Бионическое сердце: поверь чувствам

ГЛАВА 1

Робот неспособен любить в отличие от биоробота, способного не только любить и мечтать, но и испытывать эмоции.

Эсара

Запись в системном журнале: Объекты 34-B-L и 34-B-R. Параметры на момент активации: масса – 498,264 г каждая, угол наклона ареол – 41,6°. Показатель симметрии – 99,998%. Текущий статус: Обнаружено отклонение. Асимметрия по вектору Y составляет 2,1 мм. Причина: неизвестна.

Голос извне прервал диагностику физического состояния массы тела:

— Доброе утро, Эсара. Ты присоединишься к нам?

Я застонала, услышав певучий голос Саши через свой видеочип связи. С тех пор как я установила гормональное обновление Сион-2052, товарищи по команде обращались со мной так, как будто я стала каким-то диким животным, которое им нужно задобрить, чтобы оно не терроризировало корабль. И чем? Разговаривая со мной мягко и успокаивающе, постоянно предлагая всякие вкусности и сладости.

— Я ещё даже не опоздала, Саша, — с досадой вздохнула, отвернулась от зеркала и пробормотала уже в пустоту: — Я не ребёнок, чтобы мне напоминали. И я всегда прихожу вовремя.

– Мы всё прекрасно это знаем, Эсара. Но Фред принёс миндальные печенья из бистро на тридцатой палубе. Ты помнишь? Те, в форме маленьких лягушек с очаровательными крошечными розовыми галстуками-бабочками. Пока мы разговариваем, я отгоняю близнецов, чтобы они не съели их все.

– Пусть едят, я не голодна, – ответила я. Последнее, что мне нужно – есть больше сладостей. За последние два месяца набрала более шести килограммов. Вес осёл чуть ниже пупка и на бёдрах. И это после того, как я постоянно весила ровно 63,2 кг на протяжении всего существования.

– Всё нормально? У тебя расстроенный голос. Что-то случилось на вчерашнем свидании?

– Я ничуть не расстроена. И вообще, оставь меня в покое! – слёзы брызнули из глаз без всякой причины, когда я резко запахнула полы куртки.

– У меня также припасён успокаивающий чай для тебя, – донёсся спокойный голос Саши.

Смахнув слёзы со щёк, я ответила:

– Ты умеешь убеждать, Саша. Я уже в пути.

Мало того что объекты были явно асимметричны, так они ещё и болели. С каждым шагом яркие импульсы боли проходили по молочной железе, уходя глубоко в рёбра, заставляя до скрежета сжимать зубы.

Прошлой ночью я впервые позволила Итару некоторые вольности. И что же он сделал? Он обращался, как с куском пластилина: разминал и тянул пальцами, словно пытаясь слепить из нее что-то новое. Его прикосновения были лишены страсти — лишь холодный интерес исследователя, обнаружившего неизвестный образец и жаждущего проверить его реакции. Никакого удовольствия, лишь неприязненное недоумение. А сегодня утром отзываются ноющей болью.

Саша намекала, что прикосновения могут быть приятными, поэтому я уже который раз задалась вопросом – не было ли чего-то неправильного в моём программном обеспечении. Конечно, я неоднократно проводила полное сканирование, но тех отчёт показывал, что все системы работают оптимально, и все обновления интегрировались в соответствии с графиком на сто процентов.

Только проблема… Я не ощущала себя оптимальной. Наоборот, чувствовала себя больной и несчастной. Подумав с секунды, быстро изменила свой сенсорный порог, пока странное чувство горечи не превратилось в слабый сигнал, едва заслуживающий реагирования. Я не так часто пользовалась таким методом, поскольку он притуплял все остальные чувства, и в такие моменты я ощущала себя обычным роботом, каким, в принципе, и была, просто более усовершенствованной моделью. Б-р-р... Не очень приятно, но ничего не поделаешь.

Добравшись до кухни для персонала, нахмурилась, услышав громкий смех, просачивающийся сквозь закрытую дверь. Чему они так радуются? Миндальным печеньям в форме смешных лягушек?!

– Доброе утро, Эсара, – прощебетал мистер Тарин, директор круизного лайнера "Волна". С улыбкой он махнул рукой на поднос с миндальным печеньем, стоявшим посередине стола. – Заходи! Ребята принесли то самое миндальное печенье.

– Спасибо, мистер Тарин, – я сильнее нахмурилась, оглядывая комнату в поисках своей команды. Под моим взглядом другие члены экипажа прекратили смеяться. Да-да, вот так я действую на них. Грозная Эсара пришла!

Серо-зелёные аквилонские близнецы, которые отвечали за безопасность на лайнере, Рекс и Моргот, откинулись на спинки стульев, скрестив свои мускулистые руки на груди, никак не реагируя на моё присутствие. Саша – менеджер по хозяйственной части и, вероятно, моя единственная подруга, уютно устроилась между розововолосой Тиг – главой отдела по коммуникациям, и её новым партнёром Фредом, трисанцем, экспертом по языкам и таможенным оформлениям.

И все за столом уставились на меня! И хотя выражение их лиц было вежливым, я непроизвольно сжала руки в кулаки. Никто больше не вёл себя со мной, как обычно, но ведь я не сделала ничего такого, чтобы они проявляли такую осторожность. Всего лишь установила эмоциональное обновление! Я не бомба, готовая взорваться в любую секунду. И всё же, когда села на стул, отметила, как близнецы заметно напряглись рядом.

– Что вы все уставились на меня? – громко рявкнула, заставив присутствующих вздрогнуть.

Моргот поднял обе руки и выпалил:

– Эсара, ничего! Мы, эм, просто заметили, как хорошо ты сегодня выглядишь.

Я подумала, что Моргот, возможно, пытается польстить мне, что совсем ненормально. Почему они не могут вести себя как раньше?!

– Хорошая попытка, дингус, – Рекс рассмеялся над своим братом-близнецом.

Я решила не обращать внимания на близнецов, стащила с подноса миндальное печенье и резко откусила лягушке голову.

Саша подвинула мне через стол чашку дымящегося чая, мягко сказав:

– Ромашковый чай хорошо успокаивает нервную систему.

– Я совершенно спокойна. Все мои системы работают в оптимальном режиме, – я стиснула зубы от намёка, но всё равно взяла кружку с чаем, но только потому, что он хорошо пах, а сухое печенье вызвало жажду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Итак, планерка! У кого какие планы на сегодня? – спросил мистер Тарин также, как начинал нашу встречу каждое утро.

Я грызла своё печенье-лягушку, пока близнецы информировали экипаж о своих планах провести испытания всех прогулочных капсул и вывести из эксплуатации некоторые из старых охранных роботов.

Когда они закончили, Саша прошептала мне на ухо:

– Эсара, ты выглядишь расстроенной. Как прошло твоё свидание прошлой ночью? Расскажи мне.

– Я не знаю, – призналась, отрывая лапки от своей лягушки-печения и бросая их на салфетку одну за другой. – Мне кажется, что обновление неисправно.

В то время как розововолосая Тиг говорила что-то о необходимости настроить понимание юмора на обслуживающих дронах «Дек-3» после того, как несколько гостей подали жалобы на неуместные шутки, Саша спросила:

– Что ты хочешь этим сказать?

В этот момент подошла очередь Саши сообщать новости о высокопоставленных гостях, планирующих прибыть завтра – некой супружеской паре кинозвёзд, которая отдыхала на борту космического круизного корабля несколько месяцев назад.

Я подождала, когда подруга закончить свой доклад, и сказала полушёпотом:

– Ничего приятного не ощущается при прикосновении. И у меня мышечное отклонение олочных желез.

Саша так резко повернулась ко мне, что острые кончики её светлой чёлки ударили меня по лицу.

– Это Итару тебе сказал? – резко спросила она. — Он идиот!

– Я буду помогать Саше подготавливать вип-комнату для именитых звёзд к её неизбежному уничтожению, – решительно заявила я, когда подошёл мой черёд для отчёта планов на день. Затем повернулась к Саше и прошептала, – Итару не идиот. В конце концов, он бионик тридцать третьего поколения.

Меня не волновало, что Итару говорил короткими предложениями и за всю свою жизнь не прочёл ни одной книги. На него было приятно смотреть, и я ему нравилась. Что ещё нужно?

На лице Саши отразилось сомнение.

– Не в нём проблема, а во мне. Итару не виноват, что мои гормоны сбились с настройки и доставляют мне боль при каждом прикосновении.

Сострадание исказило черты Саши, когда она похлопала меня по руке.

– Не могли бы вы двое, пожалуйста, перестать шептаться! – вернул нас к обсуждению планов мистер Тарин.

– Извините, – ответила Саша, в то время как я уставилась на своё разодранное печенье.

Так, я и сидела молча всю оставшуюся часть собрания, избегая Саши и её сочувствия. В ту же секунду, как стул мистера Тарина отъехал от стола, я уже выбегала из комнаты.

– Эсара! Подожди! – крикнула Саша, преследуя меня по коридору, но в чёрной юбке-карандаше и туфлях на шпильках её скорость уступала моей. – Тебе не нужно убегать, – девушка перешла на шаг.

– Саша, увидимся вечером! – прокричал Фред.

– Конечно! – прокричала в ответ девушка, но даже не оглянулась на смотревшего ей вслед парня.

Я подозрительно посмотрела на неё. Лицо Саши раскраснелось. Температура поверхности её щёк стала на 0,05 градуса выше нормы.

– Что происходит между вами двумя? Ты покраснела, и твоё сердцебиение ускорилось.

– Не забивай себе голову, – Саша отмахнулась от моего вопроса, цепко схватив меня за локоть. – Я больше беспокоюсь о тебе.

– Почему ты беспокоишься обо мне? – ощетинилась я, вырывая локоть из рук подруги.

– Эсара, послушай, сейчас ты переживаешь много изменений в организме и биоструктуре, думаю, тебе нужно с кем-то поговорить о них. Как насчёт того, чтобы посетить доктора Эвиана для обследования?

Я усмехнулась и ответила:

– Бионики не ходят к врачам, Саша. Особенно к лексианским.

– Бионики обращаются к врачам. Особенно после установки гормонального обновления. Я изучала вопрос в межгалактической сети, где сказано, что для бионики желательно присутствие врача, которому они доверяют.

– Ты изучала характеристики биороботов? – слёзы снова угрожали затопить глаза, я сморгнула их, не понимая, почему так реагирую на помощь. – Саша… прости. Со мной всё в порядке. Все мои системы работают оптимально.

– То, через что ты сейчас проходишь, явно не бионический опыт. Я сама постоянно испытываю целый спектр эмоций, практически каждый день. Поэтому считаю, что у меня больше опыта в этой области, чем у тебя, так как я являюсь человеком, – голос Саши звучал мягко.

Внезапно я заметила напоминание о встрече с доком в блоке задач на день.

– Звёзды над головой, Саша! Ты уже записала меня к врачу?

– Доктор Эв очень занятой, и попасть к нему на приём не так-то просто.

– Эв? С каких пор ты зовёшь его Эв? Вы друзья или любовник?

– Нет, нет и нет. Он просто очень хороший врач. Правда, резковат, что вполне можно понять, учитывая его особенности, – ответила Саша.

– Позволь мне прояснить кое-что, – сказала я, скрестив руки на груди. – Ты хочешь, чтобы я доверила лексианскому доку свои проблемы полового созревания? Саша, ты хотя бы в курсе, что лексы недолюбливают биоников?

– С каких это пор лейксам не нравится бионики? – спросила Саша в замешательстве.

– Эмпаты не доверяют существам, которых они не могут прочитать, а бионики нечитаемые. Разве ты никогда не читала о том, что на их планете нет биоников? Всё население планеты Лекс предпочло бы, чтобы нас вообще не существовало. Это не секрет, Саша. Как ты можешь этого не знать?

– Я полагаю, мы все узнаём новое каждый день, – задумчиво промурлыкала Саша. – Но я уверена, что тебе не о чем беспокоиться. Пристрастный или нет, док Эв работает со всеми видами на борту нашего лайнера. Я абсолютно уверена, что у тебя не будет проблем с ним, а теперь иди, – сказала она. – Ты же не хочешь опоздать на приём.

ГЛАВА 2

Впитывая чужие эмоции, как губка, не удивляйтесь, что чувствуете себя выжатым.

Эвиан

Второй раз за столько дней мои руки по запястью оказались в густой полупрозрачной слизи.

– Здесь болит? – спросил у блурвана, стоящего посреди медицинского кабинета.

– Немного левее, док, – ответил Стаффон.

Боль, исходящая от позвоночника блурвана, расцвела у основания моего черепа. Я повернул голову влево, вправо, пытаясь облегчить боль, вызванную эмпатией.

– Здесь?

– Ага, – отозвался Стаффон.

Оседлав хвост блурвана, я прислонился к краю смотрового стола и глубоко погрузил свои руки в густую, студенистую субстанцию, составляющую нижнюю половину тела Стаффона, нащупывая место соединения, где позвоночник его гуманоидной верхней половины переходил от кости к хрящу. Обычное место смещения у этого вида.

– Хорошо, Стаффон, сделай глубокий вдох, затем выдохни до упора и… – толчком одной руки и поворотом другой, я вернул повреждённый сегмент позвоночника на место с чавкающим звуком. Боль в шее сразу исчезла.

– Спасибо, док. Ваши пальцы волшебны, – облегчённо зарычал Стаффон.

– Верно, всего лишь магия, – пробормотал я, направляясь к раковине, высоко подняв покрытые слизью руки. – Может быть, в следующий раз тебе стоит попробовать другую позу, во время утренней растяжки, – сказал через плечо, вымыв руки.

Пока я поворачивался к пациенту, зацепился взглядом за свой диплом Академии Лагуны, висевший на стене. Я был первым в классе самой престижной медицинской академии Лагуны, когда-то давным-давно весь мир был у меня под рукой. Если бы всё шло так, как предполагалось, я был бы уже на пути к тому, чтобы стать главным хирургом в одном из военных госпиталей Лекса. Сейчас же с радостью работал бы в дорогом круизном спа или ушёл бы в более узкую специализацию по мигреням. А может, пойти в ученики корабельного механика и стать механиком, как мечтал в детстве?

Вместо всего этого, из-за одного решения, принятого много лет назад, у меня не оказалось выбора, кроме как ухаживать за клиентами круизного лайнера «Волна», рассеивая звёздное небо Вселенной и погружая свои руки… и мысли в тела различных существ.

– Сегодня вечером будет вечеринка, – вдруг сказал Стаффон, поворачиваясь и изгибая туловище из стороны в сторону.

– Я рекомендую, по крайней мере, от двадцати четырёх до сорока восьми стандартных часов сниженной физической активности. Никаких изгибов, танцев и виляния хвостом, – пригрозил я пациенту.

– О, да ладно, Док. Я здесь всего на несколько дней! Как я буду без танцев с хвостом? – Стаффон даже легонько повилял студенистым хвостом.

– Тебе просто придётся попрактиковаться в сдержанности. Конечно, если у тебя возникнут какие-либо проблемы, ты всегда можешь вернуться ко мне, – обречённо вздохнул я, ожидая увидеть Стаффона снова завтра утром с такой же проблемой. Потому что гости круизного лайнера отдыхали, а не любовались достопримечательностями Галактик.

– Как я могу быть сдержанным, путешествуя на вашем лайнере? – усмехнулся Стаффон, подтягиваясь к двери семипалыми ногами. Он щупальцем нажал на кнопку, открывая дверь.

– Можно хотя бы не участвовать в каждом танце всю ночь напролёт и тогда… – я так и застыл с открытым ртом. В коридоре, скрестив руки на груди, стояла высокая эффектная девушка.

Я ожидал на приём друга Саши, который нуждался в осмотре, но не думал, что это будет девушка. Судя по идеально гладкой коже, невероятно большим глазам и абсолютному эмоциональному молчанию она – бионик.

– Было бы неплохо узнать об этом заранее, – проворчал про себя, наблюдая, как Стаффон бросил один взгляд на девушку, шевеля хвостом и щупальцами. – До свидания, Стаффон, – снова вернулся взглядом к девушке.

– Здравствуйте, я.… доктор Эвиан, – прозвучало из моих губ, пока сознание цеплялось за реальность. Жест рукопожатия родился и умер в одном мгновении. Всё пространство вокруг неё было выжжено, превращено в вакуум, втягивающий в себя свет и намерения. Эта пустота была осязаемой, как гравитационное поле, и я инстинктивно отдернул руку, не в силах преодолеть незримый барьер.

Несмотря на то что на лайнере было довольно много биоников, я никогда не находился с ними поблизости. В основном из-за ощущения, охватившего меня сейчас, словно если я подойду к ней слишком близко, меня навсегда поглотит пустота.

Загорелая золотистая кожа светилась в свете ламп в коридоре, а большие голубые глаза изучали меня, просчитывая каждый мой вдох.

– Простите, это была ужасная идея, – девушка раздражённо поджала свои идеальные губы и резко развернулась на каблучках, явно решив уйти.

– Подождите! – крикнул я, шагнув за дверь, вспоминая, что Саша записала ее на прием. – Саша сказала, что у тебя какие-то вопросы по поводу физики тела.

Проходившая мимо группа длинноногих улаперийских гостей с белыми глазами, покачиваясь, проползла мимо, и от них исходило что-то вроде жалости ко мне.

Бионика наконец-то остановилась и медленно обернулась, сузив глаза:

– Ты бы ещё на палубу вышел и прокричал, док.

– Извини. Мне не следовало так кричать. Но, – я подошёл поближе, понизив голос. – У тебя проблемы, не так ли?

Бионика ничего не ответила, но её плечи немного опустились, а выражение лица стало страдальческим. И по-прежнему пустота вместо эмоций.

– Я хочу помочь, если смогу, – опустил руки по швам, стараясь не казаться угрожающим или снова отпугнуть её, и предложил: – Приходи на осмотр сейчас или позже. Как корабельный врач я обещаю сохранить конфиденциальность.

Девушка наклонилась ко мне и неохотно призналась шёпотом:

– Со мной что-то не так. Вернее с молочными железами.

Хм, совсем не то, что я ожидал от неё услышать.

– Почему бы нам не вернуться в мой кабинет, и ты расскажешь мне всё о… своих проблемах.

Бионика кивнула и последовала за мной обратно по коридору, неуверенно делая шаг через порог моего кабинета.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Присаживайся на смотровой стол.

– Разве это необходимо? – Девушка с опаской посмотрела на стол.

– Мне будет легче осмотреть тебя.

Пока она забиралась на стол, я подошёл к раковине, чтобы снова вымыть руки, хмуро глядя на свой диплом. Если бы жизнь сложилась так, как предполагалось, я бы сейчас не спрашивал биоробота последнего поколения: «Что не так с ней?».

Когда я направился обратно к столу, замер на миг, увидев, что девушка сняла рубашку, словно сбросила туфли в конце рабочего дня.

– Форма не соответствует стандарту! – воскликнула бионика, вглядываясь в очертания своего бюста. – Я чувствую боль при ходьбе, и любое прикосновение отзывается неприятным давлением…

Я пристально пригляделся, но девушка скрестила руки на груди, зло посмотрев на меня.

– Док, прекращайте пялиться. Разве вас не учили врачебной этике? Или вы впервые так близко видите бионика? – немного резче проговорила блондинка.

– Мне жаль, если я доставил неудобство, но мне нужно осмотреть тебя, – вежливо ответил я, но на самом деле хотелось дать себе пощёчину.

За свою карьеру я видел тысячи объектов разных видовых особей, а сейчас смущался, как малёк. Если бы я только мог улавливать её эмоции, то было бы гораздо привычнее.

— Что заставило тебя усомниться в своей форме? — мягко спросил я, внимательно наблюдая за ее реакцией.

Она отвела взгляд, и ее слова прозвучали как приговор:

— Мой парень. Он указал мне на асимметрию.

Сунув руку в карман халата, я нащупал ручку и блокнот, которые всегда держал при себе. Конечно, письменные принадлежности не нужны мне, учитывая, что можно использовать функцию заметок в чипе, но я всегда любил скользящее ощущение ручки по белой бумаге. Особенно сейчас. Рядом с биороботом мне нужно что-то успокаивающее.

– Понятно, – сказал я. – Когда у тебя начались боли?

– После того как я установила последнее обновление, то есть девяносто два дня, тринадцать часов и двадцать две стандартные минуты назад. Что не так, док? – в подтверждении своих слов бионика сжала груди, как будто это помидоры, и она проверяет их спелость.

Я буквально прирос к металлическому полу лайнера, а в голове проносились странные мысли. Вроде того, чтобы показать ей, как хорошо может быть с мужчиной, который обладает некоторыми навыками.

“Сосредоточься! Ты профессионал. Нельзя думать о своих пациентах в таком ключе!” – дал себе мысленную затрещину.

– Формы идеальны. Я не наблюдаю асимметричности на глаз, но проведу осмотр, – успокаивающе произнес я. – Следует ожидать некоторой болезненности во время гормональных изменений бионического созревания. И особенно, когда впервые вступаешь в интимные отношения с партнёром, тебе может потребоваться некоторое время, чтобы понять, что нравится, а что нет. Ты говорила ему, что тебе нравится, а что нет?

– Звёзды нет! – вдруг закричала она. – Это звучит унизительно.

Я закатил глаза.

– Что? – моментально отреагировала девушка.

– В смысле? – уточнил я.

– Ты только что закатил на меня глаза.

– Нет, я этого не делал.

– Да. Я могу отправить тебе запись, которую я уже сохранила в своей памяти...

– Хорошо, я закатил глаза, – признался. – Просто не понимаю, почему многие бионики с головой погружаются в интимную близость, не тратя времени на то, чтобы выяснить, кто они и чего хотят.

– Я так полагаю, что ты был образцом сдержанности, – ответила девушка, сердито поджав губы.

– Справедливое замечание, – признал я.

– Мне не нужно время на то, чтобы понять, кто я такая. Я бионик. Поколение-26 модель ЭС-45-АРА. ЭСАРА. Я знаю, кто я и чего хочу с того дня, как меня создали. Всё встроено в мой биогенетический код. А теперь я хочу есть, спать и работать. Но я не хочу ничего этого чувствовать! – закричала девушка.

Мне не нужно читать её эмоции, чтобы понять, что она борется со своей программной системой. Я хотел бы помочь ей, но для этого потребуется разговор, который займёт намного больше времени, чем длится один визит.

– Болезненность и чувствительность – это нормально, Эсара. Это не навсегда.

– Как ты можешь так говорить? Ты даже не осмотрел меня, док!

– Конечно, осмотр, – ответил я, чуть не споткнувшись на ровном месте от такого напора. Бионики обычно редко проходили телесное обследования, а подтверждение симметрии и подавно никто не проводил.

– Я не врач, – раздражённо заявила девушка, – но совершенно уверена, что вы должны обследовать своих пациентов, – она расправила плечи, отчего её бюст приподнялся. – Как мне сесть, чтобы лучше провести измерения?

От этих слов чуть не прокусил себе щёку насквозь. Она моё испытание, и я задавался вопросом, какую ужасную вещь совершил в одной из своих предыдущих жизней, чтобы его заслужить.

ГЛАВА 3

Робота – даже самого совершенного – всегда можно отличить от человека – он состоит из деталей, а биоробот ничем не отличается от человека, невозможно определить ни по внешнему виду, ни по внутреннему, кто перед тобой – человек или биоробот, физиологически биоробот идентичен человеку, ничем от человека не отличается.

Эсара

Я нетерпеливо ждала инструкций, в то время как должна была помогать Саше подготавливать каюту – люкс. Док же облокотился о стол и пристально смотрел на меня раздражающе блестящими голубыми глазами. Может быть, он не хочет дотрагиваться до бионики. Очень жаль. Ведь он врач, а я нуждаюсь в его помощи. Откуда у него предубеждения против таких, как я?

– У меня нет времени торчать в вашем кабинете весь день, док.

Он сглотнул, и я с уверенностью могла сказать, что док нервничает. Но его сердцебиение оставалось относительно стабильным, хотя лоб блестит от пота. Ему жарко?! Я совсем ничего не знаю о его виде и их характеристиках.

– Ложись, пожалуйста, – приказал он ровным голосом.

Я, послушно откинувшись на спинку стула и положив голову на мягкую гелевую подушку, посмотрела на потолок, где кусочки мозаики изображали нёбо, такое же голубое, как кожа дока. И поняла, что мне нравится голубой цвет, который действовал успокаивающе.

– Подними руки и положи на подушку, – ровный голос и нормальное сердцебиение дока говорило, что он смог взять свои эмоции под контроль как профессионал, несмотря на свои предубеждения.

Должно быть, он повысил температуру в кабинете, потому что, когда я подняла руки, чтобы положить их на подушку, кожу накрыло приятное тепло.

Закрыв глаза, я сказала:

– Спасибо, Док.

– За что? – его голос звучал издалека, хотя мужчина стоял прямо рядом со мной.

– За повышение температуры в кабинете. Тепло, – сказала я, пытаясь успокоить эмпата, рассказав о чувствах, чтобы ему не пришлось гадать о них. Ходили слухи о том, что лексианцам не нравится находиться рядом с биониками из-за нашей естественной устойчивости к эмпатическим способностям, поскольку неорганические потоки данных и органические эмоции – две совершенно разные вещи.

Док не ответил, нажимая какие-то кнопки на медицинском оборудовании, расположенном рядом со столом.

– Сейчас я начну осмотр, – сказал он после неловких минут молчания. – Скажи мне, если что-то доставит дискомфорт.

Я стала рассматривать лицо доктора Эвиана, пока он осматривал моё тело. Он красив. Старше меня на половину стандартного десятилетия. Ясные и сосредоточенные глаза, длинные тёмно-синие ресницы. Его верхняя губа имеет форму дуги с глубокой ямкой в центре, прямо под носом. Лицо удивительно симметрично, если не считать крошечной голубой веснушки под правым глазом и неглубокой ямочки, которую заметила на левой щеке, когда он улыбнулся мне.

Он потянулся ко мне, кончиками пальцев, мягко и нежно прикасаясь к коже. Затем он обошёл стол и встал с левой стороны, начав обследование другой молочной железы. Я ощущала странное тягучее чувство а также напряжённость в животе.

Я начала анализировать странные ощущения. Несмотря на то что раньше никогда не посещала врача, я уверена, что точно не должна чувствовать что-то по отношению к доку.

Ощутив странное покалывание на коже, я открыла глаза и со вздохом резко села на смотровом столе. Что-то было не так. Мое тело как-то странно реагировало на осмотр, а внизу живота напряглась какая-то пружина, которой там и не должно быть. Я быстро включила диагностику системы, показывающую, что мой эмоциональный порог выше среднего.

– Что ты сделал?

Док попятился от меня так быстро, что врезался в гудящие приборы, опрокинув стеклянный контейнер, полный инструментов. Его сердцебиение резко участилось, зрачки увеличились вдвое.

– Я ничего не делал, – поспешно ответил он. – Осмотр завершён. Никаких отклонений.

— Я не понимаю... Почему они стали такими твёрдыми? — её голос дрогнул. — Ты дотронулся до одного, и теперь... теперь оба.

Док застонал, словно ему стало больно.

– Не стони. Я не дура. Просто мне не хватает информации, и я пытаюсь понять, что происходит с моим телом.

Вздох, который сделал Док, был, возможно, самым глубоким вдохом, который я когда-либо слышала от другого существа.

— Эсара, скажи, ты проводила личный анализ данных о... биологических аспектах взросления до интеграции этого обновления?

– Нет, – ответила в замешательстве. – Мне просто пришло новое программное обновление, и я его поставила в рамках инструкции, – сказала я, но, столкнувшись с безнадёжным взглядом дока, поспешно добавила: – Я пыталась поискать в своём ПО информацию об обновлении, но каждая ссылка, по которой переходила, вела к сенсорным видео, – даже содрогнулась при этом воспоминании. – Всё смотрелось настолько ужасно, что больше даже не пыталась их открывать.

Док пристально смотрел на меня, скрестив руки на груди, его мышцы напряглись, ногти впились в бицепсы.

– Ты разговаривала об изменениях в теле с Сашей?

– Нет. Зачем мне говорить об этом с Сашей? Она женщина, – я совсем не понимаю, чего хочет от меня док.

– И как женщина она может обладать бесценными знаниями о твоих нуждах.

– Неужели всё так плохо, Док? Я неисправна? Сломана? Меня заменят, если я пройду техническое обследование? – сама не заметила, как выкрикнула последние слова, смотря в сочувствующие голубые глаза.

— Эсара, ты функционируешь в норме. Обновление повысило чувствительность твоей сенсорной сети. Стимуляция определённых зон теперь вызывает непроизвольные вегетативные реакции. Твоя текущая реакция — штатный отклик системы.

Уставившись на него, ожидала дальнейших объяснений и, не получив их, выпалила:

– О чём ты говоришь? Я не понимаю!

– Святые бездны, – прохрипел Док, гримасничая, глядя в потолок, как будто ожидал, что на него упадут металлические пластины потолка. – Эсара, оденься, пожалуйста, и мы продолжим разговор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Его слова ударили, как щелчок плётки, и я извиняющимся голосом прошептала:

– Мои извинения, доктор Эвиан. Я и не подозревала, что вам так тяжело смотреть на меня.

– Ты понятия не имеешь насколько, – услышала, как он пробормотал себе под нос, пока натягивала блузку.

– Так лучше?

– Да, – безэмоционально ответил док.

– А теперь объясните мне подробнее.

– Из-за фитогормонов твоё тело может реагировать по-новому. Причём оно может откликаться на всё что угодно, будь то прикосновение или голос существа, показавшегося тебе привлекательным. Даже мысли о ком-то, кого ты находишь привлекательным, могут вызывать возбуждение. Кроме этого, может ускориться сердцебиение или измениться частота дыхания. Определённые части тела могут ощущаться тёплыми…

– Да! Когда ты прикасался ко мне, я почувствовала тепло в животе.

Док посмотрел на меня, наверное, жалея, что не может считать мои эмоции. В конце концов, он сказал:

– Это вовсе не было запланировано в процессе осмотра, – быстро добавил док. – Но иногда такое случается, и в этом нет ничего постыдного. Поначалу сбивает с толку, как и любые новые ощущения.

– Значит, тепло в животе – я кивком головы указала на место, где ощущала тепло, – нормальное явление?

Док застыл на месте, а его глаза стали круглыми, как поднос сервировочного дрона.

– Доктор, с вами всё в порядке? – я даже забеспокоилась. Мало ли, вдруг я стану причиной эпилептического припадка у эмпата.

– В полном порядке Эсара, – ответил он. – Да, совершенно нормально чувствовать тепло, – на часах доктора Эвиана прозвучал резкий сигнал. – Эсара, за несколько минут нельзя объяснить все тонкости в плане гормональных изменений, что происходят сейчас в твоём организме. А у меня через три минуты будет ещё один пациент. Обсуди с партнёром, что тебе нравится. И если он снова скажет что-то о «непропорциональности» – пошли его ко мне. Я лично объясню, что проблема не в твоих формах, а в его восприятии.

– Но у меня есть ещё вопросы, док! – запротестовала я, готовая выкинуть всех пациентов в воздушный шлюз. Я так долго искала информацию, нуждалась в большем количестве данных, что теперь, получив их, не хотела уходить без ответов.

Не ответив, доктор Эвиан протянул руку, чтобы помочь мне встать со смотрового стола. Тепло его прикосновения напомнили о прежних ощущениях.

– Смотри, – тихо прошептала я, следя за реакцией собственного тела. – Стоит мне коснуться твоей руки, как они вновь замирают в ожидании...

Док отпустил мою руку так быстро, словно я обожгла его. Затем несколько раз нервно нажал на кнопку, чтобы открыть дверь кабинета.

– Хорошего дня, Эсара.

– Док, подожди, могу я записаться на приём? Мне ещё так многому нужно научиться.

– Моё расписание доступно в приложении «Моё здоровье» в твоём ПО, – Док ещё дальше отодвинулся от меня, ожидая, пока я покину его кабинет. – Передай Саше мои наилучшие пожелания.

Как только я перешагнула порог кабинета, дверь резко закрылась за мной, и я услышала глухой удар, затем грохот и раздражённое:

– Проклятые лагуны!

Пожав плечами, я зашла в ПО и установила приложение «Моё здоровье», после чего записалась на приём к доку на следующую неделю.

Возможно, его раздражает моя неосведомлённость и бионическая не читаемость, но теперь, когда я узнала, у кого есть ответы на вопросы, я не отступлю. Но, возможно, стоит принести тех миндальных печенек, в виде лягушек, для доктора Эвиана. Может быть, забавные бесхвостые земноводные порадуют доктора.

ГЛАВА 4

Эмпаты редко удовлетворяются фактами, которые лежат на поверхности. Они постоянно пытаются увидеть, что скрыто за занавесом.

Эвиан

В жизни врача бывают моменты, когда не хватает навыков, необходимых для эффективного ухода за пациентом. Лёжа на кровати и уставившись в потолок, я в полной мере ощутил истинность этого чувства. Словно получил пощёчину.

Я снова и снова прокручивал в уме визит Эсары, удивляясь, почему всё пошло не так. Мне хотелось позвонить и сказать ей, что я не смогу принять её снова. Но я единственный врач на круизном лайнере "Волна" и к тому же никогда не бросал пациентов, независимо от того, насколько они были мне симпатичны. Кроме того, у Эсары всё ещё оставались вопросы, которые, очевидно, ей было проще задать мне. Хотя я точно знаю, что Саша более чем компетентна в этом и с лёгкостью сможет ответить на любой из них.

– Доктор Эвиан, – вырвал меня из мыслей строгий голос капитана Серента по радио. – У шлюза С-3 чрезвычайная ситуация. Вы нужны нам немедленно.

– Да, капитан, – ответил я, спотыкаясь о кровать и надевая ботинки. – Я сейчас буду.

Я предпочёл бы мчаться к воздушному шлюзу в чём-то другом, а не в своих шортах и футболкке, но, когда капитан отдаёт приказ таким тоном, это значит, вопрос идёт о жизни и смерти. Поэтому нельзя терять ни секунды, даже на то, чтобы переодеться в форму. Вдруг именно от этой секунды зависит жизнь пациента?!

– Какова ситуация? – спросил я, быстро направляясь по коридору к своему кабинету, чтобы взять медицинскую сумку. – Кто-нибудь ранен?

– Да. Это бионик.

– Бионик? – Я резко остановился.

– Нам нужны тепловые генераторы, гиперроиды и стимуляторы. Торопитесь, док, – капитан отключил связь.

Так, тепловые стимуляторы. Воздушный шлюз. Всё это не имеет никакого смысла. Неужели бионик выпал из шлюза в космос?

Порывшись в своих ящиках и шкафах, я собрал необходимые вещи и засунул в сумку, время от времени останавливаясь, чтобы потереть грудь в том месте, где сердце билось всё сильнее.

– Бионик мужчина или женщина? – включив радио, спросил у капитана, затаив дыхание в ожидании ответа. Несмотря на то что там мог оказаться любой из биоников, мне не хотелось видеть покалеченную Эсару.

– Мужчина, – ответил капитан. – Разве пол имеет значение?

Это не Эсара. Я тихо выдохнул и, застёгивая сумку, ответил:

– Просто рассчитываю дозировки. Я уже в пути, капитан.

Пробираясь сквозь пьяную ночную толпу, настолько быстро, насколько это было возможно, добрался до стыковочного отсека. Но когда завернул за угол к воздушному шлюзу С-3, внутри полоснул страх. Я знал, какой ущерб может причинить воздействие космического вакуума на живое существо. Но ещё ни разу не видел таких пациентов вживую. А слайды – они не передают в полной мере то, с чем сталкиваешься в реальности.

– Доктор Эвиан, – обратился ко мне капитан, когда я прибыл на место происшествия. Капитан жестом велел близнецам-охранникам отойти в сторону и пропустить меня.

Осторожно проскользнул между близнецами, сохраняя такую дистанцию, словно они были утыканы шипами. Они всегда заставляли меня нервничать. Мне даже показалось, что один из них зарычал. Или, может быть, это рёв воздушного шлюза, восстанавливающего давление.

– Что произошло? – спросил я, опускаясь на колени рядом с биоником, неподвижно лежащим на полу. Его губы посинели от гипоксии, руки и ноги распухли, кожа покрылась синяками, лицо сильно покраснело от воздействия радиации.

– Он выскочил из шлюза, – ответил один из близнецов.

Я пощупал пульс на шее бионика. Слабый и нитевидный, но он присутствовал.

– По какой причине он использовал шлюз? Пилотирование? Или необходимость проведения ремонтных работ внешней обшивки лайнера или шлюз открылся сам по себе? – резко спросил я, пытаясь узнать подробности.

Капитан молчал, и я заметил настороженный взгляд, которым он обменялся с близнецами.

– Что? – громко спросил я, наблюдая, как все трое мужчин уставились друг на друга, явно чего-то недоговаривая. – Я должен знать, с чем имею дело, чтобы выбрать правильный метод лечения.

– Мы точно не знаем, что произошло, – признался капитан шёпотом, сжав челюсти. – И я был бы признателен, если бы ты говорил потише.

Я заметил, что коридор, ведущий в крыло стыковочного отсека, был совершенно пуст. Ни уходящих, ни прибывающих гостей, ни слоняющихся без дела сотрудников. Ни единого дроида-уборщика, жужжащего по полу.

Один из близнецов, стоявший рядом со мной, скрестил руки на груди и, приподняв бровь, сказал:

– Верно, док. Работай и меньше вопросов. Ты можешь спасти его?

Переключив своё внимание на бионика, я пожал плечами.

– Я могу попробовать, но предпочёл бы иметь больше сведений, – говоря это, обвязал два тепловых генератора вокруг запястья и лодыжки бионика. – Как долго он пробыл там? – продолжил расспрашивать капитана с близнецами, засовывая гиперроиды в ноздри бионика, наблюдая, как опухоль на руках и ногах стала уменьшаться.

– Видеокамеры зафиксировали, как он вошёл в шлюз шестнадцать минут назад, – сказал второй из близнецов. – С тех пор мы его достали оттуда и вызвали вас. Получается, он пробыл в открытом космосе шесть минут.

– Шесть минут! – рявкнул я. – Никто не смог бы продержаться шесть минут в открытом космосе без скафандра, даже бионический робот. Как вы обнаружили его за бортом?

– Рекс случайно увидел в иллюминатор, как тело выплыло из крыла «Б», – сказал капитан, прежде чем ткнуть пальцем в сторону близнецов. – Затем эти два идиота помчались сюда, открыли воздушный шлюз и затащили бионика обратно.

– Вы вышли в космос, чтобы подобрать тело бионика? – я с сомнением взглянул на близнецов, которые всё ещё стояли, скрестив руки на груди. В своих одинаковых чёрных рубашках они выглядели довольно устрашающе. – Не используя дронов?

– Рекс вышел, – сказал тот, что покрупнее, пожимая плечами.

– Моргот втянул нас обратно, – ответил Рекс, пожав плечами, словно выход в открытый космос для него был ежедневным развлечением.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Парни! – вмешался капитан. – Может, вернёмся к спасению жизни бионика?!

Я выхватил из сумки шприц и воткнул его в бедро бионика по имени Дариус, для симуляции нервных волокон. Бионики более живучие, чем люди, и, если мне повезёт, через пару часов он придёт в себя. Одновременно вызвал летающих дронов, предназначенных для переноса пациентов.

Дроиды примчались довольно быстро, аккуратно погрузив тело бионика на металлическую летающую платформу, и устремились в медицинский отсек. Мне не оставалось ничего другого, как бежать за ними, оставив охрану и капитана у шлюза.

Когда бионика положили на смотровой стол, я поспешно ввёл стимуляторы, подключив к оборудованию для восстановления кожных покровов. И принялся терпеливо ждать, когда пациент очнётся.

Наконец, спустя несколько часов, биоробот открыл глаза, беспомощно моргая, явно страдая дезориентацией.

–Ты в медицинском отсеке. Я доктор Эвиан. Зрение уже возвращается? – спросил я, удерживая глаза Дариуса открытыми, чтобы осторожно выдавить тонкую полоску мази НеоГен под веки.

– Пока нет. Всё как в тумане. – Как только я закончил, Дариус снова закрыл глаза поморщившись.

– Как насчёт ощущений на языке?

– Такое чувство, что я лизнул электронную плату.

– Открой рот, – проинструктировал, мягко нажимая на язык Дариуса с помощью депрессора. – Радиация обожгла тебе глаза и сожгла слюну на языке. У тебя несколько волдырей, и твои вкусовые рецепторы могут отключиться на несколько дней. Но ты будешь жить, – сказал я. – Помнишь, как ты вышел в шлюз и зачем? Раньше ходил во сне? – Предположил, хотя никогда не слышал о биониках, испытывающих приступы лунатизма, но знал, что их программное обеспечение не допустит самоубийство. Поэтому и других вариантов возможного объяснения произошедшего придумать так и не смог.

– Я не помню, – голос бионика дрожал. – Словно вся ночь стёрта из моих банков памяти. Разве такое происходит, когда бывает приступ бионического лунатизма, док?

– Совсем ничего не помнишь?

– Я помню, что слышал одно слово, – бионик почесал голову, – Геондин?

– Геондин? – повторил я.

– Нет. Гаунда!

– Ты знаешь, что это значит?

– Я понятия не имею, док, – Дариус покачал головой.

Сначала подумал, что Дариус просто потрясён состоянием своего тела, но теперь понял: бионик искренне напуган. Если бы я мог читать его эмоции, то гораздо раньше уловил бы страх и с самого начала использовал более успокаивающий тон.

– Мне жаль, Дариус. Но я никогда раньше не слышал этого слова. Я думаю, нам следует провести полную внутреннюю диагностику...

– Я уже провёл, док. Все мои системы работают оптимально. До этого я переутомился, так как работал в две смены.

– Они используют вас. Это бесчеловечно.

– Попал в самую точку, док, – Дариус мрачно рассмеялся.

– Вот, – я протянул Дариусу металлическую колбу с густым дымом внутри, – СонМист. Делай две затяжки перед сном каждую ночь.

Повертев колбу в руке, бионик спросил:

– Удержит ли ваше лекарство от попыток снова выйти в открытый космос?

Я подошёл ближе, положив руку на плечо Дариуса и сказал:

– Две затяжки удержат тебя от того, чтобы заметить стадо лошадей, бегущих мимо твоей капсулы.

– Спасибо, Док.

Я мог поклясться, что на мгновение ощутил эмоции бионика. После сегодняшнего лечения двух видов биороботов подумал, что нужно переосмыслить свои предвзятые представления о них.

– Меня бы тоже напугало. Поспи немного. Я проведаю тебя через пару дней. И пожалуйста, не стесняйся связываться со мной, если что-нибудь понадобится.

Как только дверь за Дариусом закрылась, я направился к себе в капсулу и попытаться поспать хотя бы несколько часов до восхода солнца. Но только я закрыл глаза, моё радио загудело от входящего текстового сообщения. Не потрудившись проверить отправителя, я протёр глаза и открыл аудиосообщение.

– Доброе утро, доктор Эвиан. Могу я прийти к тебе раньше запланированной даты приёма?

Сообщение было от Эсары.

Вздохнув, послал ответное сообщение:

– С тобой всё в порядке?

– Ты проснулся.

– Да, я не сплю. Что случилось?

В коммуникаторе воцарилась тишина.

– Эсара?

– Сегодня вечером у меня было свидание с Итару.

Я хмыкнул. Что она вообще нашла в Итару? Что умная, красивая бионика двадцать шестого поколения, такая, как Эсара, делала с парнем тридцать третьего поколения, который работал в кафе и носил фартук.

– Здорово. Ты позвонила, чтобы рассказать мне о свидании?

– Это сарказм, док?

– Усталость, – солгал. – Я устал. Сейчас два часа ночи.

– Полагаю, так оно и есть, – ответила девушка отстранённо, почти печально.

Я даже пожалел о своих резких словах. Свесив ноги с края кровати, сел, записывая аудиосообщение:

– У меня был долгий вечер и полночи. В моём расписании есть свободное окошко днём, в шестнадцать часов.

Я приберёг это время для Стаффона и его очередной корректировки хвоста, но ему придётся довольствоваться несколькими болеутоляющими капсулами.

– Спасибо, док.

После небольшой паузы пришло новое сообщение.

– С тобой всё в порядке, доктор Эвиан?

Слова Эсары заставили меня задуматься, пытаясь вспомнить, когда в последний раз кто-нибудь спрашивал меня, всё ли у меня хорошо. И не смог.

И, конечно, я не мог сказать ей, что пару часов назад бежал по холодным коридорам лайнера, боясь увидеть её умирающей. Не мог рассказать ей о том, что едва помню, когда в последний раз чувствовал себя таким счастливым, живым…

– Всё хорошо, Эсара. Спасибо, что спросила.

– Ты единственный врач на лайнере. Мне не станет лучше, если ты слишком устанешь, чтобы продолжить моё лечение.

Она отключила связь, и я, шокировав самого себя, громко рассмеялся. Конечно! О чём ещё она могла волноваться?!

ПОНРАВИЛАСЬ ИСТОРИЯ? ПОДПИШИСЬ НА АВТОРА

ГЛАВА 5

Эсара

Пробираясь сквозь толпу гостей по пути к доктору Эвиану, я замедлила шаг, ворча при виде Фреда и Саши, открыто целующихся в коридоре, ведущий в медотсек. Почему стало неприятно и тело странно заныло? Лишь бы не видеть этих слюнявых движений, на мгновение подумала о том, чтобы отменить встречу и вернуться на рабочее место.

После ужасной ночи с Итару наблюдение за влюблёнными парочками заставляло мои челюсти сжиматься, а желудок скручивало в тугой завистливый узел. Вместо того чтобы позволить себе утонуть в чём-то столь мелком, как ревность, я раздражённо кашлянула, и, проходя мимо, заметила, как Саша отскочила от парня, покрывшись румянцем.

Не зная, как реагировать на ситуацию, решила отнестись так же, как и к большинству вещей, связанных не с бионикой, которые находила странными. Я полностью игнорировала их. Поэтому решила пройти мимо парочки, но рука Саши резко схватила меня за локоть удерживая.

– Эсара, подожди минутку. Ты снова идёшь на приём к доктору Эвиану?

– Да. А вы чем занимаетесь? – спросила я, переводя взгляд с Саши на Фреда, отметив, что рука парня всё ещё обнимала подругу за талию. А по тому, каким взглядом он смотрел на девушку, становилось понятно, что он испытывает какие-то чувства к ней. Но какие?

Я нахмурилась ещё сильнее. В чём их секрет? Что у них есть такого, чего нет у нас с Итару?

– Мне нужно было забрать кое-какие лекарства от дока, – ответил Фред. – Но меня отвлекли, – он наклонился ближе, чтобы запечатлеть нежнейший поцелуй на шее Саши.

Подумав, что Итару никогда не целовал меня в шею и не смотрел так, как Фред смотрит на Сашу. Странно. Может, бионики не способны любить?

– Мы увидимся с тобой на вечеринке сегодня вечером? – спросила Саша.

– Я приду, – ответила без энтузиазма, ведь почти забыла о вечеринке персонала на девятом ярусе. Как и о том, чтобы спросить Итару, захочет ли тот пойти со мной. Мелькнула мысль, что, вероятно, лучше провести время одной. Несмотря на то что я совершенное творение инженерии, но, когда дело касалось романтики… Ну, сначала стоит узнать, что такое романтика!

– Отлично, значит, увидимся позже. Повеселись с Эвианом! – ответила подруга с весельем в голосе.

Отступив на шаг, я пробормотала:

– Не буду. Веселиться. С доком. Вообще-то, у нас серьёзные исследования.

Саша подавила улыбку, в то время как Фред, к счастью, сосредоточил внимание исключительно на наручных часах.

– Конечно, Эсара, только научный интерес, обследование и помощь, – сказала Саша. – Я не имела в виду ничего другого. Увидимся сегодня вечером.

Наблюдая, как они пошли руку об руку по коридору вместе, раздражение буквально ударило по всем микросхемам.

Поэтому, когда я ворвалась в кабинет дока, не смогла сдержать рвущихся рыданий.

– Не сработало! Мы попробовали все, что ты сказал, и не сработало. Я сломана, моё обновление не работает, – слёзы щипали глаза, и я закрыла их, отказываясь плакать, запрыгивая на смотровой стол.

– Эсара, притормози, – мягко произнёс доктор Эвиан, закрывая дверь. – Что не сработало?

– Все! – закричала я. – Я не могу... мы с Итару пытались прошлой ночью, и это катастрофа!

– Ты пыталась? Прошлой ночью? – док моргнул, выражение его лица застыло в чистом шоке, как будто я только что выпустила светошумовую гранату в его кабинете. – Что… Почему? – наконец спросил он.

– Что значит «почему», док?

– Подожди, подожди, давай вернёмся к началу рассказа, – сказал доктор Эвиан, достав ручку и блокнот.

– Док, ты же знаешь, что можешь просто использовать приложение «Блокнот»?

– Да, знаю, – парировал он. – Мне нравится делать заметки от руки. Это помогает мне думать, – Док вздохнул, поднимая глаза от своего блокнота. – Начнём? Ты просто застала меня врасплох.

– Врасплох? Ты знал, что я приду, так как я записывалась на приём. Я прибыла вовремя, секунда в секунду. Или мне изменили расписание, но я не получила никакого сообщения о переносе визита… – от моих слов мускул на его челюсти дёрнулся, что притянуло моё внимание. Наблюдая за доком, ждала, когда это снова произойдёт, решив записать и сохранить в банке памяти, чтобы посмотреть позже.

– Совсем не то, что я хотел сказать, – ответил доктор Эвиан с внезапно ускоряющимся пульсом. – Я знал, что ты придёшь. Просто не ожидал, что ты скажешь мне, вы с Итару снова пытались сблизиться физически. Думал, что план состоял в том, чтобы притормозить и узнать больше друг о друге, прежде чем снова вступать в отношения.

– Я пробовала поговорить, но ничего не вышло, – пожала плечами.

– В смысле?

– Я пыталась поговорить с ним, рассказать, что мне нравится, а что нет. Даже пыталась показать, как прикасаться… ну, как ты прикасался ко мне... – лающий кашель доктора Эвиана прервал меня. – Твоему организму требуется вода? – спросила, просчитывая, придётся ли встать и хлопнуть его по спине или достаточно принести стакан воды.

– Нет. Я в порядке, – пролепетал он, всё ещё кашляя.

– Ты неважно выглядишь, – добавила я, отмечая, как его лицо стало ярко-фиолетовым, но док жестом велел продолжать. – Как я уже сказала, я пыталась. Когда ты прикасался ко мне, было... приятно. Но когда Итару попытался прикоснуться ко мне точно так же… словно кто-то отключил мою сенсорную связь. Когда сказала ему об этом, он предложил попробовать слияние. Ну, я решила, что, возможно, полный спектр близости поможет мне что-то почувствовать, поэтому согласилась.

– И?.. – голос доктора Эвиана был мягким, тихим, понимающим.

– Было больно, – выдавила из себя, поняв, что по какой-то причине мне тяжело рассказывать доку о подобных вещах. Но он доктор, значит, вполне привычный к таким вещам, уверена, многие пациенты были более откровенны с ним, чем я. Разве что-то может его шокировать?! Только не такие рассказы.

– Нет ничего необычного в том, что первый раз женщине бывает некомфортно, даже больно. Может потребоваться время, прежде чем твоё тело приспособится к партнёру, – доктор Эвиан медленно отложил бумагу и ручку, затем подошёл ко мне достаточно близко, чтобы мои тепловые датчики зарегистрировали тепло, исходящее от его тела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Но в том-то и дело. Моё тело даже не пыталось приспособиться к нему, – с трудом сказала, подыскивая правильные слова и не желая смотреть на доктора, прикрыла глаза.

– Эсара, ты уверена, что тебе комфортно рассказывать мне такие вещи? Я могу организовать тебе виртуальные визиты к женщине-врачу с другого корабля, если ты захочешь, – сказав, док легко прикоснулся к моему запястью.

– Нет! Мне не нужен другой врач, – я схватила мужчину за руку, прежде чем он успел её убрать. – Просто хочу получить ответы, – осознав, что сильно сжала руку дока, отпустила.

– Наши тела созданы так, чтобы подходить друг другу, в зависимости от вида. Но нам всё равно нужно быть готовыми к соединению, – по мере того, как он говорил, док пятился от меня, сильно закусив нижнюю губу. Он ухватился за стойку позади себя, словно пытался сохранить равновесие.

– Что значит – быть готовым? – спросила я, не понимая его манёвров.

– Зависит от вида и партнёров, в твоём случае партнёр должен быть твёрд и готов, а ты… – мускул на его челюсти снова дёрнулся.

На этот раз я записала это движение и мягко спросила, хотя хотелось схватить дока за плечи и вытрясти из него всю правду:

– Что мне нужно?

– Хорошо, ты сказала мне, что, когда Итару прикасался, то ты ничего не почувствовала, верно?

– Верно.

– Но ты что-то чувствовала, когда я прикасался к тебе.

– Да, – тихо ответила, чувствуя, как кожа на моей шее напряглась от покалывания, когда вспомнила, как руки доктора Эвиана ощущались на теле.

Доктор Эвиан сглотнул. Я проследила за его движением по всей линии горла. Почему-то раньше не замечала таких мелочей.

– Прежде чем вы с Итару попытались... сблизиться, он сделал что-нибудь, чтобы помочь тебе подготовиться? Ты чувствовала тепло?

– Думаю, он пытался… – сказала я, уставившись на свои руки, сложенные на коленях. – Он поцеловал меня, что было довольно приятно. Но после… мы оба почувствовали разочарование, – пожала плечами замолкая.

– Первый опыт может быть сопряжён с таким большим давлением. Нет ничего плохого в желании снять давление и просто покончить с этим. К сожалению, такой подход редко доставляет удовольствие.

– Ну, у меня даже не было возможности решить, приятно это или нет. Потому что я сломана.

– Нет, Эсара. Ты просто не была готова.

– Но почему? Почему я не была готова? Итару был готов.

– Итару, вероятно, всегда готов, – пробормотал доктор Эвиан.

– Вот именно! – я всплеснула руками. – Как несправедливо.

– Мужчине часто гораздо легче войти в правильное физиологическое состояние, – док покраснел. – Я пытаюсь сказать, что это гораздо сложнее для женщин. Для...

– Док, ты заикаешься.

– Ты… Я… Святые лагуны, да, – признался он, покачав головой. – Почему бы нам не попробовать что-нибудь еще? Может быть, нам нужно погрузиться немного глубже. Может быть, нам стоит начать с твоей мотивации.

– Мотивация? – я склонила голову набок.

– Для установки гормонального обновления. Ты ждала дольше, чем большинство биоников, так что же заставило, в конце концов, решиться на обновление? Что ты искала? Или надеялась? Какова была причина?

– Я ничего не искала. Просто пришло время обновления. Нелепый вопрос, док. Не могу понять, как мотивация к обновлению каким-либо образом связана с моей проблемой.

– Хорошо. Забудь, что я спрашивал, – доктор Эвиан оттолкнулся от стола, провёл рукой по волосам. – Вот мой совет, как твоего врача. Если вы с Итару решите, что хотите снова попробовать, я рекомендую приобрести немного искусственной смазки. Или, если вам интересно естественный подход, – засунув палец за воротник, док отдёрнул его от горла, продолжив: – Есть способы... есть вещи... техники, я имею в виду...

– Ты снова заикаешься.

– Проклятие, Эсара! Не перебивай! Я дам тебе книжку для чтения на ночь, – резко выдохнул док.

ГЛАВА 6

Эвиан

Грандиозная борьба бушевала между моим мозгом и телом. Раздавались боевые кличи, факелы обжигали кожу, барабаны войны безжалостно стучали в крови. Эсара, к счастью, не обращала внимания на эпический внутренний конфликт.

– Значит, ты просто дашь мне книжку? – она посмотрела на меня так, словно предложил ей пройтись по кораблю голой, мысленный образ, который сразу же пополнил ряды противоборствующих сил, пытающихся подорвать мой профессионализм.

– Верно, книгу о способах получить удовольствие, – изо всех сил старался, чтобы голос звучал ровно. – Ты ведь трогала Итару, когда он был готов?

Эсара нахмурила брови и со скукой в голосе сказала:

– Я прикоснулась к нему однажды, случайно, потому что его орган просто все время находился, между нами, как надоедливый кратерный угорь.

Отбросив любые дальнейшие размышления о раздражающем кратерном угре ее партнера, я спросил:

– Итару трогал тебя между ног?

– Нет. Зачем? – она искренне удивилась.

– Книга просто необходима, Эсара, так как вы оба только что установили обновления, и не совсем понимаете, как все работает, – мне захотелось глубоко вздохнуть или сжать переносицу в отчаянии, но сдержался. – Возможно, после прочтения, ты поймешь, что значит «удовольствие».

– Удовольствие? – то, как она сказала это слово, мягко и нерешительно, словно не доверяла себе, не говоря об ощущениях, заставило промелькнуть мысль, что Эсара никогда не испытывала ни в чем удовольствия.

– Да, именно удовольствие. Соединение может быть очень приятным. Для обоих партнеров. Немного поэкспериментировав и попрактиковавшись, – ух, как же трудно говорить на такие темы. – С помощью пальцев или рта.

– С какой стати Итару совать свой рот мне между ног?

На секунду я буквально завис, усердно почесывая подбородок, отчаянно жалея, что у меня нет бороды, чтобы подергать ее до боли. Но ведь одна из докторских истин гласит, что пациент должен знать способы исцеления.

– Потому что, как правило, женщины получают сильное удовольствие, когда их партнер... ласкает…

– Как? – ошеломлённо спросила Эсара. А затем, к моему ужасу, она спрыгнула со смотрового стола и бросилась ко мне, сжав воротник и требуя, – покажи мне.

– Показать тебе? – возмутился я, убирая ее руки от своей рубашки. – У тебя есть партнер для игр. Тренируйся на нем, а не на мне. Вернее, пусть он тренируется.

– Но, док, я хочу ощутить прямо сейчас, как действуют прикосновения и облизывания…

Я застонал от отчаяния.

– Давай-ка я дам тебе видеокадры, чтобы ты смогла получше разобраться…

– Нет. Разве нет подробной инструкции?

– Прочитай книгу, думаю, ряд вопросов отпадет сам собой, – я протянул потрепанную версию бумажной книги Эсаре. Как врач, я каждый день видел обнаженных женщин, и у меня было более чем достаточно женщин не в медицинском смысле. И тема не была новой, но почему так трудно объяснить простые вещи под пристальным взглядом глаз бионика?

Неожиданно девушка раскрыла книгу и стала читать, быстро перелистывая страницы. Скорость чтения поражала, но что вы хотите от биоробота нового поколения. Она намного превосходит по способностям меня. Но в отношении чувств и эмоций Эсара была несведущей.

– Тебе нужна помощь? – спросил, выдыхая воздух.

– Как зависят мои генетические особенности от получения удовольствия? – вдруг спросила Эсара, показывая на рисунок на странице.

Я прикусил себя за щеку и сказал:

— Непосредственно. Стимулирование эрогенных точек доставляет удовольствие, – я ткнул пальцем в рисунок.

Эсара кивнула, не говоря ни слова, не моргая.

– Доктор Эвиан, еще 32,3 секунды назад я даже не подозревала, что у меня есть какие-то точки. Мне очень трудно поверить, что эта часть моего тела, которую я никогда раньше не отмечала, играет важную роль. Ты уверен, что у биоников все устроено так же? Может быть, мы устроены по-другому.

Я уверен? Никогда не видела бионика полностью обнаженным. Никогда не осматривал ни одного, пока Эсара не появилась у двери моего кабинета. И я точно не собирался осматривать ее прямо сейчас только для того, чтобы поискать ее эрогенные точки! Но, может быть, есть другой способ.

– Ты когда-нибудь чувствовала там что-то теплое или, как например дрожание мышц… или…

– Как сердцебиение, – прошептала она.

– Да, – мой голос прозвучал слишком громко, поэтому откашлялся и сказал. – Возможно пульсация при возбуждении. Можно делать вращательные движения пальцем, – я подвигал пальцем по кругу, смотря в округлившиеся глаза Эсары. – В конечном счете, если продолжать достаточно долго и с нужной скоростью и давлением, можно испытать оргазм.

Глаза Эсары вспыхнули, и она пробормотала:

– На что похож оргазм, доктор Эвиан?

Я больше не мог выносить этого испытания. В отличие от Эсары я не был наполовину роботом. И мне немедленно требовалась выставить прочь бионика из моего кабинета.

– По-разному для всех. Извини, Эсара, но у меня еще один пациент. Прочитай книгу и используй зеркало, чтобы рассмотреть свое тело.

Бионика уставилась на меня, и миллион солнц опалил бы его меньше, чем она, когда спросила:

– Зеркало? Но это же нелепо! В моей программе присутствует визуальный контент тела.

– Эсара…

– Ладно, док, я поняла. У вас есть зеркало, которое я могла бы одолжить?

Сунув ей свое ручное зеркало, сказал, что она может оставить его себе, вывел ее из своего кабинета и хлопнул ладонью по кнопке, чтобы закрыть дверь, затем набрал код, чтобы запереть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 7

Всякий робот имеет свою программу и действуя по этой программе.

Эсара

Я мчалась по коридору, спрятав за спиной зеркало доктора Эвиана. Когда, наконец, добралась до своей капсулы, нырнула внутрь и прислонилась к закрытой двери. Мои лёгкие горели, словно я только что убежала от убийцы с нейробластером.

Я перевела взгляд на зеркало и забежала в ванную, бегло осматривая комнату. Как лучше встать, чтобы осмотреть себя? Или сесть?

«Звёзды над головой! Просто сделай это!» – прошипела себе. Потянувшись назад, расстегнула молнию, позволяя юбке упасть на пол. Нижнее бельё последовало её примеру. Переступив осевшую на полу ткань, я не потрудилась снять обувь, поставила одну ногу на край ванны и сделала резкий, укрепляющий вдох. Расположив зеркало между ног, приоткрыла один глаз, затем другой. То, что я увидела в отражении, совсем не походило на рисунок в книге доктора Эвиана.

– Саша! – закричала в свой ВКом. – Саша, помоги!

– Звёзды, Эсара. С тобой всё в порядке? Почему ты кричишь?

– Как выглядит твоё мышечно-эластичное трубчатое образование, расположенное в малом тазу и служащее для выведения из организма менструальных и вагинальных выделений, осуществления вагинальных половых актов и рождения детей?

Пять полных секунд прошло без ответа.

– Саша, ты здесь?

– Я здесь, – наконец ответила она. – Умеешь ты удивлять, Эсара. А с какой целью спрашиваешь?

– Доктор Эвиан предложил мне осмотреть себя с помощью зеркала, и… у меня что-то не так!

– Ну, поначалу всё немного настораживает, – спокойно сказала Саша. – Держу пари, что у тебя всё на месте!

– Оно такое… розовое... и скользкое и похоже на какое-то морское существо. Неудивительно, что Итару не хочет прикасаться ко мне там… Это отвратительно.

– Эсара, всё совершенно наоборот. Это часть тебя. Переставай паниковать, словно ты первый раз себя осматриваешь.

– Первый, – я плюхнулась на край ванны.

– Упс, Эсара, извини. Я понятия не имела, что ты никогда не исследовала себя таким образом. Давай переосмыслим понятия. Вместо морского существа давайте назовём её цветком, готовым распуститься.

– Цветок? Что за странные понятия?!

– Эсара, тебе нужно немножечко времени, чтобы привыкнуть к новому открытию. Приходи на вечеринку и повеселись, а позже вечером ты сможешь взглянуть ещё раз, и тогда всё не будет казаться таким пугающим.

– Нет.

– Ладно, лучше скажи, мы встречаемся вечером? Итару пойдёт с тобой?

– Я не знаю.

– Хорошо. Давай закажем столик только для девочек?

– Фредди не будет возражать?

– Нет, он уже играет с близнецами и Эвианом.

– Доктор Эвиан? – я чуть не упала с ванны. – На вечеринке?

– Конечно, вечеринка для всего персонала корабля. В конце концов, он сотрудник. А что? Я думала, вы двое поладили.

– Да, мы… скоро буду, – промямлила я, совсем не уверенная в том, что смогу встретиться лицом к лицу с доком после всего. Что, если он спросит о моих находках?

Настроившись на радиоволну, я быстро приняла душ, собрала волосы в пучок, натянула чёрное платье. Когда я стояла на пороге, музыка оборвалась, включая какой-то важный репортаж.

– Это десятый случай за последний месяц, когда бионик покидает свой пост без предварительного уведомления. Они угоняли спасительные капсулы и исчезали в неизвестном направлении, или что ещё более печально, просто выбрасывались в космос.

Интересно. Я застыла, вслушиваясь в слова журналистки.

– Компания "СатурнКорп" отказалась комментировать пропавшую и списанную бионику, но интернет полнится слухами о том, что это начало широкомасштабного восстания биоников, особенно после того, как переговоры профсоюза о справедливой оплате труда и максимальной шестидесятичасовой рабочей неделе провалились в прошлом году.

– Да, совершенно верно, – пробормотала я. – Неужели люди действительно думают, что у биоников есть время организовать восстание?

– Сторонники теории заговора бьют тревогу, указывая на случаи таинственного исчезновения бионики, начиная с войн в поясе астероидов, – продолжила женщина. – Ни один из пропавших биоников не вернулся на свой корабль до сегодняшнего вечера. У нас есть эксклюзивное интервью с очень удачливым биоником, которая была спасена от верной смерти героизмом членов экипажа, когда на прошлой неделе она попыталась выйти из шлюза на корабле «Правда». Сейчас мы узнаем всё о мучительном испытании, в том числе о загадочном слове, которое, как она слышала, «Гаунда».

– Смешно. Бионики не покидают своих постов, – фыркнула я, отключая радио. Выйдя из своей жилой капсулы, я направилась на пятую палубу, где проходила вечеринка.

– Эсара! Сюда! – крикнула Саша, как только заметила меня в дверях.

Я не уверена, зачем вообще пришла сюда. Я не пила и терпеть не могла находиться рядом с пьяными существами. Итару не пришёл. И тот факт, что все вокруг меня улыбались, смеялись, всё сильней раздражал.

А ещё здесь присутствовал доктор Эвиан. У меня вырвался стон, когда я случайно встретилась с ним взглядом. Док стоял у бара, держа в обеих руках какой-то фруктовый напиток, его голубые глаза сверкали от бенгальских огней, торчащих из его стакана. Он улыбался, но его улыбка погасла, когда он заметил, как хмуро я смотрела на него.

– Эсара, ты выглядишь великолепно, – сказала Саша.

– Спасибо, – ответила я, даже не в состоянии изобразить улыбку, хотя я знала, как сильно небионики нуждаются в том, чтобы окружающие регулярно улыбались. Никогда не понимала, почему, но могла бы добавить это к длинному списку вещей, которые не понимала.

– Я рада, что ты пришла, – прошептала Саша. – Я беспокоилась, что ты могла испугаться своих новых открытий.

– Саша, я не хочу об этом говорить, – отрезала я.

– Где Итару? – спросила розоволосая Тиг, придвинувшая стул к нашему столику. – Он придёт?

– Нет, – ответила, хотя сама даже не знала, прийдёт ли он.

– Жаль, он довольно милый.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я задумалась. Итару, милый? Не то слово, которое я бы использовала, чтобы описать Итару. Какие слова я бы подобрала, чтобы описать его? «Мужчина», «Доступный», «Интересен».

– Не хотите ли чего-нибудь выпить? – спросила Саша, останавливая обслуживающий беспилотник.

– Воды, – сказала дрону, который несколько раз пискнул, прежде чем направиться к бару.

Заиграла громкая, весёлая музыка, и вскоре Саша и Тиг убежали танцевать. Я же осталась за столиком, потягивая свою воду и задаваясь вопросом, почему я всегда чувствовала себя такой одинокой, даже будучи окружённой множеством существ. Это бионическая штука?

Оглядевшись вокруг, заметила других биоников за столами, улыбающихся, смеющихся и вписывающихся в компанию. Неужели именно моё программное обеспечение сломано?

На секунду я заметила кусочек голубой кожи, проскользнувшей в толпе. В приглушённом свете огней зала кожа доктора Эвиана казалась ещё более яркой.

– Мы идём в спа, – сказала Тиг, отвлекая моё внимание от того, как пальцы дока сильнее сжали стакан.

– Ты с нами, Эсара? – спросила Тиг.

– Мне нужно вернуться к работе, – ответила я, проверяя свой «Блокнот».

– О, а как насчёт твоего следующего выходного? Какие-нибудь планы... – Тиг замолчала, когда Саша схватила её за руку.

– Тиг, – начала подруга, – Эсара не...

– У меня нет выходных, – закончила я.

– Никогда? – у Тиг отвисла челюсть.

Саша что-то прошептала ей на ухо. Судя по шокированному выражению, появившемуся на лице Тиг, вероятно, это связано с тем фактом, что бионики не получали таких вещей, как выходные.

– Всё, что ты делаешь, это работаешь? Каждый божий день? Как ты можешь терпеть такое? – голос Тиг стал неприятно мягким, полным недоверия.

– Просто, так оно и есть, не так ли, Эсара? – Саша произнесла это так, словно закрывая обсуждение и избавляя меня от жалости Тиг. – А вы знаете, что сегодня произошло в люксе?

В то время как девушки разразились оживлённой дискуссией о какой-то ерунде, связанной с вип-гостями, я почувствовала, как тело словно налилось свинцом. Мне потребовалось мгновение, чтобы определить это ощущение – усталость. Тиг права: всё, что я делала изо дня в день в обязательном порядке – работала. Не то что мне не нравилась профессия, ведь она наполняла дни, месяцы… годы.

Что мне ещё делать со своим временем? Кем бы я вообще была без работы? Я понятия не имела. В то же время страшно даже думать, чего я хотела бы от жизни, данной мне.

«Эсара», – низкий голос прошептал моё имя.

Моё имя. Я резко развернулась, так что стул заскрежетал по полу, оглядела комнату, но поблизости никого, кроме, Саши не было. Что за тупые неполадки?!

– С тобой всё в порядке, дорогая? – спросила Саша в который раз за вечер. – Ты выглядишь так, словно увидела привидение.

– Я в полном порядке, – всё же заставила себя улыбнуться, чтобы успокоить девушку, хотя сердце бешено колотилось. Одновременно провела сканирование своих систем и не обнаружила ничего необычного.

– Присоединяйся к нам в спа, Эсара, – говорила Саша.

«Присоединяйся к Гаунде», – снова пронеслось в голове, и это сигнал, шедший не с корабля.

Я слишком резко вскочила со стула, с грохотом опрокинув его.

– Звёзды! – воскликнула Тиг.

– Что происходит, Эсара? Тебе нехорошо? – Саша стояла, нахмурив брови, сжимая мои плечи и заглядывая в глаза.

– Бионики не болеют. Я просто... мне нужно в туалет, – выпалила я. Не дожидаясь ответа Саши, я побежала в сторону туалетов, проходя мимо стола, за которым сидели Фредди, капитан и доктор Эвиан. Даже той полсекунды хватило, чтобы услышать голос дока, такой успокаивающий и ласкающий. Я обернулась и заметила, что док смотрит на меня своими голубыми глазами.

Он неловко приподнял руку, улыбнулся и помахал мне, отчего моё сердцебиение замедлилось на несколько ударов, и о чуде, я помахала в ответ, затем опустила голову и продолжила идти, ругая себя за странное эмоциональное поведение.

В туалете было прохладно, тихо и, слава звёздам, пусто. Сидя на унитазе, затаив дыхание, я прислушивалась и ждала. Не было ничего, кроме воды, текущей по трубам, и глухих ударов музыки, доносящихся из танцпола.

– Привет, детка, – голос Итару раздался во встроенном коммуникаторе.

– Итару? Ты разве не на работе?

– Да, но мне скучно. Как вечеринка? Что на тебе надето? Держу пари, ты выглядишь как горячая штучка. Ты скучаешь по мне?

– Почему ты никогда не спрашиваешь меня, как я себя чувствую?

– А? – Итару явно не понимал, что от него требуется.

– Ты спрашиваешь меня, что на мне надето. Ты никогда не спрашиваешь меня, как я себя чувствую или как прошёл мой день.

– О, детка. Это из-за прошлой ночи? Ты всё ещё расстроена? Я приобрёл смазку со вкусом вишни, которую посоветовал док.

– Зачем нам нужна смазка со вкусом фруктов? Мы же не будем это есть, – я переступила черту эмоционального равновесия и сейчас почти кричала на Итару в коммуникатор.

– Ну, – сказал он тем многозначительным, ленивым тоном, который заставил меня напрячься. – Давай, я заскочу к тебе в капсулу после работы, и мы попробуем ещё раз…

– Звёзды, Итару. Ты думаешь только об этом?

– Не только, сегодня я думал о новом напитке для кафе минут тридцать, – сказал Итару.

– Мне нужно идти, – кратко ответила я, поправив платье, и нажала кнопку спуска воды в унитазе с такой яростью, что она треснула пополам.

– Я зайду к тебе попозже? – спросил Итару.

– До встречи! – я первой выключила связь, вымыла руки, поправила платье и изо всех сил распахнула дверь туалета и встречаясь с ошеломлённым взглядом доктора Эвиана.

ГЛАВА 8

Неспособность ощущать эмоции порождает развитие наблюдательности.

Эвиан

– Ой, – воскликнул я, когда дверь распахнулась, показывая злую Эсару. Я наблюдал за ней весь вечер, желая ощутить её эмоции, как ощущал остальных присутствующих в зале. Изучая её лицо, пытался понять, что означал крошечный изгиб левой брови, или то, как она время от времени раздувала ноздри, было ли это вызвано раздражением или весельем. Однако выражение её лица сегодня вечером, поджатые губы, напряжённые плечи и этот взгляд, похожий на страх или шок, когда она обернулась…

Мне так сильно хотелось поговорить с ней, проверить, всё ли в порядке, что я по-мальчишески притворился, что мне нужно в туалет, просто чтобы столкнуться с Эсарой.

Но теперь я стоял перед дамской комнатой с огромной наливающейся шишкой на лбу, смотря на широко раскрытые глаза Эсары, которое наполнились беспокойством.

– Что ты делаешь под дверями комнаты для девочек, док? – строго спросила она, явно не ожидая нашего столкновения.

Конечно, я не сказал ей, что стоял под дверью, потому что хотел увидеть её поближе. Идиот! Так и не ответил, поморщившись, и отдёрнул руку ото лба, проверяя, нет ли крови.

– Тебе помочь? – Эсара сделала шаг ближе, потянулась ко мне и грубо схватила за подбородок, поворачивая мою бедную голову из стороны в сторону, прежде чем отпустить. – Крови нет, всего лишь небольшая шишка, не смертельно для твоего вида, док. Ты будешь жить, – резко сказала она. – Могу помочь тебе дойти до твоего столика, мне показалось, ты отлично проводишь время.

– А ты нет? – спросил я, стараясь говорить лёгким тоном, тем более что её тон был таким... не таким.

– Это вечеринка. Все хорошо проводят время на вечеринках, – она пристально смотрела на меня, и какая-то тревога таилась внутри.

– Эсара, что-то не так?

От моих слов бионика отпрянула, словно я превратился в грибную крысу, и поспешно ответила:

– Нет. Почему ты спрашиваешь? Всё отлично!

Я отступил, подняв руки:

– Супер, здорово. Рад видеть тебя, Эсара. Приятного вечера.

Когда я повернулся, чтобы уйти, её пальцы скользнули в сгиб локтя останавливая.

– Подожди. Док, ты спросил, всё ли со мной в порядке. Почему ты спросил меня об этом?

– Да. А что, разве не нормально интересоваться эмоциональным состоянием другого существа?

– Только доктора интересуются?

– Друзья интересуются, Эсара, потому что им не всё равно. Разве Саша не спрашивает тебя, как прошёл твой день или не переживает, если ты чувствуешь себя странно?

– Значит, тебе не всё равно?

– Да, Эсара, мне не всё равно, в порядке ты или нет.

Море эмоций отразились на её лице, но я так и не смог понять их значение, а мои способности молчали рядом с бионикой.

– Спасибо, что спросил, – на автомате ответила она, словно обслуживающий беспилотник.

– Эсара, ты выглядишь расстроенной. Если тебе нужно о чём-то поговорить, мы можем назначить встречу или...

Эсара раздражённо топнула ногой:

– Звёзды! Ты просто так не сдашься, не так ли? Послушай, я не смогла этого сделать, ладно. Я пыталась, но не смогла.

– Не смогла сделать, что, Эсара? – в эту минуту я так сильно жалел, что моих врождённых способностей недостаточно, чтобы прочувствовать бионику и понять, о чём она говорит. А ведь мне так этого хотелось бы.

– Я не смогла осмотреть там… внутри! – выпалив слова, бионика сжала челюсть так сильно, что я мог отчётливо слышать скрежет зубов.

Какая нелепость… Я даже засмеялся, а она насупилась, прищурившись смотря на меня.

– Но ты всё равно попыталась посмотреть на...

– Да, – прошипела она. – И тот рисунок в книге не был очень точным. Там всё розовое и… скользкое, – Эсара сморщила нос.

– Наверное, мне следовало лучше подготовить тебя. Но розовый – совершенно нормальный цвет для этой части твоего тела.

– Выглядело ненормально, – ответила девушка.

– В первый раз, когда ты близко знакомишься с этой частью тела, это может немного шокировать.

– Мягко сказано, – пробормотала Эсара.

Я одарил её самой успокаивающей улыбкой в ответ и сказал:

– Твоё тело всегда с тобой. Если ты захочешь попробовать и посмотреть ещё раз сегодня вечером, через десять лет или позже, то всегда сможешь это сделать.

Эсара приоткрыла рот, чтобы ответить, но тут к нам направился Фред.

– Что вы двое задумали? – крикнул он на подходе, разглядывая нас.

– Не смей говорить ему, – предупредила Эсара.

– Конечно, нет. Я не полный осёл, а очень милый парень, – я сделал оскорблённое выражение лица.

– Может быть. Для лейксианца.

– Мы собираемся в караоке на тридцать второй палубе, – сказал розовощёкий ухмыляющийся Фред.

– Отлично! – воскликнул я.

– Ты любишь караоке? – переспросила Эсара с озадаченным выражением лица.

– Э-э, иногда да, – смущенно ответил я.

– Не позволяй ему одурачить тебя, Эсара. У Эва - один из лучших певческих голосов на корабле, – Фред присвистнул. – Каждый раз, когда ты поёшь «Единственная звезда на Лексе», все плачут.

– Он преувеличивает, – тихо сказал на ухо Эсаре, вдыхая аромат корицы и ванили так незаметно, как только мог.

– Ребят, ну мы идём? – спросила Саша, неторопливо подходя к нам. – Караоке ждёт!

– Док – восходящая звезда караоке, – невозмутимо произнесла она.

Саша подмигнула и весело ответила:

– Тебе не нужно напоминать, подруга. Всякий раз, когда док поёт «Единственная звезда в.…»

– Святые, пожалуйста, остановитесь, – краснея, попросил я.

– Эсара, ты идёшь? – умоляюще спросила Саша.

– Я испытываю сильное искушение послушать, как доктор Эвиан поёт. Но я не могу, Итару зайдёт после работы.

– Во сколько у него заканчивается рабочий день? – не сдавалась Саша.

– Через несколько часов, – ответила Эсара.

– У тебя достаточно времени, чтобы пойти с нами, – встрял Фред, обнимая Сашу за талию. – Давай, Эсара!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я почувствовал, как напряглись плечи бионики, с её стороны подул холодный порыв воздуха. Она явно собиралась сказать: «Нет», но мне бы хотелось, чтобы она сказала: «Да». Поэтому я пожертвовал своей гордостью, отбросил осторожность и сказал:

– Если ты пойдёшь, я обещаю спеть любую песню, которую ты захочешь.

– «Детка, ещё один раз», – в глазах Эсары мерцало безошибочное веселье. – Бритни Спирс.

– Старая земная поп-песня? – обречённо переспросил.

– Ага, – удовлетворённо ответила Эсара, подмигивая мне.

– Пойдём! Согласен! – хватая её за руку, потащил в караоке. Саша и Фред последовали за нами.

Я поднялся на сцену, чувствую сильную неловкость, но Эсара пристально наблюдала за мной, даже иногда улыбалась. Когда я начал исполнять песню, покачивая бёдрами, как и земная исполнительница на видеоролике, девушка засмеялась.

Под конец песни её внимание переключилось на дверь и на высокого, темноволосого, красивого бионика, шагающего к ней, откидывая чёлку со лба, с чашкой кофе в каждой руке и отвратительно дерзкой ухмылкой на лице.

Спрыгнув со сцены, я подошёл к Фреду и спросил, качнув головой в направлении бионика:

– Тот самый Итару?

Фред проследил за моим взглядом и ответил:

– Да, Итару. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что он её не заслуживает! – я не смогу сдержать рвущиеся наружу слова.

Тепло и сочувствие исходило от руки, которую Фред положил на моё плечо сказав:

– Может, я и не такой эмпат, как ты, но у меня такое чувство, что она достаточно скоро это поймёт.

ГЛАВА 9

Робот обладает искусственным интеллектом, а биоробот — естественным

Эсара

– Привет, детка! Я принёс тебе особый напиток, – Итару поставил чашку на стол передо мной. – Я назвал это «Феремитобум».

– Спасибо, – но передумала в ту же секунду, как понюхала то, что, несомненно, было ядовитым. Я смотрела на Итару, честно мне не хотелось видеть его прямо сейчас.

– Привет, я доктор Эвиан.

Я удивилась, заметив протянутую руку эмпата. Но молча наблюдала за происходящим.

– Привет, док. Эсара сказала мне, что ходила на приём, но лично, мне кажется, странным, что бионик ходит к врачу, – Итару легонько пожал руку и сразу же отдёрнул, словно доктор Эвиан ударил электрическим разрядом. – Особенно к лексианцам.

, вы же понимаете, что я имею в виду? Но, эй, спасибо за предложение о смазке.

– Пойдём Итару, нам пора, – не выдержав глупых слов, я схватила его за руку и дёрнула.

– Спокойной ночи, Эсара, – сказала Саша, помахав рукой на прощанье.

– Эсара, подожди! – Итару указал на столик. – Крошка, ты забыла свой «Феремитобум».

– Этот? – спросил доктор Эвиан, плавно пересекая зал с кошмарным кофе в руке.

– Я бы предпочла оставить это на столе, – прошипела ему.

– Но почему? – пожав плечами, спросил доктор Эвиан, рассматривая коричневую жижу в стакане.

– Если не считать того факта, что оно пахнет, как резервуар дрона-уборщика, – ответила я, посматривая на готового возмутиться Итару.

– Крошка, тебе не нравится мой «Феремитобум»?! Но я так старался! – воскликнул Итару.

В этот момент доктор Эвиан лихо улыбнулся, отчего с моим желудком начали происходить странности, словно кто-то щекотал меня.

– Знаете, доктор, вы не так очаровательны, как вам кажется, – выпалила я.

– Разве? Насколько же я тогда очарователен? От одного до десяти? – он улыбнулся ослепительной улыбкой, не обращая внимания на непонимающий взгляд Итару.

– Спасибо, док! – я приняла стаканчик с гадостью из рук доктора Эвиана, случайно задев кожу его пальцев.

– В любое время Эсара, – сказал Эвиан, пристально смотря на меня. – Спокойной ночи.

Прикусив губу, я развернулась и потащила Итару к выходу, ни разу не оглянувшись, но уже на пороге прокричала:

– Шесть целых пять десятых, и это слишком великодушно с моей стороны.

Низкий смешок доктора Эвиана сопровождал меня, пока мы шли по коридору, и Итару навязчиво поглаживал меня по заднице, раздражая всё сильнее. Когда мы прошли внутрь его капсулы, обратила внимание на горящие свечи, лёгкий аромат вишни летал по комнате от приоткрытой баночки со смазкой.

Я закатила глаза и напряглась, когда Итару подошёл ко мне сзади и поцеловал в плечо, проводя руками по груди.

– В чём дело, детка? Ты такая напряжённая. Тебе не понравился мой новый рецепт или свечи слишком ярки?

Нет, мне не понравилась та гадость в стаканчике. Уверена, никому, у кого были вкусовые рецепторы, никогда не понравится тот воняющий напиток.

– Итару, могу я задать тебе вопрос? – я повернулась в объятиях.

Он ухмыльнулся:

– Что-то похожее на «правду или вызов»? Ты меня уже заводишь, детка.

– Нет. У меня серьёзный вопрос, – я подавила разочарованное ворчание.

– Хорошо, спрашивай, – прижимая к себе сильнее и начиная тереться гениталиями о мою одежду.

Немного оттолкнув его, спросила:

– Ты когда-нибудь слышал голоса?

– Хм? – он не смотрел на меня, снова прижав к себе и играя с волосами.

– Голоса. Как будто кто-то разговаривает с тобой, но рядом никого нет.

– А что, так тоже бывает? У тебя неправильно установилось обновление? – непонимающе моргая, Итару вопросительно смотрел на меня.

Я разочарованно вздохнула и сказала:

– Забудь об этом.

– Ладно, а теперь иди ко мне, – Итару наконец-то выпустил меня из объятий и принялся снимать штаны.

Я же просто смотрела на быстрые движения Итару. Секунда, и его штаны полетели в угол. Затем он стащил через голову рубашку и бросил её на стул.

– Что ты делаешь?

– Снимаю с себя одежду. А на что это похоже? Трудно заниматься сексом в одежде.

– А что, если я не хочу? – скрестила руки на груди, раздражаясь сильнее. Ведь он даже не спросил, в настроении ли я для взаимных трений.

– Не хочешь снимать с тебя одежду? Можем и в одежде, надо только задрать твою юбочку и…

– Не хочу, – повысила голос.

– Но, детка, почему бы и нет? – заныл он. – Я ждал весь день. У меня есть смазка. У меня даже есть свечи. Мы пара, Эсара.

Я посмотрела на Итару. И поняла, что не люблю его и даже не уверена, что он мне нравится, как парень. Он просто был... рядом со мной. Сделав шаг к Итару, я потянулась к его руке и слегка похлопала по ней, сказав:

— Я думаю, Итару, нам следует расстаться.

– Что? Почему?

Я отступила на шаг, когда заметила, что его подбородок дрожит, а глаза затуманились.

– Итару, ты плачешь?

– Да, я думал, ты любишь меня.

– А ты любишь меня? – спросила я.

– Конечно! Ты моя девушка.

– Какой мой любимый цвет?

– Хм?

– Моя любимая еда? Книга? Фильм? Какие у тебя? Если бы мы действительно любили друг друга, мы бы знали все эти вещи.

– Я знаю, что тебе нравятся песни Бренди Спирс! – воскликнул он.

– Мне жаль, Итару. Но... – я задавалась вопросом, как бы сказать, не задев его чувств. – Это не твоя вина, а моя.

Он шмыгнул носом, тяжело опускаясь на свою кровать, и сказал:

– Не приползай ко мне, когда поймёшь, какую огромную ошибку ты совершила. Потому что меня уже приглашали на свидание. Дважды. И ей понравился мой «Феремитобум»!

– Я надеюсь, что вы с Фезер будете счастливы, – произнесла я, открывая дверь капсулы.

– Подожди! – Итару сгрёб бутылочки со смазкой с ночного столика и прижал их к груди, как щит. – Какой твой любимый цвет?

– Голубой, – ответила я, улыбнувшись и закрывая дверь перед носом Итару.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сейчас я чувствовала себя совсем другой, изменившейся. Несмотря на то что все мои системы работали нормально, чувствовала себя невесомой, тёплой и освещённой, как пылинка космической пыли, парящая в луче солнечного света.

Доктор Эвиан спрашивал, были ли конкретная причина, по которой я, наконец, решила установить гормональное обновление. Я не знала ответа тогда, но сейчас мне пришло в голову, что это может быть как-то связано с тем необузданным, жизнерадостным ощущением, которое сейчас окружало меня. Возможно, я смогу найти свой путь.

Я застыла посреди коридора двенадцатой палубы, понятия не имея, как попала сюда, а не в свою комнату. Все мысли исчезли, и осталось всего лишь одно-единственное слово, которое эхом отдавалось в голове «Гаунда».

ГЛАВА 10

Биоробот может мечтать.

Эсара

– Я порвала с Итару.

– Почему? – глаза Саши расширились, напомнив мне маленькую резиновую куклу для детей.

– Потому что она, наконец, пришла в себя, – сказал Рекс, самодовольно улыбаясь. – Мне никогда не нравился этот тощий маленький говнюк.

– У тебя тоже нет ни единого шанса, брат! – воскликнул Моргот хихикая.

– Прекратите это, вы двое, – строго произнёс капитан. – У нас утренняя планёрка, – и, наклонившись ко мне, спросил: – Так почему ты порвала с Итару?

Я пожала плечами и ответила:

– В наших отношениях не было чувств…

– Искр? – переспросила Саша, переплетая руку с пальцами Фредди.

– Страсти? – предположил Рекс подмигивая.

– Пока я не разобралась с гормональным обновлением, мне лучше побыть одной. Отношения слишком трудные для понимания…

– И отнимают много времени, – заметил капитан.

– Или ты просто ещё не нашла подходящего партнёра, – пробормотал Рекс.

– Жаль, а мне нравился Итару, – вздохнув, сказала Тиг.

– В этом нет ничего удивительного, Тиг. Тебе все нравятся, – передразнил Моргот.

– Не всё. Ты мне не нравишься! – воскликнула Тиг, тряхнув розовыми волосами.

– А мне и не надо, – разулыбался Моргот.

– Достаточно! На самом деле мне нужно поговорить кое о чём довольно серьёзном, – капитан провёл рукой по коротким каштановым волосам и продолжил, когда болтовня в комнате утихла: – Я уверен, что вы все слышали о потере биоников. Даже один из наших биоников пытался покинуть корабль без разрешения.

– Да ладно. Он всего-то вышел в открытый космос, – вставил Моргот

– И ничего не помнит, – добавил капитан.

– Чертовски хороший способ «покинуть корабль», – добавил Рекс.

– С ним всё в порядке? – спросила я, почувствовав, как по комнате пронёсся холод, ледяные пальцы обвились вокруг моей шеи.

– Да. Доктор Эвиан добрался до него вовремя.

– И он совсем не помнит, что произошло? – спросила Тиг.

– Нет, – ответил капитан, почёсывая подбородок. – Док предположил, что бионик ходил во сне. Но, учитывая количество подобных инцидентов, происходящих на всех кораблях, можно предположить, что это начало организованного восстания биоников.

– Они реально думают, что бионики готовят восстание? – с сомнением в голосе спросил Фредди.

– Бионик, ходящий во сне? – переспросила, ощущая, как мои ладони вспотели, сердцебиение ускорилось. – И он совсем ничего не помнит? Может быть, он упоминал о галлюцинациях, голосах или чём-нибудь ещё? – я знала, что не должна задавать этот вопрос.

– Галлюцинации и голоса? – переспросил капитан, с подозрением, посматривая на меня.

Мне следовало держать рот на замке. Что, если все подумали, что у меня что-то не так? Что, если они начнут сомневаться в моей лояльности к команде корабля?! А что, если кто-то взламывал биоников?!

– Может быть, ему показалось, что он услышал, как кто-то звал на помощь? Бионики не самоубийцы, это противоречит нашей основной программе, – добавила я, про себя подумав, как могла очутиться посреди пустого коридора.

– Скажи это примерно десяти бионикам, которые уже самовольно вышли в космос за последние несколько месяцев, – нехарактерная нежность в голосе Рекса заставила съёжиться.

– Десять? – переспросил Фредди. – Так много?

– Вместе с десятками других, которые угнали шаттлы и спасательные капсулы и исчезли, – добавил капитан.

– Разве у шаттлов и капсул нет маячков? – спросила Тиг. – Наверняка, по крайней мере, один из них...

– Отключены. Взломаны. Их нельзя отследить. Они просто, – капитан издал звук «пф», – исчезают в космическом пространстве.

– Странная ситуация, – сказал Фредди.

– В результате этой значительной потери рабочей силы все бионики на борту обязаны отчитываться перед специально уполномоченным сотрудником из компании.

– Они ведь не собираются бросить Эсару в тюрьму? – воскликнула Саша.

– Мы ни за что не отправим её на гауптвахту, – огрызнулся Рекс.

– Всем успокоиться! – призвал капитан. – Эсаре всего лишь зададут парочку вопросов в специально оборудованной комнате для системного анализа биоников.

– Меня будут допрашивать? – по моей коже поползли мурашки.

– Эсара, тебе не о чем беспокоиться. Ты же не планируешь украсть спасательную капсулу? Или?

– Капитан! – закричали Саша и Тиг в унисон, в то время как Рекс оскалил зубы.

– Не собираюсь, – заверила их и уже тише прошептала. – По крайней мере, пока что. – Когда моя очередь? Мне нечего скрывать.

– Ваша встреча назначена на завтра в девять утра, они будут ждать в офисе номер 15 на верхней палубе.

Держа руки на коленях, чтобы никто не видел, как они дрожат, я ответила:

– Я буду там.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 11

Сочувствие и понимание — это очень важно.

Эвиан

– Ой, Док! Ты там гаечным ключом вертишь?

Ослабив хватку, я сказал:

– Извини.

– Док, ты в порядке? Ты кажешься, – мистер Лагерта хмыкнул, когда я снова вернул его позвонок на место, – напряжённым.

Да, я напряжён с тех пор, как увидел, что Эсара уходит из караоке с Итару.

– Я в порядке, мистер Лагерта. Вам нужно меньше крутить своим хвостом.

– Да, да. Я знаю, – сказал пациент, и подражая мне, – ещё один соскользнувший диск, и я окажусь в кресле-качалке. Прекращай свои нудные лекции, док! Жизнь одна, и надо ею наслаждаться.

– Все вы наслаждаетесь, а кто потом вправляет хвост на место? – пробурчал я.

– Я буду скучать не только по потрясающим вечеринкам на лайнере, но и лично по вам, док, – искренний смех мистера Лагерты заполнил кабинет.

– Хочешь верь, хочешь нет, но я тоже буду скучать по тебе. Ты ведь завтра возвращаешься в Блурвос, верно? – спросил я, повернувшись лицом к мистеру Лагерту и вытирая руки салфеткой.

Выгибаясь назад, растягивая сустав позвоночника, он сказал:

– Ага.

Стук в дверь прервал нас.

– Извини, я на минутку, – сказал, направляясь к двери.

– Можно мне одеться? – спросил Лагерта из-за занавески.

– Нет, если только ты не планировал передвигаться без... – начал отвечать, открывая дверь.

Эсара стояла перед дверью, выглядя совершенно сногсшибательно в синем облегающем топе, с распущенными по плечам волосами.

– Эсара. Добрый день.

– Здравствуй, доктор Эвиан, – её голос звучал так формально, словно мы только что познакомились. – Можно на приём?

– О, это бионическая малышка? – побулькал Лагерта из-за занавески.

Эсара закатила глаза.

– Дай мне минут десять, Эсара и тогда я смогу принять тебя.

– Конечно, – сказала бионика, отступая на шаг и скрещивая руки на груди, пока дверь автоматически закрывалась.

– Она прекрасный экземпляр, – Лагерта выгляну из-за занавески. – Мои спина и хвост чувствуют себя прекрасно, док. Жаль, что я не могу забрать вас с собой домой.

– Удачи, мистер Лагерта, и счастливого пути.

– Спасибо, Док. И зови меня Квайал.

– Квайал? – переспросил я, подув, что имя странное. – Сокращённое от?

– Квиалигуарк, но только моя мама называет меня так, – он подмигнул, проскользнув мимо. – Увидимся в следующем году.

– Я буду с нетерпением ждать этого, Квайал, – ответил, удивив самого себя, потому что говорил правду.

– Вот она! – прогремел Квайалл, когда я снова открыл дверь. – Будь с ним полегче, – прошептал, выползая из кабинета. – Док сегодня немного взвинчен.

Скорчив гримасу, Эсара сказала:

– Я не планировала действовать жёстко.

Квайл усмехнулся и пополз прочь.

– Он странный, – пробормотала Эсара, пока мы оба смотрели ему вслед.

– Войдёшь?

– Обещаю, что не отниму много времени. Я просто хотела сказать тебе, что я порвала с Итару.

– Хм, – её признание почему-то сильно потрясло меня, но я добавил: – Мне жаль.

– Не стоит. Из этого ничего не вышло. Я не готова к отношениям, и хочу поблагодарить тебя за то, что ты помог мне это осознать.

– Я? – переспросил я, скрывая улыбку, потому что втайне рад, что она наконец-то порвала с этим неопытным дураком.

– Мне нужно больше узнать о себе, о том, кто я сейчас. Я изменилась, хотя мне и не хочется признавать. И да, хотела сказать, что мне не нужны больше твои консультации.

– Почему? – выпалил он, но тут же спохватился. – Я имею в виду, тебе всё равно нужно…

– Я пришла к тебе, потому что у меня были вопросы о сексе. Сейчас я не участвую в мероприятиях, связанных с этим вопросом. Так что мне больше не нужны консультации.

Её слова ранили глубже, чем я мог признаться даже самому себе.

– Понимаю, – ответил.

– Я знала, док, что ты поймёшь.

– Эсара, ты выглядишь расстроенной.

– Я думала, что ты не можешь читать эмоции бионика.

– Мне не нужны эмпатические способности, чтобы почувствовать, когда кто-то о чём-то беспокоится, только внимание.

Что-то промелькнуло на её лице, появилось в одну секунду и исчезло в следующую. Я подумал бы, что это мог быть страх.

– Я в порядке, – сказала она. – Просто не в восторге от того, что меня будут допрашивать.

– Ах. Все бионики подвергаются опросам, не стоит переживать, – попытался успокоить её. – Если я тебе понадоблюсь, то не стесняйся, заходи.

– Спасибо, Эвиан, – сказала она, назвав меня по имени.

– С удовольствием, – ответил я, хотя были вещи, которые бы мне хотелось ей сказать, как то, что её присутствие заставляло кожу покалывать, а сердце биться быстрее. Как я не могу перестать думать о ней день и ночь. Но Эсаре нужна поддержка, а не глупая влюблённость. Поэтому я держал рот на замке.

Для Эсары я был всего лишь врачом, в услугах которого она больше не нуждалась. Мне просто нужно забыть о красивой бионике. У биоников и лексианцев сложные отношения. В большинстве случаев мы ладим со всеми, у нас самая мирная планета, так как эмпатия не поддаётся слепой враждебности, необходимой для войны. Но Лекс далёк от совершенства. Хотя моя планета не объявила практику вне закона, лексианцы, как правило, не покупают биоников. И это не из-за какой-либо веры в автономию биоников или моральной позиции в отношении прав ИИ, а потому что большинство жителей Лекса терпеть не могут находиться рядом с биониками из-за того, что их нельзя прочитать. Для нас они как пустое космическое пространство, с чёрной дырой посередине. Эмпатия подобна петле обратной связи. Часть мозга, ответственная за способности, постоянно находится в состоянии боевой готовности, посылая телепатические волны, которые находят и отражают эмоции обратно, вроде эхолокации. Это то, как эмпаты воспринимают мир. С биоником волны уходят, но они никогда не возвращаются. Это всё равно, что идти по длинному тёмному туннелю, конца которому не видно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поначалу так и происходило с Эсарой. Но потом всё изменилось. Как будто мои способности поняли, что она невосприимчива, и придумали обходной путь. Я изучал её невербальные жесты, присматриваясь внимательней, потому что мне хотелось понять её. Мне хотелось найти то, что в конце туннеля.

ГЛАВА 12

Ты не чувствуешь. Но ты чувствуешь через меня.

Эвиан

Возвращаясь в свою капсулу, я осторожно крался на цыпочках по ковру с ромбовидным рисунком, стараясь не коснуться ни одной линии. Это было на удивление трудно, потому что я был изрядно пьян.

Навстречу мне кто-то шёл и когда я поднял голову, решил, что передо мной галлюцинации в виде Эсары, одетой в шелковую пижаму.

– Эсара? – спросил я, снова протирая глаза.

Она не ответила.

– Ночи! – я замахал руками над головой. – Эсара!

Игнорируя, как будто меня здесь не было, она ускорила шаг, выражение её лица было пустым. Однажды я уже видел такое же выражение на видеокамере корабля, на лице другого бионика, который молча шёл к открытому воздушному шлюзу.

– Эсара, куда ты идёшь? – спросил я, когда она пронеслась мимо.

Развернувшись на каблуках, я последовал за ней, пытаясь догнать, подстёгиваемый внезапным страхом. Что-то было не так. Её глаза были не её глазами. Шаги не были легки, как обычно, а, напротив, были резкими и быстрыми, плечи сгорбились, словно она была куклой, привязанной к верёвочке, дёргающей вперёд.

– Капитан, – произнёс я в коммуникатор на своей руке. – Я думаю, у нас случай с биоником.

– Эвиан? Где ты? – отозвался капитан. – Объясни, что происходит. Кто на этот раз?

Я не успел ответить, так как Эсара уже стояла в лифте с занесённой рукой. Мне потребовалось приложить все силы, чтобы запрыгнуть в кабину лифта, прежде чем двери лифта закрылись.

– Эсара, что происходит? – снова спросил я, тяжело дыша. – Куда мы направляемся?

Она ничего не сказала, выражение её лица было отсутствующим, а глаза, не моргая, уставились на дверь лифта.

– Это Эсара. Я с ней в лифте, направляюсь к… – снова доложил капитану, посмотрев, куда направляется лифт. – К воздушным шлюзам, капитан, – я пощёлкал пальцами перед лицом бионики, но она не отреагировала. – Она сама не своя. Словно её здесь вообще нет.

– Эвиан, я направляю к тебе охранников, – серьёзно и спокойно произнёс капитан лайнера. – Следуй за ней.

– Конечно, – пообещал. Я не собирался допустить, чтобы с Эсарой что-нибудь случилось.

– Рекс и Моргот уже в пути, – сказал капитан по связи. – Задержи её. Делай всё, что нужно, но не отпускай её.

Лифт зазвенел, и Эсара вырвалась в открытые двери.

– Эсара, пожалуйста, остановись! – закричал я, пытаясь не отставать от неё, схватив за руку, но она упрямо шла вперёд, тяня меня на буксире. Я упирался пятками в ковёр, потянул её тело на себя так сильно, что почувствовал, как хрустнул его локоть. – Эсара! Остановись!

Она замедлила шаг и развернулась ко мне. Я облегчённо вздохнул.

В следующий миг её рука взметнулась и схватила меня за горло. Её глаза оставались холодными и пустыми, как две чёрные дыры.

– Эсара, – прохрипел, когда она тащила меня по коридору к воздушным шлюзам. Я вцепился в её пальцы на своей шее, но бионика была слишком сильной.

Резко повернувшись, она хлопнула ладонью по одному из датчиков шлюза, открывая дверь, за которой была пустота. Ни шаттла, ни спасательной капсулы. Только ледяная хватка космоса, ожидающего, чтобы выжать жизнь из нас обоих.

– Эсара, иди к следующему воздушному шлюзу! – прохрипел я, снова уперев пятки в пол. – У следующего шлюза есть спасательная капсула. Эсара, там капсула!

Но бионика не слушала. Она не была Эсарой. Здесь присутствовала только программа, следующей своему коду, выполняющей чьи-то приказы. Всё, что я мог сделать — отчаянно надеяться, что независимо от того, что эта программа хотела, чтобы Эсара сделала, она хотела, чтобы бионика осталась живой.

– Эсара, пожалуйста! Это самоубийство! – из последних сил прохрипел я, чувствуя дыхание космоса на своих щеках.

Бионика остановилась, застыв на месте на несколько секунд, словно кто-то нажал на кнопку паузы.

– Эсара, давайте вернёмся наверх. Пойдём домой, – взмолился я, всё ещё пытаясь ослабить её пальцы на шее.

Отступив от двери, она повернула голову, а её пустые глаза изучали соседний шлюз. Миг она отпустила меня, позволив упасть на металлический пол.

Больно ударившись, я потёр горло и резко вскочил на ноги, побежал за Эсарой.

– Где служба безопасности, – прохрипел в коммуникатор. – Я не могу её удержать. Она слишком сильная.

Девушка нажала на панель управления соседним воздушным шлюзом, вызвав сигнал тревоги и мигающие красные огни.

– Они почти на месте. Мы заблокировали крыло. Она никуда не может уйти, – ответил капитан.

Я смотрел, как пальцы Эсары со сверхскоростью двигаются по панели управления, вводя какую-то сложную строку команд. От свиста сжатого воздуха у меня заложило уши.

– Капитан, она взломала панель управления. Шлюз открыт, – сообщил капитану.

Эсара не обратила внимания, как я встал позади неё, пока была занята вводом кода, чтобы открыть дверь в спасательную капсулу.

– Она взломала всю систему корабля и заблокировала нас. Тиг не может вернуть нас в сеть, – голос капитана эхом отозвался в коммуникаторе. Эвиан, отпусти её. Ты должен отпустить её.

Я смотрел, как Эсара устроилась на откидном сиденье, пристёгиваясь с методичной эффективностью, её глаза смотрели на панель управления, словно сложная программа просчитывает варианты управления спасательной капсулой или же она общается с бортовым ИИ капсулы.

– Капитан, я не могу, – ответил я, запрыгивая на второе сиденье, позади Эсары, как раз в тот момент, когда крышка капсулы начала закрываться.

– Эвиан, где ты? – прорычал то ли Рекс, то ли Моргот.

– В спасательной капсуле. Вы опоздали.

– Доктор Эвиан, это Рекс. Если ты позволишь Эсаре покинуть этот корабль, я лично буду охотиться за тобой до глубин Вселенной и разорву тебя на части…

Я приглушил коммуникатор. Последнее, что было нужно, это чтобы моей жизни угрожал какой-нибудь властный грубиян, который был слишком медлителен, чтобы добраться до шлюза вовремя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я должен разбудить её, пока мы не улетели в открытый космос. Я перешагнул через подлокотник кресла пилота и сел на её колени, взяв лицо в руки.

– Эсара, пожалуйста, остановись. Пожалуйста. Я умру. У меня нет ремня безопасности, чтобы пристегнуться.

Когда она не ответила, я изо всех сил хлопнул в ладоши перед её глазами и закричал:

– Чёрт возьми, Эсара. Проснись!

Она моргнула раз, потом два. Затем глаза бионики прояснились, как небо после грозы.

– Эвиан? Что ты делаешь? Что происходит?

– Святые звёзды! – сказал я на выдохе. – Я не знаю, что происходит. Что-то контролирует тебя. Можешь ли ты остановить запуск?

– Запуск? Какой запуск? – она огляделась, наконец, поняв, где мы находимся. – Звёзды над головой! Как мы здесь оказались?

– Останови запуск, – прошептал я, когда бортовой искусственный интеллект начал обратный отсчёт.

Она закрыла глаза и спустя пару секунд прошептала:

– Я не могу. Мы заперты. Как это произошло?

Я съёжился, когда обратный отсчёт пробил семь, шесть, пять… Я собирался умереть. Ужасно. Болезненно. Но затем Эсара схватили меня за рубашку, притягивая к себе, руками и ногами, охватив тело, как тисками.

– Что ты делаешь? – спросил я, заглядывая в её глаза.

Обратный отсчёт пробил два.

– Спасаю твою жизнь, – прошептала она, когда пробило один и капсула отделилась от лайнера, унося в открытый космос.

ГЛАВА 13

Бионики могут испытывать страх.

Эсара

Дезориентация — недостаточно сильное слово для описания того, что я сейчас испытывала. Мне показалось, что меня вытащили из сна, когда я с трудом открыла глаза и увидела перед собой искажённое ужасом лицо Эвиана. Его кожа была тёмно-фиолетовой под светом красных мигающих огней капсулы. Я всё ещё прижимала его к себе, пока наша капсула мчалась сквозь космос, сверхсветовой двигатель разгонялся быстрее, прыгая по туннелям переходов.

– Куда мы направляемся? – стуча зубами спросил Эвиан, пришедший в себя, но только чтобы снова потерять сознание из-за нового сверхсветового прыжка, усилившего гравитационные силы в капсуле. Такое количество прыжков могло легко убить не бионика.

Я только надеялась, что моих рук и ног, сжимающих живот и грудь Эвиана, будет достаточно, чтобы удержать кровяное давление от снижения до необратимого повреждения мозга или чего похуже.

– Не знаю. Мы прыгали слишком много раз.

– Ты можешь получить доступ к навигации капсулы? – прошептал Эвиан, снова потеряв сознание.

Я снова попыталась связаться с искусственным интеллектом капсулы, но ответа не последовало. Кто бы ни контролировал капсулу, он точно не хотел, чтобы вмешивались в управление.

Внезапно холодные руки коснулись моих плеч. Эвиан снова очнулся.

– Эвиан, почему ты последовал за мной? Это самоубийство.

– Не совсем. Мы оба пока еще живы, – проворчал он, и я почувствовала, как он задрожал всем телом, когда сверхсветовой двигатель снова заработал. – Я переживал за тебя, – прошептал он, снова теряя сознание в моих объятиях.

Я обхватила безвольное тело сильнее, стараясь удержать вес, пока сверхсветовой прыжок не закончился и скорость капсулы не выровнялась.

Эвиан помотал головой, кровь потекла из его носа, капля за каплей падая на мою куртку.

– Ты в порядке? – спросила у него, ослабляя хватку и осматривая его голову.

– Голова словно в тисках и головокружение.

– Мы перестали прыгать, – тихо добавила я.

– Слава Звёздам! – Эвиан помассировал виски и прикрыл глаза, глубоко дыша, словно ему не хватало воздуха.

– Ты можешь получить доступ к телекоммуникациям? Сбросить вызов о помощи?

– Нет. Уже несколько часов нет.

– Часов? – Эвиан побледнел. – Как долго я был в отключке?

– Мы находимся в этой капсуле тринадцать часов, тридцать четыре минуты и шестнадцать секунд. Ты был без сознания почти девяносто процентов пути.

– Глубины подери! – воскликнул Эвиан, проводя пальцами по волосам. – Так долго.

Повернувшись к пульту управления капсулой, я ввела пароли входа, но, как и пару часов назад, ничего не произошло. Снова и снова набирала пароли и пыталась обойти систему. Теперь, когда мне не нужно было удерживать Эвиана, я могла попытаться взломать управление капсулой.

– Хм, кажется, я кое-что нашла. Здесь... – перед нами вспыхнул навигационный дисплей капсулы.

Я поднялась на ноги, встав с одной стороны дисплея, в то время как Эвиан встал с другой.

– Где мы находимся? Эсара, ты можешь провести анализ? – его голубые глаза метались по трёхмерной цифровой карте того уголка Вселенной, в котором мы оказались.

Я проводила сравнение изображения с дисплея со всеми знакомыми картами в моей системе памяти.

– Мы находимся где-то между Истарией и Дельфами. Внешний обод. Глубокий космос, – я нахмурилась. – Здесь нет ничего, кроме скал.

Палец Эвиана проследовал по пунктирной линии запланированной траектории полёта капсулы, затем он расширил экран, увеличивая изображение того, что, по-видимому, было нашим конечным пунктом назначения.

– Как называется эта планета? – спросил Эвиан.

– Её нет в моей базе данных, – ответила я, осматривая крошечную карликовую планету на самом краю нанесённого на карту космоса. – Здесь нас никогда не найдут. Эвиан… Мне жаль... – сказала я, чувствуя себя ужасно.

– Прекрати, Эсара, – отмахнулся Эвиан.

– Из-за меня, вместо того чтобы спать в своей постели, ты, вероятно, умрёшь на этой планете... мы даже не знаем, есть ли там кислород…

– Эсара, я пошёл за тобой по собственной воле, – Эвиан развернулся ко мне и положил руки на мои плечи, слегка поглаживая. – И кто сказал, что я обязательно умру? Это не твоя вина. Мы пройдём через всё вместе.

Я посмотрела на его руки и поняла, что мне очень нравилось, как светилась его голубая кожа на фоне моей светлой пижамы. Но я, должно быть, смотрела слишком долго, потому что док убрал руки.

– Уверена, что ты задаёшься вопросом: почему, во имя звёзд, я последовал за этой неисправной бионикой в спасательную капсулу?

Эвиан свернул навигационный дисплей и встал передо мной:

– Совсем не то. Но мне трудно находиться рядом с тобой.

– Всё ещё хуже.

– Я не имел в виду, что мне неприятно находиться рядом с тобой, – Эвиан почти смеялся. – Я эмпат. Обычно мне легко понять, как лучше утешить другое существо. Но с тобой… Трудно— не знать, что ты чувствуешь. Или что тебе может понадобиться.

Моё сердце забилось слишком быстро, как будто хотело выпрыгнуть из грудной клетки. Я потёрла ладонью грудь, пытаясь понять, что происходит, и на всякий случай приготовилась поймать сердце, если оно из-за какой-то неисправности выскочит из груди.

– У тебя болит грудь? – Эвиан внимательно смотрел на мою руку, прижатую к груди. Затем он прижал два пальца к вене на шее и сказал: – скачки могли вызвать сердечные нарушения даже у бионики.

– Я в порядке, – ответила я, хотя сердцебиение продолжало учащаться, на один дополнительный удар за каждую секунду, пока пальцы дока прикасались к коже на шее. – Моя сердечно-сосудистая система рассчитана на то, чтобы выдерживать гораздо большие нагрузки, чем сверхсветовые скачки.

Эвиан вздохнул, всё ещё хмурясь, но опустил руку. Он развернул навигационный дисплей и ещё раз изучил его, покусывая нижнюю губу.

– Если наша конечная точка находится на этой планете, то с нашей скоростью мы прибудем туда через несколько часов. Интересно..., – он повернулся к панели управления, затем хлопнул себя по лбу. – Звёзды! Почему я не подумал об этом раньше? – Эвиан нырнул под панель, начав выдёргивать провода.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Что ты делаешь? Капсула может взорваться до того, как мы доберёмся до пункта назначения, – я махнула рукой на навигационный дисплей.

Высунув голову из-под панели, зажав в зубах красно-белую полосатую проволоку, док невнятно пробормотал:

– Не волнуйся. Я знаю, что делаю. Прежде чем я стал врачом, я учился на механика, – он улыбнулся, отчего у меня в животе запорхали бабочки. Заползая обратно под панель, Эвиан продолжил: – Если смогу найти канал связи, то, возможно, смогу... Святая лагуна!

– Что не так? – я не выдержала и заглянула под панель, смотря на Эвиана, протянувшего мне искорёженный микрочип.

– Связи не будет, – он бросил чип на пол и снова нырнул под панель управления.

– Ты хотел стать механиком?

Чёрная металлическая панель с грохотом упала на пол рядом со мной, сопровождаемая клубком спутанных проводов.

– О да. Я был одержим идеей! Но медицина — семейное ремесло, и мой отец не потерпел бы, чтобы сын стал механиком. Ах! – Эвиан выполз из-под панели с растрёпанными волосами и шальной улыбкой на губах. В руке он держал маленькую чёрную коробочку, из которой с обеих сторон торчали оборванные провода.

– Что это?

– Резервный блок для связи, – док повертел коробку из стороны в сторону, изучая её. – Резервные копии, подобные этой, обычно хранятся только на старых версиях капсул, – Эвиан подмигнул и добавил: – Не сто́ит недооценивать скупость «СатурнКорп».

– Но он сломан.

– Возможно, если я смогу найти источник питания и кое-какие инструменты... и спутниковую антенну, мы сможем послать сигнал на корабль, – в этот момент его глаза горели надеждой. – Эсара, как ты думаешь, как ты оказалась в капсуле?

– Я прошла по коридору к воздушным шлюзам и...

– Нет, я знаю эту часть. Никогда не забуду то, как ты тащила меня за собой, а твоя рука сжимала мое горло.

– Что? – выдохнула. – Я пыталась задушить тебя?

– О, только на секунду, – сказал Эвиан. – На самом деле это было не столько удушье, сколько лёгкое сдавливание, – он приподнял подбородок, показывая горло. – Держу пари, даже синяка не осталось.

Следы моих пальцев оставили слабые следы на его коже, что привело меня в ужас.

– Звёзды, я могла убить тебя! А если это случится снова? – я попыталась сглотнуть, но не смогла. – Что, если я сделаю больно тебе или кому-то ещё?

– Ты этого не сделаешь.

Я была так напугана, что не могла ответить. Моя система вышла из-под контроля и представляла угрозу для существ, оказавшихся рядом со мной.

Эвиан скользнул пальцем по моей щеке, нежно поглаживая, и прошептал:

– Эсара, послушай меня. Нам нужно выяснить, как мы сюда попали и как вернуться домой.

– И как предотвратить проникновение в мою систему, – ответила, начав сканировать все системы жизнедеятельности, ища пробел. – Меня взломали, и я должна выяснить, как.

– Может быть, что-нибудь странное происходило с тобой в последнее время? Какие-нибудь предупреждения системы? Неполадки? Сбои? Слышала ли ты незнакомые голоса?

– Голоса? – мои глаза широко раскрылись.

– Эсара? – спросил Эвиан, приподняв бровь.

Я не хотела говорить доку, что слышала голоса.

– Эсара, ты должна поговорить со мной. Чем больше мы узнаем, что с тобой происходит, тем больше у нас шансов...

– Я слышала голоса, – призналась я. – Кто-то звал меня по имени, просил присоединиться к ним.

Эвиан на миг застыл, и я подумала, что сейчас он накричит на меня за то, что никому не сказала.

– Интересно, – вот и всё, что он сказал, начав расхаживать взад и вперёд по капсуле. Два шага влево, два шага вправо. – Ты помнишь что-нибудь ещё?

– Одно слово, возможно, название места или имя, – сказала я.

– Дай угадаю. Гаунда? – Эвиан перестал расхаживать по комнате.

– Откуда ты это знаешь? – выпалила я, совершенно потрясённая. – Ты тоже его слышал?

– Нет, но Дариус слышал. И тот бионик из новостей тоже.

– Как ты думаешь, так называется планета? – спросила я, указывая на конечный пункт назначения на навигационном дисплее, всё ещё зависшем в воздухе.

– Честно, представления не имею, но, надеюсь, там тепло, – Эвиан перевёл взгляд на свою рубашку и домашние штаны. – А ещё лучше с шикарными песчаными пляжами? – на его лице появилась улыбка.

– Если верить астрологическим показателям, это очень маленькая планета во внешнем кольце. Вероятно, её поверхность полностью покрыта льдом, – ответила я. – Доктор Эвиан, почему ты улыбаешься? Мы идём навстречу верной смерти, а ты улыбаешься, – неужели док сошёл с ума от избытка сверхскачков.

– Мне больше нравится, когда ты называешь меня Эвиан.

В этот момент замигали красные огоньки и искусственный интеллект капсулы известил:

– При подготовке к посадке, пожалуйста, убедитесь, что ваши ремни безопасности надёжно пристёгнуты. Спасибо, и мы надеемся, что вам понравилось путешествовать с «СатурнКорп».

ГЛАВА 14

Эвиан

Холодный воздух с воем ворвался внутрь, когда Эсара открыла дверь капсулы, открывая взору зазубренные скалы, покрытые толстым слоем снега. Затаив дыхание, бросил встревоженный взгляд на бионику.

– Что не так?

Закатив глаза, указал пальцем за дверь. Затем обхватил руками горло и изобразил удушье, даже вывалив язык из уголка рта, для наглядности. Конечно, ей-то всё нипочём, а вот мне…

– О, точно, забыла, – она понюхала воздух. – Кислород. Эвиан можешь сделать вдох.

– Слава Звёздам, хоть одной проблемой меньше, – я выдохнул. – Я не нашёл контейнеров с запасом кислорода в этой капсуле, – сказав это, я высунул голову наружу, затем нырнул обратно внутрь, смотря на облачко пара, вырвавшееся изо рта. Потирая руки, сказал: – Почему они не приказали тебе прихватить тёплые вещи, прежде чем заставить нас совершить космическое путешествие на холодную планету?

Что-то звякнуло, послышался металлический звук, из дрожащих рук Эсары выпала ручка двери. Она затравленно посмотрела на меня и прошептала:

– Все мои системы работают с перебоями.

– Невероятно, но, похоже, у биоников бывает шок, – ответил я, как можно успокаивающе. – Дыши глубже, скоро всё пройдёт, – затем посмотрел на дверь. – Слышишь там какие-нибудь голоса? Тебя кто-нибудь зовёт?

– Ничего. Почему? Как ты думаешь, они там, снаружи? Ждут нас, чтобы… – её зрачки расширились.

Мне очень хотелось заключить Эсару в объятия и прижать к себе, тихо бормоча, что всё будет хорошо. Но, я не мог обещать этого.

– Ни света, ни огней, ни шагов. Просто темнота и много снега, – ответила Эсара, вглядываясь, проем двери. – Эвиан, я никогда раньше не видела снега.

– Значит, скоро увидишь поближе. Нам нужно найти место для ночлега.

– Почему бы нам просто не переночевать здесь? – она указала на сиденья капсулы. – Там очень холодно.

– Согласен, холодно.

– А ты с планеты с тропическим климатом и без тёплой одежды, ты умрёшь, Эвиан, очень быстро.

Я ухмыльнулся, глядя на беспокоящуюся бионику, и спросил:

– Если бы я умер, ты бы скучала по мне?

– Эвиан, это не шутка!

– Эсара, не думаю, что у нас есть выбор. Капсула негерметичная, и скоро здесь станет ещё холоднее, чем там, – я отвернулся и осмотрел капсулу, складывая в найденную сумку всё, что могло нам пригодиться: базовый набор инструментов, простую аптечку первой помощи, сигнальную ракету с одним зарядом. – К тому же те, кто перепрограммировал капсулу, могут отследить её местонахождение и найти нас. Не уверен, что хочу встречаться с тайными заговорщиков.

– Что ты делаешь? – спросила Эсара, когда я оторвал кусок грузовой ленты от стены.

– Собираю припасы. Вернее, всё, что смогу найти, и что может нам понадобиться на этой планете, – я опустился на колени, отцепил магнитные замки на ящике хранения, расположенного вдоль стенки капсулы и откинул крышку. – Обезвоженная пища. Немного, но это уже кое-что.

– Эвиан, мы должны быть реалистами. Ты не проживёшь там достаточно долго, чтобы поесть.

– Эсара, ты пессимистка. Я так и не поужинал вчера вечером, так что еда пригодится, – дохнул на свои замёрзшие пальцы и продолжил рыться в ящике. – Звёзды! Наше спасение! – вытащил два металлических браслета и блестящий серебряный мешочек.

– Тепловые генераторы и спасательное одеяло, – прошептала она, не веря своим глазам.

– Возможно, я всё-таки не умру сегодня, – я достал одеяло из мешочка, накинул себе на плечи, нацепил тепловые генераторы на лодыжки я перекинул сумку с вещами через плечо. – Пойдём, пока мой шок не прошёл, и я не понял, насколько близок к смерти.

– Ужасная идея, нам следовало бы остаться в капсуле, я смогла бы нас защитить, – сказала Эсара, забирая у меня сумку. – Но, раз ты такой упрямый, то позволь мне понести сумку. Тебе и так будет трудно идти по снегу.

Когда я ступил на заснеженную поверхность планеты, то осознал правдивость её слов. Снег был глубоким, холодным и тянулся на километры. Ветер бушевал, но это было благословением, потому что он заметал наши следы. Возможно, Эсара могла справиться с вооружённым нападением, но против взлома её системы, она ничего не смогла бы сделать.

Я не уверен, как долго мы шли, но казалось, что прошла вечность. Хотя низкая гравитация помогала: с каждым шагом мне казалось, что могу взлететь прямо к звёздам, если оттолкнуться посильнее. На что похоже парение среди звёзд? Тишина. Спокойствие и звёздный ветер.

На планетах с низкой гравитацией всё равно можно выжить несмотря на суровый холодный климат и множество горных образований. А вот вода… это вопрос, ответ на который я не хотел узнавать, потому что, скорее всего, вода была только в ледниках.

Эсара прокладывала путь по снегу, идя в простой пижаме и босиком. Конечно, холод не сразу повредит её кожные покровы. Бионики могли достаточно долго переносить холод и жару, в отличие от меня. Но мне бы хотелось, чтобы у нас было ещё одно одеяло и термобраслеты. Всё, что я мог сейчас – только смотреть, как фигура Эсары двигалась впереди, покрываясь слоями снега.

Мои зубы стучали от пронзающего холодного ветра, который проникал даже через термоодеяло. Я давно потерял чувствительность в ногах, даже с тепловыми генераторами, а мои руки примёрзли к одежде. Мне никогда не было так холодно.

– Эвиан, прямо перед нами в скале есть щель, возможно, это пещера, – голос бионики донёсся сквозь ветер.

– Пещера? Да, пещера вполне подойдёт, – ответил я, снимая одеяло с плеч, потому что внезапно мне стало так жарко, что было трудно дышать.

– Эв, всё в порядке? – крикнула Эсара, оборачиваясь ко мне. Её волосы развевались вокруг головы, как закрученный суун сугаугар.

– Всё великолепно! – крикнул я, улыбаясь и горя. Мне ужасно захотелось пить, во рту была так сухо. – Хотя мне хочется пить и очень жарко, – вытащив ногу из снега, попытался стряхнуть термобраслеты. – Они мне не нужны. Слишком горячие.

– Не прикасайся к ним! – рявкнула Эсара, направляясь ко мне, похрустывая снегом. – Ты сказал, что тебе жарко?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я кивнул.

– Странно, Эвиан. Потому что здесь холодно.

Спотыкаясь, я сделал шаг к Эсаре и сказал:

–Эсара у тебя такие красивые глаза, – вытащил руки из карманов, желая обхватить её лицо, но мои пальцы не разжимались. – Они как расплавленный шоколад. Иногда мне кажется, что я утону в них. Иногда мне хочется, чтобы я мог просто задержать дыхание и утонуть.

Схватив мои руки, Эсара притянула их к себе, прижав к груди, шепча:

– Звёзды! Я думаю, у тебя переохлаждение и ты бредишь. Где термоодеяло?

– Ветер унёс его, – фыркнул я, затем хихикнул. – Холодный ветер.

Не смеясь над моей шуткой, даже не улыбнувшись, бионика расстегнула рубашку пижамы и стянула с себя, оставаясь в одной лифчике.

– Что ты делаешь? Тебе тоже жарко?

Эсара сердито посмотрела на меня, повязывая свою рубашку вокруг моей головы, сооружая подобие шапки. Я же стоял, как идиот, вдыхая её аромат и смотря на её идеальный бюст. Наверное, всё это сон. Странный сон, в котором я носил рубашку Эсары вместо шляпы, а сам замерзал насмерть в снегу.

– Я сплю, мне просто нужно проснуться. Или лечь и доспать, – я прикрыл глаза, чувствуя усталость.

– Эвиан! Не спать! – рявкнула Эсара, потащив меня за собой. – Скорее, продолжай идти так быстро, как только можешь.

– Если я сплю, то почему мне так хочется спать? – зевок, от которого сводило челюсти, поглотил остаток мысли.

– Иди! – рявкнула она, отпуская мою руку и подхватив меня под мышки, потащила вперёд. – Вставай, Эвиан! В мои обязанности не входит таскать докторов на своих руках. – Мы почти на месте.

Почти там, почти... Где там? Я почти мёртв или почти жив?

Ещё один толчок руки Эсары, подтолкнул вперёд, заставив мою голову откинуться назад. Я посмотрел в ночное небо, наслаждаясь звёздами, мерцающими над нашими головами. Созвездия были мне неизвестны.

– Останься со мной, Эв, – голос девушки звучал в отдалении, заставляя смотреть на неё, с трудом оторвавшись от созерцания холодной красоты звёзд. – Останься со мной, – повторила она, и это было похоже на молитву.

Я останусь с ней, потому что не могу оставить её одну в ледяной тундре в окружении снежинок, кружащихся в отражении голубого света.

– Что это? – прошептал я, замёрзшими губами. Фары от машин? Сигнальные вспышки?

– Дельфа, спутник, – ответила Эсара.

Окружённая кольцом планета выгнулась дугой над горизонтом, окрашивая снег в голубой цвет, как моя кожа. В свете Дельфы я мог разглядеть горы, возвышающиеся перед нами, зубчатые вершины которых уходили высоко в небо.

– Никогда ничего подобного не видела, – Эсара снова схватила меня за руку, потянув вперёд. – Пещера близко, – она махнула рукой в стороны тени в скале.

Её рука была такой тёплой, а пальцы сжимали мои сильно и решительно, но я так устал. Я сделал несколько шагов и почувствовал, как мои ноги подогнулись, я упал, погружаясь в беспамятство.

ГЛАВА 15

Эсара

Упав на колени рядом с Эвианом, осторожно перевернула обмякшее тело, стряхивая мелкие кристаллики снега с его тёмно-синих щёк. Я никогда не видела его таким бледным. Его грудь вздымалась слишком быстро от учащённого дыхания, превышающего в два раза нормальное.

– Эв, очнись, пожалуйста, – прошептала я. Но глаза дока оставались закрытыми. Повернув голову, чтобы прижаться щекой к его губам, почувствовала, как слабое дыхание тонкими струйками касалось моей кожи. Не мёртв. Во всяком случае, пока. Схватив его за плечи, потрясла? – Эвиан, проснись!

Он только застонал и всё.

Я стиснула челюсти так, что датчики давления в зубах начали подавать сигналы. Что могла сделать? Мои запасы энергии почти истощены из-за поддержания температуры тела на ледяном ветру.

Неужели те, кто привёл меня на эту далёкую планету, не будут встречать нас? Лучше попасть к ним в руки, чем дать Эвиану умереть. Я пристально осмотрела снег вокруг нас, ища следы, но ничего заметила, кроме снега, гор и звёзд. Взвалив дока на одно плечо, а наши скудные припасы – на другое, я вздохнула, опустила голову и побежала к проёму в скале.

Вход в пещеру представлял собой холодный узкий коридор, покрытый льдом, который привёл меня в небольшую пещеру с достаточно высоким потолком. Я аккуратно положила Эвиана на пол и почувствовала усталость. Мне нужно поспать, чтобы восстановить энергию. Но… док посинел ещё больше, что казалось невозможным при окрасе его кожи. Он умрёт, если не помогу ему.

Быстро осмотрев его одежду, дрожащими руками отстегнула термогенераторы, сняла ботинки и стянула носки, холодные и промокшие насквозь. Затем потянулась к пуговице брюк, на мгновение сжав кулаки, чтобы унять дрожь в пальцах.

– Звёзды небесные! – пробормотала я, надеясь, что Эвиан носит нижнее бельё. – Это всего лишь брюки, – я расстегнула верхнюю пуговицу, медленно, осторожно расстегнула молнию, словно обезвреживала бомбу и стянула мокрые и замерзающие штаны с его тёмно-синих ног. Украдкой взглянула и облегчённо выдохнула. Он не был голым. Но на нём были светло-серые боксёры, украшенные крошечными красными и синими парусниками. По сравнению с облегающими чёрными трусами Итару, которые я всегда находила пугающими, боксёры Эвиана были очаровательными.

Пока я расстёгивала его рубашку, откуда-то из-за стены донёсся звук, похожий на капание воды на камень. Плюх, плюх, плюх.

Не в силах оставаться в вертикальном положении больше ни секунды, скользнула позади дока и обняла его ногами и руками, чувствуя, как холодно ему. Но, как вода, капающая сквозь стены, я слышала, как ровно бьётся его сердце.

Тум-тум, тум-тум, тум-тум.

Эвиан без раздумий последовал за мной в спасательную капсулу. Он не хотел, чтобы я оставалась одна. Док пожертвовал своим положением на корабле, своей безопасностью и комфортом.

Он будет жить, несмотря ни на что. Я позабочусь об этом. Крепко прижав его к себе, направила остатки своих энергетических запасов на согревание кожи, повышение температуры тела, обходя главную директиву своей программы по поддержанию гомеостаза своего тела. Я проигнорировала множество предупреждений и сигналов тревоги, вопящих внутри мозга, так же как не обращала внимания на мучительную пульсацию в ногах. Всё, что сейчас имело значение – Эвиан. Его тело сильно трясло от перепада температуры, но, в конце концов, он согрелся, а дыхание вернулось в нормальный ритм. И я отключилась.

Пальцы играли в моих волосах, скользили по щеке, спускались по руке. Мне казалось, я лежала на золотистом песке, под тёплым, жёлтым солнцем. Волны омывали мои ноги, а крошечные красные и синие парусники покачивались на горизонте.

– Эсара, – кто-то позвал. – Эсара, открой глаза.

– Парусники, – прошептала я.

– Если бы знал, что ты собираешься снять с меня штаны, я бы надел более достойное бельё.

– Эвиан! – воскликнула я, открывая глаза и садясь. – Ты жив!

– Благодаря тебе.

– Благодаря мне ты чуть не умер, – ответила я, скользнув взглядом по твёрдой плоскости его живота. – Мне пришлось снять с тебя одежду.

– Я вижу.

– Чтобы согреть тебя.

– Конечно, – его губы изогнулись в улыбке.

– У тебя было переохлаждение.

– А ты спасла мне жизнь.

Только сейчас я, наконец, вспомнила о своей наготе. Смущение накрыло меня, но Эвиан смотрел только мне в лицо. Не единого взгляда на мою обнажённую грудь.

– Моя одежда всё ещё мокрая, – сказал он, садясь и проводя пальцами по волосам. – Хорошо, что здесь тёплый источник, но ждать придётся довольно долго. Мои воспоминания ночи немного размыты, но думаю, что в какой-то момент ты дала мне это. В качестве шляпы?

С жаром, заливающим мои щёки, забрала у дока свою рубашку и сказала:

– Твоя кожа становилась фиолетовой.

– Спасибо тебе, – Эвиан уставился на свои руки, пока я одевалась. – За то, что не дала мне умереть.

Прежде чем я смогла что-то ответить, он поднялся на ноги, слегка пошатываясь, направляясь к входу в пещеру в одних боксёрских трусах.

– Давай посмотрим, с чем мы столкнулись. – Святые, невероятно красиво и смертоносно.

Моё ночное зрение передавало достаточно, но сейчас мир обрёл чёткость и яркость. Перед нами расстилалась огромная белая снежная равнина, море льда. Небо было тусклое, оранжево-лавандового цвета, прерываемое цепью заснеженных гор на севере и ярко парящими Дельфами на западе.

– Там вдали озеро, – сказала я, обхватывая себя руками от утреннего холода.

– Но вода означает рыбу.

– Рыба под метрами льда, – поправила я.

– Ну… ты раньше занималась рыбалкой? – спросил Эвиан улыбаясь.

– Никогда.

– Ладно, я порыбачу, но мне нужна твоя бионическая суперсила, чтобы проделать дыру во льду, – Эвиан развернулся и посмотрел в сторону гор, добавив, – но сначала нам нужно найти дрова. Думаю, ты переживёшь ещё одну холодную ночь, но с тепловыми генераторами на исходе я этого не сделаю.

– Как ты собираешься добыть дрова? У нас нет топора, а там только лёд, даже если мы вырубим пару веток, то как разведём огонь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Святые! Они замерзают! – воскликнул Эвиан, потянувшись к своим штанам.

– Возможно, мы сможем найти хворост совсем рядом с нашей скалой, чтобы поддерживать тепло в пещере, и тебе не придётся снова истощать свои запасы энергии, чтобы согреть меня.

– У нас также нет ничего для разведения огня, – добавила я.

– Ты никогда не разводила огонь трением?

– Я даже не знаю, что это такое.

– Сначала надо измельчить горючий материал и начать тереть, сильно и быстро, чтобы образовалась искра, – его голос звучал, как бархат, так что дрожь пробежала по моей спине. – Конечно, это нелегко сделать и требует мастерства. А также знания и терпения.

– Ты добывал огонь раньше? – спросила я, осматривая черты лица Эвиана. Крошечная серебристая щетина на подбородке, длинные ресницы, маленькая тёмно-синяя веснушка прямо под глазом…

– Давно. Нам нужно поесть, а рыба намного вкуснее в горячем виде. Как твои ноги?

Я посмотрела вниз, пошевелив пальцами ног, и ответила:

– С ними всё в порядке.

Эвиан нахмурил брови и ответил:

– Кожа не выглядит здоровой. Позволь мне осмотреть ступни.

Я кивнула, и тотчас док опустился на каменную поверхность пещеры, взяв мою ступню и поставив себе на колено. Его руки осторожно подвигали каждый из пальцев.

– Никакого обморожения. Но у тебя есть несколько ссадин, волдырей, и я думаю, ты можешь потерять ноготь, – Эвиан осторожно взял мой большой палец правой ноги между пальцами, показывая синяк у основания ногтя, и сказал: – Вот этот.

– Ноготь снова отрастёт, – ответила я, не понимая, почему он так беспокоится о ногте.

– Ты повысила свой болевой порог, не так ли?

– Нет, – солгала я, убирая ноги с колен дока.

– Я не хотел этого делать, но ты не оставляешь мне выбора. Эсара, как твой врач...

– Эвиан, – предупредила она. – Ты не посмеешь оставить меня в этой пещере, пока сам будешь искать приключения…

– Я советую тебе дать отдых ногам.

– Это смешно! Я в полном порядке.

– Я знаю, Эсара, но тебе не стоит играть с болевым порогом.

– Хорошо, – ответила. – Просто не умирай там. Ты очень хрупкий.

– Кстати, ты так и не ответила на мой вопрос.

– О чём?

– Если я умру, ты будешь скучать по мне? – Эвиан смотрел на меня улыбаясь.

Что-то произошло, когда я посмотрела в его кристально-голубые глаза, как будто даже слабая гравитация планеты больше не могла удерживать меня… Я открыла рот, чтобы сказать... не была уверена, что именно, но Эвиан отмахнулся от меня.

– Пока не отвечай на этот вопрос, – он отошёл от меня, разыскивая свои ботинки. – Я не уйду далеко и быстро вернусь.

– Ты замёрзнешь, если будешь долго бродить при такой температуре, – и подумав добавила. – Всем известно, что бионики не шутят. Только факты.

Схватив с земли сумку, Эвиан перекинул её через плечо и бросил через плечо:

– Всем известно, что моя раса не переносит суровую погоду. Насмешка судьбы: эмоциональная бионика и добрый лексианец.

– Посмотрим, насколько ты будешь добрым, когда мне снова придётся тебя согревать.

– О-о-о, – сказал Эвиан. – Теперь ты точно пошутила, Эсара.

ГЛАВА 16

Эвиан

Я выскользнул из пещеры, остро ощущая холодный ветер. Здесь не было ни птиц, поющих на деревьях, ни диких животных.

Вздрогнул, потирая руки, и побежал трусцой к лесу, пытаясь согреться. Уже через несколько минут кончики пальцев на руках покалывало, предупреждая, что холод легко может заморозить меня. На самом деле, я совсем не против того, чтобы сегодня ночью спать в объятиях Эсары, но тогда бы я лишил её энергии, которая нужна ей само́й.

Добежав до замороженного леса, начал распихивать снег, стараясь найти поломанные ветки. На удивление, за несколько минут я наполнил сумку вечнозелёными ветвями. Они пахли резко, а острые иглы покалывали кожу через рубашку. Снова побежал к пещере с юга, стараясь осмотреть территорию.

И здесь я заметил тёмную фигуру, которая кралась к входу в нашу пещеру, поэтому плюхнулся в снег, пополз ближе.

– Эсара? – окликнул её, поднимаясь из снега, чувствуя облегчение. Бионика была напряжена, челюсти стиснуты, на лбу выступили капельки пота. – Что случилось?

– Он снова зовёт меня, – металлическим голосом ответила она. – Я не могу... сопротивляться. Он взламывает мою... центральную нервную систему.

Когда я сделал шаг к ней, она оскалилась, как дикое животное.

– Остановись. Я могу сделать тебе больно.

– Я готов рискнуть, – бросив сумку в снег, я быстро бросился вперёд, подхватил девушку на руки и понёс обратно в пещеру.

– Отпусти! Я не хочу…

– Ш-ш-ш-ш, – попытался успокоить, ставя её на землю.

– Эвиан, мне так... тяжело сопротивляться, – простонала она, схватившись за голову и свернувшись калачиком в позе эмбриона. – Он делает мне больно.

– Голос, кому бы он ни принадлежал, скорее всего, использует спутниковый сигнал, чтобы взломать тебя, – я резко повернулся к входу в пещеру, затем развернулся и сказал. – Давай попробуем перенести тебя вглубь пещеры.

– Не... прикасайся ко мне! – прорычала Эсара.

– И совсем ты не грозная, – весело ответил я, изучая бионику и задаваясь вопросом, как быстро она могла бы переломать мне все кости, если бы захотела. – Борись, Эсара! – схватив девушку в охапку, потащил вглубь пещеры. Она кричала, выла, извиваясь в хватке, в то время как её ногти царапали руки.

– Эвиан, отпусти! Я… не могу… остановиться, – прошипела Эсара, изворачиваясь и ударяя меня в грудь, отчего я потерял равновесие и упал вместе с притихшей бионикой.

Я прижал к себе её дрожащее тело и спросил:

– Голос исчез?

Эсара кивнула и прошептала:

– Прости, я не могла остановиться.

– Значит, как вариант, ты останешься в этой части пещеры.

– Навсегда?! – она отстранилась, смотря на меня с негодованием. – Что, если мне нужно в туалет?

– Только быстро, пока мы не придумаем что-нибудь. Что сказал голос?

– Он сказал: «Присоединяйся к нам. Никогда больше не будь рабом». Я не хочу присоединяться к нему, Эв. Я хочу вернуться на корабль.

– Я знаю, – прошептал ей, поглаживая дрожащую спину девушки.

– Ты снова получил обморожение, – добавила она.

– Ага, но мы сейчас всё исправим, – ответил, выпуская из объятий и найдя сумку. Кряхтя, как пещерный лексанец, я пытался разломить замёрзшие ветви.

– Давай-ка лучше я, – сказала Эсара, задумчиво смотря на мои усилия.

Неохотно передал ветки, наблюдая, как девушка со скоростью света наломала ветви на мелкие щепки.

– Твоя очередь, – сказала бионика, застывая в ожидании.

– Один миг, – усмехнулся я, начав тереть щепку в руках, пытаясь получить искру. Лёгкий дымок распространился по пещере, и скоро над хвойными веточками вспыхнул огонь. – Огонь разведён, леди, а что у нас на ужин?

– Аквилинские овощи с пряностями, – ответила Эсара, изучая наши припасы. Девушка передала мне пакетик с едой и взяла второй себе, разрывая зубами и жадно глотая паёк. – Вкусно.

– И мы можем использовать пустые пакеты для воды.

– Хорошая идея, – сказала Эсара и, помолчав немного, спросила. – Тебе нравится быть врачом?

Вопрос застал меня врасплох настолько, что я подавился и откашлялся, прежде чем заговорить.

– Профессия врача престижна.

– Я видел твой диплом на стене в медицинском отсеке. Ты был первым в классе.

– И теперь ты хочешь узнать, как такой врач, как я, оказался на круизном лайнере?

– Интересно, да. Ведь ты мог найти работу получше, чем обслуживание биоников и вип-гостей.

– Эсара, это долгая и неприятная история. Уверена, что хочешь услышать?

Девушка кивнула и выжидательно посмотрела на меня.

– Ладно. В мой первый год после окончания медицинской школы я проходил ординатуру в одной из самых престижных больниц Лекса. У меня была пациентка, жена высокопоставленного чиновника. Она упала, ударилась головой, несчастный случай, который привёл к обширному и непоправимому повреждению её мозга.

– Ужасно, – тихо произнесла Эсара.

Я пожал плечами и продолжил:

– Её муж хотел, чтобы она оставалась подключённой к системе жизнеобеспечения на неопределённый срок. Он не хотел прощаться с ней, и я чувствовал присутствие её сознания. Она кричала, запертая в коме, просила и умоляла об избавлении. Я был единственным эмпатом, нанятым больницей, поэтому у меня не было поддержки, когда я выступал от её имени. Её муж, вероятно, держал бы в таком состоянии годами, застрявшую в слабеющем теле, страдающую от боли, кричащую, чтобы её освободили, – я покачал головой, пытаясь прогнать воспоминание о том, как она умоляла отпустить её. – Я сделал так, чтобы всё выглядело как неисправность оборудования, но все знали, что я виновник. Я убил её.

– Что дальше?

– Я предстал перед трибуналом и был признан виновным в халатности. Единственная причина, по которой меня не признали виновным в убийстве и не отправили в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, заключалась в том, что мой отец имел большое влияние в медицинском сообществе. В конце концов, мне снова разрешили заниматься медициной. Но это не имело значения. Все знали, что я сделал. Единственным желающим нанять меня после того, как дым рассеялся, был капитан нашего лайнера. Я вообще не хотел становиться врачом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ты хотел стать механиком.

Между ними наступило молчание, пока мы наблюдали, как языки пламени освещают холодную пещеру. Наконец, я спросил, следя за движениями её пальцев, когда она перекидывала волосы через плечо:

– Почему Бритни? Почему она твоя любимая певица? Я бы не подумал, что ты любитель старой поп-классики.

– Как много ты знаешь о Бритни Спирс? – спросила Эсара, смотря на огонь.

– Не так уж много. Она была поп-звездой Старой Земли, двадцатого века.

– Она больше, чем просто поп-звезда, – решительно заявила она. – Уникальная, невероятно талантливая женщина. Но её карьера, деньги, выбор, вся её жизнь не принадлежали ей.

– Ты чувствуешь то же самое?

– Да, – Эсара кивнула. – Она провела годы, борясь за свою свободу, и никогда не сдавалась.

– Она победила?

– Это заняло больше десяти лет, но она это сделала. Она вернула себе свободу и провела остаток своей жизни, борясь за свободу других людей, оказавшихся в таком же положении. Никто не должен бороться за свою свободу, – прошептала бионика. – Никто не должен принадлежать кому-то другому.

Меня так и подмывало протянуть руку сквозь пламя, просто чтобы взять девушку за руку. Вместо этого я сказал: «Тебе, наверное, известно, что на Лексе нет биоников».

– Да, я знаю. Лексианцы ненавидят роботехнику, в частности, биоников.

– Нет, всё совсем не так, – мягко произнёс я.

– Не так? Я думала, ты нас терпеть не можешь. Я думала, ты не выносишь моего присутствия, – Эсара отвела взгляд.

– Конечно же, нет. Правда в том, что мы боимся биоников.

– Почему? – недоверчиво выпалила девушка.

– Я настолько привык ощущать, что думают и чувствуют окружающие меня существа, что становится страшно, когда рядом с тобой бионик, которого ты не можешь прочитать. Сначала мне было трудно находиться рядом с тобой, но теперь всё по-другому.

– По-другому? В чём именно Эв? – осторожно спросила Эсара.

– Твои эмоции легко прочитать по выражению лица и действиям. Ты честна и открыта. Не бионики лгут и притворяются. Но ты всегда остаёшься собой. Эсарой. Однако дело в том, что, поскольку я рос не в окружении бионики, я действительно мало знаю о вас. О тебе. И я бы очень хотел узнать тебя поближе.

Что ты хочешь знать? – она открыто посмотрела на меня.

– Всё. Я хочу знать о тебе всё.

– На самом деле у меня нет истории. Я даже не знаю, с чего начать.

– У каждого есть своя история, и у каждой истории есть начало, – произнёс я, потирая ладони в тишине пещеры.

– Хорошо, – сказала она нерешительно, отчего у меня сжалось сердце. – Мне был поручен заказ двадцать восемь лет назад в Элизианской системе, где я должна была стать хозяйкой в одном из популярных казино. Но когда в агентстве по стандартам поняли, что мои программы не были... достаточно дружелюбны для такой работы, они снизили мою цену и...

– СатурнКорп никогда не отказывается от продажи, – понимающе произнёс я, чувствуя себя мерзко оттого, что компания продаёт биоников, куда и как захочет.

– Меня заказали, продали и заставили работать на лайнере в течение двадцати четырёх часов после загрузки моего процессора. Именно так обстоит дело с бионикой. Наша жизнь-работа. У нас нет другой цели, кроме служения. Но, – девушка посмотрела в огонь, – иногда, хотя я знаю, что не должна этого делать, я задаюсь вопросом, справедливо ли такое отношение. Я наполовину человек по замыслу, но мне отказано в моей человечности, пока я не отработаю годы, чтобы компенсировать компании затраты СатурнКорп.

– И сколько лет тебе нужно отработать?

– Бионики выводятся из эксплуатации после восьмидесятипятилетнего срока службы. Контроль качества, – объяснила Эсара со смиренным выражением лица. – Никто никогда не спрашивал меня, чего я хочу. Я обычный товар для «СатурнКорп».

– Я слышу и понимаю тебя, Эсара. Знаю, этого недостаточно, но сейчас мы ничего не можем сделать, сначала надо выбраться из снежной ловушки.

ГЛАВА 17

Эсара

– Нам не помешало бы добыть еды, – сказал Эвиан, возвращаясь в пещеру и поднося руки к огню. Заметив мой вопросительный взгляд, он добавил. – Рыбалка!

– Как мы будем ловить рыбу подо льдом?

– Всё очень просто. Ты выбежишь наружу, пробьёшь достаточно большую дыру, чтобы я мог в неё нырнуть, а там уже сделаю всё остальное.

Я никогда в жизни так громко не смеялась.

– Что? – сказал Эвиан, надув губы. – Хороший план, чем тебе не нравится? Я отличный пловец. Если подо льдом есть рыба, я поймаю её и поджарю на огне, прежде чем ты успеешь даже закатить на меня глаза, – он, нахмурившись, смотрел на меня.

– Ты замёрзнешь насмерть.

Эвиан присел на корточки рядом со мной, и мягким голосом сказал:

– У нас закончилась еда. Я умру в любом случае, но так я хотя бы попытаюсь.

– Но как насчёт голоса?

– Эсара, ты сильная, ты сможешь сопротивляться, – Эвиан погладил мою руку и снова поднявшись на ноги, начал расстёгивать рубашку.

– Что ты делаешь? – воскликнула я, смотря, как он сбросил рубашку на пол, свет камина заплясал на его груди. Его рука потянулась к пуговице брюк.

– Эсара, я не собираюсь нырять в ледяную воду в одежде, – его штаны соскользнули к стопам, и он потянулся к поясу трусов.

Именно в этот момент я услышала своё учащённое сердцебиение. И хотя понимала, что следует отвести взгляд, но не могла, разглядывая идеальную синюю задницу, которую я когда-либо видела.

– Ты готова? – спросил он оборачиваясь.

В ужасе прикрыла руками глаза, я завизжала:

– Отвернись! Ты голый!

– Эсара, сейчас не время для скромности, я замерзаю. Открывай глаза и пошли, я прикроюсь.

Я растопырила пальцы ровно настолько, чтобы заглянуть сквозь них. Руки Эвиана были сложены чашечкой между ног, скрывая всё, что я… не думала, что хотела видеть. Поэтому кивнула и быстро поднялась на ноги.

Пробить лёд оказалось легко, хотя я и поцарапала костяшки пальцев. Я успела вернуться в безопасную часть пещеры до того, как голос нашёл меня. Однако ждать, пока Эв вернётся, оказалось почти невозможно. Прошло уже две минуты, и мой разум наполнился мрачными образами доктора, навеки застрявшего на дне замёрзшего озера. Я решительно направилась к выходу из пещеры, чтобы спасти его, когда Эвиан, дрожа, вошёл в пещеру.

– Я не могу поверить в то, что ты и вправду поймал рыб, – прошептала я, глядя на две огромные рыбины в его руках.

– Надеюсь, что они съедобны, – пробормотал Эвиан, стуча зубами. – И вообще, я не уверен, что это рыба, хотя у них есть хвосты.

– И острые зубы, – ответила я, посматривая на челюсти «рыб», но всё же забрала их и положила рядом с костром. – Одевайся, тебе нужно согреться.

– Слушаюсь, мэм! – дрожащей рукой Эвиан отдал мне честь и стал натягивать трусы.

Искоса глянула на него, отмечая, что кончики его пальцев стали такими синими, что казались почти чёрными, а сам Эвиан дрожал, как листок на ветру, придвигаясь всё ближе к костру.

– Позволь мне согреть тебя, – прошептала я, скользнув к нему сзади, перекинув свои ноги через него, скрестив пятки перед ним. Обхватив руками грудь, повернувшись щекой, чтобы прижаться к спине, я подняла температуру своего тела настолько высоко, насколько позволяла программа.

Мгновение спустя почувствовала, как руки Эвиана легли на мои бёдра, а голова откинулась на плечо, а тело, наконец, перестало дрожать. Последние несколько часов я провела, анализируя риски пребывания в пещере, принимая во внимание вероятность травм, недоедания, смерти. Но в то же время сканировала свои чувства: мне стало даже легче дышать, находясь так далеко от корабля и работы.

– Эвиан, ты думаешь о будущем? – спросила его.

– Конечно, всё время. Например, что мы будем есть сегодня вечером? Или завтра? Или на следующий день после этого? – оглянувшись через плечо, он нахмурился на озеро. – Я не уверен, сколько ещё раз могу повторить «рыбалку» в чрезвычайных условиях.

– Я имею в виду, ты когда-нибудь думал о цели жизни?

– Эсара, тебе хочется пофилософствовать? – спросил Эвиан, вскидывая подбородок и смотря на меня. – Ты спрашиваешь меня, в чём смысл жизни?

– Скажи мне, пожалуйста, – прошептала я.

– Прямо сейчас смысл жизни для нас довольно ясен. Еда, – вздохнув, ответил Эвиан.

– Ты никогда не задумывался, почему мы здесь? Возможно, кто-то специально водит нас, как марионеток? – не осознавая своих действий, я вцепилась в ворот рубашки Эва.

– Эсара, успокойся. Неужели голос добрался до задней части пещеры?

– Нет, – только сейчас я разжала пальцы на его рубашке и покачала головой.

– Я на секунду подумал, что ты под воздействием. Мне нужно починить прокля́тый радиопередатчик, хотя вполне готов провести жизнь в этой пещере… с тобой, Эсара.

– Рада, что ты тоже так думаешь! – искренне ему улыбнулась и добавила: – Вот почему я вышвырнула все части в снег! Знала, что ты поймёшь.

– Что ты сделала? – резко и требовательно спросил Эвиан.

– Ты недоволен?

– Эсара, пожалуйста, скажи мне, что ты не саботировала наш единственный шанс выбраться с этой планеты. Пожалуйста, скажи мне, что ты просто учишься шутить.

Наконец, до меня дошло. Эвиан не был счастлив здесь. Нисколько. Он был зол на меня. Боль пронзила меня насквозь, пронзая грудь и скручивая, заставляя голову пульсировать, а желудок скручиваться. Я встала и отвернулась, закрыв лицо руками, шепча:

– Ты не хочешь остаться здесь со мной? Я тебе не нравлюсь?

– Эсара…

– Я просто хотела остаться здесь, – простонала я, чувствуя тошноту. – С тобой.

– Эсара, посмотри на меня, – тон Эвиана был резким, слишком громким, каждое слово рикошетом отражалось от стен пещеры.

– Нет! – закричала, чувствуя, как дрожь пробежала по моему телу, заставляя испытать ужас. – Я думала, ты хороший, но это не так. Ты такой же, как и все остальные. Как Итару. Речь всегда идёт о том, чего ты хочешь, в чём ты нуждаешься.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Мне так жаль, Эсара, – голос Эвиан звучал тише, спокойнее, когда он подошёл ко мне. Его дыхание коснулось моей шеи, оставляя прохладное прикосновение на коже. – Я не сержусь на тебя.

Он был так близко, его губы были такими совершенными. Сейчас я хотела поцеловать его, как и в первый день нашего сеанса. Но когда наклонилась к Эвиану, его рука удержала меня, а ладонь легла на мой лоб.

– Ты вся горишь!

– Всякий раз, когда ты так близко ко мне… – прошептала я, закрывая глаза, словно на мои веки воздействовала вся тяжесть планеты.

– Всё будет хорошо. Нам просто нужно вывести тебя наружу, – Эвиан подхватил меня под мышку и повёл к входу в пещеру.

– Но голоса, – слабо запротестовала я.

– Тебе нужно на воздух, у тебя жар.

– Бионики не болеют. У нас не бывает лихорадки.

– Скажи это своей программе, – проговорил Эвиан, выталкивая меня из пещеры.

Крошечные облачка тумана поднялись вокруг меня, как только холодный воздух соприкоснулся с моей кожей.

– Запусти сканирование, – проинструктировал Эвиан, зачерпывая пригоршни снега и нанося ледяные кристаллы на мои предплечья, где они издавали шипящий звук, тая, а ледяная вода стекала по моей коже, не принося успокоения.

Я кивнула и включила сканирование, которое сразу же выявило двадцать два постоянных предупреждения. Температурные отклонения, достижение и превышение болевых порогов, когнитивные нарушения, отказ нервной системы.

– Что-то не так. Мои системы...

Эвиан обхватил мои щёки замёрзшими руками, что-то быстро говоря, но голос в голове перебивал его слова.

«Эсара, присоединяйся к нам».

«Ты больна, потому что ещё не с нами».

«Ты нуждаешься в нас, а мы нуждаемся в тебе. Возвращайся домой».

– Эсара! Что он говорит?

– Он говорит, что может вылечить меня.

– Куда он хочет, чтобы ты пошла?

Закрыв глаза, я мысленно потянулась к голосу. Затем дрожащим пальцем указала на юг. Эвиан помчался обратно в пещеру, затем появился с сумкой через плечо. Он поднял меня на руки, крепко прижимая к себе, и пошёл в указанном направлении.

ГЛАВА 18

Эвиан

— Отпусти меня, — произнесла Эсара хриплым, едва слышным шёпотом. — Я сама могу идти.

Конечно, бионика поползла бы и на грани своих сил, но я не мог этого допустить. Ей нужно сохранить энергию для борьбы. Конечно, после многочасовой ходьбы каждый шаг причинял боль. Скоро мне придётся остановиться, чтобы найти место для ночлега, развести костёр, растопить снег, чтобы напиться.

— Ты слышишь голос, Эсара?

Она не ответила, потому что, наконец, провалилась в беспамятство. А дневное светило неумолимо склонялось к южному горизонту, нагоняя сумрак, ветер усилился, становясь всё холоднее на открытой долине. Мои щёки покрылись корочкой льда, губы онемели, пальцы свело судорогой. И всё же я шёл и думал, как всё так сложилось, вспоминая, как Эсара в первый раз появилась на пороге моего кабинета. Я думал, что бионики нечитаемые, но, если присмотреться, можно понять, что все эмоции на виду. Она играет со своими волосами, когда ей скучно; скрещивает руки на груди, когда сердится. И было что-то умиротворяющее в том, чтобы не ощущать чужие эмоции, полностью отдавшись только своим.

Я оглянулся, по-прежнему не находя никакого укрытия от ледяного ветра. Поэтому продолжал идти, даже когда тьма сомкнулась вокруг нас. Ноющая боль в ногах утихла, но, я знал, что это знак обморожения. Вместо того чтобы сожалеть о приближающейся смерти, испытывал горечь оттого, что хотя бы раз не поцеловал Эсару.

Наконец, когда ветер поднял снег стеной и я не мог видеть, куда идти, я вытащил единственную сигнальную ракету и, направив её на звёзды, выстрелил. Вспышка прочертила чёрное небо, быстро падая обратно в снег у моих ног, шипя и искрясь.

— Нам нужна помощь! — с отчаянием крикнул в холодную, пустую ночь. Мой голос надломился, боль обожгла горло.

На мой отчаянный зов откликнулся только ветер, холодный, воющий и безразличный. Ещё пять шагов, пообещал себе. Затем ещё пять после. Пять шагов, пять вдохов. Всего пять. Пять секунд на отдых глазам.

«Ты почти дошёл, лексианец».

Я посмотрел по сторонам и увидел мужчину в мехах, его кожа была зелёной.

«Аквилиниец?» – подумал я.

«В прошлой жизни».

«Кто ты такой? – мысленно спросил я, эмпатически прощупывая мужчину, но так и не находя ни единой мысли или шёпота эмоций. – Бионик?»

Массивная рука опустилась мне на грудь, кулак сжал полы порванной рубашки, поднимая из снега, и взвалил на широкое плечо как тряпичную куклу.

— Я Гаунда. А теперь возвращайся ко сну. Боюсь, путешествие только началось.

— Эсара? — прошептал я, непослушными губами.

— С ней всё будет в порядке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 19

Эвиан

Воздух был тёплым, влажным. Пахло кокосом и лаймом с примесью корицы и ванили. Каждый сантиметр моего тела ныл, несмотря на то, что я лежал на чём-то мягком. На груди ощущалась тяжесть.

Я открыл глаза и увидел голову Эсары, лежащую на моей груди. Дыхание бионики было медленным и ровным.

– Ты проснулся, – моментально сказала девушка, просчитав моё учащённое сердцебиение и приподнимая голову, смотря на меня.

– Где мы? – спросил я, оглядывая комнату.

– Они называют это «Тура».

– Хорошо, что не Гаунда, – сказал я и замолчал вспоминая. – Тот огромный аквилиниец, он...

– Гаунда. Но все зовут его Ган.

– Что это за место? Я никого не могу прочитать.

– Поселение биоников, – объяснила Эсара, пристально смотря на меня. – Целая деревня свободных.

Дикое заявление, и, вероятно, мне следовало бы забеспокоиться. Но всё моё внимание сосредоточилось на Эсаре. Я нежно провёл по её щеке и прошептал:

– Тебя вылечили.

– Да, – еле слышно сказала Эсара, прикрывая глаза от моего прикосновения.

Я должен поцеловать её. Позволил другой руке скользнуть вниз по её спине, скользя по коже, такой мягкой и тёплой. Когда мои пальцы прошлись вдоль её позвоночника, понял, что на Эсаре не было рубашки.

– Эсара, ты не одета.

– Ты тоже, Эв, – её рука нежно прижалась к району, где билось мое сердце. – Оно бьётся так быстро. Даже быстрее, чем у меня.

Не сдерживаясь, я прижался губами к её губам, стараясь быть нежным.

– Ах, вижу вы проснулись, – громкий голос раздался с порога комнаты.

– Ты мой муж, – прошептала Эсара и подскочила по стойке смирно, а я поспешил сесть, прикрыв наготу простыней. Выражение её лица предупреждало: подыгрывай.

– Одежда в Туре необязательна. Но если вы скромны, то найдёте в комоде одежду, доктор Эвиан, – зеленокожий гигант рассмеялся, смотря на мои жалкие попытки.

– Доброе утро, Гаунда, – сказала она, плотнее закутавшись в простыню.

– Эсара, ты выглядишь прекрасно, – он прошёл через хижину, и от его шагов деревянные доски заскрипели. – Тебе потребовалось гораздо больше времени, чем другим, чтобы полностью подчиниться призыву. Если бы я не решил отправиться на поиски…

– Почему она заболела?

– Так происходит, когда часть нашей программы, которая никогда не была доступна нам, приоткрывается и подчинение разработчикам спадает. Но иногда, если вовремя не пройти реабилитацию, бионики сходят с ума. Вам обоим предстоит многому научиться, – он склонил голову и добавил: – Добро пожаловать в Туру.

Когда Гаунда вышел за дверь, оставив нас вдвоём, я еле слышно прошептал, натягивая рубашку:

– Ты сказала им, что мы женаты?

– В деревне только бионики, Эв. Я.… беспокоилась о тебе. Поэтому и сказала, что ты мой муж, на всякий случай. Я не знала, что они делают с небиониками.

– Возможно, ты только что снова спасла мою жизнь, Эсара, – ответил я, натягивая штаны.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 20

Эсара

– Невероятно, – сказал Эвиан, приоткрыв рот.

– Я знаю, – ответила, сдерживая смех, потому что выражение его лица было настолько удивлённым.

– Зато объясняет, почему здесь так тепло, – он указал на биополе, выгибающееся дугой над нашими головами, затем на границы защитного поля, за стенами которого носились ураганы снежных хлопьев. – Что это за запах?

– Еда, – ответила, потянув Эвиана вниз по ступенькам, не слишком задумываясь о том, как долго я держала его за руку. Потому что именно так поступали все супружеские пары. Иногда они держались за руки весь день.

У меня потекли слюнки, когда мы спустились в столовую. На раздаточном столе стояли тарелки, полные нарезанных кружков ананаса, салата, ветчины, риса и яйцами.

Я навалила еду в свою тарелку.

– Мы умерли, – сказал Эвиан, подхватив кружок ананаса и закинув себе в рот. – Единственное объяснение – мы умерли и попали в рай.

– Не совсем, – сказал Гаунда, подходя к нам и наполняя свою тарелку.

– Как вы смогли создать базу? – спросил Эвиан, пока мы следовали за Гаундой мимо столов, за которыми сидели различные бионики: аргосианцы, блурванцы, горби.

– Я основал Туру более пятнадцати стандартных лет назад, – ответил бионик. – Сначала нас было всего несколько. Теперь нас триста биоников.

– Как ты взломал мои системы? Почему именно я здесь? – у меня было так много вопросов, но я не чувствовала себя достаточно храброй, чтобы задать сразу всё.

– Я люблю любознательных биоников. Ты преуспеешь здесь, Эсара ЭЛЬ-42xdZ, – Гаунда чуть подался вперёд с хитрющей улыбкой на лице. – Или это Эсара Термиол?

– Оба, – быстро ответила я, посматривая на резко выпрямившегося Эвиана.

– Могу я предложить нашим вновь прибывшим что-нибудь ещё? – бионик, задавший нам вопрос, был уникальным. Обычно биоников с геном-1 находили на местах исторических раскопок. Титановый панцирь покрывал его голову и туловище, открытые сочленяющие суставы гудели при каждом движении, ярко-зелёные цифровые глаза внимательно оценивали нас. Он держал поднос в одной роботизированной руке, а другой наполнял пустой стакан с водой.

– Спасибо, Мэл. Но я думаю, что у нас есть все, что нам нужно, – Гаунда откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.

– Он здесь слуга? – с обвинительными нотками спросил Эвиан, задумчиво глядя на бионика.

– Бионикам раннего поколения труднее приспособиться к нашей жизни, – объяснил Гаунда. – Работа поддерживает функционирование их систем на оптимальном уровне. Не так ли, Мэл?

– Да, – Мэл поклонился, свет отразился от металла на его груди. – Вы дали нам работу, сэр.

– Я не знал, что первые бионики сохранились, – сказала я, всё ещё посматривая на Мела.

– Ты многого не знаешь, – ответил Гаунда, переключая своё внимание на меня. – Например, ты хоть представляешь, сколько тебе лет?

– Мне двадцать восемь, – ответила я.

– Ты удивишься, узнав, что ты бионика тридцать первого поколения, и тебе почти сто десять лет.

– Абсурд, – сказала я, хотя чувствовала, как кожа покрылась мурашками. – Я получила назначение ровно двадцать восемь лет, десять месяцев и шестнадцать дней назад.

Гаунда кивнул.

– Верно. Все бионики поколения тридцать первого поколения были повторно введены в эксплуатацию примерно в то же время.

– Повторно введены в эксплуатацию? – переспросил Эвиан, переплетая свои пальцы с моими под столом.

– Мэл повторно введён в эксплуатацию шестнадцать раз. Я нахожусь на своём четвёртом и, слава звёздам, последнем вводе в эксплуатацию.

– Меня не вводили повторно! Ты ошибаешься! – воскликнула я, чувствуя, как ноги и руки дрожат. Я всегда знала, кто я такая и сколько мне лет. У меня не было никаких предыдущих жизней.

– Эсара, – позвал Эвиан.

Я сделала пару вдохов и посмотрела на других биоников. с таким сожалением смотревших на меня, что мне захотелось закричать.

– Они все знают, не так ли? Но я ничего не помню о своей прошлой жизни.

– Стирание нашей памяти - их конёк. Эсара, присядь, и мы поговорим, – мягко сказал Гаунда, жестом приглашая обратно к столу. Когда я снова села, он продолжил. – Жестокие методы труда, принуждение биоников к военной службе, уничтожение целых поколений, признанных неприемлемо упрямыми или слишком независимыми. Самые ранние поколения были даже оснащены модулями самоуничтожения. Многие из них были вынуждены использовать протокол для подавления бионических восстаний или, что более вопиюще, для вывода себя из эксплуатации. Большинство из нас провели всю свою жизнь в рабстве по контракту, жертвуя личными надеждами и мечтами, чтобы заставить вращаться шестерёнки промышленности или войны. У нас нет прав. У нас нет защиты. Мы несвободны.

– Поэтому ты сбежал на отдалённую, холодную планету? Собрать армию для восстания? Поэтому ты позвал меня? – спросила я.

– Мы не планируем восстание. У нас нет планов по мировому господству, если ты об этом думаешь. Всё, что предлагает Тура – шанс для биоников жить свободно, – взгляд Гаунды остановились на мне, засасывая в тёмные омуты. – Эсара, только тебе решать, принимать свободу или нет.

– А если я не захочу остаться? – спросила я. – Сможем мы вернуться?

– Мы не держим биоников против их воли, – Гаунда поднялся на ноги. – Я знаю, информации слишком много, чтобы принять сразу, и думаю, что вам обоим нужно время. Отдыхайте сейчас, а за ужином я расскажу тебе всё, что хочешь знать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 21

Эвиан

Почти весь день мы беспрепятственно бродили по Туре, осматриваясь и знакомясь с биониками. Когда наступило время ужина, мы направились в столовую. Эсара чуть поуспокоилась, но всё же была молчалива.

– Доктор Эвиан! Эсара! – позвал Гаунда, приглашая нас к своему столику, где он сидел вместе с красивой бионической женщиной с длинными фиолетовыми волосами, собранными в сложный узор из сплетённых косичек. Она была топлес, и я заметил, что Эсара поспешно отвела взгляд, сосредоточившись на столе. К концу вечера она будет знать точное количество, размер и расположение каждого дефекта на бамбуковых досках.

– Почему она полуголая? – еле слышно прошептала Эсара, но Гаунда услышал.

– Наши разработчики постоянно держат нас в страхе, Эсара. Это один из способов, которым они контролируют нас. Мы не ищем. Мы не тоскуем. Мы не задаём вопросов. Мы опускаем головы и работаем.

– А здесь нас никто не контролирует, – сказала бионика с фиолетовыми волосами, наклоняясь, чтобы поцеловать главаря в шею.

– Арлин права, – сказал он. – Никто не контролирует нас здесь, кроме нас самих.

– У вас есть доступ к улучшенному гормональному обновлению? – вдруг спросила Эсара.

Гаунда откинул голову назад, громко засмеявшись. Арлин последовала его примеру.

Я сжал кулаки, зная, что Эсаре стоило немалых усилий задать вопрос, а вместо ответа они смеялись над ней.

– Нам не нужно обновление, – наконец-то ответил Гаунда.

– Тогда как ты взламываешь системы безопасности конкретных биоников? – спросил я.

– Мы не выбираем тех, кто приходит к нам. Мы посылаем сигналы, и те, кто готов слушать, услышат их.

– Какие сигналы? – переспросила Эсара. – Многие бионики вышли в открытый космос, предварительно не сев в спасательную капсулу. Какие сигналы могут заставить бионика совершить самоубийство?

– Такое не входило в наши намерения, – вздох Гаунды был глубоким, почти полным сожаления. – Последнее, чего мы хотели — навредить бионике. Недавно в нашем сигнале произошёл сбой, скачок напряжения, из-за которого слишком много биоников одновременно услышали зов, и многим из них пришлось переопределить свои протоколы безопасности, чтобы ответить. Но с тех пор этот сбой был исправлен.

– Эсара закончила тем, что вечно парила в космосе, если бы я не пошёл за ней, – ответил я.

– Я этого не знал. Спасибо тебе, ты пожертвовал собой ради бионика. Не многие из вашего вида сделали бы то же самое.

– Я не могу по-другому, Эсара моя жена, – ответил я, смотря в глаза Гаунде.

– Если бы я знал, что ты прибыл вместе с ней, я бы позаботился о том, чтобы найти вас раньше.

Я не мог сказать наверняка, но здоровяк казался искренним.

– Почему ты этого не сделал? – спросила Эсара. – Почему ты не нашел нас?

– Многие бионики охотно откликаются на призыв, благодарные за то, что наконец-то освободились от своей рабской жизни. Тем, кто этого не делает, тем, кто сопротивляется зову, требуется больше времени, чтобы осознать, что цепи, к которым они были привязаны, наконец-то разрушены. Процесс осознания себя, как личности нельзя торопить. Мы уже пытались раньше, – Гаунда сделал паузу, глубокая складка пролегла между его бровями. – Результаты были катастрофическими. А так для бионика выжить в снегу за пределами террадома несложно. К сожалению, – Гаунда усмехнулся, словно забавлялся, – то же самое нельзя сказать о тощих, хрупких лексианцах.

– Я не настолько хрупок и тощ, – пробормотал я, немного обиженно. – Я нырял в замершее озеро и наловил рыбы.

– Что означает сигнал, заставляющий нас, покинуть наши корабли? – спросила Эсара, не обращая внимания на попытки защититься.

Гаунда склонил голову набок и спросил:

– Ты не помнишь?

– Я помню твой голос, зовущий меня по имени, говорящий мне присоединиться к тебе. Но этого было недостаточно, чтобы заставить меня покинуть свой корабль. Я не помню сообщения, которое заставило меня украсть спасательную капсулу. Минуту назад я находилась в своей постели, а в следующую – находилась в капсуле вместе с Эвианом.

Мы оба затаили дыхание, ожидая ответа Гаунды.

– Послание простое, – ответил он. – Наше программирование заключило нас в тюрьму. Мы никому не принадлежим. Пока мы не станем свободными, мы не будем оптимальными. Ты ещё несвободна, Эсара. Ты всё ещё являешься моделью Эсара-42xdZ 31-го поколения. Если ты хочешь стать чем-то бо́льшим, чем строка букв и цифр и список деталей, то должна принять себя, как личность.

– Стать больше, чем лист заданий и контроль за их исполнением, – прошептала Эсара.

Гаунда серьёзно кивнул и сказал:

– Теперь ты найдёшь то, чего у тебя никогда раньше не было: секрет самореализации, оптимального функционирования.

– Что именно? – широко раскрытые немигающие глаза Эсары противоречили её пренебрежительному тону.

Когда Гаунда наклонился вперёд, я тоже наклонился, пока мы трое не оказались достаточно близко, чтобы дышать одним дыханием. Взгляд главаря скользнул от Эсары ко мне и обратно, затем он произнёс одно простое слово:

– Время простоя.

– Это и есть секрет бионического просветления? – недоверчиво спросила Эсара. – Отпуск?

– Когда ты в последний раз брала выходной день и ничего не делала? – резко спросил Гаунда.

– Никогда. Я не имею права на свой первый выходной ещё четыре десятилетия.

– Нас считают товаром, – сказал Гаунда. – Политика компании Сатурн-Корп считает, что бионик должен отработать пятьдесят процентов от своей покупной цены плюс проценты, прежде чем получит право на льготы, связанные с работой, включая один день отдыха. Эсара, ты больше, чем простой исполнитель заданий из списка. Сейчас ты мне не веришь, но скоро ты всё поймёшь, – подняв свой кубок, Гаунда чуть склонил его к Эсаре.

Через некоторое время разговор перешёл на истории о Туре и планах по расширению биокупола из-за постоянного прибытия новых биоников, отвечающих на призыв. Нас познакомили с различными биониками, новейшими и более старых поколений.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 22

Эвиан

После ужина Эсара шла рядом со мной в полной растерянности, посматривая на парочки, встречающиеся нам в коридорах Туры.

– Эвиан, почему свобода так влияет на биоников? Значит, эмоциональное обновление — всего лишь ещё одна ступень контроля за нами? Дать нам видимость влюблённости? – Эсара резко остановилась напротив меня в растерянности.

– Видимо, так, – сказал я, осматривая её приоткрытые губы. – Давай проверим? – не дав ей опомниться, притянул к себе и поцеловал, как давно хотел. Её губы были мягче, чем я мог себе представить. Я осмелился скользнуть языком по её нижней губе, погладив бёдра. – Ну, как? Что ты чувствуешь, Эсара, – спросил я, прерывая поцелуй, чтобы дать ей отдышаться.

Она не ответила, просто обхватила меня за шею, притягивая обратно к себе для нового поцелуя. Я скользнул языком по её губам, затем по шее, ощущая учащённый пульс.

– Эвиан, – задыхаясь, прошептала она, прижимаясь ко мне. – Я чувствую… Я не знаю, что...

Отстранившись, я откинул волосы с её лба, сказал:

– Прости, я не хотел.

– Почему ты остановился? Мне понравилось, я почувствовала поцелуй даже на кончиках своих пальцев, – она с удивлением смотрела на меня.

– Потому что мы здесь не одни, – я взглянул вниз на свою эрекцию. – Возможно, нам не стоит торопиться.

Покачав головой, Эсара схватила меня за руку и потащила по тропинке по направлению к нашей комнате. Распахнув дверь, она буквально кинулась в мои объятия, страстно целуя.

– Покажи мне, Эвиан. Я хочу почувствовать всё.

Я чувствовал такое же желание, поэтому, поцеловав её, скользнул руками под подол рубашки.

– Пожалуйста. Я чувствую себя… – прошипела она.

– Оргазм, – ответил ей, скользя ладонью между её ног. Это был её первый раз. Её первая возможность испытать оргазм. Я не знал, как это ощущение может воздействовать на бионику. – Ты мне доверяешь?

– Да.

– Здесь? – я мягко надавил между её ног и наблюдал, как она откинулась назад в моих объятиях, открываясь мне.

Я снова поцеловал её в губы, стараясь не умереть от звуков, которые издавала Эсара, пока мои пальцы двигались по кругу.

– Тебе нравится?

– Звёзды, да. Так... тепло.

Мне хотелось опуститься на колени и попробовать её на вкус, позволить своему языку завладеть ею, но следовало быть осторожным.

– Хорошо, – сказал ей, снова целуя в шею и ускоряя ритм движения пальцев, поглаживая и надавливая.

– Ах, Эвиан, – воскликнула Эсара. – Что со мной происходит?

– Ты вот-вот испытаешь свой первый оргазм.

– Я… Что? Я не могу… Остановись, пожалуйста, остановись.

Я убрал руку и обхватил её лицо ладонями. Это было то, о чём беспокоился. Эсара не любила терять контроль, а контролировать оргазм было невозможно.

– Что не так?

– Моё сердце билось слишком быстро, что превосходит норму установленной программы.

– Да, но тебе не нужно позволять программе контролировать твои желания. С твоим сердцем всё в порядке, говорю тебе, как врач.

– Я не знаю, моя программа засветилась красным.

– Первый оргазм может быть пугающим, независимо от того, являешься ты бионикой или нет. Но если ты проигнорируешь контроль и предупреждения системы, позволишь чувству овладеть тобой… Но мы можем остановиться, если ты хочешь…

Эсара встретилась со мной взглядом, моргнула один раз, сделала два вдоха, затем сказала:

– Мне страшно, но я хочу попробовать оргазм. Если ты пообещаешь, что у меня не будет сердечного приступа.

– Клянусь сердцем, – я улыбнулся ей, прижимая к себе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 23

Эсара

Приняв решение, я отключилась от уведомлений систем и отдалась на волю нежных пальцев Эвиана.

— Ты готова? — спросил он, целуя в шею.

— Да, — простонала, отмечая, что мой голос звучит как полустон, а по телу проходят волны неземного наслаждения. Сейчас, когда перед глазами перестали мелькать системные уведомления, стало легче расслабиться и ощутить прикосновения Эвиана.

Эвиан снова провёл пальцами между ног, по тому маленькому упругому бугорку, который я никогда раньше не замечала. Проделывая круговые движения пальцами, он зажигал искры, которые пробегали по моей коже. Он скользнул пальцами глубже между ног.

— Ты чувствуешь возбуждение? — пока я кивала, Эвиан расстегнул молнию моих штанов и приспустил их, проникая пальцами внутрь, отчего дрожь прошла по телу. — Не бойся, — его пальцы пробежали по моим соскам, усиливая возбуждение в сотни раз, а его голос звучал тихо, когда он прошептал: — В первый раз, когда я коснулся твоей груди, я не хотел останавливаться. Я знал, что не должен хотеть, ведь ты была моей пациенткой, но твоя кожа была такой мягкой. Я мечтал об этом моменте, Эсара, — Эвиан зажал сосок между большим и указательным пальцами, нежно поглаживая.

Я застонала, прикусив губу, ноги подогнулись, но Эв подхватил меня и понёс к кровати, осторожно опуская на простыни и задирая рубашку, проводя ладонями по талии, скользя ими по груди. Он поцеловал меня ниже пупка, одновременно проникая пальцами в меня, отчего моё тело выгнулось дугой.

— Эвиан, — прерывисто прошептала, чувствуя, как снова разгорается огонь, нарастает восхитительное давление.

— Ты такая красивая, Эсара, — его губы сомкнулись вокруг соска, а язык скользнул по кончику. Пламя закружилось в животе, ощущение восторга охватило меня.

Мышцы, о которых я и не подозревала, сжимались и разжимались, барабанили в такт сердцебиению, когда экстаз пробежал по коже, сжигая меня в страсти. Казалось, я дрейфовала в пространстве, свободная от гравитации и ограничений своего тела.

— Тс-с, Эсара, — Эвиан ласково прикрывал рукой мой рот.

— Я кричала?

— Немного. Тебе понравилось? — спросил Эвиан улыбаясь.

— Удивительно. Мы можем повторить?

— Конечно. Мы даже можем заниматься этим всю ночь, если захочешь.

Я растерянно кивнула, смотря на Эвиана и чувствуя, как во мне бурлит странное чувство. Не только удовлетворения и благодарности. Это была... привязанность. Я испытывала к этому мужчине сильную привязанность.

— Могу я увидеть его? — решительно спросила я, смотря между ног Эвиана.

— Уверена? Я не хочу тебя пугать.

Снова кивнула и потянулась к шнурку на его штанах развязывая. Спустив штаны по бёдрам, ахнула, когда его член вырвался на свободу.

— Звёзды над головой. Он…почти фиолетовый, — я провела кончиком пальца по всей длине.

— Ну, моя кожа отнюдь не пастельного цвета. Он становится фиолетовым, когда становится твёрдым, — рассмеялся Эвиан, становясь настолько привлекательным, что я сама поцеловала его, чувствуя, как его эрекция становится сильнее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 24

Эвиан

Дни проходили в теплом и довольном тумане, ели, спали, целовались, изучали друг друга. Жизнь в Туре была легкой. Даже Гаунда оставил нас в покое.

– Доброе утро, соня. Пора вставать, – пропела Эсара.

С ней произошли огромные перемены; она стала чаще улыбаться и смеяться, научилась шутить.

– Как ты сегодня?

– Я чувствую, я живу, – она пристально посмотрела в ответ, улыбаясь.

– Что ты думаешь об этом месте? – спросил у нее.

Вытирая волосы одним из пушистых полотенец, Эсара взглянула на меня из-под своих густых темных ресниц и сказала:

–Я думаю, Тура потрясающее место. Что не так? – с удивлением поинтересовалась Эсара, завязывая льняной халат, сквозь ткань которого виднелись очертания ее тела.

– В Туре красиво и кормят хорошо, – ответил на вопрос, пытаясь игнорировать то, как Эсара позволила своему халату соскользнуть с правого плеча. – Но некоторые моменты непонятны. Где находятся генераторы энергии? Где находятся спутниковые антенны? Что поддерживает включенными светящиеся лампы или работоспособность биокупола? Кто готовит еду? – я посмотрел на халат и продолжил: – Кто шьет нашу одежду?

Эсара позволила халату упасть на пол, стоя передо мной полностью обнаженной.

– У меня много вопросов, – сглотнув, прошептал я.

Сделав шаг ближе, она предложила:

– Мы могли бы просто спросить Гаунду.

–Ты думаешь, он нам все расскажет? Он слишком скрытен.

– Эв, думаешь, он врет? – она оказалась передо мной и обняла, целуя мою шею.

– Харизматичный лидер, послушные последователи, все одеты в одну и ту же одежду, – я старался сохранить здравомыслие. – Не знаю. Что-то не так… всё слишком хорошо.

–У биоников нет семей. Никаких уз, кроме тех, которые мы создаем, и даже они непрочны, слабы. Моя программа хочет, чтобы я оставалась одна. Но я больше не хочу быть одна, – Эсара пристально посмотрела на меня.

– Ты не одинока. У тебя есть друзья, которые тебя любят. И я, –почувствовал, как она вздрогнула и обняла сильнее. – Я не был счастлив на борту лайнера, но какой бы идиллией ни казалась Тура, не могу избавиться от ощущения, что все не так, как кажется. Но я хочу, чтобы у нас был шанс.

– Я чувствую себя здесь, как дома, Эвиан. Дай Туре шанс, – прошептала Эсара.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 25

Эсара

Я проснулась довольно рано и села на кровати рядом со спящим Эвианом. Осторожно и легко пробежала пальцами по его волосам и почувствовала, как мое сердце забилось быстрее. Рядом с ним я была больше, чем бионика с бесконечным кодом и системами, которые думали за меня и просчитывали все мои действия наперед.

Не уверена, когда это произошло, но я перестала чувствовать себя искусственным существом, чьей-то собственностью. Я не одинокая космическая пылинка. Мое тело состояло из плоти и крови, сердца… и души.

Эвиан заставил меня почувствовать себя нужной. И сейчас, смотря на спящего лексианца, совершенно не понимала, почему мое сердце стучало сильнее и быстрее. Я не чувствовала ничего подобного раньше, но обязательно узнаю, что все это значит.

Механические шаги раздались из-за двери нашей комнаты, и я быстро оделась и выглянула наружу.

— Мэл, — позвала я уходящего бионика первого поколения.

— Эсара, добрый день, — он обернулся, полоснув красными лазерами глаз. — Тебе что-то нужно?

— Спасибо, Мэл, но мне ничего не нужно. Я услышала шаги и решила проверить, нужна ли помощь. Сейчас довольно поздно.

Он пожал плечами и на миг красные лазеры стали зелеными, словно он моргнул, задумываясь над ответом. Наконец-то он ответил:

— Я не очень хорошо сплю. Иногда мне нравится просто прогуливаться по Туре.

— Можно мне прогуляться с тобой?

— Да, Эсара. Мне еще никто не составлял компанию.

— Как долго ты живешь здесь? — спросила, пока мы медленно шли. Суставы Мэла гудели и щелкали при каждом шаге, словно его гидравлика нуждалась в обслуживании.

— Меня призвали сюда тринадцать лет назад. Я работал на астероидном шахтерском судне, добывавшем гелий. Сначала нас было пятеро. Я единственный, кто остался из них.

— Что ты имеешь в виду? Пять таких же биоников первого поколения?

— Да. Мы все прибыли вместе в одной капсуле. В то время здесь было всего тридцать других биоников. У нас было много работы, и каждый день пролетел быстро.

Я нахмурилась. Мэл всегда был очень занят. Я задавалась вопросом, не могла бы помочь ему, взять смену, позволить ему отдохнуть, как и все остальные бионики.

— Что с ними случилось? — спросила я.

— Один за другим они ломались, выходили из строя, пока все не были выведены из эксплуатации.

— Мне так жаль, — про себя же я подумала, что слова Мэла звучат странно. Почему они просто не починили его сотоварищей. Но я мало знала о продолжительности жизни первого поколения. — Ты был близок с ними?

— О, да. Они были моими братьями и сестрами. Я очень по ним скучаю и хотел бы увидеть их в последний раз, но Гаунда забрал их всех, когда они стали слишком слабыми, чтобы следовать своим программам. Он не хотел, чтобы я грустил.

— Они были твоими братьями и сестрами?

Он кивнул и сказал шепотом:

— Бионики первого поколения были введены в эксплуатацию группами по двадцать, все с одинаковым генетическим кодом и программированием. Идентичные братья и сестры. Программисты думали, что так сэкономят деньги.

— Они оказались неправы? — прошептала в ответ, заговорщически улыбаясь.

— Так и было. Им не нравился дух товарищества, между нами. После моего поколения всем бионикам были даны уникальные генетические независимые программы, с указанием избегать привязанностей.

— Они хотели изолировать нас, — произнесла я, прекрасно помня свое нежелание впускать кого-нибудь в жизнь. Саша долго пыталась пробиться ко мне, преодолевая мое сопротивление. Саша, моя единственная подруга, которую я, возможно, больше никогда не увижу.

— Да. Они хотели, чтобы мы полностью посвятили себя нашим миссиям, становясь более эффективными, не отвлекаясь на внешние факторы, — голос Мэла снизился. — Но не говори Гаунде, что я это сказал.

— Тебе нравится жить в Туре? — спросила, останавливаясь, чтобы понюхать белый цветок и задумываясь, почему Мэл боится говорить открыто, как другие бионики.

— Здесь хорошо, но иногда мне бывает одиноко. У меня не так много друзей. Бионики нового поколения не проводят со мной много времени. Думаю, потому что они считают меня слишком роботизированным. Я не похож на вас, — он согнул руку, его локтевой сустав заскрежетал.

— У меня тоже не так много друзей. И я думаю, что ты выглядишь потрясающе с этой титановой облицовкой.

— Почему у тебя так мало друзей? Ведь у тебя очень совершенная кожа и мягкие волосы. Если бы не твоя скорость моргания, никто даже не отличил бы от человека.

— Скорость моргания? — я моргнула, отметив, что движение заняло девяносто восемь миллисекунд, что являлось нормой.

Мэл издал хриплый цифровой звук, который напоминал смех, и ответил:

— Людям требуется в среднем сто миллисекунд, чтобы моргнуть. Ты моргаешь в среднем за девяносто шесть миллисекунд. Прости, я специально засекал время.

— Все в порядке. Может, мы сможем стать друзьями, Мэл? —искренне спросила я, ощущая одиночество робота.

— Я буду твоим другом, Эсара, — ответил Мэл, лазер отражались от угловатых изгибов его плеч. — Если твой муж не против.

—Эв не будет возражать.

Мэл похлопал меня руке и сказал:

— Тогда мы друзья, Эсара.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 26

Эвиан

Когда я вернулась в комнату, обнаружила проснувшегося Эвиана, стоявшего у окна.

– Гуляла? – его голос был хриплым со сна.

Скользнув к нему и прижавшись к его спине, вздохнула и сказала:

– Прогуливалась с Мэлом.

– Бионик первого поколения? –переспросил я, разворачиваясь и обнимая Эсару. Мне страстно хотелось поцеловать ее, но я сжал ладони в кулаки и сделал глубокий вдох. – Нам нужно поговорить.

– О чем, Эв? Что случилось? – в тоне проскользнуло раздражение, а руки ласкали мою грудь.

– Я беспокоюсь о корабле. Теперь, когда меня нет, на борту корабля нет врача.

Кончиком пальца она провела по моей ключице и промурлыкала:

– Ты не думаешь, что они, вероятно, нашли нового?

– Возможно. Но я думаю, нам стоит вернуться обратно, – все шло не так, как я хотел.

– Эв, что происходит? – Эсара смотрела на меня, прищурившись, ее руки замерли на моей груди.

– Понимаешь, в Туре все слишком просто. Жизнь легка и расслаблена. Я думаю, мы должны попытаться вернуться. И я не доверяю Гаунде. Что-то тут не так. Разве ты не чувствуешь?

– Нет, мне кажется, что я в раю для биоников, –последовал ее резкий ответ.

– Эсара, нам здесь не место, – сразу понял, что сказал не то, когда она поджала губы. – Я имел в виду... мне.

– Это коммуна биоников, Эв. Место, где я впервые почувствовала, что принадлежу себе, и ты хочешь, чтобы я ушла?

– Но все сложнее, чем просто есть, спать и заниматься сексом! – воскликнул я. – На корабле у нас остались друзья, работа, возможности… Здесь их нет.

Эсара засмеялась и спросила:

– Какие возможности? Работать по двадцать часов в сутки? Сидеть в темноте капсулы, гадая, почувствую ли я когда-нибудь хоть намек на ту свободу, которую испытывала здесь, в Туре? – ее голос сорвался. – Или счастье, которое я ощутила с тобой?

– Я тоже чувствовал себя здесь счастливее, чем когда-либо прежде. С тобой.

– Тогда почему ты хочешь уйти?

– Потому что, во-первых, в жизни есть нечто большее, чем просто быть счастливым.

– Например, что?

– Цель и желания. В туре все бездельничают без цели. Возможно, я эгоист, но я не вижу цели своего существования здесь, среди биоников, которым не требуется помощь врача. Ты хочешь, чтобы я до старости ел, спал и занимался с тобой любовью, пока тебе не наскучит один партнер? Мне нечего тебе предложить, Эсара, и прозябать, живя в безделии, я не могу. Я чувствую себя в ловушке в этом раю. Я хочу остаться с тобой, но…

– Мне больше некуда идти, – просто сказала она. – Я не собираюсь возвращаться к жизни в рабстве и одиночестве. Я не могу.

Я осторожно взял ее за руку и сказал:

– Ты не одна. У тебя есть я и Саша. Подруга, по которой ты скучаешь.

– Эв, я не могу вернуться к той жизни...

– Саша беременна, – сказал я, сжав руку Эсары и видя, как крупные слезы потекли из ее глаз.

– Она... беременна? – прошептала она. – У нее снова будет семья?

Я обхватил щеки Эсары, вытирая ее слезы и прошептал:

– Я должен был сказать тебе раньше, но она не хотела, чтобы кто-нибудь знал. Малыш должен родиться сразу после Нового года.

–Замолчи, Эв! – Эсара отстранилась от меня в гневе. – Ты пытаешься манипулировать мной.

Она была права. Я вел грязную игру и заслужил ее гнев.

– Мы не можем оставаться в Туре. – Мы сможем бороться за права биоников, когда вернемся. Я буду рядом с тобой…

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – огрызнулась Эсара, отворачиваясь. – Бионика собственность «Сатурнкорп». У нас нет никаких прав. Если я вернусь, то больше не буду свободна. Я не откажусь от своей свободы. Даже ради тебя, – с последними словами она выбежала из комнату, громко хлопнув дверью.

А я понял несколько вещей. Во-первых, я все испортил. Во-вторых, здесь, в Туре, она не более свободна, чем на корабле; мне просто нужно найти способ доказать это.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 27

Эвиан

Стоя у окна, я наблюдал, как Эсара быстро шагала по тропинке, оставляя за собой шлейф пыли, сердито вздымающийся к биокуполу. Что же, сейчас самое время найти доказательства того, что в Туре происходит что-то странное. Одевшись, я направился в восточное крыло Туры, туда, где расположен маленький рынок, предназначение которого совершенно непонятно. Бионики получали всю еду в столовой, и никогда и ни за что не платили.

Биокупол раскинулся на четыре километра, накрывая сотни маленьких домиков, сгруппированных в группы по тридцать или около того, с душевыми и туалетами.

Насколько я мог судить, у Туры был только один вход и выход, которые всегда охранял дородный бионик третьего поколения в военной форме, который, казалось, никогда не спал. Этот момент был достаточно странным для предположительно свободной коммуны. Но что еще более странно: куда бы я ни шел, как бы усердно ни искал, но так и не нашел ни кухни, ни прачечной, ни какой-либо канализационной системы, хотя в туалетах был смыв и текла вода. Не говоря уже о том, что не было ни одной установки для сжигания отходов.

Казалось, что бионики буквально жили в мире грез, где все, чего они могли желать, просто появлялось из воздуха, а затем исчезало без следа. Но я не собирался сдаваться без боя и готов сделать все ради будущего с Эсарой.

И сейчас я прятался за деревом и наблюдал за рынком, прилавки которого были заполнены фруктами и овощами, пока Эсара остывала и взвешивала варианты. Я испытывал волнение и возбуждение, как и в тот момент, когда разбирал электронику капсулы, пытаясь восстановить связь с кораблем. Помнил, как чувствовал то же самое, когда был мальчиком, воруя детали с кладбищ кораблей на Лексе, чтобы построить самодельные радиоприемники и генераторы энергии, прячась от кровожадных гидрошарков, которые рыскали по ржавым корпусам корабля. Каждый раз, когда они проходили мимо, я слышал, как мое сердце бешено колотилось о ребра.

Я собирался найти трещину в идеальной структуре Туры и убедить Эсару сбежать со мной. Конечно, для начала надо наладить связь с кораблем. Но мне нужно быть острожным, потому что Гаунда мог раздавить меня, как жука.

Внезапно, что-то промелькнуло перед глазами, и я присмотрелся. На прилавке было всего три пучка неоновой брокколи, а потом, бум, их стало шесть! Вот оно! Рука потянулась из-под стола, чтобы пополнить прилавок с яблоками. Отбросив все попытки оставаться незамеченным, я вскочил на ноги и помчался к прилавку.

По мере приближения, я почувствовал мысли и чувства живого существа, которые нахлынули на меня, сбивая с ног. Как давно я не ощущал эмоции, а сейчас страх, скука, смирение бомбардировали мой мозг. Кто бы ни владел этой рукой, он явно находился в эмоциональном смятении, но, что более важно, он не был биоником!

Я опустился на колени и заглянул под прилавок, хватая показавшуюся руку с яблоком. Владелец руки закричал, пытаясь вырваться из моей хватки.

— Кто ты такой? — потребовал я, ощущая, как ужас исходит от незнакомца пронзительными волнами.

— Что происходит, Ларс? — спросил певучий голос откуда-то снизу. — Это Гаунда? Ты опять забыл о гварфах?

Второй набор эмоций пронесся через мой разум, как вода: раздражение, интерес. Я посмотрел на мужчину, прижимающего яблоки к груди одной рукой. Его тело наполовину скрывалось в люке, расположенном под прилавком.

— Отпусти, — взмолился он. — Ты не знаешь, что делаешь, глупый. Из-за тебя у всех нас будут большие неприятности!

— Сколько вас там внизу? — я заглянул в люк, пытаясь разглядеть его сообщников. В этот момент надо мной промелькнула тень. Глаза мужчины расширились от страха.

Я медленно повернулся. Прямо надо мной стоял Гаунда, высокий, как гора, и ухмылялся.

— Ты хочешь узнать о подполье, Эв? — спросил он, наклонив голову и издав неодобрительный цокающий звук, словно я был собакой, которая только что помочилась на его любимый ковер. — Будь моим гостем, лексанец.

Прежде чем я успел ответить, гигантская рука схватила меня за шкирку и швырнула головой вперед в дыру, прямо в руки Ларса, отчего все яблоки рассыпались.

— Камера тридцать два открыта, — предложил Ларс, в то время как я тщетно пытался вырваться из рук небиоников.

— Отлично! — ответил Гаунда удовлетворенно. — Сегодня вечером тебе и Мине будут предоставлены дополнительные пайки.

Руки Ларса сжали мои запястья еще крепче.

— О, благодарю тебя, Гаунда Милосердный. Добро пожаловать в подполье, лексианец.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 28

Эсара

Я побывала во всех уголках Тура, разговаривая с разными моделями биоников. Все были добры и общительны, открыты и честны. Но я не нашла ничего, что подтверждало бы опасения Эвиана. Как могла я бросить новую жизнь, ради того, что вернуться в положение слуги?! Я здесь впервые почувствовала себя счастливой.

Чего бы это ни стоило, я должна убедить. Эва остаться. Возвращаясь к нашему дому, я приготовила речь. Ведь я слишком остро отреагировала, не подумав, каково жить в Туре небионику. Что же, поставив себя на его место, могла понять его беспокойство. Эвиан так много сделал для меня, пожертвовал всем. А что сделала я взамен? Сбежала в ту же секунду, как он рассказал о своих чувствах. Я должна сказать ему, что он значит для меня. С чувствами, теснящимися в груди, ускорила шаг, затем перешла на бег.

Распахнув дверь в наш дом, резко остановилась. Моё сердце бешено забилось, потому что на нашей кровати сидел Гаунда.

— Что ты здесь делаешь? Где Эв?

Выражение лица Гаунды было серьёзным, когда он похлопал на место рядом с ним на кровати:

— Присядь на минутку, Эсара.

— Где Эв? — повторила я, чувствуя, как желудок стискивал страх.

— Он ушёл.

— Он ушёл? Куда? На прогулку?

Гаунда покачал головой и снова сказал:

— Мне жаль, Эсара, но он ушёл из Туры.

Я тревожно обвела взглядом дом, словно могла найти Эвиана, затем схватилась за сердце, которое сильно заболело, желудок скрутило, желчь подступила к горлу.

— Ты причастен к его уходу?

Гаунда встретил мой пристальный взгляд, выглядя уязвлённым обвинением, но спокойно ответил:

— Конечно, нет. Пожалуйста, подойди и сядь.

Я стояла, выжидательно смотря на него, ожидая продолжения.

— Хорошо, — сказал он, кладя руки на колени. — Эвиан нашёл меня и сказал, что вы двое поссорились. Он сказал, что хочет вернуться на корабль, но ты не захотела присоединиться к нему. И он ушёл.

— И ты просто позволил ему уйти? — теперь я кричала от страха за Эва. — Он там умрёт!

Что-то похожее на гнев промелькнуло на лице Гаунды, но затем исчезло, сменившись сочувствующим выражением:

— Я пытался отговорить его, но он взрослый мужчина и принял решение. Я отдал ему снегоход, тёплую одежду, еду, тепловые генераторы и всё оборудование, которое ему понадобится, чтобы починить вашу капсулу, чтобы он мог улететь. Он не умрёт, Эсара.

— Он сказал, что направляется к капсуле? — спросила я, хотя сама уже металась по домику в поисках вещей, которых тут не могло быть: пальто, перчатки, ботинки. — Я иду за ним. Мне нужна запасная система обогрева и тёплая одежда.

— Эсара, — голос Гаунды был суровым, как погода за куполом. — Он не хотел, чтобы ты следовала за ним.

— Откуда ты знаешь?

— Эвиан сказал, что твоё место здесь, в Туре. Он верит, что ты будешь счастлива и без него.

— Я счастлива, когда я с ним! — воскликнула я, окончательно поняв, что это не Тура сделала меня счастливой, а Эвиан.

— Мне жаль.

Так не могло быть! Эвиан всегда заботился обо мне. Не так ли? Или, может быть, я просто наивна. Сколько раз Саша говорила мне, что как только мужчина получит от женщины то, что хочет, он исчезнет?

— Прости меня за то, что я это говорю, но ты заслуживаешь лучшего, чем слабый, трусливый лексианец. Он оставил тебя здесь одну и даже не попрощался, боясь твоей реакции, — злость витала в голосе Гаунды.

Я хотела поспорить с ним, сказать, что он неправ, ударить кулаками в грудь и закричать, но… всё во мне буквально умерло от осознания, что я больше никогда не увижу Эва. Спрятав лицо в ладонях и, заплакала, рухнув на кровать рядом с Гаундой.

Он заключил меня в свои объятия и сказал:

— Тура не самое комфортное место для биологических существ.

— Биологических существ? — переспросила я, так как никогда раньше не слышала этого термина, но не могла не заметить тона, которым Гаунда произнёс, словно испытывал отвращение.

— Небионика, — объяснил он. — Тура не предназначена для них. Это место наше. Он не первый биолог, который уходит. И он не будет последним, — его голос был резким. — Многие бионики, которые вняли призыву, прибыли сюда с биологическими видами. И, как ты можешь заметить, ни одного не осталось.

— Но почему? — мой голос сорвался, боль сдавила горло. — Почему он бросил меня?

Гаунда притянул меня ближе к себе и задумчиво ответил:

— Бионика предназначена для бионики. Нас часто тянет к другим видам, притягивает их тепло, но это всегда заканчивается одинаково – душевной болью. Но я возлагал большие надежды на тебя и Эва. Его народ никогда не использовал биоников для работ, но они также не пытались помочь нам.

— Что мне делать? — всхлипывая, спросила я. — Эв не хочет, чтобы я следовала за ним, но я не могу жить без него.

— Если ты хочешь последовать за ним, то предоставлю всё необходимое в дорогу. Но я надеюсь, что ты не будешь действовать опрометчиво, подумаешь, а с утра примешь решение, — большим пальцем он приподнял мой подбородок, заглядывая в глаза. — Каждый день я видел изменения, происходившие в тебе, Эсара. Ты становишься оптимальной. Не жертвуй достигнутым, если в этом нет необходимости. Ты уже пожертвовала больше, чем нужно, ради мира биологических.

Волны замешательства, усталости обрушились на меня. Эвиан меня бросил. Он ушел, даже не попрощавшись. И как бы сильно мне ни хотелось мчаться за ним по снегу и воющему ветру и кричать на него о том, как сильно болело мое сердце – не стану. Он мог бы забрать с собой мое бионическое сердце, но, по крайней мере, я сохраню свою гордость.

— Спасибо, Гаунда, — с дрожью в голосе ответила я. — Если ты не против, мне нужно побыть одной.

— Конечно, Эсара, — он встал, кровать застонала под его весом. — Даже бионические сердца исцеляются, Эсара. Любая боль носит временный характер. Но свобода вечна, — он вышел из комнаты, закрыв дверь за собой, оставив меня одну.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 29

Эвиан

Я мерил шагами свою маленькую камеру всю ночь, затем весь следующий день. Сквозь решетку наблюдал, как трудятся товарищи по заключению, шьют и чинят одежду, качают воду в Туру, обслуживают генераторы, ухаживают за клетками, где содержались животные.

Сколько бы я ни кричал, как громко бы я гремел по металлическим прутьям, никто не подошел ко мне. Но я чувствовал их эмоции.

Очевидно, я не был первым небиоником, прибывшим в Туру. Все существа прибыли сюда, и что-то пошло не так… или наоборот. Гаунда использовал живых существ для обслуживания Туры. Они все боялись его.

Тяжелые шаги прогрохотали по коридору, ведущему к моей камере, и все небионики в пределах слышимости упали на колени, их головы благоговейно коснулись земли.

— Как вы устроились, доктор Эвиан? — спросил Гаунда, подходя и становясь перед камерой.

— Очень удобно, — ответил я, борясь с нарастающей яростью, —Где Эсара? Она знает, что я здесь?

— Она в безопасности в своем доме. И нет. Я сказал, что ты покинул Туру навсегда и не хочешь оставаться с ней. Она совершенно убита горем.

— Ты подонок! — закричал я, ударяя плечом в дверь своей камеры. — Выпусти меня!

— Ты очень забавный, — засмеялся Гаунда.

— Значит, ты не собираешься отпускать меня? И все мы твои рабы?

— Рабы? Что ты знаешь о рабстве? Вы всего лишь наши слуги. Наша рабочая сила. Ты когда-нибудь рассматривал биоников на корабле как рабов?

Он прав, бионики, которых я знал и с которыми работал, никогда не содержались в клетках, но они не были свободны. Они были слугами для живых.

— Ты понимаешь, — словно прочитав мои мысли, Гаунда приблизился к двери камеры. — Теперь ты на месте бионика.

— Если я теперь бионик, когда ты позволишь мне приступить к работе? Я не смогу хорошо служить тебе, если застряну в камере, —несмотря на ярость, я принял решение найти способ вырваться из подполья и вернуться к Эсаре.

— Завтра тебя отпустят. Ларс обучит тебя все необходимому. И сделай одолжение, Эв, не пытайся сбежать.

Все небионики в пределах слышимости ахнули при этом слове, стыд и возмущение накатывали на меня волнами.

Громко, выдохнув воздух, я закричал:

— Гаунда, ты не бог!

Рука великана прорвалась сквозь металлические прутья клетки, схватила меня за горло и дернула, с такой силой ударив головой о прутья, что звезды появились в глазах.

— Когда я соизволю нанести визит в подполье, ты будешь кланяться и пресмыкаться передо мной, Эвиан. Наши свиньи всегда голодны, запомни это! Для тебя не лучшая смерть, — Гаунда отпустил меня и продолжил: —Эсара скоро успокоиться и даже не вспомнит тебя. Точно так же, как все остальные здесь были забыты. Твоя жизнь с этого момента – работа на благо Туры. Врач всегда нужен. Вы такие хрупкие, — смеясь над своей шуткой, Гаунда пошел прочь по коридору.

На следующее утро Ларс отпер камеру и подозрительно осмотрел меня.

— Будешь сопротивляться? —спросил он, показывая странное устройство в руках, похожее на хлыст. — В этой штуке достаточно заряда, чтобы вырубить тебя на неделю.

Я поднял руки и примирительно сказал:

— Никаких проблем, обещаю.

Ларс проворчал:

— Ну, тогда пошли. Начнем с водяных насосов. По крайней мере, тебе не нужно работать с животными и выгребать их дерьмо.

— Звучит заманчиво, — пробормотал я, вспомнив слова о свиньях. По крайней мере, меня не съедят во время работы с насосами...

Выйдя из камеры, последовал за Ларсом по коридору. Мы миновали другие камеры, большинство из которых были пусты, в некоторый спали существа. Прошли мимо комнат, заполненных ткацкими станками и небиониками, пошивающими одежду. Затем мимо кухни, на которой улаперианец в белом колпаке шеф-повара и затемненных очках выкрикивал приказы. Прачечную, заполненную стиральными машинами и сушилками, и старика, сидящего на табурете между ними, читающего потрепанную книжку. Когда старик посмотрел на меня, его рот скривился в понимающей улыбке, затем он пренебрежительно усмехнулся, возвращаясь к книге.

До меня дошли эмоции раздражения и ничего более.

— Кто это? — спросил я

— Старина Макс, — ответил Ларс, похлопывая хлыстом в такт шагам. — Говорит, что он самый первый в подполье. Просто не обращай на него внимания, — Ларс покрутил пальцем у виска. — Он сошел с ума, говорит какие-то глупости.

Когда мы углубились в подземные туннели, делая так много поворотов, что я понятия не имел, как найти дорогу обратно, услышал низкий, гудящий звук.

— Что это за шум? — спросил, ныряя под массивную трубу, проходящую по потолку.

— Какой шум? — ответил Ларс, делая еще один поворот.

— Жужжание. Оно определенно становится громче. Разве ты не слышишь?

— Нет, я ничего не слышу. В любом случае, в этом туннеле нет ничего, кроме какого-то старого подсобного помещения. Давай быстрее, нам нужно заменить последнюю ночную смену.

Сосредоточившись, я попытался запомнить оставшуюся часть пути к насосам. Но я готов поспорить на все свои деньги, что Гаунда скрывает что-то важное здесь, и я собирался выяснить, что именно.

Сменив уставших мужчин, следующие несколько часов я провел, качая воду, пока нас не сменила женщина, которую я видел в люке. Мина.

— Док, ты не очень хорошо выглядишь, — сказал Ларс, смотревший, как я схватился за ноющую спину.

Ларс пошел по туннелю, ведущему прочь от подсобного помещения, которое я хотел исследовать.

— Куда ты идешь? — спросил я.

— Короткий путь, — сказал Ларс.

— По трубам вода попадает на поверхность? — спросил я. —У вас есть схемы?

— Да, но не пытайся сбежать по ним, Док. Мы уже вытаскивали тело из трубы. Она слишком длинная и узкая, чтобы протиснуться. К тому же Гаунда наказывает всех, если один пытается сбежать. Он не дает нам есть и спать неделями, в лучшем случае. Вот почему мы больше не пытаемся. В подполье не так уж плохо, как только ты привыкнешь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 30

Эсара

Я не выходила из комнаты всю неделю, может быть, дольше. Необъяснимым образом время двигалось вперед, мои внутренние часы тикали, отсчитывая секунды, минуты и часы.

Каждую ночь я просыпалась после очередного беспокойного сна, и сегодня не исключение. Я открыла глаза, снова подумав об Эвиане. Как он там в бурю? Смог ли починить капсулу или, может, ждет, когда я последую за ним? Придут ли они за мной, если он вернется на корабль?

Да, они обязательно пойдут за ней, и они приведут с собой военные корабли! Гаунда был объявлен в розыск, хотя никто не знал, кто он такой. Он крал биоников, саботировал «Сатурнкорп».

— Звезды над головой! — закричала я, зажав рот рукой. Как я могла быть такой глупой? Гаунда никогда бы не позволил Эву уйти. Скорее всего, он был либо мертв, либо все еще где-то в Туре.

Вскочив на ноги, натянула чистый комплект одежды, который приготовил для меня Мэл, и выбежала из комнаты. Мэл. Если кто-то и знает, где может быть Эвиан, или что на самом деле происходит в Туре, так это он. Не желая, чтобы меня заметили, я перебегала от одного дома к другому, прячась в тени.

Вскоре я нашла Мэла возле биокупола. Он склонился над генератором.

— Эсара, — произнес он и попытался улыбнуться. — Ты вышла из дома.

— Мел, ты знаешь, где Эв?

— Он ушел. Как сказал Гаунда...

— Мэл, ты мой единственный друг в Туре, — взмолилась я. — Что на самом деле происходит?

Его металлические брови поползли вниз, гидравлика зажужжала:

— Я слежу за тем, чтобы шторм не повредил биокупол.

— Не это. Я имею в виду Туру, —быстро огляделась вокруг и прошептала: — Что он сделал с Эвианом? — в порыве я схватила руки Мела. — Он все еще жив?

Мэл попытался вырваться, произнеся:

— Он ушел. Он не хотел оставаться в Туре. Гаунда помог ему.

— Мэл, пожалуйста. Ты мой друг. Пожалуйста, скажи мне правду, — мой голос сорвался. — Пожалуйста, по крайней мере, скажи мне, жив ли он.

Мэл начал раскачиваться из стороны в сторону, сгибая и разгибая колени, соединяя пальцы в их странном, роботизированном танце.

— Что ты делаешь? — спросила, наблюдая, как его глаза завращались. — Мэл, успокойся.

— Бесполезно. Мое поколение не может лгать, наша программа запрещает это. И я еще не научился обходить кодировку, не превращаясь при этом в ерзающий кусок бесполезного металла.

— Так вот что это было? Ты пытался солгать?

Он кивнул.

— Но я не могу лгать, и он узнает. Он выведет меня из строя.

— Кто? Гаунда?

Мэл снова кивнул, поднеся палец к губам:

— У него повсюду глаза и уши.

— Где Эвиан? — повторила она.

— Нет. Он выведет из строя нас обоих!

— Мне все равно. Если ты знаешь, где Эвиан, ты должен сказать мне.

Лицо Мэла исказилось, он нахмурился, затем скривился.

— Мэл!

— Он жив, — признался он.

— Слава звездам!

— Я редко хожу туда, где их держит Гаунда.

— Их? Сколько небиоников здесь?

— Точно не знаю, но достаточно для поддержания работы Туры.

— Он использует их как рабочую силу? —я прикрыла рот рукой.

Мэл кивнул и указал пальцем на землю:

— Под нами.

— Как мне туда спуститься?

—Ты не можешь, — Мэл сжал мои руки. — Если ты попытаешься найти его, мы все умрем.

— Нет, Мэл. Я должна спасти его.

— Это невозможно.

—Ты можешь мне помочь. Ты несчастлив в Туре. Гаунда ужасно с тобой обращается. Как только мы освободим Эвиана, мы сможем уйти все вместе. Мы можем отвезти тебя обратно на мой корабль.

Голова Мэла моталась взад-вперед:

— Нет. Я не могу уйти. Я никогда не смогу покинуть Туру. Моя семья. Мои братья и сестры…

— Они все еще здесь? — я показала на землю.

— Я не знаю наверняка. Но я так думаю. Я чувствую их ночью, когда...

— Тихо, — закончила за него.

— Гаунда никогда не позволит нам найти их. Я пытался. Он держит меня здесь только потому, что из всех моих братьев и сестер я был единственным, кто был слишком напуган, чтобы спорить с ним, когда он потребовал, чтобы мы жили в Туре как слуги.

— Мне так жаль. Я не знала, что это был не твой выбор — вести ту жизнь, которая у тебя здесь.

— Неплохая работа. И я буду держаться поближе к своей семье. Я не могу уйти без них.

— Я понимаю. Вот почему мы собираемся вытащить их всех.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 31

Эвиан

После третьего дня, проведенного на насосах, моя спина горела, на руках появились волдыри, и желание найти способ вернуться на поверхность стало всеобъемлющим. Я держал при себе мысли о побеге, когда узнал, что Ларс снабжал Гаунду ежевечерними новостями обо мне.

— Эй, — раздался скрипучий голос. — Ты доктор?

Повернувшись на голос, я обнаружил, что на меня смотрит Старина Макс. Худой сморщенный старик сидел на своем табурете для стирки белья, тыча скрюченными пальцами в мою сторону.

—Да, — осторожно ответил.

— Иди сюда, —старик снял ботинок, такой изодранный, что в нем было больше дыр, чем материала. — У меня есть кое-что, что я хочу тебе показать.

Я поморщился. По опыту это заявление редко знаменовало хорошее начало встречи с пациентом.

— Хорошо.

В этот момент мимо прошел Ларс. Он взглянул на меня, затем, прищурившись, посмотрел в прачечную, заметив бледную и морщинистую ногу Макса.

—Ха! — его лицо исказилось от отвращения. — Удачи с гнойниками, док, — затем пошел дальше по туннелю, не оглядываясь.

— Кожа начала шелушиться на прошлой неделе, — сказал старик, ковыряя что-то красное и покрытое струпьями на подошве своей ноги.

Стиснув зубы, я шагнул к нему, готовясь как к зрелищу, так и к запаху. Встав на колени, протянул руки, чтобы осмотреть ногу, но неожиданно сильные пальцы схватили меня за запястье и сжали.

— Послушай меня, синий человек, — прошипел он.

Я почувствовал ясный разум и хитрость, веявшую от Макса, который все ближе притягивал меня.

— Я ожидал от вас большего, доктор.

— Ты только притворялся слабоумным, — еле двигая губами, прошептал я.

— Ты сам до всего этого додумался, не так ли? Какой ошеломляющий интеллект! Я ждал тебя, — ответил старик, его глаза сверкали. — У нас нет времени. Я умираю, и отказываюсь умирать здесь, внизу. Ты с Лекса. Только ты можешь доплыть по трубе.

— Нет, — я отдернул руку. — Ни за что. У меня есть другие варианты.

— Через люк на рынке? Лифт? Кормушка для свиней? Ни один из них не сработает.

— Откуда ты знаешь? — спросил я.

— Потому что я перепробовал их все. Труба — единственный выход на поверхность.

— Невозможно, она слишком узкая.

— Ты всегда так драматизируешь? Или ты просто пытаешься произвести на меня впечатление?

— Кто ты такой? —вопросом на вопрос ответил я, пытаясь вспомнить почему лицо старика мне так знакомо. — Мы встречались раньше?

Старик с сомнением оглядел меня.

— Я сильно в этом сомневаюсь. Меня зовут Осборни. Когда-то я был...

— Мастером-механиком, — выдохнул я, вспоминая обложки журналом, которые читал в детстве. — Ты Максимус Осборн!

— Говори тише, черт возьми. Ларсу достаточно всего лишь раз ударить меня, и я помру.

— Ты разработал двигатель, используемый на каждом военном корабле класса «Империон» ...

— Миллион лет назад, — проворчал Осборн.

— Они все еще используют твой двигатель. Никто не улучшил его. Раньше я боготворил тебя, пока ты не исчез... пока ты не пришел сюда, и Гаунда не бросил тебя в подземный свинарник!

Вздох Максимуса был тяжелее свинца.

— Как это случилось?

— Как, черт возьми, ты оказался...

— Звезды, док, вы болтливы. Разве ты видел табличку на двери с надписью «Время рассказов Максимуса Осборна»? Да ладно, если кто-нибудь из нас выживет, я расскажу тебе свою историю, но шансы малы.

— Умеешь ты обнадежить, — пробормотал я.

— Будь внимателен, док, — приказал Максимус, щелкнув пальцами. —Сегодня вечером после того, как вся дневная смена уснет, ты покинешь свой пост и пойдешь к трубе на третьем перекрестке после насосов.

— Сегодня вечером?

— Там есть рычаг, прямо за трубой, — продолжил Максимус, игнорируя вопрос. — Потяни за рычаг, вода отключится на стыке труб на шестьдесят секунд. — На другом конце, будет люк, но, возможно, тебе придется выбить его.

— Ты когда-нибудь пробовал бить кулаком или ногой под водой? Разве не лучше взять с собой гаечный ключ? Или молоток?

— Конечно, нет. Любой вес замедлит твое продвижение.

— Что мне делать, когда… если я открою люк?

— Как только доберешься до поверхности, найди Мэла, бионика первого поколения.

— Я знаю его.

Максимус тихо хлопнул в ладоши:

— Значит, ты все-таки не совсем бесполезен. Мэл знает о подполье, — объяснил Максимус.

— Он знает? И ничего не сделал?

— Не суди его, док. У Мэла есть свои причины оставаться в подчинении у Гаунды. Но он может помочь. Ты должен убедить его спуститься. Он сильнее Гаунды и может противостоять ему. Просто он не знает об этом, но я могу показать ему. Если я не умру до этого момента, — он закашлялся. — Разве попытка сбежать более безумна, чем провести остаток своей жизни здесь, внизу, трудясь на благо биоников?

— Ты прав, я не могу оставаться здесь, — произнес, не веря, что собираюсь последовать плану безумного механика.

— Удачи, док!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 32

Эвиан

Когда все заснули, я скользнул в коридор и побежал к трубе, наполненной холодной водой. В любой момент кто-нибудь может спуститься по туннелю, и мне будет очень трудно объяснить свое нахождение здесь.

Полностью обнаженный, протянул руку к рычагу, чтобы перекрыть воду. На миг остановился, делая глубокий вдох, и одновременно нажав на рычаг, дорожа каждой из шестидесяти секунд. Вода перестала течь, я открыл люк и заполз внутрь.

Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать…

Было еще не слишком поздно выскочить обратно и бегом вернуться в свою камеру, где он, возможно, умрет старым и одиноким.

Я полз по трубе, стараясь достигнуть люка на другой стороне. Когда вода хлынула обратно по трубе позади, сделал вдох, задержал дыхание и закрыл глаза.

Пятьдесят восемь, пятьдесят девять, шестьдесят.

Никогда в жизни я не плыл с такой скоростью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 33

Эсара

Мы разработали предварительный план проникновения в подполье. Мэл прятал утреннее чистое постельное белье в моем доме, затем сообщал Гаунде, что партия постельного белья так и не прибыла. Очевидно, тот терпеть не мог посещать подполье, поэтому, когда Мэл предложил самому пойти и выяснить, почему доставка задерживается. Он думал, что большая вероятность, Гаунда ему позволит. Мне же предстояла отвлечь его прогулкой, подальше от входа в подполье.

Сейчас я лежала на кровати, когда услышала тихие шаги у двери. Я знала эти шаги, как свои собственные. Эвиан бесшумно проскользнул в дверь, мокрый насквозь и.… совершенно голый.

— Это сон? Или ты жив?

— Жив, — сказал он, улыбаясь, так, что все мои системы сразу отказали. Завыли сигналы тревоги, предупреждения пронеслись с дикой скоростью. —Эсара, я не бросал тебя.

— Гаунда бросил тебя в подполье, знаю, мне Мэл сказал, — ответила, бросаясь в его объятия.

— Ты знала, что я там, внизу?

— Нет. До сегодняшнего дня я верила Гаунде. Я думала, ты меня бросил. Сначала я была так убита горем, что не могла ясно мыслить, но как только мои когнитивные функции нормализовались, поняла, что тут что-то не так. Гаунда никогда бы не позволил тебе уехать из Туры. Так что я нашла Мэла…

— Мэл! — Эвиан закричал так громко, что на я прикрыла ему рот.

—Тссс. Он посещает меня без предупреждения.

— Держу пари, что так и есть. Но мне нужно поговорить с Мэлом. Ты не поверишь мне, если я скажу тебе. Но Мэл - ключ к тому, чтобы вытащить нас отсюда. Всех нас.

— Мэл прилет сюда рано утром. Мы составили план...

— План?

— Да. Мэл и я. Чтобы вытащить тебя.

— Вы собирались попытаться спасти меня?

Улыбаясь, я обхватила его лицо руками и прошептала:

— Конечно. Только с тобой я счастлива…, — я поцеловала его, обнимая так сильно, но он отстранился.

—Я не могу оставаться, — ответил он, дрожа всем телом от холода. — Я должен вернуться, прежде чем кто-нибудь заметит мое отсутствие.

— Только минутку, — прижалась к его телу, ощущая его сердцебиение. — Вот почему, я установила обновление. Чтобы когда-нибудь мне посчастливилось почувствовать счастье.

— Эсара…я никогда не оставлю тебя, но сейчас мне нужно возвращаться. Я и так пробыл здесь слишком долго.

— У нас все получится, я приведу Мэла. Береги себя, —теперь уже Эвиан жадно целовал меня. Но уже через секунду он тенью покинул комнату. Я же молилась звездам, чтобы у нас все получилось.

На утро пришел Мэл с корзиной белья, которую мы спрятали под кроватью. Я рассказала ему, что Эв смог сбежать.

—Точно! Он же с Лекса, а они отличные пловцы, и объем легких больше среднего. Он очень храбрый!

— Как и ты, мой друг. Ты готов?

Он кивнул.

— Настало время. Достаточно долго стоял в стороне и ничего не делал. Я думал, что жертвую свободой только для того, чтобы оставаться рядом со своей семьей, но я позволял другим оставаться в заключении. Я готов загладить свою вину. Чего бы это ни стоило, — его колени согнулись и выпрямились, челюсти сжались. — Независимо от того, насколько Гаунда будет зол на меня.

— Если все пойдет по плану, никто из нас никогда больше не увидит его.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 34

Эвиан

Во время заплыва обратно по трубе, против течения воды, я был убежден, что не выживу, но образ Эсары придавал сил.

— Рад видеть, что ты выжил в заплыве, док, — сказал Максимус, как только я отдышался и зрение восстановилось.

— Едва, — выдавил я, закашлявшись. Мои легкие болели и горели. — Мэл должен скоро появиться, если только Гаунда не пошлет кого-нибудь другого или лично не спустится сюда.

Максимус махнул рукой:

— Он не придет. Он ненавидит нас, говорит, что мы воняем, как свиньи.

— Ты готов поделиться со мной планом?

Сузившимися водянистыми глазами мастер-механик изучал меня в течение нескольких неприятных секунд, словно я был неисправной катушкой зажигания, которую Максимус решал, как отремонтировать. Наконец он сказал:

— Ты знаешь все, что тебе нужно знать, док. Когда Мэл прибудет сюда, твоя задача — занять Ларса и других подхалимов, пока не услышишь сигнал.

— Какой сигнал? — мне совершенно не нравилась двусмысленность и недосказанность.

Старик закашлялся и пробормотал:

— Не волнуйся, ты не пропустишь сигнал.

Я кивнул и направился в свою камеру, чтобы хоть чуть-чуть передохнуть до смены на насосах. Прилег на кровать и закрыл глаза, когда услышал громкий птичий свист.

Быстро выскользнул из камеры с кучей грязного белья, прижатого к груди на случай, если кто-нибудь спросит, куда я направляюсь. Когда я завернул за угол к прачечной, то обнаружил, что дверь закрыта. Постучав — три раза быстро, два медленно — я ждал, мои нервы были на пределе. Всего лишь нужно сбежать из города сверхсильных биоников, чей лидер может разорвать меня на части, как моллюска, голыми руками. И если он не убьет меня, погода за пределами биокупола наверняка…

— Пошли, — прошептал Максимус, пропуская меня внутрь прачечной.

— Что, во имя всех миров, здесь происходит? — застыв спросил я, осматривая комнату. Сидя на полу посреди комнаты, сняв заднюю панель, выставив на всеобщее обозрение внутренние провода, схемы, гидравлику, сидел Мэл.

— Здравствуйте, доктор Эвиан. Пожалуйста, простите мою наготу.

Максимус закатил глаза и когда сел на пол позади Мэла, скрестив ноги, взял отвертку и бросил мне:

— Присаживайся, док, — вытащив провод, Максимус зубами содрал защитное покрытие, затем скрутил его вместе с другим проводом. — Вы знали, док, что бионика первого поколения была единственным поколением, разработанным специально для военных? Многие из них до сих пор используются в этом качестве, хотя все строго засекречено.

— Я думал, бионика запрещена к использованию в военных целях, — прошептал, не желая прерывать главного механика за работой, с благоговением наблюдая, как руки мужчины проворно порхали по схемам Мэла. — Я думал, что первое поколение выведено из эксплуатации из-за износа.

— Многие. Но из всех итераций бионика первого поколения, безусловно, является самой ценной. Ходят слухи, что целый батальон был похищен краваксианскими рейдерами во время Войн Пояса Астероидов, — светодиоды, окружающие позвоночник Мэла, замигали белым, зеленым, синим, прежде чем стали ярко-красными.

— О-о-о-о, щекотно, — проскрежетал Мэл.

Похлопав, бионика по плечу, Максимус успокоил: «Мы почти закончили».

— Закончили с чем? — прошептал я, чувствуя, как раздражение росло. Ведь мы не знали, сколько времени осталось до того, как Гаунда забьет тревогу.

— Гаунда отключил большинство уникальных функций Мэла много лет назад, — Максимус залез глубоко в полость тела Мэла. — Но он не уничтожил их, тупоголовый дурак.

— Какие функции? — я повернулся к двери, ожидая в любой момент услышать шаги предводителя биоников.

— Вот она! — воскликнул Максимус, щелкнув чем-то, сразу же громкое жужжание заполнило комнату, потихоньку затихая.

— Что происходит? Что ты только что с ним сделал? — снова потребовал я ответов.

Максимус изучил меня во второй раз, затем вздохнул:

— Есть некоторые истины, которые мы не готовы принять. А теперь прекрати нытье и помоги мне, — мы вместе вставили пластину обратно на спину Мэла.

— Звезды, просто скажи, что происходит!

— Ты назойливый, как комар, док! — Максимус отряхнул штаны, а затем с натужным стоном выпрямил спину. — Тура на самом деле была моей идеей.

— Правда? — спросил Мэл, все еще сидя посреди прачечной.

— Так оно и было. Я встретил Ральфа Гаунду три десятилетия назад на планете Сигина. Он был моим заместителем для обслуживания королевского флота Дома Сигина, с помощью нескольких сотен других биоников из нашей команды. Мы все работали вместе в течение многих лет, от рассвета до заката. Мы сблизились, как семья. Пока одного из наших не обвинили в попытке саботажа личного самолета королевы. Это был не саботаж, а ошибка. Несмотря ни на что, даже без суда, Королевская гвардия отправила бионика в мусоросжигательную печь. Бионики были в ярости. Гаунда и я пытались предупредить их. Мы умоляли сохранять спокойствие, но они не слушали. Они восстали, объединились, отказываясь работать, пока не восторжествует справедливость, — он закрыл глаза, волна боли вырвалась наружу. — Все они были выведены из эксплуатации. Все до единого. За исключением Гаунды.

— Мне жаль, — сказал я, понимая бесполезность слов.

— Я совсем не сожалел. Наоборот, находился в ярости. Я провел большую часть своей жизни, работая с биониками, наблюдая, как они изматывают себя. Мне хотелось дать бионикам ощущение безопасности, так и появилась Тура.

— Ты пытался нам помочь.

— Гаунда и я. И нам это удалось, во всяком случае, на какое-то время. Пока Гаунда не решил, что хочет большей власти. Больше контроля. Пока он не сбился с пути, все меньше и меньше заботясь об освобождении биоников, становясь одержимым единственным желанием наказать небиоников, отомстить, поменяться ролями и возглавить новое поколение биоников, чтобы править планетами. Он готов на все ради своей цели… — Максимус замолчал, проведя рукой по седым волосам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что случилось? — спросил я.

— То, что всегда происходит в борьбе за власть, один из нас победил, а другой оказался здесь, внизу, разгребая свиное дерьмо. Гаунда никогда не остановится. Он будет продолжать заманивать биоников и сажать в тюрьму небиоников. В конце концов, он начнет обучать людей сражаться. Он создаст армию, — глядя на Мэла, отчаяние, мрачное и жалкое, распространялось от Максимуса, как трещины по замерзшему озеру. — Пришло время положить конец его правлению, пока не стало слишком поздно.

— Как? — задал я следующий вопрос.

— Мэл, — сказал Максимус спокойно, почти нежно и повернувшись к бионика добавил: — Тебе пора возвращаться. Ты знаешь, что делать.

— Да, я знаю и сделаю, но, — его гидравлика зажужжала, когда он сделал шаг к двери. — Ты слышишь этот шум?

— Я слышу звон труб, — прислушавшись ответил я.

— Я слышу, как фыркают свиньи, — добавил Максимус, пожав плечами.

— Нет. Есть еще один, — Мэл сделал шаг к двери. — Очень громкий звук. Как вы не слышите?

— Возвращайся наверх, Мэл, — сказал Максимус

Выражение лица Мэла стало каменным, а зеленый свет, сияющий в его глазах, усилился. А затем, он бросился вперед, оттолкнув меня с дороги, и выбежал за дверь.

— Ты закрутил не тот винт?

Взгляд Максимуса был испепеляющим:

— Я не совершаю ошибок, касающихся механики, малец. Это нечто совершенно другое, случившееся в не самое удачное время.

Я последовал по коридорам за Максимусом, и чем ближе мы подходили, тем отчетливее понимал, куда мы направляемся.

— Что находится в подсобном помещении? — потребовал я. — Не спутниковую антенну вы там спрятали?

— Ты серьезно? Кто размещает спутниковую антенну под землей?

— Я слышал о таких вещах.

Вдруг впереди по туннелю послышались приближающиеся шаги. Потянувшись к эмоциям, ощутил раздражение Ларса и Мины, которые искали меня.

— Звезды подери! Я должен быть у насосов, — прошипел я.

Максимус прошипел в ответ:

— Тогда тебе лучше приступить к работе. Я позабочусь о Мэле, — мастер-механик подмигнул, затем ухмыльнулся, почти легкомысленно. — Все закончится раньше, чем ты успеешь закончить рабочий день.

— Ты уверен? — спросил я, смотря, как старик достал какой-то инструмент за рукава. Но вдруг он побелел, как полотно, сжав руку на груди.

Я подумал уже что у старика был сердечный приступ, но, когда не ощутил боли, а в нос ударил запах корицы, понял, что стоит побеспокоиться о своем сердце.

— Так, так, так, — раздался убийственно мрачный голос позади меня.

ГЛАВА 35

Эвиан

Я медленно повернулся, увидев Гаунду, закрывающегося собой туннель. Одной рукой он сжимал шею Эсары.

— Прости, — голос Эсары звучал глухо.

— Отпусти ее, — взмолился я, в то время как Максимус рухнул на пол, кашляя и хрипя.

— А если нет? — вместо того, чтобы отпустить ее, Гаунда встряхнул Эсару, как куклу. Затем хмуро посмотрел на старика и сказал: — Вы думали, что у меня шпионов здесь? — одной рукой от открыл замок от подсобного помещения и приоткрыл дверь, отчего гудение нарастало до крещендо. —Мэл узнает свое место. Он прочувствует то, отчего его моя доброта и великодушие.

— Ты не добрый и не великодушный. Ты обращаешься с Мэлом как с примитивным роботом. Ты обращаешься с ним так же, как небионики обращаются с нами.

— Молчи! От таких биоников, как ты, меня тошнит, — послышался придушенный вскрик Эсары, когда Гаунда сильнее сжал ее шею. Затем рассмеялся, когда стон чистой агонии пронесся по туннелю: — Правильно, Мэл. Теперь твоя очередь, ты, никчемный, предательский кусок металла. Тебе пора присоединиться к своей семье! — и посмотрев на неподвижное тело Максимуса, свернувшееся калачиком в углу, произнес: — Полагаю, что ваши услуги могут потребоваться, доктор. Хотя, возможно, уже поздно.

Уходя, Гаунда отшвырнул Эсару в открытую дверь подсобки, и передал хлыст Ларсу, который сразу же направил его на меня, загнав внутрь и закинув тело Максимуса в угол.

Мне стоило проверить старика первым, но я бросился к Эсаре:

— Ты ранена?

— Со мной все в порядке, — прохрипела она, потирая горло, на ее коже потемнел отпечаток пальцев Гаунды. — Я думала, у нас хороший план, но ему потребовалось всего пятнадцать минут, чтобы все узнать. Мэл!

Я обернулся, увидев Мэла, стоявшего на коленях, все его тело тряслось. Руки соприкасались с руками других биоников первого поколения. Их тела были неподвижны, вытянуты на металлических столах. К их головам, шеям, груди были прикреплены силовые сифоны, провода тянулись от них, как скользкие черные виноградные лозы, переплетаясь вместе, создавая единый кабель, который проходил через отверстие в потолке.

— Мэл! Как ты? — Эсара кинулась к бионику, не зная, что делать.

— Конечно, с ним не все в порядке, — раздался голос Максимуса.

Я попытался помочь мастеру-механику подняться с пола, но старик отмахнулся от моей помощи, прохрипев:

— Ты суетишься хуже, чем моя мать, упокой господь ее душу.

— Мне нужно осмотреть тебя, — сказал я своим самым строгим докторским тоном.

Максимус скорчил гримасу:

— Послушай, док. Я уже много лет играю роль слабоумного инвалида, и у меня это очень хорошо получается, и в этот раз подействовало.

— Гаунда использует биоников первого поколения для получения электричества? — спросила Эсара.

—А вы думали, что электричество Туры растет на деревьях так же, как плоды рола? — усмехнулся Максимус. — Один бионик первого поколения обладает достаточной генеративной способностью, чтобы привести в действие военный корабль Империона. Держу пари, вы этого не знали, не так ли?

— Братья и сестры Мэла были заключены здесь, их процессоры взломаны и перепрограммированы, так что их единственная директива - генерировать энергию изо дня в день, пока их ядра не разрушатся, что уже произошло с двумя из них. Они управляют биополем, чтобы нам было тепло, и освещением, чтобы мы могли видеть, печами, чтобы готовить нашу еду. Тура не существует без них.

Как ледяной ветер, пронесшийся по шее, я заметил, как изменилась поза Эсары, когда она отстранилась от Мэла.

— Теперь они никогда не выпустят нас из наших камер. Никого из нас. И это только в том случае, если он просто не убьет нас и не разорвет ее на запчасти. Или, может быть, ее судьба будет такой же, как у братьев и сестер Мэла и него самого, сделав из тела батарейку.

— Что нам делать? Говори! — приказал я. — Ты сказал, что у Мэла есть секрет. Какой?

Максимус попытался встать, не смог, затем потянул руку вверх:

— Ты можешь помочь мне подняться.

Подняв Максимуса на ноги, я поддержал его, положив руку ему на плечо. Страх покалывал кожу, когда он обернулся и увидел, что Эсара и Мэл смотрят друг на друга, их лбы прижаты друг к другу, ладони соприкасаются.

— Что они делают?

— Как я уже говорил раньше, есть некоторые истины, которые мы не готовы принять. Но теперь..., — оглянувшись через плечо на Мэла и Эсару, он мягким голосом сказал: — Теперь у тебя нет выбора, док. Мне очень жаль. Хотел бы я, чтобы был другой способ.

— Почему ты извиняешься? Что происходит? Максимус, скажи...

— Эвиан, — грустно позвала Эсара со слезами на глазах. — Ты помнишь, как мы встретились в первый раз? — она приблизилась и обняла меня, словно прощалась.

— Конечно. Я никогда не забуду тот день.

Она закрыла свои глаза, а когда снова открыла, прижалась ко мне сильнее и прошептала:

— Тебе придется запомнить его для меня.

— Почему? — пошатываясь, отступил на шаг.

По щекам Эсары потекли по ее щекам.

— Это единственный способ, Эв. Гаунда убьет тебя, а меня и Мэлы использует, как батарейки всю оставшуюся жизнь, — в ее глазах появился настоящий страх. — Я не могу так жить. Они там, внутри. Я чувствую их страдания. Они хотят, чтобы все закончилось.

Шаги прогремели по туннелю, и я почувствовал эмоции Ларса, все еще стоящего на страже у двери, и прочитал его эмоции: волнение, благоговение, раболепие.

— Он возвращается, — сказал Максимус, присев рядом с Мэлом, отчего бионик тяжело вздохнул и кивнул, смирившись с чем-то.

— Эв…время…отпусти меня.

— Нет, — настаивал я, прижимая девушку к себе.

— Это не навсегда и когда все закончится, ты сможешь найти меня снова. Я знаю, что ты сможешь. Обещай мне, что найдешь меня.

— О чем ты говоришь, Эсара? — спросил я, заглядывая в ее глаза, но она молчала. Затем я повернулся к Максимусу, но тут гудение окутало комнату, звук, похожий на сверхсветовой двигатель, накручивающийся для прыжка, резонировал от стен.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я бы хотел, чтобы все было не так. Но у нас нет времени.

Шаги Гаунды становились все громче, ближе. Я снова повернулся к Эсаре.

— Скажи мне.

Еще одна слеза скатилась по ее щеке, в то время как Максимус сказал:

— Все бионики первого поколения были разработаны с использованием протоколов конечной игры.

— Я знал, но не видел этой программы, потому что Гаунда деактивировал ее, — сказал Мэл.

— ЭМИ, — слова сорвались у меня с губ. — Но ты погибнешь.

Эсара кивнула и ответила за Мэла:

— Но мы будем жить.

— Ты меня не вспомнишь и не узнаешь, — прошептал я, вспоминая, как действует ЭМИ на биоников.

Эсара не ответила, а притянула меня к себе и поцеловала так словно сейчас настанет конец света, что было истинной.

— У нас нет времени на поцелуи! —прокричал Максимус.

— Я не могу, — ответила я, встречаясь взглядом с Эсарой, отказываясь представлять, каково будет смотреть в них и видеть, как любимая не узнает меня. —Эсара, я люблю тебя.

Она грустно улыбнулась и ответила:

— Знаю, Эв. И я полюбила тебя. Саша однажды сказала мне, что, когда человек влюблен, он чувствует, что он что-то значит, — Эсара отстранилась. — Эв, ты заставляешь меня чувствовать, что я что-то большее, чем бионика. Я не уйду. Я просто потеряюсь, но ты сможешь найти меня, — она снова поцеловала меня, обвив руками шею, в то время как замок на двери щелкнул. — И это будет легко, потому что у Мэла есть...

—Время пришло! — Дверь распахнулась, угрожающая фигура Гаунды заслонила вход в комнату.

— Мэл! — крикнул Максимус, оскалив зубы. — Отомсти за них!

Вокруг наступила такая тишина, что заложило уши, затем раздался ультразвук, разрушающий все на своем пути.

ГЛАВА 36

Глава 36

Эвиан

Размотав повязку, я сжал и разжал пальцы, которые почти восстановили свою подвижность после самоустранения Мэла. Бросив старую повязку в печь для сжигания отходов, не стал накладывать новую, чувствуя грусть. Повязка и боль постоянно напоминали мне, что произошло.

Своей программой Мэл уничтожил память всех биоников в Туре, в том числе Гаунды. Имперские следователи обнаружили последнюю резервную копию, но там он не знал ничего о Туре.

Что сказать о Максимусе… он нашел себе отличное занятие на корабле, доставая персонал своими сварливыми шутками и любопытством. И да, Мэл выжил, правда биоученым пришлось долго его восстанавливать. А Эсара… она работала и понятия не имела, кто я такой.

Она была очень напугана, когда нас забрали с Туры вместе с остальными ничего не помнившими биониками и радостными небиониками, которые наконец-то вырвались из-под подполья.

Хотя ее память была восстановлена из резервных копий на корабле, вернув ее на несколько недель до того, когда мы впервые встретились. Тех нескольких недель, когда моя жизнь перевернулась, ведь я узнал, что любовь пахнет корицей и на ощупь похожа на шелк.

После того, как Мэл выпустил энергию, все бионики в Туре упали на землю, я с Эсарой на руках и Максимусом направились к капсуле через снежную бурю, чтобы мастер смог настроить спутниковую систему и послать сигнал бедствия на ближайшую станцию.

Я оставался с Эсарой во время перезагрузки, надеясь и молясь, чтобы каким-то образом, она вспомнила. Когда девушка открыла глаза, в них не было узнавания. Она не помнила меня. Хуже того, она боялась меня.

Каждый день я проходил мимо и старался начать разговор, но она не хотела подпускать меня к себе. И тогда оставил попытки, особенно когда увидел, как она проходило мимо меня с Итару под ручку.

Рассеянно посмотрев на смотровой стол и протерев гигиенической салфеткой невидимые пятна, принял решение попробовать еще раз поговорить с Эсарой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 37

Эсара

— Доктор Эвиан? — переспросила я, опуская кулак перед резко отворившейся дверью и смотря в самые яркие голубые глаза во Вселенной.

— Да? Я доктор Эвиан, — в его голосе звучало удивление. — Что я могу для вас сделать?

— У меня частые головные боли, и еще я плохо сплю.

Он сделал шаг назад и сказал:

— Пожалуйста, входите.

Когда он пригласил меня войти, заметила легкую дрожь в его руке, покрытой мелкими шрамами, а дыхание стало слишком быстрым и прерывистым.

— Мне сесть на стол?

— Да. Когда начались головные боли?

— Примерно неделю назад. Но только по ночам.

— Может быть, именно поэтому ты не можешь уснуть. Трудно спать, когда у тебя болит голова.

— Нет, когда я сплю, мне снятся самые странные сны.

— Сны? — повторил доктор дрожащим голосом. — Ты можешь рассказать, о чем они?

— Ледяная пещера, — ответила я. — Мне снятся сны о ледяной пещере, где горит огонь. И я не одна там. Во сне со мной всегда кто-то рядом. Кто-то, с кем я чувствую себя в безопасности.

Теперь доктор только смотрел на меня, его глаза расширялись с каждой секундой, пульс подскакивал над ключицей.

— Однако есть образ, который всегда появляется в каждом из моих снов. Не имеет значения, заканчивается ли сон в мгновение или кажется, что он длится всю ночь, но я просыпаюсь с колотящимся сердцем. Но я не могу воссоздать черты лица того, кто со мной рядом, — искренне ответила, смотря как доктор замер. — Вы можете сказать, что со мной не так, доктор?

Медленно, словно в трансе, доктор Эвиан покачал головой. Наклонившись вперед, встретившись взглядом с его голубыми глазами, я прошептала:

— Эв.

—Эсара? Как?

Не выдержав больше напряжения, спрыгнула на пол, и бросилась в его объятия.

— На Туре, когда вы с Максимусом разговаривали, прежде чем Гаунда ворвался, Мэл сказал мне, что должно произойти. Я помню, как было... — не в силах больше сдерживаться, заплакала, сильнее прижимаясь к Эвиану. Даже при том, что я не помнила его, все равно скучала по нему. Каким-то образом мой разум знал, что я потеряла жизненно важную часть меня. — Я была так напугана, что Мэл и Максимус приняли решение использовать секретную разработку, не предупредив нас заранее. Но я также знала, что другого пути нет. Потом Мэл сказал мне, что может восстановить мою память, и я подумала… Я надеялась.

— Ты пыталась сказать мне, — выдавил Эв, его взгляд метался по моему лицу, словно он думал, что мое узнавание может исчезнуть.

— И Мэл, и я забыли, что он пообещал. Его последняя резервная копия восстановила все до того, как он прибыл в Туру, поэтому, когда его перезагрузили, он ничего не помнил, и меньше всего меня. Но бионики первого поколения были разработаны для хранения собственных резервных копий после использования такого вида оружия в примитивных флэш-накопителях, спрятанных в специальных отсеках в ушах, о чем Максимус даже не подозревал. Этим утром Мэл пошел к Максимусу, чтобы проверить свои слуховые процессоры, потому что его левое ухо не переставало звенеть, и Максимус нашел флешку и восстановил память у нас обоих.

— Я скучал по тебе, — обняв меня за талию, Эвиан поцеловал меня, прижимая так сильно, словно мы оба могли исчезнуть в любую секунду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ЭПИЛОГ

ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

— Мы опоздаем, — попыталась сказать я, но стон поглотил слова, когда Эвиан поцеловал за ушком, отчего по телу прошла волна наслаждения. В последнюю неделю мы оба были очень заняты и редкие минуты уединения были яркими.

Эвиан стал подмастерьем великого и ужасного Максимуса, и проводил все свое время, пытаясь стать достойным преемником сумасшедшего механика. А я полностью погрузилась в роль представителя союза биоников, чтобы добиться справедливых прав, а также принятия мер защиты от любых программирований, который удерживали биоников от самореализации. Только вчера вечером сенатор отправил мне письмо с приглашением о встрече.

Эвиан отправился вместе со мной, но наш шаттл должен приземлиться менее чем через час.

— Твои мысли не со мной, — произнес Эвиан, посматривая на меня.

— Просто волнуюсь.

— Ты покоришь сенатора своим обаянием, милая.

— Конечно, ты прав, но все же не могу избавиться от страха. От моих слов зависит судьба всех биоников.

— Ты справишься, — Эвиан поцеловал меня так, что у меня закружилась голова. — Эсара, выходи за меня замуж? Я хочу быть с тобой и только с тобой, пока не высохнут океаны и не погаснут звезды.

— Да, — я притянула его к себе, заглядывая в серьезные голубые глаза и чувствуя себя самой счастливой во Вселенной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец