Печалька у Ростовцевых 5

Князь Смирнитский пьет чай в нашей гостиной, потом пьет кофе у меня в будуаре, сидя рядом со мной на атласном диванчике. Он кладет свою руку на мое колено, потом его ладонь ползет по лиловому шелку моего платья чуть выше… а потом еще чуть выше, до моего бедра… мне становится как-то неловко от его слишком очевидных попыток, и я сбрасываю его руку со своего бедра, пересаживаюсь в кресло, что стоит у окна. Только глянув в окно, вижу лошадей графов Ростовцевых. Их ведет на конюшню наш конюх, Афонька…

… И так я понимаю, что Андрей Иваныч и Олежек уже где-то близко, уже по пути к дому, может быть, даже уже и в гостиной.

-Андрей Иваныч! - восклицаю я, и мы с князем, как ошпаренные, выбегаем из моего будуара.

Через минуту Олег уже показывает Владику подстреленную лису, держа эту рыжую тварь за хвост. С лисы на наш восточный ковер сыплются блохи, а Андрей Иваныч, с ненавистью глядя на Смирнитского, шепчет мне на ухо:

-Кто тебе разрешил его принимать?

Андрей берет меня за локоть, ведет меня обратно в мой будуар, откуда мы только что выбежали со Смирнитским. Здесь, в будуаре, он учиняет мне фирменный допрос. Пока я сижу на диванчике, где мы только что были с Владиком, граф Ростовцев ходит по будуару из одного конца в другой и говорит мне так:

-Это что еще за баловство такое? Я тебе, кажется, вчера все объяснил про Смирнитского? Ты что же, не поняла?! Еще раз объяснить?

Меня начинает слегка трясти от того тона, который использует сейчас мой супруг, и я вдруг понимаю, что Смирнитского не стоило приглашать на чай в нашу гостиную, и особенно - на кофе в мой будуар…

-О, Господи Боже! Что же сейчас мне будет? - думаю я, лихорадочно, и ответ не заставляет себя долго ждать.

Андрей вдруг берет мою руку, и вкладывает в мою ладонь небольшой ключ из тусклой латуни.

-Что это, Андрей Иваныч? - дрожащим голосом спрашиваю я.

-Это ключ… Ключ от комода у меня в кабинете… иди ко мне в кабинет, открой комод ключом и принеси мне то, что ты там найдешь… - сухо, отстраненно говорит Андрей Иваныч.

-А что там? - дрожащим голосом спрашиваю я.

-Ремень… - говорит мне супруг, и глядит на меня своими прозрачными, холодными, абсолютно безжалостными голубыми глазами.

И я, глотая слезы, отправляюсь в кабинет Андрея, на поиски ремня, уже понимая хорошо, что это значит…

Всего через десять минут, я приношу Андрею старый, порыжевший от времени солдатский ремень. Я отдаю ремень Андрею Иванычу и спрашиваю супруга, чуть заикаясь:

-По… пороть будешь?

-А как ты догадалась? - отвечает вопросом на вопрос Андрей, и выносит мне суровый приговор:

-Десять раз тебе ремнем по заднице, поняла, Настюха?

-Да, Андрюша… - со вздохом соглашаюсь я.

-Подними себе юбки, спусти свои панталоны… - говорит Андрей.

Дрожащими руками, я начинаю стягивать свои панталоны, поднимаю пышную лиловую юбку до талии, смотрю выжидающе на Андрея Иваныча.

-Подь-ка сюда… - говорит Андрей, и вдруг молниеносным жестом перегибает меня через свое колено. Мне ужасно неудобно лежать на жестком колене супруга, я начинаю ерзать, но Андрей держит мою талию своей ладонью, и говорит:

-Это - раз!

В следующую секунду, я чувствую, как ремень Андрея Иваныча хлопает меня по ягодицам.

-Ой! - говорю я и дергаюсь, но супруг крепко держит мою талию, и снова хлопает меня по попе ремнем.

-И… два! И… три! И… четыре! - считает он, продолжая наказывать меня ремнем.

И я вдруг таю в его руках. Я перестаю понимать, где я и что со мной происходит, я просто чувствую какой-то странный жар в грудной клетке, потом непонятный взрыв внутри моего солнечного сплетения, там, где душа. Я повисаю на колене Андрея, и он вдруг бросает ремень и испуганно говорит мне:

-Настя! Настя, ты что??

-Я умираю… - говорю я Андрею, - я умираю, я так хочу…

-Чего ты хочешь? - спрашивает Андрей.

-Тебя… тебя я хочу, Андрюша… возьми меня, прямо сейчас, прямо здесь…

-Пойдем-ка в спальню, здесь неловко… - говорит мне Андрей, подхватывает меня на руки и идет в спальню.