… - я замолкаю, подбирая слова. - Ну, ты понимаешь. Кстати, пожалуйста, не надо.

Она приподнимается на локте и смотрит на меня с притворной усмешкой:

- То, что мы живем вместе, не означает, что я не могу возвести между нами стену, если ты не можешь быть милым со мной.

Моя рука скользит между ее ног, растирая то, что мы сделали, по ее клитору, и заставляя ее задыхаться.

- Я бы просто постучал в эту стену, и ты это знаешь.

Она прикусывает пухлую нижнюю губу, пока я вставляю свои пальцы в ее разбухшую мокрую киску. Ее веки трепещут, а бедра трясутся. Я играю на ее теле, как на хорошо настроенном инструменте, и через несколько минут она снова визжит, вцепившись в мои бицепсы.

- Ты прав. К черту стены, - выдыхает она.

Я усмехаюсь и прижимаюсь поцелуем к ее губам, нежно пробуя на вкус ее язык.

- Я принесу тебе воды со льдом, милая.

Она что-то бормочет в ответ, и это звучит радостно и удовлетворенно. Как только я добираюсь до кухни и нахожу в шкафчике стакан, у меня начинают дрожать руки. Успокойся, Николя, это всего лишь часть твоей жизни.

Я подношу холодный стакан Джине, которая полулежит на подушках. Она проглатывает его, и я издаю еще один тихий смешок, наполовину искренний, наполовину нервный.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

9.2 Николя

Слова прозвучали хрипло, с собственничеством, но полным обожания. Я сглотнула и кивнула сама себе. Его рука оставалась на моей щеке, наши глаза одновременно встретились. Он был воплощением красоты и силы, и я совершенно не могла оторвать от него взгляда.

- Пойдем в кровать, - предложил он, поднимаясь и протягивая мне руку.

Он выключил свет в гостиной и провел меня в спальню, залитую янтарным светом догорающей свечи. Максим остановился у изножья кровати и стянул с меня толстовку, оставив обнаженной.

Мы забрались под одеяло, и он обнял меня, прижимая к себе. Его тело дарило мне чувство защищенности и близости, которое я никак не могла объяснить. С Максимом все всегда казалось естественным. Он обнял меня за талию и поцеловал в макушку.

- Максим...

- Да?

Меня накрыла волна эмоций, и я не смогла подобрать подходящих слов. Признавшись в чувствах к Андрею, я почувствовала горький стыд и отвращение к себе. Тяжесть в груди нарастала. Я отстранилась и посмотрела на Максима, пытаясь справиться с бурей внутри.

- Что-то не так? - спросил он.

- Даже не знаю, как объяснить...

Я думала, признание поможет мне избавиться от этих отвратительных чувств, но вторая часть оказалась гораздо сложнее. Я осознала, что боль усиливает удовольствие, но также приносит и нечто большее. С каждым шлепком Максима я отпускала часть себя, заключенную в тюрьму стыда. Я наконец-то почувствовала боль, которую скрывала. Когда я ощутила его тяжелую руку, все исчезло.

- Ты хочешь, чтобы я сделал тебе больно? - спросил Максим, читая мои мысли.

Я молча кивнула. Он внимательно посмотрел на меня, и я увидела в его глазах печаль и сожаление. Но он сразу же отвернулся и молча вышел из комнаты.

Я села, прижимая мятую простыню к груди, и наблюдала за ним. Его челюсти напряглись, он натянул свои кожаные перчатки. Я молча поблагодарила его и выпрямила спину, когда он подошел к шкафу и распахнул его.

На дверце висели те же инструменты, что я видела у Ярослава и Миланы на вечеринке: плеть, флоггер, хлыст и трость.

Максим повернулся ко мне, и я сразу же потеряла способность думать. Его брюки низко сидели на бедрах, кожа была освещена свечами, черты лица наполовину скрыты мягким светом из окна. Руки в перчатках, сжатые в кулаки, выглядели завораживающе. Он был воплощением красоты и силы одновременно, и я не могла отвести от него глаз.

-Ты можешь выбрать что-то одно…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец