Ночь, которая изменила всё: Возвращение запретной страсти (Продолжение истории в Египте). Секс истории

Я всегда знал, что наша связь с мамой — Анна — не просто семейная. После того отпуска в Египте год назад, когда мы впервые перешли грань в том роскошном номере для новобрачных, всё изменилось. Анна, моя мама, 48-летняя женщина с изящной фигурой — рост 165 см, вес 60 кг, второй размер груди, которая сохранила упругость благодаря регулярным тренировкам и здоровому образу жизни. Её карие глаза светились теплом, а волосы, волнистые и длинные, ниспадали на плечи, подчеркивая стройную шею и нежную кожу. Она была идеально выбрита везде — без единого волоска на теле, что делало её кожу гладкой и соблазнительной, как в тот вечер в Египте, когда я впервые увидел её обнажённой под душем. Майк, я, 25-летний парень, высокий и мускулистый — 184 см, 102 кг, с широкими плечами, рельефными мышцами от занятий в спортзале и карими глазами, унаследованными от матери. Мой член всегда был предметом гордости: 23 см в длину и 6 см в диаметре, толстый и венозный, способный доставить удовольствие любой женщине, особенно моей маме, которая знала его вкус и силу.

В Египте всё началось случайно — или так казалось. Мы были в том номере с прозрачным душем, и после массажа, который перерос в страсть, я взял её под душем, в джакузи, на кровати. Она сопротивлялась сначала, но алкоголь и желание сломали её барьеры. Я связал её, вставил кляп, трахал жёстко, кончая на её лицо. Семь ночей стали нашим секретом, полным напряжения и экстаза. Вернувшись домой, мы старались держаться подальше, но взгляды, прикосновения — всё напоминало о том, что мы сделали. Папа ничего не подозревал, он был занят работой, и наши "семейные" объятия становились всё более интимными. Но мы не повторяли — до той ночи.

Папа уехал на дачу с ночлегом — он любил эти выезды с друзьями, чтобы порыбачить и отдохнуть от городской суеты. Дом остался только для меня и мамы. Вечер был обычным, пока я не услышал, как подъехала машина. Это была мама, вернувшаяся с корпоратива. Она была пьяной — я понял это по её неуверенным шагам и громкому смеху, который она пыталась сдержать, входя в дверь. "Майк, ты ещё не спишь?" — спросила она, слегка запинаясь, её голос был хриплым от алкоголя и усталости. Я кивнул, но она уже направилась в спальню, бормоча что-то о том, как устала и хочет спать.

Я остался в гостиной, но любопытство взяло верх. Через несколько минут я услышал, как она переодевается в ванной. Дверь была приоткрыта, и я мельком увидел её силуэт: она снимала платье, обнажая своё стройное тело. Её грудь второго размера колыхнулась, когда она стянула лифчик, а бёдра, обтянутые чулками, выглядели соблазнительно. Она надела атласную ночнушку — тонкую, полупрозрачную, которая облепила её фигуру, подчёркивая изгибы. Ночнушка была короткой, едва доходила до середины бёдер, и сквозь ткань просвечивали её соски, твёрдые от холода или возбуждения. Она вышла из ванной и направилась в спальню. Она была в маске для сна — той, что закрывает глаза, чтобы свет не мешал. "Спокойной ночи, Майк, " — пробормотала она, не глядя в мою сторону, и закрыла дверь.

Я сидел в темноте гостиной, сердце колотилось как барабан. Вспоминал Египет: её стоны под душем, вкус её кожи, как она кончала на моих пальцах во время массажа. Мысль о том, что она пьяная и уязвимая, сводила с ума. Я не мог уснуть. Поднялся и подошёл к двери спальни. Она была приоткрыта — мама, видимо, забыла закрыть её плотно. Я заглянул внутрь. Она лежала на спине, на кровати, в своей атласной ночнушке. Маска для сна закрывала её глаза, но рот был слегка приоткрыт, дыхание ровное, но тяжёлое от алкоголя. Её ноги были раздвинуты, ночнушка задралась, обнажая кружевные трусики. Я почувствовал, как мой член начинает твердеть, набухая до своих 23 см, пульсируя под штанами. Это было неправильно, но возбуждение было слишком сильным — воспоминания о Египте подталкивали меня.

Я тихо вошёл в комнату, стараясь не шуметь. Сердце билось как барабан. Она шевельнулась, но не проснулась. "Муженька, милый?" — прошептала она сонно, думая, что это отец вернулся. Её голос был полон желания, как будто она ждала его. Я замер. Она была пьяной, в полусне, и приняла меня за него. Это был шанс, который я не мог упустить. Напряжение в воздухе было осязаемым — смесь вины, страсти и запрета, усиленная нашими прошлыми встречами в Египте.

Я подошёл ближе, сел на край кровати. Её рука потянулась ко мне, коснулась моей ноги. "ты вернулся рано, " — пробормотала она, её пальцы скользнули выше, по моей бедру. Я не ответил, но взял её руку и положил на свой член, который уже стоял как камень под штанами. Она вздохнула, её пальцы сжались вокруг него через ткань. "Ммм, ты такой твёрдый, " — прошептала она, думая, что это отец. Её рука начала медленно дрочить его, скользя вверх-вниз по стволу, чувствуя каждую вену. Я стонал тихо, стараясь не разбудить её полностью. Её пальцы были мягкими, опытными, и она ускорила темп, сжимая головку.

Я не выдержал. Стянул штаны, освобождая свой огромный член — 23 см длины, 6 см в диаметре, венозный и пульсирующий. Она нащупала его, и её глаза под маской расширились, но она не сняла её, оставаясь в иллюзии. "О боже, он такой большой, " — выдохнула она, её рука продолжала дрочить, теперь напрямую, скользя по всей длине. Я наклонился и поцеловал её шею, ощущая вкус её кожи — сладкий, с лёгким ароматом духов и алкоголя. Она застонала, её тело изогнулось. "возьми меня, " — умоляла она, раздвигая ноги шире.

Я стянул её трусики, обнажая её лоно — гладкое, влажное от возбуждении. Её киска была розовой, с набухшими губками, и я увидел, как она блестит от смазки. Я провёл пальцем по её щели, и она задрожала, её бёдра сжались. "Да, трахай меня, " — прошептала она. Я лёг на неё, прижимаясь своим мускулистым телом к её изящной фигуре. Мой член упёрся в её вход, и я медленно вошёл. Она была тесной, несмотря на возраст и наш опыт в Египте, её стенки обхватили меня как перчатка, сжимаясь ритмично. Я чувствовал каждую складку, каждое сокращение, и она застонала громче: "Ах, он такой толстый... глубже!"

Я начал двигаться, медленно, глубоко, входя на всю длину. Её грудь второго размера колыхалась под ночнушкой, соски торчали сквозь ткань. Я сорвал маску с её глаз, но она была слишком пьяной, чтобы понять. Её глаза были полузакрыты, полны желания. "Майк?" — прошептала она, узнавая меня, но не остановилась. "Это ты..." Её слова подожгли меня, и я ускорил темп, трахая её сильнее, мой член скользил в её влажной пещере. Она стонала: "Да, Майк, трахай меня жёстче! Вспомни Египет!" Её ногти впились в мои плечи, оставляя красные следы, а тело извивалось подо мной.

Страсть нарастала. Я шлёпал её по бёдрам, оставляя отпечатки, и она кричала от удовольствия. "Больше, сынок! Я твоя шлюшка!" — стонала она, её киска сжималась вокруг меня, приближаясь к оргазму. Я чувствовал, как она кончает — её тело задрожало, соки залили мой член, а крик вырвался из горла. Но я не остановился. Напряжение было слишком велико. Я перевернул её на живот, приподнял её бёдра. Её попка была идеальной — круглой, упругой.

Я решил добавить анальный секс, как в наших фантазиях. Плюнул на свой член, смазывая его, и прижал головку к её анусу. "Что ты делаешь?" — прошептала она, но не сопротивлялась, вспоминая, как я делал это. Я медленно вошёл, сантиметр за сантиметром. Её задница была тесной, горячей, и она стонала от смеси боли и удовольствия. "Ах, он такой большой... растягивает меня!" — кричала она, её пальцы сжали простыни. Я начал двигаться, трахая её в задницу, мой толстый член скользил глубоко, растягивая её сфинктер. Она мычала: "Да, Майк, трахай мою попку! Я кончаю снова!"

Я ускорил темп, входя жёстко, шлёпая по её ягодицам, оставляя красные следы. Её тело тряслось, пот стекал по спине, смешиваясь с потом. Она кончила второй раз, её анус сжимался вокруг меня, и я почувствовал, как мой оргазм приближается. "Мама, я кончаю, " — простонал я, выходя и переворачивая её на спину. Она смотрела на меня, полная удовлетворения, её глаза блестели. "Залей меня, сынок, " — прошептала она. Я вошёл в её киску снова, трахая жёстко, и выстрелил — густая сперма залила её внутренности, горячая и липкая.

Мы лежали, обнявшись, потные и измученные. Она сняла маску, её глаза были полны смеси вины и удовлетворения. "Майк, это был ты?" — спросила она тихо. Я кивнул. Напряжение в воздухе висело, но теперь оно было другим — смесью запрета и новой близости. С той ночи наша жизнь изменилась навсегда. Папа вернулся утром, ничего не подозревая, но между мной и мамой возникла тайна, которая связала нас крепче, чем когда-либо. И я знал, что это только начало — наши египетские воспоминания сделали нас неразлучными в этой запретной страсти.