Босс и его малышка

ГЛАВА 1

– Ты шлю*а или рассчитываешь на повышение? – Говорит строго Майя Алексеевна, зам начальника моего отдела, прижав меня за дверью. – Забыла, что у нас дресс–код?

– Да что такого в моем наряде? Это же корпоратив. Я не думала, что…

– В этом вся проблема Серова, ты нихр*на не думаешь, когда надо.

Отпускает мой локоть и улыбается, когда мимо нас проходят мужчины из соседнего отдела.

– Есть во что переодеться? Менее провокационное? Я не хочу за тебя отхватывать.

– Нет, только спортивная одежда, которую просили взять на следующие дни. Я же не думала, что…

– Так, заткнись. Сиди в углу стола и не высовывайся. Повезет, если не заметят за дверью.

Майя Алексеевна уходит.

Мне обидно, я так долго выбирала это платье, хотела произвести впечатление на новых коллег. Ну, да у нас дресс–код, но это же в рабочее время.

Мы ходим по офису как тени в черном и белом. Девушки только в юбках или платьях, мужчины в брюках со стрелочкой и рубашках. Никакого спорта и джинсов.

Кто же знал, что на корпоратив тоже нужно приходить тенью. А не в красном длинном облегающем платье с глубоким вырезом на спине.

Черт, я и, правда, сильно выделяюсь на фоне остальных. На меня заглядываются коллеги, что–то обсуждают типа «а что так можно было?» Хорошо, что никто не смеется, этого я бы не вынесла.

Сижу себе в уголке длинного стола, почти за входной дверью.

Мы приехали на базу в канун международного женского дня. Но это не основной повод для выезда. Сегодня мы знакомимся с основателем фирмы Дмитрием Аланским.

Дело в том, что вот уже второго директора нашей компании перед самым новым годом с позором увольняют за коррупционные махинации. Основателю, который управлял всеми делами из столицы, это надоело, и он приехал сам руководить компанией.

Это все, что мне успели рассказать девчонки из моего отдела.

Аланский строг в своих убеждениях, поговаривают, что он самодур. Именно поэтому в компании все так строго. Ни шага влево или вправо без согласования. Все четко продумано вплоть до дресс–кода.

Все знают, что Майя Алексеевна метит на помощника нового босса, поэтому столько суетится и нервничает.

А я, конечно, в лучших своих традициях не могла не вляпаться в очередную историю и не подставить ее. Меня точно уволят за такое. А я ведь работаю всего месяц!

В зале напряженная обстановка, все ждут его приезда. Начальники отделов суетятся.

– Это что еще за пятно на глазу? – Говорит, глядя в мою сторону, Илья Сергеевич, начальник моего отдела, парень лет тридцати. – Лина, ну е* твою мать!

– Ну что? Это же корпоратив! – Жалостно выдаю в ответ, разводя руками.

– Нет, не пойдет, иди, пересиди где–нибудь, пока не закончится официальная часть. Аланский уедет, и тебе скажут, когда можно будет выйти.

Тяжело вздыхаю.

Я знаю, что нравлюсь ему. В первый же мой рабочий день он подписался на меня и отлайкал все фотки, что были на странице. Потом оказывал всяческое внимание. Только мне все равно. Не мой вариант. Да и вообще, мне сейчас не до парней.

Я почти закончила универ, по счастливой случайности пришла на собеседование, понравилась начальнику отдела и попала в теплое местечко. Мне нужно думать о карьере.

Я уже многому научилась на практике, работать в такой крупной, быстроразвивающейся компании это потрясающий опыт. Не раз сама удивляла отдел своими идеями. Чем безмерно горжусь.

Ну и, конечно, в силу своих особенностей, я прославилась человеком, постоянно попадающим в незаурядные ситуации. То застряну в лифте с крупным клиентом и проторчу там весь обед, болтая с ним на разные темы. То вернусь в отдел в одной туфле, потому что вторая застряла между дверным проемом.

Ну а сейчас мой апогей! Приперлась в красном на черно–белый праздник! Молодец, Ангелина!

Ладно, делать нечего. Беру стакан ананасового сока и направляюсь к выходу. Кажется, весь отдел, да что там, весь офис сочувствующе провожает меня глазами.

Стремно и грустно одновременно.

Выхожу в длинный коридор, решаюсь пройти в комнату, где мы переодевались, теряюсь в направлении: откуда мы пришли? Иду наугад.

Так обидно, что даже слезы на глаза наворачиваются. Зачем, спрашивается, так собиралась? Деньги тратила. Достаю телефон, чтобы позвонить подруге. Очень хочется кому–нибудь нажаловаться.

Черт! Не ловит. Мы же выехали на базу, которая за несколько километров от города. Это что–то типа места силы нашей компании. Аланский построил этот комплекс для таких вылазок. Тут проходят все корпоративы, тимбилдинги и так далее.

Говорили где–то указан пароль от вай фай. Так, надо его найти. А вдруг без пароля получится?Копошусь в настройках телефона правой рукой, в левой держу сок и одновременно придерживаю подол платья. Уверенно шагаю на шпильках по коридору в направлении поворота.

Почти бегу, потому что вот вот слезы брызнут из глаз. Сворачиваю и, конечно, по классике жанра и абсолютно в своем стиле натыкаюсь на стену. Ой, нет, это не стена, это человек.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

От которого я почти отскакиваю и разливаю сок на свое шикарное платье. Немного попадает на лицо, в глаза и нос. Глаза начинает жечь, а нос щипать. Я чихаю, но продолжаю крепко держать в руках пустой стакан. Не хватало его еще разбить.

Закрываю глаза, делаю глубокий вдох. Открываю и вижу перед собой черный идеально выглаженный галстук, поднимаю глаза выше и смотрю прямо в лицо мужчине.

Вот ведь досада, черт, побери. Какой шкаф. Это охранник? Наверно, Аланский уже на месте. Главное с ним не пересечься.

– Вам нужна помощь? – Выдает мужчина, и я застываю на месте от его голоса. Шумно сглатываю. И вдруг осознаю, что он держит меня за локоть, чтобы я не выронила тот самый злосчастный стакан.

– Да, подскажите, пожалуйста, где тут гардеробные. Мне нужно там пересидеть. – Говорю медленнее, утопая в его карих глазах. Черт, какой красивый.

– Пересидеть? – Выгибает бровь и сверлит меня строгим взглядом.

Впиваюсь в свою ладонь своим же ногтем, чтобы прийти в себя.

– Да, я, видите ли, оделась не по дресс–коду. – Растягиваю улбыку. – Не подумала. Пришла в красном, а у нас в офисе так не принято. Вот, меня и попросили где–нибудь пересидеть официальную часть. Руководитель строгий. Увидит и мне конец. А еще я вся мокрая! – Вздыхаю. Он меня должен понять, сам на него работает. – Так что, мне надо бежать, пока меня никто не увидел. Никто – это я про директора. Он злой очень, говорят. Самодур. А после официальной части, когда его не будет, я приду обратно. Хотя, может, уже и нет. – Неожиданно всхлипываю. Кусаю губу, чтобы совсем не расплакаться. Из–за нервов тараторю без остановки, улыбаюсь в очередной раз, стараюсь убрать капли сока с груди.

Ловлю его взгляд то ли на моих руках, то ли на моей груди. Краснею.

Достает из грудного кармана платок. Боже! Принц, не иначе! Наблюдаю за его действиями.

Хватает левой рукой мое плечо, а второй начинает вытирать. Проходится по груди, по шее, поднимается выше. Перемещает левую руку на подбородок, крепко его держит, слегка давит большим пальцем.

Другой своей рукой начинает уверенно вытирать лицо, рядом с глазом.

Я теряю контроль, в глазах начинает плыть от такого жеста. Приближается своим лицом ближе, принюхивается.

– Любите ананасовый сок? – Спрашивает так близко к уху, что его дыхание обжигает кожу, и меня бросает в жар, так, что не могу ответить. – Я тоже.

– Я… ясно. – Выдаю несмело и тихо. Это он к чему?

– Уборная в конце коридора. – Указывает мне жестом. – Приведете себя в порядок и возвращайтесь в банкетный зал.

– О, вы не поняли. Я не могу…

– Это не просьба, это приказ. От самодура.

Добро пожаловать в мою первую книгу на этой странице, которая будет бесплатной. Буду рада вашей активности! Это смотивирует меня писать для вас больше и чаще.

ГЛАВА 2

Черт, Лина! Что же ты только что натворила? В глазах рябит от того, что случилось.

Забегаю в уборную, бью себя по щекам. Это что, мать вашу, был Аланский?!

Какая же я дура. Он сказал, чтобы я возвращалась в зал. Для чего? Чтобы с позором выпнуть меня из своей фирмы? Представляю, как они там надо мной сейчас хором смеются.

Может, ослушаться и просто убежать? Собрать свои вещи и рвануть домой? В понедельник написать заявление по собственному, и никогда никого больше не видеть?

Вздыхаю. Нет. Нельзя так. Я столько надежд возлагала на это место. Попрошу дать мне еще один шанс. Ну да, с вечером облажалась. Но ведь у нас еще целых два дня на этой базе!

Аланский сейчас выступит и уедет. Я у него быстренько прощения попрошу. А завтра и послезавтра буду подбивать клинья к Майе Алексеевне и Илье Сергеевичу. Они меня простят.

Там у нас веревочный курс, групповой квест, огонек у костра. Все, чтобы коллектив сплотился. То, что надо! Не буду косячить, и все будет здорово!

Да, отличный план!

Быстро привожу себя в порядок. Это была не просьба, это был приказ! И я не могу ослушаться главного руководителя. Так и скажу Майе и Илье. Если они не убьют меня раньше!

Сами ведь выгнали! Я же не виновата, что он шел по коридору мне навстречу!

Ничего, Аланский примет их в свою личную команду, сделает помощниками, как они мечтают, и вся их злость улетучится.

Так, хватит болтать с самой собой.

Берусь за подол платья, стакан оставляю тут, потом вернусь и заберу. Еще раз оборачиваюсь. Выгляжу хорошо, румянец на щеках мне очень идет.

Черт, спина. Открытая, голая спина. Хочется исправить хотя бы это недоразумение, но если я сейчас распущу свой идеальный пучок, волосы будут лежать как лохмотья. Нет, есть как есть. Пора бежать, пока он не смылся с нашей тусовки.

Сгорел сарай, гори и хата. Беру себя в руки и быстрым шагом направляюсь к банкетному залу. Стараюсь ступать уверенно и твердо, это придает решимости.

Но вся моя смелость улетучивается, когда я хватаюсь за ручку двери и тяну ее на себя. Предательский скрип нарушает тишину и единственный голос, который вещал, вдруг замолкает.

Все внимание направлено на меня. Ловлю взгляд Майи Алексеевны, которая бледнеет и вот вот грохнется в обморок. Сначала ее зрачки чуть не вылетают из орбит, затем она поджимает губы, демонстрируя всем своим видом, что мне настал конец.

Остальные опускают головы либо делают вид, что ничего не происходит.

Сажусь с краю, на тот самый стул, который мне предназначался. Ищу глазами Илью Сергеевича, он сидит по правую руку от Аланского.

Все настолько напряжены, что, кажется, у нас не корпоратив, а утреннее собрание, где каждый должен отхватить.

– Продолжим. – Произносит Дмитрий, кажется, Германович. – Отделы будут перекомплектовываться, неизбежна оптимизация. Я не говорю, что будут сплошные увольнения. – Ну вот, началось, вздыхаю. Первой в этой очереди буду я, конечно же. – Но эффективность каждого сотрудника будет мною проверена. Где–то лично, где–то через начальников отделов. Которые будут головой ручаться за каждого своего сотрудника.

Майя Алексеевна злобно косится на меня в этот момент. Ну, простите меня, пожалуйста. Уже плакать хочется от того, как я их подставила, и излишнего внимания.

– Компании нужны люди – двигатели. С новыми идеями, новыми взглядами. Те, кто не боятся предлагать что–то новое. Без этого мы застрянем в болоте. Как случилось с предыдущими руководителями. Именно поэтому я лично приехал, и буду доводить все механизмы до совершенства. Пока не пойму, что компанию можно доверить кому–либо еще. Ориентировочно я с вами на год, все будет зависеть от внешних и внутренних факторов.

Нас человек сто в этом зале, и каждый вытянут струной. Все слушают, боятся вдохнуть, выдохнуть. И я сама тоже. Это непроизвольно получается.

Дмитрий Германович, конечно, очень харизматичный. Его хочется слушать, открыв рот. Красивый, статный, серьезный с широкими плечами. Как гора.

На вид ему лет тридцать пять, может чуть больше. А я по рассказам представляла ворчливого, седого старичка. Поэтому и приняла его за охранника. Никто же не говорил, что он вот такой! Волосы темные, на щеках ухоженная щетина. Голос грубый, уверенный, жесткий.

Ловлю себя на мысли, что отвлеклась, куда–то улетела, засмотрелась дурочка.

«Щас как уволит нас, будешь знать, как восхищаться незнакомым мужиком! Он тот еще гад, говорят». –

Возмущается внутренний голос.

Я готова зуб отдать, что большая часть женщин сейчас тают при виде своего руководителя. Поговаривают, что он ни разу не приезжал к нам. Отправлял постоянные проверки из столицы, но сам никогда не заглядывал.

Это его первая встреча с нами, за ближайшие несколько лет то уж точно. Сашка из моего отдела тут уже третий год, и она точно врать не станет.

На минутку Аланский отвлекается, о чем–то говорит с Ильей Сергеевичем.

– Ну и непосредственно в команде моих приближенных будут несколько человек. Моя правая рука – Илья Мартынов. – Тот нервно улыбается, все хлопают. – И мой помощник Ангелина Серова.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В зале нависает тишина, одна я аплодирую, потому что до меня еще не дошли его слова. Смотрю на примерно сто пар глаз, которые направлены на меня. В горле образуется ком, взглатываю с трудом.

Чего блин?

Вот это попала Ангелина, да?)

Спасио за вашу активность! Ваши комментарии и звездочки мотивируют меня больше всего!))

ГЛАВА 3

– Это какая–то ошибка, Дмитрий Германович. – Встает Майя Алексеевна, пытается выдавить из себя улыбку, нервно поправляет юбку, абсолютно уверенная в том, что Аланский все перепутал. – Меня зовут Майя. Вы, наверно, в списках не так посмотрели.

Ну, слава богу. Сейчас все порешают. У меня уже сердце где–то в пятках валялось.

– А причем тут вы? – Произносит грубо и безжалостно Аланский. Так, что почти все отводят взгляд или опускают головы. Ему не нравятся, когда его обвиняют в ошибках. Понятно. Запомнили, записали.

Майя Алексеевна растеряно смотрит на Илью Сергеевича. Тот еле заметно разводит руками за спиной Аланского.

– Я жду ответ.

Господи, как страшно. Эта его давящая энергетика обволакивает каждого, делает пространство невыносимым. Это же должен был быть веселенький корпоратив. К чему все эти разборки?

– Простите, Дмитрий Германович. Я думала, вы ошиблись. – Опускает голову и обиженно взглатывает.

– Я? Ошибся? Кто еще считает, что я способен допускать ошибки?

Он бросает взгляд с одного края стола на другой, медленно сверля взглядом каждого сотрудника. Тишина настолько не выносимая, что бросает в жар.

Сашка из моего отдела сидит напротив, боясь пошевелиться. Кажется, она сейчас сознание потеряет от того, что перестала дышать.

Майя тихо сползает на свой стул. Наверняка, про себя она жалеет, что вообще задала этот глупый вопрос. Но я видела, как это было искренне, она была в полной уверенности, что Аланский все напутал.

– Вы. – Указывает на парня в очках. – Как вас зовут? И из какого вы отдела?

– Сергей. Айти. – Произносит парень, убедившись, что зовут его.

– Как вы оцениваете потенциал использования дронов или 3D–печати в нашей отрасли, и какие шаги мы можем предпринять для их внедрения?

Господи, мне кажется, сейчас все просто судорожно вспоминают свои обязанности и то, в чем они должны быть компетентны. Потому что он завелся, и теперь никто не остановит эту машину – убийцу.

И, конечно, мы все сочувствующе смотрим на Сергея. Держись, Сережа, мы с тобой.

Он медленно поправляет очки, делает глоток сока, встает, откашливается и начинает говорить:

– Использование дронов и 3D–печати в строительной отрасли имеет огромный потенциал. Что касается дронов, они могут значительно улучшить процессы мониторинга и контроля на строительных площадках. С их помощью можно проводить аэрофотосъемку, что позволяет отслеживать прогресс работ, выявлять проблемы на ранних стадиях и оптимизировать распределение ресурсов. Дроны также могут использоваться для инспекции труднодоступных мест, что повышает безопасность работников.

Ого. Ну ты дал, Серега. Все вокруг зашевелились. Типа, выкусил, самодур? Мы тут вообще–то не ерундой страдаем.

– Что касается 3D–печати, эта технология позволяет создавать сложные конструкции с меньшими затратами времени и материалов. Мы можем рассмотреть возможность использования 3D–печати для создания отдельных элементов зданий или даже целых модулей, что ускорит процесс строительства и снизит количество отходов.

– Тогда почему же мы до сих пор не пользуемся этими технологиями?

– Я давно говорю об этих и других технологиях. Для их внедрения нам нужно провести исследование рынка, определить подходящих поставщиков оборудования и программного обеспечения, а также разработать план по обучению сотрудников. Я бы предложил организовать пилотные проекты, чтобы протестировать эти технологии на практике и оценить их эффективность в наших условиях. Но это уже не в моих компетенциях.

– С этого дня, Сергей, вы возглавляете отдел Айти.

На секунду зал взрывается от вздохов удивления и тут же замолкает.

Господи, он же реально самодур. Что вообще происходит?

– Но… – Встает несмело долговязый Степан Петрович, начальник Сергея.

– Без но. Продолжим.

Я уверена, что каждый сейчас скрестил пальцы под столом, чтобы к нему не лезли с вопросами.

– Я уверен, что у каждого из вас есть сверхспособность. Моя – видеть люде насквозь. И поэтому держитесь, грядут большие изменения.

Ангелина, проследите, чтобы все комфортно расположились в домиках. У нас есть полчаса на перекус и два часа на то, чтобы расположиться. Мы никуда не торопимся, но режим соблюдаем. Встречаемся в центре базы в обозначенное время. Все понятно?

От его пожирающего взгляда мне становится не по себе.

Я все еще думаю, что это он говорит какой–то другой Ангелине. Осматриваюсь вокруг. Все сочувствующе смотрят мне в ответ. И так как никакая Ангелина ему не отвечает, я несмело, с першением в горле выдаю:

– Да.

– Отлично. Когда все расположатся, зайдите ко мне со списком всех, кто приехал и кто не смог.

Он выходит из–за стола, за ним бежит Илья Сергеевич. Выходят из зала.

Только когда дверь поскрипывая закрывается, в зале начинается галдёж. Часть людей обнимают и поздравляют Сережу. Часть успокаивают его бывшего начальника.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А ко мне идет Майя Алексеевна и, кажется, сейчас она меня съест.

– Добилась своего? – Смотрит на меня злющими глазами.

– Майя Алексеевна, я не специально. Я вообще не думала…

– Как же ты продержишься на этой должности, если ты них*ра не думаешь, Серова? – Усмехается с такой обидой в глазах, что мне ее становится очень жалко. Она наклоняется ко мне и тихо говорит на ухо:

– А я буду рядом. Буду следить за каждым твоим промахом. И в самый ответственный момент, когда ты облажаешься, я ударю по больному.

От этих слов мне хочется плакать. Я ведь считала ее своей наставницей. Да, она меня часто ругала, но все равно была мне очень близка.

Остальные за столом только тускло улыбаются, в их глазах читается сочувствие. Они все понимают, что долго мне не продержаться. И я сама это тоже прекрасно понимаю.

Наша малышка еще даже не догадывается, что ее ждет дальше! И зря она пока настолько не уверена в себе!)

ГЛАВА 4

Неожиданно на меня сваливается огромная ответственность. Я планировала просто отдохнуть, развеяться, но по итогу, похоже, буду пахать все выходные.

Я не знаю местность, я тут впервые. В то время, как все едят, у меня есть полчаса, чтобы разобраться с тем, как всех расположить по домикам.

– Господи, я пропала. – Шепчу, хватаясь за голову.

– Лин, давай без паники. Расположить людей по домикам – это самое простое из того, что тебе еще предстоит. – Говорит Сашка, вообще меня не успокаивая.

Не отвечаю, только падаю на свои руки, распластанные по столу.

– Мне конец, Саш.

– Мы тут сто раз уже бывали, сами расположимся. Смотри. По периметру базы десять домиков. В каждом по пять комнат на двоих. Все распределятся с кем им комфортнее. Мы могли бы с тобой заселиться, но теперь, похоже, я буду с змеей Майей.

– Почему?

– Потому что твоя комнатка рядом с руководителем. В его доме.

– О нет. – Мотаю головой, не принимая и не веря в сказанное.

– Ты теперь его помощница, на любую его просьбу должна реагировать со скоростью света.

Вздыхаю. Ко мне начинают подходить люди. Советоваться, спрашивать разрешение заселиться вместе.

Я быстро собираюсь, заставляю себя быть бодрее, увереннее, в конце концов, и делаю списки. Не зря ведь он меня назначил! Сказал, что видит людей насквозь, вот и меня увидел. Был уверен, что справлюсь.

Народ и правда все тут знает. Ребята мне, сами того не осознавая, подсказывают, что к чему.

Примерно через час все на своих местах. У меня есть список всех, кто находится на территории базы.

Ищу Илью Сергеевича глазами. Последняя моя задача – узнать кто не приехал. Но эту инфу я могу получить только у него. Еще у Майи, но она точно мне не помощник.

– Ангелина. – Слышу его голос и с облегчением выдыхаю.

– Илья Сергеевич, господи, что это было? Почему я?

– Сам в шоке. Все заселились? Вот списки. Унеси ему. У меня температура поднялась, я уйду в дальний дом, и, скорее всего, не буду принимать участие во всей активности. Потом мне все доложишь.

Он выглядит неважно. Еще бы, такой стресс. Только вот, в голове еще одна мысль – он сливается, а это значит, что на мне двойная ответственность и нагрузка.

– Да и твоя комната в его доме. Пожалуйста, Ангелина, не косячь, очень тебя прошу. И при любом вопросе мне пиши или прибегай. Ок?

Он еле–еле передвигается. А я с трясущимися руками и ногами направляюсь к домику.

Этот дом больше остальных. Еще бы. Так, какая из комнат его, а какая моя?

Стучусь в первую, тишина. Дверь не закрыта. Прохожу внутрь. Тишина. Это, конечно, сложно назвать просто комнатой. Моя квартира размерами будет меньше. Тут и прихожая, и кухня, и маленький зал, оглядываюсь. Все так стильно, современно.

– Ты следишь за мной? – Резко оборачиваюсь от неожиданных слов босса.

– Что? А, нет. – Застываю на месте, пристально вцепившись в его тело. Он вышел из душа. Совсем без одежды!

А я как дура зависаю глазами на том, о чем не принято говорить вслух. Как так можно? Стоит передо мной голый, не стесняясь. Болтает, как ни в чем не бывало!

– Я хотела спасибо сказать! Ой, то есть, спасибо и, вот списки, как вы просили. Ну, все, сказала, до свидания! – Теряюсь, краснею, закрываю глаза ладонями. Быстро бегу к выходу.

– Рано прощаешься, через час сбор в центре. Передай всем, чтобы без опозданий. Накосячат, с тебя спрошу.

– Но так нечестно… – Оборачиваюсь, чтобы возразить, и тут же замолкаю, потому что он все еще стоит без одежды, скрестив руки на груди и скалится!

– Еще вопросы?

– Нет, я все поняла.

– В следующий раз стучись, прежде чем заходить в чужую комнату.

– Прошу прощения. Я стучала, но вы были в душе. Но я понимаю, что мне следовало подождать. Я просто не сразу разобралась с тем, какая из комнат моя.

– Ты слишком много болтаешь. Завязывай с этим. – Говорит он грубо, уже занимаясь какими-то своими делами.

Я тихо оборачиваюсь, и вижу, что он намотал полотенце на бедра. Так то лучше.

– Твоя комната через стенку. Не перепутай, если не хочешь нарваться на неприятности.

– Конечно.

Говорю быстро, что бы ни значили его слова. И убегаю прочь, пока не нарвалась на те самые неприятности.

Ох, кажется, грядут старсти!)

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 5

Я так набегалась, что вся вспотела. Смотрю на себя в зеркало, выгляжу, мягко говоря, так себе. Растрепанные волосы, куртка, накинутая поверх платья, и весенние ботинки.

Я гоняла по базе, задрав подол платья, как сумасшедшая.

Оно промокла насквозь от луж и не только. Я так сильно вспотела, что мне становится стыдно перед теми, кто меня видел.

Надо срочно в душ. Привести себя в порядок и прийти в себя. Вода все смывает. И усталость, и стресс. У меня есть меньше часа.

Пулей забегаю в душ. Расслабляюсь под сильным напором воды. Подставляю спину, закрываю глаза. Стою так мину пять. Намыливаюсь с ног до головы.

Забываю обо всем, что сегодня было. Смываю с себя негатив. Отлично. Вот теперь я снова готова на подвиги.

Выбираюсь из душевой. Наматываю полотенце на голову, тело заворачиваю в белоснежное мягкое, как облако.

Слышу как звонит телефон. Черт! Я не подумала, что теперь мне телефон надо и в душ с собой брать.

Лечу, как отшибленная. Врезаюсь в стену, поскальзываюсь, готовлюсь встретиться затылком с полом, но зависаю где–то в воздухе. Потому что меня ловят.

Это была не стена, да? Проносится в голове. Боюсь открыть глаза.

– Ты вообще когда–нибудь смотришь под ноги?

– Что? Что вы здесь делаете?

Нижняя часть моего тела между его широко расставленных ног. Он стоит, наклонившись вперед, и держит меня огромными лапищами. Одна из рук касается голой спины, и у меня проносятся мурашки по коже.

И, кажется, он это замечает. Скользит взглядом по моему плечу. Его дыхание становится тяжелым, задевает мое лицо. Это все происходит в считанные секунды, но мне хватает, чтобы покраснеть до кончиков ушей.

Придерживаю узелок, на котором держится полотенце. Еще не хватало блеснуть прелестями перед этим… Боссом!

Поднимает меня как пушинку, ставит на ноги как куклу.

– Ты списки с собой забрала. Будь внимательнее.

Смотрю по сторонам. Блин. Вот же они, лежат на столе.

– Простите, я перенервничала. И ушла с папкой. – Разочарованно вздыхаю. На ровном месте накосячила.

– Плохо. Соберись. В моей команде только профессионалы. Если ты не можешь справиться с элементарными задачами, делай выводы и не занимай чужое место.

Я лишь открываю рот от удивления. Зачем он так? Я ведь не напрашивалась на эту должность. У меня вообще другие обязанности были.

Подходит близко, опускает взгляд на мои губы. Затем медленно тянется к моему уху. Вдыхаю его аромат. Какой приятный. Свежий, еловый, перемешанный с табаком. Табак я не люблю, но здесь он в меру.

– Ротик прикрой. Он тебе дан не для того, чтобы возмущаться. – Обжигает свои горячим дыханием мое ухо, тянется за папкой, которая лежит на столе за моей спиной, и выходит из комнаты.

Что это было, черт побери? Я вся дрожу. Нельзя же так. Он такой резкий, быстрый, я ничего не успеваю понять.

Самодур одним словом! Рычу ему вслед. Бешусь. Не только из–за того, что, не церемонясь, отчитал меня, но и за это неоднозначное шептание в ухо! Что вообще значит «ротик создан не для того, чтобы возмущаться»?

Это так грубо, похабно, неприлично! Что он себе позволяет? Раз директор, значит, все можно? Выдыхаю, падаю на диван. Да, все именно так. И ничего с этим не поделаешь.

Я действительно накосячила. А то, что он без разрешения ко мне зашел? Так я и сама полчаса назад сделала так же. Зашла к нему без разрешения. Ничего не предъявить. Сама во всем виновата!

Хлопаю себя по горящим щекам, успокаиваю сердцебиение. Всеми силами отгоняю от себя мысли о том, что я возбудилась. Так сильно, что не могу сейчас взять себя в руки.

Что делать? Снова сходить в душ? Времени мало. Перетерплю.

Сушу свои длинные волосы, надеваю обтягивающие леггинсы, свитер, который прикрывает попу.

Пока расчесываю волосы, нечаянно задеваю локтем косметичку, роняю ее на пол. Спешу скорее все собрать. Встаю на четвереньки, заглядываю под диван.

Бальзам для губ закатился далеко, тянусь до него, не достаю. Чуть приподнимаю плечом выдвижную часть дивана. В плече что–то щелкает, я чувствую резкую боль. И замираю.

Если не шевелиться, отпускает. Ну как же так, Лина? В самый ответственный момент своей карьеры ты застряла под диваном? С торчащей попой к верху? Серьезно?

Только бы никто этого не увидел. Хватит с меня сегодня позора!

Телефон далеко, Сашку не позвать. Кричать я не могу. Двигаться тоже.

Глаза начинают слезиться. Ну что со мной не так? Почему я такая несуразная? Неуклюжая? И мозги ведь вроде есть. В школе и универе отличницей была. Но почему когда дело касается чего–то ответственного и важного, я всегда попадаю в задницу?

Мысли обрывает скрип двери и холод, который быстро стелется по полу и покрывает меня мурашками.

– Ангелина, кто такой Михаил Селезнев? Мне нужна инфа о нем срочно. Ангелина. Ты здесь?

Черт. И как мне сейчас сказать ему, что я на полу? Он еще и попу мою увидит во всей красе, туго обтянутую леггами. Какой стыд.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Я… Я тут, Дмитрий Германович.

– Где?

– У дивана.

Он подходит и молчит. Он уволит меня, ей богу. Зачем ему такая проблема в офисе?

– Что ты делаешь? – Спрашивает хриплым голосом, а я боковым зрением вижу его крупные ботинки.

– Я застряла.

– Под диваном?

– Да. У меня руку свело или плечо вышло. Я пошевелиться не могу.

– Нахр*на ты под него залезла?

Господи, для чего все эти вопросы? Чтобы сильнее меня унизить и выставить дурочкой?

– У меня косметичка рассыпалась. – Говорю и почти плачу от стыда. Готова поклясться, что кожа на моих ягодицах сейчас горит не просто так, а от его пылающего взгляда.

– Значит, тебе нужна помощь? – Он издевается?

– Да, было бы здорово.

– А если бы я не пришел, что бы ты делала? Как бы выбралась?

– Я бы что–нибудь придумала. – Почти всхлипываю, потому что на плечо начинает сильнее давить.

Он подходит с другой стороны, опускается на корточки у самой моей головы. Легко приподнимает диван, а я все еще боюсь пошевелиться.

Быстро отодвигает его, снова опускается на корточки. А я лежу в той же позе попой к верху, не двигаясь.

– Встать можешь?

– Боюсь. – Пищу с дрожащим подбородком.

– Иди сюда.

Аккуратно подхватывает, поднимает меня и резко вправляет плечо. Я успеваю только ахнуть.

– Подвигай рукой.

Двигаю, офигеваю от того, как легко это получается.

– Болит?

– Нет. – Говорю с удивлением. – Спасибо.

– Пожалуйста. Сбор через пятнадцать минут, ты за него отвечаешь. И только попробуй накосячить.

Направляется к выходу.

– Дмитрий Германович, вы что–то хотели?

– Потом разберемся. – Хлопает дверью и уходит.

Наша малышка его уже выбесила или причина его быстрого ухода в чем-то другом???))

ГЛАВА 6

Практически сразу вылетаю следом, стою в тамбуре, жду босса. Выходит минут через пять. Даже не смотрит на меня, швыряет папку, которую я еле удерживаю в руках.

– Раздели всех на две команды. Сделай все быстро.

А что сделать то? Боюсь задавать глупые уточняющие вопросы. Наверно, разделить всех? Что еще?

Он шагает широкими шагами, я еле поспеваю, но не отстаю.

Все уже в сборе. Какие молодцы, пришли заранее. Сейчас доходит, что я даже не напоминала никому, никого не подгоняла. Слава богу, у всех голова на плечах.

– Отлично, сейчас Ангелина разделит вас на две команды. В этих командах мы и будем проходить испытания.

Я делю всех по списку. Удивляюсь, что сам босс тоже принимает участие. Мы с ним в разных командах.

К нам подходит инструктор, о его существовании я тоже совсем не подумала. Хотя должна была.

– Итак, первое задание. Выберите командира в каждой команде.

В первой, безусловно, желающих ноль. Все мы знаем кто будет главным. Народ отступается и впереди остается только Дмитрий Германович.

– Если есть желающие, я уступлю. – Говорит Аланский, но все натягивают улыбки, наигранно хихикают и отнекиваются. Рядом с ним, совсем близко трется Майя. Будет всячески пытаться заслужить его расположение, я уверена.

В нашей команде происходит полный пипец. Потому что примерно пятьдесят пар глаз направлены на меня.

– Вы с ума сошли? – Шепчу тихо. – Я не буду с ним соревноваться. – Пожалуйста, не подставляйте меня. – Молю, чуть не плачу. – Георгий Николаевич, а вы? Вы отличный кандидат! – Цепляюсь глазами за начальника юр отдела.

– Не, возраст не тот уже. А ты вон какая спортивная, у тебя все получится. Ты теперь с ним в одной связке, так что кто, если не ты?

– Миша, Света, Макс? – Смотрю на всех с надеждой, но каждый находит отговорки. Вот же черт, тру лицо рукой. Ладно, делать нечего.

– Вторая команда, вы определились?

– Да. – Пытаюсь звучать уверенно. – Я – командир.

– Что? Не слышно.

– Я, я командир второй команды. – Господи, какой позор.

На самом деле, я и, правда, занимаюсь спортом, обожаю бегать с детства. Раз на мои лидерские качества надеться не стоит, буду брать хотя бы физическими данными.

Смотрю на соперников. Аланский хмыкает, верхний уголок губ чуть приподнимается. Пробегается по мне глазами так, что мне снова не по себе. Хотя, наверно, я напридумывала себе всякого, глупенькая. Где я, и где он!

– Чтобы вас лучше смотивировать, я решил выписать премию команде, которая выиграет. – Говорит напоследок.

– Оооо, вот это другое дело! – Сотрудники кричат и аплодируют, кто-то даже свистит. Одну меня ничего не радует, потому что я знаю, что соревноваться с Аланским бесполезно.

Нам объясняют правила, и мы покидаем пределы базы.

Полоса препятствий перед нами выглядит внушительно: высокие стенки, глубокие ямы с грязью, веревочные переправы и другие испытания, которые требуют не только физической подготовки, но и командной работы.

Сигнал инструктора раздается, и атмосфера наполняется таким азартом, что просто мама, дорогая!

Начинается настоящая борьба. Мы бросаемся вперед, стараясь опередить команду Аланского. Кто–то из нашей команды спотыкается на первом препятствии и падает в грязь, вызывая смех и поддержку со стороны остальных. Но это только подстегивает нас, и мы продолжаем двигаться вперед.

На следующем этапе нам нужно перелезть через высокую стену. Мы быстро организуемся: один из коллег поднимает другого, создавая цепочку, чтобы помочь всем преодолеть преграду.

Вся сложность в том, что далеко не все сотрудники спортивные и молодые, вот тут и проявляется сплоченность.

Далее нас ждет веревочная переправа. Зря я думала, что это будет стремно. На самом деле мы так много смеялись и подбадривали друг друга, что атмосфера была отличная. И да, она действительно сплочала. Молодец, Аланский!

Мы решаем не сдаваться. К финишу мы прибегаем грязные, сырые, кто-то в рваных штанах. Настоящее безумие!

Там нас ждет грязевая яма. Мы со смехом и азартом перебираемся через нее, и сразу звучит оглушающий гонг!

– Ребята, вы крутые! – Хлопает в ладоши чистенький инструктор, похохатывая над нами. Я давно не видел такого рвения к победе! Еще бы, на кану же деньги! Вы пришли вместе, поэтому все решит последнее испытание. Оно для капитанов.

Ну, конечно, блин! Разве могло быть по–другому!

Аланский громко хохочет, запрокидывая голову. Кажется, он больше остальных ловит кайф от происходящего.

– Лина, ты должна его сделать, ясно? – Подходит ко мне полненькая бухгалтерша Любовь. – Ты видела, как я старалась, чтобы мы выиграли? Я бл*ха муха бегала, как никогда в жизни! Потому что мне деньги нелишние! Ясно? Поэтому ты сейчас пойдешь и порвешь его. Что бы тебе там не пришлось делать.

– Ага. – Говорю трясущимся голосом. Будто моя жизнь зависит от этого конкурса. Вот сама бы и пошла тогда командиром!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– А что надо делать? – Кричит Любовь.

– Впереди грязевая полоса. Нужно всего-то пробежать по ней первым до финиша. Соперники могут друг другу мешать. Это не возбраняется.

Я не матерюсь, но сейчас в моей голове полный спектр эмоций и слов, только ими я могу передать, что чувствую.

На меня надеется моя команда, и я не могу их подвести. Пожалуй, самое лучшее, что я умею делать в этой жизни – это бегать. Не по грязи, конечно. Но попробуем.

Звучит сигнал. И мы с Аланским подрываемся. Я его не дооценивала. Но и он меня тоже. Мы бежим наравне. Вижу боковым, как он пялится на меня. Наверно, от удивления. И зря! Потому что когда ты соревнуешься, нужно смотреть только вперед!

Мы оказываемся рядом, почти бок о бок друг с другом. Еще немного и будет ясно, кто кого обгоняет.

– Сделай его, Лина! Давай! Порви его! – Кричит обезумевшая Люба.

Зацепившись мыслями за ее слова, я вдруг теряю концетрацию, поскальзываюсь и падаю в грязь. Аланский вырывается вперед, но ненадолго, потому что я теряю мозги и хватаю его за ногу. Господи, спаси и сохрани меня.

Аланский шлепается в грязь. Яростно смотрит на меня. Но все по правилам. Я не дам ему себя обогнать. Мы тут же поднимаемся. Оба хромаем, но не сдаемся.

– Лина, беги, беги, милая! Я тебя потом вылечу. Главное сделай его!

И я бегу, забыв про боль в ноге, но он опережает. Я очень стараюсь, но сейчас он быстрее. Черт. Прости меня, Люба.

До финиша остается метров пятьдесят. Аланский останавливается так, будто очень устал, держится за ногу, опирается на свои колени, пытается отдышаться.

Я его догоняю. Он протягивает мне руку. Я не понимаю для чего.

– Обопрись, дойдем вместе. Ни к чему себя добивать.

Я теряюсь от неожиданности. Хватаюсь за него, и мы как раненные бойцы, похрамывая, но поддерживая друг друга, вместе доходим до финиша.

А кому теперь достанутся деньги? И как смотреть в глаза Любе?))

ГЛАВА 7

Все молчат. Это молчание началось еще в тот момент, когда я, потеряв последние мозги, вцепилась в ногу босса. Я думаю, многие сразу похоронили меня прямо здесь, в этой грязи.

Неловкость зашкаливает. Только сейчас я начинаю осознавать то, что случилось.

Мы доходим до финала, он отпускает меня, я успеваю схватиться за одинокую скамью, и аккуратно на нее опускаюсь.

Аланский уходит в сторону базы.

– Встречаемся через десять минут на месте сборов, будем подводить итоги.

Только когда он уходит, ко мне подбегают люди.

– Лина! – Бежит Саша. Она была в другой команде. – Господи, ты как?

Внутри все переворачивается, хочется заплакать. Боль не такая сильная, а вот горечь обиды – это совсем другое. Я ведь за команду старалась, не за себя.

– Серова, ты, конечно, вообще отбитая. – Усмехается Майя. – Мне даже делать ничего не приходится. Ты сама себя закапываешь. – Она уходит вслед за Аланским.

Ну и валите, придурки. Одного поля ягоды!

– С*ка, этот Аланский. – Говорит, прикуривая сигарету, Любовь. – А ты молодец, показала ему, что не у него одного тут яйца есть. В ж*пу его. – Затягивается. – Просрали и просрали.

– С другой стороны, мы же вообще не рассчитывали на эти деньги. Так что не было и нет. – Добавляет Саша.

Мы возвращаемся к месту сбора. Я похрамываю, но в целом все нормально.

Грязные и сырые мы стоим у домиков, и единственное что сейчас всем хочется – это помыться и поспать. Мне точно. А еще все как в воду опущенные. То ли все расстроились, что ни чем хорошим это все не закончится, то ли просто бояться озлобленного босса.

Я же просто стою, опустив глаза.

Первым начинает говорить инструктор.

– В нашей нелегкой борьбе случилась ничья! А это значит, что обе команды были равнозначно сильными. Поздравляю! Поаплодируем друг другу!

Затем слово за Аланским. Рядом с ним мельтешит Илья Сергеевич. Его все–таки подняли на ноги? Он суетится, держит в руках коробку с белыми конвертами.

– На моей памяти впервые проходят такие соревнования. Даже в самом начале рассвета компании не бывало так весело. – Говорит Аланский, и все вокруг будто оживают. Только я, прищуриваюсь, не понимая, всерьез он или это сарказм.

– У нас ничья, и будет честно, если выигрыш получит каждый из тех, кто упорно шел к победе.

Снова тишина. Все переваривают сказанное.

– Это значит, у каждого будет премия? – Неуверенно уточняет Любовь.

– Именно так. Поздравляю. Подойдите по очереди к Илье, он вам выдаст ваши конверты.

– Да ладно? – Слышится из толпы. И весь наш огромный коллектив начинает прыгать от счастья. Все кричат, хлопают, прыгают. Все настолько счастливы, что это состояние передается и мне. Я чуть не плачу от радости за ребят и за себя, конечно.

– Лина! Лина! – Начинают кричать ребята из моей команды. Жмутся ко мне со всех сторон, образую большую кучу. Больше всех жмется счастливая Люба. И я даже замечаю, как ее глаза на мокром месте. Неужели настолько были нужны эти деньги?

Я улыбаюсь, я рада за ребят.

После радостных возгласов Аланский отпускает всех по домикам.

– У вас есть время помыться, привести себя в порядок, закинуть одежду в стирку. Встречаемся на ужине в банкетном зале. Не наряжайтесь, это просто ужин, после которого нас ждет спокойное времяпрепровождение вместе.

– Спасибо! Вы лучший! – Кричат из толпы, выстраиваясь в очередь к Илье Сергеевичу, который уже еле держится.

Подхожу к нему сзади.

– Илья Сергеевич, дайте коробку и идите лечиться. Я все сделаю. Тут большого ума не надо.

Он даже не задает уточняющие вопросы. Бедняга, еле стоит. Сразу уходит.

Боже, тут, наверно, столько денег, что надо быть очень внимательной.

На секунду кладу коробку на возвышенность рядом. Быстро поправляю куртку, потому что прохладный ветер начинает дуть по попе. И возвращаюсь к своему заданию.

Раздавать деньги, оказывается, очень приятно. Все тебя целуют, обнимают, говорят «спасибо». Так, будто ты им свои деньги отдаешь.

Мы справляемся со всем минут за двадцать.

Я так рада за остальных, что не замечаю, как коробка остается пустой, а это значит, что я остаюсь без конверта.

Сначала расстраиваюсь, а потом выдыхаю. Главное, что все остальные с конвертами. Потому что если бы хоть одному из сотрудников не хватило, я была бы виновата.

Ну, что поделать. Сама проявила инициативу.

– Ты видела сколько там? Капец он щедрый. – Выдает Сашка, придерживая меня за руку.

– Сколько? – Говорю без особого энтузиазма, направляясь к своему домику.

– А где твой конверт?

Молчу.

– Тебе не осталось конверта? Серьезно? Ты же больше всех ж*пу рвала, Лин.

– Ничего страшного, Саш. Главное, что вообще не уволили. Я, наверно, где–то выронила или Илья Сергеевич не досчитался. Я потом у него спрошу. Не паникуй, ладно? Иди, отдыхай. Встретимся на ужине.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ну, смотри, Лин. Кто-то ведь и два мог забрать! И ладно, если по ошибке. А если нет? Это так просто оставлять нельзя.

Сашка уходит, доведя меня до моего домика, и я, наконец, захожу в теплую комнату и отправляюсь в душ.

Боже, храни того, кто придумал ванную комнату. По полу стекает грязь. Я молодец, что убрала волосы в пучок, они не так сильно запачкались.

Стою в душе долго. Согреваюсь. Отмываю с себя все до скрипа. Как же хорошо быть чистой.

Выхожу не спеша, падаю на свою кровать рядом с несчастным диваном. Встаю, сушу волосы, чтобы не спать с мокрой головой. Переодеваюсь в пижаму: майку и короткие шортики. Снова падаю на кровать и засыпаю.

Просыпаюсь от шуршания где–то рядом.

– Я проспала! – Вскрикиваю и встаю на больную ногу. Визжу от неожиданной боли.

– Спокойнее. Никто не проспал. – Говорит босс, и я теряюсь.

Самое время предъявить ему, что нельзя входить без стука в чужую комнату. Открываю рот, но не успеваю.

– Я стучал, ты не слышала. – Он как будто читает мои мысли. Достает что–то из холодильника и направляется ко мне.

– Что вы делаете?

Садится на мою кровать рядом.

– Где болит?

Кладет на свои колени мою ногу и трогает ступню. Я начинаю покрываться мурашками, и, боже мой, он это не может не заметить.

Тихо надавливает, пока не добирается до больной точки.

– Ай! – Визжу. – Здесь, здесь болит.

– Понял уже. – Выдавливает на ногу холодную мазь и начинает растирать. Становится легче.

Я боюсь пошевелиться. Тихо наклоняю голову и вижу, как твердеет все под одеждой. Господи, пожалуйста, пусть он не отводит взгляд от моей ноги.

Если бы я хотя бы расправила кровать, сейчас могла бы прикрыться одеялом. Но кровать заправлена тяжелым пледом, который свивает до пола с двух сторон.

– Так лучше? – Спрашивает, повернув лицо ко мне, и продолжая массировать ногу. Уже не там где болит.

Смотрим друг другу в глаза. Пожалуйста, не отводи глаза, умоляю.

Но он будто читает меня как открытую книгу. Медленно скользит глазами по моей шее и добирается до груди. Мне становится не чем дышать, я почти задыхаюсь.

Он видит, он это видит! Какой стыд!

Снова поднимает глаза. Зрачки его расширяются, темнеют. На меня никто никогда так не смотрел, и поэтому мне кажется, что я не вынесу, не справлюсь с таким напором.

Что вообще значит этот взгляд?

– Дмитрий Германович… – Выдаю тихо, в горле першит, облизываю губы, во рту становится очень сухо. – Не могли бы вы уйти?

– Я еще не доделал массаж. – Говорит с хрипотцой и ведет рукой выше по ноге к колену.

ГЛАВА 8

– Там не болит. – Кряхчу, потому что голос где–то теряется.

– Это пока. Завтра может заболеть. – Возвращает взгляд к ноге и продолжает ее натирать.

– Я замерзла. – Медленно скрещиваю руки на груди, чтобы прикрыться. Почему сразу так не сделала? Растерялась совсем. – Прохладно тут. – Пытаюсь оправдаться, чтобы он не понял, что я, черт возьми, совсем поплыла.

Многозначительно хмыкает.

– Я заметил.

Провалиться сквозь землю. Вот чего мне сейчас действительно хочется. Когда он уже закончит эту пытку?

Совсем изнервничалась. Прерывисто дышу. А он все не заканчивает со своим массажем. Более того его рука поднимается еще выше колена, касается бедра и я вздрагиваю.

– Все, хватит. Спасибо, но хватит.

– Почему? – Снова смотрит в глаза. Господи, этот взгляд, прожигающий насквозь.

– Потому что… Эм. Уже не болит! – Улыбаюсь как дурочка.

Но разве мои слова могут остановить Аланского? Он вообще меня не слышит.

Как спасение по комнате проносится громкий стук в дверь. Я вздрагиваю. Не хватало еще, что бы кто–то увидел, как громила босс массирует ногу своей помощнице. Никуда такое не годится!

Аланский встает, направляется к двери, открывает ее.

– Слушаю.

– Ой, простите, Дмитрий Германович. – Слышу голос мигеры Майи. – Я думала тут Лина расположилась. Хотела спросить, как ее нога и не нужна ли моя помощь в организации вечера. – Пресмыкается змеюка! Конечно, именно это она и хотела спросить! Скорее позлорадствовать.

– Нет, спасибо, ничего не нужно. Сама справится.

– Хорошо. Ну я пойду тогда. Имейте ввиду, что я всегда на подхвате.

– Я уже понял. До вечера.

Аланский, не церемонясь, закрывает дверь, а я мысленно повторяю «выкуси, выкуси, выкуси».

На самом деле я благодарна Майе, она разрядила обстановку, и я смогла выдохнуть.

Возвращается, садится, продолжает, как ни в чем не бывало. И, наверное, чтобы я совсем не теряла голову, за что ему отдельное спасибо, начинает давать указания.

– Любовь две недели будет исполнять обязанности начальника бух отдела. После испытательного, решим что дальше.

– А прежний начальник? – Хлопаю глазами от удивления. Он что вот сейчас эти решения принимает? На основе проведенных спортивных соревнований?

– Его увольняем. Так же как начальника айти и двух сотрудников, которые проходили полосу препятствий в твоей команде. Они никуда не годятся. Не знаю их, потом покажу, ты подготовишь все документы. У них на руках премии, у каждого парашют, так что без обид. С нами им больше не по пути.

Жду, что он сейчас еще и меня назовет. Может, поэтому и пришел массаж сделать, чтобы и я без обид? Но обо мне ни слова.

– После ужина будет тренинг. Я привез коуча. Скорее всего, список тех, кто нас покинет, вырастет. Я пристально наблюдаю за каждым.

От этих слов мурашки по коже. Он будто какой–то хищный зверь, выискивающий жертву. И этой жертвой в любой момент могу оказаться я.

– Дойди до Ильи, пусть берет себя в руки. Он что болеть сюда приехал? Пусть что–нибудь придумает и к завтрашнему дню будет на ногах. После болезни проследи, чтобы ударился в зож, нам некогда болеть.

– Я? – Выдаю с таким неподдельным удивлением, что зрачки чуть не вылетают из орбит. Почему это я должна указывать взрослому человеку, как ему жить.

– А кто, я, по–твоему, должен этим заниматься?

Почему он всегда ставит точку? Говорит так, что я даже не знаю что ему ответить. И правда, будто ему заняться больше не чем.

– Мы вводим в компании новые правила. И одно из них – мы сокращаем больничные. Все в рамках закона, но я буду строго осуждать, если человек будет отпрашиваться по болезни. И поощрять если сотрудник будет вести здоровый образ жизни. Я для этого создам все условия, остальное зависит от самих людей. И никаких курящих в коллективе, особенно женщин. Передай Любе, чтобы завязывала.

Я не уточняю, хотя очень хочется спросить: опять я? Я должна давать указания взрослой женщине, которая мне в матери годится?

– Привыкай, все мои слова до них будешь доносить ты. Мне некогда заниматься мелочами. Илья будет задействован в других процессах. Но пока он меня только огорчает.

Я пребываю в таком шоке, что неосознанно открываю рот. Милые мои коллеги, вы даже не представляете что вас ждет. Этот самодур еще столько крови из нас выпьет, что мало никому не покажется.

– Вот теперь все. – Хлопает меня по бедру, встает с кровати, кладет мою ногу. – Дальше спортивных состязаний не будет, можешь выдохнуть. Но расслабляться рано, дел у тебя куча, так что соберись.

Дверь холодильника хлопается. Он направляется к выходу. Я стараюсь не смотреть на него лишний раз, но меня съедает своя же совесть и немножко чувство стыда, когда я все-таки замечаю, что он тоже еле заметно прихрамывает.

– Дмитрий Германович.

– Что?

– Простите. Это все адреналин, и ребята так хотели выиграть… А еще инструктор сказал, что мы можем препятствовать друг другу. В общем, все произошло неожиданно даже для меня самой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– О чем ты? Это были соревнования. Либо ты, либо тебя. В этом и суть.

Я выдыхаю. Как будто груз с плеч, потому что его слова означают: «я бы поступил так же».

– А сотрудники, которых нужно уволить, с нами до конца на базе или им уже нужно уехать?

– Ну, мы же не изверги какие–нибудь, сообщим обо всем цивилизованно в офисе. До понедельника пусть живут. Еще вопросы?

– Их нет. Спасибо.

Ох, что же нас ждет дальше в этой компании. Мы так спокойно жили до его приезда. Могли где–то опоздать, не спеша сходить на обед. И при этом неплохо выполняли свои обязанности. Все успевали.

Такое ощущение, что это все позади, впереди новая жизнь. Теперь мы будем как под микроскопом. Каждое наше движение, каждый жест, каждое слово под пристальным наблюдением.

И больше всего в этой заднице будет влетать нам: мне и Илье Сергеевичу, у которого даже проболеться нормально нет возможности, дергают по поводу и без.

– В следующий раз приду помазать утром.

– О, в этом нет необходимости. Я могу сама.

– Не можешь. – Отрезает, затыкая меня, хлопает дверью и выходит.

ГЛАВА 9

Первым делом я похрамывая бегу к Илье Сергеевичу. Он тот еще карьерист, и если при самом Аланском он почти не выбирается из домика, значит ему действительно очень плохо.

Нужно его спасать. Во–первых, потому что он человек хороший, во–вторых, потому что мне одной это все не вывезти.

– Илья Сергеевич, это я. – Стучусь в дом и сразу открываю. Вот такие мы в этой компании беспардонные.

– Что Лина? – Говорит, не отрываясь от подушки.

– Я пришла вас проведать. Дело в том, что Дмитрий Германович просил передать…

– Чтобы я завязывал страдать х*рней?

– Примерно так, да. Может, я могу чем–то помочь? Лекарства найти или еще что–нибудь?

– Я понятия не имею что со мной. Башка разрывается и выворачивает наизнанку. Отравился, возможно, или ротовирус. Если второе, тебе рядом со мной лучше не находиться. Он прикончит нас обоих.

Машинально накрываю нос ладонью, чтобы не дышать микробами.

– Он просил передать, что завтра вы должны быть на ногах.

– Если не умру сегодня, завтра буду. Все, уходи, Лин. Я не шучу насчет того, что и тебя может прихватить.

– Я загляну вечером удостовериться, что все нормально.

Он не отвечает, и я быстро выбегаю на свежий воздух. Какой–то ужас. По–хорошему его бы госпитализировать, но разве это возможно с таким боссом? И сам Илья Сергеевич предпочтет откинуться, прости господи, нежели уехать на скорой с этого корпората.

В банкетном зале стало уютнее. Здешний персонал позаботился. Длинный стол буквой П убран, сейчас по всему периметру двадцать пять стильных квадратных столиков. Я посчитала на всякий случай, чтобы всем хватило места.

При ламповом свете здесь гораздо комфортнее, на столах зажжены свечи, и все располагает к спокойному, ненапрягающему ужину. Вряд ли Аланский начнет затирать свои пугающие речи в такой обстановке. Можно расслабиться, и об этом тут кричит абсолютно все.

Даже бутылки вина на каждом столике. На четверых примерно по бокалу, чтобы снять стресс перед тем, что будет дальше.

В такой атмосфере хотелось бы быть в платье и нарядной, но Босс сказал, чтобы без всего этого. Слушаем и повинуемся.

На мне брюки, облегающее боди и мокасины. Из всего, что более менее меня украшает, это длинные распущенные волосы, которые локонами ложатся на мои плечи. В офисе я такого себе не позволяю, но ведь мы не в офисе. Спортивных мероприятий не предвидится. Так что все нормально.

Я встречаю ребят на входе, к груди на всякий пожарный крепко прижимаю папку со списком сотрудников.

Все приходят вовремя и даже раньше. Еще бы. Почти все удивляются моим волосам и делают комплименты. Неожиданно и приятно. Только Майя Задротовна не упускает шанса кольнуть меня очередной обидной фразой.

– Понимание, чувствование этикета у тебя на абсолютном нуле, Серова. – Проходит мимо и демонстративно закатывает глаза. Ее волосы идеально собраны в тугой пучок.

Меня ее слова задевают, и я даже начинаю шерудить в карманах брюк в поисках резинки для волос, но как назло ничего не нахожу.

К девчонкам подойти я не успеваю, потому что в зал входит Аланский. Ровно в назначенное время. Минута к минуте. Будто часы сверял в коридоре и ждал.

Все почему–то встают из–за столиков, приветствуя его, как вождя народов. Он показывает рукой, чтобы без этих формальностей.

В зале начинает играть приятная, расслабляющая музыка. На секунду он задерживает взгляд на мне. Мне кажется, что даже пробегает быстро по моим волосам. Но это, конечно, только кажется.

– Все на месте?

– Да. Кроме Ильи Сергеевича. Ему очень плохо.

– Подойди к персоналу после ужина, пусть вызовут врача.

Ого! Вот это было неожиданно.

– Хорошо.

– А сейчас сядь и поешь.

Предсказуемо, что все столики заняты, кроме одного. Тот, за которым должны ужинать я, Аланский и, будь он не ладен, Илья Сергеевич.

Мы приземляемся за стол. Я жутко голодна, но при нем разве кусок в горло полезет? В центре стоит бутылка дорогого вина и графин с морсом. Наливаю себе морс, делаю глоток. Чувствую, как от смущения краснею до кончиков ушей.

Босс при этом приступает к салату, потом к горячему. А я сижу и ковыряюсь вилкой в тарелке.

– Если ты не съешь этот салат, я лишу тебя сегодняшней премии. – Говорит даже не поднимая на меня глаза.

Хмыкаю. Знал бы ты, что у меня ее нет! Так, но это значит, что надо будет возвращать из своих денег?

– Так нельзя. – Почти шепчу, потому что голос как последний предатель застревает где–то у горла.

– Мне можно. – Жует себе дальше, как ни в чем не бывало. – Мы не ели с обеда, а ты, скорее всего, и вовсе обедала ананасовым соком. И если сляжешь как Илья без сил, я останусь без помощников. Соответственно, я имею право не только лишить вас премии, но и части зарплаты.

Это действует на меня очень эффективно. Умеет он запугать. Я забываю про стеснение и неловкость. Уж, простите, мне надо чем–то платить за свою съемную квартиру. Денежки с неба на меня не сыпятся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Да и чего уж греха таить, живот под столом тихонько начинает урчать. Поэтому я, не медля, буквально проглатываю салат.

– Так–то лучше, теперь то же самое с горячим. И не надо сметать все со скоростью света, мы не соревнуемся. Времени на ужин достаточно, не торопись.

А вот это уже сложнее. Я хотела быстро все съесть и куда–нибудь отойти, переждать. А не вести неловкие беседы за столом с этим… Аланским.

Пару раз наши ноги нечаянно касаются под столом, запуская по мне разряды тока.

– Ой, простите. – Говорю молниеносно, но ему все равно.

На горячее – мясо, приготовленное на углях с запеченными овощами. Запах просто божественный. И как же жаль, что я не могу в полной мере насладиться этим вкусом, стараясь не смотреть на босса и желая поскорее все это закончить.

– Ты не пьешь вино. – Не спрашивает, констатирует.

– Я не люблю алкоголь. – Не тушуюсь, так и есть. У меня с него крышу сносит. С одного бокала, да что там, с одного глотка могу тут такое представление закатить, что мало не покажется.

Мы доедаем горячее, наступает неловкая пауза, когда десерт еще не принесли, и нам нужно о чем–то говорить.

– Я пойду врача вызову, чего просто так время терять. – Встаю из–за стола.

– Села. – Одного слова достаточно, чтобы я приземлилась обратно.

Надеюсь, никто не слышал.

– Хватит мельтешить. Села и успокоилась. Меня начинает напрягать твоя суета. Взяла бокал и выпила. Раз по–другому не можешь расслабиться.

Протягивает мне бокал так уверенно и быстро, что я не успеваю понять, как он оказывается в моей руке.

Кажется, намечается что-то очень веселенькое???)

ГЛАВА 10

– Я не могу. – Шепчу и трясусь от страха, он давит на меня своей энергетикой и этим взглядом, который пригвождает к стулу так, что не двинутся.

– Почему? – Поднимает левую бровь от удивления, наклоняется к столу и оказывается ближе ко мне. Я начинаю часто моргать, смотреть по сторонам, не знаю, куда себя деть.

– Я не пью алкоголь. Вообще.

– Почему? – Спрашивает, не отступая. С интересом смотрит на меня. Снова пробегается по волосам. Краснею, опускаю глаза. Не могу дышать. Какое–то время сверлит меня глазами, но понимая, что я в ступоре, откидывается на спинку стула. Я тихо выдыхаю и взглатываю.

– Потому что у меня сносит крышу. Я не шучу. И это не смешно. Мне хватает пары глотков, чтобы устроить разнос. Поэтому, пожалуйста, не заставляйте.

Кривит рот так, будто я сказала какую–то несусветную фигню. В моменте мне неловко и даже стыдно, но потом я вспоминаю, какую фигню он творит, и меня отпускает. Становится пофиг. Главное, что не заставил пить. Такого позора я бы не пережила.

Нам приносят десерт. Я съедаю его с удовольствием. И чувствую, как организм благодарит меня за еду. Сейчас бы еще погулять на свежем воздухе и лечь спать. Но работа зовет.

До конца ужина мы молчим. Последней говорила я. Думаю, что он был в таком шоке, что не знал, что ответить. А может, просто принял меня за малолетнюю дурочку.

– Спасибо за вкусный ужин. Я пойду встречать ребят на тренинге. – Говорю спокойно и уверенно, чтобы ему не показалось, что я снова суечусь.

– Иди.

«Иди! Спасибо, мой господин Германович!» – Передразниваю в своей голове.

Как же он меня напрягает. Неужели теперь всегда так будет?

Захожу в просторный зал, где меня встречает ухоженная женщина лет пятидесяти.

– Марина Львовна. – Тянет мне руку и мило улыбается. – Коуч и психолог.

– Ангелина… – Молчу какое–то время. А как мне теперь представляться? – Помощник директора. – Выдаю не смело. Звучит прикольно. Даже как–то статусно. Произнесла и уверенности в голосе прибавилось. – Если вам нужна будет помощь, я тут как тут. – Улыбаюсь.

– Спасибо, милая. Встреть гостей, а все остальное я беру на себя.

Отлично, с чем чем, а с этим я точно справлюсь.

Народ собирается вовремя. Марина Львовна представляется, всех рассаживает по стульям. Перекидывается парой слов об организационных моментах с боссом, и тот тоже приземляется на свободный стул, естественно рядом со мной. Потому что больше мест нет.

– Мы будем работать в парах. – Ее слова для меня как гром среди ясного неба. Я не контролирую свои глаза, которые закатываются, делаю глубокий вдох. Пожалуйста, только не это, я не выдержу.

Но Марина Львовна, красотка, профи своего дела. Она делит нас не по желанию участников, а по особым жетонам, которые раздает в произвольном порядке. Нам остается найти коллегу с таким же жетоном. Это и будет наша пара.

Я выдыхаю с таким облегчением, что улыбка натягивается на лицо. Да кто угодно, лишь бы не он. С радостью хожу, ищу своего партнера. И вижу довольное лицо Майи Мигеровны, которая подмигнув мне, несется к Аланскому.

– Дмитрий Германович, кажется, мы нашли друг друга.

Фу, как мерзопакостно. Сочувствую боссу всем сердцем. И ловлю себя на мысли, что немного злюсь. Она за эти три часа может столько всего наговорить про меня, что меня запросто могут вышвырнуть.

Хотя ничего плохого я не делала, всегда качественно и на совесть исполняла свои обязанности, оставалась допоздна, если что–то нужно было сделать срочно. Даже в выходной иногда приезжала. Но разве же это ее остановит? Она сейчас так зла, что напридумывает лишнего и глазом не моргнет.

Ладно, будь что будет. Ищу свою пару. Перепроверила уже кучу вариантов.

– Эта конченая мне предложила поменяться с ней жетонами, прикинь? – Говорит шепотом Любовь, прислонившись ко мне между делом.

– Кто? – Кивает головой в сторону Дмитрия Германовича. – Майя?

– Ага. Никак не угомониться. А мне че жалко чтоли? Вот еще с Аланским я не терлась. Нахр*н надо.

Никогда раньше не замечала, какая она смешная. С виду очень интеллигентная, но вне стен офиса матерится как сапожник, курит и топит за справедливость. Я ее такой не знала. Наверно, потому что не пересекались с ней в неформальной обстановке. Как впрочем и с другими. Интересные ощущения.

Даже жалею, что я не с ней в паре, время пролетело бы весело.

В зале шумно, все болтают друг с другом. Кто–то уже нашел пару, кто–то ищет. Среди толпы ловлю на себе взгляд Аланского, сразу отворачиваюсь и прячусь за людьми. Случайно пересеклись, но меня аж передернуло.

– Лина. – Слышу знакомый голос сзади. Артем из отдела проектирования. Хороший парень. Из моего универа. Я поступила на первый курс, когда он выпускался. Мы лишь недавно узнали, что оба тут работаем. Пару раз угощал меня кофе, но дальше не зашло. То ли понял, что я недоступна, то ли просто встретил кого–то. – Покажи жетон. – Протягивает свой.

– Поздравляю, мы в одной связке. – Говорю, и мы оба улыбаемся, потому что, слава богу, этот тренинг пройдет спокойно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Слушай, пока мы не начали. Я давно тебя спросить хотел. У тебя на первом курсе подружка была, кажется, Света. Я тут недавно видел ее на конфе. Она так похорошела, повзрослела чтоли. – Чешет затылок.

– Хочешь, чтобы я вас свела?

Краснеет. Какой милаха. Улыбаюсь.

– Да ладно тебе, без проблем. Мы и сейчас дружим. А парня у нее нет. Кто знает, может, что и получится у вас. Ты парень видный, она тоже красотка.

Краснеет еще сильнее, я легонько толкаю его в плечо и заливисто смеюсь.

– Может, уже начнем? – Как–то очень грубо произносит Аланский в микрофон, я оборачиваюсь и сквозь толпу ловлю на себе его какой-то дикий, озлобленный взгляд.

ГЛАВА 11

Черт. Я что опять где–то накосячила? Почему он так смотрит?

А нет, фух, перевел взгляд на других. Все время забываю, что он сам себе на уме.

– Вы очень долго возитесь. Задача элементарная, а мы на ее решение потратили уже почти полчаса.

Зал замирает, все молчат.

– Я вот вас сразу нашла, Дмитрий… – Не успевает договорить Майя.

– Я вас не спрашивал. Мне вас отправить еще и на обучение правилам этикета?

– Вот же дура. – Шепчет еле слышно Люба, повернув ко мне свою опущенную голову. Я стою справа от нее и прекрасно все слышу.

– Дмитрий Германович, разрешите. – Спокойно произносит Марина Львовна, понимая, что пахнет жаренным. Аккуратно забирает микрофон и берет все в свои руки. Она молодец, и ей в этой компании не работать. Так что она может себе позволить.

– Психологический тренинг от слова «психовать»? – Произносит тихо Люба, и я еле сдерживаю свой смех. Ей нравится меня смешить, увидев меня, сама еле сдерживается. Сейчас мы как две школьницы на задней парте.

– Прежде всего, – произносит Марина Львовна, – нам необходимо создать доброжелательную и доверительную атмосферу. Только так работа будет эффективной. Давайте расслабимся.

Сейчас я расскажу вам про несколько дыхательных методик. Вы можете применять их в стрессовых ситуациях, например, на работе.

– Лина, запишешь? Я потом у тебя перепишу. – Шепчет Люба, и я снова еле сдерживаю смех. Не знаю, почему меня вдруг стало веселить все, что она говорит. Наверно, просто неожиданно слышать от такой статной, казалось бы, солидной женщины всякую ерунду. Слишком сильный контраст.

Мы проделываем несколько упражнений на дыхание. И мне как будто бы реально становится чуточку легче, спокойнее. А может, просто я сильно расслабилась с Любой и Темой. Пожалуй, впервые за день. Даже пока спала, во сне думала о работе.

– Перед тем, как мы перейдем к основной части тренинга, мы проделаем ряд упражнений, которые вам, возможно, покажутся примитивными. Однако у каждого из них своя задача. Отключите голову, доверьтесь ощущениям.

У нас будет «слепая прогулка». Один партнер должен будет вести другого, закрыв глаза. В абсолютной тишине. Зал большой, у каждого будет своя траектория и свой финиш. Вы поймете, когда нужно открывать глаза. Ваш партнер положит вам руки на плечи.

– Бл*… – Многозначительно шепчет Люба. – Надо было откинуться как Сергеич. Я надеюсь, за это тоже премию дадут. Если да, я готова быть лучшим в мире поводырем. Если нет, это какая–то хр*нь.

Наблюдаю, как большая часть зала закатывает глаза. Думаю, и сам Аланский. Но на него смотреть не решаюсь.

Люба в паре с молодым сильно худым айтишником Мишей. Вместе они смотрятся очень интересно. Она уверенная в себе пышечка, а он тоненький парнишка в очках с черной оправой.

Люба уверенно берет управление в свои руки. Еще бы.

– Тема, ты как? Поведешь или мне?

– Давай я. – Говорит без особого желания. И я его понимаю. Я тоже не люблю участвовать в подобных штуках.

– Господа, в зале должна быть абсолютная тишина. Нельзя подглядывать. Пара, которая будет замечена за разговорами или за подглядыванием, получит желтую карточку. А что с этим делать будет разбираться господин Аланский. Пожалуйста, ответственнее.

После этих слов большая часть зала встрепенулась, какие тут могут быть шутки.

Я закрываю глаза. Делаю первые шаги. Хватаюсь за руку Темы. Это не романтичный жест. Я держусь за его рукав, а он просто тянет или направляет в одну из сторон.

Упражнение достаточно сложное, я вам скажу. Мне оно дается тяжело. В какой–то момент я теряюсь в пространстве. Я очень открытый человек, но привыкла полагаться только на себя. Я крепко сжимаю рукав Темы и боюсь делать шаги. Наверно, на языке психологии это значит, что я ему не доверяю. Как и всем остальным.

Я делаю всего два шага, а дальше мне становится сложнее, не смотря на то, что Темы пытается тянуть за собой.

В одно мгновение он не выдерживает. Резко отцепляет мою руку и кладет на сою ладонь. Ого! Вот это поворот. Надо будет Светке рассказать. Оказывается, его просто довести надо, чтобы он стал более решительным.

Рука уверенно сжимает мою. Так, что у меня внутри все переворачивается. Какой–то очень сильно интимный момент. Поэтому пары ходят за ручки?

Его хватка такая уверенная, что я начинаю без сомнений следовать за ним. Как будто через свою ладонь он передает уверенность и мне. Ноги сами шагают туда, куда ведет мужчина.

Мое дыхание учащается, в горле першит, хочется пить, не понимаю, что со мной происходит. Может, я тоже заболела?

Останавливаемся. Руки разжимаются. И я вздрагиваю от крупных ладоней, которые берут меня за плечи.

Это значит, что можно открыть глаза? Да, такие были правила.

Открываю и замираю. Дышать не могу. Передо мной не Артем, и мое тело узнало об этом раньше, чем я открыла глаза.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 12

«Где этот чертов предатель?» – Крутится в голове. Но я молчу, потому что говорить еще нельзя. Лишь поджимаю губы в досаде.

Я держалась за руку с Аланским. Господи, боже мой. Скажи мне кто–нибудь об этом еще месяц назад, я бы покрутила у виска.

Черт, я нервно дышу, рука помнит это тепло, а все внутри стягивает и сжимается.

Отворачиваюсь, чтобы не смотреть ему в глаза. Ищу Артема. Ну, я ему всыплю.

Нахожу его сразу, он водит за руку счастливую, улыбающуюся Майю Мигеровну. Закрываю рукой рот, чтобы не хихикнуть. Ну, хотя бы так. Она наивно полагает, что держит за руку Аланского. Так ей и надо.

Как я могла подумать, что это Артем меня так уверенно ведет, я должна была сразу догадаться. Но думать не было времени, смысл себя сейчас ругать.

Чья это была инициатива? Ну, не Темы же, конечно. Аланский, наверно, понял, что мы не справляемся с заданием. Я как будто в ступор впала, не могла идти дальше.

Будь у меня деньги на психолога, я бы обсудила этот момент, вот так неожиданно всплывший наружу. Я ведь действительно никому не доверяю.

С родителями я почти не общаюсь. Отец часто выпивает, мама будто потеряла интерес к жизни еще когда я училась в школе, следом потеряла интерес ко мне.

Бесконечные семейные ссоры сильно давили на меня. Я чувствовала себя обузой. И поэтому с радостью уехала из дома в другой город. Думаю, на душе легче стало не только мне.

Поступила в универ, туда, куда прошла по баллам. Мне даже было неважно куда именно, лишь бы взяли.

Хорошо, что благодаря моей сноровке и быстроте, мне удалось заселиться в общежитие, его давали не всем. Я прожила в нем до последнего курса. Потом старшекурсников попросили выселиться, потому что новичков было очень много, и их нужно было куда–то заселять. К тому времени у меня уже были кое-какие запасы на съемную квартиру.

С первого курса мне не на кого было надеяться кроме себя. Я работала аниматором, промоутером, официанткой. Кем я только не работала, чтобы покупать себе еду и одежду.

Я держалась за универ, как за спасательный круг. Мне казалось, что если я получу высшее образование, передо мной распахнуться все двери. Но до окончания вуза оставалось четыре месяца, плата за квартиру росла, а перспектив никаких не было.

Все мои наивные представления о мире в миг рассеялись, когда я осознала, что за заезженным словом «менеджер» стоит так много всего, что по итогу как будто бы ничего не стоит. Мы учились все эти годы на управленцев, но сами не понимали чем или кем мы все-таки будем управлять.

Тогда я и решила искать что–то более основательное, не временное и пришла сюда. Решила строить карьеру. Была так уверенно и уперто настроена. Поверила в себя, когда меня взяли.

И как–то незаметно за этот месяц вместо универа, моим спасательным кругом стала эта компания.

Через три месяца выпуск, а дальше свободное плавание. И хорошо, что я заранее подсуетилась.

Только вот какой толк сейчас, когда меня так резко и неожиданно повысили до должности помощника самодура и могут выпнуть за любой косяк. Сидела бы тихонько в своем отделе и не отсвечивала.

Это все красное платье виновато! Он меня в нем увидел, подумал, что я слишком дерзкая и уверенная в себе и решил, что справлюсь с этой должностью. Только вот она мне не по плечу, я до нее не доросла. С этой ролью отлично бы справилась наглая и пробивная Майя. Куда уж мне до нее.

Обреченно вздыхаю. Улыбаюсь, видя как неуверенно Артем держит Майю, она, наверно, думает, что это рука Аланского так сильно дрожит, что он нервничает рядом с ней. Это легко читается на ее довольном лице, даже когда глаза закрыты.

Если бы босс увидел, что кто–то еще не справляется с заданием, тоже бы пришел на помощь. Так что на моем месте мог бы быть кто угодно.

Набираюсь смелости, оборачиваюсь. Фух, он вышел. Слава богу. Можно немного выдохнуть. Я принимаю решение включить дурочку, вести себя так, будто ничего не произошло.

В зале звучит гонг, это значит, что упражнение закончилось. Люди начинают суетиться, выдыхают, начинают говорить. Только сейчас я замечаю, что, не смотря на скептическое отношение к подобным штукам, все очень старались. И многим, как и мне, было не просто.

Пытаюсь в толпе разглядеть реакцию Майи, но как назло, они пропадают с радаров. Я слышу лишь громкое «какого хр*на!?» и от души смеюсь. Сейчас, когда вокруг болтающая толпа, уже не так заметно.

Дальше, мы садимся в круг и обсуждаем все, что происходило. Марина интерпретирует все наши ощущения, которые мы могли испытывать. Она говорит спокойно и очень уверенно. Мне кажется, что даже Люба проникается ее словами.

Мы расслабляемся от слов нашего милого коуча, а, может быть, потому что в зале все еще нет босса.

– Дмитрий Германович отлучился по срочному звонку. Он присоединится к нам позже, возможно, только к самому завершению тренинга.

Все неподдельно выдыхают. Кажется, что лишь я замечаю одну деталь. Мне кажется, что так было задумано изначально.

Мы много говорим, обсуждаем, что нас беспокоит в работе, размышляем, как справляться с тревогой. Будь тут босс, никто бы не осмелился говорить как есть. А сейчас у Марины Львовны есть почти вся необходимая информация о внутреннем климате в коллективе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И что–то мне подсказывает, что она видится с нами не в последний раз. Было бы здорово, если бы она была нашим штатным сотрудником. Люди могли бы эмоционально разряжаться, приходить, делиться своими переживаниями.

Тренинг проходит замечательно. Ощущение, что все высказались, и нам всем стало легче. Мы даже по очереди обнимаем Марину Львовну и благодарим ее.

На часах почти десять. Нас ждет легкий перекус, а дальше мы разойдемся по домикам.

– Лина, пойдешь с нами? – Подбегает Сашка.

– Куда?

– В наш с девочками дом. Сейчас все разойдутся по компашкам, будут пить.

– Что пить? – Я то ли в прострации, то ли реально не понимаю, что она пытается мне сказать.

– Ну, Лина, ты как маленькая. Мы все с собой привезли алкоголь. После такого напряженного дня всем надо расслабиться. Мы каждый год так делаем.

Не то чтобы я удивляюсь, но губы все–таки поджимаю.

– А если Аланский узнает?

– Да как он узнает? Мы же тихо, без дебоширства. Да и это уже как традиция, не удивлюсь, если он в курсе всего. Мы же взрослые люди. И ночь – это наше личное время. Это днем он сношает нам мозги, а вечером, и уж тем более ночью, не имеет права. Ну, так ты что, с нами?

– Думаю, нет. Мало ли что ему понадобится. Я должна быть под боком. Да и, если честно, устала очень. Хочу поспать.

Саша обреченно вздыхает.

– Эх. Сил тебе. Если будет нужна помощь, зови.

– Хорошо.

Мы оправляемся на перекус. Тут легкие закуски, чай и вино. Стоит по бутылочке на столе.

Перекусываю, пока одна сижу за столом. Пользуюсь тем, что одна. Но не долго. Потому что через минут пять ко мне присаживается Аланский. Вытягиваюсь струной.

– Как все прошло?

– Хорошо. Всем понравилось, обнимали Марину Львовну, благодарили.

Приступает к еде. Никак не реагирует на мои слова. Я к этому когда–нибудь привыкну. Делаю глоток чая.

– Я могу быть свободна на сегодня? – Решаюсь задать вопрос.

– Нет, я зайду после ужина.

Внутри все грохочет от страха. Зачем? Вот зачем ко мне заходить ночью? Неужели с утра нельзя все обсудить?

Видит, как я нервничаю.

– Или у тебя были другие планы? – Продолжает нарезать кусочек брускетты.

– Нет, мы же работать сюда приехали. – Говорю обреченно, стараясь натянуть улыбку. Все сейчас пойдут развлекаться, а мне батрачить с этим. Еще и ночью! Ладно, Ангелина, ты же теперь помощник главного, грех жаловаться, надо привыкать.

К нам подходит молодой парень, официант, откупоривает бутылку вина, разливает по бокалам. Аланский делает всего глоток. Продолжает есть дальше.

– Выпей. Иначе свихнешься. От бокала ничего не будет. Сегодня всем уже все равно, даже если ты лезгинку тут начнешь отплясывать. – Говорит это между делом, пока ест и сканирует людей вокруг.

Уверена, что он подмечает поведение, жесты каждого сотрудника. И даже немного рада, что сижу тут и особо не двигаюсь.

– Ты плохо слышишь?

То ли от стресса, то ли от злости, то ли от того, что не могу больше терпеть его напор, беру в руки бокал и неожиданно для себя залпом выпиваю.

ГЛАВА 13

«А теперь делаем ноги!» – Щелкает в моей голове, и я несусь к выходу. Накидываю пальто. «Попробуй, догони» – шепчу про себя и смеюсь.

Черт, как же весело. Хочется натворить чего–нибудь, чтобы этому засранцу мало не показалось. Ух, какой настрой у меня сейчас! Да, да, это все алкоголь. Но какая мне сейчас разница!

Я просила мне наливать? Нет! Я говорила о последствиях? Да! Простите, извините, Душнила Германович. Получите, распишитесь, разгребайте. Но сначала догоните!

Мне кажется, что я бегу очень долго и очень быстро, но на деле всего лишь добегаю до своего домика. Это ведь мой домик? Они тут все одинаковые.

Нога болит заметно меньше. Я бы даже сказала, почти не болит.

Оборачиваюсь и вижу, как скрестив руки на груди, за мной издалека наблюдает Аланский. Нафиг он смотрит? Дурной.

Из–за него запинаюсь об какую–то корягу, чуть не падаю в лужу, брюки становятся сырыми. Слышу какое–то недовольное цоканье вдали. Тоже мне, дома на жену свою поцокаешь.

Так, голова чуть кружится, тепло пробирается по ногам и рукам. Это нормально, сейчас надо посидеть и переждать.

Опускаюсь на ступеньки у дома. Следующая фаза будет сонная. Вот тогда я спокойно встану на ноги, доберусь до кровати и завалюсь спать. И это будет самый сладкий сон в моей жизни.

В голове все так правильно и складно. Но что–то подсказывает, что на деле я сейчас упаду на бок и засну прямо здесь.

По базе слышны веселые голоса, ребята расходятся по домикам. Одна я тут сижу и жду, когда голова перестанет кружиться. А могла ведь сейчас с девчонками тусить. На моем месте была мы Майя. И все шло бы своим чередом.

– Вставай. – Слышу его голос и вздрагиваю, даже голова почти проходит. Сглатываю. Зачем он приперся? Блин, у нас же дела. Черт, Ангелина, ты не можешь взять и вырубиться, он тебя из под земли достанет!

Как ему объяснить, что я вообще сейчас не соображаю примерно ничего?

– Не могу, голова кружится. – Выдаю тихо, язык заплетается. Ужас, я как последняя пьянь. Так стыдно.

– От бокала вина такого быть не может.

И вот тут меня прошибает. Это он в рабочее время меня может шпынять, а в личное лезть я не позволю. Как он вообще смеет обвинять меня в обмане. Думает, я притворяюсь? Я же сразу ему сказала о такой реакции организма.

Встаю, опираясь на колени, выпрямляюсь, почти на носочки поднимаюсь, чтобы быть ему вровень. Хоть и до плеча еле дотягиваюсь.

– Вы что себе позволяете? – Говорю, глядя ему прямо в глаза! – Думаете, я придумала это все? Для чего? Я же предупредила вас о последствиях! Какого хре… черта вы протянули мне этот бокал? А? Надавили на меня! Запугали до смерти!

Его лицо растягивается, он почти улыбается. Да ладно? Серьезно? Вот такое его смешит? Придурок!

– Вы чего улыбаетесь? Это смешно, по-вашему?

– Бл*. – Произносит шепотом, но я все равно слышу.

– Что бл*? Что бл*? – Сильнее, чем нужно, опираюсь на больную ногу и всхлипываю, чуть не падаю на ровном месте, но он успевает подхватить рукой за локоть.

– Аккуратно.

– Сам аккуратно.

– Эй, давай без…

– Зовут лошадей. Не трогайте меня, я сама дойду.

Отпускает руку, и я шлепаюсь на деревянный пол. Смотрит на меня сверху вниз, засунув свои руки в карманы брюк. Козел!

Пытаюсь встать, нога поднывает. Вздыхаю. Сажусь на попу. Хочется плакать. Устала.

– Давай руку. – Говорит тихо и протягивает ладонь.

– Не надо. – Отсекаю.

– Простынешь, придется брать больничный.

– И что вы мне сделаете?

– Премию заберу.

– Забирайте, у меня все равно ее нет.

– Что, значит, нет?

– То и значит.

Берусь за его ладонь и пытаюсь встать, но ноги совсем не держат. Опираюсь об него, а потом и вовсе прижимаюсь головой к груди, руками хватаюсь за мускулы, чтобы не упасть.

Он весь как скала, твердый, большой, не сдвигаемый. Замирает, не шевелится. Наверно, в шоке от того, что происходит. Но мне все равно, разберусь с этим всем завтра.

Как тепло. Вдыхаю всей грудью его аромат, как вкусно пахнет. А еще, кажется, у него огроменное сердце. Оно так громко стучит, что моя голова почти отскакивает.

– Идти можешь?

– Да, мне главное в комнату зайти. – Говорю, а сама не иду.

– Чтобы зайти в комнату, надо еще до своего домика дойти.

– А мы разве…?

– Понятно. – Перебивает. Резко хватает меня левой рукой под коленями так, что я оказываюсь на его руках.

– Увидят же. – Говорю, а сама почти засыпаю. Давно мне не было так тепло.

– И что? Оставить тебя там, у дома больного Ильи?

– Ой, а я ведь хотела узнать как у него дела после ужина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Нормально все, отравился. Завтра пойдет на поправку.

– Врач приезжал?

– Да. За него так печешься или просто боишься одна выполнять задачи?

Молчу. Краснею. Потому что и то, и другое. Но отвечать, естественно, не решаюсь.

Я терпеть не могу своего босса придурка, но сейчас, когда я как котенок прижалась к его груди, мне так хорошо и спокойно. Как же долго меня никто вот так не обнимал. Наверно, только мама в детстве, когда я была совсем маленькая.

И он тоже не обнимает. Он просто тащит меня, чтобы я не промерзла на улице, но я придумываю для себя какие–то смыслы, чтобы еще парочку минут насладиться этим теплом.

Мы будто вечность идем к своему домику.

Я не хочу, чтобы он понимал, что я ощущаю, поэтому делаю вид, что сплю. Он несет словно пушинку, легко передвигается. Достает из кармана ключи, удерживая меня коленкой. Открывает дверь.

Опускает меня на диван. В доме так тепло. Открываю глаза. У него тут даже мини камин, подкидывает дровишки, снимает с себя куртку.

– Мне надо к себе. – Шепчу.

– Ключи. – Тянет руку, копошусь в кармане брюк, ничего не нахожу. – Блин, я оставила папку в зале, они были в ней. Я сейчас приду в себя и схожу за ними.

– Ага. – Выдает насмешливо. – Сходишь. Снимай с себя все сырое, иди в душ, надень футболку. – Кидает ее на диван. – Новая. С зп потом вычту. И без глупостей. Я за твоими ключами, ворона.

Он уходит, слышу, как закрывает дверь на ключ. Наверняка, чтобы я по лесу не бегала.

Я лениво стягиваю с себя сырые брюки, кожа на ногах холоднющая. Затем все остальное. Аккуратно складываю на диван. Надеюсь, что аккуратно.

Закалываю волосы какой–то ручкой, которая лежала на столе. Ни к чему дважды в день мыть волосы, это вредно.

Иду в душевую, включаю горячую воду. Боже, как хорошо. Стою так минут пять. Греюсь. Ноги очень замерзли. Кажется, я еще умудрилась ступить в лужу. Стопы тоже холодные.

Беру баночки, пахнут божественно, мылю себя, пару раз хохочу, потому что сама себе делаю щекотно, смываю. Становится легче. Голова почти не кружится. Нога от тепла перестает ныть.

Выхожу, еще не вернулся, слава богу. Открываю шкаф. Так. Что он говорил взять, любую одежду? Вся она новая? Отлично. Нахожу футболку на плечике, надеваю. Большая, прикрывает бедра. Но под ней ничего. О, боксеры. Нормально. Натягиваю.

Так. Грудь. Ну ее мы руками научились прикрывать.

Мне главное добраться до своей комнаты, и я ему сразу все верну.

Жуть как хочется пить. Только не холодное. В идеале чай или кофе. Набираю водичку в чайник. Слышу, как открывается дверь. На пороге появляется босс. Недовольно пробегается по мне глазами.

– Бл*ть. – Закатывает глаза, так будто я опять накосячила, и от безысходности вздыхает.

ГЛАВА 14

– Что опять не так? Я всего лишь чай хочу попить. – Отвечаю дерзко. Даже слишком, но меня это мало сейчас волнует.

Во мне столько смелости, что я вообще ему сейчас все могу высказать.

– За чаем и поработаем. – Добавляю.

Смотрит на меня то ли с удивлением, то ли с какой–то ухмылкой. Через какое–то время произносит.

– Ну, давай. Поработаем. Достает ключи из моей папки, кладет их на журнальный столик. Убирает с дивана футболку. Ой, кажется, ее я должна была надеть? Ну да ладно.

Присаживается на диван, откидывается на спинку, закидывает ногу на ногу. Наблюдает за мной.

Жаль его футболка не до колен.

Сверлит и сверлит. Что ему нужно? Наверно, смотрит, чтобы я ничего не уронила, не разлила. А я ведь сейчас могу. В башке все еще туман.

Наливаю аккуратно воду по чашечкам, максимально концентрируюсь, опускаю чайные пакетики. Пытаюсь схватиться за блюдца, чтобы донести чай до столиков, но они начинают дребезжать.

– Поставь на место. – Прикрикивает, быстро подходя ко мне. Хватается за горячие чашки, примкнув ко мне сзади. Вот, вот наши тела соприкоснуться. По телу проносится жар, кажется, горячее, чем этот чай.

Я медленно опускаю блюдца, юрко пролажу под его рукой и убегаю до дивана. Приземляюсь, делаю вид, что все нормально. Заваливаюсь. Больше всего на свете хочется полежать. Не думаю, что это зазорно. Уже ночь на дворе. А я пьяна. Все объяснимо.

– Пей свой чай. – Говорит и пробегается глазами по моим ногам. Какого черта я это замечаю? Ладно, это просто ничего незначащий жест. Наверно, думает, что я совсем чокнутая, вот и сверлит.

– Ты говорила, что меня считают самодуром. Кто так считает? – Садится на диван напротив, широко расставляя ноги. Говорит, скрестив пальцы и опершись руками о свои колени.

Я прикрываю глаза рукой, чтобы свет не бил так сильно.

– Да все говорят. Все вас считают таким.

– Почему?

– А разве не ясно? Вы же ведете себя как самый настоящий самодур. Придумываете какие–то правила, с бухты барахты решаете кого надо уволить. Ну и еще много всякого, но я не знаю точно, я же совсем недавно в компании.

– Почему ты сказала, что у тебя нет премии?

– Да потому что мне не хватило конверта. Сама виновата. Наверно, где–то выпал из коробки или, может, Илья Сергеевич не досчитался. Но раздавала то все равно я. Должна была быть внимательнее, не додумалась перепроверить. Но это не важно. Главное, что остальным хватило. Если бы нет, я бы не пережила, честное слово. Так что признаю свои вину и стойко несу свое наказание.

Надо собраться, голос звучит уже слишком вальяжно, я же не пьянь какая–нибудь.

Замолкает. Я даже убираю руку с глаз, чтобы посмотреть не заснул ли он. Нет, сидит, думает о чем–то.

В горле опять сушит. Присаживаюсь, делаю глоток.

– Боже, как же хорошо. Нет ничего лучше мятного чая. – Произношу с закрытыми глазами. – Кто вообще придумал этот алкоголь? Зачем он нужен? Никакой от него пользы.

Допиваю кружечку, босс не спеша несет чайник и подливает.

– Охр.*неть. Если у тебя завтра еще и похмелье будет с одного бокала, я точно выпаду.

– Не будет, я высплюсь, и все будет в порядке.

– Я заметил, что в коллективе тебя любят. – Говорит, отпивая чай.

Хмыкаю. Да уж, конечно.

– Не все? – Уточняет. И мне начинает казаться, что каждый его вопрос с подковыркой. Смотрю на него пристально.

– Почему вы спрашиваете?

Молчит. Конечно, зачем отвечать на мои вопросы?

– Вот даже сейчас. Я спрашиваю – вы молчите. И так во всем. Вы не слушаете других. Знаете какой главный совет я бы вам дала? Нанять на постоянной основе Марину Львовну. Всем бы значительно полегчало. Люди могли бы приходить к ней и выпускать пар. Который при вас они выпустить не могут. Вам разве в лицо что–то скажешь? Вы ведь уволите сразу.

Ухмыляется. Откидывается на спинку дивана, кладет ногу на ногу. Как будто цирком наслаждается. Это бесполезно. Вздыхаю.

– Мы будем сегодня работать?

– Нет.

– Тогда я пойду к себе.

Нечего тут почти голой попой сверкать при этом. У него наверняка жена, ато и дети. Только сейчас посещает эта мысль. Бедные. В голове сочувствую им искренне.

– Где мои ключи? – Говорю и начинаю их искать. Он куда–то швырнул на диван. Тот, на котором сидит. Поднимаю подушки, сидит, не помогает. Ждет, когда попрошу помочь? Не попрошу! Вот еще!

Смотрю везде, даже под диваном проверяю, вдруг выпали. А этот усмехается. Не обращаю внимания. Прохожу между диваном и столиком, нечаянно наступаю больной ногой на что–то типа кубика лего. Вскрикиваю.

– Ай! – Хватаюсь за нее, не справляюсь с координацией. Падаю на диван. Точнее, на того, кто на нем сидит.

Аланский резко берет меня за поясницу и легко переворачивает так, что я оказываюсь на нем. Мамочки!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Неожиданно прижимается ко мне всем своим телом. Хватает рукой затылок, фиксирует и давит свои лбом на мой.

– Ты что, специально меня провоцируешь?

Ой, ой, Ой!!!)))

ГЛАВА 15

Господи, меня бросает в дрожь. Забываю, как дышать.

Я сижу на огромном мужчине, на этом изверге! Пошевелиться боюсь. Потому что то его мышцы твердеют.

Самое страшное, что мое тело тоже дает ответную реакцию, у меня тоже все пульсирует. Страх граничит с диким возбуждением. Только бы он не заметил.

Вот это финальная точка, до которой я доходила со своими ухажерами. Их, к слову, было не много. Всего двое. А дальше я говорила «стоп», и мы расставались. То ли я все это время была не готова, то ли вообще никогда не буду к этому готовой.

И сейчас тоже. Только вот мужчина, который подо мной, не торопится меня отпускать. И если мои мальчишки, что были до этого, легко и без проблем отступали, то этот вообще меня слушать не будет.

– Куда? – Резко хватает меня за бедра, когда я пытаюсь отстраниться.

– Я, я, я не провоцировала вас, честное слово.

– Да что ты? – Этот взгляд. До ужаса пугающий и будоражащий еще сильнее. Он хочет меня. Черт побери, он меня очень сильно хочет.

Если бы не этот чертов алкоголь, если бы не ноющая нога... Я бы встала и убежала. Но я продолжаю сидеть, и его сильные руки прижимают меня к своему телу. Дыхание рваное у обоих. Вот, вот и случится точка невозврата.

Так ли я представляла свой первый раз? С боссом – самодуром, пьяной и с больной ногой? Вопрос риторический. Но мой разум туманится, и я перестаю владеть собой.

Упираюсь руками о стенку дивана по обе стороны от его головы, чтобы сохранять равновесие.

– Правда, Дмитрий Германович. – Облизываю пересохшие губы. Сразу ловлю себя на мысли, что и это он распознает как флирт. А у меня просто во рту пересохло и говорить трудно. Слова еле вырываются. – Я не соблазняла вас. Мне это не нужно. – Жалобно оправдываюсь. – Мне ни к чему эти проблемы.

Прожигает взглядом, опускается к груди.

– А твое тело говорит об обратном. – Возвращает взгляд обратно, ловит мою реакцию, жадно изучает. Я скоро сгорю со стыда. Уверена, что лицо пылает пламенем. Он же говорил, что людей насквозь видит. И меня тоже, получается? Черт. Как все сложно.

– Я, я… Я замерзла. – Выпаливаю. Боже, сжалься надо мной, прекрати эту пытку.

– А как объянишь это? – Резким движением он забирается туда, куда не следовало бы.

Я пытаюсь вырваться, он не отпускает. Подаюсь вниз, в сторону его плеча, лишь бы его не видеть. Теперь опираюсь локтями в спинку дивана. И тут же жалею об этом.

Мы еще ближе. Я касаюсь его своей грудью, левой рукой он прижимает к себе сильнее. Какой стыд, боже.

– Черт. – Шепчет в ухо. – Откуда ты вообще взялась?

Не знаю, что ответить, не могу. И мне бы остановить это безумие, но сердце стучит так быстро, что звуки не ввяжутся в слова.

– По–жалуйста…

– Пожалуйста, продолжить? – Спрашивает и впивается губами в мою шею, вызывая табун мурашек по всему телу.

– Не надо. Пожалуйста.

– Почему? – Спрашивает между делом, продолжая начатое. Нет, я не дам ему продолжить. Только не так, только не с ним… Гигантскими усилиями пытаюсь собраться.

– Я, я не могу.

– Почему? – Не унимается.

Надо сказать. Это его приземлит и отобьет желание. Я же ничего не умею. А он такой мужчина! Да перед ним наверняка штабелями ложатся опытные, красивые, сексуальные.

А насчет меня он снова ошибся. Быстро выводы сделал. Нифига он не разбирается в людях.

– Потому что я девственница. – Говорю, снова поднимаясь на дрожащие руки и смотря ему в глаза.

Его хватка слабеет, рука медленно отпускает. Сработало!

Но вот взгляд остается прежним. Кажется, еще сильнее темнеет, веки чуть прикрываются. Язык на мгновение упирается в щеку. Изучающе пробегается по мне глазами. Лицо на секунду кажется каким–то странно довольным. Меня чуть отпускает, но лишь на мгновение.

– Ты серьезно? – Говорит с хрипотцой. Я пытаюсь встать, чтобы прекратить это безумие, но он снова сильно сжимает меня пальцами, заставляя сидеть на нем дальше.

– В этом нет ничего смешного. – Выдаю обиженно, замечая, как в его глазах появляется странный блеск.

– Никто не смеялся.

– Я же вижу, что вы… – Не могу подобрать слов.

– Что я? Хочу тебя?

Боже, зачем он все это говорит? Он добить меня хочет?

– Нет, я вообще не это имела ввиду. – Оправдываюсь.

– Ты почти универ закончила, и у тебя никого не было? – Спрашивает, а брови взлетают.

Не буду я на такие вопросы отвечать, вот еще.

– Прекратите, пожалуйста.

– И что даже вот так не касались? – Говорит хрипло, проходится рукой по спине все ниже и ниже. Смотрит прямо в глаза, ждет ответ.

Пытаюсь убрать его руку, но он ее перехватывает и быстро закручивает за мою спину. Не больно, но неожиданно.

– Я жду ответ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Я не буду вам отвечать. Отпустите, пожалуйста. – Говорю, а сама то и дело облизываю губы. Ничего с собой не могу поделать.

– Я отпущу, если ответишь на все мои вопросы.

– И не будете…

– И не трону тебя. Пока. – Его слова вызывают новую волну возбуждения, но я держусь. Кажется, что держусь. – Отвечай.

– Касались. – Признаюсь честно. Зачем–то признаюсь. Могла бы что–то придумать, но сил на это никаких. И голова вообще не работает. Да мне бы просто выжить сегодня, а дальше как-нибудь…

– А так? – Снова пробирается, куда не следует.

– Нет. Пожалуйста, не касались. Никто не касался! – Еще минута и я просто улечу в другую Вселенную. Настолько сильный накал.

– Хорошо. – Говорит так же хрипло. – Почему?

– Потому что я не хотела.

– Значит, все заканчивалось этим? – Пробирается под свою же футболку теперь обеими руками.

– Да, только этим. Пожалуйста… – Не успеваю договорить, как в дверь начинает кто–то стучать. Я моментально спрыгиваю от страха. Пользуясь случаем, молнией ковыляю в ванную.

– Бл*ть. Кто там? – Рычит так, что, кажется, дом сотрясается. И тяжелыми шагами идет к двери. Не завидую тому, кто сейчас за ней. Потому что ему конец.

ГЛАВА 16

– Е* твою мать. – Ругается с такой злостью, что кажется, дверь снесет. – Что?

– Дмитрий Германович… – Звучит писклявый голос Майи. Ну, конечно. Кто же еще мог прийти ночью к боссу. Закатываю глаза. Ищу глазами свою одежду.

Нахожу скомканную. Быстро натягиваю на себя сырые брюки, куртку. Вижу ключи на столике, отлично.

– Серьезно, Майя? Вот сейчас? Что нужно? – Цедит, еле сдерживаясь.

– Я просто хотела сказать, что там по домикам разбрелись и пьют. Много пьют. А завтра же нам всем надо быть в трезвом уме. Вот, Машкова, например, с собой целую коробку привезла, а Рябов…

Кажется, он ей втащит. Вот, вот и не выдержит. Смотрю в окно. В принципе я могу через него выбраться, оббежать домик и зайти к себе. Потом хлопаю себя по щекам. Зачем? Если можно воспользоваться ситуацией и выйти, поздоровавшись с Майей. Так и хочется ее подколоть.

Подбегаю к двери.

– Майя Алексеевна, а вы чего не спите? Ай, ай, ай. Как нехорошо сдавать своих коллег. Вам ведь еще работать вместе. – Пожимаю плечами, пробираюсь между этими двумя.

– С*ка. – Слышу ругань Аланского. Вставляю ключи. Господи, лишь бы мои. Да, мои. Отлично. Уже почти проскальзываю в дверь, как мой локоть резко ловят.

– Вздумаешь закрыться на ключ, я эту дверь к х*рам снесу. Будешь всю ночь проветриваться. – Говорит на ухо. Так горячо, что меня обжигает. Отпускает локоть, возвращается к мигере.

Ну и что мне делать? Снимаю с себя всю одежду, быстро переодеваюсь в шорты и майку. Ругаю себя за то, что не взяла с собой закрытую пижаму. Взяла то, что по минимуму займет место в чемоданчике.

Ладно. Может, если он увидит, что я сплю, не станет меня будить.

Хочу закрыться, но боюсь. Он же реально снесет дверь. Здесь все его, он может себе позволить. Да и он же отбитый совсем.

Так страшно. Просто до ужаса. Он же не будет действовать против моей воли?

Я ложусь под одеяло, со всех сторон поджимаю его под себя. Как будто это спасет меня. С детства так делала, чтобы монстры до меня не добрались. Но во взрослой жизни совсем другие монстры. Они не то что одеяла, они двери с петель срывают. Берут все, что хотят.

Я долго ворочаюсь, но никто не приходит. А если он вообще не придет, а дверь открыта? А если медведь какой–нибудь заберется? Напрягаюсь, сама себя пугаю. Но сил не остается даже бояться.

Глаза то и дело закрываются, веки смыкаются. Меня вырубает.

Я сплю долго и очень крепко. Буквально проваливаюсь в сон. Мне снится Аланский. Ну еще бы. Мы остаемся наедине в его кабинете, в котором я ни разу не побывала за этот месяц. Он закрывает дверь на ключ, прижимает меня к стене, задирает юбку, рвет колготки.

Я пытаюсь возразить, это вообще то дорогие, я на них копила. Но он сметает все на своем пути. Прижимается губами к моей шее, так уже было… Очень знакомые ощущения. И я постанываю.

Затем хватается за ногу, ведет рукой от бедра к стопе и начинает ее массировать.

Я возмущенно вздыхаю. Внутри все тянет. Я напряжена до предела. А он не продолжает. Давит на ногу чуть сильнее, и я вздрагиваю от легкой боли.

– Ай! – Просыпаюсь, задыхаясь. Вылупляю глаза, ничего не могу понять. Где я? Что я?

Вижу перед собой Аланского, который как ни в чем не бывало, натирает мою ногу. Даже не смотрит на меня.

– Выспалась? – Спрашивает спокойно, между делом.

Что происходит? Между нами что–то было? Трогаю себя за живот, ничего не болит. Одежда на мне.

– Ага. – Выдаю тихо.

– Что снилось? – Спрашивает, а уголок губ тянется вверх. Какой ужас. Закрываю лицо руками.

– Почему спрашиваете? – Уточняю. Может, ему просто интересно, какие мне сны снятся.

– Да так, звуки ты издавала такие, что, мама дорогая... Совсем себя не ограничивала...

О господи, он что, вслух это сказал? Какой стыд. Опять в жар бросает.

– Прекратите, пожалуйста.

– Что?

– Говорить такое и трогать мою ногу.

Но он не прекращает. Я пытаюсь дернуть ногу к себе. Но он сжимает мою щиколотку и поворачивает свою голову в мою сторону.

– Кто тебе снился, Ангелина? – Спрашивает и смотрит так, что воздух заканчивается. И дышать не чем. – Мм?

– Мой парень. – Выкрикиваю, сама не осознавая своих слов. Хотя все в порядке. Надо было сразу так.

– Ты вообще помнишь вчерашний вечер?

– Да. Нет. Помню, но не все. А что?

– Ты мне много всего рассказала, так что не надо гнать. – Продолжает массировать.

Мне кажется, что я помню почти все. Хотя… Ой, блин. Хватаюсь за голову. Нет, нет, нет. Я же ему вчера высказала, что думаю. А еще, еще… Черт, плакать хочется.

– Вспомнила? Вот, вот. – Самодовольно хмыкает.

– То, что я девственница не означает, что у меня парня нет. – Выпаливаю, сама от себя такого не ожидая. Пусть знает, что я тоже могу дать отпор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Только вот это не работает. Потому что он за секунду оказывается на мне. Огромной массой придавливает к кровати. Разводит руки в стороны. Наклоняется к моему лицу и шепчет прямо в губы.

– Да что ты?

ГЛАВА 17

Мы оба прерывисто дышим. Вот, вот и все вокруг сгорит к чертовой матери.

– Если твой парень отпускает тебя за город в компании других мужиков, х*рня он, а не парень.

– А он… – Пытаюсь возразить, но он не дает. Впивается в меня губами. Настойчиво, жадно. Я пытаюсь сопротивляться, но меня не хватает надолго. Я сдаюсь.

Таю, плавлюсь.

Он прижимает меня к себе сильнее. Делает со мной такое, что мне и не снилось. Достигаю самого пика, взлетаю куда–то высоко–высоко и резко опускаюсь вниз. Извиваюсь в судорогах.

Дышу так часто, будто сто метровку пробежала.

– Серьезно? – Смотрит на меня с ухмылкой и довольным лицом. – Вот так просто? Как ты вообще дожила до своих дней?

Молчу. Не могу говорить. Еще и стыдно. Ужасно стыдно.

– Посмотри на меня.

– Не хочу.

– Эй. – Легонько берет своими лапищами мой подбородок, заставляет повернуть голову. Все равно не смотрю, отвожу глаза. – Это было красиво.

Он издевается?

– Что же с тобой будет, когда я продолжу?

– Так нельзя. Дальше нельзя. – Протестую. – Нас могут увидеть.

– Я закрылся.

– Вы же мой босс, это неправильно. Мне здесь еще работать, я тут карьеру планировала строить, а вы… Вы все испортили. – Бью его в грудь кулачками. Как возмущенный ребенок.

Спокойно наблюдает, улыбаясь. Как скала. Ему вообще все равно, он даже не дрогнул от моих ударов. А у меня от этого взгляда разыгралась новая волна внутри. Да что ж такое то а?

Мне нельзя находиться с ним так близко. Это слишком опасно, у меня крышу сносит.

– Сделаешь для меня это еще раз. – Говорит, смотря прямо в глаза, а я покрываюсь красными пятнами. К этому невозможно привыкнуть.

– Пустите. – Прошу. Но он лишь сильнее набрасывается на меня.

Ему нравится эта игра. Он кайфует от происходящего.

Я снова выгибаюсь, снова теряю контроль, снова улетаю. Тут же торможу себя, потому что на улице уже светло и нас могут услышать или увидеть.

Целует жадно, ласкает своими руками. И в тот момент, когда он проделывает один из своих маневров, я не выдерживаю.

– Офигенная. – Шепчет. Не целует, смотрит на меня пристально. И от этого взгляда меня уносит еще сильнее. Я улетаю, растворяюсь на мелкие частички, исчезаю. И все это в его руках.

Закусывает нижнюю губу.

– Ты ведь понимаешь, что я тебя просто так не отпущу. – Его глаза дикие, он теряет контроль. Дышит так же часто.

В его дверь начинают случать. До моей комнаты доносится глухой звук.

– Стучат.

– Похр*н.

Только сейчас замечаю, что он в льняных штанах и белой футболке, которая обтягивает его крупные мышцы. Вся одежда слетает с него в миг.

У меня начинается паника. Самая настоящая паника. Даже зубы стучат так, что я ничего не могу с этим поделать. Вообще ничего.

В голове проносятся ненужные мысли о том, какое красивое у него тело. Он педант, и сто процентов не выходит из зала, доводит себя до совершенства.

Тут же приземляю себя.

– Я не могу. Я не готова. Не так. – Шепчу. Боюсь, что нас услышат, его боюсь, боюсь всего на свете.

Он встает. Не могу взгляд оторвать. Рот автоматически открывается. Он снова близко. Скидывает одеяло, которым я успела накрыться. Садится на кресло, которое рядом.

– Между нами ничего не случится, если будешь слушать мои приказы. Это не сложно. Все, как в работе, Ангелина. – Растягивает мое имя.

Не знаю, как быть. Он ведь сдержит слово, да?

– Я буду делать с тобой все, что захочу, Ангелина Серова. Каждый божий день. По–другому и быть не может. Но не сейчас.

У меня переизбыток эмоций, я не знаю как реагировать. Мне стыдно, мне страшно, и я совсем теряю контроль над собой и ситуацией. Всем управляет он.

– Иди ко мне. – Приказывает, и я слушаюсь. Он обещал, что не тронет меня, если я буду слушаться.

Похлопывает по своему бедру, чтобы я села. Несмело сажусь. Вся дрожу, как осенний листочек, когда касаюсь ег кожей.

Дальше я делаю так, как он просит.

Сама не понимаю, как выполняю все на автомате, бессознательно.

Он притягивает к себе, впивается в меня поцелуем.

– Продолжай. – Прерывается на секунду, смотрит мне в глаза. – Не бойся, отвечай мне, я же вижу, что хочешь. – Снова целует. Отвечаю. И он не выдерживает.

Доводит себя до финала. И мы продолжаем целоваться.

Ничего подобного я не испытывала никогда. Он не останавливается. Делает все страстно. То ли нечаянно, то ли специально касается тех мест, что не следовало бы касаться. Я вздрагиваю от непорочности, пошлости. И улетаю. Который раз за это утро. Ярко, откровенно, с салютами в голове.

– Охр*ненно. – Произносит и падает рядом со мной в какой-то момент.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А я не знаю, как теперь с этим жить.

ГЛАВА 18

Я не двигаюсь, молча наблюдаю.

Встает, натягивает штаны, набирает воду в чайник. Я думала, что он сразу уйдет, но он какого–то черта расхаживает по моей комнате, как по своей.

На стене висят большие круглые часы, семь утра. Такая рань. Я думала проваляться до девяти, в десять у нас сбор. Но сна, конечно, ни в одном глазу.

– С праздником. – Произносит между делом и кидает на кровать конверт. Впервые мое восьмое марта начинается вот так.

– Это что значит? – Отвечаю возмущенно. Потому что выглядит, если честно, так будто это его плата. – Этот конверт. За что?

Скалится, пока натягивает футболку.

– За твои услуги.

Я заворачиваюсь в одеяло. Возмущенно подхожу к нему и в ярости тыкаю пальцем ему в грудь.

– Вы что себе позволяете? – Цежу сквозь зубы. Краснею от злости.

Ухмыляясь наблюдает за мной. Его это все только веселит! Вот ведь мерзавец!

Хватает меня за руки, не сильно, но фиксирует так, что мне не пошевелиться.

– Успокойся, это твоя премия. Которую ты так и не получила. Надо было сразу мне сказать. О таких вещах не молчат. Ты ее заслужила. И не испытывай мое терпение. Если я такое сказал, значит, ты и правда, заслужила. Больше, чем остальные. А теперь иди в душ и одевайся, у нас много дел.

Я в шоке.

– Вы нашли лишний конверт, которого не доставало?

– Нет. Я лично готовил и пересчитывал конверты, там не было никакой ошибки. Соответственно твой конверт кто–то забрал. Я разберусь с этим. Еще пару моментов в коллективе меня смущают, будем разбираться.

– Как это кто–то забрал?

– Дохрена вопросов, Ангелина. Дуй мыться, у тебя двадцать минут.

В дверь стучат, теперь в мою. А я то кому могла понадобиться в такую рань?

– Лина, Ангелина, открой. – Тихо шипит Майя. Мы оба закатываем глаза.

– Как же она заколебала. Спроси че ей надо. Сюда не впускай. – Говорит Аланский и направляется в уборную. Она реально перегибает, ходит за ним по пятам, это уже невозможно.

– Майя Алексеевна, что вам надо ни свет ни заря?

Приоткрываю дверь, делаю вид, что только проснулась.

– Аланского нет в комнате, он что уехал? Илья не в курсе. Тебе ведь должен был сообщить? На базе тоже его нет.

– С чего вы взяли? Может, он вам просто не открыл?

– Я пробежалась вокруг, заглянула в окна, он в спальне даже кровать не расправлял. А когда ты от него уходила, он стоял в верхней одежде. Наверно, после этого и уехал. Да? Он в принципе никогда не оставался с ночевкой, но я так надеялась, что в этот раз мы пообщаемся подольше.

Я смотрю на Майю, как на умалишённую. Как я раньше не замечала, что она капец какая странная? Тут же думаю, что она и ко мне могла в окна заглянуть, оборачиваюсь. Все шторы закрыты. Это я еще вчера, когда в первый раз в душ ходила, позаботилась. Молодец.

– Он мне ничего не говорил. Знаете что, – поджимаю хитро губы и делаю вид, что мне пришла гениальная мысль. – Я думаю, он мог пойти по домикам с проверкой, когда вы вчера доложили о том, кто и где распивает алкоголь. И, возможно, просто к кому–то присоединился.

Пожимаю плечами.

– Думаешь? Да ну бред какой–то. Это же Аланский, он не опустится до уровня простых смертных. – Но в глазах ее вижу сомнения. – Ты хочешь сказать, что он мог так сильно нажраться, что не смог вернуться домой?

– Ну, а что? Он может, хочет влиться в коллектив? Или разузнать больше о сотрудниках. Когда люди пьяные, они ведь много чего могут рассказать.

Мою левую ягодицу в этот момент сильно сжимают. Чуть не вскрикиваю. Перестаю двигаться. Не хватало еще, чтобы одеяло с меня спало.

Майя Алексеевна не замечает, в ее голове сейчас происходят интересные мыслительные процессы.

– А ты не такая дура, как кажешься. Но думаю, он просто пошел на обход или и правда уехал, и никому ничего не сказал. Не посчитал нужным. Ладно, пойду, пробегусь по домикам. Вдруг ему помощь какая нужна.

– Ага. – Произношу, краснея.

– Что с тобой? Тоже траванулась? Может вас с Ильей в один дом запереть. Выглядишь так себе.

– Угу, до свидания. – Произношу и хлопаю дверь перед ее лицом.

Сразу закрываюсь на ключ. Не хватало еще, чтобы она нас спалила. Это будет конец всему.

– Что вы делаете? – Шепчу, когда поворачиваюсь к нему лицом и сталкиваюсь с его горячим дыханием. Рецепторы снова шокированы этим приятным еловым запахом.

– Я тебе давал двадцать минут. Из них пять ты уже прохерила. Советую поторопиться.

– Вы придираетесь. На часах еще только семь.

– И что? – Произносит так, что и не поспоришь, но я смелею.

– А то, что мой рабочий день начинается с девяти, а новый график мы еще не обсуждали. А сегодня вообще праздник и все будут отсыпаться…

Я не успеваю договорить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Сама нарвалась, малышка. Босса надо беспрекословно слушаться. А ты слишком много болтаешь. – Он срывает с меня одеяло, берет на руки и несет в душ. И мне бы завизжать, да эта Майя по–любому где–то рядом.

Все, что я могу, это бить его своими кулачками, но ему все равно.

Не о таком, конечно, праздничном утре я мечтала. Лучше бы тюльпанчиков подарил, а не вот это вот все!

С праздником дорогие девушки. Пусть в этот день вас все только радует!

Приятного вам чтения!)

ГЛАВА 19

– Я буду вас слушаться. Честное слово. – Боюсь его провоцировать, у него же совсем крышу сносит. Нездоровая реакция на любое мое действие.

Может, у него просто женщины давно не было? Кто с ним вообще захочет встречаться?

Еще хуже, если у него есть семья. Тогда я этого не переживу. Не прощу себе никогда.

Опускает меня на ноги у ванной, шлепает по попе.

– Повезло тебе, что много дел. У тебя пятнадцать минут.

Я залетаю пулей, так же быстро моюсь. Главное, не давать ему повода. Параллельно думаю о том, что мне надо поговорить с Сашей и разузнать у нее про личную жизнь босса. А еще надо как–то намекнуть ему, что всего этого больше не повторится.

Почему же намекнуть? Просто прямо ему скажу.

Выхожу быстро, забираю чемодан, достаю чистую одежду. Я молодец, что прихватила этот светлый спортивный костюм, он не такой вызывающий.

Не досушиваю волосы. Чувствую, что уже задерживаюсь. Распускаю их по плечам, чтобы подсохли.

Он сидит за кухонной барной стойкой и пьет кофе. С кем–то говорит по телефону. Чувствую, как урчит живот, сильно хочется кушать.

– Обсудишь с Ильей. Всеми поставками он будет заниматься. Меня этой х*рней больше не трогать.

С виду такой интеллигентный, а матерится как сапожник. Я себе по–другому его представляла. Разве такими бывают владельцы таких больших компаний, как наша?

Тыкает мне пальцем в сторону кружки между делом.

Нам говорили, что еду с собой брать не нужно, все предусмотрено. Я вспоминаю об этом, когда вижу на столе аппетитные сэндвичи. Касаюсь их, подушечки пальцев согревает. Наверно, только разогрел. Рядом фрукты и сыр.

Пока он говорит и не обращает на меня внимания, я быстро приступаю к еде. Потом будет неловкость, которая очень напрягает.

– Давай. Если что–то срочное, набирай. С остальным к Илье.

Кладет трубку, печатает что–то на своем ноуте, на меня не смотрит и, слава богу.

– Ешь и слушай. – Говорит, не переставая печатать. – На тебе все мое расписание, ты вносишь в график все встречи с партнерами, все созвоны, вкс и так далее. Я встаю в шесть каждый день. Неважно будний день или выходной. С этого времени можешь планировать встречи. Есть принципиальные дебилы, которые работают с девяти до шести, и готовы решать рабочие моменты только в этот промежуток. С теми, кто реально горит своим делом, можешь ставить встречи хоть с семи. Но имей ввиду, что сама ты тоже на этих встречах должна присутствовать.

Я молчу, медленно дожевываю вкуснейший сэндвич, который был таковым еще минуту назад, но теперь уже потерял свой вкус.

Убегаю за телефоном, быстро впечатываю, что он сказал.

Он даже не смотрит на меня. Продолжает говорить.

– Рабочий день мой заканчивается тогда, когда я посчитаю нужным. Поэтому можешь ставить встречи до девяти, но учитывай свой график. Официально ты работаешь с восьми до пяти. Учебу планируй заранее. Учитывая то, что тебе придется иногда уходить в универ, сразу условимся, что работаешь ты до семи. При необходимости, задерживаешься. Об учебе предупреждаешь заранее. Надеюсь, не надо объяснять, что в это время никаких встреч и важных задач, чтобы без замен.

Надо было диктофон включить, я в таком шоке, что не успеваю записывать.

– Ты будешь максимально вовлечена во все процессы, связанные со мной. Если кому–то что–то нужно, сначала обсуждают с тобой. Ты принимаешь решение насколько это важно и срочно, и только потом либо согласуешь со мной, либо сразу добавляешь в график.

«Мне конец» – проносится в голове.

– Вся необходимые документы, контакты и прочее хранится в нашей базе. Доступ у тебя уже есть. Завтра вернемся по домам. У тебя будет полдня и ночь. Все изучи и в понедельник приступай. Времени на разминку у нас нет.

Я снова чувствую ком в горле.

– Раньше ведь этим занимался целый отдел… – Произношу несмело. Но он продолжает печатать. И правда ведь, один занимался партнерами, второй расписанием руководителя, третий документацией и так далее. Я вот занималась почтой и звонками. Нас было семь человек в отделе. А сейчас все это ляжет на мои плечи.

Ладно, возможно, еще и на плечи Ильи Сергеевича. Но для него там что–то сверх серьезное готовится, так что ничего непонятно.

– Работу одного человека распределили на семерых. Вот поэтому и бардак был. Кто в лес, кто по дрова. Всю систему будем разрабатывать с нуля. Исправлять косяки.

– Но я… Я боюсь, что вы меня переоцениваете.

– Найди одно, два места, желательно рядом с офисом, где можно нормально обедать и проводить встречи.

Он меня не слышит. Как будто я вообще ни слова не говорила.

– Заменять тебя будет некому, поэтому будь добра, заранее заботься о своем здоровье. Больничных не будет.

– Но если все–таки…

– Сейчас разбираемся с двумя отделами: орг–правовым и маркетинговым. Вечером с кадровым и отделом закупок. К ним больше всего вопросов. Дохр*на всего развели. Из ста человек реально отрабатывают половина, остальные просто числятся и получают деньги за просиживание штанов. Оставляем только тех, кто реально полезен компании.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– То есть мы будем решать, кого уволить?

– Да. Я решаю, ты сообщаешь. Где нужно выдаешь свое мнение.

– Но я тут совсем недавно… – Произношу печально, и тут же жалею, потому что самодура скидывает с катушек.

– Да заткнись ты уже. – Отрывается от своего компа. – Я тебе не нянька, ясно? Говорят – делаешь. Заколебали твои сопли. Не нравится – уходишь с остальными. Но надо быть совсем отбитой, чтобы упускать такой шанс. Принимай решение сейчас остаешься или нет, я не буду тратить время впустую.

ГЛАВА 20

– Мне в уборную надо. – Еле выдавливаю из себя.

– Давай бегом. – Раздраженно отвечает. – Я к себе, потом сразу туда.

Убегаю, закрываю дверь и тут же по ней стекаю на пол. Слезы катятся по щекам, ничего с собой не могу поделать.

Что я ему сделала? Почему он так со мной?

На меня никто никогда так не кричал. Делали замечания, могли что–то повышенным тоном сказать. Но не так, как он.

Какие сопли? Я разве ему хоть раз нажаловалась? Только уточняющие вопросы задавала.

Жалею себя, руками обнимаю за плечи, не могу успокоиться.

Что он себе позволяет? Разве можно вот так с людьми? Он же всего лишь мой босс, я всего лишь его сотрудник. Он не хозяин моей жизни, чтобы вот так со мной разговаривать.

Закрываю лицо руками, когда понимаю, насколько все сейчас сложно, учитывая то, что было между нами утром. Он реально самодур. Правильно говорят люди. Сам себе на уме.

То одно говорит, то другое. А мне вот что с этим со всем делать?

Сначала вытворял со мной всякое, приблизился настолько, что все границы допустимого перешел, потом на ровном месте вылил на меня ведро, простите, говна.

Делаю глубокий вдох, как учила Марина Львовна. Считаю до десяти. Становится чуть легче.

Если это была проверка на стрессоустойчивость, я ее не прошла. Я готова много и усердно работать, но терпеть подобное отношение не смогу.

Что он там сказал? Надо выбирать? Окей. Скажу правду.

Умываю лицо, хлопаю себя по щекам. Чуть отхожу. Высовываю голову в окно, свежий, утренний, холодный воздух быстро приводит в себя. Бодрит.

Собираюсь с мыслями. Сейчас зайду, уверенно сяду, он повторит свой вопрос, и я скажу, что не готова. Не справляюсь. Не буду терпеть.

«А дальше что? Чем за квартиру платить будем?» – Проносится в голове.

Не получилось из меня карьеристки. Провалилась при первой же трудности. Значит, и не мое это. Устроюсь опять официанткой на первое время. Дальше найду что–нибудь посерьезнее.

Выхожу на улицу, закрываю комнату на ключ. Делаю каменное лицо. Он моих слез не увидит. Вот еще!

Стучусь и сразу захожу, нечего мне тут. Стоит у окна, с кем–то говорит по телефону. Оборачивается, с ног до головы пробегается по мне глазами. Ненавижу. Потому что только зашла, а его энергетика уже пришибла меня к полу. Пошевелиться не могу, и в горле начинает першить.

Недовольно кому–то буркнув, кладет трубку.

– Так, на чем остановились? – Садится на диван. Тот, на котором меня прижимал вчера. Резкие флешбеки бросают в жар. Картинки сами по себе появляются в голове. Слишком яркие воспоминания, чтобы стереться алкоголем.

– Сядь.

Я сажусь напротив.

– Четыре человека из орг отдела. Нужно решить, что мы с ними делаем.

Он не переспрашивает меня, согласна ли я остаться. Мы ведь на этом вопросе завершили наш разговор. Ведет себя, как ни в чем не бывало.

– Послушайте. – Собираюсь с мыслями. – Прежде чем, мы продолжим, я хочу сказать…

– Тихо. – Перебивает резко и отвечает на звонок. Я естественно затыкаюсь, не успев сказать, что я ухожу.

– Слушаю. Давай по делу, без лишнего трепа.

Господи, закрываю глаза. Невыносимый человек. Хоть бы поздоровался.

В дверь стучат. Я даже не шевелюсь, усмехаюсь и мотаю головой. Неугомонная женщина.

– Открой. Если это Майя, скажи, чтобы на глаза мне сегодня не попадалась. Еще раз постучит – попрощается с работой.

Вздыхаю, встаю с дивана. Вместе и уйдем, Майюшка Алексеевна. Я вам хорошенький ресторан посоветую, вместе официантками устроимся.

Открываю дверь, и теряюсь. Илья Сергеевич. Почти здоровый, стоит в дверях, улыбается. Выглядит не так плохо, как вчера.

Но видно, что глаза еще очень уставшие.

Облегченно вздыхаю. Вдвоем будет легче вынести этот напор.

– Я так рада. – Двигаю губами бесшумно. Улыбается, немного краснеет.

– Я тоже рад, Ангелина. Ты плакала?

Опускаю глаза. Смотрю, как из стороны в сторону ходит Аланский и громко ругается.

– Да. – Проходим к диванам, садимся рядом. – Я решила уйти. Мне не справится. Я… Не смогу так. – Произношу тихо, а на глаза снова наворачиваются слезы.

– Лина, ну ты чего? – Смотрит то на меня, то на орущего в трубку Аланского. Я знаю, что ему сейчас тоже дико некомфортно и страшно. В такой давящей обстановке невозможно находиться.

– Ты ему уже сказала? – Спрашивает шепотом.

– Нет, только собиралась.

– Послушай, Лина. Давай так. Мы переживем эти выходные, вернемся в город. И если ты не передумаешь, сообщишь ему в понедельник. Хорошо? Я еле стою на ногах, он меня прикончит, если ты сейчас его выведешь из себя. Хотя, конечно, куда уж…

Он трет лицо руками, нервничает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Мне не вывезти одному. Пожалуйста, хотя бы выходные. В понедельник я буду как огурчик, обещаю. И даже вместе с тобой ему все сообщу.

Я вздыхаю. Который раз за это утро. Мне нужно перетерпеть два дня. Завтра вечером мы выезжаем. Если бы не Илья Сергеевич, то я бы уже хлопнула дверью. Но с ним я так поступить не могу. Он меня взял на работу. Был ко мне очень добр. И я киваю.

– Спасибо. – Выдыхает облегченно. Сжимает мою руку своими. – Ты меня спасла. Обещаю, что отвечу тебе тем же, когда потребуется помощь. С новой работой помогу. У меня много связей, ты же знаешь. Главное, дожить до понедельника, Ангелин.

Держится за мою руку, умоляюще смотрит в глаза.

– Хорошо. – Произношу расстроенно.

– Илья. – Говорит строго, того передергивает от неожиданности. – Кофе себе налей.

– Доброе утро. – Здоровается тот и послушно направляется к кухонному столу.

В этот момент Аланский подходит ко мне, садится на место, где сидел Илья Сергеевич. Продавливает под собой диван так, что я скатываюсь к нему, но тут же отскакиваю к другому краю. Разворачивает свой ноут, и как ни в чем не бывало, продолжает работать.

А босс, похоже, и, правда, сам себе на уме!) Пожелаем сил и терпения нашей малышке?

ГЛАВА 21

– Илья, входи в рабочий ритм. Больше никаких больничных.

– Да, сам не понял, как слег. Буду стараться не выпадать больше.

– Постарайся. – Нависает неловкая тишина.

Я не планирую активничать, буду просто посредственно выполнять свои задачи. Два дня это не так много. Я переживу. Вернусь домой, поплачу немного и начну искать новую работу.

– Сразу перейдем на «ты». Нам работать втроем большую часть времени. На вас двоих вся работа филиала, все взаимодействие с сотрудниками. Распределите выходные так, чтобы один всегда оставался на связи.

Смотрю на Илью. Он понимает, что все заходит слишком далеко, и мне сложнее будет сообщить о своем уходе в понедельник, чем сейчас. Но он молчит, виновато смотрит на меня и кивает. Трус.

В такие моменты узнаешь людей лучше.

Идеально здесь вписалась бы Майя. Она бы заменила и меня и Илью, одна бы со всем справилась. И от выходных бы отказалась. А еще лучше, к нему бы сразу переехала.

– До понедельника нужно решить вопрос оптимизации. Начинаем с вашего отдела. Вы двое остаетесь, Майя тоже. Что скажете по остальным четырем? По мне, это ненужный балласт.

Я поджимаю губы. Почему Майя остается, а остальных надо убрать? Она же больше всех его бесит. Вспоминаю про Сашку, у нее дети.

– Ну, если все орг задачи ложатся на Лину, то остальные не нужны. – Говорит Илья.

– А чем будет заниматься Майя, если все задачи ложатся на меня? – Не могу не уточнить. Меня немного потряхивает.

– Будет на подхвате. Остальных убираем? – Смотрит на Илью.

– Александру я бы оставила. – Говорю, хотя на меня и не смотрят. Раз уж я решила уходить, то хотя бы с пользой для остальных. – Она дисциплинирована, выполняет все задачи качественно и быстро. За ней не нужно перепроверять. Идеальный исполнитель. Будет глупо, если фирма лишится такого сотрудника. Вы сами говорили, что мы должны оставить лучших.

Сама удивляюсь своим комментариям. Весь этот месяц я наблюдала за всеми, думала, как могла бы помочь каждому с точки зрения руководителя. Знаю, что это глупости, мне бы самой кто помог. Но интересно было фантазировать и думать, как мои знания могут пригодиться на практике.

– Мы перешли на «ты». Не забывайся. Насчет Александры понял, берем на карандаш, наблюдаем месяц. Так по каждому. Через месяц садимся и еще раз проходимся по работе каждого.

Вот это да! Я только что решила судьбу человека! Реально, без преувеличений! Отлично, я постараюсь замолвить словечко за каждого, раз уж у меня есть такая возможность.

Мы проходимся по остальным, переходим к следующему отделу. Я даю свои комментарии, защищаю тех, с кем лично пересекалась в работе. Стараюсь быть честной и объективной. А Илья молчит. Только кивает и соглашается с Аланским.

– У тебя был управленческий опыт? – Спрашивает обернувшись ко мне после всех обсуждений. Встречаюсь с его взглядом, теряюсь. Но лишь на долю секунды. Сейчас он смотрит совсем по–другому. Не так, как утром. Когда между нами было… То, чего не должно было быть.

– Нет. Только управленческое образование. Опыта никакого.

Никак не комментирует. Возвращается к своим документам на ноуте.

– Есть в коллективе те, кто вас двоих не долюбливают?

Мы с Ильей переглядываемся. Я знаю, что он не нравится Артему и еще нескольким ребятам из его отдела. Айтишникам не нравится. Еще много кому. Он любит ставить людей на место, и это многим не нравится. Но если Илья промолчит, я ничего не скажу. Зачем мне эти проблемы?

– Насчет Лины не знаю, она всего месяц работает. Я, бывает, делаю замечания сотрудникам. Может, кто–то и затаил обиду, но открытой конфронтации ни с кем не было. Все в пределах разумного. А что?

– В коллективе происходят вещи, которые мне не нравятся. Меня смущают как минимум два инцидента. И вместо того, чтобы заняться действительно важными делами, я провожу расследование, чтобы выявить крысу.

По лицу Ильи я понимаю, что мы оба растеряны и не понимаем о чем речь.

– Дима, – вижу, как переступает через себя Илья, чтобы говорить на «ты», но и замечаний в свой адрес получать не желает. – Пояснишь подробнее?

– Нет. – И молчание. Супер! Вот это действительно продуктивный диалог. Мы снова переглядываемся с Ильей. Неловкая тишина. Сколько у тебя еще будет таких моментов, Илюша!

– Просто имейте ввиду, что если заметите что–то подозрительное, об этом нужно сообщить мне. Поехавшая Майя не считается. Она с нами до поры до времени. Принимаем и терпим.

В номинации самый странный персонаж в моей жизни победил бы вот этот человек. Что в его голове? Он мелькает в журналах, про него пишут статьи, его восхваляют. Пишут, что у него уникальные лидерские способности. Он гений в мире менеджмента. С него бы брать пример! Да только не все так однозначно.

Он шагает по головам, относится к людям безжалостно и расчетливо. Мне такой подход не близок. В противовес этой своей мысли я вспоминаю про премию, которую он выписал всем сотрудникам. Не пожалел. Черт, я совсем запуталась.

Но гордость не дремлет и подсказывает мне, что каким бы он ни был, он сегодня обидел меня. В голове в сотый раз проносятся его слова.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В какой–то момент, когда мы вели конструктивный диалог о сотрудниках, мне показалось, что я очень увлечена. Настолько, что в очередной раз, вспомнив его слова, начала его оправдывать.

Пыталась упустить обидное и понять саму суть. Может, он просто не умеет нормально доносить свои мысли? Бесится сразу, как только до него докапываются уточняющими вопросами? Что он хотел мне сказать?

«Я тебе не нянька. Говорят – делаешь. Я не буду тратить время впустую».

На занятиях по психологии нам объясняли, что мы судим о словах других только исходя из своего видения мира, своего опыта. И очень часто обижаемся или злимся на ровном месте, хотя человек подразумевал совсем другое.

Черт, и зачем я его оправдываю в своей голове? Знаю ответ. Потому что мне нравится работать в этой фирме, мне нравятся мои коллеги, офис, и новая должность тоже начинает нравиться. Минус только один. Самый весомый. Босс, который кого хочешь доконает.

ГЛАВА 22

– Пора на завтрак. – Чеканит, глядя на часы. – Надеюсь, все живы.

Илья ухмыляется. И я понимаю, что все в курсе того, что происходило ночью. И Аланский к этому нормально относится. Все взрослые люди, всем хочется расслабиться в канун праздника. Тем более в нерабочее время.

– Дима, я пас. Меня все еще воротит от еды. На обед постараюсь пойти, а щас кусок в горло не лезет. – Говорит Илья, и я замечаю, что он снова бледнеет.

– Ок. Тогда перепроверь договоры, я накидал пока болтали. И скинь юристам, в понедельник жду готовый вариант. Потом можешь отлежаться до общего сбора.

Он что вот этим параллельно занимался все утро? Составлял договоры, параллельно решая с нами, кого уволить, а кого оставить? Ладно, нужно признать, что он действительно умен. Это, конечно, ничего не меняет, просто интересный факт.

Нормально поесть с утра не удалось, живот поднывает от голода.

Выходим на улицу вдвоем. Замечаю, что нога почти не болит. Он тоже не хромает. Вот и отлично.

Вижу, как люди плетутся на завтрак. Всем хочется спать. Представляю, как весело все проводили эту ночь. Домой вернутся отдохнувшие. Не то что некоторые.

В зале играет приятная музыка. На столах стоят тюльпаны. Я уже и забыла, что праздник.

При виде босса все улыбаются, делают вид, что они свежи и бодры. Тот кивает, здоровается, будто верит в их показушность.

Завтракаем мы молча. Я все еще обижена и витаю в своих мыслях.

– Можно к вам? – Подходит Майя со своей тарелкой и чашкой. – Ильи снова нет, я подумала, что составлю вам компанию.

Аланский жует, делает вид, что ничего не происходит. Майя приносит стул, садится.

– Я вас потеряла, Дмитрий Германович. Испугалась, думала, может, что–то случилось. – Посмеивается, кокетничает между делом.

Аланский молчит. Это настолько жалкое зрелище, что хочется закатить глаза.

Вижу, как Люба за соседним столиком скорчившись мотает головой. Опять меня смешит. Еле сдерживаюсь. Жестами показывает, как Майя всех достала. Мы без слов понимаем друг друга.

Раньше она такой не была. Наверно, отчаяние и разочарование заставляют людей становится навязчивыми.

– Как спалось, Майя Алексеевна? – Спрашиваю с подколом. Делаю глоток кофе, откидываюсь на спинку стула.

Кидает на меня раздраженный взгляд. Я в ответ лишь улыбаюсь. Мне бояться нечего, это она может что–то потерять, поэтому следит за словами, а мне терять нечего.

– Я почти не спала. Проверяла домики. Чтобы без глупостей. Если вы понимаете, о чем я. – Ее брови взлетают. А я растягиваюсь в улыбке, глядя на равнодушное лицо Аланского.

Как же Майе хочется чувствовать свою значимость. Она так рассчитывает на его внимание, на похвалу. Но босс никак не реагирует к ее большому сожалению.

– А вам как спалось, Дмитрий Германович? Наверно, дел было очень много? Я вас не застала в домике. – Переводит на него участливый взгляд. – Подумала, может, нога болит после того нелепого случая. – Не упускает возможности меня задеть. – Даже хотела к персоналу за аптечкой обратиться.

– Не твое дело, Майя, чем я занимался в нерабочее время. Ты лезешь, куда не просят. – Отрезает грубо. Он уже не в первый раз говорит с ней так, а ей будто все равно. Она как в броне. Почему я не могу относиться к его словам так же? Наверно, это опыт.

– Хорошо, простите, я просто действительно переживала. – Улыбается. – А тебе Ангелина, как спалось? – Переходит на меня, чтобы замять неловкий момент.

– Мне замечательно. Я выспалась. А вот утро было не самым приятным. Я бы даже сказала, ужасным. – Выдаю, как ни в чем не бывало и пью кофе дальше.

– Надеюсь, не из–за меня, Ангелиночка? – Наигранно сопереживает, даже руку мою своей накрывает для убедительности.

– Нет, не из–за вас. – Говорю, так же наигранно хлопая глазками.

Болтаем так, будто за столом только мы вдвоем.

– Ну, что ж, спасибо за завтрак. Мне пора. Если позволите, я оставлю вас наедине. – Говорю, подмигивая Майе. И злорадствуя внутри над боссом.

– Не позволим. – Выдает Аланский.

– А придется. Всего доброго. – Натягиваю улыбку и направляюсь к выходу. Не ожидал? То ли еще будет.

Кто знает, может, к концу нашего уикенда ты и сам захочешь от меня избавиться, господин Аланский?

Друзья, главы выходят каждый день. Меня на это мотивируют ваши комментарии, сохраненки в библ и звездочки (буду рада, если вы поставите звезду не просто главе, а самой книжке, нажав "мне нравится"). Спасибо, что остаетесь с героями! Движемся дальше?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 23

Общий сбор проходит на свежем воздухе, в самом центре базы. Погода замечательная, воздух теплый, приятный.

Над головой возвышаются сосны и голубое небо. А еще летают птицы, напевая свои песни.

Если абстрагироваться и забыть, что я здесь делаю, можно сойти с ума от счастья.

– Милые дамы, всем нашим мужским коллективом поздравляем вас с праздником. Сегодня все для вас. В обратной стороне от домиков, ближе к озеру есть новое строение, вы его уже наверняка заметили. Это спа комплекс с вместительностью пятьдесят человек, вас чуть меньше.

Вы первые кто его протестирует. Все новое, качественное. На территории бани, арома–комнаты, хамам и так далее. Это подарок фирмы. Ни в чем себе не отказывайте.

– В чем подвох? – Легонько толкает меня в бок Люба. – Такой щедрый. Впервые так, чтобы и премия и подарок.

Пожимаю плечами.

– У вас будет около шести часов. За это время вам необходимо совместить приятное с полезным. В офисе будет перестановка. Я сделал рассылку, каждому придут макеты ваших новых кабинетов. Вам необходимо обсудить все моменты с коллегами, с которыми вы находитесь в одном кабинете, и внести свои правки и пожелания.

Про оптимизацию я уже говорил, но об этом сегодня не думайте, расслабьтесь и получите удовольствие от уикенда. Мы будем у озера готовить мясо. Присоединяйтесь после процедур. Хорошего отдыха.

Все направляются по домикам. Аланский ожидаемо подходит ко мне.

– Следи за настроениями, нейтрализуй панику.

– Как? – Вылетает так быстро, что не успеваю поймать.

– Ты меня спрашиваешь? Ты универ почти закончила с соответствующей специальностью, пора применять знания на практике.

Он уходит к мужчинам. А я остаюсь наедине со своими мыслями. Каким–то образом нужно «нейтрализовать панику» среди женщин, половина из которых мне в матери годятся. Да они меня даже слушать не станут.

В который раз за эти выходные беру себя в руки, достаю из чемодана заготовленный рюкзак с купальником, тапками и чистой одеждой. Направляюсь к Саше.

Мы большой толпой идем к новому, красивому, деревянному зданию. Оно так гармонично вписывается в этот сосновый лес. Как впрочем, и вся база с домиками.

Все в восторге и в приятном предвкушении. Еще бы!

В самом спа аккуратно и чисто. Все выполнено из натуральных материалов, с большими стеклянными окнами, в которые открывается завораживающий вид на озеро и окружающий лес.

Я даже открываю рот от удивления. Все такое красивое. Каждая деталь продумана.

– Он, конечно, придурок, но ты только посмотри! Это ведь все его мозги. Как можно было создать вот такое? – Сашка искренне восторгается, широко распахнув глаза. – Я не удивлюсь, если он и насчет погоды договорился.

Сначала мы хохочем, а потом Саша резко вздыхает.

– И расслабиться бы как он велел, да разве сейчас до этого? Если я без работы останусь, как семью тянуть? – Смотрит вдаль, туда, где располагается мангальная зона рядом с озером.

Мужчины уже скучковались, они не так близко, но можно разглядеть каждого. Кто–то подносит дрова, кто–то занимается мясом, кто–то розжигом.

– Саш, ты можешь не волноваться. – Кладу ей руку на плечо.

– Легко сказать, вот бы еще это воплотить…

– Тебя не выгонят. Этот месяц точно. – Оглядываюсь, чтобы никто не слышал. – Твоя задача за месяц показать, что ты реально заслуживаешь это место. Он будет наблюдать. Это все между нами. Про остальных не знаю. – Говорю, глядя ей в глаза.

– Это благодаря тебе, да? – На ее глазах выступают слезы. И мне становится обидно за нее, за ее переживания. Это у меня семьи нет, я могу быстро пережить все изменения в жизни. А у нее дети. Она за это место руками, ногами держится. – Спасибо, Линка. Обещаю тебе во всем помогать, честно, честно. – Обнимает.

– Если я сама тут останусь. – Выдаю зачем–то. Наверно, уже тяжело это все в себе носить. Хочется с кем–то поделиться.

Саша понимающе смотрит мне в глаза, поджимает губы.

– Лина, это, конечно, большой стресс. Я вообще не представляю, как ты еще не откинулась вчера. С ним рядом очень страшно находиться. Он же изверг. Но с другой стороны это такой карьерный рост, такой опыт. Тебя через год куда угодно возьмут с таким багажом. Хоть в столицу перебирайся! – Я тихо усмехаюсь. Лина продолжает.

– Знаешь, вчера, когда мы барахтались в этой грязи, я готова была почти на все, чтобы получить эту сраную премию. Как и все остальные. И на последнем задании для капитанов мы радовались, потому что понимали, что наш точно выиграет. Каждый думал только о себе.

Но ты бы видела свою команду. Как они на тебя смотрели. Верить и надеяться было не на что. Ты и Аланский. О чем вообще речь? И в тот момент, когда ты схватила его за ногу, мы все замерли. Никто бы так не осмелился. Ни один сотрудник.

Мой подбородок начинает вибрировать, вот вот и я заплачу. Почему никто не подошел и не сказал мне об этом тогда? Мне так важно было это услышать. А всем будто было все равно.

– Ты особенная Лина. И мы все замерли, потому что поняли это. Ты единственная кто может противостоять Аланскому, ты как наша стена, которая стоит между нами и боссом. И если ты уйдешь, все будет плохо. Не рухнет, но начнет разваливаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Да я тут всего месяц, Саш…

– Какая разница? Майя тут сто лет и что? Если ее сделают помощником, куда все покатится? Она не болеет за сотрудников, она только и делает, что боссу жопу лижет. Хочет быть в тепленьком местечке. Она – не ты.

Мурашки по телу от ее слов. Внутри что–то загорается. Я будто вдруг обретаю почву под ногами. Начинаю уверенно на ней стоять.

«Она – не ты». Крутится в голове. И я в это начинаю верить.

ГЛАВА 24

И вот эту девчонку он хотел убрать из офиса? Это же настоящий коуч. Ей бы мотивационные тренинги вести!

В раздевалке почти все подоставали свои телефоны и открыли письма с заданием Аланского. Мне уже становится душно. Если он просил меня развеять панику, значит, есть из–за чего.

– А почему в нашем кабинете предусмотрено всего три места, нас же пятеро? – Спрашивает Настя из маркетингового. Вот оно! Началось. Кусаю щеки изнутри, нервничаю.

Они же не дурочки, сами сейчас все поймут.

– Да ну нахр*н? – Выдает Света, женщина лет сорока, из бух отдела. – То есть нам сейчас надо все согласовать, а он в понедельник кого–то из нас выпнет и все на этом?

В раздевалке начинается галдеж. Все возмущаются.

– Девочки, давайте с этим разберемся попозже. – Пытаюсь выкрикнуть. – У нас есть целых шесть часов. Пять из них просто расслабимся, а последний сядем и вместе все обсудим.

– Серьезно? – Злится Света. – Тебе то че париться, место уже пригрето. Да? – Ее слова обижают. Снова ловлю себя на мысли, что я у меня нулевой порог стрессоустойчивости. Все принимаю близко к сердцу. Но их тоже можно понять.

Люба расталкивает впереди стоящих и заступается за меня.

– Свет, девчонку не трогай. Сама знаешь, какого ей с этим придурком. Она за эти два дня уже столько хлебнула, что мама дорогая. А ей с этим мудаком еще и дальше работать. Так что давай без наездов.

– Ладно, похр*н. Давайте пока забьем и просто получим кайф. – Старается себя успокоить Света. – Если останемся – круто, если уволит, значит, в последний раз тут тусанем как следует. Я где–то винишко видела.

Удивительно, что все это время Майя молча достает свою одежду. Не комментирует происходящее. Просто улыбается. Какая мерзкая женщина.

Мы переодеваемся в купальники. Я чуть в обморок не упала, когда начались разборки. Но, кажется, сейчас все до поры до времени притихло.

– Спасибо. – Шепчу Любе. Она мне подмигивает.

– Если он меня уволит, я его урою. – Говорит спокойно.

– Не уволит. Тольк это между нами. – Шепчу и тоже подмигиваю. Знала бы она, что он для нее подготовил.

Открывает рот и глаза от удивления, затем поджимает губы. Оборачивается, чтобы убедиться, что никто не слышал. И, сжав руки в кулаки, делает «йес». Чем меня как всегда веселит.

– Отлично выглядишь, куколка. Мне б такую фигурку. – Вздыхает и, пританцовывая, уходит за женщинами.

Я остаюсь у зеркала. Смотрю на свое грустное лицо. Интересно, оно когда–нибудь еще будет не таким озадаченным и беззаботным?

Я в красном раздельном купальнике. Усмехаюсь. Снова в красном. Я его тоже долго выбирала. Для меня этот выезд был целым событием. Эх, кто ж знал...

Подмечаю про себя, что фигура и правда красивая. Почему то вспоминаю его прикосновения утром. Сразу бросает в жар. Он ведь видел меня голой. Абсолютно голой. Какой стыд. Вот бы к хорошей фигуре прилагались еще и мозги.

- Смотри, какие красавчики – массажисты. – Шепчутся девчонки рядом, чем отвлекают меня от моих размышлений.

Иду за всеми. Мы распределяемся. Кто–то идет на массаж, кто–то в хамам, кто–то в парилку. Я в компании еще десяти женщин отправляюсь на улицу. Там большой чан с теплой водой и бассейн с подогревом. Пар от него поднимается вверх, это выглядит очень атмосферно.

– Держите по аперольке. – Говорит Саша, ставя поднос на край бассейна. Я сразу отказываюсь. Хватит мне приключений на пьяную голову.

Нам по–настоящему весело. Мы много смеемся. Девочки под действием алкоголя, а я просто потому что расслабилась в теплой воде, глядя на красивый пейзаж.

– Смотри, как заглядываются! Завидуют нам! – Говорит кто–то из девчонок. Я еще не всех знаю. С кем–то мы вообще не пересекались.

Оборачиваюсь к мангальной зоне. Мужчины что–то обсуждают, до нас доносятся приятные ароматы мяса.

Ловлю на себе пристальный взгляд Аланского. Он далеко, но мне все равно не по себе. Внутри снова что–то происходит. Спирает дыхание. Отвожу глаза.

– Эй, девчонки, вам какое мясо оставить? – Рядом оказывается Пашка, парень из отдела проектирования. Его шуточки всегда веселят весь офис.

– Ах, ты, похабник. Решил поглазеть на нас, Пашка? – Смеется Люба. – Там в бане Майя ждет, когда ее попарят. Справишься?

Тот смеется.

– Я вообще–то по молоденьким. – Отвечает, оборачиваясь к нам. И тут же получает подзатыльник от Любы.

– А ну кыш отсюда, пока я тебя сама не отпарила.

Парень со смехом убегает.

Мы вдоволь накупавшись, заходим в хамам. Я оставлю девочек и иду в раздевалку, чтобы посмотреть время. Я должна контролировать ситуацию, чтобы вовремя всем напомнить о задании. У нас будет всего час. А они все уже подвыпили и поплыли.

Пол очень скользкий. Зная себя, я иду аккуратно. Пару раз чуть не шлепаюсь, но держусь. Ближе к раздевалке становится тихо и прохладно, здесь никого.

Немного теряюсь, столько похожих комнат. Оглядываюсь по сторонам. В одном купальнике становится холодно, меня потрясывает. Ускоряю шаг, оборачиваюсь, слыша какой-то шорох. Резко разворачиваюсь обратно и врезаюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не может быть. У меня дежавю. Я в красном ищу комнату и врезаюсь в амбала. Только вот вместо платья на мне тоненькие ниточки и небольшие лоскутки, прикрывающие самое сокровенное. А амбал все тот же. Тут без изменений.

– Потерялась? – Говорит с хрипотцой. Удерживая меня рукой за талию.

– Я… Что вы… Ты… Что ты тут делаешь? Мужчинам сюда нельзя.

– Кто сказал? Я владелец, мне можно.

Пробегается глазами по моему лице и шее. Вижу, как дергается его кадык.

– Отпусти меня. – Пытаюсь вырваться, но ничего не получается.

Смотрю в его глаза, и мне становится страшно от того, насколько темными они становятся. Он тянет меня к себе, прижимает. Дышит глубоко и часто.

– Нас могут увидеть. – Шепчу и пытаюсь его вразумить ударами в грудь.

Но в ответ он лишь хватает меня, приподнимает, прижимая к себе, и уводит по коридору в другую сторону, подальше от всего шума.

ГЛАВА 25

– Ты слишком напряженная. – Шепчет мне в ухо. Руками раздвигает мои ноги так, что я неосознанно обхватываю ими его талию, чтобы не упасть. Господи, что может быть интимнее?

– Серьезно? – Возмущаюсь и пытаюсь посмотреть в его лицо.

– Держись за шею, иначе шлепнешься.

Не слушаюсь, бью его кулаками, пока от его резких движений случайно не опрокидываюсь назад. Судорожно хватаюсь за ворот, держусь за него.

– Сто раз уже говорил, что меня надо слушаться. Это в твоих же интересах.

– Куда ты меня тащишь? – Озлобленно шиплю ему в лицо. Затуманенными глазами смотрит на мои губы.

– Даже не вздумай! – Шепчу, хотя сама почти тону в этом густом тумане.

Мы заходим в какую–то каморку. Оглядываюсь и понимаю, что это прачечная. Здесь стиральные машины, и на одну из них меня усаживают.

– Я не позволю больше к себе прикасаться. Ты реально самодур. – Почему–то сейчас я чувствую себя с ним на равных. Будто это совсем другой человек.

– Обоснуй. – Приподнимает бровь, будто не понимает о чем я. Он путает меня. Я уже ни в чем не уверена. Еще этот его взгляд, от которого мурашки по коже. Я пытаюсь не поддаваться искушению, борюсь до последнего, и поэтому меня прошибает.

– Ты ведешь себя как муд… отвратительно. Говоришь, что я сопли пускаю. Хотя я ни разу не нажаловалась, только уточняла! А ты так…

Не успеваю договорить, он затыкает мой рот жадным поцелуем. Фиксирует мой затылок так, чтобы я не вырвалась. Наивно полагая, что я смогу себя проконтролировать.

Заставляет отвечать. Я пытаюсь всей силой оттолкнуть его, и у меня даже получается. Точнее, он позволяет.

Со всей дури размахиваюсь и даю ему пощечину. Сама от себя не ожидала. Закрываю рот рукой. Он же меня сейчас прихлопнуть может. Прямо здесь, в прачке. Никто даже и не заменит.

Хватает меня за шею, фиксирует, не сжимает, не больно, но дышит так часто, что я от страха сама начинаю задыхаться.

– Ты ничего не попутала, детка? Я тебя не гнобил. Разложил все по факту. Тебя повысили до такой должности, что ты должна спасибо говорить и доказывать свою профпригодность, а вместо этого ты вечно сомневаешься и споришь.

– Я не…

– Запомни раз и навсегда. Работа работой. Там всегда все объективно и по факту. Все остальное к работе никакого отношения не имеет.

– Отпусти. – Шепчу.

Резким рывком выпускает мою шею. Но тут же сильнее раздвигает мои ноги и удобно располагается между ними.

– Если ты думаешь, что у нас завязалась интрижка как между боссом и его секретаршей, ты глубоко ошибаешься. Подобное меня никогда не интересовало. Есть работа, а есть все остальное. И одно с другим не пересекается.

Я запуталась. Я не понимаю о чем он. Закрываю глаза, пытаюсь выровнять дыхание.

– Мы сейчас на работе. – Выдаю свой последний аргумент.

– Сейчас нет. – Снова смотрит то в мои глаза, то на губы.

– Мы не сможем работать вместе. Дима, пожалуйста… – Мурашки пробирают от того, что впервые его так назвала. И его тоже пробирает. Я это вижу. Вот, вот и он сорвется. – Мне надо идти, рассеивать панику, иначе девочки поднимут бунт.

– Пусть. Ты тут тоже кое–что поднимаешь. – Краснею от его пошлости.

– Прекрати.

– Не хочу. – Приближается к моей шее, слегка касается губами. Начинаю дрожать.

– Пожалуйста. – Шепчу, но уже сама себя не слышу от ударов по ушным перепонкам.

– Успела сходить на массаж? – Шепчет в ухо.

– Нет. – Отвечаю с закрытыми глазами.

– Молодец. Знал бы, что все так сложится, проследил бы, чтобы нанимали не брутальных качков. – Не понимаю о чем он, не вникаю. Все, что мне сейчас нужно – это спастись от этого монстра.

Его горячая ладонь касается груди и отодвигает ткань купальника.

– Жесть какая-то, как меня от тебя прет. Ты кто такая Ангелина Серова? Откуда взялась?

Стоит второй руке совершить быстрый маневр, как я тут же ухожу из этой реальности, улетаю куда–то далеко. Он видит, жадно наблюдает, затем впивается в меня губами, заставляет отвечать. И я это делаю. Сама, добровольно, поддаюсь, утопаю вместе с ним в этом безумии.

Ждет, когда я в полной мере получу удовольствие от происходящего. Сам от этого кайфует. После чего, убрав свой ремень, заставляет меня помочь ему в ответ.

– Капец как ты извела себя за все эти годы. Финалишь от легкого прикосновения. – Шепчет в ухо. – Или это я тебя так завожу?

Я снова завожусь, вторая волна возбуждения бьет в голову. Туманит разум.

– Отвечай. – Шепчет в ухо.

– Ты. – Отвечаю, не думая о чем говорю.

– Фаак. – Движения ускоряются. – Схватись двумя руками.

Слушаюсь, делаю так, как скажет. Он тут главный, он знает, что делать. Я нет. Я только следую.

– Смотри на меня. – Приказывает. И я снова подчиняюсь. Утопаю в этом взгляде, умираю и снова оживаю, глядя на то с каким удовольствием он завершает начатое. Никогда не думала, что это может происходить вот так.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оба не можем отдышаться. Я, сидя на стиральной машинке, он, склонившись надо мной, оперившись руками с двух сторон и прижав меня в ловушке.

– Ты влипла, девочка. Даже сама не представляешь как. – Говорит, закусывая свою губу. – Попала в лапы главного самодура в мире. И никуда тебе теперь не деться.

ГЛАВА 26

Заправляет за ухо прядь, которая выбилась из пучка. Этот жест заставляет сердце снова колотится. Хотя в нем нет никакого сексуального подтекста.

– Мне надо идти. – Произношу, чтобы скорее прекратить это безумие. Если кто–то увидит, мне конец.

– Как нога?

– Нормально, спасибо.

Обнимает меня, не торопится отпускать. Но я настроена уйти.

– Пусти, пожалуйста. Меня потеряют.

– У нас есть дела. Прими душ, одевайся. Я подожду у выхода.

Я сначала застываю в ступоре. Что значит у нас дела? Сначала он дает одно задание, потом резко меняет вектор на другие дела. Так не пойдет.

– Нет. – Отвечаю категорично.

– Что значит, нет? – Меняется в лице.

– Изначально передо мной стояла другая задача. Я слежу за настроениями в коллективе. И, поверь мне, там есть за чем следить. Все на нервах. В новых кабинетах меньше мест, чем всех нас.

– В этом и смысл. Пусть морально готовятся к сокращению заранее. Те, кто останутся, выдохнут, те, кто уйдут, могут сколько угодно возмущаться. Пусть скажут спасибо, что столько времени получали деньги за просиживание штанов.

Секунду размышляю. У него всегда все продумано.

– И, тем не менее, я никуда ней уйду. У меня тоже праздник. Я буду работать здесь. Можешь меня после спа закидать работой, а сейчас у меня единственное задание, и я хочу справиться с ним как следует. И при этом выдохнуть, как и все, конечно же. – Улыбаюсь.

Спрыгиваю со стиралки. Хватает за локоть.

– Я замерзла, могу простыть. И лучше мне прогреться, если ты не собираешься работать на пару с Ильей. Без меня.

Он не говорит ни слова, по внешнему виду просто офигевает.

Я выхожу из прачки и несусь как угорелая к девочкам. Вдруг за мной побежит, вдруг догонит. Залетаю в душ, смываю с себя все его прикосновения, затем хватаю маленький одноразовый плетеный коврик, лечу в парилку. Горячий воздух приятно греет кожу.

Сажусь к девочкам. Выдыхаю. Боже, как же хорошо.

– Лина, ты чего такая напряженная? – Сашка сидит с закрытыми глазами. – Расслабься. Хотя бы здесь. Тут он тебя точно не достанет. – Как бы не так! – Тебя потом еще столько всего ждет.

– Переживаю за тех, кому придется уйти. – Шепчу.

– Пусть переживает тот, кому действительно стоило бы.

Пытаюсь отпустить мысли. Расслабляюсь максимально.

– Сходи на массаж. Меня так промяли, что я заснула. Даже будить не стали, представляешь? Так хорошо отдохнула. Очень советую.

Почему бы и нет? Мне не столько хочется расслабиться, сколько сделать назло этому самоуверенному, упертому барану. Что он там говорил про массажистов? Пытаюсь вспомнить, но не получается, разум был затуманен. Но посыл я уловила.

– Ты не знаешь, сколько времени, Саш?

– Понятия не имею. Хотя девчонки шептались, что прошло около двух часов.

– Ясно, спасибо. – Если так, действительно можно пока не напрягаться.

Выхожу из парилки, обернувшись в полотенце. Подхожу к кабинкам массажистов, но никого не нахожу.

– Потерялась, Ангелина? – Произносит Майя. Она расслабленно лежит на шезлонге и попивает вино, любуясь видами из панорамного окна.

– Ищу массажистов.

– Они уже ушли. – Спокойно произносит, поднося к губам бокал. – Только что собрали свои вещички и смылись.

– Так быстро? – Недоумеваю. Нас ведь так много, мы бы не успели все сходить на массаж за два часа.

– Кто–то зажмотился и решил сэкономить на массаже. – Говорит женщина, которая лежит рядом с Майей.

– Не говори так, Насть. Босс никогда бы не стал экономить на сотрудниках. Он всегда очень щедр к нам. – Продолжает Майя в своем репертуаре, даже не глядя на нее. – Наверно у качков возникли какие–то срочные дела. Главное, что я успела попасть в руки одного из них. Не завидуйте, девочки, но это было волшебно.

Разогнал массажистов? Зачем ему это? Все ведь наверняка уже оплачено. А может, у них и правда возникли дела?

Еще час я хожу по всевозможным расслабляющим комнатам, пока не понимаю, что мне уже скучно. Зову с собой Сашу, чтобы она помогла мне найти раздевалку и чтобы в очередной раз не угодить в лапы этого монстра.

Забираю телефон. Располагаюсь на шезлонге с потрясающим видом вместе с остальными девчонками. Открываю почту. Во всей этой суете я забыла, что у меня тоже теперь другое рабочее место.

Открываю файл. Офигеваю в моменте. Я рассчитывала и дальше работать в своем прошлом кабинете с коллегами. Но босс, похоже, решил по–другому.

Мой кабинет располагается на другом этаже, рядом с ним. С одной стороны неудивительно. Я же должна всегда быть рядом, на подхвате. С другой стороны я не представляю, как мы будем взаимодействовать, находясь так близко.

Кабинет только мой, прохожусь по нему в 3д формате. Очень стильно, есть все необходимое. Даже и предложить нечего, все продумано. Лучше, чем я сама могла бы придумать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Помимо основного рабочего места, есть небольшое пространство с кофемашиной, пуфом и большим шкафом. Наверно, в нем должно быть все необходимое для экстренных ситуаций. Запасное платье, например. Или костюм на случай, если надо ехать на совещание, а я разлила на себя кофе.

Ну, это я уже фантазирую.

С другой стороны от босса кабинет Ильи. Раньше на этаже еще была рецепция, но сейчас ее перенесли на первый этаж, что, кстати, тоже логично. Получается, что на этаже мы остались втроем. Он сознательно отгородил себя от лишнего контакта с сотрудниками. Все через нас.

– Как долго ты вынашивала этот план? – Доносится сзади голос Майи. Так неожиданно, что я вздрагиваю.

– Какой план? О чем вы?

– Подсидеть меня. – Оборачиваюсь и понимаю, что она перебрала с алкоголем. – А может у вас с Ильей была изначальная договоренность? Ну, конечно. – В ее глазах такое озарение, как будто она только что разгадала загадку века. – Как я сразу не догадалась? Я ведь не хотела брать сопливую девчонку, с которой пришлось возиться. А он за тебя ручался. Да вы же мутите!

– Майя Алексеевна… - Вздыхаю.

– Молчи, гадюка. Теперь тебе точно настанет конец. Я приложу к этому все усилия.

ГЛАВА 27

– Майя Алексеевна, вам как и мне противопоказан алкоголь. Меньше всего на свете я хотела бы оказаться на этом месте. И это понимают все, кроме вас.

Понимают же? Или только я так думаю? Смотрю по сторонам, ищу в глазах поддержку.

– Ты дура, Майя. – Вставляет пять копеек моя дорогая Люба. Мой защитник. – Единственное, что метит на такое место, это твоя задница. Зачем тебе это надо? Там не продержаться и месяца. Прости, Лина. Говорю как есть.

– Заткнись, Люба. Не суйся, куда не просят. Я готовилась, столько всего предприняла, чтобы оказаться на этом месте. Была уверена, на все сто, что все решено. А эта соплячка все испортила. Меня теперь вообще могут выпнуть со всеми остальными!

Майя начинает плакать. Так горько, что мне ее даже становится жалко. Если отбросить все ее обидные слова и поступки, то, конечно, можно все понять. Она ведь и правда жила этим последний месяц. Сколько я ее знаю, все суетилась, бегала.

Майя опускается на шезлонг, закрывает лицо руками и рыдает. Все переглядываются, но никто не спешит успокаивать. Ее не любят, и, наверное, она сама в этом виновата. Как относишься к другим, так относятся и к тебе.

– Майя Алексеевна, ну хотите, я поговорю с Дмитрием Германовичем. Скажу, что вам эта должность больше подходит. Я уже говорила ему, что он переоценивает мои способности, но могу еще на вас акцентировать внимание. – Пытаюсь ее успокоить, зная, с каким выражением лица меня будет слушать Аланский.

Она оживляется, даже резко привстает.

– В чем подвох?

– Да ни в чем, господи. Я действительно не горю желанием быть его помощницей. Меня устраивала моя должность. – Вздыхаю. Вижу, как за Майей Люба мотает грозно головой и проводит пальцем по шее. Это означает, что она убьет меня, если я поговорю с Аланским.

– И ты всерьез готова с ним поговорит обо мне? Просто так? Безвозмездно? Даже ничего не попросишь взамен?

– Да.

– Ладно. – В момент пропадают слезы. В глазах горят искры. – Если ты это сделаешь, я поверю, что ты не мутишь с Сергеичем. Хотя я давно заметила, что он на тебя глаз положил.

Я закатываю глаза.

Смотрю на телефон, времени остается чуть меньше часа.

– Я все сделаю, но сейчас нам всем необходимо сконцентрироваться на важной задаче. Я прошу вас, внимательно посмотрите ваши кабинеты. Вам в них работать. Если вы сейчас не внесете свои предложения, потом будет поздно. Все вы знаете нашего босса. Поэтому подойдите к вопросу ответственно. От каждого должно быть ответное письмо либо с вашими предложениями, либо с пометкой «все устраивает». Подойдите, пожалуйста, мне нужно отметить каждую, кто ответит на письмо. Очень прошу вас, меня не подставлять. Майя Алексеевна, вы должны мне помочь, чтобы я никого не упустила.

Молодые девчонки понимающе кивают, идут за телефонами. За ними идут и остальные. Выстраиваются цепочкой. По очереди показывают мне, что ответили. Майя подгоняет всех. Она действительно хороший помощник.

Мы справляемся примерно за полчаса. Я благодарю всех и со спокойной душой иду в душ вслед за девчонками. Затем сушу волосы, одеваюсь в чистую одежду. Чувствую себя прекрасно, на фоне ревущей Майи никто не стал паниковать и ругаться. Кажется, люди стали входить в мое положение, и я быстро справилась с поставленной задачей.

Делаю глубокий вдох, какой приятный сосновый аромат. В городе такого нет. Телефон вибрирует. Сообщение от незнакомого номера.

«Молодец, Ангелина. Все ответили».

Это что сообщение от Аланского? Серьезно? Он меня похвалил?

Глаза готовы вылететь из орбит. От его простого «молодец» хочется взлететь до небес. Боже мой, как это приятно! Да я сейчас готова горы свернуть. Накидайте мне кучу задач, я все сделаю!

Улыбаюсь. Черт, деньги, конечно, мотивируют, но вот такая обратная связь мотивирует меня гораздо лучше. Вот бы он всегда оставался адекватным.

– Лина, стой. – Подбегает и хватается за руку Майя. – Ты к Аланскому?

– Майя Алексеевна, давайте я подберу подходящий момент. Нужно, чтобы у него настроение было хорошее, сами понимаете.

– Да, конечно.

– И еще, при всем уважении, вам в ближайшее время рядом с ним лучше не появляться. Вы пьяны и от вас немножко пахнет алкоголем.

– Черт, ты права. Ладно. Но ты поговоришь, да?

– Да, обещаю. Идите в свой домик и поспите. Так быстрее отрезвеете. – Улыбаюсь. Она кивает, благодарит и уходит.

Мы с девчонками присоединяемся к мужчинам. На берегу озера, которое тут очень гармонично вписывается, они накрыли длинный деревянный стол, он ломится от овощей, мяса и сырных лепешек.

– Прекрасно выглядите, девчонки! – Кричит Пашка, от чего все женщины тут же начинают улыбаться.

– Прошу к столу. – Произносит Илья, выглядит он гораздо лучше. Наверно, свежий воздух, в том числе, делает свое дело. – Ангелина, как дела? – Подмигивает.

– Нормально. Это номер Аланского? – Спрашиваю, открывая контакт в телефоне.

– Да. Выучи наизусть. Вдруг телефон потеряешь или еще что.

– Ладно. – Отвечаю послушно, тут же сохраняю. Значит, все–таки он. Написал, не поленился. – А мужчины ответили по поводу перестановки?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Да, он сам тут распорядился. Дал полчаса. Конечно, под его пристальным вниманием, все сделали, быстро и как нужно.

– А сам он где? – Спрашиваю, чтобы затеряться в толпе девочек, пока его нет.

– Кого потеряла, Ангелина? – Подходит сзади, и я вздрагиваю от неожиданности. – Дуй за стол, нечего попусту трепаться.

Садится наша троица, конечно, в угол, где не сели остальные. Я присаживаюсь, с одной стороны от меня, рядом оказывается Илья, а с другой – Аланский. Что второму, конечно, не нравится. И он этого не скрывает. Наверно, его эго привыкло всегда быть в центре внимания.

Или он недоволен чем-то еще? Например, уже выздоровевшим Ильей, который так и норовит быть поближе к нашей малышке?)

ГЛАВА 28

День проходит незаметно и почти расслабленно. На берегу озера. Ребята громко хохочут, на столах дорогое вино. Все выпивают, но в меру.

Сначала все скромничали при боссе, но потом как–то вошли в кураж, поняли, что атмосфера располагает, и расслабились.

Аланский то и дело отвечал на звонки. Кажется только у него здесь ловит сеть, что не удивительно. Он даже в космосе связь найдет.

– Илья, Ангелина. – Зовет нас к себе. – В компании возникли проблемы, мне нужно отъехать в город. Тут все остается на вас. По всем вопросам пишите.

– Помощь нужна? – Интересуется Илья.

– Нет, оставайтесь тут. Сегодня пусть отдыхают, завтра в обед снова приедет Марина, проведет активность. Ангелина, покажи ей кабинет, пусть тоже внесет свои предложения, файл скину на почту. Она устроиться к нам на постоянку. Вечером подгонит автобус, все по расписанию.

Он недослушивает вопросы, просто быстрым шагом уходит. Видя это, часть ребят замолкают и следят за ним, пока его силуэт не пропадает за холмом.

– Куда это он? – Спрашивает Артем.

– В город, срочные дела.

Ребята не могут сдержать своего восторга, пищат, свистят, танцуют, но тихо, чтобы не дай бог, не услышал босс.

Мы наслаждаемся непринужденной обстановкой до вечера, пока не начинает холодать.

– Лина, давай к нам сегодня. – Подбегает Сашка. – Босса все равно нет, повеселимся.

– Почему бы и нет? – Не без особо энтузиазма, соглашаюсь. Наконец–то выдохну и с кем-то поболтаю по душам.

Мы все прибираем за собой, возвращаемся к домикам. Илья идет справа. Он вообще сегодня целый день трется рядом. В какой–то момент мне даже хотелось сделать замечание, потому что в свете последних событий, если он будет и дальше ошиваться возле меня, девчонки могут подумать, что между нами действительно что–то есть.

Хотя подобные мысли мне все еще поперек горла, он же был моим руководителем, я на него смотрела снизу вверх, поджав губы. Как быстро все поменялось. В считанные дни.

– Лина, если хочешь, заходи ко мне, обсудим наши обязанности. Может, у тебя есть вопросы. С удовольствием на них отвечу.

Вопросов очень много, только, кажется, он начал забывать, что я в понедельник собираюсь заявить об уходе. В какой–то момент я и сама об этом забыла.

И вроде бы сегодняшний день показал, что все не так плохо, босс умеет давать объективную обратную связь. Но это ведь была всего лишь разовая акция. А что будет потом? А что делать с нашими непонятными отношениями?

Он, конечно, говорит, что нужно разделять работу и все, что ее не касается. Но получится ли? Сколько бы я от него не бегала, он в любой момент может меня зажать и умело поуправлять моими же рычагами. И это меня пугает.

В конечном итоге все выливается в то, что я боюсь, что мной воспользуются и бросят.

– Я ведь ухожу, Илья. Ты забыл?

Вздыхает напряженно.

– Лина, не торопись. Обдумай все еще раз. Знаю, что мы с тобой договорились. Но ты только подумай, в какой компании ты работаешь. Не кем–нибудь, а помощником руководителя! Если хорошо себя проявишь, может, и в столицу переведут. Такой шанс дается раз в жизни.

– Я все понимаю, Илья, спасибо. – Меня начинает раздражать его рвение оставить меня на месте, только лишь потому что ему это выгодно. – Скажи, почему не Майя?

– Не понял.

– Почему помощником стала не Майя? Вы же вместе готовились взяться за работу. А сейчас ее так резко отшили. Мне казалось, что вы одна команда.

Чешет затылок. По сути, он ее бросил, даже просить за нее не стал.

– Дмитрий часто принимает решения спонтанно, но они всегда верные. Я полностью доверяю его опыту, интуиции, чуйке. Он с нуля построил такую огромную компанию. Федерального уровня. Нам повезло, что все началось именно с нашего города. У него не было никаких богатых родителей, связей. Мать растила его одна. И он с малолетства пахал, чтобы добиться того, что у него сегодня есть. И все это благодаря вот таким, казалось бы, мимолетным, спонтанным решениям.

Замолкает, закусывает губу.

– Когда я только устроился, я офигевал от его трудоспособности. Он может ночами не спать, если сильно увлечен работой. Иногда забывает есть. Мы почти сверстники, но мне до него никогда не дорасти. Я объективно это осознаю. Потому что таких гениев очень мало. И нам повезло, что перед нами есть такой пример. Только глядя на него, я достиг таких высот, как сейчас. А ты, я уверен, пойдешь еще дальше.

– Это он принял решение сделать меня помощником? – Уточняю на всякий случай.

– Да.

– Но ведь он меня даже не знал.

– Тогда на банкете, когда он только зашел в зал, первым делом спросил, что за девушка в красном платье только что шла по коридору. Я думал, точно навешает. Даже матюгнулся. – Смеется. – А нет, он увидел в тебе потенциал. Вот так. Сразу. Уж не знаю, что ты ему такое сказала. И, конечно, Майя отошла на второй план, она и рядом с тобой не стоит. Это я понял уже только потом, когда увидел тебя в деле. Говорят, ты вчера дала жару на испытаниях? Жаль, что я не видел.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы останавливаемся. Он пристально на меня смотрит. Так, что мне это совсем не нравится.

– Ладно, Илья, меня девочки ждут. Увидимся завтра.

– Напиши, как закончите. Я провожу до домика. Ночью одной лучше не ходить. Лес, все–таки.

ГЛАВА 29

«Сфоткай и пришли мне файлы, я оставлял на твоем кухонном столе, чтобы ты ознакомилась».

– Приходит сообщение от Аланского, когда я только подхожу к домику девочек.

«Это срочно? Может, подождать часа два, три?»

– Пишу, совсем оборзев. Ну, а что? У меня же праздник сегодня, я хочу спокойно посидеть с девочками.

«Да.»

– Отвечает с точкой на конце. Наверно, зол. Ну и что. Мне с ним детей не крестить, как говорится.

Девчонки принимают меня очень тепло. Сашка знакомит меня с Леной и Машей, моими сверстницами из бух отдела.

– Лина, ты просто топ. Я так рада, что Майю отшили, она бы нам спокойно жить точно не дала. Всю ночь как сумасшедшая шастала под окнами, подслушивала, чем занимаемся. Нормальный человек разве будет такое вытворять?

– Ага, думала, мы ее не заметили. Она как ищейка вынюхивает секретики, чтобы потом боссу все слить. Фу. Так что, Лина, мы очень рады, что можно спрятаться за спиной кого–то адекватного. Но при этом ты тоже знай, что мы всегда готовы помочь.

– Спасибо, девочки. – Вздыхаю. – Не знаю, правда, насколько меня хватит. – Знали бы они, что я собираюсь уходить.

– Не думай об этом. Давай по бокальчику. – Предлагает Сашка. – Завтра всем по домам, кому–то к семьям и в тяжелые мамские будни, так что не будем упускать возможность.

– Я пас, девочки. У меня крышу сносит, и я не ведаю, что творю.

– Ну, так никто и не узнает, что ты творила. – Пытается убедить Лена, но видя мое лицо, не настаивает.

Я и без того весело провожу время. Незаметно наступает ночь и меня начинает клонить в сон. Не знаю, откуда в девчонках столько энергии.

– Я, наверно, пойду, девочки. Мне еще кое-какие файлы нужно переслать Аланскому.

Девочки толпой провожают меня к домику. На улице горят маленькие фонарики, без них была бы совсем темнотища. Мы прощаемся.

Я достаю ключи из кармана, открываю свою комнату, темно, хоть глаз выколи. Закрываю дверь, нащупываю выключатель. Нажимаю. И отпрыгиваю в сторону от неожиданности.

На диване, закинув ногу на ногу, сидит Майя. Не спеша, попивает вино из бокала.

– Что вы тут делаете? – Кричу, держась за грудную клетку. Сердце чуть не выпрыгивает.

– Присаживайся, поговорим.

Она пугает меня, с ней явно не все в порядке.

Медленно подхожу к диванчику напротив, опускаюсь.

– Пей. – Кивает головой в сторону второго бокала, приготовленного для меня.

– Я не пью. Как вы сюда попали?

– Я обладаю сверхсопосбностями, деточка. – Она снова выпила больше, чем нужно было. – Ты поговорила с Дмитрием Германовичем?

– Не успела.

Она мотает головой, трижды цокая.

– Ты подставляешь меня, Лина. Не держишь слово. – Делает глоток.

– Майя Алексеевна, я же сказала, что поговорю. Он просто уехал срочно по делам. Вернемся в город, и я замолвлю за вас словечко.

– Давай выпьем, Лина. За нашу дружбу. Я помогаю тебе, ты помогаешь мне. Это ли не повод поднять бокалы?

– Вы не могли бы уйти в свой дом, я собираюсь поработать и лечь спать.

– А для работы тебе случайно не эти документы нужны? – Достает папку с файлами. Смотрю на барную стойку, там пусто. Значит, о них говорил босс.

– Дайте сюда, Майя. – Говорю раздраженно. Надоел ее пьяный треп.

– А ты выпей со мной! Я отдам.

На этих словах раздается стук в дверь. Кого еще носит этой ночью?

– Лина, открой, это Илья. – На самом деле я выдыхаю. Оставаться с Майей наедине сомнительное удовольствие.

– Что–то случилось? – Моя первая реакция.

– Нет, зашел проверить, дошла или нет. Почему не сказала, что домой идешь, просил же. – Говорит с явной претензией. Но я уже ничему не удивляюсь.

– Майя? Ты тут что делаешь? – Та лишь смотрит на него исподлобья.

– Пью за твое здоровье, Илюша.

– Я бы и сам, если честно, пригубил, весь уикенд на нервяке. Есть еще бокал? – Оборачивается ко мне.

– Пей из моего, я не буду.

Илья садится на диван рядом со мной, берет бокал. Майя пытается ему возразить, но тщетно. Он заливает в себя все, что есть так, будто его сильно мучала жажда все эти дни.

– Кайф, откидывается на спинку дивана.

– Какой же ты с*кин сын, Илюша. – Раздраженно и злобно произносит Майя.

И на ее словах дверь в комнату распахивается так резко, что сначала мне кажется, будто ураган залетел в дом.

– Какого хр*на вы тут все собрались? – Слышу Аланского раньше, чем успеваю его разглядеть.

– Дима? Ты тут какими судьбами? – Дергается Илья. – Ты же в понедельник хотел нас встретить уже в офисе.

– Мне нужные файлы выслать не могут. Это же так трудно да, Ангелина?

– Трех часов еще не прошло, ты же сказал, что терпит. – Возмущаюсь до предела.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Перестало терпеть. – Говорит с яростью в голосе.

– Но…

– Без но. Свалили все по своим домам быстро. – Говорит так, что, кажется, комната сотрясается. – Придется мне здесь работать, а ты готовься пахать до утра. – Оборачивается и чуть ли не в грудь тычет. – Накосячила, исправляйся.

– Давайте, я помогу… – Начинает Майя.

– Ты сейчас только себе можешь помочь. – Грубо отрезает босс. – Мне вас за ручки вывести? Или сами встанете и уйдете?

Ребята быстро уходят, оставляя меня наедине с этим извергом. Который сразу закрывает дверь на ключ, затем медленно приближается ко мне. Я поднимаю с дивана нужные файлы и влепляюсь в него. Он специально стоял так близко, чтобы я угодила в его лапы.

– И где тебя, бл*ть, носило, что ты мне файлы не могла выслать, м?

ГЛАВА 30

Так, у меня снова мутнеет рассудок. Надо вовремя все это прекратить, чтобы оставаться в трезвом уме. Он слишком близко. Смотрит на меня так, будто снова хочет. Дико, жадно, так, что коленки подкашиваются.

Ждет ответ.

– Я была у девчонок. У меня вообще–то тоже праздник. И я обещала, что в течение трех часов все вышлю. Не понимаю, какие ко мне претензии.

Стараюсь не терять самообладание и говорить уверенно, только вот внутри снова все закипает. Черт, я хочу его. И скрыть это от самой себя уже не получается.

– А что здесь делали эти двое? – Спрашивает, сбавив тон, хриплым голосом, уставившись в упор на мои губы.

– Они… Я не знаю… – Выдаю не очень связно, будто находясь под гипнозом. Смотрю на его губы.

Его руки медленно обхватывают мою талию, притягивают к себе. На удивление без лишней грубости. Он делает все плавно. Касается моих губ своими, аккуратно, даже нежно.

И это меня сводит с ума. Я в ловушке, из которой мне больше не выбраться. И самое страшное, что я из нее не стремлюсь выбираться.

Его поцелуи добираются до моей шеи. Стоит ему коснуться меня чуть откровеннее, и я снова расплавлюсь. В эту же секунду. Настолько сильно отзывается на него мое тело. Настолько сильно вибрирует от каждого его прикосновения.

Он раздевает меня, не прекращая целовать.

Проводит рукой вниз по моему животу. Мякну в его руках, ноги больше не держат. Пытаюсь открыть глаза, вижу его самодовольную улыбку.

Незаметно для меня мы оказываемся на кровати. Он целует в губы все так же нежно, без лишнего напора, который был раньше. Он знает, как на меня действовать.

Я оказываюсь под ним, он между моими ногами. А дальше происходит то, отчего у меня совсем сносит крышу. То, о чем я даже не фантазировала в самых смелых снах.

Кричу, наплевав на всех. До салютов перед глазами.

И уже через секунду понимаю, что мне мало. Я хочу большего. Хочу, чтобы он меня… Прямо сейчас, прямо здесь…

Он поднимается обратно, так, что наши глаза встречаются. Я, не выдержав, сама впиваюсь в него поцелуем.

– Еще немного, и я сорвусь, малышка. Так что помоги мне, пока я не натворил лишнего.

Но я не отвечаю, лишь впиваюсь в него новым поцелуем.

– Ты уверена? – Шепчет, отстранившись, в ухо.

– Даа. – Шепчу, совсем не соображая.

И он теряет контроль. Мы снова сливаемся в страстном поцелуе. Резким движением он врывается, заставляя замереть в одно мгновение.

– Больно? – Спрашивает, так же застыв.

Киваю, в глазах появляются слезы.

– Обратного пути уже нет. Но я могу прекратить.

Боль и удовольствие смешиваются в один клубок. Я молчу. Потому что не хочу это прекращать. Он прав, обратного пути все равно нет. Целует, ласкает рукой и берет меня одновременно.

Я чувствую, как он себя сдерживает. Но как только я начинаю отвечать ему в поцелуе, срывается и продолжает уже агрессивнее и быстрее.

Я в секунду наполняюсь его теплом.

Завтра мы непременно подумаем о глупостях, которые сегодня совершили, но это будет завтра. Сейчас мы без сил валяемся на кровати. Он лежит на спине, тянет меня к себе. Обнимает, и я засыпаю на его плече.

Так тепло и спокойно мне не было уже очень давно. Я давно не чувствую родительскую любовь. Подруги – это другое. Сейчас я как будто открылась человеку полностью, отдалась ему не только телом, но и душой. А он ответил взаимностью. Прижал к своему сердцу. И я вдруг осознаю, как давно я в этом нуждалась.

Эти размышления приходят ко мне во сне. Я не хочу думать о том, что такое бывает только в сказках. Конкретно сейчас, в эту минуту, я хочу ощущать это тепло, быть счастливой. Даже если это одна единственная наша ночь.

Мои раздумья прерывает звук сообщения на телефоне. Пять утра. Сообщение от Ильи, которое пришло еще ночью. Сейчас сработало повторное уведомление. Я вскакиваю с кровати от страха.

«Лина, вызови скорую. Кажется, я умираю».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 31

Мы сломя голову несемся по всей базе. Дима к Илье, я к сотрудникам, чтобы те по стационару связались со скорой.

– Мы уже вызвали, его увезли. – Говорит мне женщина в возрасте.

– А можно его набрать с вашего? – Только потом доходит, что телефон босса отлично ловит в этих лесах, но я на панике об этом не подумала.

Она протягивает мне аппарат, я набираю номер Ильи. Не дозваниваюсь. Звоню еще раз.

– Говори. – Отвечает тихий, замученный голос.

– Илья, господи, ты жив! Ой, то есть ты можешь говорить. Я так рада. – Искренне признаюсь, потому что после его сообщения, думала, что настал конец. А во всем была бы виновата я. Не услышала вовремя звук сообщения.

– Ага. – Говорит будто спросонья.

– Что это было, Илья? Как ты себя сейчас чувствуешь? Лучше?

– Интоксикация. Нехилая такая. Промыли вдоль и поперек. Взяли анализы, будут разбираться. Думал, что бахнул, не долечившись, и алкоголь сыграл злую шутку. Но тут говорят, что–то посерьезнее. Увидим.

– Выздоравливай, Илья. – Говорю так же искренне.

– Лина, если Аланский захочет приехать, скажи, что не стоит. Мне щас гемора и без него достаточно. Но это ты уже не озвучивай.

– Ладно. – Соглашаюсь. Ему бедному сейчас не до нотаций.

После разговора сразу бегу к Аланскому.

– Я как раз рядом была, решила подышать на скамье, когда его стало мутить. – Объясняет напуганная Майя, которая оказалась рядом с домом Ильи. – Я сначала к вам побежала, но вас на месте не было. Потом сразу побежала к охране, те подсуетились и быстро вызвали скорую.

– Молодец Майя, быстро сориентировалась. – Говорит Аланский, и лицо Майи озаряется улыбкой.

Сам Дима задумчиво смотрит на дом, в котором жил Илья.

– Что–то здесь не так. – Произносит он, пропадая где–то в своих мыслях. – Илья не из тех, кто может отравиться креветкой. Да и ели все одно и то же, но отравился только он.

– Я набрала его. Все нормально. Промыли, взяли анализы. Скоро сообщат, что конкретно произошло.

– Надо ехать в больницу.

– Не надо. – Выпаливаю сразу. – Илья просил… Ну, ему будет спокойнее, если он побудет один.

– Ясно. – Обрубает, кривя лицо. Он, конечно, все понимает.

Ничего больше не сказав, направляется к нашему дому. Майя, беззвучно шевеля губами, спрашивает меня «что дальше?»

Я лишь пожимаю плечами. Под ее глазами синяки, наверняка, опять ходила под окнами и собирала сплетни. Возможно, от недосыпа она и сходит с ума.

– Идите спать, Майя. От вас все еще немного разит алкоголем. Ближе к обеду сбор, будьте огурчиком к тому времени, как я поговорю о вас с боссом.

Она тут же вытягивается струной, оживляется. Я иду за Аланским. В мыслях прикидываю, что он, скорее всего в своей комнате, в такое время он уже берется за работу.

Но ошибаюсь. Потому что он расхаживает в одних спортивных брюках с голым торсом по моей комнате. Даже не оборачивается, когда я захожу. Готовит кофе.

Неловкость момента зашкаливает. Как смотреть ему в глаза, после того, что между нами было. Еще это молчание, нависающее в домике.

Снимаю крутку, обувь. Пытаюсь ходить бесшумно, как тень.

– Иди сюда. – Нарушает тишину. – Оборачивается и облокачивается о барную стойку. Подхожу несмело. Краснею. Не могу смотреть ему в глаза.

– Как ты? – Спрашивает, касаясь моего подбородка. Встречаюсь с его взглядом, который добирается до самого нутра.

Черт, я влюбилась. Это осознание приходит только сейчас. И оно меня не радует. Скорее, пугает. Таким мужчинам как он такие как я нужны только для того, чтобы удовлетворить свою похоть. Я слишком взрослая, чтобы это не понимать.

Мои мозги отшибло так, что я не узнала о его семейном положении. И это меня напрягает.

– Нормально. – Говорю и отвожу взгляд.

– Что не так? – Тут же считывает меня.

– Все очень быстро и непонятно. – Тереблю руками рукав, нервничаю.

– И что? Жизнь одна, Ангелина. Нужно успевать ее жить.

Да уж, аргумент.

– У тебя есть жена? – Выпаливаю, сама не успев обдумать свой вопрос.

Усмехается. Молодец, Ангелина. Самое время спросить об этом.

– Что будешь делать, если есть? – Внутри все сжимается.

– Не знаю. Но простить себя точно не смогу. – Выдаю, поджав от обиды губы.

– Нет у меня никого, успокойся. – Выдает и идет к холодильнику. Достает что–то из еды на завтрак. – Я не из тех, кто обременяет себя отношениями. Слишком много работы. Для меня в приоритете мой бизнес. Если бы было по–другому, я бы ничего не добился.

– Аа. – Выдаю, вздохнув. Ну, конечно, а я уже губу раскатала. Сама про себя усмехаюсь.

– Да, Тиман*. – Отвечает на звонок. – Все готово, брат. Объясни кэпу, чтобы двигался к координатам, которые я выслал. Там вас встретит судно побольше. Перекантуешься неделю, поплаваешь. Считай, курорт у тебя организовался.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Слышу, как на том конце провода кто–то матерится. Дима смеется. Впервые вижу его таким. Наверно, говорит с кем–то очень близким.

– Я пока прикрою. Поставка должна случиться в обозначенный срок, кровь из носа. Сам все понимаешь. Бывай.

Делаю вид, что чем–то занята. Перекладываю предметы с места на место.

– Садись завтракать.

– Звонили по вчерашним срочным делам?

– Да. Наши партнеры с юга оказались в ж*пе. Не прошли проверку, мягко говоря. Чем нас немного подставили.

– Это что значит?

– Нагрянула полиция с проверками. Давай есть, голодный как зверь.

Из его слов я мало что понимаю. Только то, что какой–то из наших партнеров с именем Тиман не прошел проверку полиции и, похоже, что сейчас в бегах. И его прикрывает наш босс. Черт побери.

– А это все не опасно? – Говорю, уже заметно нервничая.

– Для нас нет. Расслабься, ты вообще не должна была в это вникать. Работаем как и прежде. У нас все законно. Ты же знакома с нашим бизнесом? Все изучила за этот месяц работы?

– Ага. – Киваю утвердительно, но не очень уверенно.

– Вникай лучше, потому что Илья меня стал напрягать в последнее время. А в тебе я вижу неплохой потенциал. Будешь на его месте, пока он не оклемается. А помощником пока все не образумится, будет Майя. Все равно от нее никуда не деться. В каждой ж*пе затычка. Неприятная особа, но она много чего знает и может быть нам полезной.

«Да ну нафиг» – проносится в моей голове. И, конечно, я почти без вариантов остаюсь в этой компании, пока Илья не встанет на ноги. Он уже не только босса напрягает, но и меня.

* Про опасного босса Тимана есть отдельная книга. Почитать ее можно на моей странице и по ссылке

– Я готова работать на вас, но спать ни с кем я не буду. – Выдаю, а глаза заливаются слезами. – Так нельзя. Я вас впервые вижу.

– А ты у нас хорошая девочка, да, Маргаритка? – Медленно проводит рукой по щеке. – Покажи, что умеешь или станешь кормом для акул.

– В этих краях не водятся акулы – Какого-то черта спорю.

– Хочешь проверить?

Спасибо за ваши комментарии. Каждый читаю и вдохновляюсь!)

ГЛАВА 32

Во всей этой рабочей суете я совсем забываю о себе и своих ощущениях. Я вообще–то стала женщиной этой ночью. Это такой важный этап в моей жизни. Я так берегла себя. А все произошло как-то очень спонтанно.

Я не жалею о случившемся. Мне было хорошо, мне понравилось. Даже очень. Только все так непонятно. Что будет дальше?

Выхожу на улицу, сажусь на ступеньки перед завтраком и общим сбором.

Теплый ветер приятно дует в лицо. Закрываю глаза. Это поездка все перевернула. Непонятно в какую сторону. Делаю глубокий вдох, хочу надышаться этим чистым, сосновым воздухом.

Живот болит, тянет. И это я тоже замечаю только сейчас. Разве можно так сильно отдаваться работе, что все важные моменты жизни отходят на второй план?

Наверно, это и есть взрослая жизнь.

– Как ты? – Спрашивает уже второй раз за утро, садится рядом, смотрит куда–то вдаль.

Кажется, что в его вопросе есть искреннее сопереживание, забота. Что это не просто дежурный вопрос. Или это я себе уже выдумываю?

– Нормально.

– Болит?

Поджимаю губы от неловкости. Краснею.

– Да, немного.

– Можешь остаться в домике на время сбора, отдохнуть, Марина будет работать с коллективом, морально подготовит их к изменениям. Майя подстрахует. Уверен, она будет в восторге! – Говорит все так же, смотря вдаль. – Ты не успела восстановиться, пришлось бегать по базе, вместо того, чтобы выспаться.

Черт, зачем он все усложняет? Был бы себе боссом тираном, вел бы себя и дальше как мудак, и я бы не строила замки в голове. Сообщила бы об уходе, как только Илья поправится. А сейчас все, что мне хочется, это прижаться к нему.

Но вместо этого я коротко выдаю:

– Спасибо, я справлюсь. – Встаю и направляюсь на завтрак.

За столиком мы не одни, к нам присоединяется счастливая Майя. Она так и светится.

– Линочка, я всегда знала, что мы с тобой отличная команда. – Вся трепещет, еле сидит на стуле. – Мы переглядываемся с Аланским. Хочется закатить глаза. – Что у нас по плану?

– Тренинг от Марины Львовны.

– Ясно. Хорошая женщина. Чаще бы ее звать.

– Она теперь с нами. – Говорит босс. – На постоянке. Лина предложила отличную идею, взять ее к нам, пока никто другой не переманил такого профи. Сотрудникам будет, где изливать душу.

От его слов я перестаю жевать. Это он меня послушал и поэтому взял психолога в штат? Внутри все переворачивается. В который раз за эти выходные дни. Мою идею восприняли всерьез. Самооценка взлетает до небес.

Никаких тренингов личностного роста не нужно, просто похвалите сотрудника! И он для вас горы свернет.

С трудом глотаю еду. Не могу скрыть улыбку на своем лице.

– А я всегда говорила, что Лина очень способная. – Майя обращается к боссу, и я все–таки закатываю глаза. Точнее, они сами закатываются. Аланский видит это и закашливается. Я почти уверена, что насмешила его. Впервые за всю историю нашего общения.

– Ой, божечки, Дмитрий Германович, я постучу. – Кричит Майя и бьет его по спине.

– Бл*ть, Майя. – Выдает поперхнувшийся Аланский, – успокойся. Сядь на место.

Теперь смешно мне. Прям в голос хочется рассмеяться, еле себя сдерживаю. Майя быстро прижимается к стулу.

– Давайте молча поедим. – Говорит босс, строго смотря на Майю. От такого взгляда кто угодно заткнется.

– Ладно, простите. Я просто…

– Майя, е* твою мать.

– Все, все.

Не знаю, почему настроение становится очень хорошим. Хочется много смеяться. Особенно когда я вижу за соседним столиком Любу, которая то и дело поглядывает на Майю и качает головой.

Когда мы доедаем завтрак, Аланский подходит ко мне.

– Ангелина, иди в дом. Тут двум помощникам делать нечего, время тратится впустую. Майя справится. Если не справится, прибежит, сообщит. Если не хочешь отдыхать, берись за документы, изучи договоры с партнерами. С завтрашнего дня ты будешь исполнять обязанности моего зама. Поблажек не будет. Работа есть работа. Все есть на облаке, я тебя добавил.

Он говорит это и сразу уходит к Марине Львовне. Я закрываю глаза. Все будет хорошо, я с этим справлюсь. Если бы меня хотя бы спросили, но меня никто не спрашивает.

Я иду в домик, делаю себе чашечку кофе и сажусь за изучение документов. Каждый рассматриваю досконально. Каждую строчку перечитываю, чтобы вникнуть, понять суть слов.

Тут поставщики материалов, проектировщики, архитекторы, инженеры, подрядчики, гос органы, фин учреждения, страховые, логистические, консалтинговые компании, экологические организации и, наконец, клиенты! Ааааааа, голова взрывается.

Как ему удается этим всем управлять? Мало того, что это все надо держать в голове, так ведь нужно было эту систему как–то построить. Он безусловно гений. А вот я нет. И часть договоров я просто не понимаю.

Когда приходит осознание, что голова совсем не варит, выхожу на улицу, сажусь на ступеньки с чашкой горяченького кофе. И дышу, просто дышу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кое–какая картинка в голове складывается. С партнерами более менее понятно. Их много, но я структурировала все данные в голове. Все по полочкам. Есть несколько вопросов с некоторыми странными партнерами, которые пока для меня остаются непонятными. Но с этим я разберусь.

Хорошо, что этот месяц я не сидела, сложа руки. Мне самой было интересно вникнуть в дела компании, когда я представляла себя деловым и важным управленцем. Сейчас это очень пригодилось.

Осталось разобраться с клиентами, этой темы я не касалась ранее.

В этом мне, конечно, очень помог бы Илья. Хотя если бы он был тут, мне не пришлось бы в спешке вникать во все это. Но что сейчас поделаешь. Вышло, как вышло.

Кстати, Илья.

«Как дела?»

– Отправляю сообщение. Читает почти сразу. От ответа леденящий холод пробегает по телу.

«Даже не знаю, как ответить на этот вопрос. В крови нашли следы опасного препарата. Похоже, меня пытались отравить, Лина. Причем дважды».

ГЛАВА 33

Черт, побери. Как такое возможно? Зачем кому–то травить Илью? В голове проносится наша поездка с самого начала как мы сели в комфортабельный, большой автобус, до момента, когда он написал мне сообщение.

Как гром среди ясного неба вспоминаются слова Аланского.

«Есть в коллективе те, кто вас двоих не долюбливают?»

«В коллективе происходят вещи, которые мне не нравятся. Меня смущают как минимум два инцидента. И вместо того, чтобы заняться действительно важными делами, я провожу расследование, чтобы выявить крысу»

Как минимум два инцидента… Это было до того, как Илья отравился второй раз. Что Дима имел ввиду? Какие два инцидента? Если с первым понятно, что со вторым?

В коллективе есть крыса. Он был прав. Он обо всем догадался уже тогда, гораздо раньше нас с Ильей.

Сердце начинает биться то ли от страха, то ли от того, что разгадка этой путаницы где–то совсем рядом.

Вскакиваю со ступенек, надо все рассказать Диме. Вижу, как он спешным шагом приближается к дому, отлично.

– Дима…

– Не сейчас. – Перебивает. – В дом, живо. Забегает к себе, выходит с двумя новенькими ноутами.

– Что случилось? – Залетаем в мою комнату.

– Сядь за ноут. Срочное дело. Будем работать параллельно. Я готовлю документы, ты перепроверяешь и отправляешь по защищенному каналу. С тобой на связи девушка Маргарита. Ты высылаешь все по порядку, она принимает, уносит на подпись. Ничего сложного, но если пропустите что–нибудь или накосячите, вам обеим пи*дец.

Смотрит на меня так, будто от меня сейчас зависит его жизнь. Сглатываю в панике. Когда настраивают вот так, наоборот начинаешь зацикливаться и косячить. Но я пытаюсь взять себя в руки.

– Я поняла. Ладно.

Мы приступаем сразу, нет даже и минутки, чтобы подготовиться морально. Он пачками скидывает файлы, я не успеваю за его темпом, хотя очень стараюсь.

У меня даже испарины появляются на лбу, хотя физически я не тружусь. Проверяю документы, перечитываю строчку за строчкой, чтобы ничего не упустить. Везде фигурирует Тимур Атаев. Один из наших партнеров.

«Добрый день, Ангелина. Я Маргарита, готова принимать файлы»

– приходит сообщение по защищенному каналу, о котором я впервые слышу. Даже думать сейчас не хочу, почему именно таким образом мы взаимодействуем с партнерами. Спрошу потом, сейчас за такие вопросы могут сожрать с потрохами.

Здороваюсь с Маргаритой и отправляю документы в определенном порядке. Нельзя ничего напутать. Мне ясно об этом дали понять.

Рутинная работа продолжается уже два часа. Аланский сосредоточенно и уверенно стучит по клавиатуре, чеканит договоры, сводит графики и таблицы. И если с договорами я справляюсь, то с цифрами нет.

Только успеваю подумать об этом, как в дверь стучат.

– Люба, заходи. – Кричит, не отвлекаясь.

– Дмитрий Германович, звали? – Робко произносит Любовь.

– Садись к Ангелине, проверяй цифры. Все делаем быстро. Допустите ошибки, обеим пи*дец.

– Ага. – Бежит, садится рядом, я протягиваю ноут с таблицами, Люба сразу погружается в работу.

– Здесь норм.

– Хорошо, отправляю. – Приступаем к следующему документу. Люба пробегается глазами по цифрам, цепляется за одну, выводит какие–то формулы, высчитывает.

– Ошибка в третьей таблице. – Громко и уверенно говорит Аланскому. Тот подходит сразу, изучает глазами.

– Молодец, правь. – Люба вносит правки.

– Отправляй, готово. – Шлю Маргарите.

Люба – настоящий профи, я вижу это, следя за ее работой. И, конечно, Аланский заметил это сразу, поэтому и решил, что теперь она будет возглавлять бух отдел.

Мы работаем четвертый час, ни на минуту не отвлекаясь. Наша с Любой работа чередуется, но мы все равно сидим рядом, никуда не отходя.

– Дима, на второй странице договора пять семь три девять смущает последний пункт. – Говорю, впервые зацепившись за момент, который смущает по поставкам. Ошибки нет, но я бы его отсюда убрала, с юридической точки зрения, он не совсем обоснован.

Подходит сразу, Люба соскакивает, уступая ему место. Дима внимательно вглядывается в экран. Затем поворачивает голову в мою сторону, смотрит на меня пристально.

– Что? – Произношу испугавшись.

– Ты молодец, Ангелина Серова. Растешь в моих глазах как спец. – В его взгляде миллион эмоций, кажется, он возбуждается за секунду. Но огонь тушится в одно мгновение, потому что работа превыше всего.

– Убери пункт. Работаем дальше.

Люба садится обратно.

– Что это было, Лина? Он что кадрил тебя?

– Люба! – Шикаю, а сама улыбаюсь. Это было приятно.

Дальше работа ускоряется. Документы не такие громоздкие, в основном это чеки, которые, мы выписываем прямо сейчас. Люба как робот, делает все уверенно и быстро, без лишних вопросов. Я стараюсь не отставать.

Мы не замечаем, как за окном темнеет. Я не уточняю про коллег, наверно, за это отвечает Майя. Учитывая то, что она ни разу тут не появилась за целый день, скорее всего, так и есть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Люба, спасибо за работу. По твоей части все. Через два часа автобус отправляется в город, иди, собирайся. Завтра жду тебя у себя в кабинете, будешь обживать новый кабинет в новой должности.

Люба переводит на меня удивленный взгляд. Я улыбаюсь и поджимаю губы.

– Все вопросы завтра. – Не отрываясь от ноута, резко произносит босс.

– Ладно. – Говорит тихо Люба. – До свидания. Лина ты с нами?

– Нет, у Ангелины еще куча дел. Дай бог, до утра разделаемся с работой.

Лишь пожимаю плечами и тихо вздыхаю. Люба выходит, а мы продолжаем пахать.

ГЛАВА 34

Мне кажется, что мы проделали годовую работу нескольких отделов. Я держусь лишь на адреналине и страхе, сделать что–то не так. Живот начинает урчать, подсказывая, что неплохо было бы поесть. Последний прием пищи был с утра.

– Сейчас принесут еду, сделаем перерыв. – Говорит Дима, и я краснею от неловкости.

Не отвечаю, продолжаю проверять и отправлять документы. Вопросов в голове куча, но пока я молчу, рутинно выполняя свою работу.

Энтузиазм не иссяк только потому, что время от времени некоторые пункты в договорах и документах мне кажутся странными, я обращаю на это внимание Аланского, и он еле заметно улыбаясь, хвалит меня.

Не восторженно, простым «молодец», но мне и этого достаточно. Услышать такие слова от нашего босса большая редкость.

С минуты на минуту молодая девушка заносит нам два больших бумажных пакета с едой. Ароматы доносятся божественные.

– Мне накрыть или вас не тревожить? – Спрашивает она аккуратно.

– Да, Вера, накрой, нам сейчас не до этого. – Он знает по именам весь персонал?

– Хорошо.

Девушка проходит к столу и почти бесшумно накрывает стол. Затем так же тихо уходит.

– Перерыв на десять минут. – Моем руки, садимся за стол. Мне сейчас не до скромности, я готова съесть все. У меня даже голова кружится от разнообразия блюд, тут и паста с курицей и запеченное мясо, и форель с гарниром.

Наверно, принесли все, что осталось после нашей трехдневной тусовки, хотя выглядит все свеженьким и пахнет потрясающе.

Едим молча. Он в своих раздумьях, я в своих.

– Ты живешь слишком далеко от офиса. – Выдает так неожиданно, что кусок мяса уходит не туда.

– Что?

– Это неудобно. – Даже не буду спрашивать, откуда он знает мой адрес.

Ну, простите, в центре снимать мне не позволяет зарплата. Точнее, раньше не позволяла, сейчас, возможно, уже позволяет.

Молчу.

– Реши вопрос со съемом, сообщи о выезде. Завтра вечером заселяйся в новую, я скину адрес.

Вся еда, попавшая в рот, теперь уходит не туда.

– То есть как это?

– Считай, рабочее жилье. Если ты мне срочно понадобишься, ждать тебя по часу будет неудобно.

– А что так можно было? – Уточняю саркастично.

– А ты спрашивала?

– Нет.

Снова молчание.

– А где теперь будет мой новый дом?

– В высотке напротив офиса.

Снова затыкаюсь. Хотела же нормально поесть. А все равно все не туда идет.

Это высотка считается элитным жильем. Я не то, чтобы думать, я мечтать, о таком не смела. Что неужели компания прям так сильно нуждается в моих услугах, что не жить, не быть надо меня заселить в дорогущую квартиру?

Или это он так проявляет ко мне интерес?

В любом случае, моя самооценка растет как на дрожжах.

Дима смотрит на часы.

– Доедай, и подключайся дальше.

Только хочу уточнить по поводу этой срочной работы, как он перебивает.

– Все вопросы завтра, или когда все доделаем.

Довольная и сытая я снова берусь за дела. Время близится к вечеру, когда в домик заходит Майя.

– Я всех посадила в автобус и отправила в город, Дмитрий Германович. Все домики проверила, никто ничего не оставил.

– Молодец, а сама тут что делаешь?

– Ну, как я могу вас оставить? Вы будете работать, а я уеду чтоли?

– Да, такой и был посыл. Завтра с утра надо быть на работе свежими и бодрыми.

– Ой, да это без проблем. – Смеется, отмахивается руками. – Давайте, говорите, чем надо помочь.

Вообще Майя, наверное, лучше меня справилась бы с задачей, она долго готовилась к этой должности и все знает о фирме.

– Мы почти закончили, Майя. Поэтому можешь идти в свой домик. – Говорит резко Аланский, не отрываясь от дел.

– Ой, а мне страшно, если честно. Темно ведь уже. Одно дело, когда людей много, а другое сейчас. Когда только мы с вами в этом лесу. Большинство персонала тоже уехали.

У Майи такой жалостный вид, она специально поджимает губы, строит глазки, но у меня лично все равно вызывает лишь раздражение.

– Ладно, сядь, выпей кофе, займи себя чем–нибудь. Главное не отсвечивай и дай нам нормально доработать.

Она молча садится на стул у окна и наблюдает за моей работой. Улыбается когда мы встречаемся взглядами. И продолжает сверлить дальше.

Он солгал, когда сказал ей, что работа скоро закончится. Мы сидим еще часа два. Спина затекла, шея уже начинает поднывать.

Майя, чтобы не сидеть без дела, варит нам кофе. Хоть какая–то от нее польза.

Видя, как я держусь за шею, даже предлагает сделать массаж, но я вежливо отказываюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В итоге мы заканчиваем примерно в одиннадцать. Все тело гудит от непривычного места работы, большую часть я сутулилась. Башка гудит. Но, кажется, мы справились.

Я падаю на спинку дивана без сил, держусь руками за голову.

– Неужели, это все?

– Да, теперь всем спать. Завтра встаем в пять, чтобы успеть приехать в город, привести себя в порядок и выйти на работу. Дел будет еще больше.

Я томно вздыхаю. Одна лишь Майя носится как собачка на задних лапках.

– Майя, собирайся, я тебя провожу. – Говорит Аланский, и в глазах этой женщины вспыхивает огонь. Она поворачивается ко мне, подмигивает и улыбается.

Не нравится мне эта ее ухмылка, ох, не нравится.

Спасибо, что остаетесь со мной. Читаю все ваши комментарии и вдохновляюсь)

А следующая глава будет от лица Аланского. Ждете?))

ГЛАВА 35

Аланский

Пока я ездил по загранице, находил новых партнеров и строил компанию в столице, в головном офисе в родном городе все пошло не по тому месту.

Стоило оставить дело без присмотра.

На место директора назначил друга детства, уверен был в нем на все сто. Но жизнь научила, что ни в ком нельзя быть уверенным. Меньше чем через год выяснилось, что он тырил. Не по–детски, из моего же кармана. Вот такие они – друзья!

Пощады не было, сел в тюрягу, до сих пор там. Предателей нужно наказывать.

С тех пор внутри что–то надломилось. В какой–то момент я понял, что не могу объективно выбрать руководителя для своей же компании, нанял профи. По всем показателям выбрали почти безупречную кандидатуру.

Но через год все пошло нах*р по тому же сценарию. Сам виноват, был занят новым бизнесом, с головой ушел в другие процессы.

Но когда повторилась эта е*ала, я понял, что могу все потерять, все разваливается без моего контроля. Надо возвращаться, разбираться, заново наводить порядки.

Это решение было верным, придурки понабрали в штат ненужных людей, поустраивали знакомых знакомых. Часть коллектива болталась без дела, но каждый месяц им выплачивались хорошие деньги.

Именно поэтому еще до приезда на базу я составил список людей, которых вышвырну нах*р. Среди них была и Ангелина Серова.

Сумасшедшая девчонка, которая все к х*рам перевернула в голове за пару дней.

– Это еще что за показ мод? – Ухмыльнулся мой водитель, когда мы увидели в коридоре стройную, приятной внешности девчонку. Все мои люди привыкли, что выделяться надо не внешним видом, а мозгами. Это мои принципы и правила. И если вы в моей команде, вы им следуете.

А тут эта в красном облегающем платье. Все гармонично, стильно, красиво, но какого хр*на здесь? У нас так не принято.

– Щас узнаем. – Прыснул я и пошел ей навстречу, самому было интересно, что "вот это вот" делает на моей базе.

Дальше случился наш разговор, где она приняла меня за моего охранника, взболтнула лишнее, чем непонятно как вызвала у меня улыбку.

Потом наши взгляды пересеклись, и что–то меня зацепило. Сам не понял что. Приказал ей вернуться обратно в зал.

Пока шел до банкетного голова пухла от мыслительных процессов. Не побоялась, пришла в красном, зная, что я это не приемлю. Или не знала? Не важно. Дерзко, смело, уверенно. Что–то новенькое. И смотрела на меня на равных. Смущаясь и краснея, но тем не менее. Что это было вообще?

Когда открывал дверь в зал, уже понимал, что такую отпускать нельзя.

Все притихли, встали, примерно сто пар глаз с опаской сверлили каждый мой шаг.

Илья. Единственный кто, более менее, старается и на связи со мной круглосуточно. К своим тридцати стал начальником отдела и пойдет дальше, если не будет допускать ошибок.

– Что за чудо гоняет по коридорам в красном платье? – Спрашиваю Илью между делом, показывая сотрудникам, чтобы садились и приступали к еде.

– Черт, не чудо, а сплошное недоразумение, Ангелина Серова, всего месяц в компании, еще не в курсе всех правил. Не повторится, Дмитрий Германович. – Произносит полушепотом.

Хмыкаю. Сплошное недоразумение? Странно. Почему тогда внутри полное ощущение, что у девочки большой потенциал?

Открыл свои списки в телефоне, нашел ее карточку, пробежался по данным. Заканчивает универ. Совсем малышка. Учится на отлично. Без задней мысли в ту же минуту принимаю решение взять под свое крыло, вырастить профи. Стопроцентная, непоколебимая уверенность в человеке как в специалисте.

Такое случается редко, но если сразу увидел человека насквозь, и чувствуешь, что он без какой–либо левой мишуры, надо брать. И так я планирую пройтись по всем сотрудникам. Те, кто вызывают хоть малейшую долю сомнения, сразу идут нахр*н. Граблей мне хватило.

Останутся лучшие. И эти лучшие будут пахать и расти вместе со мной.

И первой в моем поле зрения оказалась именно она. Сделал ее своей помощницей.

У нее, конечно, как и у остальных был шок. Потом принятие.

Я видел, как девочка упорно старается не накосячить, прилагает все усилия. Сама в себя не верит. Думает, что ей просто подфартило.

Задней мысли и, правда, не было, пока я не стал всматриваться в девчонку пристальнее.

Поворотный момент случился, когда мы с ней оказались в грязи. Схватилась за мою ногу так, что я шлепнулся рядом. Где это видано? Маленькая девчонка такого бугая как я? В ее глазах тогда горел такой огонь. Она старалась для команды. Не для себя. И тут я понял, что не прогадал.

За пару дней ей удалось подтвердить все мои предположения. Бойкая, смелая, не боится говорить, что думает в лицо руководителю, при этом не позволяет себе лишнего.

Немного слезливая, принимает все близко к сердцу. Пару раз был резок, довел ее окончательно. Но быстро понял, что так с ней не стоит. Будем работать со стрессоустойчивостью.

Видел, что в какой-то момент совсем ушла в себя, твердо решила уходить, думает, что не справляется. Кто бы ее еще отпустил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Если бы ее положительные качества ограничивались работой, я как руководитель был бы безмерно рад такой находке.

Но эта девчонка ко всему прочему была еще и дико сексуальной. Эти ее длинные светлые локоны по плечам, этот сладкий запах, не парфюма, ее личный. Это ее стройная талия, упругая грудь, выпирающая попка.

А эта ее бешенная, какая-то свежая, но не по годам сильная энергетика. Слова, которые звучат неожиданно и застают врасплох даже такого мамонта, как я. Того, кого в принципе удивить уже не чем. Нелепые действия, которые не бесят, а завораживают. Все в ней сводило меня с ума.

Рядом со мной она выглядела совсем маленькой, смотрела, чуть запрокинув голову, поджимала свои губы. И у меня сносило крышу. Я представлял, что сделаю с этой девочкой, если сорвусь и не удержу себя в руках.

Когда узнал, что девственница, сорвало все тормоза. Нет никакого плана. Впервые в жизни ничего не планирую, потому что х*р его знает, что происходит. В башке одно лишь желание обладать и ни с кем не делиться.

Никогда такого не было. Я всю жизнь зациклен на работе. Для утех и снятия стресса всегда есть проститутки. С ними все просто. Никаких обязательств и е*ли мозга. Это меня полностью устраивает.

А сейчас. Какая там нахрен работа? Только и делал, что искал поводы лишний раз ее прижать, потрогать, заставить краснеть и смущаться. Эта игра дико заводила и заставляла уходить в омут с головой.

Я погряз в ней за эти пару дней. Восхищался девочкой, как растущим специалистом, будущим лидером, как человеком, как женщиной. Хотел ее каждую минуту, еле себя сдерживал.

А когда взял, окончательно решил, что никуда она больше не денется. Друзья подкольнули бы, что Аланский влип по самые яйца. Я и сам это осознавал, но впервые в жизни ничего не мог поделать со своими сраными чувствами.

Уверен был только в одном. Что больше никуда не отпущу, теперь она моя, даже если сама этого до конца еще не осознает.

ГЛАВА 36

– Будете чай, Дмитрий Германович? – Стелется Майя. – Я с собой привезла очень вкусный, с бергамотом и еще какими–то травами.

Если честно, эта женщина меня порядком заколебала, мягко говоря. Чересчур навязчивая.

После того, как случился облом с первым директором, она активизировалась. Каждую неделю высылала мне отчеты, хотя я не просил. Я даже не знал кто она, и как вообще выглядит.

Ну, как отчеты. Она докладывала про тех, кто сильно опоздал на совещание, кто выглядел подозрительно, кто что замышлял, даже самые мелочи.

Я делал вид, что не замечаю. Естественно, не отвечал. Но она продолжала настырно писать. А я тогда был в такой ж*пе, перестал всем доверять, и вот эти ее доносы на своих же коллег, с которыми она бок о бок работает, мне были кстати.

Я хотел контролировать все, но понимал, что это невозможно. А так в коллективе был свой доносчик, которого я даже не просил доносить.

– Буду. – Отвечаю, и ее глаза в темноте загораются нездоровым блеском. Бл*ть, точно тронутая. На что она рассчитывает?

Проходим в дом. Ставит чайник, бегает, носится как угорелая. Все, что мне сейчас нужно, это узнать, что случилось с Ильей. Какого хр*на его кто–то вздумал травануть.

Просмотрел камеры с территории базы, в его дом заходила только Ангелина в самый первый день, больше никого, кроме самого Ильи. Зубы стиснулись, когда она вошла и не выходила несколько минут. Я бл*ть эти секунды про себя высчитывал.

А все потому что видел я этот нездоровый блеск в глазах Ильи, когда он пялился на мою девочку. Примерно так же, как на меня пялится сейчас эта сумасшедшая. Только без такого одержимого фанатизма, естественно.

Кроме Ангелины еще Майя проходила мимо дома, как раз когда понадобилась скорая.

Все. Никаких следов.

Врач напрямую докладывает мне все детали. Илья не просто отравился, он бл*ть чуть коньки не отбросил. Вещество, которое ему подмешали, могло его убить.

Тем более, дважды подряд, в первый раз не сработало, решили повторить. А это уже беспредел. Намеренное покушение на жизнь моего сотрудника.

Илья оказался крепким орешком, но если бы затянули со скорой, вряд ли бы выкарабкался. В этом заслуга Майи. Как бы она меня не подзае*ала, это следует признать.

– Майя, сядь, хватит мельтешить. – Уже сквозь зубы цежу, как бесит ее желание подлизаться лишний раз.

– А, да, да. Просто вы же в гости ко мне пришли.

С*ка. Закрываю глаза, дышу.

– Скажи мне, у Ильи были враги?

Бледнеет.

– С ним все в порядке? Он жив?

– Успокойся, жив. Просто расскажи все, что ты знаешь.

– Ну, если честно, его многие не долюбливают. Он же все время всем ходит, делает замечания, бывает за языком вообще не следит.

– Насколько переходит черту?

– Ну, вот парней из айти в прошлый раз послал. Они его довели, конечно. Из–за их ошибок сроки в договоре пришлось менять. Но парни молодые, не специально.

– Х*рня, еще варианты.

– Проектировщиков часто ругает.

Никто не убивает людей, из–за того, что на него наорали. Тупость какая–то.

– Может, он что–то глобальное натворил? Такое, что мало простить?

Задумывается, кривит лицо. Ну, давай уже, выдай хоть что–нибудь.

– Я не знаю, имеет ли это отношение к делу, но ему очень Ангелина нравится. Как женщина, понимаете? – Смотрит на меня, хлопая глазищами. Вот же змея. По краю ползает.

Это я уже и без нее понял. По тому, как он на нее зырит.

– И что?

– Ну, мне кажется, он ее и на работу то взял только, потому что на что–то рассчитывал. Она ведь никаких особо талантов не продемонстрировала, а он ее сразу взял и устроил. Хотя впервые в жизни видел.

– И как ты думаешь, какое отношение это имеет к делу?

Сверлю взглядом. С Ильей я вопрос решу без проблем. Достаточно будет проинформировать о моих видах на Ангелину. Карьера у него сейчас на первом месте, он так рисковать не будет. А если будет, удачи на новом рабочем месте.

– Да я не знаю, может, он уже достал бедную девочку? Я ни на что не намекаю, просто всякое может быть. Приставал, может, или еще что. – Встает, идет к чайнику. Сейчас одно желание – выкинуть ее из этой базы в ночной лес, пусть ищет дорогу в город на пару с дикими животными.

– Ой, слушайте, чай заварился, а пахнет как… – Ходит, мельтешит, а я чувствую, как глаза кровью наливаются. – Так, где–то у меня еще варенье из сосновых шишек было, специально привезла.

Бежит к своей сумке, копошится в ней, достает маленькую банку, обратно летит к столу. Незакрытая сумка остается валяться на ее кровати.

– Майя, а ты забрала свою премию?

– Это которую на базе вручили за состязания? Да, конечно, спасибо большое. – Растягивает улыбку, разливая чай.

– Только за себя?

– Да, конечно. За кого же еще? – Пресмыкается змея.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Тогда почему из твоей сумки торчит два конверта?

ГЛАВА 37

Ангелина:

Его нет уже около часа. Я пытаюсь себя чем–то занять. Собираю вещи в чемодан, мою посуду, навожу порядок. Лишь бы не думать, чем они там могут заниматься.

Эти мысли меня пугают, потому что они прямое доказательство того, что я влюбилась. Втрескалась по полной программе. Мы не в отношениях, чтобы я так яро его ревновала, он мне не принадлежит, я вообще его знаю каких–то три дня.

Сама себя пытаюсь вразумить, но нутро не слушается, протестует. И я сдаюсь. Сажусь на диван, вздыхаю.

Майя способна на все, чтобы быть поближе к боссу. И может попытаться его соблазнить. А может уже? Да ну, бред какой–то. Он не поведется, она его бесит. Да и мне показалось, что он не такой…

«Как все прошло?»

– Сообщение от Ильи. Вот же черт! Я соскакиваю с дивана. Какая же я дурочка! Как могла забыть об Илье? Я ведь ему даже не ответила на его сообщение о том, что его отравили.

В момент краснею от стыда, мотаю головой. Разве так можно? Опять эта работа все самое важное вытеснила на второй план. Так нельзя!

Мне бы ему позвонить, да никак.

«Илья, прости, пожалуйста, что не ответила сразу. Прилетела куча срочной работы, пришлось разгребать. Только освободились с Димой. Все уехали, мы еще на базе. Как ты?»

«Мне уже лучше. Босс сильно недоволен моей госпитализацией?»

Конечно, сейчас я не скажу ему, что «недоволен» – это мягко сказано.

«Все нормально».

– Отвечаю.

«Лина, а ты пила вчера вино вместе с Майей? Я зашел позже, помню, что ты отказалась и предложила мне свой бокал. Подумай, может, хотя бы пригубила? От твоего ответа сейчас многое зависит»

Ледяные мурашки проносятся по коже. Не может быть. Майя не настолько глупая и отшибленная, чтобы такое вытворить. Мы бы ведь рано или поздно поняли, что это она.

«Я не пила».

Отправляю, а сама начинаю выстраивать логические цепочки. Если бы я выпила из этого бокала, меня могли увезти на скорой вместо Ильи? Возможно, никто бы и не понял, просто отравление. Сначала Илья, чуть погодя я. Съели что-то не то.

Стоп. Илья один раз уже выкарабкивался из такой же ситуации. Она что дважды его пыталась ликвидировать? Зачем?

Если со мной все понятно, она хотела убрать конкурента, то при чем тут Илья? Второй раз понятно, что просчиталась. А в первый? Когда мы только приехали на базу. Зачем ей это?

А если она сейчас с Димой что–нибудь сделает? Позовет на чай, подмешает что–то? Кто ее знает? Решит отомстить за все. Надо его спасать!

Я начинаю паниковать. На улице темно, хоть глаз выколи. Светятся только два маленьких подвесных фонаря у моего домика и где–то вдалеке у домика Майи.

Я беру себя в руки. Если она убьет его, мы останемся один на один. Господи, это уже смахивает на какой–то фильм ужасов. До чертиков страшно. На улице никого. В голову приходит мысль, добежать сначала до охраны, попросить проводить.

Они ведь наверняка не все уехали? Кто–то из персонала должен тут быть на постоянке. Только вот в темноте бы не заблудиться.

Беру со стола вилку, нож брать страшно. Ну, ничего, я ее и вилкой уделаю. Включаю фонарик на телефоне, вспоминаю, куда примерно идти.

Крепко накрепко завязываю шнурки на кроссовках. Резко выдыхаю и со всей дури несусь. Никакие волки и гадюки меня сейчас не догонят.

От страха глаза на мокром месте. Бегу, дышу прерывисто. Пока меня в воздухе, где–то сбоку не сгребает большая рука. Лапа, я бы сказала.

– Далеко собралась, малышка? – Говорит Аланский и прижимает к себе резким рывком.

Я начинаю плакать. То ли от неожиданности и страха, то ли от того, что нервы за эти дни совсем потрепались.

– Ты жив. – Шепчу, трясусь и утыкаюсь ему в грудь, всхлипываю. – Я так испугалась.

Сначала стоит в ступоре, затем большие руки смыкаются на моей спине, обнимает крепко, видя мое состояние. Потом слегка отодвигает, фонарик на телефоне все еще светит, и я вижу его глаза.

– Ты куда так неслась?

– К охраннику. Я думала, она убила тебя.

Смеется, запрокидывая голову. Конечно, очень смешно.

– Кто? Майя? Меня? – Смотрит пристально. – А это еще что? Вилка? Серьезно, Серова? – Снова хохочет.

– Я вообще-то шла тебя спасать. – Уголки губ тянутся вверх. Какой красивый, когда вот так по-доброму улыбается. Надо будет сделать комплимент при случае. Ему очень идет.

Завораживающе смотрит то мне в глаза, то на мои губы.

– Дима, мне нужно тебе кое–что рассказать. – Мельтешу, облизываю губы нервно, мне надо ему все объяснить.

Смотрит так же пристально, не отводя глаза. Замечаю, что от него резко пахнет табаком. Принюхиваюсь. Вижу, в пальцах правой руки сигарету.

– Ты куришь?

– С таким коллективом, как иначе? И закуришь, и в запой уйдешь. – Затягивается и выпускает дым, отвернувшись от меня. – Садись. – Похлопывает по колену, опустившись на скамью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Послушно приземляюсь на его левую ногу.

– Дима, я кое-что знаю и должна…

– Не суетись, я тоже. – Снова закуривает. Сейчас не до этого, но в этих его действиях есть что–то завораживающее. Потом перед сном я буду вспоминать этот его образ, который до безумия сексуален.

– Но…

– Я все знаю. И все решу.

– Но где тогда Майя? Ты оставил ее одну? Что вообще происходит?

Где–то совсем близко слышится звук подъезжающего автомобиля, затем большие ветки сосен освещаются фарами. К базе кто–то подъезжает.

– Вот сейчас все и решим. – Тушит окурок и выбрасывает его в урну. Встаем и идем к воротам.

Дима берет меня за руку и ведет за собой. И мне бы думать о том, что тут происходит, но когда его ладонь касается моей, ни о чем другом думать не получается.

Как просто, но как интимно. Когда говорят про бабочек в животе, описывают вот это чувство. И мне даже все равно куда он меня ведет. Хоть до города пешком.

ГЛАВА 38

Когда мы подходим ближе к воротам, я щурюсь от света фар. Голоса мужчин доносятся по ту сторону от ворот. Я по–прежнему не понимаю, что происходит.

Только когда фары выключаются, а охранник зажигает фонарь, я разглядываю полицейскую машину. Резко оборачиваюсь к Диме.

– Все нормально. Расслабься. – Говорит он, но ни о каком расслаблении не может быть и речи.

Затем он идет к мужчинам в форме. Те такого же высокого роста, с широкими плечами. В кожаных куртках и темных джинсах. Дима здоровается за руку с первым.

– Здорово, брат. Какая база. Никак не угомонишься, скоро весь город под себя подомнешь. – Улыбается мужчина.

– А ты говорят, в генералы метишь, не далеко отстал. – Мужчины обнимаются. Несложно понять, что они хорошие знакомые. Может быть, даже друзья.

– Ато! Важных людей дергаешь, от дел отрываешь. Опять заварушка? – Полицейский закуривает.

– Нно. Есть немного. – Слышу в голосе Димы непонятные мне эмоции. Наверно, речь о прежних заварушках, когда два директора подряд подставили фирму.

– А это что за милое создание? – Затягивается полицейский и, улыбаясь, пробегается по мне заинтересованным взглядом. – Если причина в девушке, готов забрать прямо сейчас. По пути сами разберемся. – Шутит полицейский, по–прежнему улыбаясь.

Хорошо, что темно, и не видно как я краснею. Так неловко, что хочется провалиться сквозь землю.

– До хрена базаришь для того, кто на посту. – Язвит Дима, затем запрокидывает свою руку мне за спину, опускает ее на талию и прижимает к себе.

Глаза полицейского готовы вылететь из орбит.

– Да ну нах*й? Серьезно чтоли? Ты ли это, Митяй? Сорян, брат. – Поднимает руки вверх. – Не знал, что это твоя девушка. – Он все еще в шоке. – Очень рад, безмерно, я бы даже сказал. Надеюсь, теперь ты точно угомонишься.

– Рот у тебя, как и всегда, не закрывается, конечно. – Цокает Дима. – Ангелина, это Саня, друг детства, росли в одном дворе.

Краснею еще сильнее. Он меня знакомит со своим другом, практически заявляет о наших отношениях. Внутри все трепещет, щекочет.

– Ангелина, значит. Очень приятно. – Улыбаясь, киваю. Тянется к моей руке.

– Обойдешься. – Цедит и хватает его руку. Оба смеются.

– Вижу, поплыл ты знатно, брат. И как я этому рад, как же я этому рад, с*кин ты сын! Давно пора. – Заливается Александр.

– Завались, давай за дела. Время – деньги.

Я молчу. Мы направляемся к дому Майи. Внутри все горит, хочется рассказать что к чему. Неосознанно сильнее сжимаю руку Димы. Скажу обо всем при первом же удобном случае.

Мы заходим в домик. Майя сидит за столом, на ней нет лица. Рядом второй охранник.

– Пыталась сбежать. – Произносит мужчина, – безрезультатно, как видите.

– Доброй ночи. Капитан Фролов. Мы здесь, чтобы разобраться в неприятной ситуации. Пройдите с нами для дальнейшего разбирательства. – Не церемонясь, как-то даже раздраженно и брезгливо, совсем другим голосом говорит Александр.

– Никуда я с вами не пойду. – Кричит в истерике Майя. – Лина, скажи им, что я не при чем! – Я стою в ступоре. Добавить нечего, уже без меня все всё знают.

– Скажи, чего ты молчишь? Неблагодарная дура! Ты же обещала мне поговорить с ним! Ты обещала!

Ее глаза наливаются кровью, она плачет, затем начинает громко смеяться, как сумасшедшая. Пытается накинуться на меня, но Дима отталкивает ее, а Александр подхватывает и вытаскивает из домика.

Рядом стоят два парня в форме, они подключаются и уже сами ведут Майю с двух сторон, обхватив за локти.

– Чтоб ты сдохла, змея! Это все из–за тебя! Знала бы раньше, еще в офисе бы тебя прикончила! – Она перестает себя контролировать. Кричит ужасные вещи.

Александр поворачивается к нам.

– Типичное рабочее воскресенье. Не парься, Митяй, разберемся. Завтра подъезжай к обеду, перетрем.

Мужчины жмут друг другу руки. Прощаются. Крики Майи слышатся до тех пор, пока не заводится машина. Тишина леса моментально успокаивает, и я выдыхаю.

– Замерзла? – Спрашивает Дима, глядя в глаза. Киваю головой. Наверно, рассмотрел мой красный нос. Только вот он такой, потому что очень хочется плакать. Никогда не переживала столько эмоций за раз.

Аланский как ни в чем не бывало, будто с ним такое случается каждый день. А я вот как выжатый лимон.

Мы заходим в домик.

– Давай в душ, тебе надо согреться. – Киваю. Снимаю одежду на ходу, захожу в ванную, встаю под горячую воду. Закрываю глаза.

Представляю, что вместе с водой смывается и весь сегодняшний день. Слезы пробегаются по лицу, на душе становится намного легче.

Слышу, как дверь в ванную открывается. Это Дима. Присоединяется ко мне. Стоим так под водой какое–то время. Прижимает к себе, целует в лоб.

Затем держит мое лицо руками, смотрит в глаза. От дикого желания в его зрачках внутри все стягивает.

– Хочу тебя. – Очень. – Ждет секунду, и, не дожидаясь ответа, вцепляется меня поцелуем, фиксирует голову, целует жадно, напористо. Так, что я теряю голову.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Перестаю себя контролировать рядом с тобой. – Шепчет с хрипотцой. Говорит с надрывом, так, что у меня самой сносит крышу.

Берет меня всю до последней капли. Прижимает к стене. Все случается как в тумане.

Отпускает меня вниз, ноги не удерживают. Улыбается.

– Помочь? – Спрашивает, а в глазах снова загорается огонек.

– Мы так до утра не выйдем из душа. – Смеюсь в ответ.

– Тогда мойся, я помоюсь у себя, и вернусь. Жди. – Целует и выходит.

Быстро моюсь, подбегаю к зеркалу. Улыбаюсь как дурочка, пока меня не осеняет, что мы в порыве страсти забываем предохраняться. Господи, совсем уже крыша у обоих поехала. Встаю под душ, тщательнее моюсь еще раз.

Нас ждет серьезный разговор. Выхожу из ванной, твердо уверенная, что на сегодня никакой близости. Наивная.

История про Александра, того самого Босса по имени Закон есть на моей странице. Приглашаю к прочтению!

Стук в дверь.

– Заходи. – Стоп, Гриша так не стучит и наши тоже. Слишком слабый стук. Отрываю голову от ноута.

– Здравствуйте, товарищ капитан. – В кабинет заглядывает эффектная девушка в брючном костюме.

Я в полном шоке. Слава богу, успеваю челюсть попридержать при себе.

– Меня зовут Лиза. Елизавета Глушкова, я студент института МВД. Меня направили непосредственно к вам для прохождения стажировки.

Ого. Вот ее я планировал посадить в угол, чтобы отбить все желание работать в органах? Что она тут вообще забыла?

ГЛАВА 39

– О чем думаешь? – Возвращается ко мне, когда я смотрю в окно. На небе появилась луна и теперь видно макушки сосен. Весь основной свет я выключила, оставила лишь маленькую настольную лампу.

За эти полчаса пока его не было, в голове снова пронеслось миллион мыслей.

– Обо всем.

– Расскажи. – Подходит, заинтересовавшись. Смотрит на меня внимательно. – Что тебя тревожит?

Вздыхаю.

– Многое изменилось за эти три дня. Моя жизнь вообще перевернулась с ног на голову.

– Это плохо?

– Я пока не знаю. Пытаюсь со всем разобраться.

– Давай разбираться вместе.

Я бы и рада, если бы сама понимала, что именно меня так сильно тревожит.

– Знаешь, мне казалось, что Майя очень преданный сотрудник. Что она компетентный специалист, который вырулит из любой проблемной ситуации. А оказалось, что она готова убить человека, ради работы. Разве это нормально?

Молчит, смотрит в окно. Руки убраны в спортивные брюки.

– Я не хочу становиться такой как она. Не хочу жертвовать всем ради работы. У меня высокие амбиции, я стремлюсь к высотам, но не настолько, понимаешь? А что если вот такая отдача на работе и приводит к таким последствиям? Что если сама работа делает людей такими, какой стала Майя?

Оборачивается, садится рядом, смотрит в глаза.

– Тебе это не грозит. Ты изначально совершенно другой человек со своими настройками. Ты никогда не станешь такой, как Майя. Я не раз говорил, что вижу в тебе потенциал. И это не пустые слова. Я говорю это не потому что ты мне… нравишься. А потому что это объективно.

Сердце замирает. Отвожу глаза от неловкости.

– Она ненормальная, и это было понятно сразу. Еще тогда, когда я ее не знал лично. Она доносила мне на всех сотрудников. И сейчас я был готов держать ее рядом только для того, чтобы все про всех постепенно разузнать. А оказалось, что она и есть главная угроза.

– Она ведь хотела убить меня, да? – Говорю и дрожь по телу.

– Да. – Произносит раздраженно. – Я задержался, потому что говорил с Сашей. Она во всем призналась. Разложила по полкам. В первый раз действовала напрямую, хотела убрать Илью, скорее всего, на время пока мы здесь. Почти получилось. Подсыпала ему в термос опасное вещество. Вот он и слег. Илье повезло, что он остался жив. И что ты позаботилась и все–таки попросила вызвать врача. Первый раз прокатило.

– Зачем ей это? Что ей сделал Илья? Они ведь вместе метили в твое окружение.

Усмехается.

– Она надеялась, что останется со мной одна. И все будет на ней. Илья был лишним в ее планах.

Господи, я мотаю головой, не веря в услышанное.

– А во второй раз все вышло случайно. Не знаю, что у вас тут происходило, но она подмешала в твой бокал ту же самую гадость. Ты такая молодец, что не повелась. И в том, что ты не любишь алкоголь, есть весомые плюсы.

Улыбаюсь.

– Потом всплыл Илья, даже думать не хочу нахр*на он приперся к тебе ночью, но удар он принял на себя. И, конечно, во второй раз организм пострадал сильнее. Он еще после прошлого раза не отошел, а тут новая волна. Странно, что он вообще вывез. Но к счастью, все обошлось.

– Ужасно. – Закрываю глаза руками.

– Кстати, это тебе. – Протягивает конверт с яркой красной полосочкой по краю. В таких была наша премия.

– У меня уже есть.

– Знаю. Это та, которую украла Майя.

– Что? – Открываю рот от удивления. Не может такого быть!

– Забирай, деньги твои. Если хочешь, можешь считать, что это премия за сегодняшнюю сверхурочную работу. Все сделано безупречно. Ты молодец.

– Я… У меня в жизни не было таких денег. В одном конверте больше моей месячной зарплаты.

– Привыкай. Теперь у тебя совсем другой заработок. Ты на должности помощника директора, забыла?

Смущенно улыбаюсь.

– Скажу честно, Дима… – Тереблю край халата. – Я намеревалась уйти, когда Илья придет в себя.

Смотрит на меня, тоже слегка улыбаясь.

– Знаю. – Склоняет голову в бок и наблюдает за мной. – А что теперь? Передумала?

– Почти, после того, как у меня кое–что стало получаться и… – Не договариваю, пытаюсь подобрать слова.

– И?

– И когда ты стал общаться со мной не так грубо и унизительно…

– Унизительно? Даже так? Я тебя не унижал, Ангелина? Но если ты вот так приняла все мои слова и просьбы, то я прошу прощения.

– Мне было обидно. Я понимаю, что это рабочие отношения, но так нельзя. Мы ведь все люди.

Опускаю глаза, почему–то вспоминаю, как больно ранили его слова в первый день.

Подходит ко мне, устраивается у моих ног, раздвигая их. Берет руками лицо.

– Ты у нас тепличный цветочек, да, Ангелина Серова? – По–доброму улыбается. Разглядывает лицо. – Красивый, маленький цветочек. С тобой нельзя так, как с остальными? Я понял. И учту это в работе. Даю слово.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Разрядами тока проносятся его слова.

– Есть еще что тебя беспокоит? Предлагаю сразу озвучивать, чтобы в дальнейшем не было непоняток.

Вздыхаю. «В дальнейшем» это что значит?

– Есть. Я не понимаю, куда мы движемся. Все так быстро… Я не успеваю следить за событиями. – Слезы накатывают к глазам. Ну вот, опять. Почти на ровном месте.

Смотрит пристально, прерывисто дышит. И я тараторю, слова сами собой вылетают.

– Я с тобой стала женщиной, понимаешь? Я всегда думала, что это произойдет по любви. А в итоге мне так вскружило голову, что все получилось так, как получилось. И я понимаю, что мои чувства растут с запредельной скоростью, а я ничего с этим не могу поделать. Я боюсь. У меня никогда не было такого опыта.

Терпеливо ждет, когда я закончу фразу. Затем впивается в меня страстным поцелуем.

– Какая же ты ох*енная, Ангелина Серова. – Шепчет с губы. – Все ты правильно сделала. И со мной можешь ничего не бояться.

От кого ждете следующую главу: от Аланского или нашей малышки?)

ГЛАВА 40

Аланский:

«Я с тобой стала женщиной…»

Искренность, чистота мыслей этой девочки сводит с ума.

Как только начинаю думать о том, что мог ее вот так глупо потерять в тот вечер, в груди свербит. Ей бы хватило этой дозы, учитывая, что ее даже от просто бокала вина уносит.

Впервые в жизни тогда пожалел, что рванул по работе в город, оставив ее здесь. Хотя выбора не было. Тиман со своей фирмой оказался в полной ж*пе. Прижали люди в погонах.

Буквально с доками на руках с частью своей компании сел на рондомный катер и рванул в открытое море. Псих. Всегда таким был.

Нагрянули с проверкой не пойми откуда, кто-то слил важную информацию, о которой никто не должен был знать. Моя фирма тоже оказалась под угрозой. Но даже если бы я был не при чем, одному из самых надежных друзей, конечно, все равно помог бы.

Тиман много раз за меня впрягался. И я тоже за него впрягусь в любой кипиш, это без вариантов.

Поэтому и уехал, сделал все как надо. А внутри было неспокойно. Потому что она была далеко, я это отчетливо понимал. Никогда не верил в эти розовые сопли про любовь с первого взгляда и прочую лобуду. Но что это за хр*нь случилась? Накрыло разом и не отпускает.

Это был не просто сексуальный интерес. Мне хотелось обладать ею, всей целиком.

На душе будто висел груз, пока ехал по городу. Не думаю, что у меня было какое-то предчувствие, скорее, я просто не мог без нее.

Должен был встретить их с Ильей и сотрудников с утра уже в офисе, но внутри все разрывалось. Написал сообщение, попросил скинуть файлы, которые мне нахрен были не нужны. Просто чтобы убедиться, что она в своей комнате и уже собирается спать.

Но когда она ответила, что выполнит просьбу позже, я сорвался. Сразу. Сгреб два ноута со стола, сел в тачку и как одержимый, поехал в лес.

Дальше эта картина, где двое бухают, а малышка наблюдает за ними недовольным взглядом. Еще тогда стоило заподозрить, что что-то не так. Но на столе стояла одна бутылка, и кто же мог подумать, что эта тварь умудрилась заранее подсыпать что-то в бокал собеседнику.

Если бы с Ангелиной что-то стряслось, я бы убил эту тварь. Никто никогда бы не вспомнил о ее существовании. Сейчас она тоже огребет по полной. Саня разберется, сделает все по красоте. Отсидит столько, сколько нужно. Пожалеет о каждой х*йне, которую натворила. За все надо платить.

Ангелина права, иногда работа закрывает обзор на все остальные вещи. Просьба Тимана срочно помочь с доками вышибла все остальные мысли. Нужно было все перепроверить, что-то создать с нуля, подписать и выслать. И ни о чем другом естественно думать времени не было.

Между делом приметил, что не ошибся в Любе. Это особенный кайф понимать, что не ошибся в человеке, чуйка по-прежнему работает. Она возглавит бух отдел, уверен, что вывезет и останется на этой должности.

Ангелина тоже порадовала и удивила. У девчонки потенциал, и эта мысль бесконечно крутится в моей голове. Наблюдать за тем, как она справляется с поставленными задачами, доставляло невыносимое удовольствие.

Под столом, за которым я сидел, все дымилось. Ширинка взрывалась от напора, когда я видел, как она старательно вчитывается в договоры, между делом облизывает и кусает свои сочные губы, прерывисто дышит, боясь допустить ошибку, и неосознанно касается груди. Своей круглой, упругой, красивой груди.

Хотелось ударить себя, чтобы нормально вернуться к отчетам. Особенно когда Люба указала на ряд ошибок. Удивительно, что мой мозг вообще не отказал, это была невыносимая пытка.

Пару раз, я ловил на себе пристальный взгляд Любы. Она смотрела с прищуром, пока отдыхала, а Ангелина проверяла доки. Конечно, она спалила, что я пожираю девчонку взглядом, но тактично молчала.

Мне почему-то было смешно. Я как подросток, которого поймали за подглядыванием. Давно такого не испытывал. Отпустил Любу сразу, как только ее задачи закончились.

А сам только и думал о том, когда прижмусь к малышке. Еле доработал. Мысленно материл Тимана за этот завал.

Сейчас, когда мы лежим в кровати, и она спит, я понимаю, что не хочу отпускать ее. Вот так бы и жил с ней под мышкой. Мило сопит, поправляя свою голову на моей груди, целую в макушку.

Пыталась заговорить со мной о предохранении. Вся засмущалась, покрылась пятнами. Сам все понимаю, но с ней все так правильно, все естественно. Будто она та, с которой за руку и навсегда. Эта мысль и смешит и будоражит и вышибает мозги.

Где я и где отношения. Но впервые в жизни такое ощущение, что все идет как надо. Знаю ее третий день, но мысль о том, что она может залететь, делает меня счастливым. Придурошно счастливым.

Совсем тронулся. О девчонке бы подумать, для нее все ново, жизнь только начинается. Но внутри бушует собственническое чувство. Не отпущу ее.

Наши квартиры будут рядом. Она об этом еще, конечно, не знает. Ее хрущевка никуда не годится. Не под стать такой девушке. Как доложили, показали фотографии, сразу приказал привести в порядок одну из своих квартир, нанять клининг и все такое.

Дом новый. Верхний этаж, на котором располагаются четыре большие квартиры, полностью выкуплен мной. Изначально не хотел, чтобы меня беспокоили. Не люблю людей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сейчас это очень кстати. В одной из квартир будет жить малышка. На работе тоже будем вместе. Непреодолимое желание контролировать каждый ее шаг после этой ситуации теперь не покидает.

Пора вставать, ехать в город, но когда она сквозь сон извивается, невзначай касается носом моей щеки, в очередной раз сносит крышу. Хочу брать ее все утро, весь день. И никуда не дергаться. Похр*н на работу, похр*н вообще на все. Есть она, и есть я. И ничего больше не надо.

ГЛАВА 41

Ангелина:

Утро по ощущениям просто замечательное. Я жмурюсь от солнечных лучей и сладко потягиваюсь в его объятиях. Мне очень тепло и уютно. Так бы и пролежала весь день.

– Привет. – Шепчу, мурлыкая на его груди.

– Привет. – Нежно гладит голову.

– Сколько времени?

– Семь. – Продолжает спокойно.

Соскакиваю из его объятий.

– Как семь? Мы же уже должны быть в городе!

Улыбается.

– Не хотел тебя будить. – Смотрю подозрительно. Ты не Аланский, тебя подменили!

– Дима, мы ведь опоздаем. – Привожу свой главный аргумент.

– Скорее всего. – Невозмутимо отвечает и продолжает улыбаться, разглядывая меня с головы до ног.

– Мой босс бы такое не одобрил. – Осмеливаюсь шутить.

– Он тебя за такое даже накажет. – Смотрит на меня этим взглядом, от которого мурашки по телу. – Иди сюда.

Закусываю губу, приближаюсь и падаю в его объятия. Целуемся. Мой живот начинает предательски урчать. Я зверски голодна.

– Я вас понял, юная леди. – Говорит со смешком, заставляя меня краснеть от неловкости. – Иди в душ, я приготовлю завтрак. – Целует еще раз, еле отрывается.

Мне не хочется становиться причиной его попустительского отношения к работе. Я знаю, что мечусь из крайности в крайность, но что если страсть угаснет, а проблемы из–за его несобранности на работе никуда не уйдут и ударят по показателям или еще чему похуже.

Он не должен из–за меня нарушать свой привычный распорядок. Хотя он же взрослый мужчина и сам может разобраться. В голове куча мыслей, которые не оставляют меня, пока я моюсь.

Выхожу свежая, бодрая, готовая на подвиги. Только дайте поесть.

– Завтракай, я помоюсь и присоединюсь, потом поедем. – Целует в макушку, вдыхает мой аромат, еле отрывается и уходит.

Приятно пахнет кофе, омлетом, сыром и свежими овощами. Что прям сам приготовил? Вижу в раковине сковородку. Вот это да.

Я с удовольствием ем, затем сушу голову и одеваюсь. Дима тоже делает все быстро. Забираем наши сумки и идем к воротам, рядом с которыми парковка.

Его машина большая черная. Под стать ему. Я никогда на таких не ездила. Пару минут мельтешу, не понимая, куда мне садится. Пока он не подходит и не открывает переднюю дверцу.

– Вперед! – Говорит и помогает мне забраться на сиденье.

Наблюдаю за тем, как он ведет машину. Уверенно, плавно, взгляд как всегда суровый. Я понимаю, почему его все боятся. Я видела, как он улыбается только при мне и при своем друге Александре. Все остальное время он ходит вот с таким взглядом и в основном бурчит.

Но что–то в этом, безусловно, есть. Сильные руки крепко сжимают руль, он в своих раздумьях. Чтобы не отвлекать смотрю в свое окно. Мимо проносятся сосны.

Я вздыхаю. Хорошие были выходные. Даже грустно уезжать отсюда.

– Что такое? – Моментально ловит мою реакцию. – Его ладонь опускается на мое бедро, и я вся сжимаюсь от такого жеста.

– Подумала о том, как здесь было хорошо. – Признаюсь честно.

– Хочешь бывать тут чаще?

– Было бы здорово. – Снова вздыхаю. – А ты не мог бы двумя руками вести автомобиль? Я переживаю.

Смеется, запрокидывая голову назад. Не знаю, что смешного я сказала.

– Как скажешь, малышка. – От этого его «малышка» каждый раз приятные мурашки.

В городе почти растаял снег, радует, что нас встречает яркое солнце, а не серое небо, которое мы привыкли видеть последние три месяца.

– Собери вещи, все подготовь. Сообщи хозяину квартиры, что съезжаешь. Я заеду в двенадцать, пообедаем вместе и за работу. Вечером все заберем, и заселим тебя в новую квартиру.

Паркует машину у моего подъезда, смотрит на меня, улыбается и жадно целует.

– Беги, пока отпускаю. – Шепчет в губы, и я слушаюсь.

У меня не так много вещей, в основном одежда, пару фоток в рамке с семьей, сковородка, кастрюлька, две тарелки, кружка. Еще студенческий набор, который закупала перед заселением в общагу. Собираю я все достаточно быстро.

Сообщаю тете Тамаре о том, что съезжаю. Честно признаюсь, что на работе предоставляют жилье. Она огорчается, конечно, тараторит о том, что хороших жильцов сейчас днем с огнем не сыщешь. Но радуется за меня и дает приятные напутствия.

Дима немного переоценил время моих сборов. Я все сделала меньше, чем за час. Успела дойти до магазина бытовой техники, попросила у них пару приличных коробок, чтобы не таскаться с пакетами и сумками.

Пока шла обратно я в моменте остановилась и осмотрелась по сторонам. Было неприятное ощущение, что за мной кто-то наблюдает или следит. Да ну, кому это надо, подумала и пошла дальше. У подъезда мне показалось, что за мной шел мужчина, но обернувшись, я его не увидела.

Сглотнув от тревоги, я быстро вошла в подъезд, закрыла дверь и запрыгнула в лифт. Дома подышала, как показывала Марина Львовна и тревога прошла. Кажется, последние события сделали меня чересчур тревожной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

На часах девять тридцать. Что мне тут делать? Переодеваюсь в белую рубашку, черную юбку, закалываю волосы в пучок и решаюсь ехать в офис.

«Я готова. Не хочу сидеть без дела. Буду в офисе через полчаса»

Сообщение открывается и читается сразу.

«Хорошая девочка»

Два слова, от которых меня снова бросает в жар.

Смотрю в зеркало, вызываю такси, пулей вылетаю из подъезда, понимая, что моя тревога никуда не улетучилась, как и ощущение того, что за мной все еще наблюдают, запрыгиваю на заднее сиденье и еду на работу.

Захожу и немного теряюсь. Тут многое поменялось, на этаже стало светлее и современнее. Хотя и так было не плохо. Всего за три дня тут умудрились сделать ремонт. Пахнет свежестью.

Люди в черно–белом бегают как муравьишки, суетятся. Все как обычно, только, кажется, что усерднее. Вчерашние веселые, смешные, беззаботные ребята в спортивном, сегодня серьезные, сосредоточенные дяди и тети в официальном.

Поднимаюсь на свой новый этаж. Вижу табличку

Ангелина Сергеевна Серова

. Сердце колотится от ощущения собственной важности.

Кабинет закрыт. Несмело шагаю к кабинету босса. Раньше ни за что бы не осмелилась и близко подойти. Тихо стучусь.

Слышу, как на кого–то кричит по телефону. Стены трясутся от ора. Страшно заходить. Жду, когда закончит.

Трясущимися пальчиками набираю.

«Я на месте»

И жду.

Дверь открывается примерно через две минуты.

– Так бы и стояла тут, если бы я не вышел? Держи ключи, обустраивайся и приступай к делам. Будут вопросы, подходи. Увидимся на обеде.

Спешно целует в макушку, я киваю и бегу к себе.

Есть рабочее, а есть личное. Не мешаем все в одну кучу. Повторяю про себя. Быстро кручу ключом и прячусь в своем кабинете, зайдя в который, ахаю от удивления.

И вот тут я теперь буду работать?

ГЛАВА 42

Большие панорамные окна открывали вид на город. Непривычно после малюсеньких окон в моем прежнем кабинете тремя этажами ниже. Да и много чего еще непривычно.

Перед носом все еще свежий еловый запах базы. Или это запах моего босса? Для меня два этих аромата стали абсолютно идентичными.

Какой большой кабинет. Тут можно проводить совещания. Во мне просыпается синдром самозванца. Я это не заслужила. За какие такие заслуги?

Опускаюсь на кресло, очень удобное. Нереально удобное. Новенький тоненький ноут на моем столе блестит и манит. Открываю аккуратно, боюсь поцарапать.

Почта ломится от сообщений. Рабочая доска, к которой меня подключили, перетыкана задачами, так, что свободного места на ней практически нет.

Так, я, похоже, слишком медлила с приходом на работу. Мне тут до ночи все не разгрести.

На рабочем столе еще пару программ, которые мне не знакомы.

– Тук, тук. Ангелина, добрый день. – В двери появляется Сергей, тот, который теперь главный в айти. – Меня Илья просил зайти, ввести тебя в курс дел. – Улыбается неуверенно.

– Да, конечно, Сергей, заходи.

Мне тут же звонит Илья, рассказывает о том, что мне необходимо сделать за день, я шумно, демонстративно вздыхаю. Половину не понимаю вообще.

– Лин, эту неделю выживи. Дальше я буду на месте.

– Какое–то странное дежавю, Илья! – Не выдерживаю, но тут же себя осекаю. Он же не виноват в том, что с ним стряслось.

– Держись там, ладно? Я попросил Серегу тебе помочь разобраться в программах. Если что, я на связи, мне привезли ноут и часть дел я взял на себя.

Я включаюсь в работу сразу, как губка впитываю все, что говорит Сережа. Не зря меня на потоке считали самой обучаемой и способной. Я идеальный студент. Быстро учусь новому. Мгновенно.

Когда начинаю сама справляться с цепочкой задач, выстраивая алгоритмы и вбивая показатели и данные где нужно, ловлю на себе удивленный взгляд Сергея.

– Что? – Застенчиво интересуюсь.

– Да, ничего. Впервые вижу, чтобы девушка так быстро вникла, даже повторять не пришлось. Я в бухгалтерии год уже учу девчонок. – Показывает руками кавычки. – Все приходится бегать. То тире не там поставят, то забудут куда тыкать. А ты за полчаса изучила программу. Давай тогда приступать ко второй.

Смеется.

Так до обеда я неожиданно для себя вникла в две программы. Начала в них неплохо ориентироваться. Оказалось, что в моем прежнем отделе меня вообще не напрягали. Сейчас же я вхожу в кураж. Такой адреналин, что я готова работать на одном этом энтузиазме.

– Идем на обед. – Говорит Дима, заглянув без стука, не отрывая голову от бумаг.

– Да. Сереж, спасибо тебе большое.

Аланский удивленно и недовольно поднимает голову, кривит челюсть. Смотрит на нас двоих. Мы сидим за ноутом. Даже не представляю, какая картина там ему открывается. Но по лицу вижу, что это ему не нравится.

– Был рад помочь. – Говорит Сергей серьезно, кажется, почуяв, что к чему. – Если будут вопросы, звони мне или любому другому сотруднику нашего отдела. Поможем чем сможем. – Направляется к двери.

– Этому не звони. У начальника отдела, похоже, времени хоть ж*пой жуй, если он ходит, обучает сотрудников.

– Дмитрий Германович. – Произносит парнишка, деловито поправляя очки, – Илья Сергеевич напрямую мне позвонил и попросил, только потому что я этим раньше занимался, только поэтому. Да и, знаете ли, Ангелина – гипер способный ученик. Уверен, она во все вникла сразу, и помощь больше не понадобится. Это я так, на всякий пожарный.

– Ага, иди уже. – Не церемонится Аланский.

Сережа убегает. Подходит ко мне ближе сзади.

– Мне к твоему кабинету охрану приставить чтоли? – Шепчет в ухо, наклоняясь. Рукой проводит по шее.

– Не понимаю… – Отвечаю тихо, закрыв глаза.

– Так и льнут к тебе. То один, то другой.

Встаю с кресла, разворачиваюсь к нему.

– Не придумывай. – Улыбаюсь. Сжимает мои ягодицы. – Работа работой, личное личным. Забыл?

– Маленькая с*чка. – Шипит, пожирает диким взглядом. – Если не выйдем сейчас, я открою тебе новый мир прямо на этом столе. Выдержит, специально подбирал.

Не удивляясь, выбегаю из кабинета. На душе очень хорошо. Как–то радостно. Я вдохновлена работой и не только.

Обедаем мы в супер модном ресторане. Я даже не удивлена, что такой человек как Аланский кушает в таких местах.

– Ты бы сказал, в каком месте мы будем, я бы приоделась посолиднее. – Чувствую себя зажато. Тут такие красивые женщины, статусные мужчины, что мне не по себе.

– Они и рядом с тобой не стояли, малышка. – Звучит как очередное признание. Краснею моментально, когда он опускает руку на талию и собственнически целует в макушку. Показывая всем видом, кем я ему прихожусь.

От такого жеста сердце уходит в пятки. Особенно когда я вижу, что девушки, которые наверняка его знают, пробегаются по мне с головы до ног. Испепеляют глазами, недовольно сверлят и сверлят.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Почему они так смотрят на меня? – Спрашиваю тихо, когда мы доходим до своего стола.

– Удивляются. Ты первая кому удалось захомутать Аланского, малышка. Захомутала, по–другому и не скажешь.

ГЛАВА 43

Прежде чем уйти я отлучаюсь в уборную. Смотрюсь в зеркало. Боже, где я и где эти загорелые дамочки на шпильках и в дорогущих платьях. Щеки красные то ли от стыда, то ли от приятных жестов Аланского. Чувства смешанные.

Делаю все очень быстро, пора на работу, там завал. Выхожу из уборной радостная, что мы, наконец, покинем это заведение.

В узеньком коридоре от уборной до фойе мне попадается мужчина. Похабно оглядывает меня с верху до низу. Неприятный громила. Меня пошатывает от этого дикого взгляда. Он усмехается и преграждает мне путь.

– Так вот ты какая, куколка. – Неприятно скалит свои зубы, и меня охватывает паника. Я теряюсь.

– Дима! – Пытаюсь закричать, но в горле начинает першить.

– Тшш! Ну что ты, киска. Иди к своему папику, я же тебе не мешаю. – Показательно отстраняется к стене, подняв руки вверх.

Какой–то сумасшедший, не иначе. Бегу со всех ног, Димы нигде нет. Вижу в одном из больших окон, он рядом с машиной, говорит по телефону. Выбегаю к нему.

Пытаюсь надышаться. Дима кричит на кого–то в трубку, говорит спиной ко мне, ему сейчас не до меня. Успокаиваюсь, беру себя в руки.

Чего как маленькая? Увидела какого–то странного мужика и чуть коньки не отбросила. Мало ли таких особей ходит, на них везде можно наткнуться. Даже в элитном ресторане, как показывает практика.

Просто наглый хам с кучей денег, который думает, что ему все дозволено.

Пока Дима кроет матом кого–то из сотрудников, я прихожу в себя. Успокаиваюсь, выдыхаю. Все нормально.

– В машину. – Говорит между делом и снова кого–то набирает.

Тут же понимает, что перебарщивает с тоном. Хватает за руку, притягивает к себе и целует в лоб, не отрывая трубку от уха.

Я улыбаюсь, даю понять, что все хорошо. Он уяснил, как со мной можно и как нельзя. И обещал следить за своими словами.

Мы возвращаемся в офис, всю дорогу он говорил по телефону. До тех пор, пока не захлопнулась дверь его кабинета.

Оставшуюся часть дня мы работали. Жестко так работали. Он у себя, я у себя. Наконец–то я стала чувствовать себя значимой. Серьезные задачи, которые ложились на мои плечи, вызывали внутри трепет.

Я, не отрываясь, изучала и параллельно выполняла задачи уже самостоятельно, где–то советуясь с Ильей, а где–то уже интуитивно ориентируясь.

Голову подняла только тогда, когда поняла, что мне мало света. За окном темнеет. Диму тревожить не решалась.

Лишь когда я совсем начала зевать, ноги поплелись к боссу. Чтобы уточнить, не ночевать ли мы тут остаемся.

Дима был весь в бумагах. Кажется, что он не переставал говорить по телефону. Он даже не сразу меня заметил. Какое–то время я понаблюдала за ним. Галстук валяется где–то на кресле, рукава рубашки закатаны. В больших жилистых руках крутится ручка.

– Ангелина, заходи. Сколько времени? Вот черт. Не забывай, что у тебя есть еще одна обязанность, напоминать мне о конце рабочего дня. Я теряю счет времени, когда берусь за работу.

– Я уже поняла. – Улыбаюсь.

– Иди ко мне. – Сажает на свои колени. – Как первый рабочий день? Босс не сильно донимал? – Узнаю этот взгляд.

Нагло пробирается рукой под юбку, задирает ее, берет за бедра, усаживает на себе поудобнее.

Целует меня страстно, жадно.

– Какая у меня секретарша, а? Кто бы мог подумать. – Говорит мне на ухо всякие пошлости, от которых голова кругом.

– По домам? – Спрашиваю абсолютно поплывшая и сильно вымотанная за день.

– Тебя водитель подвезет до дома, поможет с вещами, потом сразу ко мне.

– К тебе?

– В новую квартиру, я хотел сказать. Я пока доделаю кое–что, чтобы не оставлять на завтра.

– Хорошо. – Говорю воодушевленно, но еле перебирая ногами.

На парковке меня уже ждет водитель, мужчина в возрасте, но приятной внешности.

– Михаил.

– Ангелина.

Вежливо друг другу улыбаемся. Он довозит меня до дома.

– Ангелина, вы не против, если я забегу в магазин рядом с вашим домом? Давление поднялось к вечеру, нужно таблетки выпить, а водичка закончилась. Я на пару минут, а потом сразу к вам за вещами.

– Да, конечно. Не торопитесь.

Немного даже стыдно, что приходится гонять больного человека по ночам.

Поднимаюсь в свою квартиру, вставляю ключ, а он не крутится. Неужели забыла дверь закрыть, когда уходила? Или может, тетя Тамара приехала?

Открываю дверь, на кухне горит свет.

– Теть Тамара. – Произношу, но никто не отвечает.

В этот момент за моей спиной закрывается входная дверь.

– Ну, здравствуй, куколка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 44

Аланский:

Когда водитель позвонил и сказал, что Ангелина пропала, я почувствовал, как меня ломает изнутри. В этот же момент. Потом меня охватила ярость. Я готов был убивать. Сначала Мишу за то, что проморгал, потом всех остальных.

Костяшки рук белели, руль скрипел от того, насколько сильно я его сжимал. Если с ней что–нибудь случится, я никогда себе этого не прощу.

Набираю Саню, прошу срочно приехать. Параллельно звоню своей охране, объясняю ситуацию. Сам доезжаю до ее дома минут за пять.

– Дмитрий Германович, сам не понял, как это вышло. Давление подскочило, побежал за водой, чтобы таблетки запить. Кто ж мог подумать, что она исчезнет. Поднялся в квартиру, как договорились, дверь открыта, а внутри никого.

Оправдывается побледневший мужик. Он не охранник, всего лишь водитель. Но он мог бы быть рядом. Хотя его смели бы как нех*р делать. С его то боками. Неудивительно, что проблемы с давлением. Тут с чем угодно возникнут проблемы.

Не отвечая, сразу иду в подъезд. Дом и правда, рухлядь. Бегу по лестнице, забегаю в квартиру. Никаких следов. Только ее сумка и телефон.

Тру руками переносицу. Черт. Кому это надо? И зачем? У меня есть враги, но про Ангелину никто не знал. Только Саня, но он не в счет. Догадывалась Люба, ее тоже отметаем. Нас видела Майя в последний день, но она ликвидирована. Возможно, догадывался Илья.

Ресторан. Я был там с ней на глазах у местной элиты. Хотя подозрительного никого там не встретил. Черт. Какой же дурак, как можно было так прое*ать свою женщину.

Правильно она говорила, работа не должна затмевать все остальное. Я должен был выбрать. Должен был поехать с ней, помочь с вещами, но решил остаться в офисе.

Выбегаю во двор, моя охрана уже на месте.

– Проверьте все камеры. – Ору на нач беза.

– Уже смотрим.

Дышу яростно, нервы ни к черту. Закуриваю одну, вторую. Саня едет от силы минут десять, но по ощущениям плетется уже час.

Парни суетятся, видят, что я злюсь. Телефон молчит. На улице темень. Фонарь во дворе только один в рабочем состоянии.

Саня подъезжает, видит меня, сходу набрасывается.

– Митяй, спокойно. Все сделаем, найдем твою девчонку. Уже подключил кого надо.

– Ты кого подключил? – Сверлю его глазами. Если у него крыша отъехала, и он своих ментов подтянул, я прямо щас ему морду набью за недальновидность. Не тупой вроде. С х*ров ли тогда выбешивает меня?

– Успокойся. – Выдыхает.

– Ты охр*нел? – Понимаю, что был прав. Ментов.

– Митяй, бл*, держи себя в руках. Все не так просто, как ты думаешь. Но если ты прям щас не прекратишь свою суету…

– Не томи, бл*ть.

– Стас в бегах. – Говорит, и глаза мои наполняются кровью, вспоминая о предателе, который тырил у меня в моей же фирме. Человек, которому я доверял. Оставил за ген дира. Друг детства. – Сегодня объявили в розыск. Я сначала одно с другим не связал. Но когда стал подъезжать к дому, пазл начал складываться.

Молчу. Мозгую.

– Он про твою малую мог узнать?

– Не е*у.

– Никто не связывался? Камеры смотрят?

– А ты как думаешь? – Цежу сквозь зубы, которые в порошок скоро сотрутся от скрипа. Я убью его. Если это он, я убью его, честное слово.

– Тогда ждем.

– Дмитрий Германович. – Подходит мой главный бугай. – Хрен, что отследишь в такой темноте, камеры говно лютое. Но два силуэта, выходящих из запасного выхода отчетливо видны. Надо глянуть, они не они.

– Дай сюда. – Ору. Тяну планшет, запускаю видео, прокручиваю трясущимися пальцами. Психую, когда планшет не реагирует.

– Ты щас разобьешь нахр*н, дай я посмотрю. – Саня тоже на нервах.

Не отдаю. Проматываю дальше.

Выходят. Со спины узнаю свою девочку, ни с кем ее не перепутаю. Кровь ударяет в голову, когда вижу, как мужик ее касается. Держит за локоть и тянет.

– Это он. – Выдает Саня, не сомневаясь ни секунды.

– Ты уверен? По виду старикан. – Почти шепчу, чувствуя, как растет желание убивать.

– Два года на нарах людей моложе не делают.

Они уходят из видимости камер. Все, больше никаких следов. Не видно ни машины, в которую они сели, ни куда они дальше направились. Ничего.

Если начну думать, что с ней сейчас, совсем рихнусь.

– Я убью его. – Произношу, находясь как в тумане. Злость застилает глаза. – Я убью его. – Повторяю, как сумасшедший. – Я доберусь и убью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 45

Ангелина:

Открываю глаза, хватаюсь за голову. Тупая боль бьет по вискам. Лежу какое–то время с закрытыми глазами. Не могу понять, где я, и как тут очутилась.

Пытаюсь открыть глаза, мутная картинка потихоньку начинает собираться в конкретные очертания предметов. Лампочка на потолке, окно, за которым лес. Стол, два кресла и узенькая кровать, на которой я лежу.

На мне вчерашняя одежда: юбка, рубашка и пальто. Ноги в тоненьких колготках замерзли. Пытаюсь встать, но не получается. Болит голова.

Я глушу в себе панику, вызванную непониманием где я, как тут оказалась, что произошло. Ничего не помню. Дышу. Медленно, считая про себя до десяти.

– Очухалась, кукла? – Слышу этот противный, пугающий голос. И вздрагиваю, когда вижу того самого мужчину, которого я видела в своей квартире и в ресторане ранее.

Память возвращается моментально, все картинки выстраиваются в нужном порядке.

– Кто вы? Почему я здесь? – Спрашиваю, чувствуя как першит в горле.

– Я уж испугался, что коньки отбросила, а ты просто любишь подрыхнуть. – Усмехается. – Но нам торопиться некуда. На, пожри. – Швыряет на стол тарелку с бутербродами. Сам усаживается в кресле с бокалом вина.

Смотрит на меня пристально. Глаз не сводит.

Мужчина лет сорока. С сединой на волосах и щетине. Высокий, большой, но какой–то худощавый. На пальцах татуировки. И я непроизвольно думаю, что заключенный.

– Жри, я сказал. Не хватало еще, чтобы с голоду сдохла. Ты мне пока живая нужна.

– Зачем? Зачем я вам?

Снова смеется.

– Какая любопытная. У нас с тобой куча времени, успеем наболтаться.

Отпивает медленно вино, смотрит в упор. Внутри все колотится, я не знаю, что ожидать от мужчины. Глаза светятся каким–то нездоровым блеском.

– Ангелина, значит. Твое здоровье. – Протяжно произносит мое имя, поднимая бокал. – Очень приятно, Стас.

В голове проносится момент, когда водитель ушел в магазин, но должен был прийти в квартиру с минуты на минуту. Он не успел. Черт.

Помню, как этот мужик попросил оставить телефон и сумку, и мы сразу вышли. В обход по коридору через какой–то выход, где я ни разу не ходила. Затем мы вышли на улицу, подошли к машине, а дальше я ничего не помню.

Очевидно, он ударил меня по голове. От этой мысли затылок начинает жечь. И по крови на руке я понимаю, что мои догадки верны.

– До свадьбы заживет. – Ухмыляется, вальяжно сидя на кресле. – Если она, конечно, состоится.

Молчу, не хочу провоцировать. Если водитель обнаружил, что меня нет, значит, Аланский уже бьет тревогу и ищет меня. Да? Он ведь меня ищет?

Мужчина как будто читает мои мысли.

– Как думаешь, он планирует на тебе жениться?

– Кто? – Спрашиваю, сглатывая. В горле начинает першить сильнее, очень хочется пить. Пытаюсь собраться и встать, тянусь к столу за стаканом воды, жадно выпиваю все, что есть.

– А ты смешная. Твой босс. Или у тебя еще есть женихи?

Тут до меня начинает доходить. Меня взяли в заложники, зная, что я что–то значу для Димы. И будут требовать за меня выкуп. Какой ужас.

– Нет, не думаю.

– Плохо, что не думаешь. Чем ты его так зацепила? Обычная девчонка, ничего в тебе заурядного. – Любопытно разглядывает. – Фигурой? Таких у него дохрена. – Внутри от таких слов режет. –Умом, говорят, ты тоже не сильно отличаешься. Интересно.

Молчу.

– Вы хотите попросить за меня выкуп? – Спрашиваю с опаской. Непонятно, что он собрался со мной делать.

Смеется противно, запрокинув голову.

– Можно и так сказать. – Склоняет голову на бок. – Говорят, завелся твой е*арь, рвет и мечет. Ждет звонка с условиями. Но я никуда не тороплюсь, пусть понервничает. Я этого момента два года ждал. Знал, что рано или поздно появится слабое место, по которому можно будет ударить. И вот такой подарок судьбы.

– Я не понимаю, о чем вы.

Говнюк меняется в лице, ухмылка исчезает, он становится злее.

– Засадил меня в тюрягу, думал, что я там сгнию, тварь. Но он недооценил мои возможности. Я всегда был в его фирме, даже когда он от меня избавился. Мои уши и глаза остались там, и все это время я был в курсе всего, что происходит. Знал даже больше, чем он сам.

Довольно себя расхваливает. Будто ждет в моих глазах восторг.

До меня медленно доходит. Так, что я от удивления открываю рот и не могу из себя слова выдавить. Это один из директоров, который крал у фирмы? Тот, которого посадили?

Значит, ему не выкуп нужен, он хочет отомстить? Господи, как страшно. Меня начинает потрясывать. Никто не знает, где мы. Он может просто убить меня и все. Это будет месть за все, что с ним случилось.

– Боишься? Правильно делаешь. Надо было вовремя валить. Тебя по–хорошему просили поговорить с Аланским и попросить назначить другого помощника. Надо было тогда мозги включать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Майя. Проносится в моей голове. Это она просила. Это она уши и глаза этого мерзавца.

ГЛАВА 46

Майя. Неужели она на такое способна? Я все еще удивляюсь. Это сколько смелости, решительности, безбашенности должно быть в человеке, чтобы так рисковать?

– Я не успела поговорить с Дмитрием, честное слово. Я вообще не хотела быть на этой должности. – Оправдываюсь. Хочу его немного расположить к себе. Видно ведь, что он не в себе. Еще и пьет алкоголь. – Идеально это место подходило для Майи Алексеевны. Я не дура и прекрасно это понимаю.

Мужик как–то обреченно вздыхает.

– Ты даже не представляешь, что бы я с тобой сделал за то, как ты подставила мою крошку. Я бы тебя разорвал на куски и спрятал по этому лесу. Ни одна собака бы не нашла.

Меня начинает колотить. Майя его женщина?

– Но ты гарант нашей с ней свободы. И если с тобой что–то случится, твой е*лан начнет творить херню. А оно мне не надо. У него и так не все дома. Кто знает, на что он способен ради своей шлюшки. – Рассуждает сам с собой. – Но ты тоже давай губу не раскатывай, мне ничего не мешает долбануть тебя еще раз по башке, если решишь сбежать или будешь себе позволять лишнее.

– Да куда я сбегу, у меня голова не поднимается. – Говорю тихо и искренне. То ли себе, то ли ему.

– Ну, извините, что не дал возможности понаблюдать за пейзажами. – Усмехается. – Майя говорила, ты вино не признаешь? Но ради такого случая придется все–таки выпить.

– Меня стошнит. – Говорю с испугом в глазах. – У меня непереносимость. Я тут все заблюю, здесь находиться будет невозможно. – Пугаю, как могу.

Брезгливо смотрит, мотает головой.

– Отвратительная девка. Ты и рядом с Майей не стоишь. Как можно было ее на тебя променять? Она – это стать, статус, моя королева. Ммм… – Закрывает глаза, откидываясь на спинку кресла. Так будто представляет ее перед глазами. Да уж, они точно друг друга стоят.

– Ты похожа на его мать. Вот в чем прикол. Я понял. Поэтому он так залип. – Смотрит на меня в упор. А у меня сердце начинает бешено колотится от его слов. – Марья Васильевна была такой же неугомонной, царство ей небесное. И глаза были такие же. Один в один. – Меня передергивает, я и не знала, что мамы Димы уже нет в живых.

– Пахала как лошадь за двоих. Была гипер ответственной. Если обещала, в лепешку разобьется, но сделает. И всегда умудрялась удивлять нас. Даже в той бедноте, в которой жили, умудрялась достать нам конфеты, пряники на праздники. Каждому по одному.

Бывало, поймает нас с сигами, отшлепает, по домам разгонит. Кричит, что отцов на нас нет. А вечером напечет блинов, усадит нас всех и каждого обнимет. Жалела. Злилась и жалела. – Говорит толи с тоской, то ли с ненавистью. – Вот сейчас у тебя такая же хр*нь в глазах. Один в один. И мне это них*я не нравится.

Его передергивает, даже потрясывает. Дергается так, будто хочет с себя что–то сбросить. Затем снова садится в удобное положение, закидывает ногу на ногу. – Знала бы она, какое чудовище вырастила. – Нервозно чиркает спичкой по коробку, закуривает.

Зависает на минуту, кривя лицо. Мне становится не по себе.

– Хорошая была женщина, мы все в одном дворе росли. И наши родители друг друга поддерживали. Только какой в этом был смысл, все выросли бандюганами, ворами. Последними гондонами, ради своей цели шагающими по головам. Никого ни во что не ставят. Один я был адекватный, поэтому и отстал от них всех.

В его словах столько обиды, горечи. Ощущение, что яд сочится из него. Вот, вот и из мокрых глаз вытечет.

Я слушаю внимательно, не смотря на то, что голова начинает сильнее гудеть. Не верю ни единому слову, это его правда. То, как он видит. Но внутри все равно что–то сжимается.

– И Тиман, и Митяй, и Рус. Даже Саня. Вроде ментом стал, а все равно продажная с*ка. Закрыл меня и не поморщился. Вот такие они друзья детства. И ладно бы только меня, но когда за нее взялись, меня прорвало. Еще бы.

– А за что вас… – Пытаюсь докопаться до сути.

– За то, что я хотел справедливости. Почему одним все, а другим ничего? А? Он мне, видите ли, дал шанс, подал руку в нужный момент. Из грязи в князи! – Кривит лицо, меняет тон. – Думал, что я ему ножки целовать буду. А я Робин Гуд, ясно? Я отбираю у богатых, и отдаю бедным. – Смеется. Не то слово. Ржет. Как сумасшедший. – А бедным при всех раскладах оказывался только я. Так что спасался, как мог, делал, что умею.

– Какой у вас план? Мы тут надолго? – Спрашиваю, понимая, что все непонятно куда катится, держусь за голову, поудобнее располагаясь на кровати и кутаясь в пальто.

Смеется.

– Ты бы еще спросила, что у нас на ужин? Не собираюсь ли я в магазин, купить тебе чего? Простая как два рубля.

Я бы и рада повыбивать из него еще информацию, но голова раскалывается. Я устала, здесь холодно и сыро.

– Пусть твой босс еще немного понервничает, а ближе к вечеру мы его наберем. Потрещим по душам как в старые добрые времена.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 47

Аланский:

Буквально через час способность трезво рассуждать возвращается, она сменяет неконтролируемый гнев. Мы остаемся в квартире Ангелины. Не могу заставить себя уйти. Тут ее запах, он всюду, он успокаивает.

Вышел в подъезд, от запаха сырости и нехватки ее запаха как кислорода, вернулся обратно. Совсем свихнулся.

Потом за окном наступает утро. Солнце проходится лучами по собранным ею коробкам, по ее телефону, сумочке. Внутри все рвется в клочья. Ни звонка, ни каких–либо других уведомлений.

– Кто помог сбежать? – Чеканю. Саня не дурак, уверен, он уже в курсе всего.

– Без следов, смотрят, кто его посещал. Стас – мелкая сошка. Сам бы такое не провернул. Кому–то было выгодно все это организовать. А учитывая то, что врагов у тебя хоть ж*пой жуй, кто угодно мог работать через него. Сработали слаженно и быстро. Очевидно, что давно планировали побег. Но вот ход с твоей девчонкой, скорее всего, был импровизацией. Или удачно сложившимся поворотом событий.

– С*ки. – Анализирую, кто мог пойти на такое. Саня прав. Вариантов много, чем выше ты становишься, тем больше конкурентов. По большей части, крыс.

– Говори. – Отвечает на звонок. Сжимаю руки в кулаки. Еле дожидаюсь завершения разговора. Саня поворачивается, смотрит в упор, пока ему докладывают. Затем кладет трубку.

– У него бывала Майя. Навещала примерно раз в месяц все это время.

Ну, конечно, бл*ть. Как я мог упустить это из виду. Мудак, просто последний мудак. Я знаю, в чем дело. Ангелина появилась в моей жизни, и я втюрился, как подросток. Обо всем забыл. Ни о чем не думал. Все отошло на второй план. Как слепой ходил. Дал себе слабину, решил, что пока все на базе, можно выдохнуть. В итоге мне усыпили бдительность на раз, два. И я подверг опасности и себя и ее.

– Допрашивают?

– Да. Молчит. Пока молчит. Все нормально будет, Митяй. Не из таких передряг выбирались.

Хмыкаю отчаянно.

– Из таких выбираться еще не приходилось. – Заключаю, а внутри жжет.

– Сильно она тебя, да? – Смотрит, склонившись над столом. – Вижу, что сильно. Непривычно это все. Не думал я, что кого-то из наших может так накрыть. – Признается. Вижу, как шокирован. Все еще. Я и сам не думал. – Положись на меня, я сделаю все возможное и невозможное. Слышишь, брат?

Смотрит на меня, пока я сверлю стену в догадках, что еще мог упустить из виду.

– Рус уже летит, своих ребят на помощь отправил, все наготове. Тиман своих тоже подсуетил, хотя сам в той еще заднице. Вместе нас нахрен никто не сломает. Ты же знаешь.

Его слова бы подбодрили, да только я их почти не слышу. Если я ее потеряю, к чему вообще это все.

Проходит еще сколько то времени. Я прохожусь мысленно по всем конкурентам, прикидываю, кто мог настолько дерзануть, чтобы пойти на такое, перейти все границы.

Телефон вибрирует. Как бешеный хватаюсь за трубку. Неизвестный номер.

– Саня. – Кричу, тот бежит за секунду, с ним его парни.

Отвечаю на звонок.

– Да.

– Здорово, брат. Как жизнь? – Звучит в трубке до боли знакомый голос с издевкой. Голос предателя, которого я убью. Глаза снова наливаются кровью, я физически это ощущаю.

Саня мельтешит на фоне, то ли успокаивая, то ли пытаясь меня сдерживать. Но мне похр*н.

– Че тебе надо?

– Даже не поздороваешься? Совсем зазнался ты, Митяй.

Чем дольше мы говорим, тем легче парням отследить звонок. Стас всегда был тормозом, и сейчас либо тупит, либо пи*дец как в себе уверен. Хотя по его дыханию я слышу, как он ссытся. Боится меня. Знает меня слишком хорошо, чтобы вести себя вот так.

– Ближе к делу. Дай трубку девчонке. Потом все остальное.

– Да без проблем, Митяй. Она тебя слышит. Куколка, поздоровайся с боссом.

Я как бык, перед которым махнули красной тряпкой. От его обращения к моей девочке рука сжимается в кулак, бью по стене. Один, два, три раза. Стена пачкается кровью. Дышу огнем.

– Дима, со мной все хорошо. – Говорит тихо и, кажется, спокойно Ангелина. От ее голоса внутри все тает. Она жива. Огромный ком собирается где–то в горле.

– Ангелина… Я вытащу тебя. Слышишь? – Говорю так же тихо и спокойно, вселяя в нее уверенность, а внутри все взрывается.

– Ну, все? Удостоверился, что все нормально? Я ее не трону, если ты все сделаешь, как надо. Ради бога, Митяй, думай головой.

– Я думал просто убить тебя. Но если ты ее хоть пальцем коснешься, ты будешь просить меня прикончить тебя побыстрее, но я буду растягивать твою смерть. Ты будешь мечтать попасть поскорее в ад.

Парни на фоне мельтешат, я их не вижу, не слышу, не замечаю. Пытаются отследить и судя по тому, что никаких сигналов не поступает, все безуспешно. У дебила начинает дрожать голос. Он напуган. Еще бы. Стоило поменять тон. Всегда так было. Ссыкло.

– Условия такие. Ты забираешь все свои заявления и просишь своих псов сделать все, чтобы снять обвинения с меня и Майи. Затем вы ее отпускаете. Когда она свяжется со мной, я пойму, что все идет по плану. Ты даешь слово и сам подумай, какие гарантии, что забываешь о нас и отпускаешь с миром. Мы уедем из города, и ты о нас никогда больше не услышишь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это первая часть нашего договора. Вторая – акции твоей фирмы. Одну вторую часть ты должен переписать на меня. – Говорит, будто завтраком просит поделиться. Как предсказуемо. До этой минуты я еще сомневался, но сейчас понимаю, что в деле замешана крупная рыба.

Тут его голос начинает подрагивать. Не просто ему было такое выдать. Несложно понять, что это ему нахр*н не надо, это часть уговора нужна кому–то посерьезнее.

– Всё? – Рявкаю зло.

– Да. Чем быстрее ты все сделаешь, тем быстрее я выполню свою часть обязательств.

– Сразу нельзя было позвонить?

– А как же бы ты прочувствовал весь спектр эмоций? Несколько часов это же не два года, Митяй. Хоть немного же ты должен был прочувствовать мое состояние. Ладно, на этом все. – Говорит, но не отключается. Слышится грохот, такой будто он кидает трубку на стол.

– Вы с ума сошли. – Слышу голос своей девочки. Не напуганный, тихий, уставший. Прислушиваюсь, как могу. – Фирма – это самое важное, что есть у Дмитрия. Это дело его жизни. Он этим живет. И никогда не пойдет на вашу сделку. Вы ведь и сами это понимаете.

Не блефует, говорит так искренне и спокойно, что руки опускаются, а внутри все будто рвется. Неужели она и правда так думает?

– Вот и посмотрим, куколка. Что–то мне подсказывает, что нихр*на ты не права.

Затем он отключает телефон. Специально дал мне послушать. Хотел добить. Удалось. Почти катком проехались по мне ее слова. Болью отозвались в груди. Заболело так, как давно уже не болело.

ГЛАВА 48

Ангелина:

Я шумно вздыхаю, закидывая голову на подушку. Он псих. Как вообще наглости хватает просить пол фирмы? Куда ему? Дай бог, чтобы вообще смог сбежать. Это ведь не так просто, полиция будет искать. Где от нее спрячешься?

Мысли скачут от одного к другому. Неужели Аланский имеет такое влияние? Дрожь по телу от таких размушлений.

Мужчина начинает заметно нервничать. Ходит по периметру комнаты, грызет ногти. Ругается про себя.

Голова болит чуть меньше, мне удалось немного поспать до звонка. Голос Димы звучал уверенно. Я чувствовала, как он напряжен. Но в целом, мне показалось, что у него все под контролем. До того момента, как этот придурок не назвал свои условия.

Теперь я даже не знаю, что будет. Вдруг захотелось плакать. Какая–то дикая отчаянность забрела в грудную клетку и не хотела оттуда уходить.

– Че приуныла? Жаль расставаться? Да, я такой, ко мне многие тянуться, привязываются. – Говорит так искренне, что я в очередной раз теряюсь. Надо же так сильно верить в свои слова.

Молчу, обреченно вздыхаю.

– Слушай, я, конечно, представлял тебя по–другому все–таки. Думал, хоть попытаешься сбежать, испугаешься, на крайняк, попробуешь завалить меня. Майя тебя по–другому описывала. А ты как мышь. Еще немного и мне стыдно станет, что вовлек тебя в эти авантюры. – Усмехается.

Не комментирую. Нет сил и желания.

– Ты это. Сильно не расстраивайся, он бы тебя все равно кинул рано или поздно. Тут вопрос только времени. Как быстро наиграется. Такие как он не заводят серьезные отношения. Им на кой х*р вот так рисковать? Ладно с тобой такое вышло, вы еще знакомы меньше недели. А если бы жена, а если бы дети? Это очень недальновидно с его стороны.

Закрываю глаза, как же он заколебал. Но, черт побери, как же прав. Я и сама это понимаю. С самого начала понимала.

– Так что, ты мне еще спасибо скажешь за такие мудрые советы. Я чет перегнул, конечно, с тем, что был уверен в вашей какой–то особенной связи. Щас сомневаюсь, прокатит или нет. Долго возятся. По моим расчетам мне уже должны были отчитаться. Майю отпустить, как не х*р делать. Санек все проблемы по его части может решить, все организовать. Дело за малым – переписать акции. А вот тут все зависит только от твоего, а может, уже и не твоего пахаря.

Выдыхает воздух прерывисто с дрожью. Ему звонят.

– С*ка. – Матерится и выходит за дверь. С кем–то нервно разговаривает, оправдывается. Слова разобрать не получается, в голове все еще гудит. Не хватает свежего воздуха.

Его нет около двадцати минут. Я пытаюсь не нервничать, хотя внутри все сжимается. Меня убьют? Нет, он что–нибудь придумает, обещал ведь…

– Ну, что кукла. – Заходит снова, в ноздри вбивается запах сигаретного дыма. – Ждем еще час. Если ответа не будет, ты махнешь со мной. Будем вместе жить, пока моя Майя на нарах. Надо же ему чем–то платить за свои действия. Я женщин не знал херову тучу времени, поэтому не побрезгую тобой после этого мудака. И поверь мне, я тебе покажусь сказкой в сравнении с ним.

Не обращаю внимания на его слова, закрываю глаза. Надеюсь, он думает, что я сплю. Приземляется на кресло, курит, ждет. Его пятка отстукивает ритм. Этот звук отбивается в моей голове так нервно, что я вот вот соскочу и попрошу перестать.

Это прекращается резкой вибрацией, похоже, кнопочного телефона, на столе.

– Майюшенька, золотко. Как я рад. Ты помнишь наш план? Все лишнее оставь где-нибудь в мусорке. Упетляй по дворам как можно дальше. Запутай их. Убедись, что без хвоста, затем возьми такси, приедь на точку. Оттуда снова упетляй и возьми второе такси. Все звонки только с телефонов прохожих. Они, конечно, не отследят, у меня заглушки, но мало ли.

На том конце трубки пресмыкается змеюка. Они еще около минуты говорят друг другу слащавые вещи, от которых тошнит. Пока прохожий не начинает требовать свой телефон.

– Целую тебя, кисунька.

Отключается, выдыхает.

– Ну вот. А я уж думал, не прокатило. Скоро Майюша к нам присоединится. Повезет, если твой босс сделает все быстро, и я успею тебя отпустить. Потому что если нет, страшно подумать, что с тобой сделает моя королева.

Он начинает петь, чуть ли не подпрыгивая выбегает в коридор. Пропадает на час, может больше. Телефон на столе снова начинает вибрировать.

Черт, пытаюсь крикнуть его имя, но голова разрывается. Звонок прекращается. Спустя какое–то время, снова вибрация.

– Забыл, забыл, забыл. – Кричит. Возвращается, отвечает. – Але. Да, да, да, простите. Что? А? Да? Отлично! Как я рад, как я рад. Сделаю. Пять минут, сделаю, пришлю.

Кладет трубку, визжит.

– Йес, йес, йес. Спас он твою маленькую, тощую задницу. Доки у меня на руках, осталось помочь юристам кое с чем, это я щас без проблем сделаю. Так, так, так, где мой планшет.

Не могу прийти в себя, не может быть. Он ради меня… Да нет, этот Стас тупой как бревно, Аланский наверняка его вокруг пальца обвел.

– Так, отправить. Готово. Ну, вот и все, делов то! – Демонстративно тыкает в экран в последний раз.

Мы оба слышим какой–то скрип, настораживаемся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Стасик. – Кричит слишком знакомый мне голос. – Стасик!

– Майюша! – Растягивает довольную ухмылку, убегает.

Как только захлопывается дверь, по всему помещению слышится звук разбивающегося стекла. Начинается стрельба. Кажется, от неожиданности и страха я перестаю дышать, инстинктивно скатываюсь на пол и прячусь под кровать. Закрываю уши. Голова становится ватной, следом руки и ноги, глаза перестают слушаться и медленно закрываются.

ГЛАВА 49

Открываю глаза медленно. Снова не понимаю, где я. В ушах гул. Передо мной только белый, очевидно, больничный потолок. Закрываю глаза обратно. Сглотнуть не получается. Во рту очень сухо.

– Пить. – Произношу почти про себя, неуверенная в том, что меня может кто–то слышать.

Моментальное движение где–то сбоку, ко мне подбегает Дима со стаканом в руках. Смотрю ему в глаза, уголки губ дергаются вверх.

Тихо опускается, придерживает сзади, помогает привстать, чтобы попить.

Делаю глоток. Затем второй. Потом жадно выпиваю весь стакан.

– Спасибо. – Наблюдает за мной пристально, глаз не сводит.

– Ты как? – Произносит аккуратно. – Позвать врача?

– Все хорошо, спасибо. Давно ты тут? На улице полдень судя по яркому солнцу. – Поворачиваюсь к окну. – Надо на работу. – Переживаю. Зачем он тут остался посреди дня?

– Работа подождет. – Отвечает, садится рядом на кровати. Своей большой рукой приглаживает мои волосы.

– Давно мы тут?

– Со вчерашнего вечера. Тебе вкололи препараты, чтобы ты спокойно выспалась. Сейчас привезут еду. Не стал заранее, чтобы все свежее, неостывшее.

– Не нужно было. Я не голодна. – Отвечаю и снова улыбаюсь. В его большой руке я как в колыбели. В полной безопасности. И, если честно, так не хочется, чтобы он уходил.

Закрываю глаза, прижимаюсь щекой к его ладони, вдыхаю приятный еловый аромат. Так хорошо, что даже вспоминать не хочется, что вчера было. Судя по тому, как пульсирует в моей голове, я не хило ударилась, может быть, даже не раз.

– Как твоя голова? – Спрашивает заботливо, замечая, как я касаюсь шеи.

– Побаливает, но уже несильно. Вчера было хуже. – Слышу, как скрипят его зубы. – Как все вчера обошлось? Я ничего не помню.

Отвечает не сразу, ему тяжело даются слова. Как будто даже глаза становятся злее, яростнее, краснее. Зубы по-прежнему скрипят. Ломает костяшки на руках. Замечаю запекшуюся кровь.

– Мы нашли тебя по следам Майи. – С трудом произносит ее имя. – Оба тупые как бревна. Устроила клоунаду, бегала по дворам, пряталась. То ли время тянула, то ли просто хотела запутать. Детский сад. В итоге все равно нас вывела на дом, в котором тебя держали.

– Это вы нагрянули штурмом, когда она зашла?

Молчит, смотрит на меня, но ощущение, что насквозь.

– Нет, не мы. – Кривит лицо. Медленно убирает руку с моего лица, прижимает мою ладонь к своей. – Мы зашли чуть позже.

– А кто тогда? Полиция? – Недоумеваю.

– Те, кто стоял за ним.

– А зачем им штурмом набрасываться на дом, в котором их же союзник? Не понимаю. Они же были в одной связке. Зачем им это?

– В один момент он им стал не нужен. Они получили все, что хотели.

Вздрагиваю.

– Этот мужчина, Стас, он жив? – Спрашиваю еле слышно.

Делает глубокий вдох и тут же выдыхает.

– Нет.

– Господи. – Закрываю лицо руками, как страшно. – Они убили его?

– Да. Должен был я. Но не успел. – Его слова заставляют задрожать еще сильнее. Он будто огорчен, потому что не его руками досталась смерть тому мужчине.

– Что ты такое говоришь, Дима? Не пугай меня. – Прошу, а слезы уже сами катятся по щекам.

– Ангелина, ну ты чего? Тихо, тихо, тихо. – Шепчет. Целует в лоб, в щеки. – Не плачь. Оно того не стоит. И… Прости меня. Прости. Я не должен был. Не должен был отпускать тебя одну.

Его срывает с катушек. Он будто до этого держался, как мог. Целует все мое лицо. Гладит его руками, вглядывается. Прерывисто дышит.

– Я так боялся тебя потерять. – Признается, глядя в мои глаза. И впивается в меня поцелуем. Его признание вызывает во мне шквал эмоций. Хочется плакать. Навзрыд. То ли от страха, то ли от счастья. То ли всего и сразу. Отвечаю на его поцелуй. Не можем оторваться друг от друга.

Его руки скользят по шее, затем по груди.

– Стой, стой. – Шепчу. – Увидят же.

– Это частная больница, пока не позову, никто не зайдет. Я никогда тебя больше не оставлю без присмотра, Ангелина. – Шепчет в ухо. – Никогда, слышишь?

– Да. – Шепчу.

Где–то внизу расстёгивается ремень. И мы делаем это на узенькой больничной кровати. Он берет меня страстно, горячо, без остатка. Так, будто вбивает в меня все свои опасения, переживания. А может быть, даже вымаливает прощение.

– Ты моя, Ангелина Серова. Моя женщина. Я теперь с тобой. Всегда. Никуда не отпущу. Только со мной. Ясно?

– Да, да, да. – Кричу, не в силах держать в себе слова.

Справляемся быстро. Голова кружится. То ли от резких движений, то ли от страсти.

Как одержимый он целует меня всю. Будто боится, что какой-нибудь сантиметр тела останется без внимания. Затем обнимает. Кладет меня на себя. Аккуратно гладит мою голову на своей груди. Целует ее. И засыпает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я вдруг понимаю, что он не спал, все это время не спал. С того самого момента, как меня забрали. И сейчас, удостоверившись, что со мной все хорошо, он расслабился, и крепко обнимая меня, сразу заснул.

Я не сопротивлялась, мне было очень хорошо, очень тепло и спокойно. Сил еще было не так много. И я тоже заснула вслед за ним.

ГЛАВА 50

Мы провели вместе день и ночь. Нам предложили палату побольше с двумя кроватями. Она чудом освободилась ближе к вечеру.

– Чего такая довольная? Спать все равно будем на одной. – Шепчет, помогая мне шагать по коридору Дима.

Я улыбаюсь. Вообще–то я уже сама могу дойти, но он не позволяет.

– Зачем эти ненужные траты? Я бы уже вернулась домой, если честно. Со мной все в порядке. Тебе ли не знать. – Смотрю игриво с упреком.

– Нет. – Осекает серьезным тоном. – Осмотрят завтра, и если все действительно хорошо, я отвезу тебя домой.

Вздыхаю.

– Хорошо.

Мне делают капельницу, затем мы ужинаем. Стол естественно собран в стиле Аланского. Не смотря на то, что мы в больнице, нам организовали ужин из ресторана, не меньше. Дима сам все достал, накрыл, разложил по тарелкам.

Наблюдать за ним было необычно и приятно. Он ухаживал за мной, и это очень подкупало. У нас по факту не было свиданий, не считая тот злосчастный ресторан. И сейчас я могла понаблюдать за ним во всей красе.

Он остается со мной на ночь. Сначала я заставляю его расположиться на второй кровати. Буквально силой заставляю. Угрожаю даже, чтобы он поспал. Слушается, ложится. Закидывает ногу на ногу, руки убирает за голову и наблюдает.

– Что? – Спрашиваю с другого конца палаты. – Так и будешь смотреть?

– Буду. – Улыбается. – Какая ты командирша, Ангелина. Не думал. – Смеется, когда я кидаю в него маленьким полотенцем. – Не думал, потому что знал. Прирожденный лидер.

– Куда уж мне. – Выдаю полушепотом.

И минуты не проходит, как он встает и двигает свою кровать. Ну, конечно. Неугомонный. Смеюсь.

– Нас выгонят за такое.

– Пусть попробуют.

Соединяет наши кровати. Если бы его часть не проваливалась под огромной тушей, и между кроватями не было щели, было бы весьма удобно.

Поворачиваемся лицом друг к другу.

– Какой же ты ненасытный. – Шепчу.

– Хочу тебя всегда. Каждую минуту. Ничего с собой поделать не могу. – Смотрит прямо в душу. Такие красивые глаза… – Очень хочу, но на сегодня с тебя хватит. Пусть голова заживет. Потом наверстаем.

Улыбаюсь. Не говорю, что вообще–то и правда еще немножко гудит. Но уже не сильно. Пугать его нет никакого смысла.

– Дима…

– Что?

– Спасибо. Я восхищаюсь твоими способностями. Ты и меня спас и сделку так ловко провернул. Жаль, конечно, того мужика, хоть он и заслужил. Но все равно, знаешь, это ведь надо было так все организовать, чтобы и волки сыты и овцы целы. Ты особенный.

Как–то тяжело вздыхает. Целует мою руку. Там мы и засыпаем лицом друг к другу. Улыбаясь и держась за руки. Это очень мило и по–особенному.

С утра он будит меня поцелуем.

– Мне нужно отлучиться. – Гладит по голове. Послушно киваю. – За дверью будет Алексей, это мой человек. Он будет на связи все время. Говори ему если что–то нужно. Я приеду после обеда и заберу тебя домой после осмотра врача. Договор?

– Конечно. – Шепчу. – Кровать отодвинешь?

Цокает, закатывая глаза.

– Отодвину. А ты отдыхай, ладно? От дел и от меня, потому что потом тебе будет никуда не деться. Пока ни о чем не думай. – Целует еще раз, отодвигает таки свою кровать, и, поджимая губы, выходит. Вижу, с каким трудом это ему дается. И мне. Вздыхаю.

До обеда я сплю, потом Алексей заносит мне пакет с едой. Приглашаю его к столу, но он тактично отказывается.

– Мне голова на плечах еще пригодится, – говорит с усмешкой. До меня не доходит посыл его слов. Ну, да и бог с ним. Не хочет, как хочет.

После вкусного обеда ко мне по очереди заглядывают несколько врачей. Все меня осматривают. Берут анализы.

Я чувствую себя очень хорошо, начинаю даже скучать. Наблюдаю за прохожими в окно, которое выходит на зеленый парк. Почему–то вспоминаю о родителях, которые не звонили уже очень давно. Их дочь сейчас в больнице, но какая им разница. Тяжело вздыхаю.

– Тук, тук, Линочка. – Слышу знакомый голос у двери. Люба!

– Любовь… – Кричу, улыбаясь.

– Да ладно тебе, Любовь, Любовь. Про любовь ты мне еще расскажешь, давай на «ты» уже.

– Вы тут как? – Радуюсь, обнимаю. – Ты! Ты тут как?

– На. – Тянет мне коробку. – Это босс просил передать. Новенький телефон и симка твоя. В счет компании. Эхм, эхм. – Делает вид, что ничего не понимает и закашливается.

– Зачем это? У меня свой телефон нормальный. – Краснею.

– Босс сказал, что рухлядь. Прости, это не мои слова. Ой, а чем так вкусно пахнет?

– Там целая порция картошки с мясом. Будешь?

– Буду. Я такая голодная, что пипец. Круто, конечно, что повысили, но на ж*пу некогда присесть. Я за эти несколько дней уже так схуднула, что в юбку старую начала влезать. Никуда не годится!

Мы смеемся, Люба обедает. Я так ей рада, что не скрываю свой восторг.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Тебя Дима просил прийти, да? Риторический вопрос.

– Ага. Но я если бы знала, и сама бы пришла. Сашка тоже заглянет, если успеет. У нее там завал сегодня. Какой наблюдательный босс, да? Так заботится о своих сотрудниках!

Я снова краснею. Люба умеет пристыдить.

– Да ладно тебе. Никто не знает. Это я такая догадливая. Я как увидела в тот вечер на базе, как он на тебя палит, сразу все поняла. Ты то сама, как? Готова к такому повороту событий в своей жизни?

– Как–то все разом… – Тушуюсь, как могу. Смотрит на меня внимательно, все понимает.

– Ты это… Не боись. Он серьезно настроен. Я бы даже сказала слишком.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что, Лина, ради кого попало полфирмы не списывают со счетов. Особенно такие дядьки как Аланский.

ГЛАВА 51

Мысль о том, что Аланский отдал за меня полфирмы, вдруг вгоняет меня в ступор. Не знаю, почему я решила, что все обошлось без потерь. Он вел себя так уверенно, так спокойно, что мне показалось, будто все обошлось.

– Черт. – Шепчу, закрывая лицо руками. – Люба, расскажи все, что тебе известно.

– Да ничего неизвестно, кроме этих вот слухов. Я думала, это ты мне расскажешь подробности. Знаю, что причастна Майя, Стас, прости господи. Кто бы мог подумать! И все на этом.

– И что теперь?

– Я не знаю, но думаю, что он просто так не сдастся. Аланский не из таких.

Я начинаю нервничать, Люба не на шутку переживает за меня. Жалеет, что взболтнула лишнее.

– Любовь. – Заглядывает к нам Алексей. – Дмитрий Германович попросил передать, что вы сегодня освобождены от работы. Побудьте с Ангелиной до его приезда.

– Ага, без проблем. – Отвечает Люба. Алексей закрывает дверь. – Слушай, ну в дружбе с вами двумя есть, конечно, свои плюсы. Когда он обещал заехать?

– После обеда.

– Отлично. Значит, скоро будет.

Улыбаюсь. А сама тереблю рукав халата.

– Ты чего так нервничаешь, Лина? Если ты думаешь, что по твоей вине так вышло, это ты брось. Наоборот. Это по его вине ты могла пострадать.

Уговоры Любы действуют не сильно эффективно. Проходит достаточное количество времени, но Дима не появляется. На улице уже почти вечер, а его все нет.

Только я собираюсь спросить у Алексея, нет ли от него новостей, как он сам появляется на пороге.

– Девушки, Дмитрий Германович просит вас собраться и поехать на квартиру, я довезу. Сам он пока не на связи.

– А мне на кой черт ехать? Иди–ка сюда, Лешик. Что–то ты не договариваешь. Где Аланский? – Люба ему прямо в глаза заглядывает, щурится.

– Я не в курсе и мне не велено перед вами отчитываться.

– Ну, ну. Мне может домой уже пора? А если бы у меня семья? А если дети? А я тут вожусь.

О том, что у Любы никого нет, я не знала. Мы выходим из больницы, садимся в большую черную машину и едем к офису. Я рассказываю ей о новой квартире, в которой теперь буду жить.

– Люб, ты можешь идти домой, не вижу смысла нам быть вместе. Я же не немощная какая–нибудь.

– Да ладно тебе, я же так, в шутку. И потом, мне интересно глянуть, какую квартиру тебе подобрал босс. Чую там такие хоромы.

А я даже не думала об этом. Все мои мысли заняты тем, где сейчас Дима.

Мы поднимаемся на семнадцатый этаж элитного дома. Люба ожидаемо открывает рот от удивления. И я тоже. В коридорах большие панорамные окна, город как на ладони. Невероятный контраст с тем местом, где я жила до этого.

– Сюда. – Говорит Алексей и провожает нас в квартиру.

Квартира оформлена в современном стиле. Просторная гостиная с панорамными окнами, от пола до потолка. В отделке натуральные камни, дерево и дизайнерская мебель.

Тут же кухня с встроенной техникой известных брендов, стильные шкафы и остров с барной стойкой.

– Это слишком шикарно. Я не могу тут жить. – Мотаю головой.

– Другие бы мечтали, а ты не можешь! Мне бы твои проблемы! Ну, какой мужчина, а! Привыкай, Линка, к роскошеству. Оно в твоей жизни теперь неизбежно.

Кухня завалена едой. Голодная Люба сразу начинает суетиться. Мы вместе садимся за стол, зовем Алексея, который, скорее всего, так и не успел поесть за день, и ужинаем все вместе.

Он не говорит нам ни слова. Боится, что влетит от босса. Но мы и не настаиваем.

Внутри меня странное чувство, тревожность не покидает. Где он сейчас? Возвращает свою фирму? А если не удастся? А если что–то пойдет не так? Стас столько всего наговорил про их незаконные игры, что хочешь – не хочешь, будешь переживать.

Смотрю на ночной город из окон квартиры, в которой мне предстоит жить. Как–то очень грустно. Люба уже давно заснула в одной из гостевых комнат, а мне не спится. Вряд ли я вообще засну. От него ни звонка, ни сообщения.

– Лин, ложись уже. Никому от того, что ты не спишь, лучше не будет. – Говорит Люба со стаканом воды. – Послушай мне, девочка. Я вижу, что тебе некому давать родительские советы, и ты сама выкручиваешься, как можешь. Но будь я твоей мамой, сейчас бы предложила тебе поспать. Элементарно, банально поспать. Знаешь, сколько всего еще нахлынет с приездом Аланского? Мы заколебемся выгребать.

Она обнимает меня тепло, по–матерински. И я слушаюсь. Киваю и ложусь спать, так его и не дождавшись.

Дорогие читатели, мы близимся к финалу. Совсем скоро будет известно, чем же закончится история строгого босса и нашей малышки. Спасибо, что остаетесь со мной!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 52

Аланский

– Дмитрий Германович. – Звонит врач вообще не вовремя. В тот самый момент, когда мы, вооружившись, летим за мерсом по чужому городу. Вот, вот и прижмем чудика, на чье имя урод успел перекинуть фирму. Я лично выбью из него всю дурь.

– Говори. – Цежу быстро, понимая, что что–то срочное. Я ему дал свой номер, чтобы без посредников набирал сразу меня.

– Мы все проверили, анализ на хгч показал, что Ангелина Сергеевна в положении. Не зря вы так насторожились. Срок совсем ранний, не более десяти дней, никаких признаков еще не наблюдается.

Все, что он говорит дальше, я не слышу, потому что в голове проносится свист, я перестаю соображать. Давно меня ничто так не выбивало из колеи. Скорее, ничто и никогда.

Как знал, заставил проверить по всем пунктам. И по этому особенно. Мы не предохранялись, и я был готов к такому повороту. Это я тогда так думал. Сейчас понимаю, что ошибался. К такому невозможно быть готовым.

Внутри все разрывается, хочется рвануть обратно, развернуть все тачки, забить х*р на фирму и вообще все, только бы сейчас быть рядом с ней. С ними.

Но мысль о том, что фирма – только начало, заставляет не останавливать водилу. Если сейчас все не прикрыть, не показать, кто тут главный, дальше будут давить сильнее и отожмут все, что есть. И, конечно, прикончат, чтобы показательно и без следов. И не только меня.

– Девчонке ни слова. Обеспечьте всем необходимым: витамины, в общей форме объясните про режим, обследования и прочее.

Кладу трубку, не нужно ей пока знать. Непонятно как отреагирует. Я должен быть рядом. Должен дать понять, что не оставлю ее. Что все будет хорошо. Слишком она уязвимая и впечатлительная в этом плане.

Звоню Лехе. Даю команду глаз не спускать. Понимаю, что не успеваю вернуться к вечеру. Сходу решаю, что Люба сейчас единственный человек, который рядом с малышкой. Она женщина толковая, пусть пока будет на месте. Семьи у нее нет, вряд ли дома кто–то ждет, торопиться не куда.

Присмотрит за Ангелиной, составит ей компанию. Займет ее мысли от ненужных переживаний, что меня нет рядом.

Параллельно прошу еще одного помощника заказать побольше еды в квартиру. Больше овощей и фруктов, чего-нибудь полезного и сытного. Выдыхаю на мгновение.

И мне бы думать о том, как мудака наказать, как из него выбивать инфу, а я думаю о ней, о ребенке. Потому что это важнее. В тысячу, миллионы раз важнее. Но я какого-то лешего тут, а не дома.

– Приехали, Митяй. За углом офис, зуб даю, он там затихарился.

Как мне хотелось лично грохнуть Стаса, знал только я. Но я не успел. Когда жаба Майя сама того не осознавая привела нас к дому, где прятался этот отморозок, мы остались в стороне. Решили пройтись вокруг дома, прикинуть обстановку, чтобы зайти максимально безопасно, не навредив малышке.

Но не успели, потому что следом за Майей последовали выстрелы и взрыв. Фирма уже была передана Стасу и очевидно, что ему были даны четкие указания переоформить ее на кого–то другого, что он и сделал. Дальше шестерка была ни к чему.

Тут не обошлось без большой команды юристов, которая сопровождала все это дело. На их след помогла выйти Майя. Совершенно обезумевшая от горя и отчаяния.

За свою свободу она назвала лиц, фигурировавших в этом деле. Но, конечно, все это были пешки. Подставные имена, прикрывающие кого–то посерьезнее.

Так мы вышли на след этого чудика, который должен был с минуты на минуту провернуть очередной этап в этой схеме. Я выбивал из него дурь не ограничивая себя ни в чем. Если бы Стас видел то, что сейчас происходит, он бы предпочел спокойно доживать на нарах.

Только Рус и Саня оттащили меня в последний момент, заставляя прийти в себя, пока я не натворил еще больших проблем.

Мои юристы, спокойно перешагивая через размазанную по полу кровь, садились за его ноут. Так, будто им не в первый раз приходится видеть подобное. Пока я курил, остервенело сверля взглядом стену, они щелкали пальцами по клавиатуре и проворачивали свою часть работ.

Юридически фирму мы вернули достаточно быстро, но это не означало, что наши проблемы на этом закончились. Узнав того, кто устроил на меня охоту, я охр*нел.

– Мля, Митяй. – Санек жадно закурил, хотя за ним такое бывает редко. – Если такие люди положили на тебя глаз, могу только поздравить с новым уровнем. И пожелать терпения. Потому что это начало пи*деца.

В дело ввязался мэр города, к которому теперь я был просто обязан нанести ответный визит.

Этой ночью я, конечно, и глаза не сомкнул. Нервы ни к черту. Думал о том, чем бы все обернулось, если бы мы вовремя не раскусили Майю. Она бы продолжила сливать инфу и в итоге фирме пришел бы конец, нанесли бы удар в самый неподходящий момент.

Курил одну за другой. В город вернулись только к утру. Парней отпустил, дальше сам.

В доме коридора послушно дежурил Алексей. Нужно будет выписать ему премию. Поздоровался, дал понять жестом, чтобы оставался на месте и дальше. Зашел в свою квартиру, принял душ, чтобы мозги привести в порядок, переоделся. Закинулся кофе и рванул в мэрию.

С наглой мордой мы перетирали больше часа. Конечно, он не думал, что я нападу на след. В его понимании все кто в городе мелкие сошки, с ними все вопросы нужно решать не напрямую, из подтишка. Но со мной пришлось считаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Толстый прилизанный говнюк давился своей слюной и настаивал на сотрудничестве, и я понимал, что без этой сделки сейчас никуда. Временно я дал добро, пошел на его условия, но осознавал, что это продлится недолго.

Без кардинальных решений не обойдется. И в итоге придется решать подо мной будет этот город или под этой потной вонючей задницей.

– Ну, вот и отлично, господин Аланский. А говорят, в нашем деле не обойтись без компромиссов. – Натянуто улыбнулся говнюк. Радуйся, гнида. И верь в свои собственные иллюзии.

– Вы знаете, поговаривают, вы настоящий псих. Я тоже. – Добавил придурок. – Нам психам куда веселее держаться друг друга. Иначе всем придет конец. Всего доброго, господин Аланский и до новых встреч.

Я вышел на улицу и глубоко вдохнул холодный воздух. Начиналась большая игра, в которой я намеревался победить. Но мне не одержать в ней поеду, если со мной не будет Ангелины. Она теперь моя главная мотивация. Ее благополучие – моя главная цель. Безопасность наших детей превыше всего, и без участия в этой гребаной игре, мне, к сожалению, ее не обеспечить.

Я вернулся в дом ближе к восьми. Отпустил Алексея. Постучался в квартиру Ангелины. Она открыла и сразу накинулась на меня. Я вдохнул ее аромат, прижал к себе так крепко, как только мог.

– Я, пожалуй, пойду. – Фыркнула Люба, забирая сумку с дивана. – Кто если не я, будет работать в этой фирме. – Упрекнула меня, рассмеявшись.

– Люба, подготовь документы себе на премию в этом месяце. Заслужила.

Рот Любы распахнулся от счастья, от радости она обняла нас обоих и завизжала.

– Можете не приходить сегодня, я за всех все сама сделаю.

Мы остались одни. Я смотрел в ее глаза и понимал, что горы готов свернуть ради ее улыбки. Гладил ее по спине, по груди, незаметно по животу.

Я решил, что не буду сообщать ей о нашем положении. Как–то это все неправильно. И потом, она же девочка, ей наверняка захочется все рассказать самой. Впрочем, не думаю, что придется долго ждать. Скоро она сама догадается. А пока я создам все условия для ее спокойствия.

– Я боялась за тебя. – Шепчет, утыкаясь в мою грудь. А внутри разливается тепло. За меня уже давно никто не переживал и уж тем более не боялся.

– Я люблю тебя. – Выходит из моих уст искренне, естественно и по–настоящему. Она поднимает свои глаза и с дрожащим подбородком отвечает:

– И я тебя.

И мне ничего больше не нужно в этот момент. Потому что у меня теперь есть все.

Завтра нас ждет эпилог, и мы узнаем, как сложится жизнь наших героев)

Эпилог. Ангелина

Месяц спустя

Две полоски. Черт. А чего я хотела? В первые разы мы не предохранялись. Я слишком легкомысленно подошла к этому вопросу. Потому что он не настаивал, а я что называется, повелась.

Потом, уже в городе до меня вдруг дошло, что так нельзя. И я буквально заставила Диму дойти до аптеки и купить контрацепцию. Он нехотя в тот же день, когда вернулся из поездки, сделал все, как я просила.

«Главное не нервничай»

– сказал он не споря, и все сделал.

С тех пор мы предохраняемся. Но первые разы прошли не бесследно. И вот, пожалуйста.

В голове прочно засели слова Стаса о том, что серьезные отношения, таким как Аланский ни к чему. А дети уж тем более.

Какого черта тогда мы не думали о том, что творим? Как мне ему сейчас сообщить о своем положении?

Я всегда хотела иметь детей. Представляла себя успешной мамочкой двух, а может даже трех. Такой везде успевающей и самодостаточной. Вот только Аланскому это вряд ли нужно.

Нет, он, конечно, все делает для меня. Не прошло и трех недель с нашего знакомства, как он сделал мне предложение.

Продумал все до мелочей. Даже съездил к моим родителям, попросил разрешение у моего отца. Представляю, какой там у всех был шок. У Димы в частности тоже. При виде того, как плохо живут мои родители и по тому, как им все равно на единственную дочь.

Я сгорала со стыда, когда узнала, что он был в городе, где я выросла. Долго ругала его, что не нужно было. Что сначала такие вещи должны обсуждаться со мной.

Но он быстро меня успокоил. Сказал, что он должен был. В его поступках вся серьезность отношения ко мне. И я со временем это поняла и приняла. Больше мы не заводили разговор о моих родителях. И я за это ему очень благодарна.

Дальше было предложение. С красивым камешком, стоя на колене, говоря красивые слова в одном из самых красивых отелей столицы.

Потом мы уехали в Италию, о чем я даже мечтать никогда не смела! Италия и я! Я и Италия! Боже, даже не верится. Мы гуляли по историческим улочкам, ели местную еду и наслаждались жизнью. Нам очень хорошо вдвоем, и мы еще не поднимали тему детей. Я даже не знаю, как он отреагирует.

Весь этот месяц он был рядом. Мы работали вместе. Ходили обедать вдвоем. Почти на все поездки в другие города он брал меня с собой. И мне это очень нравилось. Почти везде я находила курсы для обучения чему–то новому и проходила их за счет компании. А вечера в командировках мы, конечно, проводили вместе. В красивых местах с достопримечательностями.

Домой же возвращались довольными и счастливыми. Оказалось, что Димой выкуплен весь верхний этаж нашего дома. Сначала я, конечно, удивилась, но ненадолго. Это было очень в духе Аланского. Из своей квартиры я быстро переехала в соседнюю.

С утра я с удовольствием готовила нам завтраки, потом мы вместе шли в офис, увлеченно и много работали, вместе обедали и так до самого вечера.

Дима стал узнаваем в широких кругах. Его стали приглашать на высокоранговые мероприятия. Сам мэр города заинтересовался нашей фирмой и теперь довольно часто заезжает к Диме по деловым вопросам.

Все, конечно, стоят на ушах в такие дни. Это совсем другой уровень.

В целом, все идет к тому, что Дима постепенно уйдет в политику. Это многие понимают и уже заранее его поздравляют, когда видят нас в ресторане или где–то на улице. Так проходят будни босса и его помощницы.

В выходные я как самая настоящая принцесса сижу и выбираю себе платья, думаю над нашей свадьбой, на которую мы позовем только самых, самых близких, а их от силы человек десять.

Он наблюдает за мной и улыбается. Говорит, что хочет подарить для меня настоящую сказку. Хочет, чтобы все, о чем я мечтала, сбывалось шаг за шагом.

Хочу камерную, скромную свадьбу? Будет. Хочу белоснежное платье? Да, без проблем. Хотя лучше бы красное! То, в котором он меня встретил и уже больше не отпустил! Но я, конечно, эту идею отметаю.

Свадьбу мы поставили через месяц.

– Зачем тянуть? – Возразил Дима, когда я вдруг заявила, что мы слишком торопимся. – Жизнь одна, Ангелина. Никто не знает, что ждет нас завтра. А я хочу насладиться как можно больше дней тобой в статусе жены! Чтобы в старости не жалеть об упущенных днях.

Я смеюсь, иногда он кажется таким милым, что не хочется выпускать его из объятий.

После всего случившегося мы встречались с его друзьями. С теми, кто для него как братья. С Сашей я уже была знакома. С Рустамом мы виделись впервые*.

Оба его друга коренастые, большие как и он сам. Парням было немного неловко, они впервые знакомились с девушкой своего друга.

– Ангелина, ты нас тоже пойми, мы никогда бы и не предположили, что этот кобелина встретит ту самую единственную. Ты первая и ты последняя. Раз уж он нас всех знакомит, то это точно любовь. – Поддевает друга Рус.

Впервые я наблюдала за тем, как краснеет Аланский. Не от злости, а от чего–то другого. Парни его подначивали, а я улыбалась. Ни один из них не проявлял ко мне какой–то мужской интерес, как к девушке, оба общались как–то очень просто и мило, как с сестрой.

– Тиман, если честно, охр*невает. Не верит до последнего, что Митяй без пяти минут окольцован. Для него это шок, как и для нас, конечно. – Добавляет Саша. – Ты с ним еще познакомишься, когда он вернется со своего круиза, и надеюсь, он тебя не напугает. Он почти не смеется. Настолько опасный, что даже мы побаиваемся. – Парни смеются.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Так я стала частью сообщества друзей Димы. Мне нравятся ребята и то, с каким рвением они горят своей дружбой, и всегда готовы прийти на помощь друг другу в любой ситуации.

Жизнь казалась идеальной. До вот этого самого момента. Многие таких моментов ждут всю жизнь. И я тоже. Но сейчас мне так страшно. Мы еще даже не успели пожениться.

Он не дал и малейшего повода в нем усомниться, но почему же на сердце так тревожно от мысли, что он может быть не готов?

– Дим, нам надо поговорить. – Шепчу и трясусь как осиновый листочек. – У меня очень важный разговор…

* История бро босса Руса ждет вас по ссылке

Дверь в кабинет распахивается. Бьет об стену.

– Савин, где носит твою задницу? – Доносится бас, и я впервые сталкиваюсь с нашим боссом.

Замираю, пошевелиться боюсь. Стою, смотрю в упор. Я на него, он на меня.

Большой, в дорогом костюме, с покрасневшими от злости глазами. Тоже замирает. Пробегается по мне взглядом.Затем хватает меня за плечи, легко поднимает в воздух и как игрушку переставляет за дверь.

Я все еще не могу пошевелиться, страшно так, что внутри все грохочет. Вот вы какой Рустам Викторович Русаков.

И как же мне с вами ехать завтра за город? Я ведь и минуты рядом не выдержу! Страшно до чертиков!

Эпилог. Аланский

Вся дрожит, боится мне сообщить. Дурочка. Я ведь все условия уже создал, показал, что на все ради нее готов. А она все равно боится.

– Малыш, говори уже.

– У нас, кажется, будет ребенок… – Выпаливает, и глаз с меня не сводит. Я много представлял этот момент, думал даже сделать удивленный вид, но оказалось не до этого.

Подошел, обнял крепко. Слеза проступила, сам себя не узнаю.

Наконец–то не придется скрывать свою осведомленность. Теперь официально могу запретить ей не страдать фигней, не нервничать лишний раз и не гонять на каблуках.

Когда–нибудь я расскажу ей, что узнал практически сразу. Задолго до того, как она сама заподозрила. Берег ее и заботился о ней как мог, но не сейчас. Через пару лет, а может, больше.

– Я люблю тебя. – Шепчу. – Это самый лучший подарок к моему дню рождения.

– Что? У тебя день рождения? – Отскакивает, удивляется.

– Не сегодня, в конце недели.

– Черт, как я могла это упустить.

Смеюсь, опять засуетилась.

– Иди ко мне.

– Ты, правда, рад?

– Очень.

Внимательно изучает мою реакцию взглядом.

– Ты не удивлен? Мы ведь еще даже не поженились, а уже так…

– Ну, у нас был незащищенный секс, я был к этому готов. – Улыбаюсь. – А ты? Ты рада?

– Я? Очень. – Начинает плакать, прижимается ко мне. – Я очень рада, просто боялась твоей реакции. Ты ведь всегда так занят, а ребенку нужны оба родителя.

– Эй, малыш, я всегда буду рядом. Слышишь? Даже не думай грузиться по этому поводу. Давай собирай вещи, нам нужно кое–куда съездить.

Не спрашивает куда, быстро собирается, и через пять минут мы уже сидим в тачке.

Я давно прикупил дом в жилом комплексе на окраине города. Там свежий воздух, рядом лес и река. Новый тихий семейный райончик недалеко от базы, куда мы вскоре переедем.

– Мы приехали погулять? – Спрашивает моя малышка, ни о чем не догадываясь.

– Да, прогуляемся до вон того дома.

Она рассматривает с удивлением каждый таунхаус.

– Как здесь круто, да? Наверное, тут все дружат. Женщины ходят друг к другу в гости попить кофеек и пообщаться, мужчины обсуждают что–то готовя гриль по выходным.

– Совсем скоро узнаем. – Отвечаю, но она не придает значение моим словам. Такая милая, совсем неизбалованная и не испорченная жизнью.

– Проходи. – Говорю, толкнув калитку. Удивляется, смотрит на меня, ждет ответы.

– Мы приехали в гости?

– Нет, Ангелина, мы приехали в наш новый дом. Это мой тебе подарок. Заходи, подпишем все документы и с завтрашнего дня можем перевозить вещи. Для беременных, говорят, здесь потрясающие условия. Все в шаговой доступности: парк со свежим воздухом, продуктовые магазины, кафе, занятия для будущих мам. Думаю, там ты и найдешь себе подруг, с которыми потом будешь пить кофе на террасе.

Снова плачет. Думаю, гормоны. Обнимаю ее, целую в макушку.

– Поплачь, если хочется. Но давай не сильно, ладно?

Оставшуюся часть дня я показываю ей дом, мы вместе решаем, где будет детская, тут же начинаем заказывать мебель и все необходимое. Ангелина настроена активно, а я готов ее полностью поддержать. Главное, чтобы она чувствовала себя спокойно.

Потом я заказываю еду и все, что необходимо для ее приготовления: решетки, чайник, что–то из посуды, понимая, что мы тут еще задержимся до ночи, как минимум. Готовлю рыбные стейки на улице. Ангелина заваривает чай.

С нами здороваются соседи, мы тут же знакомимся.

Я наблюдаю за тем, как она улыбается и верю в то, что дальше все будет замечательно. Идеальная картинка из любовного сериала. Думал, что так не бывает. Жизнь доказала обратное. И чем я такое заслужил?

Даже не представляю, что со мной случится, когда она мне родит. Кажется, что сильнее человека уже не полюбить, но я уверен, что это не предел. У нас будет много детей. Я в этом уверен. И с каждым разом я буду влюбляться в нее сильнее.

Как в свою женщину. Как в мать моих детей. Как в свою малышку, которая для меня всегда таковой останется.

Спасибо, что были со мной, друзья! Даже немножко грустно расставаться с нашими героями, но мы их еще обязательно встретим в моих следующих книгах. А я приглашаю вас в свою новую историю про друга Аланского – Тимура Атаева, опасного босса, которому приходится экстренно спасать свое дело. И про студентку Маргаритку, которая случайно попала в его офис на борту.

"Опасный босс. Офис на борту"

– Я не буду с вами спать. – Выдаю, а глаза заливаются слезами. – Так нельзя. Я вас впервые вижу.

– А ты у нас хорошая девочка, да, Маргаритка? – Медленно проводит рукой по ноге и нагло сжимает чуть выше бедра.

– Не трогайте меня, пожалуйста. – Всхлипываю, ощущая свою беспомощность.

– Покажи, что умеешь или станешь кормом для акул.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– В этих краях не водятся акулы – Какого-то фига подначиваю.

– Хочешь проверить?

А также другие книги про боссов Руса и Саню:

"Босс, его имя закон"

Стук в дверь.

– Заходи. – Стоп, Гриша так не стучит и наши тоже. Слишком слабый стук. Отрываю голову от ноута.

– Здравствуйте, товарищ капитан. – В кабинет заглядывает эффектная девушка в брючном костюме. Я охреневаю. Слава богу, успеваю челюсть попридержать при себе. – Меня зовут Лиза. Елизавета Глушкова, я студент института МВД. Меня направили непосредственно к вам для прохождения стажировки.

Охренеть. Вот это тело я планировал посадить в угол, чтобы отбить все желание работать в органах? Что она тут вообще забыла? Длинные светлые локоны по плечам, худенькая, пиджак прикрывает грудь. Ноги тонкие, брючки их слегка облегают.

Сколько ты не спал с девушками, Фролов? Примерно столько же, сколько вожусь с делами двух оболтусов Митяя и Тимана. В совокупности почти месяц.

Никак не могу воспринять всерьез происходящее. В голове картинка из «взрослых» фильмов. Сам я в форме появляюсь редко, но как прикину ее в нашей…

"Босс, одержимый мной"

Дверь в кабинет распахивается. Бьет об стену.

– Савин, где носит твою задницу? – Доносится бас, и я впервые сталкиваюсь с нашим боссом.

Замираю, пошевелиться боюсь. Стою, смотрю в упор. Я на него, он на меня. Большой, в дорогом костюме, с покрасневшими от злости глазами. Тоже замирает. Пробегается по мне взглядом.

Затем хватает меня за плечи, легко поднимает в воздух и как игрушку переставляет за дверь.Я все еще не могу пошевелиться, страшно так, что внутри все грохочет.

Вот вы какой Рустам Викторович Русаков. И как же мне с вами ехать завтра за город? Я ведь и минуты рядом не выдержу! Страшно до чертиков!

Конец