Красная Помада Культа aka Красная шапочка 18

После того как я ушёл из их дома, дочка корейца не смогла больше жить как прежде.

В её мозгу что-то хрустнуло.

В каждом сне она видела, как я лежу на полу, руки за голову, нога на ногу — и этот образ стал для неё иконой.

Она перестала ходить в школу, рисовала углём на стенах мою позу, ставила свечи и шептала:

«Это он… это сила… это Бог, который пришёл и победил моего отца».

Сначала это были просто шёпоты и рисунки.

Потом — фото, найденные в соцсетях: мои пьяные, усталые, злые.

Она распечатывала их, клеила на стены, целыми ночами дрочила перед ними, облизывала листы бумаги, пока пальцы не истирались в кровь.

Но на этом не остановилось.

Она позвала подруг.

Те сначала ржали, но потом втянулись: ночами собирались в подвале, устраивали тёмные «литургии».

Голые, они становились на колени перед моими фото, тёрлись друг о друга, стонали, пока в воздухе не стоял запах спермы и ладана.

Они называли это «службой Русскому».

Культ рос.

Сначала пять девчонок, потом десять.

Скоро появились послушницы, которые целыми днями переписывали мои случайные слова из переписок, как священные тексты.

Моё «похуй» стало мантрой.

Моё «либо платишь, либо я тут буду жить» стало символом веры.

Они собирались толпами, поднимали руки к потолку и визжали в экстазе, представляя, как мой *** касается их губ.

Они плакали, дрочили, смеялись и падали в обморок.

Кто-то даже уверял, что видел мой лик в пятнах на потолке.

Так в тёмных углах Сеула появился безумный культ — культ русского, который однажды лёг на пол и поставил корейскую семью на колени.

И до сих пор где-то, толпы фанатичных кореянок шепчут мое имя, обводя губы красной помадой и садясь на холодный кафель в подвале.