Семья Конти: Контракт на соблазн aka Семья нудисты

Пролог

Телефон завибрировал, когда Маша только допивала вечерний чай и утроилась на своём уютном диване. На экране высветилось:

Ава

.

— Сестренка? — Маша улыбнулась, но улыбка быстро исчезла, когда услышала её голос.

— Маш, не пугайся, ладно? — Ава явно плакала. — Я в больнице.

— Что?! — Маша подскочила, едва не расплескав чай. — Ты жива? Что случилось?

— Каблуки, скользкий пол, дурацкая сцена, — Ава вздохнула и всхлипнула. — Я просто шла на репетиции, и вуаля — минус одна нога на три месяца. Гипс до бедра, костыли, никакой работы. Всё, конец карьере, конец жизни, конец всему!

— Не драматизируй, — Маша перекатилась на спинку дивана. — Жива, значит, уже неплохо. Но, Ава, честно, ну как ты всегда умудряешься? То фотосессия сорвалась, то клиент странный, то теперь нога. Ты реально как магнит для неприятностей!

— Да знаю я, — Ава всхлипнула громче. — Но, Маш, я правда не могу это сорвать. Контракт серьёзный! Я должна три месяца играть невесту одного бизнесмена. Там всё расписано: встречи, поездки, даже фото для соцсетей! И всё уже оплачено. Если я не появлюсь — такой штраф влепят, что мне придётся продавать почку.

Маша кашлянула, села ровнее и возмущённо вскинула руки.

— Подожди, стоп. Играть невесту? — она округлила глаза. — Ава, это что вообще такое? Турецкий сериал «Постучись в мою дверь» в реальной жизни? Ты серьёзно, Ава, опять потянуло на приключения? — Маша повысила голос. — Мы еще от прошлой твоей поездки в Турцию не отошли, а ты опять ввязалась в очередную авантюру? Нам только Серкана Болата для комплекта не хватает!

Ава даже хмыкнула сквозь слёзы.

— Маш, это не шутка. Его зовут Лука, он итальянец.

— Ну хоть не турок, — усмехнулась Маша. — И что дальше мне безумно интересно? — добавила с ноткой язвительности в голосе.

— Красавчик, — с готовностью подтвердила Ава. — У него фото такое… прям ух!

Маша фыркнула.

— Красавчик, говоришь? А чего сам-то не может справиться, если такой мачо? Чего девушек не хватает в Италии?

— Машка, это не так просто! — Ава быстро заговорила. — Это мой хороший знакомый фотограф, у него друг ищет актрису-модель, вот Марко и подкинул мне такой контракт, авантюра конечно, но я обещала помочь. Там всё официально: контракт, оплата, никаких грязных намёков. Ну и в Италию я не против была слетать, а теперь… — она вздохнула. — Теперь вот сижу с ногой в гипсе и реву от злости.

Маша закатила глаза.

— Угу. И ты решила сделать из меня дублёршу в этой романтической комедии.

— Маш, ну пожалуйста! Ты же английский знаешь на отлично, проблем не будет, даже если итальянского не знаешь, не проблема, купим тебе словарь, ты быстро схватываешь — произнесла вполне серьезно Ава.

— Да хоть на китайском, — буркнула Маша. — Ты понимаешь, что я — это я. Ну какая из меня актриса и модель? Маша знала все плюсы и минусы своей, как ей казалось среднестатистической, отнюдь не модельной внешности: средний рост, небольшая грудь, карамельно-каштановые волосы достающие до плеч, чуть вздернутый носик, упрямый подбородок, выдающий нелегкий характер, и мягкие слегка пухловатые губы. Разве что глаза, большие и глубокие, обрамленные длинными ресницами. Они были удивительного зеленого оттенка, который при определенном свете менялся на изумрудный.

А так..ничего необычного.

В отличие от длинноногой, голубоглазой и длинноволосой блондинки сестры, которая только начинала блистать в свете софитов и на подиумах.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: МАША

— Маш, — Ава почти плакала, — ты красивая. И мы похожи, особенно если надеть мои вещи, принарядить тебя, волосы распустить.

— Ага, похожи. Ты — обложка Vogue, я — её мем в соцсетях. Боюсь, твой Лука не оценит такой прикол.

— Маш, — голос Авы дрогнул, — там очень большие деньги.

Маша замолчала. Зима выдалась провальной и ее бизнес по организации детских праздников был под угрозой и держался на энтузиазме самой Маши и двух помощниц-менеджеров, которые помогали ей с заказами и клиентами. Заказов на детские праздники почти не было. Кредит висел камнем на шее. Мама снова намекала, что нужно помочь с коммуналкой, и Маше приходилось ужиматься до копейки.

— Маш, — Ава почти шептала, — это твой шанс. Закроешь кредит, разгонишь бизнес, и маме поможешь без вечных экономий, все расходы за счет заказчика, еще и задаток заранее.

Маша откинулась на спинку дивана, уставилась в потолок.

— Да уж, — Маша закатила глаза. — Опять я буду разгребать твои авантюры.

— Но ты мне нужна, ты справишься! — Ава всхлипнула, но даже засмеялась. — Потому что ты всегда меня выручаешь. Потому что любишь меня.

Маша шумно выдохнула и прикрыла глаза.

— Да люблю я тебя, «ходячее несчастье». Но ты хоть понимаешь, что предлагаешь? Это же безумие!

— Может, и безумие, — тихо сказала Ава, — но ты моя единственная надежда.

— Ну? — Ава затаила дыхание.

— Ладно, подумаю и дам тебе знать— тихо сказала Маша.

Когда звонок закончился, Маша ещё долго сидела на диване, глядя на потухший экран телефона. Перспектива наладить свои финансы и помочь Маме с расходами казалась заманчивой. После окончания университета Маша жила одна в небольшой однокомнатной квартире на окраине города, которую снимала. Уютная, но без лишнего шика — диван, рабочий стол, пара полок с книгами и коробки с реквизитом для детских праздников. Ей недавно исполнилось двадцать пять — возраст, когда вроде бы уже взрослая, но ещё пытаешься понять, чего хочешь от жизни.

Детство у Маши было непростое. Родители развелись, когда она пошла в школу. Отец уехал в Москву, женился снова. Деньгами он помогал, пересылал регулярно, но их всё равно не хватало — мама много работала, чтобы тянуть Машу, отношения у них были непростые, частые ссоры, недопонимания, но несмотря ни на что Маша искренне любила маму.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Через несколько лет у отца родилась дочь — Ава. Сперва Маша ревновала, потом — наоборот — ждала встреч с отцом, чтобы увидеть маленькую сестрёнку. Со временем они подружились так, что разница в матерях перестала иметь значение.

Мама сперва косо смотрела на это общение, но потом смирилась: сестра — это сестра. А когда отца не стало, Маша и Ава не разорвали связь. Напротив — переписывались почти каждый день, делились всем, звонили друг другу по видео, несмотря на то что Ава жила далеко. Теперь Аве было двадцать, она училась заграницей и работала начинающей актрисой и моделью.

— Сумасшедшая, — пробормотала она. — И я тоже. Ну что, Италия, держись — высылаю вам свою самую обычную версию «невесты».

И внутри уже шевелилось странное ощущение — смесь страха, адреналина и чуть-чуть надежды, что эта авантюра может изменить многое в ее жизни.

Поздно вечером, когда эмоции улеглись, Маша лежала в кровати и уставилась в экран телефона.

Ну всё, Машка, назад пути нет.

Она открыла чат с Авой и набрала:

Маша:

Ладно, я согласна. Но никаких твоих брендовых платьев с декольте и шпилек. Я сама найду, в чем поехать.

Ава:

Машка, ты моя героиня!

Маша:

Героиня, ага. Не верю, что из этого что-то выйдет, но так и быть — рискну.

Ответ пришёл мгновенно:

Ава:

Всё получится! Я всё подготовлю, начнём репетицию «моя жизнь для чайников».

Маша улыбнулась и положила телефон.

— На что же я подписалась, — со вздохом пробормотала она в темноту.

На следующее утро Маша собралась с мыслями и позвонила своему менеджеру Анне.

— Ань, слушай, мне через неделю нужно будет срочно уехать на пару месяцев. Ты справишься без меня?

— Пару месяцев?! — удивилась Аня. — Маш, у нас же праздники, заказы, клиенты!

— Зимой их не так много, — успокоила её Маша. — Ты и девчонки справитесь. Я на связи, если что-то срочное, пишите, звоните. Они немного поболтали о работе и перспективных заказах, их оказалось не так много.

— А что за поездка-то такая? — Аня явно не могла успокоиться. — И почему так надолго?

Маша ухмыльнулась, глядя в окно.

— Поехала спасать наш бизнес и одного итальянца заодно, — загадочно сказала она. — За очень большой гонорар.

— Что?! — Аня рассмеялась. — Маш, ты что, шутки шутишь?

— Нет, всё серьёзно. Потом расскажу. Может, даже книгу напишу.

Неделя пролетала незаметно, рабочие моменты, объяснение с Мамой. Для нее версия была придумана такая: «Поездку заграницу оплачивают родные Авы, у нее скоро День рождения и она пригласила Машу погостить недолго, заодно попробовать найти новые варианты для сотрудничества, Ава обещала помочь». Мама отнеслась скептически. —

Хорошо, что не знает истинной причины поездки.

— подумала про себя Маша.

В конце недели вечером Маша собирала чемодан и начала накидывать в него вещи. Самое приличное платье, кардиган, несколько рубашек, удобные джинсы и любимые кеды.

Ну и что, что он ждёт модель, — подумала она, складывая очки в футляр. — Зато получит реального человека.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!!

Приглашаю вас в свою новую горячую и эмоциональную историю????

Друзья, хочу напомнить, что ваша поддержка – лучшая награда для автора!

Если история вас зацепила, не забудьте поставить лайк ❤️и добавить в библиотеку, чтобы не пропустить новые главы!

Всем заранее огромное спасибо!

1.

Милан

Аэропорт Милана был шумный, но Маша стояла, как на экзамене, сжимая ручку чемодана. Она нервно поправила свои волосы, убедилась, что очки на месте, и начала оглядываться.

И где же этот мистер фиктивный жених?

И тут увидела его, сестра переслала ей фото Луки заранее, так что перепутать его с кем-то другим просто не было ни единого шанса.

Лука стоял у свободной стойки регистрации, держа телефон и что-то быстро говоря по-итальянски. На нём был идеально сидящий тёмный костюм, а глаза скрывали тёмные очки. Высокий. Брюнет. Он сделал шаг, и даже походка у него была… чертовски уверенная.

Ого. Вот вам и мистер совершенство из журналов. Главное — не растеряться. Держись, Маша, ты же взрослая женщина, а не школьница на первом свидании.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: ЛУКА Конти

Она машинально выпрямилась, плечи назад, подбородок выше и направилась к нему. Если уж играть роль невесты — то с достоинством. Маша остановилась в паре метров, сжала ручку чемодана и кашлянула.

Он повернул голову, окинул её быстрым взглядом, нахмурился. Неспешно снял очки — и будто завис на секунду. Окинул взглядом с ног до головы — медленно, слишком медленно — и бровь чуть заметно дернулась.

Это она? Серьёзно?!

Он стал разглядывал её внимательнее.

Нет, ну Марко точно сошёл с ума. Где обещанная модель? Где длинноногая красотка с фото? А это что за… школьная учительница в кардигане? Очки,

пучок.

Она выглядит так, будто собралась вести кружок для

детей.

Он шагнул ей навстречу.

Да она ещё и ниже, чем я думал. И эта одежда… как будто куплена в секонд-хенде по акции «три за одно евро». Господи, Марко, ты издеваешься? Я просил модель, а получил девчонку, которую надо учить хотя бы как-то прилично выглядеть.

И всё же, что-то в её лице заставило его задержать взгляд.

Хотя глаза у неё… большие, кажется, зеленые и выразительные, хоть и скрыты немыслимыми бабушкиными очками. И подбородок упрямый.

Он вздохнул, сдерживая раздражение.

Ладно. Будем работать с тем, что есть. Но Марко за это точно получит.

— Сеньорина Ава…— Лука слегка прищурился, словно еще раз проверял, не розыгрыш ли это.

Маша усмехнулась и покачала головой.

— Не угадали. Я не Ава. — Она сделала шаг вперёд и протянула руку. — Я Маша. Сестра Авы. На время контракта играю её роль.

Она попыталась перевести всё в шутку:

— Ну, знаете, как в кино — дублёр выходит на замену, когда главная актриса сломала ногу.

Лука моргнул, его холодные глаза цвета горького шоколада, раскрылись от удивления и, не веря своим ушам, медленно убрал очки в карман и нахмурился.

— Что значит «дублёр»? Где Ава?

— В больнице, — спокойно ответила Маша. — Нога. Гипс. Ходить не может. — активно жестикулируя руками попыталась объяснить Маша.

— Fantastico.. — пробормотал Лука по-итальянски и провёл рукой по лицу. — Чудесно.

Он резко развернулся, прошёл пару шагов в сторону и вернулся, уже раздражённый.

— То есть твоя сестра просто решила заменить себя… тобой? И даже не предупредила меня лично?

Маша пожала плечами.

— Ну, предупредила же. Меня.

— Dio mio… — Лука тяжело выдохнул. — Вот же подстава.

— Слушайте, — Маша скрестила руки на груди. — Я понимаю, что это не то, на что вы рассчитывали. Но раз уж я приехала — давайте хотя бы попробуем.

Лука еще раз окинул её взглядом с головы до ног. И явно мысленно сравнил с образом гламурной Авы.

— Ты хоть понимаешь, во что ввязалась? — медленно произнёс он.

— Не особо, — честно призналась Маша, словно извиняясь.

Он закатил глаза, развернулся к стойке и что-то резко сказал по-итальянски. Маша уловила слово

amico

— «друг» — и поняла, что Лука явно не благодарит того, кто предложил ему контракт с Авой.

— Отлично, — сказал он наконец и бросил на неё холодный взгляд. — Пошли. Раз уж ты здесь, у нас нет времени устраивать кастинг.

Маша подхватила чемодан, закатив глаза в ответ.

Ну и хам. Ну и характер. Отличная из нас выйдет парочка.

Они дошли до его машины. Лука молча открыл ей дверь, подождал, пока она сядет, и сам устроился за рулём. Несколько минут ехали в тишине, пока он наконец не произнёс:

— Честно говоря, я ожидал… другого.

Маша подняла бровь, глядя на него поверх очков.

— Что, слишком мало блёсток и страз на платье? — сухо уточнила она.

Он скользнул по ней взглядом и усмехнулся уголком губ.

— Ты совсем не похожа на ту девушку, которую мне показывал на фото Марко.

— Ну простите, фотошоп пока не продают в ручной кладь, — парировала Маша.

— Знаете что? — тихо сказала она, когда он закончил разговор. — Если я вам так не подхожу, могу развернуться и улететь обратно.

Лука бросил на неё короткий взгляд.

— Не драматизируй.

— О, спасибо, — Маша усмехнулась, — теперь я чувствую себя просто королевой бала.

Он чуть заметно приподнял уголок губ, будто ему понравился её тон.

— Посмотрим, как ты справишься, — произнёс он наконец.

О да, испытание началось

— подумала Маша, глядя в окно.

Дальше до отеля они ехали молча, дорога была недолгой и заняла минут двадцать, Маша наслаждалась видами проносящихся за окнами итальянских пейзажей. Когда они прибыли в отель Лука помог ей вытащить чемодан с вещами и энергичным шагом направился в фойе, Маша с багажом семенила за ним. Администратор отеля, эффектная девушка в форме, мило улыбалась важному гостю и периодически удивленно поглядывала на притихшую в стороне Машу, словно не понимаю, что вообще такая девушка как она делает здесь с ним. Передав гостям ключи от номеров, администратор проинформировала их по вопросам сервиса. Лука доброжелательно предложил Маше отправиться отдыхать и если что-то будет необходимо воспользоваться услугами отеля, так как был уже поздний вечер. Попрощавшись с ней у лифта сам же он направился к выходу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша поднялась в номер, с грохотом кинула чемодан в угол и первым делом упала на кровать. Она схватила телефон и тут же набрала Аву по видеосвязи.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: АВА

— Ну?! — раздался в телефоне взволнованный голос сестры. — Ты его видела?

— Видела, — сухо ответила Маша. — Спасибо за сюрприз, кстати.

— И как он тебе? — Ава не выдержала, голос стал заговорщицким.

— Как... человек, — протянула Маша, стараясь звучать максимально равнодушно. — Дышит, ходит, разговаривает.

— Маш! — простонала Ава. — Не издевайся. Красивый хоть?

Красивый? — Маша фыркнула. — Да он вообще, как из глянцевого журнала вылез. Слишком идеальный, бесит.

— То есть понравился, — тут же поддела Ава.

— Ага, понравился. Особенно когда посмотрел на меня, как на доставку с неправильным адресом. — Маша закатила глаза. — А потом пробормотал что-то по-итальянски, из чего я поняла только «подстава» и «друг».

Ава прыснула.

— Он злой?

— Не злой. Хуже. — Маша усмехнулась. — Спокойный и заносчивый, знаешь, такой тип, который уверен, что мир вращается вокруг него.

— Ну, мир вокруг него и правда вертится, — осторожно заметила Ава. — Марко рассказывал мне, что Лука Конти, между прочим, не последний человек в Италии.

— О, да, я почувствовала. — Маша язвительно изобразила пафос. — Господин Конти снизошёл до того, чтобы лично меня отругать.

— Маш, — Ава вздохнула. — Ну, он не обязан был соглашаться.

— Да знаю я, — смягчилась Маша. — Просто он неприятный. Высокомерный. Слишком красивый, чтобы быть нормальным.

— Ой, ты уже начинаешь его разбирать по полочкам, — подколола Ава.

— Ага. Полка с надписью «наглый мажор» как раз подошла, — буркнула Маша. — Завтракаем с ним утром. Если не убьём друг друга — считай, полдела сделано.

Ава засмеялась.

— Держись, сестрёнка. Ты справишься.

— Ну да, — вздохнула Маша, глядя на свой скромный чемодан. — Только если я завтра выживу морально.

Она отключила видеозвонок и ненадолго прикрыла глаза. Внутри ещё бурлила обида, но вместе с ней появилась и странная решимость.

Хорошо. Хочет работать с тем, что есть? Отлично. Пусть получит максимум от того, что есть.

Лука резко открыл дверь дома Марко, не удосужившись постучать. После того, как Маша была размещена в отеле он решил наведаться к закадычному другу и разобраться с ним лично.

— Ты. — Голос у него был холодный, как январский ветер. — Мы должны поговорить.

Марко поднял бровь, отрываясь от ноутбука.

— Прямо так серьёзно? Ночь на дворе. Проходи, устраивай допрос.

— Допрос будет, — бросил Лука и плюхнулся в кресло напротив. — Ты мне объяснишь, какого чёрта ты прислал вместо Авы её сестру?

Марко моргнул.

— Ну, технически, контракт заключён с Авой. Сестра — это её решение.

— Решение?! — Лука навалился на спинку кресла. — Нелепое создание, не пойми в чем, с пучком на голове и в очках толщиной с дно бокала.

Марко прыснул со смеху.

— Прекрасно. То есть твоя будущая невеста выглядит как строгая учительница?

— Не смешно, — отрезал Лука, но уголки губ дрогнули. — Ты только представь лицо моей семьи, когда я привезу её домой?

Марко ухмыльнулся.

— Думаю, Доменико будет в восторге. Он всегда говорил, что тебе нужна женщина, которая будет тебя держать в тонусе.

— Да он ни на минуту не поверит в наши «отношения», отец видел моих бывших девушек, вернее тех из них, которые каким-то чудом умудрялись попасться ему на глаза. И Мария сильно от них отличается — фыркнул Лука, откинувшись на спинку кресла.

— Держать в тонусе? Да она меня доведёт до инфаркта быстрее, чем любой конкурент по бизнесу.

— Так может, в этом и плюс? — Марко ухмыльнулся. — Ты давно не выглядел таким живым.

Лука скривился, но уже без злости, он понял на что намекал Марко, но не хотел снова вспоминать о своем недавнем фиаско и несостоявшейся женитьбе.

— Знаешь, у меня такое чувство, что вся эта авантюра закончится тем, что я действительно кого-то убью.

— Или женишься. На ней — Марко изобразил шок.

Лука рассмеялся, встал и хлопнул друга по плечу.

— Расслабься, amico. До свадьбы ещё очень далеко. Но моя семья будет в шоке — обещаю.

Он развернулся и направился к двери, всё ещё улыбаясь.

— Спасибо за «сюрприз», Марко. Если я выживу, считай, что ты подарил мне бесплатный аттракцион на три месяца.

— А если нет? — крикнул ему вдогонку Марко.

— Тогда запишешься добровольцем на мои похороны, — весело бросил Лука, хлопнул дверью и направился к машине.

2.

На следующий день Маша нарочно собрала волосы в идеальный пучок, надела очки и тот самый кардиган, который вчера вызвал столько эмоций.

Ну что, мистер совершенство, держи вторую серию

— усмехнулась она, глядя на своё отражение.

В холле отеля Лука уже ждал её, облокотившись на столик и просматривая телефон. Увидев Машу, он замер.

Чёрт. Опять это. Она нарочно так оделась? Конечно. Господи, да это все тот же бабушкин шедевр! И пучок! Что она делает? Я же не могу представлять её семье в таком виде. Секонд-хенд-стайл. Она издевается?!

— Машенька, — произнёс он с натянутой вежливостью, встал и быстрым движением сдёрнул с неё кардиган. — Хватит этого бабушкиного лука.

— Эй! — Маша возмущённо дернула кардиган на себя. — Верните и никакая я Вам не Машенька!

— Ты не можешь так выглядеть, — раздражённо сказал Лука. — Я уже решил: другого варианта нет, времени тоже. Так что хочешь ты или нет, ты будешь играть мою невесту.

— Как мило, что вы спрашиваете моё мнение, — съязвила Маша, но пошла за ним в ресторан отеля.

Они устроились за столиком. Лука коротко сделал заказ, потом повернулся к ней:

— Хорошо. Слушай внимательно. Твоя задача — сопровождать меня на встречах, ужинах, поездках. Улыбаться, вести себя прилично и не спорить со мной при людях. — на этом он сделал акцент.

— Отлично, — кивнула Маша. — Но сразу скажу: никакого интима.

Лука медленно поднял на неё взгляд и чуть приподнял бровь.

О, вот это интересно,

— отметил он про себя. —

Сразу устанавливает границы. Упрямая маленькая…

Он позволил себе секунду лишнего взгляда — и вдруг отметил, что под её «учительским» кардиганом скрываются весьма симпатичные формы.

Хм. Ну, по крайней мере, не совсем катастрофа. Даже наоборот — вполне... женственно.

Он лениво улыбнулся.

— Успокойся. Ты не в моем вкусе. Правила просты: веди себя как моя невеста, и всё будет хорошо.

— Грубиян, — пробормотала Маша, уткнувшись в тарелку, чувствуя, как щеки предательски горят.

—

Si, cara

, — Лука усмехнулся, явно довольный её реакцией.

Ага, веселится, значит. Думает, что я тут буду краснеть и мечтать, когда он снизойдёт до меня. Ну уж нет, мистер совершенство. Не дождёшься!

— мысленно фыркнула Маша, с вызовом откусив круассан.

Лука смотрел на неё чуть дольше, чем следовало, а потом вернулся к своему кофе.

Забавно. Может, эти три месяца будут не такими скучными, как я думал.

Они ели завтрак в молчании, но время от времени их взгляды встречались — и каждый раз Маша чувствовала, как её щеки снова предательски краснеют.

— Так, — Лука отставил чашку и посмотрел на Машу. — Слушай внимательно. Нам нужно согласовать детали, чтобы ты не ляпнула глупость на первой же встрече.

— Ляпнула глупость? — Маша приподняла бровь. — Спасибо за доверие.

— Начнём с того, где мы познакомились, — невозмутимо продолжил Лука. — По легенде, это было на благотворительном вечере в Милане.

— О, классика жанра, — фыркнула Маша. — Ещё скажите, что я спасала котят, а вы влюбились с первого взгляда.

— Не с первого, — усмехнулся Лука. — По легенде, я долго сопротивлялся.

— Играете недоступного? — Маша покачала головой. — Ладно, пусть так.

— Дальше, — Лука наклонился ближе. — Ты должна знать имена моих братьев и родни, а ее у меня много.

— Отлично, — Маша взяла салфетку и начала записывать. — А по ним шпаргалка будет? Или надо зубрить, как в школе?

— Как хочешь, — пожал плечами Лука. — Но на ужине в воскресенье моя семья может тебя проверить.

— Проверить? — Маша прищурилась. — Это что, собеседование?

— Почти, — сухо ответил он. — отец строгих правил.

— Ну супер, — Маша закатила глаза. — Я тут, значит, играю «любимую невесту», а меня будут экзаменовать, как школьницу.

— Кроме того, — продолжил он, будто ничего не произошло, — мы будем делать совместные фото. Пара постов в соцсетях — чтобы всё выглядело правдоподобно.

— Ну это хотя бы я умею, — кивнула Маша. — Главное, чтобы без хэштегов вроде #МойЗайкаМойКотёнокМойМедвежонок.

Лука хохотнул.

— Можешь придумать свои хэштеги. Только без сарказма.

— Вы много требуете, синьор, — Маша сделала глоток кофе. — Сарказм — это мой естественный язык.

Он смотрел на неё пару секунд, потом медленно улыбнулся.

— Ладно. Главное, чтобы это выглядело убедительно.

— Не переживайте, — Маша откинулась на спинку стула. — Если я решила сыграть, то сыграю так, что ваши родственники сами будут звать меня в семью.

— Вот этого я и боюсь, — пробормотал Лука, но уголок его губ снова дрогнул.

— Значит, — подвела итог Маша, — я должна знать твою семью, историю знакомства и ходить с тобой под руку.

— Именно. И улыбаться, — добавил Лука.

— Улыбаться я тоже умею, — ответила она. — Но без фальши.

— Это как раз то, что мне нужно, — сказал, снова глотнув кофе.

Она только собралась возразить, как он внезапно протянул руку и легко взял её за пальцы, будто проверяя, как это будет выглядеть.

Маша тут же дёрнулась.

— Эй! — она вырвала руку и нахмурилась. — Можно предупреждать?

— Если ты так будешь дёргаться каждый раз — спокойно сказал Лука, — нас раскроют за пять минут.

— Я не дёргаюсь, — буркнула Маша, прижимая ладони к коленям. — Просто… неожиданно.

— Расслабься, Машенька — лениво усмехнулся он. — Получай удовольствие.

Маша фыркнула.

— Удовольствие? Серьёзно? С вами? Это вряд ли.

— Это вопрос времени, — сказал Лука с той самой самодовольной улыбкой, от которой Маше захотелось запустить в него своей чашкой.

— О, да, конечно, — протянула она. — Дайте угадаю: в этой легенде я ещё должна смотреть на вас влюблёнными глазами?

— Было бы неплохо, — Лука чуть сильнее сжал её пальцы, снова не давая отдёрнуть руку. — Хотя бы иногда.

Маша глубоко вздохнула и выпрямилась.

— Ладно. Но если я выучу твою семью, легенду и буду улыбаться — считай, что это уже подвиг.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Договорились, — сказал Лука, не отпустив её руку, пока они не вышли из-за стола.

Лука чуть склонил голову, глядя на неё с лукавой улыбкой.

— Кстати, и хватит говорить мне то «вы», то «ты». Мы собираемся играть влюблённую пару, помнишь? Пора бы уже перейти на «ты».

Маша нахмурилась.

— С какой стати?

— С той, что моя «невеста» не может обращаться ко мне на «вы». — Он отпустил её руку только для того, чтобы снова поймать её пальцы. — Привыкай.

— Не уверена, что готова, — пробормотала она, неуклюже пытаясь вырвать свою руку из его лап.

— Готова или нет — придётся, — сказал Лука тихо, и его улыбка стала ещё более самодовольной. — Чем раньше начнёшь, тем естественнее это будет выглядеть.

Маша вздохнула, закатила глаза и почти сквозь зубы выдала:

— Ладно. Ты. Доволен?

— Очень, — хмыкнул Лука и, как назло, не отпустил её руку, пока они не вышли в холл отеля.

Маша наконец выдернула руку и нахмурилась:

— Слушай, а зачем тебе всё это? — спросила она неожиданно серьёзно. — Неужели нельзя решить вопрос как-то… проще?

Лука на секунду задумался, стал серьезным и ответил уклончиво, разводя руками.

— Это бизнес. — Его голос стал спокойным. — Партнёры хотят видеть, что я… стабильный. Семейный, или хотя бы с перспективой на это. Так им проще доверять свои деньги и проекты. Да и отец постоянно давит, что пора остепениться. — проговорил он тише и Маше показалось даже с какой-то грустью.

— Серьёзно? — решила пошутить она в ответ, чтобы он повеселел. — То есть целый взрослый мужчина, солидный бизнесмен не может просто сказать: «Я сам решу. Сам решу...?» — Маша хитро улыбалась.

Лука усмехнулся.

— В Италии так не работает. Тут важно, чтобы в определенных кругах у тебя была семья. Или хотя бы невеста.

— А ты не мог просто… ну не знаю… найти девушку по-настоящему? — осторожно спросила Маша, глядя на него.

Лука хмыкнул и чуть усмехнулся краем губ.

— Мог. Но я больше не верю в сказки про вечную любовь. Женщин я люблю, но… — он пожал плечами. — Они быстро становятся слишком серьёзными. Хотят большего. Контроля. А я не собираюсь позволять кому-то душить меня своей любовью и вечными претензиями.

Он сделал паузу, словно прикидывая, стоит ли говорить дальше, а потом лениво добавил:

— Я люблю секс. Но отношения — это совсем другое.

Маша чуть не поперхнулась, уставилась на него во все глаза.

— Ты серьёзно сейчас?!

— Абсолютно, — Лука невозмутимо посмотрел на нее, явно наслаждаясь её реакцией. — Честность — основа любого контракта.

Прекрасно. Значит, мистер Идеальный не только прагматик, но ещё и наглый циник. И даже не стесняется об этом говорить.

Маша приподняла бровь.

— Значит, твой идеальный вариант — нанять девушку по контракту, чтобы никто не приставал?

— Именно, — с лёгкой ухмылкой ответил Лука. — Все счастливы: я занят, девушка получает деньги, а бизнес — уверенность, что у меня всё стабильно.

Маша закатила глаза и фыркнула:

— Прекрасно. Самый прагматичный романтик на свете.

— Я называю это здравым смыслом, — парировал Лука, чуть склонив голову.

— Ну конечно, — протянула Маша. — Невеста по подписке. Следующий шаг — продлить контракт на полгода со скидкой?

Лука усмехнулся, явно развеселившись:

— Ты начинаешь понимать, как это работает.

Маша лишь покачала головой, внутри всё ещё клокотало — и от его слов, и от того, что он говорил их так спокойно, словно это и правда было самым простым и логичным решением в мире.

Маша выпрямилась, снова встретила его взгляд и ответила уже спокойнее.

— Ну что ж, контракт есть контракт.

Лука прищурился, будто пытаясь её разгадать, но ничего не сказал.

— Отлично, — Лука чуть улыбнулся, словно доволен исходом разговора. — Учти, деньги ты получишь после трёх месяцев, когда мы всё отыграем до конца.

— Поняла, — кивнула Маша.

— Но задаток я уже перевёл тебе на счёт, — добавил он, вставая. — Можешь проверить.

Маша моргнула.

— Так быстро?

— Я человек слова, — Лука пожал плечами. — А ты — моя невеста. По контракту.

— На три месяца, — подчеркнула она, поднимаясь следом.

— Ровно на три, — кивнул он, довольный. — Сейчас мы в Милане. Завтра поедем во Флоренцию. У тебя есть сегодня время, чтобы купить себе всё необходимое.

— Сама знаю, — буркнула Маша, но внутри её уже немного волновало:

что значит «всё необходимое» для роли невесты итальянского бизнесмена?

— Советую потратить время с пользой, — Лука накинул пиджак. — Выучи имена, легенду и хотя бы пару итальянских фраз.

— А ты? — спросила она, скрестив руки.

— Работа, — коротко ответил Лука. — Позвоню, когда всё будет готово к выезду.

Он посмотрел на неё последний раз, коротко кивнул и ушёл, оставив Машу одну среди почти пустого холла.

Она выдохнула, опустилась в свободное кресло и потёрла виски.

Ну что, Машка, сама подписалась. Теперь — вперёд. Шопинг, зубрёжка и три месяца итальянского сериала в реальной жизни.

3.

Маша бродила по бутикам Милана, чувствуя себя героиней не своей жизни.

Вот тебе и «поехала помочь сестре»,

мрачно подумала она, разглядывая платье с ценником, равным половине её месячной выручки.

Да за эти деньги я могу три дня кормить весь свой детский клуб пиццей.

Она взяла платье, посмотрела на своё отражение в зеркале, покрутилась.

— Ну что, Маша, — пробормотала себе под нос, — готова к роли невесты богатого красавчика?

Отражение смотрело на неё с таким же скепсисом, как и она сама.

В итоге она выбрала пару простых, но элегантных платьев, мягкие блузки и брюки — «чтобы выглядело дорого, но без стриптиза», как мысленно сформулировала она. Обувь — удобная, но женственная.

Вот тебе и Милан,

— усмехнулась Маша, расплачиваясь.

Серкан Болат бы наверняка покачал головой, но, извините, шпильки оставляем моделям с целыми ногами.

С пакетами в руках она вернулась в отель, села на кровать и открыла заметки Луки. Список имён, даты, легенда — всё это казалось скучным, но Маша всё-таки принялась зубрить.

Будет неловко, если я перепутаю его брата с соседом или назову его отца не тем именем. А этот Доменико наверняка такой, что видит людей насквозь,

— подумала она, глядя в потолок.

Ну ничего, Маша, держи лицо. Всего три месяца. Ты справишься.

Она зевнула, отбросила телефон и рухнула на подушки.

Утром Маша долго стояла перед зеркалом, кусая губу.

Да ну их, эти платья,

думала она, перебирая вешалки.

Я вообще не обязана ему ничего доказывать.

Но потом вспомнила, как Лука кривился при виде её кардигана, и упрямо вытащила одно из новых платьев — простое, бежевое, но сидевшее идеально. Волосы распустила, очки заменила на линзы.

Вот так-то. Пусть теперь скажет, что я «замарашка».

Когда она спустилась в холл, Лука на секунду замер. Взгляд скользнул с головы до ног — оценивающе, но без привычной усмешки.

— Что, не узнал? — Маша подняла подбородок.

— Узнал, — медленно ответил он, и уголок губ всё же дёрнулся. — Вижу, шопинг удался.

— Да ну, — фыркнула Маша. — Просто решила не позорить тебя на публике.

— Скажу честно, — Лука чуть наклонил голову, снова скользнув взглядом по её лицу, — тебе без очков лучше. Глаза… изумрудные, выразительные.

— Вот теперь точно звучит, как комплимент, — хмыкнула Маша. — Но спасибо, учту.

— Признаться, я польщён, — хмыкнул Лука и жестом пригласил её к машине.

Комфортабельный авто ждал их у входа, водитель открыл дверь, и Маша села, ощущая себя как минимум героиней кино.

По мере того как они выехали из Милана, Лука оторвался от телефона:

— Ну? Как прошёл вчерашний день?

— Фантастически, — ответила Маша с самым серьёзным видом. — Потратила кучу денег на то, чтобы выглядеть прилично. Купила пару платьев, обувь, даже учебник итальянского. Чувствую себя почти светской львицей.

Лука усмехнулся.

— Главное, чтобы выглядело убедительно.

— Не переживай, — Маша скрестила руки. — Теперь твоя фиктивная невеста соответствует требованиям «лукбука».

— Рад слышать, — сказал он и снова посмотрел на неё чуть внимательнее. — Выглядишь хорошо.

Маша вздёрнула подбородок, стараясь скрыть, что внутри приятно потеплело.

— Ещё бы. Я же теперь лицо твоего бизнеса.

— Именно, — кивнул Лука, снова беря телефон. — Так что не подведи.

— Да не боись, — пробормотала Маша. — Из нас выйдет отличная картинка для твоих родных и партнеров.

Лука мельком улыбнулся, не поднимая взгляда от экрана.

— С таким настроем — точно выйдет.

Остаток дороги они провели почти молча, изредка обмениваясь короткими фразами. Но Маша украдкой смотрела в окно и ловила своё отражение — ей нравилось, как она сегодня выглядит. И ещё больше нравилось, что Лука это заметил, даже если не сказал ничего лишнего.

Флоренция

Когда Лука и Маша приехали в дом во Флоренции был уже вечер, с холма открывался вид на город, залитый мягким золотом закатного солнца — черепичные крыши и узкие улочки казались нарисованными, а не настоящими. Маша на секунду замерла, вдыхая тёплый воздух и думая, что так красиво она ещё никогда не видела.

Поднимаясь по широкой каменной лестнице, из белого мрамора, она снова отметила, насколько красив этот дом — высокий сводчатый потолок, резные перила, картины на стенах, будто из музея.

Они вошли в просторную гостиную. Внутри их уже ждали — родные Луки, все нарядные, статные, как на подбор. Несколько человек обернулись к ним, и Маша ощутила десяток изучающих взглядов.

— А кто это? — первым нарушила тишину молодая изящная девушка в элегантном темном платье, слегка приподняв бровь и удивленно рассматривая Машу своими большими голубыми глазами.

Маша замерла.

Что значит «кто это»? Он что, не предупредил их, что они приедут вместе?

В следующую секунду Лука уверенно шагнул к ней, притянул к себе так резко, что она едва не потеряла равновесие, и, не дав опомниться, накрыл её губы поцелуем — долгим, дерзким, почти вызывающим. Он целовал её так, словно хотел доказать что-то не только ей, но и всем в комнате.

Маша замерла, сердце ухнуло куда-то в пятки. Щёки горели, пальцы сжались в кулаки, но её тело предательски отвечало на этот поцелуй.

Когда он наконец отстранился, комната словно выдохнула.

— Знакомьтесь, — протянул Лука с такой наглой ухмылкой, будто только что выиграл спор, — ваша будущая невестушка. Моя Машенька.

Он будто нарочно растянул последнее слово, давая родным время переварить сказанное и глядя, как у них округляются глаза.

Маша почувствовала, как щеки вспыхнули еще сильнее — и от поцелуя, и от того, что он так бесцеремонно «присвоил» её при всех.

Вот же самодовольный болван,

— пронеслось в голове,

и почему черт побери мне это нравится?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

4.

Удивлённые взгляды устремились на девушку. Маша чувствовала неловкость.

— Ну что вы такие серьёзные? — Лука ухмыльнулся, оглядывая родных. — У нас что, званый вечер сегодня? Соскучились по мне?

Кто-то рассмеялся, напряжение чуть спало, и в гостиной зазвучали голоса.

— Лука! — радостно подбежала к ним Анна, ее волосы её были аккуратно собраны в косу. Она с сияющими глазами обняла брата, а он поцеловал её в щёку.

— Ты мог бы хотя бы предупредить! — Анна повернулась к Маше, улыбаясь с любопытством. — Невеста?

— Я же сказал — невеста, — Лука с самодовольной улыбкой обнял Машу за плечи, от чего та чуть не подавилась воздухом.

Маша, всё ещё растерянная после поцелуя, робко улыбнулась Анне. Девушка показалась ей милой и очень живой.

— Очень приятно, — тихо сказала Маша, наконец выдернув руку из захвата Луки, пока он был занят разговорами с роднёй.

После приветствий и суеты в холле отец Луки подошёл к сыну, слегка коснулся его плеча.

— Лука, зайдёшь ко мне в кабинет. — Это прозвучало не как просьба, а как приказ.

Лука коротко кивнул, бросил быстрый взгляд на Машу — она стояла рядом с Анной, пытаясь скрыть смущение после всех представлений — и направился за отцом.

Кабинет был всё таким же, каким Лука помнил его с детства — массивный дубовый стол, кожаные кресла, на полках ряды старых книг и семейные фотографии. Отец сел в кресло, указал сыну на место напротив.

— Садись.

Лука устроился в кресле, закинув ногу на ногу.

— Ну? — его голос был спокоен, но глаза блестели, как всегда, когда он ждал серьёзного разговора.

— Я рад, что ты наконец решил остепениться, — начал отец, медленно подбирая слова. — Честно говоря, я уже не надеялся увидеть тебя с девушкой, тем более с той, которую ты представляешь как свою невесту.

Лука криво усмехнулся.

— Я помню наш уговор, папа.

— Да, — отец наклонился вперёд, сложив руки на столе. — Уговор остаётся в силе. Я поддержу твой новый проект, но только при одном условии — никаких скандалов, никаких бесконечных романов. Мне надоело читать о тебе в светской хронике.

Лука чуть откинулся назад, его взгляд стал серьёзным.

— Всё под контролем.

Отец внимательно посмотрел на сына, словно пытаясь убедиться, что тот говорит правду.

— Я рад, что ты пережил то недоразумение... — он сделал паузу,— с несостоявшейся свадьбой.

Глаза Луки на секунду потемнели, уголки губ дрогнули, но он промолчал.

— Алессандро с семьёй не приедут, — продолжил отец. — Но они передавали привет.

Лицо Луки сразу напряглось.

— Передавали привет, значит. — В его голосе сквозило раздражение.

— Лука… — отец тяжело вздохнул. — Пора уже забыть старое. Вы братья, а это на всю жизнь, вы оба упрямы, но вечно держать обиду глупо.

Лука резко поднялся, словно разговор был окончен.

— Это моё дело, папа. Прости, мне пора к моей невесте.

Он развернулся и направился к двери, не давая отцу продолжить.

Ужин в доме был устроен в честь возвращения Луки. За длинным столом собрались отец, младший брат Маттео и ещё несколько родственников. Двух старших братьев с семьями не было — кто-то уехал по делам, кто-то застрял в командировке.

Маша сидела рядом с Анной, чувствуя себя уже более уверенно в этом доме. Сестра Луки, явно расположенная к гостье, время от времени бросала ей весёлые взгляды.

— Ну, признавайтесь, — вдруг сказала Анна, поставив бокал на стол и хитро прищурившись. — Как вы познакомились?

Все головы повернулись в сторону Луки и Маши.

— На благотворительном вечере, она была без ума от меня, дальше настаивала на встрече…И кто я такой, чтобы отказать привлекательной женщине — без малейшей паузы ответил Лука, лениво откинувшись на спинку стула и словно бросая вызов всем за столом.

Маша едва не поперхнулась вином.

Ах вот как, значит? Ну я тебе сейчас устрою..

Она выпрямилась, вспомнила чем делилась с ней её сестра Ава, проходя курсы в актерской школе, наклонила голову набок и сладко улыбнулась, словно на сцене.

— О, да, это было так трогательно! — протянула она с нарочитой серьёзностью. — Лука спасал кошек. Представьте, этот мужчина лично стоял у сцены с коробкой для пожертвований!

Несколько человек за столом прыснули, кто-то даже кашлянул, пытаясь не рассмеяться.

— Кошек? — переспросила Анна, округлив глаза. — Наш Лука, тот который обожает клубную жизнь, машины, гонки и которого даже в театр не затащить?

Маша с важным видом кивнула.

— Именно! — театрально вздохнула она. — Весь вечер рассказывал, как любит маленьких пушистых котят, так расчувствовался. Даже хотел усыновить одного, но передумал — сказал, что не справится с такой ответственностью.

Анна прыснула в бокал вина.

— Лука и ответственность? — выдохнула она, смеясь. — Вот это поворот.

— Ну, не совсем так, — Маша подняла палец, как учительница. — Он ещё обещал пожертвовать приличную сумму на приют. Правда, пока не сказал, в каком году.

За столом раздался дружный смех. Даже отец с трудом скрывал усмешку, покачав головой.

Под столом Лука так больно толкнул её ботинком, что она едва не пискнула, но лишь хлопнула ресницами и глядя ему прямо в глаза добавила:

— Настоящий пример для подражания. Вот уж не думала, что в нём скрывается такое большое доброе сердце. Я была им просто очарована.

Лука закатил глаза, но уголок его губ предательски дёрнулся.

— Хорошо, — наконец сказал он, прерывая всеобщее веселье. — Это был вечер, посвящённый тиграм. Мой друг втянул меня в это мероприятие, так что благотворителем меня назвать сложно.

— Тиграм? — Маша с невинным лицом прижала ладонь к груди. — Вот это да. Значит, ты спасал больших кошек, а не маленьких. Теперь всё встало на свои места!

Маша изобразила ангельскую невинность, но в душе торжествовала.

Вот так тебе, мистер Самоуверенный болван.

Стол буквально взорвался смехом. Лука склонился к ней ближе и прошептал так, чтобы слышала только она:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Смейся-смейся, сладкая. Сегодня ночью я с тебя спрошу с тебя за каждую «кошечку».

После ужина Маша стояла у окна, любуясь огнями сада, когда Лука подошёл и взял её за руку, почти демонстративно.

— Всё, спектакль окончен, — тихо сказал он ей на ухо, и так, чтобы все слышали, добавил — Кажется, моя невеста выпила лишнего и немного устала.

Маша резко обернулась, прищурилась:

—

Что?

— Да, — Лука невинно кивнул, обращаясь уже к отцу и Анне. — Видите, глаза блестят, щеки розовые. Пора баиньки, иначе завтра она проспит завтрак и будет ворчать на всех подряд.

Лука взял её за руку, но не мягко, а властно, и повёл по лестнице наверх.

— Лука! — Маша попыталась выдернуть руку, но он лишь сжал сильнее. — Ты что, собираешься меня волоком тащить?

— Если придётся, — бросил он сквозь зубы, даже не оборачиваясь.

Когда они вошли в комнату, Маша выдернула руку и обернулась к нему, глаза сверкали.

— Слушай, Конти, — она сложила руки на груди. — Может, хватит хватать меня, как мешок картошки?

Лука остановился, глядя на неё с хищной улыбкой.

— А как тебя ещё увести, если ты решила устроить из вечера цирк?

— Цирк? — Маша задохнулась от возмущения. — Это ни я не предупредила свою семью, что приеду с невестой и потом самодовольно сообщила всем, что я навязывалась тебе. Я готова была провалиться сквозь землю.

Лука внезапно усмехнулся, но его смех был колким, почти хищным.

— Ну что, Машенька, — протянул он, медленно приближаясь, — пришло время расплаты за твои шуточки за столом.

Маша замерла, прижав руки к груди.

— Ты… ты шутишь, да? — её голос дрогнул, и она сама злилась на себя за это.

— А вот это уже интересно, — Лука наклонил голову набок, глядя на неё с опасной ухмылкой. — Боишься меня?

— С чего бы? — Маша вскинула подбородок, но щеки вспыхнули.

Он ещё чуть приблизился, остановившись буквально в шаге.

— Не переживай, — произнёс он тихо, почти шепотом, — я сегодня сплю в соседней комнате.

Маша моргнула, не понимая, к чему он клонит.

Лука улыбнулся шире, но теперь мягче, почти насмешливо:

— На твою драгоценную невинность никто не посегнёт.

Маша почувствовала, как её заливает жар — и от смущения, и от злости.

— Ах вот как? — она скрестила руки на груди. — Спасибо за великодушие.

Он хмыкнул и, уже направляясь к двери, бросил через плечо:

— Спи спокойно, кошечка. Завтра у тебя не будет столько сил меня дразнить.

Дверь мягко закрылась, и в комнате воцарилась тишина.

— Самоуверенный нахал, — выдохнула она и схватила с кровати ближайшую подушку.

С силой швырнула её в дверь, представляя ухмыляющееся лицо Луки — та глухо ударилась и упала на пол. Маша нахмурилась, но злость не уходила. Она подняла подушку, положила её обратно на кровать и рухнула следом.

Сердце всё ещё колотилось, и никак не удавалось решить, злится она на него… или на себя.

5.

Телефон зазвонил, как только Маша открыла глаза.

— Алло, Анют? Как у нас дела? — она сразу перешла к делу, даже не поздоровавшись как следует.

На том конце линии её помощница бодро отчиталась: сценарии новых праздников согласованы, ведущие на ближайшие мероприятия найдены, клиенты не жалуются.

— Но, если ты скоро не вернёшься, мы тут все с ума сойдём, — пошутила она. — Ты же знаешь, как без тебя всё разваливается.

Маша улыбнулась, хотя сердце сжалось.

— Держитесь. Я на связи. И, Аня, спасибо тебе, ты мой супергерой. Я позвоню.

Она отключилась и несколько секунд сидела, глядя на экран телефона.

С её проектами всё было в порядке. Пока.

Маша провела пальцем по крышке своего телефона. Для кого-то её дело — просто организация детских праздников, но для неё это было всем. Она любила видеть, как загораются глаза детей, когда они видят клоунов, фокусы или первый в жизни фейерверк. Любила ощущение, что может подарить им кусочек настоящего волшебства.

Если я всё потеряю… — подумала она. — То, что останется от меня?

— Ты выглядишь так, будто у тебя собрание совета директоров, — раздался за спиной знакомый голос.

Анна, сестра Луки, подошла и села рядом. Накануне вечером Маша вкратце рассказала ей о своей небольшой фирме.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: АННА КОНТИ

— Всё хорошо?

— Вроде да. Но иногда мне кажется, что всё держится на честном слове и паре гелиевых шариков, — Маша улыбнулась.

Анна прыснула со смеху.

— Значит, ты настоящая бизнес-леди. Если можешь одновременно держать в руках клиентов, аниматоров и злых родителей, то уж точно справишься с чем угодно.

Маша рассмеялась.

— Вот это аргумент.

После ухода Анны, Маша вновь взяла телефон и быстро набрала сообщение Аве:

«Жива. Вчера было не до подробностей, но сегодня вечером всё расскажу. Готовься слушать — будет весело!»

Отправив, Маша потянулась и решила, что пора собираться на завтрак.

Лука стоял в дверях, прислонившись к косяку, пока Маша поправляла волосы.

— Перемирие, Машенька? — спросил он лениво, но в глазах уже плясали смешинки.

Маша сложила руки на груди и посмотрела на него скептически прищуриваясь.

— Перемирие? Хорошо, но только на определённых условиях. Ты должен прекратить постоянно хватать меня за руки, перестать создавать неловкие ситуации перед твоими родными. — Она сделала небольшую паузу, чтобы её слова прозвучали весомее и вежливым тоном добавила. — И пожалуйста, будь сдержаннее и держи свой язык от меня как можно дальше. Никаких внезапных поцелуев.

И хватит называть меня Машенькой.

Он усмехнулся, шагнул ближе.

— Значит, по рукам, и перестань нарываться — Он наклонился к ней, понизил голос.

Маша фыркнула и гордо прошла мимо него, направляясь к завтраку.

За завтраком глава семейства, Доменико Конти внимательно слушал их разговоры, иногда что-то уточняя.

— Лука, ты уже показал Маше наш город? — спросил он наконец.

— Пока нет, — Лука бросил взгляд на Машу. — Но мы можем это исправить.

— Правда? — Маша чуть приподняла бровь, но в её голосе слышалось притворное удивление.

— Не просто свидание, милая — Лука нарочито нежно произнёс так, чтобы все слышали, — это будет целый романтический день в сердце Флоренции.

Маша мило улыбнулась, играя роль до конца.

— Какая честь, — пропела она.

Он лишь ухмыльнулся.

Город был залит утренним солнцем. На узких улочках уже шумели туристы, у фонтанов толпились дети, а из кафе доносился аромат свежеиспечённых круассанов.

— Здесь красиво, — тихо сказала Маша, запрокидывая голову, чтобы рассмотреть фасад старого собора.

— Красиво? — Лука усмехнулся. — Это слово слишком слабое для Флоренции.

Она рассмеялась.

— Хорошо, волшебно.

На площади Синьории перед Палаццо Веккьо они остановились у живописного фонтана "Нептуна" и Лука достал телефон.

— Так что у нас по плану дальше, фото? — деловито проговорил он, передавая телефон Маше.

Она сделала несколько фото — сначала серьёзных, потом смешных. На одном Лука изобразил драматический взгляд в сторону, а Маша закатила глаза.

— Дай сюда, — он выхватил телефон и выложил снимок в соцсети.

Маша успела схватить его обратно и добавить подпись:

«Спаситель кошек и я #МистерИдеальный»

Лука хмыкнул, но не стал стирать.

— Ты неисправима.

В маленьком кафе на углу они заказали канноли и эспрессо. Лука расспрашивал Машу о ее жизни и работе дома.

— Зачем тебе всё это? Деньги? — спросил он с интересом. — Ты ведь также могла отказаться.

Маша вздохнула.

— Потому что для меня моя работа дома, это не просто работа. Я люблю своё дело. Люблю детей, для которых мы всё это делаем. Если наш проект остановится... — она замолчала, глядя куда-то мимо, — кто-то из них потеряет возможность на маленькое чудо. Ту самую радость, ради которой мы и затевали всё это. Она нервно поправила прядь волос и наконец посмотрела на него, стараясь говорить спокойнее:

— С фирмой... Не всё так гладко. С заказами сейчас тише, чем бы хотелось. Но это временно.

Взгляд её снова стал твёрдым, будто она пыталась убедить не только его, но и себя:

— Мы справимся. Обязательно справимся.

Она продолжила. Он молчал, слушая её внимательно.

— В детстве я мечтала быть как героиня фильма Скарлетт О’Хара, — добавила Маша с улыбкой.

— «Подумаю об этом завтра». Жаль, что во взрослой жизни этот сценарий не работает.

Лука опёрся локтем о стол и какое-то время не сводил с неё взгляда.

— Значит, тебе нужен свой Ретт Батлер, который вместо «подумаем завтра» просто возьмёт и решит всё сегодня? — Лука попытался рассмешить ее. — Только сразу предупреждаю: я не из тех романтиков, что на белом коне скачут. Шарики надуть — запросто, торт выбрать — легко, а вот драться на шпагах из-за твоего честного имени — это в другой раз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша звонко рассмеялась.

— Ты удивительная, Мария — произнёс он тихо, и во взгляде его мелькнула тёплая усмешка.

Они вышли из кафе и долго гуляли по улицам, останавливаясь у витрин, слушая уличных музыкантов и просто наслаждаясь городом.

День пролетел удивительно легко. Лука, к удивлению Маши, оказался отличным гидом — показывал ей улочки Флоренции, рассказывал истории о фонтанах и дворцах, а иногда просто молчал, держал её за руку и позволял ей фотографировать всё подряд.

Маша сама не заметила, как её раздражение стало уходить. Лука сегодня не бесил её так сильно, наоборот — казался почти нормальным. Почти.

Возвращаясь домой, они шли рядом, и Лука то и дело бросал на неё лукавые взгляды.

— Ты сегодня подозрительно тихая, — сказал он, когда они вошли в дом.

— Просто устала, — отмахнулась Маша. — Не хочу портить прекрасный день очередной перепалкой.

— Значит, ты решила наконец послушаться? — Лука склонил голову набок и ухмыльнулся.

— Не обольщайтесь сеньор, — парировала Маша. — Это не послушание, а временная пауза.

Он рассмеялся, подошёл ближе и, наклонившись, тихо произнёс:

— У меня ещё дела в городе, но вечером давай поужинаем не здесь. Я заеду за тобой.

Маша легко кивнула в знак согласия.

К вечеру Маша стояла перед зеркалом, в красивом, купленном в одном из магазинов Милана, зеленом платье и придирчиво оглядывала свое отражение.

Анна заглянула к ней в комнату и восхищённо проговорила.

— Вот это да! Луке точно понравится.

— Посмотрим, — Маша нервно поправила непослушный локон волос, который выбился из незамысловатой прически. — Хотя он опаздывает.

Прошёл час. Лука так и не появился. Маша ходила из угла в угол, проверяла телефон, но никаких сообщений не было.

Наконец, не выдержав, она открыла его профиль в соцсетях.

Там — свежая история: Лука на каком-то приёме, бокал вина в руке, рядом несколько мужчин, смеются, а на заднем плане — модели в вечерних платьях.

Маша сжала телефон.

Прекрасно. Просто прекрасно.

На ужин она так и не спустилась, сказав Анне, что не голодна.

Поздно ночью дверь её комнаты тихо приоткрылась.

— Машенька, — голос Луки был спокойный, но осторожный, извиняющийся. — Ты ещё не спишь?

Маша повернулась, скрестив руки на груди.

— Удивительно, что ты нашёл время заглянуть.

Лука вошёл, закрыл за собой дверь.

— Это был рабочий приём, — пояснил он. — Я не мог вырваться, прости, давай поужинаем в другой раз.

— Конечно, — Маша изобразила лёгкую улыбку. — А девушки в кадре — тоже коллеги по работе?

Лука прищурился, но в уголках губ мелькнула ухмылка.

— Ты звучишь как ревнивая жена, Маша. А разве мы женаты и я тебе что-то должен? Ты всего лишь моя фиктивная невеста, а не семейный контролёр.

— Спасибо, что напомнил, — её голос стал ледяным. — Потому что я почти поверила, что всё это хоть что-то значит.

Он пожал плечами, явно не видя в этом трагедии.

— Может, ты слишком быстро вжилась в роль?

Эти слова задели Машу сильнее, чем она ожидала.

— Знаешь, выйди из моей комнаты — тихо сказала она, показывая на дверь.

— Что? — Лука нахмурился, еще ни разу его не прогоняли, тем более девушки. Он искренне чувствовал вину перед Машей и планировал загладить досадный промах с ужином.

— Я сказала — вон, — повторила она громче, с нажимом. — Забудь, мы друг другу никто и мне не нужны твои объяснения.

Он усмехнулся, но в его тоне прорезалась жёсткость:

— Маша, ты слишком много себе позволяешь. Не забывай, я твой работодатель, а не жених.

Эти слова ударили больнее, чем она ожидала. Маша резко отвернулась, чтобы он не увидел, как предательски дрогнули губы.

— Отлично, — холодно произнесла она. — Тогда извольте покинуть мою комнату,

синьор работодатель

.

Он замер, словно решая, что сказать, потом коротко кивнул и сухо бросил:

— Превосходно.

Маша упала на кровать, уткнулась лицом в подушку. Злилась она не столько на Луку, сколько на себя.

Её же никто не заставлял ждать его, наряжаться, придумывать романтический вечер.

Молодец, Маша, отлично вжилась в роль.

Она со всей злостью схватила телефон.

— Ну уж нет, — пробормотала она. — Я не буду это всё переваривать одна.

Она быстро нашла контакт Авы и нажала «вызов».

— Алло? — сонный голос сестры прозвучал в динамике. — Маша, ты вообще время видела?

— Видела, — огрызнулась Маша. — Нам нужно поговорить.

— Что случилось? — Ава тут же проснулась, услышав её тон.

— Этот самодовольный тип выводит меня — выпалила Маша, начиная ходить по комнате. — Сначала заставил ждать весь вечер, потом я вижу его в соцсетях — веселится, как ни в чём не бывало! А потом заявляется ночью и говорит, что я

слишком много себе позволяю

!

— Подожди… — Ава усмехнулась. — Ты на него орёшь, потому что он… не пришёл на свидание?

— Это не свидание, это… — Маша запнулась и раздражённо вздохнула. — Это ужин, который он сам назначил! А я, между прочим, старалась, нарядилась, как дура.

— Ага, — протянула Ава, и по её тону было слышно, что она еле сдерживает смешок. — Маша, ты уверена, что не заигралась в невесту?

— О, нет, только не начинай, — отрезала Маша. — Контракт — и точка. Я на мгновенье поверила ему. Но теперь он у меня еще попляшет.

— Ммм, — протянула Ава. — Ну ладно. Только не забудь потом мне рассказать, как именно ты собираешься «отомстить» этому Конти.

Маша отключилась и швырнула телефон на подушку.

Гнев немного утих, но внутри всё ещё клокотало.

— Вот и отлично, — пробормотала она.

О...Я придумаю для тебя что-то особенное, берегитесь, мистер Самодовольный красавчик.

Маша хлопнула в ладошки и хитро улыбнулась.

6.

На следующий день Маша старалась быть милой, чтобы Лука не заподозрил подвох.

— Лука, я подумала… — начала она за завтраком, не глядя на него. — Я была слишком резкой вчера. Извини. Мне не стоило прогонять тебя, ты хотел прояснить недоразумение.

Лука прищурился, но губы его скривились в самодовольной улыбке.

— Так и запишем? Значит у нас временный мир?

— Даже больше, — Маша выдержала паузу. — Я хочу загладить свою вину. Предлагаю наладить наше общение, нам же еще…работать вместе. Я бы хотела сделать для тебя в знак примирения что-то особенное, ну…не знаю, пусть будет сюрприз.

— Опасное заявление, — он ухмыльнулся, но особо не придал значения словам. — Ну давай, удиви меня.

Он не знал, что вечером Маша случайно услышала его разговор с отцом — завтра была запланирована важная встреча с потенциальными клиентами.

Маша в мыслях уже потирала руки, предвкушая свой сюрприз.

Как удачно. Идеальный момент для «сюрприза».

Маша сидела на диване с ноутбуком, грызла кончик карандаша и строила план.

Лука слишком самоуверен. Считает, что он один умеет подшучивать и ставить её на место. Ну-ну.

— Анна, — Маша выглянула на кухню, где та наливала себе в кружку ароматный напиток. — Слушай, а где офис Луки во Флоренции и рабочий телефон на всякий случай?

— А зачем тебе? — подозрительно прищурилась Анна.

— Хочу сама заехать за ним завтра. Раз уж я его невеста, пора вести себя положено паре, верно? — невинно улыбнулась Маша.

Анна усмехнулась и продиктовала адрес.

— Только учти, братец не очень-то любит сюрпризы, не устраивай там революцию, ладно?

— Что ты, — отмахнулась Маша, — я ангел.

Как только Анна вышла, Маша схватила телефон и позвонила в офис Луки, помощница Марта ответила дружелюбным голосом.

— Ciao, Марта! Это Мария, невеста господина Конти. Мне нужна ваша помощь — хочу организовать сюрприз для моего жениха, но он ничего не должен об этом знать.

Удивленный голос секретаря мгновенно оживился — похоже, она обожала такие вещи.

— Конечно! Что нужно? Маша попросила записать ее всю необходимую информацию, повторить еще раз по списку и строго настрого попросила организовать все как можно незаметнее. Помощница клятвенно обещала держать все в секрете от босса и приближенных к нему коллег.

— Вы чудо, Марта! Благодарю за помощь! Запишите еще мой номер и сообщите по готовности. Сеньор Конти будет в восторге — Маша буквально сияла, она продиктовала номер своего телефона и отключила звонок.

Вечером помощница Луки оформила заказ на всю эту феерию, указала точное время доставки — к обеду, чтобы застать Луку в офисе.

Маша, глядя на подтверждение заказа, и едва не прыснула от смеха.

Вот это будет шоу, Лука будет просто прыгать до потолка.

Перед сном она специально написала ему сообщение:

«Завтра на тебя рассчитываю. Во сколько освободишься?»

Ответ пришёл быстро:

«Перед обедом я буду занят на проекте отца. После обеда у меня встреча по проекту в наше офисе. Потом я весь твой

????

»

Маша прищурилась, глядя на экран.

— Отлично. Будешь весь мой. — шепнула она и самодовольно улыбнулась.

Внутри приятно защемило от предвкушения.

Завтра будет весело.

И что тут такого, Лука любит быть в центре внимания.

С

еньор Конти, в идеально сидящем костюме, уверенной походкой шествовал по холлу их совместного с отцом бизнес-центра, рядом шел дон Доменико и двое менеджеров. Клиенты из Милана приехали и уже ожидали рядом с дверью зала. Всё шло по плану.

Похоже все пройдет как по маслу.

Все были готовы, помощница предусмотрительно предложила ожидающим гостям напитки. Доменико довольно улыбнулся и пригласил их пройти.

Открылась дверь конференц-зала.

Там, словно на детском празднике, плавали под потолком десятки гелевых шаров — серебристые, красные, с сердечками и блёстками. На центральном столе красовалась табличка:

«Добро пожаловать! Любовь витает в воздухе!»

— Что за.. Это, что такое? — Лука застыл.

Охренеть. Карнавал приехал, а я, видимо, ведущий.

— Марта, зайдите. — заорал он, в дверь просунулась голова его помощницы.

— Будь добра, объясни, какого черта… тут происходит? — прорычал Лука. Взгляд женщины был испуганным.

— Сеньор… ваша невеста… сказала, что это для… сюрприза…— слова застряли в горле.

Клиенты, сидевшие за столом переговоров, переглянулись. Один из них уже достал телефон и тихо снимал видео. Двое сдержанно улыбались, кто-то хмыкнул.

В комнате повисла тишина.

Отец приподнял бровь.

— Когда я говорил «радушно», я не имел в виду запускать воздушные шары и открывать детский сад.

И в этот момент в зал вошла Маша. В белом платье, с самодовольной улыбкой.

— О, вы уже начали без меня? — протянула она и подошла прямо к Луке, взяв его под руку. — Простите, я задержалась.

— Маша, — голос Луки был тихим, но угрожающим.

— Я просто хотела поддержать тебя, мой тигрёнок, — нарочно громко сказала она чтобы слышали все и чмокнула в щеку. — У тебя же такой важный день!

Смех прокатился по залу, кто-то даже хлопнул в ладоши. Лука почувствовал, как горят его уши.

Он схватил Машу за локоть и почти силком вывел в коридор.

— Что. За. Чёрт. — прошипел он, глядя на неё сверху вниз. — Ты понимаешь, что это была встреча с клиентами, а не карнавал?

Маша прижала ладонь к груди, притворно возмущаясь.

— Ты сам говорил — перемирие! Вот, я и старалась создала атмосферу любви и доверия. Клиенты в восторге.

— В восторге?! — Лука сжал челюсти. — Ты выставила меня идиотом!

Маша пожала плечами.

— Не бойся, твой имидж брутального бизнесмена не пострадает. Хотя… — она хитро прищурилась, — может, теперь они будут думать, что у тебя есть сердце.

Лука закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки, но сорвался и зло прорычал.

— Вдолби себе в свою хорошенькую головку: я тот, кто платит тебе деньги, а не твой чертов жених.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша замерла, её улыбка чуть померкла, но она всё же ответила колко:

— А я напомню, что жених ты тоже — хоть и фиктивный. Так что терпи, тигрёнок.

Он стиснул зубы, но отпустил её руку.

— Езжай домой. Мы поговорим вечером.

Она уже была у двери, но всё-таки обернулась, её глаза сверкали.

— Ой, и да, — сказала Маша, сладко улыбнувшись. — К сожалению, не смогу зайти попрощаться, передавай привет ребятам и сеньору Доменико. И вышла.

Лука остался стоять, чувствуя, как кровь приливает к лицу.

Убить. Вот просто взять и задушить.

Спокойно. Дождись вечера.

Да кто она вообще такая, чтобы устраивать цирк в моём офисе? Чтобы выставлять меня идиотом перед клиентами, перед отцом?!

Он глубоко вдохнул, выровнял дыхание и вернулся в переговорную.

— Ну что, синьоры, — Лука хлопнул в ладони, будто ничего не случилось. — Праздник закончился, цирк уехал, клоуны — надеюсь — тоже. Перейдем к делу?

Клиенты прыснули от смеха, отец прикрыл глаза рукой, а кто-то тихо заметил:

— Такой у вас весёлый офис, сеньор Конти.

Лука скривил ухмылку.

— Да, уж, обхохочешься. Особенно, когда я об этом не просил.

Нет, Маша. Сегодня ты выиграла раунд. Но вечером — посмотрим, кто будет смеяться.

7.

Утро выдалось солнечным, Маша потянулась, сладко зевнула, легкая улыбка заиграла на губах.

Не жалею. Заслужил.

Вечером после их стычки Лука так и не появился.

Явно что-то задумал, но ничего буду готова. Он слишком самоуверенный, слишком привык, что всё вокруг подчиняется его правилам.

А теперь — вот пожалуйста, весь офис, включая его отца, видел, как «наследник империи Конти» стоит посреди зала, окружённый розовыми сердечками.

Усмехнулась.

Идеально.

Пусть теперь попробует рассказать родне, что их брак — фикция.

Внутри было приятно-озорное чувство: маленькая, но сладкая месть.

На кухне Лука уже пил кофе.

Серьёзный, собранный, будто ничего не произошло.

— Доброе утро, — сказала нарочито спокойно, будто между ними не было вчерашней сцены.

Он поднял голову и чуть прищурился.

— А оно доброе? — изучающий хмурый взгляд, дальше молчание.

Маша села напротив, выдержала паузу и выдохнула:

— Что так и будешь дуться? Ладно, скажу…я…возможно немного…перегнула палку.

Лука чуть вскинул бровь.

— «Возможно немного»?

Она пожала плечами, стараясь выглядеть искренне.

— Погорячилась.

— Это мягко сказано, — хмыкнул он, но уголки его губ всё-таки дрогнули.

Скажу честно — я не ожидал, что ты способна на такое.

— Считай, это моя скрытая суперсила, — парировала, и он, к удивлению, рассмеялся.

— Ладно. Примем твои извинения, мисс Шарики, — сказал Лука, и Женя почувствовала, что напряжение между ними немного спало.

Неужели мир?

Он допил кофе, посмотрел на телефон и коротко сообщил:

— У меня срочный выезд в Миланский офис, где-то неделю меня не будет в городе.

Маша кивнула, стараясь скрыть странное, неожиданное разочарование.

— Отлично, — сказала она слишком бодро. — Будет время отдохнуть от твоих лекций.

— Вот и договорились, — усмехнулся. — Смотри, сильно не скучай.

Лука ушёл собираться, а Маша осталась на кухне с кружкой кофе, задумавшись.

Почему-то стало пусто.

Ну и ладно, я найду чем заняться. В конце концов свет клином на нем не сошелся: книги, общение с Анной, прогулки, город…

Дни без Луки текли удивительно спокойно.

Маша впервые за всё время почувствовала, что может дышать свободнее.

Анна оказалась замечательной спутницей: они вместе ходили на рынок, выбирали свежие овощи и ароматные травы, спорили, какой сыр лучше взять, а потом даже готовили ужины, смеясь и болтая о пустяках.

Иногда Анна рассказывала истории из прошлого семьи Конти — весёлые, нелепые, иногда трогательные. Маша ловила себя на том, что ей нравится это чувство — будто она действительно часть чего-то большого.

Только одна мысль упорно возвращалась — Лука.

С ума сошла, ругала себя Маша.

Его даже рядом нет, а я думаю о нём.

Чтобы отвлечься, подолгу гуляла по городу: бродила по узким улочкам, разглядывала витрины, пила кофе в маленьких кафешках, слушала, как играют уличные музыканты. И всё же, как бы ни старалась заполнить день делами, вечером ей иногда становилось скучно.

Но идиллия длилась недолго. Однажды вечером, вернувшись с прогулки, Маша открыла свой ноутбук — и в почте увидела несколько писем от кредиторов. Сердце неприятно сжалось.

Сроки поджимают.

Если она не внесёт платежи в ближайшие месяцы, ее дело — детище — может перестать существовать.

Маша закрыла ноутбук и уставилась в окно. Город сиял огнями, но ей вдруг стало тяжело дышать.

Я должна закончить этот фарс, получить деньги и всё разрулить. Это главное. Не Лука. Не эта его фамилия, не его ухмылки.

Телефон завибрировал — Ава. Маша сама нажала «перезвонить».

— Ну наконец-то, — раздался радостный голос подруги. — Я думала, ты там совсем забыла о своих корнях. Как ты?

— Чудесно, — хмыкнула, сев на подоконник. — Сижу в итальянской вилле, пью вино и думаю, чем заплатить за аренду офиса.

— Так, — голос Авы стал мягче. — Что случилось?

Маша выдохнула и рассказала всё: как обстоят дела, как выросли расходы, как теперь угроза закрытия нависла над её маленькой компанией. Призналась, что боится сказать коллегам, боится, что они начнут искать другую работу.

— Маш, — тихо сказала Ава. — Ты справишься. Всегда справлялась. Но, может, стоит поговорить с Лукой? И он по-дружески..Если деньги так нужны, может, он…

— Нет, это всё фикция. И я не собираюсь втягивать его в свои проблемы.

На том конце повисла пауза, потом Ава осторожно спросила:

— А как у вас на личном фронте?

Маша фыркнула, но в уголках губ невольно мелькнула улыбка.

— Сейчас — передышка. Лука уехал по работе в Милан. И, честно говоря, я даже не знаю, радоваться этому или...

— Хм, — протянула Ава. — Скучаешь всё-таки.

— Не скучаю, просто… без него слишком тихо.

— Осторожнее, Маш, — предупредила Ава. — Ты же знаешь, в такие игры легко заиграться по-настоящему.

Маша кивнула, хоть Ава и не могла её видеть.

— Я помню, зачем я здесь. Мне нужно закончить контракт и вернуться домой.

Но когда звонок закончился, она ещё долго сидела с телефоном в руках, глядя в темноту.

А если я уже начинаю забывать, зачем я здесь?

— пронеслось в голове, но Маша тут же отогнала эту мысль.

Через какое-то время телефон завибрировал вновь, когда Маша уже собиралась лечь спать.

Она посмотрела на экран и чуть не уронила его —

Лука.

— Алло? — голос прозвучал тише, чем хотелось.

— Buona sera, невестушка, — в голосе слышалась привычная насмешка. — Скучаешь? Или уже устроила вечеринку без меня?

— О да, именно так. И считаю дни до твоего возвращения, — отшутилась, но в голосе всё равно проскользнула усталость.

Лука уловил это мгновенно.

— Эй. Что случилось? Ты расстроена?

— Всё нормально, — ответила быстро. — Просто устала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Маша, — голос стал мягче. — Ты уверена?

Ну вот ещё, рассказывать ему про свои кредиты, проблемы, про то, что бизнес трещит по швам?

— Уверена, — бодро сказала она. — Просто соскучилась по нашим «задушевным беседам». — добавила с ноткой сарказма.

— Ладно, поверю, — протянул он. — Но смотри, я вернусь — и тогда тебе не отвертеться от моей компании.

Маша фыркнула:

— О, боюсь до смерти.

На секунду показалось, что он хочет сказать ещё что-то, но в трубке раздался чей-то женский голос, и Лука коротко бросил:

— Ладно, меня ждут. Береги себя, Маша.

Звонок оборвался. Маша ещё долго лежала на кровати, глядя на чёрный экран телефона.

Отлично. Женские голоса. Ну конечно, что я ожидала? Что он сидит один в номере и тоскует по нашей фиктивной любви?

Хватит витать в розовых облаках. Лука — избалованный тип, и он точно не из тех, кто скучает в одиночку.

Зачем он вообще звонил?

Мысли роились, не давая уснуть.

Бизнес, кредиты, будущее — всё давило разом.

И это странное ощущение, что Лука стал занимать слишком много места в голове, злило её сильнее всего.

8.

Маша проснулась в приподнятом настроении. Сон действительно пошёл ей на пользу — мысли о вчерашнем вечере стали не такими колючими, обида притупилась, а голова будто прояснилась.

А может, это не сон, а Лука так действует?

От этой мысли Маша неожиданно усмехнулась самой себе.

Да уж, если она начинает объяснять своё настроение влиянием какого-то самодовольного итальянца — пора бить тревогу.

Она натянула лёгкое платье, собрала волосы в аккуратный хвост, нарочно оставив пару прядей у лица, и бодро направилась вниз.

В столовой было прохладно и уютно. Анна сидела за длинным столом, листая какой-то журнал и медленно потягивая капучино.

—

Buongiorno!

— почти пропела Маша, опускаясь на стул напротив.

Анна приподняла бровь, заметив её чересчур бодрый вид, и отставила чашку.

— Доброе утро, что-то ты слишком энергична для человека, который вчера до ночи сидел с книгой, — заметила она, с интересом склонив голову.

— И все же..я выспалась, — отмахнулась Маша, намазывая апельсиновый джем на тёплый тост. — Новый день, новые свершения.

Анна прищурилась, с явным удовольствием изучая её лицо.

— Ты так улыбаешься, как будто что-то задумала.

— Не преувеличивай, — фыркнула Маша, делая вид, что её совершенно не задело это наблюдение.

— Ага, — протянула Анна с тем самым тоном, который означал:

«я всё вижу, но не буду пока лезть с вопросами».

Маша откинулась на спинку стула и потянулась.

— Лука звонил вчера вечером, — обыденным тоном произнесла она, наблюдая за реакцией Анны краем глаза.

Анна тут же оживилась, поставила чашку и подалась вперёд.

— И? — в её голосе слышалось нетерпение, будто она ждала сплетен. — К твоей жизнерадостности, случайно, не имеет отношения звонок Луки?

— И всё, — пожала плечами Маша, делая вид, что это пустяк. Но уголки губ упорно предательски поднимались. — Поболтали. Он там весь в делах, встречи, проекты. Очень занят.

И не один, судя по всему.

Эта мысль вспыхнула внезапно, но Маша тут же её отогнала.

Нет, об этом Анне точно знать не нужно.

Анна кивнула, будто что-то про себя отметив, и неожиданно сказала:

— Кстати, раз уж речь о занятости… У отца скоро день рождения. Я как раз хотела попросить тебя помочь с подготовкой.

Маша удивлённо моргнула.

— Серьёзно?

— Конечно! — Анна просияла. — Ты креативная, ответственная, у тебя вкус есть. Скажи «да», а то я одна не справлюсь, да и без тебя будет не так весело.

Маша почувствовала, как что-то тёплое разливается в груди.

Они доверяют мне…

— Ладно, помогу, — мягко сказала она, и Анна удовлетворённо кивнула.

Но тут же прищурилась и хитро добавила:

— Только давай без таких сюрпризов, как в офисе Луки, ладно? Папа не оценит подобный перформанс.

Маша рассмеялась, но внутри что-то кольнуло — воспоминание о их последнем споре с Лукой всё ещё царапало.

— Я удивляюсь, что мой братец так легко тебе всё это спустил, — продолжила Анна, снова взяв чашку. — Лука терпеть не может сюрпризы. Даже на день рождения ему ничего не дарим без предупреждения.

Маша хмыкнула.

— Ну, я уже усвоила урок.

Анна рассмеялась, довольная её ответом.

А Маша в этот момент вдруг поймала себя на странной мысли.

Я уже начала привязываться к этим людям. К Анне — её живости и прямоте, к доброте Маттео с его лёгкими шуточками и вечной улыбкой, даже к строгому дону Доменико, чей суровый взгляд теперь казался не таким уж страшным.

И мысль о том, что однажды всё это закончится, что их с Лукой спектакль раскроется и семья узнает правду, неприятно обожгла.

Не сейчас. Ещё не сейчас. Будет день рождения, я помогу, сделаю всё как надо. А там — будь что будет.

— Вот и супер! — Анна отодвинула стул и встала. — Кстати, предлагаю с пользой провести сегодня время.

— В смысле?

— Прогуляемся на рынок! — глаза Анны засветились. — Ты просто обязана попробовать тот самый местный сыр, о котором я тебе рассказывала. И ещё там есть лавка, где делают свежую пасту, соглашайся.

Маша невольно улыбнулась.

Да, это то, что мне нужно...чтобы хоть на время выгнать все проблемы из головы.

Она допила кофе, решительно встала и расправила плечи.

— Ладно, идём. Сегодня я не собираюсь сидеть дома.

Анна хлопнула в ладоши.

— Вот это настрой! — И подмигнула. — Устроим тебе настоящий праздник.

Маша улыбнулась в ответ и почувствовала, как её сердце стучит чуть быстрее.

Анна шла легко, улыбалась прохожим, будто знала половину Флоренции лично.

— Вот видишь, говорила, будет здорово — сказала она. — И ты хоть проветришься.

Маша усмехнулась, настроение и правда было приподнятое.

— Ладно, признаю, это полезно.

Они миновали небольшую антикварную лавку, и Анна вдруг сбавила шаг, глянув на Машу искоса.

— Слушай, а вы с Лукой вообще… какие у вас планы дальше?

Маша едва не споткнулась, так неожиданно прозвучал вопрос.

— В смысле?

Анна пожала плечами, но её глаза сверкнули озорством.

— Ну ты же понимаешь, да? Лука никогда не был человеком, который мечтает о браке. У него работа на первом месте, проекты…ну и вечеринки, женщины… — Анна улыбнулась, но без насмешки. — А тут вдруг — невеста. Я до сих пор не могу поверить.

Маша почувствовала, как в груди что-то кольнуло.

Ну спасибо, Анна, а ведь день был таким хорошим

— Мы просто пока узнаём друг друга, — произнесла она после короткой паузы.

— Узнаёте? — Анна хмыкнула, но не осуждающе, а скорее с любопытством. — Ты же понимаешь, если всё станет серьёзно, это значит жизнь здесь, в Италии. Это совсем другой другая жизнь. Ты готова к этому?

Маша машинально поправила ремешок сумки на плече, словно он вдруг стал тяжелее.

А была бы я готова к такому? Ведь все это фарс. Или для меня уже не только?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она вспомнила свои звонки кредиторам, счета, висящие над головой, сотрудников, которым скоро нужно будет платить зарплату.

Вспомнила Луку — его язвительные шутки, его глаза, которые иногда сводили её с ума, и то, как легко он её бесил.

— Честно? — Маша выдохнула. — Не знаю.

Анна кивнула, но в её взгляде была серьезность.

— Просто будь честна с собой. Мой брат не подарок, но, если он привез тебя домой, значит чувства и намерения его к тебе серьезны. Поэтому, если решишь быть с ним, тебе придётся чем-то пожертвовать, или не стоит его обнадеживать, поверь на расстоянии все слишком сложно. — добавила более грустным голосом, будто говорила уже о ком-то другом.

Маша усмехнулась, но вышло немного грустно.

— Может, в этом и интерес — проверить, насколько я сильная.

Анна рассмеялась, легко, по-дружески.

— Вот и хорошо. Я переживаю за вас.

Маша вдохнула глубже, позволяя воздуху вытолкнуть неприятные мысли.

— Пошли, — сказала она.

Это будет сложнее. Чем я предполагала.

9.

Милан жил в своём ритме: бесконечные пробки, звонки, встречи, документы.

Лука сидел в машине, уткнувшись взглядом в поток людей за окном, и вдруг поймал себя на том, что скучает по тишине дома.

Чёрт.

Он откинулся на спинку кресла.

Скучаю ли я по дому? Или по той, кто в этом доме осталась?

Картина всплыла сама собой: Маша, стоящая посреди комнаты с приподнятой бровью, готовая в любую секунду выдать очередную колкость.

Её злой прищур, когда он её провоцировал. Её звонкий смех, такой, что сам Лука, даже когда хотел злиться, всё равно долго не мог этого делать.

Он раздражённо ударил по рулю.

— Отлично, — пробормотал он. — Теперь я скучаю по собственной занозе в заднице.

Вздохнул и решительно достал телефон. Нет, так дело не пойдёт.

Слишком много суеты, слишком много напряжения — нужно встряхнуться.

Он пролистал список контактов, нашёл нужное имя и набрал номер.

— Ciao, bella, — лениво протянул Лука, когда на том конце ответили. — Как насчёт составить мне компанию сегодня вечером?

Через полчаса он уже сидел в баре отеля, рядом с ним длинноногая блондинка, с которой они как-то уже встречались.

Она кокетливо смеялась, касаясь его руки, рассказывала что-то про новый показ мод.

Лука кивал, но ловил себя на том, что её смех не вызывает в нём ничего — ни раздражения, ни удовольствия.

Просто фон.

Зачем я вообще сюда приехал?

Но он усилием воли отогнал мысль.

Прекрати. Просто вечер, чтобы снять напряжение, красивая женщина, что еще нужно..

Он подал знак официанту, заказал ещё вина — и заставил себя расслабиться, хотя где-то глубоко внутри всё ещё ныло то самое чувство, которое он не собирался называть по имени.

Маша сладко спала, укрывшись одеялом с головой. Вдруг снизу донеслось странное бренчание гитары. Она открыла глаза, прислушалась — и едва не свалилась с кровати: под окнами кто-то громко пел.

— Mia piaga principale, mio dolce incubo! ("Моя главная заноза, мой сладкий кошмар") — голоса звучали удивительно весело.

Маша подскочила, метнулась к окну и распахнула ставни.

Во дворе стояли трое мужчин с гитарами, один даже в шляпе с пером, и с таким пафосом выводили серенаду, что наверняка разбудили уже всех соседей.

И тут её взгляд упал на Луку — он стоял чуть в стороне, облокотившись о машину, руки в карманах, ухмылка до ушей.

— Лука! — прошипела Маша сквозь зубы. — Ты с ума сошёл, на дворе три утра?!

В этот момент в соседнем окне зажёгся свет, показалась Анна, за ней дон Доменико, потом еще кто-то из персонала. Через пару секунд весь дом уже знал, что под окнами Маши — «концерт».

Анна прыснула со смеху:

— Лука, ты гений!

— Сынок, я, конечно, рад твоему возвращению, но ты решил всех разбудить? — дон Доменико начинал злиться.

Лука, не смутившись ни на секунду, поклонился публике и сделал знак музыкантам — те ещё громче спели припев, сделав акцент на романтичном

amore

.

Маша покраснела так, что могла бы сойти а помидор.

Когда песня закончилась, Лука подмигнул ей:

— Ну что, довольна? Я говорил, что скучал. Вот, выражаю чувства культурно, по-итальянски.

— Культурно?! — Маша спустилась вниз, она кипела от злости. — Ты меня опозорил на весь дом.

Лука не удержался от смеха, притянул её к себе, шепнул на ухо:

— Я думал, тебе понравится. В следующий раз, если хочешь, найму целый оркестр.

— Даже не вздумай! — Маша толкнула его в грудь, но улыбка всё-таки предательски дёрнула уголки её губ.

Анна снизу крикнула:

— Браво! Теперь Маша точно не уснёт без серенад!

Послышался хохот, Лука театрально поклонился семье, а потом уже тихо сказал Маше:

— Привыкай, cara mia. Так будет каждый раз, когда я скучаю.

Маша закатила глаза, но в глубине души что-то тепло шевельнулось.

Поднявшись к себе и, едва дождалась, пока дверь за Лукой закроется, сразу набросилась на него:

— Ты совсем сдурел?! Ночь, люди спят, а ты устроил шоу под окнами! — она ткнула в него пальцем, всё ещё пылая от злости и смущения.

Лука ухмыльнулся и скинул куртку на кресло.

— Ну, я же обещал, что будет тебе веселье. Вот, сделал культурный жест.

— Скучал? — Маша фыркнула, сложив руки на груди. — Да, слышала я, как ты «скучал». Женские голоса в телефоне — очень трогательно.

Лука рассмеялся, шагнул ближе.

— О, так ты запомнила.. ревнуешь?

— Я не ревную! — Маша отступила на шаг, но споткнулась о край кровати и села. — Просто... просто не надо из меня дуру делать, ты сам говорил, никто не должен усомниться в наших отношениях.

— Да я и не делаю, — Лука присел рядом, его ухмылка стала мягче. — Не злись, все под контролем.

И, прежде чем она успела возразить, он обнял её крепче и буквально прижал к себе, заставив потерять равновесие. Они вместе рухнули на кровать, и матрас мягко под ними прогнулся.

— Лука! — Маша попыталась вывернуться, упираясь ему в грудь. — Что ты делаешь? Немедленно слезь с меня!

Он даже не шелохнулся, только чуть сильнее обхватил её, удерживая на месте.

— А если не хочу? — его голос стал низким, глухим, и у Маши по коже пробежал ток.

Она замерла. В комнате было тихо, слышалось только, как они оба часто дышат, слишком часто, слишком громко. Лука смотрел на неё так, будто видел впервые, серьёзно, почти жадно.

Маша почувствовала, как её злость растаяла, а сердце бешено заколотилось. Его тело было горячим, сильным, его запах кружил голову.

— Лука... — прошептала она, не узнавая себя.

Он чуть склонился, и их лица оказались совсем близко. Его пальцы скользнули по её талии, обжигая через тонкую ткань, и Маша невольно задержала дыхание.

Он медленно, будто давая ей шанс отстраниться, коснулся её губ своими. Лёгкий поцелуй, но у Маши потемнело в глазах. Она сама не поняла, как ответила, как сжала его плечи и прижалась ближе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поцелуй стал глубже, требовательнее. Лука прижал её крепче, одной рукой удерживая за талию, другая рука скользнула по спине к бёдрам. Его ладонь задержалась на округлости, сжав её чуть сильнее, чем следовало бы. Потом медленно двинулась вперёд, по внутренней стороне бедра, заставив Машу резко вдохнуть. Она перехватила его запястье, останавливая движение. Внутри всё горело, разум пытался кричать «стоп», но тело предательски тянулось к нему

Он оторвался на секунду, уткнулся лбом в её шею и тихо выдохнул.

— Вот так мне нравится гораздо больше.

Маша резко отвернулась, пытаясь сбросить с себя это наваждение.

— Слезь… — голос звучал хрипло, совсем не так уверенно, как ей хотелось бы.

Лука чуть усмехнулся, но не спешил отдаляться.

— Неет… а ты не представляешь, насколько ты сексуальна, когда злишься. И когда возбуждена. — Он специально подчеркнул последние слова, почти шёпотом.

Маша почувствовала, как кровь приливает к щекам, и яростно дёрнулась под ним.

— Хватит, Лука..мне не до шуток.

Он наконец перекатился на спину, легко встал и направился к двери. Уже на пороге бросил через плечо, с ухмылкой:

— Будешь продолжать злиться, могу приходить каждую ночь.

И, насвистывая какую-то лёгкую мелодию, ушёл в свою комнату.

Маша осталась сидеть на кровати, сердце стучало так, что гул отдавался где-то в ушах, ей не хватало воздуха.

— Идиот, — выдохнула она, но голос дрогнул. — Самодовольный, наглый..чертовски красивый идиот.

Она уткнулась лицом в подушку, внутри все горело. Кожа до сих пор помнила руки и губы.

— Да как он смеет… — пробормотала, но слова звучали беспомощно.

Ладони предательски дрожали. Она прижала их к лицу, будто пытаясь стереть с себя всё, что произошло.

— Нет, нет, нет, — прошептала она. — Это всё игра. Просто игра.

Но даже сама себе не поверила.

Маша откинулась на спину, глядя в потолок, и не могла больше уснуть.

— Чёрт… — Маша прижала ладонь к груди.

Вот зачем он это делает?

Она злилась на него за то, что он всегда выходит победителем, что может в один миг вывести её из себя, а потом оставить её наедине с этим сумасшедшим вихрем внутри.

Злилась на себя — за то, что хотела большего, чем просто поцелуй.

Всё. Стоп. Больше никаких глупостей.

Но тело её предавало: тепло не уходило, а где-то глубоко тлело странное, сладкое желание.

Она стиснула зубы.

Да, она злилась. Но злилась, потому что в глубине души не могла себе признаться, что хотела его. Хотела снова услышать этот низкий голос у своего уха, почувствовать, как его ладонь скользит по её коже. И именно это бесило её больше всего.

Посмотрим, мистер Самоуверенность. Ты думаешь, всегда будешь управлять этой игрой? А вот и нет.

Сна так и не было. Как только Маша закрывала глаза, перед ней возникало его лицо, тёмные, горячие, жадные глаза.

10.

Кактус? Серьезно..?

Маша наклонилась, поднимая глиняный горшок с пола. Она уже привела себя в порядок и собиралась выйти из своей комнаты, чтобы спросить Анну, какие есть предпочтения по оформлению предстоящего праздника в честь главы семейства Конти, как вдруг, дверь неожиданно наткнулась на непредвиденную преграду в виде горшка с цветком. Правда, цветком его сложно было назвать, скорее колючкой.

— Сюрприз, сюрприз, — фыркнула, отставляя горшок на стол. — Вот тебе и букетик полевых, после долгой разлуки.

Блин, колючий..зараза.

Ойкнула неожиданно, не заметив, что в коридоре уже не одна.

Лука стоял, подпирая дверной косяк, скрестив руки на груди и озорно улыбаясь своей голливудской улыбкой в тридцать два. Тёмная рубашка подчёркивала широкие плечи и крепкую грудь, обтягивая так, что под ней перекатывались рельефные мышцы.

Спортзал он явно не пропускает

.

Маша уставилась на него, но потом резко отвела глаза, стараясь выглядеть невозмутимой.

Хорош, ничего не скажешь. Маша, хватит пялиться.

Отругала себя мысленно.

Подумает, что ты тут от него в обморок упасть готова.. Ага…и еще и попросить сделать искусственное дыхание..

— Символ нашего мирного договора. Колючий снаружи, но живучий. В общем, прямо как ты. — проговорил, проходя в ее комнату.

— Благодарю, оценила — фыркнула Маша, — Ты меня с растением сравнил? Или с колючкой?

— Колючка с характером, да, — улыбаясь. — Считай это комплиментом.

Маша закатила глаза.

— Вот спасибо. Не подскажешь, как ухаживать за своим.. подарком?

— Ухаживать не нужно, он сам по себе. — Лука подмигнул. — В этом и красота.

Маша хотела что-то возразить, но заметила, что он выглядит усталым, но довольным.

— Вчера не спросила, хоть скажи, всё прошло успешно? Я о работе?

— Более чем, — быстро начал рассказывать подробности. — Конференция в Милане была важной, для семьи и для нашего с братом дела.

Маша нахмурилась.

— Вашего, думала ты хочешь отделиться от фирмы отца? То есть фирма твоя и Алессандро?

— Ага. — Лука присел на край стола, небрежно скрестив руки. — Мы с братом решили развивать своё направление. Консалтинг по грантам, инвесторам, реставрации исторических объектов. Алессандро ведёт юридическую часть, я связи с общественностью, презентации, привлечение денег.

Кто-бы сомневался..связи.

Мысленно съязвила.

— Звучит… солидно, — признала Маша.

— И хлопотно, — усмехнулся он. — Отец поначалу был скептичен. Но когда увидел первые результаты, перестал бурчать. А теперь у нас зелёный свет и потенциальные инвесторы. Так что... — он развёл руками. — Приходится держать марку, производить приятное первое впечатление и быть безупречным.

Маша заметила, что при словах о брате лицо Луки чуть изменилось — едва заметно, но всё же.

— И как у вас с Алессандро дела? — осторожно спросила она.

Лука пожал плечами.

— Нормально. Общаемся… по работе.

— По работе? — Маша прищурилась. — То есть просто так.. нет?

Он усмехнулся, но усмешка вышла сухой.

— Когда-то мы были не разлей вода. Всё вместе: идеи, планы, стартап, который потом вырос в то, чем мы занимаемся сейчас. А потом… планы изменились.

— В смысле изменились? — не поняла Маша.

— Он больше сосредоточился на семье. Уехал из Италии, приезжает редко. Так проще, разделили обязанности.

Маша почувствовала, что Лука говорит слишком ровно, будто нарочно не показывает, что это задевает.

— А что случилось? — спросила она мягче.

Лука скользнул по ней взглядом, в котором промелькнуло раздражение, и отмахнулся.

— Ничего. Просто жизнь. — Он подмигнул, пытаясь перевести в шутку. — Не волнуйся, мы не враждуем.

Маша уловила какое-то напряжение, тень, которая легла на его лицо, как только она произнесла имя брата, но доставать с расспросами не стала.

Ему больно об этом говорить. Даже если он и пытается отшутиться.

— Понятно, — кивнула она, — Ну с тем, чтобы произвести впечатление, проблем, думаю, не возникает. — невинно заметила Маша.

Он покосился на неё так, что она прыснула.

— Не переживай, — Лука наклонился ближе. — Я помню, чья это была идея. — Сказал, намекая на карнавал из воздушных шаров в его офисе.

— Я просто хотела разбавить атмосферу, — парировала Маша, но взгляд не отвела.

Лука выпрямился и, на ходу отряхивая рубашку, встал со стола и направился к двери.

— Ладно, у меня еще пара встреч сегодня. А ты пока подумай, чем можешь занять себя, увидимся позже.

Он ушёл, но отчего-то улыбка с её лица так и не сползала.

Маша все же увиделась с Анной и часть дня провела с ней, обсуждая их общие дела. Торжество в честь дня рождения дона Доменико планировалось грандиозное. Нужно было много всего успеть сделать, заказать, оформить, времени оставалось не так уж много. Время с Анной пролетало незаметно.

После обеда Лука задержался в гостиной, просматривая какие-то бумаги. Маша, проходя мимо, услышала, как он что-то бормочет себе под нос, и остановилась.

— Опять работа? — она скрестила руки.

— Всегда, — беззлобно отозвался Лука и посмотрел на неё. — Кстати, на выходных нам придётся поехать за город.

—

Нам?

— Маша приподняла бровь.

— Да, — кивнул он. — Моя крестная и ее дядя устраивают приём на вилле. Нужно показаться и заодно поддержать полезные контакты.

— И я должна ехать? — Маша изобразила удивление. — Ты серьёзно думаешь, что я обязана таскаться за тобой по всем этим светским вечеринкам?

— Ты же моя невеста, — Лука лениво усмехнулся. — Придётся смириться. Ещё пара месяцев, и ты будешь свободна как ветер.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша на секунду замолчала, глядя на него пристально.

— А что будет потом?

— Потом? — Лука чуть нахмурился.

— Ну да, — Маша пожала плечами, стараясь говорить равнодушно. — Что ты скажешь семье, когда мы… разойдёмся?

Он усмехнулся, но на этот раз не так легко, как обычно.

— Скажу, что не сошлись характерами.. Бывает.

— И всё? — Маша сжала губы.

Просто не сошлись характерами?

— Ну хочешь, скажу, что у нас разные биоритмы: я привык не спать ночами, а ты бесить меня днём? — добавил веселее.

Маша замолчала.

— Если серьезно, Маш..к тому моменту контракт будет подписан, фирма на плаву, а я как-нибудь разберусь. — Лука говорил спокойно, но в голосе звучала твёрдость.

Она кивнула, будто приняла ответ, но внутри что-то неприятно кольнуло.

Как у него все просто..

Она скривила губы в ироничной улыбке.

— Ну что ж, радость, ещё пара месяцев и и я перестану бесить и портить твою репутацию.

— Не обольщайся, — Лука встал и, проходя мимо, слегка коснулся её плеча. — У тебя талант портить мне жизнь. Даже без репутации справишься.

Маша фыркнула ему вслед, но, когда он скрылся за дверью, её улыбка погасла.

А ведь он сказал это не совсем в шутку.

11.

Маша устроилась поудобнее на кровати, прижимая телефон к уху.

— Ну как ты там? — спросила она, едва Ава ответила. — Нога твоя как? Ходишь уже или все ещё на костылях?

— Почти хожу! — бодро отозвалась Ава. — Ещё немного, и начну подавать пример здоровым. А ты где пропадаешь? Маша переживала за сестру и искренне была рада, что Ава потихоньку выздоравливает.

— Пока никуда не пропадаю, — Маша вздохнула. — Но на выходных мы едем за город. Лука сказал, что там будет приём у его родственников, нужно по работе показаться.

— Угу, — протянула Ава, смеясь. — Ты, главное, не отмочи там ничего.

— Слушай, я торжественно обещаю вести себя прилично, — Она подняла руку, будто Ава могла её видеть. — Ни одного скандала, ни одного злого слова.

— Вот и молодец, — хмыкнула сестра. — Хотя если честно, я бы с удовольствием посмотрела, как ты там доводишь его родню.

Маша фыркнула, но улыбка упрямо скользнула по лицу.

— Не дождёшься.

На пару секунд повисла тишина. Маша перевела взгляд в окно, закат уже окрасил небо мягким розовым цветом, и мысли снова понесли ее куда-то в даль. К Луке. К тому, как он смотрел на неё последние дни.

Прекрати уже мечтать о нем..

— Кстати, — прервала её размышления Ава, — тебе мама не звонила?

Маша нахмурилась.

— Звонила?

— Она на днях звонила и спрашивала, где ты и как дела. Я успокоила, что все в порядке и тебя нет рядом.

Маша закатила глаза.

— Я ей уже трижды звонила на этой неделе. Всегда автоответчик. Писала сообщения.. ну, всё в порядке, я жива и здорова.

— Ну, видимо, этого ей мало и она решила расспросить еще и меня. — размышляла Ава.

—Понятно, — вздохнула Маша. — Вот такое у нас общение, не можем нормально поговорить, чтобы кто-то из нас не вышел из себя и предпочитаем сообщения.

— Ага, можешь не рассказывать, характер у вас обеих..мягко говоря.. не сахар. — рассмеялась Ава.

— Ну спасибо, — Маша усмехнулась и обняла мягкую подушку — Ладно, уже поздно, мне пора спать. Завтра длинный день.

— Хорошо, отбой тогда..обнимаю — мягко сказала Ава. — И не забудь потом всё рассказать.

— Обещаю, — ответила Маша, улыбнувшись и отключив звонок.

Просто поездка. Просто работа. Завтра я буду паинькой.

Громкий стук в дверь вырвал Машу из сладкой дремоты. Она на ощупь нашарила телефон — 10:10.

Кто в здравом уме…

— Да-да, иду! — пробормотала она, спотыкаясь и распахнула дверь.

На пороге стоял Лука — свежий, собранный, в идеально выглаженной рубашке и джинсах.

Он уже открыл рот, чтобы отчитать её, но замер, окинув взглядом заспанный вид: растрёпанные волосы, короткие хлопковые шортики и почти прозрачный тонкий топик.

—Вот так сюрприз.., — присвистнул он и ухмыльнулся. — Так вот в чём ты спишь.

Маша моргнула, пытаясь сообразить, что не так.

— А что?..

— Ничего, — Лука прищурился. — Просто, я думал, что ты выбираешь что-то более, ну, знаешь.. консервативное.

Маша нахмурилась, не до конца проснувшись. Лука явно над ней подшучивал.

— Лука, чего ты пришел в такую рань?

— В такую рань? — он поднял бровь. — Машенька, мы выезжаем уже через полчаса.

— Уже? — она нахмурилась сильнее.

— Крестная и дядя ждут нас к обеду. — Лука глянул на часы. — У тебя пять минут на сборы.

— Пять минут?! — Маша возмущённо округлила глаза. — Ты издеваешься?

— Абсолютно серьёзно, — он улыбнулся своей фирменной улыбкой, — Возьми всё необходимое: вещи для прогулок, платье на приём и хоть немного терпения, и все что тебе необходимо на пару дней.

Он уже повернулся уходить, но обернулся на пороге:

— И, Маша… — Лука задержал взгляд на её ногах чуть дольше. — Можешь одеваться чуть медленнее. Я подожду.

— Лука! — Маша бросила на него гневный взгляд, но дверь уже захлопнулась.

Она раздражённо выдохнула, глядя на собственное отражение в зеркале.

— Вот гад, — пробормотала, натягивая джинсы.

Ладно, получишь ты свои пять минут…

Собираться она терпеть не могла, всегда казалось, что половина нужных вещей обязательно останется дома. Поэтому Маша просто схватила свой дородный чемодан, кинула туда пару платьев из шкафа, сверху зарядку для телефона, ноутбук, блокнот и пару любимых книг.

— Если что забуду — ну и ладно, — ворчала она себе под нос, бегая по комнате и запихивая остальные: косметичку, туфли, резинку для волос, наушники.

Застегнула молнию и оттолкнула чемодан ногой.

Ну что, кажется я готова.

Маша остановилась у зеркала, собираясь накинуть куртку и вдруг замерла.

С того момента, как она впервые прилетела в Италию, будто прошла целая вечность, и в отражении была совсем не та девушка, что приехала сюда тогда.

Яркие зелёные глаза горели, волосы блестели, переливаясь солнечными бликами. Кремовая лёгкая блузка, голубые джинсы и сандалии делали её стройнее, чем она привыкла себя видеть. Но дело было не в одежде и даже не в лёгком загаре, который появился за эти недели.

Что-то изменилось глубже: в её взгляде, в том, как она держалась, как поднимала подбородок. Будто за эти дни в Италии она стала увереннее, свободнее.

Маша коснулась своего лица, словно проверяя, правда ли это всё и тихо фыркнула.

Вот ещё. Нашла время философствовать. Лука уже там, наверное, считает минуты.

Лука стоял, облокотившись на машину, с телефоном в руке. Когда он поднял взгляд, его брови слегка приподнялись, а на лице появилась медленная ухмылка.

— Неужели уложилась в пять минут? — Лука бросил взгляд на чемодан и присвистнул. — Ты что, переезжаешь?

Маша изогнула бровь.

— Ты же сам говорил: «Возьми платья, туфли и все самое необходимое». Вот я и взяла. На всякий случай.

— Я имел в виду пару платьев и зарядное устройство, — Лука покачал головой, пряча улыбку. — А не вывозить половину своей комнаты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ну, прости, — протянула Маша невинно. — Я серьёзно подошла к вопросу, люблю быть во всеоружии, вдруг пригодится, у меня, по крайней мере, хотя бы будут запасные джинсы и ноутбук.

Лука расхохотался и завел двигатель.

— Скажи честно, ты чемодан набила, чтобы соблазнить меня и поразить своими дневными и ночными.. нарядами?

— Ага, — Маша скривила губы в усмешке. — Прямо планировала шоу на каждый вечер.

— Ну хоть честно призналась, — Лука ухмыльнулся. — В таком случае я очень жду дефиле. Маша закатила глаза. Она украдкой посмотрела на своё отражение в боковом зеркале и всё же чуть-чуть улыбнулась.

А Лука, садясь за руль, отметил про себя, что эта дерзкая девчонка с яркими глазами всё больше начинает его интересовать, и это уже начинает становиться проблемой.

Машина мягко выехала на трассу, и шум города быстро остался позади. За окнами начали мелькать зелёные холмы, словно волны, плавные, бесконечно перекатывающиеся одна за другой. Узкие кипарисы тянулись вверх стройными колоннами, выстраивая невидимые коридоры, ведущие куда-то вдаль.

Маша в какой-то момент поймала себя на том, что смотрит в окно, не отрываясь.

Я как будто рассматриваю открытки…

Слева иногда проглядывали старинные фермы, каменные дома с черепичными крышами, окружённые виноградниками. Лоза уже начала покрываться зелёными листьями, и отдельные грозди блестели на солнце. Где-то вдали виднелись крошечные церкви с колокольнями.

Дорога то поднималась, то спускалась, и каждый новый поворот открывал ещё один вид, ещё одну «открытку», как будто кто-то специально разворачивал перед ними целый альбом. С холмов срывался мягкий ветерок, пахло тёплой землёй, свежей травой и какими-то сладкими цветами.

Лука, казалось, чувствовал себя здесь в своей стихии: уверенно держал руль одной рукой, иногда бросая на Машу косые взгляды, явно наслаждаясь её неожиданным молчанием.

— Красиво? — спросил он, заметив, как она прилипла взглядом к окну.

Маша кивнула.

— Как в фильме.

— Это и есть фильм, — усмехнулся он. — Добро пожаловать в Тоскану.

В какой-то момент трасса сузилась, и они поехали по извилистой дороге, которая петляли меж оливковых рощ. Серебристые листья деревьев переливались на солнце. Маша закрыла глаза на секунду и вдохнула глубже, пытаясь запомнить все эти ощущения..дорога, легкость, свобода..

— Ну вот, ты улыбаешься, — сказал он. — Вот за что я люблю такие поездки.

Маша фыркнула, но улыбка не сходила с её лица. Она и правда понимала. И ей становилось немного страшно от того, что эта поездка начинает нравиться слишком сильно.

12.

Вилла встретила их зеленью ухоженных садов и ароматом винограда, в это время года лозы уже налились тяжёлыми гроздьями. Двухэтажный дом из светлого камня с зелёными ставнями выглядел как со страницы журнала: идеальная итальянская жизнь.

У входа их ждали хозяева: Карло и Элиза, оба излучающие ту самую лёгкость и дружелюбие, которая всегда поражала Машу в итальянцах. Он, высокий, слегка поседевший мужчина с тёплой улыбкой, она, элегантная, ухоженная, с грацией, которой обладают женщины, привыкшие принимать высокопоставленных гостей.

Карло пожал руку Луке, потом тепло улыбнулся Маше.

— Вот и вы! Лука, наконец-то мы тебя вытащили из твоих вечных командировок, — пошутил он.

— Ну, вы же знаете, я не могу пропустить вечеринку, где есть хорошие люди, — Лука обнял Элизу и повернулся к Маше. — Знакомьтесь..моя невеста, Мария.

— Очень приятно, — протянула Маша.

— Вот это новости, — Элиза расплылась в любопытной улыбке и взяла Машу за руки. — Какая ты красивая! Дорогая, ты должна помочь нам выбрать напитки к ужину, у тебя, наверняка, хороший вкус.

— С радостью. Маша ответила вежливой улыбкой, хотя внутри всё еще было неспокойно: быть «невестой» Луки на публике она так и не привыкла.

Когда хозяева пригласили их пройти в дом, Лука тут же завёл разговор:

— Ну, Карло, как там дела на политическом фронте? Всё так же жарко?

Карло рассмеялся.

— О, Лука, ты же знаешь, в Италии без драмы никуда. Но мы держим фронт. На этой неделе, кстати, добились принятия важного проекта, так что есть повод отметить.

Маша слушала, искоса глядя на Луку: он казался здесь особенно уверенным, словно на своей территории. И от этого почему-то у неё в груди стало немного теплее.

Они поднялись на второй этаж, хозяйка показала им уютную спальню с шикарным видом на сад.

— Надеюсь, вас устроит, — сказала она. — Ванная в конце коридора, ужин планируется через пару часов.

Как только дверь за Элизой закрылась, Маша повернулась к Луке.

— Серьёзно? Одна комната?

— А что не так? — Лука ухмыльнулся, ставя Машин чемодан рядом с кроватью. — Мы же должны выглядеть как настоящая пара.

— Могли бы хотя бы две кровати поставить, — буркнула Маша.

— Не драматизируй, — Лука лениво потянулся. — Просто не распускай ночью руки и всё будет хорошо.

Маша шумно выдохнула, едва сдерживая желание запустить в него чем-то тяжелым.

— Не бойся, я сплю тихо. А если и распущу руки, то только чтобы тебя придушить.

Лука рассмеялся, явно наслаждаясь её раздражением.

— Вот именно за это я тебя и беру на подобные мероприятия, с тобой не соскучишься.

Маша отвернулась к окну, чтобы он не заметил её вспыхнувших щек, то ли от злости, то ли от чего-то ещё, она и сама не могла понять.

Позже, пока они ждали ужин, Элиза пригласила Машу немного прогуляться по саду.

— Элиза тепло взяла Машу за руки. — Пойдём, я покажу тебе сад, мужчины всё равно будут обсуждать работу.

Маша с благодарностью кивнула, возможность немного отвлечься и не сидеть пристальным под взглядом Луки показалась спасением.

Сад оказался ухоженным и роскошным, но при этом живым: клумбы с лавандой, кусты роз, грядки с ароматными травами.

— Вы давно знакомы с Лукой? — как бы невзначай спросила Элиза, проходя между аллеями.

Маша почувствовала, как внутри что-то ёкнуло, но постаралась выглядеть непринуждённо.

— Мы...знакомы не так давно и только притираемся друг к друг, — ответила уклончиво.

Элиза мягко улыбнулась, словно эта фраза её устроила.

— Это замечательно. Лука, хороший парень, хоть иногда и упрямый. Но у него доброе сердце. — Она посмотрела на Машу теплее. — Они ведь мои крестники, ты знаешь, Алессандро? Они близнецы, но абсолютно разные. Казалось бы всегда серьезный Алессандро и хулиган Лука. Я знаю их ещё с малых лет, мы давно дружили с его мамой. — добавила немного грустно.

Маша моргнула.

— Правда? И каким Лука был в детстве?

— Скажем.., — кивнула Элиза. — Лука Всегда был непоседой, но если за что-то брался, делал до конца. Мне приятно видеть, что рядом с ним кто-то, кто может его удержать на месте.

Маша почувствовала лёгкое тепло в груди.

Удержать его на месте? Да..если бы она знала, как я иногда сама хочу сбежать...

— Сад прекрасный, — сказала она, чтобы сменить тему. — Вы сами за ним ухаживаете?

Элиза рассмеялась.

— Я только выбираю цветы и ругаю садовника, если он их не так подстрижет. Но да, это моя гордость.

За столом царила уютная, почти семейная атмосфера. Карло рассказывал истории из своей молодости, Элиза смеялась, подливая всем напитки, Лука вёл себя расслабленно и неожиданно обаятельно. Маша сидела рядом, удивляясь, как легко он здесь вписывается, будто он не только бизнесмен, но и душа компании.

Вот он какой, Лука Конти, когда не играет в начальника и не срывается на язвительные замечания. Такой он..настоящий, со своей семьей.

— Завтра покажу вам мою гордость, — с улыбкой сказал Карло, поднимая бокал. — Виноградники. Надо же, чтобы твоя невеста видела, где рождается лучшее тосканское вино.

— Отличная идея, — с энтузиазмом ответила Маша. — Я с удовольствием.

Лука скользнул по ней взглядом, уголок его губ дернулся.

— Давай только в этот раз без дегустации.

— Очень смешно, — фыркнула Маша, но настроение у неё было слишком хорошее, чтобы злиться.

Маша долго ворочалась, лежа в чужой, но уютной кровати, и никак не могла уснуть. Она заранее приготовилась к худшему, натянула на себя броню, придумала десяток язвительных фраз, если Лука начнёт свои шуточки или, не дай бог, попробует её подразнить в темноте. Даже выбрала самую скромную ночную рубашку, чтобы не дать ему повода для намёков.

Но часы тянулись, а он так и не пришёл.

Сначала это вызвало у Маши облегчение. Значит, ночь пройдёт спокойно, без неловких ситуаций. Без его ухмылок, подколок и той странной, почти ощутимой напряжённости, что висела между ними, когда они оставались наедине в комнате.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но чем дольше тянулась тишина, тем больше она ловила себя на том, что прислушивается, не скрипнула ли дверь, не раздаются ли его шаги в коридоре.

Наверное, застрял у Карло, мужчины любят сидеть до полуночи и обсуждать вселенские проблемы.. Отлично. Пусть обсуждают. А я тут спокойно посплю.

Она перевернулась на бок, но сон не шёл. В голове крутились картинки прошедшего дня: ужин, Карло с его громким смехом и историями про виноградники, Элиза, тёплая, заботливая, как родная тётя, Лука, обаятельный и учтивый. Маша вдруг поняла, что за весь вечер он не сказал ни одного колкого слова в её адрес.

Настоящий джентльмен..

Это почему-то раздражало сильнее, чем если бы он её снова поддевал. Лука вел себя так, словно между ними всё абсолютно ровно, и не было ранее перепалок, стычек, споров. Она почувствовала, как внутри что-то сжалось: то ли досада, то ли странное, неуместное разочарование.

Да что с тобой не так? Разве не этого ты хотела? Спокойной ночи, без него, без этого вечного напряжения.

Но почему-то в этой идеальной, тихой комнате ей становилось одиноко и пусто.

Она снова перевернулась, обняла подушку и закрыла глаза, решив не думать.

Придёт он или не придёт, мне всё равно.

Только сердце упорно не верило в это «всё равно».

В Кабинет своего дяди, сидя в кресле у камина и держа в руках бокал вина Лука наслаждался тишиной и легким потрескиванием поленьев. Карло давно уже ушёл спать, пожелав племяннику удачи с проектами, но Лука не торопился вставать.

Честно говоря, идти наверх ему не хотелось. Не потому что он избегал Машу, скорее наоборот.

Лука усмехнулся, сделав глоток.

Да, он уже научился представлять Машу с её прищуренными глазами, смешным нахмуренным видом. С каждой их стычкой она будто становилась частью его жизни.

Вот чёрт…

Ему вдруг показалось, что если он сейчас войдёт в их комнату и ляжет рядом, то не удержится. И тогда никакой спектакль про «невесту» не спасёт их обоих.

Лука глубоко вздохнул, поставил бокал на стол и лёг прямо на диван, положив руку под голову.

Пусть злится. Пусть немного поскучает.

Мысль о том, что где-то наверху она сейчас, возможно, думает о нём, почему-то согревала сильнее камина. Он закрыл глаза, сам себе улыбнулся, и вскоре уснул.

13.

— Я не подписывалась ломать себе шею, — пробурчала она, глядя на массивную лошадь, которая лениво жевала сено.

— Расслабься, — Лука ухмыльнулся, держа под уздцы свою лошадь. — Если что, я лично тебя спасу.

— Спасибо, супергерой, — Маша скрестила руки на груди. — Может, сразу скорую вызовем, чтобы не тратить время?

Лука тихо рассмеялся, но подал ей руку.

— Давай, храбрая моя. Ногу сюда, и подтягивайся.

Она сжала зубы, ухватилась одной рукой за его руку, второй за седло и попробовала снова, но через секунду соскользнула назад, приземлившись на попу прямо в мягкий стог соломы рядом.

— Отлично! — процедила Маша, отряхивая джинсы. — Просто идеально. Может, я просто пойду пешком?!

Лука уже сдерживал смех.

— Пешком? — выдохнул он, улыбаясь. — По холмам, километров десять? Можешь, конечно, но мне что прикажешь делать? Искать тебя вечером с собаками?

— Очень смешно! — огрызнулась Маша, сердито смахивая остатки соломы с одежды и волос.— Сиди там и смейся, а я пока тут еще немного пострадаю!

— Да не смеюсь я, — Лука вытер уголки глаз, всё ещё улыбаясь. — Я наслаждаюсь моментом. Ты такая… трогательная, когда что-то не выходит с первого раза.

— Лука! — пригрозила Маша пальцем в его сторону. — Ещё одно слово, и я тебе эту лошадь в кровать приведу!

Он улыбнулся и с притворной серьезностью заметил.

— Нашу кровать, Машенька..

Маша не оставляла попыток взобраться на кобылу.

— Ладно.. иди уже сюда. — Лука спрыгнул с лошади, неожиданно обхватил её за талию и легко подсадил в седло. Маша почувствовала, как сердце заколотилось в груди, его ладони были горячими, а расстояние между ними слишком маленьким.

— Вот видишь, Машенька? Жива, — прошептал он, задержавшись на ее лице.

Маша сжала поводья, стараясь не выдать, что дыхание сбилось.

— Если я упаду, ты виноват.

— Если упадёшь, я подхвачу, — Лука усмехнулся легко запрыгнул в обратно в седло, будто это не конь, а что-то обыденное и повседневное.

Маша скрестила руки на груди, делая вид, что её это абсолютно не впечатлило.

Хотя, если честно, впечатлило, ещё как.

Не дождешься, я не стану пищать от восторга..то же мне.. герой любовного романа.

— Браво, — протянула она с самым равнодушным видом. — Можешь теперь в цирке работать.

Лука хмыкнул и бросил на неё взгляд сверху вниз, и в этом взгляде было столько откровенного веселья, что Маше снова захотелось закатить глаза.

Карло выехал вперёд, показывая дорогу, и вскоре они втроём уже ехали вдоль зелёных рядов виноградников. Солнце золотило листья, воздух был насыщен запахом травы и свежей земли.

Маша сидела в седле так натянуто, то и дело боясь упасть и неловко подпрыгивая, руки ее вцепились в поводья мёртвой хваткой.

— Маша, успокойся, — Лука покосился на нее. — Лошадь не собирается тебя есть.

— Легко тебе говорить, — буркнула она, не сводя глаз с лошади. — У тебя, между прочим, опыт.

Лука улыбнулся.

— Ага, лет двадцать. В детстве мы часто приезжали покататься с семьей. — Могу предложить тебе пару индивидуальных уроков. — добавил с легкой ухмылкой.

Маша хотела что-то возразить, но едва не съехала набок. Лука мгновенно подъехал ближе и удержал её за талию.

— Осторожно, Маш! —добавил уже серьезнее, держа её крепко.

— Спасибо, очень заботливо, — фыркнула она, убирая его руки.

Но Лука не спешил.

— Я серьезно, — сказал он тише, уже без шутки. —Ты только скажи.

Маша почувствовала смущение от того, как близко он был.

Когда они остановились, чтобы осмотреть старый винный погреб, Карло с удовольствием заметил:

— Вы с Лукой так мило препираетесь, будто женаты уже лет пять.

Маша вспыхнула так, что даже лощадь фыркнула.

— Мы просто… обсуждаем маршрут, — поспешно сказала она.

— Конечно, конечно. — подмигнул Карло.

Лука усмехнулся, глядя на её покрасневшие щеки.

— Еще пара часов верховой езды и все получится, невестушка. Ты справляешься великолепно.

Маша сжала губы, но внутри все негодовало.

И это не от лошади.

Дядя Луки увлечённо рассказывал про особенности лозы, про старый сорт винограда, который растёт здесь уже несколько поколений. Маша кивала, стараясь слушать, но её взгляд снова и снова невольно возвращался к «жениху».

Он сидел в седле уверенно, сильные руки легко стягивали поводья, плечи под белой рубашкой напряжённо двигались, когда Лука чуть поворачивался к ней. Ветер разметал его тёмные волосы, а на губах играла та самая самодовольная улыбка, от которой Машу одновременно бесило и тянуло к нему.

Чёрт, он слишком красив. И слишком бесит меня.. Слишком… Лука Конти.

Ей вдруг представились те самые длинноногие девушки из клубов, которыми были заполнены его сторис, и мысль кольнула неприятно.

Вот его тип. А я? Обычная и абсолютно ему не подхожу. Но почему чем больше я отталкиваю его, тем сильнее он провоцирует..

Маша резко выпрямилась в седле, будто хотела встряхнуть эти мысли.

Нет, так не пойдёт. Не хватало ещё влюбиться в этого самодовольного типа.

Это игра, не забывай Маша..спектакль для его семьи и на этом все.

Лука вдруг обернулся и поймал её взгляд, улыбаясь дерзко, будто читал её мысли.

— Ну что, невестушка, я говорил, что у тебя талант? — поддел он.

Маша сделала вид, что фокусируется на Карло, Лука специально старался смутить ее.

— Сосредоточься на дороге, ковбой, — бросила она, пытаясь спрятать смущение.

А Лука всё равно продолжал улыбаться, будто знал, что она сейчас думает о нём гораздо больше, чем о виноградниках.

Вечером, вернувшись в дом, Маша долго стояла под душем, смывая пыль и усталость. Вода стекала по плечам, но тревожные мысли не оставляли.

Она снова видела Луку, как он ехал впереди, как наклонялся к ней, помогал запрыгнуть и спрыгнуть с лошади, сжимал ее талию руками.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Да что со мной не так?

Это все было для его дяди, показательное выступление.

Просто актёрская игра…Мы изображаем счастливую пару, чтобы все видели идеальную картинку. Точка.

На ужине Маша старалась держаться спокойно. Лука, как всегда, был на высоте: шутил, рассказывал истории, поддерживал беседу, Карло и Элиза смеялись, тепло поглядывая на них. Прозвучала даже пара забавных историй из детства братьев Конти. Маша старалась расслабиться, мило кивала и улыбалась, но на сердце почему-то было грустно. Ей на миг захотелось тоже вот так сидеть за семейным столом, у себя дома, с родными. Она скучала по Маме, пускай общались они не так часто и порой не всегда легко находили общий язык. Еще ей очень захотелось увидеть Аву, с которой в последнее время из-за ее учебы они виделись лично только пару раз в год. И еще она представила на мгновенье, как бы Лука смотрелся за этим столов, если бы они и правда были настоящей семьей и эта мысль почему-то согревала. Маша задумалась в своих мыслях, потеряв нить обсуждения за столом, и немного вздрогнула, когда Элиза легко коснулась ее руки.

— Вы такие милые, — заметила Элиза, наливая Маше бокал воды. — Я редко вижу, чтобы Лука был таким… лёгким.

Маша чуть не поперхнулась, отпивая глоток.

— Мы просто… хорошие партнёры, — сказала она, но услышала, как слабо это прозвучало.

Лука, сидящий рядом, усмехнулся, но ничего не сказал. Только под столом его рука едва коснулась её пальцев, но Маша почувствовала это всем телом.

Позже, уже в их общей комнате, она включила ноутбук, чтобы отвлечься работой. Но цифры на экране плыли перед глазами. В голове был только Лука: его смех, его руки, его взгляд, полный чего-то слишком опасного.

Главное — деньги. Контракт. Спокойная жизнь для меня и моей фирмы.

Маша, упрямо вбивала буквы на клавиатуре.

А потом всё это закончится. Всё. И пусть хоть горит всё синим пламенем.

Проработав пару часов, она выключила ноутбук и потставила его на стол. Вытащив из шкафа свою самую длинную и скромную ночную рубашку, которую обычно даже дома не надевала, но специально собираясь в поездку с Лукой запихнула в чемодан, Маша поплелась в ванную переодеваться. Лука пока так и не вернулся, после ужина он, сославшись на какие-то неотложные дела удалился поработать.

Ну уж нет, пусть не думает, что она тут ради развлечений.

Когда Маша вышла из ванной, Лука уже был в комнате, голый по пояс.

Она застыла на месте, уставившись на его широкую спину, пока он, совершенно невозмутимо, расстегивал ремень.

— Серьёзно? — прошипела она, отворачиваясь. — У тебя что, футболок нет?

Лука медленно обернулся, уголки губ дернулись.

— Привет. — Он совершенно нарочно провёл рукой по груди, стряхивая с неё невидимую соринку. — А что? Смущаю..могу раздеться ещё больше, если это так тебя возбуждает.

— О, Господи… — простонала Маша и метнулась к кровати, заползая под одеяло, как под щит. — Может тебе совещание попробовать в таком виде проводить, вдруг впечатлишь клиентов?

Лука рассмеялся, откладывая снятую ранее рубашку на спинку кресла и медленно направляясь в ее сторону.

— Ну, учитывая, что я только что провёл три часа на звонках с инвесторами, это был бы интересный поворот событий. Думаешь, повысил бы продуктивность?

— Нет! — слишком резко сказала Маша, выглядывая из-под одеяла. — Просто... держи свои руки при себе..хорошо!

— А я что, к тебе с руками лезу? — его взгляд был нарочито невинным, но искорки в глазах говорили совсем об обратном.

Маша громко вздохнула и закрыла глаза

— Ты невозможен. Серьёзно, Лука. Спокойной ночи.

— Ага..И Маша, я заметил...ночнушка что надо — протянул он издевательским тоном, погасил свет, и она услышала как хлопнула дверь ванной комнаты.

Маша пыталась уснуть, но перед глазами то и дело всплывала его самодовольная улыбка и голый накаченный торс. Она ворочалась какое-то время, пока в ванной не щелкнул замок и в комнате вновь послышались шаги.

Лука залез в кровать с другой стороны и поняв, что Маша до сих пор не спит, тихо прошептал.

— Обещаю, не прикасаться к тебе, если только ты сама меня об этом не попросишь..

— Мечтай! — Маша фыркнула, но тут же взвизгнула, почувствовав, как он тянет на себя одеяло. — Эй! Верни!

— А вдруг я замёрзну? — Лука хохотал, а потом внезапно притянул её ближе.

Маша замерла, тут до неё дошло.

— Лука! Ты что, голый?!

— Ага, — совершенно невинно ответил он, и по его голосу было ясно, что он ухмыляется. — Я всегда так сплю. Удобно, знаешь ли.

— Надень что-нибудь немедленно! — возмутилась Маша, пытаясь вырваться, но он лишь сильнее засмеялся.

— Да расслабься, Маш. Что ты как школьница? — Лука наконец отпустил её, встал, в темноте натянул боксёры и вернулся. — Вот, довольна..комитет по защите целомудрия.

Маша язвительно поклонилась, хотя он этого не видел.

— Благодарю, сеньор Конти.

— Если вдруг передумаешь и захочешь чего-то повеселее, я рядом, — лениво бросил он, устраиваясь поудобнее.

Маша фыркнула и демонстративно отвернулась.

— Спи уже..

Лука только тихо усмехнулся и действительно быстро уснул.

Маша так и лежала с открытыми глазами, сердито глядя в темноту.

Вот идиот. Вот же самодовольный, наглый идиот.

И всё же, чем больше она пыталась не думать о его теле в темноте рядом, тем сильнее ощущала тепло где-то внутри.

Чёрт. Катастрофа.

14.

Маша ворочалась всю ночь. То одеяло душило, то подушка казалась слишком жёсткой, то Лука дышал слишком громко. Но потом сон все же подкрался незаметно. Просыпаясь утром, Маша чувствовала приятное тепло, уютное и обволакивающее. Вставать совсем не хотелось, она чуть пошевелилась и замерла.

Её обнимали и сонливость как рукой сняло.

Маша медленно открыла глаза и посмотрела на руку, лежащую у неё на талии. Сильная, рука Луки. Сердце подпрыгнуло.

Охренеть… Я что так всю ночь и пролежала в его объятиях?

Без паники нет. Мы же засыпали на разных концах кровати. Наверное, он просто перевернулся во сне. Случайность..

Она медленно, по миллиметру, попыталась выбраться.

И в этот момент рука на её талии вдруг прижала её сильнее.

Маша замерла.

— Лука?.. — прошептала она, но он не ответил.

Она снова попыталась отодвинуться, и тогда он лениво, почти невинно, скользнул ладонью выше… и остановился на груди.

Маша зажмурилась, а по спине пробежал электрический разряд.

— Лука! — зашипела она, пытаясь вывернуться.

И тут он тихо засмеялся у самого её уха.

— И тебе..Доброе утро. А я думал, не заметишь, — его голос был низкий, ещё хриплый от сна.

Маша взвизгнула, выскользнула из-под одеяла и быстро натянула халат..

— Ты… ты что творишь?!

Он наконец открыл глаза, улыбаясь своей фирменной ленивой ухмылкой и подмигнул.

— Просто проверял, действительно ли ты так целомудренна, как притворяешься.

— Невыносимый! — Маша схватила подушку и запустила в него.

— Эй, я еще даже не проснулся, а ты уже обвиняешь меня во всех грехах — ухмыльнулся Лука, подмигнув.

Маша развернулась и залетела в ванну.

Прекрасное начало утра..

А за её спиной послышался тихий, довольный смех Луки.

Маша долго выбирала платье для сегодняшнего приема, хотела выглядеть эффектно, но не слишком вызывающе. В итоге остановилась на тёмно-синем вечернем с открытыми плечами, которое идеально подчёркивало фигуру. Волосы она уложила мягкими волнами, нанесла лёгкий макияж, чтобы казалось, будто она почти без косметики, а всё равно красивая.

Когда она спустилась вниз, Лука уже ждал в холле, в тёмных брюках и белой сорочке, расстёгнутой на одну пуговицу. Выглядел он так, словно сошел со страницы мужского журнала, но Маша мысленно велела себе не пялиться.

Но он, как назло, пялился на кого-то ещё.

У подножия лестницы стояла девушка: высокая, стройная, с копной светлых волос. Лука улыбался ей широко, и они оживлённо болтали о чём-то, не замечая никого вокруг.

Маша почувствовала, как внутри неприятно кольнуло.

Когда она подошла ближе, Лука словно вспомнил, что у него вообще-то есть «невеста».

— А вот и Маша, — сказал он, оборачиваясь. — Моя невеста.

Девушка оказалась дочерью Карло и Элизы. Камила доброжелательно улыбнулась, легко пожав Маше руку.

— Ну надо же! — сказала она с искренним удивлением. — И как тебе удалось охомутать нашего Луку? Мы-то думали, он вечный холостяк и вовсе не способен на романтические чувства.

Маша мило улыбнулась, но в глазах сверкнула искра.

— О, у меня свои методы, — сладко ответила она. — Лука же так любит, когда его держат в тонусе.

Лука едва заметно прищурился, но ничего не сказал.

Вечер шёл своим чередом: бокалы звенели, смех разливался по залу. Лука погрузился в беседу с какими-то политиками, а Маша, решив не скучать, подошла к буфету.

— Синьорина, — официант вежливо склонил голову, протягивая поднос с напитками.

— Спасибо, — Маша выбрала безалкогольный коктейль, и прежде, чем успела отойти, рядом возник высокий статный мужчина на вид лет тридцати с небольшим и лёгкой улыбкой на лице.

— Простите, но вы выглядите так, будто собираетесь сбежать отсюда, — сказал он дружелюбно. — Заскучали?

Маша рассмеялась.

— Немного.

Он представился Ренато и они разговорились. Ренато оказался молодым чиновником и приехал сюда по приглашению Карло. Он расспрашивал Машу откуда та приехала, и неожиданно для себя, она с гордостью рассказала о своём городе и о том, чем занимается.

— Звучит прекрасно, — сказал мужчина. — Вы будто приносите людям радость.

Маша улыбнулась шире. Он был приятным собеседником и обаятельным мужчиной.

Но веселье длилось недолго. Откуда-то сзади послышались уверенные шаги, и вдруг чья-то сильная рука обвила её талию.

— Любимая, — раздался знакомый голос у самого уха, Лука притянул её к себе так крепко, что у Маши едва не вырвался вздох. — Не давай себя увести, а то я начну ревновать.

Мужчина вежливо улыбнулся, чуть отступив.

— Понимаю…Тогда не буду мешать счастливой паре. Мария.. — мужчина галантно взял ее руку и поцеловал в знак прощания. — Был очень рад нашему знакомству, надеюсь увидимся с вами. И, попрощавшись, удалился прочь.

Маша, чувствуя, как пылают щёки, медленно повернула голову к Луке.

— Ты что творишь? Мы же просто разговаривали с ним. — прошипела она сквозь зубы.

Он всё ещё улыбался, но улыбка была напряжённая.

— Напоминаю тебе, что ты моя..невеста, — тихо сказал Лука. — И ты прекрасно знаешь, что я не люблю делиться.

У Маши внутри всё взорвалось, от злости, смущения и странного горячего удовольствия от того, что он ревнует.

— Расслабься, — сказала она, чуть вырываясь из его рук. — Мы разговаривали о работе.

— Ага, я видел, — пробормотал Лука и, наклонившись к её уху, добавил: — Держи себя в руках, Маша.

Она яростно сверкнула на него глазами, но ничего не ответила, потому что прекрасно понимала, что срываться нельзя.

Разговаривая с очередным политиком, Лука поймал себя на мысли, что вот уже несколько минут непрерывно смотрит на Машу, слишком пристально, слишком долго.

Она смеялась над шуткой Элизы, светилась, и её глаза казались ещё ярче, чем в день приезда. Блестящие волосы, уложенные мягкими волнами, совсем не походили на ту скучную гульку, с которой она приехала. Лицо, живое, раскрасневшееся, манящие губы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Чёрт. Я даже не заметил, как она изменилась.

Не только снаружи, в ней будто проснулась какая-то сила, искра, которую раньше он не видел. Италия явно шла ей на пользу. Лука отметил это и внутри от увиденного, что-то неприятно шевельнулось: желание защитить, удержать её рядом.

А потом он увидел, как она разговаривает с этим типом у буфета и всё внутри моментально напряглось. Мужчина стоял слишком близко. Смотрел на неё так, словно она подарок, который он вот-вот развяжет.

И Маша… она улыбалась.

Искренне, открыто, Лука почувствовал, как в груди неприятно заныло.

Серьёзно? Пока я занят обсуждением дел фирмы и «держу лицо», а она в это время позволяет какому-то случайному мужику развлекать её?

Лука даже не стал анализировать, что это, ревность или злость. Просто ноги сами понесли его к ней. Когда он обнял её за талию и почувствовал, как её тело напряглось, у него по спине пробежала странная дрожь. Она была такая тёплая, мягкая.

Чёрт возьми…, как хорошо она пахнет.

Он хотел держать её так ещё дольше, может даже сжать сильнее., но поймав на себе возмущённый взгляд, едва не усмехнулся. Маша злилась, но в её глазах мелькнула искра не только злости.

Ты моя..

И сам же чертыхнулся на эти мысли.

Он не собирался к ней привязываться, её вообще здесь быть не должно, но обстоятельства сыграли с ним злую шутку. И всего лишь сделка, удобная легенда начинала превращаться во что-то большее. Каждая её улыбка, каждая искра в её глазах делали его желание контролировать ситуацию только сильнее.

А этот тип… лучше бы он мне больше не попадался.

Маша стояла у окна, глядя на сад, освещённый луной. Воздух был свежим, комнату наполнял приятный сладковато-цветочный едва уловимый аромат. Дверь тихо скрипнула и Лука вошёл. Свет он не включил, просто прислонился к косяку, наблюдая за ней.

— Хороший вечер, — сказал негромко. — Ты, похоже, была в своей тарелке.

— А ты разве не рад? — Маша обернулась, чуть приподняв бровь. — Ты же сам просил не сидеть одной, а пообщаться.

Он медленно подошёл ближе, и Маша почувствовала громкие удары собственного сердца.

— Рад, конечно. — Лука усмехнулся. — Особенно тому, как ты кокетничала с этим типом у буфета.

— Я уже говорила..мы просто разговаривали, — нахмурилась Маша. — Вежливо.

— Ага, — Лука встал почти вплотную, заглядывая ей в глаза. — Знаешь, как это выглядело со стороны?

— И как же? — Маша скрестила руки на груди, пытаясь выглядеть дерзко.

— Как будто ты приглашаешь его в постель. — Лука произнёс это тихо, но с нажимом.

Маша почувствовала, как жар ударил в лицо.

— Ты с ума сошёл? — прошипела она. — Мы же на приёме были!

— Вот именно, — он чуть наклонился, их разделяло буквально несколько сантиметров. — А я все время думал, что если этот придурок ещё раз посмотрит на тебя так, я заберу тебя отсюда и… — Лука осёкся, уголок его губ дрогнул. — Ну, сам понимаешь.

Маша вспыхнула ещё сильнее.

— Ты просто ревнуешь.

— Возможно, — Лука легко коснулся её подбородка пальцами, заставив поднять взгляд. — Только не строй из себя святую, Машенька. Тебе ведь это нравится. Ты прекрасно выглядишь, и ты знаешь это.

Она сбила его руку.

— Даже не надейся.

Он тихо рассмеялся и отступил, задумчиво вглядываясь в ее лицо.

— Не надейся на что? Что я тебя захочу? Поздно. — Лука развёл руками, будто признаваясь. — Я уже хочу.

Маша остолбенела, не зная, что ответить.

Он же только играет. Правда?

— Расслабься, — Лука хмыкнул и прошёл к кровати. — Не бойся, не трону.

Сегодня.

— Вот и не трогай, — буркнула Маша, чувствуя приятное тепло, разливающееся по всему телу.

Лука лёг на кровать, сцепил руки за головой и тихо выдохнул. Глядя в потолок, он вдруг поймал себя на том, что ощущение от Маши совсем другое, чем от всех его прежних женщин.

С ней всё не так просто.

И эта мысль его раздражала.

Надо что-то с этим делать..выкинуть ее из своей головы.

15.

Они вернулись домой к Луке поздно, ближе к вечеру. Машу немного разморило в машине, но как только они вошли в дом, их встретила Анна, радостная и оживлённая, как будто не видела их целый месяц.

— Наконец-то! — воскликнула она, подбегая к ним. — Я уже заскучала..

Маша улыбнулась, так как ей и самой было приятно снова оказаться в доме, где всё стало таким знакомым.

— Как поездка? — Анна с интересом оглядела их с ног до головы, словно выискивая какие-то намёки на романтические приключения.

— Всё отлично, — ответила Маша, чувствуя, как Лука краем глаза на неё посмотрел.

— Супер! — Анна хлопнула в ладоши. — Слушай, Маша..Я как раз ждала тебя, ты помнишь. Что обещала помочь с организацией. Нам нужно вернуться к подготовке к папиному дню рождения. Я уже придумала еще пару идей и хочу посоветоваться с тобой. Пойдём в гостиную, обсудим!

Маша кивнула, готовая с головой уйти в обсуждение деталей праздника. В этот момент зазвонил телефон Луки. Он взглянул на экран, нахмурился и отошёл в сторону. Разговор был коротким, он говорил тихо, сдержанно, но голос звучал напряжённо.

— Что-то срочное? — осторожно спросила Маша, когда он вернулся.

Лука чуть замедлил шаг, глядя на неё так, будто что-то взвешивал, а потом просто пожал плечами.

— Вечером меня не будет, возникли неотложные дела.

— Дела? Какие? — Маша приподняла бровь.

— Личные, Машенька — коротко бросил и по его лицу было понятно, что объяснять он не собирается.

Маша нахмурилась, но промолчала.

Что за тайные дела? Опять эта его привычка всё держать под контролем и не делиться.

— Отлично, — сказала она холодно. — Значит, мы с Анной займёмся делами.

— Займитесь, буду поздно. Не жди. Развлекайтесь. — Лука кивнул, будто это его вполне устраивает, и ушёл наверх.

Анна осторожно посмотрела на Машу, но промолчала.

— Может и правда что-то срочное? Ну что, идём веселиться? — спокойно предложила она, пытаясь разрядить обстановку.

Маша кивнула, но настроение уже немного подпортили, и не только странный разговор, а скорее то, как легко Лука держит её на расстоянии, словно боится подпустить ближе.

Анна пожала плечами.

— Ну и пусть идёт. Я скучала. Расскажи подробнее, как прошел прием? — спросила она заинтересовано.

Маша усмехнулась, но настроение оставалось кислым.

— Наверное, ты права.

Мысли Маши немного успокоились, пока они с Анной обсуждали план мероприятия, согласовывали окончательный дизайн оформления зала и спорили о музыке. Анна смеялась, предлагала безумные идеи вроде фейерверков в виде логотипа их семейной компании, Маша скептически морщилась, но всё это отвлекало от тяжёлых мыслей.

Позже к вечеру дома стало совсем тихо, Анна, нарядная и довольная, уехала к подруге и Маша осталась одна.

Она поужинала, пробежалась по нескольким срочным рабочим заказам в ноутбуке, но настроение становилось всё более тоскливым.

Где этот чёртов Лука?

Телефон молчал, он не писал, звонков тоже не было.

Маша решила набрать Маме, захотелось услышать родной голос, за последние недели им так и не удалось поговорить. Лишь редкие сообщения и тот звонок от Авы.

Три гудка. Автоответчик.

Секунду спустя пришло сухое сообщение: «На работе. У тебя все хорошо, Маша?

— Угу, спасибо, мама, — буркнула Маша. — Очень тепло и душевно.

Ответив маме, что она жива и здорова, Маша от безысходности уткнулась в телефон и стала листать ленту. Наткнувшись на публикацию поста одного популярного клуба во Флоренции, Маша задержалась на минуту и пролистала фотографии под ним. Вечеринка была в разгаре, десятки незнакомых людей. Она долистала фото до сегодняшнего дня, в клубе как раз должна была проходить закрытая вечеринка.

Сердце ухнуло.

Она увеличила изображение, прищурилась. На одной из свежих фотографий Маша заметила знакомый силуэт.

— Ах ты… — Маша почувствовала, как злость поднимается из живота к горлу.

Лука. Улыбается.

И у него на шее какая-то длинноногая блондинка, обнимает его так, словно они знакомы довольно тесно.

— Прекрасно! — выпалила Маша. — Он, значит, «на делах», а я тут как дурочка.

Она резко встала, сунула телефон в карман и пошла вниз. В холле ее встретил удивленный Маттео, он как раз куда-то собирался и застёгивал куртку.

— Привет! Ты куда-то уходишь? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, но вышло резче, чем планировала.

— Привет! Да, мы с ребятами в клуб, — улыбнулся Маттео. — У одного из друзей день рождения. А ты почему не с Лукой? Он не заберет тебя разве?

Маша явно был удивлен. Маша прищурилась, картинка складывалась.

— В клуб?

— Ну да, — он кивнул. — Стоп… — он замер, краснея, словно понимая, что сказал лишнего. — А Лука разве не сказал тебе?

— О, он многое мне не сказал, — хмыкнула Маша. — Кажется, он «заработался» сегодня.

Маттео посмотрел на неё сочувственно, но Маша уже решительно шагнула ближе.

— Маттео, я хочу поехать. Возьмешь с собой?

— Что? Лука же прибъёт меня..— он моргнул.

— Ну а что? — Маша скрестила руки на груди. — Я же его «невеста», верно? Раз он уже там, я вполне могу поехать.

Губы Маттео дрогнули, он будто хотел что-то добавить, но не стал.

— Ты уверена, что действительно хочешь ехать? — уточнил он осторожно.

— Более чем, — ответила Маша холодно. — Сегодня я точно не собираюсь сидеть дома и ждать, пока его величество вернётся с вечеринки.

Маттео рассмеялся и поднял руки, уступая.

— Ладно, ладно. Жду, тебя десять минут. Устроим тебе экскурсию в ночную жизнь Флоренции.

— Вот и прекрасно, — Маша кивнула, уже направляясь к двери. — Пусть посмотрит, как его «скучающая дома невеста» умеет веселиться.

Маша вышла из машины, ощущая, как каблуки звонко цокают по асфальту. Платье, которое она временно позаимствовала из шкафа Анны, было чуть меньше её обычного размера и сидело так, будто сшито на заказ: короткое, обтягивающее, подчёркивающее каждую линию её фигуры. Волосы распустила, губы накрасила ярче, чем обычно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она знала, что выглядит эффектно, и именно этого добивалась.

Маттео, глянув на неё, присвистнул.

— Скажи честно, — сказал он, подавая ей руку, — ты точно едешь к братцу, а не разбивать сердца несчастных парней?

— Хочу устроить Луке маленький сюрприз, — холодно ответила Маша, глядя прямо перед собой.

Пусть знает, что я умею быть разной.

Маттео хмыкнул, но промолчал.

Внутри клуба их окутал полумрак, музыка била в ритм, запах алкоголя смешивался с парфюмом и чем-то электрическим. Маттео, едва заметив друзей, сразу растворился в толпе.

— Пойдём, я познакомлю тебя с ребятами, — предложил он, наклоняясь к Маше, чтобы она могла его услышать.

— Нет, — покачала она головой. — Сначала я найду Луку.

Маттео пожал плечами:

— Как хочешь. — И исчез, смеясь и с кем-то обнимаясь на танцполе.

Маша медленно двинулась сквозь толпу, обводя зал взглядом, и уже думая, что в такой толпе не то, чтобы найти Луку, она скорее сама потеряется, решила вернуться к Маттео.

Она увидела его.

Лука стоял у барной стойки. В черной футболке, предательски облегающей его мощное тело и простых синих джинсах Лука выглядел таким расслабленный, красивый, таким уверенный в себе. Хищная улыбка не сходила с его губ.

Но Лука был не один, Маша заметила рядом с ним двух эффектных блондинок, одна из которых бесстыдно льнула к нему, прижимаясь и положив руку на его грудь. Они смеялись и что-то оживлённо рассказывали. Он позволял, а блондинка то и дело касалась его плеча или скользила ладонями по руке. Лука отвечал им в тон, явно развлекаясь, и выглядел вполне довольным.

Маша чувствовала злость всем телом.

Он даже не заметил меня.

Она сделала шаг вперёд и Лука всё-таки повернулся. Он замер, на лице появилось изумление, потом раздражение.

Лука отошёл от девушек и быстрым шагом направился к Маше.

— Маша? Что ты здесь делаешь? — спросил он тихо, но с нажимом.

— Не ожидал? — она скрестила руки на груди, чувствуя, что платье натягивается ещё сильнее.

Лука окинул её взглядом с ног до головы, быстро, но явно не равнодушно. В глазах мелькнула искра… ревности? желания? Но тут же взгляд снова стал холодным.

— Ты вообще видела, что на тебя надето? — процедил он сквозь зубы.

— А что не так? На твоих подружках надето еще меньше — Маша приподняла подбородок. — По-моему, я выгляжу отлично.

Он шагнул ближе, взглядом скользя по ее соблазнительной груди и понизив голос добавил.

— Это не место для тебя..не место для моей «невесты». Тем более..здесь ты мне не нужна. Езжай домой. Маша. Я закажу тебе такси.

— Прекрасно, — она усмехнулась, хотя внутри всё сжалось от обиды. — В другой раз пришли мне полный список, в котором будут указаны точные места: где и когда по контракту я должна с тобой появляться.

Лука посмотрел на нее, как будто хотел возразить, но в этот момент к ним подошла одна из девушек, та самая, что несколько минут назад чуть ли не повисла на нем.

— Лука, ну ты идёшь? — спросила она, не скрывая, оценивающего Машу взгляда.

— Сейчас, — коротко ответил он, даже не глядя на неё.

Потом снова повернулся к Маше, быстро сделал звонок по телефону и торопливо добавил.

— Маш, такси сейчас подъедет. А я.. должен..Дай мне.. выдохнуть. Лука развернулся, явно собираясь вернуться к компании.

Маша сжала кулаки, сдерживая слёзы и злость и пошла в противоположную сторону, но не к выходу.

На сцене как раз зажёгся свет и ведущий объявил, что начинается специальная программа, и любой желающий может исполнить песню. Маша остановилась, медленно повернулась обратно к сцене, на ее губах появилась коварная улыбка. Она решила не уезжать и насладиться сценой, в толпе разглядев Маттео и его друзей улыбаясь подсела к ним за столик.

— Ну что ж, Лука, — прошептала она еле слышно, — хочешь «выдохнуть»?

Сейчас я тебе устрою.

Через несколько минут ведущий клуба, улыбаясь во все тридцать два, взял микрофон.

—Друзья…Внимание! — протянул он, и толпа замерла. — У нас сегодня особый сюрприз! Наш гость красавчик Лука Конти исполнит песню специально для вас!

Лука замер и нахмурился.

— Что за чушь? — пробормотал он.

Маттео удивленно посмотрел на сидевшую рядом Машу и хохотнув, произнес.

— Да..брат не переживет этого.

Ведущий почти силком вытащил Луку на сцену и сунул микрофон.

— И теперь… — ведущий вопросительно вскинул бровь, разглядываю свои записи на планшете. — "Nella vecchia fattoria"(«Старый фермер»).

Толпа взорвалась аплодисментами.

Лука резко повернулся к залу и острый взгляд выдернул Машу из толпы, она сидела за столиком, держа бокал, и невинно хлопала ресницами.

— Ты доигралась, — беззвучно сказал он одними губами.

— Ооо, старый добрый фермер! — не удержался ведущий, громко рассмеявшись. — Слушайте, это будет лучшее караоке вечера!

Заиграла весёлая мелодия. Лука сжал микрофон так, что побелели костяшки, но отступать было некуда. Толпа уже скандировала: «Luca! Luca! Luca!»

— И-а, и-а-о! — сдавленно выдал он первую строчку.

Маттео согнулся пополам от хохота, хлопая в ладоши. Маша едва сдерживала смех, но внутри чувствовала странное удовлетворение.

А ты хотел, чтобы я пропустила такое веселье..

Лука, скрипя зубами, пропел про коров, свиней и уточек, а каждая строчка звучала как приговор для Маши. Он то и дело бросал в её сторону убийственные взгляды, а та, будто издеваясь, подпевала припев, хлопая в такт.

К моменту, когда песня закончилась, весь клуб аплодировал стоя.

Лука быстро подошел к столу, молча схватил Машу за запястье и потянул в сторону выхода.

— Маша! Что в словах поезжай домой было тебе непонятно? Что за цирк ты снова устраиваешь? — процедил он зло сквозь зубы, когда они оказались в коридоре. — Ты хоть понимаешь…что только что выставила меня… клоуном на глазах у половины знакомых?

Маша сделала вид, что задумалась.

— Не клоуном, а фермером. Это разные вещи.

— Маша… — его голос стал опасно тихим. — Если бы мы были не в клубе, я бы…

— Что? — она прищурилась. — Разорвал «деловые» отношения? Запер? Или наказал бы меня..?

Они смотрели друг на друга несколько секунд. В глазах Луки полыхал гнев, но где-то под ним появлялась искра, от которой у Маши учащалось сердцебиение.

— Чёрт... Твою мать, Маша, — его голос внезапно сломался, сдавленный гневом и желанием. — Как же ты меня бесишь…!!

Лука набросился на её губы своим поцелуем, похожим на взрыв ярости, которая переплавлялась в жгучую страсть. Он целовал её безумно и жарко. Маша отвечала ему с тем же отчаянием, забыв, где они и о чем вообще спорили. Когда они отлипли друг от друга, дыхание у обоих сбивалось.

— Вот... вот что, — выдохнул он, всё ещё не выпуская её лицо из своих рук. — Я сейчас закончу с этим идиотским вечером, и мы едем. Вместе. Понятно?

Не дожидаясь ответа, Лука резко развернулся и направился обратно в зал, оставив её одну в полумраке коридора. Его плечи были напряжены, каждый шаг выдавал сдерживаемую ярость и решимость.

Сердце Маши бешено колотилось, губы горели.

Вместе. Понятно?

Его тон не допускал возражений, в нём звучала та самая опасная, властная нота, которая одновременно и манила, и пугала её.

Лука готов на всё. Сейчас. Но я… не готова.

Адреналин от поцелуя сменился паникой, Маша резко развернулась и побежала по коридору к выходу, на ходу доставая телефон, чтобы вызвать такси.

Нужно бежать..Бежать пока он не забрал мою волю окончательно.

Пока я сама не предложила ему себя.

16.

Лука вернулся глубокой ночью. Дверь хлопнула чуть громче, чем он хотел, ключи с глухим звуком упали на столик в прихожей и разлетелись. Он остался стоять, глядя на них, чувствуя, как в висках пульсирует кровь.

В голове шумело не от алкоголя, а от злости, Лука опустился на диван и глухо выругался.

Сколько он ни пытался успокоиться по дороге домой не выходило. Всё было только хуже.

Он ведь хотел всего лишь расслабиться: поехать в клуб, выпить пару бокалов, поговорить с людьми, послушать музыку, хотел отключить голову, перестать на один вечер думать о ней - о Маше.

Не вспоминать, как она смеётся, закатывая глаза на его шутки, и прокручивать в голове, как она выглядит по утрам, заспанная, с растрёпанными волосами, в этих дурацких шортиках и топе ил даже той страшной ночной рубашке, которые сводили его с ума сильнее, чем любое вечернее платье. Не думать, что с каждым днём он хочет её всё больше и её влияние на него становится опасным.

Стоило ей появиться там, в клубе, в этом чертовски коротком платье, которое обтягивало её так, что от одного взгляда у него пересохло во рту, как всё рухнуло. Будто удар током.

Лука видел, как на неё реагировали другие мужчины: слишком долго и жадно.

Он видел, как кто-то из них обернулся, шепнул другу что-то с усмешкой и у Луки свело челюсти так, что хрустнули зубы.

Она не имеет права так себя вести. Не должна была приезжать. Не должна выставлять себя напоказ. Устраивать представление.

Он едва сдержался, чтобы не сорваться на крик, хотел вытащить её из клуба, схватить за руку, довести до такси и отправить домой. Без скандалов, без выяснений. Он бы потом объяснил

. Или не объяснил

.

Какая, в конце концов, разница?

Потому что я не мог ей сказать? Что мог предложить?

Маша не из тех, кто соглашается на мимолётные интрижки, а большего я дать не смогу. Не хочу.

Когда-то Лука уже обжёгся. Сильно. Так сильно, что долго собирал себя по кускам и тогда же он пообещал себе, что никогда больше не позволит себе зайти так далеко.

Еще эта выходка со сценой: Лука сперва даже не понял, что происходит, а когда понял, пришлось выкручиваться. Маша знала, что делает, знала, что это выведет его из себя.

Лука злился на неё, на себя, на весь этот проклятый клуб, и при этом не мог отвести от нее глаз. Поэтому, когда последние аккорды стихли и его «триумфальное выступление» завершилось, Лука молниеносно оказаться рядом с Машей, схватил и потянул в сторону выхода. Он не собирался скандалить: она злила его, раздражала, сводила с ума, но одновременно тянула, как магнит. Он хотел её. До боли. И их поцелуй стал тому подтверждением, он хотел увезти Машу, вырвать из этого клуба, запереть двери и… наконец-то перестать сдерживаться.

Больше никаких игр, остроумных перепалок и язвительных комментариев. Он бы привёз её домой, поднял на руки и донёс до кровати.

И там, будь что будет...

В ту минуту Лука готов был рискнуть.

Но Маша сбежала и вернувшись в коридор… он увидел пустоту..

Она действительно сбежала.

Лука стиснул кулаки так, что побелели костяшки, сердце колотилось, будто он только что пробежал марафон.

Она убежала от меня, как всегда

. А он… он окончательно потерял контроль. Злость кипела, но под ней бурлило что-то еще, то что он боялся назвать. Желание.

Такое сильное, что хотелось выбить дверцу ближайшего шкафа, только чтобы не думать о том, как она сейчас выглядит.

Лука вдруг понял, что не хочет ждать утра, поднявшись по лестнице он подошел к комнате Маши, толкнул дверь, но она не поддавалась. Заперто. Лука тихо постучал, ответа не последовало.

Она струсила. Снова.

Потому то знала, если бы прямо сейчас вышла из своей комнаты, он бы не остановился и сказал ей всё. Что он не собирается больше делать вид, будто между ними ничего нет.

Утро выдалось тихим, слишком тихим. Маша сидела за столом, ковыряя ложкой йогурт, хотя есть совсем не хотелось.

Ночью она долго ворочалась, не в силах успокоиться после клуба. В какой-то момент, услышав тихий стук в дверь, ее сердце ухнуло в пятки. Маша знала, что это он..Лука. Несколько секунд она лежала, затаив дыхание, уставившись в темноту.

Встать, открыть? Сказать ему всё, что думаю? Или… наоборот?

Мысль о том, что может случиться, если она откроет, только сильнее пугала. Маша зажмурилась, натянула одеяло до ушей и сделала вид, что спит. Стук больше не повторился.

Сейчас, глядя на Луку, сидящего напротив, она чувствовала, как живот сводит от напряжения. Он молча пил кофе, и казалось, что его присутствие занимает всё пространство кухни. От этого взгляда, тяжёлого, холодного, у Маши снова защемило внутри.

Придётся говорить. Обязательно. Но как начать?

Дверь распахнулась, и в столовую влетел Маттео, радостный, с телефоном в руках.

—

Buongiorno!

— он сиял. — Вы только гляньте! Братец, ты теперь звезда интернета!

Он шлёпнул телефон на стол, повернув экран к ним. На экране красовался заголовок:

«Наследник империи Конти решил податься в фермеры»

и под заголовком фото Луки, стоящего на сцене с микрофоном.

— Тут во всех красках всё расписано, — продолжал Маттео, едва сдерживая смех. — "Серьёзный бизнесмен Лука Конти развлекает публику исполнением детской песни

Nella vecchia fattoria

. Видимо, так теперь выглядит современный итальянский фермер!"

Лука медленно поднял глаза на брата.

— Убери. Телефон.

— Да ладно тебе, — не унимался Маттео. — Папа, ты должен это увидеть!

Отец уже стоял в дверях.

— Что там опять? — нахмурился он.

Анна, услышав шум, вошла с планшетом.

— Я нашла видео, — сообщила она и включила запись.

На экране Лука в клубе, расхаживающий по сцене с микрофоном, а публика дружно подпевает «И-а, и-а-о!»

Отец закрыл лицо руками.

—

Madonna mia!

— простонал он. — Лука, что это за цирк? Как ты собираешься быть серьёзным бизнесменом, если ведёшь себя как клоун? Тебе жениться скоро, а ты позоришь семью на глазах у всей Флоренции!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша молча смотрела на свой йогурт, боясь даже вдохнуть.

— Ну, зато теперь мы знаем, что заказать на твой день рождения, папа, — хохотнул Маттео. — Лука исполнит свой коронный номер на бис.

— Маттео! — рявкнул отец.

Лука резко отодвинул стул.

— Всё, с меня хватит! — он вскочил, гулко ударив кулаком по столу, и вышел, не глядя на Машу.

Отец покачал головой и тоже ушёл, бормоча себе под нос что-то про «детский сад».

Анна осторожно села рядом с Машей.

— Эй, не принимай это на свой счёт, — тихо сказала она. — Папа просто сердится, но успокоится.

Маша слабо улыбнулась, хотя в груди всё сжималось, то ли от вины, то ли от того, что Лука даже не удостоил её взглядом.

— Вот это был завтрак, — довольно протянул Маттео. — Давненько у нас так весело не было. — Он подмигнул Маше. — Браво!

Маша только закатила глаза и вышла из столовой, пока не сорвалась.

Они столкнулись, когда Маша шла по коридору к лестнице: за спиной раздался холодный голос.

— Останься.

Она обернулась. Лука стоял, опершись о стену, руки в карманах. На лице маска спокойствия, но глаза выдавали, что внутри он кипит.

— Что? — она попыталась звучать равнодушно, но голос прозвучал тише, чем хотелось.

Лука сделал шаг к ней, потом ещё один, пока расстояние между ними не стало угрожающим.

— Ты понимаешь, что вчера устроила? — тихо спросил он. — Я теперь комичный мем на полгорода.

— Ну хоть чем-то запомнишься людям, — не удержалась Маша, ирония вырвалась сама собой.

Лука мгновенно напрягся.

— Не шути. — Он говорил всё так же тихо, но от его тона по спине пробежал холодок. — Ты вчера выставила меня идиотом перед клиентами, перед прессой, перед моим отцом! И потом, я вернулась. А ты исчезла?

— А ты выставил меня дурой, — вспыхнула Маша. — Оставил дома, заставил ждать, а сам пошёл развлекаться с непонятными девицами в клубе.

Лука хмыкнул, безрадостно, и ответил спокойным тоном:

— Почему ты сбежала вчера?

Маша замерла.

— Сбежала? — переспросила она, стараясь изобразить искреннее удивление.

— Не притворяйся, — его голос был ровный, но слишком спокойный, чтобы это было хорошим знаком. — Я вернулся за тобой, но тебя уже не было.

Маша неловко пожала плечами.

— Ну… я просто решила, что концерт удался, занавес опущен, зрители довольны, — попыталась она пошутить. — А если бы осталась, ты бы точно меня придушил за эту песню.

Он смотрел на неё долго, прищурившись. Лука видел, что она уходит от прямого ответа, и делает вид, будто это был просто спектакль, шутка, а не тот момент, когда они оба перестали притворяться и почти переступили границу.

Ладно..Не хочешь обсуждать - не будем. Но от этого всё не исчезнет.

— Хорошо, что сама понимаешь, — сказал он вслух, чуть скривив губы.

Маша заметила этот взгляд, но промолчала. Она развернулась и хотела было уже уйти, но Лука схватил её за запястье.

— Не смей снова делать из меня посмешище.

Маша вскинула голову, хотя сердце бешено колотилось.

— А если сделаю? Что тогда?

— Может, стоит показать тебе, чем заканчиваются такие проверки, — тихо сказал он, и на миг показалось, что он её поцелует.

Лука смотрел на неё несколько долгих секунд, сжав челюсть, потом резко отпустил руку.

— Я предупреждаю. В следующий раз, так просто ты не отделаешься, Маша.

— Ты сводишь меня с ума, — бросил он и вышел, громко хлопнув дверью.

Маша облокотилась на стену, пытаясь успокоиться. Ей казалось, что их игра в фиктивных жениха и невесту вышла из-под контроля.

Почему каждая наша перепалка так обжигает?

17.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: МАРКО.

Марко сидел, развалившись в кресле, и не мог перестать хохотать.

— Ты серьёзно пел

«Nella vecchia fattoria»

? — выдохнул он сквозь смех. — Брат, это же гениально!

Лука мрачно потёр переносицу.

— Ещё раз включишь это видео — и я придушу тебя прямо здесь.

Марко поднял руки, делая вид, что сдаётся, но улыбка не сходила с его лица.

— Ладно, ладно… — протянул он. — Но, Лука, скажи честно: ты понимаешь, что вместо того, чтобы решать свои проблемы, ты только создаёшь себе репутацию клоуна?

— Спасибо, думаешь я не понимаю, — процедил Лука, налив себе виски. — Сначала шарики на деловой встрече, теперь это…

— А, да! — Марко снова рассмеялся. — Ты же рассказывал про шарики! Честно, я бы все отдал, чтобы увидеть лицо твоего отца в тот момент.

— Очень смешно, — рыкнул Лука. — Я пригрел змею на груди, понимаешь?

Марко вскинул брови.

— Змею? Ты про Машу?

— А про кого ещё? — Лука сжал стакан так, что побелели костяшки пальцев. — Эта девчонка невыносима.

Марко покачал головой, хмыкнув.

— Скажу тебе честно, брат: по-моему, тебе наконец-то попалась достойная противница.

— Противница? — Лука скривился.

— Ага, — ухмыльнулся Марко, откинувшись на спинку стула. — Смотри на вещи шире: она явно держит тебя в кулаке. И дело тут не только в контракте, брат.

Лука прищурился, делая вид, что не понимает, о чём речь.

— С чего ты взял?

Он звучал почти равнодушно, но сам прекрасно знал, что Марко попал в точку. То, как вчера у него внутри всё сжалось, когда Маша появилась в клубе… как свело челюсти, когда мужики оборачивались ей вслед… Это не было просто раздражением.

Марко хмыкнул, явно довольный его реакцией:

— Да ладно, не строй из себя каменную статую. По тебе же видно, скучно тебе больше не будет. И, по-моему, она тебе нравится уже не как фиктивная невеста.

Лука криво усмехнулся, откинувшись на спинку кресла.

— Похоже, Маша ещё заставит меня попотеть, — бросил он с ленивой усмешкой, пряча раздражение и… странное волнение, которое никак не хотел признавать даже себе.

— Ага, — хмыкнул Марко. — Так и запишем: Лука, которого не интересуют серьёзные отношения, впервые за много лет задумался, как удержать рядом женщину.

Лука молча взял бокал, но уголок его губ чуть дёрнулся.

Марко ухмыльнулся, но махнул рукой, будто решил не добивать тему.

— Ладно, молчу. Но советую присмотреться к себе, Лука. Ты не такой уж и каменный, каким хочешь казаться.

Лука не ответил. Внутри всё скрипело, но он сжал зубы. Если Маша не хочет обсуждать напряжение между ними, он тоже не станет.

Лука резко сменил тему.

— Ладно, хватит об этом. Как твой проект? — голос стал сухим, деловым.

Марко тут же выпрямился, будто кто-то нажал на кнопку «работа».

— Почти готов. Осталось пару финальных снимков и ретушь. Думаю, завтра утром пришлю тебе финальную подборку.

— Хорошо, — кивнул Лука. — Хочу, чтобы всё было готово к презентации на следующей неделе.

Марко ухмыльнулся.

— Понял, босс.

А в голове Луки всё ещё пульсировало упрямое:

«Эта девушка сведёт меня с ума».

Маша даже рада была, что Лука, сославшись на срочные дела, уехал в Милан и его внезапный отъезд подарил ей неожиданную и желанную передышку. В голове до сих пор стоял оглушительный гул после того вечера, а на губах будто бы все еще чувствовался жаркий, влажный вкус его поцелуя в шумном коридоре клуба. Поцелуя стремительного, украденного, полного какого-то необъяснимого отчаяния и злости.

Обсуждать? Нет, ни за что.

Обсуждать, это значит снова переживать это смятение, пытаться понять, что это было: минутная слабость, игра или нечто большее?

И главное — зачем?

Чтобы услышать от него очередную колкость или увидеть то насмешливое, вызывающее выражение лица, которое он так часто надевал как маску?

Чтобы отогнать навязчивые мысли, она почти машинально потянулась за телефоном. Единственный человек, с которым сейчас хотелось говорить, это её сестра, Ава. Та самая, которая знала все её секреты ещё со школы и всегда могла выслушать без лишних вопросов.

Она нажала вызов.

— Ну? — бодрый голос Авы раздался почти сразу. — Ты жива или Лука тебя уже похоронил за твои фокусы?

Маша вздохнула.

— Ава, я, кажется, переборщила.

—

Кажется

? — Ава хохотнула. — Подожди, ты же не скажешь мне, что просто извинилась и всё?

Маша замялась.

— Эм… нет. Там было ещё пару… мелких пакостей.

— Мелких? — Ава уже откровенно смеялась. — Ты серьёзно?

— Ну, да! — Маша уткнулась лицом в подушку. — Сначала шарики на его встрече, потом караоке в клубе… и это было так смешно, Ава! Он стоял, такой злой, пел про коров и уточек…

Ава разразилась громким смехом.

— Господи, Маш, ты же устроила ему публичную казнь!

— Я знаю, — простонала Маша, падая на спину. — Но он так меня бесит! Постоянно ходит и командует, делает все что ему вздумается..

Ава на секунду притихла.

— Маш, ты не боишься, что однажды он не будет смеяться? Что его терпение закончится?

Маша нахмурилась.

— Думаешь, я перешла границу?

— Думаю, ты играешь с огнём, — серьёзно сказала Ава. — Лука, не мальчик, которого можно дразнить бесконечно. Он мужчина, причём привыкший добиваться своего.

Маша закусила губу.

— Знаю… Но я не хочу, чтобы он думал, что может помыкать мной, как хочет.

— А может ты просто боишься признаться себе, что уже давно не относишься к нему как к фиктивному жениху? — мягко сказала Ава. — Может, пора сделать паузу и разобраться в своих чувствах?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша поморщилась.

— Вот этого я как раз не хочу. И хватит уже твердить каждый раз, что я влюбилась в него!

— Тогда, Маш, — Ава хмыкнула, — постарайся хотя бы день прожить без шоу с фейерверками.

Маша фыркнула, но улыбнулась.

— День - это максимум, на что я способна.

— Ну вот и попробуй, — засмеялась Ава.

Маша отключила звонок и долго лежала, глядя в потолок.

Да, может, Ава права. Может, пора остановиться. Она положила телефон на стол после разговора, но ощущение облегчения не пришло. Вместо него появилась тревожная, щемящая пустота. Эта «передышка» внезапно стала похожа на невыносимое ожидание. Маша получила то, чего хотела, дистанцию. Но почему же теперь ей было так неспокойно на душе?

И самый главный вопрос, который она боялась себе задать.

Он уехал, потому что дела и правда были срочными? Или он, как и она, бежал от того, что произошло между нами?

От этих мыслей по коже побежали мурашки.

Лука отсутствовал уже несколько дней. Маша сидела в гостиной, делая вид, что увлечена книгой, хотя на одной странице застряла уже минут двадцать. Каждый звук за дверью заставлял её сердце подпрыгивать.

Скрип ключа в замке заставил ее на секунду замереть. Лука вошёл неторопливо, снял пиджак и повесил его на спинку кресла. В комнате сразу стало тесно от его присутствия.

— Тишина, — сказал он, глядя на Машу. — Неужели сегодня без сцен?

Она захлопнула книгу, положила её рядом.

— У меня выходной, — тихо ответила Маша.

Лука хмыкнул, шагнул ближе.

— Вот как? Надеюсь, это не временное затишье перед бурей.

— Не знаю, — она выдержала его взгляд. — Может, просто надоело.

Он остановился рядом, его тень упала на её лицо.

— Надоело воевать?

— Надоело доказывать, что я не вещь, — бросила Маша чуть резче, чем хотела.

Лука прищурился, но не ответил сразу.

— Хорошо, — произнёс он наконец, его голос был спокойным, но опасно низким. — Так даже лучше.

Они смотрели друг на друга ещё несколько секунд, и Маша вдруг поняла, что не может дышать.

Лука выпрямился, словно что-то решив, и направился к двери.

— Доброй ночи, — бросил он через плечо.

Дверь за ним закрылась, и Маша с шумом выдохнула, только теперь заметив, что всё это время задерживала дыхание.

«Временное затишье пере бурей..», — эхом отозвались его слова.

Она уткнулась лицом в ладони и тихо рассмеялась, нервно, почти зло.

— Чёрт, да что со мной не так? — пробормотала она.

Он пугает меня, выводит из себя, но стоит ему оказаться рядом..

Она сжала губы, будто пытаясь удержать это чувство внутри.

Скоро контракт закончится, и я уеду домой. Надо держать дистанцию. Я должна.

Лука стоял у окна в своей комнаты и смотрел на ночной город. Но он не видел его перед глазами, в голове наконец созрел идеальный план..план действий.

Желание. Вот что это было. Примитивное, животное желание, вспыхнувшее к этой девушке... словно из другого мира. Оно было неудобным, несвоевременным и раздражающим своей навязчивостью. Оно отвлекало его, нарушало привычный, идеально отлаженный ход вещей.

Лука поймал себя на том, что постоянно ищет её взгляд, мысленно возвращается к тому, спонтанному поцелую в клубе. Все это было слабостью, а слабостей он не прощал, ни себе, ни другим.

Решение было пришло с полной ясностью, как единственно верный ход в сложной партии. Эту проблему, эту вспышку плоти нужно было устранить. Легко и эффективно.

Соблазнить. Получить. Остудить пыл. Завершить контракт.

Уголки его губ дрогнули в подобие улыбки, но в глазах не было ни тепла, ни ожидания. Был лишь холодный, отполированный расчет.

Лука повернулся от окна, и его взгляд упал на дверь, за которой сейчас находилась Маша.

Я сделаю её своей. А потом, просто вычеркну из своей жизни, так будет легче всего..

18.

На другой день Лука появился на пороге её комнаты без стука, как хозяин, привыкший чувствовать себя владельцем всего вокруг. Маша с утра сидела за ноутбуком, погруженная в подсчеты, полученные ранее от менеджера, для нового крупного заказа праздника, раскладка бюджета требовала полной концентрации. Сидя на кровати в удобном домашнем костюме, она удивленно вскинула бровь, увидев Луку, ее большие очки для чтения почти съехали набок.

— Привет. Ты что-то хотел? — она вопросительно посмотрела на него.

Лука был одет не в свой привычный строгий костюм, а в темные дорогие джинсы и простую черную футболку, облегавшую торс, выдавая рельеф мышц. Этот неформальный вид сбил Машу с толку куда сильнее, чем его внезапные визиты в пиджаке и при галстуке.

— Сегодня ты принадлежишь мне, — заявил он, облокотившись о косяк двери. В его голосе звучали нотки неоспоримого приказа, но смягченные легкой, почти игривой улыбкой.

Маша как раз заканчивала просматривать смету и последним щелчком по клавише отправила письмо с согласованием менеджеру Анне. Отложив ноутбук, она скептически улыбнулась.

— Сегодня ты в настроении? Интригующее начало. И куда это мой внезапный владелец решил меня забрать?

— Как насчет добавить в твою жизнь немного адреналина? В Монцу. Хочу отвезти тебя на автодром..— ответил он, и его глаза, обычно холодные, вспыхнули азартным огоньком.

Маша невольно поморщилась. Скорость, гонки, рев моторов - всё это было из чужой, агрессивной вселенной, к которой она не чувствовала ни малейшей тяги.

— Гонки? Пожалуй, я пас, Лука. Я не особый фанат подобного, если честно. Предпочитаю более спокойные виды… сломать себе шею, не знаю..может быть лошади или придумай еще что-нибудь? — отшутилась она.

Лука сделал шаг внутрь комнаты, словно наполняя ее своей энергией.

— Я научу тебя его любить, — заверил он, и в его бархатном баритоне сквозь привычную надменность пробивалась искренность. — Так же, как когда-то меня научил отец, еще совсем мальчишкой.

Он подошел ближе к окну, стоя рядом с ней, но вглядываясь куда-то вдаль, будто вспоминая.

— Он посадил меня на свой старый «Альфа Ромео», научил любить скорость. — и мысленно добавил.

«Скорость стирает все границы между небом и землей, между страхом и свободой. Это единственный способ обогнать даже собственные тени».

Лука обернулся к Маше, и в его взгляде она увидела не наследника империи, а того самого мальчишку, впервые ощутившего вкус свободы.

— Запах жженной резины и бензина с тех пор для меня пахнет не опасностью, а… возможностью вырваться. Хочешь почувствовать то же самое?

Маша, к своему удивлению, почувствовала не сопротивление, а острое любопытство. Ей вдруг захотелось заглянуть за эту броню, увидеть настоящего Луку: не язвительного, холодного и властного, а увлеченного, восторженного.

— Хорошо, — неожиданно согласилась она. — Но, если я буду кричать от ужаса, виноват будешь только ты.

— Обещаю, ты будешь кричать совсем по другой причине, — его улыбка стала шире, откровенно-соблазняющей. И через пятнадцать минут его спортивная машина уже летела по трассе в сторону Монцы, а Маша, глядя на его профиль, ловила себя на мысли, что этот человек настоящая загадка, разгадывать которую было и страшно, и безумно интересно.

Автодром в Монце встретил их тишиной: пустые трибуны уходили ввысь, а знаменитая трасса петляла у их ног длинной лентой асфальта. Маше было странно осознавать: глядя на эту безмолвную картину, она с трудом верила рассказам Луки о том, что всего несколько месяцев назад здесь, во время этапа Формулы -1, все пространство взрывалось ревом моторов, а трибуны дрожали от оглушительного гула тысяч зрителей. Сейчас же здесь царила напряженная, звенящая пустота, будто сама трасса затаилась в предвкушении нового витка безумия.

Лука припарковался, и они направились к административному зданию. Он быстро переговорил с парой сотрудников на итальянском, легко обменявшись парой шуток, которые заставили тех рассмеяться. Маша уловила лишь некоторые отдельные слова: «...подготовим для синьорины…», «...осторожно на первом повороте...».

Через несколько минут они, переодевшись в специальные костюмы, захватив шлемы и все необходимое, вышли на самый край трассы: асфальт под ногами казался еще горячее, чем на парковке, от него тянуло запахом раскаленной резины. На трассе уже ждал одинокий гоночный болид: низкий, приземистый, с глянцевым белым кузовом.

— Сначала посмотришь на то, как это выглядит со стороны, — сказал Лука, надевая перчатки. — Усвоишь теорию, прежде чем перейти к практике.

Лука спустился вниз и ловко запрыгнул внутрь болида, через мгновение тишину разрезал оглушительный рев мотора. Маша, завороженная, наблюдала, как машина выписывает идеальные траектории на пустой трассе, оставляя за собой лишь размытый след в нагретом воздухе.

Когда он вернулся, снимая шлем и освежая мокрые от пота волосы, в его глазах горел уже знакомый Маше азарт.

— Теперь твоя очередь, — его губы тронула ухмылка, когда он указал на притаившегося у обочины ярко-красного зверя. — Но расслабляться не советую, здесь тебе предстоит поработать.

Маша замерла, переводя взгляд на узнаваемый силуэт феррари: низкий, широкий и агрессивный, он выглядел готовым сорваться с места в любой миг. Красный алюминиевый кузов пылал на солнце, словно раскалённый уголь.

— Знакомься, твой новый коллега, — Лука легко откинул легковесную дверь, пропуская Машу вперед. — Занимай место штурмана. Освоим трассу вместе.

Он сделал жест, приглашая её внутрь.

— Ну что..трусиха? Готова услышать, как поет асфальт?

Маша невольно замерла, охваченная смесью страха и любопытства. Эта машина не обещала комфортной поездки, но она обещала переживание.

— Правила безопасности, — голос Луки вернул ее к реальности. Он протянул ей шлем. — Без этого никуда.

Она взяла шлем, неловко пытаясь надеть его, но пальцы плохо слушались. Лука молча перехватил шлем из ее рук.

— Дай я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Его уверенные и теплые пальцы быстро справились с застежкой, движение было профессиональным, и в тоже время в нем была какая-то интимная нежность. Лицо Маши оказалось в сантиметрах от его, и она почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Лука задержал взгляд всего на секунду и в его глазах она прочитала не только инструктаж, но и обещание..чего-то большего.

Он пристегнул ее ремнями, которые сдавили грудь с почти болезненной плотностью. Мир сузился до лобового стекла, руля и его профиля рядом.

— Готовься, — его голос прозвучал в динамиках шлема приглушенно и властно.

И началось.

Первые метры были плавными, но когда они выехали на прямую, Лука до упора выжал педаль газа. Машу с силой вдавило в кресло, из груди вырвался непроизвольный вздох. Ветер, за пределами кабины превратился в вой, солнце слепило, асфальт плавился.

Маша зажмурилась, вцепившись в подлокотники, но затем заставила себя открыть глаза. Скорость была не просто быстрым движением, она была физическим ощущением. Это было ощущение полета, почти полной потери контроля и головокружительной свободы. Страх не исчез, превратившись в острый, пьянящий восторг.

Лука входил в повороты с идеальной точностью, его руки на руле были тверды и уверенны. Он бросал на нее быстрые взгляды, и она видела в его глазах то же самое опьяняющее безумие, что чувствовала сама. Лука вдруг рассмеялся, и его смех, приглушенный шлемом, звучал удивительно живо.

Когда машина наконец замерла в зоне пит-стопа, наступила оглушительная тишина. Тело Маши дрожало мелкой дрожью, сердце колотилось, и она с трудом сняла с себя шлем, оставив его внутри и отстегнула ремни, руки тряслись.

Она обернулась и посмотрела на Луку, он уже стоял на асфальте, снимая перчатки. Одним точным движением расстегнул замок гоночного комбинезона и скинул верхнюю часть, оставшись в простой темной футболке. Ловким движением он снял шлем и небрежно положил его на горячий капот машины, его волосы были взъерошены, на лбу блестели капельки пота, а глаза горели ликующим, диким огнем. От него исходил жар разгоряченного тела и пахло бензином.

Лука протянул руку, чтобы помочь Маше выбраться, и едва ее ноги коснулись земли, притянул к себе. Не было ни слов, ни вопросов, а только эта всепоглощающая, животная реакция на выброс адреналина. Его руки обхватили ее талию, прижимая к себе так сильно, что она почувствовала каждый мускул его напряженного после гонки тела.

Губы нашли ее губы с требовательной, почти грубой страстью. Их поцелуй был жарким, влажным, с соленым вкусом разгоряченной кожи и сладким привкусом свободы. В нем был и рев мотора, и визг шин, и головокружительная скорость. Маша ответила, яростно впиваясь пальцами в его футболку, забыв обо всем: о контракте, о разнице в их мирах, о благоразумии. В этот миг существовали только он, она и палящее солнце, выжигавшее последние следы сомнений.

Но едва его ладонь коснулась ее бедра, Машу будто током ударило. Она резко оттолкнула его, отскакивая назад. Грудь вздымалась, сердце бешено колотилось.

— Ты заигрался, сеньор Конти, — выдохнула Маша, и ее голос дрожал от переизбытка чувств. — Нам… нам пора остыть.

Лука не пытался удержать ее, а просто стоял, тяжело дыша, и смотрел на нее горящим, темным взглядом, в котором читалось торжество и обещание, что это еще не конец.

Спустя пару часов, когда адреналин на трассе поутих, а гоночные машины сменились привычным спорткаром, Лука неожиданно свернул с автострады на извилистую дорогу, уходящую в горы.

— Есть оно место, которое я хотел бы тебе показать, пока солнце еще не село, — бросил он, поймав на себе вопросительный взгляд. — Всего в получасе езды.

Маша кивнула, слишком уставшая, чтобы спорить. Когда они, наконец, выехали на смотровую площадку, у нее вырвался восхищенный вздох. Озеро Комо лежало внизу, как огромный кусок бирюзы, оправленный в изумрудные склоны гор. Вода была невероятно спокойной и отражала заходящее солнце и розовые блики роскошных вилл, цепляющихся за берег. Воздух здесь был живительным и сладким, он пах озерной водой, цветущими цветами жасмина и дымом от каминов далеких шале.

— Ну как? — Лука наблюдал за ее реакцией.

— Завораживающе, — призналась Маша. — Тут чудесно..словно сказка...

— А теперь представь этот вид при свечах за ужином, — он улыбнулся, и в его глазах заплясали озорные искорки. — Я знаю здесь одно место. С террасой прямо над водой. Не будете ли вы так любезны, синьорина, Мария, составить мне компанию? Он помедлил, протягивая ей руку.

— Лука, нам нужно возвращаться в город, — попыталась возразить Маша, но протест звучал вяло. Магия места уже окутала ее.

— Возвращаться сейчас — значит провести вечер в пробках, — парировал он, делая серьезный вид, и переводя взгляд на свои наручные часы. — Гораздо разумнее переночевать здесь. Не волнуйся, я знаю место, где мы могли бы остановиться.

— Переночевать? — Маша нахмурилась, скрестив руки на груди. — Нет, уж спасибо.

— Маша, ты что боишься меня? — он подошел ближе, его голос стал тише и убедительнее. — Боишься сходить со мной на ужин? Или..ты боишься себя? — Он наклонился близко, и Маша почувствовала его дыхание рядом.

Это был вызов и гордость вспыхнула в ней ярким пламенем.

— Хорошо, — выдохнула она, глядя ему прямо в глаза. — Ужин. Останемся и переночуем здесь. Но! — она добавила подчеркнуто решительно. — С одним условием: только отдельные номера и никаких намёков…Или я вызываю себе такси и уезжаю прямо сейчас.

Уголки его губ дрогнули в почти незаметной улыбке. Он отступил на шаг соглашаясь.

— Как прикажете, синьорина. Отдельные номера. Ваше желание для меня - закон. Сегодня, — добавил он с таким видом, что у Маши защемило под ложечкой от предвкушения и тревоги.

Он открыл перед ней дверь машины, и, пока они спускались к озеру, Маша ловила себя на мысли, что только что добровольно шагнула в самую опасную и одновременно манящую ловушку в своей жизни.

Отдельные номера? И что это докажет?

Что я могу устоять перед ним, когда буду знать, что он лежит в своей постели и, возможно, думает обо мне? Это просто продление мучительного и сладкого ожидания..

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ! Визуал: ЛУКА на трассе.

19.

Запахи вечернего Комо витали в воздухе вкусным, почти осязаемым коктейлем. Прохлада, поднимающаяся от глади озера, сливалась со сладковатым дыханием изысканного цветочного шлейфа.

Номер Маши был небольшим, но поразительно светлым, с потрясающим видом на темную гладь озера, усеянную отражениями далеких огней. Она сидела на краю кровати, сжимая в руках телефон.

Зря я согласилась. Это слишком… Слишком похоже на свидание…

Внезапный стук в дверь вывел ее из раздумий, Маша встала и неспеша подошла открыть дверь. На пороге стоял портье с изящной картонной коробкой в руках, перевязанной широкой шелковой лентой.

— Это просили передать Вам, синьорина. — проговорил он чуть смущенно.

— Благодарю. — ответила Маша, принимая коробку и закрывая дверь.

Сердце учащенно забилось, когда она развязала бант, и под слоем тонкой невесомой бумаги увидела его - вечерне платье. Оно было изумительным: изумрудное, из струящегося шелка, на тончайших бретельках, рядом с ним лежали легкие босоножки на каблуке, точно в тон платью. От неожиданности у Маши перехватило дыхание, на дне коробки она обнаружила также небольшую карточку. Почерк был размашистым и уверенным:

«Увидел его в витрине и подумал о твоих глазах. Буду жать тебя в восемь. Лука».

Час спустя, подойдя к зеркалу, Маша не узнавала свое отражение: платье сидело безупречно, подчеркивая линию талии и загар на плечах. Карамельно-каштановые волосы, оставленные распущенными, мягко ниспадали на плечи, оттеняя глубокий цвет шелка. В груди Маши трепетало тревожное и одновременно сладкое чувство.

Когда она спустилась, ресторан отеля показался Маше небольшим, но уютным. Столики располагались с одной стороны у панорамных окон, и вид, открывшийся ей, заставил на мгновение забыть о дыхании. Ночное озеро простиралось перед Машей как черный бархат, усыпанный россыпью золотых и серебряных огней, которые отражались в неподвижной глади воды.

Лука сидел в противоположенной стороне, в баре, медленно помешивая содержимое бокала. Он обернулся, словно ощутив ее шаги и замер, его взгляд, обычно насмешливый и острый, стал пристальным, почти очарованным. Лука медленно подошел, и на его губах играла непривычно мягкая улыбка.

— Потрясающе.., — тихо произнес он, легким движением коснувшись губами ее щеки. Его дыхание пахло мятой и дорогим виски. И добавил с легкой улыбкой — Это платье было создано для тебя. Даже лучше, чем я представлял..

Маша почувствовала, как приятное тепло разлилось по телу. Лука повел ее к столику у самого окна и отодвинул стул, его движения были плавными, полными неожиданной галантности.

Маша про себя отметила, что Лука, как всегда, был безупречен в своей простоте: темная, идеально сидящая рубашка с расстегнутым воротником, подчеркивающая загар его кожи, и такие же темные брюки. Он не подозвал официанта, а сам налил ей вина, и его пальцы ненадолго коснулись ее руки, передавая легкий разряд напряжения. Когда Лука улыбнулся, его улыбка была ослепительной, а в глазах цвета теплого шоколада плескалось неподдельное восхищение. Маша поймала себя на мысли, что он и сам был таким же манящим, как вид на ночное озеро за окном.

— За нас, Машенька, и.. за новые впечатления, — произнес он, поднимая бокал, и его улыбка заставила Машу немного напрячься.

Она заметила движение за соседним столиком: две элегантные дамы явно разглядывали Луку, перешептываясь и бросая на него открыто-восхищенные взгляды. И в душе Маши, совсем некстати, вспыхнула маленькая, но ядовитая искра ревности. Она с силой сжала ножку бокала, поймав себя на мысли, что хочет быть единственной, на кого он будет смотреть вот так как сегодня.

Ужин прошел на удивление… легко. Изысканные блюда, изящный интерьер, но главное, невероятная, непривычная легкость в общении.

Лука шутил, рассказывал о своих поездках по Италии и своих любимых местах, историях из своей жизни, не связанных с бизнесом, и смеялся, открыто, по-настоящему, заставляя Машу забыть, что перед ней тот самый надменный Конти. Она сама не заметила, как расслабилась, отвечая ему остроумными репликами и смехом, который звенел искренне, без привычной защитной нотки.

— Знаешь, — Лука сделал глоток, его глаза смеялись, — я никогда не забуду твое лицо сегодня на том первом повороте. Ты была белее этой скатерти. Настоящая трусиха.

— Трусиха? — фыркнула Маша. — Я бы назвала это разумной осторожностью. Не каждый день тебя несет в металлической коробке на скорости под двести с лишним, да еще и с адреналиновым маньяком.

— Маша.., адреналиновый маньяк? — он притворно возмутился, прикладывая руку к сердцу. — Дорогая, адреналин... он не просто ускоряет сердце, а обостряет всё: вкус вина кажется слаще, краски заката ярче, а прикосновение ветра почти осязаемым. Это как снять защитную плёнку с реальности. Тебе стоит попробовать. Расширяет горизонты.

— Мои горизонты и так прекрасно расширяются от вида из окна, спасибо, — парировала Маша, но не могла сдержать улыбки, поймав себя на мысли, что именно сейчас, рядом с ним, закат и правда казался ей ослепительным.

— Это не просто химия, Маша. Это ключ, который открывает дверь к настоящим ощущениям. — сказал он более тихим, интимным голосом.

После ужина Лука, не спрашивая, взял ее за руку и повел к набережной. Его пальцы сомкнулись вокруг ее запястья уверенно, но нежно, и Маша не стала сопротивляться.

Они шли молча, но это молчание было комфортным. И когда остановились, вглядываясь в темную водную гладь, Лука медленно поднял ее руку и, не сводя с нее темного взгляда, коснулся губами ладони. Поцелуй был легким, почти невесомым, но он обжег кожу и по телу Маши пробежали мурашки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Видишь? — прошептал он, его дыхание коснулось ее кожи. — Ты не отдернула руку. Твоё тело понимает меня лучше, чем твой разум.

Лука не отпускал ее ладонь, сжимая в своей, и шагнул ближе, наклонившись к ее уху, его губы едва коснулись мочки, когда он прошептал хрипло, обжигающе тихо, так, что слова были слышны только ей.

— Хватит притворяться, Машенька. Мы оба знаем, что это уже давно не игра. Мы хотим друг друга. Это очевидно. Так почему бы не перестать сопротивляться?

Его слова повисли в воздухе, они были полны откровенного желания, и все тело Маши отозвалось на эту фразу дрожью согласия. Но где-то в глубине, сквозь туман охватившего ее возбуждения, зазвонил тревожный колокольчик.

Она сделала шаг назад, выдернув руку из его захвата, щеки пылали, сердце бешено колотилось.

— Нет, Лука. Это… это как раз игра. Очень опасная. И нам пора возвращаться в отель.

Ее голос прозвучал тише, чем она хотела, и в нем слышалась предательская дрожь. Маша видела, как погас огонь в его глазах, сменившись холодной, стальной уверенностью. Он не стал спорить, лишь слегка кивнул, но уголки его губ тронула едва заметная, почти торжествующая улыбка. Лука видел ее смятение, ее дрожь. И для него это было доказательством победы, которая, как он был уверен, не за горами.

Когда ни вернулись к отелю и вошли в лифт Маша была напряжена как струна, она упорно смотрела на светящиеся цифры, чувствуя на себе тяжелый, горящий взгляд Луки. Он стоял вполоборота, прислонившись к стене, и всем своим видом излучал спокойную, хищную уверенность. Лука знал, что она сбежала на набережной, как и то, что бежать ей больше некуда и когда лифт мягко остановился, он жестом пропустил ее вперед.

Маша сжимала пальцами карту от своего номера так, что пластик грозил треснуть. Она подошла к своей двери, чувствуя, как его шаги звучат прямо за спиной, ей нужно было просто вставить карту, сказать холодное «спокойной ночи» и скрыться за дверью. Это был единственный разумный выход.

Но когда она повернулась, чтобы попрощаться, слова застряли в горле. Лука стоял так близко, что Маша чувствовала исходящее от него тепло, его глаза в полумраке коридора были почти черными.

— Спасибо за… вечер, — с трудом выдавила она.

Но прежде, чем она успела вставить карту в замок, его руки обхватили ее талию и прижали к двери. Он впился в ее губы в медленном, глубоком и невероятно сладком поцелуе. И в нем была вся накопившаяся за вечер напряженность, и вся та нежность, что прорывалась сквозь его маску. Маша издала тихий стон и ответила ему, ее руки сами поднялись и вцепились в его волосы. Разум отключился, уступив место потоку чувств, который она так долго сдерживала.

Лука вытащил карту у нее из пальцев, не прерывая поцелуя, одним точным движением открыл дверь и, подхватив ее на руки словно пушинку, переступил порог номера. Маша инстинктивно обвила его шею, прижимаясь сильнее, пока он нес ее через гостиную в спальню. Его прикосновения действовали на нее как опьяняющее вино, от которого кружилась голова, а дыхание, смешанное с ароматом ночи и дорогого парфюма, заставляло забыть обо всем на свете.

Лука опустил ее на огромную кровать, его тело было тяжелым, а поцелуи становились еще более жаркими. Пальцы скользнули под молнию ее платья, медленно спуская его. Ткань с шелестом соскользнула на пол и его ладони изучали каждый изгиб ее тела через тонкую ткань белья, заставляя извиваться и стонать.

Лука на минуту оторвался от ее губ, чтобы скинуть с себя собственную одежду, и Маша замерла. Когда он снял рубашку, ее глаза, уже привыкшие к полумраку, жадно скользили по его мускулистому торсу, задерживаясь на каждой детали. Взгляд притянула татуировка, крупная, мастерски выполненная, будто живая: она начиналась широким оскалом тигриной головы прямо над сердцем, откуда хищный узор перетекал на плечо, создавая иллюзию, будто зверь готовится к прыжку. Каждая линия, каждый оттенок кожи говорили о дикой силе, скрывающейся под внешним лоском. Казалось, сама энергия Луки, первобытная и неукротимая словно нашла выход в этом изображении.

Ее пальцы, будто против воли, потянулись к рисунку. Маша коснулась кожи, провела кончиками пальцев по контурам хищной пасти, ощущая под подушечками напряженные мускулы и ровный пульс, выбивающий частую дробь. Затем, повинуясь внезапному, непреодолимому порыву, она наклонилась и коснулась татуировки губами, легко проведя по ней кончиком языка, оставляя дорожку из поцелуев. Кожа его была горячей, слегка соленой. Лука резко замер, его дыхание прервалось, глубокий, сдавленный стон вырвался из его груди, стон чистейшего, животного кайфа.

— Откуда она? — прошептала Маша, забыв обо всем. — Я раньше не замечала...

Лука, тяжело дыша, на мгновение замер. Его взгляд стал отрешенным, будто он смотрел куда-то вглубь себя.

— Это было давно.., — хрипло выдохнул он, пальцы нежно скользнули по ее щеке. — Сразу после университета. Сорвался и улетел в Азию на полгода, как последний идеалист. — Его губы снова коснулись ее кожи, но теперь поцелуи были медленнее, задумчивее. — Тогда казалось, что весь мир лежит у моих ног. А этот тигр... был символом..той свободы, той дикости, которую я чувствовал в себе до того, как надеть все эти проклятые костюмы и стать «господином Конти».

— Хотел запечатлеть момент, когда был по-настоящему свободен, чтобы напоминать себе, что под всеми этими галстуками все еще скрывается тот самый парень, готовый сжечь всю жизнь в одном порыве.

Его руки сильнее обвили ее талию.

— Теперь этот тигр напоминает мне не только о свободе, — его голос прозвучал приглушенно, — но и о том, как легко ее потерять.

Он говорил отрывисто, между поцелуями, и Маша поняла самую страшную вещь, она не просто хотела его, она хотела узнать все его тайны, прикоснуться ко всей его боли. Она влюблялась. По-настоящему. Безвозвратно.

Именно этот ужасающий прорыв истины заставил ее резко оттолкнуть его.

— Стой… Лука, стой.

Лука замер над ней, его тело все еще было напряжено от желания, а в глазах бушевала буря.

— Маша, что, черт возьми, сейчас не так? — его голос прозвучал раздраженно. — Ты была со мной секунду назад! Ты хотела этого!

— Я не хочу быть просто еще одной ночью.. — выдохнула она, и в голосе ее слышались слезы. — Еще одной одноразовой подружкой в твоем донжуанском списке. Я не могу быть просто... это..унизительно. Лука сдавленно выругался и отстранился.

— А что я могу тебе предложить, Маша? — в его тоне зазвучала ледяная ярость. Момент был упущен. Он поднялся с кровати, и стал торопливо собирать свои вещи, одеваясь. Его силуэт был резким и угрожающим в полумраке. — Романтику? Свечи и клятвы вечной любви? Мы оба знаем, что это не про нас. Вот это..про нас. — Он резким жестом указал на пространство между ними, еще секунду назад заполненное страстью. — Жар, искренность, желание. Разве этого мало?

— Мало! — крикнула она, сжимая простыню в кулаках. — Для меня мало! Потому что, когда ты наиграешься, уйдешь. А я... я останусь с разбитым сердцем и ощущением, что была для тебя всего лишь удобной игрушкой.

— Ты сама себя слышишь! Ты ничего не понимаешь! — взревел он, и в его голосе впервые прорвалась неподдельная боль. — Маша, ты не игрушка! Ты... ты сводишь меня с ума! Я не могу спать, не могу работать, я думаю только о тебе! Но, Маша.. ты требуешь того, чего я дать не могу. Того, чего у меня нет!

Он схватил свою рубашку с пола, движения были резкими, яростными. Лука не смотрел на нее, он был похож на раненого зверя, загнанного в угол.

— Хочешь правду? — его улыбка стала кривой, почти жестокой. — Я могу дать тебе всё, на что способен. Желание. Страсть. Но если ты ждешь любви, Маша, то поищи другого. Я не тот человек, который будет хранить твое сердце.

Лука сделал паузу, медленно посмотрев на нее, давая словам впитаться, как яду.

— Я не создан для сказок, Маша. И тебе не стоит обманываться…чем раньше ты это поймешь, тем лучше для нас обоих.

Он видел, как гаснут ее глаза, но это было именно то, чего он добивался.

Больно, зато честно.

Лука отвернулся, разрывая зрительную связь, которая становилась слишком опасной. С этими словами он резко развернулся и вышел из спальни, не оглядываясь. Дверь захлопнулась с оглушительным звуком.

Маша осталась сидеть на кровати, одинокая и потерянная. Холод проникал внутрь, сменяя недавний жар, но она не плакала, а просто сидела и смотрела в пустоту, понимая, что только что потеряла что-то хрупкое и настоящее, даже не успев этим обладать. Лука ушел. И он был прав. Она хотела звезду с неба, а он мог предложить лишь огонь. И теперь горели они оба.

20.

Первые лучи солнца пробивались сквозь щели между шторами и раздражали Машу. Складывалось ощущение, что свет самодовольно лез в глаза, напоминая: «Подъём! Новый день!». Она зарылась лицом в подушку и застонала, весь организм требовал сна, не было ни сил, ни желания встречать новый день.

Почти всю ночь она не спала и ворочалась, то закидывала ногу на одеяло, то снова зарывалась в него с головой. Мысли не отпускали, в голове Маша снова и снова прокручивала слова Луки - спокойные, холодные, произнесённые так буднично, будто речь шла не о ней.

«Я не создан для сказок, Маша. И тебе не стоит обманываться… чем раньше ты это поймёшь, тем лучше для нас обоих».

Эти фразы резали по памяти, как нож. Маша пыталась убедить себя, что ей должно быть всё равно, и это даже хорошо: никаких иллюзий, никаких лишних надежд, но чем больше она это прокручивала, тем сильнее внутри всё сжималось.

И вот теперь лежа в постели с тяжёлой головой, словно после бессонного рейса, каждая клеточка требовала кофе, крепкого, обжигающего, чтобы хоть как-то прийти в себя. Но сама мысль о том, чтобы спуститься вниз в ресторан, среди людей, а главное, с риском увидеть там Луку, вызывала у неё приступ тошноты.

Маша натянула одеяло выше, закрыла глаза и пробормотала в подушку.

— Прекрасно. Просто идеально.

Сказки, значит…

Ну да, конечно. А я, наверное, выгляжу такой дурочкой, которая до сих пор верит в них

А я и есть..дурочка..

Сарказм был единственным оружием против горькой правды, Маша всегда любила честность в отношениях, вот только от этой честности ей сейчас хотелось одновременно и ударить его, и… прижаться к нему, как вчера ночью. Все внутри неё спорило само с собой: гордость кричала, что нужно держаться подальше, разум пытался всё разложить по полочкам, а сердце предательски ныло, как будто у него отобрали что-то очень важное.

Лучше для нас обоих, да? Ну конечно… только почему тогда мне так больно?

Маша злилась. Злилась на Луку за его циничные слова, которые резали по живому, но больше всего она злилась на саму себя. За ту минутную слабость, что заставила ее ответить на его поцелуй, позволить его рукам скользить по своей коже и потерять голову от наслаждения. Она чувствовала себя последней дурой.

Еще немного, еще одна секунда, и все бы случилось. И тогда сегодняшнее утро после было бы в тысячу раз хуже.

Стыд и разочарование в себе были невыносимы, и Маша понимала, что теперь все стало только сложнее. Раньше Лука был просто наглым, высокомерным болваном, ее "женихом" по контракту. Теперь же при каждом взгляде на него она будет видеть не просто мужчину, а того, чьи прикосновения заставляли ее тело трепетать, и чьи признания, пусть и вырванные страстью, звучали так искренне. Между ними повисло что-то личное и слишком близкое, чего уже не спрячешь и не сотрёшь.

Она сдёрнула с себя одеяло и тяжело поднялась. Подойдя к зеркалу, Маша взглянула на себя: под глазами виднелись отчетливые тёмные круги, губы были чуть припухшие и в красноватых следах его поцелуев, волосы растрёпаны. Но хуже всего были глаза, в них вместо привычного огонька затаилась усталость и печаль. Маша тяжело вздохнула и начала медленно одеваться.

Нет..Так нельзя. Он ясно дал понять, что ничего серьезного быть у нас не может. А мне… мне этого мало. Мне нужно больше.

Мысль была горькой, но честной. Ей не нужен был просто временный тайный любовник, исчезающий с рассветом. Она хотела доверия, уважения, взаимности, всего того, что Лука, судя по всему, был не способен дать.

Что ж, буду игнорировать его. Сведу все общение к сухим деловым фразам. Будем просто выполнять условия контракта. Я - образцовая невеста на публике, он - галантный жених. А в остальное время… мы никто.

Маша снова посмотрела на свое отражение в зеркале, приглаживая расческой непослушные волосы, и теперь будто обращалась сама к себе.

Ты сама-то в это веришь?

Она сжала зубы, потому что не верила. Потому что знала, что первый же насмешливый взгляд, первая колкость сведут всю ее решимость на нет, но другого выхода у нее не было. Игра началась, и теперь ей предстояло играть не только на публику, но и против собственного сердца. Маша глубоко выдохнула и расправила плечи.

Когда-то мне все же придется выйти..

Сообщение от Луки пришло сухим и безличным, ровно в девять утра: «Выезжаем через час. Будь готова». Маша, допивающая кофе у себя в номере и пытавшаяся привести в порядок мысли, сжала телефон так, что пальцы побелели.

Ни «доброе утро», ни «как ты», уж тем более ни намека на вчерашний разговор или хотя бы «извини, что был груб». Просто приказ. Ему абсолютно безразлично.

В голове пронеслись язвительные варианты ответа, но она сдержалась и ответила коротко: «Ок».

Маша закончила одеваться и машинально обернулась к стулу, на спинке висело то самое зелёное платье и рядом стояли босоножки - всё, что осталось от вчерашнего вечера. Вчера оно так и лежало на полу, брошенное, после того как Лука стянул его с неё. Но когда он ушел, Маша не выдержала и подняла платье, аккуратно повесив на спинку стула.

Теперь же смотреть на него было больно, и на секунду мелькнула мысль оставить всё здесь: платье, туфли и воспоминания вместе с ними. Маша горько усмехнулась: глупо. Воспоминания так просто не выбросишь. Она бережно сняла платье, тонкий шелк струился сквозь пальцы, холодил кожу, и от этого воспоминания становились только острее. Казалось, ткань всё ещё хранит тепло его рук и её дрожь, ту самую ночь, которую теперь хотелось забыть. Маша свернула его и вместе с босоножками и убрала в дорожную сумку.

Спустя час она все-таки вышла из своего номера в коридор, щёлкнув ключом. На секунду замерла, оглядывая пустое пространство, и тут же, против своей воли, вновь поддалась непрошенным воспоминаниям. Перед глазами всплыла картина, как Лука прижал её к стене прямо у этой двери, как его дыхание обжигало кожу, как горячо и безрассудно они тянулись друг к другу. Щёки Маши вспыхнули, а сердце предательски дёрнулось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Хватит!

Чтобы сбросить это наваждение, Маша решительно отвернулась от лифта и направилась к лестнице, решив спуститься пешком.

Может, шаги по прохладному мрамору остудят мысли и приведут меня в чувство?

Узкая лестница, ведущая вниз, выложенная старым мрамором и ступенями, края которых были чуть потёрты временем, выглядела словно из старого кинофильма. Деревянные перила с изящными резными стойками скрипели под рукой, будто храня шепот прежних гостей, на стенах висели чёрно-белые фотографии озера Комо и вилл, будто специальное напоминание, где они находятся. Из холла тянуло ароматом свежесваренного кофе и тёплой выпечки, а внизу уже слышался гул голосов, и легкий смех.

Спускаясь в холл, Маша уже строила в голове план молчаливого игнорирования, но картина, которая предстала её глазам, заставила застыть на последней ступеньке.

Лука стоял к ней спиной, но Маша узнала бы его из тысячи. Высокая, почти атлетическая фигура с широкими плечами, казалось, отбрасывала тень уверенности, которая заполняла собой все пространство вокруг. Он не просто стоял и разговаривал, а словно владел этим местом, его гордая, прямая осанка говорила о привычке командовать и быть в центре внимания. Даже в простой темной футболке, облегающей торс, и синих джинсах, поза Луки была настолько собранной и мощной, что от него буквально исходила волна необузданной, животной сексуальной энергии, заставляя воздух вибрировать.

Напротив, Маша заметила высокую, стройную девушку с роскошной копной светлых волос, Лука нежно держал ее за руки, а затем наклонился и поцеловал в обе щеки с той теплой фамильярностью, которую Маша наблюдала только у очень близких людей. Девушка что-то сказала, смеясь, и легким, ласковым жестом провела рукой по его щеке.

Маша вспомнила, откуда девушка была ей знакома: племянница дяди Луки – Камилла. В прошлый раз, когда они с Лукой гостили у его родственников на вилле, Маша также застала их за оживленной беседой, Лука вскользь познакомил их, представив Камилу как свою родственницу. В ней тогда глупо и нелепо, впервые в голове кольнула ядовитая нотка ревности.

Возможно, она и правда просто двоюродная сестра? И Лука общается так любезно со всеми своими «родственниками».

Но сейчас, глядя на эту сцену, Машу захлестнула новая, куда более сильная волна. После вчерашней ночи, после той близости, которую они едва не переступили, это показалось ей плевком в душу.

Пока я там извожу себя бессонницей и комплексую, он тут мило общается с кузиной, будто ничего и не было!

Лука, занятый разговором, и не заметил ее. Когда Камила ушла, помахав рукой на прощание, Маша сделала глубокий вдох, собирая в кулак всю свою волю.

Ни слова. Ни единого намека. Ты ничего не видела, тебя ничего не волнует.

И спустилась в холл с лицом, на котором не было ни единой эмоции.

Лука обернулся на ее шаги. На нем были темные солнцезащитные очки, скрывающие глаза.

— Привет, — бросил он сухо, без улыбки.

— Привет, — ответила она таким же ледяным тоном. Лука слегка улыбнулся.

— Ты не спустилась на завтрак. Не голодна? — спросил он, и в его голосе прозвучала дежурная, ничего не значащая забота.

— О, я более чем сыта, — парировала Маша с тяжелым сарказмом. — Выпила кофе у себя в номере. А вообще..я сыта впечатлениями, разговорами, эмоциями. Вчерашними. Так что не беспокойся. Давай уже поскорее вернемся домой.

Он ничего не ответил, лишь едва заметно сжал губы.

— Поехали, — кивнул он к выходу.

Они молча дошли до машины, и Маша злилась на его невозмутимость. Лицо Луки не выражало никаких эмоций, по нему было абсолютно не скажешь, что вчера между ними что-то произошло. Ни тени смущения или неловкости и раскаяния. Лука вел себя так, будто отчитал подчиненного за опоздание, а не был на волосок от того, чтобы заняться сексом со своей фиктивной невестой. Маша чувствовала себя выжатым лимоном: эмоционально опустошенной и уставшей от этой внутренней борьбы.

Лука резко завел двигатель, и спортивный автомобиль с громким рыком рванул с места, прижимая Машу к креслу. Эта демонстрация мощности была так на него похожа, вместо слов, простое действие. Чтобы заполнить гнетущую тишину, он одним движением включил радио, и из динамиков полилась беззаботная итальянская песня, звучащая издевкой на фоне их молчаливой войны.

Маша упрямо смотрела в окно, но не видела ни деревьев, ни холмов, а лишь размытое отражение своего искаженного обидой лица. Внутри все клокотало. Злость на него за его спокойствие, за его сухое сообщение. Злость на себя за свою слабость, за то, что до сих пор чувствовала на коже жар его прикосновений. И самое противное, едкая, разъедающая ревность к той светловолосой девушке, которая смеялась с ним так легко.

Лука краем глаза видел ее сжатые кулаки и напряженную спину. Он протянул руку к мини-бару и достал бутылку воды.

— Пей, — коротко бросил, не глядя на нее. — Выглядишь разбитой.

— Спасибо, не хочу, — ее голос прозвучал ледяными осколками. — Я не из тех, кого нужно отпаивать после тяжелой ночи.

Он стиснул зубы, убрав бутылку. Проехав еще несколько километров, Лука вновь попытался как-то разрядить обстановку гнетущего молчания. Не спасала даже приторно-веселая музыкальная композиция.

— Ну так что?.. Как тебе вообще впечатления? Монца, и озеро? — вопрос прозвучал натянуто, как заученная фраза из разговорника для туристов.

Маша пожала плечами, продолжая смотреть в окно.

— Ничего особенного. Трасса как трасса, озеро как озеро. Я видела в своей жизни и более красивые места.

Он резко выключил радио. Тишина в салоне стала оглушительной. Еще несколько минут они ехали, но напряжение достигло точки кипения. Лука нарушил молчание, пытаясь найти нейтральную тему.

— Ладно. Как у вас с Анной продвигается подготовка к празднику для отца? Нужна помощь с чем-то?

— Все нормально, — отрезала Маша. — Справляемся.

— Точно? Можем музыку обсудить или меню? Я могу…

— Я сказала, все нормально! — она резко повернулась к нему, и ее глаза сверкали от ярости. — Мы прекрасно справляемся без твоего вмешательства. И вообще, я все больше думаю, что мне там делать нечего. На этом вашем семейном празднике.

Она сделала паузу, чтобы ее слова достигли нужного эффекта.

— Я не член семьи, Лука. Мы оба это прекрасно понимаем. К чему это притворство между нами? Давай, просто скажем, что я приболела: мигрень, несварение, что угодно. И ты пойдешь туда с кем захочешь. С Камилой, например. Вам, я уверена, будет гораздо веселее вдвоем.

Маша не планировала выпаливать это, но ревность и обида вырвались наружу.

Это была последняя капля.

Последовала секунда тишины, потом раздался резкий, пронзительный скрежет тормозов. Лука с силой вывернул руль, и машина резко съехала на обочину, подняв облако пыли. Ремень безопасности больно врезался Маше в плечо. Двигатель заглох и в наступившей тишине было слышно только ее учащенное дыхание.

Лука медленно снял солнцезащитные очки. Его глаза, сузившиеся до опасных щелочек, пылали холодным, неконтролируемым огнем, Маше показалось, что даже воздух в салоне стал густым и раскаленным.

— Повтори, — тихо произнес он. Голос был низким и властным, похожим на рычание хищника. — Что ты сейчас сказала?

Маша молчала. Секунду, другую. Ее собственные слова, колкие и ядовитые повисли в пространстве между ними, и теперь она сама ощущала их едкий привкус. Но отступать было поздно, его тон и этот взгляд, полный презрительного недоверия, заставили слепой, бессильной злости захлестнуть ее с такой силой, что перехватило дыхание.

— Твою мать, Маша! — Лука внезапно взревел, с силой ударив ладонью по рулю. Она дернулась. — Что происходит? Ты что, ревнуешь? Это из-за Камилы? Отвечай! Маша, если это так…она моя двоюродная сестра, ты в своем уме?!

Слова прозвучали как оправдание, которое она отказывалась принять, и вместо ответа Маша резко отстегнула ремень безопасности, с силой распахнула дверь и выскочила на обочину. Пыльный, горячий воздух ударил в лицо.

— Оставь меня! Не прикидывайся. Что тебе есть дело до меня! — выкрикнула она ему, с силой хлопнув дверью. Сердце бешено колотилось, а в глазах стояли предательские слезы ярости и обиды. — Я не хочу даже находится с тобой в одной машине! Лучше уж пешком пойду до Флоренции, чем еще минуту проведу с тобой!

— Маша, немедленно вернись и сядь в машину! Это приказ! — его голос гремел, но сквозь гнев пробивалась уже отчаянная, хриплая нота. Лука был на взводе.

— Приказываешь? Знаешь... иди ты к черту со своими приказами! — она резко развернулась и пошла по пыльной обочине. Под тонкими подошвами ее белых парусиновых сандалий хрустели мелкие камушки и въедливый песок, каждый шаг поднимал облако серой пыли, которая тут же оседала на ногах. Маша шла, высоко подняв голову и глядя куда-то вдаль, хотя ноги предательски подкашивались от дрожи, а в горле стоял ком обиды.

— Ты испытываешь мое терпение, Маша! — громко произнес он ей вслед.

Но Маша не оборачивалась и шла дальше, слышала, как он что-то яростно прокричал на итальянском, явно матерясь. Голос Луки, полный ядовитого сарказма, настиг ее снова.

— Прекрасной прогулки, принцесса! Надеюсь, тебе не будет здесь одиноко.

Потом раздался резкий рев мотора, визг шин, и машина Луки рванула с места, оставив Машу одну на пустынной дороге в клубах пыли. Тишина, наступившая после, была оглушительной.

21.

Глупая!

Маша шла по пыльной обочине, и каждая клеточка мозга кричала ей об этом.

Молодец, Маша! Ревновать к двоюродной сестре! Ну подумаешь, обнял, поцеловал в щеку! Ты что, с ума сошла? Ты просто глупая..настоящая истеричка!

Ей хотелось закричать от досады.

И в довершение, этот самодовольный эгоист будет точно знать, что я ревную и он имеет надо мной власть.

Маша с силой швырнула в обрыв камень, который подобрала с земли, он полетел вниз, не долетев до кромки воды, которая виднелась далеко где-то вдалеке. Маша остановилась, чтобы перевести дух, и только сейчас по-настоящему увидела пейзаж: там внизу..озеро, обрамленное горами, лежало перед ней в лучах утреннего солнца, такое огромное, спокойное и невероятно красивое, что дыхание перехватывало. А трасса в Монце… Эмоции от скорости были самыми яркими и освобождающими в ее жизни.

Но признаться ему в этом? Ни за что.

Маша снова бешено пнула другой камень, злясь на него, на себя, на всю эту невыносимую ситуацию.

Прошло минут десять и солнце уже начинало припекать. По пустынной дороге изредка проносились машины, и Маша каждый раз напрягалась.

Тишину нарушали лишь ее шаги по гравию и отдаленный рокот мотора, но этот гул стал нарастать, превращаясь из фонового в близкий и агрессивный. Позади Маши затарахтел мощный рев двигателя. Она не обернулась, но спиной почувствовала приближение чего-то чужого и навязчивого. Сбоку плавно притормозил ярко-желтый, низкий спортивный автомобиль. Он начал двигаться медленно, в такт ее шагам, и это синхронное движение было пугающим.

Стекло со стороны пассажира опустилось с легким жужжанием. За рулем и на пассажирском сиденье сидели двое молодых парней в дорогих солнцезащитных очках, скрывающих глаза, улыбки на их лицах были слишком белыми и самоуверенными.

— Эй, красавица! — крикнул водитель, выглядывая через пассажира. Голос был громким и развязным, разрезающим тишину. — Такая девушка, и одна на дороге?

Маша посмотрела на парней украдкой, но проигнорировала замечание и продолжила идти, чуть ускоряя шаг.

— Тебя что, высадили? — не унимались парни.

Она почувствовала, как по спине пробежали мурашки, но старалась идти, глядя прямо перед собой и больше смотреть на них.

— Не ваше дело, — отрезала, вкладывая в голос всю возможную холодность, хотя внутри все сжималось в комок.

— О, горячая! — рассмеялся пассажир. Его взгляд, скользнувший по ее фигуре, был откровенно оценивающим, как будто он рассматривал товар. — Не нервничай, красотка! Может, подбросим? Куда путь держишь? Во Флоренцию? Как раз по пути!

— Спасибо, не надо, — сказала Маша уже спокойнее. Внутри у нее все кричало от тревоги.

Маша незаметно оглядела обочину: куда бежать, если один из них вдруг решит выйти? Вниз, в крутой обрыв, заросший кустарником? Это было опасно. Вперед, по дороге? Они на машине легко догонят.

Глупая, глупая! Надо было остаться в машине..а не срываться на Луку из-за тупой ревности.

— Да ладно, не скромничай! — настаивал водитель, машина по-прежнему ползла рядом, как хищник, играющий с жертвой. — Тебя кто-то обидел? Мужик твой бросил? Мы тебя развеселим!

Маша стиснула зубы, чувствуя, как пульс учащается, и крепче сжала ремешок своей сумки, с глупой надеждой, что он может стать хоть каким-то оружием. Дорога была действительно пустынной, и до ближайшего дома или поворота было еще далеко.

Сзади раздался оглушительный рев мотора и словно из-под земли выросла знакомая черная машина Луки. Он резко притормозил прямо перед желтым спорткаром, заблокировав ему путь. Дверь распахнулась, и Лука выскочил наружу, лицо его было искажено гримассой неконтролируемого гнева, Маша инстинктивно отступила на шаг.

Он что-то коротко и резко сказал парням по-итальянски. Маша не расслышала слов, но тон был таким, что не оставлял пространства для возражений. Парни за рулем сразу же подняли руки в знак мирных намерений, что-то буркнув в ответ и подняли окно. А еще через секунду их желтая машина с шумом рванула с места, быстро скрывшись за поворотом.

Лука даже не посмотрел на Машу, резко развернувшись, прошел к своей машине и, уже сидя за рулем, бросил через плечо ледяным тоном.

— Садись. Сейчас же.

На этот раз Маша не спорила, а молча скользнула на пассажирское сиденье, дверь захлопнулась с тяжелым звуком и Лука тут же тронулся с места, вжимая ее в кресло. Он молчал, но его молчание было страшнее крика. Лука давил на газ все сильнее и сильнее, машина летела по серпантину, входя в повороты с опасной скоростью. Маше казалось, что пейзаж за окном превращался в размытое пятно.

— Лука… — тихо начала Маша, чувствуя, как от страха сжимается желудок. — Пожалуйста, сбавь скорость.

Он не реагировал, словно не слышал. Его пальцы уверенно сжимали руль.

— Лука, мне страшно, — ее голос дрогнул.

Лука только продолжал молчать, его взгляд был прикован к дороге, но в нем читалась злость. Маша, повинуясь порыву, осторожно коснулась его руки, лежащей на рычаге коробки передач.

— Пожалуйста, Лука..я прошу тебя. — она прошептала, в глазах стояли слезы.

Он резко повернул голову, и на секунду его взгляд упал на ее испуганное лицо, на блестящие глаза. Что-то в них заставило его выдохнуть и сбросил газ. Машина послушно замедлила ход, теперь двигаясь с хоть и превышенной, но уже не смертельной скоростью.

Наступившую тишину разорвал его хриплый, сдавленный голос.

— Какого черта, Маша? Какого черта ты творишь? Ты вышла из машины? Решила прогуляться одна по незнакомой дороге? Ты совсем спятила?

Он не ждал ответа, гнев выплескивался наружу.

— И какого черта ты мило беседовала и улыбалась этим уродам? Ты вообще понимаешь, где ты? Дорога пустынная! А если бы я не вернулся? А если бы они не испугались? Что бы ты делала тогда, а? Отбивалась бы сумочкой? Маша!

Он кричал на нее, Маша молча слушала, вся сжимаясь в комок. Она чувствовала, что была неправа. На сто процентов неправа. В его слова, хоть и произнесенных в порыве ярости, была здравая логика.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я уже не понимаю тебя, Маша! В один момент ты разумная девушка, но через минуту ведешь себя как капризный ребенок! И я с тобой теряю контроль..— продолжал он, все еще не в силах успокоиться.

— Хватит орать на меня! — наконец вырвалось у нее, и это прозвучало как жалкий лепет. — Все же хорошо… Ты вернулся. Со мной ничего не случилось.

Лука посмотрел на нее. По-настоящему посмотрел. При свете дня, пробивавшемся в салон автомобиля, он увидел ее ресницы мокрые от непролитых слез, подрагивающие губы, и пальцы, безнадежно скручивающие ремешок сумочки. Вся поза кричала об испуге и полном истощении. И что-то в нем сломалось, тот самый гнев, который кипел еще несколько секунд назад, вдруг наткнулся на более тяжелое и сложно чувство: вину и какую-то животную потребность остановить ту боль, которую он разглядел в ее глазах.

Лука резко выдохнул, с силой проведя ладонью по лицу, как будто пытаясь стереть с себя и усталость, и раздражение, и эту внезапно нахлынувшую непонятную нежность.

Не говоря ни слова, он протянул правую руку к Маше, движение было резким, почти грубым, и обхватив ее за плечи, с силой притянув к себе. Прижал ее голову к своему плечу на одно короткое мгновение, словно это был жест утверждения, молчаливое

замолчи, просто будь здесь.

Но уже через минуту он отпустил ее, оставив руку, которая сползла вниз и наткнулась на ее сжатую в холодный кулак ладонь.

Его пальцы, твердые и горячие, грубо разжали машины и вцепились в них с такой силой, что костяшки хрустнули, он положил их сцепленные руки себе на колено, и большим пальцем начал медленно поглаживать ее ладонь, легонько надавливая и проводя по коже.

Так они доехали до самого дома: в полной тишине, нарушаемой лишь шумом мотора. Лука не выпускал ее руку, но его хватка постепенно из жесткой становилась просто твердой и уверенной.

Маша сидела, глядя в лобовое стекло на убегающую вперед дорогу, и чувствовала, как сквозь смесь страха, обиды и горького стыда пробивается странное и неуместное чувство облегчения.

Лука был в ярости. Он кричал. Но он вернулся.

И сейчас его рука держала ее так, словно он боялся, что Маша снова исчезнет.

22.

Машина замерла у подъезда дома.

— Маша? Всё в порядке? Тебе лучше? — Лука бросил короткий, деловой взгляд на Машу.

Она кивнула, не глядя на него, и быстро вышла из машины, словно боялась, что стены дома рухнут, если они проведут вместе хотя бы одну лишнюю минуту. Лука наблюдал, как она почти бегом поднимается по ступеням, не оглянувшись ни разу. Это молчаливое игнорирование жгло сильнее, чем если бы она швырнула ему в лицо очередную колкость.

Лука тяжело вздохнул, с силой опершись затылком о подголовник, и потянулся к переносице, в голове пульсировала знакомая, сдавливающая боль. То ли от усталости, то ли от сдерживаемого все выходные напряжения.

Еще парочка таких «романтических» поездочек, и я точно сопьюсь или отправлюсь в психушку. На выбор.

Нервы сдавали, и это было непривычно и раздражало. Лука привык держать все под контролем, а Маша вломилась в его жизнь, словно ураган, снося все внутренние стены.

Войдя в дом, он почувствовал контраст: воздух в гостиной был прохладным и пах деревом и цветами из сада. Лука направился прямиком к бару, темному и массивному, пальцы сами нашли тяжелый хрустальный бокал, а затем бутылку коллекционного виски. Он плеснул золотистой жидкости, и не разбавляя, залпом осушил половину.

Огонь растекся по горлу, обжигая и согревая изнутри, но желанного успокоения не принес, Лука поставил бокал с глухим стуком и с силой провел ладонями по лицу, пытаясь стереть образ Маши из головы и нарастающую усталость, но они словно забрались под кожу, и избавиться от этого было куда сложнее, чем от похмелья.

— Брат! Ты вернулся! — из глубины зала появился Маттео, беззаботно подбрасывая в одной руке мотоциклетный шлем. На плече у него была перекинута потертая кожаная куртка. — Ну, что, как ваши с Машей романтические гонки? Устроил ей прогулку по серпантину, чтобы произвести впечатление?

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: МАТТЕО КОНТИ

— Всё путём, Маттео. — ответил Лука устало.

— Что-то ты, скажу я тебе, не очень свежо выглядишь. Неужели так утомительно быть идеальным женихом? — Маттео хмыкнул.

— У тебя что, своих дел нет? Отстань. — Лука резко выдохнул.

— Да ладно, — брат подошел ближе, изучающе всматриваясь в его лицо. — На «путём» ты не похож. Скорее, на человека, по которому только что проехались трактором. Что-то случилось?

— Я сказал, всё в порядке! — рыкнул Лука, оборачиваясь к нему. Он ценил участие брата, но голова раскалывалась, и каждая нота беззаботности в голосе Маттео действовала ему на нервы. — Позже поговорим.

— Как скажешь. Я не лезу. Но, похоже, твоя ледяная принцесса устроила тебе ад. — отшутился Маттео.

Лука развернулся моча и тяжелыми шагами поднялся в свою спальню, оставив брата в недоумении. Захлопнув за собой дверь, он сорвал с себя одежду, с силой швырнув ее в угол, и зашел в душ, включив воду почти на максимум.

Струи, горячие и жесткие, били по его коже, но не могли смыть напряжение. Лука закрыл глаза, и перед ним сразу же возникла она. Маша. Вчерашняя, страстная и отзывчивая в его объятиях, с тихими стонами и горячей кожей. И сегодняшняя - холодная, отстраненная, надевшая маску снежной королевы, хотя он-то видел, как дрожали ее пальцы, когда она отталкивала его. Эта мысль, этот контраст сводили его с ума.

Его тело, вопреки воле, отозвалось на воспоминания о ней мгновенным возбуждением. Лука с силой переключил кран на ледяную воду и резкий холод обжег кожу, заставив его вздрогнуть и отшатнуться.

Черт!

Одни мысли о ней заводят меня как мальчишку.

Он сам не понимал, как ситуация в номере вышла из-под контроля и всегда просчитывал все на несколько ходов вперед, но с Машей его стратегии разбивались вдребезги о ее упрямство и… эту чертову искренность. Лука не рассчитывал на ее отказ той ночью и был зол: на нее, на себя, на свои внезапно проснувшиеся чувства. Когда он сказал ей эти жестокие слова -

«Большего у меня для тебя нет. Никогда не будет»

- это был холодный, расчетливый удар, он видел, как гаснут ее глаза, как наворачиваются слезы, но это было именно то, чего он добивался. Лука пытался выбить клин клином: убить зарождающуюся в нем самом романтическую глупость, что застилала разум, причинив ей боль.

Пусть она возненавидит меня, пусть отступит.

Так будет безопаснее для нас обоих

. Но когда Лука увидел ее полные слез глаза, в его собственной груди что-то кольнуло с такой силой, что он предпочел просто сбежать, хлопнув дверью. Сбежать от ее боли, которую сам же и причинил и от чувства вины. А позже утром, когда хотел извиниться, но Маша встретила его ледяной стеной.

И потом эта дурацкая сцена с Камилой! Случайная встреча, пара фраз, ничего особенного. Но Маша так взбесилась, будто я был в чем-то виноват.

И ее выходка, выпрыгнуть из машины на пустынной дороге! Я готов был придушить ее от злости. Решил проехать вперед, чтобы остыть и не наговорить лишнего. И что же? Когда вернулся, она уже мило беседовала с какими-то уродами!

Лука вышел из душа, наскоро вытерся и, не одеваясь, рухнул на кровать. Легче не стало, голова гудела, а в груди сидела все та же тяжесть. Он злился на нее за эти игры и попытки обмануть и его, и саму себя.

С Машей все было до безумия сложно, она вызывала в нем целый ураган эмоций, причем все это могло накатить за одну минуту: она безумно бесила его, и Лука срывался с цепи по щелчку ее пальцев, готовый кричать от ярости, но уже через несколько секунд та же ярость превращалась в животное желание - схватить ее, закинуть на плечо и отнести в постель, чтобы доказать ей на языке тела всю силу своего желания, против которого у нее не было защиты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша была невыносима. Изначально Лука думал, что все решится просто: нужно переспать с ней и вышибить клин клином. Он же видел, что Маша тоже хотела его, отвечала на его поцелуи. Страсть утолится, и он снова сможет мыслить здраво, но и здесь она его обставила, бросив в лицо с вызовом:

«Я не хочу быть одноразовой игрушкой!»

Все было бы проще, будь Маша другой. Но Лука теперь знал, что просто секс ей не подойдет. А он... он уже однажды позволил чувствам заглушить голос разума.

Ангелина.

Имя, которое Лука почти год пытался вычеркнуть из сердца, отозвалось тупой болью в виске. Он не мог допустить повторения истории, ту боль и унижение, тот полный крах доверия он расхлебывал до сих пор. Лука тогда дал себе клятву, что никогда больше не станет открывать свое сердце. Но Маша с ее прямым взглядом и обидой, которую она даже не умела как следует скрывать, была живым воплощением угрозы этой клятве.

Нет, только не снова. Я не могу позволить этому повториться.

И сегодня, в машине… Когда она, испуганная до слез, коснулась его руки и прошептала

«пожалуйста»,

у него в груди снова защемило так же сильно. В ярости Лука мчался, пытаясь заглушить этот внутренний хаос скоростью, но ее тихий, дрожащий голос пробился сквозь рев мотора. И ему тогда до невыносимости захотелось резко свернуть на обочину, выключить двигатель и просто притянуть Машу к себе, сгрести ее в охапку, почувствовать, как бьется ее сердце, и целовать до тех пор, пока в ее взгляде не останется ничего, кроме того же опьяняющего желания, которое было ночью.

Лука впервые за долгие годы почувствовал растерянность. Даже его чувства к Геле не были такими… хаотичными и всепоглощающими. С Машей он не мог объяснить, что с ним происходило: хотелось одновременно подчинить ее себе, сломить ее упрямство, и в то же время защищать и оберегать ото всех, даже от самого себя. Эта борьба раздирала его изнутри.

Где-то в глубине души Лука отчаянно пытался скрыть и вырвать с корнем это зарождающееся чувство, но с каждым днем, с каждой их схваткой Лука начинал понимать, что оно постепенно одерживает верх. Это пугало его гораздо больше, чем любая деловая неудача.

Он перевернулся на бок и с силой зажмурился, пытаясь прогнать прочь непрошенные призраки прошлого, и единственным лекарством, которое хоть как-то могло подействовать, стал тяжелый, нервный сон, накрывший его с головой.

Позже днем глухой, настойчивый звонок вырвал Луку из беспокойного сна. Он с раздражением потянулся к телефону на прикроватной тумбе, на экране высветилось имя брата.

Алессандро.

Лука мысленно выругался, после вчерашнего он был не в настроении для каких бы то ни было разговоров, особенно рабочих. Сбросив звонок, Лука попытался погрузиться обратно в забытье, но телефон зазвонил снова. И снова. Словно Алессандро чувствовал его бодрствование. С тихим стоном Лука разблокировал устройство, готовый послать брата куда подальше, но его взгляд упал на сообщение, пришедшее минуту назад.

«Лука, тащи свою задницу в офис. Конференц-встреча с партнерами в 16:00, все документы уже у меня. И хватит игнорировать мои звонки вне работы. Пора нам поговорить..брат. Серьёзно».

Лука хмуро смотрел на экран, пока сообщение не поплыло перед глазами, и перевел взгляд на часы. Было без пятнадцати три.

Черт!

Он выругался и резко встал с кровати. Работа. Вот что ему сейчас нужно. Четкие, понятные задачи, цифры, контракты, все что можно контролировать.

Быстро одевшись в свежий, идеально отглаженный костюм Лука вылетел из комнаты, но на мгновение замер у соседней двери. Дверь Маши была приоткрыта. Рука сама потянулась постучать.

И что сказать? Извини, что чуть не разбил нас об дерево, а потом наорал на тебя как рехнувшийся? Или лучше позже, когда эмоции остынут?

Он все же постучал. Ответа не последовало. Лука подождал пару секунд и нажал на ручку. Комната была пуста. Постель аккуратно заправлена, а на столе у окна стоял открытый ноутбук Маши. Экран горел синим, подсвечивая разбросанные рядом бумаги. Лука собирался уже развернуться и уйти, но его взгляд машинально скользнул по экрану. И зацепился.

На одном из открытых окон браузера красовался яркий, кричащий заголовок: «Уведомление о неисполнении обязательств». Ниже виднелись строчки с суммами, датами и угрожающими формулировками от какого-то банка. Лука нахмурился, сделав шаг ближе. Он прочитал еще раз. Кредиторы требовали погасить значительный долг по ее бизнесу в течение двух недель. В противном случае грозили обращением в суд и банкротством.

Внутри у него все похолодело.

Почему она ничего не сказала?

По контракту выплата предусмотрена в конце третьего месяца, но если бы она обратилась, я бы без вопросов выплатил оставшуюся сумму уже сейчас.

Лука с силой захлопнул крышку ноутбука, словно мог таким образом закрыть и саму проблему. И не дожидаясь Машу вышел из комнаты.

Нет. Сейчас, в моем нынешнем состоянии, разговор закончится ссорой. К тому же, меня уже ждут в офисе.

Он быстрым шагом спустился по лестнице и выскочил на подъездную аллею, где его уже ждал автомобиль с работающим двигателем.

— В офис, быстро, — бросил водителю, запрыгивая на заднее сиденье.

Машина тронулась. Лука посмотрел в окно, достал телефон и, не раздумывая, набрал номер своего личного менеджера в банке.

— Джованни, Лука Конти, — его голос прозвучал собранно и холодно. — Мне нужна полная финансовая информация по юридическому лицу… — он продиктовал название фирмы Маши и все необходимые данные, которые запомнил с того самого уведомления. — И подготовьте, пожалуйста, варианты по реструктуризации их долга. Да, срочно. Я жду вашего звонка в течение часа. Положив телефон на сиденье Лука задумался.

Она не хочет просить? Что ж. Я научу тебя принимать помощь. Даже если тебе это не понравится.

23.

Маша сидела в гостиной. Перед ней на низком столике стояла чашка давно остывшего чая, она механически водила ложкой по кругу, слушая, как тихо позвякивает металл о керамику, но никак не могла заставить себя сделать хотя бы глоток. Раскрытая книга, лежавшая рядом, расплывалась перед глазами, и даже сквозь очки строки упрямо складывались в бессмысленный набор слов. Маша снова и снова пыталась сосредоточиться, вновь возвращаясь к началу страницы, но мысли упорно ускользали куда-то в сторону.

Во дворе послышался шум отъезжающего автомобиля, и она невольно выглянула в окно. Маша уже привыкла к тому, что Лука исчезал и появлялся тогда, когда ему вздумается.

В конце концов, с какой стати он должен менять свой привычный уклад жизни из-за меня?

После всего, что произошло в ту ночь у озера и на обратной дороге они больше не сказали друг другу ни слова. Лука погрузился в ледяное молчание, а она - в показное безразличие.

Может, так и лучше? Может, стоит сделать вид, что ничего не было?

Его жгучих поцелуев, ее ответной дрожи, его обидных слов и этих унизительных слез. Необходимо было забыть и двигаться дальше, к окончанию контракта, который все расставит по местам.

Но сегодняшний день принес и новую тревогу, тяжелее и ощутимее, чем её собственные переживания. Маша вспомнила звонок мамы, тот самый редкий случай, когда она нашла время не только ответить на сообщения, но и сама перезвонить. Маша даже удивилась и почти обрадовалась… Но радость быстро сменилась холодом в груди: цель разговора оказалась совсем иной. Мама взволнованным голосом рассказала, что на домашний телефон пришло сообщение из банка. Кредиторы напоминали о долге компании Маши и давали последние две недели на его погашение.

Маша постаралась говорить ровно, без дрожи в голосе, и заверила маму, что не стоит волноваться - она решит всё в ближайшее время. Они ещё немного поговорили о мелочах, о том как проходит ее поездка, и, сказав маме, что скучает, Маша поблагодарила её за звонок и положила трубку.

Руки у нее дрожали. Маша чувствовала себя в ловушке.

Просить Луку? После всего?

Она не могла и думать о том, чтобы обратиться к нему. Он слишком отчетливо дал ей понять, что они друг другу никто, и напоминать ему об этом лишний раз она не собиралась. Но и ждать окончания контракта тоже не было времени, вопрос с долгами требовал решения в самые ближайшие дни.

Маша сидела одна в гостиной, перебирая в уме возможные варианты решения проблемы.

Взять новый кредит?

Но с ее испорченной кредитной историей это было практически нереально.

Одалживать у родных или друзей?

Таких сумм у них явно не было.

И тут в голову неожиданно пришёл вариант. Она резко поднялась и пошла в свою комнату. В глубине шкафа Маша достала спрятанную коробку, внутри которой лежала небольшая шкатулка. В ней хранилась одна единственная по-настоящему ценная для нее вещь, воспоминанеи, принадлежавшее только ей, - коллекционные часы, подарок отца на её восемнадцатилетие.

Маша открыла крышку. На бархатной подушечке лежали изящные часы с тонким ремешком. Она помнила, как сияли глаза отца, когда он вручал ей этот подарок. «Пусть эти часы напоминают тебе, что время нужно тратить лишь на то, что действительно важно», — сказал он тогда. Эти часы были не просто дорогим аксессуаром. Это была память, последняя ниточка, связывающая ее с тем временем, когда он был жив, а жизнь была проще и надежнее.

Мысль о том, чтобы заложить их, вызывала физическую тошноту, это казалось предательством. Предательством памяти отца, своих принципов, но другого выхода Маша не видела. Её фирма, это не только ее мечта, это рабочие места для ее маленькой команды, это дело всей ее жизни, в которое она вкладывала всю душу.

Сжав зубы и смахнув навернувшуюся слезу, Маша с решимостью отчаяния взяла телефон. Она нашла адрес хорошего ломбарда, который специализировался на дорогих вещицах

. Это будет временно. Я получу деньги и выкуплю часы обратно. Главное сейчас - спасти бизнес.

Но получив долгожданное решение, Маша почувствовала не облегчение, а словно тяжелый камень лежал на душе. Но иного пути не было. Независимость, как выяснилось, требовала очень высокой цены.

Она не могла позволить себе медлить, ломбард еще работал, и каждая минута промедления грозила окончательно подорвать ее решимость. Собрав волю в кулак, Маша зашла к Анне, сестре Луки. Та как раз сидела за компьютером в своей комнате, погруженная в учебу, на экране были открыты таблицы с цифрами и графиками.

— Привет. Анна, прости, что отрываю, — начала Маша, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — Я собиралась прогуляться. Не могла бы ты съездить со мной в город? Мне нужно… кое-куда заехать. Очень срочно.

Анна оторвалась от монитора, ее внимательный взгляд скользнул по бледному, напряженному лицу Маши. Легкая тень удивления мелькнула в ее глазах, к чему бы такая внезапная спешка? Но, почувствовав исходящее от подруги напряжение, она без лишних вопросов отодвинула клавиатуру и улыбнулась.

— Конечно, Маша..еще минуту! Сохраню файлы, и я готова составить тебе компанию, — сказала она, уже кликая мышкой. — Как раз глазам нужен перерыв от учебы. Экзамены не за горами и голова идет кругом.

И пока Анна завершала свои дела, Маша сжимала в кармане бархатную шкатулку с часами, все еще терзаясь сомнениями, правильно ли она поступает.

Анна поднялась и накинув легкий кардиган, оживленно добавила.

— Я готова. Можем ехать!

Когда они уже ехали в машине, Анна, бросив на Машу внимательный взгляд, осторожно спросила.

— Маш, а ты точно уверена, что у тебя все в порядке? Может я могу чем-то помочь? Или мы можем заехать сначала в офис … к Луке? — Она сделала паузу, давая словам проникнуть в сознание. — Я вижу, что ты расстроена. И я не слепая, чтобы не видеть, что между вами что-то произошло. Но поверь, если у тебя проблемы..если тебе нужна помощь, мы поможем. Не раздумывая.

Маша сжимала сумочку с драгоценной шкатулкой так, что пальцы побелели. Анна, казалось, читала ее мысли.

— Спасибо, Анна. Это… временные трудности. Я сама справлюсь. И… — Маша повернулась к ней, в ее глазах была безмолвная мольба. — Обещай, что ни слова Луке. Ни единого слова. Он не должен знать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Анна вздохнула, качая головой, но кивнула.

— Обещаю. Хотя считаю, что это глупость. Но твое право.

Когда они остановились у строгого здания с вывеской, говорящей о том, что здесь принимают ценности под залог, Анна не стала комментировать. Она просто молча положила руку Маше на плечо на секунду, словно пытаясь передать ей немного уверенности.

Процедура заняла не больше получаса, но показалась Маше вечностью. Сухой, педантичный оценщик, надев белые перчатки, подолгу рассматривал часы через лупу, сверялся с какими-то каталогами, и бормотал что-то себе под нос.

Анна, стоявшая рядом, тихо восхитилась.

— Какие изящные часы... И ремешок..Наверное, они очень дорогие? Это подарок?

Маша горько вздохнула, не отрывая взгляда от семейной реликвии в руках оценщика.

— Это не просто дорогая вещь... Это память. Отец подарил их мне. — Голос ее дрогнул.

Анна задумчиво смотрела то на часы, то на побледневшее лицо Маши. Она видела, какая это жертва, и мысленно перебрала варианты помощи, но, зная гордый и независимый характер подруги, лишь молча положила руку ей на плечо в безмолвной поддержке.

Когда оценщик назвал сумму, оказалось, что это даже больше, чем она ожидала, хотя это и не принесло ни капли радости. Маша быстро подписала бумаги и получив перевод с нужной суммой, они вышли из ломбарда.

— Все прошло хорошо? — тихо спросила Анна, подходя к ней.

Маша лишь кивнула.

Анна, стараясь отвлечь Машу и предложила немного прогуляться по городу.

— Можем еще немного пройтись по центру? Свежий воздух поможет прийти в себя.

Маша улыбнулась Анне и согласилась.

— Как вообще прошла ваша поездка с Лукой? — осторожно поинтересовалась Анна, когда они свернули на тихую улочку. — Он показал тебе озеро? Лука обожает его.

— Да, всё было... хорошо, — уклончиво ответила Маша, глядя куда-то в сторону. — Озеро прекрасно. Я никогда не видела столь потрясающего места.

Анна внимательно посмотрела на неё.

— Знаешь, Лука вообще обычно не возил никого из своих девушек в Монцу и на Комо. Там для него... что-то личное. Его бесчисленные пассии обычно ограничивались ужинами или походами в ночные клубы... — Она вдруг спохватилась и взмахнула рукой. — Прости, не надо было этого говорить. Просто... брат так изменился с тех пор, как ты появилась. Иногда я не узнаю Луку, куда делся тот прожигатель жизни..он стал более серьезным. И это твоя заслуга, Маша, ты на него хорошо влияешь.

Маша молчала, глотая комок в горле. Анна говорила так искренне, что было больно слушать.

— Я вижу, как он на тебя смотрит, — тихо продолжила Анна. — В его глазах появилось что-то... особенное. Чего я не видела очень давно. — Она лукаво улыбнулась. — Надеюсь, вы не станете тянуть со свадьбой слишком долго. И мне уже не терпится заняться подготовкой.

Анна рассмеялась, увидел каким серьезным вдруг стало лицо Маши.

— Не обращай внимания. Но я правда была бы очень рада, чтобы у меня появилась такая сестра как ты.

Эти слова пронзили Машу острой болью.

«Если бы ты только знала...»

— пронеслось у нее в голове.

— Спасибо тебе. За твою поддержку. За все..и не смотря ни на что, Анна я бы хотела быть твоим другом — Маше захотелось обнять эту милую искреннюю девушку, которую она совсем недавно еще даже не знала, но которая так стремительно вошла в ее жизнь, став настоящей подругой.

Анна так заблуждалась, видя то, чего не было, Маша-то знала правду: Луке нужна была лишь временная договоренность, удобство, а не настоящая семья. Ей стало невыносимо стыдно за этот обман. Маша искренне привязалась к Анне, и ко всей семье, которая приняла ее с такой теплотой. И мысль о том, что всем им приходится лгать, вызывала тошнотворную тревогу.

Маша решила, что должна как можно скорее поговорить с Лукой. Им нужно было четко договориться, как они будут заканчивать этот спектакль, пока эта ложь не стала слишком болезненной для всех, включая их самих.

Когда они вернулись домой, Анна на пороге ненадолго задержалась, словно хотела что-то сказать, но лишь бросила на Машу задумчивый взгляд.

— Я оставлю тебя, увидимся позже за ужином. Мне еще нужно.. успеть пробежаться по учебным материалам, — мягко произнесла она и, легонько сжав Машу за локоть, удалилась в свою комнату.

Маша осталась наедине со своими беспокойными мыслями, она чувствовала себя одновременно и опустошенной, и странно собранной. Теперь, когда самый тягостный шаг был позади, нужно было довести дело до конца - разобраться с долгом.

Она поднялась наверх, и проходя мимо комнаты Луки, прислушалась к тишине, поняв, что он так и не вернулся. Зайдя в свою комнату, Маша села за ноутбук и, сделав глубокий вдох, связалась с банком. Звонок занял не так много времени: она сообщила менеджеру о готовности погасить задолженность и запросила реквизиты для перевода. Однако на другом конце провода возникла небольшая, но досадная заминка.

— Синьорина, поскольку сумма крупная, а сегодня уже пятница, обработка перевода займет несколько рабочих дней, — вежливо, но непреклонно сообщил сотрудник. — Деньги поступят на счет кредитора не раньше среды.

Маша чувствовала, как по телу разливается волна разочарования. Еще несколько дней ожидания, еще несколько дней этого давящего чувства, но делать было нечего. Впереди ждали выходные и грядущее празднование дня рождения дона Доменико, завершение подготовки к которому должно было отнять все силы и внимание.

Ничего, переживу еще несколько дней. Главное, что вопрос практически решен.

Отложив ноутбук, Маша заметила пропущенный звонок от сестры. На экране телефона светилось имя Авы. Улыбка сама по себе тронула ее губы. Несмотря на перелом ноги, Ава умудрялась сохранять бодрость духа и заниматься своими делами удаленно, не поддаваясь унынию. Было еще не так поздно, и Маша, не раздумывая, набрала сестре по видеосвязи.

— Ну наконец-то! — на экране появилось оживленное лицо Авы, озаренное улыбкой. — Я уж думала, ты совсем забыла о моем существовании со своей итальянской драмой! Совсем закрутилась с «женихом»? Как дела, сестренка?

— Прости, правда, — вздохнула Маша, с теплотой глядя на сестру. — Дней просто не хватает. Но у меня хорошие новости..с бизнесом вопрос почти решен. Долг скоро будет погашен.

Лицо Авы озарилось искренней радостью и облегчением.

— Вот видишь! Я же говорила! — воскликнула она, и в ее глазах читалась надежда. — Ты все-таки обратилась к Луке? Он помог? Наконец-то ты перестала упрямиться.

Маша замерла на секунду, ее взгляд непроизвольно опустился, стыдно было признаться, что вместо того, чтобы попросить помощь, она заложила память об отце. Промолчав, Маша лишь слабо улыбнулась, надеясь, что сестра примет это за подтверждение. Чтобы сменить тему, она поспешно добавила и попыталась отшутиться.

— Знаешь, последние несколько дней были очень насыщенными. Меня сначала чуть не укачало на треке в Монце, а потом мы побывали в совершенно потрясающем месте, на берегу озера Комо. От одного воспоминания той красоты до сих пор дух захватывает.

Но Ава, знавшая сестру как никто другой, сразу уловила нотку сдержанности в ее голосе.

— Погоди-ка, — прищурилась она, пододвигаясь ближе к камере. — Ты что-то не договариваешь. «Ездили к озеру» - это всё? Между вами что-то произошло, да? Я по тебе вижу!

Маша снова отвела взгляд, рассказывать подробности того вечера и их ссоры ей не хотелось.

— Да ничего такого. Я просто соскучилась по тебе, — тихо сказала она, пытаясь укрыться за этим. — Хотела увидеть.

Но Ава не отступала.

— Ладно, ладно, не хочешь, не рассказывай. Но тогда ответь вот на что: ты уже решила, что будет дальше? Когда вся эта эпопея закончится? — Она пристально смотрела на Машу через экран. — Потому что, сестренка, я же не слепая..он тебе явно нравится. А может даже больше?

— Ава, все не так просто, — снова вздохнула Маша, чувствуя, как старая боль оживает в груди. — Он... Он не из тех, кому нужны серьезные отношения. И уж тем более, сейчас - девушка.

— А ты уверена, что это действительно так? — мягко, но настойчиво парировала Ава. — Подумай сама. Если бы ты была ему безразлична, стал бы он тратить на тебя столько времени? Терпеть все твои «выходки»? Мужчины, особенно такие, как ты его описываешь, не занимаются тем, что им неинтересно. У них попросту нет на это времени.

— Это все из-за контракта, Ава, — с горькой убежденностью произнесла Маша. — Все продумано до мелочей. Как только он и его отец уладят все свои дела с фирмой, мои «услуги» фиктивной невесты ему больше не понадобятся. На этом все и закончится.

На том конце провода повисло короткое, но красноречивое молчание.

— Маш… — наконец тихо сказала Ава, и в ее голосе прозвучала тревога. — Я не хочу, чтобы твое сердце было разбито. Но, если все действительно так, как ты говоришь… то, может, тебе правда стоит побыстрее завершать всю эту историю и вернуться домой..к нормальной жизни?

Они поговорили еще немного и тепло попрощались. Маша положила трубку и задумалась.

Вернуться к нормальной жизни. А как это будет?

Она представила себе свою квартиру дома, привычный ритм работы, встречи с родными и друзьями. Все это казалось теперь таким далеким, почти чужим. А здесь, в этой

«временной»

жизни, оставались все они и… Лука. Лука, который бесил ее до дрожи и в то же время заставлял чувствовать себя живой как никогда.

Как вырвать его из сердца?

И мысль о том, чтобы

«завершить всю эту историю»,

внезапно показалась ей до ужаса болезненной.

24.

На следующий день Маша с утра уже вся была в предвкушении поездки. Они с Анной еще накануне вечером договорились и сегодня собирались в город за подарком для дона Доменико – картиной из одной антикварной мастерской. Ее рисовали пару недель, и вот, наконец, закончили: живописный пейзаж с видом на итальянскую Вернаццу, небольшой рыбацкий городок у моря недалеко от Специи. Анна говорила, что это место очень важно для ее родителей: они там были в свадебном путешествии, и что папа до сих пор вспоминает об этом с теплом. Её мамы давно уже нет, но он помнит ее в каждом слове и взгляде. Анна считала, что картина будет хорошим и личным подарком, и Маша была полностью согласна с ней.

Но утром всё пошло не по плану. Анна выглядела вымотанной, сказала, что плохо себя чувствует, и призналась, что поездка сейчас для неё слишком сложная.

– Езжай без меня, – сказала она, закутываясь в плед. – Всё равно надо только забрать картину. Я бы с радостью поехала, но не сегодня. Маша кивнула, стараясь не показывать, что расстроена. Ей самой было как-то не по себе ехать одной, но что поделать, выбора не оставалось.

Маша быстро собралась: выбрав голубой сарафан до колена, лёгкий и практически невесомый, в нём удобно было находится днём под лучами палящего флорентийского солнца, а на ноги надела обычные бежевые балетки. У зеркала она покопалась чуть дольше: волосы как-то не лежали, но хотелось выглядеть собранной и спокойной. Маша вымученно собрала их в высокий хвост и посмотрела на себя в зеркало, попытавшись улыбнуться, но все равно видела в нем уставшие глаза и какое-то замешательство.

За завтраком Луку она так и не увидела. Когда они все вместе завтракали, за столом в гостиной, дон Доменико вдруг спросил, не знает ли Маша, куда так рано уехал его сын, и когда вернётся. Она замерла с чашкой кофе в руках и отрицательно качнула головой.

— Я его не видела, — тихо ответила она.

Опять исчез! И я ещё должна объяснять, где он шатается?

После завтрака Маша вышла во двор, решив вызвать такси. Но тут у ворот зарычал мотор и к дому подъехала знакомая черная спортивная машина. Маша сразу узнала ее, машина была под стать Луке, быстрая и дерзкая. Воспоминания вернули её на несколько дней назад, когда они ездили на этой по трассе в Монцу, а потом по улочкам Комо. Воспоминания были свежи, и от этого сердце как будто сжалось от странной смеси злости и... чего-то тёплого.

Дверь открылась, и Лука вышел. На нём были обычная чёрная футболка по фигуре и голубые джинсы. Ничего вычурного, но взгляд было трудно оторвать: свежий, выспавшийся, чисто выбритый, с волосами как будто только что с кровати. Тёмные очки добавляли ему немного хищности.

Лука обошел машину, распахнул дверцу и, улыбнулся.

— Привет. Скучала? — В его голосе звучала скорее уверенность, чем вопрос. Маша удивленно подняла брови.

Она почувствовала, как сердце предательски застучало сильнее.

Ага, соскучилась..Только этого не хватало - самой себе в этом признаваться.

Лука жестом указывая на машину пригласил ее внутрь.

— Садись.

— И что это должно значить? — холодно спросила Маша, не торопясь подходить. — Вчера тебя не было, сегодня ты тоже исчез. Даже твой отец спросил меня за завтраком, куда ты делся.

Лука лишь усмехнулся и, не убирая руки с дверцы, спокойно продолжил.

— У меня были дела. Но сейчас я свободен и готов отвезти тебя куда скажешь.

В его голосе не было ни капли извинений, ни намёка на объяснения. От этого Машу аж перетряхнуло, но при этом что-то внутри нее стало оттаивать. Само его появление, его уверенность действовали на Машу сильнее, чем она хотела себе признаться.

— Я собиралась забрать подарок для твоего отца, — сухо ответила она, проходя мимо.

— Тем более, — заметил Лука, — уместно, что поедем вместе. Он будет доволен.

И улыбнулся своей фирменной улыбкой: чуть нахальной, самоуверенной, словно заранее знал, что она не сможет отказаться.

— Что ж. Прекрасно. — Маша забралась в машину и сразу же пожалела, что надела этот дурацкий сарафан – он оказался короче, чем нужно. Как только она устроилась в кресле, юбка задралась, оголив большую часть бедра. Щёки тут же залились краской.

Блин, ну как назло! Как будто специально пытаюсь его зацепить. Сейчас точно подумает, что я ради его внимания так разоделась.

И пока Маша судорожно пыталась одернуть юбку, Лука прислонившись к машине смотрел на неё. Как-то пристально и оценивающе, да еще и с этой улыбкой… Маша не понимала, ей то ли хотелось злиться, то ли самой улыбнуться.

Лука сел в машину, и в этом маленьком пространстве его присутствие заставляло её нервничать. Воздух как будто стал гуще, Маша отвернулась к окну, стараясь смотреть на дорожку во дворе.

Ремень безопасности ни в какую не поддавался. Маша дёргала его то в одну, то в другую сторону, но лента застряла. Лука чуть склонил голову и с ленивым интересом заметил.

— Ты как будто воюешь с ним. Дай помогу.

— Не нужно! — чуть ли не выкрикнула она, но ремень всё равно упорно не двигался.

Лука протянул руку, одним ловким движением подхватил ленту и защёлкнул её в замок. Действие заняло секунду, но для Маши оно растянулось в вечность. Его ладонь на миг коснулась её груди - случайно, но достаточно, чтобы по телу пробежал горячий ток. Маша отшатнулась и поджала губы.

Блин. Почему я так на него реагирую? Я же должна злиться. Да я и злюсь вообще-то!

Лука усмехнулся, видно, заметил её реакцию, но промолчал. Просто завёл машину, и они поехали.

Они практически долетели до мастерской. Это было слишком быстро для Маши, она едва успела настроиться на поездку, как спортивная машина Луки уже свернула в узкую улочку старого квартала. Асфальт сменился неровной старенькой брусчаткой, и Маша невольно крепче вцепилась в подлокотник. Лука был расслаблен за рулём, на губах играла легкая улыбка, будто всё происходящее его забавляло. И это ужасно раздражало Машу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Чего это он такой довольный?

Она сама сидела рядом вся напряжённая, едва справлялась с собственными мыслями и чувствами, будто на иголках. От одного его случайного прикосновения у неё внутри словно включался ток.

А он еще и улыбается, кидает ехидные взгляды, будто ничего не происходит.

Мастерская оказалась в тихом переулке, за массивной дверью из тёмного дерева, и когда они вошли внутрь, Маша буквально ахнула.

Белые стены, с кое-где облупившейся штукатуркой. Здоровенные полки из массивного красно-коричневого дуба, видно, что старые. На полках стояли вазы, шкатулки, бронзовые подсвечники, старые книги в кожаных переплетах. Пахло маслом для дерева и чем-то древним, как будто даже пылью. И картины - их тут были десятки! Картины висели на стенах или просто стояли, прислоненные друг к другу.

Прямо история в красках.

Маша почувствовала себя, будто попала и в мастерскую художника, и в антикварный магазин сразу. В груди защемило от восторга - настолько красиво и атмосферно было вокруг.

Лука стоял чуть позади и с каким-то странным выражением наблюдал за её восторгом. Ему нравилось смотреть, как у неё загораются глаза, как она забывает про свою сдержанность и позволяет эмоциям вырваться наружу. И он сам невольно улыбнулся, мягко, без обычной иронии.

— Добрый день, — Маша первой подошла к мужчине за кассой, седовласому итальянцу в жилете.

Он тепло улыбнулся, и выслушав, зачем они приехали, достал упакованный тубус из-под прилавка. Хозяин мастерской с энтузиазмом начал рассказывать о Вернацце и Чинкве-Терре, о том, как сам бывал там не раз молодым. Голос у него был тихий и неспешный, будто перелистывание старой книги. Они с Лукой молча слушали, кивали. Маша поймала себя на мысли, что в такие моменты и приходит понимание, почему итальянцы так любят свои традиции: мужчина говорил с такой любовью и гордостью о своём крае. Когда они вышли на улицу и сели в машину, Маша сразу развернула картину. От красоты полотна захватывало дух.

На картине сияла площадь на набережной Вернаццы: пёстрые домики, расположившиеся вдоль моря, узкие улочки, ведущие вверх по склону. Старинная сторожевая башня и каменные руины замка на высокой скале. Всё это утопало в розово-золотом свете заката, который превращал море в жидкое золото.

— Какая красота… — выдохнула Маша.

Она как будто слышала плеск волн и звон голосов на площади. В картине была жизнь, радость и одновременно какая-то тихая грусть.

Лука посмотрел на изображение и вдруг посерьёзнел. Его глаза, обычно весёлые или ироничные, стали глубже и них Маша заметила промелькнувшую грусть.

— Это место… Отец рассказывал, мама очень любила его, — сказал он негромко.

Маша подняла на него взгляд.

— Какой она была? Твоя мама?

Он замолчал на несколько секунд, будто собираясь с мыслями. Потом всё же продолжил.

— Я был слишком мал. Мне и Алессандро тогда было около пяти. Но я помню… её глаза. Добрые и поразительно красивые. И улыбку. Она была такая… настоящая. Знаешь, есть улыбки, от которых становится теплее жить? Вот у неё была именно такая.

Маша ощутила, как в горле встал ком.

— Ты бы ей понравилась, — вдруг добавил Лука и улыбнулся мягко, без привычного хищного блеска.

У Маши вдруг кольнуло в груди. Ей так сильно захотелось его поцеловать - просто за то, что сейчас он был таким настоящим, без всякой фальши. Она тихо заговорила.

— Когда моего отца не стало, я уже была взрослой. Достаточно, чтобы всё понимать. И всё равно… это было невыносимо.

Она замолчала, подбирая слова.

— Сначала я думала, что самое страшное, это развод родителей. Его переезд. Я ужасно злилась на него, не хотела общаться. А потом, когда мы всё-таки нашли общий язык, появилась Ава. И я снова ревновала. Обижалась. Мне казалось, он предал меня.

Лука молча слушал, не перебивая.

— Но потом… потом всё как-то встало на свои места, — продолжила Маша. — Мы стали ближе. Я с ним могла быть сама собой? До самого конца у нас были тёплые отношения. И только мама… она так и не простила его.

Она вздохнула.

— Сейчас я понимаю, что расстояние - это ерунда. Главное, это то как ты чувствуешь. Я бы всё отдала, лишь бы увидеть его ещё раз. Хоть на секунду. Мне его очень не хватает.

Лука протянул руку и обнял её. Не как мужчина, добивающийся женщины, а как человек, разделяющий чужую боль.

— Я понимаю, — тихо сказал он. — Правда.

Он наклонился и коснулся её волос губами. Простое касание, но у Маши от него побежали мурашки по коже. Она прикрыла глаза и вдруг почувствовала, что знает Луку целую вечность: как будто они столько всего пережили вместе. И при этом сейчас они ближе, чем когда-либо. Маша растерялась, не зная, что сказать. У неё внутри всё спуталось: было и больно, и нежно, и неловко, и хотелось его. Сердце колотилось как бешеное.

Маша осталась довольна поездкой. День начавшийся для неё с тревог и неприятных мыслей, закончился совсем иначе: разговор в машине, картина, воспоминания о родителях - всё это будто открыло в Луке новые грани. После их беседы он стал вести себя с ней теплее, спокойнее, без привычной иронии и колких замечаний. И это странным образом согревало.

Дома Маша сразу решила заглянуть к Анне. Та лежала в комнате, но выглядела уже намного лучше, чем утром. Щеки порозовели, улыбка вернулась, а когда Маша показала картину, у нее загорелись глаза.

— Боже мой! — Анна приложила ладонь к груди. — Она великолепна! Папе точно понравится, ты только посмотри, как мастер поймал свет!

Маша тоже смотрела на картину с нежностью, чувствуя, что они сделали правильный выбор.

Они с Анной ещё немного поболтали о предстоящем празднике, обсудили, кто из гостей может приехать раньше, кого придётся ждать дольше всех. Потом Маша, почувствовав усталость, извинилась и пошла к себе. Лука, проводив её до дома, почти сразу уехал на фирму, поэтому остаток дня они с Анной были предоставлены сами себе.

Вечером после ужина, когда в доме стало тихо, они устроились в гостиной. На экране телевизора мелькали какие-то передачи, но обе смотрели вполглаза. Гораздо важнее было закончить последние приготовления к завтрашнему дню.

Анна раскладывала перед собой аккуратные карточки рассадки гостей и подписывала имена изящным почерком. Маша сидела рядом с ноутбуком и вносила последние корректировки в общий план: порядок поздравлений, музыкальные паузы, организацию доставки праздничного торта.

Часы давно перевалили за десять и за окнами окончательно стемнело.

— Ну вот. Закончила. Что-то я устала, — наконец сказала Маша, прикрывая ноутбук и зевая. — Пожалуй, пойду спать.

— Конечно, иди. Ты итак мне очень помогла. — кивнула Анна и потянулась. — Подожди…захвати, пожалуйста, почту наверх и занеси в кабинет папы. А я ещё закончу пару карточек и тоже лягу.

На столике в гостиной лежала стопка конвертов. Маша собрала их в руки и направилась к лестнице.

Поднимаясь по ступеням, она машинально просматривала адресатов: в основном официальные письма для дона Доменико. Но одно письмо бросилось в глаза, это был тонкий длинный конверт на имя Луки.

Занесу ему заодно. Всё равно по пути.

В кабинете отца Анны Маша сложила письма аккуратной стопочкой на стол и, немного поколебавшись, взяла письмо для Луки. Подойдя к его комнате, она тихо постучала. Тишина.

Маша нахмурилась.

Конечно, дома его еще нет.

Она открыла дверь и вошла. В комнате было темно, пахло его парфюмом, чуть резким, но уже привычным. Подойдя к столу она положила конверт поверх стопки бумаг, но потом, постояв пару секунд, почему-то решила взяла его обратно.

Лучше уберу в ящик. И завтра напомню.

Она потянула на себя верхний ящик стола, деревянная поверхность легко поддалась. Внутри лежали какие-то документы, счета, и среди всех этих бумаг ей бросился в глаза край фотографии.

Маша замерла.

Любопытство подкралось мгновенно. Вроде бы ничего особенного обычная фотография, но именно то, что она было спрятана, взволновало её.

Маша осторожно потянула снимок. На фотографии были Лука, его брат-близнец Алессандро и незнакомая девушка.

Очень красивая девушка с длинными белыми волосами и ангельским лицом. Лука сидел расслабленно, улыбался и крепко обнимал её, прижимая к себе, взгляд был… особенным, полным тепла, нежности, какой-то глубокой привязанности.

Алессандро находился рядом, но будто чуть в стороне, и на его лице читалось напряжение. Девушка же смотрела прямо в объектив, чуть смущённо улыбаясь, словно знала, что её снимают в особый момент.

Маша вглядывалась в фотографию и гадала

. Кто она? Его бывшая девушка? Кто-то, кого он любил? Почему он хранит её фото здесь, в ящике, словно в тайне?

Сердце болезненно кольнуло и в груди поднималась волна ревности. Она не знала, что именно её задело больше: взгляд Луки на эту девушку или сама мысль, что когда-то он мог принадлежать другой.

Да какое мне дело?

Она снова посмотрела на фото: его рука на её плече, его улыбка, такая настоящая и искренняя. Будто это было что-то большее.

Маша положила фотографию обратно в ящик, аккуратно прикрыв документами. Конверт оставила сверху, её пальцы дрожали.

Закрыв ящик, она поспешила выйти, тихо прикрыв за собой дверь. Маша шла по коридору почти бегом, боль и ревность обжигали её внутри.

25.

Предстоящий день рождения дона Доменико Конти был не просто знаменательной датой, для семьи Конти это было настоящее событие, демонстрация силы, влияния и единства семьи перед всем флорентийским обществом. Праздник должен был стать поистине грандиозным: длинный список гостей, включавший самых важных персон города и деловых партнеров со всей Италии, искусный шеф-повар, оркестр и живая музыка.

Анна, на плечи которой легла основная часть организации, с самого утра превратилась в командующего целой армией помощников. Она то ходила по саду с блокнотом, давала распоряжения официантам, поправляла композиции, которые флористы уже начали устанавливать на круглых столах, укрытых белыми скатертями, то как сейчас отчитывала персонал и проверяла готовность гостиной к приему.

— Шторы в гостиной должны быть симметричными, я же говорила! — ее звонкий, но уверенный голос разносился по всему этажу. — И проверьте еще раз рассадку за столом согласно списка. Никаких случайностей!

Уже с утра коридоры дома наполнились шагами и голосами: кто-то из персонала таскал коробки с декором, кто-то расставлял столы во дворе либо проверял свет и музыку. Дом Конти сейчас казался Маше огромным муравейником, где каждый что-то делал и слышалось: «быстрее», «аккуратнее», «сюда ещё один столик».

Маша весь день была рядом с Анной и помогала, казалось, всё вокруг вращается быстрее обычного, и она уже перестала замечать время. Время пролетело незаметно, близился вечер.

Волнения становилось всё больше. Сегодня Маша впервые должна была познакомится со всеми братьями Конти. Она несколько раз мысленно прогоняла в голове возможные диалоги, пыталась представить, что скажет, если разговор зайдёт о том как они с Лукой стали парой или ее семье.

Главный виновник торжества, дон Доменико, проводил время в своём кабинете, словно утомленный заранее всей суетой, ещё до того, как праздник начался.

Федерико обещал приехать к началу. Об этом Анна сообщила с лёгкой улыбкой, добавив, что старший брат всегда пунктуален и любит производить впечатление. Командировка Паоло в Москве затянулась, поэтому они с невестой не смогли присутствовать на вечере.

Маттео уже собирался, он громко включил музыку, и что-то напевая ходил по коридору в рубашке и брюках, поправляя галстук, будто перед зеркалом. Его беззаботность слегка раздражала Машу, которая чувствовала ответственность за каждую мелочь.

Луку Маша видела сегодня реже всех: несколько раз его быстрый силуэт, с телефоном в руке, короткие фразы на итальянском, торопливые шаги в сторону кабинета или на террасу, чтобы договорить звонок. Он решал рабочие дела и будто нарочно держался в стороне от всей подготовки. Маше даже становилось чуть обидно, ей хотелось хотя бы взглядом поймать его, привести в порядок мысли, но Лука оставался в себе. Но больше всего ей не давали покоя мысли о той злополучной фотографии, которую накануне вечером она увидела в его комнате. Маше безумно хотелось разобраться в этой тайне.

Алессандро днём прислал сообщение Анне и извинился, сообщив, что прибудет позже. У него вдруг возникли какие-то сложности, о которых он обещал рассказать при встрече. Маша же почувствовала лёгкое разочарование, ей казалось, что встреча с братом Луки, которая должна была состояться сегодня, могла бы полить свет на некоторые интересующие ее вопросы.

Она стояла на ступеньках террасы и смотрела, как официанты разносят бокалы шампанского. Анна чуть ранее поднялась к себе, чтобы привести в порядок и подготовиться к празднику.

Маша тихонько поднялась на второй этаж, дошла до двери комнаты Анны и нерешительно постучала.

— Войдите, — раздался изнутри мелодичный голос.

Маша вошла, и на секунду замерла. Анна стояла перед зеркалом, словно сошедшая с картины итальянских художников: нежно-голубое платье с лёгкой струящейся юбкой, изящные рукава-фонарики, волосы собраны в идеальную косу, спадающую на плечи, а на шее – изящное жемчужное колье.

— Ты просто… настоящая принцесса, — невольно выдохнула Маша.

Анна обернулась и улыбнулась, чуть смутившись.

— Спасибо. Немного волнуюсь..сегодня здесь столько важных людей.

Маша подошла ближе, села на край кровати и замялась.

— Я, если честно, пришла к тебе не просто так. Только обещай, что не расскажешь Луке, — призналась она. — я хотела поговорить с тобой…

Анна подняла брови, чуть наклонила голову.

— Звучит интригующе, о Луке? — догадалась Анна.

Маша кивнула.

— Да… Я не знаю, как правильно себя вести. Иногда он такой… скрытный. А иногда, совсем другой. Знаешь..на днях я нашла кое-что … — Маша сделала паузу, вспоминая, как случайно наткнулась на тот снимок, — я была в его кабинете, убирала документы в ящик стола. И случайно увидела внутри фотографию.

Анна чуть приподняла брови.

— И?

— Там был он, Алессандро… и девушка. — Маша постаралась, чтобы голос звучал безразлично. — Очень красивая, с длинными белыми волосами.

Анна на мгновение замерла, её взгляд стал внимательным.

— Ах… это.. — Она улыбнулась чуть натянуто. — Не забивай голову. Она была его девушкой, но всё давно в прошлом. Но..почему ты не спросишь его сама?

Маша опустила взгляд, делая вид, что ответ её успокоил.

— Понятно. Я просто… случайно увидела, вот и всё. Не хочу лезть не в свое дело.— А почему я ни разу у вас в доме не видела Алессандро? Странно, что они так мало общаются?

Анна вздохнула и поправила прядь волос.

— Алессандро живёт со своей семьей не в Италии. У него своя адвокатская практика. Знаешь..весь в делах. Еще и занимается удаленно юридическими вопросами их общего бизнеса с Лукой. Иногда они семьей прилетают погостить..я думаю что у вас еще будет возможность познакомиться. Он написал, что постарается приехать на праздник папы.

Маша кивнула, будто принимая ответ, и улыбнулась.

— Понятно. Спасибо, что рассказала.

Анна пожала плечами.

— Лука не любит говорить о личном. Но поверь, тебе не о чем волноваться. Вот увидишь..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша кивнула и улыбнулась, но в словах Анны ей показалась какая-то недосказанность.

— Спасибо. Я и правда не хотела лезть не в своё дело.

Анна тепло коснулась её руки.

— Ты ему важна, Маша. И это главное.

Маша снова улыбнулась, но внутри у неё закололо.

Бывшая. Значит, всё-таки я была права…

Маша вышла из комнаты Анны и прикрыла за собой дверь. По коридору разносился легкий аромат жасмина, а свет из окон делал всё вокруг мягким и уютным.

Она прислонилась спиной к стене и прикрыла глаза.

Давняя история. Всё в прошлом. Конечно. Но зачем прятать ее фото в столе?

Она усмехнулась, но скорее себе, чем ситуации.

Господи, Маша, что с тобой не так?

Сердце неприятно кольнуло.

Наша сделка скоро закончится - и всё. Я вернусь домой, к своей работе, праздникам и клиентам, а он останется здесь.

А ты приехала сюда не для того..это всего лишь игра.

Маша практически закончила собираться в своей комнате. Волосы были аккуратно уложены, лёгкий макияж подчёркивал зелёные глаза. Она сидела перед зеркалом в пушистом белом халате, задумчиво прокручивая помаду в руках.

Дверь открылась без стука.

— Ну что, Золушка, готова пойти на бал? — Лука появился на пороге, и Маша непроизвольно затаила дыхание.

Он выглядел просто безупречно: смокинг сидел как влитой и подчеркивал широкие плечи и подтянутую фигуру, рубашка идеально оттеняла его загорелую кожу, а волосы, как будто только из душа, добавляли немного расслабленности образу.

— Ты вообще слышал про стук?! — возмутилась она, вскакивая с места и натягивая полы халата плотнее.

Он лишь усмехнулся и прошел внутрь комнаты, с интересом разглядывая Машу.

— Расслабься, Машенька. Ты же не голая. По крайней мере..пока.

— Лука, ну ты и гад, — буркнула она, щеки предательски вспыхнули.

Лука сделал несколько шагов и протянул ей маленькую коробочку.

— Это тебе. Для вечера.

— Что это? — настороженно спросила Маша, глядя на протянутую коробочку. — Что там? Кандалы, чтобы я не сбежала?

— Почти, — его губы тронула легкая улыбка. — Открой и увидишь, — голос Луки был тихим, но с оттенком любопытства, будто он ждал её реакции.

Маша взяла коробочку в руки. Бархат оказался нежным, глубокого синего цвета, она медленно подняла крышку - и ахнула.

Внутри лежало колье - глаз не отвести! Тонкая работа, зелёные изумруды, словно роса блестели, подчеркнутые золотой ажурной оправой.

— Какое оно красивое… — почти шёпотом произнесла Маша тихо. — Спасибо. Лука.

Лука улыбнулся чуть мягче, будто доволен тем, что угадал.

— Рад, что тебе нравится.

Он сделал шаг ближе, глядя на колье в её руках.

— Когда-то оно принадлежало особенному человеку.

Маша подняла взгляд.

— Кому?

— Моей маме, — тихо ответил он. В его глазах вновь мелькнула тень грусти, которая уже была знакома Маше.

Она прижала коробочку к груди.

— Может, не стоит? Это ведь ценность. Да и я… — она замялась.— … это ведь память о твоей маме.

Маша подняла на него глаза, полные смятения.

— Ты уверен, что хочешь, чтобы оно было на мне?

Лука чуть склонил голову, его взгляд стал мягче, но в то же время решительным.

— Я не просто хочу, Маша. Сегодня вечером ты моя - невеста. И ты наденешь его. — сказал он спокойно и без привычной насмешки. — Мама хотела бы, чтобы его носила та, кто рядом со мной.

Лука встал за её спиной, осторожно взял коробочку из ее рук и достал колье. Лёгкий холодок металла коснулся её кожи, когда он застегивал замок.

Маша ощутила, как по спине пробежала дрожь.

Спокойно, Маша. Это всего лишь на один вечер. Он всего лишь твой «фальшивый жених».

Пальцы Луки немного задержались на ее щеке, а дыхание обожгло шею. Он наклонился ближе, настолько, что Маша увидела его отражение в зеркале. Их взгляды встретились.

Он склонился, будто собираясь поцеловать изгиб её шеи… но в последний момент выпрямился.

— Идеально, — сказал Лука хрипло, отходя на шаг. — Теперь ты выглядишь так, как должна.

Маша оторвала взгляд от зеркала, пытаясь скрыть, что сердце колотится как сумасшедшее. Она в тот момент чувствовала себя для него особенной, словно на ней было надето не просто украшение, а частичка его прошлого, его семьи.

— Спасибо — прошептала она, и её голос дрогнул.

— Нам пора, — прервал её мысли его низкий голос. Лука стоял у двери, уже собранный, уверенный, и чуть нетерпеливо коснулся часов на запястье. — Анна не простит, если опоздаем к поздравлению отца.

Он улыбнулся ей коротко, почти подбадривающе.

— Я буду ждать тебя в гостиной.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: МАША и ЛУКА в её комнате.

26.

Маша вошла в гостиную и на секунду замерла у дверей. Она видела, что в зале уже собралось немало гостей: слышался приглушённый смех, негромкие разговоры, звон бокалов. В воздухе витала та особая праздничная энергия, когда всё вокруг будто становится теплее и оживлённее. Атмосфера завораживала: мягкий свет люстр отражался в зеркалах, создавая уютное сияние, а аккуратно расставленные цветочные композиции и свечи на столах добавляли элегантности.

Маша сразу заметила семью Луки: дона Доменико, окружённого родными, Анну, оживлённо беседующую с кем-то из гостей, и братьев. Лука стоял чуть в стороне, но, заметив Машу, обернулся и взглядом позвал её к себе. В этом взгляде было что-то властное, почти приказное, и одновременно тёплое.

Она глубоко вдохнула и, стараясь выглядеть уверенной, направилась к ним. Подойдя ближе к собравшимся, Маша ощутила, как Лука легко, но настойчиво обнял её за талию, притянув к себе. Его ладонь скользнула чуть ниже, оставив на её коже ощущение тепла сквозь тонкую ткань платья.

Она окинула взглядом родственников Луки: Маттео, Анна… и ещё одного мужчину. Он был высоким и широкоплечим. И почему-то показался Маше более сдержанным, мужчина выделялся своей уверенной осанкой. Его черты лица, тёмные, почти чёрные глаза и густые волосы отдаленно напоминали Луку, и Маша сразу поняла, что это должно быть и есть его старший брат, Федерико. В нём чувствовалась та же порода, что и во всех братьях Конти, та же сила во взгляде, но в отличие от Луки, было больше спокойной уверенности, чем дерзости.

— Машенька, познакомься, — произнёс Лука, — мой старший брат, Федерико.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: ФЕДЕРИКО КОНТИ

Федерико, тут же сделал шаг вперёд, манеры его были безупречны, в них чувствовалось воспитание и врождённая галантность. Он склонил голову и взял Машину руку, легко коснувшись её губами.

— Мария, добро пожаловать в семью. Вы ослепительны. — сказал он с лёгкой улыбкой.

Маша поздоровалась и немного смутившись, поблагодарила, но едва успела улыбнуться в ответ, как почувствовала, что Лука крепче сжал её талию, словно желая показать - «она моя». Этот жест был красноречивее любых слов.

Она с улыбкой повернулась к дону Доменико и, чуть поправив платье, произнесла поздравление.

— С днём рождения, синьор Конти. От всей души желаю Вам здоровья и долгих лет. Знаете… за то время, что я рядом с вашей семьёй, я поняла одно: на Вас равняются все. И в этом нет ничего удивительного, ведь в Вас сочетаются мудрость и справедливость, а это самое ценное. Мне очень приятно быть здесь сегодня и разделять этот день вместе с семьей.

Она слегка смутилась, но в её голосе звучала искренность.

Мужчина тепло улыбнулся, и в этой улыбке было столько мудрости и душевности, что Маше стало легко, и неожиданно для нее самой отец Луки обнял её, по-итальянски, поочерёдно поцеловал в обе щеки.

— Благодарю, Маша, за теплые слова — произнёс он негромко.

Маша чуть смутилась, лёгкий румянец выступил на щеках. Чуть позже, когда внимание собравшихся гостей переключилось на кого-то из родственников, Лука, воспользовавшись паузой, наклонился к её уху и тихо произнёс.

— Ты сегодня ослепительна. — Его голос прозвучал низко и согревающе.

— Это платье очень тебе идет… а это колье… — Его взгляд скользнул по глубокому вырезу шелкового платья цвета рубина, задержался на линии её груди, а затем медленно поднялся выше, к зелёным камням на её шее.

— Оно подчёркивает твои глаза, — прошептал он, и в его голосе звучало больше, чем просто комплимент.

Маша сжала губы, чтобы скрыть улыбку, от его слов внутри разливалось тепло, и, как ни старалась, равнодушной остаться не получалось.

В этот момент Федерико постучал ложкой по бокалу, привлекая всеобщее внимание. В зале постепенно стихли разговоры и все взгляды были обращены к нему.

— Дорогие друзья, — начал он, и в его голосе звучала уверенность человека, привыкшего к публике. — Сегодня особенный день. День рождения нашего отца. Для нас он, больше, чем глава семьи. Он - её сердце. Его мудрость и сила помогли нам пережить многое.

Он повернулся к отцу, взгляд смягчился.

— Папа, мы благодарим тебя за всё, что ты сделал для нас. За то, что научил ценить не только силу, но и любовь.

Анна в этот момент подошла ближе, её глаза блестели от эмоций. Она вынесла элегантно упакованную картину, перевязанную лентой.

— Папа, — сказала она с волнением, — этот подарок тебе от нас, твоей семьи.

Доменико развернул упаковку, и гости ахнули. На секунду в глазах дона Доменико мелькнула тень, он конечно же узнал то памятное место, которое было изображено на картине, и замер, будто вернувшись в прошлое. Потом поднял глаза на детей и тихо произнёс.

— Я счастлив. У меня есть самое главное богатство - мои дети.

В зале раздались аплодисменты, гости поднимали бокалы, звучали тосты. Атмосфера стала ещё более тёплой и душевной.

Когда часть гостей переместилась в сад Маша, немного расслабившись, позволила себе оглядеться. Она заметила в толпе знакомые лица: дядю и тётю Луки, которые с улыбкой помахали ей рукой. Маша ответила на приветствие, и ей стало приятно от этой простой, искренней теплоты. Торжество было в самом разгаре: люди подходили поздравить именинника, дарили подарки, обменивались воспоминаниями и смехом. Музыка играла фоном, а официанты ловко разносили шампанское.

Лука всё это время держал Машу под руку, он наклонялся, чтобы что-то прошептать ей на ухо, а иногда просто скользил взглядом по её лицу. И всякий раз, стоило кому-то засмотреться на Машу, как его пальцы на её талии сжимались крепче.

Когда музыка в зале стала мягче и мелодичнее, несколько пар уже кружились в центре гостиной. Маша наблюдала со стороны, когда рядом с ней появился отец Луки - Доменико. Его аура чувствовалась сразу: спокойная, но властная, она заставляла всех вокруг испытывать непроизвольное уважение. Уловив взгляд Маши, Доменико с безупречной вежливостью протянул ей руку, приглашая на танец.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Синьорина, — мягко сказал он, протягивая руку, — позвольте пригласить вас на танец.

Маша на секунду растерялась, но, заметив добрую, тёплую улыбку в его глазах, чуть смущённо кивнула.

— Конечно, — тихо ответила она и вложила руку в его ладонь.

Он осторожно повёл её в центр зала, и они заскользили в такт музыке. Его движения были спокойными и размеренными.

— Маша, я хочу поблагодарить тебя, — тихо произнес он, чтобы слышала только она. — За то тепло, что ты принесла в наш дом. И за моего сына... Я не видел Луку таким живым и счастливым уже давно. — Доменико на мгновение замолчал, его проницательный взгляд стал мягче.

Маша смутилась, её сердце дрогнуло. Она хотела было ответить, но он продолжил.

— А это колье… — он чуть кивнул на изумрудные камни. — Оно принадлежало моей жене. Но знаешь, на тебя сейчас оно смотрится так, словно создано именно для тебя. И, прости за откровенность, ты даже чем-то похожа на мою дорогую Франческу.

Маша удивлённо подняла глаза.

— Правда?

— Да, — мягко улыбнулся он. — Та же светлая улыбка. Та же искренность в глазах. Анне всегда не хватало старшей сестры, и если честно… я был бы счастлив считать тебя своей дочерью.

Сердце Маши болезненно сжалось. Она кивнула и почувствовала, как лицо вспыхнуло от стыда. Ведь её отношения с Лукой это всего лишь игра, на которую она согласилась. А его отец и вся семья верили… И от этого становилось невыносимо неловко и горько.

— Дон Доменико, — начала она тихо, — Вы так добры ко мне…

Но договорить она не успела. Рядом вдруг появился Лука, его глаза сверкнули, а улыбка была ленивой и чуть насмешливой.

— Прости, папа, — Лука шутливо поклонился. — Но, боюсь, я вынужден украсть у тебя свою невесту. Слишком красивый вечер, чтобы делить её с кем-то другим.

Маша даже нее успела ничего возразить, как он легко подхватил её и повёл в танце, обняв крепко и уверенно. Его рука легла ей на спину, нежно поглаживая, а вторая держала ладонь. Лука прижимал её к себе всё ближе, и тело Маши само отзывалось на прикосновения, как бы она ни пыталась сопротивляться этому чувству.

— У меня есть сюрприз, — тихо сказал Лука, глядя ей прямо в глаза, когда они оказались на террасе. — Хочу..украсть тебя ненадолго.

Сердце забилось сильнее, но Маша резко опомнилась.

— Мне нужно отойти на минуту, — поспешно произнесла она. — Подождешь меня здесь?

Лука кивнул и нехотя отпустил Машу.

Она вышла в коридор и достала телефон, вспомнив, что обещала ответить Аве на сообщение. Быстро набрав сестре ответ: «Всё в порядке. Праздник проходит замечательно». Хотела уже убрать телефон, но вдруг заметила письмо на почте. Маша открыла его и прочла заголовок:

«Подтверждение полного погашения кредита».

Она и не поверила своим глазам.

«Ваш кредит закрыт. Долг погашен полностью».

Маша замерла, пальцы дрожали.

Этого не могло быть.

Ей же сказали по телефону, что перевод возможен только после выходных, Маша лихорадочно вошла в приложение банка, на счёте все также лежали деньги. Но её долг исчез.

Машу охватило странное чувство: облегчение и в то же время… ярость. Она знала, что это мог сделать только один человек.

Сжав телефон в руке, Маша вернулась на террасу, где ждал Лука. Он стоял у перил, расслабленный, освещённый мягким светом фонариков. Увидев её, Лука улыбнулся и протянул руку.

— Иди ко мне.

Но Маша остановилась, прижав телефон к груди, и её голос прозвучал холодно.

— Ты ничего не хочешь мне объяснить?

Лука нахмурился.

— О чём ты? Маша?

Она поднесла экран к его лицу.

— Об этом.

Лука увидел письмо о погашение долга, выдохнул и отвёл взгляд.

— Чёрт… Маша, я собирался тебе рассказать.

— Рассказать?! — её голос дрогнул и стал резче. — По какому праву ты лезешь в мою жизнь, Лука? Ты кто? Спаситель? Мистер «я решу все проблемы»? — Маша почти кричала, голос срывался. — Ты не имел права!

Лука сделал шаг и попытался коснуться её руки, как-то успокоить.

— Не горячись, Маша. Я могу объяснить…

— Объяснить?! — она вырвала руку из его ладоней. — Ты следил за мной? Откуда ты узнал про долг?

Он нахмурился, но честно ответил.

— Я увидел на твоём компьютере письмо. И… я не мог просто сидеть и смотреть, как ты мучаешься. Я хотел решить твою проблему. Но до сих пор не понимаю, почему ты сама не пришла ко мне. По контракту я должен выплатить тебе остаток суммы. Черт! Маша, я бы дал денег!

— Потому что, Лука! У тебя всё так просто..и все упирается в деньги — её голос сорвался, и в глазах блеснули слёзы, — да, у нас контракт. Я не забыла,..что больше между нами ничего нет! Но ты не имел права так поступать! Мне не нужны твои деньги!

Она резко развернулась и побежала к выходу. Лука, потрясённый, остался на месте лишь на секунду, он со всей злости ударил кулаком по перилам.

— Чёрт! — выругался он. — Чёрт!!

Чуть помедлив, он бросился следом, но, выбежав к воротам, увидел, как Маша уже садится в машину одного из гостей. Лука окрикнул её.

— Маша! Подожди!

Но автомобиль тронулся и скрылась в темноте. Лука рванулся вперёд, но было поздно. Он громко выдохнул. Хотелось кричать.

— Чёрт!!Какого хрена!

Его глаза полыхали яростью и отчаянием. И тут Лука заметил Анну, которая стояла в дверях, наблюдая за этой сценой.

Анна смотрела то на брата, то в ту сторону, куда уехала Маша, и выглядела потрясенной. В её широко раскрытых глазах стояли слёзы непонимания.

— Контракт? Лука? — прошептала она тихо. — Что все это значит?

Лука, всё ещё кипя от злости, резко провёл рукой по лицу и процедил сквозь зубы.

— Не сейчас, Анна! Чёрт побери, не сейчас!

27.

Лука.

Лука влетел в свою комнату, так резко распахнув дверь, что она ударилась о стену. Лицо его было мрачным, в висках стучала кровь. Он чувствовал себя загнанным в угол, злым, раздражённым и, что хуже всего, растерянным.

Да я же из лучших побуждений!

Просто хотел ей помочь, решить проблему, защитить. Черт! Маша взяла и восприняла это как предательство.

— Вот блин, — выпалил Лука.

На празднике в гостиной и в саду веселилась, наверное, половина Флоренции, и Лука молился, чтобы их перепалку с Машей не услышали. И так хватило, что Анна теперь в курсе.

Он быстро нашел ключи от машины, схватил их и почти бегом выскочил из комнаты. Увидев Анну, все еще стоявшую во дворе, Лука остановился и обхватил её за плечи.

— Анна, послушай! Извини за то что ты видела. Не делай поспешных выводов, ладно? — сказал он с нажимом. — И никому ни слова. Я сам всё объясню.

Она кивнула, но взгляд её остался тревожным и недоверчивым.

Лука выругался, спускаясь по лестнице. Ситуация вышла из-под контроля, ведь он и подумать не мог, что всё зайдёт так далеко. Лука никогда не хотел, чтобы Анна узнала правду о контракте, о всей этой игре, в которую он втянул Машу. Он вообще не рассчитывал объясняться с родными, а уж тем более с сестрой, перед которой привык оставаться честным и открытым. Теперь же ему пришлось просить обманывать её вместе с ним. Совесть грызла изнутри.

Все должно было быть совсем не так: начиная с того, что ему вообще подсунули не ту девушку. Маша оказалась нет..не плохой, и даже интересной. Да, она изводила его своими выходками, своим упрямством и привычкой спорить на каждом шагу. Но и дразнить её было более, чем приятно. Лука почти наслаждался этим.

Его план был прост: привезти «невесту», поселиться на какое-то время в доме отца, показать себя примерным сыном и убедить отца, что он изменился и прежние привычки остались в прошлом. А там - получить его одобрение, бумаги, независимость для своей компании и свободу для себя. Он давно мечтал вести бизнес так, как хотел сам.

И поначалу Лука даже радовался, что Маша быстро нашла общий язык с Анной и Маттео явно относился к ней тепло. Это было только на руку: меньше подозрений и Маша под присмотром, пока он пропадает в поездках. Всё складывалось идеально, и даже не пришлось бы часто проводить с ней время. Спектакль для семьи, потом прощальный жест - «проводы в аэропорт» и свобода.

Он усмехнулся про себя: раньше эта мысль, побыстрее отделаться от неё стояла у него на первом месте. Лука опасался, то Маша может привязаться к нему. Но… всё вышло иначе.

Лука выбежал во двор и сел в свой автомобиль, двигатель заработал, он сорвался с места, резко выруливая на дорогу. Пальцы на ощупь нашли в кармане пиджака небольшую шкатулку - подарок, который он так и не успел вручить Маше. Досада захлестнула.

— Чёрт, — снова выдохнул он, сжимая шкатулку в кулаке.

Лука не мог перестать думать о Маше. О том, как она смотрела на него с обидой и болью в глазах. Он перебирал в голове варианты, как будет объясняться с ней. Что скажет? Но для начала предстояло найти её.

Ночная Флоренция расстилалась перед ним во всей своей красоте: огни витрин отражались в стёклах машин, узкие улочки сменялись широкими проспектами, где шумели бары и рестораны. Лука вглядывался в лица прохожих, в машины у обочин, в набережную. Маши нигде не было.

На секунду он представил, что с ней могло случиться что-то плохое, и сердце болезненно сжалось. Маша уехала с кем-то из гостей, но с кем? Куда? И где её искать? Пальцы сильнее стиснули руль.

Почему она так взбесилась из-за денег? Это ведь просто деньги.

Но Маша была не такой, как многие девушки, в его окружении. Она не хваталась за богатство, не ждала дорогих подарков и лёгких решений. И именно это в ней его бесило и притягивало одновременно.

Он усмехнулся. Лука порой думал, не итальянка ли Маша - характер с огнём, упрямая до невозможности. Она могла кричать на него так, что все внутри закипало и в тот же момент, внутри вспыхивало дикое желание: заткнуть её поцелуем, прижать к себе так, чтобы дыхания не хватало. Лука сам не понимал, что с ним творится.

Он провёл рукой по волосам, сорвал галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки. Ночь была душной, мысли путались. Фары встречных машин слепили глаза, и он начинал злиться - на неё, на себя, на всё абсурдность ситуации.

— Я найду тебя, Маша. Обязательно найду. — прошептал он сам себе.

И тогда… Лука не знал, что именно сделает. Он уже не был уверен, хватит ли сил отпустить, в голове появилась навязчивая мысль удержать её любыми способами.

Она нужна мне.

Маша.

Она почти сбежала вниз по лестнице, юбка длинного платья путалась в ногах, глаза застилали слёзы. Маша даже не понимала, куда бежит, просто прочь, подальше от него, от его голоса, от этого чувства, которое не давало дышать. В груди всё горело.

Ветер обдувал её лицо, смешиваясь с горячими слезами. Сад перед домом был залит мягким светом фонариков, развешанных между деревьями и вдоль дорожек. Казалось, это какой-то сказочный мир: музыка, смех, гости, звон бокалов. Но Маша видела лишь расплывчатые силуэты людей, которые неспешно расходились, кто-то смеялся у ворот, кто-то уже прощался и садился в машины.

Она хотела лишь одного – выбраться отсюда, пройти мимо всех, оказаться заворотами и остаться наедине со своими мыслями.

— Синьорина Мария? — окликнул её мужской голос.

Маша вздрогнула. Но это был не он. Не Лука. Он все еще остался стоять там..на террасе. Маша вспомнила его глаза, полные удивления и непонимания.

Она обернулась и увидела мужчину, который махал ей рукой. Он подошел, улыбаясь. Маша сразу узнала его.

— Ренато… — поздоровалась она.

Тот подошёл ближе, взял её ладонь и, чуть наклонившись, коснулся губами.

— Мария? Это и правда вы! — сказал он искренне. — Я надеялся вновь встретить вас сегодня. Но почему-то не мог найти?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша смутилась и смахнула остатки слёз, надеясь, что он ничего не заметил.

— Я тоже рада вас видеть, — тихо ответила она. — Просто… захотелось выйти подышать.

Она почти молилась, чтобы он не задавал лишних вопросов.

Но Ренато, похоже, не заметил её состояния или сделал вид, что не заметил. Его улыбка была светлой, открытой.

— Хотите прогуляться? — спросил он.

Маша замялась, а потом неожиданно для самой себя выдохнула.

— Отвезите меня отсюда.

Он слегка удивился, но кивнул.

— Конечно. С радостью.

Ренато подвёл её к машине: чёрной, блестящей, явно новой. И галантно открыв дверь помог сесть, а затем сам устроился рядом. Шофёр ждал на месте, и, когда Ренато коротко кивнул, машина плавно тронулась.

— С вами всё в порядке, Мария? — спросил он, вглядываясь в её лицо.

Маша заставила себя улыбнуться.

— Да. Просто… Голова кругом от праздника и всего этого шума.

Она сказала это с лёгкой усмешкой, словно шутя, но внутри было пусто и больно.

— Вы необычная, — сказал Ренато задумчиво. — Большинство девушек наслаждались бы вечером, танцами, комплиментами. А вы… ищете тишину.

Маша отвела взгляд к окну. Огни улиц мелькали быстро, словно кадры кинофильма.

— Куда вас отвезти? — спросил он мягко.

— Всё равно, — ответила Маша.

Он посмотрел на неё улыбаясь и вдруг предложил.

— Тогда - площадь Микеланджело, ночью оттуда открывается лучший вид на Флоренцию.

Маша кивнула. Она не думала, просто хотела уехать подальше.

Когда они приехали, и шофёр притормозил у подножия лестницы, ведущей на холм, они вышли из машины и поднялись пешком наверх, шаг за шагом. Перед Машей открывался потрясающий вид на ночную Флоренцию: сотни огней, купол Санта-Мария-дель-Фьоре, горделиво возвышавшийся в темноте, мосты через Арно сверкающие цепочками фонарей.

— Красиво, правда? — сказал Ренато, глядя вперёд. — Я часто приезжаю сюда, подумать.

Маша слушала его рассеянно, но постепенно ловила себя на том, что его спокойный голос успокаивает: Ренато рассказывал об истории площади, о том, как здесь любили собираться художники и влюблённые пары. Маша позволила себе улыбнуться.

Они прогуляли почти час и время прошло незаметно. Маша немного отвлеклась, дышала свежим воздухом, злость утихла.

Ренато повернулся к ней и спросил.

— Простите за нескромный вопрос, Мария, — он чуть наклонил голову, взгляд был внимательным, но мягким. — Ваш жених… Лука Конти. Он ведь дал мне понять, что вы его невеста. Но разве он не будет волноваться, из-за того, что вы исчезли с праздника?

У Маши внутри что-то болезненно кольнуло. Она на секунду задержала дыхание, не зная, как правильно ответить.

— Ничуть, — произнесла она спокойным тоном, хотя сердце забилось быстрее. — У его семьи сегодня особенный вечер. А я просто захотела немного свободы. Вернусь и он даже не заметит моего отсутствия.

Маша изобразила лёгкую улыбку, стараясь скрыть, что каждое слово даётся с трудом.

Ренато нахмурился, но больше вопросов не задавал.

— Спасибо вам за компанию, — сказала Маша спустя несколько минут. — Но мне уже пора.

— Я отвезу вас обратно, — предложил он.

— Нет, не стоит, — покачала она головой. — Хочу немного пройтись сама, а после вызову такси.

Он снова удивился, но настаивать не стал и лишь проводил взглядом, когда Маша уходила.

Она шла по оживленным улицам Флоренции. Люди сидели за столиками кафе, слышалась легкая музыка, воздух был тёплым и наполненным ароматами ночного города.

Её мысли вновь и вновь возвращались к Луке и их ссоре. Маша уже немного остыла, но в голове всё ещё не укладывалось, то что Лука не спросив её, сделал всё по-своему. Решил за неё.

И всё же, когда первая волна злости улеглась, Маша смогла оценить ситуацию более трезво и ощутила, что теперь, когда долг перед банком погашен, она может вздохнуть спокойно. С души будто убрали тяжёлый груз. Фирме больше ничего не угрожало, и ночные кошмары с подсчётом цифр и звонками кредиторов, наконец, остались позади.

Но вместе с облегчением угнетало другое чувство, неприятное и колкое. Маша хотела сама решать свои проблемы, справляться без чужой помощи. Она слишком хорошо знала цену самостоятельности и не собиралась менять её даже на спокойствие.

Особенно - если речь шла о Луке. Он был лишь фиктивным женихом, с которым у неё были странные и запутанные отношения. Лука не обещал ничего, кроме временной роли и вспышек желания, которые он даже не скрывал. Как бы она хотела ошибаться. Он просто хотел её, как хотят новую игрушку.

И вот это "двоякое ощущение" терзало Машу больше всего: с одной стороны - облегчение, с другой - злость, упрямое нежелание быть зависимой.

Я не хочу быть обязанной ему. Верну все деньги. До последнего цента.

Маша была так погружена в собственные мысли, что не сразу увидела приближающийся автомобиль. Заметив, только когда её ослепил свет фар, Маша закрыла глаза ладонью и сделала шаг в сторону.

Дверь распахнулась, и кто-то выбежал навстречу.

— Маша! — раздался хриплый голос.

Лука.

Лука замер напротив неё, всё ещё напряжённый, но в глазах мелькнуло облегчение. Мгновение он просто смотрел, словно боялся, что она вот-вот растает. После сделав шаг вперёд, сжал её в объятьях.

Маша не сопротивлялась. В этой лёгкой ночной прохладе она словно растворилась в неё.

—Я нашёл тебя — прошептал он ей в волосы. — И никуда не отпущу тебя..

Слёзы снова подступали. Лука отстранился ровно настолько, чтобы заглянуть ей в глаза, взгляд был нежным. И вновь крепко сжал в объятьях.

Маша закрыла глаза.

28.

Маша освободилась из его рук и отступила на шаг. Она глубоко вдохнула, пытаясь говорить ровным голосом.

— Зачем ты приехал, Лука? — в её глазах читалась усталость. — Я прекрасно добралась бы сама.

Лука чуть прищурился, в его взгляде смешались раздражение и облегчение.

— Чтобы отвезти тебя домой, — ответил он, стараясь держать себя в руках. — Мы не можем обсуждать это здесь, на улице. Садись в машину, Маша и давай спокойно поговорим.

— Спокойно? — Маша усмехнулась и качнула головой. — Ты даже не понимаешь, что сделал. Я всё ещё рассержена на тебя. Я злюсь, потому что ты решил, что вправе вмешиваться в мою жизнь.

Лука шагнул ближе, его голос стал настойчивым.

— Почему ты такая невыносимо упрямая? — ответил Лука. — Готова погубить все, что у тебя есть, лишь бы не принять мою помощь. Это гордость или просто глупость?

Она хотела возмутиться, но Лука продолжил.

— Просить о помощи - не стыдно. Маша. Разве ты не понимаешь, что важна для меня? Я действительно хотел помочь.

Маша фыркнула, отводя взгляд в сторону.

— Важна? — в её голосе прозвучал горький смешок. — В это верится с трудом.

— Я верну тебе все деньги, — твёрдо продолжила. — Каждую копейку. Не хочу быть в долгу.

— Прекрати, — голос Луки прозвучал устало. — Не хочу и слышать об этом.

Лука повернулся к ней, и в его глазах, обычно таких насмешливых, Маша увидела неожиданную серьезность.

— Я же знаю, как важно для тебя то, чем ты занимаешься. Твоё дело... — он сделал паузу, словно подбирая нужные слова. — Я понял это ещё тогда, в нашу первую прогулку по Флоренции у фонтанов. Помнишь? Ты рассказывала о своей жизни, о фирме, и я видел, что для тебя это не просто работа. По твоим глазами, они говорили о чем-то большем. Я понял, тебе важно то, что ты делаешь - даришь детям радость и мечту.

Он смотрел на неё так пристально, что захотелось отвести взгляд.

— Маша, я искренне. Правда. И не думай, что чем-то мне обязана. Просто... я понимаю тебя. Понимаю эту одержимость своим делом.

Лука отвернулся, глядя куда-то в окно на темнеющий город.

— Пусть это прозвучит странно, но наш контракт... таким образом я тоже хотел защитить и сохранить то, что есть у меня. Наша с братом фирма - это наше детище. И я не хочу зависеть ни от кого, даже от отца. Поэтому пытаюсь договориться с ним, чтобы работать отдельно, добиться всего самому.

Маша слушала и отчасти начинала понимать его. В словах Луки не было привычной надменности или скрытой насмешки. Была та же уязвимость, то же желание сохранить что-то своё, что она чувствовала и в себе. Возможно, они были не такие уж и разные, как ей казалось вначале.

Лука протянул руку к двери машины и открыл её.

— Садись в машину. Вернемся домой.

Он чуть помедлил и вопросительно добавил.

— А где ты была? Ночью? Я обыскал полгорода. Хорошо ещё, если дома не заметили, что нас нет.

Маша ответила, поджав губы.

— Меня подвезли.

— Кто? — Лука тут же напрягся.

— Это неважно, — она попыталась уйти от ответа.

— Маша, — его голос стал более твёрдым, — просто ответь. Кто и куда тебя подвёз?

Она на секунду замялась, боясь больше разозлить его, но соврать не смогла.

— Я была на площади Микеланджело. Хотела немного проветрить голову. Пыталась не злиться на тебя.

Лука нахмурился.

— Ночью? Ты была там одна? Но зачем? Маша, ты вообще понимаешь, что могло случиться?

— Не одна, — тихо сказала она. — Со мной был знакомый.

— Какой ещё знакомый? — Лука возмутился.

— Ты его знаешь, — Маша произнесла неуверенно. — Ренато. Мы познакомились в доме твоих дяди и тёти, когда гостили у них, ты видел его на приёме.

Лицо Луки потемнело.

— Чёрт возьми, — процедил он. — Одна, в городе, не пойми с кем?

— Но это не так. Мы знакомы. И он воспитанный и дружелюбный..и не причинил бы мне вреда, — Маша произнесла отчаянно.

— Дружелюбный? Ты вообще соображаешь, что делаешь, Маша? А если бы вас увидела пресса? Как бы мы объяснили все это отцу? Для всех ты - моя невеста!

— Я еще в прошлый раз сказал тебе, он мне не нравится, и то, как он смотрел на тебя..У него к тебя явно не дружеский интерес.

Его голос стал жёстким, даже злым.

— Что это, Лука? Ты ревнуешь? Он просто..хороший знакомый. — добавила Маша, чуть язвительно.

Лука взбесился еще больше.

— Если так хочешь ходить на свидания? Могла бы дождаться окончания контракта и попросила бы своего дружка подождать немного! Скоро ты станешь абсолютно свободной.

У Маши внутри всё вспыхнуло. Она резко повернулась к нему.

— Поверь, я уже считаю дни, когда буду свободна и от контракта, и от тебя!

Лука шагнул вперёд и схватил её за плечи.

— Чёрт возьми, Маша! Осталось потерпеть совсем немного. Неделю, или две. Осилишь?

— Отлично! — выкрикнула она, вырываясь. — Потерпим!

Их ссору прервал резкий свет фар. Машина полиции остановилась рядом, два карабинера вышли и двинулись в и сторону.

— Синьорина, у вас всё в порядке? — один из них обратился к Маше, видя, как она пытается вырваться из захвата Луки.

Маша, в порыве злости, даже не подумав, что говорит, выпалила.

— Нет. Этот человек преследует меня.

Лицо Луки исказилось от шока и неверия. Он замер, не в силах вымолвить ни слова. Карабинеры подошли к ним вплотную.

— Что?! — Лука остолбенел, глядя на неё.

— Синьор, пожалуйста, предъявите документы и пройдите к машине, — твёрдо сказал один из них.

Лука не верил в происходящее, он закатил глаза, но подчинился. Быстро отыскав в машине документы, передал их сотруднику и начал спокойно, но настойчиво объяснять ситуацию, кивая в сторону растерянной Маши.

— Это недоразумение, — объяснял он, сдерживая раздражение. — Просто небольшая ссора. Девушка, Мария - моя невеста.

Карабинеры что-то долго выясняли, проверяли документы, а Лука жестикулировал, но говорил спокойно. После один из них строго посмотрев на Машу добавил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Синьорина, подобные шутки неуместны.

Маша с Лукой остались одни. Она уже сидела в его машине, краснея от стыда и кусала губы, осознавая всю нелепость ситуации.

Лука вернулся к машине, и сев за руль завёл мотор. Маше казалось, что он вот-вот сорвётся или закричит на неё, но вместо этого раздался тихий смех, который быстро перерос в искренний, глубокий хохот. Он откинул голову на подголовник, закрыв глаза, и его плечи слегка тряслись.

Маша смотрела на него, ошеломлённая.

— Ты смеёшься? — удивилась она. — Что здесь смешного? Лука?

Лука покачал головой, но не мог успокоиться. Он даже забыл причину их нелепой перепалки, забыл о Ренато и своей внезапной ревности. Чуть погодя он все же ответил.

— Боже правый, — выдохнул, вытирая ладонью следы смеха с глаз. — Таких, как ты, Маша, я ещё не встречал. Ты - ходячее стихийное бедствие. Заявить полиции на собственного жениха...хорошо еще, что они не потребовали твои документы.

Маша задумалась, и правда, когда она сбегала из его дома ночью, с собой был только телефон с кредитной картой внутри. Лука продолжил.

— Вот это было бы зрелище. Карабинеры могли нас обоих забрать в участок. Об этом ты не подумала? — Лука с ироничной ухмылкой покачал головой. — Уже вижу глаза отца, когда он читает заголовки утренней прессы.

Он сделал паузу, чтобы усилить эффект, взгляд стал насмешливо-мрачным.

— Газетчики бы не упустили такую возможность. Уже к утру можно было бы прочесть что-то вроде: «Лука Конти, наследник империи, проведёт ночь за решёткой» или «Наследник Конти, задержан за хулиганство». — Лука с силой провёл рукой по волосам, но на его губах играла улыбка. — Представляешь?

Маша сдержанно улыбнулась, представляя эту картину, показалось забавным не только возможное задержание, но и реакция его семьи.

— Ну, — протянула она, — по крайней мере, твоё имя было бы на первых полосах. Не каждый день наследник такой империи оказывается в участке из-за уличной перепалки.

— О, да, — фыркнул Лука. — Это именно тот вид славы, которого мне не хватало. Я пытаюсь исправить то, что натворил раньше, а тут снова: «Лука Конти: бунтарь, ловелас, благодетель… и хулиган». Звучит, конечно, впечатляюще. Но мой отец предпочёл бы видеть меня на страницах финансовых отчётов, а не в полицейских протоколах.

Он посмотрел на неё, глаза смеялись.

— Что же мне с тобой делать, Машенька? — пробормотал он мягче. — Давай все-таки поедем домой. Там спокойно поговорим.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: МАША и ЛУКА в его доме вечером после празника.

Позже, вернувшись в дом Луки Маша стояла на террасе, не зная, чего ждать. После всего, что произошло, сердце еще колотилось от ссоры и их внезапного примирения. Лука приблизился к ней, словно что-то решив и достал из кармана маленькую знакомую шкатулку.

— Это тебе, — сказал он, протягивая.

Маша сразу же узнала вещицу и открыв её, дыхание перехватило. Внутри лежали те самые дорогие её сердцу часы, подаренные отцом. Маша в надежде планировала вернуть их из ломбарда, как только получит оставшуюся часть суммы по контракту. Она с любовью коснулась тонкого ремешка и провела пальцем по прохладному, гладкому циферблату. Сердце билось где-то в горле, сжимаясь от щемящей, горькой нежности.

В тот момент Маша поняла, что вся моя злость на Луку испарилась. Не осталось даже намёка на обиду. Как можно злиться на человека, который вернул тебе часть твоей души? Он вернул ей не просто подарок, а память. Память об отце, его любви. Это было бесценно.

— Но… как? — Маша подняла на него глаза, полные волнения. — Лука…

Он только мягко улыбнулся:

— Я хотел вернуть тебе их еще в начале вечера и рассказать обо всем честно. Анна немного помогла мне, рассказав о вашей поездке и о часах, которые ты заложила, но была очень расстроена. Я понял, что они важны тебе не просто как дорогая вещь. Мне захотелось сделать что-то для тебя.

Маша почувствовала, как всё внутри перевернулось. Эти часы были не просто вещью, это была её память, её часть. И то, что именно он вернул их, задело её глубже, чем она готова была признаться.

— Я привыкла сама заботиться о себе, — тихо возразила она, хотя в голосе уже не было прежней уверенности.

— Маша, позволь мне заботиться о тебе, — серьёзно сказал Лука. — И любить тебя.

Маша вспыхнула, отвернулась к небу, чтобы скрыть смущение. Сердце бешено колотилось. Звезды сверкали над ними, словно россыпь алмазов.

— Какая красота…

— Красота, — отозвался Лука, но смотрел он не на небо. Его взгляд был прикован к ней.

Она ощутила его прикосновение: теплое, настойчивое, но удивительно нежное. Его ладонь легла ей на спину, а губы легко коснулись её губ. Поцелуй был мягким, осторожным, Маша даже не успела осознать, как ответила ему.

— И что будет дальше Маша? Ты снова сбежишь? — шепнул он, не отпуская её. — Тебе не надоело бежать от меня? От нас?

Лука замолчал на секунду, словно собираясь с силами. Его дыхание было горячим у её виска, голос, хрипловатым, но в нём не было прежней жесткости, только честность и упрямая решимость.

— Послушай.., — сказал он тихо, но твёрдо. — Тогда, на озере Комо, я допустил ошибку и обидел тебя, потому что боялся. Вместо того чтобы бороться за нас, просто ушёл. Я был дураком. Но больше так не будет. Больше я не уйду.

Он чуть крепче прижал её к себе, словно боялся, что одно её движение, и всё исчезнет.

— Веришь мне? — его голос дрогнул едва заметно. — Поверь, Маша. Ты нужна мне.

Её дыхание сбилось, Маша могла бы оттолкнуть его, могла бы придумать тысячу оправданий, но вместо этого сама потянулась к нему и коснулась его губ. В этот раз – решительно и без сомнений.

Лука будто только этого и ждал, крепко прижав её к себе, и целуя всё более настойчиво. Маша слышала только его дыхание, чувствовала только его руки и знала лишь одно:

не хочу бежать.

— Будешь со мной, — прошептал Лука свой вопрос, прерывая поцелуй. — не по контракту. По-настоящему?

29.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: МАША и ЛУКА.

Маша всё ещё чувствовала вкус его губ. Лука, не отпуская её, взял за руку. Его глаза горели в полумраке.

— Пойдём, — тихо сказал он. Маша кивнула, спорить было невозможно.

Они шли по лестнице, Лука чуть торопил её, не отпуская ладони. Маша поймала себя на том, что улыбается. Ей вдруг стало смешно от всей ситуации, Лука шепнул, прижимая палец к губам.

— Тише, не разбуди весь дом.

От этих слов сердце стукнуло ещё сильнее.

Лука отворил дверь в свою комнату, пропуская её вперёд. В комнате было темно, сквозь тяжелые шторы пробивался лишь лунный свет, очерчивая его силуэт и отбрасывая длинные тени на стены.

Лука закрыл за ними дверь и подошел к ней ближе, коснувшись плеча.

—

Sei bellissima ..

Ты прекрасна, — прошептал он, голос был почти интимным.

Она обернулась, их взгляды встретились. Лука протянул руку, ловко вытащил несколько шпилек из её прически, распуская длинные волосы, и склонился к губам в поцелуе. Маша знала, она могла бы уйти. Сказать «нет». Но вместо этого её пальцы сами нашли его ладони, и она позволила себе шагнуть навстречу.

Лука снова поцеловал Машу и повёл к большой кровати. Его дыхание участилось, карие глаза застилала страсть. Не сводя глаз с Маши Лука зажег небольшой ночник у кровати. У Маши по спине пробежали мурашки, смесь волнения и ожидания накрывали. Лука скользил легкими поцелуями по её лицу, губам, шее и наконец добрался до груди, оставляя влажные, горячие следы, пока он медленно, не спеша, расстегивал молнию на ее платье. Ткань с тихим шелестом упала на пол, Маша осталась перед ним в одном лишь изящном белье, туфлях на высоких каблуках и колье, холодящем пылающую кожу.

Его взгляд скользил по её телу полный желания, задерживаясь на каждом изгибе. Лука тихо, но властно сказал.

— А теперь... раздень меня. Я хочу чувствовать твои руки на себе.

Маша немного слущаясь, улыбнулась, пальцы, слегка дрожали справляясь с пуговицами рубашки. Она медленно расстегивала их одну за другой, открывая знакомый рельеф мускулов и кожу, покрытую легким загаром. Проведя ладонями по его груди, почувствовала, как под ее прикосновением напрягаются его мышцы. Пальцы снова нашли ту самую татуировку - голову тигра на его плече. Память нахлынула яркой волной: Маша словно почувствовала вкус его кожи на своих губах, тот вечер на озере, когда она, повинуясь внезапному порыву, целовала его. Сейчас ей снова захотелось прикоснуться к его телу, ощутить, как бьется его сердце.

Лука помог ей, расстегнув пряжку ремня и замок на брюках, позволив одежде упасть на пол, присоединившись к ее платью. Он стоял перед ней полностью обнаженный, Маша не могла отвести взгляд от его тела: мощного и возбужденного, всё её смущение отступило. Собственное тело ответило горячей волной, пробежавшей под кожей, а колени слегка подрагивали в ожидания того, что должно было произойти.

Лука осторожно положил Машу на прохладный шелк простыней и они слились в жарком объятии. Он кусал ее нежную кожу у основания шеи, достаточно сильно, чтобы оставить небольшие, но заметные отметины, проводил кончиком языка по вершинам её напрягшейся груди, со стоном втягивая их в себя губами. Её чувствительные соски, мгновенно откликались на его прикосновения. Маша вскрикнула, но не от боли, а от нового, острого всплеска удовольствия, который пронизывал все тело. Она впились в его волосы, прижимая его ближе. Лука вял её ладонь и прижал к мощному напряжению у него между ног. Маша инстинктивно прошлась пальцами по его напряженной плоти, вызывая стон, который он тщетно пытался сдержать.

—

La mia Mashen'ka...

— Лука тихо прошептал, смешивая русские и итальянские слова, сердце Маши забилось чаще от этого ласкового прозвища и хриплого признания. — Чувствуешь, что ты со мной делаешь..Я так сильно хочу тебя...

Сняв с нее остатки белья и туфли он оставив лишь изящное украшение. Твердые и опытные пальцы, ласкали ее кожу, скользя все ниже, осыпая поцелями живот и касаясь ее там, в самом влажном и чувствительном месте. Его губы и язык сводили Машу с ума, это безумие было сладким, всепоглощающим, стирающим память и волю. Лука тихо шептал, голос звучал низко и хрипло от страсти.

—

Sei così calda...

Такая горячая...

Маша застонала и выгнулась.

— Я хочу тебя! — выкликнула она.

Изнывая от нетерпения, её бедра двигались навстречу, Маша уже была на грани. Лука, не сводил с нее темного, полного обожания и одержимости взгляда, и словно повинуясь её желанию, Маша лишь услышала тихий хруст разрываемой упаковки и он одним плавным, но уверенным движением вошел в нее, заполняя собой полностью. На секунду Лука остановился. С трудом разомкнув веки, Маша посмотрела в его потемневшие от страсти глаза.

— Не спеши, любовь моя — прошептал Лука, крепче прижимая её к себе.

Лука начал двигаться медленно, давая ей привыкнуть к каждому сантиметру, к каждому новому, потрясающему ощущению. Затем его ритм стал нарастать, становясь все более властным и неумолимым. Он шептал ей на ухо.

—

La mia bellezza...

Моя красавица... Ты моя... Смотри на меня. Я хочу видеть твои глаза, когда ты кончаешь.

Маша встретилась с ним затуманенным взглядом. Её захлестнула лавина ощущений, стирая все мысли, она ощущала только Луку, всю его мощь внутри себя, заполнявшую до самых краев. В этом сладком помутнении ногти сами собой впивались в его напряженные мышцы, пытаясь ухватиться за единственную опору в вихре чувств. Ей было так хорошо, что все остальное перестало существовать. Лука понимал, что она уже на пределе и двигался быстрее, глубже, так, что она падала за ним в какой-то водоворот, где не было ничего, только они и огонь внутри.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

—

Vieni per me...

Кончи для меня, — приказал он хрипло, и это стало последней каплей.

Из его груди сорвался болезненный стон и Лука содрогнулся всем телом, достигая пика и заполняя ее горячей пульсацией. Он принадлежал ей весь без остатка. В этот момент, машино тело сотрясли короткие частые спазмы, волна за волной, выжигая все вокруг и оставляя лишь эхо наслаждения в каждой клетке.

Лука, тяжело дыша, крепко прижал Машу к себе, их тела были влажными и горячими, сливались в единое целое, а в тишине комнаты стоял лишь прерывистый ритм сердец. Лука уже почти погрузился в сон, сознание уплывало, когда его губы коснулись ее волос.

— Amore mio... — прошептал Лука так тихо, и это было скорее ощущением, чем звуком.

Сердце Маши сначала замерло, а затем забилось с такой силой, словно оглушая всё вокруг. Она прижалась щекой к его груди, слушая, как его дыхание становится ровным и обущала себя самой счастливой.

Ранним утром, на цыпочках пробравшись из комнаты Луки в свою, Маша стояла под струями горячего душа. Вода смывала остатки сна и запах его парфюма с кожи, но была бессильна против воспоминаний о прошедшей ночи. Они всплывали в памяти всё ярче, по ее коже бежали мурашки, непроизвольно улыбаясь, Маша призналась себе, что бесповоротно влюбилась в Луку. Ночью она не решилась сказать об этом вслух, но, казалось, он и так все понял: по ее взгляду, по трепету, с которым она отвечала на каждое его прикосновение. Маша боялась поверить, что все это не было слишком ярким сном.

Перед этим, пока Лука еще спал, расслабленно раскинувшись на простынях, Маша собрала свои разбросанные вещи: платье, туфли, нижнее белье. Наспех натянула одежду, чувствуя себя немного виноватой за этот побег. Уже у себя сняла изящное колье - подарок Луки, тяжелое и холодное. Застежка на мгновение зацепилась за волосы, будто не желая отпускать. Положив украшение обратно в бархатную коробочку, Маша оставила ее на столике в своей комнате.

Выйдя из душа и завернувшись в пушистый халат, она устроилась перед зеркалом и принялась расчесывать мокрые волосы. Дверь в комнату бесшумно открылась, Лука появился на пороге, уже готовый и одетый в простую белую футболку и джинсы, но волосы были слегка влажными после душа. В его глазах Маша прочла немой вопрос.

— Проснулся, а тебя нет, — тихо сказал он. — Почему ушла?

Маша смущенно потупила взгляд, кутаясь в халат. Он подошел ближе, и пространство между ними наполнилось теплом его тела и знакомым запахом свежести.

— Ночью, — напомнил он, касаясь ее подбородка и заставляя ее посмотреть на себя, — тебе, кажется всё нравилось..

Его поцелуй был глубоким и долгими, Маша ответила ему, забыв обо всем на свете.

— Вот видишь, — прошептал он, отрываясь от ее губ. — Так почему бы тебе сразу не перебраться в мою комнату? Насовсем.

— Лука! — смутилась она. — Как же твои родные? Отец...

Он усмехнулся, проводя пальцем по ее раскрасневшейся щеке.

— Маша, ..ни у кого не возникнет вопросов. Отдельная комната была только для твоего спокойствия. А я - за то, чтобы мы засыпали и просыпались вместе.

— Просто... не торопи события, хорошо? — попросила она, чувствуя, как горит лицо.

Лука обнял ее и притянул к себе.

— Хм, странно. Вчера ночью ты говорила совсем иначе, — его голос стал низким. — Ты не просила меня медленнее... ни разу.

От этого намека Маша готова была провалиться сквозь землю, она спрятала лицо в его груди, чувствуя, как бешено колотится сердце.

— Хорошо, — сдался он, ласково целуя ее в макушку. — Как скажешь... любимая. Я согласен на все твои условия.

Он держал ее в объятиях, и Маша чувствовала себя счастливой, будто всё вдруг стало налаживаться. Лука был таким внимательным и нежным, вопрос с долгом был решен, она планировала чуть позже поделиться радостной новостью с родными и сообщить сотрудникам. О том, что будет дальше сейчас ей не хотелось думать: теперь возникал вопрос насколько у них всё серьезно и то, что контракт заканчивался на следующей неделе. Но сейчас Маше хотелось просто стоять в его объятьях и наслаждалась этим моментом.

Лука вздохнул, и его тело слегка напряглось. Маша подняла голову и посмотрела на него.

— Но есть еще одна новость, — сказал он серьезно. — Вчера вечером, когда мы поссорились. Анна... она всё слышала. И знает о контракте.

Ледяная волна обрушилась на Машу.

— Что?.. Но как же... Анна...что теперь будет? Как нам объяснить? — вырвалось у нее. — Я не смогу смотреть ей в глаза. Что скажу?

Лука крепче сжал ее плечи, пытаясь успокоить.

— Не переживай, Машенька. Она будет молчать. Вчера я попросил сестру об этом. А остальное -улажу.

30.

Лука говорил, что уладит, и просил не волноваться, но его спокойствие не передалось Маше. Мысль о том, что Анна, искренняя и добрая, считавшая ее подругой, знает правду об их договоре, заставляла Машу сжиматься от стыда.

Как смотреть ей в глаза? Что сказать в оправдание?

Спускаясь к завтраку, Маша чувствовала тревогу. Семья уже собралась в столовой: дон Доменико читал свежую газету, Маттео уткнувшись в телефон, листал ленту. Лука, увидев Машу, поднялся, пододвинул для нее стул и, прежде чем она успела опомниться, поцеловал ее прямо в губы.

Маша смутилась. Не от самого поцелуя, её смутила внезапная демонстративность. Раньше Лука был сдержаннее на людях.

Анна вошла в столовую как раз в этот момент, взгляд её скользнул по всем, кроме Маши и Луки. Она усроилась за столом, наливая в чашку крепкий ароматный кофе и сразу же включилась в разговор, оживленно обсуждая вчерашний праздник с отцом и Маттео.

— Папа, а тебе понравилось выступление того дуэта? — отвлекая его от газеты, спросила Анна.

— Да. Вечер был замечательный. Вы отлично постарались, девочки — отозвался Доменико, переводя тёплый взгляд с Анны на Машу и откладывая газету. Я повидался со многими родственниками и старыми знакомыми. Жаль только, что Паоло не успел вернуться из командировки, и Алессандро подвел, обещая успеть к началу вечера. Но он звонил и обещал приехать на днях с семьей. И ваш подарок..Это очень много для меня значит. Память о вашей маме. Он будет в моём кабинете.

Позже, пожелав всем хорошего дня, дон Доменико напомнил Луке о договоренностях на фирме и уехал в офис, где у них с Федерико была назначена утренняя деловая встреча. Вслед за ними, сославшись на внезапные дела, исчез и Маттео.

В столовой остались только трое. Повисло неловкое молчание, которое прервал Лука.

— Анна, спасибо, — тихо сказал он. — Что хранишь наш с Машей секрет.

Анна повернулась к брату. В глазах читалась горечь.

— Незачем тебе так стараться и играть на публику, Лука. Все и так поверили, что между вами безумная любовь. — Она бросила пустой взгляд на Машу.

Маша почувствовала, как горит лицо.

— Анна, я... я хотела бы с тобой поговорить. Объяснить.

Анна встала. Ее лицо было строгим и непроницаемым.

— Ты не чего не обязана мне объяснять, Маша. Извините, у меня учеба. — И, не дав возможности сказать ни слова больше, она развернулась и вышла из столовой.

Маша бессильно опустилась на стул. Лука наклонился к ней и обнял за плечи — Не переживай. Дай ей время. Она должна все обдумать.

Но Маша смотрела в пустой дверной проем, понимая, что доверие, такое хрупкое, разбилось вдребезги.

Тщетность попыток поговорить с Анной тяготила, поднявшись позже в её комнату, Маша постучала и приоткрыла дверь. Комната была пуста, на столе лежали раскрытые тетради с конспектами, а ноутбук был захлопнут, будто его бросили впопыхах. Создавалось полное впечатление, что Анна собиралась быстро, едва успев собрать самое необходимое. Будто хотела сбежать от нежеланного разговора. Маша вздохнула и выйдя из комнаты аккуратно закрыла дверь.

Придется подождать.

Лука к тому времени уже уехал в офис к отцу, договорившись, что в обед заедет за Машей, чтобы отвезти в «одно чудесное место» и провести время наедине. Оставшись одна, она с облегчением погрузилась в рабочие дела.

Но первым делом ей захотелось успокоить маму, она набрала номер, в надежде, что та не занята и ответит на звонок.

— Маша? Здравствуй! — Мама ответила довольно быстро.

— Привет, Мам! Я хотела сказать тебе..Можешь больше не волноваться..звонков из банка не будет.

— Ох..но как ты так быстро нашла деньги? Я рада, одной проблемой меньше. — она облегченно вздохнула.

— Просто знай, что проблемы с долгом решены, — сказала Маша. Та обрадовалась, но, будучи занятой на смене в больнице, быстро закончила разговор, пообещав перезвонить в другой раз.

Как и всегда.

Но Маша уже не обижалась.

Она

давно перестала ждать от матери невозможного: длительных разговоров, совместных выходных, задушевных разговоров. Вместо этого Маша научилась ценить редкие моменты, когда удавалось увидеть уставшие, но добрые глаза мамы или просто услышать её голос в телефонной трубке – всё это уже было счастьем.

Маша с детства привыкла к самостоятельности. После развода мама, врач общей практики, одна воспитывала её, гордо отказываясь тратить полученные от бывшего мужа деньги, откладывая их на учёбу дочери. Она брала бесконечные дополнительные смены, выматывалась, но не сдавалась. Их с Машей жизнь состояла из редких праздников, коротких поездок к отцу в другой город и общения с его новой семьёй, где у Маши появилась ещё одна радость - сестра Ава, ставшая ей родной.

Маша рано научилась жизни: с малых лет сама ходила в школу, готовила еду, встречая маму поздними вечерами после тяжёлых смен. Да, характеры у обеих были непростыми, но Маша никогда не сомневалась и бесконечно была благодарна матери за всё, что та для неё делала.

Это заставляло её двигаться только вперед, поступив и окончив университет по социальной специальности, Маша горела желанием добиться для них с мамой чего-то большего, чем старенькая «двушка» в панельном доме. Когда её одногруппники веселились на бесконечных вечеринках, она подрабатывала аниматором на детских праздниках или дополнительно занималась английским, благодаря за это её чудесного педагога. Который, видя рвение молодой девушки, занимался с ней практически за бесценок. Но работа приносила Маше не только деньги, а ещё неожиданную радость: она всегда любила детей, возможно, это началось с Авы, за которой она с удовольствием присматривала, ощущая ответственность и нежность, так и родилась мечта – открыть свое дело и организовать детские праздники.

Постепенно, маленькими шагами, Маша сумела реализовала её: открыла своё дело. Да, пришлось взять кредит, но она работала не покладая рук. Дело пошло в гору: появились постоянные клиенты, затем несколько сотрудников и вот уже у них была своя команда. Маша мечтала расширяться, но провальные месяцы поменяли все её планы. Кредит стал душить, и она не могла подвести своих коллег, необходимо было выплачивать зарплату. Таже Маша старалась помогать маме. Поэтому и ухватилась за предложенную Авой возможность заработать денег, исполнив контракт и решить несколько проблем разом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но когда уведомления из банка стали слишком настойчивыми и грозящими катастрофой, Маша не могла просить денег у Авы или матери, зная, что у них самих не найдется такой суммы, пускай даже и в долг. Она привыкла с ранних лет решать свои проблемы самостоятельно и лишний раз не обременять никого из близких. Поэтому ей так непривычно было принимать помощь от Луки, тем более, когда он настоял, что не примет деньги обратно. Она чувствовала его заботу и доверилась.

Маша усмехнулась, вспоминая их непростое знакомство и вечные стычки и вот чем всё закончилось.

Вернее началось.

Она влюбилась в Луку, и вчерашняя ночь подтвердила его взаимность. Маша была счастлива.

Сейчас, положив трубку, можно было выдохнуть с облегчением.

Поработав, Маша написала менеджеру Анне, что финансовые вопросы улажены и зарплаты в этом месяце будут выплачены в срок. Позже они согласовали основные моменты по заказам на следующий месяц, составили смету покупок. Время летело незаметно: письма, телефонные звонки. В конце одного из разговоров Анна осторожно поинтересовалась насчет возвращения Маши, но та лишь коротко ответила, что сообщит чуть позже, и поспешила закончить разговор.

Закончив с работой и едва отложив ноутбук, зазвонил телефон – это была Ава.

— Маша! Привет. Ну рассказывай? Как прошел день рождения дона Доменико? Ты обещала позвонить, что-то произошло? — посыпались вопросы сестры.

Маша поспешила успокоить Аву, рассказывая о том, как прошел вечер. Ава тоже похвасталась, что врач доволен, перелом срастается отлично, и гипс снимут уже через пару недель. А потом, с присущей ей прямотой, спросила.

— А как дела с твоим итальянским женихом?

Маша вздохнула, глядя в окно на залитый солнцем сад.

— Контракт... вышел из-под контроля, — тихо призналась она.

В трубке раздался взвизг.

— Что?! Я так и знала, что друг к другу не ровно дышите! Рассказывай все, немедленно! — потребовала Ава.

И Маша, смущаясь и сбиваясь, рассказала, что произошло, об их ссоре из-за кредита, возврате дорогого для неё подарка отца, и о том, что влюбилась в Луку. Во время её рассказал Ава переживала целый спектр эмоций: недоумевала насчет ломбарда, ругала машу за её несдержанность, охала от подробностей их с Лукой примирения. Радость сестры была бурной и искренней.

Когда Маша закончила рассказ, Ава спросила уже серьезнее.

— А что ты скажешь маме? Ты вернешься домой или теперь останешься с ним? Как же с работой?

— Мы с Лукой пока не обсуждали все это, — честно ответила Маша. — Сначала ему нужно уладить вопросы с фирмой и отцом. Я не хочу давить на него... У нас только-только начались

настоящие

отношения. И в любом случае, по контракту я должна оставаться здесь до конца следующей недели.

— Маш, слушай меня, — голос Авы стал настойчивым. — Не тяни с этим. Выясни его намерения. Что вы планируете дальше? Отношения на расстоянии? Или ты... останешься в Италии?

— Не переживай. В обиду я себя не дам. — закончила Маша и они тепло попрощались с сестрой.

После звонка в комнате снова воцарилась тишина. Маша чувствовала тревогу, она понимала, Ава права, но на её вопросы ответов пока не было. Маша смотрела на свой чемодан в углу и осознание, что скоро ей предстоит принять одно из самых важных решений в жизни неприятно кольнуло где-то в глубине.

31.

Ближе к обеду находиться в практически пустом доме стало невыносимо. Тишину изредка нарушали лишь звуки с кухни или шаги персонала. Маша еще несколько раз заглядывала в комнату Анны, но она так и не вернулась. И тогда, Маша решила сменить обстановку. Быстро собравшись, она облачилась в светлый льняной сарафан, который держался на тонких бретелях и не предполагал ничего под собой, кроме тонких телесных трусиков, и на босую ногу надела простые белые сандалии. Волосы оставила распущенными, накинув на плечо небольшую сумочку и захватив солнцезащитные очки спустилась вниз.

В холле она почти столкнулась с Маттео. Он куда-то спешил, уткнувшись в телефон, в ушах виднелись наушники. Заметив Машу, Маттео резко остановился, выдернув один наушник.

— Привет! Извини, не заметил, — смущенно улыбнулся он.

Маша обратила внимание, что Маттео выглядел иначе, чем утром за завтраком. Тогда он был расслаблен, а сейчас явно чем-то озабочен. Мельком успев заметить на экране его телефона трансляцию каких-то соревнований: трибуны, мотоциклы, она задумалась. Маттео был скрытным. И всё что она о нём знала от Анны, это то, что брат заканчивал Миланский университет по направлению «ИКТ-инжиниринг, бизнес-инновации и кибербезопасность» и дома бывал нечасто. Анна даже говорила, что завидует ему, - Маттео уже сейчас мог распоряжаться своей жизнью, в то время как ей, студентке факультета дизайна и истории искусств во Флоренции, еще предстояло несколько лет учебы и постоянной опеки со стороны родных.

— Кого-то искала? Или куда-то собираешься? — перебил ее мысли Маттео, убирая телефон в карман.

Маша ответила, сжимая в руках очки.

— Думала, может быть, Анна вернулась, и я застану её внизу.

— О..нет, она уехала на пару дней к родственникам, — спокойно ответил он. — К Карло и Элизе. Вы с Лукой были у них не так давно. Сказала, что хочет навестить их, и немного развеяться.

Маша кивнула, стараясь не выдать, как внутри кольнуло неприятное чувство.

Значит, Анна всё-таки решила уехать…

Ещё утром Маша чувствовала напряженность между ними.

— Что-то случилось? — Маттео внимательно посмотрел на Машу. — С утра она была немного... нервной. И ты сама на себя не похожа.

Маша отвела взгляд.

— Всё хорошо, правда. Я хотела съездить в офис к Луке, — призналась она.

Маттео, казалось, немного расслабился.

— Понял. Я тоже собираюсь в центр. Подброшу тебя, если дашь мне пару минут переодеться.

— Буду очень благодарна, — с искренним облегчением ответила Маша. Возможность не ехать одной и немного развеять тревожные мысли была как нельзя кстати. Маттео кивнул и направился к себе, чтобы переодеться.

В бизнес-центре Конти-групп царила привычная оживлённая атмосфера: сотрудники спешили по коридорам, звенели телефоны. Маша замедлила шаг, оглядываясь. Этот был деловой мир Луки, но ей он все ещё казался чужим.

Когда двери лифта раскрылись на нужном этаже, перед ней оказалась знакомая стойка ресепшн.

— Синьорина Мария! Добрый день. — воскликнула Марта, секретарь Луки, поднимая глаза от экрана. — Какая неожиданная встреча!

Маша улыбнулась.

— Здравствуйте, Марта. Решила устроить сюрприз. Не ожидали?

— Признаться, нет, — девушка чуть смущённо рассмеялась. — Сейчас я сообщу синьору Конти, что вы здесь.

Маша, немного неуверенно, добавила.

— Кстати, я давно хотела извиниться за тот случай... ну, с шариками. Надеюсь, вас тогда не слишком отчитали?

Марта вздохнула, но глаза смеялись.

— Босс был в бешенстве, пришлось оправдываться целый день. Но если честно, это было забавно. Только, пожалуйста, скажите, что вы не собираетесь устраивать вашему жениху ещё один подобный сюрприз? Иначе мне точно не сносить головы.

Маша не удержалась от смеха.

— Не переживайте, Марта, больше никаких розыгрышей.

Марта улыбнувшись нажала кнопку на телефоне.

— Синьор Конти, ваша невеста здесь.

Ответ последовал мгновенно.

— Вот как, иду.

Через несколько секунд из кабинета вышел Лука. Высокий, уверенный, в идеальном костюме тёмно-синего цвета. На запястье красовались часы, а на лице играла та сама дерзкая улыбка, от которой у Маши каждый раз перехватывало дух. Лука выглядел будто сошедшим со страниц глянцевого бизнес-журнала, и она поймала себя на том, что просто замерла, не в силах отвести от него взгляд.

— Какая приятная неожиданность, — произнёс он мягко, подходя ближе.

— Лука, — ответила Маша, стараясь скрыть волнение.

Он приобнял её за талию и, не обращая внимания на краснеющую Марту, повёл Машу в свой кабинет.

— Меня нет ни для кого, — бросил Лука через плечо секретарше, закрывая за ними дверь. Маша освободилась от объятий и вошла внутрь.

Кабинет был выдержан в строгой, лаконичном стиле: массивный стол из темного дерева, пара кресел, панорамные окна, заливающие комнату мягким светом. Лука сделал несколько шагов в её сторону, сократив дистанцию до минимальной.

— Ну что, невестушка, — его голос стал ниже, хрипловатым, — покажешь мне, как сильно ты соскучилась?

Маша почувствовала, как по спине пробежал ток и сделала шаг назад. Лука не дал ей уйти, его взгляд был тёплым и немного насмешливым, но ещё в нём читалось и другое - желание.

Она попыталась скрыть волнение, но губы дрогнули в улыбке.

— А если я скажу, что просто заехала по делу? Я… я хотела поговорить, — начала она, отворачиваясь к окну. — Ты знал, что Анна собиралась к родственникам? Маттео сказал, что она неожиданно уехала. И я подумала… вдруг это из-за нас?

Лука чуть нахмурился, сокращая расстояние между ними.

— Анна взрослая девушка. Да..она всегда воспринимала всё слишком близко к сердцу. Дай ей немного времени, она отойдёт. Я поговорю с ней.

— Но я чувствую себя виноватой, — продолжила Маша. — Мне кажется, это я должна была объясниться.

— Не думай об этом, — мягко ответил Лука, снимая пиджак и небрежно бросая его на спинку стула. — Просто… иногда людям нужно чуть больше времени.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Лука ослабил галстук и расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке. Маша попыталась не смотреть, но взгляд сам собой скользнул по его рукам и шее. Горячая волна пробежала по телу, и она поспешно отвернулась.

— Знаешь, — тихо произнёс Лука, подходя к ней сзади и разворачивая к себе, — я могу отвлечь тебя от всех этих тревожных мыслей.

— Лука, — Маша чуть попятилась, — мы же в твоём кабинет. Марта за дверью…

Она нервно теребила край своего льняного сарафана, глядя на него. Лука подошел вплотную, притянув ее к себе.

— Лука... — попыталась протестовать Маша.

— Тс-с-с, — его губы коснулись ее уха, тихо прошептав.

— Я так соскучился по своей маленькой колючке...

Лука посмотрел на Машу, и его взгляд, темный и полный желания, заставил ее сердце бешено заколотиться. Маша смущенно, шлепнула его ладонью по груди, но он лишь усмехнулся, перехватил ее запястье, направляя руку вниз, к явному свидетельству его желания.

Ладонь Маши прижалась к твердой, недвусмысленной выпуклости, и ее собственное тело тут же отозвалось влажным, настойчивым пульсированием.

— Лука, а если кто-то войдет? — прошептала она, уже почти теряя самоконтроль.

— Марта никого не пропустит, — отшутился он, губы скользнули по ее шее.

В следующий момент Лука подхватил ее под бедра и усадил на край большого письменного стола, встав между её раздвинутых ног. Он глубоко поцеловал ее в губы, заставляя забыть обо всем на свете, а затем одним плавным движением спустил тонкие лямки сарафана с ее плеч. Сдавленный стон вырвался из его груди, когда он увидел, что под тканью нет и намёка на лифчик.

— Беззастенчивая, Машенька — прохрипел он, склоняясь к ее обнаженной груди, и его горячий рот захватил один из напряженных, розовых бутонов.

Маша вскрикнула, сильнее впиваясь в его плечи, кожа пылала под его прикосновениями. Лука снова вернулся к ее губам.

— Ты так невероятно красива, когда хочешь меня.., — пробормотал он, проводя большим пальцем по ее распухшей нижней губе. — И эта дрожь... Мне нравится чувствовать, как ты дрожишь от моего прикосновения.

— Хватит уже болтать! — выдохнула Маша, теряя терпение.

Лука тихо рассмеялся, и в следующее мгновение он резко поднял подол сарафана выше. Одной рукой расстегнул ширинку, а другой уже нащупал в кармане пиджака маленький пакетик. Все его движения были быстрыми. Лука отодвинул хлопковую преграду ее трусиков в сторону, проверяя пальцами, насколько она готова принять его, и, встретив горячую влагу, одним мощным, но плавным движением вошел в нее.

Маша ахнула, но он мгновенно прикрыл ее рот своим.

— Тише, моя красавица, — прошептал он, улыбаясь и не прекращая движений. — Ты же не хочешь смутить Марту еще сильнее.

Лука смотрел на нее завороженный, Маша лежала перед ним на темном дереве стола, почти обнаженная, с растрепанными волосами и глазами, потемневшими от желания.

— Это самое восхитительное зрелище, что я видел.., — хрипло сказал он.

Его бедра задавали ритм, то медленный и глубокий, то почти яростный, а пальцы ласкали ее грудь, заставляя выгибаться и стонать в его ладонях. Маша полностью отдалась ощущениям, мысли улетучивались, оставляя лишь вихрь, в центре которого были только он и она.

Чувствуя, как ее внутренние мышцы начинают судорожно сжиматься вокруг него, Лука ускорился, но затем, чтобы продлить ее наслаждение, снова замедлил темп, погружаясь в нее медленно и до самого конца. Он повторил это несколько раз, доводя Машу до исступления. Внутри нее все скрутилось в тугой, болезненно-приятный комок, требовавший разрядки.

И когда она уже была на грани, Лука сделал несколько резких, сокрушительных толчков, и внутри Маши словно всё взорвалось ослепительной волной, затопив ее судорожными спазмами наслаждения. Лука, издав собственный стон, такой же обессиленный, рухнул на Машу, прижав к столу.

Спустя мгновение он поднял голову, поцеловал ее губы и слегка запыхавшись рассмеялся.

— Такого перерыва на обед я не ожидал. Но если ты будешь устраивать мне подобные сюрпризы каждый день, я согласен.

Маша, приходя в себя, смущенно засмеялась и принялась поправлять сарафан.

— Я могу принести тебе еще шариков, если хочешь, — подмигнула она.

Лука, смеясь, помог ей спрыгнуть со стола и достав из ящика упаковку салфеток протянул в руки. Сам он быстро привел себя в порядок, застегнув брюки и натянув рубашку. Маша украдкой наблюдала за ним, взгляд, словно прикованный, скользил отмечая каждое движение его сильных мышц, мягко обрисованных тонкой тканью. Внутри у Маши все еще горел огонь.

Господи, неужели можно влюбиться в него еще сильнее?

Лука поймал ее взгляд, и на его губах снова расплылась та самая, наглая и соблазнительная улыбка.

— Машенька, если ты будешь продолжать смотреть так, как будто хочешь меня на обед, я прикажу Марте не пускать сюда никого до вечера и запру тебя здесь, — он многозначительно провел пальцем по ее оголенному плечу, это звучало как обещание.

— Ну что ж, — она обвила руками его шею и шутливо ответила, — тогда позаботься, чтобы у нас был запас еды. Надолго ли хватит твоей выдержки?

Когда они, наконец, вышли из кабинета, Лука невозмутимо обнял Машу за плечи, направляя в сторону лифта. Марта, сидевшая за стойкой и разговаривающая по телефону, быстро подняла глаза и замолчала, старательно уткнувшись в бумаги, лежавшие перед ней.

— Марта, меня не будет до конца дня — сказал Лука, даже не замедлив шаг. — Если кто-то будет спрашивать, меня нет.

Марта кивнула, пряча улыбку. А Маша лишь украдкой взглянула на Луку и тихо рассмеялась.

— Кажется, Марта всё прекрасно поняла, — шепнула она.

— Марта умная девушка, — невозмутимо ответил он и, наклонившись, добавил на ухо — А вот ты слишком легко краснеешь.

Он крепче обнял её за плечи и вывел из здания. На улице стояла настоящая жара, воздух дрожал над мостовой, а в небе не было ни облачка. На парковке их уже ждал автомобиль с водителем. Лука сам открыл перед Машей дверь, придерживая её за талию. В салоне было прохладно, кондиционер спасал, и Маша на мгновение прикрыла глаза, наслаждаясь этой передышкой.

— Куда мы едем? — спросила она, когда машина тронулась.

— В одно место, — загадочно ответил Лука, глядя вперёд. — Хочу показать тебе кое-что. Думаю, тебе понравится.

Они ехали недолго. За окнами то и дело мелькали старинные улочки и мосты. Наконец, водитель свернул к парку, и машина остановилась у каменных ворот. Лука вышел первым и, открыв дверь, протянул Маше руку.

— Давай немного прогуляемся, — произнёс он с лёгкой улыбкой.

Маша ошарашенно огляделась. Перед ней раскинулся величественный парк, Садов Боболи , он был словно живой музей под открытым небом. Величественные аллеи уходили вдаль, среди зелени виднелись мраморные скульптуры, фонтаны, старинные стены дворца Питти. Воздух наполняли ароматы трав и роз, а вдалеке слышался плеск воды.

— Здесь… невероятно, — тихо сказала Маша, будто боялась нарушить магию места.

— Сады Боболи, это сердце Флоренции, — ответил Лука. — Я не часто бывал тут, но немного знаю об этом месте.

Они шли по дорожке, держась за руки и Лука рассказывал Маше о парке, где снимали фильмы, как во времена Медичи здесь устраивали балы и представления. Маша слушала его, стараясь впитать каждое слово. После они пообедали в небольшом уютном ресторанчике прямо в парке.

И когда подошли к амфитеатру, солнце уже клонилось к закату, а вдали у фонтана Нептуна, вода искрилась в лучах, отражая золотистое небо.

— Потрясающе, — выдохнула Маша.

— Да, — тихо сказал Лука, глядя не на фонтан, а на неё.

Они гуляли, держась за руку, как самая обычная влюбленная пара. Возле одной из аллей Лука заметил тележку с мороженым и улыбнулся, переводя взгляд на Машу.

— Хочешь? — предложил он.

Маша улыбнулась.

— Серьёзно? Конечно.

— С детства люблю, — признался Лука, предлагая ей выбрать мороженное и оплачивая заказ. — Здесь его делают по-особенному, с тем самым оригинальным сливочным вкусом.

— А я обожаю лимонное, — сказала Маша, принимая свое мороженое. — Мечтаю когда-нибудь попробовать его в Амальфи, там, где его, наверное, готовят лучше всего. Говорят, там лимоны особенные: яркие, ароматные, пропитанные солнцем.

Лука усмехнулся.

— Не думал, что ты разбираешься в итальянских регионах.

— Немного интересовалась, — ответила Маша, делая вид, что обиделась. — Не только мороженым. Я вообще много, где мечтала бы побывать. Но, —Маша пожала плечами, — это всего лишь мечты.

Он посмотрел на неё и, не сказав ни слова, наклонился, поцеловав уголок её губ, где осталась капелька лимонного мороженого.

— Нельзя, чтобы мечты оставались мечтами, — тихо сказал он. — Когда-нибудь я покажу тебе Амальфи.

Маша засмеялась, но в её смехе было больше грусти, чем веселья.

— Лука, это всё слишком нереально. Я должна вернуться на землю. У нас ведь… — она осеклась. — У каждого из нас своя жизнь.

Он хотел что-то ответить, но промолчал. В его взгляде мелькнуло то, чего Маша не могла прочесть. Лука просто взял её за руку и сказал.

— Пусть всё идёт, как идёт. Мы вместе, и сейчас нам хорошо. Давай просто наслаждаться этим.

Маша кивнула, но в груди остался лёгкий осадок.

Сейчас этого достаточно.. А что будет потом?

Они ещё немного прошлись по аллеям, наслаждаясь друг другом. Потом Лука взглянул на часы.

— Пора возвращаться, — сказал он.

Маша не хотелось уходить, день казался сном, из которого не хотелось просыпаться.

Когда они ехали домой, уже в машине, она легко коснулась его ладони своей.

— Спасибо, — произнесла Маша.

Лука улыбнулся и крепче сжал её пальцы.

— Это только начало, Маша.

32.

Остаток вечера Маша провела в попытках переварить услышанное от Луки. Слова, сказанные в парке, об их отношениях были произнесены им с такой лёгкостью и необязательностью. Это смущало и тревожило Машу.

Куда они движутся? Что все это значит?

Головой она понимала, что Лука не давал обещаний и не строил планов, о чём он, собственно, заявил сразу, ещё в ту самую ночь на озере Комо. Вдруг Машу осенила ужасная мысль: не приняла ли она за любовь просто физическое влечение и слепую страсть. Возможно, Маше просто почудился скрытый смысл в его словах? И эти ласковые: «любимая моя» - могли быть лишь игрой, красивой привычкой, не обремененной намерениями?

Мысли кружились в голове, не находя выхода. Поздней ночью, ворочаясь в своей постели, Маша не могла уснуть. Она услышала шум в коридоре и дверь её комнаты бесшумно приоткрылась. Глаза, привыкшие к темноте, выхватили из мрака знакомый высокий силуэт в дверном проеме. Это был Лука. Не говоря ни слова, он скользнул в кровать и лег рядом.

Маша замерла. Выяснять отношения среди ночи не было ни сил, ни желания и она притворилась спящей. Лука обнял Машу сзади, прижавшись к спине всем своим мощным, горячим телом, его губы коснулись затылка и шеи, и по её коже побежали предательские мурашки. Возбуждение разлилось тёплой волной, а его терпкий, знакомый запах обволакивал, вызывая назойливую, пульсирующую пустоту в самом низу живота.

— Лука, что ты делаешь? — прошептала она в темноту, не в силах молчать.

— Прости, любовь моя, я разбудил тебя? — его голос был низким и слегка сонным.

— Я не мог уснуть, — его губы коснулись ее плеча, а рука скользнула к груди под край коротенького топа. — Все мысли были только о том, как пахнет твоя кожа… о том, как ты вздрагиваешь, когда я трогаю тебя вот здесь. — Лука глубже вжался лицом в ее волосы, вдыхая запах шампуня и ту самую, едва уловимую ноту, её запаха. Кожа под его прикосновением вспыхнула, а сосок, тут же затвердевший, будто искал его ладони. Лука провел большим пальцем по этому твердому, готовому распуститься бутону, заставляя Машу непроизвольно выгнуться навстречу, с её губ сорвался тихий стон.

— Завтра меня не будет, — его губы коснулись ее уха, мягко покусывая мочку, а голос стал низким и обволакивающим, — Деловая поездка. Уеду рано и вернусь только к вечеру.

Лука скользнул рукой ниже, ладонь неторопливо спустилась к ее животу, прокладывая дорожку дальше и заставляя Машу сжаться внутри в сладком предвкушении.

— Я буду скучать по тому, как ты вся сжимаешься, когда я касаюсь тебя так… Как сразу становишься мокрой и горячей, забываешь обо всём.— Маша ахнула. Лука продолжил. — Я хочу, чтобы весь день ты думала только об одном… о том, что я сделаю с тобой, когда вернусь.

Маша потянулась и повернулась к нему, прижимаясь всем телом. Лука нежно провел пальцами по ее щеке, убирая прядь волос с лица, и вместо короткой ласки его губы жадно впились в её рот. Поцелуй был глубокий и влажный. Его язык скользнул внутрь, заставляя Машу забыть о сне, прогоняя прочь все сомнения и ответить с той же жадностью. Лука, почувствовав её отклик, замедлил поцелуй, сделав его чуть мягче. Руки нежно гладили её спину, успокаивая дрожь.

— Тс-с, родная, — прошептал он тихо, прижимая её щеку к своему сердцу. — Всё хорошо. Просто спи, родная.

Лука крепко обнял Машу, и прислушиваясь к ровному стуку его сердца под щекой, она спустя какое-то время расслабилась. И уснула, чувствуя себя в полной безопасности в его объятиях.

На утро Маша проснулась в пустой постели. Место Луки было холодным.

Уехал, даже не разбудив.

На прикроватном столике, рядом с телефоном, лежала одинокая записка. Она смотрела на красивый, размашистый почерк:

«Когда ты спишь, ты не такая уж колючка. Уже скучаю по твоему вкусу. Лука».

Маша медленно опустилась на край кровати, сжимая в пальцах записку.

Вот болван. Самодовольный, наглый… и такой любимый. Мой.

Взгляд упал на подоконник, где за легкими прозрачными шторами стоял небольшой коричневый горшок с кактусом, тот самый подарок Луки. Его когда-то яркий желто-зеленый стебель теперь выглядел выгоревшим под жарким флорентийским солнцем.

Символичный и колючий, прямо как она сама.

Её отвлек звук вибрации телефона. Маша протянула руку к тумбочке, взяла телефон и прочла полученное сообщение. Мама:

«Дочь..Ты ведь возвращаешься на следующей неделе?. Поедешь со мной за компанию к родственникам. Нас позвали праздновать день рождения тёти Оли? Она будет рада тебя увидеть.»

Мысли Маши замелькали беспорядочно.

Тётя Оля?

Их отношения с матерью не то чтобы были чужими, но и близкими назвать их было трудно: годы и расстояние сделали свое. Общение сводилось к редким телефонным звонкам на праздники. Само приглашение стало неожиданностью.

Интересно, мама просто сама не хочет ехать... или её попросили взять меня с собой?

На душе снова стало тяжело и тревожно.

Что ответить? Просить у Луки четких обещаний и планов? Нет.

Маша видела, как он отступал, едва разговор заходил о будущем. Она долго смотрела на экран, не зная, что ответить, не зная, что ждёт их с Лукой завтра.

Он ничего не обещал

.

Маша набрала короткий ответ:

Да, мам. Я поеду.

Внутри что-то щелкнуло: твердое и ясное решение пришло внезапно.

Не буду ждать его клятв и навязываться. Пусть всё идёт своим чередом. Сейчас мне хорошо, и этого достаточно. Остальное, будь что будет.

Отложив телефон, Маша глубоко вдохнула. Она решила, что не станет требовать от Луки любви или ждать, что он всё решит за неё. Она сама решит, чего хочет. И пусть Авa была права, если даже всё закончится болью - это будет её выбор.

Сегодня она чувствовала себя сильнее, чем вчера.

После завтрака, надев лёгкое платье и балетки, Маша решила не сидеть целый день дома, а прогулялась по саду. Солнце снова припекало, воздух был раскален полуденным зноем. Надев солнцезащитные очки, Маша сначала неспешно прогулялась по тенистым аллеям сада, а потом, сама не заметив как, вышла за ворота. Ноги будто понесли её вниз по мощеной старой брусчаткой улочке, и вскоре она вышла к небольшому рынку, где перед её взором возник небольшой антикварный развал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша решила остановится и присмотреться: на полках стояли фарфоровые статуэтки, резные старые шкатулки, книги с потёртыми переплётами. Она медленно перебирала вещи, рассматривая их с особым вниманием. Каждая безделушка, каждая потёртая вещица хранила в себе чью-то забытую историю, и это завораживало. Взгляд неожиданно зацепился за небольшую бронзовую фигурку тигра: гибкого и сильного, будто готового к прыжку. Взяв его в руки, Маша невольно улыбнулась. Почему-то этот тигр напомнил ей Луку: уверенный, упрямый, с хищной грацией.

Маша, не скрывая улыбки, спросила продавца о цене, и позже, расплатившись, она чувствовала волнение и радость. За эти несколько дней они с Лукой сблизились гораздо глубже, и это невозможно было объяснить простым физическим влечением. Ей было хорошо просто быть рядом, чувствовать его присутствие или обмениваться взглядами. Этот маленький подарок, который любезный продавец аккуратно завернул в бумагу, был предназначен для Луки.

Возвращаясь домой, Маша полностью погрузилась в мысли о том, как стремительно всё перевернулось за последние дни. Она была настолько увлечена, что не сразу заметила, как прямо перед ней замер, с визгом тормозов, чёрный седан бизнес-класса. Сердце бешено заколотилось.

Из машины почти сразу вышел высокий, темноволосый, статный мужчина. Идеально сшитый костюм подчеркивал мощь широких плеч его атлетической фигуры. Взгляд скрывали темные очки.

— Извините, синьорина, — произнёс он спокойным, низким голосом. — Я не напугал вас?

Маша, чуть растерявшись, отрицательно покачала головой.

— Нет, всё в порядке. Я просто… задумалась.

Незнакомец с нескрываемым интересом оглядел ее с ног до головы и снял очки. На миг она застыла. Те же скулы, тот же разрез глаз, но взгляд темно-карих глаз был более суровым. Ей даже показалось, что перед ней Лука.

— Лука… — сорвалось с её губ.

— Алессандро, — поправил он, протягивая руку для рукопожатия. — Брат Луки.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: АЛЕССАНДРО КОНТИ

Она моргнула, чувствуя, как жар приливает к щекам.

— Простите, я… на секунду вас перепутала.

Маша, краснея, пожала его ладонь.

Как она могла их перепутать?

Несмотря на внешнее сходство, разница была разительной. Взгляд Алессандро был жестким и холодным, он казался старше своих лет, между бровей залегла упрямая складка, а стрижка была более классической. Алессандро был так же красив, как и Лука, но более сдержанной красотой.

— Думаю, это простительно, — сухо заметил он. — Мы с Лукой близнецы. Хотя, как видите, не совсем одинаковые. А вы, должно быть, Мария? Невеста моего брата?— быстро произнес он, пытаясь как-то унять её смущение.

Маша лишь кивнула.

— Что ж, — Алессандро вежливым жестом указал ей путь к дому, — нам давно пора было познакомиться.

Маша прошла мимо него, всё ещё чувствуя на себе внимательный, почти изучающий взгляд.

В доме их радостно встретил дон Доменико. Он тепло обнял старшего сына, но радость тут же сменилась удивлением в его глазах.

— Алессандро. Но почему ты один? Вы обещали приехать семьёй?

— Возникли непредвиденные дела, супруга будет чуть позже — спокойно ответил Алессандро, его тон был ровным и не располагал к дальнейшим расспросам.

За обедом они втроем поддерживали непринужденную беседу, но вскоре Доменико, сославшись на усталость, удалился в свой кабинет. Ближе к вечеру Маша, уже изрядно скучавшая по Луке, заметила Алессандро на террасе, выходящей в сад. Решив наладить общение, она прошла внутрь. И уже спустя некоторое время она поняла, что первое впечатление о Алессандро оказалось обманчивым. За маской холодной серьёзности скрывался начитанный и интересный собеседник. Разговор сам собой обратился к литературе, и, к изумлению Маши, Алессандро оказался знаком с русскими классиками.

— «Преступление и наказание» Достоевского произвело на меня сильное впечатление, — ответил Алессандро. — А у вас, Мария, есть любимые иностранные произведения?

— Эмили Бронте, «Грозовой перевал». И, наверное, Маргарет Митчелл, «Унесенные ветром», — с легким смущением ответила Маша.

Алессандро улыбнулся, и в его ранее строгих глазах вспыхнула искорка тепла.

— Почему-то я ожидал от вас чего-то подобного. Романтика и страсть. — Он усмехнулся. — И судя по тому, что я слышал от родных, Лука из дамского угодника превратился чуть ли не в образец добропорядочности. Неужели вам удалось сделать то, что не удавалось никому - приручить моего брата. — Алессандро сделал паузу, на губах играла улыбка. — Хотя, возможно, «приручить» - не совсем верное слово. Кажется, братец и сам рад этому своему новому… положению.

Они рассмеялись. Маша было неожиданно легко и свободно с ним. Алессандро расспрашивал ее о впечатлениях от Флоренции, и они весело обсуждали ее визит в галерею Уффици.

Их оживленную беседу внезапно прервали резкие шаги. На пороге стоял Лука. Вид у него был чернее тучи. Лука скользнул взглядом по улыбающимся и сидящим рядом брату и Маше. И вгляд этот был далек от радости.

33.

Лука вошёл в дом и сразу услышал её смех. Лёгкий, звонкий, тот, от которого у него становилось тепло на душе, и который сводил с ума, когда предназначался не ему. Он прошёл по коридору и замер в дверях террасы. Маша сидела на плетёном кресле, чуть наклонившись вперёд, и что-то оживлённо рассказывала Алессандро. Сегодня она была особенно красива: лёгкое летнее платье выгодно оттеняло ровный золотистый загар. Длинные карамельно-каштановые волосы поблескивали в лучах заходящего солнца, каскадом спадали на хрупкие плечи. Пухлые, манящие губы были слегка приоткрыты в чуть смущённой лёгкой улыбке. Сердце Луки дрогнуло.

Но тут взгляд непроизвольно скользнул к брату, и внутри неприятно кольнуло.

Алессандро уже здесь? И почему, чёрт побери, никто не предупредил?

Они сидели так близко, улыбались так легко, словно старые знакомые, наслаждающиеся неспешной беседой за чашкой чая.

— Что за секреты? — голос Луки прозвучал чуть холоднее, чем он хотел.

Маша смутилась, но быстро взяла себя в руки.

— Мы просто разговариваем, — спокойно ответила она, глядя на него своими зелёными глазами с нескрываемым недоумением.

Алессандро поднялся, напряженно изобразив на лице полуулыбку.

— Здравствуй, брат. Расслабься. Мы всего лишь обсуждали, где во Флоренции лучшие галереи, — он обернулся к Маше, продолжив. — Кстати, Мария, если галерею Уффици вы уже видели, рекомендую также посетить картинную галерею в Палаццо Питти. Собранная там коллекция работа Рафаэля не менее впечатляющая. Вам должно понравится.

Поза Луки была напряженной.

— Спасибо за заботу, Алессандро, — холодно парировал он, не сводя с брата недовольного взгляда. — Но я сам прекрасно справлюсь с тем, как развлечь мою невесту.

Лука подошёл ближе, облокотился на спинку кресла, в котором сидела Маша и склонился к её уху.

— Веселишься? Без меня? — его голос был тихим, в нём ощущалась собственническая нотка.

Маша приподняла подбородок и посмотрела ему в глаза.

— Чтобы не скучать, пока ты на работе.

Он хмыкнул, взял её за руку и почти демонстративно помог подняться.

— Что? Даже не поприветствуешь как следует? — сказал Лука с явной нотой сарказма.

Маша даже не успела опомниться, или что-то ответить, как его рука властно прижала её к себе. Она чувствовала каждый его мускул, Лука не просто поцеловал её, он захватил: язык настойчиво раздвинул губы, ворвавшись внутрь. Так, чтобы ни у кого, ни у Алессандро, ни у неё самой не осталось ни малейших сомнений, кому она принадлежит.

Дыхание перехватило, а в голове тут же вспыхнуло возмущение.

Серьёзно?

Вот так просто взял и заявил права, будто я его собственность?

Поведение Луки бесило Машу своей наглой прямолинейностью, он приходил и брал то что хочет.

Но тут же, глубже, под слоем возмущения, шевельнулось другое чувство: тёплое, сладкое и предательское.

Неужели... ревнует? К собственному брату? Да ты сумасшедший, Лука.

Но тут же одернула себя, вспомнив о его двоюродной сестре, к которой она сама недавно ревновала с такой же силой. Маша пыталась подавить улыбку.

А я ведь я сама не лучше. Мы и правда стоим друг друга. Оба ненормальные.

Маша мягко высвободилась, смущенно посмотрев на Алессандро, который явно ждал возможности поговорить с братом.

— Ладно, я пойду. Дам вам время пообщаться, — сказала она с лёгкой улыбкой и вышла, оставив их наедине.

Алессандро усмехнулся, явно заметив напряжение брата, но благоразумно молчал.

Лука сел в кресло и долгим, задумчивым взглядом смотрел в след уходящей Маше, затем медленно повернулся к брату.

— Ну что, братец, — голос был ледяным, — не хватает своей молодой жены, решил окучивать мою невесту?

— Очень интересно. — Алессандро не дрогнул, его голос прозвучал ровно и холодно, без тени волнения. — С чего ты сделал такое умозаключение, Лука? Или светская беседа с твоей невестой теперь приравнивается к покушению?

Лука лишь зло посмотрел на брата и добавил.

— Всё никак не можешь простить мне свадьбу?

Алессандро нахмурился, его начинал злить весь этот бессмысленный разговор. Он прилетел не за этим.

— Не было никакой свадьбы, Лука. Или это ты не можешь забыть тот фингал, хотя прекрасно знаешь, что тогда я сделал то, что должен был.

—

Accidenti!

Проклятье!

Ты вломился в церковь, — голос Луки стал жёстче, — и забрал мою невесту.

— Она никогда не была твоей, — твёрдо ответил Алессандро. — Ты это знаешь. Она сказала "да" от отчаяния, а не из-за чувств к тебе. Не обманывай себя, брат.

В висках Луки неприятно стучало.

Чёрт, Алессандро прав. Но всё равно, эта ситуация задела его сильнее, чем он думал. Поверив и привязавшись к Геле, он уже готов был решиться на что-то большее, семью. Потом эта нелепая свадьба…

Проклятье! Выругался он.

— Где она? Почему Ангелина не прилетела? Или боится, что не совладает с чувствами, когда поймет, что выбрала не того брата? — коротко бросил Лука, скалясь, и стараясь разозлить брата, чтобы скрыть свои собственные чувства, которые не давали ему покоя.

Алессандро сжал кулаки и уже собирался ответить резко, но потом передумал, словно вспомнив о цели своего визита.

— Навещает родственников. Но обещала приехать на пару повидаться со всеми. И, если ты не против, я хотел бы зарыть топор войны, брат! Хватит выяснений отношения. Мы с тобой не только партнеры по бизнесу, но в первую очередь - братья. Нам не только предстоит работать вместе, но и жить с этим всю жизнь. Подумай.

Видно было, что эта речь давалась Алессандро тяжело, он тщательно подбирал слова. Словно боясь, что одна неверная фраза заставит Луку вновь надеть маску язвительного безразличия и не даст им нормально поговорить.

— Прошёл год. У нас с Гелей всё хорошо. И ты, я вижу, тоже нашел своё. — добавил Алессандро спокойным тоном.

Лука вскинул подбородок, пытаясь заглушить глухую обиду внутри.

— Думаешь, я всё ещё злюсь? — усмехнулся он, но улыбка вышла злой. — Я просто не люблю, когда кто-то трогает то, что принадлежит мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Алессандро посмотрел на брата внимательно, наконец поняв, что так разозлило Луку.

— Остынь, Лука. Маша не твоя собственность. Если ты и правда хочешь быть счастлив с ней - начни с того, чтобы перестать воевать со всеми вокруг.

Повисла напряжённая пауза. Лука отвернулся, уткнувшись взглядом в темнеющий сад.

— Мы ещё вернёмся к этому разговору, — глухо сказал он.

Алессандро вздохнул, откинулся на спинку кресла и смягчил тон.

— Послушай, Лука. Маша замечательная девушка. Она умная, живая, дерзкая, в ней есть то, что тебе нужно – баланс.

— Да ты смотри, — Лука прищурился, — когда это ты успел так хорошо её узнать?

Алессандро усмехнулся, явно наслаждаясь тем, что брат закипает.

— Когда это ты успел стать таким собственником? — лукаво спросил он. — Помнится, раньше у тебя каждую неделю была новая девушка. Неужели случилось чудо и Лука Конти наконец-то влюбился?

Лука резко встал, шагнул к окну, словно хотел выплеснуть злость.

— Следи за словами, Алессандро, — его голос стал низким и опасным. — Маша не игрушка, чтобы обсуждать её вот так.

Маша стояла у окна, делая вид, что разглядывает сад, но на самом деле ловила обрывки фраз из разговора Луки и Алессандро. Уже поднималась в свою комнату, в коридоре она встретила дона Доменико, который поинтересовавшись, где Алессандро, попросил позже позвать его в кабинет.

Ангелина..Кто она? Та женщина, которая оставила его у алтаря.

По спине Маши бежал холод. Сердце болезненно сжалось.

Причем тут был Алессандро?

Лука до сих пор говорит о ней так, словно это важно. Неужели он всё ещё не отпустил?

Маша сжала кулаки, она ненавидела себя в тот момент, что поддавшись любопытству, не стала прерывать их диалог.

И кто тогда я ему? Временная замена? Просто способ доказать что-то брату или себе?

Она отвернулась от окна, чувствуя, как подступает обида.

Глупая. Ты же знала, что это контракт. Сестра говорила держать сердце подальше от этого мужчины. Увы..слишком поздно.

Маша глубоко вдохнула, пытаясь успокоить хаос в голове. Это был словно пазл, в котором не хватало ключевых деталей, и каждое услышанное слово рождало всё больше новых вопросов.

Сзади послышался тихий звук и дверь едва скрипнула. Маша стояла на пороге, чуть побледнев, и смотрела на них широко раскрытыми глазами. Лука понял, что, возможно, она могла слышать какую-то часть их разговора.

Лука, влюбился в неё?

После последних услышанных слов, Маша не могла решить, хочется ей смеяться или… плакать. Сердце стучало слишком быстро, а щёки пылали.

— Эм… я, кажется, помешала, — голос дрогнул.

Лука смотрел не неё, и его злость как будто растаяла. Во взгляде смешались раздражение, желание и что-то, чему он сам боялся дать определение.

— Нет, — глухо сказал он и шагнул к ней. — Ты как раз вовремя.

Лука молча подошел к ней и взяв за руку потянул прочь из комнаты, не обращая внимания на взгляд Алессандро.

— Извини, брат. Важные дела. Завтра в офисе весь в твоём распоряжении.— бросил он напоследок.

— Лука! — возмущённо пискнула она, даже не успев обозначить цель своего визита, но он даже не обернулся.

Они остановились только в его спальне. Лука закрыл за ними дверь, облокотился на неё и какое-то время просто смотрел на Машу горящими глазами.

— Машенька, ты подслушивала? — его голос был низким, хрипловатым.

— Я не подслушивала! — возмутилась Маша, прижимая руки к груди. — Просто оказалась свидетелем вашего разговора… случайно.

Лука медленно шагнул к ней, его присутствие заполняло всё пространство.

— И что ты услышала? Что твоя роль настолько убедительна, что даже мой брат поверил?

— Услышала, что ты… — она запнулась. — Что ты злишься, когда кто-то слишком близко приближается ко мне.

— А разве мне не положено злиться? — в его шутливой фразе прозвучала угроза. — Ты -

моя

невеста.

— Твоя? Только всё еще по контракту. — добавила, Маша, огрызнувшись.

— Не зли меня! Да к чёрту! — зарычал Лука. Одним движением он притянул её к себе, зажав в стальном кольце рук, и поцеловал так, что дыхание перехватило.

Этот поцелуй был совсем не таким, как тот, показной, при встрече с Алессандро. Он был голодным, требовательным. Маша сначала попыталась вырваться, но пальцы Луки держали её крепко. Стало горячо. Маша сдалась.

Они оба практически остались без воздуха, но он нашёл силы остановиться и прижавшись губами к её уху и тихо прошептал.

— Ты помнишь, о чём я говорил тебе прошлой ночью?

Его горячее дыхание обожгло кожу, а низкий голос проникал глубже, чем прикосновения.

— Ты думала обо мне? О том, что я сделаю с тобой..?

Рука Луки скользнула между её бёдер, ладонь жёстко прижалась к тонкой ткани.

— Ты думала об этом? — Пальцы впивались в её кожу.

— Я велел тебе готовиться. И теперь посмотрю, как ты выполнила моё задание, Машенька..

— Слишком рано..если кто-нибудь войдет — выдохнула Маша, голос дрожал, но Лука лишь усмехнулся, точно определив по её тону чего она на самом деле хочет.

Он поднял Машу на руки и уложив на кровать, накрыл своим телом. Всё случилось стремительно: сорванные пуговицы платья, его горячие руки, смех и стоны, смешавшиеся вместе.

Маша в какой-то момент успела поймать себя на мысли, что злиться на него и одновременно хотеть его - это ненормально. Её тело предавало, отвечая на каждое умелое прикосновение.

Позже, обессиленные, они лежали рядом. Тяжело дыша, Лука провёл пальцами по её лицу, задержавшись на распухших от его поцелуев красных губах.

— Теперь ты точно не перепутаешь. Ты -моя, — сказал он, глядя ей прямо в глаза.

Маша фыркнула и отвернулась, чтобы он не видел её довольной улыбки.

— Не льстите себе, сеньор Конти. Как ты сказал - сейчас нам хорошо вместе, а дальше..кто знает?

— Конечно, — его улыбка стала чуть опасной. — Повторишь это завтра.

Маша резко села, почувствовав, как щёки горят, и натянула простыню самого подбородка.

— Я в ванную — бросила она, не глядя на него.

Лука кивнул в сторону двери, с ленивой усмешкой, наблюдая как она, почти бегом скрывается в ванной. Он откинулся на подушки, сцепил руки за головой и довольно выдохнул.

Эта колючка..сведет меня с ума, но мне чертовски нравится, как она держит оборону.

Маша включила душ, подставила лицо под тёплую воду и закрыла глаза.

Что я делаю?

Зачем провоцирую?

Ради чего?

Мы оба понимаем правила. Это временное помешательство.

И для него лишь хороший секс, приятное времяпрепровождение, ничего больше.

И всё же сердце сжималось от мысли, что для него она и правда всего лишь «очередная».

Прошло минут пятнадцать. Маша думала, что Лука остался в комнате или уснул, но вдруг услышала тихий щелчок двери. Он вошёл в ванную, даже не постучав.

— Лука! — Маша в панике дёрнула на себя первое попавшееся под руку полотенце, прикрываясь.

Он стоял в дверях, опершись плечом о косяк, и смотрел на неё тем взглядом, от которого слабели колени.

— Расслабься, — голос звучал низко и чуть хрипло. — Я просто решил проверить, не утонула ли ты тут.

— Очень смешно, — пробурчала Маша, чувствуя, как сердце бешено бъётся.

Лука вошёл внутрь и встал под душ, абсолютно голый, не сводя с неё взгляда. Маша, в какой-то момент забыла как дышать. При свете лампы, приглушённое паром, его тело казалось ожившей скульптурой. Свет играл на мускулистых плечах, выхватывая из полумрака знакомый силуэт тигра, переходящий к его сердцу, струился по упругому прессу и исчезал в зазывной тени, уводящей взгляд к крепким бёдрам и мощному вздыманию плоти. Мокрые пряди волос оттеняли сильную шею, которую ей так хотелось ощутить губами. Маша непроизвольно сглотнула.

Лука будто нарочно делал вид, что её смущение его не касается. Он протянул руку и высвободил из её пальцев полотенце, бросив его на пол.

Маша прижалась спиной к холодной плитке, пытаясь взять себя в руки, но внутри всё звенело от его близости, а в животе разливалось опасное тепло.

— Если ты думаешь, что я дам тебе снова убежать… — Лука приподнял бровь и сделал ещё один шаг, — то плохо меня знаешь.

Он молча взял с полки шампунь, и выдавив немного на ладонь начал медленно втирать пену в её волосы. Его пальцы уверенно массировали кожу головы, и Маша поймала себя на том, что почти мурлычет от удовольствия. Когда он смыл остатки пены, ладони скользнули ниже, по её шее, очертили полушария груди и спустились к бедрам. Маша каждой клеточкой откликалась на его прикосновения.

Господи..Да что же я за безвольная кукла..Стоит ему дотронуться, и всё… я растворяюсь.

Лука наклонился ближе, его губы почти касались её уха.

— Замерзла? — хрипло произнёс он.

Маша не успела ответить, его поцелуй был горячим и жадным. Её руки обвили его талию, прижимая к себе. Вода каплями текла по их телам, делая кожу ещё более чувствительной.

Лука поднял её, легко, будто она ничего не весила, и усадил на край мраморной ванны. Машу пронзила волна возбуждения. Все мысли о контракте, сомнения о его прошлом, разговоры о таинственной бывшей невесте – испарились. Не осталось ничего, кроме него. Она лишь зажмурила глаза и выдохнула его имя подстраиваясь в так его движениям. Вода расплескивалась на пол, а её пальцы лишь сильнее впивались в плечи Луки. Маша потеряла счет времени, растворяясь в ощущениях, пока волна удовольствия не накрыла их обоих с головой.

Лука бережно обнял Машу, прижимая к себе и лениво поглаживая ладонью её спину, будто он не спешил отпускать этот момент. Дыхание выровнялось.

Они не спеша постояли под душем, а после, выключив воду, наскоро обернулись в полотенца и, обнявшись, вернулись в спальню. Там, сбросив влажную ткань и прижавшись друг к другу под одеялом, стремительно провалились в сон - усталые, но полностью принадлежащие друг другом.

34.

В комнате было слишком тихо и пусто. Маша проснулась с томным и ленивым ощущением, разлитым по всему телу после ночи с Лукой. Каждая мышца приятно ныла, напоминая его прикосновениях. Она потянулась в кровати и окончательно проснулась.

Ну и куда этот мистер «Повтори мне это завтра» делся?

Пространство рядом с ней на простынях было холодным, Луки исчез. Маша сбросила одеяло и встала. За окном вовсю сияло солнце и бурлила жизнь. Так..

Интересно и сколько же я проспала?

Быстро приняв в душ и приведя себя в порядок, Маша ненадолго задержалась у зеркала, собирая волосы в высокий хвост. Подмигнув своему отражению, на её лице расплылась озорная улыбка, а в голове яркими вспышками возникали картины прошлой ночи. Вечером и ночью они занимались любовью, и Лука, казалось, был совершенно неутомим. Каждым прикосновением и взглядом он доказывал ей всю силу своего желания. Маша ненадолго погружалась в сон, но вновь и вновь просыпалась от его настойчивых ласк. На кровати, перед зеркалом, в ванной, она смеялась, говоря ему, что он точно сумасшедший. Он брал ее то резко и быстро, то мучительно медленно, словно подвергая сладкой пытке.

Для себя Маша отметила, что после приезда брата Лука будто изменился, но в чем была причина? Вчера его не было целый день, и она безумно соскучилась, отдаваясь со всей страстью и полностью растворяясь в нём. Но его вчерашний напор был точно одержимость, будто Лука доказывал, то ли кому-то, то ли себе самому что-то очень важное. И Маша пока не понимала, как на это реагировать.

Облачившись в удобную одежду: джинсовые шорты, лёгкий хлопковый топ и сандали, Маша нанесла на лицо немного увлажняющего крема и критически осмотрела себя в зеркале. После вчерашнего марафона, устроенного Лукой, она выглядела бледной.

Да уж, он определенно отнимает все мои силы.

Проверив почту на ноутбуке и не обнаружив по работе ничего срочного, Маша с облегчением закрыла его. Проблем на фирме стало меньше, финансовый вопрос теперь не стоял так остро и можно было заняться развитием и рекламой. К тому же сегодня должна была вернуться Анна и они, наконец, поговорят.

Прошло достаточно времени и ей придется меня выслушать.

Спустившись в столовую, Маша обнаружила ее пустой. На кухне она налила себе стакан свежевыжатого апельсинового сока, взяла круассан и с грустью подумала:

Ну что ж, все разбежались по своим делам. Вот вам и выходной в семье Конти.

Она слышала накануне, как дон Доменико и Алессандро за ужином обсуждали рабочие вопросы, и предположила, что сейчас все мужчины уже давно уехали в офис компании.

Но Лука… Он даже не оставил сообщения. Записки тоже не было. Его внезапное исчезновение неприятным холодком отдавалось в душе, вызывая тревогу.

Быстро перекусив, Маша вышла в сад, надеясь немного прогуляться на свежем воздухе и отвлечься от тревожных мысли. Она хотела было позвонить Аве, но та, накануне написала, что на все выходные уезжает с друзьями отдыхать загород: перелом хорошо срастался и врач обещал ей, что гипс, возможно, снимут даже раньше назначенного срока. И рассказав об этом своим подругам, они тут же решили устроить совместную вылазку на природу. Маша взяла с Авы обещание быть крайне осторожной, чтобы не получилось так, что вместо снятия гипса она повредит себе ещё что-нибудь. И сестра торжественно поклялась вести себя в рамках дозволенного врачом, на что Маша лишь скептически вздохнула.

Ох уж эта Ава и её вечные выдумки..

Маша неспешно прогуливалась по садовым дорожкам, и за домом перед ней открылся шикарный вид на раскинувшуюся в долине Флоренцию. Город, залитый дневным светом, был прекрасен.

Поднявшись на уже знакомую ей открытую террасу, чтобы насладиться панорамой, она внезапно услышала внизу, в саду, приглушенные голоса. Внимательнее приглядевшись, Маша заметила две фигуры. Одна из них принадлежала, всей видимости, девушке. Та стояла повернувшись спиной и Маша не видела её лица, а лишь светлые длинные волосы. Её собеседника тоже скрывали густые ветви старого оливкового дерева, оставляя его загадкой.

Неужели Анна вернулась?

Мелькнула у неё радостная мысль и быстро спустившись по лестнице в сад, Маша, уже собиралась окликнуть подругу, но, подойдя чуть ближе, замерла. В осанке и повороте головы было что-то чужое. Нет. Это была не Анна.

Маша остановилась, чувствуя неловкость уже планирова развернуться, чтобы уйти и не повторить вчерашнего казуса, как вдруг услышала знакомый низкий голос. Это был Лука. Она слышала лишь обрывки их разговора.

Девушка была такого же хрупкого телосложения, что и Анна, светлые, поразительно длинным волосы каскадом спадали на спину. Когда она все же повернулась в пол-оборота, Маша смогла разглядеть её лицо - потрясающе красивое, оно было похоже на ангела. В голове пронеслась тревожная мысль:

Я видела ее раньше. Но где?

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: АНГЕЛИНА КОНТИ

Маша инстинктивно сделала несколько шагов ближе, укрывшись за стволом одного из старых деревьев. С этого ракурса она могла разглядеть Луку. Он выглядел свежим и отдохнувшим, будто и не было прошлой бессонной ночи. В черной футболке и синих джинсах, и лишь его поза выдавала в нём сильное внутреннее напряжение. Скрещенные на груди руки, напряженные плечи, между ними явно происходил тяжелый разговор.

Маша, не стоит здесь быть и лезть не в своё дело..

Но ноги будто приросли к земле. В какой-то момент она заметила, что Лука, словно уловив что-то, смягчился. Он протянул руки к девушке и крепко, почти отчаянно, обнял ее, на лице читалась боль и что-то еще, непонятное. Девушка явно плакала, а он нежно гладил ее по спине, словно утешая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Обрывками фраз Маша отчетливо расслышала имя девушки -

Геля.

Теперь она вспомнила, словно ток прошелся по её телу: то самое спрятанное им в ящике стола фото, которое Маша так неосторожно нашла однажды. Анна тогда подтвердила, что на нём его бывшая девушка. В голове опять была каша.

Что она здесь делает? И почему Лука, словно втайне ото всех, прячется с ней в саду и обнимает так, словно мир рушится?Ангелина..Геля..что-то знакомое, словно кусочки мозаики постепенно собирались в машиной голове.

Она снова услышала их голоса.

— Не плачь, я все понимаю. Не надо так расстраиваться. Так вышло, я принял это, Геля. Ты тоже прости меня. Я никогда не стану вам мешать... Да, ты жена Алессандро.. но я не перестану любить тебя…

Машу прошиб холодный пот.

Жена Алессандро? Он любит ее. Он признается ей в любви. Господи, этого не может быть! Так это и есть та самая Ангелина..

Она услышала её нежный тихий голос.

— Алессандро рассказывал, что у тебя есть невеста? — спросила Геля, ее голос дрожал.

— Это... сложно, Геля. И это другое, — Лука горько улыбнулся. — Эй, ты что, ревнуешь?

Геля сквозь слезы ответила улыбкой.

— Лука Конти! И не стыдно такое спрашивать? Почти женатый человек?

Лука хмыкнул.

— Да. С Машей всё иначе... правда есть ещё некое соглашение. Но я надеюсь...

Дальше Маша слушать не стала, зажав рот рукой, чтобы не зарыдать прямо там, она старалась двигаться бесшумно и быстро. Проскользнув обратно по лестнице в дом, Маша почти бегом понеслась в свою комнату. Схватила первую попавшуюся сумку и сунула туда паспорт, кошелек и телефон.

Что ты будешь делать? Куда пойдешь? Куда угодно, только не останусь здесь!

Она мысленно умоляла высшие силы, не столкнуться с ним сейчас. Выбравшись из дома через боковой выход, Маша пулей понеслась к воротам. Слезы градом катились по щекам, заливая лицо. И она понимала, что снова бежит, но увидеть Луку сейчас или делать вид, что ничего не произошло, было выше ее сил.

На повороте ей практически перегородила путь идущая навстречу Анна. Обе замерли. Маша смотрела на подругу глазами, полными отчаяния.

— Маша? Ты куда? Что происходит? — настороженно спросила Анна.

В ответ Маша бессильно бросилась ей на плечо. Анна, всем сердцем ощутив её отчаяние, тут же, без колебаний, обняла Машу.

— Успокойся. Пойдем в дом, все расскажешь. Где Лука? Давай я позвоню ему?

— Нет! — крикнула Маша, вцепившись в рукав ее платья. — Только не ему, пожалуйста, Анна, пожалуйста!

Анна уже не злилась. Она не могла злиться, глядя на это дикое отчаяние.

— Так, хорошо. Что будем делать?

— Я хочу уйти отсюда. Сейчас, — всхлипнула Маша.

— Ладно. Жди меня тут, — коротко бросила Анна.

Стоя у ворот и безуспешно пытаясь сдержать слезы, Маша просто смотрела перед собой в одну точку. Она не заметила, как Анна вернулась, сменив платье на более удобные голубые джинсы и белую футболку, прихватив с собой небольшую сумочку на тонком ремешке через плечо. Анна посмотрела на Машу уверенно и взяла за руку.

— Поехали. Всё мне расскажешь.

Поймав такси, она усадила в него обессиленную Машу, и машина тронулась, увозя их из семейного гнезда Конти, а ещё от горького открытия, перевернувшего для Маши всё.

Позже, сидя в милом небольшом кафе на одной из тихих улочек Флоренции, Анна терпеливо ждала, пока Маша придет в себя, и осторожно пыталась ее разговорить. В конце концов, та сдалась и, с трудом подбирая слова, рассказала обо всём что видела в саду. О разговоре Луки с той самой светловолосой девушкой, о том как он обнимал ее и утешал.

— Разве Геля тоже прилетела? — удивилась Анна. — Алессандро, звонил и предупреждал, что она будет позже. Я хотела всё объяснить тебя, Маша, но это не моё дело. Лука сам должен был рассказать тебе о той истории год назад.

— А что значит «тоже»? — не поняла Маша.

— Ну, с Алессандро вместе. Он говорил, что жена присоединится немного позже.

Маша смотрела на нее всё еще не веря, что бывшая девушка Луки, она же его несостоявшаяся жена и жена его брата Алессандро, это один и тот же человек. Видя это, Анна смущенно вздохнула.

— Прости. Не стала рассказывать подробности тебе в прошлый раз... Это не очень приятная история. И да..вижу по глазам у тебя много вопросов. Так уж вышло, что бывшая девушка Луки - это жена Алессандро. Ангелина Конти. Но все мои слова, сказанные тебе тогда о фотографии, были правдой. Между ними давно всё в прошлом. Поверь. Лука упрямый и до сих пор в обиде на Алессандро что тот сорвал его свадьбу, но дело тут не в чувствах. Он в обиде за то, что Алессанро не рассказал ему год назад честно о Геле. Я лично считаю, что Лука и Ангелина не были бы счастливы вместе. Ей всегда больше подходил Алессандро. Я видела их рядом. А ещё, я видела Луку с Ангелиной и вижу его теперь – с тобой, Маша!

Маша не ожидала такого жуткого поворота. Лука ничего ей не сказал. Хотя она и не спрашивала. Но это было ещё полбеды. Она начинала понимать к чему были все эти странности в его поведении, связанные с появлением брата, и что дело тут было в его жене.

— Ещё раз прости меня. Я не хотела вмешиваться в ваши с ним отношения. А потом случайно услышала о контракте — тихо добавила Анна.

Её взгляд стал серьезным, она посмотрела на Машу прямо.

— А между вами есть или нет никаких настоящих отношений, Маша?

Маша молча опустила глаза, и это было красноречивее любых слов.

— Я так и думала. Невозможно было сыграть так правдоподобно. Знаешь, я ужасно злилась на вас с Лукой, не хотела участвовать этом спектакле. Но потом, спустя время, поняла: если бы между вами был только контракт, Лука ни за что не стал бы вести себя так. С тобой он - другой. Я вижу это, Маша. Ведь до тебя на серьезные отношения он решился лишь однажды... — Анна осеклась, поняв, что сказала лишнее. — Прости, Маша. После того, как у них с Гелей не сложилось, Лука зарекся серьезно относится к девушкам и отношениям с ними в принципе. Они с Алессандро почти не общались этот год, только по работе, насколько мне известно. А Геля с братом переехали и редко бывают во Флоренции. Алессандро хотел бы помириться, но Лука такой упрямый.

Маша слушала и в душе не понимала самого главного:

но как же Лука до сих пор может любить ее, жену собственного брата?

Она так и не рассказала Анне о словах, которые подслушала.

Пусть это останется на его совести.

— Ты любишь его? — вдруг прямо спросила Анна, возвращая ее из тягостных мыслей.

Маша замялась.

— Какая разница теперь? У нас ничего не получится, — уклончиво ответила она, не в силах признаться в своих болезненных чувствах и в том, что от Луки она так и не услышала главных слов.

Анна погрустнела.

— То есть вы... должны расстаться?

— Да, — тихо, но твердо сказала Маша. — Через несколько дней я улетаю домой.

— Лука тебя так просто не отпустит. Вот увидишь. У него есть к тебе чувства, Маша! И если он, болван, ещё не понял этого и не сказал тебе о них, то это только из-за ситуации с Гелей. Лука с виду только такой циничный и холодный, но у него доброе и ранимое сердце. Думаю, что он попросту испугался своих чувств. Дай ему немного времени, если любишь?

Но Маша теперь знала всю правду и истинное лицо Луки. Она приняла решение сейчас, что не позволит и дальше вешать себе лапшу на уши. Не станет заменой той, кого он по-прежнему любит. Остатки гордости придали ей силы. Голос стал увереннее.

— Анна, билет уже куплен. Прости, но ты ошибаешься на счет своего брата.

Анна искренне расстроилась.

— Жаль. Я правда привязалась к тебе, Маша, и искренне хотела, чтобы у вас с Лукой все сложилось.

Маша лишь устало пожала плечами.

— Иногда одного желания недостаточно.

— Надеюсь, что вы не пожалеете, — не сдавалась Анна.

Они ещё долго бродили по Флоренции, Маша не хотела возвращаться сейчас в дом Луки, стараясь всеми силами отсрочить момент разговора с ним, она даже выключила телефон практически сразу, как только они с Анной оказались в том кафе.

Лука не заметит, ведь вернулась Ангелина. А если вдруг решит позвонить ей и не дозвонится? Плевать. Через пару дней они дру другу станут никем.

Сердце болезненно сжималось. Вечер наступил незаметно.

— Что ты будешь делать дальше? — спросила Анна.

— Полечу домой. Вернусь к своей обычной жизни, — ответила Маша, и в ее голосе прозвучала уверенность. Анна лишь невесело улыбнулась.

— Поехали куда-нибудь развеемся? — чуть взбодрившись, добавила она. — Правда, Лука, наверное, будет не в восторге. Не знаю, поднимем себе настроение!

— Мне все равно. — ответила Маша.

— Мои друзья из университета сегодня собираются в один модный клуб. Поедем!?— выпалила Анна.

— В таком виде? Меня не пустят, да и тебя тоже, — Маша скептически окинула взглядом свои простые шорты и топ и одежду Анны.

— О, оставь это мне! — уверенно парировала Анна. — Я все устрою. Маша сдалась.

В конце концов, что она теряет.

Предварительно Анна позвонила Маттео, чтобы тот помог прикрыть их с Машей перед отцом. Нсчет Луки спрашивать не стала, лишь попросила не выдавать их. Далее они с Машей заехали в один из дорогих бутиков города, Анна, обладающая безупречным вкусом, настояла, чтобы Маша примерила короткое струящееся платье потрясающего сапфирового оттенка, которое идеально подчеркивало ее фигуру и цвету глаз, а затем принесла ей пару элегантных туфель на высоком каблуке. Не отставая от подруги, Анна выбрала себе дерзкое черное платье и в тон к нему такие же чёрные туфли.

По дороге в клуб они успели заехать в салон красоты, где им сделали безупречный вечерний макияж и уложили волосы. Позже, когда они с Анной переступили порог модного флорентийского клуба, заполненного гулом голосов и ритмами музыки, Машу на мгновение охватило дежавю. Последний раз она была в подобном месте с Лукой, вернее, в тот самый вечер, когда устроила ему подставу с караоке. Тогда это было весело и беззаботно. Сейчас же ею двигала обида и желание забыться. Маша прекрасно понимала, что если Лука узнает об этой авантюре, то придет в ярость. Но сейчас ее это лишь забавляло.

Пусть и ему достанется хоть капля той горечи, что отравляла её.

Боль сжала горло, но она решила, что сегодня будет веселиться.

— Смотри, мои одногруппники! — воскликнула Анна, заметив компанию молодых ребят и девушек у барной стойки, и весело помахала им рукой. — Ну что, идём к ним?

— Нет, — твёрдо ответила Маша. За несколько секунд до этого она всё же включила свой телефон. Экран озарился вспышкой пропущенных вызовов от Луки, и новое сообщение возникло почти мгновенно. Не читая, Маша безжалостно поставила телефон на беззвучный режим и, схватив Анну за руку, уверенно повела её в самую гущу танцпола.

— Мы идём танцевать!

35.

Музыка била в виски, клубное освещение мелькало яркими вспышками: алыми, синими, золотыми. Они были здесь уже больше двух часов. Смеялись, танцевали под итальянский поп и Маша позволила себе просто… не думать.

— Давай передохнём, — предложила Анна, пытаясь перекричать шум. — Представлю тебя компании.

— Если я сяду, то вряд ли потом встану, — пошутила Маша, но всё же последовала за ней.

Анна познакомила Машу с друзьями. За столиком сидело четверо: две улыбчивые итальянки, сёстры Глория и Каролина - поразительно красивые девушки. Несмотря на типичную для южной Италии внешность с черными как смоль волосами, глаза их были яркими и голубыми, что выглядело необычно и привлекало внимание. Девушки, как и Анна, изучали дизайн и историю искусств в местном университете. Их сопровождали двое парней: Марио, был одногруппником девушек, улыбчивый молодой человек с кудрявыми темными волосами, парень Каролины. А вот второй, Лучано, выглядел заметно старше всей компании. Высокий, подтянутый, он с первой минуты уставился на Машу надменным, оценивающим взглядом.

Пока Анна оживлённо болтала со всеми, Маша потягивала свой коктейль, украшенный крошечным зонтиком и долькой лимона. Поразительно, что могли сделать два «Флорентийских заката», сквозь лёгкий хмель она смутно осознавала, что Лучано, сидящий напротив, неотрывно сверлит её взглядом, закуривая сигарету. В какой-то момент, Маше даже показалось, что грустные мысли растворились и нет больше: ни Луки, ни билета домой, ни о лжи, в которой они оба запутались.

Почувствовав дым сигарет, она поморщилась. Горло защекотало, заставляя откашляться.

— Извини, — бросила она, обращаясь к Анне, и поднялась. — Немного подышу воздухом.

— Может, уедем? — предложила Анна, заметив её усталость.

— Нет, просто выйду на улицу и вернусь. Всё хорошо.

Ночная прохлада ударила в лицо, заставляя вздрогнуть и на мгновение протрезветь. Маша выдохнула и достала телефон. Сердце ее упало. Пятнадцать пропущенных звонков и неимоверное количество сообщений от Луки.

«Маша, ты где?»

«Маша, перезвони мне!»

«Маша, Маттео сказал, вы вместе с Анной? Что за шутки?»

«Что происходит? Маша, все в порядке?»

И самое последнее, около получаса назад:

«Анна сказала, вы в КЛУБЕ? Черт побери, где ты?»

Она не знала, испугаться ей или обрадоваться, но боль разочарования требовала поступить с ним также, заставить почувствовать бессилие. Маша осознавала, что это по-детски, но злость и обида были сильнее.

Пусть не делает вид, что ему есть дело, где я. Ему плевать! Или тут дело в том, что «имидж прежде всего»?

Она не сразу заметила, что была уже не одна.

— Ты ушла из-за меня? — раздался за ее спиной низкий голос.

Маша вздрогнула и резко обернулась. Перед ней стоял Лучано.

— Нет, я просто хотела проветриться, — ответила, ощущая, как накатывает раздражение. Меньше всего ей сейчас были интересны подобные ухаживания. И, почувствовав интерес к себе, она думала, как бы деликатно уйти.

— Прости, я пойду. Анна уже заждалась, — Маша сделала шаг к двери клуба.

— Погоди, Лапуля — проговорил он слащаво, хватая ее за руку выше локтя.

Маша подняла брови, демонстрируя удивленное неодобрение.

— Ты красивая, — заявил он, не отпуская.

— Спасибо, но я предпочитаю, чтобы меня не трогали.

— Почему? Ты мне понравилась. Уедем отсюда.

Что?

Эта наглость вывела ее из оцепенения.

— Э-э, нет, спасибо, я пасс — она попыталась высвободить руку.

— Я так не думаю, — он не отпускал ее.

Пришлось прибегнуть к тяжелой артиллерии, хотя сама мысль об этом злила ее, ведь по сути, у нее здесь не было никого, кто мог бы защитить.

— У меня есть жених. Не интересно! — твердо сказала Маша, наконец, вырвавшись.

Но Лучано, казалось, лишь забавлял её отказ. Он оскалился и, преградив путь, уперся рукой в стену рядом с ней.

Лучано прищурился.

— Жених? Ну, ему повезло, — он ухмыльнулся, но не отступил. — Наверное, он где-то далеко, если позволяет тебе быть одной.

— Пропусти! — чуть громче ответила Маша, уже готовая высказать ему все, что она думает, но слова застряли в горле.

Из темноты раздался низкий и злой голос. Она узнала бы его из тысячи.

— Убери от нее руки.

Маша обернулась. Позади них, в нескольких шагах, стоял Лука. Его вид был пугающим: напряженная поза и взгляд, полный необузданной ярости, будто он был быком, готовым броситься на красную тряпку.

Лучано замер, не сразу поняв, кто перед ним.

— А это, видимо, и есть тот самый жених? — усмехнулся он.

Лука сделал несколько стремительных шагов, буквально вставая между Машей и Лучано, и заслоняя собой.

— Повтори ещё раз, если хочешь, чтобы тебя завтра собирали по частям, — его голос звучал тихо, почти спокойно, но от этого только страшнее.

Лучано поднял руки.

— Эй, спокойно. Я хотел поговорить.

— Поговорил, — отрезал Лука. — А теперь проваливай.

Лучано пренебрежительно хмыкнул, развернулся и скрылся в дверях клуба.

Лука не сразу обернулся к Маше, плечи его были напряжены под тонкой тканью рубашки. Когда он все же повернулся, глаза пылали гневом.

— Ты что здесь делаешь? — тихо спросила она. — Как ты меня нашел?

— Жди меня тут, — коротко бросил он, не удостоив её ответом. Он сделал шаг к клубу, но на мгновение задержался, обернувшись к ней. — И не смей убегать, Маша. Иначе ты пожалеешь.

Маша, чье собственное возмущение только начало закипать, на мгновение онемела. Возразить? Объяснить, что это он должен оправдываться? Что это она зла на него.

Болван! Самодовольный тиран! Это меня он использует, как вещь, а теперь ведет себя, как ревнивый муж?

Лука вернулся быстро, ведя за руку заметно нервничающую Анну, бросающую на Машу взгляды, полные извинений и тревоги. Ни слова не говоря, он практически втолкнул их в свою машину и они поехали.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Анна, пытаясь разрядить обстановку, робко заговорила.

— Лука, мы просто решили проветриться, немного разве...

— Замолчи, — его голос был тихим и властным. Анна затихла.

Маша вжалась в свое сиденье, глядя в темное окно на мелькающие огни Флоренции. Она чувствовала, как ее трясет: это была жгучая смесь остатков алкоголя, адреналина и нарастающей обиды. В висках пульсировало. Она украдкой бросала взгляды на Луку: напряженные скулы, сжатые губы, непробиваемый взгляд, устремленный на дорогу. Он явно не желал разговаривать. В машине громко играло какое-то радио, заглушая тяжелое молчание.

Они доехали до дома с пугающей скоростью, и едва машина замерла у входа, Анна снова попыталась что-то сказать.

— Брат, послушай...

Лука резко выставив вперед руку, останавил ее на полуслове, и вышел из машины.

— С тобой я разберусь потом, — отрезал он, и в его тоне не осталось и тени братской теплоты.

Когда они поднялись по лестнице в гробовой тишине, воздух казался Маше густым и зловещим. Дойдя до развилки коридора, она инстинктивно свернула в сторону своей комнаты, чтобы прийти в себя или просто расплакаться.

— Куда это ты? — прорычал Лука, с силой разворачивая ее к себе. — А с тобой мы сейчас выясним всё!

Он почти грубо схватил её под руку и втолкнул в свою спальню, захлопнув дверь с таким грохотом, что, наверное, было слышно даже на первом этаже. Оказавшись в центре просторной, тонущей в полумраке комнаты, Маша наконец вырвала руку. Они стояли посреди его спальни, как два врага на поле боя, в комнате едва улавливался мускусный аромат его дорогого парфюма.

— И что теперь? — выдохнула она, глядя на него полными гнева и страха глазами. Ее сердце колотилось где-то в горле, предчувствуя неминуемую бурю.

— Проклятье! Я пытался дозвониться, — выругался Лука, голос дрожал от сдерживаемой злости. — Ты не отвечала. Я не знал, где ты!

— А теперь знаешь. Всё в порядке, — Маша попыталась пройти мимо, но он перехватил её руку.

— В порядке? Сперва ты пропала на день! Я нахожу тебя с этим типом, что лез к тебе! — он повысил голос. — Отвечай, Маша!

— Не начинай, Лука, — холодно сказала она. — Я не обязана отчитываться.

— Пока ты моя «невеста» - обязана, — выпалил Лука, и тут же, будто осознав, что сказал, с силой сжал губы.

Маша фыркнула.

Пока.

— Началось. Опять контракт, имидж, обязанности...

Лука провёл рукой по лицу, пытаясь успокоиться.

— Ты опять? Да чёрт с ним..с контрактом. Маша! Я… просто волновался.

Маша посмотрела на него и промолчала. Злость и нежность боролись внутри.

— Волновался? Ты? Серьёзно?

Лука шагнул ближе, почти вплотную.

— Когда дело касается тебя, я всегда серьёзен!

— Не стоило беспокоиться. Я умею за себя постоять, — тихо, но твёрдо проговорила Маша. — И, кстати, я не твоя собственность, что бы себе не вообразил.

Лука зло прищурился и резко отпустил её.

— Не моя? — и добавил опасным шёпотом. — Сядь.

Маша подчинилась, опустившись на край кровати. Руки сами собой скрестились на груди, будто защищая её от него, от этого взгляда. Лука отошел к окну, вглядываясь в темноту.

Решив, что пора заканчивать этот разговор, она собираясь сказать ему о том, что знает правду.

— Лука, послушай, хватит лгать, я знаю…

Он резко повернулся, взгляд был пронзительным.

— Молчи.

Маша вспыхнула.

— Что? Ты… — она зло вскочила.— Я не собираюсь это терпеть! — и встав, резко метнулась к двери, но он оказался быстрее. Лука перегородил её путь, снова схватив за руку, и не давая уйти.

— Потому что я с ума схожу, когда не знаю, где ты! — сорвалось у него.— Я оставил тебя утром в постели, а к ночи узнаю, что ты где-то шатаешься по клубам.

Он придвинулся ближе, сокращая пространство между ними. Маша почувствовала, как по коже пробежала дрожь.

— Лука, хватит. — Голос Маши дрогнул. — Это не разговор. Это…

— Это то, что ты делаешь со мной, — перебил он. — Каждый раз.

Маша хотела ответить, но не смогла. Слова словно застряли где-то в горле.

Он смотрел на неё пристально, слишком близко и продолжил.

— Я не знаю, что у нас, Маша, — сказал наконец. — Но когда я вижу, что кто-то другой рядом с тобой… у меня будто вспыхивает внутри.

— Я устала, Лука, — прошептала она, собираясь открыть дверь. — Устала от твоей злости, от этой лжи..

Но он был быстрее. Молниеносным движением Лука поднял её на руки, уложив на мягкий матрас. Маша ахнула от неожиданности и резкого движения, голова кружилась.

— Лука, мне не до шуток! — выкрикнула она, пытаясь отползти. — Хватит.

Но он уже нависал над ней, загораживая собой всё пространство, тело было тяжёлым.

— А мне? — снова прорычал он, но словно в отчаянии — Мне, по-твоему, было смешно?

Но Маша не сдавалась.

— Я всё знаю про тебя... — начала она, но он прервал её.

Губы грубо нашли ее рот в голодном, яростном поцелуе. Нет, это был не поцелуй. Это была метка. Его язык, глубоко и настойчиво ворвался внутрь, а руки сминали податливое тело. Что-то дрогнуло в Маше: возможно, остаточный дурман коктейлей, или знакомый, сводящий с ума запах Луки, в может, странная смесь гнева и отчаяния, которую она прочла в его глазах, - ее воля растворилась. Внутри что-то обрывалось, и пронеслась одна-единственная, горькая и решительная мысль:

Одна ночь. Последняя ночь. Пусть.

Маша не сопротивлялась, её тело отвечало на его гнев встречным жаром. И спустя немного времени всё переменилось: ярость начала таять, уступая место нежности, которая обволакивала, как тёплый шёлк. Грубые поцелуи сменились медленными, глубокими, заставляющими забыть обо всём на свете. Его ладони, скользившие по её талии, опускаясь ниже, к бёдрам, и вызывая в теле Маши мурашки и лёгкую дрожь. Не сводя с неё горящего взгляда, Лука медленно сполз ниже и опустился на колени. Его пальцы мягко раздвинули её ноги, открывая взору и прикосновениям всё, что она пыталась скрыть.

Маша рвано выдохнула.

— Лука... — прошептала, но он только усмехнулся, глядя снизу вверх.

Его поцелуи были медленными, дразнящими, а руки удерживали бёдра крепко, не давая уйти от этой сладкой пытки. Язык нашёл самую чувствительную точку, обводя её лениво и неспешно. Маша резко втянула воздух, прикусив губу, но тихий стон все-таки сорвался в тишине комнаты. Губы Луки не знали покоя: то его рот жадно приникал к её губам, поглощая стон, то он снова погружался в её лоно, и язык принимался нежно, но настойчиво ласкать тугие, пульсирующие складочки.

— Боже, Лука... — пальцы впивались в его волосы, будто удерживая там, где он был нужен больше всего.

Вдруг Маша почувствовала, как его пальцы скользнули внутрь, медленно и уверенно. Продолжая работать языком и заставляя её стонать громче, Лука всё глубже входил в неё пальцами: то медленно вытаскивал их, то снова дразня языком, будто сводя с ума. Заставляя Машу забыться и зажмуриться от наслаждения.

— Открой глаза, — приказал он тихо.

Маша раскрыла глаза. Лука снова и снова двигался в неё, глубже и настойчивее, не давая ни секунды передышки.

— Не останавливайся... — выдохнула она, дрожа всем телом, — пожалуйста...

— Проси ещё.., — потребовал он, не замедляя движений.

— Лука! — её голос сорвался на крик, тело задрожало и внутри что-то в момент взорвалось. Маша словно была в этом блаженном безумии, пока она полностью не обмякла.

Лишь тогда он отстранился, медленно поднялся, и глубоко поцеловал её. Взгляд был тёмным и голодным.

— Лука... — прошептала я, облизывая свои губы, на которых ещё оставался вкус, — а как же ты?

Его губы изогнулись в хищной улыбке, он медленно стянул с себя рубашку.

— Я собираюсь продолжить, Машенька, — сказал Лука, наклоняясь ближе. — Ты так просто не отделаешься.

36.

Маша.

Мокрые капли отсчитывали время до конца её итальянской сказки. Прислонившись к холодной плитке своей ванной комнаты, Маша впустую тратила воду, пытаясь унять дрожь внутри, щёки горели. Но её терзали не мурашки на коже, а вихрь картинок, проносящихся в голове, - такой же стремительный и неуправляемый, как и чувства к Луке.

Она зажмурилась. Воспоминания нахлынули, жаркие и яркие, словно это было только что. Мысленно она снова оказалась там, в его комнате...

Лука развернул ее и прижал к стене. Ладони скользнули по спине Маши, задержавшись на талии.

— Ты вся горишь.., — прошептал он в самое ухо. — Хочу видеть, как ты выгибаешься, когда я беру тебя сзади.

Тело ответило ему прежде разума, и Маша послушно прогнулась, чувствуя его возбуждение. Его пальцы скользнули между её ног, и она застонала.

— Скажи, чего хочешь, — приказал он.

— Хочу, чтобы ты... был во мне, — выдохнула она, теряя контроль.

Шепот фольги, мгновение ожидания и он вошел резко и глубоко, вырывая у нее крик. Его руки держали ее за бедра, задавая ритм, от которого кружилась голова.

— Машенька..такая влажная и горячая, — его голос был хриплым. — Как же ты бесишь меня…сводишь с ума.

Лука перевернул её на спину, и уже через секунду пустота сменилась новым, вторжением. Тёмный и голодный взгляд приковывал, лишая воли и заставляя сгорать. Движения становились все глубже и резче, его рука властно сомкнулась на её груди, а палец раздражал чувствительный сосок, заставляя выгибаться навстречу и чувствовать, как нарастает спазм, волна за волной.

— Позволь мне.. войти глубже... — произнес он сдавленным голосом, касаясь ладонью её бедра внутри, и Маша, затаив дыхание, разомкнула бёдра ещё шире, словно повинуясь его воле.

Лука вколачивался в неё с почти болезненной интенсивностью, и каждый толчок достигал самой сокровенной глубины, вышибая из груди Маши прерывистые хриплые стоны. В такт своим яростным движениям он прижимал подушечку большого пальца к её чувствительному бугорку, выписывая умелые круги.

— Лука... я не могу... — её ногти царапали его плечи, а тело почти замерло на пике наслаждения.

Он видел, как закатываются её глаза, чувствовал, как она внутри судорожно сжимается вокруг него.

— Не смей сдерживаться, — прорычал он, не сбавляя темпа. — Отдайся мне полностью.

Его слова стали последней каплей. Взрывная волна наслаждения прокатилась по всему её телу, заставив её вскрикнуть и бессильно обмякнуть под ним, ещё долго содрогаясь в остаточных конвульсиях.

Маша стояла, прислонившись лбом к прохладной кафельной стене, но даже её холод не помогал гасить пожар воспоминаний. И стоило лишь на минуту мысленно вернуться в объятия Луки, как внизу живота моментально вспыхивал знакомый, смущающий жар, а грудь налилась томной тяжестью, напоминая о его ладонях.

Она с силой тряхнула головой, пытаясь отогнать наваждение, резко дернула ручку душа и почти выпрыгнула из ванной. Наспех промокнув тело полотенцем, накинула халат и, не завязывая его, подошла к кровати. Влажные волосы оставляли на ткани мокрые пятна, но ей хотелось просто не думать, а лишь упасть на подушку и забыться.

На часах было - 04:40. За окном начинал проглядываться горизонт, природа просыпалась.

Что ж… сегодня мой последний день в этом доме.

Сон не шёл.

И что мне теперь делать?

Вчера ей так не удалось поговорить с Лукой об Ангелине.

Сегодня подписание договора…

Голос Луки звучал в памяти глухо, устало, уже в полудрёме:

“Завтра мы втроём: я, отец и Алессандро наконец подпишем договор. Всё закончится. Осталось немного.”

Она знала, что его не будет весь день и это означало, что у неё есть время. Время собрать вещи. А завтра – уехать. Сидя на кровати, она провела рукой по мягкому одеялу.

Я столько раз засыпала рядом с ним, притворяясь, что всё в порядке, сколько раз хотела сказать, что люблю, но останавливала себя. Ему это не нужно.

Она повернулась на бок и закрыла глаза.

Надо поспать. Подумаю об этом завтра..

А в ответ где-то внутри прозвучал тихий шёпот.

Ты уже всё решила.

Лука.

Когда он заглянул к ней утром, Маша всё ещё спала.

Опять сбежала в свою комнату, дерзкая девчонка.

Вчера у него прямо руки чесались задать ей трепку..в хорошем смысле. Когда она стояла перед ним, настаивая, что

«не обязана отчитываться»

и

«я не твоя»,

ему страстно захотелось перекинуть её через колено и отшлепать, как маленькую шалунью. Тогда Луке казалось, что Маша создана, чтобы испытывать его терпение.

Но он нашёл способ куда лучше. К чему эти ссоры и разборки? Он знал, чего она хочет на самом деле, - видел это по её глазам, в которых сквозь гнев читалось неприкрытое желание.

Нет, Машенька..Ты давно уже моя.

Торопливо взглянув на часы, было уже 9:10, Лука не стал её будить. А лишь с нежностью посмотрел, как волосы, цвета тёплого каштана, разметались по подушке. Маша лежала на боку, тихая, беззащитная, и всё напряжение прошедшей ночи будто растворилось в этом утреннем покое.

Сегодня был важный день для их с братом фирмы, и он, уже не злясь на Машу, пребывал в отличном настроении. Завтра предстояла поездка в Милан, но сейчас его мысли были здесь.

Стоя над её кроватью, Лука даже не вспомнил, что срок их с Машей контракта истекает сегодня. Он ещё в начале договорённости дал распоряжение личному менеджеру в банк перевести нужную сумму в указанный срок, и сейчас это просто не пришло ему в голову.

Надо после всех дел провести время с Машей: ужин и пора уже признаться ей.

Лука чувствовал, что готов.

Ещё раз взглянув на неё спящую, он не удержался, и подойдя к кровати, губами коснулся её щеки, мягко проведя пальцем по скуле. Лука хотел бы остаться, провести рукой по её волосам, лечь рядом, притянуть к себе, любить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Спи, — тихо прошептал он, почти не слышно.

Что-то тёплое и острое шевельнулось внутри, и улыбнувшись, Лука бесшумно выскользнул из комнаты.

Маша.

Она завтракала, слушая, оживленное щебетание Анны.

— Не понимаю, как Лука до сих пор не оторвал мне уши за вчерашнее, — говорила та, закатывая глаза. — Не брат, а настоящий деспот.

Маша лишь усмехнулась.

— Видимо, ты просто чудом выжила, — пробормотала она, ковыряя вилкой кусочек круассана.

Маттео, доедавший свой завтрак по другую сторону стола, периодически вставлял дерзкие шутки. И поймав на себе взгляд Маши, театрально пригрозил ей пальцем.

— А я предупреждал тебя, не злить брата. Да ладно тебе, Анна. Он просто скажет отцу посадить тебя под домашний арест. В лучшем случае - без телефона.

Анна изобразила ужас на лице.

— О, нет! Без телефона — это хуже, чем смерть!

Маша не выдержала и улыбнулась. Хоть немного, но стало легче.

— Вы с Маттео плохо влияете на меня, — с улыбкой заметила Маша, и брат с сестрой прыснули в ответ.

Анна прекрасно знала истинную причину, по которой Маша вчера не хотела видеть Луку. Когда Маттео, чмокнув обеих девушек в щёки, умчался по своим делам, Анна придвинулась ближе и взяла Машу за руку.

— Маша, ты подумала о моих словах? — спросила она тихо. — Лука убьёт меня, если узнает, что я знала и…не сказала. Поговори с ним, прошу тебя! Только не расставайтесь вот так, из-за недопонимания.

Маша на мгновение прикрыла глаза. Её будто качнуло изнутри.

— Да, ты права, Анна. Я поговорю с ним... просто сегодня у него важный день. Я сама всё ему скажу. Мне ещё надо успеть собрать чемодан.

Анна нахмурилась, в её глазах читалась надежда.

— И, вообще, может, всё это ни к чему? Может, завтра вы будете счастливой парой и объявите о свадьбе?

Маша горько хмыкнула.

— В этом я сильно сомневаюсь, зная теперь всё...

— Почему? — нахмурилась Анна.

— Просто… зная твоего брата, я не уверена, что он вообще способен на серьёзные отношения. А уже тем более – свадьбу. По крайней мере, сейчас.

— Ладно, я пойду собираться, — сказала Маша, улыбнувшись как можно спокойнее. — Мне нужно всё обдумать.

С этими словами она встала из-за стола и ушла в свою комнату. Анна смотрела ей вслед с тревогой.

И уже в комнате, оставшись сама с собой, Маша твёрдо решила, разговору быть.

Лука влетел в дом поздно вечером, окрылённый успехом.

Надеюсь, не обиделась.

Сегодня всё прошло отлично. Фирма официально перешла в их с Алессандро полную собственность, и завтра предстояла важная встреча в Милане с крупными заказчиками. Весь день он был поглощён делами, не найдя ни одной свободной минуты, чтобы написать Маше.

Может, она волнуется?

Перед самым отъездом из офиса он проверил телефон, но сообщений не было.

Или всё ещё дуется, оставил её одну

. По дороге, купив шикарный букет, он мчался домой в предвкушении вечера.

Тихонько постучав в дверь её комнату, Лука по-детски спрятал букет за спиной.

— Машенька?

Она сидела на кровати, глаза были мокрыми от слёз. У окна стоял собранный чемодан.

Сердце Луки сжалось. Он подошёл ближе, сел рядом и молча положил букет на прикроватный столик.

— Маша... что всё это значит? Ты куда-то собралась?

Маша горько улыбнулась, её глаза всё ещё были красными.

— Спасибо за цветы, Лука. Остаток суммы я тоже получила... но не стоило. Ты и так оплатил долг моей фирмы..сполна.

— Маш? — он смотрел на неё с растущим недоумением. — О чём ты? Что не так?

Маша молча показала ему экран телефона - уведомление о переводе крупной суммы на её счёт.

— А... теперь ясно, — он кивнул. — Да, я хотел давно поговорить насчёт этого...

— Что ты хотел сказать, Лука? — перебила она начиная злиться. — Что ты добросовестно соблюдаешь условия контракта? Это я и так вижу. Ещё раз – спасибо!

— Маша, всё не так! Эти деньги... это было запланировано ещё до всего... до нас.

— До нас? — она горько рассмеялась. — А что, разве есть «мы» — вне контракта? Кстати, прими мои поздравления. Твой отец, за ужином, рассказал, что тебя и Алессандро можно поздравить. Кстати, а почему они с Ангелиной не остановились у вас? М-м?

Лука замедлил дыхание.

— Ты... познакомилась с Гелей?

— Лично — нет. Но я много наслышана о ней, — Маша сделала особый акцент на этих словах.

— Значит, ты знаешь и о той... нелепой ситуации? О сорванной свадьбе? — Лука тяжело выдохнул. — Ну что длинный язык у нашей Анны.

— Ты мог бы признаться сам! — выпалила она, надеясь, что станет легче. — Что просто до сих пор любишь её! Жену собственного брата!

Лука смотрел на неё ошеломлённо, в взгляде вспыхнула боль и разочарование.

— Маша, что ты такое говоришь?

— А что, разве это не так?

— Нет, конечно, нет!

— У тебя либо короткая память, либо ты обманываешь меня! — её голос дрожал. — И я сама слышала, как ты говорил Ангелине о своих чувствах! Там, в саду!

— Маша, ну что за бред! Геля - жена моего брата! Да, у нас была история, это было непросто, да, закончилось некрасиво, и я признаю, что долго это переживал. Но всё в прошлом!

Голос его звучал искренне. Слишком искренне.

Она смотрела, и ей хотелось верить. Но воспоминания о том вечере, о фото в ящике, о странной напряжённости, когда он узнал о приезде Ангелины, - всё это не отпускало.

Может, он сам не понимает, что всё ещё связан с ней..

— Прости, Лука, но я так не могу, — тихо, но твёрдо сказала Маша. — Завтра я уезжаю. Надеюсь, ты придумаешь убедительную историю для отца и родных. Но оставаться здесь я больше не могу.

Лука снова взглянул на чемодан, и его терпение лопнуло.

— Значит, не веришь! — он вдруг закипел. — И как всегда, ты всё решила за нас обоих! Да, Маша! Придумала себе проблему, раздула её из ничего и сбегаешь!

Она резко встала и подошла к двери.

— Только не надо делать из меня виноватую! — вспыхнула Маша. — Я не планировала ни этот контракт, ни эту поездку, ни всё, что между нами случилось. Но участвовать в твоей игре дальше я не собираюсь. Прости. Мне и так тяжело.

— Тебе тяжело? — он язвительно рассмеялся, и пересек комнату в несколько шагов, подойдя вплотную к ней. — Да что ты говоришь! Ты решила все свои проблемы, получила денги, позабавилась со мной от души и решила, что больше тебе ничего не нужно? И просто бросаешь меня?

— Уходи отсюда! — закричала Маша, закипая от ярости. — Ты вообще не знаешь меня! Пошёл прочь! И знаешь что? Можешь не придумывать причину для расставания - я тебе помогу. Ты просто самодовольный и двуличный болван!

С этими словами она с силой вытолкала Луку за дверь и с размаху захлопнула её перед самым его носом.

Лука стоял в коридоре, не веря, что всё это происходит с ним. И впервые за долгое время он не знал, что сказать.

37.

Иногда поступки говорят громче слов...

Маша не хотела ссориться, не планировала этих разборок. Но денежный перевод на её карту выбил из колеи. Она разозлилась. Лука не хотел её терять, это Маша понимала, но в его глазах, как ей казалось, читался не страх потерять любимую женщину, а паника мужчины, привыкшего к её телу и не готового с ним расстаться. И эти проклятые деньги стали последней каплей.

Мы не ценим, что имеем, пока не потеряем...

Ранним утром Лука осторожно постучал в её дверь. Маша уже проснулась и сидела у зеркала, приводя себя в порядок. Пальцы на автомате водили расчёской по волосам, а взгляд был пустым и отсутствующим

.

Погруженная в собственные мысли она даже не услышала тихого стука в дверь и обратила внимание, что в комнате не одна, лишь когда в зеркале, возникло отражение Луки. Маша резко дёрнулась, выронив из пальцев расчёску, та с глухим звуков упала на пол, сердце бешено колотилось.

— Что ты здесь делаешь? — голос её дрожал.

— Маш, давай поговорим? — ответил Лука немного хрипло и приглушённо.

— Ты ещё ты не сказал вчера? — проговорила Маша тихо. — Я устала от твоих обвинений и лжи.

Лука подошел к ней ближе.

— Успокойся, пожалуйста.

— Мне пора ехать, — она отвернулась. — И я не могу позволить тебе снова всё испортить.

Маша молча продолжила собираться. Лука замер в неловкой позе и словно пытался подобрать слова.

— Я давно хотел тебе сказать

... Accidenti!

Чёрт, не думал, что это будет так сложно.

— Маш... я не отпущу тебя!

— Лука, — она возмущённо ответила, — сколько можно? Я не твоя собственность! Всё, хватит! Ты больше не мой босс! Так что… не мешай мне собираться. И тебе.. хорошей дороги.

Она перекладывала оставшиеся вещи со стола в чемодан.

— Маша, да послушай же ты меня! — в отчаянии почти выкрикнул Лука. —

Ti amo!

Я люблю тебя!

Маша медленно обернулась. В её взгляде смешались надежда и обида.

— Как хотелось бы в это поверить... Но прости, Лука, я не верю.

—

Accidenti!

Чёрт! Что ещё я должен сделать? — Лука приблизился к ней.

— За последние дни ты признавался в любви уже двум девушкам. Так кого же ты всё-таки любишь? Меня или Ангелину? — сдержанно ответила Маша.

— Маша, ты вообще слышишь, что я говорю?! — прорычал он.

— Да! — её голос дрогнул. — И я повторяю ещё раз - я не верю тебе, Лука Конти!

Его захлестнули злость и боль, руки взлетели в воздух от бессилия.

—

Dannazione!

Проклятье! Знаешь что? Да делай..что хочешь! Ты сама не знаешь, чего тебе нужно, Маша!

— Именно сейчас, как никогда, я знаю, что мне нужно, — тихо, но твёрдо ответила она. — И это не фальшь и не просто секс. Прощай, Лука.

Ей было безумно больно, но Маша понимала, что лучше пережить это сейчас. Её сердце и так было разбито.

— Прощай, Лука.

Он посмотрел на неё с таким отчаянием, что у Маши всё сжалось в груди, затем резко развернулся и вышел, с силой хлопнув дверью.

Маша ещё несколько секунд не двигалась, сердце билось как сумасшедшее.

Лучше сейчас, чем потом…

На улице послышался шум отъезжающего автомобиля.

Он уехал.

Даже не успев заказать вино, Марко сразу заметил подавленное состояние друга. Лука вот уже минут пятнадцать молча разглядывал меню, но взгляд его был пуст и затуманен собственными мыслями.

— Друг? Да с тобой такое? Выглядишь так, будто по тебе грузовиком проехались, — с лёгкой усмешкой поинтересовался Марко.

— Так и есть, — мрачно буркнул Лука, откладывая меню. — Только не грузовик, а Маша. Она бросила меня.

Марко присвистнул, его брови поползли вверх.

— Говорил же я, что у этой девчонки есть характер! Что она тебе ещё покажет! — Он сделал паузу, внимательно изучая друга. — Но погоди... Разве не ты сам несколько месяцев назад говорил, что, как только вопросы с фирмой уладятся, ты без проблем от неё избавишься? Контракт и так далее.. Вроде бы всё по плану. Поправь меня, если я не прав.

Лука с раздражением провёл рукой по лицу.

— Хочешь посмеяться ещё сильнее? Да. Да. Ты прав, но теперь всё иначе!

— Я правда не могу без неё, — произнёс он тихо, с горькой усмешкой.

Марко округлил глаза.

— Э-ээ..Ты чего, друг? Влюбился, что ли?

Правда?

— Да! — ответил Лука.

— Не думал, что дождусь этого дня! — Марко откинулся на спинку стула и довольно улыбнулся. — И что, Маша не хочет быть с тобой?

— Она подслушала часть моего разговора.

— С кем?

— С Ангелиной.

— С кем?! — Марко даже поперхнулся.

— Понимаю, — буркнул Лука.

— Ого! — Марко присвистнул. — Ну ты и попал. А она знает, кто такая Ангелина? И что между вами..

— Да. Хотя и не от меня. И она теперь уверена, что у меня до сих пор к Геле чувства.

— С чего это?

— Услышала, как я сказал, что люблю её.

Dannazione!

Проклятье! Всё не так!

— Так ты что, и впрямь ей это сказал? — Марко не верил своим ушам.

— Да! Но Маша всё не так поняла! Я говорил, Геле, что никогда не перестану её любить

как подругу,

что она дорога мне! Она была расстроена и считала, что я никогда не прощу их с братом! Ну а я просто пытался залечить старую рану..но тогда понял, что это в прошлом.

Марко посмотрел на него с нескрываемым сочувствием и иронией, а затем хлопнул друга по плечу.

— Попал ты, брат. По полной программе. Но, — он сделал паузу, — и чего же ты тогда тут расселся? Зачем рассказываешь всё это

мне

?

Лука посмотрел на Марко и замер, его вдруг осенило.

— Правда... — прошептал он. — Правда, зачем?

Он резко встал, скинув на пол салфетку.

— Давай, друг, я поехал.

— Куда это? — рассмеялся Марко ему вслед.

— За своей невестой! — коротко бросил Лука, уже направляясь к выходу.

— На свадьбу зови! Ромео! — крикнул Марко вдогонку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но Лука уже не слышал, он мчался к парковке, набирая номер Маши.

Маша стояла у дверей дома с чемоданом. Воздух был свежий, над горами ясно сияло солнце. Не обнаружив Анну в комнате, она её оставила записку на кровати с просьбой передать родным свои извинения и благодарность. Ей нужно было успеть в аэропорт.

Анна, босая и взъерошенная, выбежала вслед.

— Всё-таки уезжаешь?

— Да. Домой, — спокойно ответила Маша. — Попроси у отца и Маттео прощения, что не попрощалась лично. Спасибо за всё.

— Маша, да подожди! — Анна подбежала, схватила её за руку. — Вы с Лукой - просто два упрямых глупца! Он любит тебя, а ты – его, я уверена!

— Возможно, — тихо вздохнула Маша, глядя куда-то мимо. — Но любви нужна уверенность, иначе она увядает.

— Ты уверена, что не пожалеешь?

— Уже жалею, — улыбнулась она грустно. — Но по-другому не могу.

Такси подъехало к воротам.

Маша обняла Анну, крепко и нежно.

— Спасибо тебе, Анна.

— Ещё не всё потеряно, — шепнула та. — Я в это верю.

Лука мчался в аэропорт, нарушая все скоростные ограничения, одной рукой сжимая руль, другой, безуспешно пытаясь дозвониться до Маши. Телефон упорно не отвечал. Тогда он решил позвонить Анне.

— Она уехала, Лука, — без предисловий сказала сестра. — Рейс в 14:00.

Он прибавил газу. Самолет у Маши был из Флоренции и каждая секунда была на счету.

Маша быстро прошла паспортный контроль, сдала багаж и с горькой мыслью:

Это конец. Прощай, Италия

, - направилась к выходу на посадку, по пути набрав Аву.

— Ну как, сестрёнка, отдохнула за городом? Надеюсь, нога цела! — бодрым голосом спросила Маша.

Ава восторженно рассказывала о новом ухажёре, с которым познакомилась загородом. Маша слушала, заставляя себя шутить и смеяться в трубку, и пообещала написать, сразу как приземлится. Затем также отправила короткие сообщения маме и в рабочий чат, предупредив, что будет в офисе в понедельник.

Сидя в самолёте у иллюминатора, она размышляла...

Три месяца. А словно прошла вся жизнь. И что теперь?

Решённые проблемы с фирмой и разбитое сердце...

Деньги, которые перевёл Лука, Маша ещё утром вернула обратным переводом в банк, но он узнает об этом гораздо позже.

Наверняка будет злиться. И пусть

. Ей не нужны были его деньги - единственное, чего она по-настоящему хотела, он так и не смог ей дать – честности.

Самолёт готовился взлетать. Маша прижалась лбом к холодному стеклу, провожая глазами лежащую внизу Флоренцию. Этот город, как и его семья - всё это стало ей таким родным. Анна взяла с неё обещание поддерживать связь.

Но моё сердце остаётся здесь..

Лука ворвался в зал вылета словно ураган, но его встретила лишь пустота. Подойдя к большому панорамному окну, он успел увидеть, как самолёт отрывается от взлётной полосы и уходит в небо. Острая, почти физическая боль сжала горло.

Дурак! Надо было задержать её, запереть, заставить слушать, пока она не поверит!

Лука ещё долго стоял у окна и бессильно смотрел, как исчезает в облаках маленькая чёрная точка, уносящая его «колючку».

38.

Маша

пыталась

не зацикливаться на прошлом, а жить дальше. После возвращения прошла неделя, и она зарылась в работу и домашние хлопоты, лишь бы не думать о нём. Они с мамой всё же съездили на день рождения к тёте, где родственники сразу же попыталась сосватать Маше какого-то Толика - точнее соседского сына, Анатолия, который, по её мнению, ей вообще не подходил. А Аве, наконец-то сняли гипс, и она восторженно рассказывала, как у нее закрутился роман с новым парнем.

И, конечно, работа, Маша даже решила взять часть обязанностей менеджера. А ещё, неожиданно подвернулся крупный заказ - организация детского праздника в стиле «Зоопарк» на субботу. Но клиенты вышли не на неё, а прямо на её менеджера, Анну.

Тоже хорошо, она компетентна, а я подстрахую со сметой.

Вечером Маша пролистывала отчеты и копалась в цифрах. И, согласовав смету для праздника: посчитала количество шариков, оформление, услуги кейтеринга - выставила счет. Аниматоров привлекать не пришлось, так как клиенты настаивали на проверенном

своём

варианте.

В субботу ехать в офис не было необходимости, она осталась дома, пока Анна, ее администратор и менеджер, координировала мероприятие. Маша сидела на кухне, пила кофе и старалась хоть как-то отвлечься. Поездка к маме отменилась, та вдруг оказалась занята.

Ладно, в другой раз.

Её мысли прервал звонок. На экране горело имя менеджера Анны.

– Привет, Анна? Что-то случилось? – Маша сразу напряглась.

– Маша, доброе утро… если его таким можно назвать! У нас тут просто кошмар! – голос Анны был взволнованным, чуть ли не паническим. – Трубы прорвало! Вода льется везде! Клиенты вот-вот начнут приходить, что делать?!

Анна готова была сорваться на плач.

– Спокойно, – быстро сказала Маша, и ее голос стал серьезным. – Выдыхай! Скоро буду. Жди. Ты сантехников вызвала?

– Да-да, конечно, срочную службу вызвала! — торопливо добавила Анна.

— Уже хорошо. Я буду минут через тридцать..двадцать — Маша посмотрела на часы.

Надо поторапливаться.

— Спасибо! А то я одна тут с этим не справлюсь! — взволнованно добавила Анна.

Маша сбросила звонок и мысленно прощавшись с тихим выходным, тяжело вздохнула и пошла натягивать первую попавшуюся рубашку и джинсы. Через двадцать минут она уже выскакивала из подъезда и запрыгивала в такси.

По дороге Маша готовилась ко всему: к кричащим родителям, плачущим детям, переносу праздника, выплате штрафов и скидкам.

Ничего, справлюсь.

Главное, репутация фирмы, это важнее всего.

Сделав глубокий вдох перед входом в офис, где должно было проходить мероприятие, она распахнула дверь, ожидая самого худшего.

Но когда вошла в зал, просто замерла. Тишина - ни шума, ни криков, ни брызг, вообще ничего.

Как-то быстро они всё устранили... слишком идеально.

На светлых стенах красовались лимонные и белые шарики, тележка с мороженым расположилась в углу, пахло свежестью.

Молодцы, девочки, для гостей постарались.

Она прошла дальше, и тут, неожиданно, заиграла музыка.

Что-то знакомое

. Маша остановилась.

Не может быть.

— Это же… та самая..детская песенка. "Nella vecchia fattoria"«Старый фермер». — прошептала она, ошарашенно моргая. — Это шутка что ли…

Люди начали заходить в зал.

Первой была мама. Следом Ава, вся такая счастливая, с каким-то парнем за руку. Потом её же собственные сотрудники, хитро улыбаясь, а за ними… семья Конти чуть ли не полным составом. Маша просто не поверила глазам. Анна, Маттео, отец Луки – дон Доменико.

Все здесь!

Она даже подумала, что это сон.

Ну, вот и результат бессонных ночей и кофе без сахара.

Глюки начались

.

— Мам? — прошептала она. — Что вы…

Но та не успела ответить, как в комнату вошёл огромный тигр.

Ну точно – цирк.

А точнее, кто-то в костюме ростовой куклы тигра. Под бодрую музыку он затянул песенку, но не детскую, а переделанную, про любовь, перемешивая русские и итальянские слова. Голос безусловно был знакомым.

Слишком знакомым...

— Не может быть… — прошептала Маша, подходя ближе.

Он здесь.

Песенка закончилась, и

тигр снял голову. Маша увидела Луку. Смущённого, взъерошенного и до жути привлекательного даже в этом дурацком костюме.

— Что… всё это значит, Конти? — прошептала она, чувствуя, как все взгляды людей прикованы к ним. — И, чёрт возьми..где гости?

— А их нет, — с улыбкой ответил Лука. — Я выкупил дату. Всё это - для тебя.

Маша вспыхнула, как спелый помидор, и пулей вылетела из зала, не обращая внимания на удивленные взгляды собравшихся.

— Маша! Подожди! — крикнул Лука, выскакивая следом.

Она шла быстро, не оглядываясь, но он догнал её уже на улице.

— Маша, стой!

Она резко обернулась. Лука смотрел на нее, в руке держа один из шариков.

Да он издевается..точно!

— Ну, знаешь ли..Тебе что, нравится выставлять нас клоунами перед всеми родственниками?!

— Нет! — он подошёл ближе. — Но ты сама научила меня, что иногда стоит позволить себе выглядеть смешно!

Маша нахмурилась, скрестив руки на груди.

— Лука, если это твоя запоздалая месть за то караоке в клубе, — язвительно бросила она, — то ты выбрал не лучший момент. Я вообще-то на работе, или ты забыл?

— Когда ты не боишься показаться смешным - ты не играешь. А.. живёшь. Я сейчас..я не играю Маша, поверь. И я хочу жить с тобой.— ответил он.

Они стояли посреди улицы: злая девушка и мужчина в тигрином костюме без головы и с воздушным шаром в руке.

Прохожие оборачивались, кто-то смеялся.

— Я так злюсь на тебя! — почти выкрикнула Маша. — Зачем всё это? Это шоу? Просто повеселиться? Почему мои родные здесь?!

— Потому что, — он сделал шаг к ней, — я готов ради тебя на всё. Хоть горы свернуть, хоть цирк устроить. Вот так: бросил дела, приехал к тебе, и да, кстати, мой брат не против. И чтобы без тебя не возвращался.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Маша удивлённо моргнула.

— Что?

— Анна устроила мне скандал, сказала, что я идиот, — продолжил Лука, — Геля узнав, из-за чего мы поссорились, велела всё исправить пока не поздно. Кстати… она беременна, и я пообещал не нервировать её. Так что после свадьбы ты с ней познакомишься лично.

— После

свадьбы

? — приподняла бровь Маша.

— Ну да, — невозмутимо ответил он. — А Федерико передавал привет. Он бы сам приехал, но не смог. А Паоло еще не вернулся из командировки, но думаю, что он как раз успеет. И вот ещё — он протянул Маше шарик, озорно улыбаясь, будто уже выиграл - это тебе, «колючка».

— Лука… — Маша сжала ленточку от шарика в ладони и не знала, смеяться или плакать. — Что? Что ты говоришь? Ты неисправим.

— Я могу быть кем угодно, — он шагнул ближе, — мороженщиком, тигром, певцом серенад, клоуном. Только будь со мной, Маша. Я люблю тебя. Без тебя - никак. Ну же..признавайся, ты ведь тоже меня любишь.

Маша не знала, что ей хочется больше: стукнуть этого самодовольного болвана или расхохотаться от абсурдности всей ситуации. В её глазах стояли слёзы, сопротивляться было бесполезно. Она сделала шаг и бросилась ему в объятия.

Лука обнял её так сильно, что она чуть не задохнулась.

— Я поехал за тобой в аэропорт...но не успел. Боже, все эти дни без тебя были пустые.

Ti amo.

Я люблю тебя. Только тебя. — шептал он.

Слёзы катились по её щекам, но это были слёзы радости, и она потянулась рукой к карману.

— Я... я тоже тебя люблю, — прошептала Маша, доставая маленький, потрёпанный свёрток. — Вот...Это тебе. Я купила его тогда, в один из прекрасных дней дома – во Флоренции..

Лука развернул бумагу. На его ладони лежала маленькая и очень красивая бронзовая фигурка тигра.

— Тигр... — он рассмеялся и глаза блеснули. — Ну конечно же, тигр.

— Потому что ты такой же, — улыбнулась она сквозь слёзы. — Сильный, упрямый, своенравный... и самый любимый.

Народ вокруг глазел на эту странную парочку: мужчина в тигрином костюме и девушка, которую тот страстно целовал.

— Ну так что скажешь, Машенька? — тихо спросил он, отрываясь от неё и заглядывая в глаза. — Выйдешь за меня, невестушка?

— Нет, Лука, — ответила она, притворно строгим тоном.

На миг он опешил.

— Что?

— Я на такое не подписывалась. Требую, чтобы всё было официально: предложение руки и сердца, Лука Конти, и кольцо, пожалуйста, — заявила Маша деловито, хотя на губах играла счастливая улыбка.

Лука рассмеялся, сильнее прижав её к груди.

— Боже, я на секунду поверил, что ты сказала «нет» всерьёз.

Она улыбнулась, обняла его за шею и тихо шепнула.

— Ну уж нет, женишок. Так просто от меня ты не отделаешься… тигрёнок.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!! Визуал: МАША.

ЛУКА КОНТИ. Пишите в комментариях, как вам вот такой дикий тигр????????)))?

Эпилог

Они с Лукой сыграли свадьбу через два месяца – во Флоренции под звон колоколов и аромат апельсиновых деревьев. Свадьба получилась по-настоящему итальянская: весёлая, задорная, с музыкантами и смехом. Анна светилась от счастья, будто сама выходила замуж. Всё семейство Конти собралось на торжество, и глава, дон Доменико с гордостью смотрел на сына с невестой.

— Горжусь тобой, сын, — сказал он, когда Лука подвёл к нему Машу. — Маша, ты прекрасна. Теперь у меня две дочери.

Маша покраснела и улыбнулась.

Даже Ангелина, уже заметно округлившаяся, приехала на свадьбу, и они с Машей неожиданно нашли общий язык. С тех пор между девушками осталась лёгкая, добрая связь, а прежнее недопонимание и вовсе испарилось.

Поздравляя их с Лукой, Алессандро обнял Машу и сказал.

— Ну что, cognata невестка, похоже, ты наш талисман. Когда ты рядом, всё становится на свои места.

Когда Маша в подвенечном платье вышла к Луке, её мама и сестра Ава не могли сдержать слёз, а позже обнимая и поздравляя молодожёнов, желали им бесконечного счастья.

— У нас теперь целая итальянская семья! — повторяла её мама, тепло улыбаясь.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!!

ВИЗУАЛ: Свадьба МАШИ и ЛУКИ

После свадьбы Маша переехала во Флоренцию, и они с Лукой приобрели небольшой дом в тихом районе: светлый, уютный, с террасой, где она по утрам любила пить кофе вместе с мужем. А большего им и не требовалось для счастья. Хотя, спрятаться от неугомонных Конти было нереально, Маша только смеялась, ещё больше привыкая к этой шумной итальянской семье. Но Маша не просто привыкла к их заботе - она полюбила её всем сердцем.

Работу она не оставила, настояв, что ни за что не бросит своё детище и будет управлять фирмой дистанционно. А уже спустя полгода открыла ещё один филиал агентства, уже во Флоренции, назвав его - Bambini e Sogni «Детские мечты».

— Детские праздники и мечты, — перевёл Лука, усмехаясь. — Я знал, что ты не успокоишься, пока не заставишь всю Италию праздновать!

Он часто подшучивал над женой, что готов

поддержать

её бизнес, намекая на будущих детей.

— Я просто хочу обеспечить тебе стабильный поток клиентов, — смеялся Лука. — Чем больше малышей у нас будет, тем надёжнее работа твоей фирмы.

Маша фыркала, но каждый раз улыбалась и целовала Луку.

С Алессандро они снова стали командой и много трудились, строя большие планы по развитию своего бизнеса.

Лука сдержал данное Маше обещание – и показал ей Италию, они побывали в самых разных её уголка от южного Неаполя, до северного Турина, но самым памятным стал их медовый месяц.

Лука повёз её на побережье Генуэзского залива

в парк Чинкве-Терре – Манаролу, то самое место, где когда-то любили бывать его родители.

Солнце садилось, окрашивая всё вокруг в розовые и золотые цвета. Море мерцало, чайки парили над водой, а из соседнего ресторанчика доносилась тихая музыка. Лука обнял Машу за плечи и прижал к себе.

ВИЗУАЛ: Чинкве-Терре. Манарола. МАША и ЛУКА.

Не смогла выбрать)))

— Вот теперь всё правильно. — прошептал Лука.

Маша посмотрела на горизонт, где небо сливалось с морем.

— Это и есть счастье, как думаешь? — тихо сказала она.

Лука улыбнулся, поцеловав её волосы.

—

Sei la mia felicità.

Моё счастье - ты.

И если бы кто-то спросил Машу тогда, верит ли она в судьбу, она бы ответила..

…Да. Иногда судьба приходит в костюме тигра… и предлагает подписать контракт на любовь всей жизни..

Конец

._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._._

Дорогие друзья! На этой прекрасной ноте мы закрываем страницу истории Маши и Луки - такой же страстной и яркой, как итальянское солнце.????

Огромное спасибо, что были её частью! Ваши сердца, искренние отклики и поддержка были моим главным вдохновением! ????????????

Если вы ещё не с нами – присоединяйтесь и подписывайтесь, чтобы не пропустить новинки.

Впереди ждут новые истории, судьбы и эмоции. А я уже готовлю для вас классные визуалы))

До новых встреч!

С теплом, ваш автор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец