Подражая прозе Лимонова

В моей прошлой жизни моя подруга не могла кончить без указательного пальца, погруженного до второй фаланги ей в задницу. Она сидела сверху, странными движениями низа живота натирая клитор о меня, а палец мой обязательно должен был сновать в ее жопе. Однажды, забывшись, так как реально подкипал под ней, опасаясь отрубиться в теплых волнах героина, я случайно вынул палец, так она заорала : " Засунь ! Засунь ! " Клево она трахалась, кстати. Это уже после нашего неизбежного ( а кто вытерпит конченого нарка ? ) расставания я полностью отказался от половых контактов, не желая ставить под угрозу заражения партнершу, не халявщицу, с ней было проще, она, скорее всего, и сама была инфицирована, так как отличалась безбожным бл... вом, сама не раз хвасталась, что б... ь она конченая, как я вот конченый нарк. Короче, подходили мы друг другу как нельзя лучше, она единственная из моих многочисленных подруг, кто продержался десять лет. Остальные сбегали в ужасе максимум через полгода. Да и кто выдержит такое : пошел пацан за сигаретами и исчез на три дня ? Вернулся убитый вусмерть, то рыло разбито в щебень, то бабла полные карманы, а на все вопросы отвечает, что не твое дело, женщина. А отказавшись от связей, понял, что еще с детства был и остаюсь убежденным вуайеристом и идейным мастурбатором, так как сейчас, сменив судьбу, чувствую себя много лучше, нежели когда жахался и трахал баб налево и направо. Странно это все же - судьба человека, словно действительно кто - то или что - то выводит тебя на самый верный курс Асфиксии Нуар, и приходит такой день, когда тебя стремительно прорубает, что все было не так просто, все и шло к тому, где ты сейчас очутился. Странно, но охрененно.

- А вы будете совать мне палец в жопу ? - отчаянно краснея спросила Анфиса Бальзаминова, перепутавшего сестер, хотя и предупреждал его Лукьян Лукьяныч.

- Что вы, Раиса, - пер в отказ жених, стараясь выглядеть благопристойным и воспитанным, - как можно.

- Очень даже просто, - брала его указательный палец губами Анфиса, - к тому же я вовсе не Раиса.

Бальзаминов, ужасаясь ошибки, вскакивал и убегал, но по пути к лестнице наталкивался на хрипящего с жуткого похмела дядю невесты.

- Крючков ! - идентифицировал купца жених. - Сука ты хрипатая и бездарная, как ты без какого - никакого таланта умудрился орудовать и гарцевать десятилетиями ?

Похмельный купец к месту и времени вспоминал рюссиш кляссик и шипел Бальзаминову, что он не Крючков, а Крючок из Леонида Андреева. Бальзаминов читал лишь " Красный смех" упомянутого писателя, потому, ничего не ответив, скатывался по лестнице, на выходе неизбежно натыкаясь на веселую сваху, поддатую, конечно.

- Оголтелый, - совала она жениху кулаком под вздох, - сшибешь ведь.

Он рассказывал о желаниях Раисы или Анфисы, так как не был вполне уверен в том, кто из них кто, но поскольку у них капитал был на двоих поделен, то это не так уж и важно.

- Га ! - орала сваха, привлекая внимание скучающего в своей полосатой будочке будошника. - Подумаешь, палец ! А вот такое ты, сука, видел ?!

Она вновь сжимала кулачок и подносила его к самому носу Бальзаминова.

- Фистинг, - таинственно шептала сваха, наслаждаясь изумлением, проступившим на лице жениха.

Подходил, пристукивая в почву алебардой, будошник, выяснял суть разворачивающейся на глазах государства общественной дискуссии и тащил обоих в околоток, потому шалишь. И не балуй, конечно. Ишь, нахватались у безбожных западников излишеств половых и в быту, то им палец в жопу подавай, то вообще фистинг, а Госдума давно уже осудила подобные бездуховности, напрямую угрожающие духовным скрепам фашиста Дугина.