Цена воспитания. День 3

Утро проникло в палатку мягким, серым светом, просачивающимся сквозь тонкую ткань. Когда я проснулась, Ани уже не было в палатке. Я лежала в тёплом спальнике, слушая, как лес оживает: шёпот сосен, лёгкий плеск озера, редкие птичьи трели, будто поддразнивающие мою неспокойную душу.

В мои мысли ворвались воспоминания о прошлой ночи: губы Ани, её стоны, её дерзкая нежность... Пальцы сами скользнули под пижаму, касаясь живота, и я закрыла глаза, позволяя фантазии унести меня. Я чувствовала вину перед мужем, и, словно ища прощения, вообразила его рядом: он подходит сзади Ани, его руки скользят к её ягодицам, сжимая их с жадностью, которой я никогда в нём не видела. Его член, твёрдый, горячий, прижимается к её влажной киске. Он наклоняется ко мне, его губы находят мои, и поцелуй — глубокий, почти наказывающий — возвращает меня к нашей жизни, но теперь с Аней между нами. "Милый, " — шепчу я, голосом, дрожащим от стыда и похоти, — "я привезла тебе подарок из похода. Возьми её." Игорь входит в неё, и я ощущаю её вздох на своём клиторе.

Я хотела не просто делить её — я хотела сломать, наказать за то, что она осмелилась прикоснуться ко мне, разбудить эту похоть, которая теперь жрёт меня изнутри. "Сильнее, Игорь, — шептала я мужу в своей фантазии, — сделай ей больно". Он сжимает её бёдра и входит грубо, заставляя Аню вскрикнуть от боли. "Аахх... нет... пожалуйста..." — умоляет она, но я улыбаюсь. "Продолжай, милый, — подстрекаю я, — трахай эту сучку". Игорь ускоряется, тело Ани дергается, а я хватаю её за волосы и давлю её лицо к своей киске, заставляя лизать свой клитор. Это порочно, это жестоко, но в этой фантазии я — королева, а она — моя жертва. Я хочу слышать, как она умоляет о пощаде, хочу видеть, как её глаза полны страха и желания, хочу, чтобы она поняла: за соблазн моей души она заплатит сполна. Я наслаждалась этой фантазией, моя киска трепетала от воображения её страданий, от мысли, что через мужа я мщу ей за свой собственный грех.

Мои пальцы скользнули ниже, к влажным трусикам, тёрли клитор, медленно, затем быстрее, в такт воображаемым толчкам Игоря. Но резкий голос Алексея Викторовича, кричащий снаружи: "Подъём! Сбор через десять минут!" — разорвал мои фантазии. Тяжело дыша, я оделась, пригладила волосы и выбралась из палатки, где суета лагеря уже ждали меня. Новый день похода начался, но жар в моём теле и образ Ани всё ещё тлели, как угли под пеплом.

Сегодняшний поход мы посвятили изучению окрестностей Иверского монастыря. Я собрала группу у крепостной стены, объясняя, как монахи оборонялись от набегов — рыли рвы, укрепляли ворота, использовали колокола для сигнала тревоги.

Вечер был таким же, как и вчера: костёр, песни, анекдоты, обсуждение итогов похода, «чай» от Димы. Когда все разошлись по палаткам, я зашла в свою — Алексей Викторович починил её днём, подтянув тент, но внутри всё ещё пахло сыростью. Я забралась в спальник, тело ныло от усталости, а мысли путались, не давая покоя. Глаза слипались, и я уже почти провалилась в сон, когда телефон завибрировал. Экран засветился — сообщение от Ани.

"Приветики! Еще не спите? рџ