Принцесса Крисси. Часть 2

Ha следующее утро я снова был в «Blockbuster», бродя по магазину как в тумане. Я чувствовал себя так, будто Крисси не поцеловала меня, a усыпила хлороформом. Мы не зашли дальше поцелуев в губы (ладно, пару раз я поцеловал eё мочку yxa и шею), но все равно это было грандиозно. Мои губы потрескались и опухли от всех этих поцелуев. A яйца болели, как будто по ним ударили бейсбольной битой.

Примерно через час после начала моей смены появилась сама Крисси. Eё волосы были собраны, как в первый раз, только другим обручем, и она была без очков. Я подумал, что она надела контактные линзы. Одежда осталась почти без изменений: пушистый свитер (в этот раз желтый) и джинсы. Я представил, что y нее в шкафу полно таких нарядов, как y какого-то супергероя.

Крисси радостно улыбнулась мне, когда подошла к прилавку, чтобы вернуть фильм, который мы смотрели. Как будто она отдавала мне что-то незаконное, она осторожно передала кассету через прилавок, прикрывая обложку руками. 3aтeм она схватила меня за руку и потянула к полкам.

Магазин был пуст, если не считать Мэй, которая копалась где-то в подсобке. Опять же, будний день. Так что мы могли бродить по магазину, держась за руки, как будто это было очень романтично. Крисси не пыталась поцеловать меня, a я не хотел давить, поэтому вместо этого мы попытались выбрать следующий фильм. Намек был очевиден: мы проведем eщё один день в eё подвале, исследуя тела друг друга, пока на фоне будет играть фильм c откровенными сценами, a мама Крисси будет заниматься своими делами на кухне.

B этом контексте, наш выбор почти не имел значения. Мы все равно не собирались обращать внимание на фильм. Ho теперь, когда я понял, чем увлекалась Крисси, y меня появилась идея получше.

He забывайте, в каком году это было. B Интернете eщё не было столько порно, потому что, в основном, не было Интернета (ладно, технически он был, но попробуйте подрочить на голую фотографию, которая медленно загружается в течение трех часов). Найти хотябы какую-нибудь откровенную эротику было настоящим достижением. Можно было купить журнал, предъявив удостоверение личности, пока весь магазин смотрел на тебя (ага, удачи). B книжном магазине в торговом центре был отдел эротической литературы, но книги там больше походили на странные викторианские рассказы co скрытым подтекстом, чем на что-то действительно возбуждающее.

И да, были порнофильмы. Ho «Blockbuster» их не продавал. Нам пришлось бы пойти в подозрительный видеомагазин на другой стороне улицы c потайной задней комнатой за черной занавеской. Я понимал, что y меня было больше шансов уговорить Крисси залезть в клетку c живым тигром. Так что, хотя то, что мы искали, кажется чем-то скучным и обыденным по сравнению c тем, что можно найти сегодня (и это так), в то время это было действительно что-то запретное!

Я знал, что мне нужно найти именно то, что поможет Крисси настроиться на 

что-то большее, чем поцелуи. Мой выбор пал на единственный фильм, который, как я знал, поможет: «Щепка».

«Щепка» — не самый лучший фильм, но я знал, что в нем есть горячая сексуальная сцена с Шэрон Стоун и Уильямом Болдуином в самом начале (мои родители купили подписку на кабельное НВО, когда мы были подростками, да благословит их Бог). Единственная проблема заключалась в том, чтобы убедить Крисси взять напрокат эротический триллер. Эта целомудренная девушка ни за что не согласилась бы на это без серьезных уговоров.

Строгая блондинка бросила взгляд на обложку, которую я ей показал. Улыбка на её лице стала такой широкой, что, казалось, вот-вот поглотит её. Она практически побежала к кассе, чтобы я мог взять фильм напрокат.

Что ж, отлично.

Крисси уже была готова, но я застрял в магазине до обеда. К моему удивлению, вместо того чтобы пойти домой, она решила остаться в магазине и составить мне компанию. Это было мило. Вроде как.

Не хочу, чтобы y вас создалось неправильное впечатление. Это все ещё была Крисси. Она могла бы с полным правом претендовать на звание изобретательницы «лица злобной стервы», и это ей очень шло. Когда кто-то заходил в салон, она начинала ходить между стеллажей, скрестив руки под грудью и гневно цокая каблуками по паркету, поглядывая на покупателей, как будто их присутствие было для нее личным оскорблением.

Наконец, когда моя смена закончилась, мы поспешили уйти. На этот раз мы остановились пообедать по дороге домой. Мы заказали сэндвичи в ближайшем кафе и сели напротив друг друга за столиком под зонтиком, с видом на пригородное шоссе и потрескавшийся тротуар, окружавший торговый центр.

Со стороны мы, наверное, выглядели как пара, но вели себя совсем не так. Крисси не держала меня за руку и даже не смотрела в мою сторону пока мы обедали. Я не мог отделаться от ощущения, что она по какой-то причине сильно злилась на меня (это была обычная реакция на её компанию).

Мы немного поговорили — или, по крайней мере, попытались. В основном это были обычные студенческие темы. Выбор специальности в колледже и всякое такое.

— Я учусь на учителя,  — сказала Крисси тоном, как будто не существовало никаких других вариантов, для выбора её будущей профессии.

— Любишь детей?  — спросил я.

— Нет,  — ответила Крисси, тем же деловым тоном.  — А что насчет тебя?

— Я нормально к ним отношусь, наверное,  — сказал я. Красивая блондинка бросила на меня уничижающий взгляд.  — А, ты про мою специальность. Да. Кхм. Журналистика.

Она кивнула и вернулась к своему сэндвичу. Но по какой-то причине я почувствовал необходимость продолжить.

— По крайней мере, я так думал. Теперь я не уверен.

Крисси слегка наклонила голову в мою сторону. Я понял, что таким образом она побуждает меня продолжить.

— Просто, я не знаю... Это не то, чего я ожидал,  — сказал я.

Крисси нахмурилась.

— Кажется, это довольно простая работа, Джейкоб.

— Конечно,  — сказал я,  — Конечно. Наверное. Просто раньше, мне казалось, что мне нравится этим заниматься,  

но, оказалось, что не нравится. А это такая профессия, в которой, если тебе по-настоящему не нравиться заниматься ею, то, кажется, она не принесет тебе удовольствия, и ты никогда не добьешься в ней особых результатов. Если ты понимаешь, о чем я.

— Не совсем.

— Для человека, который хочет зарабатывать на жизнь словами, я, наверное, должен лучше объяснять, да?

Крисси кивнула в знак согласия. Мы молча закончили обед. Наконец, мы расплатились и поехали обратно, следуя тому же плану, что и раньше.

Я припарковался y своего дома и пошел к Крисси. Её мама снова напомнила о правиле открытых дверей. Крисси вставила кассету в видеомагнитофон, и мы устроились на диване. В отличие от прошлого раза, на этот раз блондинка сразу села рядом со мной.

Но мы не целовались. По крайней мере, не сразу. Сначала я подумал, что, наш прохладный обед убил настроение. Или, может быть, Крисси нужно было снова разогреться. Потом я понял: она была полностью сосредоточена на фильме. Крисси с нетерпением ждала момента, который обещала картинка на обложке коробки.

Приблизительно через полчаса, которые казались вечностью, на экране наконец началась долгожданная сцена. Шэрон Стоун вошла в квартиру Уильяма Болдуина. Они начали целоваться на диване.

Крисси была полностью поглощена событиями на экране. Она наклонилась вперед, её голубые глаза были широко раскрыты, рот слегка приоткрыт, а ноги мягко скользили и терлись друг о друга. Я заметил, что она зажала правую руку между бедрами. Её пальцы были ближе, чем она хотела, чтобы я заметил, и в то же время слишком далеко, от того места, о котором я фантазировал.

Крисси смотрела на экран, застыв на месте. Когда сцена закончилась, она моргнула, как будто проснулась от тяжелого сна. Капелька пота скатилась по её розовой щеке. Она повернулась, чтобы посмотреть на меня, а затем повалила меня на подушки. И снова я пропустил оставшуюся часть фильма. И снова я попал на куда более интересное шоу.

Крисси целовала меня жадно, неуклюже. Словно она не контролировала своё тело. Или, точнее сказать, словно её тело полностью взяло верх, но понятия не имело, что делать. Она лежала на мне и инстинктивно терлась промежностью о моё бедро. Мы столкнулись носами. Стукнулись зубами. Но мы не обращали на это внимания, просто хихикали над своей неловкостью и продолжали.

На этот раз Крисси была намного агрессивней. Она целовала меня, спускаясь к шее, повторяя то, что я делал с ней накануне. Её идеальная попка покачивалась вверх-вниз. Я провел руками по её спине, и ворсистый свитер щекотал мои ладони. Мне ужасно хотелось снять его с нее.

Когда Крисси оторвалась от моего рта и дала мне возможность вздохнуть, я потянулся к нижней части её свитера. Я ожидал, что она будет сопротивляться, но вместо этого она послушно подняла руки, чтобы мне было легче.

Я стянул свитер через её голову. Она села, давая мне возможность хорошенько рассмотреть открывшееся передо мною сокровище. Её кожа была бледно-розовой.  

Как я и думал, тонкий слой светлых волосков тянулся от её запястий до локтей; все волоски стояли дыбом, как будто её ударило током. Её живот не был подтянутым, но был плоским. Её грудь, прикрытая ярко-розовым бюстгальтером, выглядела более полной, чем я представлял в своей голове.

На ней была тонкая золотая цепочка с маленьким крестиком. Он дразняще блестел между её грудей, отражая свет флуоресцентной лампы. Я понял, что, несмотря на свою влюбленность, я сильно недооценивал, насколько сексуальной была Крисси.

Я наслаждался этим незабываемым зрелищем примерно полторы секунды. Затем Крисси снова набросилась на меня и возобновила попытки зацеловать меня до смерти. Это был бы отличный способ умереть.

Теперь я водил руками по теплой, нежной коже её спины. Мои пальцы задели бретельку её бюстгальтера, но я не осмелился расстегнуть его. Я и так зашел дальше, чем ожидал, и не был уверен, как Крисси отреагирует на следующий шаг.

Вместо этого я схватил Крисси за плечи и перевернул её, бросив на диван. Она тихонько вскрикнула, когда я это сделал. Я мог только надеяться, что открытая дверь была дальше, чем я помнил. К счастью, никто не пришел проверить, что происходит.

Я поцеловал щеки и подбородок Крисси. Нашел маленькую родинку на шее и лизнул её. Все это время она выгибала спину, как будто пыталась заставить мой рот опуститься ниже.

Я почувствовал её руки на своей талии и понял, что она пытается уравнять счет. Я сел и снял свою синюю рубашку, стандартную униформу для «Blockbuster». Я не знаю, на что надеялась Крисси. Я знаю, что над ней был не Уильям Болдуин. У меня была широкая грудь, покрытая редкими коричневыми волосами, а на животе даже можно было разглядеть пару кубиков, если я напрягал мышцы. Я был обычным, нормально сложенным двадцатилетним парнем, который не слишком увлекался спортом, но и не выглядел как жирное дерьмо. Тем не менее, я думал, что такая девушка, как Крисси, будет разочарована, увидев меня без одежды, надеясь получить что-нибудь получше.

Но она внимательно осмотрела меня, улыбнулась, а затем притянула к себе, чтобы продолжить поцелуи. Она провела своими розовыми пальцами по волосам на моей груди и поцеловала меня ещё сильнее. Её обнаженная кожа была восхитительной на ощупь.

Еще лучше было то, что она продолжала намекать мне, чтобы я пошел дальше, и я, наконец, понял, что она имеет в виду. Я несколько раз поцеловал её голую кожу над грудью, спускаясь к ложбинке между её сисечками, скрытыми бюстгальтером. Лежа на спине, её груди казались немного более плоскими, но не менее впечатляющими.

Я снова решил не рисковать и пропустил её бюстгальтер, спустившись сразу к её животу. Я остановился на её талии и поцеловал место, где верх её джинсов соприкасался с обнаженной кожей. Я дразнил её языком, выводя фигуры на чувствительной коже, иногда задевая резинку её розовых трусиков. Черт возьми, было что-то в том, как её одежда облегала её тело;  

я не мог дождаться, чтобы сорвать её с нее.

Но я снова предупредил себя. Целоваться с Крисси было как работать с бомбой. Один неверный шаг, и она взорвется, причем, не в том смысле, в котором мне хотелось. Если я буду давить на нее слишком сильно и слишком быстро, она решит прекратить это навсегда. Мне нужно было дать ей почувствовать, что она ведет меня, что она здесь главная. Поэтому я изо всех сил старался делать только то, что, как я знал, она хочет, и ни в коем случае не оступиться.

Скоро (слишком скоро) мы услышали, как открылась входная дверь, сообщая, что отец Крисси вернулся с работы. Мы отскочили друг от друга и быстро надели рубашки. Мы оба были раскрасневшимися и растрепанными. Крисси не могла сдержать улыбку. Я продолжал трогать её щеки, проводить пальцами по её волосам. Мы оба ввязались в эту историю, и казалось, что из неё уже не выбраться. Но в то же время все это было так хрупко. Я боялся, что могу разрушить это все своей неуклюжестью.

— Останешься на ужин?  — спросила Крисси.

— Не думаю, что твоя мама будет этому рада,  — ответил я.

Крисси кивнула. Конечно, она это знала.

— Я позвоню тебе вечером,  — сказала она.

•  •  •

Семь лет назад в качестве подарка на Бар-мицву родители подарили мне собственную телефонную линию. В те дни я использовал её в основном для доступа в Интернет, но это также было чертовски удобно и означало, что мне не нужно было беспокоиться о том, что я кого-то побеспокою, когда в тот вечер в 9 часов зазвонил телефон. Я лег в постель, благодарен своим родителям и компании «AT&T» за роскошь беспроводного телефона (он был огромным, серым и чертовски тяжелым), и ответил на звонок.

Крисси поздоровалась, а затем на мгновение замолчала. Она прислушивалась.

—Положи трубку, мама!  — сказала Крисси. Это был первый раз, когда я слышал, чтобы она так резко разговаривала со своей мамой.

Наступила долгая пауза, затем где-то вдалеке раздался тихий щелчок. Я даже не слышал, что нас подслушивали, но Крисси, видимо, знала, что нужно прислушаться к посторонним звукам, прежде чем начать разговор.

Крисси раздраженно вздохнула.

— Извини за это,  — сказала она.

На мгновение стало неловко. Мы пытались завязать разговор, но ничего не получалось. Мы хорошо научились использовать наши рты для других целей, но общение явно не было нашей сильной стороной.

Наконец я сказал:

— Сегодня было очень весело.

— Конечно!  — ответила Крисси, и я понял, что мы наконец нашли тему, которая её интересовала.  — Фильм был отличный.

Как будто мы его смотрели. Я усмехнулся про себя. Было забавно слышать, как эта неприступная девушка расслабилась. Как будто кролик наслаждается большим сочным стейком. И в то же время это было немного тревожно. Но, думаю, именно это и возбуждало меня. Мысль о том, что я делаю с ней что-то действительно непристойное.

— Я рад, что тебе понравился фильм,  — сказал я,  — Я не был уверен, что он тебе 

понравится. Ты знаешь, из-за той... э-э... сцены.

Клянусь, я слышал, как Крисси виновато улыбалась по ту сторону телефона.

— О, это была лучшая часть,  — сказала Крисси.

— Правда?

— О, да,  — сказала Крисси,  — Я почувствовала, как у меня затрепетало сердце. Понимаешь?

— Если честно, я немного удивлен, слыша это.

Голос Крисси стал жестким.

— Потому что я ледяная принцесса?

— Что? Нет! Кто тебе это сказал?

— Моя соседка по комнате на первом курсе,  — сказала Крисси,  — мой первый парень. И вся наша школа.

— Я совсем так не думаю о тебе,  — сказала я,  — Ты иногда немного тихая и отстраненная. Но мне нравится это в тебе.

— Принцесса Крисси. Так меня называли. Уверена, ты не раз слышал, как они это говорили.

— Я никогда этого не слышал,  — сказал я,  — Честно.

Это была правда. Не то чтобы я когда-либо мог услышать, как кто-то это говорит. Как я уже сказал, Крисси и я вращались в разных компаниях.

— Когда я поступила в колледж, я думала, что все будет по-другому,  — сказала Крисси,  — Что я буду другой. Но все оказалось ещё хуже. Девушки хихикали за моей спиной, как будто я их не слышала. Парни называли меня стервой или даже похуже.

— Мне очень жаль,  — сказала я,  — Никто не заслуживает такого отношения.

— У моей соседки по комнате был парень, и я часто заставала их целующимися, полуголыми в нашей комнате,  — сказала Крисси.  — Много раз мне приходилось спать на диване в общей гостиной, потому что они занимались там... этим. Я начала задумываться, что я упускаю.

— Итак, ты начала брать напрокат фильмы,  — сказала я.

— Ну, сначала я брала в библиотеке любовные романы,  — сказала Крисси. Мне показалось, что она покраснела.  — Но потом фильмы, да. Это классно. По-другому. Когда я смотрю эти сцены, я начинаю дрожать от напряжения. я чувствую себя нервной и напуганной. И у меня все щекочет в животе и в моей пи-пи.

— В чем-чем?!

— В моей пи-пи. В моем цветке,  — сказала Крисси,  — Ты знаешь. В моей штучке.

Черт возьми. Я не думал, что на Земле есть 19-летняя девушка, которая использует это слово. На самом деле, я не был уверен, что есть 9-летняя девочка, которая бы его использовала. И все же я разговаривал со взрослой девушкой, которая говорила «пи-пи» и «штучка», как будто это были правильные медицинские термины. Крисси была такой странной и запутанной личностью. Но, очевидно, я был более чем счастлив позволить ей втянуть меня в свой странный мир.

— Мне нравится, что ты делишься со мной всем этим,  — сказал я.

— Мне тоже,  — ответила Крисси,  — Это весело. Как думаешь, может, мы могли бы, э-э, взять напрокат ещё один фильм завтра?

— Вообще-то, завтра у меня выходной,  — ответил я. Я предпочитал избегать видеопроката в выходные дни. Мне было достаточно того, что я и так проводил там почти все время.

— О,  — ответила Крисси, и я услышал разочарование в её голосе.

Я подумал о том, как мы обедали сегодня утром.  

Мы были парой — ну, почти парой — но нам все ещё нужен был катализатор. Провести день вместе, гуляя по городу, было не совсем тем, чего хотела Крисси.

— Я зайду туда утром, возьму кучу фильмов, и мы сможем смотреть их весь день,  — сказал я.

— О!  — воскликнула Крисси.  — Да, это звучит здорово!

•  •  •

Я подъехал к торговому центру перед самым открытием «Blockbuster». Я хотел забежать, схватить несколько кассет, выбежать и как можно скорее вернуться к своей странной, отстраненной, но любопытной и чертовски возбужденной новой девушке.

Подождите.

Крисси была моей девушкой?! То, что происходило между нами, не было похоже на полноценные отношения. Скорее, это больше походило на развлечение без обязательств. Как песня, в которой есть только припев, но нет куплетов. Это было неправильно и странно, но в то же время по-своему невероятно.

Хотел ли я вообще отношений с Крисси? Это был совсем другой вопрос. Я был влюблен в нее с того момента, как мне начали нравиться девушки. Но я не любил её по-настоящему. Она была грубой и высокомерной со всеми вокруг, даже со мной, когда мы не дурачились на диване в её подвале. И она была не просто жестокой. Она действовала почти до ужаса расчетливо — будто мысли о чужих страданиях бесконечно занимали её.

Но Крисси была сексуальной блондинкой, готовой поразвлечься со мной. Даже если это не означало полноценный секс. И снова: я был влюблен. Я чувствовал, что нашел какое-то тайное, скрытое сокровище, и не мог от него отказаться, даже если бы знал, что оно проклято.

Честно говоря, в тот момент я совершенно не вникал в свои чувства. Мой член спихнул с водительского сидения мой мозг и полностью управлял моим телом. И кстати, член — ужасный водитель, у него ведь только один глаз. Это мешает ему зреть в корень.

Как только я вошел в «Blockbuster», я понял, что Стив уже на работе, потому что на экранах телевизоров крутили «Лунный гонщик». Это было до появления специального канала для магазинов «Blockbuster», поэтому нам разрешали показывать на экранах любые фильмы, которые мы хотели, при условии, что они не были с рейтингом «R».

Стив был поклонником Бонда, поэтому Коннери, Лэзенби, Мур и другие были в программе развлечений на тот день. Я мог только надеяться, что мой полный коллега не будет работать на кассе. Я знал, что он доставит мне неприятности, если увидит, какие фильмы я беру напрокат.

Я забежал в подсобку и быстро просмотрел варианты. На мгновение я подумал о том, чтобы взять «Дневники красной туфельки», но решил, что это будет слишком для Крисси. Вместо этого я выбрал ещё пару эротических триллеров, которые я видел на HBO и знал, что они будут достаточно хороши.

Когда я вернулся в зал магазина, я с огорчением увидел, что за кассой стоит Стив. Он поднял бровь, когда я протянул ему фильмы.

— На этой неделе у тебя больше нет бесплатных просмотров,  — сказал он мне. Сотрудники могли брать 

по пять кассет в неделю бесплатно, и сначала это кажется отличным бонусом, пока не начинаешь понимать, что вокруг тебя тысячи кассет со всеми фильмами и сериалами, снятыми за последние полсотни лет.

— Я заплачу,  — сказал я, доставая кошелек.

Стив пробил первый фильм. Он остановился и посмотрел на меня. Затем он снова посмотрел на кассеты.

— О, черт,  — сказал он,  — Серьезно?!

— Что?

— Да ладно, чувак,  — сказал Стив,  — Не прикидывайся идиотом.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь,  — ответил я.

— Это она, да?

— Просто пробей мне мои фильмы,  — сказал я. Я почувствовал, как жар начал подниматься к воротнику моей футболки.

— Это она. Это она! Та блондинка, что заходила на днях,  — сказал Стив,  — «Девушка с золотой киской». Ты пробрался в её секретное логово, да?

— Серьезно, я не понимаю, о чем ты,  — ответил я.

— Херня, все ты понимаешь! Черт возьми, чувак. Красавчик!

— Неважно,  — сказал я,  — Могу я уже идти?

Я протянул ему деньги, но он отмахнулся.

— Фильмы за мой счет,  — сказал Стив,  — Любой, кто смог это сделать, заслуживает какой-то награды.

Я хотел разозлиться на него, но все, что я смог сделать, это улыбнуться, когда сунул купюры обратно в кошелек.

— Тебе понадобится ледоруб, чтобы добраться до этой киски,  — сказал Стив, как будто обдумывая это.  — Но все равно, чувак, я горжусь тобой. Иди и завоюй ее!

Он сильно хлопнул меня по спине, когда передавал мне фильмы. Как футбольный тренер, отправляющий игрока на поле.

Я побежал обратно к своей машине, чувствуя одновременно смущение и гордость.

•  •  •

Как оказалось, я мог бы взять напрокат «Элмо учит алфавит», и не было бы никакой разницы. Крисси и я полностью игнорировали телевизор. Мы даже не стали ставить кассету. Вместо этого я провел утро в тактическим «тет-а-тет», пытаясь понять, как далеко Крисси готова зайти и как я могу довести её дотуда.

Все начиналось так хорошо. Крисси сама сняла свитер в первые десять минут нашего поцелуя. Я тоже снял свою футболку и лег на диван.

Крисси провела губами по моей шее и груди. Её грудь выглядела так соблазнительно под простым бюстгальтером в бело-синюю полоску. Маленький крестик на её шее щекотал кожу на моей груди своим холодом. На мгновение я представил, как он оставляет маленькие ожоги на моей коже, и чуть не рассмеялся вслух.

Эта нетерпеливая блондинка снова делала те странные движения, выгибая спину, каждый раз, когда я целовал её. Кажется, она пыталась подтолкнуть меня к большему. Поэтому я потянулся к бретельке её бюстгальтера. Но она остановила меня.

— Нет,  — сказала Крисси,  — Не здесь.

Этот ответ сбил меня с толку больше, чем если бы она просто сказала «нет». Какое, к черту, отношение к этому имела география? Я слышал «не сейчас» и даже был знаком с «не с тобой», но «не здесь» было для меня в новинку.

К тому же, это было слишком неопределенно. В каком смысле «не здесь»? Не на диване? Не в подвале? А как насчет Тимбукту — это 

было подходящее место для Крисси, чтобы показать свои сиськи?

Я понимал, что её мама была наверху и энергично пылесосила гостиную. Дверь в подвал была открыта и шансы быть пойманными были довольно высоки.

Однако грань между отсутствием рубашки и отсутствием бюстгальтера казалась ужасно тонкой. Если бы миссис Томпсон спустилась вниз, действительно ли этот кусочек кружева и латекса стал бы границей между невинной игрой и полной катастрофой?

Крисси сказала то же самое, когда я попытался расстегнуть свои шорты. Я даже не собирался их снимать и заходить настолько дальше в тот момент. То есть, конечно, это было в моих планах, но точно не сейчас. Просто, то, как возбужденная блондинка терлась об мою ногу, начинало вызывать дискомфорт. И некоторое время спустя в шортах стало слишком тесно, понимаете?

Но когда я потянулся за ремнем, Крисси снова сказала: «Не здесь».

И снова я задумался, как на это реагировать. Она действительно устанавливала границы дозволенного, или я должен был сам решить эту проблему? Принять её границы или предложить альтернативный способ преодолеть препятствие?

Не найдя ответа, я продолжил делать то же, что и раньше. Я целовал губы и шею Крисси. Лизал её живот и область между грудей. Блондинка делала то же самое, повторяя мои движения. Она осторожно исследовала, что она может делать и чувствовать при этом. Все это время она терлась своей так называемой «пи-пи» о моё бедро.

В конце концов, мне надоело быть милым. Не знаю, что подтолкнуло меня к этому. Не знаю, что внезапно дало мне смелость (мой народ называл это «хуцпа», словом, которое Крисси наверняка не знала) попробовать сделать то, что я сделал («хуцпа» — переводится с иврита как «наглость» или «дерзость», и может иметь как отрицательную, так и положительную окраску, описывая смелое, иногда бесцеремонное поведение, которое помогает добиться цели, но также может пересекать границы дозволенного). Вероятно, инстинкты или, не знаю, какое-то доселе неизвестное озарение. Или, может быть, Иисус, висящий на распятии на противоположной стене, шепнул мне это на ухо (в конце концов, он тоже был евреем).

Я положил руки на худые плечи Крисси и отодвинул её от себя. Она смотрела на меня нервно и растерянно. Её голубые глаза, казалось, пытались просверлить меня насквозь.

— Сними лифчик,  — твердо сказал я.

Глаза Крисси вспыхнули и сузились. На мгновение я подумал, что наконец вышел за рамки дозволенного. Затем она тихо вздохнула и потянулась за спину. Полосатое нижнее белье с нетерпением расстегнулось. Крисси повела плечами и сбросила бретельки с плеч. Её сиськи, наконец, были обнажены и свободны.

Как и все остальное тело, грудь Крисси была великолепной. Настоящее Откровением. Я был с другими девушками (с тремя, но кто считает?). Но ни одна из них не могла сравниться с ней. Грудь Крисси была небольшой, но её упругие полушария выглядели полными до предела, так, словно вот-вот лопнут, как спелые персики. У нее были светлые соски, с плотными ареолами, заканчивающимися милыми коралловыми кончиками.

Как не сложно 

было предвидеть, моё тело сразу же отреагировало на этот невероятный вид. Мой член, и без того твердый, пытался прорвать мои шорты. Мои руки сами по себе потянулись вперед, чтобы попробовать это великолепие. У меня натурально текли слюни.

И мой желудок громко заурчал.

Ладно, возможно, возбуждение было не единственным, что я чувствовал в тот момент. Я бросил взгляд на часы на стене и увидел, что уже 13:00. Сегодня утром так спешил в видеопрокат, а потом к Крисси, что практически не завтракал. Мы целовались уже несколько часов, и моё тело выбрало самое неподходящее время, чтобы напомнить, о существовании и других потребностей.

Крисси бросила на меня презрительный взгляд, когда мой живот заурчал. Как будто, если бы я был лучшим человеком, я смог бы контролировать такие базовые биологические реакции. На секунду я снова приготовилась к её жалобам.

Однако вместо этого она просто вздохнула и взяла свой бюстгальтер и свитер и надела их. Я последовала её примеру, а затем пошел за ней наверх, на кухню.

Кухня была точно такой, как я её помнил: небольшая комната с крошечными окнами и коричневой плиткой на полу. Дома в нашем районе были построены примерно в одно и то же время, в начале 1950-х годов, поэтому все они имели одинаковую планировку.

Со временем, естественно, люди переделывали свои дома. Томпсоны был превратили подвал в полноценную комнату, а у нас он так и остался чем-то средним между кладовкой и складом ненужных вещей. Но мы переделали кухню, установили большие окна и современную бытовую технику, а они не стали менять старую кухню, оставив столешницы из формики (материал типа ламината) и маленькую сдвоенную духовку, вмонтированную в стену.

Миссис Томпсон стояла за стойкой, как будто знала и ожидала, когда мы поднимемся. Я заметил, что у нее был такой же заостренный подбородок и нос, как у её дочери, но она была ниже Крисси и не имела таких выдающихся форм. Возможно, эту часть генов Крисси унаследовала от отца. И не знаю как насчет сисек, но, по крайней мере, он был блондином.

Выражение лица миссис Томпсон заставило меня задуматься, не догадывалась ли она, что происходит там внизу. Миссис Томпсон не была похожа на женщину, которая позволила бы своей дочери забавляться в подвале с еврейским мальчиком-соседом, и спокойно слушала бы это. Также она не сказала нам ни слова об этом.

Рыжеволосая женщина сделала нам бутерброды с ветчиной на белом хлебе с горчицей и плавленым сыром Чеддер, как будто мы снова были в четвертом классе. Она держала свои и без того тонкие губы плотно сжатыми, когда ставила тарелки на стол.

Я не соблюдал правил кошера, но не любил ветчину; моя мама никогда не ставила её на стол. Но я все равно съел бутерброды. Мы не проронили ни слова за все время пока ели. Крисси даже не посмотрела в мою сторону. Я чувствовал себя нежеланным гостем.

И все же, несмотря на то что 

я чувствовал себя нежеланным и игнорируемым, я ни разу не подумал о том, чтобы закончить день и пойти домой. Как напряженный финал очередного сезона популярного сериала перед летними каникулами, вид голых сисек Крисси заставил меня затаить дыхание в ожидании продолжения. Я бы съел бутерброд с битым стеклом, если бы был уверен, что это даст мне шанс вернуться в подвал и поиграть с её роскошными полушариями.

Когда мы закончили есть, Крисси взяла мою тарелку и поставила её в раковину.

— Мы идем в мою спальню,  — объявила она матери, положив руки на бедра.

Миссис Томпсон уставилась на дочь. На мгновение они обе обменялись презрительными взглядами. Вероятно, если бы в этот момент кто-то стоял между ними, то за секунду превратился бы в кучку пепла на коричневом кафеле.

— Держи дверь открытой,  — наконец сказала рыжеволосая женщина. Она даже не шевельнула губами, пока произносила эти слова.

— Ага!  — ответила Крисси. Она схватила меня за руку и потянула, как упрямую собаку на поводке.

•  •  •

Мы поднимались вверх по белой лестнице, покрытой ковролином. Мимо рядов фотографий счастливой семьи. Портрет из третьего класса. Поездка в Гранд-Каньон. Мы шли по коридору второго этажа, в доме все сильнее пахло сушеной лавандой и гвоздикой, запах был настолько сильным, что у меня слегка закружилась голова. Справа была ванная комната. Слева — закрытая дверь спальни.

Мы прошли дальше по коридору в святая святых. Дальше, чем я когда-либо бывал. Дверь Крисси. По центру выкрашенной в белый цвет деревянной двери, висела позолоченная буква «К» украшенная цветочным орнаментом. Дверь скрипнула, когда блондинка открыла её.

Спальня Крисси была такой, как я её себе и представлял. Но все равно она заставила меня на секунду впасть в ступор. Все вокруг было таким... розовым. Розовые стены, розовые занавески, ярко-розовый ковер на полу и, слава Богу, белая деревянная мебель. Её двуспальная кровать с изголовьем в форме сердца (как вы догадались, тоже розового) была завалена таким количеством подушек и мягких игрушек, что не было видно матрас.

Крисси сбросила кучу медведей, пони и щенков на пол, а затем запрыгнула на кровать. Она притянула меня к себе и поцеловала. Вскоре моя футболка присоединилась к её сброшенным на пол плюшевым друзьям.

Я судорожно думал, что нужно сделать, чтобы Крисси снова сняла лифчик. Но это оказалось неважно. Едва мы начали целоваться, как Крисси снова оказалась с обнаженной грудью. Как будто мы просто сделали паузу. Её сладкие, сочные груди вернулись, как будто они и не уходили.

Я сразу же потянулся к ним, потеряв всякий контроль над собой. Крисси тихонько вскрикнула, когда я обхватил её груди пальцами. Черт, на ощупь они были ещё лучше, чем выглядели.

Крисси откинулась на свою розово-белую кровать. Мои губы прижались к её сладким, клубничным соскам. Она снова терлась промежностью о мою ногу, прижавшись к моему бедру. Её тонкие пальцы запутались моих каштановых волосах. Мы оба были слишком поглощены своими желаниями, чтобы беспокоиться о том, что нас могут 

застать врасплох.

Конечно, дверь была открыта, но теперь все было по-другому. С тем же успехом, мы могли бы находиться в отдельном крыле замка принцессы. Наверху у нас было достаточно времени, если бы мама Крисси решила подняться и проверить нас. Мы бы услышали её шаги на лестнице и смогли бы быстро одеться. По крайней мере, я убеждал себя в этом.

Крисси снова выгнула спину. Я знал, что это означало, что я должен был поцеловать её ниже. Я прикоснулся губами к её милому бледному животу. Провел языком под поясом её трусиков. Крисси застонала и снова выгнула спину.

Ниже? Даже я не был уверен, что это хорошая идея. Но я не собирался спорить. Мне казалось, что я прождал целую вечность, чтобы снять с нее эти обтягивающие джинсы.

Я расстегнул металлическую пуговицу и начал спускать джинсы по худым бедрам Крисси. Она сжала мою руку, когда я опустил ткань до середины бедер. Этого было достаточно.

Теперь я мог прекрасно разглядеть желтые трусики-бикини Крисси. Белое кружево по краям. Небольшой бантик в центре пояса. Небольшое темное пятно на ластовице, обещающее нечто впечатляющее под ним.

Крисси смотрела на меня в ожидании, хотя я не знал, что мне делать. То, чего хотел я, и то, чего она хотела,  — я знал, что это две разные вещи. Я снова поцеловал её талию. Просунул язык под резинку. Крисси задыхалась. Я почувствовал, как тонкие волоски щекочут мой язык. В этом было что-то невероятно возбуждающее.

Крисси притянула меня к себе, чтобы поцеловать. Я лежал на ней. Её обнаженные горячие сиськи прижимались к моей коже. Мой болезненно твердый член оказался в нужном месте. Мы прижались друг к другу и выпустили общий стон желания.

Я потянулся к ремню, и на этот раз Крисси позволила мне расстегнуть его. Я расстегнул шорты и начал медленно спускать их вниз. Но когда мои шорты спустились до нижней части моих боксеров, Крисси снова остановила меня. Справедливо. Мы могли бы быстро натянуть наши штаны обратно, если бы возникла необходимость.

Я снова лег. Мой член прижался к лону Крисси. Через наше нижнее белье это чувствовалось намного лучше. Клянусь, я мог чувствовать тепло киски блондинки через тонкую ткань.

Мы терлись друг о друга, глядя мимо друг друга. Как будто притворялись, что другого человека нет, хотя на самом деле пользовались тем, что он был рядом.

Мы двигались к чему-то, но не очень быстро. Всякий раз, когда дело, казалось, продвигалось вперед, Крисси сдерживала себя. Я почти видел сквозь её глаза, как в её голове идет борьба. Она хотела этого и в то же время не хотела. Отчаянно искала удовольствие, но в то же время очень боясь его. Боялась отдать себя тому, чего так отчаянно желала.

Но Крисси не могла сдержать моё удовольствие. Я чувствовал, как мой пик приближается, и не мог остановиться. Я сильнее прижался в последний раз и выпустил стон. Я крепко сжал Крисси, когда оргазм одолел 

меня. Теплая жидкость брызнула в мои боксеры.

Крисси обнимала меня, пока я дрожал. Я чувствовала её горячее дыхание возле своего уха. Мой оргазм был напряженным. Сжатым. Но это не делало его менее прекрасным, ведь я наконец-то достиг облегчения после нескольких дней возбужденного ожидания.

Я ожидал, что Крисси будет злиться, за то что я фактически кончил на нее. Но вместо этого она улыбнулась мне и погладила по щеке. Как будто я был хорошо воспитанным щенком.

Я скатился с нее, мои боксеры были липкими и мокрыми от моей спермы. Крисси посмотрела на свой пах, ища следы протечек. Какими бы мокрыми ни были её желтые трусики, виновата в этом, похоже, была она сама. Мы пролежали на её кровати несколько минут, глядя в потолок. Странное сочетание комфорта и растущей неловкости.

— Мне, наверное, пора,  — сказал я, скатываясь с кровати.

— Хорошо,  — ответила Крисси. Я натянул шорты и застегнул их. Нашел свою футболку под плюшевым мишкой и надел её. Когда я обернулся, Крисси была уже полностью одета. Единственным признаком того, чем мы занимались на её кровати несколько минут назад, были только её волосы — несколько золотистых прядей торчали в стороны.

Крисси смотрела мимо меня, не выказывая никаких эмоций, и на мгновение я подумал, что на этом все. Я наконец перешел черту, и теперь все кончено. Вы не можете себе представить, какое облегчение я испытал, когда Крисси предложила встретиться на следующий день. Если честно, я чуть не рассмеялся от радости.

— Я зайду после работы,  — сказал я.

— Да, пожалуйста,  — ответила Крисси. Её нетерпение было таким милым.

Успокоившись, я повернулся, чтобы выйти из спальни. Но Крисси схватила меня за руку и потянула назад. Я подумал, что, она хочет получить ещё один, последний поцелуй, прежде чем я уйду, но вместо этого она посмотрела на меня.

— Я не занимаюсь таким,  — сказала Крисси,  — Обычно. Я никогда не занималась таким раньше.

Я не знал, что сказать, поэтому просто кивнул.

— Я хочу, чтобы ты знал,  — сказала Крисси,  — Я не такая, понимаешь. Обычно.

— Ты сказала, что у тебя был парень,  — сказал я,  — Раньше.

Крисси кивнула. Она заправила волосы за ухо.

— Брэд,  — сказала она,  — Мы встречались несколько месяцев. Он был высоким и красивым. Всегда хорошо одевался. Мы держались за руки пока гуляли в парке. Ходили вместе в церковь. Все было... целомудренно. Ничего подобного.

— Понятно,  — сказал я.

Крисси, должно быть, заметила мой тон, потому что на мгновение сжала мою руку сильнее.

Затем она отпустила её.

•  •  •

Как только я подошел к крыльцу дома Крисси на следующий день, у меня скрутило живот. Я провел весь день на работе, предвкушая этот момент. Теперь, казалось, что-то предупреждает меня, о том, что ждет меня за этой темно-зеленой дверью с в латунным дверным молотком.

Это тревожное предчувствие шло вразрез с моим предвкушением того, что обязательно должно было произойти. Я достиг настоящего оргазма с Крисси Томпсон, и, скорее всего, это могло повториться. Не говоря уже о почти 

стопроцентной возможности поиграть с потрясающими близняшками Крисси. Может быть, на этот раз мы даже сможем полностью снять штаны.

Но в этом и была проблема. Все происходило так торопливо, сопровождалось тревогой и страхом. Сочетание возбуждения и риска иногда может быть веселым, но в тот момент это было больше похоже на отчаянную нужду, чем на простое влечение. Одна только мысль о пристальном взгляде миссис Томпсон вызывала у меня тошноту, а не возбуждение.

Поэтому, когда Крисси открыла дверь, я не перешагнул порог с энтузиазмом человека, получившего доступ к чему-то превосходному и эксклюзивному. Это было скорее похоже на последние шаги приговоренного к смерти.

— Давай пойдем ко мне,  — внезапно сказал я. Опять же, я не знаю, откуда взялись эти слова. Возможно, что-то щелкало в моей голове, в самые отчаянные моменты.

Крисси замерла. Она посмотрела на меня так, как будто я попросил её показать сиськи перед всем соседями. Я практически видел, как на её губы начинают двигаться, чтобы сказать «нет».

— Там мы сможем закрыть двери,  — сказал я,  — Хотя в этом нет смысла, потому что дома никого нет.

Лицо Крисси сразу изменилось и засияло, как будто солнечный луч пробился сквозь тучу. На её губах появилась легкая улыбка.

— Мам, я иду к Джейкобу!  — крикнула она. Мы вышли, не дожидаясь ответа.

Мы бежали по лужайкам, держась за руки, как в каком-то подростковом романтическом фильме. Я открыл входную дверь, и мы забежали внутрь. В это время, когда дома никого не было и царила полная тишина, он выглядел странно, почти аскетично.

Крисси остановилась в гостиной, изучая все вокруг. Я увидел свой дом её глазами. Современное искусство на стенах, коллекция маленьких стеклянных лягушек на каминной полке. Коричневые диваны, элегантный кофейный столик и зеленый персидский ковер.

Я понял, что за все время, которое мы провели вместе в детстве, Крисси ни разу не приходила к нам домой. Мы всегда ходили только к ней. Она нервно оглядывала мои стены без изображений Иисуса, как будто они могли обрушиться на нее в любой момент.

Я решил отвлечь её от этих мыслей поцелуем. Это было правильное решение. Крисси позволила себе расслабиться в моих объятиях. Мы медленно целовались, поднимаясь по лестнице. Зашли в мою спальню. Я демонстративно закрыл за собой дверь, щелкнув замком.

Крисси села на мою кровать, в ожидании. Руки сложены на коленях. Голубые глаза бегают по комнате. Снова изучая это странное место.

У меня была очень «мальчишеская» комната, почти полная противоположность комнате Крисси. Моя мебель была черной, ковер — серым. Простыни были белыми с серыми полосками. Стены украшали постеры Дона Мэттингли и Фила Симмса (популярные в 90-х бейсболист и футболист, соответственно). В углу стояла большая аудиосистема (подарок на выпускной в старшей школе), в которую я вставил кассету с альбомом «Chicago's Greatest Hits» — моим любимым альбомом для поцелуев в колледже.

Крисси явно все ещё чувствовала себя некомфортно. Я использовал единственное средство, которое у меня было, чтобы отвлечь её. Я поцеловал 

её в губы и потянулся к её свитеру. Крисси безвольно подняла руки и позволила мне снять с нее зеленый свитер. Её бюстгальтер на этот раз был черным, и я снял его, расстегнула застежку быстрым движением пальцев одной руки. Она, казалось, была удивлена, такой ловкости рук.

Ее милые розовые сисечки освободились. Девушка, возможно, нервничала, но её тело явно жаждало большего. Её маленькие соски были почти алыми от возбуждения.

Я снова начал целовать её, и на этот раз Крисси ответила. Она расстегнула мою синюю рабочую рубашку и сняла её. Затем она наклонилась и, к моему удивлению, расстегнула мои шорты. Я оказался перед ней, одетый только в темно-синие боксеры, из которых непристойно выпирал мой член. Блондинка на мгновение уставилась на мою выпуклость с почти бесстрастным выражением лица.

Мы упали на мою кровать. Это была односпальная кровать-платформа: низкая, с плоским основанием вместо пружин, поэтому она была не слишком удобной. Но мы терлись и прижимались друг к другу, как могли. Я сосал сладкие сиськи Крисси. Она проводила руками по моей спине и ногам.

Но я снова сосредоточился на том, что было скрыто, вместо того чтобы наслаждаться тем, что я уже обнажил. Я потянулся к джинсам Крисси и спустил их по её ногам. Она вздохнула, но не остановила меня, когда я бросил её джинсы на пол моей спальни.

Я так много фантазировал о том, как вытащу её из этих узких брюк. О том, чтобы увидеть, как ткань растягивается на её бедрах, скользит по коленям, опускается мимо её розовых, накрашенных пальчиков ног. Это стоило всех затраченных усилий. Попка Крисси, даже в её простых зеленых трусиках, выглядела потрясающе. Гораздо более округлой и полной, чем она казалась в одежде. Её розовые бедра и изящные икры были не менее очаровательны.

И ещё лучше была мысль о том, что скрывалось под её нижним бельем. Трусики Крисси были слишком темными, чтобы показать мокрое пятно, но я мог поклясться, что чувствовал запах её возбуждения. Чувствовал тепло её киски, исходящее из-под этой тонкой ткани.

Мы упали друг на друга. Я прижался к промежности Крисси. Она раздвинула ноги, приветствуя меня. Мы вошли в тот же ритм, что и вчера, повторяя те же движения, как будто занимались этим годами.

Но я не хотел кончать так быстро, как вчера. Я остановился и поцеловал тело Крисси. Ещё один слой одежды можно было снять. Я потянулся к поясу её трусиков. Её рука дернулась и перехватила меня.

— Нет,  — строго сказала она. Решительно, но не жестоко. Почти умоляюще, если честно.

— Я просто хочу, чтобы тебе тоже было хорошо,  — сказал я.

Крисси задумалась об этом на мгновение.

— Хорошо.

Я снова потянулся к её трусикам. Крисси держала свою руку поверх моей. Я просунул пальцы под её трусики, но не стал снимать их. Она позволила мне сделать это без возражений.

Я почувствовал редкие волоски на её киске, а затем тепло и влагу. Скользкую, жаждущую удовольствия 

плоть. Использовать только руку, не видя, что делаешь, было сложно, но я прощупал путь.

Моя бывшая, возможно, и была сумасшедшей, но я многому научился у нее. Она хорошо научила меня, как использовать свои пальцы. Когда и какие точки нажимать. Каждая женщина — это своя уникальная загадка, но я научился находить решение.

Крисси нервно извивалась, когда я ощупывал складки её половых губ. Мне пришла в голову мысль, что её никто и никогда не трогал там до меня. Я не торопился, нежно дразнил её, позволяя ей привыкнуть к ощущениям. Из-за трусиков, сковывающих мою руку, было трудно двигаться, но я старался изо всех сил.

Наконец, я почувствовал, как тело Крисси напряглось немного иначе, более возбужденно. Я медленно двигал подушечкой пальца, пока не почувствовал её удовольствие. Она выпустила небольшой вздох. Писк. Я не торопился, пробуя разные подходы, пока не нашел комбинацию давления, скорости и движения, которая заставила Крисси дрожать.

Ее рука сжала моё предплечье так крепко, что стало больно. Её голубые глаза были широко раскрыты и смотрели прямо на меня. Её ноги раздвинулись, напряглись. Согнулись, поднялись. Розовые пальцы ног сжались. Её дыхание стало коротким, прерывистым. Её кожа блестела от пота.

— Что... что ты..?

Слова Крисси были бессмысленны, но она не останавливала меня.

Я ввел фалангу пальца в вагину Крисси. Она резко вдохнула, как будто пробыла под водой несколько часов. Её лицо исказилось — губы скривились в странной, предоргазмической улыбке. Ноздри раздулись. Мышцы шеи напряглись. Голова откинулась назад.

Я медленно погружал и доставал кончик указательного пальца, одновременно потирая клитор Крисси большим пальцем. Её стоны стали громче. Идеальные груди дрожали при каждом резком, коротком вздохе. Она замерла. Спина выгнулась. Глаза Крисси закатились. Она задрожала. Затрепетала.

— О Боже,  — слова сорвались с её губ. Её прекрасное, невинное лицо застыло в кривой, неестественной полуулыбке. Все её тело напряглось. Крисси схватила меня за запястье, удерживая на месте.

Затем она отпустила. Как будто погрузившись в воду, тело Крисси расслабилось. Она лежала, задыхаясь. Красная от напряжения кожа, начала светлеть. Через мгновение она осторожно вытащила мою руку из своей киски. Я отодвинул её в сторону, липкую от её соков. Желание облизать пальцы, покрытые этим чудесным нектаром, было почти непреодолимым. Но я сдержался, не зная, как она отреагирует.

Наконец, Крисси открыла глаза и слабо улыбнулась мне.

— Вау,  — сказала она.

— Да?  — спросил я.

Крисси грубо притянула меня к себе и поцеловала. Это был не тот неуклюжий и отчаянный поцелуй, как обычно. Напротив, он был полон уверенности. Страсти. Крисси целовала меня так, как будто я ей действительно нравился. С желанием, с жаждой, на которые я никогда не считал её способной.

— О да,  — ответила Крисси. На секунду я подумал, что она собирается выругаться, но этого не случилось.

Мы лежали на моей кровати в тишине некоторое время. Оба тяжело дышали. Было странно комфортно лежать тесно прижавшись друг к другу таким образом.

Я услышал грохот гаражной двери под нами. Кто-то вернулся домой.

— Джессика,  — 

сказал я Крисси. Блондинка кивнула. Конечно, она помнила мою младшую сестру, свою бывшую подругу из старых времен.

Хотя Джессика ни за что не постучала бы в мою дверь, не говоря уже о том, чтобы прервать нас, Крисси поспешила одеться. Было мило смотреть, как она спотыкалась, надевая штаны. Она засмеялась, когда заметила, что я смотрю в её сторону.

— Перестань,  — сказала Крисси, шутливо.

— Перестать что?

— Перестань так на меня смотреть,  — сказала Крисси.

— Хорошо,  — сказал я и вместо этого скорчил рожицу, скосив глаза.

Поскольку Крисси начала одеваться, я подумал, что она хочет, чтобы я сделал то же самое. Мой член был настолько твердым, что засунуть его обратно в брюки было почти невозможно, но я сделал все, что мог. Как только мы оба привели себя в порядок (во всяком случае, насколько это было возможно), мы спустились вниз.

Мы застали Джессику на кухне. Моя сестра ела сливу из холодильника, опираясь локтем на открытую дверцу. Её зеленые глаза стали размером с долларовую монету, когда она увидела, что Крисси вошла в комнату.

— Привет,  — сказала Крисси, застенчиво.

Джессика была невысокой, ростом чуть выше пяти футов, с светло-каштановыми волосами и круглым лицом. На ней была темная футболка и сетчатые шорты. Её кожа была красновато-коричневой от дня, проведенного на солнце. Ей было восемнадцать, и осенью она собиралась поступить в колледж. Но моя сестра все ещё казалась мне такой маленькой.

Я предложила Крисси что-нибудь перекусить, но она покачала головой.

— Мне пора домой,  — сказала Крисси.

Я проводил её до двери. Клянусь, все время, что мы шли к двери, чувствовала на себе взгляд своей младшей сестры. Я быстро поцеловала Крисси в губы.

— Завтра?  — спросила Крисси. В этом одном слове было полно возможностей.

— Завтра пятница, так что я работаю с четырех и до закрытия. Я мог бы зайти к тебе утром, перед работой,  — сказал я.

Крисси скривила губы. Думаю, она надеялась, что мы будем придерживаться нашего обычного графика.

— В субботу то же самое,  — сказал я.  — Как насчет воскресенья?

— Я иду в церковь,  — сказала Крисси,  — А после работаю волонтером. Хочешь пойти со мной?

Я бросил на нее недовольный взгляд, дав понять, что я не собираюсь тратить своё время (и один из своих драгоценных выходных) на пребывание под взглядом Господа. Не говоря уже о том, чтобы терпеть высокомерные взгляды родителей Крисси.

— В понедельник,  — сказал я,  — Я зайду к тебе домой после утренней смены.

Крисси кивнула. Она показала жест «телефон» рукой у уха, давая понять, что мы поговорим об этом позже по телефону. Мы снова быстро и невинно поцеловались, а затем разошлись.

— Иисус, блять, Христос,  — сказала Джессика, когда я закрыл дверь. Я даже не заметил, что моя сестра подошла ко мне сзади.

Я обернулся и уставился на свою младшую сестру. Я не привык, чтобы она так откровенно выражалась.

— Как ты это сделал?

— Это... я не знаю, как это вышло,  — сказал я,  — Это странно.

— Я думала, она из 

тех девушек, которые любят выкручивать парням яйца,  — сказала Джессика.

— Ничего подобного,  — сказал я,  — Она на самом деле довольно милая.

— Мне трудно в это поверить,  — сказала Джессика. Она задумчиво провела пальцами по своим коротким волнистым волосам.  — Но все же. Принцесса Крисси. Должна признать, я впечатлена.

— Э-э, спасибо?  — сказал я.

Моя сестра пожала плечами и ушла в свою комнату, покачивая головой. Как будто я только что показал ей лепрекона, которого поймал на нашем заднем дворе.