Первая ночь. Вдова и вдовец. 18 плюс. Первый секс в первую брачную ночь

Начало в рассказе «Гулящий вдовец»

… Григорий задержался у приоткрытой двери, свыкаясь с полумраком большой спальной комнаты. Женщина стояла возле занавески окна, слегка освещённая уличными фонарями, спиной к нему, в коротеньком халатике, босая, на огромном, пушистом, пружинистом, шикарном ковре. В голове мелькнула блудная мысль, что на таком - можно приятно баловаться и без кровати.

В углу, на великолепном будуарном столике в стиле Людовика 14, многократно отражаясь в зеркалах, мерцающе горела высокая, изящная, ароматическая свеча, наполняя всё пространство сложным, но лёгким запахом горных трав, смолянистой щепы и цветущей лаванды. Атмосфера была явно настроена на красивую, романтическую ночь, милое, приятное продолжение затянувшегося свидания.  

… Людмила почему-то очень нервничала, скорее всего из-за большого перерыва в сексе. Была полностью растеряна, потеряла весь боевой настрой на мужчину, на которого она так пыталась «поймать волну» вторую половину дня, а тем более – в последние часы. Головой понимала, что по-другому, Григория, явно мужчину ещё в хорошей форме, к себе на длительное время, а может и навсегда (было бы здорово!) не привяжешь, но сердцем, душой пока не принимала!   «Ведёшь себя, как пацанка! » - шептала она, пытаясь подготовиться к любовной интрижке.

… А из головы не выходил муж! Это измена!? Хотя, как можно изменить давно умершему человеку … С ним у неё было всё! И жаркая любовь по молодости, с безумствами по ночам, и попытки найти новое сексуальное удовлетворение разными способах в зрелые годы, особенно, когда с этой темы сняли табу в период перестройки, и половые акты были почти на всех кассетах многочисленных пиратских видиков, просматриваемых вечерами. Но как-то в их семье эти страсти от камасутры не прижились, а в последние годы, с возрастом – тем более. Всё происходило не чаще раза в неделю, обычно в пятницу или субботу, привычно и спокойно!

Супруг, старше её на шесть лет, вечером начинал оказывать особые знаки внимания: поцелует в плечико, обнимет, прижмёт к себе, может шлёпнуть легонько по попке, или ущипнёт ласково, намекая, что готов на близость. После ванны ложился первым, включал телевизор, а она, быстренько доделав всё в столовой, из душа шла уже с желанием на приятную встречу. Голенькая забиралась под одеяло, ладошками ласкала немного волосатую, когда-то мускулистую грудь, смеясь и говоря что-то пустое, пальчиками щекотала по рёбрышкам, опускалась всё ниже …

Супруг принимал игру, отвечал взаимными нежными прикасаниями в эротических зонах, оба начинали заводиться, а любовная связь в большинстве случаев, ограничивалась обычной миссионерской позой …

… Григорий, уже представляя, как они займутся любовью, подошёл, прижался голым торсом в распахнутом халате (надел, как велела, - новенький!), положил ладони на маленькие, мягкие плечи. Они подрагивали, видно от нервных сотрясений, гуляющих по всему телу. Женщина жаркая, но всё ещё напряжённая, настороженная, не ведает, что гость готов предпринять дальше, дыхание нервное, порывистое. Пальцы, привычно лаская кожу, медленно переместились на небольшую, грудь, поглаживая, начали нежно прижимать женщину к себе.

Вдруг, по телу прокатилось желание – как одно время любил баловаться с медсестрой Алёной – раздвинуть коленкой ноги, наклонить, и резко, сгоряча засадить пушку по самые причиндалы! Жаль, что здесь не тот случай!

Солдат, уже налитый страстью, уткнулся сзади, несколько раз вздрогнув от перевозбуждения. Людмила, это поняла, затрепетала, а Григорий почувствовал, что на руки падают какие-то капли… Слёзы?! Этого ещё не хватало!

«Почему ты плачешь? Что не так? - спросил тихо, не зная, как вести себя дальше в такой ситуации. Она взорвалась, вся дрожа, всхлипывая, вскрикивая, не сдерживая плач, размазывая слёзы маленькими кулачками. Затем развернулась к нему, упёрлась локтями в грудь.

- Я вся в истерике! Что ты со мной делаешь!? У меня никогда никого кроме мужа не было! Я не знаю, как себя вести! Что делать!?

- Такое неожиданное, в стрессовом состояние сказанное признание, может сбить с толку любого мужика! Выдержав паузу на раздумье, не зная, как унять слёзы у взрослой женщины, сказал: - Успокойся! Расслабься! Голова и тело сами подскажут, что им надо делать».

Своим халатом начал вытирать её лицо, руки… Всхлипывания немного стихали, постепенно прекращалась и дрожь по всему телу. Отвернулась, приводя себя в порядок.

Ну, отстранилась, и ладно, подумал про себя Григорий, главное, что уже не плачет. Сделал шаг назад и лёг посередине большой кровати (подушка одна, провести с ним всю ночь она, похоже, не намерена - промелькнула мысль). Расслабился, закрыл глаза, как бы засыпая… В мозгах всплыл пошлый анекдот, в котором, бабушка ответила на вопрос внучки, как себя вести в первую брачную ночь: «Как не веди, всё равно муж тебя поимеет! »

Сколько прошло минут, что она делала у окна, приводя в порядок себя и мысли - не знает, но успокоившись, присела на простынь, скинула халатик, подвинулась к нему, положила голову на грудь, разбросав пышные, ароматно пахнущие волосы. (Он решил не торопить события и ничего самому сразу не предпринимать). Вскоре задышала глубоко, руками обхватила крепкое тело, доверительно, жарко прижалась и прошептала: - «Полюби меня нежно, как свою самую первую, любимую девушку! ».

Гриша в душе усмехнулся, но вида не подал. Она и представить себе не могла, как прошла первая близость с молоденькой подружкой! Стремительно улеглись на полотенце, брошенном на какие-то камни (в темноте – разве разберёшь) на диком берегу у моря, под огромным тёмным южным небом, смотрящим за их безумными порывами бесчисленным количеством ярких звёзд, невольно ставших безмолвными свидетелями юного сумасшествия! А потом, до очередного всплеска страстей, долго целовались, обнимались и с наслаждением плескались в воде, игрались, полностью голые, в таинственно искрящемся, фантастически мерцающем от цветения микроорганизмов, июльском Чёрном море …

***

… Полюбить? С удовольствием! Григорию доставило удовольствие, понравилось медленно ласкать мягкое, нежное, ухоженное, податливое, чем-то вкусным пахнущее, не расплывшееся с возрастом тело Людмилы. В меру худощавые руки, довольно-таки стройные ноги, совсем немного лишнего жирка было на бёдрах, но пальцам это даже приятно. Грудь могла быть покрепче, но не критично, массажами можно всё исправить!

Характер только непонятный: вся в себе, не болтливая, сосредоточенная, всегда внимательно присматривается к его поведению, постоянно оценивает…

Может так и надо вести себя с мало знакомым человеком, неожиданно вторгшемся в квартиру полную изобилия! В первые минуты знакомства – в магазине и на улице - она была более раскованной, настойчивой, энергичной, улыбчивой, разговорчивой, соблазнительной, глаза просто сверкали от чего-то, исходящего изнутри.

Пока мысли кружили в голове, руки уже вершили первые подступы к свеженькой женщине! Его взбудоражило, возбудило признание, что он может оказаться первым мужчиной после долгого перерыва – значит будем делать всё красиво, неспеша! Пока дама не заведётся от страстей ..., то, что это произойдёт, он не сомневался – от природы не спрячешься, мозги в определённое время отключатся сами!

Под горячими пальцами, заскользившими по гладеньким плечам, спинке, добравшимися до пояса, легонько мнущими чуть напрягшуюся попку, разгоралось давно не чувствовавшее мужских ласканий, милое, пытающееся стремительно убежать от возрастного увядания, уже очень желанное небольшое тельце.

Людмила вся вспыхнула, задышала порывистей! Непроизвольные, быстрые мышечные сокращения короткими волнами устремились по конечностям. Её бросило в огонь, а ладони, почему-то покрылись испариной, вот и поясница тоже – возможно от того, что мужчина стал просто жарким. Отстранилась от него, откинулась на спину и почувствовала, как тяжёлое, сильное, переполненное тестостероном жилистое тело, медленно накрывает её - ставшее сразу таким маленьким, беззащитным!

Ноги непроизвольно задвигались в стороны, спасаясь от острых коленей (не хватало ещё синяков! - промелькнуло в голове). Закрыла глаза, раскинула руки, пытаясь представить, что начинает заниматься любовью с мужем. Им всегда было здорово вдвоём!

… Григорий не спешил, внимательно поглядывая на поведение и прислушиваясь к дыханию партнёра. Медленно, как бы играясь, поводил своим достоинством по хорошо выбритому лобку, подобрался к большим, пухленьким губам (женщина затаила дыхание, напряглась, ожидая вторжения), чуть углубился в малые - опять поерозил напряжённым конём, ожидая полного притока внутренней смазки. Понажимал на тайный бугорок - крепенький, небольших размеров.

Начал медленное погружение … Стенки узкого влагалища были напряжены, но уже в меру сочны, располагали к движению (какая небольшая норка!). Будем делать всё спокойно, нежно, разработаем, думал про себя мужчина, в любом случае, дама с большим семейным опытом, рожавшая, потерпит, если что не так. По Людмиле опять прошлись непроизвольные мышечные волны, она явно теряла над собой контроль, перепсиховав, перенапрягшись вначале. Разбрасывая волосы, голова заметалась из стороны в сторону, дыхание стало бурным, тело горячим, рот приоткрыт.

Начало всегда сдержанное, напряжённое; не знаешь, как новый партнёр себя поведёт. Но простые движения успокаивают женщину, дают всё понять, привыкнуть к темпу, размеру, глубине погружения… Мужчина почувствовал, как тело под ним постепенно расслабилось, ноги сами выше и шире раздвинулись, готовясь принимать всё, что у тебя есть без ограничений!

В мозгах Людмилы непроизвольно крутилась недавняя эротическая болтовня пьяненьких подружек о том, как они «баловались и наслаждались» со своими любовниками. «Вот и ты до этого дожила, – подумалось с некоторой злобой к себе. Трахаешься с чужим мужиком! А с другой стороны -  куда нам, бабам, без них деться! »

… «Спокойно, Гриня, аккуратней! - говорил мужчина сам себе, с трудом сдерживая желание сорваться на беспредел, изголодавшись по отсутствию дамы за последние полторы недели. Постепенно проникал глубже и резче, стал поддёргивать головкой в конце, руки грубее начали тискать мягкие рёбрышки, ласкали грудь, придержали за плечи, а в это время конь жёстко проник до самых пределов. Ещё, ещё, ещё, уже без остановки! До упора!

Есть! Женщина под ним задвигалась по сторонам, стремясь немного освободиться. На нервных, сбитых, глубоких вздохах, резких выдыхах понеслось: «А – А – О! – Ой - Ой! О Боже! Ой! Что ты со мной делаешь!? Нежнее! Ой! – Ой! – Ах! …».

Григорий уже со злостью, что приходится так контролировать секс и над собой издеваться, подумал, что эта интеллигенточка, со своими просьбами о торможении, его психом сделает. Но вскоре почувствовал её внутренние содрогания, приток влаги, испарина прошибла женское тело, и оно вмиг стало более податливым. Давая возможность напарнице отдышаться и немного обсохнуть, отжался на руках, не вынимая жеребца, сел на колени, массируя тёплыми руками внутренние стороны раскинутых, гладеньких, мягких бёдер, потом переместил пальцы на попку, сжимая и разжимая ягодицы.

Через некоторое время, видя, что Людмилу отпустило и она опять постепенно заводится, перенёс торс вперёд, пристроил её руки себе на спину (до этого, они почему-то в игре не участвовали), с удовольствием ощутил, как маленькие пальчики, с силой заскользили по напряжённым мышцам. Это уже гораздо больше напоминает совместное действо, - промелькнуло на уме, - а то ранее было не понятно, с кем она «летает» …

… Концовка была взаимно приятной, предельно порывистой, жаркой, судя по поведению дамы. В последних моментах она, с бардовым от притока крови лицом, горящими, распахнутыми глазами, с некоторым страхом и как бы восторгом, глядела прямо на него. Из широко открытого рта срывались короткие сладострастные стоны, порой вскрикивания от остроты восприятия или боли в тесной, мокрой вагине (но никто уже не просил быть «нежней и аккуратнее»), её пальцы впились в рёбра, затем   перебрались на поясницу, прижимая тело к себе, как бы не давая делать размашистых движений.

Но было поздно! Григорий не мог, а точнее, просто не хотел сдерживаться (и так удовольствия до этого было немного), тело само металось, жеребец перешёл в галоп, вулкан взорвался, извергая струю горячей магмы, и вскоре оба мокрых тела провалились в пучину последних ярких, страстных, совместных мгновений!

Людмила, немного отдышавшись от такой бешеной, непривычной встряски всего организма, уже лёжа на боку, называла его «сумасшедшим половым маньяком, грубияном, насильником», но звучало это с нотками лёгкого одобрения и плохо скрываемого удовлетворения, вселяло мужчине надежду, что последние, жёсткие, запредельные минуты страсти будет со временем прощены.

Когда начала вставать, вся качнулась в сторону, вцепилась за матрас, оправдываясь, что коленки дрожат, а ноги не слушаются. Задула свечу и, уходя, потащила за собой по ковру халат, даже не пытаясь, возможно, не имея сил, накинуть его на себя. Измотанное, уставшее тело, отвыкшее от такого длительного, вдобавок, при окончании, сильного и агрессивного, необычного для неё секса,   с поникшими плечами, освещаемое далёким светом уличных фонарей,   всё равно было прекрасно! Напомнило мягкие линии женских статуй из музеев, и фигур, изображённых на средневековых картинах, о чём Григорий, подбадривающе, ласково сказал вслед …

А про себя подумал, что партнёрша физически слабовата, в предыдущей половой жизни точно не сильно преуспела, но это всё даже интересно и со временем устранимо! Если продолжим встречаться (в чём Григорий уже почти не сомневался), то, судя по его некоторому имеющемуся жизненному и холостяцкому опыту, за пару месяцев приобретёт нужную форму, вернёт навыки, выносливость, обучится разным способам. Со временем, запросто ещё сможет дать фору дамам помоложе!

***

… Уже любовники, сидя в столовой, молча пили чуть тёплый чай. Что у Людмилы творилось в голове – осталось не прочитанным - скорее всего там был полный беспорядок, явная карусель от новых, или забытых старых, неожиданных, ранее непознанных, неизвестных, невероятных эмоций! Отвернувшись в сторону, сосредоточенно смотря в чашку, она понемногу приходила в себя, осмысливала, произошедшее между ними, своё недавнее состояние, испытывала естественную женскую озабоченность о том, как вести себя дальше, что с мужчиной сейчас делать, после произошедшего между ними.

Григорий всё понял, спросил: «Мне уйти? – Получил в ответ кивок головы. Встал, поблагодарил за гостеприимство, очень приятно проведённый вечер и удалился в прихожую. Уже стоя у бронированного дверного пролёта, услышал негромкий голосок: - Я тебе позвоню! »

… На тёмном небе многочисленным хороводом сияли звёзды, в стороне, за деревьями, пряталась огромная, светло-золотистая луна; в прохладном, свежем воздухе дурманяще пахли, начинающие массово цвести, плодовые деревья.

Григорий шёл с чувством удовлетворения хорошо проделанной работы, лёгкой усталости, приятного опустошения, слыша в ушах последние слова Люды. Размышлял над интересным будущим, которое однозначно маячило впереди: пусть по жизни, она делает всё, как хочет, - он подчинится, учитывая несомненное превосходство дамы в реальных финансовых возможностях, благосостоянии, и её понимании перспектив, но в постели им командовать нельзя! Иначе длительной дружбы без нормальной, взаимной сексуальной связи не получится…